Гудмэн Джо. Нас связала любовь

   — У миссис Ридинг список вот здесь. — Парнел указал на голову. — Видимо, вы тонкая ценительница вин, поэтому я подумаю, не сделать ли для вас исключение.
   Скай, не отрываясь, смотрела на руку Парнела с длинными пальцами и холеными ногтями.
   Он этого не сделает! — решительно сказал Уолкер.
   Скай выжидающе посмотрела на Парнела, давая этим ясно понять, что мнение Уолкера ее не интересует.
   — Мистер Кейн прав, — неохотно проговорил Парнел. — В этой затее нет ничего хорошего. Чем меньше людей побывает в подвале, тем лучше.
   Скай заметила, что рука Уолкера, сжимавшая подлокотник кресла, наконец расслабилась. Теперь он спокойно забарабанил пальцами по столу.
   — Хорошо, — согласилась она. — Все будет так, как вы захотите.
   У Парнела заблестели глаза от удовольствия.
   — Скажите, мисс Деннихью, у кого вы работали, кроме Тернеров и Маршаллов? — вдруг спросил он.
   Этот вопрос застал Скай врасплох. Целый день она силилась понять, действует ли Парнел по указке ее отца. Она была почти уверена в этом, но иногда ее начинали одолевать сомнения. Знает ли Парнел, кто она такая или нет?
   — А почему вы об этом спросили?
   — Миссис Гивенс не справлялась со своими обязанностями, — ответил Уолкер.
   — Миссис Гивенс? — переспросила она, думая, что ответить.
   — Да, экономка, работавшая здесь до вас.
   — А я и не знала, как ее зовут. — Посмотрев на Парнела, Скай поняла, что он задал вопрос лишь затем, чтобы поставить на место Уолкера Кейна. — Это меня ничуть не удивляет. Похоже, она не умела вести хозяйство. Вчера мне показалось, что ваша прислуга обленилась и не умеет ничего делать, но, как выяснилось сегодня, никто не виноват, что дом так запущен.
   — Это понял и я, — заметил Парнел, — но, увы, слишком поздно.
   — А чем вы занимаетесь? — спросила Скай, решив сменить тему. — Я, конечно, кое-что слышала, но не уверена, что можно верить слухам.
   — Моя работа напоминает ремесло лудильщика, — пожал он плечами.
   — Мистер Парнел скромничает, — улыбнулся Уолкер. — У него двадцать семь патентов и четыре заявки на изобретения.
   — Пять, — поправил его Парнел. — Пятую ты отвез на почту сегодня утром.
   — Так, значит, вы действительно изобретатель?
   — Да, — ответил он, несколько смущенно.
   — Простите, — сказала Скай. — Просто на собеседовании вы об этом не упоминали… — Она умолкла и поднесла к губам бокал с вином. — Теперь мне ясно, почему вы никого не пускаете в подвал. Ваша работа продвигается?
   Уолкер настороженно посмотрел на нее.
   — Вы задаете слишком много вопросов, мисс Деннихью.
   Она покраснела.
   — Все в порядке, — сказал Парнел. — Можете спрашивать сколько угодно, я не возражаю.
   — Мистер Парнел, — предостерег его Уолкер, — не думаю…
   Парнел бросил на него суровый взгляд.
   — Вообще-то я люблю поговорить о своей работе, но сейчас еще не время, поскольку изобретение в самой начальной стадии разработки. Но вы здесь совершенно ни при чем. Просто я всегда строго придерживаюсь этого правила.
   — Я слышала, что получение патента сопряжено с определенными трудностями? — спросила Скай.
   Парнел кивнул.
   — В семидесятых годах ежегодно подавалось тринадцать тысяч заявок, говорят, что в последнее время их число возросло до двадцати одной тысячи.
   — Боже! — удивилась Скай. — Значит, на самом деле это очень трудно?
   — Безусловно.
   Скай решила при случае обязательно взглянуть на изобретение Парнела. Если оно действительно напоминает двигатель, значит, отец говорил правду. Если же нет, то Джей Мак все это выдумал, чтобы отправить ее в Бэйлиборо.
