Страница:
– Если хочешь выпить, налей себе сам, – сказала Лайла и добавила, словно только что решила: – Принеси мне. «Диет-Коку».
– Где служанка?
– Очнись, Робби. Сегодня утром я выгнала последнюю ленивую суку. Кармен, Кармелу или что-то в этом роде.
– Почему? Застукала ее при попытке примерить твою корону? – усмехнулся он и пошел за бокалами.
В его словах заключалась явная насмешка. Лайла почувствовала, как мускулы опять начали напрягаться. Ей нужно было избавиться от собеседника. Она подождала возвращения Робби.
– Мне нравится уединение. Если я приказываю им не входить в мою комнату, они все равно входят. Если я запираю ящик шкафа или стола, они пытаются выяснить причину. – Лайла вздохнула. – Поэтому, Робби, если ты имеешь что-нибудь на уме, лучше выплюнь, ради Бога. Ненавижу твои дурацкие окольные пути. Это очень здорово напоминает мне кое о ком, кого я хорошо знаю.
Лайла заметила, как выражение лица Робби переменилось от удивления до смущения.
– Ладно, – сказал он, отхлебнув водки и словно проверяя свои голосовые связки. Лайла ждала.
– Я видел твою мать, – произнес Робби, ожидая реакции собеседницы.
– Она еще не умерла? – спросила Лайла.
– Ей очень плохо, Лайла. Она разваливается на части.
– Мне наплевать.
Робби поднялся, подошел и сел у ее ног.
– Лайла, мне нужна твоя помощь, чтобы собрать ее. На тебя не похоже, чтобы ты не предприняла ничего против падения матери. – Он сделал еще один глоток, затем вытянул перед собой руку с запотевшим бокалом и уставился на него. – Ведь ты ее дочь.
Лайла не стала задумываться, подняла ноги и толкнула Робби достаточно сильно, чтобы тот упал на свою толстую задницу. Она не могла видеть потрясение на его лице, поскольку ощущала только собственную ярость.
– Вонючий лицемер! – вскрикнула Лайла, стоя над поверженным. – Ты еще имеешь наглость возлагать на меня самую старую вину на планете? И ты говоришь о моей ответственности? Ладно, я ей не дочь. Понял? Я ей не дочь и никогда ею не была.
Пока Лайла шла к дверям, Робби поднялся на ноги, продолжая хныкать.
– Я не могу это так оставить, Лайла. Ей нужна помощь, и кроме нас с тобой ей никто не поможет. Кен не пойдет к ней, она его даже в дом не пустит. Ты должна…
– Я не собираюсь заниматься дерьмом, Робби. Ты слышишь меня? Никакого дерьма. Она твоя подружка, а не моя.
Лайла ушла в дом. Робби бросился за ней следом.
– Если ты ничего не сделаешь…
– Что? Что, если я ничего не сделаю, Робби? Что может случиться с Лайлой Кайл, если она чего-то не делает для Терезы О'Доннелл?
Робби потирал ушибленное место.
– Встреться с ней, Лайла. Поговори. По-своему она любит тебя. И теряет.
Лайла вдруг стала очень спокойной. Она думала, что Робби все понял, но теперь видела, что это совсем не так. Он всегда был на стороне Терезы. Он хорошо относился к Лайле, только чтобы быть поближе к событиям, чтобы иметь возможность сделать то, что попытался сделать сегодня: толкнуть Лайлу в когти Терезы.
– Она не любит ни меня и никого. Она просто хочет приблизиться к действию и вернуться в Голливуд. Она потеряла зрителя, а не дочь. Вернись к ней и скажи, что я посоветовала ей умереть. И подохни вместе с ней, предатель.
Лайла спокойно пошла по лестнице в спальню, затем обернулась.
– Убирайся, Робби, и не приходи ко мне больше. Не хочу тебя никогда видеть. Ты отравляешь все, как и она.
Лайла вновь пошла по лестнице. Еще до того как она добралась до последней ступеньки лестницы, Лайла уже знала, что осталась в доме одна.
15
16
17
– Где служанка?
– Очнись, Робби. Сегодня утром я выгнала последнюю ленивую суку. Кармен, Кармелу или что-то в этом роде.
– Почему? Застукала ее при попытке примерить твою корону? – усмехнулся он и пошел за бокалами.
В его словах заключалась явная насмешка. Лайла почувствовала, как мускулы опять начали напрягаться. Ей нужно было избавиться от собеседника. Она подождала возвращения Робби.
– Мне нравится уединение. Если я приказываю им не входить в мою комнату, они все равно входят. Если я запираю ящик шкафа или стола, они пытаются выяснить причину. – Лайла вздохнула. – Поэтому, Робби, если ты имеешь что-нибудь на уме, лучше выплюнь, ради Бога. Ненавижу твои дурацкие окольные пути. Это очень здорово напоминает мне кое о ком, кого я хорошо знаю.
Лайла заметила, как выражение лица Робби переменилось от удивления до смущения.
– Ладно, – сказал он, отхлебнув водки и словно проверяя свои голосовые связки. Лайла ждала.
– Я видел твою мать, – произнес Робби, ожидая реакции собеседницы.
– Она еще не умерла? – спросила Лайла.
– Ей очень плохо, Лайла. Она разваливается на части.
– Мне наплевать.
Робби поднялся, подошел и сел у ее ног.
– Лайла, мне нужна твоя помощь, чтобы собрать ее. На тебя не похоже, чтобы ты не предприняла ничего против падения матери. – Он сделал еще один глоток, затем вытянул перед собой руку с запотевшим бокалом и уставился на него. – Ведь ты ее дочь.
Лайла не стала задумываться, подняла ноги и толкнула Робби достаточно сильно, чтобы тот упал на свою толстую задницу. Она не могла видеть потрясение на его лице, поскольку ощущала только собственную ярость.
– Вонючий лицемер! – вскрикнула Лайла, стоя над поверженным. – Ты еще имеешь наглость возлагать на меня самую старую вину на планете? И ты говоришь о моей ответственности? Ладно, я ей не дочь. Понял? Я ей не дочь и никогда ею не была.
Пока Лайла шла к дверям, Робби поднялся на ноги, продолжая хныкать.
– Я не могу это так оставить, Лайла. Ей нужна помощь, и кроме нас с тобой ей никто не поможет. Кен не пойдет к ней, она его даже в дом не пустит. Ты должна…
– Я не собираюсь заниматься дерьмом, Робби. Ты слышишь меня? Никакого дерьма. Она твоя подружка, а не моя.
Лайла ушла в дом. Робби бросился за ней следом.
– Если ты ничего не сделаешь…
– Что? Что, если я ничего не сделаю, Робби? Что может случиться с Лайлой Кайл, если она чего-то не делает для Терезы О'Доннелл?
