Страница:
"...Nascique vocatur,
Incipere esse aliud quain quod fuit ante; morique
Desinere illud idem".
("Metamorph.", lib. XV, p. 224.)
("...Родиться - значит начать быть иным, чем то, что было раньше, а умереть - перестать быть им". ("Метаморфозы", книга XV, стр. 224.))
Глава 4. О ЗАКОНАХ ДВИЖЕНИЯ, ОБЩИХ ДЛЯ ВСЕХ ТЕЛ ПРИРОДЫ; О ПРИТЯЖЕНИИ И ОТТАЛКИВАНИИ, О СИЛЕ ИНЕРЦИИ, О НЕОБХОДИМОСТИ.
Людей не поражают явления, причины которых им известны; они полагают, что знают эти причины, когда последние действуют единообразно и непосредственно или же когда производимые ими движения просты. Камень, падающий в силу своего веса, может стать предметом размышления лишь у философа, для которого способ действия самых непосредственных причин и простейшие движения представляют не менее непроницаемую тайну, чем способ действия самых отдаленных причин и сложнейшие движения. Профану никогда не придет в голову глубже рассмотреть привычные ему явления или же начать отыскивать их первые причины. В падении камня он не видит ничего способного удивить его или требующего дальнейших изысканий. Надо быть Ньютоном, чтобы понять, что падение тяжелых тел есть явление, заслуживающее всяческого внимания исследователя. Нужна проницательность глубокомысленного физика, чтобы открыть законы, согласно которым тела падают и сообщают другим телам свои собственные движения. Самый изощренный ум часто с горечью убеждается, что простейшие и зауряднейшие явления оказываются недоступными исследованию и остаются необъяснимыми.
Мы задумываемся над наблюдаемыми нами явлениями лишь тогда, когда они необычны и непривычны, то есть когда наши глаза не приучены к ним или нам не известна причина, действие которой мы видим. Нет такого европейца, который не видел бы тех или иных действий пороха; работающий над изготовлением последнего рабочий не усматривает в нем ничего чудесного, ежедневно имея дело с веществами, входящими в его состав; индеец же некогда видел в его способе действия результат божественного могущества, а его силу считал сверхъестественной. Гром, истинной причины которого не знает невежественный человек, рассматривается последним как орудие небесной мести. Физик же видит в громе естественное действие электрической материи, являющейся, однако, причиной, от совершенного познания которой он очень далек.
Как бы то ни было, если мы видим в действии какую-нибудь причину, то считаем ее следствия естественными; лишь только мы свыкаемся с ней, как начинаем думать, что знаем ее, и ее действия не поражают нас. Но лишь только мы замечаем необычное следствие и не видим его причины, как наша мысль начинает работать, и тем тревожнее, чем значительнее наблюдаемое нами явление. Наш ум в особенности волнуется тогда, когда ему кажется, что от такого явления зависит наше существование, и это волнение растет по мере того, как мы убеждаемся, что для нашего благополучия существенно важно познать эту причину, так сильно действующую на нас. При не достаточности наших чувств, часто ничего не сообщающих нам о причинах и следствиях, которые мы особенно ревностно разыскиваем или которые нас особенно интересуют, мы прибегаем к помощи воображения. Но последнее, будучи волнуемо страхом, становится для нас ненадежным вожатым и создает мнимые и фантастические причины, якобы порождающие беспокоящие нас явления. Этой особенностью человеческого мышления объясняются, как мы увидим в дальнейшем, все религиозные заблуждения людей. Отчаявшись познать естественные причины тревожащих их явлений, свидетелями, а нередко и жертвами которых они являются, люди выдумали мнимые причины, ставшие для них источником всяческих безумств.
Между тем в природе могут быть лишь естественные причины и следствия. Все возникающие в ней движения следуют постоянным и необходимым законам. Законы естественных явлений, которые мы в состоянии познать и о которых можем составить себе суждение, достаточны для открытия законов, ускользающих от нашего наблюдения. Во всяком случае о последних можно судить по аналогии с первыми и если мы станем внимательно изучать природу, то раскрываемые ею процессы научат нас не приходить в замешательство и перед теми процессами, которые она скрывает от нас.
Наиболее удаленные от своих следствий причины, несомненно, действуют через посредство промежуточных причин, и с помощью последних мы можем иногда добраться до первых. Если в цепи причин встречаются некоторые препятствия, мешающие нашим исследованиям, мы должны стараться их преодолеть. Если же это нам не удается, мы ни в коем случае не имеем права заключать, будто эта цепь обрывается и в действие вступает сверхъестественная причина. Удовольствуемся признанием, что природа обладает неизвестными нам средствами, и не будем заменять ускользающие от нас причины призраками, фикциями или лишенными смысла словами. В противном случае мы лишь утвердимся в своем незнании и прекратим изыскания, чтобы упрямо коснеть в заблуждениях.
Не зная путей природы или сущности вещей, их свойств, элементов, пропорций и сочетаний, мы знаем, однако, простые и всеобщие законы, согласно которым движутся тела, и видим, что некоторые из этих законов общи всем существам и не терпят никаких исключений. В тех случаях, когда как будто наблюдаются подобные исключения, чаще всего можно открыть причины, которые, сочетаясь с другими причинами и усложняясь благодаря этому, мешают тем или иным законам действовать так, как мы ожидаем. Нам известно, что при прикосновении огня к пороху последний непременно должен загореться; если же это действие не происходит, мы вправе заключить, даже не ожидая подтверждения от наших чувств, что порох отсырел или соединен с каким-то веществом, препятствующим его взрыву. Нам известно, что человек во всех своих действиях стремится к счастью; если же мы видим, что человек усердно старается повредить себе или погубить себя, то должны заключить, что он поступает так под влиянием какой-то причины, противодействующей его естественному стремлению к счастью, является жертвой какого-то предрассудка или же за недостатком опыта не видит, к чему ведут его поступки.
