Горъ Василий. Пророчество 5

   Не дожидаясь решения, Глаз подошел к строю Вепрей и раздал стоящим в первой шеренге мужчинам подготовленные загодя мишени.
   - Прижмите их к сердцу на пару мгновений… - попросил он, отойдя в сторону.
   Его послушалось только четверо. Но и этого было достаточно - уставившись на мгновенно возникшие в деревяшках метательные клинки, они ошарашенно посмотрели на Вовку, потом на меня…
   - Не думаю, что кто-то из ваших воинов смог бы увернуться от ее броска. Впрочем, если есть желающие - можете попробовать… - без тени улыбки сказал Щепкин.
   Поняв, что бой до первой крови может длиться меньше секунды, вождь не стал выпендриваться, а просто кивнул донельзя удивленным старейшинам:
   - Дыхание Смерти! - выдал один из них. - От него не увернуться… Самой темной ночи тебе, женщина - воин!
   Дождавшись, пока утихнут восторги по поводу такого исхода Поединка Чести, Глаз поднял руку, требуя тишины:
   - Давайте не будем тратить время! Я готов биться сразу с тремя воинами. Если вы, конечно же, не против…
   Такого предложения не ожидал ни вождь, ни старейшины, ни воины, ожидающие своей очереди. Однако желающих наказать нахального чужеземца оказалось всего двое. Остальные отчего-то слегка отступили назад.
   Портить впечатление о Клане вождь не захотел, и вызвал из строя третьего воина максимально быстро. Впрочем, то, что мы заметили это заминку, он не увидеть не мог…
   Бой Щепкина закончился секунды через две. Глаз, не мудрствуя лукаво, просто ушел в джуше, вырубил всех троих не успевших среагировать на его атаку воинов, потом возник на первом попавшемся бездыханном теле, достал из кармана острую щепку и поинтересовался:
   - Царапать? Или обойдемся так?
 

Глава 29. Вовка Щепкин.

 
   Большая пьянка, посвященная появлению в Клане Каменного Вепря новых членов, завершилась перед самым рассветом. А через пару часов после восхода солнца в деревне появились гонцы из Клана Ласки. И на лице Джамшера, увидевшего их первым из нашей компании, возникло выражение полного обалдения:
   - Вовка Бросок Змеи! Посмотри! На плече Горного Обвала - знак Великой Войны!
   - Хорошо, не Змеюка Подколодная! - криво ухмыльнулся я. - Что за знак такой?
   Парень, не отрывая взгляда от поразившего его предмета экипировки воина, с трудом собрался с мыслями:
   - Обычно Кланы живут вполне самостоятельно. Охота, войны, мир - каждый вождь или совет старейшин решают сами, чему и когда быть… Исключениями являются обе Ярмарки, в период которых Кланы не воюют между собой, и объявленная Великая Война, когда все Кланы выступают против общего врага. Правда, даже на памяти деда моего деда такой необходимости не было…
   - И против кого дружим? - удивился я. - Насколько я понимаю, ни Гошшару, ни Симинору сейчас не до вас, да и провести войска через перевал Большой Крови, насколько я имел возможность убедиться сам, практически нереально…
   - Я не знаю… - парень проводил глазами воинов, наконец, получивших разрешение зайти в дом вождя племени, и вздохнул:
   - Жаль, Клана Ворона больше нет… А будь отец жив, я бы сейчас готовился к первому военному походу в своей жизни…
   - Поверь, война - это не прогулка с телками по лесу… - усмехнулся Эрик.
   - А зачем коров по лесу таскать? - не понял Джамшер.
   - Незачем. И от войны надо держаться подальше… - не стал объяснять парню смысл своей фразы супруг Оливии. - Ничего в ней хорошего нет…
   - Вы не понимаете… - оскорбился парень. - Я, можно сказать, всю жизнь мечтал…
   - …оставить вдовой свою Майке? - ехидно поинтересовалась Оливия. - Она тебе уже так надоела?