Робби потирал ушибленное место.
– Встреться с ней, Лайла. Поговори. По-своему она любит тебя. И теряет.
Лайла вдруг стала очень спокойной. Она думала, что Робби все понял, но теперь видела, что это совсем не так. Он всегда был на стороне Терезы. Он хорошо относился к Лайле, только чтобы быть поближе к событиям, чтобы иметь возможность сделать то, что попытался сделать сегодня: толкнуть Лайлу в когти Терезы.
– Она не любит ни меня и никого. Она просто хочет приблизиться к действию и вернуться в Голливуд. Она потеряла зрителя, а не дочь. Вернись к ней и скажи, что я посоветовала ей умереть. И подохни вместе с ней, предатель.
Лайла спокойно пошла по лестнице в спальню, затем обернулась.
– Убирайся, Робби, и не приходи ко мне больше. Не хочу тебя никогда видеть. Ты отравляешь все, как и она.
Лайла вновь пошла по лестнице. Еще до того как она добралась до последней ступеньки лестницы, Лайла уже знала, что осталась в доме одна.
15
Существует только одна вещь хуже, чем телешоу, которое грохочет, как творение Нейла Морелли: большой успех. Если Голливуд ненавидит неудачников – а это, поверьте мне, так и есть, – победителей он ненавидит еще больше.
Марти Ди Геннаро был солидным человеком, удачливым коммерсантом, но теперь он стал не просто солидным и богатым, но и выпускал вереницу серий популярнейшего шоу. В то время как, работая в кино, он делал по одному фильму в два года, телевидение заставляло его проделывать эквивалентную по успеху работу каждые две недели.
Были проблемы со сценаристами, натурой, организацией, спонсорами и эфиром. Марти имел дело с трудностями, но никогда не сталкивался с таким быстрым и мощным интересом к тому, над чем он работал. Обычно средства массовой информации, пресса, журналисты, критики, люди с деньгами начинали обращать внимание на его работу, когда та была завершена. Теперь же они надоедали ему, хотя он имел всего лишь проклятый час на фильм каждую проклятую неделю.
Интерес к шоу был такой большой, что Марти знал: ничего хорошего сделать ему не удастся. Сейчас он работал над сценарием увлекательного сериала конца сезона, который вызовет много шума. И что из этого? Потом он собирался продолжить его и в следующем сезоне, выдав в качестве шоу-открытия. Марти надеялся на успех и непременно добьется его. Он надеялся изменить телевидение, произвести там революцию. И Марти работал. Ему требовалась свобода, чтобы разыграть свой собственный билет. Он получил ее, но давление убивало его.
Хуже всего была ситуация с Лайлой. Он, Марти Ди Геннаро, умел достигать поставленной цели. У него уже имелось несколько «Оскаров», и сейчас, после сознательного риска, он принес телевидению огромный успех и невероятно большие деньги, однако ничего не добился от Лайлы, звезды, созданной им самим, женщины, не просто взятой им ниоткуда, а получившей от него лучшие эпизоды. Со времени их первого и до последнего свидания ничего не произошло. Когда Лайла возражала, Марти подчинялся. Когда она просила, он давал. Ее фотографии красовались в каждом журнале, какие только выходили в стране, количество предложенных ролей и выступлений превышало ее возможности. Лайла должна была благодарить за это Марти, но ничего подобного не произошло.
Она не ложилась с ним в постель. Хуже того, она отказывала ему в свиданиях.
Такого еще никогда не было. Салли отпрашивалась. Марти по крайней мере мог это понять. Не любить, но понять. Встреча с Майклом Маклейном. Она рано закончилась. И ничего больше. Салли преследовала ее в течение двух недель, и Марти подумал, уж не лесбиянка ли Лайла? Эта мысль принесла ему облегчение. Но у нее не было подружек. Салли сказала ему, что у Лайлы нет друзей, по крайней мере, среди тех, кто посещает ее в Малибу. Марти никогда не был в ее проклятом доме. Только этот старый болван Робби. Как его фамилия? Он был единственным, кто шлялся там так свободно, словно это был и его дом. Однако не существовало еще ни одной звездочки, к которой бы не стояла очередь любовников.
Может, Лайла была просто одержимой, приложила все свои силы к созданию карьеры и ничего не оставила для остального? Марти попытался вспомнить других актрис, с которыми ему приходилось работать. Все они были немного одержимыми, но все равно Марти спал с большинством из них, во всяком случае, с теми, кто хотел. На самом деле наиболее тщеславные сдавались быстрее всех. Так что же Лайла?
Религиозный орешек? Нет. В ее теле нет духовной косточки. Марти знал это наверняка. Что тогда? Обет безбрачия? Страх перед СПИДом? Фригидность? Что за черт? «Я не так уж безобразен, – подумал он. – У меня есть деньги. Я поддерживаю свое тело в хорошей форме. Я страстный, не эгоистичный в постели… Даже энергичный. Н-да, я вонючий бойскаут».
Когда-то очень давно Марти был неуклюжим мальчиком, чужаком, чьим фантазиям никогда не было суждено сбыться. Он не любил вспоминать то время, но Лайла словно заставляла его возвращаться в мыслях на много лет назад. «Разве эта сука не знает, что я могу создать или растоптать ее?»
Но, конечно, Лайла знала все. И ей было почти наплевать. Она даже сказала, что собирается отказаться от участия в «римейке» Айронз «Рождение звезды». И потом у нее хватило наглости попросить его позаниматься с ней. Ни одна актриса еще так не обращалась с Марти. Все они отвечали на его предложения. Таковы были законы бизнеса, законы Голливуда. Актрисы спали с режиссерами. Очень давно Марти решил не спрашивать актрис о мотивах и счастливо принимал их внимание. А он получал его в больших количествах.
Но только не от Лайлы. И поэтому Марти хотел ее еще сильнее.
Марти Ди Геннаро был солидным человеком, удачливым коммерсантом, но теперь он стал не просто солидным и богатым, но и выпускал вереницу серий популярнейшего шоу. В то время как, работая в кино, он делал по одному фильму в два года, телевидение заставляло его проделывать эквивалентную по успеху работу каждые две недели.
Были проблемы со сценаристами, натурой, организацией, спонсорами и эфиром. Марти имел дело с трудностями, но никогда не сталкивался с таким быстрым и мощным интересом к тому, над чем он работал. Обычно средства массовой информации, пресса, журналисты, критики, люди с деньгами начинали обращать внимание на его работу, когда та была завершена. Теперь же они надоедали ему, хотя он имел всего лишь проклятый час на фильм каждую проклятую неделю.
