Хатсон Шон. Белый призрак

   Она покачала головой, не сводя с него взгляда:
   — Н-да, в вас этого с избытком, так ведь?
   — Зависит от того, что вы подразумеваете под «этим». — Он подмигнул. — Вы говорите, что родились в Белфасте. А хоть какое-нибудь имя вам при этом дали?
   — Мэри Лири.
   — Очень приятно, Мэри.
   Она допила то, что оставалось в стакане.
   — Может, предложить вам еще один или потерпите до вечера?
   Она недоуменно посмотрела на Дойла.
   — До этого вечера, до следующего или до любого другого, когда вы будете свободны. До того вечера, когда вы соблаговолите принять мое приглашение.
   Она встала с табурета.
   — Спасибо, но я воздержусь, — улыбаясь, ответила она.
   — Я что-нибудь не так сказал?
   Она подняла воротник.
   — Мэри, а вы не согласились бы принять приглашение мужчины из жалости к нему?
   — Почему вы спрашиваете?
   — Потому что собираюсь встать на задние лапки.
   Она рассмеялась.
   — Джек, мне очень жаль, что так случилось с вашим братом, — мягко сказала она.
   — Мне тоже. Эх, если бы мне только знать, как я могу отплатить.
   Она кивнула и направилась к двери.
   — Передайте Бинчи, что я вернусь.
   Дойл кивнул и долго смотрел ей вслед.
   — Я буду ждать, — пробормотал он.
   Мэри Лири.
   КТО ЖЕ ТЫ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ?

Глава 55

   — Боже правый, — бормотал Джим Бинчи, закрывая дверь на засов. — Когда приходит время закрываться, им хоть пистолет к башке приставляй, иначе не уберутся.
   Он перевел дыхание и двинулся к стойке, где Дойл протирал стаканы. Дойл молча наблюдал, как хозяин бросил на стойку ключи от двери, повернулся и, обойдя помещение, выключил проигрыватель, видеоигры и игровые автоматы. В пабе воцарилась благодатная тишина.
   Дойл покончил со стаканами и расставил их по местам под стойкой.
   — Не хотите ли присоединиться ко мне? — обратился к нему Бинчи. Взяв два стакана, он потянулся к бутылке с виски.
   Дойл кивнул и с благодарностью принял стакан.
   — За ваш первый день, — сказал Бинчи.
   — За первый день, — эхом отозвался Дойл. — Джим, могу я вас кое о чем спросить? — произнес он наконец.
   Бинчи внимательно сортировал купюры, только что вынутые им из кассы.
   — Если вы собираетесь в первый же день попросить о повышении жалованья, то можете сразу же об этом забыть, — пошутил он.
   — Девушка, которая была здесь днем, блондинка. Кто она?
   Желваки заиграли на скулах Бинчи.
   — Вы, конечно, можете сказать, чтобы я не лез не в свое дело. Если так, то...
   Бинчи даже не взглянул на него.
   — Не лезьте не в свое дело, Джек, — произнес он бесстрастным голосом, продолжая сортировать купюры.
   Дойл покосился на него.
   — И если вы намерены строить какие-то планы в этом направлении, — продолжил Бинчи, — то посоветовал бы не выпускать эти планы из своих штанов.
   — Она сказала, что не замужем.
   — Когда это вы успели выяснить?
   — После того, как вы ушли. И что тут плохого? Она чертовски соблазнительно выглядит.
   Бинчи теперь пересчитывал столбики фунтовых монет. Его пальцы дрогнули.
   — Если впредь вам захочется поболтать с ней, делайте это где угодно, только не в этом чертовом заведении! — рявкнул хозяин.
   — Если я кому-то наступаю на пятки, вам достаточно просто сказать мне об этом, Джим.
   Столбик монет выпал из рук Бинчи, деньги разлетелись по стойке.
   — Мать твою! — взревел он и принялся собирать монеты.
   Дойл взялся помочь ему. И не сводил с хозяина вопросительного взгляда.
   — Господи Боже ты мой, — устало пробормотал Бинчи. — Если вы намерены здесь работать, то рано или поздно все равно узнаете правду. — Он пристально посмотрел на Дойла. — Она из ИРА.
   Дойл приподнял бровь.