   Попасть в мастерскую Парнела не составило бы особого труда, не будь поблизости Уолкера Кейна. Скай наконец догадалась, что он охранник Парнела, поэтому пробраться в мастерскую можно лишь втайне от него. Ну что ж, ведь даже на свалке есть сторожевой пес.
   Взглянув на каминные часы, Скай сказала:
   — Я вынуждена извиниться, мистер Парнел. Благодарю за любезное приглашение.
   Он тотчас же встал и помог Скай подняться.
   — Надеюсь, вы составите нам компанию как-нибудь еще?
   — О нет, не могу! Право же, не могу! Уверена, вы понимаете, что мне не место за этим столом.
   — Хорошо, мисс Деннихью, вы вольны делать так, как находите нужным. — Когда она поднималась, Парнел легко прикоснулся к ее плечу.
   Скай вздрогнула и склонила голову, чтобы избежать его вопросительного взгляда.
   — Еще раз спасибо, — тихо сказала она и поспешила прочь.
   Парнел посмотрел ей вслед. Когда дверь за ней закрылась, он заметил:
   — Она очень любознательна.
   — Я ей не верю! — решительно сказал Уолкер.
   Парнел вздохнул:
   — Это ты уже говорил. Но ты же видишь, как хорошо она работает. Миссис Ридинг утверждает, что после появления мисс Деннихью всех как будто подменили.
   Уолкер подумал, что в устах Корины это скорее жалоба, чем комплимент.
   — И все-таки я послежу за ней.
   Парнел чуть приподнял брови и недовольно ответил:
   — Ты только и делаешь, что за всеми следишь.
 
   Скай уже собиралась лечь, когда в дверь постучали. Было поздно, начало первого, но она еще не спала, составляя план на завтра. Список неотложных дел занял больше времени, чем она полагала. К тому же Скай мешало сосредоточиться ее пылкое воображение, которое, как предсказывал отец, когда-нибудь ее погубит.
   Скай думала о мастерской Парнела. Как же она выглядит?.. Наверное, как мастерская всякого лудильщика: стол, заваленный всяким хламом, в углу куча металлического лома, у двери — пыльная стопка справочников. Стены непременно серые, а маленькое створчатое окошко закрашено, чтобы снаружи ничего не было видно. Там, конечно, полно молотков, напильников и других инструментов. Пол усыпан металлическими опилками, тут же валяются листы жести и свинцовые слитки, повсюду стоят бутыли с кислотами и баночки с солями.
   Сам Парнел сидит на табуретке посреди этого хаоса и размышляет, что можно из всего этого сделать. Он, вероятно, задумчиво почесывает пальцем подбородок, устремив отсутствующий взгляд в пространство, но наверняка видит что-то, чего не разглядит никто другой.
   Вот его осенила какая-то идея, он вскочил и выбежал из подвала с громким криком: «Эврика!»
   Интересно, правда ли ученые кричат это, когда совершают открытия?
   В дверь снова постучали, на сей раз громче. Скай накинула халатик.
   — Кто там?
   — Уолкер.
   Скай удивилась. Неужели он думает, что она его впустит? Она помнила о скандалах, произошедших с ее сестрами. Какие бы уроки ни извлекла из этого Скай, она точно знала: все неприятности начинаются с того, что в спальню впускают мужчину.
   — Я не открою. — Она посмотрела на ручку, которую поворачивал Уолкер. — Убирайтесь! — Скай не помнила, заперла ли дверь, поэтому на всякий случай она навалилась на нее плечом. Ручка вернулась в исходное положение.
   — Нам нужно поговорить, — тихо проговорил Уолкер.
   Скай напугал этот сдавленный голос. В сущности, Уолкер не сделал ей ничего дурного, он даже не угрожал ей, но все же Скай почему-то боялась его.
   — Убирайтесь! — повторила она. — Или я закричу. Клянусь, закричу!
   Уолкер зазвенел ключами, удивляясь ее реакции. Она повела себя так, словно под угрозой была не ее репутация, а жизнь.
   — Ради Бога, — пробормотала Скай, — ложитесь спать, поговорим утром.