Интерес к шоу был такой большой, что Марти знал: ничего хорошего сделать ему не удастся. Сейчас он работал над сценарием увлекательного сериала конца сезона, который вызовет много шума. И что из этого? Потом он собирался продолжить его и в следующем сезоне, выдав в качестве шоу-открытия. Марти надеялся на успех и непременно добьется его. Он надеялся изменить телевидение, произвести там революцию. И Марти работал. Ему требовалась свобода, чтобы разыграть свой собственный билет. Он получил ее, но давление убивало его.
Хуже всего была ситуация с Лайлой. Он, Марти Ди Геннаро, умел достигать поставленной цели. У него уже имелось несколько «Оскаров», и сейчас, после сознательного риска, он принес телевидению огромный успех и невероятно большие деньги, однако ничего не добился от Лайлы, звезды, созданной им самим, женщины, не просто взятой им ниоткуда, а получившей от него лучшие эпизоды. Со времени их первого и до последнего свидания ничего не произошло. Когда Лайла возражала, Марти подчинялся. Когда она просила, он давал. Ее фотографии красовались в каждом журнале, какие только выходили в стране, количество предложенных ролей и выступлений превышало ее возможности. Лайла должна была благодарить за это Марти, но ничего подобного не произошло.
Она не ложилась с ним в постель. Хуже того, она отказывала ему в свиданиях.
Такого еще никогда не было. Салли отпрашивалась. Марти по крайней мере мог это понять. Не любить, но понять. Встреча с Майклом Маклейном. Она рано закончилась. И ничего больше. Салли преследовала ее в течение двух недель, и Марти подумал, уж не лесбиянка ли Лайла? Эта мысль принесла ему облегчение. Но у нее не было подружек. Салли сказала ему, что у Лайлы нет друзей, по крайней мере, среди тех, кто посещает ее в Малибу. Марти никогда не был в ее проклятом доме. Только этот старый болван Робби. Как его фамилия? Он был единственным, кто шлялся там так свободно, словно это был и его дом. Однако не существовало еще ни одной звездочки, к которой бы не стояла очередь любовников.
Может, Лайла была просто одержимой, приложила все свои силы к созданию карьеры и ничего не оставила для остального? Марти попытался вспомнить других актрис, с которыми ему приходилось работать. Все они были немного одержимыми, но все равно Марти спал с большинством из них, во всяком случае, с теми, кто хотел. На самом деле наиболее тщеславные сдавались быстрее всех. Так что же Лайла?
Религиозный орешек? Нет. В ее теле нет духовной косточки. Марти знал это наверняка. Что тогда? Обет безбрачия? Страх перед СПИДом? Фригидность? Что за черт? «Я не так уж безобразен, – подумал он. – У меня есть деньги. Я поддерживаю свое тело в хорошей форме. Я страстный, не эгоистичный в постели… Даже энергичный. Н-да, я вонючий бойскаут».
Когда-то очень давно Марти был неуклюжим мальчиком, чужаком, чьим фантазиям никогда не было суждено сбыться. Он не любил вспоминать то время, но Лайла словно заставляла его возвращаться в мыслях на много лет назад. «Разве эта сука не знает, что я могу создать или растоптать ее?»
Но, конечно, Лайла знала все. И ей было почти наплевать. Она даже сказала, что собирается отказаться от участия в «римейке» Айронз «Рождение звезды». И потом у нее хватило наглости попросить его позаниматься с ней. Ни одна актриса еще так не обращалась с Марти. Все они отвечали на его предложения. Таковы были законы бизнеса, законы Голливуда. Актрисы спали с режиссерами. Очень давно Марти решил не спрашивать актрис о мотивах и счастливо принимал их внимание. А он получал его в больших количествах.
Но только не от Лайлы. И поэтому Марти хотел ее еще сильнее.
16
Еженедельные нагрузки в графике работы на телевидении непредставимы для обычного зрителя (как выразился бы Сай Ортис, для «нормального»). Звезды и персонал проводят друг с другом гораздо больше времени, чем с семьей. Большая часть времени бодрствования проходит для них в присутствии друг друга. И страх, конкуренция, ревность, сплетни – все безобразные явления, присущие людям, живущим в условиях больших нагрузок, сильно преувеличены. Поведение работников здесь ничем не отличается от поведения людей в Сенате.
Конечно, вражда и сплетни о дурном поведении телевизионщиков иногда проникают наружу. И довольно часто. Мужчины и женщины действуют как дети. Но мне кажется, когда идет борьба между женщинами, это привлекает большее внимание со стороны средств массовой информации. Драка кошек – лучшая новость. Эй, кто говорил, что жизнь прекрасна? Читайте меня, и вы узнаете правду.
Иногда поддерживать мир очень несложно: нужно просто соответствовать стандарту звезды. В «Далласе» только Ларри Хэгман стал крупной фигурой. В «Династии» примадонна одна – Джоан Коллинз. Но в «Троих на дороге» все девочки были хороши, и каждая была сложна по-своему.
Нигде кровь не течет сильнее, нигде нет такой конкуренции, нигде ставки так не высоки, как в «Троих на дороге». И к концу сезона желчь благоухает, как вино. Это была сцена распада, в которую смело вступил Нейл Морелли.
Нейл вышел из автобуса и впервые вошел в студию «Троих на дороге». Если бы у него еще была машина, поездка заняла бы всего двадцать минут. Но на автобусе с его остановками пришлось ехать почти час. Откуда взялись все эти пожилые леди? Нейл был удивлен. Их что, присылает в Калифорнию правительство, когда они достигают определенного возраста? Нужно ввести закон: если ты не можешь забраться в автобус за пять минут, ты не годишься.
– Нейл Морелли, – сказал он охраннику, который осмотрел его с головы до ног, прежде чем взглянуть на удостоверение. – Мою машину забрали работники службы дорожного движения, – продолжил Нейл с улыбкой, стоя перед будкой.
Теперь охранник поднял глаза и тоже улыбнулся.
– О да, мистер Морелли. Вас ждут. Пятая студия. Держитесь левее главного здания.
Он прикоснулся к своей фуражке кончиками пальцев, а Нейл пантомимой изобразил себя за воображаемым рулем машины, издал губами звук мотора и двинулся вперед.
«Похоже, здесь, – подумал он, подходя к студии. – Задворки, которым я принадлежу».
Нейл был удивлен – нет, потрясен, когда ему вспомнился намек Сая Ортиса. Сам он с Саем не разговаривал, но, возможно, парень не окажется кучей дерьма. Может, он был нормальным. «Надо позвонить ему и сказать, что все забыто, – напомнил себе Нейл. – Некоторые заметки, которые я послал ему, были довольно интересны. Но стоит показать вам что-либо, как все вы становитесь ублюдочными задницами, думающими только о себе. Настойчивость оплачивается, особенно если у тебя нет связей».