   — Не надо так удивляться, Джек. Они бродят вокруг в самых разных обличьях, — сказал Бинчи. — Не все же они в маскировочных робах и масках.
   — Она требовала деньги за охрану?
   — Да какая, в задницу, охрана, — с негодованием проговорил хозяин. — Я занял у них немного денег. Картежные должки за мной тянутся. Знаете ведь, как это бывает.
   — Вот уж не думал, что ИРА занимается ростовщичеством, — задумчиво произнес Дойл.
   — ИРА занимается всем, Джек. Они правят этим чертовым городом. Не полиция, не армия, а ИРА. Во всем, что бы ни происходило здесь, есть доля их участия. И знаешь, что я тебе скажу? Дай Боже им удачи.
   Дойл осушил стакан и уселся на пустую бочку.
   — Если хочешь, Джек, можешь отправляться домой.
   Дойл натянул кожаную куртку.
   — Хочешь, я подвезу тебя к дому сестры, — предложил ему Бинчи.
   — Нет, Джим, спасибо. Я, пожалуй, прогуляюсь. Мозги проветрю.
   — Вот бы и Мэри Лири выветрилась из них.
   Дойл кивнул на прощанье:
   — Увидимся утром.
   Едва выйдя на улицу, он ощутил холод — северный ветер крепчал. Дойл поднял воротник, засунул руки в карманы куртки и направился к автобусной остановке. Автобус подвез бы его полпути до Мэлоун-роуд.
   Итак, Мэри Лири — член ИРА. Ну а почему бы и нет?
   Дойл усмехнулся.
   ТАКАЯ, ЗНАЧИТ, КАРТА ВЫПАЛА.
   Девушка могла бы ввести его в организацию, а может быть, даже привести за ручку прямо к Риордану или О'Коннору.
   А при определенных обстоятельствах — к оружию.
   НУ, НЕ ЗАРЫВАЙСЯ. ПОСПЕШИШЬ — ЛЮДЕЙ НАСМЕШИШЬ.
   А что, если он ее больше не увидит?
   ОНА ДОЛЖНА ВЕРНУТЬСЯ, ЧТОБЫ ПОЛУЧИТЬ С БИНЧИ ДЕНЬГИ.
   Это только вопрос времени.
   Он пересек улицу, стараясь не слишком много думать о предстоящей встрече с ней; но это было не так-то просто. Кристи мертв. Она может стать еще одной ниточкой.
   Кажется, она похожа на Джорджи.
   Он раздраженно пнул пустую банку из-под пепси — та перелетела через дорогу.
   Светлые волосы. Фигура.
   Даже глаза у нее такого же цвета, разве не так?
   А ТАК ЛИ?
   Какого же цвета были глаза у Джорджи?
   Зеленые? Голубые? Карие?
   А ведь она умерла всего четыре года назад.
   ДАВАЙ ЖЕ, ВСПОМНИ.
   ЧЕТЫРЕ ГОДА. ПЯТЬ ЛЕТ. ЦЕЛАЯ ЖИЗНЬ, МАТЬ ЕЕ ТАК!
   Дойл достал из кармана сигареты, закурил и огляделся вокруг.
   Темно синий «остин-маэстро» проехал мимо и повернул налево.
   Дойл пошел дальше.
   Он добрался до автобусной остановки. Павильон оказался разбитым, стеклянная панель пропала, как будто кто-то аккуратно вырезал ее и унес вместе с рекламным щитом. Дойл прислонился плечом к уцелевшему металлическому столбу и посмотрел на часы.
   Член ИРА или нет, Мэри Лири все равно привлекательная молодая женщина, подумал Дойл. Если будет ему полезна, тем лучше. Но не надо забывать об осторожности.
   Темно-синий «маэстро» снова проехал мимо.
   Дойл проводил его взглядом и отступил под прикрытие каменной стены, возвышавшейся за остановкой.
   Он почувствовал, как поднялись на затылке волосы, а сердце глухо заколотилось в груди.
   Сначала он услышал, как взвизгнули на повороте шины, затем увидел «маэстро», замедляющий ход.
   ЧТО Ж, ПОПРОБУЙТЕ, КОЗЛЫ.
   Машина остановилась.
   Открылась дверца.
