Хатсон Шон. Тени зла

   — Жубер, мне нужно с вами поговорить. Только не здесь.
   Его лицо несколько смягчилось.
   — Это важно, — настаивала она.
   — Очень хорошо. Может, вы посоветуете мне какую-нибудь гостиницу. — Он невесело улыбнулся.
   — Я на машине, — сказала она. — Следуйте за мной в центр города. Мы должны поговорить. Мне нужно многое объяснить вам.
   Он безразлично посмотрел на нее, потом кивнул, сел в свой «фиат» и завел мотор. Келли торопливо перешла дорогу, открыла машину и повернула ключ зажигания. Подождав, пока Жубер развернется, она поехала. Он следовал за ней на близком расстоянии. В зеркале заднего обзора Келли видела его «фиат».
   Она надеялась, что наконец получит ответы на вопросы, которые мучили ее так долго.

Глава 57

   В баре отеля «Буйвол» сидело несколько человек. Время было раннее, и до ленча, во время которого здесь обычно собирались любители выпить, было еще далеко.
   Келли села, поставила на стол бокал с апельсиновым соком и стала ждать Жубера. Он уселся напротив, и она заметила, как потемнели и запали его глаза после бессонной ночи. Он отхлебнул свой напиток и посмотрел на Келли. Они обменялись взглядами.
   — Вы хотели поговорить со мной, — сказал француз. — Что вас беспокоит?
   — Во-первых, я хочу знать, чем, черт возьми, вы занимались с Верноном весь последний месяц, — заявила она с вызовом. — С тех пор, как два института начали заниматься астральной проекцией и толкованием снов, моя работа стала больше напоминать службу в МИ-5, чем работу в обычном исследовательском институте. Над чем работали вы и Вернон?
   — Что произошло со знаменитой английской деликатностью? — парировал, улыбаясь, Жубер. — Что вас интересует?
   — Если я начну задавать все вопросы, которые меня волнуют, мы просидим здесь до следующего года. Сейчас я хочу услышать, почему вы с Верноном скрывали результаты своих исследований.
   Жубер сделал еще один глоток и посмотрел в свой бокал, будто черпал в нем вдохновение.
   — Вы хорошо знали Вернона? — спросил он.
   — Лично — не очень, а что касается работы, то он, кажется, был поглощен астральной проекцией и управлением разумом.
   — Вы правы. Но у него была на то причина, как и у меня. У нас были причины до поры до времени скрывать результаты исследования.
   — Неужели причина важнее, чем жизнь человека?
   Жубер вытаращил глаза.
   — Конечно нет, — горячо ответил он. — Почему вы спрашиваете об этом?
   — Мне показалось, смерть Лазаля вас совсем не тронула.
   — Вы думали, я виноват в его смерти. — Это был не вопрос, а утверждение.
   Она кивнула.
   — Перед смертью он сломался и был близок к помешательству, — сказал Жубер. — Ему бы уже никто не помог, а я тем более. Он меня боялся.
   — Вы дали ему повод бояться вас. Я заметила между вами враждебность.
   — Я ничего не имел против него лично. Я был зол на него за то, что он слишком рано разгласил наши результаты. И это все. — Француз несколько понизил голос. — Лазаль был моим другом, — задумчиво проговорил он. — Но он здорово навредил нашему исследованию своей статьей. Эта статья привлекла внимание прессы к проекту, который следовало завершить, а уж потом обнародовать. И к тому же он помешал мне создать себе имя в нашей области. — Он повторил Келли историю, которую рассказывал Вернону, о том, как однажды у него уже вырвали лавры из рук. — Может быть, теперь вам понятна причина моей скрытности. Поэтому я и не хотел с вами сотрудничать. Я боялся, что мне помешают сделать эпохальное открытие. Я стремился стать тем, кого будут вспоминать за великие исследования в области парапсихологии.
   Келли вздохнула.
   — А Вернон? — спросила она. — Почему он был так увлечен управлением разумом?
   — Его причина еще более веская, чем моя, — ответил француз.
   — Один мой коллега сказал, что он скрывал что-то, касающееся его жены. Он...
   Жубер перебил ее:
   — Уже шесть лет его жена безнадежно больна необратимой душевной болезнью. Когда вы сегодня утром представились его дочерью, вы рисковали больше, чем предполагаете. У Вернона действительно есть дочь. Правда, он не видел ее шесть лет и, вероятно, она его забыла, но тем не менее она существует.
   Келли поднесла бокал к губам и тут же опустила, вся обратившись в слух.
   — Был у него и внук. Как он рассказывал мне, за ребенком, которому тогда было меньше года, ухаживала миссис Вернон. Она души не чаяла в мальчике, обожала его. Вернон всегда был нервным. Боялся бандитов и грабителей. У них с женой были два добермана. Днем их держали взаперти, а на ночь выпускали. — Он вздохнул. — В тот день они сбежали. Ребенок в это время играл на лужайке. Миссис Вернон ничего не могла сделать. Собаки разорвали его у нее на глазах.
   — О Боже! — прошептала Келли.
   — Вначале у нее был шок, затем начался кататонический транс. Вернон полагал, что, найдя ключ к подсознанию, сможет вылечить жену. Как видите, в его тайне не было ничего зловещего.
   Келли почти незаметно покачала головой.
   — Если бы он сказал мне что-нибудь, — прошептала она.
   — Он не хотел, чтобы люди знали правду, — сказал Жубер. — Но теперь это уже не имеет значения.
   — Кому понадобилось убивать его? — спросила она, словно надеясь, что француз сможет ей ответить.
   — Тому, кому понадобились эти папки, — ответил он. — Только не пойму, зачем нужно было их воровать. Ведь воспользоваться ими сможет только тот, кто разбирается в паранормальных явлениях. Кто, кроме меня и Вернона, мог знать, что они находятся в этом доме? — Он покачал головой.
   — Я видела, как убили Вернона, — сухо заметила Келли.
   Жубер с ужасом посмотрел на нее.
   — Во сне, — продолжала она.
   — Вы и раньше предсказывали будущее во сне? — спросил он возбужденно.
   — Никогда!
   — Вы видели, кто его убил?
   Келли сделала большой глоток и пожалела, что не взяла чего-нибудь покрепче. Она кивнула.
   — Его зовут Дэвид Блейк, — сказала она. — Это человек, с которым я живу.
   Жубер посмотрел на нее и заметил, что она дрожит.
   — А вы не могли ошибиться?
   Она пожала плечами:
   — Я уже не знаю, во что верить.
   — Келли, если это правда, то вам грозит серьезная опасность.
   — Он не знает, что я его подозреваю, — еле выговорила она. — И к тому же, — Келли вытерла слезу, — я люблю его. — Из глаз ее потекли слезы. — О Боже! Он не мог этого сделать! Не мог!
   Жубер приблизился к ней и положил руку ей на плечо.
   — Но меня он не обидит, я знаю, не обидит, — пробормотала она.
   — Почему вы так уверены?
   Она промолчала.