Если бы все движения в природе являлись простыми, их было бы очень легко познать и мы не сомневались бы в следствиях, которые должны производить соответствующие причины, если их действия не смешиваются друг с другом. Я знаю, что падающий камень должен падать вертикально и что он должен будет двигаться по наклонной линии, если встретит другое тело, которое изменит его направление. Но я не знаю, какую линию он опишет, если при падении на него воздействует несколько противоположных и попеременно действующих сил. Может случиться, что эти силы заставят его описать параболическую, круговую, спиральную, эллиптическую линии и так далее
Но самые сложные движения всегда являются лишь результатом сочетания простых движений. Поэтому, если мы будем знать общие законы тел и их движений, нам будет достаточно разложить на составные части и проанализировать сложные процессы, чтобы открыть составляющие их простые движения, а опыт покажет нам следствия, которые мы можем ожидать от последних. Мы увидим тогда, что причинами необходимого соединения различных веществ, из которых составлены все тела, являются очень простые движения, что эти тела, различные по своей сущности и свойствам, имеют свои особые способы действия, или особые движения, и что их совокупное движение есть сумма частных движений.
Некоторым из наблюдаемых нами веществ свойственно соединяться, в то время как другие не способны к соединению. Вещества, способные к соединению, образуют более или менее прочные и длительные сочетания, которые могут более или менее долго сохранять свое состояние и сопротивляться разложению. Тела, называемые нами твердыми, состоят из большого числа однородных, родственных, сходных частей, которым свойственно соединяться и силы которых сочетаются и стремятся к одной и той же цели. Первичные вещества, или элементы, тел нуждаются во взаимной поддержке, чтобы сохраниться, стать прочными и крепкими: эта истина одинаково применима к тому, что называют физическим и духовным мирами.
На этом взаимоотношении веществ и тел основываются те способы действия, которые физики обозначают словами притяжение и отталкивание, симпатия и антипатия, сродство, отношение. По словам Диогена Лаэртского1, Эмпедокл говорил, что существует своего рода дружба, в силу которой элементы соединяются, и своего рода раздор, в силу которого они разделяются. Мы видим отсюда, что теория притяжения очень древнего происхождения; но нужен был Ньютон, чтобы развить ее. Любовь, которой древние приписывали упорядочение Хаоса, была, по-видимому, просто олицетворенным притяжением. Все аллегории и мифы древних о Хаосе, по-видимому, имеют в виду согласие и единство, царящие между однородными или сходными субстанциями и делающие возможным существование вселенной, между тем как отталкивание, или раздор, который древние называли, считался причиной разложения, смешения, беспорядка. Вот откуда, без сомнения, берет начало догмат о двух началах. Моралисты обозначают это взаимодействие и вытекающие из него следствия словами любовь или ненависть, дружба или отвращение. Люди, как и все тела природы, испытывают притяжение и отталкивание; происходящие в них движения отличаются лишь тем, что они более скрыты, так что зачастую мы не знаем ни вызывающих их причин, ни их способа действия.
Как бы то ни было, нам достаточно знать, что в силу постоянного закона одни тела способны с большей или меньшей легкостью соединяться друг с другом, между тем как другие не способны к этому. Вода соединяется с солями, но не соединяется с растительными маслами. Некоторые соединения очень прочны, как, например, соединения металлов; другие слабее и очень легко разлагаются. Некоторые тела, которые не могут соединяться сами по себе, становятся способными к этому при помощи новых тел, служащих для них посредниками, или связующими звеньями. Так, растительное масло и вода благодаря щелочной соли соединяются друг с другом, образуя мыло. Из всякого рода веществ, соединяющихся различным образом и в весьма разнообразных пропорциях, получаются тела, физические и духовные единства, с существенно различными свойствами и качествами, причем различная степень сложности их способов действия и трудность их познания зависят от входящих в их состав элементов, или веществ, и различных модификаций последних.
Так, благодаря объединению сходных веществ, способных в силу своей сущности собраться вместе и образовать одно целое, первичные, недоступные взору молекулы, из которых состоят все тела, взаимно притягиваясь, становятся заметными глазу, образуют соединения, агрегатные массы, тела. Когда эти тела испытывают действие какой-нибудь субстанции, враждебной их единству, они распадаются, а их единство разрушается. Так, мало-помалу образуются растения, металлы, животные, люди, которые в занимаемой ими системе, или иерархии, растут и поддерживают свое существование благодаря непрерывному притяжению сохраняющих и укрепляющих их сходных или родственных веществ и соединению с ними. Так, иная пища полезна человеку, а иная убивает его; одного рода пища ему нравится и его укрепляет, другого же рода - ему противна и его ослабляет. Приведем еще один пример, следуя правилу, что никогда не надо отделять законов физического мира от законов мира духовного. Люди, стремящиеся друг к другу в силу своих потребностей, образуют объединения, которые называют супружескими союзами, семьями, обществами, дружбами, связями и которые поддерживает и укрепляет добродетель и ослабляет или окончательно разлагает порок.