   Дойл заглянул в салон.
   Ему улыбалась Мэри Лири.
   — Садитесь, — пригласила она.

Глава 56

   Лондон
   — Если хотим победить в этой войне, мы должны тщательно выбирать объекты для нанесения ударов, — сказал Джоуи Чанг, меряя шагами комнату из угла в угол под внимательными взглядами присутствующих. — Пока Хип Синг наносила удар только по нашим солдатам и по некоторым предприятиям.
   — Они нас боятся! — воскликнул Фрэнки Вонг.
   — Поэтому первыми начали войну? — съехидничал Чанг.
   — Думаю, просто рассчитали: пока мы нанесем ответный удар, пройдет куча времени.
   — А ты хотел, чтобы мы нанесли его наугад, не определив, кто наш враг — Хип Синг или кто еще, — проскрипел Чанг, испепеляя Вонга взглядом.
   Молодой человек выдержал его.
   — Вспомни, Фрэнки, единственная атака, которую мы предприняли, окончилась провалом, — уже спокойнее сказал Чанг.
   — Ты обвиняешь меня? — возмутился Вонг.
   — Я никого не обвиняю, — ответил Чанг.
   — Только давайте не будем воевать друг с другом, — Поднял руки Джеки Тай. — Мы знаем, кто наш враг, вопрос в том — как его разгромить.
   Все одобрительно загудели.
   — И как же нам разгромить Хип Синг? — поинтересовался Чо Лок.
   Чанг задумчиво потер подбородок.
   — Если мы ударим по их бизнесу, мы нанесем им финансовый урон, — начал он, — и надолго выведем организацию из строя. В конце концов мы полностью вытесним их из Лондона. Однако — и вы все знаете, что именно этого я и опасаюсь, — все остальные организации не станут спокойно созерцать начало всеобщей войны. Если начнется война, полиция прихлопнет все деловые операции, и не только наши или Хип Синг, но и Во Шин Во, Шуй Фонг, Сан И Он. Достанется всем. Ясно, что другие организации захотят объединиться с Хип Синг, чтобы предотвратить последствия войны.
   Во Фэн согласно кивнул, взглянув на двух старших товарищей.
   — Ты все хорошо обдумал, Джоуи, — сказал он. — Мы не ошиблись, избрав тебя пакцином. Мы и впредь будем полагаться на твою мудрость. Скажи, как нам действовать в этой войне?
   — Похоже, ты хочешь убедить нас вообще не начинать эту войну, — выпалил Вонг.
   Чанг проигнорировал эту реплику и обратился к Во:
   — Хип Синг лучше оснащена, чем мы, у нее более современное оружие. Если наши солдаты столкнутся с их людьми, мы проиграем. Первая наша задача — вооружиться.
   — А затем? — поинтересовался Во.
   — Ударим по их предприятиям — быстро и решительно. Так мы нанесем им максимальный ущерб. После этого нанесем удар по их руководству.
   Послышался одобрительный шум.
   Фрэнки Вонг улыбнулся.
   — Наконец-то, — прошептал он.
   — Оружие для нас сейчас — самое важное, — повторил Чанг.
   Он смотрел на Во, пока тот одобрительно не кивнул.
   Чанг прошел в угол комнаты, к телефону, набрал номер и стал ждать.
   Когда абонент отозвался, интонация его голоса не изменилась.
   — Нам необходимо встретиться и поговорить с вами.
   Члены группы внимательно смотрели на него, но лицо Чанга оставалось бесстрастным.
   — Как можно быстрее. Нужно закончить дело, — продолжил он. — Вы знаете, где нас найти, все остальное мы берем на себя.
   Чанг одобрительно закивал, прислушиваясь к тому, что говорит человек на другом конце провода.
   — Это мы обсудим при встрече... Да, мы позаботимся об этом, — сказал он и, повесив трубку, взглянул на Во Фэна: — Мы договорились.
   — Когда?
   — Через два дня, — ответил Чанг.
   Фрэнки Вонг довольно улыбнулся.

Глава 57

   Северная Ирландия
   Дом оказался очень чистым, аккуратным, не загроможденным всякими безделушками и лишними вещами.
