Страница:
— А конец этому положила Мэри Фрэнсис. Это ничуть не успокоило Скай.
— К тому времени, когда Рини сказала, что следить больше не надо, мне уже исполнилось десять лет, и я уже почти привыкла к этим дежурствам. Удивительно: все столько лет знали, что надо мною издеваются, и никто не заступился за меня!
— А вот об этом скажи своим сестрам. Мы с матерью ни о чем не подозревали, пока все это не кончилось. Лишь тогда Мэри Фрэнсис все рассказала.
— Слава Богу, хоть у нее есть совесть! — с чувством проговорила Скай.
Джей Мак смущенно заметил:
— Полагаю, Мэри Фрэнсис просто надоело уносить тебя с чердака, ведь ты всегда засыпала на дежурстве. Это я отлично помню.
— Хотелось бы мне отомстить им за это! — резко бросила Скай. — Особенно теперь, когда они не ждут этого от меня.
Джей Мак взглянул на газету.
— Ты напишешь мистеру Парнелу? — спросил он.
Скай так задумалась, что не сразу сообразила, о чем спрашивает отец.
— Я сделаю это сегодня же, но, вероятно, мне понадобятся рекомендации.
— Я уже поговорил с доктором Тернером и Логаном Маршаллом. Они дадут тебе рекомендательные письма.
— И все это ты задумал только сегодня?.. Значит, ты не сомневался, что я соглашусь?
Он покачал головой.
— Я просто надеялся.
— Но тогда мне придется бросить университет.
— Разве это большая жертва? — спросил он. — По-моему, тебе все равно там не нравится.
— Да, это не такая уж жертва. Я учусь не особенно хорошо.
— Но вовсе не потому, что у тебя плохая голова. Поняв, что отец хочет приободрить ее, Скай наклонилась, поцеловала его в щеку, пожелала ему спокойной ночи и побежала вверх по лестнице.
Спальня Скай располагалась в отдалении от родительской, в другом крыле. Раньше в соседних комнатах жили сестры, теперь она осталась здесь одна. Иногда ночами Скай скучала о них: не с кем было поболтать, поделиться радостями и невзгодами, — но сегодня она порадовалась, что их нет рядом. Одна из них наверняка попыталась бы отговорить ее от поездки, другая, вероятно, Рини, которая, скорее всего и придумала историю с гринвилским привидением, сказала бы, что все это не сулит ей ничего хорошего.
Размышляя об этом, Скай покачала головой. Привидение!.. Узнав, что ей предстоит поездка в Гринвил-Хаус, она ощутила прежний страх, но вместе с тем Скай сгорала от любопытства, и это придавало ей силы.
Такое же чувство она испытала сегодня в парке, когда, прячась под елями, поняла, что незнакомец решил сразиться со своими преследователями.
Усевшись, Скай бросила газету на столик и помассировала виски, чтобы немного расслабиться.
Незнакомец… Она заставила себя не думать об этом происшествии, но не смогла избавиться от других мыслей. Она искала приключений и еще несколько часов назад считала, что ни в коем случае не станет экономкой Джонатана Парнела, поскольку это вовсе не для нее. Теперь же, когда она вспомнила о привидении и о своих детских страхах, у нее возникло такое чувство, будто перед ней распахнулась какая-то таинственная дверь. И Скай неудержимо захотелось войти в нее.
Она развернула газету и перечитала объявление Парнела.
«Требуется экономка на постоянную работу, способная руководить прислугой и самостоятельно выполнять как легкую, так и тяжелую работу. Обеспечивается жильем и питанием. Жалованье — 50 долларов в месяц. Писать: 224 Брук Плэйс, Бэйлиборо, штат Нью-Йорк».
Легкая и тяжелая работа… Наверное, он хочет, чтобы экономка не только протирала мебель, но и передвигала ее. Жалованье меньше того, что выдает ей отец на карманные расходы, но в Бэйлиборо она прекрасно проживет и на эти деньги. В деревне их не на что тратить. Руководить прислугой… Она припомнила, что Гринвил-Хаус такой же большой, как дома на Пятой авеню. Там, должно быть, много прислуги.
Решив, что ложиться еще рано, Скай зажгла лампу на маленьком письменном столике, надела ночную рубашку и халат.
Написать письмо мистеру Парнелу оказалось не так-то легко. Скай опасалась, как бы он не догадался, что она молода и неопытна. Ведь тогда он не захочет даже встретиться с ней. Конечно, в случае чего она воспользуется рекомендациями доктораТернера и Логана Маршалла, но лучше обойтись без посторонней помощи.
Перечитав последний черновик, Скай решила, что его можно переписать начисто. Она потянулась, зевнула и снова склонилась над столом. Едва начав писать, она вдруг услышала внизу какой-то шум.
Перо застыло у нее в руке. Прислушавшись, Скай взглянула на каминные часы: второй час, слишком поздно, отец и мать наверняка спят, а миссис Кавенаф с мужем уже давно отправились к себе, в квартирку над сараем для экипажей.
Но она, несомненно, слышала чьи-то шаги! Стараясь не шуметь, Скай осторожно поднялась со стула и босиком направилась к двери. Выйдя в коридор, она пошла к лестнице, завязывая на ходу поясок халата. Внизу было тихо. Скай затаила дыхание и прислушалась. Ничего! Должно быть, ей просто померещилось. Но тут внизу вновь раздался какой-то звук.
Откуда же он донесся? Спускаясь по лестнице, Скай втайне надеялась, что застанет на кухне отца или миссис Кавенаф. Но там было темно, и Скай поняла, что шум доносится из другого конца коридора.
Взяв большой кухонный нож, она направилась в коридор. В мертвой тишине Скай слышала только стук своего сердца и шум крови в голове. Воображение рисовало ей картины одна страшнее: другой. Не зная толком, что будет делать, если; столкнется с незваным гостем, она открывала все? двери подряд и заглядывала в каждую комнату. Только убедившись, что там никого нет, Скай: шла дальше.
У кабинета отца она остановилась, приложила. Ухо к двери, затем нагнулась и заглянула в замочную» скважину. Тусклый свет в комнате напугал ее, но Скай почти сразу сообразила, что это, должно быть, догорают угли в камине. Несколько успокоившись, она повернула ручку.
И тотчас почувствовала: здесь кто-то есть!..
Скай попыталась захлопнуть дверь, не входя в комнату, но кто-то сунул ногу в щель. Она хотела закричать, но у нее перехватило дыхание. В то же мгновение рука в кожаной перчатке закрыла ей рот, а другая, больно сдавив запястье, втащила в комнату. Скай выронила нож и услышала, как захлопнулась дверь.
Поняв, что позвать на помощь не удастся, Скай; дважды ударила незнакомца локтем, но его хватка, от этого не ослабла. Она вцепилась зубами в кожаную перчатку, но тут почувствовала, что теряет сознание. Последнее, что она помнила — это чье-то жаркое влажное дыхание возле своего уха и голос, просивший ее успокоиться.
