Страница:
– Ты в порядке?
– Да. Спасибо. Все хорошо.
Его упрек был нежен.
– Серена, ты ведь знала, я осмотрел весь дом.
– Билл, я все понимаю… Но эти звонки достали меня. Я испугалась.
– Может, это к лучшему. Может, мы выйдем на след. Мы услышим голос. Мы можем провести тест. Возможно, это просто злая шутка…
– Шутник, который знает о посланной «валентинке» и процитировал ее слово в слово? – Она покачала головой.
– Мы осмотрим дом, затем послушаем запись.
Лайам шел к дому впереди них. Может быть, поэтому он ушел из полиции. Тогда он вел себя по-человечески с жертвами преступления. Сегодня… он не выдержал и взорвался, позволив злости и страху овладеть собой.
Он начал со спальни Серены. Осмотрел все: заглянул под кровать, открыл шкаф, проверил ванную, посмотрел за шторами. Ее спальня занимала большую часть правой стороны дома, а напротив, через холл, располагалась библиотека. Ни в ванной, ни в чулане – нигде нельзя спрятаться. Всюду пусто.
Достаточно было обвести взглядом гостиную, чтобы понять, что и здесь негде спрятаться. Он вернулся назад на знакомую территорию, где раздвижные двери выходили к бассейну.
Билл появился с другой стороны дома, где осматривал гостевые апартаменты. Взглянув на Лайама, покачал головой.
Серена стояла у входа.
– Давай послушаем запись, – предложил Лайам.
Она включила автоответчик и нажала кнопку воспроизведения. Механический голос: «Для вас новое сообщение».
Потом голос, принадлежавший Мелинде Гелф: «Серена, возьми трубку. Это я, твоя сестра. Я знаю, что ты дома, просматриваешь звонки. – Потом молчание. – Хорошо. Можешь не отвечать».
Щелчок.
Снова механический голос: «Конец последнего сообщения».
Она с недоумением смотрела на телефон.
– Я клянусь, там были и другие сообщения. Этот негодяй звонил несколько раз. Молчал и дышал в трубку. Потом заговорил, повторяя слова этого проклятого стишка и говоря, что убийца в доме.
Рикардо появился в дверях. Он покачал головой:
– Во дворе никого.
– Я говорю тебе… – начала Серена.
– Может быть, эти записи кто-то стер? – хмуро спросил Билл.
– Конечно. Вы можете стереть все, что угодно, если звоните откуда-то, зная код.
– Что ж, тогда мы проверим все входящие звонки, – сказал он ей. – У нас есть отпечатки пальцев некоторых подозреваемых, и нужно убедиться, что никто из них не входил в дом. И мы вытащим телефонные записи. Мы займемся этим прямо сейчас.
– Тебе нужна Серена? – спросил Лайам.
– Конечно. Она должна написать заявление и заполнить некоторые бумаги.
– Хорошо. Давай сделаем все это быстро. Я хочу увезти ее отсюда сегодня же вечером.
Серена повернулась к нему:
– Ты думаешь, что я сошла с ума и воображаю то, чего на самом деле не было?
– Я не говорил этого, – возразил Лайам.
– Ты же сам сказал, что в моем доме никого не было, тогда зачем мне уезжать отсюда?
– Это необходимо, – твердо заявил он. – Билл, ты можешь начать как можно скорее?
– Безусловно.
Прошло два часа, прежде чем бумаги были заполнены.
Он нервничал, хотя был знаком с процедурой и знал, сколько времени это займет.
Эксперты по снятию отпечатков прибыли проверить телефон, двери и другие предметы в доме. Они пробудут тут некоторое время. Лайам сомневался, что они что-то найдут, поскольку придерживался версии, что в доме никого не было. Звонивший хотел запугать Серену и заставить ее выбежать во двор.
Никаких намеков на взлом двери. Серена сама оставила ее широко открытой. Вообще никаких свидетельств, что в доме кто-то был… Только утверждение Серены.
Кассета была вынута из автоответчика и отдана для проверки. Может, кто-то из специалистов сумеет вытащить из нее то, что им нужно. Все входящие звонки будут отслеживать.
Когда она подписала последний лист бумаги, Лайам сказал:
– Пойди собери свои вещи.
– Но разве мне сейчас угрожает опасность? Дом окружен полицией, – стиснув зубы, пробормотала она.
– Сегодня мы уедем отсюда, – повторил он.
– Но нет никакого смысла…
– Я не собираюсь спорить с тобой. Я хочу увезти тебя отсюда.
– Лайам…
– Либо ты делаешь то, что я сказал, либо я ухожу.
– Что? – недоверчиво переспросила она. Отбросив назад непослушную прядь, она вздернула подбородок. – Мне кажется, что тебя наняли следовать за мной, а не наоборот.
– Ты делаешь то, что я сказал, или я ухожу, – повторил он. Он мог слышать, как скрипнули ее зубы.
– Уходи. Ты ведь этого хочешь, не так ли? – отрезала она. Они стояли в коридоре, вдали от остальных.
– Не глупи, – сказал он ей. – Речь идет о твоей жизни. Я делаю все, чтобы защитить тебя.
– Лайам…
– Ты действительно хочешь остаться одна? Или нанять другого телохранителя, которого не интересует ничего, кроме денег?
Она могла быть по-королевски щедрой, когда хотела. И совершила над собой немыслимое усилие.
– Хорошо, – мягко ответила она. – Куда мы поедем?
– Ты узнаешь, когда мы будем на месте.
– Но мне завтра надо быть на работе…
– Ты будешь.
– Я не понимаю, почему ты не можешь сказать мне?
– Я не хочу, чтобы кто-то знал.
– Я должна позвонить сестре. Я не хочу, чтобы она подумала, что я игнорирую ее.
– Мы позвоним Мелинде. Но не скажем ей, где ты. Собери вещи.
Прошло десять минут, и они уже сидели в машине, он был за рулем.
– Мы едем к тебе?
Он кивнул.
– Есть возражения?
– Нет… думаю, нет.
Она хранила молчание, пока они ехали. Он тоже старался не раскрывать рта. Но не мог.
– Серена. Черт, ты вела себя настолько глупо…
– Ты уже говорил мне это.
– Кто-то мог быть около дома. Поджидать тебя.
– Но кто-то мог быть и в доме.
– Билл проверил дом…
– Он мог не заглянуть в чулан…
– Не мог.
– Хорошо, прекрасно. Сколько можно говорить мне, как глупо я поступила?
– Кто-то мог проникнуть во двор. Звонок был рассчитан на то, чтобы выманить тебя из дома.
– Я знаю.
– Ты вышла одна, в темноту…
– Я знаю, черт побери! Я испугалась.
Он замолчал. Но потом снова продолжил настаивать на своем:
– Если ты в доме и все двери заперты, ты должна оставаться там, ты слышишь меня?
