Горъ Василий. Пророчество 5

   В общем, к вечеру того же дня мы, здорово намотавшись по горам в направлении, где отродясь не было деревень горных кланов, от души запутали следы в горных речках и свернули, наконец, в сторону, где Вовка распорядился устроить временные поселения. Устроившись на куче лапника рядом с мужем, я долго не могла заснуть, слушая, как вскрикивает во сне мужчина, в одночасье потерявший и жену, и обоих сыновей. И с ужасом представляла себя на его месте. Забыться удалось только тогда, когда Эрик, почувствовав, что меня трясет, принялся нашептывать мне что-то ласковое, и мне пришлось отбиваться от его нескромных ласк…
   Следующие два дня прошли совершенно спокойно: мы ломились по лесу, как стадо убегающих от пожара оленей, стараясь побыстрее добраться до своих. Естественно, соблюдая все меры предосторожности и периодически путая следы. Хотя, имея в отряде магиронца, абсолютно не умеющего двигаться, как полагается, и умирающего от усталости через десять минут после очередного привала, это было не так-то просто. В итоге Вовка, как и все остальные мужчины, увешанный трофейным оружием, решил, что, в принципе, можно особенно не торопиться, и вдвое снизил скорость нашего передвижения. После чего я периодически ловила себя на мысли, что наш боевой выход превратился в легкий променад.
   …А день на третий я вдруг поняла, чего мне не хватает: Глаз, вместе с Раскатом Грома идущий впереди отряда, не шутил. Вообще. И не отвечал ни на подколы Эрика, ни на мои издевки. Сообразив, что такое состояние для него является чем-то противоестественным, я слегка заволновалась, и, дождавшись вечера, принялась его колоть:
   - Слышь, Глаз, ты, случаем, не заболел? - дождавшись момента, когда он завалится на кучу лапника, я улеглась рядом и требовательно уставилась ему в глаза. - О чем ты думаешь все это время?
   Щепкин, лицо которого в наступающей тьме вдруг показалось мне олицетворением грусти, вдруг тяжело вздохнул и потрепал меня по волосам:
   - Винни! Какой же ты еще ребенок! Ну, назови мне пару причин, которые, по-твоему мнению, дают мне право радоваться?
   - Налет на базу врага прошел успешно… - удивленно пробормотала я. - Мы ушли от преследования, и возвращаемся домой с ценным пленным и кучей важной информации…
   - Это все мелочи… - грустно улыбнулся он. - А если посмотреть в общем, то получается, что, куда ни кинь - всюду задница…
   - Че это вдруг? - я ошалело уставилась на него.
   - Ну, как тебе объяснить? Та банда в долине Серого Песка - не группа собравшихся с бухты-барахты единомышленников, а проект Государства. Причем государства, весьма озабоченного идеями реваншизма и Великой мести. Что из этого следует? Да-да, ты права! Пройдет неделя, две - и в их лагере появятся новые солдаты, два-три вертолета; минные поля и датчики перекроют все подступы, а их мобильные отряды быстро сломают сопротивление не только горцев, но и всех, кто попадется у них на пути. Да, мы разнесли их лаборатории и уничтожили весь запас биологического оружия. Но задумайся - штаммы, которые они уже получили - это не только вещество в контейнерах, но и определенная технология. А носители информации наверняка остались целыми. Как ты думаешь, много они потратят времени, чтобы синтезировать новые образцы?
   - Наверное, нет… - расстроилась я.
   - Так с чего радоваться? То, что мы там сотворили - это, по большому счету, мелкая пакость. Укус комара. Ну, потеряли они человек пятьдесят. Ну - сто! Но для государства это - мелочи! Когда они решат, что наша мышиная возня их достала, сюда отправят пару пехотных дивизий и нам наступит кирдык! Закрыть портал нам не удалось, понимаешь? А, значит, руки у них развязаны…
   - А если отстреливать всех, кто проходит через портал? - понимая, что горожу чушь, все-таки поинтересовалась я.