   Она немного успокоилась, лишь услышав звук удаляющихся шагов, и привалилась спиной к двери. Сердце бешено стучало: ей казалось, что при каждом его ударе ночная рубашка приподнимается на груди.
   Стараясь успокоиться, Скай села за маленький письменный столик у камина. Она уже все сделала, но ложиться не хотелось: едва ли теперь ей удастся заснуть.
   Рука сама собой потянулась к стопке чистой бумаги: может, написать отцу, что, несмотря на тщательно продуманный план, он все же не учел вкусов и темперамента Уолкера Кейна? Скай было приятно, что отец предусмотрел не все.
   Но она оставила эту затею. Если она напишет на конверте даже девичью фамилию матери, Уолкер все равно перехватит письмо и прочтет его. Нужно подождать, пока она не повезет письма на почту сама.
   Скай задумчиво посмотрела на дверь, размышляя, зачем он приходил. Наверняка хотел украсть ее поцелуй. Интересно, что она почувствовала бы при этом?..
   Скай увидела свое отражение в стеклянной двери балкона. Сердце по-прежнему учащенно стучало. Уолкеру Кейну не придется красть ее поцелуй, она подарит его сама.
   — Я просто сошла с ума, — тихо проговорила Скай, отворачиваясь от окна. — Определенно сошла с ума. — Она покачала головой: теперь пережитый страх забавлял ее, и Скай решила, что утром извинится перед Уолкером. Это нужно сделать осторожно, пусть не думает, что она так смущена. Ни с кем Скай не чувствовала себя так неуверенно, как с Уолкером Кейном.
   Тут в дверь снова постучали.
   — Я же просила вас уйти, — сказала Скай. На некоторое время все стихло, но потом опять раздался стук, на сей раз очень робкий.
   — Кто там?
   — Энн. Я принесла тебе… — Дверь распахнулась, и Энн попятилась. Скай чуть ли не втащила ее в комнату. Девушка едва не выронила поднос.
   — Боже милостивый, — проговорила Скай, — что ты здесь делаешь? — Закрыв дверь, она взяла у Энн поднос. — Все это мне?
   Та кивнула.
   — Я сказала миссис Ридинг, что видела свет у тебя под дверью, и мы подумали: вдруг тебе захочется перекусить? А вообще-то я пошла на кухню за молоком для Мэта. Ему что-то не спится.
   — Как и нам всем, — пробормотала Скай.
   — Что?..
   — Ничего. Не важно. — Сдвинув бумаги на край стола, Скай поставила поднос. — Странно, что ты увидела у меня свет. Я думала, ты ходишь по черной лестнице: так, по-моему, ближе.
   Энн покраснела и потупилась.
   — Ты никому не скажешь? — проговорила она, бросив на Скай испытующий взгляд. — Я не люблю ходить по черной лестнице, потому что ею пользуется оно.
   — Оно?
   — Да. Ты же знаешь, что я говорю о привидении.
   — А-а, — протянула Скай, — ты имеешь в виду Гамильтона Гринвила?
   — Конечно.
   — Энн, мистер Гринвил был хозяином этого дома, а потому едва ли ходит по лестнице для слуг. Это ниже его достоинства.
   — Так ответила и я, когда Роуз рассказала мне об этом, но она говорит, что у мистера Гринвила были причины ходить по черной лестнице. — Энн умолкла.
   — Ты хочешь сказать, что у него был роман с кем-то из служанок? — спросила Скай.
   — Вот именно! — обрадовалась Энн. Скай еле удержалась от смеха.
   — Так, значит, привидение бродит по черной лестнице в поисках прежней любви?
   Энн энергично кивнула.
   — Как ты меня успокоила, — сказала Скай, схватившись за сердце, — а я-то боялась, что он живет здесь! — Энн удивленно подняла брови. — Разве Роуз не сказала тебе? — поинтересовалась Скай. — Он вышиб себе мозги именно в этой комнате.

