Хатсон Шон. Тени зла

   — Ну, почему тебя вдруг заинтересовал добрый доктор? — спросил он саркастически.
   — Послушай. — Келли наклонилась, чтобы он смог расслышать ее сквозь рев проигрывателя. — Вернон уволил тебя не потому, что ты был против исследования, не так ли?
   Фрезер отхлебнул из стакана:
   — Да что ты?
   — Я не шучу, Фрезер, — проговорила Келли сердито. — Я пришла сюда, потому что рассчитывала на твою помощь.
   Он примирительно поднял руку:
   — Ладно, о чем ты хочешь узнать?
   — Ты сказал Вернону, что исследование особенно выгодно одному человеку.
   Фрезер медленно покачал головой.
   — Ты имел в виду самого Вернона?
   Он не ответил.
   — Ты говорил еще о чем-то, — настаивала она. — О том, что Вернон скрывал и скрывает уже долгое время. Что ты имел в виду?
   Фрезер допил виски.
   — Ты когда-нибудь слышала, чтобы Вернон говорил о своей жене? — спросил он.
   — Я даже не знала, что он женат.
   — Он не любит об этом распространяться, во всяком случае, теперь не любит.
   Келли приблизила к нему лицо, потому что проигрыватель начал новую многодецибельную атаку.
   — Я полагаю, его жены уже нет в живых, — продолжал Фрезер. — Около шести лет назад с ней что-то произошло. Никто до сих пор не знает, что именно. Вернон очень умен. Но как бы там ни было, жена его исчезла, и никто не знает, где она находится.
   — Откуда тебе это известно?
   — Вернон весьма уважаемая личность в нашем небольшом районе. Когда у известного человека пропадает жена, расползаются всякие слухи.
   — Он мог ее убить? — тихо спросила Келли.
   — Сомневаюсь. Возможно, она его бросила. Собралась и сбежала. Вопрос в том, что заставило ее так поступить. Что бы там с ней ни случилось, он сумел сохранить это в тайне.
   Келли провела по краю бокала пальцем, вглядываясь в оранжевую жидкость.
   — И ты полагаешь, что он проводит это исследование, чтобы помочь своей жене? — наконец спросила она.
   — Это возможно.
   — Но чем наша работа по изучению подсознания может помочь его жене? — подумала она вслух.
   — Ты не поймешь этого, пока не узнаешь, что с ней произошло.
   Келли отпила сок. Мысли путались у нее в голове. Она так глубоко задумалась, что перестала замечать шум.
   — Что же такое могло произойти, если Вернон держит это в секрете целых шесть лет? — пробормотала она.
   Фрезер лишь пожал плечами и встал.
   — Ты куда? — спросила Келли.
   — Закажу себе еще выпить. — Он показал ей пустой стакан. — Ты не хочешь?
   — Нет, спасибо. Я, наверно, пойду. Спасибо за помощь. Я тебе очень благодарна.
   Он кивнул.
   — Если захочешь, можешь найти меня дома, — начал он. — Мой адрес...
   Она улыбнулась.
   — Андерсон мне и твой адрес дал, — сказала она.
   — Фрэнк всегда был аккуратным.
   Они коротко— распрощались, и Келли покинула бар.
   Выйдя на улицу, она увидела, что дождь, который недавно лишь накрапывал, теперь перешел в настоящий ливень. Она бросилась к машине, отыскивая на бегу ключи, и промокла до нитки. Она села за руль и уставилась на ручьи, стекающие по ветровому стеклу. Келли пробежала рукой по волосам и вытерла руку о джинсы. Впереди, за каскадом дождя, она увидела «датсун» Фрезера.
   Фрезер.
   Неужели он прав насчет жены Вернона?
   Она завела мотор и выехала на дорогу.
   Высоко в небе беззвучная вспышка молнии рассекла тучи и коснулась земли, осветив небо холодным белым светом.
   Внезапно Келли почувствовала, что начинает мерзнуть.
   Было почти пять минут двенадцатого, когда Джон Фрезер вышел из бара «Охотник».
