Гуськова Татьяна. Янтарный единорог

   — Вперед, Барс! — и конь рванулся вперед, сверкая глазами и скаля острые, совсем не подходящие лошади зубы.
   Северянин не знал, куда мчит его снежный конь, но знал, что тот непременно вывезет туда, где они найдут помощь. В тот миг, когда он, не задумываясь, назвал жеребца по имени, между ними словно протянулась невидимая ниточка. Хог так тревожился за Эфрин, что едва успел остановить коня, когда перед ним возник высокий широкоплечий человек, несмотря на мороз одетый только в меховую безрукавку и потертые штаны, обрезанные чуть ниже колен, на ногах у незнакомца не было ни сапог, ни башмаков. Северянин спрыгнул с коня и направился к человеку, тот нисколько не уступал ему в росте и ширине плеч, но и не превосходил, так отчего же северянину кажется, что над ним навис огромный лесной зверь?
   — Моей спутнице нужна помощь! — обратился северянин к незнакомцу, не задумываясь о том, что перед ним может быть и разбойник.
   — Я вижу, — голос у незнакомца был красивым, словно он пел, а не говорил, только изредка проскальзывали резкие рычащие нотки.
   — Садись на свою ледышку и езжай за мной! — сказал незнакомец, поворачиваясь к Хогу спиной. Северянину пришлось пустить коня рысью, чтобы не отстать от странного человека. Как он ни понукал коня, принуждая его бежать быстрее, однако так и не смог поравняться с незнакомцем, его спина маячила где-то впереди, не удаляясь, но и не приближаясь.
   Вдруг незнакомец исчез куда-то, а Хог выехал на берег небольшой речушки, протекавшей у основания холма, а в глубь холма уходила не то нора, не то пещера. Оттуда послышался звонкий голос:
   — Кого это опять Большой Брат приволок к моему дому? — и наружу вышла черноволосая сероглазая женщина.
   Хог соскользнул с конской спины и заворожено посмотрел на нее.
   — Мама!
   Женщина улыбнулась:
   — Здравствуй, сынок, — ее серые глаза пронзали северянина насквозь, он почувствовал себя маленьким и прозрачным. — Неси девочку в дом, ей совсем худо.
   Хог подхватил Эфрин на руки и вошел в пещеру. А женщина за его спиной легонько погладила коня по белому боку и тот, вздрогнув, посмотрел на нее долгим разумным взглядом, она же мягко улыбнулась, чувствуя, как теплеет под рукой ледяная плоть.
 
   Проснувшись, Хог никак не мог понять, где находится, он лежал с закрытыми глазами. Ему было хорошо, и он не хотел, чтобы это проходило. Ведь стоит только открыть глаза... Явно случилось что-то страшное, но он не помнит этого, пока глаза закрыты.
   — А он еще спит, лежебока! — произнес задорный молодой голос, но ему возразил другой постарше, однако в чем-то эти голоса были неуловимо схожи:
   — Не разбуди, пусть отдыхает!
   Хог открыл глаза и сел.
   — Эфрин! Ты жива!
   — Вполне, как видишь!
   Северянин вскочил и сжал девушку в объятьях.
   — Тише, медведь, задушишь! — вскрикнула принцесса. Хог отстранился и внимательно оглядел ее. Кроме некоторой бледности ничто не напоминало о нездоровье девушки.
   — Что же с тобой случилось?
   Однако ответила сероглазая хозяйка пещеры.
   — Яд с ней случился, причем весьма сильнодействующий, такой, что даже пронял ту, в чьих жилах течет кровь нейтрингов.
   — Какой яд!? — опешил северянин. — Откуда?
   — Этого уж я не знаю, — развела руками сероглазая.
   — А я, пожалуй, догадываюсь, — потупила глаза Эфрин. — Никто не знает о том, что я поехала с тобой. Я уговорила Яли на время принять мое обличье. Я потому и Эрка оставила в Чарограде, чтобы никто ничего не заподозрил. Для всех ты отправился вместе с Яли. И кто-то очень не котел, чтобы ты вернулся, — принцесса смутилась еще сильнее.