Большая стальная дверь была открыта, поэтому Нейл вошел в похожее на ангар здание и огляделся. Рабочий шум призвал в его кровь дозу адреналина, заставив двигаться на цыпочках.
– Где второе отделение? – спросил Нейл проходящего мимо с катушкой проводов техника. Парень неопределенно кивнул головой и пошел дальше.
Нейл нашел помощницу режиссера второго отделения, она была одета в спортивный свитер и джинсы. Дамочка отвечала за задний фон и некоторые сцены, но напомнила ему начальника лагеря отдыха. Ей не хватало только свистка и скакалки на шее. Вокруг нее стояли люди, но Нейл сразу узнал ее, словно персонаж, по костюму. Кроме одного парня, которого собственные ногти интересовали больше, чем слова ассистентки режиссера, остальные пассивно смотрели на женщину, пока та зачитывала список инструкций.
Когда актеры были распущены, Нейл изобразил одну из своих самых очаровательных улыбок.
– Привет, я Нейл Морелли.
– Да, – отозвалась она, полностью погрузившись в текст на желтом листке бумаги и собираясь уходить. Возможно, это был список тех, кого требовалось снять на рассвете.
– Я принимаю участие в этом шоу. Была такая суматоха, что я не получил сценарий. Но я хорошо запоминаю.
Женщина остановилась, взглянула на него, сверилась со своим списком и сделала пометку на листке.
– Я Ронни Вагнер, ассистентка режиссера. Возьмите свой сценарий на том столе, – сказала она, указав направление золотистой ручкой. – Прочитайте роль. Мы начнем через час.
Женщина опять собралась уходить.
– Какова моя роль? – спросил Нейл в надежде, что необходимость ответить задержит ее на месте.
Она ответила, но нетерпеливо:
– Не знаю. Официант или что-нибудь в этом роде.
– Не персонаж? – осведомился он, стараясь, чтобы голос не звучал панически.
Ронни взглянула на него и начала поспешно просматривать список нанятых на работу.
– Вы в эпизоде, а не персонаж. Около четырех строчек. Без контракта. Разве тот, кто вас нанимал, не объяснил вам этого?
Нейлу не понравились ни ее тон, ни ее отношение. «Тот, кто меня нанимал?» Актер почувствовал, как в нем закипает ярость.
– Эй, сучка, – сказал Нейл, – работу мне дал мой талант. А агент обговорил детали. Мой агент Сай Ортис. И он мне еще не говорил о подробностях. Мы с ним встретимся сегодня после съемок. И я упомяну твое имя. А теперь спасибо.
Нейл развернулся, пошел к столу, взял сценарий, открыл его и стал читать свою роль. Полное дерьмо. Опять ему досталась роль такая же ничтожная, как дерьмо на дне океана. «Первый официант». Эта фраза была подчеркнута желтым фломастером. «Боже, кто же тогда «второй официант»? «Кто-то, кто еще хуже дерьма», – ответил Нейл сам себе. От этого ему не стало легче. «Сучка была права», – признал он, пробежав глазами свои реплики. Около четырех строчек. По крайней мере, агент не получит комиссионных. Но если Саю ничего не достанется, зачем ему вообще беспокоиться? Что, черт побери, происходит? Нейл искал роль. Реплики казались даже не смешными.
– Как дела? – послышался чей-то голос. – Я Тодд Хенли, второй официант.
Большая улыбка на чересчур широком лице.
– Я дружу с Ронни еще со школы.
Господи, никто в этом городе не проводит тесты профессиональной пригодности? Нет, видимо, никто. Даже секретари не работают.
– Прекрасно иметь поддержку, – сказал Нейл. – Знаешь, кому дают пять строчек?
– Кому?
Нейл почувствовал, как от ярости у него зашевелились волосы на голове.
– Я трахаю твою Ронни Вагнер три-четыре раза в неделю в течение пары лет. Если я хорошо справлюсь с этой ролью, в следующем сезоне она обещала мне кое-что побольше.
Нейл оттолкнулся от стены и пошел к телефону, не обращая внимания на задрожавшую челюсть парня. Он набрал еще незнакомый ему номер кабинета Сая, но ответил уже хорошо знакомый голос секретарши.
– Эй, дай мне поговорить с ним. Я хотел побеседовать о моей работе.
Нейл заставил себя улыбнуться. Как ни странно, но его почти сразу соединили, и он опять заговорил в трубку:
– Сай, эй, спасибо за услугу, приятель. Я в самом деле ценю это. Нет, правда… Но я просто хотел сказать, что я по-настоящему ценю этот шанс. – Нейл сделал паузу. – Особенно поскольку ты ничего не получишь.
Он подождал, пока Сай скажет что-нибудь, но тот молчал.
– Я тебе все возмещу, Сай. Только подожди. Обещаю. Я превращу эту мелочь в настоящий персонаж за три эпизода. Запомни мои слова. Но, Сай, скажи, нужно кого-нибудь еще поблагодарить? Я имею в виду, как ты нашел мне это место? Не хочу кому-то показаться неблагодарным, знаешь ли. Поэтому как быть?
Нейл замолчал и прислушался к тому, как Сай, астматически дыша, принимал лекарство. Что он бормотал?
– Марти Ди Геннаро? Дерьмо. Если бы я знал, что он был там, я был бы хорош во всех отношениях. Но рад слышать такое. Кстати, если я был так хорош… Я имею в виду… – Нейл опять сделал паузу. – … Почему он не дал мне смешного текста?
Сай пробормотал что-то еще, предупреждая, чтобы Нейл вел себя поспокойнее. Обычная болтовня.
– Конечно, конечно. Ты прав. Я могу быть терпеливым, как следующий за мной парень. Еще раз спасибо, Сай.
Ронни, ассистентка режиссера, созвала всех на площадку в некое подобие элегантного ресторана. Когда Нейл увидел трех звезд шоу, вышедших из своих гримерных, у него сильно забилось сердце. Он не был готов к такой реакции. У Нейла вошло в привычку не смотреть самое популярное в Америке шоу просто потому, что ему так хотелось и еще из-за крошки из династии, а именно из-за Лайлы Кайл. Но когда Нейл получил роль, один из парней, с которым он работал, дал ему запись всех серий с самой первой, и ему удалось выдержать двадцатичетырехчасовой просмотр на видеомагнитофоне. Нейл предполагал, что стал нечувствительным по отношению к красоте, но вместо этого обнаружил себя изумленным. Ему страшно не хотелось признаваться, но в жизни Лайла оказалась еще прелестнее, чем на экране.