– Да. Как я могу не слышать тебя? – сердито возразила она. Затем добавила: – Я не думаю, что телохранитель должен запугивать клиента, которого обязан охранять.
– Я уже сказал, можешь меня уволить.
– Я не хочу тебя увольнять. Я хочу, чтобы ты бросил свои диктаторские замашки. Я постараюсь никогда больше не делать глупости, но как быть, если я такая эмоциональная? Я ведь актриса. Я знаю твое мнение на этот счет.
– У меня нет негативного отношения ни к актрисам, ни к актерам, – сказал он. – Скорее к тому образу жизни, который они ведут. Когда реальный мир не важен, а важно то, что пишет о них пресса или что показывают на экране либо на пленке… – Он оборвал себя. Он хотел сделать как лучше, а получилось скверно. И злился, и никак не мог сбросить напряжение…
И никак не мог избавиться от страха за нее.
Они подъехали к его дому. Лужайка перед крыльцом была ярко освещена. Никто не мог спрятаться здесь или на открытой веранде.
Он вышел из машины, обошел ее. Но Серена уже вылезла, не дожидаясь, когда он откроет ей дверь.
– Можно мне взять вашу сумку, мисс Маккормак? – подчеркнуто вежливо поинтересовался он.
– Я уже взяла, спасибо. Мы, актрисы, привыкли сами носить свои вещи. И знаешь что? Я даже могу приготовить кофе на костре. Но чего я терпеть не могу, так это спать с комарами в грязном спальном мешке. О'кей?
Она шла следом за ним к дому. Он открыл дверь, пропустил ее вперед и набрал код сигнализации.
Она стояла в гостиной.
Она вспоминала тот день, когда была здесь в последний раз. Он тоже думал об этом дне.
Он ушел…
Он слишком увлекся ею. Любовь. Черт, он обнаружил, что стоит перед витриной ювелирного магазина, рассматривает бриллианты, соображая, может ли он позволить себе камень, который достоин ее? И о том, что даже если она согласится выйти за него замуж, если они сделают это… Все равно ее частое появление на обложках глянцевых журналов, в новостях и светской хронике, там и сям, и рядом этот парень, тот парень…
Ревность.
Да, именно ревность…
– Что ж, где ты позволишь мне разместиться? – наконец спросила она.
– Располагайся в моей комнате. А я устроюсь здесь.
Она вышла. Он слышал, как закрылась дверь.
Ночь выдалась холодная, и он решил затопить камин. Когда пламя разгорелось, появилась Серена. Она уже приняла душ, смыла с лица всю косметику. Волосы были расчесаны, длинные, блестящие, с красными отблесками в золотистых прядях.
– Можно мне позвонить? – спросила она. – Я должна поговорить с сестрой.
Она ожидала, что он скажет «да», и уселась около телефона на софе.
– Подожди, – сказал он. – Возьми мой мобильный.
Она поджала губы, давая понять, что она думает о его сомнениях относительно сестры и ее мужа.
Она взяла его телефон. Их пальцы соприкоснулись. На ней был халат с глубоким вырезом, и Лайам невольно подумал, есть ли что-то под этим халатом.
Она набрала номер.
– Не говори никому, где ты. Никому, – предупредил он. Она не ответила. Он услышал, как заработал автоответчик Мелинды.
– Мелинда, это я. Я не дома… я постараюсь позвонить тебе снова утром. Я поеду на съемку. Рано.
Она закончила и отдала ему трубку.
– Спасибо, – сказала Серена. Встала и направилась в спальню.
– Эй! – окликнул он, идя за ней.
– Что? – Она повернулась.
– Могу я предложить тебе что-то? Хотя ты сама знаешь, где что искать… Если тебе что-нибудь нужно…
– Спасибо. Ничего не нужно. – Она вошла в его комнату. И снова он услышал, как хлопнула дверь.
Он уселся на софу и стал смотреть на огонь, пытаясь привести свои мысли в порядок.
Исключая невозможное…
Ничего невозможного в этих звонках нет. При теперешних технологиях можно запросто узнать номер телефона Серены. Любой, зная код, мог стереть нежелательное сообщение.
Он услышал, как скрипнула дверь. Она вошла в гостиную. Ее глаза были широко открыты. Смотрели немножко удивленно. Волосы в беспорядке.
А вырез халата…
– Ты намерен сидеть так всю ночь? Не собираешься спать?
– Нет. Я собираюсь улечься здесь на софе, – сказал Лайам. – Это место специально для диктатора. Я не особенно рассчитываю, что ты жаждешь моего общества сегодня.
– Ты действительно диктатор.
– Нет.
Она изогнула бровь.
– К черту, Серена, я сам испугался.
– Ты не понял? Я была так напугана…
– И сейчас тоже? Поэтому спрашиваешь меня, где я собираюсь спать? Ты хочешь, чтобы я пошел туда? Чтобы кто-то был рядом, потому что тебе страшно?
– Теперь ты говоришь не только как диктатор, но и как идиот, – вздохнула она.
– Неужели?
Она молча смотрела на него.
– Неужели я всегда должна… просить тебя? – тихо сказала она. – Ты не мог бы… пойти туда? Впрочем, можешь не отвечать.
Где-то посреди ночи Серена услышала, как звонит телефон. Она пыталась приподняться.
Лайам, лежа рядом с ней, повернулся.
– Это мобильный. Он на столе, рядом с тобой.
– Да, – пробормотала она.
– Просто ответь. Скажи «хэлло».
Она сказала.
Молчание было ответом. Потом щелчок. Серена взглянула на Лайама.
– Кто-то знает, где я, – сказала она.
Он взял у нее телефон, отбросил назад ее спутанные волосы.
– Да, они знают, что ты в безопасности. Со мной. – Он нажал на кнопку, чтобы определить номер звонившего. Высветился номер Шэрон. – Ничего особенного, просто приятель, – сказал он Серене и положил телефон со своей стороны на кровать.
Обняв Серену, привлек ее поближе к себе.
– Ты в безопасности, – сказал он ей.
– С моим высокооплачиваемым телохранителем?
Он погладил ее по голове, глядя в темноту ночи.
– Постарайся заснуть.
Эймзбари снимает людей, выведывает их секретные фантазии и грязные маленькие секреты. Все эти ужасы происходили на площадке. А Эймзбари никогда не заходил туда…
Скорее всего тут задействовано несколько человек.
Все, что он должен сделать, – это определить одного из них.
Глава 19
– Да. Спасибо. Все хорошо.
Его упрек был нежен.
– Серена, ты ведь знала, я осмотрел весь дом.
– Билл, я все понимаю… Но эти звонки достали меня. Я испугалась.
– Может, это к лучшему. Может, мы выйдем на след. Мы услышим голос. Мы можем провести тест. Возможно, это просто злая шутка…
– Шутник, который знает о посланной «валентинке» и процитировал ее слово в слово? – Она покачала головой.
