Флетчер Донна. Дерзкий обман

   – Да, но это очень больно. Самые отчаянные из моих Людей теряли при этом сознание от боли, – сказал Тарр, продолжая беспокоиться о Фионе.
   – Ладно. Тогда ты и будешь вправлять ей плечо.
   – Сделай это сама, – чуть повернулась к ней Фиона и тотчас же пожалела о том, что сделала даже столь небольшое движение.
   – Тарр сильнее меня, значит, он справится с этим быстро и причинит тебе меньше боли.
   – Мне плевать, – буркнула Фиона.
   – Я это сделаю, – сказали Тарр и Элис в один голос. Рейнор выступил вперед:
   – Скажите мне, что делать, думаю, я с этим справлюсь.
   – Нет! – закричали Тарр и Элис одновременно.
   – Выбирать мне! – подала голос Фиона.
   – Не в этот раз, – возразил Тарр и сделал шаг вперед. Фиона бросила на него свирепый взгляд.
   – Я не хочу причинять тебе боль, – сказал он, заранее извиняясь за те страдания, которым собирался ее подвергнуть.
   – Не терзайся, я умею терпеть боль.
   Тарр сделал глубокий вдох и, едва его руки приблизились к плечу Фионы, заметил, что она смотрит на него. Он встретил ее вызывающий взгляд с чувством облегчения. Впервые ее строптивость могла принести пользу.
   Осторожно ощупав ее плечо, он спросил:
   – Готова?
   – Не мешкай же! – поторопила она его.
   Тарр кивнул и, внезапно сделав резкий рывок, вправил ее плечо. Фиона скрипнула зубами и на мгновение зажмурила глаза, потом широко раскрыла их. Она смотрела на Тарра с яростью.
   – При моем терпении я могла бы рожать тебе сыновей без труда. Убирайся с глаз долой. Я тебя ненавижу!

Глава 23

   – Ты сводишь беднягу с ума, – с укором сказала Элис, аливая сестре и себе по миске капустного супа из железного горшка, стоящего на очаге. Обе миски она поставила на маленький столик в их спальне, за которым сидела Фиона.
   – Значит, теперь ты на его стороне? – спросила та с осуждением и с аппетитом принялась за душистый суп. – Он ко мне, видишь ли, неравнодушен! Неравнодушен! А как насчет любви?
   – Возможно, он выразил свои чувства, как умел.
   – Ты снова его защищаешь, – сморщилась Фиона, почувствовав боль в плече.
   – Твое плечо скоро заживет, но не могу сказать того же о твоем непреклонном сердце.
   – Ты моя сестра и должна быть заодно со мной.
   – Не могу же я соглашаться с глупостью, – упорствовала Элис. – Я вижу, как Тарр смотрит на тебя, как он смущается. Его жизнь отдана клану. Когда он выбирал жену, то думал о клане. И вдруг появляется безумная женщина, которая полностью переворачивает его мир, а заодно и его сердце, и он совершенно теряется.
   – Я не безумна.
   Голос Фионы слегка дрогнул, будто она и сама думала об этом. Но за этим последовал ленивый зевок.
   – Доедай свой суп и ложись в постель. Тебе надо отдохнуть.
   – Я не собираюсь ничего требовать, – заметила Фиона, отодвигая свою почти пустую миску.
   – Знаю, – согласилась Элис, подошла к сестре и осторожно потянула ее со стула. – А сейчас тебе надо поспать, чтобы плечо побыстрее зажило. К тому же отдых прояснит твои мысли.
   – Я сказала Тарру, что ненавижу его.
   Элис почувствовала, что голос сестры дрожит, а это означало, что слезы совсем близко, а ведь Фиона не пролила ни одной слезинки со дня смерти матери. Она не плакала даже в день ее похорон.
   – От сильной боли ты перестала ясно мыслить.
   – Я увидела боль в его глазах.
   – Должно быть, это было отражение твоей боли, – предположила Элис, надеясь смягчить для сестры чувство вины и помогая ей лечь в постель.