   Бешеная волна гнева захлестнула северянина с головой, он глухо зарычал, сжав кулаки.
   Из-за глупой злости королевы чуть не погибла ее дочь, и если бы не...
   Хог немного успокоился и посмотрел на Сероглазку. Он ведь вчера ошибся, приняв ее за свою мать.
   Женщина улыбнулась, явно прочитав его мысли.
   — Все вы мои детки.
   — Но кто же ты?
   — Зовут меня Сероглазкой. И ты не ошибся, приняв меня за родню. Тут, кстати, недавно залетала твоя сестра, свистушка, предупредила о твоем приезде.
   — Крапива?
   — Ну, если ты знаешь о какой-то своей другой сестре...
   — Я бы не удивился...
   Сероглазка ничего не смогла рассказать Хогу о его матери, хотя он на это очень надеялся. Она не видела дочь с тех самых пор, как они с братом ушли из леса. Погостив у нее неделю, Хог и Эфрин засобирались обратно, они отчего-то чувствовали себя в лесу не совсем уютно, Эфрин пугали здешние жители, а северянину было просто тяжко. И он не мог сказать почему. Сердце иногда сжимала непонятная тоска, и он ловил себя на желании завыть или убежать куда-нибудь без оглядки. И вот однажды Хозяйка леса сказала.
   — Вам пора уезжать. Вы слишком привязаны к внешнему миру, чтобы Странный лес признал вас. Но когда рядом никого не окажется и солнце станет черным — приходите. Здесь вам всегда будут рады. С чем бы вы ни пришли — с печалью или радостью, — она улыбнулась им мягко и немного печально. — Так и передай отцу, Эфрин.
   Высокий красивый человек с белыми, как снег волосами принес им седло и сбрую для Барса, юная девушка с пегой коричнево-белой гривой привела их коня. Они же вместе с Сероглазкой проводили их до опушки леса, после чего удалились. Прощание было коротким. Сероглазка обняла их с Эфрин, расцеловала. Тут откуда ни возьмись появился черноволосый, тот, что встретил их по приезде. Он хлопнул Хога по плечу и обратился к Эфрин:
   — Если что понадобится, не стесняйся, принцесса, зови. Имя же мое, — и он, склонившись к уху девушки, что-то ей шепнул.
   Брат с сестрой устроились в седле, и еще раз простившись, отправились в путь. Оглянувшись, Хог вздрогнул, на опушке стояла маленькая гнедая лошадка, у ее ног лежал огромный черный волк.
   — И куда же мы теперь? — спросила Эфрин у Хога, опираясь на его руку и вопросительно заглядывая северянину в лицо.
   — Я отправляюсь в Марк, потому что уже наступила весна, а у меня там назначена встреча, как раз весной. А по пути я закину тебя домой.
   — Ну уж нет! — Эфрин фыркнула как десять кошек разом. — Только я вырвалась из дома, теперь никому не удастся отправить меня домой, пока я не повидаю мир.
   Хог тяжело вздохнул, подозревая, что его спокойная одинокая жизнь кончилась.
   Солнышко вовсю пыталось растопить серебряные залежи снега, небо было необыкновенно ярким, будто весенний ветер смел с него серую пыль. Они расположились на ночлег довольно поздно, когда солнце окончательно уползло за горизонт и, о его присутствии не напоминал ни единый лучик. Барс, хотя ему пришлось нести двойную ношу, ничуточки не утомился. Хог оставил Эфрин заботиться о коне, а сам отправился за дровами. Наломав сушняка и прихватив из овражка сухую коряжину, северянин вернулся к месту стоянки и развел костер. Принцесса тут же засуетилась с ужином. Девушке еще не прискучили прелести походной жизни, и все повседневные мелочи, почитаемые бывалыми путешественника рутиной, казались ей небывалыми приключениями. Хог приволок лапник и с помощью своего волшебного плаща соорудил довольно просторный шалаш.