Придя в себя, она не знала, сколько времени прошло. Скай не могла пошевелиться и дышала только носом. Во рту у нее был кляп, на глазах — повязка, руки и ноги крепко связаны.
— Ну, вот ты и пришла в себя! — услышала Скай хриплый шепот из противоположного конца комнаты. — Я не собирался на тебя нападать. Впрочем, ты и сама это понимаешь.
Уж лучше бы он с ней не разговаривал: Скай не могла ответить ему, а его хриплый шепот не предвещал ничего хорошего. Повернув голову, Скай попыталась хоть что-нибудь разглядеть сквозь тонкую ткань, закрывавшую ей глаза, но в свете угасающего камина видела лишь неясные тени. Незванный гость, похоже, возился сейчас возле отцовского стола. Скай слышала шелест бумаг и звук открываемых и закрываемых ящиков.
Что он ищет? Она попробовала вытолкнуть кляп, но ей это не удалось.
— Ничем не могу помочь, — сказал он, словно радуясь ее беспомощности. Несколько минут было тихо, и Скай решила, что он читает. Она попыталась ослабить веревки на руках.
— Где сейф?
Он снова зашуршал бумагами и задвинул ящик стола. «Значит, он уже обыскал стол Джея Мака», — додумала Скай.
— Где сейф? — повторил он.
Теперь он стоял совсем рядом, и в его голосе звучали нотки нетерпения и тревоги. Толстый персидский ковер скрадывал звуки: поэтому она не слышала ни звука отодвигаемого стула, ни его шагов.
— Я знаю, что ты отлично слышишь меня. Он склонился над диваном, на котором лежала Скай. Его лицо было теперь в нескольких дюймах от нее. Скай хотела отодвинуться от него, но уперлась спиной в диванные подушки.
— Где сейф?
На сей раз, в его голосе слышалась угроза. Скай покачала головой. В доме не было сейфа. Все важные бумаги отец хранил в офисах компании.
— В доме нет сейфа?
Скай кивнула. Она надеялась, что теперь он уйдет, однако этого не произошло. Он коснулся ее волос, и Скай вздрогнула.
— Мистер Уэрт хранит документы в офисе?
Скай удивилась, что он не спросил, «где хранит бумаги отец», но тут же поняла, что ему неизвестно, кто она. «А почему он должен это знать? — подумала Скай. — Наверное, он принял ее за служанку».
Его рука легла ей на плечо. Она почувствовала прикосновение мягкой кожаной перчатки. Стал бы он вести себя подобным образом, зная, что она — дочь Джея Мака? Скай дернулась. Рука скользнула ей на грудь; она окаменела, у нее перехватило дыхание. Даже войдя в комнату, она не испытала такого страха.
— В Уэрт-Билдинг? — сердито спросил он и ухватил пальцами ее сосок.
Скай отчаянно замотала головой. Раз уж он принял ее за служанку, то, конечно, поверит, что она не знает, где сейф. Он замолчал, очевидно, задумавшись.
— Хорошо, — наконец сказал он и медленно провел рукой по ее груди, затем по животу. — Но передай Джею Маку… — он подождал, пока Скай кивнула, — он мне не хозяин!
В голосе его звучала такая холодная ярость, что Скай снова вздрогнула. Она коротко кивнула и вызывающе вскинула подбородок. Он тихо усмехнулся. Она почувствовала, что он развязывает ее руки. Покончив с этим, он помог Скай сесть.
Он, видимо, рассчитывал, что теперь она сама снимет повязку с глаз и вытащит кляп. Но Скай распорядилась вновь обретенной свободой иначе. Она вслепую резко выкинула руку перед собой. Удар пришелся незваному гостю точно в лицо. Он покачнулся, но устоял на ногах, и, сорвав с глаз повязку, Скай увидела в дверях лишь его спину.
Задыхаясь, она вытолкнула кляп, вздохнула полной грудью, вскочила с дивана и хотела было броситься в погоню, напрочь забыв, что у нее связаны колени. Скай тут же упала, едва успев закрыть лицо руками. Она закричала — в надежде, что откликнутся отец или мать, но услышала только, как хлопнула входная дверь.
Скай принялась лихорадочно развязывать веревки на ногах. Освободившись, она кинулась к двери. Ее окликнул Джей Мак, но Скай, не обратив на него внимания, выбежала во двор. Ворота были закрыты. Она распахнула их, выбежала на продуваемый ледяным ветром Бродвей и посмотрела по сторонам: экипаж сворачивал на Сорок Девятую улицу, два пешехода остановились, пропуская его. Мимо Скай проехала повозка, развозившая молоко. Скай не заметила ничего подозрительного: никто не бежал, не видно было одиноких прохожих. Когда молочник уставился на нее, она вспомнила, что все еще в халате, и поспешила вернуться во двор. Только закрывая ворота, Скай почувствовала, как ей холодно.
Отец ждал ее, стоя в дверях, мать сидела у него за спиной, на нижней ступеньке лестницы; оба были встревожены.
— Скай, что случилось? Почему ты на улице, да еще в таком виде?
Скай вздохнула, поднялась на крыльцо и взглянула на Джея Мака:
— Поговорим об этом дома. — Она прошмыгнула мимо отца. — Мама, пойдем в гостиную.
Джей Мак, закрыв дверь, направился в гостиную и начал растапливать камин.
— Кто-то проник в дом, — сообщила Скай, когда родители сели.
— Отец вроде что-то слышал, но я сказала, что ему показалось.
Джей Мак погладил жену по руке.
— Все в порядке, Мойра. Ничего страшного не произошло. — Он, прищурившись, взглянул на Скай. — Правда?
Скай кивнула:
— Конечно, папа, ничего страшного. Когда я вошла, он рылся в твоем столе, потом связал меня. Вот и все. «Почти все», — подумала она. Скай не могла заставить себя сказать больше. Ей казалось, что она до сих пор чувствует на своей груди прикосновения руки в кожаной перчатке. Это ощущение было настолько реальным, что она опустила глаза.
— Связал тебя! — Голос Мойры дрожал, ее ирландский акцент стал заметнее.
— Мама, со мной все в порядке. Он просто скал что-то в столе Джея Мака.
— Он был один? — спросил отец.
— Да. И он не нашел того, что искал. — Она замялась, размышляя, стоит ли говорить все при матери. Отец, похоже, догадался об этом и взглядом остановил ее.
— Мойра, — сказал он, — сейчас неплохо бы выпить чаю, наверное, и Скай не откажется.
Мойра внимательно посмотрела на мужа.
— Ты считаешь меня дурой, Джей Мак? Я, как и ты, хочу услышать все, — заявила она.
— Он просил кое-что передать Джею Маку. — Отец спокойно ждал продолжения. — «Он мне не хозяин!» — сказал этот человек.