   Он выпил меньше, чем обычно, и голова его была непривычно свежей. Фрезер пьянел редко, сколько бы ни пил, и сегодня чувствовал лишь приятную расслабленность. Он залез в машину и завел мотор лишь с третьей попытки. «Надо будет проверить аккумулятор», — подумал он.
   Дождь продолжал барабанить по мостовой; буря, которая собиралась весь вечер, наконец разыгралась. Раскаты грома сотрясали небо, молнии чертили в нем беспорядочные линии.
   Когда он выезжал на дорогу, послышался рев грузовика, и Фрезер резко нажал на тормоз.
   Педаль тормоза прижалась к полу, но машина продолжала катиться вперед.
   Фрезер в ужасе схватился за руль, ожидая удара, но грузовик на большой скорости объехал «датсун» и исчез за поворотом.
   — О Боже! — пробормотал Фрезер и вновь нажал на тормоз. На этот раз машина стала как вкопанная.
   Он проверил тормоза еще раз. Все было в порядке.
   Он покачал головой и поехал дальше. Проклятые тормоза! Он проверял их только вчера.

Глава 27

   Она почти не спала в эту ночь. Мозг лихорадочно работал, пытаясь найти ответы на то и дело возникавшие вопросы.
   Келли посмотрела на листок бумаги и еще раз прочитала адрес Фрезера. Указатель на углу свидетельствовал о том, что она едет в правильном направлении. Она свернула на нужную улицу и поехала медленнее, рассматривая номера домов на дверях. Ночная буря очистила небо, солнце ярко освещало роскошные дома и прекрасно ухоженные сады. На лужайке перед одним из домов Келли увидела старика, косящего траву. На другой стороне какой-то парень мыл машины.
   — Номер пятьдесят девять, — повторяла она, искоса поглядывая на дома. — Номер пятьдесят девять.
   Увидев этот номер, она заехала на удобную стоянку и выключила мотор. Она еще посидела в машине, рассматривая дома Она была почти уверена, что Фрезер сказал ей о Верноне все, известное ему, но ночью у нее возникло сомнение, не упустил ли он чего-то случайно. Может быть, у себя дома, вдали от шумного бара, он сможет припомнить и рассказать ей что-то еще. Она и сама не знала, зачем ей это нужно.
   Чтобы бороться с Верноном?
   К чему ей с ним бороться?
   Келли покачала головой, словно желала отбросить эти мысли, потом открыла дверцу машины и вышла.
   Воздух был напоен ароматом цветущих деревьев; казалось, кто-то попрыскал из гигантского освежителя. Солнце пробивалось сквозь шатер из цветов и листьев, касаясь ее кожи своими теплыми лучами. Ветер шевелил цветы на деревьях, и они падали, похожие на розовые слезы.
   Келли прошла по дорожке к двери дома номер пятьдесят девять и позвонила. Она заметила, что гараж заперт и нигде не видно «датсуна» Фрезера. Она все же надеялась застать его дома.
   Прошла минута, но дверь не открывали. Келли позвонила еще, задержав палец на кнопке.
   Наконец послышались чьи-то шаги.
   Дверь открылась, и она увидела полную женщину средних лет в темно-синем платье. Зачесанные назад седеющие волосы придавали ее круглому лицу строгое выражение, возможно, ей несвойственное.
   — Миссис Фрезер? — спросила Келли.
   — Нет. Я сестра Джона, — сказала женщина, смерив ее взглядом. — Кто вы?
   Келли представилась.
   — Я работала с Джоном Фрезером, — объяснила она, — и хотела бы с ним поговорить
   Женщина помолчала и медленно опустила глаза.
   — Моя сестра спит наверху, — проговорила она мягче.
   «Что-то здесь случилось», — подумала Келли.
   — А мистер Фрезер? — спросила она.
   — Вчера ночью он погиб в автокатастрофе: машина врезалась в дерево. Он умер, не доехав до больницы.

Глава 28

   Нью-Йорк
   Двое ждали ее возле дома.