Глава 5

   После ухода Энн Скай поставила поднос возле кровати и забралась под одеяло. Ей стало немного стыдно, что она так вела себя с подругой, но уж слишком ей хотелось поддразнить ее. А ведь девушка принесла ей теплого молока и хлеб с маслом! Решив, что утром извинится и перед Энн, Скай устроилась на подушках повыше, покрошила теплый хлеб в молоко, добавила корицы и сахара и задумчиво посмотрела на дверь. Стул, которым она на всякий случай подперла дверную ручку, казался вполне надежной защитой. Скай невесело рассмеялась: какое, однако, лицемерие — пугать Энн, а потом запираться подобным образом!
   Но она тут же успокоила себя тем, что заперлась вовсе не от привидения. Взяв теплую кружку в руки, она поднесла ее к губам…
 
   Скай замерзла. Ее била дрожь, по спине побежали мурашки. Она лихорадочно шарила вокруг, но не нащупала ничего, кроме простыни. А где же одеяло? Она попыталась найти его, но не смогла поднять руку. Она задрожала еще сильнее, но уже не от холода, а от ужаса.
   Что-то коснулось ее лица, и она непроизвольно дернулась. Прикосновение повторилось: по лицу — от уголка глаза до подбородка — провели чем-то невесомым. К ней прикасался не человек, а что-то шелковистое и почти не осязаемое, как паутина.
   Услышав легкое шуршание, Скай уже открыла рот, чтобы закричать, но что-то коснулось губ, и крик застыл в горле.
   Она резко отдернула голову, пытаясь увернуться, но в этот момент словно невидимая бабочка забила по ней крыльями. Что-то двигалось по ее обнаженным плечам, затем, словно лягушка, прыгнуло ей на грудь, скользнуло по животу и по бедру вниз. Ее тело непроизвольно устремлялось навстречу этим прикосновениям. Ей казалось, что она отчаянно крутит головой, но голова лежала на подушке совершенно неподвижно…
 
   Скай не могла проснуться: руки и ноги не слушались ее, в голове стучало, и этот стук отдавался болью во всем теле. Она закрыла уши руками. Стук утих.
   — Ты не скроешься от меня, если даже проспишь весь день. Когда-нибудь нам все-таки придется поговорить!..
   Скай, чуть приоткрыв глаза, взглянула на дверь, которая вздрагивала от ударов. Открыть ее снаружи было невозможно, поскольку мешал стул. Скай немного успокоилась, поняв, что стучит не только у нее в голове. Она встала с постели, но голова закружилась, и ей пришлось ухватиться за спинку кровати.
   — Иду, — слабо проговорила она, чувствуя, что часто и тяжело дышит. К счастью, Уолкер не слышал ее, поскольку громко стучал. Видимо, он намерен разбудить весь дом.
   Халатик Скай валялся на кровати, в ногах, но она накинула на плечи одеяло. Ночная рубашка совершенно промокла и прилипла к телу. Решив, что заболела, Скай пощупала лоб. Похоже, у нее небольшая температура.
   С трудом дойдя до двери, Скай отодвинула стул. Уолкер продолжал стучать.
   — Что вам здесь надо? — Она говорила так тихо, что Уолкер, конечно, не слышал ее.
   Скай повернула ключ и нажала на ручку. Когда дверь отворилась, она крикнула:
   — Убирайтесь! Вы с ума сошли! Вы же всех разбудите!
   Уолкер нахмурился.
   — Все уже давно проснулись, — сообщил он, внимательно разглядывая ее. — Вы же сами сказали, что завтрак ровно в половине седьмого. Помните?
   — Да, но… — Она взглянула на каминные часы и остолбенела, разинув рот. — Восьмой час!.. — удивленно и почти с отчаянием пробормотала она.
   Уолкер вошел в спальню.
   Заметив валявшийся у двери стул, он промолчал. Зачем говорить ей, что в случае чего это не остановило бы его? Он вновь внимательно посмотрел на Скай.
   — Вы плохо выглядите, — заметил Уолкер.
   Скай была страшно бледна, губы посинели, особенно нижняя, которую она нервно покусывала, пока он ее разглядывал. Уолкер пощупал ее лоб.