Каковы бы ни были природа и сочетания тел, их движение всегда имеет известное направление, или устремление. Мы не можем представить себе движения без направления; это направление определяется свойствами каждого тела. При наличии соответствующих свойств тело действует необходимым образом, то есть следует закону, неизменно связанному с этими свойствами, которые делают тело тем, чем оно является, и определяют его способ действия, всегда представляющий собой следствие его способа существования. Но каково универсальное, или общее, направление, или устремление, всех наблюдаемых нами тел? Какова видимая и известная цель всех их движений? Она заключается в том, чтобы сохранять и продлевать свое наличное существование, утверждаться в нем, укреплять его, привлекать все, что ему благоприятно, отталкивать все, что ему вредно, и сопротивляться импульсам, гибельным его способу бытия и его естественному устремлению.
Существовать - значит претерпевать движения, свойственные данной определенной сущности. Сохраняться - значит сообщать и получать движения, которые поддерживают существование, привлекать вещества, способные укрепить тело, и удалять те, которые могут ослабить его или повредить ему. Поэтому все известные нам тела стремятся сохраниться каждое на свои лад. Камень благодаря сильному сцеплению своих частей оказывает сопротивление разрушающим его силам/ Организованные существа сохраняются при помощи более сложных средств, которые способны поддержать их существование и воспрепятствовать тому, что могло бы им повредить. Человек - как физический, так и духовный - это живое, чувствующее, мыслящее и действующее существо, которое в каждый момент своего существования стремится доставить себе то, что ему нравится или сообразно с его существом, и старается устранить все, что может ему повредить. Блаженный Августин2 допускает подобно нам наличие у всех организованных и неорганизованных существ стремления к самосохранению. См. его трактат "De civil. Dei", lib. XI, cap. 28. ("О божьем граде", кн. XI, гл. 28.)
Таким образом, сохранение есть общая цель, к которой, по-видимому, непрерывно устремлены энергия, сила и способности существ и тел природы. Физики назвали это устремление, или направление, тяготением к себе. Ньютон называет его силой инерции; моралисты именуют его любовью человека к самому себе, представляющей собой лишь стремление к самосохранению, желание счастья, любовь к благополучию и удовольствиям, живую и быструю реакцию на все, что кажется благоприятным существу человека, и явное отвращение ко всему, что тревожит его или грозит ему,- словом, совокупность первичных и общих всем людям чувств, к удовлетворению которых направлены все их способности и которые постоянно являются объектом и целью всех их страстей, желаний, действий. Следовательно, это тяготение к себе - необходимая склонность как человека, так и всех существ и тел, которые всячески стремятся сохранить свое существование, пока ничто не нарушает порядка или первоначального устремления их механизма.
Всякая причина производит следствие, не может быть следствия без причины. Всякий импульс сопровождается более или менее заметным движением, более или менее значительным изменением в получающем его теле. Но все движения, все способы действия определяются, как мы видели, природой тел, их сущностью, свойствами, сочетаниями. А так как все движения или способы действия тел и существ зависят от некоторых причин и эти причины могут действовать лишь согласно своему способу бытия или своим существенным свойствам, то отсюда следует заключить, что все явления необходимы и всякое существо или тело природы при данных обстоятельствах и присущих ему свойствах не может действовать иначе, чем оно действует.
Необходимость есть постоянная и ненарушимая связь причин с их следствиями. Огонь необходимо зажигает горючие вещества, попадающие в сферу его действия. Человек необходимо желает того, что полезно или кажется полезным его благополучию. Природа во всех своих явлениях с необходимостью действует согласно свойственной ей сущности. Все содержащиеся в ней тела необходимо действуют согласно их особым сущностям. Именно движение связывает целое с его частями, а части - с целым. Таким образом все связано во вселенной: последняя есть лишь необъятная цепь причин и следствий, непрерывно вытекающих друг из друга. Достаточно немного поразмыслить, чтобы понять, что все наблюдаемое нами необходимо, то есть не может быть иным, чем оно есть, что все тела и существа, которые мы видим, равно как и те, которые ускользают от нашего взора, действуют сообразно определенным законам. Согласно этим законам тяжелые тела падают, а легкие поднимаются, сходные субстанции притягиваются, все существа стремятся к самосохранению, человек любит самого себя, стремится к тому, что, насколько ему известно, выгодно, и питает отвращение к тому, что может быть ему вредным.
Наконец, мы вынуждены признать, что не может быть независимой энергии, изолированной причины, ни с чем не связанного действия в природе, в которой все существа непрерывно действуют друг на друга и которая сама есть лишь вечный круг движений, сообщаемых и получаемых согласно необходимым законам.
Мы воспользуемся двумя примерами, чтобы сделать более наглядным только что изложенный принцип. Один из них мы заимствуем из области физики, а другой - из области духовной жизни. В вихре пыли, поднятом буйным ветром, как бы хаотичным он нам ни казался, в ужаснейшем шторме, вызванном противоположно направленными ветрами, вздымающими волны, нет ни одной молекулы пыли или воды, которая расположена случайно, не имеет достаточной причины, чтобы занимать то место, где она находится, и не действует именно тем способом, каким она должна действовать. Математик, который в точности знал бы различные действующие в этих двух случаях силы и свойства приведенных в движение молекул, доказал бы, что согласно данным причинам каждая молекула действует в точности так, как должна действовать, и не может действовать иначе.