   Незаменимый кельдиркский плащ напомнил ему о Яррэ. Наступила весна, а значит, он скоро увидит ее, и Эльфа, и ...
   — Ужин готов! — довольная Эфрин сняла котелок с огня.
   В эту минуту ночь вспыхнула, будто северным сиянием, и из света к костру, встряхнув золотой гривой, шагнул могучий соловый жеребец, при виде которого Хог радостно вскрикнул, а, разглядев всадника на его спине, завопил и бросился к спешившемуся Эльфу.
   — Вот не поверишь! Только что тебя вспоминал!
   Эльф таинственно улыбнулся. Друзья обнялись. Гривастый толкнул северянина головой в бок, требуя внимания и к себе.
   — И ты здравствуй, мой хороший! — Хог бережно обнял любимца за шею, погладил по пушистой гриве и только тут вдруг заметил в неверных отблесках костра еще одного коня. Он был не оседлан и робко стоял в стороне.
   — А это кто еще?
   Гривастый гордо задрал нос и скосил хитрый глаз на Хога.
   — А это сын Гривастого и Серебринки, — ответил Эльф.
   — Так быстро! — удивился северянин.
   — Ну, это все-таки волшебный конь, да к тому же сестрица твоя руку приложила, так что вот тебе взрослый конь. Имени у него, правда, еще нет, Крапива сказала, что ты сам лучше всех с этим справишься.
   Северянин заметил, что сам Эльф во все глаза изумленно таращится на принцессу, которая стояла у костра, с любопытством рассматривая Эльфа, Гривастого и безымянного пока коня.
   — Эльф, — это моя двоюродная сестра Эфрин. Эфрин, это мой друг — Эльф.
   Новоявленные знакомцы раскланялись, а Хог подкрался к коню. В душе северянина все ликовало. Это его конь! Не просто временный попутчик, а верный соратник. Гривастый контролировал процесс знакомства. Он что-то фыркнул в ухо сыну, и тот, потупив взгляд, как робкая девица, потянулся бархатными ноздрями к Хогу.
   Чудесный зверь пошел мастью и небывалой силой в отца, только грива у него была не золотая, а серебристая, как у матери, от нее же он унаследовал великолепную стать — стройный, с широкой грудью и литыми мускулами, лебединой шеей, крупной точеной головой.
   Северянин гладил и похлопывал его, пока Гривастый ревниво не отвернулся, а Эфрин не позвала Хога к костру, говоря, что ужин стынет.
   — Перестань! — Хог ткнул кулаком в бок обидевшегося Гривастого. — Ты все равно лучше всех! — и пошел ужинать.
   Беседа протекала бурно, они делились новостями друг с другом, так что улеглись все далеко за полночь. Хогу же не спалось, хотя дежурств они не назначили, решив, что умница Гривастый все равно их разбудит, если что-нибудь случится. Однако северянина тревожили вовсе не опасности — он придумывал имя коню. Когда сотни разных имен смешались и закружились, Барс тихонько зафыркал, а Гривастый беспокойно вскинул голову, всматриваясь в темноту. Нахлынувший сон тут же покинул северянина, он нащупал рукоять Э-Лир, но тут соловый приветственно заржал, а из темноты донесся изумленный возглас.
   — Это же Гривастый!
   Хог встал, чтобы поприветствовать двух всадников.
   — Здорово, Лаэн!
   Альв спрыгнул со своего серого жеребца и помог слезть с лошади своей спутнице.
   — Эсти!
   Бенши с улыбкой повисла у ошеломленного Хога на шее, потом чмокнула его куда-то рядом с носом.
   Из-под одеяла появилась заспанная физиономия Эльфа. Андер протер глаза, потом хмыкнул.
   — И этот здесь!
   Лаэн засмеялся.
   — Как же ты рад видеть родственников!
   Хог огляделся.
   — А где же Волчонок, была бы вся семья в сборе.
   — А Волчонок остался со своим драгоценным алди.
   Из шалашика показалась заспанная мордашка Эфрин, принцесса зевнула и спросила:
   — Что, ужин заново готовить?