   Первый курил и нетерпеливо прохаживался взад и вперед, тогда как второй, присев на корточки, настраивал свой фотоаппарат. Оба время от времени прерывали свои занятия и поглядывали в сторону дома.
   Тони Ландерс, опасаясь, что газетчики ее заметят, задернула занавеску.
   Этих двоих она раньше не видела, хотя после смерти сына столько их приставало к ней со своими блокнотами и микрофонами, что она сомневалась, помнит ли их лица. Актриса подошла к шкафчику с напитками, налила себе хорошую порцию «Джей энд Би», проглотила ее залпом и закашлялась от слишком крепкого напитка.
   В доме было совсем тихо. Она отпустила миссис Гарсиа на непродолжительное время, пообещав позвать ее, если та ей понадобится. Когда это будет, Тони сама точно не знала. На диване перед ней лежал открытый журнал «Вэрайэти», и, прежде чем вернуться к окну, она взглянула на него еще раз.
   Наблюдая за газетчиками, она продолжала думать о статье, на которую наткнулась в этом журнале. Она с большим интересом прочитала, что Джонатан Матиас собирается посетить Англию для участия в специальной телепередаче. Она видела в нем свою последнюю надежду. Он один обладал способностями, которые могли ей помочь. Тони не даст ему ускользнуть. Он очень ей нужен.
   Услышав громкий гудок, она посмотрела в окно и увидела, что перед ее домом остановился «форд»-седан.
   Тони осушила бокал и торопливо пошла к выходу, надевая на ходу темные очки. Помедлив секунду перед дверью, она вышла из дома.
   Тут же к ней приблизились оба газетчика, ее ослепила вспышка, и она мигнула.
   — Мне нечего сказать, — предупредила она их.
   — Когда вы вернетесь на сцену? — спросил первый, не обратив внимания на ее слова.
   Она независимой походкой пошла к машине.
   — Как смерть сына повлияет на вашу карьеру?
   Снова, уже ближе, сверкнула вспышка.
   Сердито махнув рукой, Тони выбила фотоаппарат из рук газетчика. Он упал на дорогу, объектив разбился.
   — Эй, леди! — закричал он. — Это чертовски дорогой фотоаппарат!
   Она рывком открыла дверцу машины и взглянула на шофера.
   — Я не виноват, что ваш ребенок умер, — продолжал орать фотограф вслед отъезжающей машине.
   — Куда едем, мисс Ландерс? — спросил шофер.
   Она посмотрела на часы. Времени было еще достаточно.
   — В аэропорт Кеннеди, — сказала она.

Глава 29

   Париж
   Редкие порывы ветра раскачивали церковные колокола, и те издавали зловещий, печальный звук.
   Мишель Лазаль стоял у могилы и читал надпись на надгробии.
   МАДЛЕН ЛАЗАЛЬ
   1947-1982
   Любил тебя больше, чем жизнь
   Ветер шевелил цветы на могиле, и их белые лепестки сияли в ночной тьме. Лазаль нагнулся, поднял их и отложил в сторону.
   Затем он взял лопату.
   Он погрузил ее в землю, надавил на нее ногой и поднял с могилы большой ком темной земли. Он бросил его в сторону и продолжал копать. Он кидал и кидал землю. Возле могилы вырос холм. Рубашка его взмокла от пота. Он остановился, снял ее и завязал рукава вокруг пояса, как фартук. И продолжал копать.
   Прошло около получаса, пока стала видна крышка гроба.
   Услышав удар металла о дерево, он радостно отступил на шаг и вонзил лопату во влажную землю. Лазаль опустился на колени и стал очищать гроб от оставшейся земли. Разгребая землю, как собака в поисках кости, он сломал два ногтя. Из ободранных пальцев заструилась кровь, но Лазаль не обращал на это внимания. Только откинув с гроба последний комок земли, он выпрямился и снова взялся за лопату. Сунув острие лопаты под крышку гроба, он навалился на рукоятку лопаты.