– Мы осмотрим дом, затем послушаем запись.
Лайам шел к дому впереди них. Может быть, поэтому он ушел из полиции. Тогда он вел себя по-человечески с жертвами преступления. Сегодня… он не выдержал и взорвался, позволив злости и страху овладеть собой.
Он начал со спальни Серены. Осмотрел все: заглянул под кровать, открыл шкаф, проверил ванную, посмотрел за шторами. Ее спальня занимала большую часть правой стороны дома, а напротив, через холл, располагалась библиотека. Ни в ванной, ни в чулане – нигде нельзя спрятаться. Всюду пусто.
Достаточно было обвести взглядом гостиную, чтобы понять, что и здесь негде спрятаться. Он вернулся назад на знакомую территорию, где раздвижные двери выходили к бассейну.
Билл появился с другой стороны дома, где осматривал гостевые апартаменты. Взглянув на Лайама, покачал головой.
Серена стояла у входа.
– Давай послушаем запись, – предложил Лайам.
Она включила автоответчик и нажала кнопку воспроизведения. Механический голос: «Для вас новое сообщение».
Потом голос, принадлежавший Мелинде Гелф: «Серена, возьми трубку. Это я, твоя сестра. Я знаю, что ты дома, просматриваешь звонки. – Потом молчание. – Хорошо. Можешь не отвечать».
Щелчок.
Снова механический голос: «Конец последнего сообщения».
Она с недоумением смотрела на телефон.
– Я клянусь, там были и другие сообщения. Этот негодяй звонил несколько раз. Молчал и дышал в трубку. Потом заговорил, повторяя слова этого проклятого стишка и говоря, что убийца в доме.
Рикардо появился в дверях. Он покачал головой:
– Во дворе никого.
– Я говорю тебе… – начала Серена.
– Может быть, эти записи кто-то стер? – хмуро спросил Билл.
– Конечно. Вы можете стереть все, что угодно, если звоните откуда-то, зная код.
– Что ж, тогда мы проверим все входящие звонки, – сказал он ей. – У нас есть отпечатки пальцев некоторых подозреваемых, и нужно убедиться, что никто из них не входил в дом. И мы вытащим телефонные записи. Мы займемся этим прямо сейчас.
– Тебе нужна Серена? – спросил Лайам.
– Конечно. Она должна написать заявление и заполнить некоторые бумаги.
– Хорошо. Давай сделаем все это быстро. Я хочу увезти ее отсюда сегодня же вечером.
Серена повернулась к нему:
– Ты думаешь, что я сошла с ума и воображаю то, чего на самом деле не было?
– Я не говорил этого, – возразил Лайам.
– Ты же сам сказал, что в моем доме никого не было, тогда зачем мне уезжать отсюда?
– Это необходимо, – твердо заявил он. – Билл, ты можешь начать как можно скорее?
– Безусловно.
Прошло два часа, прежде чем бумаги были заполнены.
Он нервничал, хотя был знаком с процедурой и знал, сколько времени это займет.
Эксперты по снятию отпечатков прибыли проверить телефон, двери и другие предметы в доме. Они пробудут тут некоторое время. Лайам сомневался, что они что-то найдут, поскольку придерживался версии, что в доме никого не было. Звонивший хотел запугать Серену и заставить ее выбежать во двор.
Никаких намеков на взлом двери. Серена сама оставила ее широко открытой. Вообще никаких свидетельств, что в доме кто-то был… Только утверждение Серены.
Кассета была вынута из автоответчика и отдана для проверки. Может, кто-то из специалистов сумеет вытащить из нее то, что им нужно. Все входящие звонки будут отслеживать.
Когда она подписала последний лист бумаги, Лайам сказал:
– Пойди собери свои вещи.
– Но разве мне сейчас угрожает опасность? Дом окружен полицией, – стиснув зубы, пробормотала она.
– Сегодня мы уедем отсюда, – повторил он.
– Но нет никакого смысла…
– Я не собираюсь спорить с тобой. Я хочу увезти тебя отсюда.
– Лайам…
– Либо ты делаешь то, что я сказал, либо я ухожу.
– Что? – недоверчиво переспросила она. Отбросив назад непослушную прядь, она вздернула подбородок. – Мне кажется, что тебя наняли следовать за мной, а не наоборот.
– Ты делаешь то, что я сказал, или я ухожу, – повторил он. Он мог слышать, как скрипнули ее зубы.
– Уходи. Ты ведь этого хочешь, не так ли? – отрезала она. Они стояли в коридоре, вдали от остальных.
– Не глупи, – сказал он ей. – Речь идет о твоей жизни. Я делаю все, чтобы защитить тебя.
– Лайам…
– Ты действительно хочешь остаться одна? Или нанять другого телохранителя, которого не интересует ничего, кроме денег?
Она могла быть по-королевски щедрой, когда хотела. И совершила над собой немыслимое усилие.
– Хорошо, – мягко ответила она. – Куда мы поедем?
– Ты узнаешь, когда мы будем на месте.
– Но мне завтра надо быть на работе…
– Ты будешь.
– Я не понимаю, почему ты не можешь сказать мне?
– Я не хочу, чтобы кто-то знал.
– Я должна позвонить сестре. Я не хочу, чтобы она подумала, что я игнорирую ее.
– Мы позвоним Мелинде. Но не скажем ей, где ты. Собери вещи.
Прошло десять минут, и они уже сидели в машине, он был за рулем.
– Мы едем к тебе?
Он кивнул.
– Есть возражения?
– Нет… думаю, нет.
Она хранила молчание, пока они ехали. Он тоже старался не раскрывать рта. Но не мог.
– Серена. Черт, ты вела себя настолько глупо…
– Ты уже говорил мне это.
– Кто-то мог быть около дома. Поджидать тебя.
– Но кто-то мог быть и в доме.
– Билл проверил дом…
– Он мог не заглянуть в чулан…
– Не мог.
– Хорошо, прекрасно. Сколько можно говорить мне, как глупо я поступила?
– Кто-то мог проникнуть во двор. Звонок был рассчитан на то, чтобы выманить тебя из дома.
– Я знаю.
– Ты вышла одна, в темноту…
– Я знаю, черт побери! Я испугалась.
Он замолчал. Но потом снова продолжил настаивать на своем:
– Если ты в доме и все двери заперты, ты должна оставаться там, ты слышишь меня?
– Да. Как я могу не слышать тебя? – сердито возразила она. Затем добавила: – Я не думаю, что телохранитель должен запугивать клиента, которого обязан охранять.
– Я уже сказал, можешь меня уволить.
– Я не хочу тебя увольнять. Я хочу, чтобы ты бросил свои диктаторские замашки. Я постараюсь никогда больше не делать глупости, но как быть, если я такая эмоциональная? Я ведь актриса. Я знаю твое мнение на этот счет.