   - Огненная Грива не может надоесть! - возмутился Джамшер. - Она… она… она - лучшая девушка на свете…
   - А ты - конечно же, лучший воин? - хохотнул Эрик.
   - Нет… - помрачнел Утренняя Заря. - По сравнению с вами я - щенок…
   - А теперь представь, что на тропе войны ты натыкаешься на врага вроде Вовки… Сможет Майке убедить себя, что быть вдовой великого героя Джамшера Утренней Зари, погибшего в бою, лучше, чем счастливой женой его же, но находящегося рядом?
   Парень посмотрел на свою красавицу и тяжело вздохнул…
   - Проняло… - хихикнула Оливия. - Ладно, не задуряйся. Мы понимаем, что долг, честь и еще куча понятий могут заставить любого мужчину взяться за оружие. Но искать приключений на свою задницу без особой нужды, поверь, не стоит… Сиди дома, радуйся тому, что счастлив…
   - Как я погляжу, вы тоже сидите дома… И радуетесь… - мрачно буркнул Джамшер.
   - Угу… Тот самый случай… Который называется долгом… Веришь, не по своей воле тут… - пробормотал Эрик. - За последний год я и не помню, чтобы мне удалось провести хоть месяц в собственном доме…
 
   …Мой двоякий статус, признанный вчера племенем, сыграл со мной злую шутку - не прошло и часа с момента появления гонцов, как вождь Каменных Вепрей пригласил меня в Дом Совета. Как вождя Клана Ворона. Оказалось, что после объявления Великой Войны ни один Клан не мог не присоединиться к военному союзу, и я, скрипя сердцем, направился вслед за посланным за мной мальчишкой.
   В Доме Совета было многолюдно. Кроме двух Ласок, тут собрались все старейшины Каменного Вепря, десяток лучших воинов Клана и, естественно, сам Вождь.
   - Самой темной ночи, Вовка Бросок Змеи! - поприветствовал меня он. На лицах Ласок тут же появилось выражение плохо скрываемого удивления: насколько я понял, в курс последних новостей их еще не ввели. - Совет старейшин четырех кланов решил объявить Великую Войну… Выслушав воинов племени Ласки, мы согласились с их решением. Что скажешь ты, вождь Клана Ворона?
   - Самой темной ночи! - поздоровался я с собравшимися. - Прежде, чем высказать свое мнение, я бы тоже хотел выслушать уважаемых представителей Ласок…
   …Рассказ не занял много времени: враг, приходящий из долины Серого Песка, оказался на редкость деятельным. Как оказалось, солдаты никому неизвестного врага уже сровняли с землей восемь деревень, и увели в плен больше двухсот молодых женщин и детей. Все попытки воинов пострадавших Кланов отомстить ни к чему хорошему не привели - отправлявшиеся по следам похитителей обратно не возвращались. Если не считать единиц, выживших в 'странном' бою и умудрившихся как-то донести сведения об их разгроме до своих соплеменников.
   Враг был сильным. Кроме странных арбалетов, способных стрелять с расстояния, на котором даже самые зоркие горцы не видели позиции врага, странностей было много. Говоря современным языком, Ласкам, Росомахам и их соплеменникам с примитивными мечами и топорами приходилось лезть на гранаты, противопехотные мины и автоматы. Что у них, естественно, не получалось…
   - Бросок Змеи! - прервав мои размышления, в третий раз повторил один из Ласок.
   - Думал… - мрачно буркнул я. - Мы признаем правильность решения Совета старейшин. И готовы присоединиться к военному союзу. Но с одним условием…
   - С каким? - обалдело посмотрев на меня, спросил Ласка.
   - Воинами Союза Кланов буду командовать я.