   Винты, державшие крышку, заржавели и не оказали особого сопротивления. Крышка со скрипом сдвинулась. Удовлетворенно вздохнув, он поднял ее и отбросил в сторону.
   Из гроба доносился тошнотворный запах тлена.
   Лазаль внимательно оглядел труп. Кожа лица и шеи высохла и туго обтягивала кости. Глазницы зияли; пустые впадины заполняло студенистое вещество, застывшее и на щеке, вернее, на том, что когда-то было щекой. В ноздрях стояла густая желтоватая жидкость, похожая на гной. Рот был открыт, в нем не хватало нескольких зубов. Десны разрушились, и язык напоминал кусок сморщенной коричневой веревки. На руке, лежавшей на груди, растрескалась и облезла кожа, обнажив кости. Дно гроба было покрыто чем-то вроде ржавчины, казавшейся черной в темноте.
   Лазаль спустился в могилу и стал на колени у ног мертвой -жены. Он вспотел и дышал учащенно. Он вытер рукой лоб; кровь из разбитых пальцев оставила на коже красное пятно.
   Мадлен похоронили в черном платье. Лазаль нагнулся, взял рукой заплесневевшую ткань и стал поднимать платье, пока оно не закрыло разложившееся лицо. Перед ним был гноящийся таз. Лазаль почувствовал эрекцию и расстегнул брюки. Он упал на тело и, повторяя имя жены, сунул член туда, где был ее таз. Запах его пота смешался с вонью трупа.
   На него упала тень.
   Лазаль поднял глаза, и пыхтенье его перешло в крик.
   Над могилой стоял Жубер, глядя на омерзительную сцену. На лице его застыла зловещая улыбка.
   Лазаль не мог оборвать крик.
   Жубер продолжал улыбаться.
   Вырвавшись наконец из кошмара, Лазаль схватился за голову так, словно она отрывалась. Он по-прежнему слышал крики и не сразу понял, что кричит сам.
   Он сел в кровати. Тело его взмокло и ныло. Повернувшись, он почувствовал, что сильно дрожит. Глаза его вылезали из орбит, будто досматривая картины кошмарного сна.
   Он вскочил и бросился в ванную, чувствуя приступ рвоты. Он нагнулся над раковиной и его вырвало.
   Он вышел оттуда, мотая головой и выплевывая воду. Потом, шатаясь, побрел в спальню и сел в кресло у окна.
   В эту ночь он больше не заснул.

Глава 30

   Оксфорд
   Эта дорога была знакома Блейку. Хотя он уже больше года не посещал Институт психических исследований, ему не нужно было заглядывать в карту, чтобы его отыскать. Он выехал из Лондона рано, когда улицы еще не заполнились машинами. Утреннее солнце светило неярко, доставляя удовольствие. Блейк был в джинсах и белой майке. Насвистывая в такт музыке из транзистора, он свернул на подъездную дорогу к институту.
   Въехав на стоянку, он выключил мотор, но вышел из машины лишь после того, как закончилась песня. Он накинул на себя легкую куртку и пошел к главному входу. В кармане лежал блокнот и обычный набор ручек. Блейк улыбнулся, вспомнив, как много лет назад он, молодой журналист, вдохновенно брался за любое задание, вооружившись только блокнотом.
   В вестибюле института была приятная прохлада, и Блейк замедлил шаги, вспоминая, куда ему нужно идти.
   Из комнаты в конце коридора вышла женщина.
   Писатель обратил внимание на ее стройную фигуру и обтянутые юбкой упругие ягодицы. Из небольшого разреза сзади, будто дразня его, виднелись стройные икры. Она легко и изящно шла на высоких каблуках, не замечая его.
   — Извините, — сказал он, приблизившись к ней.
   Она повернулась, и Блейк почувствовал тепло ее приветливых глаз. Она улыбнулась, и лицо ее просияло. Он бросил восхищенный взгляд на ее грудь, торчащую под синей блузкой.
   — Вы Дэвид Блейк, не так ли? — Это был не вопрос, а утверждение.