Во время страшных судорог, сотрясающих иногда политические общества и часто влекущих за собой гибель какого-нибудь государства, у участников революции - как активных деятелей, так и жертв - нет ни одного действия, ни одного слова, ни одной мысли, ни одного желания, ни одной страсти, которые не были бы необходимыми, не происходили бы так, как они должны происходить, безошибочно не вызывали бы именно тех действий, какие они должны были вызвать сообразно местам, занимаемым участниками данных событий в этом духовном вихре. Для ума, который был бы в состоянии охватить и оценить все духовные и телесные действия и противодействия лиц, способствующих такой революции, это было бы очевидным.
Наконец, если в природе все связано и все движения в ней возникают друг из друга, хотя часто их скрытое взаимодействие ускользает от нашего взора, мы должны быть уверены, что нет столь малой или отдаленной причины, которая не оказывала бы на нас иногда в высшей степени огромного и неожиданного влияния. Может быть, в бесплодных равнинах Ливии зарождается буря, которую занесут к нам ветры и которая, сгустив нашу атмосферу, воздействует на настроение и страсти человека, в силу сложившихся обстоятельств способного влиять на множество других людей и по своему произволу решать судьбы многих народов.
Действительно, человек находится в природе, составляя часть ее. Он действует в ней согласно свойственным ему законам и воспринимает более или менее заметным образом действия или импульсы существ, воздействующих на него согласно свойственным их сущности законам. Вследствие этого он подвергается различным модификациям. Но поступки человека находятся в сложной зависимости от его собственной энергии и от энергии действующих на него и модифицирующих его тел и существ. Вот что определяет столь разнообразно и часто столь противоречиво его мысли, взгляды, желания, поступки - одним словом, происходящие в нем явные или скрытые движения. В дальнейшем мы будем иметь случай полнее осветить эту, ныне еще столь оспариваемую истину; здесь же нам достаточно пока доказать, что в природе все необходимо и ничто в ней не может действовать иначе, чем действует.
Последовательно сообщаемое и получаемое движение устанавливает связь и отношения между различными системами тел природы. Притяжение их сближает, когда они находятся в сфере взаимного действия; отталкивание их разлагает и разъединяет; первое их сохраняет и укрепляет, второе - ослабляет и уничтожает. Соединившись, они стремятся сохранить свой образ существования, подчиняясь силе инерции, но не могут достигнуть этого, постоянно находясь под влиянием всех других тел, последовательно действующих на них. Изменения их форм и их распад необходимы для самосохранения природы, что является единственной целью, к которой, как мы видим, последняя непрерывно стремится и которую она неустанно преследует, разрушая и воссоздавая все подчиненные ей тела и существа, вынужденные покоряться ее законам и на свой лад содействовать сохранению активного существования, неотъемлемо присущего великому Целому.
Таким образом, всякое тело или существо есть индивид, выполняющий в великой семье природы необходимую для общей работы задачу. Все тела действуют согласно законам, неотделимым от их собственной сущности, и ни на мгновение не могут отклониться от законов, согласно которым действует сама природа. Будучи центральной силой, которой подчинены все силы, все сущности, все энергии, она регулирует движения всех тел и существ. В силу необходимости, определяемой ее собственной сущностью, она заставляет их различными способами содействовать осуществлению своего общего плана, которым может быть лишь жизнь, действие, сохранение целого при помощи беспрерывных изменений его частей. Природа осуществляет эту цель, приводя в движение одни тела посредством других, устанавливая и разрушая таким образом существующие между ними отношения, придавая им и отнимая у них формы, сочетания, качества, сообразно которым они действуют некоторое время и которые вскоре отнимаются у них, чтобы заставить их действовать иным способом. Так природа растит и изменяет их, увеличивает и уменьшает, сближает и удаляет, образует и уничтожает их, если это необходимо для сохранения ее совокупности, к чему она неизбежно стремится в силу своей сущности.
Эта непреодолимая сила, эта универсальная необходимость, эта всеобщая энергия есть лишь следствие природы вещей, в силу которой все неустанно действует согласно постоянным и непреложным законам; эти законы столь же неизменны для природы в целом, как и для всех заключенных в ней существ. Природа есть действующее, или живое, целое, все части которого бессознательно и необходимо содействуют поддержанию его деятельности, существования и жизни. Природа существует и действует необходимым образом, и все, что она содержит в себе, необходимым образом способствует вечности ее деятельного бытия. Платон говорит, что материя и необходимость - одно и то же и эта необходимость - мать мира. Действительно, материя действует потому, что она существует, и она существует, чтобы действовать; мы не можем выйти из рамок этого. Если спросят, как и почему существует материя, мы ответим, что она существует необходимым образом, или заключает в себе достаточное основание своего существования. Если предположить, что материя произведена, или создана, каким-то существом, отличным от нее и более неизвестным, чем она сама, то все же придется признать, что это существо, каково бы оно ни было, необходимо, или заключает в себе достаточное основание своего собственного существования. Подставляя на место этого существа материю, или природу, мы просто подставляем известное или по крайней мере в известных отношениях доступное пониманию начало на место неизвестного, совершенно недоступного познанию начала, существование которого невозможно доказать. В дальнейшем мы увидим, как много работала человеческая фантазия над тем, чтобы составить себе представление об энергии природы, которую люди олицетворили и обособили от самой природы. Наконец, мы рассмотрим смехотворные и вредные выдумки, которые они в своем неведении природы сочинили, чтобы приостановить ее ход, прекратить действие ее вечных законов, помешать осуществлению необходимости.