   В Доме Совета наступила тишина… Горцы смотрели на меня так, будто я попросил их поделиться женами…
   - Для того, чтобы у вас не возникло лишних вопросов, попробую объяснить причину такого решения. Там, где я родился и вырос, есть народ, похожий на тех, кто поселился в долине Серого песка. И то, на что они способны, я знаю лучше любого из вас. Как я понимаю, за то время, которое прошло с момента их появления, вы так и не смогли захватить ни одного языка?
   - Языка? - не поняли меня Ласки.
   - Пленного воина врага…
   - Нет. Не смогли… - признался один из них.
   - Так вот. Я и мои воины сегодня отправимся за пленным. После того, как мы вернемся обратно, у вас будет возможность признать меня Военным Вождем. Я сказал. Самой темной ночи!
   - Я пойду с ними… - поднялся с места один из воинов Каменного Вепря. - Меня зовут Раскат Грома. Я верю тому, что сказал Бросок Змеи…
   - Хорошо… - согласился Ласка. - Если что, вернешься и расскажешь об их гибели…
 
   …Дорога до долины Серого песка заняла почти трое суток. Шли ходко. Первый день Раскат Грома еще пытался найти на наших лицах следы усталости, но, поняв, что в выносливости мы превосходим и его, слегка успокоился. А я, наоборот, постепенно напрягался - не обладая способностью Коренева чувствовать врага на расстоянии, прекрасно понимал, что наблюдатель с биноклем, расположенный на любом из окрестных хребтов, мог навести на нас мобильные отряды их охотников за пленными. Или подставить под огонь снайпера. Кроме того, тропы, ведущие к их долине, должны были быть заминированы, поэтому последние сутки пути я заставил всех ломиться по бездорожью, избегая всяких троп, удобных для восхождений склонов и любых мест, где могла бы расположиться засада. И ездил ребятам по ушам, неизвестно в какой по счету раз объясняя им действия в том или ином экстремальном случае…
   …Выстрел прозвучал сразу со всех сторон - мешанина горного рельефа многократно отразила звук от скал, и, если бы не готовность к такому развитию событий, я бы вряд ли определил место, где притаился снайпер.
   Стреляли в меня: влетая в узкую расщелину между камнями, я успел увидеть фонтанчик каменных осколков, взвившийся неподалеку, и приблизительно прикинуть траекторию полета пули. Эрик и Оливия, тоже уйдя в джуше, и растворившись между камнями, руководствуясь моими подсказками, быстренько заняли позиции, которые не мог видеть снайпер. А вот Раскат Грома тупо стоял на тропе и пытался понять, куда мы подевались!
   - Прыгай ко мне! Быстро! - рявкнул я, и, поняв, что воин старается думать, метнулся к нему и сбил его с ног. А через пару секунд снайпер, видимо, ошеломленный скоростью нашей реакции, снова начал стрелять…
   - Лежи тут! - зарычал я на пытающегося встать воина, и, поняв, что гордая натура горца берет верх над мозгами, ударом в затылок отправил его в нокаут. - Эрик! Как договаривались - изображаешь труса… Поехали!
   Смотреть, как парень понесся между камнями, петляя, как заяц, было безумно смешно: выросший в бродячем цирке парень играл так, что поверил бы и старик Станиславский. Спотыкаясь и падая, совершая неловкие прыжки и теряя равновесие через каждые три-четыре шага, он несся к виднеющемуся неподалеку ущелью и орал от страха, распугав всех животных и птиц километров на двадцать в округе. А я с Оливией, с трудом оторвавшись от веселого зрелища, накинув сшитые еще в деревне Каменного Вепря балахоны, уползли метров на двести в сторону и, удостоверившись, что русло маленького ручейка не просматривается с позиции стрелка, рванули в гору…
   …Второй номер снайпера оказался очень хорош: среагировав на наше появление, он открыл огонь в таком режиме, что, даже двигаясь в предельном для меня режиме, я с трудом умудрялся уклоняться от его выстрелов! После десятка промахов парень переключил оружие в режим автоматического огня, и я понял, что мне кранты: уйти от ливня пуль даже в джуше было бы нереально…
   Оливия с ее ножами оказалась, как обычно, на высоте: обе глазницы шустрого быстро украсились рукоятями ее клинков, и я, добежав до стрелковой позиции, успел вырубить схватившегося за 'пистолет' стрелка…
   - Спасибо, солнышко! - удостоверившись, что пленный не притворяется, буркнул я и принялся его упаковывать.