   - А толку? - посмотрев на меня, как на законченную дурочку, буркнул Вовка. - Во-первых, у меня закончатся боеприпасы. Во-вторых, кто мне даст столько стрелять? Там, между прочим, осталось столько солдат, что при желании меня тупо задавят количеством. И, в-третьих, кто мешает тем, кто там, в Урлии, сделать пуленепробиваемый пенал… Что-то вроде тех, которые соорудили около порталов на Земле, и задвинуть его сюда? Игорь говорил, что окно открывается на двадцать ихних минут. За это время сюда можно впихнуть хоть черта в ступе. А что мы знаем про другие виды оружия массового поражения, которое есть у них на вооружении? Да фиг с ним, с массовым! Затолкать в портал десяток минометов, или что-нибудь типа установок 'Град' - и тем, кто решит пострелять по их лагерю, мало не покажется…
   - Мда… - настроение, до разговора с Вовкой пребывавшее на высоте, со свистом устремилось вниз.
   - Вот тебе и 'мда'! - Вовка закинул руки за голову и уставился в небо, на котором начали проявляться первые звезды. - Я, 'великий военный вождь' аборигенов, пытаюсь придумать, как закрыть портал. И безуспешно… А знаешь, что самое странное?
   - Что?
   - То, что разумом я понимаю, что выход есть! Иначе нас бы сюда не послали. Эти долбанные пророчества - прямое указание типа 'идите и разрулите, неучи. А заодно и потренируйтесь думать'… А, значит, надо шевелиться… И еще меня гложет подленькая мысль: Избранный у нас - Олежка. Значит, когда он появится, все должно сложиться. А почему не могу я? Что я, совсем даун? Или в эту бестолковку не могут прийти по-настоящему умные мысли? - Щепкин постучал себя по голове и снова тяжело вздохнул. - Понимаешь, все эти лавины, пленные, контейнеры с штаммами, горцы, Иггеры Завоеватели и тому подобная хренотень - только лишь кусочки головоломки. Которые Коренев должен как-то собрать. У меня нет амбиций - за годы, прожитые рядом с ним, я понял, что мое место - где-то за его плечом. И меня это вполне устраивает. Но задумайся о том, что каждое следующее задание не только становится сложнее - оно что-то дает. И ему, и нам. Я - образца трехлетней давности - жалкое подобие меня - сегодняшнего. Я - послезавтрашний буду еще круче. Но ведь для чего-то все это надо? Какая же, черт побери, сволочь все это придумала? И что за хрень ждет нас в самом конце пути, раз для того, чтобы с ней справиться, надо так уродоваться?
   - Об этом я не думала… - на мгновение почувствовав себя не в своей тарелке, прошептала я.
   - Гарри Каспаров, наконец, выиграл у компьютера, и с тремя сотнями очков и пятью жизнями перешел на следующий уровень… - непонятно пошутил Глаз. - Я вот тоже раньше не думал. А сейчас вдруг проняло… Эх, будь рядом Хвостик - было бы легче…
   - Ну, да… Когда рядом - любимый человек, чувствуешь себя цельным… - поддакнула я, и тут же нашла взглядом Эрика, восседающего около пытающегося заснуть Меддира.
   - Не только поэтому. Просто для моей жены нет завтрашнего дня. Она живет сегодняшним. Понимаешь, Беате все равно, что будет через минуту: она ни на секунду не задумается, стоит ли ломиться сквозь стену, если впереди идет ее брат. Раньше я думал, что это глупо. А сейчас стараюсь этому научиться…
   - Да, Беате все по барабану… - ухмыльнулась я. - Вот только не пойму, как она к этому пришла…
   - Рассказать? - неожиданно спросил Щепкин. - Что ты слышала о ее юности?