Марти Ди Геннаро присоединился к ним и немедленно приступил к работе. У Нейла почти не было времени составить мнение об этом парне, который оказался почти таким же невысоким и худым, как он сам. Нейл начал успокаиваться. Когда наступила короткая пауза, он даже позволил себе пошутить. Все шло довольно неплохо, пока Лайла наконец не взглянула ему в лицо.
– Одну минуту, – сказала она, прерывая репетицию. – Я вас нигде не видела?
– Никогда не имел чести быть вам представленным, мисс Кайл. Я Нейл Морелли, – ответил он, протянув руку, но почти сразу убрал ее и покраснел. Все на площадке уставились на них.
«Да, черт возьми, она великолепна!»
– Я вот что думаю. Я слышала о вас. Вы тот парень, который может много рассказать о семьях в нашем бизнесе. Прекрасно, что вы не такой праведник, чтобы отказываться от их денег.
Нейл заметил, как ухмыльнулась Шарлин Смит, выкатила глаза и сложила на груди руки, а Джан Мур сделала нервный шаг вперед, но остановилась.
– Я работаю, когда могу, мисс Кайл. Шарлин подошла и представилась.
– Рада видеть вас на площадке, Нейл. Я слышала о вас, как об очень забавном человеке.
Джан Мур приблизилась за ней следом, торопливо хлопнула Нейла по плечу и отошла в сторону.
Лайла попятилась, и все вернулись к репетиции. Ожидая своего выхода, Нейл наблюдал за происходящим из-за камеры. «Эта сучка работает, словно Нина, королева джунглей, – подумал он, – запугивает актеров, презирает персонал и игнорирует ассистентку режиссера».
У нее было что сказать об углах камеры и сценарии. Марти прислушивался к каждому ее слову и соглашался с большинством предложений. Нейл понял, что этот парень ходит перед Лайлой на цыпочках. Великий Марти Ди Геннаро, женский режиссер.
Напряжение на площадке ощущалось очень четко. И по мере приближения его выхода Нейл нервничал все больше. В первом дубле Лайла почти сразу перебила его и взглянула так, словно он совершил ошибку. Во втором она толкнула его локтем и обвинила в неправильных действиях. Нейлу хотелось задушить эту сучку. Он так завелся, что не контролировал себя и вполне мог совершить настоящую ошибку.
Они попробовали сделать третий дубль, затем четвертый – слишком много попыток для простого эпизода. Нейл начал потеть. Уверенная, что уже достаточно, Лайла сказала:
– Мне нужно сказать тебе пару слов, Марти.
Она подошла к Ди Геннаро, и Нейл услышал ее фразу:
– Убери этого дурака с площадки.
Но на этот раз Марти покачал головой и отошел в сторону.
«Иисусе, что мне теперь делать?» – Нейл знал, что все смотрят на него, что каждое его движение строго фиксируется. И прямо на площадке он поклялся себе, что когда-нибудь убьет Лайлу Кайл, но сейчас принял спокойный вид.
Он попытался снизить напряжение и наклонился к Шарлин.
– Лайла никогда не была монахиней? Она напоминает мне третьеразрядную учительницу.
– О, нет, – ответила та. – Она всю жизнь работает в шоу-бизнесе.
– Недостаточно мне сегодня проб в «Рождении звезды», и я еще должна работать с этой задницей? Марти, я нервная дура и не могу сниматься с ним. Я слишком расстроена.
Лайла приложила руку ко лбу, словно у нее болела голова.
– Прекрасно. Давай закончим эпизод, чтобы ты могла приготовиться к пробам. Забудь об этом парне, Лайла.
– Не могу я забыть о нем, Марти. Он все тут портит, бормочет свои вонючие четыре строчки и налезает на мою роль. Он везде гадит. Посмотри на лицо Джан.
Она заставила Марти повернуться к Джан, а потом обратно к ней.
– Ты права, Лайла. А теперь сыграй эпизод ради меня. И я даже помогу тебе со сценарием для твоих проб.
– Убери его с площадки, – настаивала Лайла, уверенная, что ее голос звучит достаточно громко. Ей хотелось, чтобы когда его выгонят, Нейл знал, кому он этим обязан.
Марти покачал головой.
– Не могу, Лайла. Я в долгу кое перед кем. В конце концов я должен снять его в одном эпизоде.
Он отвернулся и присоединился к группе остальных людей. Лайла почувствовала себя униженной. Все слышали ее требование убрать этого парня с площадки, теперь им было известно, что ответил ей Марти. Обычно он себе такого не позволял, но на этот раз допускать подобное было нельзя. Взять парня без ее ведома. Проклятый хорек. Она знала, какой ерундой были его смешные реплики. Она слышала, как окружающие хихикали по поводу некоторых строчек из его роли. Она проклинала и Нейла, и Марти.
Лайла отогнала эти мысли прочь. «У меня есть другие вещи, над которыми нужно подумать», – решила она. Роль в «Рождении звезды». Времени будет еще достаточно, чтобы сжить Нейла со света. Завтра, когда она получит роль. Завтра, когда она станет более известной, чем ее мать. «Подождешь, пока Эйприл Айронз увидит меня. Марти говорит, что я умею играть, но я знаю, что стану великой. И тогда… тогда я раздавлю этих тараканов».
Лайла ушла в свою гримерную и захлопнула дверь. Внутри было темно, но она не стала зажигать свет. Темнота и прохлада приносили облегчение. Лайла начала снимать пропотевшую блузку и бюстгальтер. Последний, казалось, продавил ей грудную клетку. Потом она расстегнула джинсы и позволила им упасть на пол.
– Извините… – прозвучал в темноте голос с сильным акцентом. – Я просто принесла вам ваш новый костюм…
Лайла обхватила себя руками и согнулась, пытаясь спрятать свое обнаженное тело и одновременно нащупывая в тусклом свете полотенце, халат или что-нибудь в этом роде. Какого черта посторонние вваливаются в ее гримерную?
Май Ван Трилоинг протянула ей хлопковый халатик, сняв его с крючка рядом с туалетным столиком. Лайла выхватила спасительную одежду из ее рук и буквально влезла в него, порвав рукав, поскольку Действовала очень энергично.
– Что, черт побери, вы здесь делаете? – крикнула она. – Кто вам позволил шпионить за мной?
– Прошу прощения, но я только…
– Вы только суете нос не в свое дело. Это Джан подсказала вам просмотреть мои вещи? Вы что-нибудь взяли?
Старая костлявая сука попятилась к двери. Что она себе вообразила? Она думает, что можно так легко отделаться? Все они думают, что могут обращаться с Лайлой Кайл, как с дерьмом, и легко отделаться? Лайла последовала за женщиной к двери и стала звать Марти.