   Дойл подошел к окну, прикрыл штору и прильнул к просвету. Стандартные домики, ничем не отличавшиеся от стоявшего напротив, тянулись вдоль всей улицы. Бедные районы Белфаста отличались весьма однообразной архитектурой. Белфаст. Лондон. Глазго. Любой город в стране, любой город в мире, как казалось Дойлу, собирает свою бедноту вместе, чтобы потом растворить ее в безликом единообразии.
   Так было всегда.
   — Кого это ты там высматриваешь?
   Он обернулся. Мэри. Она вошла в комнату с двумя кружками чая, одну поставила на стол.
   Дойл наблюдал, как она села на стул, вытянув стройные ноги, взяла свою кружку обеими руками.
   — То, что надо, — сказал Дойл, взяв свою кружку.
   — Добавить в него что-нибудь? — смеясь, спросила Мэри, кивком показав на дымящийся напиток.
   Дойл недоуменно посмотрел на нее.
   — Пару капель чего-нибудь погорячей, — улыбнулась она. — Так говаривал мой отец. — Ее улыбка поблекла.
   — Это твой отец? — спросил он, кивнув на фотографию, которую он заметил на камине между вазой и часами.
   Мэри кивнула.
   Дойл встал и подошел к фотографии.
   — Да, это мой папа. — Она снова улыбнулась.
   — А кто там? — спросил он, показывая на молодую женщину, снявшуюся рядом. Он подумал сперва, что это Мэри.
   Мэри опустила глаза, наблюдая за струйками пара.
   — Моя сестра Коллет, — прошептала она.
   — Очень похожа на тебя.
   — Она умерла, — вздохнула Мэри. — А у тебя есть родные? — Она явно хотела перевести разговор. — Я ведь ничего не знаю о тебе, об этом я подумала еще в дороге. Где и кто твои близкие?
   — Следовало быть поосторожней, приглашая незнакомого мужчину, не так ли? — улыбнулся он. — Можешь притащить Бог знает кого.
   ОХОТНИКА ЗА ТЕРРОРИСТАМИ.
   — Я знаю, что твой брат убит ОДС, — вот и все, что мне известно.
   Он снова поглядел на фото.
   Потом на Мэри.
   — Что бы ты хотела узнать? — спросил Дойл.
   — Есть ли у тебя кто-нибудь? Женщина?
   Он покачал головой.
   — Кто-то ведь у тебя должен быть, — предположила она, улыбнувшись. — Или ты блюдешь невинность?
   — Кто-то и БЫЛ, — негромко ответил он.
   ДЖОРДЖИ.
   — Она умерла.
   — Извини, — сказала Мэри.
   — Ничего.
   Несколько секунд они молчали.
   — Она была немного похожа на тебя, — наконец произнес он.
   ПОКА ОНИ НЕ УБИЛИ ЕЕ.
   Он сделал глоток.
   ЗАБУДЬ ЭТО.
   — Ты сказала, кто-то обязательно должен быть, — спокойно проговорил он. — Почему ты так уверена?
   — Да брось, Джек. У парня вроде тебя? У которого так подвешен язык? Да девушки должны за тобой толпами бегать.
   — Такие, как ты? — тихо спросил он.
   Мэри встала и подошла к дивану, где сидел Дойл. Она устроилась на краешке и посмотрела ему прямо в глаза.
   — Да, такие, как я, — сказала она и наклонилась, подставляя ему губы.
   Они жадно поцеловались. Ее язык, теплый и влажный, проник ему в рот. Дойл откликнулся, увлекая ее, откинулся на спинку дивана и стал гладить ее длинные шелковистые волосы.
   Она прервала поцелуй, провела кончиками пальцев по его щекам и подбородку с пробивающейся щетиной. Она очертила линию его губ, и Дойл, садясь, лизнул ее пальчик языком.
   Мэри не сдвинулась с места. Она сидела верхом у него на коленях лицом к нему. Ее промежность прижималась к его паху, и девушка слегка покачивала тазом. Даже через джинсы она чувствовала его эрекцию. Мэри чуть отодвинулась, чтобы можно было расстегнуть его джинсы, сунула свои длинные пальцы еще дальше и охватила ими напряженный пенис.
   Когда она провела подушечкой пальца по набухшей головке, Дойл застонал.