   — Жара у вас нет, — сказал он. — Что случилось? У вас такой вид, словно…
   — Знаю, — бросила она, кутаясь в одеяло. — Должно быть, простудилась. — Скай чувствовала себя так, словно едва оправилась от тяжелой болезни: все тело ныло, кости ломило, она едва держалась на ногах. Скай припомнила, что однажды была в таком же состоянии после того, как провела несколько дней в постели. — Кажется, я плохо спала. Это как будто позабавило его.
   — Вполне допускаю, — улыбнулся Уолкер и, взяв ее за плечи, повернул лицом к кровати и слегка подтолкнул в спину. — Посидите, сейчас я разожгу камин. Может, вам станет лучше, когда согреетесь.
   — Вам не следовало сюда заходить, — проговорила она, с трудом сообразив, что он у нее в спальне.
   Уолкер присел возле камина и стал укладывать поленья.
   — Вы правы, но общее собрание постановило, что отправиться в логово льва должен именно я.
   Скай задумалась.
   — По-моему, львов здесь нет.
   Он взглянул на нее через плечо и усмехнулся:
   — Вы вполне сойдете за львицу. — Огонь разгорелся, Уолкер подвинул стул к камину и жестом подозвал Скай.
   По-прежнему кутаясь в одеяло, она села, поджав ноги. Уолкер хотел, чтобы она вытянула их к огню. Он потянулся к ней, но Скай так яростно пнула его, что Уолкер едва не свалился.
   Он поднял руки, показывая, что не намерен причинить ей вред. Внимательно посмотрев на Скай, он понял, что ее реакция вызвана не его поведением. Побледнев еще сильнее, она также внимательно смотрела на него. Скованность постепенно проходила, и вместо нее появилось смущение. Скай покраснела, и ее взгляд выразил беспокойство.
   — Простите, — пробормотала она. — Я не хотела…
   Он махнул рукой.
   — Мне следовало спросить разрешения. — Он указал на ее ноги, которые Скай вытянула к огню, и подвинул их ближе к камину. — Не возражаете?
   Его руки были сильными и теплыми, хватка уверенной, не то что… Скай задумалась. Не то что у кого? Она почувствовала, что Уолкер снова смотрит на нее.
   — А теперь, пожалуйста, уйдите, — сказала она, кутаясь. Огонь согревал ее, но Скай казалось, что внутри у нее все застыло. — Мне нужно одеться.
   — По-моему, вы не слишком хорошо себя чувствуете. Не выходите сегодня.
   Меньше всего на свете ей хотелось оставаться в этой комнате.
   — Со мной все в порядке, — возразила она. И повторила увереннее: — Все в порядке.
   — Ладно, но если к полудню вы будете выглядеть так же плохо, вам придется вернуться сюда, или я сам принесу вас в эту комнату.
   После его ухода Скай поднялась, сбросила одеяло, стянула с себя ночную рубашку, и ей тут же стало теплее. Рубашка совершенно промокла, видимо, оттого, что ночью ей было жарко. Впредь она не будет разводить такой сильный огонь.
   Повесив рубашку на спинку стула, Скай налила воды из кувшина в рукомойник, прополоскала горло и умылась.
   Быстро одевшись, Скай мельком взглянула в зеркало. Волосы теперь лежали ровным кольцом на згтылке; она нарумянила щеки и припудрила синяки под глазами. Зеленовато-серое платье облегало ее стройную фигуру, но сегодня она выглядела в нем как привидение.
   На кухне была только миссис Ридинг. Завтрак все еще ждал Скай.
   — Очень любезно, что вы оставили мне завтрак, — сказала она. — Но есть мне что-то не хочется.
   Кухарка месила тесто, засучив рукава до локтей, на руки налипла мука.
   — Как хотите, — безразлично ответила она. Скай налила себе чаю, положила туда меду и теперь не спеша пила, стараясь согреться.
   — Вы слышали что-нибудь о привидении? — вдруг спросила Скай.
   Корина взглянула на нее, не отрываясь от работы.