   Он широко улыбнулся:
   — Наконец-то я прославился. Как вы меня узнали?
   — В нашей библиотеке есть ваши книги. Я узнала вас по фотографии на обложке. Это все темные очки. Они у вас особенные.
   — Они скрывают мешки под глазами, — сказал он, радуясь, что смог ее насмешить. — Мне даже неловко: вы меня знаете, а я вас нет.
   — Келли Хант, — представилась она. — Я здесь работаю.
   Блейк осторожно пожал ее маленькую руку.
   — Вы опровергаете мои представления, — сказал он. — Я думал, что все исследователи — скучные мужчины средних лет.
   — Как видите, не все.
   — Вижу.
   Они посмотрели друг на друга долгим удовлетворенным взглядом.
   — Доктор Вернон в своем кабинете? — наконец нарушил молчание Блейк.
   Келли слегка нахмурилась.
   — Вы пришли, чтобы его повидать, да? — спросила она.
   Блейк подтвердил это, и она показала, как найти директора института.
   — Ну, я рад, что встретил вас, мисс Хант, — сказал он, направляясь к лестнице, ведущей к кабинету директора.
   — Я тоже, — сказала Келли, глядя, как он удаляется.
   Ей было интересно, близки ли они с Верноном.
   Когда Блейк вошел в кабинет, Вернон уже стоял, протянув ему руку.
   Они вежливо поздоровались, писатель сел и взял предложенный ему стакан.
   — Извините, что вновь вас беспокою, — сказал он. — Но я уже написал примерно две трети книги, и мне нужно уточнить некоторые детали, чтобы ее завершить.
   Вернон достал из ящика стола письмо Блейка.
   — Я получил его вчера, — сказал он, улыбаясь. — Ну, как обстоят дела в книжном бизнесе?
   Блейк пожал плечами:
   — Так себе.
   — А как продвигаются дела с вашей новой книгой?
   — Я бы сказал, хорошо, но, конечно, на этот вопрос лучше ответят мои читатели. — Он улыбнулся.
   Вернон слегка скис. Он посмотрел на Блейка, потом на его письмо:
   — Вы говорите, ваша книга будет о подсознании?
   — О подсознании, о сновидениях, астральных перемещениях и прочем. Я только что вернулся из Америки, где провел некоторое время с человеком по имени Джонатан Матиас. Вы, наверно, слышали о нем.
   Вернон кивнул.
   — Это замечательный человек, — продолжал Блейк. — Могущественный. — Писатель задумался.
   — Что вы имеете в виду, называя его могущественным?
   — Это нелегко объяснить. Он занимается знахарством, оставаясь при этом атеистом. — Блейк размышлял. — Но самое главное, он утверждает, что может управлять подсознанием других людей. Их астральными телами.
   — Каким образом? — Вернон выпрямился в кресле.
   Блейк посмотрел на него поверх бокала.
   — Это одна из форм гипноза, — сказал он. — Я убежден в этом.
   Вернон посмотрел на писателя с подозрением.
   — Эффектное утверждение! — сказал он.
   Блейк пожал плечами:
   — Я же сказал, что он необыкновенный человек!
   Директор института протянул руку и нажал кнопку внутренней связи.
   — Пришлите, пожалуйста, ко мне мисс Хант, — попросил он и вновь уселся в кресло. — Вы верите, что Матиас может управлять подсознанием других людей? — спросил он писателя.
   Блейк собирался ответить, но в дверь постучали, и появилась Келли.
   Она смотрела на Блейка, но его удивило, что теперь она не улыбается. Он встал.
   — Дэвид Блейк, — начал Вернон. — Это Келли Хант, одна из наших...
   — Мы уже встречались, — резко прервала она его. — Здравствуйте еще раз, мистер Блейк.
   Писателя озадачил ее холодный тон, утративший всю недавнюю приветливость.
   — Мистер Блейк собирает материал для своей новой книги. Я хочу, чтобы вы оказали ему в этом помощь.
   — Но моя работа... — начала она.