   - А оно-то причем? - ехидно поинтересовалась девушка, вытаскивая из тела свои ножи. - Нет, чтобы упасть в ноги и начать благодарить меня, умную, красивую и, главное, такую меткую…
   - Боюсь, что если я упаду тебе в ноги, то нас не спасет уже никто: тебя грохнет Эрик, а меня - Беата… - расхохотался я.
   - Эрик, вроде, не ревнивый… - сморщила носик Оливия, потом подумала и вздохнула: - Ну, да, ты прав… Ревнивый… Ладно, обойдемся без таких экстремальных способов выражения благодарности… Ну, что, я зову его к нам?
   - Нет, пока не торопись… - я заставил девушку спрятаться за камень, связал снайпера и подобрал с серого, в цвет скалы, пластикового матраса прямоугольный пенал со стеклянным торцом. Покрутив его пару минут, я без особого труда разобрался с принципом действия этого инопланетного аналога нашего бинокля.
   Устройство было прикольное. Трудно сказать, на каком принципе оно работало, но изображение приближало получше той оптики, которой мне приходилось пользоваться на Земле. Режимов подстройки было немерено, но разбираться с каждым у меня не было времени. И я решил ограничиться обычным осмотром местности. Как оказалось, не зря - по долине, лежащей по другую сторону хребта с захваченной нами стрелковой позицией, по направлению к нам бежало восемь человек в серо-зеленом горном камуфляже!
   - У нас гости… - я ткнул пальцем в направлении еле видимых невооруженным глазом точек и потянулся к лежащей рядом 'винтовке'. - Позови Эрика. Только не высовывайся…
   Прицел винтовки тоже оказался лучше всяких похвал. Правда, подстраивался с цевья винтовки, что оказалось несколько необычно, и пока я разобрался с ним, солдаты сократили около трети разделяющего нас расстояния. Впрочем, оставшихся восьми сотен метров мне должно было хватить за глаза, поэтому я спокойно перетащил мат метра на три поближе к их склону, удобно улегся, прицелился в карабкающегося по тропе солдата и нажал на 'спусковой крючок'. Выстрела не последовало! За следующие секунд двадцать я перещупал все, что было похоже на спусковой крючок, предохранители, и, не разобравшись в принципе действия чертового оружия, взвыл от отчаяния - уйти от солдат, которым до вершины хребта оставалось каких-то пару минут подъема, мы гарантированно не успевали…
   …Усмешку на лице пришедшего в себя снайпера я заметил краем глаза. И тут же врезал ему по наглой роже кулаком. Пленный перевернулся лицом вниз и задергал связанными за спиной руками, видимо, пытаясь утереть кровь, хлынувшую из сломанного носа, и я, обратив внимание на его перчатки, переменился в лице: первая фаланга указательного пальца оказалась открыта!
   Краем глаза поймав мой взгляд, солдат побледнел, а потом истошно заорал. Но это ему не помогло - выхватив из ножен нож, я одним движением слегка обезобразил ему кисть, срезал с отрубленного пальца кожу, и, прилепив ее на подушечку своего, взялся за винтовку…
   …Первая пуля ушла в молоко. Вторая, вместо головы - в броник. И отбросила солдата метров на пять назад. А начиная с третьего выстрела я адаптировался к особенностям стрелкового комплекса и принялся шмалять, как из пулемета: состояние джуше и механика перезарядки этому только способствовали. Так что через каких-то секунд десять вся группа солдат просто перестала существовать…
 

Глава 30. Ольгерд.