Incipere esse aliud quain quod fuit ante; morique
Desinere illud idem".
("Metamorph.", lib. XV, p. 224.)
("...Родиться - значит начать быть иным, чем то, что было раньше, а умереть - перестать быть им". ("Метаморфозы", книга XV, стр. 224.))
Глава 4. О ЗАКОНАХ ДВИЖЕНИЯ, ОБЩИХ ДЛЯ ВСЕХ ТЕЛ ПРИРОДЫ; О ПРИТЯЖЕНИИ И ОТТАЛКИВАНИИ, О СИЛЕ ИНЕРЦИИ, О НЕОБХОДИМОСТИ.
Людей не поражают явления, причины которых им известны; они полагают, что знают эти причины, когда последние действуют единообразно и непосредственно или же когда производимые ими движения просты. Камень, падающий в силу своего веса, может стать предметом размышления лишь у философа, для которого способ действия самых непосредственных причин и простейшие движения представляют не менее непроницаемую тайну, чем способ действия самых отдаленных причин и сложнейшие движения. Профану никогда не придет в голову глубже рассмотреть привычные ему явления или же начать отыскивать их первые причины. В падении камня он не видит ничего способного удивить его или требующего дальнейших изысканий. Надо быть Ньютоном, чтобы понять, что падение тяжелых тел есть явление, заслуживающее всяческого внимания исследователя. Нужна проницательность глубокомысленного физика, чтобы открыть законы, согласно которым тела падают и сообщают другим телам свои собственные движения. Самый изощренный ум часто с горечью убеждается, что простейшие и зауряднейшие явления оказываются недоступными исследованию и остаются необъяснимыми.
Мы задумываемся над наблюдаемыми нами явлениями лишь тогда, когда они необычны и непривычны, то есть когда наши глаза не приучены к ним или нам не известна причина, действие которой мы видим. Нет такого европейца, который не видел бы тех или иных действий пороха; работающий над изготовлением последнего рабочий не усматривает в нем ничего чудесного, ежедневно имея дело с веществами, входящими в его состав; индеец же некогда видел в его способе действия результат божественного могущества, а его силу считал сверхъестественной. Гром, истинной причины которого не знает невежественный человек, рассматривается последним как орудие небесной мести. Физик же видит в громе естественное действие электрической материи, являющейся, однако, причиной, от совершенного познания которой он очень далек.
Как бы то ни было, если мы видим в действии какую-нибудь причину, то считаем ее следствия естественными; лишь только мы свыкаемся с ней, как начинаем думать, что знаем ее, и ее действия не поражают нас. Но лишь только мы замечаем необычное следствие и не видим его причины, как наша мысль начинает работать, и тем тревожнее, чем значительнее наблюдаемое нами явление. Наш ум в особенности волнуется тогда, когда ему кажется, что от такого явления зависит наше существование, и это волнение растет по мере того, как мы убеждаемся, что для нашего благополучия существенно важно познать эту причину, так сильно действующую на нас. При не достаточности наших чувств, часто ничего не сообщающих нам о причинах и следствиях, которые мы особенно ревностно разыскиваем или которые нас особенно интересуют, мы прибегаем к помощи воображения. Но последнее, будучи волнуемо страхом, становится для нас ненадежным вожатым и создает мнимые и фантастические причины, якобы порождающие беспокоящие нас явления. Этой особенностью человеческого мышления объясняются, как мы увидим в дальнейшем, все религиозные заблуждения людей. Отчаявшись познать естественные причины тревожащих их явлений, свидетелями, а нередко и жертвами которых они являются, люди выдумали мнимые причины, ставшие для них источником всяческих безумств.
Между тем в природе могут быть лишь естественные причины и следствия. Все возникающие в ней движения следуют постоянным и необходимым законам. Законы естественных явлений, которые мы в состоянии познать и о которых можем составить себе суждение, достаточны для открытия законов, ускользающих от нашего наблюдения. Во всяком случае о последних можно судить по аналогии с первыми и если мы станем внимательно изучать природу, то раскрываемые ею процессы научат нас не приходить в замешательство и перед теми процессами, которые она скрывает от нас.
Наиболее удаленные от своих следствий причины, несомненно, действуют через посредство промежуточных причин, и с помощью последних мы можем иногда добраться до первых. Если в цепи причин встречаются некоторые препятствия, мешающие нашим исследованиям, мы должны стараться их преодолеть. Если же это нам не удается, мы ни в коем случае не имеем права заключать, будто эта цепь обрывается и в действие вступает сверхъестественная причина. Удовольствуемся признанием, что природа обладает неизвестными нам средствами, и не будем заменять ускользающие от нас причины призраками, фикциями или лишенными смысла словами. В противном случае мы лишь утвердимся в своем незнании и прекратим изыскания, чтобы упрямо коснеть в заблуждениях.
Не зная путей природы или сущности вещей, их свойств, элементов, пропорций и сочетаний, мы знаем, однако, простые и всеобщие законы, согласно которым движутся тела, и видим, что некоторые из этих законов общи всем существам и не терпят никаких исключений. В тех случаях, когда как будто наблюдаются подобные исключения, чаще всего можно открыть причины, которые, сочетаясь с другими причинами и усложняясь благодаря этому, мешают тем или иным законам действовать так, как мы ожидаем. Нам известно, что при прикосновении огня к пороху последний непременно должен загореться; если же это действие не происходит, мы вправе заключить, даже не ожидая подтверждения от наших чувств, что порох отсырел или соединен с каким-то веществом, препятствующим его взрыву. Нам известно, что человек во всех своих действиях стремится к счастью; если же мы видим, что человек усердно старается повредить себе или погубить себя, то должны заключить, что он поступает так под влиянием какой-то причины, противодействующей его естественному стремлению к счастью, является жертвой какого-то предрассудка или же за недостатком опыта не видит, к чему ведут его поступки.