– Вот! Вот! Я хочу, чтобы эту суку выгнали! Я хочу этого, Марти! Персонал на площадке оглянулся, как по команде. Теперь Джан видела, что Лайла потеряла над собой контроль. Она впала в истерику.
– Проклятье! Сколько раз я говорила этой старой дуре, что мне нужно иногда побыть одной! – вопила Лайла. – Скажи этой сволочи, чтобы она убрала нос от моей задницы!
Май побледнела и у нее на лбу и под носом выступили крошечные бусинки пота.
– Господи, и она ест этим ртом, – пробормотала Май, заставив тем самым Джан улыбнуться.
Конечно, вражда и сплетни о дурном поведении телевизионщиков иногда проникают наружу. И довольно часто. Мужчины и женщины действуют как дети. Но мне кажется, когда идет борьба между женщинами, это привлекает большее внимание со стороны средств массовой информации. Драка кошек – лучшая новость. Эй, кто говорил, что жизнь прекрасна? Читайте меня, и вы узнаете правду.
Иногда поддерживать мир очень несложно: нужно просто соответствовать стандарту звезды. В «Далласе» только Ларри Хэгман стал крупной фигурой. В «Династии» примадонна одна – Джоан Коллинз. Но в «Троих на дороге» все девочки были хороши, и каждая была сложна по-своему.
Нигде кровь не течет сильнее, нигде нет такой конкуренции, нигде ставки так не высоки, как в «Троих на дороге». И к концу сезона желчь благоухает, как вино. Это была сцена распада, в которую смело вступил Нейл Морелли.
Нейл вышел из автобуса и впервые вошел в студию «Троих на дороге». Если бы у него еще была машина, поездка заняла бы всего двадцать минут. Но на автобусе с его остановками пришлось ехать почти час. Откуда взялись все эти пожилые леди? Нейл был удивлен. Их что, присылает в Калифорнию правительство, когда они достигают определенного возраста? Нужно ввести закон: если ты не можешь забраться в автобус за пять минут, ты не годишься.
– Нейл Морелли, – сказал он охраннику, который осмотрел его с головы до ног, прежде чем взглянуть на удостоверение. – Мою машину забрали работники службы дорожного движения, – продолжил Нейл с улыбкой, стоя перед будкой.
Теперь охранник поднял глаза и тоже улыбнулся.
– О да, мистер Морелли. Вас ждут. Пятая студия. Держитесь левее главного здания.
Он прикоснулся к своей фуражке кончиками пальцев, а Нейл пантомимой изобразил себя за воображаемым рулем машины, издал губами звук мотора и двинулся вперед.
«Похоже, здесь, – подумал он, подходя к студии. – Задворки, которым я принадлежу».
Нейл был удивлен – нет, потрясен, когда ему вспомнился намек Сая Ортиса. Сам он с Саем не разговаривал, но, возможно, парень не окажется кучей дерьма. Может, он был нормальным. «Надо позвонить ему и сказать, что все забыто, – напомнил себе Нейл. – Некоторые заметки, которые я послал ему, были довольно интересны. Но стоит показать вам что-либо, как все вы становитесь ублюдочными задницами, думающими только о себе. Настойчивость оплачивается, особенно если у тебя нет связей».
Большая стальная дверь была открыта, поэтому Нейл вошел в похожее на ангар здание и огляделся. Рабочий шум призвал в его кровь дозу адреналина, заставив двигаться на цыпочках.
– Где второе отделение? – спросил Нейл проходящего мимо с катушкой проводов техника. Парень неопределенно кивнул головой и пошел дальше.
Нейл нашел помощницу режиссера второго отделения, она была одета в спортивный свитер и джинсы. Дамочка отвечала за задний фон и некоторые сцены, но напомнила ему начальника лагеря отдыха. Ей не хватало только свистка и скакалки на шее. Вокруг нее стояли люди, но Нейл сразу узнал ее, словно персонаж, по костюму. Кроме одного парня, которого собственные ногти интересовали больше, чем слова ассистентки режиссера, остальные пассивно смотрели на женщину, пока та зачитывала список инструкций.
Когда актеры были распущены, Нейл изобразил одну из своих самых очаровательных улыбок.
– Привет, я Нейл Морелли.
– Да, – отозвалась она, полностью погрузившись в текст на желтом листке бумаги и собираясь уходить. Возможно, это был список тех, кого требовалось снять на рассвете.
– Я принимаю участие в этом шоу. Была такая суматоха, что я не получил сценарий. Но я хорошо запоминаю.
Женщина остановилась, взглянула на него, сверилась со своим списком и сделала пометку на листке.
– Я Ронни Вагнер, ассистентка режиссера. Возьмите свой сценарий на том столе, – сказала она, указав направление золотистой ручкой. – Прочитайте роль. Мы начнем через час.
Женщина опять собралась уходить.
– Какова моя роль? – спросил Нейл в надежде, что необходимость ответить задержит ее на месте.
Она ответила, но нетерпеливо:
– Не знаю. Официант или что-нибудь в этом роде.
– Не персонаж? – осведомился он, стараясь, чтобы голос не звучал панически.
Ронни взглянула на него и начала поспешно просматривать список нанятых на работу.
– Вы в эпизоде, а не персонаж. Около четырех строчек. Без контракта. Разве тот, кто вас нанимал, не объяснил вам этого?
Нейлу не понравились ни ее тон, ни ее отношение. «Тот, кто меня нанимал?» Актер почувствовал, как в нем закипает ярость.
– Эй, сучка, – сказал Нейл, – работу мне дал мой талант. А агент обговорил детали. Мой агент Сай Ортис. И он мне еще не говорил о подробностях. Мы с ним встретимся сегодня после съемок. И я упомяну твое имя. А теперь спасибо.
Нейл развернулся, пошел к столу, взял сценарий, открыл его и стал читать свою роль. Полное дерьмо. Опять ему досталась роль такая же ничтожная, как дерьмо на дне океана. «Первый официант». Эта фраза была подчеркнута желтым фломастером. «Боже, кто же тогда «второй официант»? «Кто-то, кто еще хуже дерьма», – ответил Нейл сам себе. От этого ему не стало легче. «Сучка была права», – признал он, пробежав глазами свои реплики. Около четырех строчек. По крайней мере, агент не получит комиссионных. Но если Саю ничего не достанется, зачем ему вообще беспокоиться? Что, черт побери, происходит? Нейл искал роль. Реплики казались даже не смешными.
– Как дела? – послышался чей-то голос. – Я Тодд Хенли, второй официант.
Большая улыбка на чересчур широком лице.
– Я дружу с Ронни еще со школы.