 
   Два дня, прошедшие после того, как мы так мило переночевали на постоялом дворе, мы провели в пути. Моя бесшабашная сестричка, всласть пообсуждав бизнес хозяина сожженного нами бандитского гнезда, скоро заскучала, и принялась мечтать о каком-нибудь завалящем приключении. Я ее желаний не разделял - на душе было немного не по себе из-за того, что пришлось расстаться с Вовкой, Эриком и его супругой. Они, конечно, были достаточно взрослыми и опытными, чтобы постоять за себя, но чувство ответственности заставляло меня здорово дергаться и по десять раз на дню спрашивать себя, правильно ли я поступил. Каждый раз после длительного раздумья я отвечал себе утвердительно, но, увы, и от этого легче не становилось. Если бы моя душа была деревом, за два дня я бы сгрыз его до корней…
   Шакра, наш проводник, настолько уверовал в мои сверхъестественные способности, что периодически забывал показывать направление на развилках, считая, что я и так знаю, куда идти. В принципе, догадаться было не сложно, так как ширина основного тракта всегда превышала ширину второстепенных ответвлений, но настолько забывать о своих обязанностях, на мой взгляд, не стоило. Впрочем, двигался он все равно настороженно - видимо, въевшаяся в кровь осторожность заставляла контролировать окружающее даже во сне.
   Меня это здорово радовало, так как ночами я иногда проваливался в черное безвременье, называемое некоторыми сном, и видел какие-то обрывки кошмаров с участием Вовки, Беаты и остальных членов нашей компании. Однако, в отличие от прошлого пророческого сна эти я не мог вспомнить уже через две минуты после пробуждения. Хвостик, выслушав мой рассказ, обозвала меня радиоприемником, и сделала весьма странный вывод:
   - Тебя словно настраивает на какую-то важную волну. Не сопротивляйся - еще один пророк нам не помешает. Не забывай, что Эола с нами нет, и получить подсказку затруднительно…
   В принципе, у меня было такое же ощущение, но такой аналогии мне в голову не пришло…
   Беата тоже постепенно менялась - толи с моей помощью, то ли под воздействием тех сил, которые меняли меня, она потихоньку начинала чувствовать окружающее. Не так четко и далеко, как Дед и я, но все-таки отдельных путников засекала метров за двадцать пять, а групповые цели - еще немножечко дальше. Однако радоваться она не спешила:
   - Толку то? Если бы я была рядом с Глазом, было бы гораздо лучше. А так твой радар мощнее…
   И еще она здорово скучала по мужу - у нее периодически портилось настроение, и в эти моменты мне приходила в голову одна и та же мысль: стоило ожидаемому ею приключению начаться в эти минуты, тем, кто его спровоцирует, могло не поздоровиться. Желание пролить кровь нехороших дядь перло у нее даже из ушей…
   …Первые разъезды гвардии Иггера Завоевателя появились на дороге за трое суток до того, как мы добрались до Гошшара. Очень неплохо вооруженные всадники внимательно всматривались в движущийся по тракту народ, периодически останавливая подозрительных лиц и зачем-то проверяя их запястья. Если верить Шакре, то они искали метки местных криминальных кланов - разного рода клейма и татуировки. При нас не находили ни разу, но пару виселиц с занятыми разлагающимися телами веревками мы по дороге проходили.
   - Барон Ревзай Кайпин весьма озабочен существованием ночного братства… - глядя на вторую жертву местного правосудия, объяснил Шакра. - тех, кто носит знаки преступных кланов, вешают без суда и следствия. За последний год, говорят, Гошшар покинуло девять десятых ночных братьев. И бегство продолжается…
   - И правильно… - усмехнулась Хвостик. - Уродов надо мочить…
   - Зачем мочить-то? - не понял проводник.