Если бы все движения в природе являлись простыми, их было бы очень легко познать и мы не сомневались бы в следствиях, которые должны производить соответствующие причины, если их действия не смешиваются друг с другом. Я знаю, что падающий камень должен падать вертикально и что он должен будет двигаться по наклонной линии, если встретит другое тело, которое изменит его направление. Но я не знаю, какую линию он опишет, если при падении на него воздействует несколько противоположных и попеременно действующих сил. Может случиться, что эти силы заставят его описать параболическую, круговую, спиральную, эллиптическую линии и так далее
Но самые сложные движения всегда являются лишь результатом сочетания простых движений. Поэтому, если мы будем знать общие законы тел и их движений, нам будет достаточно разложить на составные части и проанализировать сложные процессы, чтобы открыть составляющие их простые движения, а опыт покажет нам следствия, которые мы можем ожидать от последних. Мы увидим тогда, что причинами необходимого соединения различных веществ, из которых составлены все тела, являются очень простые движения, что эти тела, различные по своей сущности и свойствам, имеют свои особые способы действия, или особые движения, и что их совокупное движение есть сумма частных движений.
Некоторым из наблюдаемых нами веществ свойственно соединяться, в то время как другие не способны к соединению. Вещества, способные к соединению, образуют более или менее прочные и длительные сочетания, которые могут более или менее долго сохранять свое состояние и сопротивляться разложению. Тела, называемые нами твердыми, состоят из большого числа однородных, родственных, сходных частей, которым свойственно соединяться и силы которых сочетаются и стремятся к одной и той же цели. Первичные вещества, или элементы, тел нуждаются во взаимной поддержке, чтобы сохраниться, стать прочными и крепкими: эта истина одинаково применима к тому, что называют физическим и духовным мирами.
На этом взаимоотношении веществ и тел основываются те способы действия, которые физики обозначают словами притяжение и отталкивание, симпатия и антипатия, сродство, отношение. По словам Диогена Лаэртского1, Эмпедокл говорил, что существует своего рода дружба, в силу которой элементы соединяются, и своего рода раздор, в силу которого они разделяются. Мы видим отсюда, что теория притяжения очень древнего происхождения; но нужен был Ньютон, чтобы развить ее. Любовь, которой древние приписывали упорядочение Хаоса, была, по-видимому, просто олицетворенным притяжением. Все аллегории и мифы древних о Хаосе, по-видимому, имеют в виду согласие и единство, царящие между однородными или сходными субстанциями и делающие возможным существование вселенной, между тем как отталкивание, или раздор, который древние называли, считался причиной разложения, смешения, беспорядка. Вот откуда, без сомнения, берет начало догмат о двух началах. Моралисты обозначают это взаимодействие и вытекающие из него следствия словами любовь или ненависть, дружба или отвращение. Люди, как и все тела природы, испытывают притяжение и отталкивание; происходящие в них движения отличаются лишь тем, что они более скрыты, так что зачастую мы не знаем ни вызывающих их причин, ни их способа действия.
Как бы то ни было, нам достаточно знать, что в силу постоянного закона одни тела способны с большей или меньшей легкостью соединяться друг с другом, между тем как другие не способны к этому. Вода соединяется с солями, но не соединяется с растительными маслами. Некоторые соединения очень прочны, как, например, соединения металлов; другие слабее и очень легко разлагаются. Некоторые тела, которые не могут соединяться сами по себе, становятся способными к этому при помощи новых тел, служащих для них посредниками, или связующими звеньями. Так, растительное масло и вода благодаря щелочной соли соединяются друг с другом, образуя мыло. Из всякого рода веществ, соединяющихся различным образом и в весьма разнообразных пропорциях, получаются тела, физические и духовные единства, с существенно различными свойствами и качествами, причем различная степень сложности их способов действия и трудность их познания зависят от входящих в их состав элементов, или веществ, и различных модификаций последних.
Так, благодаря объединению сходных веществ, способных в силу своей сущности собраться вместе и образовать одно целое, первичные, недоступные взору молекулы, из которых состоят все тела, взаимно притягиваясь, становятся заметными глазу, образуют соединения, агрегатные массы, тела. Когда эти тела испытывают действие какой-нибудь субстанции, враждебной их единству, они распадаются, а их единство разрушается. Так, мало-помалу образуются растения, металлы, животные, люди, которые в занимаемой ими системе, или иерархии, растут и поддерживают свое существование благодаря непрерывному притяжению сохраняющих и укрепляющих их сходных или родственных веществ и соединению с ними. Так, иная пища полезна человеку, а иная убивает его; одного рода пища ему нравится и его укрепляет, другого же рода - ему противна и его ослабляет. Приведем еще один пример, следуя правилу, что никогда не надо отделять законов физического мира от законов мира духовного. Люди, стремящиеся друг к другу в силу своих потребностей, образуют объединения, которые называют супружескими союзами, семьями, обществами, дружбами, связями и которые поддерживает и укрепляет добродетель и ослабляет или окончательно разлагает порок.