   Она встала и под его взглядом стала раздеваться: стащив свитер, отбросила его в сторону, расстегнула джинсы, спустив их к полу, переступила через них и осталась стоять перед Дойлом в одних трусиках.
   Дойл соскользнул с дивана и опустился перед ней на колени. Его горячее дыхание обожгло ее лобок, соблазнительно вырисовывающийся под тонкой материей. Он почувствовал запах мускуса, и это возбудило его еще больше. Он стал целовать ее тело через ткань, прижимаясь ртом к влагалищу. Его слюна проникала сквозь тонкий хлопок. Он стащил с нее трусики, позволив ей перешагнуть через них, и погрузил язык во вьющиеся на ее лобке волосы.
   Ощутив на языке влагу, он лизнул ее клитор, от чего у нее перехватило дыхание, и она сильнее прижала к себе его голову.
   Она оттолкнула его и присела на краешек дивана. Ее стройные бедра раздвинулись, лепестки половых губ набухли и увлажнились.
   Дойл сбросил с себя одежду и опустился на колени между ее ног. Головка его члена раздвинула влажные губы и проникла в щель.
   Он замедлил движение, едва войдя в нее. Затем вынул член, набухшая головка которого теперь тоже увлажнилась. Он снова и снова повторял это, пока она не посмотрела на него умоляюще, призывая к более глубокому проникновению, которое он обещал, но не спешил осуществить.
   Сжимая член одной рукой, он водил его напрягшейся головкой по клитору, все более возбуждаясь от этого, все сильнее желая ее.
   — Возьми меня! — хрипло простонала она.
   Дойл одним движением проник в нее, Мэри вскрикнула и откинулась на спину, повалив его на себя. Она схватила его за руки, когда он начал ритмично двигаться.
   Он почувствовал, как ее внутренние мышцы плотней сомкнулись вокруг его члена. Ощущение было таким восхитительным, что он сладостно застонал.
   Она подняла свои ноги и сомкнула их вокруг его талии, позволив ему еще глубже проникнуть в себя.
   Он снова поцеловал ее, погладил по лицу, волосам, груди. Дойл ощущал под пальцами упругость ее сосков, а она, почувствовав, что приближается оргазм, положила ладонь на его руку, побуждая его к более энергичным ласкам.
   Спина Мэри изогнулась, когда нахлынула первая волна наслаждения, все ее тело напряглось, а Дойл продолжал свои мощные движения. Он чувствовал, как сокращаются мышцы ее влагалища, видел, как исказились от наслаждения ее черты. Ее шею, грудь, лицо залила пунцовая краска. Он чуть замедлил ритм, глядя на нее, впитывая каждую деталь увиденного: лицо, покрытое бусинками пота; шелковистые пряди волос, которые разметались по ее шее; упругость грудей с напрягшимися сосками; ровный и гладкий живот, переходящий в треугольник светлых кудрявых волос между ее ног, куда он по-прежнему вонзал свой пенис, и, извлекая его, видел, что он покрылся соком ее удовлетворенного желания.
   Мэри протянула руку и обхватила пальцами член, не дав ему еще раз проникнуть в себя.
   Она, улыбаясь, села, продолжая сжимать рукой пульсирующий ствол пениса, и принялась быстро двигать рукой вверх и вниз, пока не почувствовала, что Дойл напрягся, и тогда отдернула руку, остановив задыхающегося партнера на самом краю оргазма.
   Мэри соскользнула на пол и подставила ему ягодицы, опираясь на колени и локти.
   — Давай, — прошептала она.
   Дойл вошел в нее сзади, чувствуя, как она отзывается на его движения.
   — Давай. — Она снова задохнулась, когда он ускорил темп, стремясь достичь наконец оргазма. — Я хочу.
   Дойл сжал ее бедра, надвигая их на себя, напряжение стало приближаться к пику.
   Он видел пот, выступивший на ее спине, светлые волосы, прилипшие к ней.
   ОН ДУМАЛ О ДЖОРДЖИ
   Мэри протянула руку назад и погладила клитор. Теперь член Дойла двигался между ее пальцами.
   И этого оказалось достаточно, чтобы он перешагнул через край и бурно кончил, с такой силой сжимая ее бедра, что едва не испещрил их синяками.