– У меня нет негативного отношения ни к актрисам, ни к актерам, – сказал он. – Скорее к тому образу жизни, который они ведут. Когда реальный мир не важен, а важно то, что пишет о них пресса или что показывают на экране либо на пленке… – Он оборвал себя. Он хотел сделать как лучше, а получилось скверно. И злился, и никак не мог сбросить напряжение…
И никак не мог избавиться от страха за нее.
Они подъехали к его дому. Лужайка перед крыльцом была ярко освещена. Никто не мог спрятаться здесь или на открытой веранде.
Он вышел из машины, обошел ее. Но Серена уже вылезла, не дожидаясь, когда он откроет ей дверь.
– Можно мне взять вашу сумку, мисс Маккормак? – подчеркнуто вежливо поинтересовался он.
– Я уже взяла, спасибо. Мы, актрисы, привыкли сами носить свои вещи. И знаешь что? Я даже могу приготовить кофе на костре. Но чего я терпеть не могу, так это спать с комарами в грязном спальном мешке. О'кей?
Она шла следом за ним к дому. Он открыл дверь, пропустил ее вперед и набрал код сигнализации.
Она стояла в гостиной.
Она вспоминала тот день, когда была здесь в последний раз. Он тоже думал об этом дне.
Он ушел…
Он слишком увлекся ею. Любовь. Черт, он обнаружил, что стоит перед витриной ювелирного магазина, рассматривает бриллианты, соображая, может ли он позволить себе камень, который достоин ее? И о том, что даже если она согласится выйти за него замуж, если они сделают это… Все равно ее частое появление на обложках глянцевых журналов, в новостях и светской хронике, там и сям, и рядом этот парень, тот парень…
Ревность.
Да, именно ревность…
– Что ж, где ты позволишь мне разместиться? – наконец спросила она.
– Располагайся в моей комнате. А я устроюсь здесь.
Она вышла. Он слышал, как закрылась дверь.
Ночь выдалась холодная, и он решил затопить камин. Когда пламя разгорелось, появилась Серена. Она уже приняла душ, смыла с лица всю косметику. Волосы были расчесаны, длинные, блестящие, с красными отблесками в золотистых прядях.
– Можно мне позвонить? – спросила она. – Я должна поговорить с сестрой.
Она ожидала, что он скажет «да», и уселась около телефона на софе.
– Подожди, – сказал он. – Возьми мой мобильный.
Она поджала губы, давая понять, что она думает о его сомнениях относительно сестры и ее мужа.
Она взяла его телефон. Их пальцы соприкоснулись. На ней был халат с глубоким вырезом, и Лайам невольно подумал, есть ли что-то под этим халатом.
Она набрала номер.
– Не говори никому, где ты. Никому, – предупредил он. Она не ответила. Он услышал, как заработал автоответчик Мелинды.
– Мелинда, это я. Я не дома… я постараюсь позвонить тебе снова утром. Я поеду на съемку. Рано.
Она закончила и отдала ему трубку.
– Спасибо, – сказала Серена. Встала и направилась в спальню.
– Эй! – окликнул он, идя за ней.
– Что? – Она повернулась.
– Могу я предложить тебе что-то? Хотя ты сама знаешь, где что искать… Если тебе что-нибудь нужно…
– Спасибо. Ничего не нужно. – Она вошла в его комнату. И снова он услышал, как хлопнула дверь.
Он уселся на софу и стал смотреть на огонь, пытаясь привести свои мысли в порядок.
Исключая невозможное…
Ничего невозможного в этих звонках нет. При теперешних технологиях можно запросто узнать номер телефона Серены. Любой, зная код, мог стереть нежелательное сообщение.
Он услышал, как скрипнула дверь. Она вошла в гостиную. Ее глаза были широко открыты. Смотрели немножко удивленно. Волосы в беспорядке.
А вырез халата…
– Ты намерен сидеть так всю ночь? Не собираешься спать?
– Нет. Я собираюсь улечься здесь на софе, – сказал Лайам. – Это место специально для диктатора. Я не особенно рассчитываю, что ты жаждешь моего общества сегодня.
– Ты действительно диктатор.
– Нет.
Она изогнула бровь.
– К черту, Серена, я сам испугался.
– Ты не понял? Я была так напугана…
– И сейчас тоже? Поэтому спрашиваешь меня, где я собираюсь спать? Ты хочешь, чтобы я пошел туда? Чтобы кто-то был рядом, потому что тебе страшно?
– Теперь ты говоришь не только как диктатор, но и как идиот, – вздохнула она.
– Неужели?
Она молча смотрела на него.
– Неужели я всегда должна… просить тебя? – тихо сказала она. – Ты не мог бы… пойти туда? Впрочем, можешь не отвечать.
Где-то посреди ночи Серена услышала, как звонит телефон. Она пыталась приподняться.
Лайам, лежа рядом с ней, повернулся.
– Это мобильный. Он на столе, рядом с тобой.
– Да, – пробормотала она.
– Просто ответь. Скажи «хэлло».
Она сказала.
Молчание было ответом. Потом щелчок. Серена взглянула на Лайама.
– Кто-то знает, где я, – сказала она.
Он взял у нее телефон, отбросил назад ее спутанные волосы.
– Да, они знают, что ты в безопасности. Со мной. – Он нажал на кнопку, чтобы определить номер звонившего. Высветился номер Шэрон. – Ничего особенного, просто приятель, – сказал он Серене и положил телефон со своей стороны на кровать.
Обняв Серену, привлек ее поближе к себе.
– Ты в безопасности, – сказал он ей.
– С моим высокооплачиваемым телохранителем?
Он погладил ее по голове, глядя в темноту ночи.
– Постарайся заснуть.
Эймзбари снимает людей, выведывает их секретные фантазии и грязные маленькие секреты. Все эти ужасы происходили на площадке. А Эймзбари никогда не заходил туда…
Скорее всего тут задействовано несколько человек.
Все, что он должен сделать, – это определить одного из них.
Глава 19
Утро следующего дня.
Он вошел, закрыл дверь и посмотрел на киллера.
– Какой идиотизм! – прошипел он.
– Идиотизм? – Киллер был озадачен. – Но ты сам сказал, что тебе нужно…
– Идиотизм! Как можно творить такое? О Боже, если бы нас выследили…
– Но все было под контролем, поверь мне. Ты сказал, что тебе нужно…
– Молчи! Еще раз говорю, что подобная глупость могла стоить…
Он хотел убить киллера. Убить свое создание.
Его пальцы дрожали. Он оглянулся, ища что-то. Оружие?
Но тут кто-то окликнул его.
Он погрозил пальцем.
– Мы еще поговорим. Поговорим…
Киллер испугался.
Ровное дыхание Серены сбилось, когда Лайам перелез через нее. Она напряглась, мгновенно встревоженная его движением. Он посмотрел на нее.
– Сигнализация в твоем доме была отключена.