   - Ну, не особенно много… - по его тону поняв, что разговор перешел в очень болезненную для него область, осторожно сказала я. - Война с Тварями, Орден, плен…
   - Когда в Аниор пришел Орден, Беата была еще совсем ребенком… - начал Вовка. - Она и Олег, двое сирот, жили в Обители Последнего Пути и не видели ничего, кроме маленького, замкнутого мирка, тренировок и немногих адептов, готовящихся к очередному пришествию…
   …Слушая рассказ Глаза, я пыталась представить себя на месте Хвостика, и ужасалась: выжить на Арене, пройти по тонкой грани между безумием и смертью, и остаться нормальным, вменяемым человеком - это было выше моего понимания. Да, какие-то недосказанные фразы в его рассказе наталкивали на мысли, что такая юность все-таки сказалась на ее характере, и для того, чтобы сгладить какие-то его шероховатости, пришлось приложить душу и самому Щепкину, но в общем, как мне показалось, я бы всего этого не пережила.
   - А теперь на миг вернись в сегодняшний день и задумайся - может ее юность быть одним из элементов этой головоломки? - голос Вовки оторвал меня от мыслей о Беате и заставил вздрогнуть.
   - Пожалуй, да… - подумав, пробормотала я.
   - Вот и я того же мнения… Блин, как я ненавижу того, кто все это придумал!!! - в голосе Щепкина было столько ненависти, что мне слегка поплохело. - Удавил бы к чертовой матери… Ладно, малыш, не дергайся… Это я так, к слову… - заметив, что я зябко поежилась, хмыкнул он и снова потрепал меня по волосам: - Ладно, разболтался я чего-то. Дуй спать, оторва… А то вон Эрик твой уже ревновать начинает…
   - Не может быть… - придя в себя, я посмотрела на внимательно прислушивающегося к звукам ночного леса мужа. - Он далеко не дурак. И понимает, что каким бы ты не был бабником до Беаты, сейчас искать приключений на стороне ты не будешь…
   - Это почему? - притворно возмутился Вовка. - Посмотри на себя! Экстерьер не хуже, чем у моей супруги… Что бы не подомогаться?
   - Да минута общения с Хвостиком тебе важнее тонны подобного добра… - я хотела было игриво подвигать плечами, чтобы шевельнулась грудь, но тут же передумала - после тяжелого разговора шутить как-то не получалось. - Что ты, что Ольгерд - одного поля ягоды… Хотела бы я, чтобы и Эрик стал таким же…
   - А что, есть предпосылки сомневаться? - удивился Щепкин.
   - Нет. Но он - еще ребенок. Впрочем, как и я. Мало ли что случится через год - два?
   - Эх, девочка моя… При том образе жизни, который мы тут ведем, на всякую ерунду просто не хватает ни времени, ни души… Так что, думаю, на Элионе этого можно не бояться… Ладно, марш спать… Завтра будет… хотя, да… В отличие от Егора, мы устанем вряд ли…
 

Глава 50. Джамшер Утренняя Заря.

 
   Глядя на дорогу, Джамшер Утренняя Заря очередной раз удивился, как она изменилась с того момента, как они с Майке встретили тут Вовку Броска Змеи и его друзей. Проезжая часть, еще недавно обезображенная двумя колеями от тяжелых, до предела нагруженных телег, после прохода армии превратилась в ровную, истоптанную солдатскими сапогами, поверхность. Свежих следов от колес видно не было - видимо, купцы и крестьяне с поездками решили повременить, а обозы двигающихся на врага солдат Иггера Завоевателя досюда еще не добрались. За четверо суток ожидания по некогда оживленному тракту прошло от силы десятка полтора путников. И проскакало примерно столько же посыльных. Причем, в отличие от последних все, кто пустился в дальний путь в это смутное время, старались двигаться поближе к опушке леса, чтобы при малейшей опасности иметь возможность скрыться в чаще. Впрочем, Джамшер их понимал: достаточно было одного взгляда на то, во что превратилась таверна, около которой Вовка приказал дожидаться Ольгерда и его сестру, после пребывания там солдат, чтобы стараться держаться подальше от вояк.