Мойра нахмурилась и повернулась к мужу:
— Что это значит?
Джей Мак задумчиво потер переносицу.
— Понятия не имею. — Он посмотрел на Мойру, потом на дочь. — Правда, не имею понятия.
— Нужно послать за полицией. — Мойра посмотрела на часы. — Лайем О'Шэа будет здесь с обходом только через сорок минут. Я не хочу ждать так долго. Нужно выяснить все немедленно!
— Я оденусь и схожу, мама, если это тебя успокоит, но, боюсь, наш незваный гость уже далеко отсюда. — Затем Скай обратилась к отцу: — И все же сообщить в полицию нужно. Он может забраться в твой офис, ведь недаром он выпытывал у меня, где твой сейф.
— Ты сказала ему?
Она покачала головой.
— Я не могла говорить: у меня во рту был кляп. — Заметив испуганный взгляд матери, она поспешно добавила: — Он, в общем-то, и не надеялся, что я знаю, поскольку принял меня за служанку.
Джей Мак снова погладил Мойру по руке.
— Я пошлю мистера Кавенафа за О'Шэа. А ты, Скай, никуда не пойдешь. — Он встал. — Ты можешь описать этого человека?
— Нет. Он завязал мне глаза. — Мать снова вздохнула, и Скай быстро проговорила: — Со мной все в порядке. Со мной, правда, все в порядке.
Мойра недоверчиво оглядела дочь и указала на ее запястье.
— Я что-то не замечала раньше этого синяка.
Скай проследила за взглядом матери. На кисти действительно появился синяк.
— У меня был нож, но мне пришлось его бросить.
Мойра откинулась на диванные подушки и перекрестилась:
— О Боже!
— Я иду за мистером Кавенафом, — сказал Джей Мак. — Больше ничего не говори матери, Скай. Лучше поставь чайник. — Он поспешно вышел из комнаты.
— Мама, ты хочешь чаю?
— Я бы предпочла виски.
Скай улыбнулась:
— Хорошо. Я бы тоже не отказалась, а то меня бьет дрожь. Ну и ночка! — Скай встала и направилась в столовую. Через минуту она вернулась с двумя бокалами виски и протянула один из них матери. — Джей Мак рассказал тебе, что произошло сегодня на катке? Насчет моей беременности?
— По-моему, отец велел тебе помалкивать, — сухо заметила Мойра. — Слышать ничего не хочу!
Скай улыбнулась. Очевидно, мать уже все знает.
— Ладно, тогда пойду дописывать письмо мистеру Парнелу. — Заметив удивленный взгляд матери, Скай пояснила: — Изобретателю.
— Значит, ты все же решила отправиться к нему? Я сомневалась, что ты согласишься.
— Это будет увлекательно, — ответила Скай. — К тому же своим отказом я расстроила бы планы Джея Мака.
— Почему ты решила, что у него есть план?
— У него всегда что-нибудь на уме, так почему же сейчас должно быть иначе? — Скай закуталась в плед и отхлебнула виски. — По-моему, он считает, что этот изобретатель — подходящая партия для меня.
Мойра наконец улыбнулась:
— Это в его духе.
— А тебе он ничего не говорил?
— Он никогда не делится со мной такими вещами. И о том, что Рини и Джаррет собираются пожениться, и о неприятностях Мэгги с Коннором я узнавала, когда уже было слишком поздно. Джей Мак знает, что я не люблю во все это вмешиваться.
Джей Мак вошел в гостиную, держа в руке нож для разделки мяса.
— Мистер Кавенаф пошел за полицией. Я осмотрел кабинет: похоже, ничего не пропало. — Он показал нож: — Кстати, я нашел на полу вот это. О чем ты только думала, Скай?
— Кажется, я плохо соображала, — призналась она.
Через десять минут прибыл полицейский патруль. Следом за ним пришли еще двое полицейских из участка.
Скай повторила им свой рассказ, а затем Мойра отвела ее в спальню. Джей Мак отправился с одним из полицейских в Уэрт-Билдинг, тогда как второй остался в доме — на случай, если незваный гость решит вернуться. Лайем О'Шэа продолжил обход, сочтя, что в опасности могут быть теперь и соседи.
Мать уложила Скай, и та свернулась калачиком. Ей было приятно, что Мойра так заботлива: от этого обеим стало спокойнее.
Мойра присела на краешек кровати и приложила ладонь ко лбу Скай.
— Ты так и не согрелась, — сказала она, нахмурившись. — Будем надеяться, что не простудилась. Нельзя было выбегать на холод раздетой, да к тому же босиком.
Скай крепко сжала руку матери.
— Со мной все будет в порядке, мама. Я рада, что в эту ночь изведала столько приключений.
Некоторое время Мойра молча глядела на дочь: ее щеки возбужденно горели, на губах играла улыбка, глаза сияли и казались сейчас изумрудными. Мойра удивилась, что за несколько часов дочь так внезапно похорошела.
— Ох, девочка, — нежно сказала она, наклоняясь и целуя Скай в щеку. — Ты — просто прелесть!
Скай хотела, было спросить, почему мать сказала это именно сейчас, но Мойра уже отошла от кровати и задула лампу. Скай повернулась на бок и смотрела на светлую щелку под дверью до тех пор, пока свет не погас и в коридоре. Мать спустилась вниз: она слышала ее легкие шаги.
Уже засыпая, Скай подумала, что никому еще не рассказала о приключении в парке, и теперь призналась себе, что сделала это сознательно.
Она засыпала, размышляя о незнакомце. Она не видела его лица, но он воплощал в себе все то, к чему она стремилась.
Джонатан Парнел был человеком загадочным. Держался он надменно, а порой и вызывающе, не выказывая ни малейшего интереса к тому, что делают или говорят другие. В обществе он бывал, замкнут и необщителен, никогда не участвуя в пустых разговорах.
Рано появившаяся седина была почти незаметна в его светлых волосах. Взгляд голубых глаз казался отрешенным и даже таинственным. В его лице с выразительными чертами и волевым подбородком угадывалась порода.
Войдя в номер гостиницы «Святой Марк», Парнел всем своим видом выразил неудовольствие. Уолкер Кейн сидел в мягком кресле лицом к двери. Его лицо и суровый взгляд чуть прищуренных глаз свидетельствовали о раздражении, но за время их краткого знакомства Парнел уже не раз убеждался, что гнев Уолкера быстро иссякает.
Уолкер Кейн не шевелился; он наблюдал за Парнелом.
— Женщина? — спросил Кейн.
В ответ Парнел поднял два пальца:
— Две.
Уолкер спокойно сказал:
— Так нельзя, мистер Парнел. Я не смогу помочь вам, если вы не будете следовать моим инструкциям. — Быстро поднявшись, он вытащил из кармана пачку денег. — Вот мое жалованье за месяц, мне не за что его получать! — Он протянул деньги Парнелу. Парнел денег не взял, но посмотрел на Уолкера Кейна с холодным любопытством.