   — О Иисусе! — выдохнул он сквозь стиснутые зубы. Его движения стали замедляться и наконец вовсе прекратились, когда утихли последние пароксизмы наслаждения.
   Мэри тоже тяжело дышала, ее руки вцепились в ворс ковра. Почувствовав, что он вышел из нее, она повернулась и поцеловала его. С камина на все происходящее бесстрастно смотрела фотография отца.
   Она подумала: что бы он сказал о Джеке?
   Возможно, хотел бы узнать побольше об этом человеке, с которым и она-то едва знакома.
   Дойл улыбнулся, взглянув на нее, и убрал волосы с ее лица.
   Когда придет время, подумал он, трудно ли будет убить ее?

Глава 58

   — Не мог же ты заполучить такое, работая в пабе?
   Дойл почувствовал, что ее палец обводит контур глубокого шрама на его правой икре.
   Голова Мэри лежала на ковре рядом с его ступнями, и девушка смотрела на него снизу вверх.
   Ее левая нога упиралась ему под мышку, а правая покоилась на его груди.
   Дойл нежно поглаживал ее ступню и время от времени приподнимал голову, чтобы поцеловать пальцы ног. Он легко проводил языком по ногтям и между пальцами.
   Каждый раз, когда он делал это, Мэри постанывала от удовольствия.
   Ее спальня была невелика, но, как и все остальное в доме, очень опрятна. На стенах висело несколько фотографий. Еще одна, на которой были запечатлены они с сестрой в школьной форме, стояла на туалетном столике.
   — Откуда у тебя эти шрамы? — спросила она.
   Но Дойл уже приготовил ответ.
   — Несколько лет назад я работал в Дублине, в магазине на Графтон-стрит, — начал он. — Мы вставляли стекло в световой люк, и я провалился в него. Все это наделали осколки.
   Миг она внимательно смотрела на него, потом прикоснулась к другому шраму на бедре. Круглая ямка. Очень похоже на пулевое ранение. Что он скажет теперь?
   Дойл продолжал массировать ее ступню.
   — Твоя сестра... — Он кивнул в сторону фотографии. — Что с ней случилось?
   Мэри молчала.
   — Я спросил...
   — Я слышала, о чем ты спросил, — резко оборвала она его и откатилась в сторону.
   — Хорошо, давай замнем эту тему, — сказал он, когда Мэри уселась на край кровати.
   — Она не умерла, — ровным тоном произнесла Мэри. — По крайней мере, была живой, когда я в последний раз ее навещала. Хотя такое существование трудно назвать жизнью.
   Дойл присел рядом с ней. Его поддельное участие оказало свое действие. Она снова легла на кровать, и он прикрыл ее простыней до пояса.
   — Что же случилось? — спросил он и выслушал рассказ о том, как стреляли в сестру и ее друга. В результате чего Коллет до конца дней своих останется в больнице.
   — Они убили и твоего брата! — воскликнула она. — Так что ты знаешь, какие чувства испытывают при этом. Ты говорил, что хочешь отомстить ОСД, англичанам, всем этим подонкам. — Ее глаза сверкнули. — Но я испытываю не только горечь, горечь и гнев, но и стыд тоже. Она моя родная сестра, а я до сих пор не могу найти в себе силы, чтобы взглянуть на нее, прикоснуться к ней. Из-за этих ублюдков она не может самостоятельно даже сходить в туалет. Вот что они сделали с ней.
   Дойл кивнул.
   — Поэтому ты и присоединилась к ИРА? — тихо спросил он.
   Она резко села, оттолкнув его.
   — Откуда ты знаешь?
   — Бинчи рассказал мне. После того, как ты приходила получать с него деньги.
   Она подозрительно посмотрела на него.
   — Я восхищаюсь тобой, — продолжил он. — Ты хоть что-то делаешь.
   — У Бинчи слишком длинный язык, — ответила она, снова ложась рядом с ним.
   Дойл перекатился по кровати и потянулся к сигаретам, повернувшись к ней спиной.
   — Он не видел в этом ничего плохого, — сказал охотник за террористами, выпустив облачко дыма.
   Он услышал, как за его спиной открылся выдвижной ящик, услышал металлический щелчок.