Господи, никто в этом городе не проводит тесты профессиональной пригодности? Нет, видимо, никто. Даже секретари не работают.
– Прекрасно иметь поддержку, – сказал Нейл. – Знаешь, кому дают пять строчек?
– Кому?
Нейл почувствовал, как от ярости у него зашевелились волосы на голове.
– Я трахаю твою Ронни Вагнер три-четыре раза в неделю в течение пары лет. Если я хорошо справлюсь с этой ролью, в следующем сезоне она обещала мне кое-что побольше.
Нейл оттолкнулся от стены и пошел к телефону, не обращая внимания на задрожавшую челюсть парня. Он набрал еще незнакомый ему номер кабинета Сая, но ответил уже хорошо знакомый голос секретарши.
– Эй, дай мне поговорить с ним. Я хотел побеседовать о моей работе.
Нейл заставил себя улыбнуться. Как ни странно, но его почти сразу соединили, и он опять заговорил в трубку:
– Сай, эй, спасибо за услугу, приятель. Я в самом деле ценю это. Нет, правда… Но я просто хотел сказать, что я по-настоящему ценю этот шанс. – Нейл сделал паузу. – Особенно поскольку ты ничего не получишь.
Он подождал, пока Сай скажет что-нибудь, но тот молчал.
– Я тебе все возмещу, Сай. Только подожди. Обещаю. Я превращу эту мелочь в настоящий персонаж за три эпизода. Запомни мои слова. Но, Сай, скажи, нужно кого-нибудь еще поблагодарить? Я имею в виду, как ты нашел мне это место? Не хочу кому-то показаться неблагодарным, знаешь ли. Поэтому как быть?
Нейл замолчал и прислушался к тому, как Сай, астматически дыша, принимал лекарство. Что он бормотал?
– Марти Ди Геннаро? Дерьмо. Если бы я знал, что он был там, я был бы хорош во всех отношениях. Но рад слышать такое. Кстати, если я был так хорош… Я имею в виду… – Нейл опять сделал паузу. – … Почему он не дал мне смешного текста?
Сай пробормотал что-то еще, предупреждая, чтобы Нейл вел себя поспокойнее. Обычная болтовня.
– Конечно, конечно. Ты прав. Я могу быть терпеливым, как следующий за мной парень. Еще раз спасибо, Сай.
Ронни, ассистентка режиссера, созвала всех на площадку в некое подобие элегантного ресторана. Когда Нейл увидел трех звезд шоу, вышедших из своих гримерных, у него сильно забилось сердце. Он не был готов к такой реакции. У Нейла вошло в привычку не смотреть самое популярное в Америке шоу просто потому, что ему так хотелось и еще из-за крошки из династии, а именно из-за Лайлы Кайл. Но когда Нейл получил роль, один из парней, с которым он работал, дал ему запись всех серий с самой первой, и ему удалось выдержать двадцатичетырехчасовой просмотр на видеомагнитофоне. Нейл предполагал, что стал нечувствительным по отношению к красоте, но вместо этого обнаружил себя изумленным. Ему страшно не хотелось признаваться, но в жизни Лайла оказалась еще прелестнее, чем на экране.
Марти Ди Геннаро присоединился к ним и немедленно приступил к работе. У Нейла почти не было времени составить мнение об этом парне, который оказался почти таким же невысоким и худым, как он сам. Нейл начал успокаиваться. Когда наступила короткая пауза, он даже позволил себе пошутить. Все шло довольно неплохо, пока Лайла наконец не взглянула ему в лицо.
– Одну минуту, – сказала она, прерывая репетицию. – Я вас нигде не видела?
– Никогда не имел чести быть вам представленным, мисс Кайл. Я Нейл Морелли, – ответил он, протянув руку, но почти сразу убрал ее и покраснел. Все на площадке уставились на них.
«Да, черт возьми, она великолепна!»
– Я вот что думаю. Я слышала о вас. Вы тот парень, который может много рассказать о семьях в нашем бизнесе. Прекрасно, что вы не такой праведник, чтобы отказываться от их денег.
Нейл заметил, как ухмыльнулась Шарлин Смит, выкатила глаза и сложила на груди руки, а Джан Мур сделала нервный шаг вперед, но остановилась.
– Я работаю, когда могу, мисс Кайл. Шарлин подошла и представилась.
– Рада видеть вас на площадке, Нейл. Я слышала о вас, как об очень забавном человеке.
Джан Мур приблизилась за ней следом, торопливо хлопнула Нейла по плечу и отошла в сторону.
Лайла попятилась, и все вернулись к репетиции. Ожидая своего выхода, Нейл наблюдал за происходящим из-за камеры. «Эта сучка работает, словно Нина, королева джунглей, – подумал он, – запугивает актеров, презирает персонал и игнорирует ассистентку режиссера».
У нее было что сказать об углах камеры и сценарии. Марти прислушивался к каждому ее слову и соглашался с большинством предложений. Нейл понял, что этот парень ходит перед Лайлой на цыпочках. Великий Марти Ди Геннаро, женский режиссер.
Напряжение на площадке ощущалось очень четко. И по мере приближения его выхода Нейл нервничал все больше. В первом дубле Лайла почти сразу перебила его и взглянула так, словно он совершил ошибку. Во втором она толкнула его локтем и обвинила в неправильных действиях. Нейлу хотелось задушить эту сучку. Он так завелся, что не контролировал себя и вполне мог совершить настоящую ошибку.
Они попробовали сделать третий дубль, затем четвертый – слишком много попыток для простого эпизода. Нейл начал потеть. Уверенная, что уже достаточно, Лайла сказала:
– Мне нужно сказать тебе пару слов, Марти.
Она подошла к Ди Геннаро, и Нейл услышал ее фразу:
– Убери этого дурака с площадки.
Но на этот раз Марти покачал головой и отошел в сторону.
«Иисусе, что мне теперь делать?» – Нейл знал, что все смотрят на него, что каждое его движение строго фиксируется. И прямо на площадке он поклялся себе, что когда-нибудь убьет Лайлу Кайл, но сейчас принял спокойный вид.
Он попытался снизить напряжение и наклонился к Шарлин.
– Лайла никогда не была монахиней? Она напоминает мне третьеразрядную учительницу.
– О, нет, – ответила та. – Она всю жизнь работает в шоу-бизнесе.
– Недостаточно мне сегодня проб в «Рождении звезды», и я еще должна работать с этой задницей? Марти, я нервная дура и не могу сниматься с ним. Я слишком расстроена.
Лайла приложила руку ко лбу, словно у нее болела голова.
– Прекрасно. Давай закончим эпизод, чтобы ты могла приготовиться к пробам. Забудь об этом парне, Лайла.