– Что?
– Сигнализация не включена. Ты ее включила, когда вернулась домой?
То, как он смотрел на нее, заставило ее усомниться в своих действиях.
– Да, кажется, включила, как обычно…
– Кажется?
– Можешь спросить Билла.
Он вздохнул.
– Серена, откуда Билл знает, включила ты сигнализацию или нет? Он должен был оставаться около дома.
– Он сказал мне, чтобы я заперла дверь и включила сигнализацию. Точно также, как говорил ты. Он вышел, и я сразу же сделала это.
– Тогда почему она отключилась?
– А я откуда знаю? Видимо, не сработала.
– Мы должны позвонить в фирму охраны, – тихо чертыхаясь, проговорил он. – Когда ты рассказала мне, что твоя сестра потеряла ключи, я подумал, что тебе следовало сменить замок.
– Но это случилось в пустыне за тысячи километров отсюда!
– Если сигнализация неисправна, то любой, имея ключи, мог войти в твой дом.
– Прекрасно. Я сменю замок, – кивнула она. – Полиция закончит сегодня работать в доме?
– Да.
Ей показалось, он сам не верил, что полиция что-то выяснит, даже если обнаружит отпечатки и признаки возможного вторжения. Все это не более чем бесполезная трата времени.
Устав спорить, она мельком взглянула на часы. Еще не было и шести. Она снова положила голову на подушку.
– Что ты делаешь?
– Хочу еще поспать.
– Сегодня ты должна рано быть на студии, а я займусь этой фирмой охраны.
– Да, но не так рано, – возразила она.
– Я знаю, как тебя разбудить.
Она улыбнулась в подушку, думая, что у него что-то романтическое на уме. Секундой позже простыни были отброшены.
Она ощутила резкий шлепок чуть пониже спины и повернулась, приподнявшись в недоумении.
– Вот так. Все, что ты можешь получить от бывшего копа…
Но со временем она получила куда больше. Он снова залез в постель и молча наносил удары, но уже совсем другого рода. Моментом позже он пробормотал около ее губ:
– Теперь, когда я привлек твое внимание…
Но к сожалению, утро не располагало к бесконечным наслаждениям, тихим разговорам или повторению содеянного. Через час оба уже приняли душ. Он говорил по телефону, она пила вторую чашку кофе. Он позвонил Конару, с которым ей предстояло встретиться на студии, и попросил, чтобы Конар не спускал с нее глаз.
– У тебя снова какие-то дела? – вежливо поинтересовалась она.
– Я должен поехать к тебе домой и встретиться там с представителем фирмы охраны, – объяснил он. – Возьми кофе в машину.
Минутой позже он провожал ее к машине, и вскоре они уже были на полпути к студии.
– Ты просто высадишь меня? – спросила она.
– Нет. Я пойду с тобой.
Она решила не спорить.
Он припарковал автомобиль на месте Джо, и они вошли на студию. Вместе подошли к лифту и поднялись в ее гримерную. Конар был уже в холле, стоял, прислонившись к стене, поджидая их. Он вопросительно посмотрел на Лайама.
– Ты знаешь, – сказала она им, – это очень жестоко по отношению к Конару. Он мог прийти позже, ведь «египетская» сцена еще не скоро.
– Не важно, – вежливо возразил Конар. – У тебя сцена с Келли. Ее можно сразу снимать, вы ведь ее уже репетировали. Потом разговор с Верой, которая требует, чтобы ты прекратила спать с любовниками сестер. Конечно, она понятия не имеет, что ты спишь со мной, с ужасным, безнравственным интриганом Дэвидом Девиллем. Если бы она знала, она рассказала бы отцу, и тебя бы выпороли или выбросили из старого поместья. Между нами происходит короткий разговор, мы договариваемся о встрече позднее, где ты собираешься рассказать мне все. Потом твоя сцена с Джеем Браденом, вы ругаетесь. Он все еще женат на твоей сестре, но удосужился заделать ребенка одной из нелегальных работниц. И дальше у тебя разговор с представителем эксклюзивного евро-американского ресторана. И наконец, моя дорогая мегера, у тебя сцена со мной, ты обвиняешь меня во всех смертных грехах, мы катаемся по земле среди виноградников – грязь и вино, все как полагается, постараемся сделать это как можно убедительнее. Затем я иду за тобой в твою мастерскую, ты снова угрожаешь мне, и я запираю тебя в саркофаге. Между сценами я наношу визит твоему отцу, он опечален, а я злорадствую, я-то знаю, что сплю с двумя его дочерьми. Не одновременно, конечно. Мы не столь эксцентричны.
– Это на целый день, – сухо заметил Лайам.
– И всюду секс, – добавил Конар. – Да, знаешь ли, это нелегко, но кто-то должен делать это?
– Увидимся позднее, – кивнул Лайам. – Я постараюсь не задерживаться…
– Все будет нормально. Олсен здесь уже с утра, а Хатченс собирался присутствовать на съемке.
– Олсен ничего не говорил насчет анонимных звонков? И смогли ли они снять отпечатки?
– О, сняли и много, возможно, твои, мои, Дженнифер и так далее. Последний звонок в дом Серены был от ее сестры, те, которые были до него, пришли с мобильного телефона, принадлежащего Харвею Моссу, путешествующему бизнесмену из Айдахо, который заявил, что около полуночи у него украли телефон. В последний раз он пользовался телефоном, когда звонил своей жене и детям около шести. Вас это, кажется, не удивляет?
– Не удивляет. Я ожидал чего-то подобного.
– Да. Все, что происходит здесь, поразительно…
– Не отходи от нее ни на шаг, – напомнил Лайам.
– Непременно. Не оставлю ее одну ни на секунду.
– Конар, – сказала Серена, – мне нужно переодеться, впрочем, и тебе тоже…
Конар улыбнулся, сделав неопределенный жест в воздухе.
– Ты думаешь, мне надо уйти? Господи, я спал с этой женщиной перед камерой дюжину раз. Я думаю, вряд ли мое присутствие может смутить тебя.
– Конар, и все-таки… – настаивала она.
Лайам поднес палец к носу.
– Не выходи никуда без него, – сказал он.
– Да, сэр, слушаюсь, сэр, как «Американ экспресс», без него ни шагу.
Лайам и Конар обменялись долгими взглядами, затем Лайам направился к выходу.
– Не волнуйся, здесь ты в безопасности, – успокоил Конар.
– Он доверяет тебе, – ответила она. – Хотя, кажется, не доверяет никому.
– Он бывший полицейский.
– Бывший? Он так не думает. Прирожденный и потомственный, так, кажется, говорят. Ты знаешь, как питбулей и ротвейлеров готовят к схватке?
– Bay, – протянул Конар. – Ты хочешь сказать, что вы оба все еще спорите? Опять? А выглядит так, будто вы вполне ладите.
– О, мы могли бы ладить.