   Ждать, вслушиваясь в тишину леса, было скучно, но не так, чтобы очень: все-таки рядом была Огненная Грива, и, устав от наблюдения за дорогой, Джамшер частенько отвлекался на прелести молодой жены. Она, естественно, не возражала. Правда, каждый раз, отрываясь от вымотанного ласками тела Майке, Утренняя Заря судорожно пытался понять, не пропустил ли он кого-то за время любовных игр и давал себе слово ' в следующий раз обязательно устоять' перед чарами жаждущей нежности и ласки жены, но… через какое-то время снова терял голову…
   …Ольгерд и Беата появились из-за поворота дороги незадолго до полудня. Вернее, сначала Джамшер думал, что это очередные посыльные, и жестом попросил Майке не шевелиться. Однако, в обличие от всех остальных жителей долины, в принципе не способных обнаружить прячущегося даже на расстоянии вытянутой руки горца, воин, едущий чуть впереди, насторожился задолго до того, как Джамшер услышал звук копыт его лошади! Мало того, казалось, что он смотрит прямо в лицо Утренней Заре, хотя заметить кого-то в переплетении ветвей и густой листве выбранного для места засады дерева было просто невозможно.
   - Это они! - внезапно взвизгнула Майке. - Та, что сзади - женщина! И с короткими волосами! Слазь с ветки! Дождались…
   Удержать спрыгнувшую вниз Огненную Гриву Джамшер не успел. И тут же рванулся следом: откровенно говоря, лиц тех, кого видел всего несколько часов, он не помнил, но под описания Вовки и, главное, Оливии эти двое вроде бы подходили.
   - Ольгерд! Это вы? - выскочив на дорогу, но на всякий случай замерев около массивного, обхвата в полтора, дерева, спросила Майке.
   - Ну, как тебе сказать? - ухмыльнулся воин. - Ольгерд - это не 'мы', а я. А 'мы' - это Беата и я. Двое…
   - Да нет, что ты гонишь? - мрачно нахмурив брови, перебила его Беата. - Он король Аниора, значит, отзывается на обращение в множественном числе… А я, как обычная крестьянка, - в единственном…
   - Вы нас помните? Я - Майке Огненная Грива, а он - Джамшер Утренняя Заря! - заулыбавшись, на всякий случай представилась девчушка. - Нас послал Вовка Бросок Змеи.
   - Кто? - в глазах Беаты появились такие же чертики, как и у ее мужа, Вовки, когда тот начинал над кем-нибудь подтрунивать. - Какой-такой змеи?
   - Ну, для того, чтобы войти в клан Вепря, ему пришлось пройти Поединок Чести и получить Имя.
   - О, как! А старое его чем-то не устраивало? - хохотнул Ольгерд.
   - Устраивало, но у нас такой обычай… - насупился Джамшер. - Зато теперь он Военный вождь союза племен!
   - Охренеть… Пока мы тут шарахаемся непонятно где, он делает карьеру? - удивилась Беата. - Кстати, у него уже есть свой дворец? Я так хочу принять ванну, выпить чашечку кофе…
   - Чего? - не поняла смысл последней фразы Огненная Грива.
   - Да это я так, о своем, о девичьем… - отмахнулась жена Великого Вождя… - не обращайте внимания…
   - Так, Хвостик, шутки в стороны! - перебил ее Ольгерд. - Что просил передать Вовка? И почему он не вернулся сам?
   - Записку. - Джамшер метнулся к облюбованному дереву, мигом взлетел к спрятанному в развилке рюкзаку и через мгновение снова выскочил на дорогу, но уже с аккуратно сложенной запиской.