— Ты не имеешь права отказываться, — сказал он, наконец. — Речь идет о моей жизни.
Уолкер пожал плечами. Джонатан Парнел был старше его на пятнадцать лет, но вел себя как пятнадцатилетний мальчишка.
— Я возражал против этой поездки в город, но вы и слушать меня не захотели.
— Мне пришлось съездить, — ответил Парнел, — поскольку для работы понадобились детали, которые нельзя заказать. — Он нетерпеливо махнул рукой и, задев Уолкера, прошел к буфету. — Я уже говорил тебе об этом. Ненавижу повторять!
Уолкера ничуть не смущало раздражение хозяина. Он сунул деньги в карман и повернулся к Парнелу, наливавшему себе виски.
— Куда вы ездили?
— К «Семи сестрам». Это…
— Бордель.
Парнел снова пристально посмотрел на Уолкера.
— Ах, вот оно что! — проговорил он. — Похоже, тебе знакомо это заведение. — Он вдруг подумал о том, как удовлетворяет свои потребности Уолкер. Парнел никогда не замечал, чтобы он проявлял какой-либо интерес к служанкам, хотя они, несомненно, им интересовались. Видя слегка искривленный нос Уолкера, женщины, вероятно, полагали, что это следствие его любовных похождений. Парнел скользнул по Уолкеру отсутствующим взглядом. Сам он не понимал женщин.
— Это не то, что вы думаете.
— Да?
Уолкер говорил спокойно, стараясь не выказывать раздражения:
— В этом заведении я не был.
— Понятно. — Парнел размышлял, платил ли когда-нибудь Уолкер за подобные удовольствия.
— Вам не следовало выходить отсюда, пока меня не было. Я отсутствовал не так уж долго, — сказал Уолкер.
— Ты купил то, что я просил?
— Не все. Одни магазины оказались закрыты, в других просили объяснить, что именно мне нужно, поконкретнее, а этого я не мог.
Парнел вздохнул:
— Я же все тебе растолковал!
— И тем не менее. Завтра я провожу вас в магазин.
Парнел сделал большой глоток виски.
— Значит, все-таки завтра? — насмешливо улыбнулся он. — Выходит, ты пока не собираешься бросать работу?
— Выходит, так, — спокойно ответил Уолкер. Джонатан Парнел кивнул и повертел бокал в руках.
— Тебе, как, впрочем, и мне, хотелось бы вернуться в долину.
— Там безопаснее для вас, и мы оба понимаем это.
— Я постоянно думаю о своей незавершенной работе и о том, что надо вернуться к ней.
Уолкер молчал. Парнел редко заводил разговор о своем проекте, не посвящая в него Уолкера. Он понял, что сейчас Парнел больше ничего не скажет.
— Нужно купить все необходимые вам детали завтра утром, чтобы к полудню выехать из города. Разъезжать по городу лучше в светлое время.
Парнел кивнул:
— Хорошо. Пожалуй, больше не стоит испытывать судьбу.
Эта фраза насторожила Уолкера. От его взгляда не укрылся и легкий румянец, появившийся на щеках Парнела.
— Что-то случилось?
Парнел допил виски и, тихо кашлянув, ответил:
— Нет. Сегодня… обошлось без приключений. Я имел в виду недавние события, когда моя жизнь висела на волоске.
— Тогда вам повезло. Типы, пожелавшие завладеть вашим изобретением, в другой раз подумают, стоит ли им брать потаскушку в «Семи Сестрах», зная, что там можете появиться вы.
— Ты полагаешь, что за мной следили?
— Следили за мной, это точно. — Он заметил, что взгляд хозяина снова стал отсутствующим. — Но не беспокойтесь: я ушел от них, и они не видели, что я для вас покупал.
Парнел, казалось, немного успокоился.
— Нужна конспирация во всем.
— Я делаю все так, как вы просили.
— Знаю, и потому тебя, наверное, удивит мой поступок.
Уолкер сомневался, что Парнел может его чем-либо удивить. Он привык ничему не удивляться. Хотя ему еще не было и тридцати, в своей работе он уже достиг профессионализма.
— Что же такое вы сделали? — осведомился он.
— Накануне отъезда из долины я дал в «Кроникл» объявление о найме экономки. Его напечатали сегодня.
Это удивило даже Уолкера. Его брови поднялись, и он, склонив голову набок, молча посмотрел на хозяина.
— О Боже! — пробормотал он.
Глава 3
— К тому времени, когда Рини сказала, что следить больше не надо, мне уже исполнилось десять лет, и я уже почти привыкла к этим дежурствам. Удивительно: все столько лет знали, что надо мною издеваются, и никто не заступился за меня!
— А вот об этом скажи своим сестрам. Мы с матерью ни о чем не подозревали, пока все это не кончилось. Лишь тогда Мэри Фрэнсис все рассказала.
— Слава Богу, хоть у нее есть совесть! — с чувством проговорила Скай.
Джей Мак смущенно заметил:
— Полагаю, Мэри Фрэнсис просто надоело уносить тебя с чердака, ведь ты всегда засыпала на дежурстве. Это я отлично помню.
— Хотелось бы мне отомстить им за это! — резко бросила Скай. — Особенно теперь, когда они не ждут этого от меня.
Джей Мак взглянул на газету.
— Ты напишешь мистеру Парнелу? — спросил он.
Скай так задумалась, что не сразу сообразила, о чем спрашивает отец.
— Я сделаю это сегодня же, но, вероятно, мне понадобятся рекомендации.
— Я уже поговорил с доктором Тернером и Логаном Маршаллом. Они дадут тебе рекомендательные письма.
— И все это ты задумал только сегодня?.. Значит, ты не сомневался, что я соглашусь?
Он покачал головой.
— Я просто надеялся.
— Но тогда мне придется бросить университет.
— Разве это большая жертва? — спросил он. — По-моему, тебе все равно там не нравится.
— Да, это не такая уж жертва. Я учусь не особенно хорошо.
— Но вовсе не потому, что у тебя плохая голова. Поняв, что отец хочет приободрить ее, Скай наклонилась, поцеловала его в щеку, пожелала ему спокойной ночи и побежала вверх по лестнице.
Спальня Скай располагалась в отдалении от родительской, в другом крыле. Раньше в соседних комнатах жили сестры, теперь она осталась здесь одна. Иногда ночами Скай скучала о них: не с кем было поболтать, поделиться радостями и невзгодами, — но сегодня она порадовалась, что их нет рядом. Одна из них наверняка попыталась бы отговорить ее от поездки, другая, вероятно, Рини, которая, скорее всего и придумала историю с гринвилским привидением, сказала бы, что все это не сулит ей ничего хорошего.
Размышляя об этом, Скай покачала головой. Привидение!.. Узнав, что ей предстоит поездка в Гринвил-Хаус, она ощутила прежний страх, но вместе с тем Скай сгорала от любопытства, и это придавало ей силы.