   Хог весело рассмеялся и хлопнул Нетопыря по плечу.
   — Готовь, Эфрин, готовь.
   Девушка просияла и, мгновенно одевшись, достала припасы, Эсти присоединилась к ней. Подружки что-то радостно принялись обсуждать, шепчась и хихикая.
   Северянин обернулся к охотнику.
   — Что-то вы припозднились.
   — Почему припозднились? — улыбнулся Лаэн, расседлывая вороную кобылку Лэстриль, которая, видимо, перешла к ней по наследству от Яли. — Мы с Бенши ночные пташки. Да к тому же Эсти, как только свечерело, отправилась на разведку и заметила ваш костер.
   — А как дела в Сельгене?
   — Да ничего нового. Только Яли надоело носить маску принцессы, девочка очень изменилась после этого происшествия с Мастером теней. Я уж и не знаю, как себя с ней вести, ведь не просто так девчонка-ученица, а королева алди...
   Хог улыбнулся.
   — А веди как раньше, лучше этого ничего и придумать нельзя.
   Лаэн вздохнул и принялся за седло своего жеребца.
   — Котик тоже на себя не похож, не узнает никого, улыбается все время, а лицо глупое-глупое.
   — Ну еще бы, он наконец получил то, о чем мечтал всю жизнь. Мне кажется, он это заслужил.
   Лаэн кивнул, надевая на морду коню торбу с овсом.
   — Они уехали из Чарограда, куда не знаю. И Волчонок с ними утянулся. А у вас как? — альв долгим взглядом посмотрел на смеющуюся Эфрин.
   — Не знаю, что нам принесла встреча с Хозяйкой Странных лесов, но что-то принесла. Разобраться бы только, что...
   — Ужин, то есть полночник готов, — Эфрин гордо оглядела творение рук своих.
   — А я-то думал, зачем Сероглазка так нагрузила нас припасами? Оказывается, она просто предвидела целую ораву попутчиков!
   Лаэн рассмеялся, откусывая волшебного, не черствеющего пирога с орехами и засахаренными ягодами.
   — А тебе жалко?! — насупился Эльф.
   Хог задохнулся хохотом.
   — Нет, просто если бы не она, чем бы мы вас угощали?
   — А может, тогда мы бы вас угощали! — улыбнулась Эсти, протягивая северянину горсть спелой ежевики.
 
   Утром они двинулись в путь довольно-таки поздно, ведь никто никуда не торопился, а ведь так приятно никуда не торопиться в хорошей компании. Эсти и Эфрин с помощью магии соорудили северянину из нескольких лоскутков и шнурочков приличное седло и упряжь, но сказали, что долго они не продержатся и лучше купить в первом попавшемся городе настоящие.
   Хог погладил коня.
   — Я совсем и забыл про твое имя, как же все-таки тебя назвать? — он уткнулся лицом в песочную с зеленью шею скакуна.
   — Давай быстрей, потом наобнимаешься! — все уже сидели в седлах.
   Северянин взлетел в седло.
   — Вперед, дух дорог!
   Конь тряхнул серебристой гривой, в которой при свете солнца были отчетливо видны голубые искры.
   Весь день человек и конь вели игру, кто кого быстрее укатает. Каждый проверял другого на прочность. Соловый то срывался с места и улетал вперед, оставляя остальных далеко позади, то пробовал на седоке различные аллюры, начиная с тряской рысцы и заканчивая иноходью. Хог тоже: то сам понукал своего нового друга, то направлял через различные препятствия.
   Вечером, когда довольный Хог расседлывал не менее довольного коня, к нему подошел Эльф.
   — Ну что, придумал ему имя?
   — Придумал, — кивнул северянин. — Он сын Серебринки и Гривастого, значит — Среброгривый. Но я буду называть его просто Серебро.
   Серебро радостно заржал и ткнулся другу в плечо головой, ведь он-то давно знал, что его так зовут.
 
   Странники быстро и без препятствий продвигались на северо-запад, к городу оружейников. Снег быстро таял, грозя весенней распутицей, но пока еще дороги держались.