   Беата, подав свою лошадь вплотную к лошади брата, заглянула через его плечо. Минуты две на дороге было тихо. Потом Ольгерд мрачно вздохнул, устало посмотрел на замерших перед ним Джамшера и Майке и буркнул:
   - Ну, да, как я и предполагал, Иггер - это так, разминка… Блин, ну, что нам спокойно-то не живется? Ладно, молодежь, давайте, ведите, что ли… И давайте порезвее - Вовка просил поторопиться…
 
   …К перевалу Большой Крови отряд подошел за четыре часа до заката. Кивнув в сторону вертикальной стены, глядя на которую даже снизу, он испытывал легкое головокружение, Джамшер скинул с плеч рюкзак и устало пробормотал:
   - Добрались. До заката его не пройти, так что придется заночевать тут.
   - В смысле? - удивленно посмотрев на него, Ольгерд перевел взгляд на возникшее на пути препятствие. - А что в нем такого особенного?
   - Он практически непроходим… - стараясь не показать своего превосходства, буркнул Утренняя Заря.
   - Кем? - хихикнула Беата, и, не снижая темпа передвижения, направилась к скалам.
   - Ну, когда мы поднимались тут с Вовкой Броском Змеи, то потратили почти целый день… - подала голос Майке.
   - А… Так мой муж - редкий тормоз! Я обычно поддерживаю его под локоток, чтобы он не упал. На ровном месте, естественно. А в горах его приходится тащить на закорках… Иногда я задумываюсь, нафиг мне такой калека… Видимо, любовь - зла…
   - Ох, услышал бы тебя Щепкин - неделю бы сесть не смогла бы… - Ольгерд, мотнув головой в сторону перевала, испытующе посмотрел на Джамшера: - Вы как, живые? Или устали? Просто не хочется зря терять сутки…
   - Нам-то что? Мы выросли в горах… - понимая, что долинник не оценил сложности подъема, юноша вытащил из рюкзака веревку и попытался показать, как ею надо обвязываться…
   К его удивлению, вместо того, чтобы внимательно слушать объяснения, Ольгерд обвязал веревкой Майке, прицепил другой конец к своему поясу и рванул вверх по стене так, как будто она была горизонтальной! Уже через час Джамшер начал понимать, что такой темп подъема выдержать невозможно - ныли стертые пальцы, сердце колотилось так, будто пыталось вырваться из груди, а смотреть на умирающую от усталости жену вообще не хватало совести.
   - Что же вы дохлые-то такие! - добравшись до очередной полки, на которой можно было слегка перевести дух, буркнула Беата. - Что тут осталось-то? От силы две трети… Ольгерд! Давай-ка, бери на буксир мальчишку, а за Майке я как-нибудь присмотрю сама…
   - Я смогу! - гордо вскинув голову, попробовал было выступить Джамшер, но его мнение никого не интересовало - подниматься дальше ему пришлось позорно привязанным к Ольгерду…
 

Глава 51. Капитан Шейр.

 
   …Шрам над коленом начал зудеть еще утром. Стараясь не тереть его в присутствии подчиненных, капитан Шейр постепенно погружался в пучину черной меланхолии. И было с чего: за шесть лет, прошедших с момента операции у Ренука, шрам давал о себе знать раза четыре. И каждый раз - перед очень крупными неприятностями. В семьдесят пятом из его отделения в часть вернулось только двое. Включая его самого. В семьдесят седьмом не выжил никто - если бы не невесть откуда оказавшийся в лесу охотник, то и самому Шейру настал бы конец: кровопотеря от четырех ранений доконала бы его за каких-нибудь пару часов. В семьдесят восьмом, вернувшись в роту после госпиталя, он первый раз прислушался к предчувствию и 'отравился' на ужине в столовой. В результате самолет с двумя десятками его подчиненных улетел с аэродрома без него. А через двадцать минут возвращающемуся из санчасти тогда еще старшему лейтенанту Шейру сообщили, что в результате неисправности рулевых тяг пилоты транспортника не справились с управлением, и тяжеленная машина зацепилась крылом за вершину сопки, расположенной в километре от взлетной полосы. Не выжил никто.