Глава 58

   Лондон
   Было уже далеко за полдень, когда Келли подъехала к дому Блейка. Его «ягуара» нигде не было видно. Либо он уехал куда-то, либо машина в гараже. Она вышла из машины, заперла дверцу и направилась к двери.
   Она вошла в прихожую, и тишина окутала ее. Она постояла неподвижно, словно боясь нарушить безмолвие. Потом взглянула на дверь подвала.
   Дверь была чуть приоткрыта.
   Келли тихо приблизилась к двери и прислушалась, надеясь услышать стук пишущей машинки внизу, но там было тихо.
   — Дэвид! — позвала она, и голос ее глухо прозвучал в тишине.
   Никто не ответил.
   Она подошла к гостиной, приоткрыла дверь, заглянула туда и снова позвала его.
   Никого!
   Келли подошла к лестнице и посмотрела вверх:
   — Дэвид, ты наверху?
   Везде царила мертвая тишина.
   Она шире открыла дверь подвала и заглянула в кабинет.
   Келли начала спускаться.
   Стоя на лестнице, она позвала его еще раз, но поняла, что в доме никого нет. Внизу работал вентилятор, и тишину наполнял слабый жужжащий звук. Келли почувствовала, как ее сковал уже знакомый страх. В огромном подвале она чувствовала себя слабой и беззащитной. Она пошла к столу и остановилась, открыв рот.
   На пишущей машинке лежало шесть бумажных папок.
   Келли застыла, затем взяла одну из них и открыла. Первая страница была написана почерком Лазаля.
   — Нашла, что искала?
   В тишине голос показался ей оглушительно громким.
   Едва не выронив папку, Келли повернулась и посмотрела на фигуру, стоящую на верху лестницы.
   Блейк постоял неподвижно, затем стал медленно спускаться.
   Он подошел к ней и протянул руку; лицо его ничего не выражало. Пальцем он показал, чтобы она дала ему папку, и она сделала это, не сводя глаз с его лица и пытаясь разглядеть за темными стеклами очков его глаза.
   — Почему ты убил доктора Вернона? — робко спросила она.
   — Келли, — тихо сказал он. — Тебе не следовало сюда спускаться. То, что происходит в этой комнате, касается только меня.
   — Ты убил его, ведь это так, Дэвид? — настаивала она.
   — Да, — не задумываясь ответил он. — Мне нужны были эти бумаги.
   — Я сегодня была у него дома. Разговаривала с Жубером.
   Блейк усмехнулся.
   — Не так давно ты была уверена, что Вернон и Жубер виноваты в том, что произошло.
   — Скажи мне, почему ты это сделал? Зачем нужно было убивать всех этих людей?
   Он не ответил.
   — Почему? — крикнула она, замирая от страха и отчаяния. Он увидел на ее щеке слезу. Она вытерла ее резким движением.
   — Идея астральной проекции привлекла меня еще до того, как я начал писать о паранормальных явлениях, — начал он ровным и негромким голосом. — Не просто перемещение в пространстве, а реальное движение астрального тела во времени и материализация этого движения, которая означала бы, что я могу находиться в двух местах одновременно, управляя двумя центрами сознания. Я смог это осуществить. Ушли годы, но я научился этому, и чем больше узнавал, тем сильнее сознавал, что можно управлять подсознанием других людей, использовать его. — Он взглянул на нее совершенно отстраненно.
   — Тони Ландерс и всеми другими? — спросила она.
   — Я научился управлять тенью внутри них.
   — Тенью? — рассеянно повторила Келли.
   — Их вторым я. Тем, что ты называешь подсознанием. Эта область мозга управляет нашей темной стороной, то есть нашей тенью. Я нашел способ освободить ее.
   — Как? — спросила она. — Неужели с помощью гипноза?