Такое же чувство она испытала сегодня в парке, когда, прячась под елями, поняла, что незнакомец решил сразиться со своими преследователями.
Усевшись, Скай бросила газету на столик и помассировала виски, чтобы немного расслабиться.
Незнакомец… Она заставила себя не думать об этом происшествии, но не смогла избавиться от других мыслей. Она искала приключений и еще несколько часов назад считала, что ни в коем случае не станет экономкой Джонатана Парнела, поскольку это вовсе не для нее. Теперь же, когда она вспомнила о привидении и о своих детских страхах, у нее возникло такое чувство, будто перед ней распахнулась какая-то таинственная дверь. И Скай неудержимо захотелось войти в нее.
Она развернула газету и перечитала объявление Парнела.
«Требуется экономка на постоянную работу, способная руководить прислугой и самостоятельно выполнять как легкую, так и тяжелую работу. Обеспечивается жильем и питанием. Жалованье — 50 долларов в месяц. Писать: 224 Брук Плэйс, Бэйлиборо, штат Нью-Йорк».
Легкая и тяжелая работа… Наверное, он хочет, чтобы экономка не только протирала мебель, но и передвигала ее. Жалованье меньше того, что выдает ей отец на карманные расходы, но в Бэйлиборо она прекрасно проживет и на эти деньги. В деревне их не на что тратить. Руководить прислугой… Она припомнила, что Гринвил-Хаус такой же большой, как дома на Пятой авеню. Там, должно быть, много прислуги.
Решив, что ложиться еще рано, Скай зажгла лампу на маленьком письменном столике, надела ночную рубашку и халат.
Написать письмо мистеру Парнелу оказалось не так-то легко. Скай опасалась, как бы он не догадался, что она молода и неопытна. Ведь тогда он не захочет даже встретиться с ней. Конечно, в случае чего она воспользуется рекомендациями доктораТернера и Логана Маршалла, но лучше обойтись без посторонней помощи.
Перечитав последний черновик, Скай решила, что его можно переписать начисто. Она потянулась, зевнула и снова склонилась над столом. Едва начав писать, она вдруг услышала внизу какой-то шум.
Перо застыло у нее в руке. Прислушавшись, Скай взглянула на каминные часы: второй час, слишком поздно, отец и мать наверняка спят, а миссис Кавенаф с мужем уже давно отправились к себе, в квартирку над сараем для экипажей.
Но она, несомненно, слышала чьи-то шаги! Стараясь не шуметь, Скай осторожно поднялась со стула и босиком направилась к двери. Выйдя в коридор, она пошла к лестнице, завязывая на ходу поясок халата. Внизу было тихо. Скай затаила дыхание и прислушалась. Ничего! Должно быть, ей просто померещилось. Но тут внизу вновь раздался какой-то звук.
Откуда же он донесся? Спускаясь по лестнице, Скай втайне надеялась, что застанет на кухне отца или миссис Кавенаф. Но там было темно, и Скай поняла, что шум доносится из другого конца коридора.
Взяв большой кухонный нож, она направилась в коридор. В мертвой тишине Скай слышала только стук своего сердца и шум крови в голове. Воображение рисовало ей картины одна страшнее: другой. Не зная толком, что будет делать, если; столкнется с незваным гостем, она открывала все? двери подряд и заглядывала в каждую комнату. Только убедившись, что там никого нет, Скай: шла дальше.
У кабинета отца она остановилась, приложила. Ухо к двери, затем нагнулась и заглянула в замочную» скважину. Тусклый свет в комнате напугал ее, но Скай почти сразу сообразила, что это, должно быть, догорают угли в камине. Несколько успокоившись, она повернула ручку.
И тотчас почувствовала: здесь кто-то есть!..
Скай попыталась захлопнуть дверь, не входя в комнату, но кто-то сунул ногу в щель. Она хотела закричать, но у нее перехватило дыхание. В то же мгновение рука в кожаной перчатке закрыла ей рот, а другая, больно сдавив запястье, втащила в комнату. Скай выронила нож и услышала, как захлопнулась дверь.
Поняв, что позвать на помощь не удастся, Скай; дважды ударила незнакомца локтем, но его хватка, от этого не ослабла. Она вцепилась зубами в кожаную перчатку, но тут почувствовала, что теряет сознание. Последнее, что она помнила — это чье-то жаркое влажное дыхание возле своего уха и голос, просивший ее успокоиться.
Придя в себя, она не знала, сколько времени прошло. Скай не могла пошевелиться и дышала только носом. Во рту у нее был кляп, на глазах — повязка, руки и ноги крепко связаны.
— Ну, вот ты и пришла в себя! — услышала Скай хриплый шепот из противоположного конца комнаты. — Я не собирался на тебя нападать. Впрочем, ты и сама это понимаешь.
Уж лучше бы он с ней не разговаривал: Скай не могла ответить ему, а его хриплый шепот не предвещал ничего хорошего. Повернув голову, Скай попыталась хоть что-нибудь разглядеть сквозь тонкую ткань, закрывавшую ей глаза, но в свете угасающего камина видела лишь неясные тени. Незванный гость, похоже, возился сейчас возле отцовского стола. Скай слышала шелест бумаг и звук открываемых и закрываемых ящиков.
Что он ищет? Она попробовала вытолкнуть кляп, но ей это не удалось.
— Ничем не могу помочь, — сказал он, словно радуясь ее беспомощности. Несколько минут было тихо, и Скай решила, что он читает. Она попыталась ослабить веревки на руках.
— Где сейф?
Он снова зашуршал бумагами и задвинул ящик стола. «Значит, он уже обыскал стол Джея Мака», — додумала Скай.
— Где сейф? — повторил он.
Теперь он стоял совсем рядом, и в его голосе звучали нотки нетерпения и тревоги. Толстый персидский ковер скрадывал звуки: поэтому она не слышала ни звука отодвигаемого стула, ни его шагов.
— Я знаю, что ты отлично слышишь меня. Он склонился над диваном, на котором лежала Скай. Его лицо было теперь в нескольких дюймах от нее. Скай хотела отодвинуться от него, но уперлась спиной в диванные подушки.
— Где сейф?
На сей раз, в его голосе слышалась угроза. Скай покачала головой. В доме не было сейфа. Все важные бумаги отец хранил в офисах компании.
— В доме нет сейфа?
Скай кивнула. Она надеялась, что теперь он уйдет, однако этого не произошло. Он коснулся ее волос, и Скай вздрогнула.
— Мистер Уэрт хранит документы в офисе?
Скай удивилась, что он не спросил, «где хранит бумаги отец», но тут же поняла, что ему неизвестно, кто она. «А почему он должен это знать? — подумала Скай. — Наверное, он принял ее за служанку».