   Где-то через месяц Шейр получил капитана. И после попойки, посвященной этому событию, имел глупость рассказать о шраме единственному на тот момент другу, лейтенанту Орни Куоле. Все бы ничего - молчать Орни умел, - но очередной приступ зуда случился во время их совместного диверсионного выхода по тылам Магирона. Предчувствие не обмануло и на этот раз - разведгруппа попала в хорошо организованную засаду, и вырваться из ловушки удалось только троим. Но бред раненого лейтенанта не остался без внимания - с этого момента о колене капитана Шейра не узнал разве что генералитет…
   - Господин капитан! Вас вызывает к себе подполковник Ло! - голос посыльного, раздавшийся от входа в палатку, заставил Шейра вздрогнуть: неприятности, о которых предупреждал зуд, не заставили себя ждать…
   …- Итак, задача вам понятна? - оторвавшись от карты, поинтересовался новоявленный подполковник. - Как вы понимаете, я не стратег, так что план рейда разработаете сами. Но мне нужно, чтобы через неделю у меня было достаточно биоматериала, и чтобы эти твари поняли, кто тут хозяин. Вопросы?
   - Никак нет! - молодцевато гаркнул капитан, стараясь, чтобы в его взгляде не появилось обреченности: идти в недельный рейд по деревням аборигенов ему не хотелось совершенно! - Какое количество людей я могу взять?
   - Думаю, человек пятьдесят… Хотя… Мне трудно сказать, - я не специалист. Решайте сами. В принципе, если сочтете нужным, берите хоть всех своих отморозков - хуже не будет… Просто не забудьте доложить перед выходом, чтобы я знал, на кого тут можно рассчитывать… - задумчиво глядя куда-то сквозь стену палатки, пробормотал подполковник. - Ладно, можете идти, капитан… У меня еще много дел…
 
   Глядя на довольные лица солдат, предвкушающих боевой выход, капитан никак не мог отделаться от ощущения, что видит их в последний раз. И хотя за четыре часа, проведенных за планированием операции, он почти убедил себя в том, что колено в этот раз ошиблось, и никаких серьезных неприятностей не предвидится, трусливый внутренний голос все-таки нет-нет, да и давал о себе знать.
   - Господин капитан! - голос капрала Зайнца, в обиходе откликающегося на кличку Затвор, заставил Шейра оторваться от грустных мыслей. - А как это 'дать аборигенам почувствовать, кто тут хозяин'? Ребята спрашивают - курочек местных щупать, наверное, уже нужно? Ведь иначе они не поймут!
   - Ну, если недолго и аккуратно, то я не против… - вздохнув, пробормотал капитан, и вдруг заметил, как меняется лицо подчиненного: еще мгновение назад сияющая физиономия вдруг покрылась мертвенной бледностью, а во взгляде появился ничем не прикрытый страх!
   - З-зудит? - глядя на его колено расширенными от ужаса глазами, Затвор зябко повел широченными плечами.
   Непонимающе посмотрев на капрала, капитан посмотрел на свою руку и… чуть не выругался вслух - задумавшись, он, оказывается, принялся тереть кулаком не желающий успокаиваться шрам.
   - Иди, собирайся! - зарычал Шейр. - Построение через семнадцать минут! Только попробуй не успеть!
   Капрала как ветром сдуло. А капитан схватился за голову: даже если бы он попробовал солгать, Затвор бы не поверил однозначно. А теперь слух об очередном предчувствии наверняка начал свое триумфальное шествие среди его подчиненных…
 
   …Первые двое суток марша не происходило абсолютно ничего - двое бойцов из отделения разведки, двигающиеся в авангарде, старались вести роту по бездорожью, игнорируя любые тропы и удобные для передвижения склоны, - однако зуд не унимался ни на минуту. Злой, как собака, капитан то и дело ловил настороженные взгляды подчиненных, и проклинал момент, когда не удержал свою собственную руку: ну что такого серьезного могло произойти с сотней вооруженных до зубов спецназовцев в мире, в котором самым опасным оружием до сих пор являлся арбалет? Даже если принять на веру озвученную подполковником Ло версию, что среди аборигенов скрываются несколько агентов Магирона, страшно не становилось: что такого могли противопоставить его солдатам эти жалкие беглецы? Однако на третий день капитан понял, что ошибается.