– А-а, – пробормотал он понимающе.
– Что значит это «а-а»? – спросила она.
– Ничего.
– Конар! Пошел ты к черту!
– Хорошо – я подумал, что вы ладите в постели.
– Конар Маркём!
– Но ты же сама настояла…
– Больше не буду.
Она открыла дверь гримерной. Конар вошел следом за ней. Взял журнал. Присел на кушетку. Вошла Джине, поздоровалась и прошла к гардеробу Серены.
– Серена, я слышала об этих ужасных звонках. Как ты себя чувствуешь? Сегодня предстоит такой трудный день, – щебетала Джине. – Я могу пойти к Джо и сказать… Я не пойду к Джо, я боюсь. Но кто-то мог бы пойти к Джо…
– Я не собираюсь выходить из сериала, Джине. Я чувствую себя прекрасно.
Конар поднял глаза от журнала.
– Ты знаешь Джо, Джине. С виду он жутко строгий, а на самом деле добродушный медвежонок. Если бы Серена захотела, она сама бы сказала ему.
Джине радостно кивнула:
– Я счастлива! Я люблю свою работу. Ненавижу, когда кто-то сдает позиции и…
– Мы не собираемся, – заверила ее Серена.
Когда Джине вышла, появился гример Торн Маккей. Конар налил Серене кофе из своего большого термоса, она поблагодарила. И пила, пока Торн делал свою работу.
– Эй, дай мне твой текст. Я буду подавать тебе реплики, пока Торн гримирует тебя.
Торн работал над ее глазами, Конар подавал реплики, она отвечала на них.
День начался, и пока все шло нормально.
Сотрудник «Ферст энд формост аларм», высокий, худощавый мужчина лет пятидесяти, работал в системе охраны почти тридцать лет и двадцать из них в этой фирме. Он рассказал Лайаму, что сам родом из Техаса, но полюбил Калифорнию. Много состоятельных клиентов и много желающих охранять свою собственность.
– Я поменял замки на входных и задних дверях. Если вы хотите, вы можете обойти со мной весь дом, и я покажу вам, как работает вся система, – предложил Джуд Бакер. Они обошли весь дом и проверили окна, двери, провода, пульт охраны, соединение с домом и телефонные провода.
– Теперь у мисс Маккормак новые замки, поэтому вы можете быть спокойны. Ничего не должно случиться, но кто знает? Может быть, кто-то поиграл с ключами? – сказал Джуд. – Вы не думаете, что она могла забыть код? Или, может быть, набрала его неправильно? Такое возможно, если она была расстроена, поэтому система не сработала… а она не обратила внимания на то, что лампочка не загорелась…
– Вы уверены, что система сигнализации была в исправности? – допытывался Лайам.
– Абсолютно. Не вижу, чтобы что-то опровергало это. Телефонная связь в порядке. Как я сказал, возможно, она решила, что включила сигнализацию, а сама это не сделала, или набрала не тот код. Если происходят такие странные события, ей надо быть особенно осторожной и внимательной. Вы скажите ей, хорошо?
– Конечно, я передам ей, – заверил Лайам.
– Это надежная система.
– Я верю, что система надежная, – кивнул Лайам.
– Все абоненты пронумерованы. Номерам соответствуют коды. И если код набран неверно, и если вы не уверены, загорелась ли лампочка…
– Я понял. Спасибо.
– Полиция ничего не нашла?
– Ничего.
– Должно быть, кто-то решил пошутить, а заставил ее волноваться. Вы знаете, чего только здесь не происходит… кто-то вырывается вперед, а кто-то ненавидит того, кто вырвался вперед, когда он все еще топчется на месте. Другой завидует. Или ревнует… Но… с ней все хорошо, да? – озабоченно поинтересовался Джуд.
– Прекрасно. По правде говоря, я должен ехать, чтобы удостовериться в этом, – извинился Лайам.
Джуд кивнул:
– Тогда не буду вас задерживать.
– Спасибо. Спасибо за помощь.
Лайам пожал его руку и пошел прямо к машине. Взглянув на небо, он увидел, что солнце уже поднялось высоко. Он ехал быстро, стремясь поскорее прибыть на студию.
День обещал быть удачным.
Сцены были отрепетированы, затем сняты. Перемена костюмов шла без задержки.
Так как у Келли была сцена с Джеем, Джим держал в голове, что они должны снять еще и сцену, в которой Верона приходит к сестре и матери. Она настаивает, чтобы они ускорили развод, хотя Натали (героиня Дженнифер) уехала на острова поправить здоровье после травмы из-за романа с Дейлом Донованом (его роль исполнял Энди), пока ее брак с Рэнди Роком (Джей) находится в процессе распада. Горничная Серафина приходит к ней сказать, что однажды ночью Рэнди Рок соблазнил ее. Он пробрался в поместье, пытался увидеть свою жену и злился, потому что семья не позволяла ему общаться с ней.
У Веры, которая с трудом запоминала текст, здесь было только две реплики. Поэтому она согласилась на короткую репетицию.
Удивительно, но все шло хорошо. Затем появился Энди и, обрадованный тем, как идет съемка, решил сыграть сцену, которая была намечена на следующий день в «египетской» декорации. Он подошел к Серене со словами, что она поступила как идиотка, потому что всегда любила его, и что ей нужно оставить «Долину Валентайнов» и вернуться к нему. Убийца разгуливает на свободе. Она подвергает себя опасности, работая по ночам в коттедже, одна, далеко от своего дома. Она говорила ему, что никогда не выйдет за него снова и даже обсуждать это не станет – он умудрился завести роман с ее сестрой, когда они были женаты. Она прогнала его, но он клялся, что вернется и найдет способ заставить ее выслушать его.
Она и Конар сыграли сцену соблазнения прямо среди виноградников. Они оба так сильно смеялись, что пришлось переснимать дважды. Джим укоризненно качал головой, сетуя, что его звезды должны работать лучше.
Серена не обращала внимания на Джима. Все шло прекрасно.
Даже сцена с мужчиной из массовки, которого пригласили сыграть сомелье, прошла как по маслу. Его звали Джулиан Пейдж. Джим хорошо отзывался о нем и ушел с площадки, говоря, что счастлив снова работать с этим парнем.
Вскоре появился Билл Хатченс в компании другого полицейского. Он рассказал Серене и Конару об их поисках и о том, что произошло в ее доме, но с сожалением сообщил, что им не удалось узнать ничего нового.
Он вошел, закрыл дверь и посмотрел на киллера.
– Какой идиотизм! – прошипел он.
– Идиотизм? – Киллер был озадачен. – Но ты сам сказал, что тебе нужно…
– Идиотизм! Как можно творить такое? О Боже, если бы нас выследили…
– Но все было под контролем, поверь мне. Ты сказал, что тебе нужно…
– Молчи! Еще раз говорю, что подобная глупость могла стоить…
Он хотел убить киллера. Убить свое создание.