   Дойл мгновенно сообразил, что это клацанье взведенного пистолетного курка.
   Когда он повернул голову, Мэри уже навела на него «чезету».
   Он медленно встал.
   — Мне действительно очень хотелось бы, чтобы Бинчи ничего тебе не рассказывал, Джек, — тихо сказала она.
   Дойл быстро взглянул на пистолет, а затем перевел взгляд на Мэри. Даже если он и испугался, на его лице это не отразилось.
   — Ты собираешься меня убить только потому, что я кое-что узнал о тебе? — спросил он.
   СУКА ХРЕНОВА.
   Она выдержала его взгляд.
   Дойл не сдвинулся ни на дюйм.
   ДАВАЙ. СДЕЛАЙ ЖЕ ЧТО-НИБУДЬ.
   У него две возможности. Броситься на нее, отнять пистолет и убить, потеряв таким образом еще одну нить, или...
   ИЛИ ЧТО?
   Или дождаться, пока она спустит курок.
   И ОТСТРЕЛИТ ТЕБЕ БАШКУ, МАТЬ ЕЕ ТАК.
   — Откуда мне знать, могу ли я тебе доверять? — сказала она.
   — Ниоткуда, и, если ты испытываешь ко мне недоверие, тебе лучше меня убить.
   ШАНС НЕВЕЛИК.
   Она подняла пистолет на уровень его глаз.
   ВАЛИ ЕЕ СЕЙЧАС. НЕ ПОХОЖЕ, ЧТО ОНА ПРОМАХНЕТСЯ С ТРЕХ ШАГОВ.
   ВОТ ХРЕНОВИНА.
   — Мне не хотелось бы делать это, — сказала она.
   — Тогда не делай, — спокойно проговорил Дойл, — никто тебя не заставляет.
   — Я не могу верить тебе, Джек.
   — А что, если бы смогла?
   Она посмотрела озадаченно.
   — Есть способ для этого, — заверил он ее.
   — Интересно, в чем же он?
   Внезапный стук в парадную дверь застал обоих врасплох.

Глава 59

   Они не сдвинулись с места.
   Дойл и Мэри смотрели друг на друга, а удары в дверь становились все громче и настойчивей.
   — И что ты намерена делать? — спросил Дойл. — Пристрелишь меня или дверь пойдешь открывать?
   Мэри по-прежнему держала свой пистолет нацеленным в его голову.
   Они стояли как две обнаженные статуи, их разделяла лишь кровать.
   Стук не утихал.
   Дойл взглянул на часы, стоявшие на прикроватной тумбочке. 1. 56 пополуночи.
   — Если это полиция... — спокойно сказала она, сузив глаза.
   Он почти незаметно покачал головой.
   Она отступила на шаг, когда Дойл сел на край кровати.
   — Открой, Мэри, — проговорил он спокойно. — Я никуда не денусь.
   Мэри замешкалась еще на секунду, затем схватила свои джинсы и поспешно натянула их. Майку она надела навыпуск, прикрыв ею пистолет, который засунула за пояс.
   Дойл отвернулся, когда она направилась к лестнице и стала торопливо спускаться. Стук в дверь продолжался.
   Услышав, что она уже внизу, он быстро натянул джинсы и подкрался к дверям спальни.
   Снизу донесся лязг отодвигаемых засовов и щелчок открываемого замка.
   Затем послышались голоса.
   — Что-то ты долгонько, — сказал мужской голос.
   — Черт подери, откуда в такое время? — раздраженно спросила Мэри, закрывая за посетителем дверь.
   Дойл подкрался поближе к лестничной площадке, под ногами громко скрипнула половица.
   Черт подери!
   Он догадался, что Мэри с посетителем переместились в гостиную. Теперь, кроме отдельных слов и обрывков фраз, ничего нельзя было разобрать.
   Словно слушаешь неисправный радиоприемник.
   — ...В такое время, мать его... позвонил бы сначала... — услышал он голос Мэри. Она сердилась.
   — ...Раньше... встреча... чему-то помешал?
   Второй голос — мужской.
   — ...Не твое дело...
   Дойл подошел еще ближе к краю лестницы, намереваясь немного спуститься, чтобы получше слышать разговор.