   …Момента, когда сработал силок, капитан не видел - шел в середине строя, и смотрел в сторону виднеющегося в просветах между деревьями склона, по которому скрытно передвигалось боевое охранение. Однако на дикий крик взлетевшего в воздух солдата среагировал так же, как и все - упал, перекатился в сторону, и попытался понять, что произошло и где враг. Глухой удар о ствол здоровенного дерева - и крик тут же прервался. А через несколько секунд над приготовившимся к отражению атаки подразделением раздался дикий мат Затвора:
   - …и что за скотина придумала эту хрень? - бесновался капрал, изучая место, откуда сорвался в полет его подчиненный. - Что разлеглись? Нет никого! Лемке! Оган! Снимите Роржека! Гляньте, что с ним! Вексен! Вы что там, ослепли, что ли? Как можно было не заметить эту петлю?
   Вскочив на ноги и отряхнувшись от налипших на камуфляж иголок и прелых листьев, капитан растолкал сгрудившихся рядом с капралом солдат и присел возле тела попавшего в силок солдата. Роржек был без сознания: подхваченный разогнувшимся деревом, он пролетел по воздуху метров десять, и с разгону влетел в ствол заранее подготовленного к приему жертвы исполина.
   - …эти скоты специально утыкали дерево отточенными кольями! - никак не мог успокоиться капрал. - Если бы не броник, Роршаху бы настал конец!
   - Что с ним? - кивнув в сторону первой жертвы рейда, поинтересовался капитан у санинструктора роты, как раз заканчивающего осмотр.
   - Вывих бедра, растяжение связок правой ноги, сломана челюсть. Кроме того, один из кольев пробил щеку и выбил два зуба. Надорвано ухо. Сотрясение мозга… Вроде, все. Ребра, думаю, целы…
   - Понятно… - капитан еле сдержал рвущееся наружу проклятие и, кивнув возникшему рядом капралу, приказал:
   - Выдели двоих. Пусть доставят его в лагерь. Я сказал ДВОИХ! - видя, что капрал пытается ему возразить, озверел капитан. - Остальные - вперед марш!!!
   …Следующее происшествие не заставило себя долго ждать - рядовой Прении, только сменившийся с боевого охранения, имел глупость наступить на небольшой камень, который обошли все, кто шел перед ним. Вылетевшая из кустов стрела пробила ему бедро. Осмотрев рану, санинструктор весело похлопал раненого по плечу:
   - А ты родился в рубашке, парень! Еще бы немного, и стрела бы пробила артерию!
   Но, вытащив стрелу, улыбаться капрал перестал: наконечник стрелы, слабо соединенный с древком, остался глубоко в ране!
   - Вырезать сможешь? - кривясь от боли, спросил Прении.
   - Смочь - смогу, но на это уйдет часа три, не меньше! И ходить после операции ты не сможешь…
   - Отставить операцию! - вмешался в разговор капитан. - До деревни аборигенов - двадцать минут ходу. Подождешь тут. Отправишься в лагерь вместе с пленными. Вопросы?
   - Никак нет, господин капитан! - хором ответили оба.
   Однако пленных захватить не удалось: деревня была пуста! В домах царил жуткий бардак. Казалось, что жителей деревеньки заставили покинуть свои дома чуть ли не пинками. Как иначе можно было объяснить тот факт, что практически все ценные вещи так и остались на своих местах? Пушнина, довольно много оружия, какие-то немудреные украшения - все словно ждало возвращения тех, кому принадлежало.