Грэм Хизер. Умираю от желания

   – Вы не заметили ничего необычного в ее гримерной, когда искали ее?
   – Нет. Хотя… – Она замолчала и нахмурилась.
   – Хотя?..
   – О нет, ничего. За исключением того, что Дженнифер не курила, а в гримерной было накурено… Джейн, наверное, очень нервничала перед съемкой, поэтому позволила себе эту слабость. Так как пепельницы не было, она воспользовалась блюдцем. И видимо, сожгла какой-то листок бумаги, на блюдце среди пепла были видны остатки записки. Не уверена, что это что-то важное, но вы спросили…
   – Я предполагаю, что вы полюбопытствовали? – осторожно допытывался Олсен.
   В дальнем углу комнаты на диване сидел мужчина, видимо, Олсен беседовал с ним до Серены. Она так нервничала, что сначала не обратила на него внимания. Но когда он поднялся, сердце подкатило к горлу. Не может быть!
   Лайам.
   Лайам Мерфи, с которым у нее был роман и который ушел, чтобы никогда не вернуться.
   Но это был не Лайам. Этот мужчина был высокого роста, широкоплечий, с ярко выраженной мускулатурой, что и заставило ее принять его за Лайама. Его густые темные волосы придавали его облику некоторую необузданность. Она знала этого детектива. Он работал с Лайамом Мерфи. Когда она порвала с Мерфи, он каким-то образом оказался рядом и как-то пригласил ее на кофе. Она пошла исключительно для того, чтобы забыть о Лайаме, хотя знала, что это неправильно. Они выпили кофе, посмотрели фильм и потом вместе ужинали. Но в тот же вечер она сказала ему правду: она не готова для других отношений.
   Билл Хатченс был привлекательным мужчиной, серьезным, с несомненным шармом – и чуткостью. Она сожалела, что ничего не чувствует к нему. Что делать, влечения не было, а он хотел больше, чем она могла дать. Они расстались друзьями. Ему нравилась работа полицейского, но он обожал театр и кино и, разумеется, актеров. Однажды она взяла его на съемку фильма о викингах, где ему досталась бессловесная роль, а он помог ей с талонами на парковку.
   – Билл?
   – Привет, Серена.
   – Вот как? – удивился Олсен. – Прекрасно. Я вижу, вы знакомы?
   – Старые друзья, – отвечал Билл.
   – Прекрасно, прекрасно. Мисс Маккормак, Билл будет вести это дело, поэтому можете обращаться к нему, если потребуется.
   – Ужасно, – вздохнула Серена. Может, и потребуется. Билл поймет, что среди членов группы не было никого, кто бы чувствовал хоть малейшую угрозу со стороны Джейн Данн.
   – Ты нашел блюдце и остатки бумаги? – спросил Олсен. Билл покачал головой, беспокойно взглянув на Серену.
   – Нет.
   – Вы уверены, что действительно видели то, о чем рассказали, мисс Маккормак? – продолжал Олсен. – Может быть… – Но, встретив взгляд Серены, он поднял руки.
   – Я уверена в том, что видела, потому что Дженнифер не курила.
   – Может, кто-то убрал это блюдце, не желая, чтобы о ней плохо говорили сейчас, когда… она больше не может защитить себя? – предположил Билл.
   – А ты хорошо осмотрел гримерную? – поинтересовался Олсен. – Ты уверен, что ничего не упустил?
   Взгляд, который бросил Билл на своего босса был достаточно красноречив. Конечно, он ничего не упустил. Он служит в полиции добрый десяток лет. И хорошо знает свое дело.
   – Что ж, – пробормотал Олсен, постукивая пальцами по столу.
   – Я могу идти, лейтенант Олсен? – спросила Серена. Ей внезапно захотелось исчезнуть. Все это было действительно ужасно. Она видела, как на ее глазах погибла женщина, она все еще ощущала дрожь, ей хотелось поскорее оказаться дома и побыть одной.