   — Еще дней пять — и будем на месте, — сказал Хог друзьям утром, когда они собирали лагерь.
   — Только что-то у нас как-то тихо, ни тебе нечисти какой, ни тебе драки, даже разбойники все попрятались, — ухмыльнулся Эльф.
   — Накаркаешь, — мрачно бросил Нетопырь и оказался прав.
 
   Город назывался Леоро, он лежал вдалеке от всех торговых путей и рек и был обычным захолустьем. Странники чудом набрели на него, следуя раскисающим дорогам. Задерживаться в городе надолго они не хотели, дороги окончательно развезет, а вот переночевать в постели, в свое удовольствие, можно было, тем более что Бенши умудрилась где-то сильно простыть.
   Гостиницы в городе как таковой не было, но хозяин харчевни вспомнил, что у него есть две хорошие комнаты внаем, стоило Нетопырю позвенеть монетами в кошельке.
   В меньшей и более уютной комнате устроились девушки, а вот Хогу, Эльфу и Лаэну досталось приличных размеров помещение почти под самой крышей. Сквозняк там гулял как дома.
   Перед тем как отправиться спать, все собрались в девичьей комнате. Бенши сидела на кровати, закутанная сразу в три одеяла, из которых торчал только покрасневший распухший нос и поблескивали глаза. Эфрин замачивала в кипятке какие-то травы, по комнате плыл одуряющий запах лета.
   — Может, стоит задержаться здесь денька на три-четыре, — Лаэн озабоченно смотрел на Эсти.
   Девушка отрицательно покачала головой.
   — Завтра я уже буду на ногах!
   Эфрин, сосредоточенно колдуя над лекарством, утверждающе кивнула.
   — Завтра она уже будет на ногах, да и не нравится мне чем-то этот городок, пока ехали по улице, у меня просто мурашки по телу бежали, да и люди здесь...
   Хогу вспомнилась маленькая девочка с угрюмым лицом, кинувшая в Серебро камень. Теперь, когда Эфрин обратила то, что мучило его, в слова, северянин и сам понял, что весь день, пока они находились в городе, его снедало какое-то беспокойство, будто взгляд в спину, так было, когда они охотились на Мастера теней. Только здесь присутствием алди даже и не пахло, и Хогу, как глотка свежего воздуха, захотелось обнадеживающе постоянного присутствия Дорна. Может, он просто скучал по другу, а может быть что-то еще.
   Нетопырь лениво вытянул ноги и оперся локтями о стену.
   — Я тоже что-то почувствовал, но, по-моему, ничего серьезного, может неупокоенное кладбище рядом. Но нам в таком случае ничего не грозит, а горожане... Они видели серую куртку Бенши, так что, я думаю, в случае чего, прибегут за помощью. Заодно и заработаем. Городок маленький, нестарый, здесь не может быть большого кладбища, так что мы с Хогом и Эльфом управимся.
   — А меня ты, значит, в расчет не берешь? — ухмыльнулась Эфрин.
   В этот миг окно распахнулось и влетевший ветер ледяными лапами подхватил покрывало, лежавшее на стуле, и завернул его Лаэну на голову. Пока Нетопырь выпутывался, приводил в порядок взлохмаченные волосы, закрывшие обзор не хуже покрывала, Хог подхватил рассерженного друга под руку и, пожелав всем спокойной ночи, вывел его из комнаты под веселый смех девчонок.
 
   Рыжая склонилась над ним, резко толкнула в бок.
   — Проснись!
   Хог сел. В комнате было темно и тихо. Крохотное оконце под самым потолком совсем заледенело, к нему с внешней стороны примерз невесть откуда взявшийся осенний резной кленовый лист. Он казался черным глазом в свете полной луны, стоящей в зените.
   «За полночь», — решил Хог, отворачиваясь к стене. Северянин не любил полнолуние, в эти дни он чаще, чем в остальные, впадал в боевое безумие, за что ему и дали когда-то прозвище Бешеный Волк. Впрочем, с ума он, в последнее время, не сходил, похоже, эта способность покинула его навсегда, вместе с прозвищем.