   — О привидении? Я не ослышалась? А, вы имеете в виду эти россказни о Гамильтоне Гринвиле? — Она пожала плечами. — Такими вещами я не интересуюсь. Я не стала бы здесь работать, если бы верила в это. — Она внимательнее взглянула на Скай. — Значит, наслушались этих историй? Только не говорите, что проспали из-за этого.
   — Слава Богу, нет. — Скай натянуто улыбнулась. — Нет, я просто плохо спала. Бессонница. Утром еле встала. Простите, что подаю дурной пример.
   Лицо миссис Ридинг было таким же бесстрастным.
   — Надеюсь, это не повторится?
   Значит, кухарке мало того, что она честно признала свою вину. Хорошо, если другие отнесутся к этому снисходительнее.
   Энн не стала и слушать извинений Скай; она уже простила ей все.
   — Не огорчайся, — искренне проговорила она. — Наверное, я просто дура, что верю в привидения. Пусть это послужит мне уроком. Со временем ты убедишься, что я не обижаюсь на такое.
   — Ты очень добра, — ответила Скай. — Обещаю впредь не испытывать твое терпение. А где Мэт?
   — Ушел с Кейном. Он решил показать мальчику пруд с лебедями.
   — Пруд с лебедями?
   — Кейн сказал, что это где-то в лесу и они вернутся через час. — Энн вдруг встревожилась: — Как, по-твоему, ничего, что я отпустила Мэта? Ведь мистер Кейн сам предложил.
   — Может, он надеялся, что ты его не отпустишь. А давно они ушли?
   — Да только что!
   Скай решила, что у нее есть минут сорок пять до их возвращения.
   — А мистер Парнел?
   — Кажется, он встал раньше всех и отправился в свою мастерскую.
   — А Хэнк сейчас с лошадьми? — спросила Скай. — А Роуз…
   — С сестрой и Дженни в гостиной. Тебя не было утром, и все занялись тем же, чем вчера. — Затем Энн шепнула: — Только миссис Ридинг и мистер Кейн заметили, что тебя нет. Они, похоже, беспокоились.
   — Пусть близняшки и Дженни пока работают в гостиной, а я осмотрю кое-что наверху.
   Энн кивнула и, взяв тряпку, принялась вытирать полки.
   Скай начала осмотр с коридора, куда выходила и дверь ее комнаты. Она записала кое-что в блокнот, потом зашла в свою комнату, чтобы измерить ее. Быстро начертив в блокноте план своей квартирки, она проставила размеры.
   Спальня Парнела, напоминающая букву «Г», была гораздо больше. Дверь слева от камина вела в прихожую Скай. Повернув ручку, девушка поняла, что она заперта. Ключа в замке не было. Скай уже собиралась уйти, как вдруг платье за что-то зацепилось. Присмотревшись, она увидела гвоздь.
   Забитый в дверной косяк и загнутый, он служил чем-то вроде запора. Рядом с ним в косяке оказалось еще пять мелких гвоздей. Четыре располагались по углам, а пятый был вбит сверху посередине. Скай поняла, что искать ключ незачем. Чтобы открыть дверь, нужно просто отогнуть гвозди.
   Она весело рассмеялась. Смутные подозрения, которые и заставили ее осмотреть комнату Парнела, подтвердились. Обозначив в своем плане кое-что еще, Скай положила блокнот в карман фартука.
   Комната Парнела была меблирована почти так же, как и ее, но мебель здесь была более темная и громоздкая. Стеклянная дверь вела на балкон, значительно больший, чем у нее. Один от другого отделяли добрые десять футов.
   Малиновый халат Парнела висел в шкафу, таком огромном, что его не удалось втиснуть в гардеробную. Напротив него оказалась еще одна дверь; она тоже вела в комнату Скай, но там ее заслонял шкаф.
   Скай забыла о времени и поэтому вздрогнула, услышав детский смех. Схватив грязную одежду, она вышла в коридор, и к ней тут же подскочил Мэт.
   Поднявшись по лестнице, Уолкер увидел ножку Мэтью, выглядывавшую из-под юбки Скай.
   — Некоторым можно только позавидовать!.. — с чувством проговорил Уолкер и усмехнулся.
   Скай вытащила Мэта на свет божий.