Его рука легла ей на плечо. Она почувствовала прикосновение мягкой кожаной перчатки. Стал бы он вести себя подобным образом, зная, что она — дочь Джея Мака? Скай дернулась. Рука скользнула ей на грудь; она окаменела, у нее перехватило дыхание. Даже войдя в комнату, она не испытала такого страха.
— В Уэрт-Билдинг? — сердито спросил он и ухватил пальцами ее сосок.
Скай отчаянно замотала головой. Раз уж он принял ее за служанку, то, конечно, поверит, что она не знает, где сейф. Он замолчал, очевидно, задумавшись.
— Хорошо, — наконец сказал он и медленно провел рукой по ее груди, затем по животу. — Но передай Джею Маку… — он подождал, пока Скай кивнула, — он мне не хозяин!
В голосе его звучала такая холодная ярость, что Скай снова вздрогнула. Она коротко кивнула и вызывающе вскинула подбородок. Он тихо усмехнулся. Она почувствовала, что он развязывает ее руки. Покончив с этим, он помог Скай сесть.
Он, видимо, рассчитывал, что теперь она сама снимет повязку с глаз и вытащит кляп. Но Скай распорядилась вновь обретенной свободой иначе. Она вслепую резко выкинула руку перед собой. Удар пришелся незваному гостю точно в лицо. Он покачнулся, но устоял на ногах, и, сорвав с глаз повязку, Скай увидела в дверях лишь его спину.
Задыхаясь, она вытолкнула кляп, вздохнула полной грудью, вскочила с дивана и хотела было броситься в погоню, напрочь забыв, что у нее связаны колени. Скай тут же упала, едва успев закрыть лицо руками. Она закричала — в надежде, что откликнутся отец или мать, но услышала только, как хлопнула входная дверь.
Скай принялась лихорадочно развязывать веревки на ногах. Освободившись, она кинулась к двери. Ее окликнул Джей Мак, но Скай, не обратив на него внимания, выбежала во двор. Ворота были закрыты. Она распахнула их, выбежала на продуваемый ледяным ветром Бродвей и посмотрела по сторонам: экипаж сворачивал на Сорок Девятую улицу, два пешехода остановились, пропуская его. Мимо Скай проехала повозка, развозившая молоко. Скай не заметила ничего подозрительного: никто не бежал, не видно было одиноких прохожих. Когда молочник уставился на нее, она вспомнила, что все еще в халате, и поспешила вернуться во двор. Только закрывая ворота, Скай почувствовала, как ей холодно.
Отец ждал ее, стоя в дверях, мать сидела у него за спиной, на нижней ступеньке лестницы; оба были встревожены.
— Скай, что случилось? Почему ты на улице, да еще в таком виде?
Скай вздохнула, поднялась на крыльцо и взглянула на Джея Мака:
— Поговорим об этом дома. — Она прошмыгнула мимо отца. — Мама, пойдем в гостиную.
Джей Мак, закрыв дверь, направился в гостиную и начал растапливать камин.
— Кто-то проник в дом, — сообщила Скай, когда родители сели.
— Отец вроде что-то слышал, но я сказала, что ему показалось.
Джей Мак погладил жену по руке.
— Все в порядке, Мойра. Ничего страшного не произошло. — Он, прищурившись, взглянул на Скай. — Правда?
Скай кивнула:
— Конечно, папа, ничего страшного. Когда я вошла, он рылся в твоем столе, потом связал меня. Вот и все. «Почти все», — подумала она. Скай не могла заставить себя сказать больше. Ей казалось, что она до сих пор чувствует на своей груди прикосновения руки в кожаной перчатке. Это ощущение было настолько реальным, что она опустила глаза.
— Связал тебя! — Голос Мойры дрожал, ее ирландский акцент стал заметнее.
— Мама, со мной все в порядке. Он просто скал что-то в столе Джея Мака.
— Он был один? — спросил отец.
— Да. И он не нашел того, что искал. — Она замялась, размышляя, стоит ли говорить все при матери. Отец, похоже, догадался об этом и взглядом остановил ее.
— Мойра, — сказал он, — сейчас неплохо бы выпить чаю, наверное, и Скай не откажется.
Мойра внимательно посмотрела на мужа.
— Ты считаешь меня дурой, Джей Мак? Я, как и ты, хочу услышать все, — заявила она.
— Он просил кое-что передать Джею Маку. — Отец спокойно ждал продолжения. — «Он мне не хозяин!» — сказал этот человек.
Мойра нахмурилась и повернулась к мужу:
— Что это значит?
Джей Мак задумчиво потер переносицу.
— Понятия не имею. — Он посмотрел на Мойру, потом на дочь. — Правда, не имею понятия.
— Нужно послать за полицией. — Мойра посмотрела на часы. — Лайем О'Шэа будет здесь с обходом только через сорок минут. Я не хочу ждать так долго. Нужно выяснить все немедленно!
— Я оденусь и схожу, мама, если это тебя успокоит, но, боюсь, наш незваный гость уже далеко отсюда. — Затем Скай обратилась к отцу: — И все же сообщить в полицию нужно. Он может забраться в твой офис, ведь недаром он выпытывал у меня, где твой сейф.
— Ты сказала ему?
Она покачала головой.
— Я не могла говорить: у меня во рту был кляп. — Заметив испуганный взгляд матери, она поспешно добавила: — Он, в общем-то, и не надеялся, что я знаю, поскольку принял меня за служанку.
Джей Мак снова погладил Мойру по руке.
— Я пошлю мистера Кавенафа за О'Шэа. А ты, Скай, никуда не пойдешь. — Он встал. — Ты можешь описать этого человека?
— Нет. Он завязал мне глаза. — Мать снова вздохнула, и Скай быстро проговорила: — Со мной все в порядке. Со мной, правда, все в порядке.
Мойра недоверчиво оглядела дочь и указала на ее запястье.
— Я что-то не замечала раньше этого синяка.
Скай проследила за взглядом матери. На кисти действительно появился синяк.
— У меня был нож, но мне пришлось его бросить.
Мойра откинулась на диванные подушки и перекрестилась:
— О Боже!
— Я иду за мистером Кавенафом, — сказал Джей Мак. — Больше ничего не говори матери, Скай. Лучше поставь чайник. — Он поспешно вышел из комнаты.
— Мама, ты хочешь чаю?
— Я бы предпочла виски.
Скай улыбнулась:
— Хорошо. Я бы тоже не отказалась, а то меня бьет дрожь. Ну и ночка! — Скай встала и направилась в столовую. Через минуту она вернулась с двумя бокалами виски и протянула один из них матери. — Джей Мак рассказал тебе, что произошло сегодня на катке? Насчет моей беременности?
— По-моему, отец велел тебе помалкивать, — сухо заметила Мойра. — Слышать ничего не хочу!
Скай улыбнулась. Очевидно, мать уже все знает.
— Ладно, тогда пойду дописывать письмо мистеру Парнелу. — Заметив удивленный взгляд матери, Скай пояснила: — Изобретателю.