   — Его работа как раз имеет отношение к вашей, — резко оборвал ее Вернон.
   — Надеюсь, я никому не причиняю беспокойства, — заметил писатель, ощутив недоброжелательную атмосферу.
   — Нет, что вы, — проговорила Келли не слишком уверенно.
   Он широко улыбнулся.
   — Ну, тогда я, наверно, начну. — Он поблагодарил Вернона и покинул кабинет вслед за Келли.
   Директор института сел за стол и перечитал письмо, присланное ему Блейком два дня назад. Он некоторое время держал письмо в руках, потом аккуратно и с удовольствием разорвал его.
   — Я чем-нибудь вас рассердил? — спросил Блейк Келли, когда они спускались по лестнице.
   — Почему вы так решили, мистер Блейк?
   — Потому что изменилось ваше отношение ко мне, — сказал он. — И, пожалуйста, не зовите меня мистером Блейком. Мое имя — Дэвид.
   — Какого рода Исследования вас интересуют? — полюбопытствовала Келли.
   Он повторил то, что сказал Вернону.
   — Старина, кажется, заинтригован, — улыбнулся Блейк.
   — Вы с ним старые друзья? — спросила Келли.
   — Ну, я бы не сказал, что мы друзья, скорее знакомые. Я раньше несколько раз был в вашем институте, когда работал над другими книгами.
   — Насколько вы с ним близки?
   Блейк остановился.
   — Это что, допрос? — удивился он.
   Келли тоже остановилась.
   — У нас с доктором Верноном было несколько деловых встреч, — сказал Блейк. — Но, при всем моем уважении к вам, я не понимаю, почему это вас так интересует, мисс Хант.
   — Ладно, не сердитесь. — Голос Келли смягчился. — Простите, мистер Блейк.
   Он вздохнул.
   — Дэвид, — поправил он ее. — Послушайте, нам с вами предстоит работать вместе день или два, и мы можем приятно провести это время.
   — Дэвид, — сдалась она, улыбнувшись.
   Они пошли медленнее.
   — Почему для вас так важно, друзья ли мы с Верноном? — спросил он.
   — Мне любопытно!
   — А мне вот что любопытно. Когда я увидел вас и мы поговорили, все было прекрасно. После моей беседы с Верноном все изменилось.
   — Это трудно объяснить, — уклонилась она.
   — Тогда не объясняйте, — улыбнулся Блейк.
   Келли взглянула на него и поняла, что испытывает к нему нечто большее, чем симпатию.
   Блейк не был красив, но правильные черты его лица, крепкая фигура и добродушно-открытый характер привлекали к нему.
   — Вернон сказал, что вы изучаете сновидения, — заметил он.
   — Я и сейчас этим занимаюсь, — подтвердила Келли, когда они подошли к ее кабинету.
   Она провела его внутрь и жестом указала на стул; однако писатель подошел к окну и стал смотреть на окружающие институт холмистые лужайки. Келли села за свой стол и принялась изучать профиль Блейка, глядевшего на солнечное утро.
   — Слишком хорошая погода, чтобы работать, — тихо сказал он.
   Она улыбнулась:
   — Если будете так стоять, то не напишете своей книги.
   Блейк повернулся и кивнул:
   — Совершенно верно, мисс Хант.
   — Келли, — напомнила она.
   Он улыбнулся.
   — Чем конкретно я могу вам помочь? — спросила она, когда он сел напротив нее.
   — Я бы хотел посмотреть лаборатории, где вы проводите свои исследования, задать вам несколько вопросов, если вы не возражаете, но если возражаете, то просто позвольте мне посидеть в вашей библиотеке, и я буду счастлив. Меня осчастливить нетрудно. — Он вновь улыбнулся своей обаятельной улыбкой, и Келли почувствовала, что ее тянет к нему, к его глазам, спрятанным за темными очками. Она ощущала странный трепет.
   — Начнем с лабораторий? — спросила она, вставая.
   Он кивнул.
   — Почему бы и нет?
   Они вышли из кабинета.