   Северянин вздохнул, натягивая одеяло повыше, тишина охватила его, затягивая в сон. Глаза распахнулись сами собой.
   Почему так тихо?
   Хог с легкостью различал скрип замерзающего флюгера на крыше, легкое мышиное шуршание, а вот дыхания друзей, спавших по обе стороны от него, на кроватях (сам Хог улегся на полу), слышно не было.
   Хог приподнялся на локте. Кровать Лаэна пустовала. Эльфа тоже не было. Они, конечно, могли отправиться по ночным делам... Но вот как они сделали это, не наступив спросонья на Хога, да еще почти голышом! Куртки лежали там, где они побросали их с вечера, а удобства на улице?..
   Чувствуя, как по спине бегут мурашки, Хог потянулся за Э-Лир, он никогда не оставлял меч дальше, чем на расстояние вытянутой руки.
   Э-Лир не было!!!
   Северянин вскочил, отбросив одеяло. Меч не могли взять ни Эльф, ни Нетопырь, они пробовали как-то, но долго продержать не смогли, Эльф отделался легким покраснением пальцев, а более упрямый Лаэн — серьезным ожогом.
   Дверь медленно открылась, беззвучно, будто ее хорошо смазали. Хог хотел напуститься было на своих непутевых друзей, но вместо двоих здоровенных парней в комнату вошла невысокая девушка, ее ночное платье мягко белело в темноте.
   Хог немного расслабился.
   — Чего тебе?
   Девушка томно и обольстительно улыбнулась.
   — Ты дочка хозяина, да?
   Она подошла к северянину и обвила его шею руками, от ее волос сладковато пахло осенней листвой, так пахло от Рыжей. Теперь понятно, куда подевались его друзья... Незнакомка привстала на цыпочки, ее губы сложились для поцелуя...
 
   Отрезвила северянина резкая боль в основании шеи, тут же ночная гостья со стоном сложилась пополам, ее выворачивало наизнанку. Хог почувствовал слабость в ногах и сел на пол. Девушка каталась по полу, раздирая увеличивающимися когтями собственное горло. Вдруг сквозь ее тело проросли язычки синего пламени, в один миг она вспыхнула целиком и рассыпалась черным пеплом.
   Северянин, не в силах оторвать взгляда от темного пятна на полу, дотронулся до шеи — она была вся в крови.
   — Это, что же, вампир был, что ли? — спросил Хог у самого себя. С этим видом нечисти ему сталкиваться еще не приходилось, да и рассказы о зараженных селах, вампирьих гнездах и прочих ужасах он считал, по большей мере, вымыслом. И вот на тебе.
   Эфрин и Эсти!
   Хог вскочил. Мир резко развернулся и ударил его полом по лицу. Похоже, укус обошелся дорого не только вампирше. Вторая попытка была более удачной, и по стеночке северянину удалось выйти из комнаты, а дальше была длиннющая лестница в десять ступенек, от одного вида которой начинала кружиться голова. Только Хог занес ногу над первой ступенькой, как на голову ему свалилось что-то жутко когтистое и щелкающее зубами. Так что лестницу он одолел быстро. Кувырком. Помятый в падении Хог оказался надежно прижат к полу. Долго ему против вампира не выстоять, северянин с трудом удерживал на расстоянии вытянутой руки пасть с острыми клыками. В ответ нежить вцепился руками ему в горло.
   — Помогите! — с трудом прохрипел северянин. В глазах быстро темнело, мир расцвечивался разноцветными кругами и искрами.
   — Рыжая! — прошептал он, почему-то кельди показалась ему последним спасением.
   Действительно, вампир отпустил его и закрутился на месте, пытаясь достать до разодранной спины. Что-то большое и белое пронеслось мимо Хога и придавило чудовище к полу. Нежить сдавленно взвизгнул, потом задергался в конвульсиях.
   Хог облегченно привалился к стене.
   — Рад тебя видеть, Эрк!