— Значит, ты все же решила отправиться к нему? Я сомневалась, что ты согласишься.
— Это будет увлекательно, — ответила Скай. — К тому же своим отказом я расстроила бы планы Джея Мака.
— Почему ты решила, что у него есть план?
— У него всегда что-нибудь на уме, так почему же сейчас должно быть иначе? — Скай закуталась в плед и отхлебнула виски. — По-моему, он считает, что этот изобретатель — подходящая партия для меня.
Мойра наконец улыбнулась:
— Это в его духе.
— А тебе он ничего не говорил?
— Он никогда не делится со мной такими вещами. И о том, что Рини и Джаррет собираются пожениться, и о неприятностях Мэгги с Коннором я узнавала, когда уже было слишком поздно. Джей Мак знает, что я не люблю во все это вмешиваться.
Джей Мак вошел в гостиную, держа в руке нож для разделки мяса.
— Мистер Кавенаф пошел за полицией. Я осмотрел кабинет: похоже, ничего не пропало. — Он показал нож: — Кстати, я нашел на полу вот это. О чем ты только думала, Скай?
— Кажется, я плохо соображала, — призналась она.
Через десять минут прибыл полицейский патруль. Следом за ним пришли еще двое полицейских из участка.
Скай повторила им свой рассказ, а затем Мойра отвела ее в спальню. Джей Мак отправился с одним из полицейских в Уэрт-Билдинг, тогда как второй остался в доме — на случай, если незваный гость решит вернуться. Лайем О'Шэа продолжил обход, сочтя, что в опасности могут быть теперь и соседи.
Мать уложила Скай, и та свернулась калачиком. Ей было приятно, что Мойра так заботлива: от этого обеим стало спокойнее.
Мойра присела на краешек кровати и приложила ладонь ко лбу Скай.
— Ты так и не согрелась, — сказала она, нахмурившись. — Будем надеяться, что не простудилась. Нельзя было выбегать на холод раздетой, да к тому же босиком.
Скай крепко сжала руку матери.
— Со мной все будет в порядке, мама. Я рада, что в эту ночь изведала столько приключений.
Некоторое время Мойра молча глядела на дочь: ее щеки возбужденно горели, на губах играла улыбка, глаза сияли и казались сейчас изумрудными. Мойра удивилась, что за несколько часов дочь так внезапно похорошела.
— Ох, девочка, — нежно сказала она, наклоняясь и целуя Скай в щеку. — Ты — просто прелесть!
Скай хотела, было спросить, почему мать сказала это именно сейчас, но Мойра уже отошла от кровати и задула лампу. Скай повернулась на бок и смотрела на светлую щелку под дверью до тех пор, пока свет не погас и в коридоре. Мать спустилась вниз: она слышала ее легкие шаги.
Уже засыпая, Скай подумала, что никому еще не рассказала о приключении в парке, и теперь призналась себе, что сделала это сознательно.
Она засыпала, размышляя о незнакомце. Она не видела его лица, но он воплощал в себе все то, к чему она стремилась.
Джонатан Парнел был человеком загадочным. Держался он надменно, а порой и вызывающе, не выказывая ни малейшего интереса к тому, что делают или говорят другие. В обществе он бывал, замкнут и необщителен, никогда не участвуя в пустых разговорах.
Рано появившаяся седина была почти незаметна в его светлых волосах. Взгляд голубых глаз казался отрешенным и даже таинственным. В его лице с выразительными чертами и волевым подбородком угадывалась порода.
Войдя в номер гостиницы «Святой Марк», Парнел всем своим видом выразил неудовольствие. Уолкер Кейн сидел в мягком кресле лицом к двери. Его лицо и суровый взгляд чуть прищуренных глаз свидетельствовали о раздражении, но за время их краткого знакомства Парнел уже не раз убеждался, что гнев Уолкера быстро иссякает.
Уолкер Кейн не шевелился; он наблюдал за Парнелом.
— Женщина? — спросил Кейн.
В ответ Парнел поднял два пальца:
— Две.
Уолкер спокойно сказал:
— Так нельзя, мистер Парнел. Я не смогу помочь вам, если вы не будете следовать моим инструкциям. — Быстро поднявшись, он вытащил из кармана пачку денег. — Вот мое жалованье за месяц, мне не за что его получать! — Он протянул деньги Парнелу. Парнел денег не взял, но посмотрел на Уолкера Кейна с холодным любопытством.
— Ты не имеешь права отказываться, — сказал он, наконец. — Речь идет о моей жизни.
Уолкер пожал плечами. Джонатан Парнел был старше его на пятнадцать лет, но вел себя как пятнадцатилетний мальчишка.
— Я возражал против этой поездки в город, но вы и слушать меня не захотели.
— Мне пришлось съездить, — ответил Парнел, — поскольку для работы понадобились детали, которые нельзя заказать. — Он нетерпеливо махнул рукой и, задев Уолкера, прошел к буфету. — Я уже говорил тебе об этом. Ненавижу повторять!
Уолкера ничуть не смущало раздражение хозяина. Он сунул деньги в карман и повернулся к Парнелу, наливавшему себе виски.
— Куда вы ездили?
— К «Семи сестрам». Это…
— Бордель.
Парнел снова пристально посмотрел на Уолкера.
— Ах, вот оно что! — проговорил он. — Похоже, тебе знакомо это заведение. — Он вдруг подумал о том, как удовлетворяет свои потребности Уолкер. Парнел никогда не замечал, чтобы он проявлял какой-либо интерес к служанкам, хотя они, несомненно, им интересовались. Видя слегка искривленный нос Уолкера, женщины, вероятно, полагали, что это следствие его любовных похождений. Парнел скользнул по Уолкеру отсутствующим взглядом. Сам он не понимал женщин.
— Это не то, что вы думаете.
— Да?
Уолкер говорил спокойно, стараясь не выказывать раздражения:
— В этом заведении я не был.
— Понятно. — Парнел размышлял, платил ли когда-нибудь Уолкер за подобные удовольствия.
— Вам не следовало выходить отсюда, пока меня не было. Я отсутствовал не так уж долго, — сказал Уолкер.
— Ты купил то, что я просил?
— Не все. Одни магазины оказались закрыты, в других просили объяснить, что именно мне нужно, поконкретнее, а этого я не мог.
Парнел вздохнул:
— Я же все тебе растолковал!
— И тем не менее. Завтра я провожу вас в магазин.
Парнел сделал большой глоток виски.
— Значит, все-таки завтра? — насмешливо улыбнулся он. — Выходит, ты пока не собираешься бросать работу?
— Выходит, так, — спокойно ответил Уолкер. Джонатан Парнел кивнул и повертел бокал в руках.
— Тебе, как, впрочем, и мне, хотелось бы вернуться в долину.
— Там безопаснее для вас, и мы оба понимаем это.