   — Твоя мама обещала, что ты не будешь вертеться под ногами, — сказала она, щелкнув мальчишку по носу.
   Он бросил на нее лукавый не по годам взгляд. Заметив этот взгляд, Уолкер рассмеялся:
   — Вот и я думаю о том же, молодой человек.
   — К счастью, он не так испорчен, как вы, — сказала она и пошла прочь.
   Уолкер догнал ее на лестнице. Черная лестница была не освещена: окошко на площадке второго этажа давало немного света, а вниз он и вовсе не проникал. Скай ступала неуверенно.
   — Все в порядке? — спросил Уолкер. — Здесь лучше не ходить без лампы или свечи.
   Со временем она вспомнит эти слова.
   — Спасибо, мне и так неплохо.
   Уолкер улыбнулся. Ему нравилось, что она отвечала колкостью на любую его реплику. Ни слова не говоря, он проследовал на кухню, стянул из-под носа миссис Ридинг булочку с корицей и вновь появился перед Скай.
   — Уж не преследуете ли вы меня? — спросила она, усадив Мэта на стул. — Лучше бы вы уделяли побольше внимания Парнелу. — Она выдвинула ящик буфета, достала оттуда полотенце, несколько вилок и ложек, затем положила все это перед Мэтом и быстро показала ему, как чистят столовое серебро. Это ему понравилось, и он весело рассмеялся.
   Уолкер отнесся к этому скептически:
   — Неужели вы думаете, что он сумеет почистить серебро?
   Скай презрительно взглянула на Уолкера:
   — Я думаю, он просто поиграет, пока вы найдете его мать и приведете ее сюда. Ей есть чем заняться здесь. — Взяв второе полотенце, Скай тоже принялась протирать приборы.
   Уолкер стоял, вопросительно подняв брови, и даже не думал уходить.
   — В армии, — спокойно проговорил он, — капитан, отдав приказ, обычно орет: «Выполняйте!»
   Скай не удержалась и показала ему язык. Увидев, что у нее поднялось настроение, Уолкер улыбнулся:
   — Вот теперь все в порядке. — Он повернулся, по-военному щелкнув каблуками, и вышел.
 
   Утренние события постепенно забывались. Головная боль прошла, и в глазах Скай появился обычный блеск. К обеду она закончила осматривать дом. Скай не попала лишь в подвал и в запертые чуланы.
   Вечером Скай лишь слегка перекусила, решив, что проблемы прошлой ночи были связаны с перееданием. На кухонном столе стояли те же блюда, что подавали Парнелу и Уолкеру в столовую. Роуз и Дэйзи Фэрроу то и дело прерывали трапезу, чтобы отнести мужчинам очередное блюдо. Энн протирала подносы и убирала остатки еды в ящик со льдом.
   Скай сидела за столом с Мэтом, Хэнком и Дженни. Она не притронулась к устрицам и креветкам, ограничившись лишь бульоном и овощами. Энн уговаривала ее съесть что-нибудь еще, но Скай отказалась.
   Вечером, когда Скай уже направлялась к себе, ее окликнули. Она остановилась возле открытой двери гостиной. Джонатан Парнел и Уолкер Кейн сидели друг против друга в огромных кожаных креслах и курили сигары. Сизый дымок вился над ними, и как только она переступила порог, лицо ее выразило неудовольствие: Скай не переносила табачного запаха. Хорошо, что отец давным-давно бросил курить.
   — Вижу, вы не цените хороших сигар, — заметил Парнел.
   — Жаль, — добавил Уолкер с оттенком сарказма, — мистер Парнел возлагал на вас большие надежды, выяснив, что вы тонкий ценитель вин.
   Скай и Парнел осуждающе посмотрели на него. Уолкер выпустил кольцо дыма.
   — Зря я обольщался на его счет, — сказал Парнел. — Он перебрал за обедом.
   Скай удивило, что Уолкер способен выпить лишнего. Это не вязалось с ее представлением о нем.
   — Вам что-нибудь угодно, сэр?
   — Минуту вашего внимания, — невозмутимо ответил Уолкер. — Вы не спешите?