   – Еще один вопрос, мисс Маккормак.
   – Да?
   – Вы стояли близко к тому софиту?
   – Что вы имеете в виду?
   – Разве не вы должны были быть на том месте?
   – Я думаю… мой маркер был именно там, куда упал софит. Да, вы правы…
   Олсен кивнул, как будто знал то, чего не знала она.
   – Лейтенант…
   – Вы не понимаете, Серена? – перебил он, подаваясь вперед. – Окажись вы на несколько дюймов ближе – и вы могли бы погибнуть сами. Это говорит о том, что кто-то хотел убить вас, мисс Маккормак, – заключил Олсен.
   – Что? – переспросила она, пораженная его словами.
   – Можете ли вы назвать причину, из-за которой кто-то мог желать вашей смерти?
   – Нет. Конечно, нет.
   – Говорят, вы довольно амбициозны?
   – Если в этом дело, то тогда вам придется арестовать половину Голливуда.
   – Мисс Маккормак… – продолжил Олсен, но она перебила его:
   – Я не собираюсь уезжать из города.
   – О, я не об этом. – Он улыбнулся. – Но вы должны быть предельно осторожны, вы понимаете?
   – Я всегда осторожна. – Она запирала двери, она подъезжала к дому сзади, так, чтобы можно было сбежать, окажись кто-то в нем…
   Олсен перебирал бумаги, лежащие на столе.
   – Мисс Маккормак… муж вашей сестры работает в сериале, так?
   – Нет, не совсем. Моя сестра Мелинда и ее муж Джеффри оба специалисты по древней истории. Джефф занимается Египтом. И его время от времени приглашают как консультанта по этому вопросу.
   – И это «время от времени» случилось как раз сегодня? Так?
   Она кивнула.
   – Моя героиня – археолог. Она ездила в Каир на раскопки и вернулась назад, привезя с собой несколько артефактов. Когда она сердится или когда она боится, что ее могут поймать на каком-то неблаговидном поступке, она возвращается в Египет. – Серена снисходительно улыбнулась ему, напоминая, что это всего лишь «мыльная опера», развлечение, любимое многими, а не канал «Дискавери».
   – Скажите мне, мисс Маккормак, муж вашей сестры был утром в павильоне? – спросил Олсен.
   Она вздохнула.
   – Да. Джо Пенни хотел поговорить с Джеффом, разрешить несколько спорных вопросов. У нас был запланирован несчастный случай на раскопках. Но Джефф ушел до того, как упал софит. Послушайте, Джефф на самом деле не является членом нашей команды. Он и Мелинда – ученые. И не имеют ничего общего с голливудской братией. Они женаты почти двадцать пять лет, и теперь их больше всего занимают их близнецы. – Она замолчала, вдруг поймав себя на том, что почему-то взялась защищать Джеффри. – Лейтенант, что вы думаете обо всем этом?
   – Пытаюсь разобраться. Пока это все, что я могу сказать. Это Лос-Анджелес, и я понимаю, что здесь случается всякое. Поэтому лучше вы, мисс Маккормак, скажите мне, что думаете.
   – Думаю? – Она приподняла бровь. – Честно говоря, я не думаю. Я чувствую. Мое сердце кровоточит при мысли о мисс Данн, и хотя, если быть до конца честной, я чувствую, что все это ужасно, но благодарю Бога, что это случилось не со мной. И буду благодарить его всю оставшуюся жизнь.
   – А я думаю, что вам стоит подумать о своей безопасности.
   Серена нахмурилась.
   – Софит упал, лейтенант. Просто софит…
   Олсен потянулся вперед.
   – И как часто такое случается?
   – Хм-м… – Она никогда не видела, чтобы осветительные приборы падали с колосников, но сказать, что такое невозможно… – Это просто несчастный случай, – вздохнула Серена. – Никто не…
   – Убийства часто выглядят как несчастные случаи, – возразил Олсен. – На студии работают профессионалы, которые хорошо знают, как обращаться с осветительными приборами. Расследование продлится некоторое время. Я надеюсь, вы правы и это была просто трагическая случайность. – Он поднялся. – И все же берегите себя, мисс Маккормак, о'кей?