Каковы бы ни были природа и сочетания тел, их движение всегда имеет известное направление, или устремление. Мы не можем представить себе движения без направления; это направление определяется свойствами каждого тела. При наличии соответствующих свойств тело действует необходимым образом, то есть следует закону, неизменно связанному с этими свойствами, которые делают тело тем, чем оно является, и определяют его способ действия, всегда представляющий собой следствие его способа существования. Но каково универсальное, или общее, направление, или устремление, всех наблюдаемых нами тел? Какова видимая и известная цель всех их движений? Она заключается в том, чтобы сохранять и продлевать свое наличное существование, утверждаться в нем, укреплять его, привлекать все, что ему благоприятно, отталкивать все, что ему вредно, и сопротивляться импульсам, гибельным его способу бытия и его естественному устремлению.
Существовать - значит претерпевать движения, свойственные данной определенной сущности. Сохраняться - значит сообщать и получать движения, которые поддерживают существование, привлекать вещества, способные укрепить тело, и удалять те, которые могут ослабить его или повредить ему. Поэтому все известные нам тела стремятся сохраниться каждое на свои лад. Камень благодаря сильному сцеплению своих частей оказывает сопротивление разрушающим его силам/ Организованные существа сохраняются при помощи более сложных средств, которые способны поддержать их существование и воспрепятствовать тому, что могло бы им повредить. Человек - как физический, так и духовный - это живое, чувствующее, мыслящее и действующее существо, которое в каждый момент своего существования стремится доставить себе то, что ему нравится или сообразно с его существом, и старается устранить все, что может ему повредить. Блаженный Августин2 допускает подобно нам наличие у всех организованных и неорганизованных существ стремления к самосохранению. См. его трактат "De civil. Dei", lib. XI, cap. 28. ("О божьем граде", кн. XI, гл. 28.)
Таким образом, сохранение есть общая цель, к которой, по-видимому, непрерывно устремлены энергия, сила и способности существ и тел природы. Физики назвали это устремление, или направление, тяготением к себе. Ньютон называет его силой инерции; моралисты именуют его любовью человека к самому себе, представляющей собой лишь стремление к самосохранению, желание счастья, любовь к благополучию и удовольствиям, живую и быструю реакцию на все, что кажется благоприятным существу человека, и явное отвращение ко всему, что тревожит его или грозит ему,- словом, совокупность первичных и общих всем людям чувств, к удовлетворению которых направлены все их способности и которые постоянно являются объектом и целью всех их страстей, желаний, действий. Следовательно, это тяготение к себе - необходимая склонность как человека, так и всех существ и тел, которые всячески стремятся сохранить свое существование, пока ничто не нарушает порядка или первоначального устремления их механизма.
Всякая причина производит следствие, не может быть следствия без причины. Всякий импульс сопровождается более или менее заметным движением, более или менее значительным изменением в получающем его теле. Но все движения, все способы действия определяются, как мы видели, природой тел, их сущностью, свойствами, сочетаниями. А так как все движения или способы действия тел и существ зависят от некоторых причин и эти причины могут действовать лишь согласно своему способу бытия или своим существенным свойствам, то отсюда следует заключить, что все явления необходимы и всякое существо или тело природы при данных обстоятельствах и присущих ему свойствах не может действовать иначе, чем оно действует.
Необходимость есть постоянная и ненарушимая связь причин с их следствиями. Огонь необходимо зажигает горючие вещества, попадающие в сферу его действия. Человек необходимо желает того, что полезно или кажется полезным его благополучию. Природа во всех своих явлениях с необходимостью действует согласно свойственной ей сущности. Все содержащиеся в ней тела необходимо действуют согласно их особым сущностям. Именно движение связывает целое с его частями, а части - с целым. Таким образом все связано во вселенной: последняя есть лишь необъятная цепь причин и следствий, непрерывно вытекающих друг из друга. Достаточно немного поразмыслить, чтобы понять, что все наблюдаемое нами необходимо, то есть не может быть иным, чем оно есть, что все тела и существа, которые мы видим, равно как и те, которые ускользают от нашего взора, действуют сообразно определенным законам. Согласно этим законам тяжелые тела падают, а легкие поднимаются, сходные субстанции притягиваются, все существа стремятся к самосохранению, человек любит самого себя, стремится к тому, что, насколько ему известно, выгодно, и питает отвращение к тому, что может быть ему вредным.
Наконец, мы вынуждены признать, что не может быть независимой энергии, изолированной причины, ни с чем не связанного действия в природе, в которой все существа непрерывно действуют друг на друга и которая сама есть лишь вечный круг движений, сообщаемых и получаемых согласно необходимым законам.
Мы воспользуемся двумя примерами, чтобы сделать более наглядным только что изложенный принцип. Один из них мы заимствуем из области физики, а другой - из области духовной жизни. В вихре пыли, поднятом буйным ветром, как бы хаотичным он нам ни казался, в ужаснейшем шторме, вызванном противоположно направленными ветрами, вздымающими волны, нет ни одной молекулы пыли или воды, которая расположена случайно, не имеет достаточной причины, чтобы занимать то место, где она находится, и не действует именно тем способом, каким она должна действовать. Математик, который в точности знал бы различные действующие в этих двух случаях силы и свойства приведенных в движение молекул, доказал бы, что согласно данным причинам каждая молекула действует в точности так, как должна действовать, и не может действовать иначе.