— Я постоянно думаю о своей незавершенной работе и о том, что надо вернуться к ней.
Уолкер молчал. Парнел редко заводил разговор о своем проекте, не посвящая в него Уолкера. Он понял, что сейчас Парнел больше ничего не скажет.
— Нужно купить все необходимые вам детали завтра утром, чтобы к полудню выехать из города. Разъезжать по городу лучше в светлое время.
Парнел кивнул:
— Хорошо. Пожалуй, больше не стоит испытывать судьбу.
Эта фраза насторожила Уолкера. От его взгляда не укрылся и легкий румянец, появившийся на щеках Парнела.
— Что-то случилось?
Парнел допил виски и, тихо кашлянув, ответил:
— Нет. Сегодня… обошлось без приключений. Я имел в виду недавние события, когда моя жизнь висела на волоске.
— Тогда вам повезло. Типы, пожелавшие завладеть вашим изобретением, в другой раз подумают, стоит ли им брать потаскушку в «Семи Сестрах», зная, что там можете появиться вы.
— Ты полагаешь, что за мной следили?
— Следили за мной, это точно. — Он заметил, что взгляд хозяина снова стал отсутствующим. — Но не беспокойтесь: я ушел от них, и они не видели, что я для вас покупал.
Парнел, казалось, немного успокоился.
— Нужна конспирация во всем.
— Я делаю все так, как вы просили.
— Знаю, и потому тебя, наверное, удивит мой поступок.
Уолкер сомневался, что Парнел может его чем-либо удивить. Он привык ничему не удивляться. Хотя ему еще не было и тридцати, в своей работе он уже достиг профессионализма.
— Что же такое вы сделали? — осведомился он.
— Накануне отъезда из долины я дал в «Кроникл» объявление о найме экономки. Его напечатали сегодня.
Это удивило даже Уолкера. Его брови поднялись, и он, склонив голову набок, молча посмотрел на хозяина.
— О Боже! — пробормотал он.
Глава 3
Бэйлиборо, штат Нью-Йорк
Уолкер Кейн приоткрыл дверь гостиной и выглянул в холл. Там сидели три женщины. Две посмотрели на него, третья, с ярко-рыжими волосами, потупила взгляд. «Задумалась или просто стесняется? — подумал Уолкер. — Может, глухая? Или потеряла надежду и отчаялась?» Те, что смотрели на него, явно волновались, и на их лицах застыли робкие улыбки.
За сегодняшнее утро он уже не раз видел такие позы и такую же напряженную нервозность. Женщин, желавших получить работу у Джонатана Парнела, оказалось очень много. Сейчас Уолкер уже не помнил их лиц. Он мог сказать наверняка только одно — всем им позарез нужна работа. Пока ни одной из них не сказали ничего определенного, чтобы не отнимать надежду.
Закрыв дверь, он повернулся к Парнелу:
— Остались только трое. Вы собираетесь кого-нибудь нанять или нет?
— Собираюсь, — ответил тот. — Взяв резюме и рекомендательные письма, он сложил их веером, как игральные карты. — Стоит познакомиться с этими претендентками лично, похоже, они не так хороши, как здесь пишут. Мои утренние надежды несколько поугасли.
— Если бы вы, ознакомившись с письмами, сказали, кто из них вам более или менее подходит, — проговорил Уолкер, стараясь сдержать раздражение, — я бы провел предварительный отбор, и вам не пришлось бы беседовать со всеми. — Он уже несколько раз предлагал это, но Парнел не отвечал ничего определенного.
— Спасибо, но в том-то и дело, что все они почти одинаковы. К тому же нельзя пренебрегать мнением миссис Ридинг: нужно, чтобы новая экономка ужилась с ней.
Корину Ридинг, кухарку Парнела, многие принимали за хозяйку из-за ее властного характера.
— Тогда следовало поручить собеседование миссис Ридинг, — сказал Уолкер.
— Но угодить нам обоим трудно, — возразил Парнел.
Уолкер понял, что спорить с ним бесполезно. В конце концов Парнел и так пошел на уступку, позволив ему присутствовать на собеседовании. Ни одна из этих женщин не вызывала у Уолкера подозрений.
— Пригласи сначала мисс Стэплхерст, — сказал Парнел. — Посмотрим, что это за птица.
Скай Деннихью поняла, что ей совершенно не хочется поступать на эту работу, как только она вошла в холл и увидела других претенденток. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, кто из них действительно нуждается в работе, а кто просто подыскивает себе место получше.
Уолкер Кейн приоткрыл дверь гостиной и выглянул в холл. Там сидели три женщины. Две посмотрели на него, третья, с ярко-рыжими волосами, потупила взгляд. «Задумалась или просто стесняется? — подумал Уолкер. — Может, глухая? Или потеряла надежду и отчаялась?» Те, что смотрели на него, явно волновались, и на их лицах застыли робкие улыбки.
За сегодняшнее утро он уже не раз видел такие позы и такую же напряженную нервозность. Женщин, желавших получить работу у Джонатана Парнела, оказалось очень много. Сейчас Уолкер уже не помнил их лиц. Он мог сказать наверняка только одно — всем им позарез нужна работа. Пока ни одной из них не сказали ничего определенного, чтобы не отнимать надежду.
Закрыв дверь, он повернулся к Парнелу:
— Остались только трое. Вы собираетесь кого-нибудь нанять или нет?
— Собираюсь, — ответил тот. — Взяв резюме и рекомендательные письма, он сложил их веером, как игральные карты. — Стоит познакомиться с этими претендентками лично, похоже, они не так хороши, как здесь пишут. Мои утренние надежды несколько поугасли.
— Если бы вы, ознакомившись с письмами, сказали, кто из них вам более или менее подходит, — проговорил Уолкер, стараясь сдержать раздражение, — я бы провел предварительный отбор, и вам не пришлось бы беседовать со всеми. — Он уже несколько раз предлагал это, но Парнел не отвечал ничего определенного.
— Спасибо, но в том-то и дело, что все они почти одинаковы. К тому же нельзя пренебрегать мнением миссис Ридинг: нужно, чтобы новая экономка ужилась с ней.
Корину Ридинг, кухарку Парнела, многие принимали за хозяйку из-за ее властного характера.
— Тогда следовало поручить собеседование миссис Ридинг, — сказал Уолкер.
— Но угодить нам обоим трудно, — возразил Парнел.
Уолкер понял, что спорить с ним бесполезно. В конце концов Парнел и так пошел на уступку, позволив ему присутствовать на собеседовании. Ни одна из этих женщин не вызывала у Уолкера подозрений.
— Пригласи сначала мисс Стэплхерст, — сказал Парнел. — Посмотрим, что это за птица.
Скай Деннихью поняла, что ей совершенно не хочется поступать на эту работу, как только она вошла в холл и увидела других претенденток. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, кто из них действительно нуждается в работе, а кто просто подыскивает себе место получше.