   – Обещаю вам, сэр.
   Он улыбнулся:
   – Приятно было познакомиться с вами, мисс Маккормак. Да. Еще одно… Я скоро приглашу вас в отделение, чтобы выполнить необходимые формальности.
   Она кивнула.
   – Красивые глаза, мисс Маккормак.
   – Спасибо.
   Ее отпустили. Она не видела, как Билл выходил, но потом он снова вернулся в комнату. Ему, очевидно, поручили проводить ее.
   Он сжал ее руку, когда она шла к двери.
   – И не только глаза, Серена, – шепнул он.
   Он такой, этот Билл, – старается быть любезным, стремится подбодрить ее. Симпатичный, всегда сдержанный и спокойный… Почему бы ей не влюбиться в него? В жизни даже взаимное влечение не всегда залог счастья. Ее же угораздило связаться с бескомпромиссным мачо, который так жестоко поступил с ней…
   – Спасибо. – Она улыбнулась уголками губ. – Билл…
   – Не бери в голову, это просто по-дружески. Может, кто-то рассчитывает на большее, но с меня и этого хватит. Я рад быть тебе просто другом. Другом, который беспокоится о тебе. Пожалуйста…
   – О'кей! – кивнула она. Секунду-другую изучала его красивое, слишком серьезное лицо и вдруг поцеловала его в щеку. – Я буду осторожна!
   Он приоткрыл дверь, пропуская Серену и вызывая в кабинет следующего свидетеля:
   – Мисс Аллона Сейндж!
   Аллона поднялась.
   – Здесь, я здесь, – сказала она Биллу. Затем шепнула Серене: – Санта-Клаус или дотошный зануда?
   – Хм-м… Скорее Мистер Клаус. Честно. Но в любом случае смотри в оба.
   Аллона скорчила гримасу.
   – Увидимся позже, детка.
   Серена кивнула, глядя, как элегантная Аллона исчезла за дверью.
   – Я так понимаю, что меня оставили напоследок? – спросила Келли с дрожью в голосе.
   Серена сжала ее руку.
   – Мне подождать тебя?
   – О, ради Бога, не надо. Иди домой. Это проклятое место так действует на меня… Честно, я сама хочу домой, нырнуть в ванну, а потом напиться до чертиков.
   Серена понимающе вздохнула.
   Она чувствовала абсолютно то же самое.
   «Я хочу горячую ванну и добрую порцию виски».
 
   Сидя на своем рабочем месте, Олсен просматривал записи. Он опросил всех причастных к происшествию по первому кругу. Билл сидел напротив него.
   – Трагическая случайность? – поинтересовался Билл. – Или…
   – Мы ничего не сможем сказать, пока криминалисты не закончат свою работу, – напомнил Олсен. – Несчастный случай? Да, вполне возможно. Такие нелепости порой случаются. Но все же… – Он потер лоб. – Ты знаешь, какие мысли не дают мне покоя? Серена Маккормак видела что-то в гримерной покойной, что впоследствии исчезло, испарилось… Ведь когда ты зашел туда, уже ничего не было?
   Билл напрягся.
   – Может, ей показалось? Что, если она была чем-то сильно расстроена?
   Олсен покачал головой.
   – Ты, Билл, довольно долго работаешь в полиции. И ты хороший полицейский. Но я работаю еще дольше. Не вижу, чтобы у нее была какая-то причина для расстройства, когда она вошла в гримерную мисс Данн. Она определенно что-то видела.
   – Лейтенант, я обыскивал комнату сразу после того, как мы прибыли. Там не было ни записки, ни блюдца с пеплом.
   – Правильно. Но прошло время между инцидентом и нашим приездом. – Он о чем-то думал, постукивая карандашом по столу. – А как насчет идеи продюсера? – спросил Олсен, просматривая записи, лежащие перед ним. – Джо Пенни. Хм-м… Он думает, Серена Маккормак нуждается в защите. – Олсен пожал плечами. – Он прав. Вполне возможно, она являлась предполагаемой жертвой. Джейн Данн стояла на том месте, которое должна была занять мисс Маккормак в предстоящей сцене.
   – Но мы вообще не знаем, существовала ли предполагаемая жертва, – возразил Билл. – Криминалисты говорят, что не нашли ничего, что бы свидетельствовало о предумышленной порче осветительной аппаратуры.
   – Мы не можем обеспечить охрану. – Олсен надул губы, не отвечая на слова своего помощника. – Но если Пенни хочет нанять кого-то за свой счет…
   – Как друг Серены, – неожиданно страстно проговорил Билл, – я сделаю все, что в моих силах, чтобы…
   Олсен издал короткий смешок.
   – Остынь, у нас и так не хватает людей. И некому охранять ее, даже если бы на нее покушались. – Он взглянул на Билла, хитро улыбаясь. – Послушай, это «мыло» имеет высокий рейтинг не только в Голливуде, но и в Калифорнии. Скажем Пенни, чтобы он нанял частного детектива. И вызовем Лайама Мерфи.
   – Лайам Мерфи? – переспросил Билл после некоторого замешательства.
   – А разве есть проблема?
   – Боюсь, это вызовет осложнения…
   – Почему?
   – Они с Сереной… встречались. Если вы хотите подбросить Лайаму работу, это прекрасно, но…
   – Я никому ничего не «подбрасываю», – раздраженно прервал его Олсен. – Насколько я знаю, у него сейчас работы больше, чем когда он был копом. Но Лайам лучше всех подходит для этой роли. Он знает эти места, хорошо знаком со всеми этими людьми, особенно после последнего несчастного случая, в расследовании которого он принимал участие. – Олсен сделал паузу, потом неожиданно спросил: – У тебя тоже был роман с мисс Маккормак?
   – Обедали вместе… и несколько обычных встреч. Расстались друзьями.
   Олсен нахмурился.
   – Значит, у вас существуют какие-то отношения, пусть даже дружеские. Но я не собираюсь отстранять тебя из-за этого от расследования.
   – Я как-то пригласил ее на кофе, потом мы обедали вместе и сходили в кино… Серена и Лайам… – Билл на секунду замолчал, потом пожал плечами. – У них был роман. Это совсем другое.
   – Хм-м… – протянул Олсен. – Вряд ли он будет относиться к ней, как к какой-нибудь школьнице старших классов.
   – Нет, конечно, нет.
   – Это может быть непростое дело, Билл. Похоже на несчастный случай, а попахивает убийством. Если Пенни так беспокоится о своей актрисе, то это неспроста.
   Билл поднял руки, сдаваясь:
   – Да. Все так.
   – Я должен побеседовать с обоими продюсерами. Мне нужны они оба: и Пенни, и Ларкин. Пожалуйста, организуй это.
   – Сэр, вы уже говорили с ними…
   Олсен выразительно посмотрел на Билла.
   – И свяжись с Лайамом. Мы должны как можно дольше сохранять версию, что случившееся – несчастный случай.

Глава 3

   Бросив последний взгляд на багажник черного джипа, Лайам проверил содержимое. Принадлежности для рыбной ловли, лыжи, ящик с едой, инструменты, пиво «Миллер лайт», и одна важная перемена в обычном наборе – несколько бутылок вина в сумке-холодильнике. Глядя на них, он почувствовал легкий укол беспокойства. Он любил эти выезды на природу, быстрые ручьи, горы… Калифорния – красивейший штат, полный поразительных чудес природы!
   Вся его жизнь прошла под знаком любви к природе. И всю свою жизнь он обожал женщин. И всегда старался не смешивать одно с другим.
   Одиночество не тяготило его, ему нравилось проводить время наедине с окружающим его миром дикой природы, хотя он не всегда выезжал один. Пару раз в году ему составлял компанию Чарли Игл, индеец из племени нез-персэ.^[1] Они вместе рыбачили, охотились, пили слишком много пива и вместе расстреливали пустые консервные банки, обсуждая судьбы мира, причем понимали, что изменить что-то не в их силах.
   На этот раз он собирался поехать с Шэрон. Двадцать восемь лет, платиновая блондинка, ноги как у модели, и вместе с тем повадки отчаянного сорванца. Она изучала первобытного человека и посетила бесчисленное количество мест, которые были открыты недавно и свидетельствовали о том, что древние поселения появились в Северной Америке гораздо раньше, чем принято было считать. Они познакомились, когда он занимался розыском пропавшего человека и наткнулся в пустыне на человеческие останки. Следы насильственной смерти были очевидны. Но в результате произведенной экспертизы медицинский эксперт Лос-Анджелеса вместе со своими помощниками пришел к заключению, что бедный парень был обезглавлен до того, как была написана официальная история континента. История жизни этого человека была запечатлена в наскальных рисунках, которые обнаружили в ближайшей пещере, что вызвало настоящий бум среди ученых. Шэрон и Лайам сразу нашли общий язык, что было прекрасно, так как он продолжал просыпаться по ночам и долго лежал, вспоминая все то, что у него было и чего не было с Сереной Маккормак.
   Ему следовало знать это с самого начала. Мир Серены был далек от реальной жизни, а его мир, напротив, был слишком реален. Она была самая невероятная женщина из всех, кого ему доводилось встречать до этого. Узнать ее ближе было равносильно тому, чтобы подбросить в огонь бомбу, которая неминуемо взорвется. Завести с ней роман означало то же самое.
   Захлопнув багажник с большей силой, чем требовалось, Лайам убеждал себя, что собирается в горы и чудесно проведет время. Он вернулся в дом, провел руками по волосам. Нужно позвонить Шэрон и предупредить ее, что он выезжает. Пройдя на кухню, открыл дверцу холодильника, рассматривая содержимое. Выбрав большую бутылку апельсинового сока, бросил в стакан с водой две таблетки аспирина и прямо из бутылки запил их соком. Затем прошел в гостиную.
   Его дом не отличался большими размерами, красивый старый дом в Лорел-Вэлли, приютившийся на краю каньона. Воловья шкура перед камином, темная кожа на софе и стульях. Множество работ из камня и такие же панели на стенах. Огромная голова лося в окружении голов газели и оленя. Он не убивал этих животных, эти трофеи передавались от хозяина к хозяину. И уже украшали стены дома, когда он приобрел его у прокурора округа. Тот, в свою очередь, рассказывал, что эти головы были там, когда он купил дом. Так они и остались в доме. Что-то вроде добрых старых друзей.
   Над камином висело несколько фотографий. На одной – он за своим рабочим столом, другая относилась к тому времени, когда он закончил полицейскую академию. На третьей – он и Конар Маркем стоят рядом. Конар был отличный дайвер, как и он сам. И в то время они увлекались дайвингом.
   Но потом Конар стал актером, а Лайам остался в полиции. Ему нравилась его работа. Хотя он сам толком не понимал, почему вскоре после дела о «хичкоковских» убийствах, в которое волей судеб была втянута вся группа «Долины Валентайнов», он внезапно решил уйти из полиции. Может быть, причиной тому Серена? Он хотел изменить свою жизнь и открыть частную практику. Эта работа была ему по душе. Он мог сам выбирать дела, которыми стоило заняться. Большинство расследований, которые он вел, касались розыска пропавших людей.
   Конечно, бывало и такое, что жены или мужья вовсе не пропали, а сбегали со своими возлюбленными. А в нескольких случаях он опоздал. Дважды жертвы киднепинга были убиты сразу после похищения. И все, что он мог сделать, – это сообщить родственникам, что дело закрыто. Это был чистый ад. Даже после всех тех лет сердце переворачивалось, когда он должен был сообщить кому-то, что их родной человек никогда не вернется. Но были и удачные дела, он дважды находил похищенных людей: преступник положил женщину живой в гроб позади своего дома, а ребенка запер в чулане. И тогда он чувствовал ни с чем не сравнимое удовлетворение. Это было равносильно взятию реванша.
   Он взглянул на телефон, стоявший на журнальном столике между софой и большим кожаным креслом. Но не поднял трубку, чтобы позвонить Шэрон. Он еще успеет сделать это. Он никак не мог забыть тот последний раз, когда он уже собрал все необходимое и собирался сесть в машину, чтобы ехать в горы… как его вызвали по срочному делу. Что ж, он больше не полицейский. Теперь его время принадлежит ему одному.
   К его изумлению, телефон зазвонил в тот момент, когда он посмотрел на него.
   «Пусть поработает автоответчик» – сказал он себе, стараясь сохранить спокойствие. Возможно, это Шэрон. Автоответчик заработал. Он услышал собственный голос. А потом, к своему удивлению, голос Билла Хатченса.
   – Лайам, возьми трубку, если ты дома. Босс просил позвонить тебе. Лайам, возьми трубку, возьми трубку.
   – Пошло оно… – процедил он сквозь зубы, но сам не заметил, как его рука потянулась к телефону и пальцы уже сжимали трубку. – Да, Билл. Это я. Что случилось?
   – Несчастный случай на съемках «Долины Валентайнов».
   Хотел он этого или нет, но его сердце сжалось.
   – Серена? – насторожился он.
   – Нет. С ней все нормально. Но актриса, которая только недавно начала сниматься, Джейн Данн… погибла. Упал софит.
   – И вы уверены, что это несчастный случай?
   – Олсен просил позвонить тебе… Продюсер Джо Пенни, кажется, опасается, что мы можем не досчитаться других.
   – Других софитов? – скептически процедил Лайам.
   – Дело в том, что в тот момент Серена была на площадке. Пенни хочет, чтобы ты последил за ней.
   – Я? – Лайам был искренне удивлен.
   – Очень осторожно, разумеется. Этот вопрос еще не обсуждался с мисс Маккормак.
   – Вы хотите приставить к женщине телохранителя без ее ведома?
   – Что-то вроде того, но это пока… Олсен хочет сначала заручиться твоим согласием, а потом объяснит ей. Она узнает очень скоро. Черт, это не моя идея. Олсен решил пригласить тебя.
   – Не выйдет. Я уезжаю на природу. С подружкой.
   – Чарли Игл – подружка?
   – Билл, ты осел, ты слишком долго служишь в Голливуде. Нет, я еду с женщиной, с которой сейчас встречаюсь.
   Билл мягко присвистнул.
   – Блондинка, с которой я видел тебя в итальянском ресторане как-то на днях?
   – Ну да. Послушай, скажи Олсену, что я благодарен ему за доверие, но не могу взяться за эту работу.
   – А я полагал, что пожму твою руку.
   – Считай, что уже пожал. Ответ будет: к черту – нет.
   – Ты можешь выдвинуть свои условия.
   – Департамент полиции не позволит мне подобную роскошь. Ты даже не можешь представить, что я потребую.
   – Департамент платить не будет, сериал на подъеме. И это Голливуд. Они платят миллионы долларов идиотам, которые и играть-то толком не могут, а лишь способны на то, чтобы развлекать тинейджеров. Они заплатят тебе столько, сколько ты скажешь. Для них мисс Маккормак – главная инвестиция.
   Лайам крепче сжал трубку. Нет, он не хочет делать это.
   Да, он хочет.
   К черту, нет.
   Он ушел сам, но она обладала поразительной способностью менять ход событий. Что ж, по крайней мере он снова увидит ее. Серена имела на все свое собственное мнение. Фактически он закрыл дверь, он заставил себя уйти. Но он не закрыл эту дверь в своем сознании, поэтому и лежал ночами без сна. Она всегда присутствовала в его мыслях. Ни у кого в мире не было таких волос, глубокого темно-рыжего оттенка, ярче, чем закатное солнце. А ее глаза… как бирюзовое море… А фигура? Высокая, стройная, грациозная…
   – Нет.
   – Лайам, ты должен.
   – Нет. Я хочу слишком много денег. Я хочу… – Он подумал секунду-другую, затем назвал баснословную сумму.
   – Отлично, я передам Олсену, – быстро сказал Билл. – Черт, мне следовало уйти из отдела, чтобы потом Олсен мог нанять меня за половину этой суммы. Но говорю тебе, продюсеры готовы платить. Серена для них сейчас самая ценная фигура, особенно если учесть, что Дженнифер Маркем пока отсутствует на площадке.
   – Но я все еще говорю «нет».
   – А что, если с ней что-то случится, что-то такое, что ты мог бы предотвратить?
   Лайам опустился на софу и так крепко сжал трубку, что побелели костяшки пальцев.
   Черт, это ведь он ушел.
   Да, физически он.
   Но на самом деле она никогда не принадлежала ему целиком. Он влип в это по горло, она – настолько, насколько ей удобно. И он решил, что лучше уйти, нежели превратиться в жалкого наблюдателя восхождения Серены Маккормак к мировой славе.
   И все же…
   Если с ней случится что-то такое, что он мог предотвратить…
   – Где Олсен ждет меня?
   – В отделении.
   – В отделении? А как насчет студии?
   – Павильон закрыт сегодня и завтра. Они возобновят съемки после похорон и уик-энда. Поэтому Олсен хотел бы поговорить с тобой в отделении.
   – Хорошо, я еду. Но мне нужно осмотреть место происшествия. Как можно скорее.
   – Не беспокойся, он это сразу же организует после того, как ты поговоришь с ним. Он, между прочим, уже проинформировал капитана Риггера, что пытается пригласить тебя.
   Капитан Риггер.
   Лайам покачал головой. Риггер служил в отделе убийств с первого дня своего пребывания в полиции. Лайам впервые познакомился с ним, будучи неуправляемым подростком, и обстоятельства этого знакомства были далеко не радостные. Его друг и вся его семья сгорели во время пожара. Лайам увидел пламя и позвонил в службу 911; Риггер был детективом, который расследовал это дело. Сначала подозрение пало на отца приятеля Лайама. Но вскоре обнаружилось, что мать подростка и другие дети не были убиты отцом, которого нашли с пулей в голове и с пистолетом в руке. Судебная экспертиза доказала, что отец умер намного раньше, чем мать и дети. И Риггер вышел на след бойфренда погибшей женщины…
   Позже судьба снова свела Лайама с Риггером. В то время он серьезно увлекался дайвингом и сотрудничал с полицией, разыскивая погибших на воде. Риггер произвел на него впечатление своей работой, и с его легкой руки Лайам начал служить в полиции. В тот момент учеба в колледже не интересовала его. Риггер убедил его в преимуществе учебы в вечерней школе и заставил найти время, чтобы получить степень по уголовному праву. И естественно, Риггер спас его от кошмара уличной жизни.
   Он многим обязан Риггеру. И Олсену.
   – Черт побери, Лайам, ты слушаешь?
   – Да, я здесь. Хорошо, скажи Олсену, я буду через пару часов.
   – Спасибо, спасибо.
   Билл закончил разговор. Лайам положил трубку.
   – Черт! – выругался он. – Черт!
   Он сел на софу и сидел так несколько минут, напряженный как тетива. Планы на этот день рухнули. Он набрал номер Шэрон.
   Она ответила обычным, бесконечно радостным голосом.
   – Ты заедешь за мной? – поинтересовалась она. – Эй, если ты жалеешь и передумал…
   – Я не жалею, что пригласил тебя. Но придется отложить на другой раз. Кое-что случилось…