   Библиотека института всегда восхищала Блейка. Построенная более ста лет назад, она хранила и книги шестнадцатого века. На столе перед ним лежал оригинальный экземпляр «Дьявольского словаря» Коллина де Плянсея. Страницы похрустывали, когда он листал старый том, приятно удивляясь тому, что может читать по-французски.
   Он просидел в библиотеке более четырех часов с тех пор, как оставил Келли в ее кабинете. Было почти четверть шестого. Он услышал, как заурчал его желудок, и вспомнил, что не ел с самого утра. Писатель просмотрел сделанные заметки, обнаружив пару расхождений с тем, что написано в рукописи его книги. Потом положил древние книги на свои места, взял свой блокнот и направился к лестнице.
   Келли спускалась ему навстречу.
   — Я пришла узнать, не нужна ли моя помощь. — Голос ее снова стал приветливым.
   Они приятно побеседовали утром, мило и непринужденно, и Келли чувствовала, что ее все сильнее влечет к Блейку. С ним ей было легко, и она была уверена, что ему с ней тоже.
   — Вы нашли то, что искали? — спросила она.
   Он улыбнулся и изучающе посмотрел на нее:
   — Кажется, я нашел именно то, что искал.
   Она слегка покраснела и подождала, пока он поднимется. Они вышли в вестибюль, где теперь было значительно холоднее, чем утром.
   — Вы приедете завтра? — спросила она.
   — Я нашел всю информацию, которая меня интересовала, — сказал он. — С вашей помощью. Но если я когда-нибудь столкнусь с привидением, то сразу обращусь к вам. Вы были очень добры. Спасибо.
   — Вы хотите сейчас вернуться в Лондон?
   — Пока нет. Сначала я хочу где-нибудь перекусить, а потом, если вы сегодня вечером не заняты, я мог бы свозить вас куда-нибудь выпить.
   Захваченная врасплох, Келли не нашлась, что ответить, и только хмыкнула.
   — Если я буду в хорошем настроении, то, может быть, даже выпью с вами, — добавил Блейк.
   — А если сегодня вечером я занята?
   — Тогда я подожду до завтра.
   Она рассмеялась и покачала головой.
   — Могу ли я заехать за вами в восемь?
   — Конечно. Хорошо, если вы знаете, куда заехать. — Она записала на бумаге свой адрес и номер телефона и подала ему.
   — Скажите доктору Вернону, что я с ним свяжусь, — сказал Блейк и заметил сомнение, промелькнувшее на лице Келли. — Я позвоню ему и поблагодарю за то, что он позволил мне поработать в библиотеке.
   Она кивнула.
   Блейк повернулся и подошел к двери.
   — В восемь, — напомнил он ей на ходу.
   Стоя в пустынном вестибюле, Келли слышала, как завелся мотор его машины. «Ягуар» развернулся и покатил к дороге, ведущей в Оксфорд.
   Келли улыбнулась и пошла в свой кабинет.
   Стоя у окна кабинета, Вернон смотрел на удаляющуюся машину Блейка. Он подождал немного, потом взял трубку телефона и набрал номер.

Глава 31

   — Ваше здоровье, — с улыбкой проговорил Блейк. Он поднял кружку и отпил пенистое пиво.
   Келли, сидевшая напротив него, пригубила мартини и посмотрела писателю в глаза.
   Они сидели в саду «Шута» — небольшого бара в миле от Оксфорда. Кроме них, вечерним воздухом наслаждались еще три или четыре человека. Несмотря на то, что солнце уже садилось, окрашивая небо малиновым цветом, было еще довольно тепло. Если похолодает, они смогут зайти в уютный бар. Блейк с удовольствием поглядывал на свою спутницу. Она была в легком светло-желтом платье, и грудь ее не была стеснена бюстгальтером. Писатель разглядел темные соски, соблазнительно виднеющиеся под тонкой тканью. В лучах заходящего солнца, падающих на нее и золотящих ее каштановые волосы, она казалась красавицей. Сидя рядом с ней, он испытывал что-то вроде гордости.