Во время страшных судорог, сотрясающих иногда политические общества и часто влекущих за собой гибель какого-нибудь государства, у участников революции - как активных деятелей, так и жертв - нет ни одного действия, ни одного слова, ни одной мысли, ни одного желания, ни одной страсти, которые не были бы необходимыми, не происходили бы так, как они должны происходить, безошибочно не вызывали бы именно тех действий, какие они должны были вызвать сообразно местам, занимаемым участниками данных событий в этом духовном вихре. Для ума, который был бы в состоянии охватить и оценить все духовные и телесные действия и противодействия лиц, способствующих такой революции, это было бы очевидным.
Наконец, если в природе все связано и все движения в ней возникают друг из друга, хотя часто их скрытое взаимодействие ускользает от нашего взора, мы должны быть уверены, что нет столь малой или отдаленной причины, которая не оказывала бы на нас иногда в высшей степени огромного и неожиданного влияния. Может быть, в бесплодных равнинах Ливии зарождается буря, которую занесут к нам ветры и которая, сгустив нашу атмосферу, воздействует на настроение и страсти человека, в силу сложившихся обстоятельств способного влиять на множество других людей и по своему произволу решать судьбы многих народов.
Действительно, человек находится в природе, составляя часть ее. Он действует в ней согласно свойственным ему законам и воспринимает более или менее заметным образом действия или импульсы существ, воздействующих на него согласно свойственным их сущности законам. Вследствие этого он подвергается различным модификациям. Но поступки человека находятся в сложной зависимости от его собственной энергии и от энергии действующих на него и модифицирующих его тел и существ. Вот что определяет столь разнообразно и часто столь противоречиво его мысли, взгляды, желания, поступки - одним словом, происходящие в нем явные или скрытые движения. В дальнейшем мы будем иметь случай полнее осветить эту, ныне еще столь оспариваемую истину; здесь же нам достаточно пока доказать, что в природе все необходимо и ничто в ней не может действовать иначе, чем действует.
Последовательно сообщаемое и получаемое движение устанавливает связь и отношения между различными системами тел природы. Притяжение их сближает, когда они находятся в сфере взаимного действия; отталкивание их разлагает и разъединяет; первое их сохраняет и укрепляет, второе - ослабляет и уничтожает. Соединившись, они стремятся сохранить свой образ существования, подчиняясь силе инерции, но не могут достигнуть этого, постоянно находясь под влиянием всех других тел, последовательно действующих на них. Изменения их форм и их распад необходимы для самосохранения природы, что является единственной целью, к которой, как мы видим, последняя непрерывно стремится и которую она неустанно преследует, разрушая и воссоздавая все подчиненные ей тела и существа, вынужденные покоряться ее законам и на свой лад содействовать сохранению активного существования, неотъемлемо присущего великому Целому.
Таким образом, всякое тело или существо есть индивид, выполняющий в великой семье природы необходимую для общей работы задачу. Все тела действуют согласно законам, неотделимым от их собственной сущности, и ни на мгновение не могут отклониться от законов, согласно которым действует сама природа. Будучи центральной силой, которой подчинены все силы, все сущности, все энергии, она регулирует движения всех тел и существ. В силу необходимости, определяемой ее собственной сущностью, она заставляет их различными способами содействовать осуществлению своего общего плана, которым может быть лишь жизнь, действие, сохранение целого при помощи беспрерывных изменений его частей. Природа осуществляет эту цель, приводя в движение одни тела посредством других, устанавливая и разрушая таким образом существующие между ними отношения, придавая им и отнимая у них формы, сочетания, качества, сообразно которым они действуют некоторое время и которые вскоре отнимаются у них, чтобы заставить их действовать иным способом. Так природа растит и изменяет их, увеличивает и уменьшает, сближает и удаляет, образует и уничтожает их, если это необходимо для сохранения ее совокупности, к чему она неизбежно стремится в силу своей сущности.
Эта непреодолимая сила, эта универсальная необходимость, эта всеобщая энергия есть лишь следствие природы вещей, в силу которой все неустанно действует согласно постоянным и непреложным законам; эти законы столь же неизменны для природы в целом, как и для всех заключенных в ней существ. Природа есть действующее, или живое, целое, все части которого бессознательно и необходимо содействуют поддержанию его деятельности, существования и жизни. Природа существует и действует необходимым образом, и все, что она содержит в себе, необходимым образом способствует вечности ее деятельного бытия. Платон говорит, что материя и необходимость - одно и то же и эта необходимость - мать мира. Действительно, материя действует потому, что она существует, и она существует, чтобы действовать; мы не можем выйти из рамок этого. Если спросят, как и почему существует материя, мы ответим, что она существует необходимым образом, или заключает в себе достаточное основание своего существования. Если предположить, что материя произведена, или создана, каким-то существом, отличным от нее и более неизвестным, чем она сама, то все же придется признать, что это существо, каково бы оно ни было, необходимо, или заключает в себе достаточное основание своего собственного существования. Подставляя на место этого существа материю, или природу, мы просто подставляем известное или по крайней мере в известных отношениях доступное пониманию начало на место неизвестного, совершенно недоступного познанию начала, существование которого невозможно доказать. В дальнейшем мы увидим, как много работала человеческая фантазия над тем, чтобы составить себе представление об энергии природы, которую люди олицетворили и обособили от самой природы. Наконец, мы рассмотрим смехотворные и вредные выдумки, которые они в своем неведении природы сочинили, чтобы приостановить ее ход, прекратить действие ее вечных законов, помешать осуществлению необходимости.