– Не могу я забыть о нем, Марти. Он все тут портит, бормочет свои вонючие четыре строчки и налезает на мою роль. Он везде гадит. Посмотри на лицо Джан.
Она заставила Марти повернуться к Джан, а потом обратно к ней.
– Ты права, Лайла. А теперь сыграй эпизод ради меня. И я даже помогу тебе со сценарием для твоих проб.
– Убери его с площадки, – настаивала Лайла, уверенная, что ее голос звучит достаточно громко. Ей хотелось, чтобы когда его выгонят, Нейл знал, кому он этим обязан.
Марти покачал головой.
– Не могу, Лайла. Я в долгу кое перед кем. В конце концов я должен снять его в одном эпизоде.
Он отвернулся и присоединился к группе остальных людей. Лайла почувствовала себя униженной. Все слышали ее требование убрать этого парня с площадки, теперь им было известно, что ответил ей Марти. Обычно он себе такого не позволял, но на этот раз допускать подобное было нельзя. Взять парня без ее ведома. Проклятый хорек. Она знала, какой ерундой были его смешные реплики. Она слышала, как окружающие хихикали по поводу некоторых строчек из его роли. Она проклинала и Нейла, и Марти.
Лайла отогнала эти мысли прочь. «У меня есть другие вещи, над которыми нужно подумать», – решила она. Роль в «Рождении звезды». Времени будет еще достаточно, чтобы сжить Нейла со света. Завтра, когда она получит роль. Завтра, когда она станет более известной, чем ее мать. «Подождешь, пока Эйприл Айронз увидит меня. Марти говорит, что я умею играть, но я знаю, что стану великой. И тогда… тогда я раздавлю этих тараканов».
Лайла ушла в свою гримерную и захлопнула дверь. Внутри было темно, но она не стала зажигать свет. Темнота и прохлада приносили облегчение. Лайла начала снимать пропотевшую блузку и бюстгальтер. Последний, казалось, продавил ей грудную клетку. Потом она расстегнула джинсы и позволила им упасть на пол.
– Извините… – прозвучал в темноте голос с сильным акцентом. – Я просто принесла вам ваш новый костюм…
Лайла обхватила себя руками и согнулась, пытаясь спрятать свое обнаженное тело и одновременно нащупывая в тусклом свете полотенце, халат или что-нибудь в этом роде. Какого черта посторонние вваливаются в ее гримерную?
Май Ван Трилоинг протянула ей хлопковый халатик, сняв его с крючка рядом с туалетным столиком. Лайла выхватила спасительную одежду из ее рук и буквально влезла в него, порвав рукав, поскольку Действовала очень энергично.
– Что, черт побери, вы здесь делаете? – крикнула она. – Кто вам позволил шпионить за мной?
– Прошу прощения, но я только…
– Вы только суете нос не в свое дело. Это Джан подсказала вам просмотреть мои вещи? Вы что-нибудь взяли?
Старая костлявая сука попятилась к двери. Что она себе вообразила? Она думает, что можно так легко отделаться? Все они думают, что могут обращаться с Лайлой Кайл, как с дерьмом, и легко отделаться? Лайла последовала за женщиной к двери и стала звать Марти.
– Вот! Вот! Я хочу, чтобы эту суку выгнали! Я хочу этого, Марти! Персонал на площадке оглянулся, как по команде. Теперь Джан видела, что Лайла потеряла над собой контроль. Она впала в истерику.
– Проклятье! Сколько раз я говорила этой старой дуре, что мне нужно иногда побыть одной! – вопила Лайла. – Скажи этой сволочи, чтобы она убрала нос от моей задницы!
Май побледнела и у нее на лбу и под носом выступили крошечные бусинки пота.
– Господи, и она ест этим ртом, – пробормотала Май, заставив тем самым Джан улыбнуться.
17
Майкл Маклейн уже давал Саю фотографии Шарлин. Затем он послал ему видеозапись Джан Мур. Но ему требовался снимок Лайлы в постели или фальшивка, чтобы спасти репутацию и удовлетворить Рикки Данна.
«Да, – подумал Майкл, – два доказательства уже есть. Что если сфабриковать третье? Любой высокой девицы в рыжем парике, снятой в небольшом фокусе, будет вполне достаточно. Вообще, чего хочет Сай? Снимков в подробностях?»
Но все же эта авантюра оставляла во рту Майкла дурной привкус. Ему было наплевать на этих сучек Лайлу или Шарлин. Он искренне любил Джан – она была симпатичной и умной, хотя и не испытывала к нему особой симпатии. А Майклу нравилось, когда ему отвечали взаимностью. Плюс все эти шрамы. Невидимые, почти незаметные, но такие тайные, что вызывали почти эротический интерес. И Майкл ни на секунду не верил, будто они являются следами автомобильной аварии. Во-первых, вызывала сомнение их странная симметричность. Во-вторых, в какой аварии можно получить повреждения на внутренних сторонах бедер, в области таза или под каждой ягодицей? Ясно, что Джан делала пластическую операцию, но почему такую сложную?
Кроме того, девушки ее возраста в основном еще слишком молоды для хирургических вмешательств.
Майкл нахмурил брови и заставил себя перестать размышлять. Он мог бы бросить Джан Мур. Нет проблем. И несмотря на сучий характер, можно было бы заняться Лайлой. Майкл наморщил лоб и набрал номер телефона Лайлы.
«Да, – подумал Майкл, – два доказательства уже есть. Что если сфабриковать третье? Любой высокой девицы в рыжем парике, снятой в небольшом фокусе, будет вполне достаточно. Вообще, чего хочет Сай? Снимков в подробностях?»
Но все же эта авантюра оставляла во рту Майкла дурной привкус. Ему было наплевать на этих сучек Лайлу или Шарлин. Он искренне любил Джан – она была симпатичной и умной, хотя и не испытывала к нему особой симпатии. А Майклу нравилось, когда ему отвечали взаимностью. Плюс все эти шрамы. Невидимые, почти незаметные, но такие тайные, что вызывали почти эротический интерес. И Майкл ни на секунду не верил, будто они являются следами автомобильной аварии. Во-первых, вызывала сомнение их странная симметричность. Во-вторых, в какой аварии можно получить повреждения на внутренних сторонах бедер, в области таза или под каждой ягодицей? Ясно, что Джан делала пластическую операцию, но почему такую сложную?
Кроме того, девушки ее возраста в основном еще слишком молоды для хирургических вмешательств.
Майкл нахмурил брови и заставил себя перестать размышлять. Он мог бы бросить Джан Мур. Нет проблем. И несмотря на сучий характер, можно было бы заняться Лайлой. Майкл наморщил лоб и набрал номер телефона Лайлы.