Его пальцы дрожали. Он оглянулся, ища что-то. Оружие?
Но тут кто-то окликнул его.
Он погрозил пальцем.
– Мы еще поговорим. Поговорим…
Киллер испугался.
Ровное дыхание Серены сбилось, когда Лайам перелез через нее. Она напряглась, мгновенно встревоженная его движением. Он посмотрел на нее.
– Сигнализация в твоем доме была отключена.
– Что?
– Сигнализация не включена. Ты ее включила, когда вернулась домой?
То, как он смотрел на нее, заставило ее усомниться в своих действиях.
– Да, кажется, включила, как обычно…
– Кажется?
– Можешь спросить Билла.
Он вздохнул.
– Серена, откуда Билл знает, включила ты сигнализацию или нет? Он должен был оставаться около дома.
– Он сказал мне, чтобы я заперла дверь и включила сигнализацию. Точно также, как говорил ты. Он вышел, и я сразу же сделала это.
– Тогда почему она отключилась?
– А я откуда знаю? Видимо, не сработала.
– Мы должны позвонить в фирму охраны, – тихо чертыхаясь, проговорил он. – Когда ты рассказала мне, что твоя сестра потеряла ключи, я подумал, что тебе следовало сменить замок.
– Но это случилось в пустыне за тысячи километров отсюда!
– Если сигнализация неисправна, то любой, имея ключи, мог войти в твой дом.
– Прекрасно. Я сменю замок, – кивнула она. – Полиция закончит сегодня работать в доме?
– Да.
Ей показалось, он сам не верил, что полиция что-то выяснит, даже если обнаружит отпечатки и признаки возможного вторжения. Все это не более чем бесполезная трата времени.
Устав спорить, она мельком взглянула на часы. Еще не было и шести. Она снова положила голову на подушку.
– Что ты делаешь?
– Хочу еще поспать.
– Сегодня ты должна рано быть на студии, а я займусь этой фирмой охраны.
– Да, но не так рано, – возразила она.
– Я знаю, как тебя разбудить.
Она улыбнулась в подушку, думая, что у него что-то романтическое на уме. Секундой позже простыни были отброшены.
Она ощутила резкий шлепок чуть пониже спины и повернулась, приподнявшись в недоумении.
– Вот так. Все, что ты можешь получить от бывшего копа…
Но со временем она получила куда больше. Он снова залез в постель и молча наносил удары, но уже совсем другого рода. Моментом позже он пробормотал около ее губ:
– Теперь, когда я привлек твое внимание…
Но к сожалению, утро не располагало к бесконечным наслаждениям, тихим разговорам или повторению содеянного. Через час оба уже приняли душ. Он говорил по телефону, она пила вторую чашку кофе. Он позвонил Конару, с которым ей предстояло встретиться на студии, и попросил, чтобы Конар не спускал с нее глаз.
– У тебя снова какие-то дела? – вежливо поинтересовалась она.
– Я должен поехать к тебе домой и встретиться там с представителем фирмы охраны, – объяснил он. – Возьми кофе в машину.
Минутой позже он провожал ее к машине, и вскоре они уже были на полпути к студии.
– Ты просто высадишь меня? – спросила она.
– Нет. Я пойду с тобой.
Она решила не спорить.
Он припарковал автомобиль на месте Джо, и они вошли на студию. Вместе подошли к лифту и поднялись в ее гримерную. Конар был уже в холле, стоял, прислонившись к стене, поджидая их. Он вопросительно посмотрел на Лайама.
– Ты знаешь, – сказала она им, – это очень жестоко по отношению к Конару. Он мог прийти позже, ведь «египетская» сцена еще не скоро.
– Не важно, – вежливо возразил Конар. – У тебя сцена с Келли. Ее можно сразу снимать, вы ведь ее уже репетировали. Потом разговор с Верой, которая требует, чтобы ты прекратила спать с любовниками сестер. Конечно, она понятия не имеет, что ты спишь со мной, с ужасным, безнравственным интриганом Дэвидом Девиллем. Если бы она знала, она рассказала бы отцу, и тебя бы выпороли или выбросили из старого поместья. Между нами происходит короткий разговор, мы договариваемся о встрече позднее, где ты собираешься рассказать мне все. Потом твоя сцена с Джеем Браденом, вы ругаетесь. Он все еще женат на твоей сестре, но удосужился заделать ребенка одной из нелегальных работниц. И дальше у тебя разговор с представителем эксклюзивного евро-американского ресторана. И наконец, моя дорогая мегера, у тебя сцена со мной, ты обвиняешь меня во всех смертных грехах, мы катаемся по земле среди виноградников – грязь и вино, все как полагается, постараемся сделать это как можно убедительнее. Затем я иду за тобой в твою мастерскую, ты снова угрожаешь мне, и я запираю тебя в саркофаге. Между сценами я наношу визит твоему отцу, он опечален, а я злорадствую, я-то знаю, что сплю с двумя его дочерьми. Не одновременно, конечно. Мы не столь эксцентричны.
– Это на целый день, – сухо заметил Лайам.
– И всюду секс, – добавил Конар. – Да, знаешь ли, это нелегко, но кто-то должен делать это?
– Увидимся позднее, – кивнул Лайам. – Я постараюсь не задерживаться…
– Все будет нормально. Олсен здесь уже с утра, а Хатченс собирался присутствовать на съемке.
– Олсен ничего не говорил насчет анонимных звонков? И смогли ли они снять отпечатки?
– О, сняли и много, возможно, твои, мои, Дженнифер и так далее. Последний звонок в дом Серены был от ее сестры, те, которые были до него, пришли с мобильного телефона, принадлежащего Харвею Моссу, путешествующему бизнесмену из Айдахо, который заявил, что около полуночи у него украли телефон. В последний раз он пользовался телефоном, когда звонил своей жене и детям около шести. Вас это, кажется, не удивляет?
– Не удивляет. Я ожидал чего-то подобного.
– Да. Все, что происходит здесь, поразительно…
– Не отходи от нее ни на шаг, – напомнил Лайам.
– Непременно. Не оставлю ее одну ни на секунду.
– Конар, – сказала Серена, – мне нужно переодеться, впрочем, и тебе тоже…
Конар улыбнулся, сделав неопределенный жест в воздухе.
– Ты думаешь, мне надо уйти? Господи, я спал с этой женщиной перед камерой дюжину раз. Я думаю, вряд ли мое присутствие может смутить тебя.
– Конар, и все-таки… – настаивала она.
Лайам поднес палец к носу.
– Не выходи никуда без него, – сказал он.
– Да, сэр, слушаюсь, сэр, как «Американ экспресс», без него ни шагу.
Лайам и Конар обменялись долгими взглядами, затем Лайам направился к выходу.
– Не волнуйся, здесь ты в безопасности, – успокоил Конар.