   – Нет, это была совсем иная боль. Я словно почувствовала ее до самой глубины сердца и чувствую до сих пор.
   – И что же это такое?
   Фиона силилась сдержать слезы, уже застилавшие ее глаза. Но они все-таки медленно покатились по щекам.
   – Надежда.
   Элис оставалась возле сестры, пока та плачем не убаюкала себя и не уснула. Конечно, сыграл свою роль и целебный успокоительный отвар, который Элис добавила ей в суп. Но Фиона нуждалась в отдыхе, в хорошем и спокойном ночном сне, а, зная характер сестры, Элис ничуть не сомневалась в том, что без лечебного отвара сон ее будет неровным и беспокойным.
   К тому же ей надо было улучить момент, чтобы поговорить с Тарром.
   Подоткнув одеяло вокруг спящей Фионы, Элис потушила свечи и неслышно выскользнула из комнаты. .
   Тарр с тревогой посмотрел на Элис, едва она появилась в зале, и тут же поднялся с места.
   – Как Фиона?
   – Крепко спит и будет спать всю ночь. Напряжение последних часов немного отпустило его. Рейнор встал и выдвинул для Элис стул.
   – Мне бы хотелось поговорить с Тарром с глазу на глаз. Рейнор любезно предложил:
   – Мой кабинет лучше подойдет вам для приватного разговора.
   Элис поблагодарила его, и они с Тарром проследовали в кабинет Рейнора. Это была маленькая комнатка с камином, в котором горел яркий огонь, распространявший приятное тепло. Узкий деревянный стол выглядел так, будто его использовали в качестве конторки, а несколько стульев занимали большую часть остального пространства. Зажженные свечи давали мягкий свет.
   Тарр пододвинул два деревянных стула к камину и подождал, пока Элис сядет.
   Элис собиралась откровенно поговорить с Тарром, но он опередил ее и заговорил первым:
   – Фиона меня ненавидит.
   Голос его звучал обреченно и подавленно, будто он потерял лучшего друга. Элис в очередной раз напомнила себе, что ни в коем случае не следует влюбляться. Это приносило слишком много забот и сердечной боли.
   – Фиона не питает к тебе ненависти, – заверила она его.
   Тарр повернулся к камину и уставился на пламя, будто слова Элис ничуть не успокоили его.
   Она изучала его профиль. У него были красивые черты лица, и Элис оценила то, как тщательно он ухаживает за своими каштановыми волосами – такими чистыми и блестящими они выглядели.
   Если бы даже Элис и сомневалась прежде в его искренней любви к Фионе, то сейчас изменила бы мнение. Она чувствовала беспокойство Тарра за ее сестру, видела его тревогу. Этот человек был не просто неравнодушен к Фионе. Он любил ее.
   – С моей сестрой не так-то просто поладить.
   – Легче сражаться с врагом. Элис рассмеялась:
   – Я рада, что ты сохранил чувство юмора. Оно тебе еще понадобится.
   Тарр выпустил подлокотники стула, в которые так отчаянно вцепился, когда сел, откинул назад голову и покачал ею.
   – Я считал свой план простым. Найти подходящую мне женщину и жениться на ней. Я полагал, что могу многое предложить ей – могущественный клан и поддержку человека, который будет заботиться о ней и уважать ее. – Он снова покачал головой. – Но я встретил твою сестру.
   Элис протянула руку и дружески похлопала его по плечу:
   – И случилось то, чего ты не ожидал.
   Тарр посмотрел на нее. В глазах его было смущение.
   – Ты влюбился в Фиону.
   Тарр подался вперед и уронил голову на руки. Провел пятерней по волосам, вскинул голову и откинулся на спинку стула.
   – Понятия не имею, как и когда это произошло. И все еще спрашиваю себя: любовь ли это или только желание? – Он помолчал, и его темные глаза недоуменно округлились. – Но когдас ней случилось несчастье... – В его глазах отразилась печаль. – Никогда мне не было так страшно, как в тот момент, когда я увидел ее падающей с лошади на мои руки, и никогда я не молился так отчаянно, пока мчался назад в замок.