   - В смысле резать, колоть, пилить… В общем, уничтожать всеми доступными методами… - поморщившись, объяснила она. - Нафиг они нужны? Дали бы мне волю…
   - Вы бы умочили всех? - хохотнул Шакра.
   - Замочила бы… - поправила его Беата.
   - Причем раза по три-четыре… - улыбнулся я. - Потому ей волю и не даем… Хотя, когда вернемся в Аниор, я предлагаю тебе занять пост министра внутренних дел. Как считаешь?
   - Ух, и развернусь я тогда… - ухмыльнулась сестричка, и я понял, что преступный мир нашего королевства должен срочно начать паковать чемоданы…
   Вдосталь обсудить проблемы преступного мира ей не дало то самое чувство, которое она так добросовестно развивала: за поворотом дороги она вдруг почувствовала большую массу людей:
   - О, блин, а там ломится такая шобла, что волосы дыбом встают! - в духе своего мужа выдала она, и на всякий случай проверила, как ходят в ножнах мечи.
   Я хвататься за оружие не стал, а кивком головы приказал Шакре отойти к краю дороги: по моим ощущениям, на нас двигалось более сотни человек, а вступать в конфликт с армией в мои планы пока не входило.
   Первые солдаты показались из-за стены деревьев буквально через десяток секунд, и я мрачно усмехнулся: мое предположение о том, что такая масса может быть только строем, оправдалась.
   - Идут-то на Симинор! - склонив голову, прошептал проводник. - Полк? Больше?
   - Человек двести… Для полка маловато! - на глаз прикинув их количество, возразил я.
   - Штатный конный полк Иггера состоит из трехсот человек, не считая офицеров…
   - Что так мало? - удивился я.
   - Шесть рядов по пятьдесят тяжеловооруженных всадников - страшная сила! - сделав круглые глаза, ответил он. - А сколько человек в ваших полках?
   - Штатная численность полка может превышать полторы тысячи солдат… - усмехнулся я. - Триста всадников - это не страшно. Уйди с дороги, не создавай проблем…
   …Как ни странно, придираться к нам не стали: видимо, с дисциплиной в армии Иггера Завоевателя особых проблем не было. Проезжая мимо нас, солдаты с интересом пялились на мою сестрицу, с независимым видом стоящую на обочине и презрительно посматривающую на их расфранченных офицеров. Я уже обрадовался было, что можно двигаться дальше, как слегка приотставший от строя солдатик, игриво подмигнув Хвостику, задорно поинтересовался:
   - Эй, девчушка! А зачем тебе мечи? Что, твой муж так ослаб, что не может носить сам?
   - Не угадал… - сморщила носик моя сестрица, и я, холодея, понял, что не успею ее заткнуть: - Брат подарил. Сказал, что так у вас, в Гошшаре, будет хоть один пряморукий мечник. А не разряженные бабы, изображающие из себя воинов… Вон, как жопу разъел - с седла свисает… Ты пришпорь одра-то - пусть догонит строй. И попроси уступить место посередине, а то на твою задницу все прохожие мужики пялятся!
   Заржали не только лошади, но и добрая половина замыкающих строй солдат.
   - А промолчать нельзя было? - нахмурился я, заметив, как офицер, ехавший рядом с серединой строя, поворачивает лошадь. Выражение его лица было далеко не таким благодушным, как у тех солдат, кто смог оценить шутку:
   - Эй, ты, быдло! - приблизившись к нам, прошипел он. - Кто дал тебе право оскорблять доблестных воинов Великого Гошшара?
   - Воина оскорбить невозможно! - Хвостик уперла руки в бока и, пренебрежительно осмотрев всадника с ног до головы, добавила: - А вот тех, кто не умеет быть учтивым, надо воспитывать. Розгами. Слазь с коня, хамло! Или тебе кажется, что так ты смотришься страшнее? Твои солдатики хоть шутку оценить в состоянии, недоумок…
   Заткнуть Беату офицеру не удалось - для этого надо было быть, как минимум, Вовкой, - но побледневший от оскорбления дворянин и не собирался этого делать! Выхватив саблю, он пришпорил коня и с оттягом рубанул то место, где только что стояла моя сестра. И тут же рухнул на землю, выдернутый из седла ушедшей в джуше Беатой.