– Он доверяет тебе, – ответила она. – Хотя, кажется, не доверяет никому.
– Он бывший полицейский.
– Бывший? Он так не думает. Прирожденный и потомственный, так, кажется, говорят. Ты знаешь, как питбулей и ротвейлеров готовят к схватке?
– Bay, – протянул Конар. – Ты хочешь сказать, что вы оба все еще спорите? Опять? А выглядит так, будто вы вполне ладите.
– О, мы могли бы ладить.
– А-а, – пробормотал он понимающе.
– Что значит это «а-а»? – спросила она.
– Ничего.
– Конар! Пошел ты к черту!
– Хорошо – я подумал, что вы ладите в постели.
– Конар Маркём!
– Но ты же сама настояла…
– Больше не буду.
Она открыла дверь гримерной. Конар вошел следом за ней. Взял журнал. Присел на кушетку. Вошла Джине, поздоровалась и прошла к гардеробу Серены.
– Серена, я слышала об этих ужасных звонках. Как ты себя чувствуешь? Сегодня предстоит такой трудный день, – щебетала Джине. – Я могу пойти к Джо и сказать… Я не пойду к Джо, я боюсь. Но кто-то мог бы пойти к Джо…
– Я не собираюсь выходить из сериала, Джине. Я чувствую себя прекрасно.
Конар поднял глаза от журнала.
– Ты знаешь Джо, Джине. С виду он жутко строгий, а на самом деле добродушный медвежонок. Если бы Серена захотела, она сама бы сказала ему.
Джине радостно кивнула:
– Я счастлива! Я люблю свою работу. Ненавижу, когда кто-то сдает позиции и…
– Мы не собираемся, – заверила ее Серена.
Когда Джине вышла, появился гример Торн Маккей. Конар налил Серене кофе из своего большого термоса, она поблагодарила. И пила, пока Торн делал свою работу.
– Эй, дай мне твой текст. Я буду подавать тебе реплики, пока Торн гримирует тебя.
Торн работал над ее глазами, Конар подавал реплики, она отвечала на них.
День начался, и пока все шло нормально.
Сотрудник «Ферст энд формост аларм», высокий, худощавый мужчина лет пятидесяти, работал в системе охраны почти тридцать лет и двадцать из них в этой фирме. Он рассказал Лайаму, что сам родом из Техаса, но полюбил Калифорнию. Много состоятельных клиентов и много желающих охранять свою собственность.
– Я поменял замки на входных и задних дверях. Если вы хотите, вы можете обойти со мной весь дом, и я покажу вам, как работает вся система, – предложил Джуд Бакер. Они обошли весь дом и проверили окна, двери, провода, пульт охраны, соединение с домом и телефонные провода.
– Теперь у мисс Маккормак новые замки, поэтому вы можете быть спокойны. Ничего не должно случиться, но кто знает? Может быть, кто-то поиграл с ключами? – сказал Джуд. – Вы не думаете, что она могла забыть код? Или, может быть, набрала его неправильно? Такое возможно, если она была расстроена, поэтому система не сработала… а она не обратила внимания на то, что лампочка не загорелась…
– Вы уверены, что система сигнализации была в исправности? – допытывался Лайам.
– Абсолютно. Не вижу, чтобы что-то опровергало это. Телефонная связь в порядке. Как я сказал, возможно, она решила, что включила сигнализацию, а сама это не сделала, или набрала не тот код. Если происходят такие странные события, ей надо быть особенно осторожной и внимательной. Вы скажите ей, хорошо?
– Конечно, я передам ей, – заверил Лайам.
– Это надежная система.
– Я верю, что система надежная, – кивнул Лайам.
– Все абоненты пронумерованы. Номерам соответствуют коды. И если код набран неверно, и если вы не уверены, загорелась ли лампочка…
– Я понял. Спасибо.
– Полиция ничего не нашла?
– Ничего.
– Должно быть, кто-то решил пошутить, а заставил ее волноваться. Вы знаете, чего только здесь не происходит… кто-то вырывается вперед, а кто-то ненавидит того, кто вырвался вперед, когда он все еще топчется на месте. Другой завидует. Или ревнует… Но… с ней все хорошо, да? – озабоченно поинтересовался Джуд.
– Прекрасно. По правде говоря, я должен ехать, чтобы удостовериться в этом, – извинился Лайам.
Джуд кивнул:
– Тогда не буду вас задерживать.
– Спасибо. Спасибо за помощь.
Лайам пожал его руку и пошел прямо к машине. Взглянув на небо, он увидел, что солнце уже поднялось высоко. Он ехал быстро, стремясь поскорее прибыть на студию.
День обещал быть удачным.
Сцены были отрепетированы, затем сняты. Перемена костюмов шла без задержки.
Так как у Келли была сцена с Джеем, Джим держал в голове, что они должны снять еще и сцену, в которой Верона приходит к сестре и матери. Она настаивает, чтобы они ускорили развод, хотя Натали (героиня Дженнифер) уехала на острова поправить здоровье после травмы из-за романа с Дейлом Донованом (его роль исполнял Энди), пока ее брак с Рэнди Роком (Джей) находится в процессе распада. Горничная Серафина приходит к ней сказать, что однажды ночью Рэнди Рок соблазнил ее. Он пробрался в поместье, пытался увидеть свою жену и злился, потому что семья не позволяла ему общаться с ней.
У Веры, которая с трудом запоминала текст, здесь было только две реплики. Поэтому она согласилась на короткую репетицию.
Удивительно, но все шло хорошо. Затем появился Энди и, обрадованный тем, как идет съемка, решил сыграть сцену, которая была намечена на следующий день в «египетской» декорации. Он подошел к Серене со словами, что она поступила как идиотка, потому что всегда любила его, и что ей нужно оставить «Долину Валентайнов» и вернуться к нему. Убийца разгуливает на свободе. Она подвергает себя опасности, работая по ночам в коттедже, одна, далеко от своего дома. Она говорила ему, что никогда не выйдет за него снова и даже обсуждать это не станет – он умудрился завести роман с ее сестрой, когда они были женаты. Она прогнала его, но он клялся, что вернется и найдет способ заставить ее выслушать его.
Она и Конар сыграли сцену соблазнения прямо среди виноградников. Они оба так сильно смеялись, что пришлось переснимать дважды. Джим укоризненно качал головой, сетуя, что его звезды должны работать лучше.
Серена не обращала внимания на Джима. Все шло прекрасно.
Даже сцена с мужчиной из массовки, которого пригласили сыграть сомелье, прошла как по маслу. Его звали Джулиан Пейдж. Джим хорошо отзывался о нем и ушел с площадки, говоря, что счастлив снова работать с этим парнем.
Вскоре появился Билл Хатченс в компании другого полицейского. Он рассказал Серене и Конару об их поисках и о том, что произошло в ее доме, но с сожалением сообщил, что им не удалось узнать ничего нового.