   – Это похоже на любовь.
   – Правда? – взволнованно спросил Тарр.
   Элис понимала, что он ждет от нее подтверждения своей догадки, но ей ли было знать что-то о любви?
   – А что тебе говорит сердце?
   – Мне больше говорит мой желудок, чем сердце. Она улыбнулась.
   – Я не могу есть, когда из-за Фионы все во мне напряжено. Ты же целительница, – сказал Тарр, будто только что осознал это. – Ты можешь вылечить меня от болезни желудка?
   – Я могу только дать тебе совет.
   Казалось, Тарр был разочарован. Он пожал плечами:
   – Ну чт, о ж, если это поможет.
   – Фиона заботилась о нас обеих с момента смерти нашего отца. Потом занемогла наша мать и до самой своей смерти оставалась прикованной к постели. Я ухаживала за ней, а Фиона занималась хозяйством, заботилась о полях, добывала торф и дрова для очага и защищала нас.
   – Как же она могла это делать? Ведь ей было не больше одиннадцати!
   – Только благодаря фантастическому упорству и острому языку, – сказала Элис и улыбнулась, хотя ее улыбка была невеселой. – К тому же в ней была цепкость, позволявшая выжить. – На мгновение Элис умолкла, вспоминая те горестные дни. – Когда умерла мама, я много плакала, Фиона же плакала после ее смерти всего раз. Она поцеловала нашу мать, приготовила все для ее похорон, потом выкопала для нее могилу. Она копала всю ночь, хотела сделать ее такой же глубокой, как могила отца, чтобы ни человек, ни животное не смогли потревожить маму. Я хотела помочь, но она настояла на том, чтобы я сидела возле тела матери. Когда все наконец было сделано, Фиона показала мне свои руки. Они были стерты до крови. Прошли недели, прежде чем мы сумели их вылечить.
   Тарр вздрогнул, представив себе все это.
   – А потом приехал ваш дядя, и ей не пришлось больше ни о чем беспокоиться. Так?
   – Фиона хотела стать сильной и независимой. Когда мы прибыли в клан Макэлдеров, она тотчас же свела дружбу с мастером, изготовлявшим луки, и попросила дядю Тэвиша позволить ей учиться этому искусству. Она выяснила также, что старый воин, известный своим мастерством в изготовлении мечей, живет где-то в лесу отшельником. Многие считали это мифом, но Фиона обшарила окрестности и нашла этого мастера. Сначала он прогнал ее, сказав, что не имеет дела с детьми. Но Фиона проявила настойчивость, и скоро он смягчился. Они стали друзьями. Именно благодаря ему она научилась владеть мечом столь искусно. Фиона делала все для нас обеих. Единственное, о чем она мечтала для себя, – это найти любовь, не менее сильную, чем те, что связывала наших родителей.
   Горло у Элис перехватило, она умолкла, и ее сверкающие зеленые глаза наполнились слезами.
   – Фиона любит тебя. Я слышу это в ее голосе, когда она говорит о тебе, вижу в ее взгляде, когда она смотрит на тебя, я чувствую ее радость, когда она возвращается после встречи с тобой. – Элис снова замолчала, на этот раз намеренно, и протянула руку к Тарру. – И мне кажется, что и ты чувствуешь к ней то же самое. Обоим вам посчастливилось найти настоящую и сильную любовь. Не позволяйте гордости или глупости встать на ее пути.
   – Ты советуешь мне бороться за нее?
   Элис кивнула, стараясь справиться с подступившими слезами.
   – Но я должен сражаться с Фионой, чтобы получить Фиону.
   Элис улыбнулась и все же позволила одной слезинке упасть.
   – Она такая упрямая. Поэтому-то я и боюсь, что она потеряет тебя и всю оставшуюся жизнь будет жалеть об этом.
   Тарр усмехнулся:
   – Спасибо тебе за то, что ты мне все это рассказала. И не бойся – Фиона моя, и останется моей навсегда.
   – Я рада, что ты это сказал, и не стану больше беспокоиться. Я знаю, ты будешь добр к Фионе и терпелив с нею.
   – Терпение – вот о чем тебе придется иногда напоминать, – сказал Тарр со смехом и, поднявшись, протянул Элис руку. – Я вдруг ощутил голод. Составишь мне компанию?
   Она приняла протянутую руку.
   – Почту за честь.
   – Нет, – ответил он, и лицо его стало серьезным, – это я почту за честь, если ты станешь членом клана Хеллевиков. Я буду счастлив назвать тебя сестрой.
   Слезинка скатилась по щеке Элис, когда они выходили из кабинета Рейнора. Теперь все должно было встать на свои места. Теперь все должно было наладиться. Ее сестра будет счастлива, а значит, и она тоже. Жизнь прекрасна.
   – Я умираю от голода, – сказала Фиона, когда они с Элис вошли на следующее утро в большой зал. – Ты оказалась права – мне был необходим отдых.
   – Я хочу с тобой поговорить, – сказал Тарр, подойдя к Фионе и взяв ее за руку.
   – А это не может подождать, пока я поем?
   Фиона вытягивала шею, стараясь разглядеть стол, ломившийся от блюд с дымящейся пищей.
   – Но это очень важно.
   – Ну ладно, но только пусть наша беседа будет не слишком долгой. – Она отошла с Тарром на несколько шагов от стола, не заметив, что он подмигнул Элис. – Только не съешьте все медовые пряники! – крикнула она через плечо сестре и недовольно взглянула наТарра: – Выкладывай свое неотложное дело.
   Тарр потянул ее в небольшую нишу холла.
   – Я люблю тебя.
   Фиона внимательно посмотрела на него и тряхнула головой.
   – Ты меня любишь?
   – Да, я люблю тебя, и, думаю, теперь самое время сказать об этом.
   Она прищурила глаза, и в их уголках собрались морщинки.
   – Ты только сейчас понял это?
   – Мне трудно сказать, когда я понял, что люблю тебя.
   – Вчера ты был ко мне только неравнодушен, – напомнила она. – Асегодня вдруг неожиданно прозрел и понял, что любишь меня?
   – Ты мне не веришь.
   Фиона сложила руки на груди и выжидательно уставилась на него.
   – Но я же не лгу! – с горячностью воскликнул Тарр.
   – А по-моему, ты обнаружил свою любовь ко мне в очень удобный момент – накануне приезда моих родителей.
   Он скрипнул зубами.
   – Я люблю тебя.
   – Сказать-то – это просто. А вот почему ты меня любишь?
   – Почему? – Тарр безнадежно махнул рукой. – Понятия не имею, почему я люблю такую тупоголовую упрямую девицу.
   – О, у меня просто мурашки по коже от твоих слов, – поддразнила его Фиона.
   Тарр схватил ее за здоровую руку.
   – Как это, по-твоему, можно проверить? Я просто люблю тебя, несмотря на твой упрямый характер, и собираюсь любить до самой смерти.
   Он поцеловал Фиону, прежде чем она успела заговорить, поцеловал жадно и яростно, будто стараясь закрепить сказанное своими действиями.
   Потом оттолкнул ее и быстро пошел прочь.
   Фиона осталась одна. Пальцы ее осторожно ощупали распухшие губы. Они еще дрожали от этого поцелуя.
   – Черт бы его побрал! – пробормотала она и решительно направилась в зал. Оглядевшись и не заметив Тарра; Фиона поспешила к помосту, где в одиночестве сидела ее сестра.
   – Куда пошел Тарр? Элис указала на дверь.
   Фиона заколебалась, борясь с собой. Последовать за ним? А собственно, зачем? Что еще могла она ему сказать, чего уже не говорила?
   Она посмотрела на Элис.
   – Ты сама должна решать, – напомнила ей Элис. Фиона со вздохом поспешила к выходу из замка.
   Она осмотрелась, пытаясь обнаружить, куда скрылся Тарр, и наконец увидела его. Он разговаривал с одним из своих воинов.
   Фиона понимала, что она обидела Тарра. Ведь он признался ей в любви! Но не могла же она не спросить, почему он так скоро объяснился после их ссоры. Ну как ей было поверить, что он искренне любит ее?
   Она пнула ногой камень, попавшийся на дороге. Тарр много раз повторял, что любовь не важна для брака. Почему же она должна поверить, что сейчас он стал думать иначе?
   Эта любовь была совсем не тем, чего она ожидала. Она надеялась встретить кого-то, влюбиться, выйти замуж и жить счастливо. Но с момента встречи с Тарром у нее не было ни минуты покоя. Правда, она ведь не ожидала, что влюбится в него.
   – Ты ищешь меня, чтобы извиниться?
   Фиона подняла глаза на Тарра. Она уже собиралась ответить колкостью, но вдруг передумала.
   – Любовь для меня новое и странное чувство, Фиона. Она захватила меня врасплох, выбила почву из-под ног, но я все еще пытаюсь устоять. Для меня все это непонятно, и чем больше я пытаюсь объяснить себе свое состояние, тем больше запутываюсь. Поэтому я только могу повторить, что люблю тебя, и хочу, чтобы ты мне верила.
   Фиона не сводила с него глаз.
   – Не пытайся убедить меня, что мое признание лишило тебя дара речи, – усмехнулся Тарр.
   – Однако это именно так, – удивленно призналась она.
   – Хорошо. Тогда подумай над моими словами, и, надеюсь, ты наконец поймешь, что я люблю тебя. Во всяком случае, я в этом не сомневаюсь, – с вызовом добавил Тарр.
   Их внимание привлекли крики. Рейнор махал им рукой.
   – Наши родители прибыли!

Глава 24

   – Не знаю, готова ли я к этому, – сказала Элис сестре. Они стояли на ступенях башни, наблюдая, как внушительная процессия входит в деревню.
   Фиона взяла сестру за руку:
   – Главное, что мы с тобой есть друг у друга.
   – У вас еще есть я, – сказал Тарр, подойдя к ним сзади.
   Рейнор ходил взад и вперед у подножия башни и, казалось, был готов лопнуть от радостного возбуждения. Хотя он производил впечатление могучего воина в своей темно-коричневой кожаной тунике и узких, обтягивающих штанах, было в нем что-то и от мальчика, безмерно радующегося свиданию с родителями.
   Прежде чем приблизиться к Рейнору, воины разделились – одни направились направо, другие налево. И наконец подъехали двое всадников – мужчина и женщина. Глаза женщины расширились, когда она заметила Рейнора, и она торопливо спешилась.
   Рейнор хотел помочь ей, но женщина не нуждалась ни в чьей помощи. Она уже стояла на земле, когда Рейнор подбежал к ней.
   Женщина производила ошеломляющее впечатление. Ростом она была с Фиону. Такие же, как у сына, темные волосы были заплетены в косу, переброшенную через плечо. На ней было простое, но изящное платье цвета вереска, а плечи укрывал богатый лиловый плащ. В этой стройной женщине, которая по меньшей мере была лет на двадцать старше Фионы, трудно было заметить признаки старости.
   За ней следовал мужчина, и Рейнор поспешил приветствовать и обнять отца.
   Мужчина был на несколько дюймов выше жены, и никто бы не усомнился в том, что это отец Рейнора, настолько они походили друг на друга. В его более темных, чем у сына, волосах, спускавшихся на плечи, была заметна седина, особенно обильная на висках. Темные глаза окружали морщины, свидетельствовавшие как о заботах, так и о веселом нраве и склонности к смеху, и это только прибавляло значительности его красивым чертам. При взгляде на сына в глазах его засветились любовь и гордость.
   Разомкнув объятия, мужчина взял за руку женщину, и они последовали по ступенькам за Рейнором.
   – Элис! – Фиона, волнуясь, протянула сестре руку. Элис взяла ее за руку. Теперь они стояли рядом, будто были единым целым.
   Рейнор буквально сиял, представляя друг другу своих родителей и сестер.
   – Это наши родители – Анна и Огден. А это, – кивнул он в сторону одной из девушек, – Элис и, – указал Рейнор на другую сестру, – Фиона.
   В глазах Анны сверкнули слезы, и ей потребовалось время, чтобы взять себя в руки и заговорить.
   – Я знаю, что для вас обеих я чужая, и не могу рассчитывать, что вы отнесетесь ко мне, как к своей матери, но, надеюсь со временем...
   Ее голос пресекся.
   Элис подошла к ней и взяла ее за руку:
   – Потеря ребенка – ужасная трагедия. Но ведь нам было даровано чудо. И разве можем мы не испытывать благодарности и радости, оттого что нам возвращено столь многое?
   Из глаз Анны скатилась слезинка.
   – В тебе спокойная сила твоего отца, и ты так красива!
   – Значит, прямоту я унаследовала от тебя? – выступила вперед Фиона.
   Огден улыбнулся жене:
   – Она поистине твоя дочь.
   Фиона знала, что следует представить Тарра, и выбрала простейший способ сделать это.
   – Это Тарр из клана Хеллевиков.
   Тарр помедлил, прежде чем сделать шаг вперед.
   Фиона знала, что он ожидал ее слов о том, что они собираются пожениться, однако она не оказала ему такой любезности, потому что еще не приняла окончательного решения.
   Но она ничуть не удивилась, когда он сам решил кое-что прояснить.
   – Фиона – моя будущая жена, и мне приятно познакомиться с ее родителями.
   Похоже, Огден и Анна были готовы его тепло поприветствовать, но тут вмешался Рейнор:
   – Нам предстоит многое обсудить. Не пора ли отправиться в большой зал, чтобы побеседовать за трапезой?
   Элис шла рядом с сестрой, стараясь идти с ней в ногу и предоставив остальным обогнать их.
   – Будь осторожна, чтобы потом не пожалеть о своих поступках, – шепотом предостерегла ее Элис.
   – Пока я как следует не узнаю этих людей, я не смогу относиться к ним как к родителями.
   – Ты сама знаешь, что дело не в Анне и Огдене. Просто рядом с тобой стоял Тарр...
   – Когда в этом не было необходимости.
   – Он же здесь ради тебя, – с упреком проговорила Элис.
   Фиона взглянула на нее, удивленная этой вспышкой.
   Элис никогда прежде не сердилась на Фиону. У них случались разногласия, но они никогда не гневались друг на друга. А сейчас их отношения портились из-за Тарра, который сначала даже не хотел, чтобы Элис оставалась с ними.
   Фиона зашагала быстрее. Получается, что Тарр использовал ее собственную сестру в своих целях и настроил Элис против нее, надеясь получить желаемое. Вероятно, он постарается использовать и их только что обретенных родителей.
   Нет, она не позволит ему это сделать. Фиона вошла в зал, готовая к бою.
   – Пожалуйста, Рейнор, отведи нам стол возле камина, чтобы мы могли согреться и спокойно поговорить обо всем, – попросила Анна, сбрасывая с плеч плащ на руки слуге.
   Слуги суетились, переставляя один из столов поближе к огню и подтаскивая к нему скамьи. Скоро на этот стол были поставлены блюда и миски с едой, а также кувшины с вином, элем и сидром.
   Анна расположилась между мужем и сыном.
   Элис села в конце противоположной скамьи, Фиона с ней рядом, Тарр оказался напротив них. Пространство, разделявшее их, было небольшим, и потому Тарр сидел к Фионе ближе, чем ей бы хотелось, но с этим ничего нельзя было поделать.
   Его бедро соприкасалось с ее ногой. Она чувствовала его сильное, мускулистое тело. Фиона решила было подвинуться поближе к сестре, ноей слишком приятно было ощущать тепло Тарра. Жар его тела проникал через ее юбку, и это давало ей ощущение комфорта, разливавшееся по всему ее телу.
   Рука Тарра скользнула под стол и оказалась на ее бедре над коленом, и он сжал ее ногу несколько раз, пока его пальцы медленно поднимались вверх по ее бедру, нежно его массируя. Рука замерла в опасной близости к самому сокровенному месту, но тут же вынырнула из-под стола.
   О чем он думал, искушая ее под самым носом у родителей?
   Или он не думал ее искушать, а всего лишь успокаивал?
   Фиона была рада тому, что беседа продолжала идти своим чередом. Тело же ее трепетало, как бывало всякий раз, когда Тарр прикасался к ней.
   Черт бы его побрал!
   – Вы носите не те имена, что были вам даны, – сказала Анна.
   Фиона поспешила ответить:
   – Они нас вполне устраивают.
   – Люди, что вырастили вас, были добры к вам? – спросил Огден.
   – Наши родители были простыми землепашцами, но сердца их были благородными. Они дали нам любовь и настоящий дом, – сказала Фиона. – Мы до сих пор грустим о них.
   – Все эти долгие годы нам так недоставало вас. Ваше исчезновение оставило пустоту не только в наших сердцах, но и в доме, – вздохнула Анна и посмотрела на мужа, который ласково взял ее за руку. – Не было дня, когда бы мы не думали о вас обеих. Нас беспокоило, не голодаете ли вы, хорошо ли себя чувствуете, не одиноки ли и, наконец, живы ли вы.
   Последние ее слова были произнесены шепотом.
   Фиона ощутила боль Анны. Однажды, когда они были совсем маленькими, Элис куда-то забрела и потерялась. Охвативший Фиону страх был таким мучительным, что, кажется, она в жизни не испытывала подобной боли. Но она могла только воображать, как страдала Анна, потеряв дочерей. Вне всякого сомнения, эту боль невозможно было описать.
   Огден вторил жене:
   – Мы постоянно искали вас, но тщетно. Мы не хотели поверить, что вы мертвы, и молились, не теряя надежды на то, что вы живы.
   – И наши молитвы не остались без ответа! – радостно воскликнула Анна.
   – Тост! – закричал Рейнор, поднимая свою кружку. – За воссоединение семьи!
   Все сидевшие здесь присоединились к этому тосту, и вскоре смех и непринужденная болтовня громче зазвучали за столом.
   Когда в разговоре наступила пауза, Огден воспользовался ею и попросил:
   – Расскажите мне поподробнее о планах брака между Фионой и тобой, Тарр.
   Фиона улыбнулась:
   – Да, расскажи моему отцу о предполагаемом браке. И Тарр рассказал о договоре, заключенном с Лейтом из клана Макэлдеров.
   Проследив за его рассказом, Фиона оценила уверенность и отвагу Тарра. Он не дрогнул, не смутился, не прибег к уловкам и извинениям, не стал объяснять, почему счел этот брак честью для себя. Его сила и решительность были столь впечатляющими, что Фиона неожиданно поверила, что они поженятся.
   Огден откашлялся, прочищая горло, и, прежде чем заговорить, снова взял за руку жену.
   – Теперь, когда мы нашли своих дочерей после столь долгой разлуки, нам хотелось бы провести с ними некоторое время, чтобы получше узнать их. Брак этому помешает...
   Огден замолчал и бросил взгляд на жену.
   Фиона беспокойно заерзала – ее рассердило, что этот совсем незнакомый ей человек будет диктовать, что делать. Только уверенная рука Тарра, снова оказавшаяся на ее бедре, удержала ее от бурной реакции.
   – Хотя все эти годы я был разлучен с дочерьми и не принимал участия в их жизни – правда, не по своей вине, – я чувствую потребность взять на себя отцовские обязанности. Я никогда не потребую от своих дочерей, чтобы они вышли замуж против своей воли. Поэтому, если Фиона хочет выйти за тебя, я даю свое благословение вам обоим. Если же она не желает этого брака, я приму меры для того, чтобы брак не состоялся.
   Фиона заговорила, опередив Тарра:
   – Я ценю твою заботу, но все эти годы я сама заботилась о нас с Элис, и так будет продолжаться и дальше.