   К моему удивлению, убивать его Хвостик не стала. Вместо этого, отхватив ножом кусок повода, она ударом в челюсть вырубила своего оппонента, перекинула его через колено и на глазах ничего не понимающих солдат принялась стегать его по заднице:
   - Эх, давно мне не приходилось воспитывать всякую шелупонь!
   Удару к пятому ропот, возникший среди тех солдат, кто наблюдал за процессом, докатился до авангарда, и привлек внимание двигающихся во главе строя офицеров. Сначала оглянулся один, потом второй, а через несколько секунд все семеро, пришпорив коней, рванулись в нашу сторону.
   - Все, приплыли… - пробормотал я, слегка смещаясь вправо, чтобы была возможность, подхватив сестру на плечи, рвануть к расположенной метрах в семи-восьми опушке довольно густого леса. - Шакра, приготовься бежать. Прямо за мной… Ясно?
   - Готов… - испуганно прошептал проводник.
   - Что тут происходит? - осадив коня перед невозмутимо продолжающей экзекуцию сестренкой, заорал наиболее роскошно одетый всадник.
   - Шлепаю хама… Ручки у меня слабенькие, до него может не дойти, так что приходится пользоваться куском повода! - тут же ответила Беата. - Что же вы, господин офицер, совсем не занимаетесь их культурой речи? Как можно обращаться к девушке, обзывая ее быдлом? Или такое обращение к гостям королевства у вас считается нормой?
   - Отпустите его сейчас же!!! - побледнев, прошипел мужчина.
   - Накажете сами? Или наградите за героизм? Как же, смог оскорбить беззащитную девушку! - задержав руку, Беата посмотрела в глаза взбешенному гошшарцу, и, скинув с колена тело обидчика, встала и выпрямилась во весь рост. - У вас какие-то напряги с этикетом?
   - Взять ее! - скомандовал офицер. И тут же оказался рядом со своим сослуживцем:
   - Че это вдруг? - ласковый голосок моей сестры, раздавшийся около его уха, и холод лезвия ее ножа чуть ниже заставили его передумать: - Всем стоять!!!
   - Умничка! Пройдетесь с нами немного? А то мне страшно в лесу без таких бравых вояк, как вы… А вы, господа, не волнуйтесь: мы сейчас совершим ознакомительную экскурсию по местным достопримечательностям с лучшим гидом всех времен и народов, и эдак через часик отпустим его восвояси… Если вы будете благоразумными, то с ним не случится практически ничего… Ну, разве что мундир помнет или там заляпает сапоги грязью…
   Поняв, что остальные офицеры вот-вот бросятся в атаку, я ушел в джуше и метнулся к ближайшему. Среагировать на мое появление рядом не успел ни он, ни его лошадь. Поэтому, слетая с седла, он все еще пытался что-то сказать соседу. Боль в крупе лошади он почувствовать не мог, но то, что его нога, с моей помощью застрявшая в стремени, держит его на весу, понял. Как и то, что взвившееся на дыбы от удара ножом животное ломится параллельно дороге в обратную от места их назначения сторону. Следующим в такое же путешествие отправился его сосед. С такими же дикими криками и просьбами помочь. Третий офицер, совсем молодой парнишка, пару раз трепыхнулся в моих объятиях, потом тихонько пискнул, выпуская из руки засапожный нож, и тоненьким голоском запищал:
   - Все назад! Я приказываю!!!
   Как ни странно, на лицах рванувшихся в нашу сторону солдат появился такой неподдельный ужас, что заметившая перемену в их настроении Беата восторженно заметила: