Страница:
Неожиданно раздался стук, дверь отворилась, и она увидела лорда Камерона, стоявшего на пороге с лампой, веселый свет которой разгонял темноту.
– Миледи. – Он поклонился и протянул ей лампу.
– Как вы узнали?.. – дрожа, прошептала она.
– Это же мой корабль. Поэтому я знал, что здесь нет лампы, – ответил он. – Кроме того, ваш отец предупреждал меня, что вы недолюбливаете темноту.
– О-о, – пробормотала она, опуская ресницы. Зачем отец рассказал ему? Выдал все ее секреты, продал ее душу и тело! – Э-э… благодарю вас, – кое-как выдавила она.
Рок продолжал стоять в дверях. Скай чувствовала жар и энергию, исходившие от него, улавливала его запах: от него тонко и приятно пахло хорошей кожей и дорогим виргинским табаком. Как мужчина он не вызывал отвращения.
Боже, ведь он – ее муж, так он сказал! Она снова затрепетала. Однако он предоставил ей отдельную каюту: значит, не собирается кидаться на нее, требовать осуществления своих супружеских прав.
А вдруг потребует?
Он заглянул в каюту.
– Все ли здесь вас устраивает?
– Все прекрасно! – раздраженно бросила она.
Он с удивлением взглянул на нее, губы его дрогнули в усмешке.
– Вы нервничаете, миледи.
– Меня чрезвычайно взволновали ваши объяснения.
– Вы не должны так волноваться.
Он подошел ближе, а она отступила к стене, боясь, что он дотронется до нее. Из рук одного обаятельного мерзавца она, похоже, попала в руки другого! Один – пират, другой – лорд, однако оба чересчур самонадеянны и самоуверенны.
Он коснулся костяшками пальцев ее щеки, и она, еле сдерживаясь, чтобы не закричать, чуть слышно выдохнула.
– Вы моя жена, – сказал он.
– Я вам не жена! И не будьте так уверены, что всех пиратов повесят! Я ведь прямиком из Лондона, сэр, и у меня гораздо более свежие сведения. Я была в Англии, когда умерла королева Анна, когда послали в Ганновер за королем Георгом. Решение предать суду таких людей, как Золотой Рог, Черная Борода, и… Серебряный Ястреб должно исходить только от монарха. Король Георг еще не подтвердил ничьих полномочий. И по моему разумению…
– Да, дорогая супруга, расскажите мне! Каково ваше разумение на этот счет и откуда оно взялось?
– Я читаю газеты, лорд Камерон, да и в высших кругах много говорили о том, что король обещает прощение тем пиратам, которые повинятся и принесут присягу к определенному сроку. Может быть, эти люди раскаются, и тогда не будет необходимости жестоко убивать их.
– Убивать! Вы называете казнь пирата убийством? – притворно возмутился он, но она почувствовала, что в глубине души он смеется.
Он смеялся над ней? Или сердился?
– Кровопролитием, лорд Камерон.
– А вы упрямы.
– Да! Я очень упрямая, очень дерзкая и откровенная – совсем не леди. Увы, я не обладаю качествами, которые вы ожидали найти в жене!
– Так вы признаете, что вы моя жена?!
– Нет! – в тревоге закричала она, прижимаясь к деревянной панели. Он ведь джентльмен, лорд. Он же не будет набрасываться на нее? – Во имя Господа, зачем вы это делаете? Я думала, вы против этого варварского договора о женитьбе…
– Я очень доволен им… леди Камерон, – сказал он тихо.
Мурашки пробежали по телу Скай. Мягкий, низкий голос напомнил ей о другом. Скорее бы он ушел! Она готова была сказать что угодно, только бы избавиться от его присутствия.
– Милорд… – прошептала она, но больше ничего не успела сказать.
– Масла в лампе вполне достаточно, чтобы она горела до утра, – сказал он и ушел, закрыв за собой дверь.
Скай простояла долгое время, прижимаясь к панелям обшивки. Потом медленно выпустила воздух из груди и опустилась на постель. Она лежала там полностью одетая и удрученно размышляла об утре и о ночи, которая ей предстоит. Она не могла забыть Ястреба, не могла перестать думать обо всем, что между ними произошло. Сердце ее истекало кровью. Она не должна любить такого человека, не должна чувствовать к нему симпатию! Но ее обдавало жаром при одном лишь воспоминании о нем. Как безжалостно, как жестоко он обошелся с ней! Без конца говорил о деньгах, о выкупе, а в конце концов оказалось, что в его глазах она ничего не стоит. Он был пиратом, она – его капризом, случайным приключением…
И теперь высокий незнакомец в парике, с серебряными глазами говорит ей, что она его жена!
Это уж чересчур! Она жаждала только одного – оказаться дома, в Уильямсберге. На ярмарочной площади с ее бесконечными лавками, на зеленых лужайках для игры в мяч, где она так весело резвилась с другими детьми. В Уильямсберге, с его прямыми, широкими, красивыми улицами, Колледжем Вильгельма и Марии, постоянными стычками между студентами и школьниками, правовыми дебатами, модными и шумными кабачками…
Это был ее родной дом. Там построил свое жилище ее отец – совсем рядом с тем местом, где губернатор начал строительство своей резиденции, когда она была ребенком. Александер Спотсвуд сам распланировал большую часть здания. Когда она была еще совсем маленькой, она вместе с ним наблюдала за ходом работ, и он, любовно гладя ее по головке, говорил:
– Смотри, малышка, парадный холл будет здесь, здесь я, ваш губернатор, буду встречать гостей. Но если ты станешь очень важной дамой – а ты, Скай, именно такой и будешь, – я встречу тебя в верхней приемной. Погляди-ка, что я показывал твоему отцу: это самая модная кожаная обивка, которую я заказал для стен холла. Вот здесь будет спальня, а гости будут располагаться там. И, как я уже говорил твоему отцу, мы сделаем просто сказочный винный погреб.
Родной дом стал бы ее прибежищем.
Но ее везли не домой. Лорд Камерон увлекал ее куда-то в глубь полуострова, на свою плантацию на побережье. Он собирается держать ее в каком-то забытом Богом поместье в глуши. Конечно, там будет ужасно, в этом болоте. Летом никакого спасения от жары и от насекомых.
Нет, надо сопротивляться! Но сумеет ли она одержать верх над лордом Камероном? Ей неоткуда ждать помощи в борьбе против могущественного землевладельца. Никто ей не поможет, все подумают, что она рехнулась, раз пытается выступать против столь богатой и достойной персоны.
А сам лорд Камерон… Как он будет относиться к ней, когда узнает правду? Наверняка возненавидит ее. Возненавидит и… откажется, сам отменит брак. Замужество по доверенности! Как они могли совершить с ней такое?..
Впрочем, может случиться и по-другому: узнав все, он не выкажет никакой перемены по отношению к ней, будет ее люто ненавидеть, но виду не покажет. И не оставит ее в покое в этой каюте.
Она закрыла глаза, пытаясь найти забвение во сне. Она долго не могла уснуть. Увы, сон не стал отдохновением – ей грезилось, что к ней пришел Серебряный Ястреб. Явился таким, каким вышел из лагуны, – вода сбегала с его тела, он приближался к ней все ближе. Его глаза сверкнули, и вдруг оказалось, что это не ее возлюбленный, а человек, который называл себя ее мужем.
Его руки обвились вокруг нее, она сопротивлялась, но он повлек ее вниз, в воду. Он нашептывал ей что-то, но она не могла разобрать слов. Затем явственно прозвучало:
– Шлюха!
Она подскочила и проснулась: она одна, полностью одета, вокруг светло. Скай опять легла, охваченная дрожью. Больше она в эту ночь не уснула.
Наутро Тара и Бесс, весело болтая, явились прислуживать ей. Скай молчала, предоставив Бесс вновь и вновь возбужденно разглагольствовать о пиратском острове, пока та расчесывала и укладывала ей волосы. Тара принесла поднос с завтраком: свежие яйца, черный хлеб и крепкий сладкий чай. Девушки были в приподнятом настроении и чувствовали себя героинями. Ведь они прошли через тяжкие испытания, а когда рассказывали про Бон-Кей, молодые матросы внимали им с восхищением. Скай молчала, решив не нарушать их радости собственными горькими размышлениями о будущем.
Когда одежда госпожи была приведена в порядок, прическа закончена, а каюта прибрана, Бесс попросила разрешения выйти на палубу. Скай охотно отпустила их.
Сама она долго оставалась в каюте, надеясь избежать встречи с лордом Камероном. В конце концов, ей показалось, что стены стали сближаться, давить на нее, и она вышла наверх. Он стоял у штурвала. Она остановилась на дальнем конце палубы, так чтобы между ними оказались команда, такелаж, паруса. Он поклонился ей, она коротко кивнула в ответ и уставилась на воду. День выдался прекрасный: вода ярко-голубая, небо светлое, в перистых облаках. Вдали виднелся берег.
– Флорида, – тихо сказал Рок позади нее.
Она услышала голос, так похожий на голос Ястреба. Его дыхание коснулось ее затылка, чуть шевеля волосы. Она обернулась. Он смотрел не на нее, а на берег.
– Богатейшая земля, прекрасная, изобильная. Она так и манит к себе. – Он улыбнулся. – Я всегда любил ее.
– Я никогда здесь не бывала.
Он пожал плечами, прислонившись к рубке.
– Вы ведь жили в Лондоне, а для многих в нашей прекрасной колонии Лондон олицетворяет собой весь мир.
– Для вас это не так, лорд Камерон?
– Больше всего я люблю Виргинию, – сказал он, и она почувствовала в его голосе странное волнение. Он облокотился на деревянный поручень и внимательно изучал ее лицо. – Я люблю Виргинию, Камерон-Холл и земли, которые окружают его. Дом стоит высоко на холме, из окон и с веранды видны пологий берег и сама река. Можно любоваться штормом или восходом солнца. Можно наблюдать за отливом и движением судов. Мы ведем самую разнообразную торговлю. Арендаторы работают на земле и приходят на пристань, чтобы отправить свою продукцию в Англию, купить себе ленты и побрякушки, хорошую посуду, утварь. Трава на склоне такая зеленая и свежая, что по временам кажется голубой. Летом жарко, но река приносит с собой прохладу. А зимы никогда не бывают суровыми. Там все прекрасно!
– Вы словно описываете рай, – тихо заметила Скай, и у нее перехватило дыхание: ведь она обрела свой собственный рай на тропическом острове, среди ярких цветов, в сиянии солнца. Ему, конечно, были неведомы тайны ее сердца, и все же он смотрел на нее с печальной улыбкой, от которой сжималось сердце.
– Рай? Вероятно. Ведь это царство, которое мы сами создаем себе. У каждого оно свое, особое, и мы находим его там, где ищем. Говорят, что здесь, на песчаных берегах, погребены несметные сокровища, – задумчиво сказал Рок. – Разбойники вели здесь свои игры. Когда-то это был капитан Кидд. Теперь – Золотой Рог, Черная Борода и другие. Кстати, Черная Борода сражался в жестокой битве на одном из кораблей королевского флота. Он пользуется любовью многих простых людей. Его смелость вызывает у них благоговение.
– Правда? – пробормотала она.
– Будет на что посмотреть, если до них дойдут ваши новости об амнистии, обещанном милосердии.
– Да, наверное.
– Благодарение Богу, дорогая, что ваши приключения окончены. Скоро вы будете в Камерон-Холле… навсегда.
Эти проклятые серебряные глаза! Самые простые слова, казалось, содержали какую-то дьявольскую угрозу. Или обещание. Или предупреждение. Да, пожалуй, это предупреждение. На корабле она до некоторой степени в безопасности от него, но когда они прибудут в его дом, в этот драгоценный Камерон-Холл, всему суждено измениться.
– Навсегда, сэр? Полагаю, нет. Мой отец будет там, когда мы приедем, ведь так? Я намереваюсь решительно отвергнуть все, что было сделано без моего согласия.
– Ничего не делалось без вашего согласия.
– Нет, делалось.
Он удрученно покачал головой, и все-таки она подумала, что ему доставляет удовольствие ее тревога.
– Вы подписали все необходимые бумаги, когда ваш отец навещал вас в Лондоне.
– Я не… нет! – воскликнула она, но голос ее дрогнул и упал: она пыталась вспомнить, что же она подписывала. Она спорила с отцом и поэтому не обратила внимания, чего он от нее добивался. Часть его владений была записана на ее имя – по различным деловым соображениям. Она часто подписывала всякие бумага и терпеть не могла вникать в детали. Особенно в Лондоне, где все время происходило так много интересного.
– Посмотрим, миледи, – мягко сказал он, повернулся и направился к штурвалу. Его абсолютная уверенность в себе разожгла ее ярость.
– Подождите! – скомандовала она. – Он обернулся, выжидательно подняв бровь. – Но вы же не станете удерживать невесту против ее воли, лорд Камерон! Ведь это ниже вашего достоинства.
Он снял перед ней шляпу, изящно поклонился.
– Мадам, я непременно стану удерживать свою молодую жену, хочет она того или нет. Всего хорошего, миледи.
Он повернулся и пошел прочь.
– Постойте! – закричала Скай.
– В чем дело?
– Я… я не могу!
– Чего вы не можете?
Надо сказать ему, обязательно, но он уже отошел на некоторое расстояние, и ей не очень-то хотелось кричать об этом на весь корабль. Она нервно облизала губы, и тут раздался голос впередсмотрящего:
– Судно по правому борту, сэр!
Камерон круто повернулся и большими уверенными шагами двинулся вперед.
– Мою подзорную трубу!
Скай, позабыв их спор, поспешила за лордом, подбирая на ходу юбки. Он не обращал на нее внимания, повернувшись в сторону правого борта. Впередсмотрящий со своей наблюдательной площадки закричал:
– Они изменили опознавательные знаки, сэр! Шли под английским флагом, а теперь подняли пиратский!
– Канониры, по местам! – скомандовал Камерон. Он поднес трубу к глазам. – Это не Логан, – негромко проговорил он, – и не Черная Борода, и не Золотой Рог…
– Вы так хорошо их знаете, сэр? – тихо поддела Скай.
– Блейн! – обратился он к здоровенному матросу у руля. – Живо разворачивай кругом! Мы притворимся, что убегаем, потом пойдем на таран, тут пушки и откроют огонь. Понятно?
– Да, сэр!
Он отвел подзорную трубу от глаз и с удивлением заметил, что Скай стоит рядом.
– Идите вниз, – коротко бросил он.
– Нет! – сказала она, отступая.
– Я вам приказываю…
– Вы мне не указ, сэр! Я уже прошла через нечто подобное. Если хотите помочь, дайте мне шпагу, так чтобы я смогла сама защитить себя, коли другие в этом не преуспеют.
Он прищурился.
– Мистер Блэр, я скоро вернусь! – Он передал трубу какому-то моряку и шагнул к Скай. Железные руки сжали ее и рванули вверх.
– Сэр! Как вы смеете! – в ярости завопила девушка. Она молотила кулаками по его спине – тщетно. Он быстро устремился по коридору, игнорируя ее вопли и удары и втолкнул в каюту. Там было светло – бояться нечего. Просто шла проверка силы воли – чья возьмет, и они оба это понимали. Притворство было отброшено, когда они взглянули друг другу в лицо. Как она ненавидела эти серебряные глаза! К несчастью, так похожие на глаза его кузена…
Он схватил ее за запястья и заломил руки за спину. Как же он напоминает Ястреба! – подумала она с возрастающей паникой, так как его тело, большое и жаркое, оказалось слишком близко к ней.
– Отпустите меня! – потребовала она.
– Никогда, женушка, – возразил он. Она подняла голову. В его глазах смешались огонь и дым – хорошая защита для тайн, потом они вдруг потемнели, выдавая его напряжение. Губы его чуть дрогнули. Он наклонил голову и коснулся ее губ своими. Языком он уже нащупывал дорогу внутрь, не давая ей вздохнуть. Само это движение, быстрое, сильное и разрушительное, казалось возмутительным намеком на большее…
Скай рванулась, закричала в полный голос и, наконец, вывернулась из его рук, вся дрожа. Все, чему она научилась в объятиях Ястреба, так и нахлынуло на нее, охватило, обволокло, нашептывая о желании…
Внезапно лорд Камерон выпустил ее.
– Наш брак может оказаться не таким уж нелепым, миледи. Я очень хотел бы продолжить разговор на эту тему, но боюсь, пираты уже стучат к нам в дверь. Вы меня извините? – Над их головами загремели шаги: команда готовилась к бою. – Я должен вас оставить…
– Проклятие! Оставьте мне шпагу!
– Чтобы вы потом пустили ее в ход против меня? – усмехнулся он.
– Боитесь, что я сумею ею распорядиться?
Он засмеялся, вынул из ножен свою шпагу и бросил ей. Она вознамерилась тотчас подступить к нему с угрозами, требуя свободы, но он ловко отступил за дверь и поклонился:
– Я был бы счастлив служить вам, любовь моя, но право же, нападение уже началось. Простите!
Дверь резко захлопнулась, в замке повернулся ключ. Скай навалилась на нее, но слишком поздно. Чертыхаясь, она заколотила по двери кулаками.
– Люди! Вы запираете меня, чтобы защитить, но если вы потерпите поражение, разбойникам будет легче добраться до меня!
Ответа не последовало. Она упала на постель, сжимая полученное оружие – острую шпагу. Она прикусила губу и тут обнаружила, что катится по полу через всю каюту. Корабль сделал поворот с неожиданной, пугающей скоростью.
Выпутавшись возле дверей из своих юбок, Скай кое-как поднялась на ноги и упала снова – от толчка и грохота корабельных пушек.
Она вскочила и поспешила к окну. Отдернула штору и задохнулась: судно быстро сближалось правым бортом с пиратами. Корабли сошлись с мощным треском. Послышался ужасный скрежет абордажных крючьев, а затем крики дюжины мужчин, которые посыпались с такелажа на палубу. И через весь этот шум пробивались звон и лязг стали.
Скай схватилась за шпагу, крепко сжала ее. Внезапно она закашлялась, из глаз потекли слезы – видно, через дверь в каюту проникал дым.
Она закричала, в панике метнулась к двери. Та еще не горела, она еще могла убежать. Тут дверь распахнулась – на пороге стоял молодой Дэви, лицо его под веснушками было бледным.
– На нижней палубе пожар, миледи. Его уже тушат, но я отведу вас в другое помещение, дальше по коридору…
Она увернулась от юноши.
– Да я лучше погибну от удара клинка, чем сгорю! – воскликнула она, устремляясь к лестнице на верхнюю палубу.
– Миледи, подождите! – простонал Дэви, припустив за ней. – Все идет хорошо, негодяев уже почти одолели! Их корабль захвачен, ей-богу!
Но Скай, не слушая его, уже взбиралась по лестнице, торопясь подняться на верхнюю палубу. Воздух от черной копоти пушечного пороха казался непроницаемым. Она заморгала, пытаясь перевести дух. Бряцания стали не было слышно; битва закончилась быстро.
– Добро пожаловать, миледи!
Чьи-то руки схватили ее так внезапно и сильно, что она завизжала: огромная волосатая лапа чуть не раздавила ей запястье и вырвала шпагу лорда Камерона. Острая сталь коснулась горла, и девушка замерла, едва смея дышать.
– Лорд Камерон, сэр! – раздался мужской смех. – Гляньте-ка, сэр, что у меня есть! Это ведь здорово меняет дело, так, ми-и-лорд? А теперь слушайте меня, да хорошенько! Хотите получить назад девчонку? Ну, коли хотите, мотайте себе на ус. Мои люди и я преспокойно вернемся к себе на судно. Ее я заберу с собой. Когда мы от вас избавимся, я ее отошлю назад на баркасе, с одним из ваших помощников. Как вам такое предложение?
Ответа не было. Скай не шевелилась. Пепел и копоть постепенно рассеялись.
Лорд Камерон стоял в каких-нибудь двадцати футах от них. На палубе лежали трупы, но, кажется, в основном трупы пиратов, которых постиг заслуженный конец. Люди лорда Камерона умели сражаться. Разбойники не застигли их врасплох и не испугали.
Камерон был без сюртука, в светло-коричневых панталонах и белой рубашке. Небольшая царапина виднелась на его щеке, но кроме этого, никаких повреждений, даже дышал он ровно. Одна его нога покоилась на канате, в правой руке покачивалась сабля, а в левой он держал пистолет.
– Мистер Стикс, – улыбнулся он пирату, – вы явный любитель, сэр!
Стикс тряхнул Скай.
– Любитель, ишь ты! – Пират разразился смехом. – Бросай оружие, парень, или она – моя, живая или мертвая, на ваш выбор.
Рок Камерон небрежно пожал плечами:
– От нее одни неприятности.
– Что? – закричала Скай, задыхаясь от возмущения.
– Вы слышали! – заявил лорд Камерон, не глядя на Скай и обращаясь к пирату. – От нее одни неприятности.
– Прошел слух, что она ваша жена!
– Ну да, моя жена и мое наказание! – пожаловался Рок, сняв ногу с канатов. – Забирайте ее. Она ваша.
– Господи Боже! – только и выговорила Скай. Подлый трус! Он готов пожертвовать ею, чтобы избавиться от этого негодяя.
– Забирайте ее! Если бы она хоть чего-нибудь стоила, не вылезла бы на палубу в разгар схватки!
– Сам забирай! – заорал пират.
Камерон вздохнул:
– Ну ладно. Тогда отпусти ее.
– Ты спятил! – завопил пират. – Назад! Давай назад, я ее уведу!
Скай почувствовала, что его хватка чуть ослабла, он поволок ее вперед к Року Камерону с его чисто выбритым, аристократическим лицом и горящим серебряным взором.
Скай плюнула Стиксу в лицо. Он дернулся, пораженный. Они были прямо против Камерона, футах в двух.
– Слушай, ваша милость, одно движение… – пригрозил пират.
Рок Камерон с невероятной быстротой вскинул пистолет, прицелился и выстрелил.
Скай на секунду оглохла. Она не слышала собственного крика, но чувствовала, как кровь пирата брызжет прямо на нее. Мертвый, тяжелый как камень, он рухнул поверх нее. Скай закричала опять, впадая в истерику.
Внезапно и грубо ее поставили на ноги. Она оказалась лицом к лицу с Камероном. Он тряхнул ее за плечи, и она наконец перестала кричать.
– Да ведь он убил его! Насмерть уложил Стикса! – заорал кто-то и прыгнул к ним. Камерон взмахнул клинком и заколол разбойника.
Вокруг опять началась суматоха. Скай быстро нагнулась за шпагой, которую Стикс выбил у нее из рук. Выпрямившись, она огляделась – никто ей не угрожал. Камерон стоял к ней спиной и внимательно следил за чужаками. Его команда опять овладела ситуацией. Все молчали. Медленно Камерон опустил саблю.
– Мистер Блэр! Возьмите десять человек. Поместите этих негодяев в трюм пиратского судна и доставьте их в Уильямсберг.
– Есть, сэр!
Опасность миновала? Или все еще впереди… Скай стояла, держась за грот-мачту, когда Камерон обернулся к ней.
– Вам было сказано оставаться внизу, – с отвращением произнес он.
– Там был пожар…
– Дэви послали, чтобы отвести вас в глубь коридора, а не на палубу.
– Мне не нравится гореть в огне…
– А как вам понравится, мадам, когда парнишка получит дюжину плетей за неповиновение приказу?
– Вы не сделаете этого! – выдохнула она. Холодный гнев загорелся в ее глазах. Она вся сжалась, ощущая на себе кровь мертвого пирата и мечтая лишь об одном: содрать с себя испачканную одежду и смыть с тела этот ужас. Она вздернула подбородок, боясь теперь за Дэви, который всегда был готов встать на ее защиту, какое бы наказание ему ни грозило.
– Если вам непременно нужны удары плетей, лорд Камерон, не трогайте ни в чем не повинного мальчика. Это моя вина. Обратите вашу плеть против меня, – язвительно изрекла она.
– Как вам угодно.
– Что?
– Как вам угодно. Вы или Дэви – кто-нибудь должен понести наказание.
Тело убитого пирата поволокли прочь. Оба смотрели, как его выкинули за борт.
– Вы не сделаете этого! – снова возмутилась Скай. – Не посмеете привязать меня к мачте и пустить в ход плеть!
– С величайшим удовольствием сделаю, миледи, – улыбнулся Рок.
– Сэр! – отвлек его подошедший моряк. – Пожар потушен, ущерба никакого, кроме как в трюме. На нижней палубе все в порядке.
– Отлично, – сказал лорд Камерон.
– Мистер Блэр готов отцепить абордажные крючья.
– Прекрасно. Прикажите отваливать. Я немедленно встану за штурвал.
Он повернулся к Скай, которая уже собиралась проскользнуть за его спиной. Однако он задержал ее, поднеся клинок ей к горлу. Она остановилась, вздернув подбородок, кипя от негодования и ярости. Она все еще держала в руке его шпагу, но не подняла ее, рассчитывая оставить у себя.
– Это дело подождет, – тихо сказал он, опустил клинок, и она опять вздрогнула, так как его пальцы коснулись ее щеки, где запеклась пиратская кровь. – Я прослежу, чтобы вам принесли воду для ванны.
– Вы не должны беспокоиться…
– Должен, – ответил он просто. – Вам нужен провожатый, мадам? Или вы сами справитесь? Боюсь, что у меня сейчас нет свободных людей, так что я предпочел бы…
Она бросилась прочь. Господи, только бы добраться до своей каюты!
Запах дыма совсем выветрился, и воздух уже не был серым от копоти. Звучали команды, слышался тяжелый топот людей, разбегавшихся по местам. У подножия трапа Скай задержалась. Одна из мачт была сломана, и теперь матросы рубили ее обломки. Другие торопливо поднимали парус, чтобы поймать попутный ветер.
Она пошла к своей каюте, захлопнула за собой дверь. Ее опять стал бить озноб. Камерон! Он был таким холодным, невозмутимым, выдержанным! Он притворялся и играл, а она была уверена, что он и в самом деле рад отослать ее со Стиксом. Он спас ее быстро, с дьявольской ловкостью.
Скай опустилась на койку, но ей было противно оставаться в испачканной одежде. Она судорожно вскочила, стягивая с себя платье, и в спешке порвала его. Она стояла в одной рубашке, дрожа от возбуждения, когда раздался стук в дверь.
Быстро стянув покрывало с постели, Скай завернулась в него и распахнула дверь. Перед ней стоял седеющий матрос, который принес медную лохань с водой.
– Можно, леди Камерон?
– Не называйте меня так! – потребовала она.
Он пожал плечами и протиснулся через дверь, устанавливая медный сосуд. В лохани плавала губка, над водой поднимался пар. Для ванны лохань была маловата, но Скай могла встать в нее.
– Вот и ладно, леди Кам… – Матрос запнулся.
– Спасибо.
Скай сняла рубашку, выловила из воды губку и мыло. Она принялась изо всех сил тереть кожу, все равно ощущая на себе кровь. Снова и снова пускала она в ход губку, пока вода не остыла настолько, что девушку пробрала дрожь.
– Миледи. – Он поклонился и протянул ей лампу.
– Как вы узнали?.. – дрожа, прошептала она.
– Это же мой корабль. Поэтому я знал, что здесь нет лампы, – ответил он. – Кроме того, ваш отец предупреждал меня, что вы недолюбливаете темноту.
– О-о, – пробормотала она, опуская ресницы. Зачем отец рассказал ему? Выдал все ее секреты, продал ее душу и тело! – Э-э… благодарю вас, – кое-как выдавила она.
Рок продолжал стоять в дверях. Скай чувствовала жар и энергию, исходившие от него, улавливала его запах: от него тонко и приятно пахло хорошей кожей и дорогим виргинским табаком. Как мужчина он не вызывал отвращения.
Боже, ведь он – ее муж, так он сказал! Она снова затрепетала. Однако он предоставил ей отдельную каюту: значит, не собирается кидаться на нее, требовать осуществления своих супружеских прав.
А вдруг потребует?
Он заглянул в каюту.
– Все ли здесь вас устраивает?
– Все прекрасно! – раздраженно бросила она.
Он с удивлением взглянул на нее, губы его дрогнули в усмешке.
– Вы нервничаете, миледи.
– Меня чрезвычайно взволновали ваши объяснения.
– Вы не должны так волноваться.
Он подошел ближе, а она отступила к стене, боясь, что он дотронется до нее. Из рук одного обаятельного мерзавца она, похоже, попала в руки другого! Один – пират, другой – лорд, однако оба чересчур самонадеянны и самоуверенны.
Он коснулся костяшками пальцев ее щеки, и она, еле сдерживаясь, чтобы не закричать, чуть слышно выдохнула.
– Вы моя жена, – сказал он.
– Я вам не жена! И не будьте так уверены, что всех пиратов повесят! Я ведь прямиком из Лондона, сэр, и у меня гораздо более свежие сведения. Я была в Англии, когда умерла королева Анна, когда послали в Ганновер за королем Георгом. Решение предать суду таких людей, как Золотой Рог, Черная Борода, и… Серебряный Ястреб должно исходить только от монарха. Король Георг еще не подтвердил ничьих полномочий. И по моему разумению…
– Да, дорогая супруга, расскажите мне! Каково ваше разумение на этот счет и откуда оно взялось?
– Я читаю газеты, лорд Камерон, да и в высших кругах много говорили о том, что король обещает прощение тем пиратам, которые повинятся и принесут присягу к определенному сроку. Может быть, эти люди раскаются, и тогда не будет необходимости жестоко убивать их.
– Убивать! Вы называете казнь пирата убийством? – притворно возмутился он, но она почувствовала, что в глубине души он смеется.
Он смеялся над ней? Или сердился?
– Кровопролитием, лорд Камерон.
– А вы упрямы.
– Да! Я очень упрямая, очень дерзкая и откровенная – совсем не леди. Увы, я не обладаю качествами, которые вы ожидали найти в жене!
– Так вы признаете, что вы моя жена?!
– Нет! – в тревоге закричала она, прижимаясь к деревянной панели. Он ведь джентльмен, лорд. Он же не будет набрасываться на нее? – Во имя Господа, зачем вы это делаете? Я думала, вы против этого варварского договора о женитьбе…
– Я очень доволен им… леди Камерон, – сказал он тихо.
Мурашки пробежали по телу Скай. Мягкий, низкий голос напомнил ей о другом. Скорее бы он ушел! Она готова была сказать что угодно, только бы избавиться от его присутствия.
– Милорд… – прошептала она, но больше ничего не успела сказать.
– Масла в лампе вполне достаточно, чтобы она горела до утра, – сказал он и ушел, закрыв за собой дверь.
Скай простояла долгое время, прижимаясь к панелям обшивки. Потом медленно выпустила воздух из груди и опустилась на постель. Она лежала там полностью одетая и удрученно размышляла об утре и о ночи, которая ей предстоит. Она не могла забыть Ястреба, не могла перестать думать обо всем, что между ними произошло. Сердце ее истекало кровью. Она не должна любить такого человека, не должна чувствовать к нему симпатию! Но ее обдавало жаром при одном лишь воспоминании о нем. Как безжалостно, как жестоко он обошелся с ней! Без конца говорил о деньгах, о выкупе, а в конце концов оказалось, что в его глазах она ничего не стоит. Он был пиратом, она – его капризом, случайным приключением…
И теперь высокий незнакомец в парике, с серебряными глазами говорит ей, что она его жена!
Это уж чересчур! Она жаждала только одного – оказаться дома, в Уильямсберге. На ярмарочной площади с ее бесконечными лавками, на зеленых лужайках для игры в мяч, где она так весело резвилась с другими детьми. В Уильямсберге, с его прямыми, широкими, красивыми улицами, Колледжем Вильгельма и Марии, постоянными стычками между студентами и школьниками, правовыми дебатами, модными и шумными кабачками…
Это был ее родной дом. Там построил свое жилище ее отец – совсем рядом с тем местом, где губернатор начал строительство своей резиденции, когда она была ребенком. Александер Спотсвуд сам распланировал большую часть здания. Когда она была еще совсем маленькой, она вместе с ним наблюдала за ходом работ, и он, любовно гладя ее по головке, говорил:
– Смотри, малышка, парадный холл будет здесь, здесь я, ваш губернатор, буду встречать гостей. Но если ты станешь очень важной дамой – а ты, Скай, именно такой и будешь, – я встречу тебя в верхней приемной. Погляди-ка, что я показывал твоему отцу: это самая модная кожаная обивка, которую я заказал для стен холла. Вот здесь будет спальня, а гости будут располагаться там. И, как я уже говорил твоему отцу, мы сделаем просто сказочный винный погреб.
Родной дом стал бы ее прибежищем.
Но ее везли не домой. Лорд Камерон увлекал ее куда-то в глубь полуострова, на свою плантацию на побережье. Он собирается держать ее в каком-то забытом Богом поместье в глуши. Конечно, там будет ужасно, в этом болоте. Летом никакого спасения от жары и от насекомых.
Нет, надо сопротивляться! Но сумеет ли она одержать верх над лордом Камероном? Ей неоткуда ждать помощи в борьбе против могущественного землевладельца. Никто ей не поможет, все подумают, что она рехнулась, раз пытается выступать против столь богатой и достойной персоны.
А сам лорд Камерон… Как он будет относиться к ней, когда узнает правду? Наверняка возненавидит ее. Возненавидит и… откажется, сам отменит брак. Замужество по доверенности! Как они могли совершить с ней такое?..
Впрочем, может случиться и по-другому: узнав все, он не выкажет никакой перемены по отношению к ней, будет ее люто ненавидеть, но виду не покажет. И не оставит ее в покое в этой каюте.
Она закрыла глаза, пытаясь найти забвение во сне. Она долго не могла уснуть. Увы, сон не стал отдохновением – ей грезилось, что к ней пришел Серебряный Ястреб. Явился таким, каким вышел из лагуны, – вода сбегала с его тела, он приближался к ней все ближе. Его глаза сверкнули, и вдруг оказалось, что это не ее возлюбленный, а человек, который называл себя ее мужем.
Его руки обвились вокруг нее, она сопротивлялась, но он повлек ее вниз, в воду. Он нашептывал ей что-то, но она не могла разобрать слов. Затем явственно прозвучало:
– Шлюха!
Она подскочила и проснулась: она одна, полностью одета, вокруг светло. Скай опять легла, охваченная дрожью. Больше она в эту ночь не уснула.
Наутро Тара и Бесс, весело болтая, явились прислуживать ей. Скай молчала, предоставив Бесс вновь и вновь возбужденно разглагольствовать о пиратском острове, пока та расчесывала и укладывала ей волосы. Тара принесла поднос с завтраком: свежие яйца, черный хлеб и крепкий сладкий чай. Девушки были в приподнятом настроении и чувствовали себя героинями. Ведь они прошли через тяжкие испытания, а когда рассказывали про Бон-Кей, молодые матросы внимали им с восхищением. Скай молчала, решив не нарушать их радости собственными горькими размышлениями о будущем.
Когда одежда госпожи была приведена в порядок, прическа закончена, а каюта прибрана, Бесс попросила разрешения выйти на палубу. Скай охотно отпустила их.
Сама она долго оставалась в каюте, надеясь избежать встречи с лордом Камероном. В конце концов, ей показалось, что стены стали сближаться, давить на нее, и она вышла наверх. Он стоял у штурвала. Она остановилась на дальнем конце палубы, так чтобы между ними оказались команда, такелаж, паруса. Он поклонился ей, она коротко кивнула в ответ и уставилась на воду. День выдался прекрасный: вода ярко-голубая, небо светлое, в перистых облаках. Вдали виднелся берег.
– Флорида, – тихо сказал Рок позади нее.
Она услышала голос, так похожий на голос Ястреба. Его дыхание коснулось ее затылка, чуть шевеля волосы. Она обернулась. Он смотрел не на нее, а на берег.
– Богатейшая земля, прекрасная, изобильная. Она так и манит к себе. – Он улыбнулся. – Я всегда любил ее.
– Я никогда здесь не бывала.
Он пожал плечами, прислонившись к рубке.
– Вы ведь жили в Лондоне, а для многих в нашей прекрасной колонии Лондон олицетворяет собой весь мир.
– Для вас это не так, лорд Камерон?
– Больше всего я люблю Виргинию, – сказал он, и она почувствовала в его голосе странное волнение. Он облокотился на деревянный поручень и внимательно изучал ее лицо. – Я люблю Виргинию, Камерон-Холл и земли, которые окружают его. Дом стоит высоко на холме, из окон и с веранды видны пологий берег и сама река. Можно любоваться штормом или восходом солнца. Можно наблюдать за отливом и движением судов. Мы ведем самую разнообразную торговлю. Арендаторы работают на земле и приходят на пристань, чтобы отправить свою продукцию в Англию, купить себе ленты и побрякушки, хорошую посуду, утварь. Трава на склоне такая зеленая и свежая, что по временам кажется голубой. Летом жарко, но река приносит с собой прохладу. А зимы никогда не бывают суровыми. Там все прекрасно!
– Вы словно описываете рай, – тихо заметила Скай, и у нее перехватило дыхание: ведь она обрела свой собственный рай на тропическом острове, среди ярких цветов, в сиянии солнца. Ему, конечно, были неведомы тайны ее сердца, и все же он смотрел на нее с печальной улыбкой, от которой сжималось сердце.
– Рай? Вероятно. Ведь это царство, которое мы сами создаем себе. У каждого оно свое, особое, и мы находим его там, где ищем. Говорят, что здесь, на песчаных берегах, погребены несметные сокровища, – задумчиво сказал Рок. – Разбойники вели здесь свои игры. Когда-то это был капитан Кидд. Теперь – Золотой Рог, Черная Борода и другие. Кстати, Черная Борода сражался в жестокой битве на одном из кораблей королевского флота. Он пользуется любовью многих простых людей. Его смелость вызывает у них благоговение.
– Правда? – пробормотала она.
– Будет на что посмотреть, если до них дойдут ваши новости об амнистии, обещанном милосердии.
– Да, наверное.
– Благодарение Богу, дорогая, что ваши приключения окончены. Скоро вы будете в Камерон-Холле… навсегда.
Эти проклятые серебряные глаза! Самые простые слова, казалось, содержали какую-то дьявольскую угрозу. Или обещание. Или предупреждение. Да, пожалуй, это предупреждение. На корабле она до некоторой степени в безопасности от него, но когда они прибудут в его дом, в этот драгоценный Камерон-Холл, всему суждено измениться.
– Навсегда, сэр? Полагаю, нет. Мой отец будет там, когда мы приедем, ведь так? Я намереваюсь решительно отвергнуть все, что было сделано без моего согласия.
– Ничего не делалось без вашего согласия.
– Нет, делалось.
Он удрученно покачал головой, и все-таки она подумала, что ему доставляет удовольствие ее тревога.
– Вы подписали все необходимые бумаги, когда ваш отец навещал вас в Лондоне.
– Я не… нет! – воскликнула она, но голос ее дрогнул и упал: она пыталась вспомнить, что же она подписывала. Она спорила с отцом и поэтому не обратила внимания, чего он от нее добивался. Часть его владений была записана на ее имя – по различным деловым соображениям. Она часто подписывала всякие бумага и терпеть не могла вникать в детали. Особенно в Лондоне, где все время происходило так много интересного.
– Посмотрим, миледи, – мягко сказал он, повернулся и направился к штурвалу. Его абсолютная уверенность в себе разожгла ее ярость.
– Подождите! – скомандовала она. – Он обернулся, выжидательно подняв бровь. – Но вы же не станете удерживать невесту против ее воли, лорд Камерон! Ведь это ниже вашего достоинства.
Он снял перед ней шляпу, изящно поклонился.
– Мадам, я непременно стану удерживать свою молодую жену, хочет она того или нет. Всего хорошего, миледи.
Он повернулся и пошел прочь.
– Постойте! – закричала Скай.
– В чем дело?
– Я… я не могу!
– Чего вы не можете?
Надо сказать ему, обязательно, но он уже отошел на некоторое расстояние, и ей не очень-то хотелось кричать об этом на весь корабль. Она нервно облизала губы, и тут раздался голос впередсмотрящего:
– Судно по правому борту, сэр!
Камерон круто повернулся и большими уверенными шагами двинулся вперед.
– Мою подзорную трубу!
Скай, позабыв их спор, поспешила за лордом, подбирая на ходу юбки. Он не обращал на нее внимания, повернувшись в сторону правого борта. Впередсмотрящий со своей наблюдательной площадки закричал:
– Они изменили опознавательные знаки, сэр! Шли под английским флагом, а теперь подняли пиратский!
– Канониры, по местам! – скомандовал Камерон. Он поднес трубу к глазам. – Это не Логан, – негромко проговорил он, – и не Черная Борода, и не Золотой Рог…
– Вы так хорошо их знаете, сэр? – тихо поддела Скай.
– Блейн! – обратился он к здоровенному матросу у руля. – Живо разворачивай кругом! Мы притворимся, что убегаем, потом пойдем на таран, тут пушки и откроют огонь. Понятно?
– Да, сэр!
Он отвел подзорную трубу от глаз и с удивлением заметил, что Скай стоит рядом.
– Идите вниз, – коротко бросил он.
– Нет! – сказала она, отступая.
– Я вам приказываю…
– Вы мне не указ, сэр! Я уже прошла через нечто подобное. Если хотите помочь, дайте мне шпагу, так чтобы я смогла сама защитить себя, коли другие в этом не преуспеют.
Он прищурился.
– Мистер Блэр, я скоро вернусь! – Он передал трубу какому-то моряку и шагнул к Скай. Железные руки сжали ее и рванули вверх.
– Сэр! Как вы смеете! – в ярости завопила девушка. Она молотила кулаками по его спине – тщетно. Он быстро устремился по коридору, игнорируя ее вопли и удары и втолкнул в каюту. Там было светло – бояться нечего. Просто шла проверка силы воли – чья возьмет, и они оба это понимали. Притворство было отброшено, когда они взглянули друг другу в лицо. Как она ненавидела эти серебряные глаза! К несчастью, так похожие на глаза его кузена…
Он схватил ее за запястья и заломил руки за спину. Как же он напоминает Ястреба! – подумала она с возрастающей паникой, так как его тело, большое и жаркое, оказалось слишком близко к ней.
– Отпустите меня! – потребовала она.
– Никогда, женушка, – возразил он. Она подняла голову. В его глазах смешались огонь и дым – хорошая защита для тайн, потом они вдруг потемнели, выдавая его напряжение. Губы его чуть дрогнули. Он наклонил голову и коснулся ее губ своими. Языком он уже нащупывал дорогу внутрь, не давая ей вздохнуть. Само это движение, быстрое, сильное и разрушительное, казалось возмутительным намеком на большее…
Скай рванулась, закричала в полный голос и, наконец, вывернулась из его рук, вся дрожа. Все, чему она научилась в объятиях Ястреба, так и нахлынуло на нее, охватило, обволокло, нашептывая о желании…
Внезапно лорд Камерон выпустил ее.
– Наш брак может оказаться не таким уж нелепым, миледи. Я очень хотел бы продолжить разговор на эту тему, но боюсь, пираты уже стучат к нам в дверь. Вы меня извините? – Над их головами загремели шаги: команда готовилась к бою. – Я должен вас оставить…
– Проклятие! Оставьте мне шпагу!
– Чтобы вы потом пустили ее в ход против меня? – усмехнулся он.
– Боитесь, что я сумею ею распорядиться?
Он засмеялся, вынул из ножен свою шпагу и бросил ей. Она вознамерилась тотчас подступить к нему с угрозами, требуя свободы, но он ловко отступил за дверь и поклонился:
– Я был бы счастлив служить вам, любовь моя, но право же, нападение уже началось. Простите!
Дверь резко захлопнулась, в замке повернулся ключ. Скай навалилась на нее, но слишком поздно. Чертыхаясь, она заколотила по двери кулаками.
– Люди! Вы запираете меня, чтобы защитить, но если вы потерпите поражение, разбойникам будет легче добраться до меня!
Ответа не последовало. Она упала на постель, сжимая полученное оружие – острую шпагу. Она прикусила губу и тут обнаружила, что катится по полу через всю каюту. Корабль сделал поворот с неожиданной, пугающей скоростью.
Выпутавшись возле дверей из своих юбок, Скай кое-как поднялась на ноги и упала снова – от толчка и грохота корабельных пушек.
Она вскочила и поспешила к окну. Отдернула штору и задохнулась: судно быстро сближалось правым бортом с пиратами. Корабли сошлись с мощным треском. Послышался ужасный скрежет абордажных крючьев, а затем крики дюжины мужчин, которые посыпались с такелажа на палубу. И через весь этот шум пробивались звон и лязг стали.
Скай схватилась за шпагу, крепко сжала ее. Внезапно она закашлялась, из глаз потекли слезы – видно, через дверь в каюту проникал дым.
Она закричала, в панике метнулась к двери. Та еще не горела, она еще могла убежать. Тут дверь распахнулась – на пороге стоял молодой Дэви, лицо его под веснушками было бледным.
– На нижней палубе пожар, миледи. Его уже тушат, но я отведу вас в другое помещение, дальше по коридору…
Она увернулась от юноши.
– Да я лучше погибну от удара клинка, чем сгорю! – воскликнула она, устремляясь к лестнице на верхнюю палубу.
– Миледи, подождите! – простонал Дэви, припустив за ней. – Все идет хорошо, негодяев уже почти одолели! Их корабль захвачен, ей-богу!
Но Скай, не слушая его, уже взбиралась по лестнице, торопясь подняться на верхнюю палубу. Воздух от черной копоти пушечного пороха казался непроницаемым. Она заморгала, пытаясь перевести дух. Бряцания стали не было слышно; битва закончилась быстро.
– Добро пожаловать, миледи!
Чьи-то руки схватили ее так внезапно и сильно, что она завизжала: огромная волосатая лапа чуть не раздавила ей запястье и вырвала шпагу лорда Камерона. Острая сталь коснулась горла, и девушка замерла, едва смея дышать.
– Лорд Камерон, сэр! – раздался мужской смех. – Гляньте-ка, сэр, что у меня есть! Это ведь здорово меняет дело, так, ми-и-лорд? А теперь слушайте меня, да хорошенько! Хотите получить назад девчонку? Ну, коли хотите, мотайте себе на ус. Мои люди и я преспокойно вернемся к себе на судно. Ее я заберу с собой. Когда мы от вас избавимся, я ее отошлю назад на баркасе, с одним из ваших помощников. Как вам такое предложение?
Ответа не было. Скай не шевелилась. Пепел и копоть постепенно рассеялись.
Лорд Камерон стоял в каких-нибудь двадцати футах от них. На палубе лежали трупы, но, кажется, в основном трупы пиратов, которых постиг заслуженный конец. Люди лорда Камерона умели сражаться. Разбойники не застигли их врасплох и не испугали.
Камерон был без сюртука, в светло-коричневых панталонах и белой рубашке. Небольшая царапина виднелась на его щеке, но кроме этого, никаких повреждений, даже дышал он ровно. Одна его нога покоилась на канате, в правой руке покачивалась сабля, а в левой он держал пистолет.
– Мистер Стикс, – улыбнулся он пирату, – вы явный любитель, сэр!
Стикс тряхнул Скай.
– Любитель, ишь ты! – Пират разразился смехом. – Бросай оружие, парень, или она – моя, живая или мертвая, на ваш выбор.
Рок Камерон небрежно пожал плечами:
– От нее одни неприятности.
– Что? – закричала Скай, задыхаясь от возмущения.
– Вы слышали! – заявил лорд Камерон, не глядя на Скай и обращаясь к пирату. – От нее одни неприятности.
– Прошел слух, что она ваша жена!
– Ну да, моя жена и мое наказание! – пожаловался Рок, сняв ногу с канатов. – Забирайте ее. Она ваша.
– Господи Боже! – только и выговорила Скай. Подлый трус! Он готов пожертвовать ею, чтобы избавиться от этого негодяя.
– Забирайте ее! Если бы она хоть чего-нибудь стоила, не вылезла бы на палубу в разгар схватки!
– Сам забирай! – заорал пират.
Камерон вздохнул:
– Ну ладно. Тогда отпусти ее.
– Ты спятил! – завопил пират. – Назад! Давай назад, я ее уведу!
Скай почувствовала, что его хватка чуть ослабла, он поволок ее вперед к Року Камерону с его чисто выбритым, аристократическим лицом и горящим серебряным взором.
Скай плюнула Стиксу в лицо. Он дернулся, пораженный. Они были прямо против Камерона, футах в двух.
– Слушай, ваша милость, одно движение… – пригрозил пират.
Рок Камерон с невероятной быстротой вскинул пистолет, прицелился и выстрелил.
Скай на секунду оглохла. Она не слышала собственного крика, но чувствовала, как кровь пирата брызжет прямо на нее. Мертвый, тяжелый как камень, он рухнул поверх нее. Скай закричала опять, впадая в истерику.
Внезапно и грубо ее поставили на ноги. Она оказалась лицом к лицу с Камероном. Он тряхнул ее за плечи, и она наконец перестала кричать.
– Да ведь он убил его! Насмерть уложил Стикса! – заорал кто-то и прыгнул к ним. Камерон взмахнул клинком и заколол разбойника.
Вокруг опять началась суматоха. Скай быстро нагнулась за шпагой, которую Стикс выбил у нее из рук. Выпрямившись, она огляделась – никто ей не угрожал. Камерон стоял к ней спиной и внимательно следил за чужаками. Его команда опять овладела ситуацией. Все молчали. Медленно Камерон опустил саблю.
– Мистер Блэр! Возьмите десять человек. Поместите этих негодяев в трюм пиратского судна и доставьте их в Уильямсберг.
– Есть, сэр!
Опасность миновала? Или все еще впереди… Скай стояла, держась за грот-мачту, когда Камерон обернулся к ней.
– Вам было сказано оставаться внизу, – с отвращением произнес он.
– Там был пожар…
– Дэви послали, чтобы отвести вас в глубь коридора, а не на палубу.
– Мне не нравится гореть в огне…
– А как вам понравится, мадам, когда парнишка получит дюжину плетей за неповиновение приказу?
– Вы не сделаете этого! – выдохнула она. Холодный гнев загорелся в ее глазах. Она вся сжалась, ощущая на себе кровь мертвого пирата и мечтая лишь об одном: содрать с себя испачканную одежду и смыть с тела этот ужас. Она вздернула подбородок, боясь теперь за Дэви, который всегда был готов встать на ее защиту, какое бы наказание ему ни грозило.
– Если вам непременно нужны удары плетей, лорд Камерон, не трогайте ни в чем не повинного мальчика. Это моя вина. Обратите вашу плеть против меня, – язвительно изрекла она.
– Как вам угодно.
– Что?
– Как вам угодно. Вы или Дэви – кто-нибудь должен понести наказание.
Тело убитого пирата поволокли прочь. Оба смотрели, как его выкинули за борт.
– Вы не сделаете этого! – снова возмутилась Скай. – Не посмеете привязать меня к мачте и пустить в ход плеть!
– С величайшим удовольствием сделаю, миледи, – улыбнулся Рок.
– Сэр! – отвлек его подошедший моряк. – Пожар потушен, ущерба никакого, кроме как в трюме. На нижней палубе все в порядке.
– Отлично, – сказал лорд Камерон.
– Мистер Блэр готов отцепить абордажные крючья.
– Прекрасно. Прикажите отваливать. Я немедленно встану за штурвал.
Он повернулся к Скай, которая уже собиралась проскользнуть за его спиной. Однако он задержал ее, поднеся клинок ей к горлу. Она остановилась, вздернув подбородок, кипя от негодования и ярости. Она все еще держала в руке его шпагу, но не подняла ее, рассчитывая оставить у себя.
– Это дело подождет, – тихо сказал он, опустил клинок, и она опять вздрогнула, так как его пальцы коснулись ее щеки, где запеклась пиратская кровь. – Я прослежу, чтобы вам принесли воду для ванны.
– Вы не должны беспокоиться…
– Должен, – ответил он просто. – Вам нужен провожатый, мадам? Или вы сами справитесь? Боюсь, что у меня сейчас нет свободных людей, так что я предпочел бы…
Она бросилась прочь. Господи, только бы добраться до своей каюты!
Запах дыма совсем выветрился, и воздух уже не был серым от копоти. Звучали команды, слышался тяжелый топот людей, разбегавшихся по местам. У подножия трапа Скай задержалась. Одна из мачт была сломана, и теперь матросы рубили ее обломки. Другие торопливо поднимали парус, чтобы поймать попутный ветер.
Она пошла к своей каюте, захлопнула за собой дверь. Ее опять стал бить озноб. Камерон! Он был таким холодным, невозмутимым, выдержанным! Он притворялся и играл, а она была уверена, что он и в самом деле рад отослать ее со Стиксом. Он спас ее быстро, с дьявольской ловкостью.
Скай опустилась на койку, но ей было противно оставаться в испачканной одежде. Она судорожно вскочила, стягивая с себя платье, и в спешке порвала его. Она стояла в одной рубашке, дрожа от возбуждения, когда раздался стук в дверь.
Быстро стянув покрывало с постели, Скай завернулась в него и распахнула дверь. Перед ней стоял седеющий матрос, который принес медную лохань с водой.
– Можно, леди Камерон?
– Не называйте меня так! – потребовала она.
Он пожал плечами и протиснулся через дверь, устанавливая медный сосуд. В лохани плавала губка, над водой поднимался пар. Для ванны лохань была маловата, но Скай могла встать в нее.
– Вот и ладно, леди Кам… – Матрос запнулся.
– Спасибо.
Скай сняла рубашку, выловила из воды губку и мыло. Она принялась изо всех сил тереть кожу, все равно ощущая на себе кровь. Снова и снова пускала она в ход губку, пока вода не остыла настолько, что девушку пробрала дрожь.