   Однако пес не заговорил и на этот раз, он только вежливо мотнул хвостом. Северянин с трудом поднялся и ухватил Эрка за ошейник, чтобы не упасть. До комнаты девчонок было всего несколько шагов, северянин с испугом оглядел дверь, ища следы взлома. Дверь была цела, он подергал ручку, потом постучал.
   — Кто там! — спросил напряженный голосок Эфрин из-за двери.
   Эрк жалобно заскулил.
   — Это я.
   За дверью послышался грохот, будто кто-то в спешке растаскивал вещи, которыми завалили вход.
   Наконец дверь распахнулась и Эфрин повисла у северянина на шее, чуть не повалив его.
   От облегчения у Хога защипало глаза.
   — С вами все в порядке?
   — Да. Нас предупредил Эрк.
   — Тогда я пойду искать Лаэна с Андером.
   — Разве вы не вместе? — Эфрин заглянула для достоверности Хогу за спину.
   — Когда я проснулся, их уже не было. Мой меч тоже пропал.
   Принцесса нахмурилась.
   — Мне это очень не нравиться. Я иду с тобой!
   — А как же Бенши?
   Эфрин заломила руки.
   — Что же делать, ты же ничего не сможешь сделать без меча.
   — Да, ты права, и лук я отдал обратно Дорну...
   Тут девушка ненароком взглянула на собственные руки, ладони и рукав рубашки были в крови.
   — Что это! Ты ранен!
   — Так, пустяки, не так уж сильно я пострадал.
   Но Эфрин быстренько затащила его в комнату, оставив Эрка у входа на страже, усадила северянина на стул и принялась за лечение.
   Теплые ладошки легли ему на плечи, согревая, боль исчезла, кроме того, прошло головокружение.
   Хог удивленно расправил плечи.
   — Вот это да! Я не знал, что такое бывает! Я словно только что родился.
   — Это обманчивое впечатление, — Эфрин устало оперлась на спинку стула. — И оно долго не продлится, по-хорошему, тебе сейчас следовало бы спать до обеда, так что будь осторожен.
   Серые глаза девушки светились особенно ярко.
   — Хорошо, — Хог кивнул, — я буду осторожен.
   Эфрин достала Инрис и протянула меч северянину.
   — В случае чего, я смогу защитить нас с Бенши и без него.
   В руке северянина меч казался длинным тонким кинжалом.

* * *

   Стараясь не терять из виду белеющую в темноте спину Эрка, Хог спустился по лестнице в общий зал. Там никого не было, очаг был темен и холоден. Ни огонька, ни звука. Эрк проскользнул через весь зал и направился куда-то к кухне. Северянин следовал за ним. Пес вывел к черному ходу. Хог осторожно выглянул во двор. Тишь, пустота и холод. Лунный свет делал последний особенно пронзительным, казалось, весь мир превратился в прозрачную льдинку.
   Эрк недобро зарычал, потом брезгливо встряхнулся и, уткнувшись носом в землю, пошел по следу. След вывел со двора на улицу, потом к городским воротам, Эрк постоял перед закрытыми створками, потом потоптался на месте, будто готовился к прыжку и взвился в воздух. Северянин ухватил сумасшедшую зверюгу за хвост, чтобы безумец не разбил себе голову о ворота, и вдруг понял, что летит в воздухе, держась за собачий хвост. Пес приземлился по ту сторону ворот, северянин прокатился по снегу. Потом встал и отряхнулся.
   — Ну и куда дальше?
   Эрк издевательски ухмыльнулся и медленно потрусил к лесу. Хог вздохнул и последовал за ним.
   — Знал бы, коня взял бы.
   Лес встретил все той же тишиной. Пес бежал по сугробам, не разбирая дороги, и северянину приходилось потрудиться, чтобы не отстать от него. Вдруг Эрк остановился и как-то даже будто всхлипнул. Хог поравнялся с ним. Дорогу преграждал ручей. Он был совсем не широк, перешагнешь с легкостью, только вот отчего так тревожно на сердце, отчего так холодна стала рукоять Инрис в руке при виде этой черной полоски незамерзшей воды?