   — Да, в сочетании с моей способностью поглощать энергию, излучаемую тенью. Она для меня все равно что инфракрасный маяк. Я могу подключиться к ней. Питаться от нее. Она придает мне силы. Каждый имеет в себе эту темную сторону, кое-кто способен ее контролировать, сдерживать ее моральными нормами или законом, но если эту силу освободить, вырвутся мысли и желания, скрытые раньше.
   Келли покачала головой.
   — Зачем ты это сделал, Дэвид? — спросила она, и на глаза ее вновь навернулись слезы. — Чего ты хотел добиться, заставив Тони Ландерс убить этого ребенка или Роджера Карра зарезать эту девушку? А Брэддок? А О'Нейл? Зачем они должны были совершить убийство?
   — Я хотел проверить свои способности, и я проверил, — холодно заметил он. — Сеанс дал мне прекрасную возможность использовать эту силу и доказать раз и навсегда, что я могу влиять на «второе я» других людей. Управлять им. Неужели ты не понимаешь, что это означает? — Он заговорил возбужденно. — Можно будет управлять государственными деятелями, главами церкви, руководителями государства.
   — Ты безумец, — сказала она, отступив на шаг.
   — Нет, Келли, я не безумец. Эта сила слишком велика, чтобы тратить ее попусту. Подумай об этом. Больше не будет войн и гражданских беспорядков, потому что виновники их теперь могут быть найдены и обезврежены до того, как успеют что-либо предпринять. Я смогу увидеть зачатки зла в них, ибо знаю, как использовать силу Тени.
   — И если ты обнаружишь в них это зло?
   — Тогда они будут уничтожены. Их казнят! Это знание даст мне власть над жизнью и смертью. И оно же будет моим оружием.
   — Ты будешь им торговать? — спросила она с недоумением.
   — Если возникнет необходимость. На земле нет оружия, которое может с ним сравниться.
   — Но зачем нужно было использовать его для убийства?
   — Ни одно открытие не обходится без жертв. — Он улыбнулся. — Ты это знаешь.
   — Никто этому не поверит.
   Блейк улыбнулся и подошел к столу. Открыл один из ящиков и достал письмо. Келли с тревогой наблюдала за ним.
   — Если бы ты поискала получше, — сказал он, — ты нашла бы это. — Он развернул письмо. — Оно пришло два дня назад от «Темз телевижн». Меня приглашают принять участие в дискуссионной программе. Я и еще два эксперта в кавычках будем обсуждать вопрос, реальны или воображаемы сверхъестественные явления. Очень мило, что они включили меня в свою программу, не так ли?
   — Что ты собираешься делать?
   Он перестал улыбаться.
   — Я продемонстрирую раз и навсегда, как могущественна Тень.
   Келли еще отступила назад.
   — Я любила тебя, Дэвид, — тихо проговорила она, и по щекам ее потекли слезы.
   — Тогда останься со мной, — сказал он, приближаясь к ней.
   — Ты — убийца. Я видела, как ты убил Вернона.
   — А, твой сон. — На его лице вновь появилась холодная усмешка. — Перед этим происшествием я неделю или две испытывал твой мозг. Неужели ты не понимаешь, Келли, что мы с тобой одно целое. Мы принадлежим друг другу. Ты сможешь разделить со мной эту власть. Научишься ее использовать.
   — Ты хочешь сказать, научусь убивать? — горячо возразила она.
   — Хорошо, тогда уходи. Иди в полицию. Скажи, что я убил доктора Вернона, только тебе никто не поверит. Как мог я убить его? — добавил он насмешливо. — Эту ночь я провел с тобой в постели.
   Она с трудом вздохнула, понимая, что он прав.
   — Уходи! Убирайся! — закричал Блейк. — Я дал тебе шанс, но ты им не воспользовалась. Уходи!
   Он смотрел, как она поспешно поднялась по лестнице и исчезла в прихожей. Через мгновение он услышал стук закрывающейся двери. Лицо его потемнело, и он схватил папку. Он сжимал ее несколько секунд, затем с ревом швырнул через комнату.
   Келли знала, что Блейк прав.
   Сев в машину, она поняла, что никогда не сможет убедить полицию в его вине. Она чувствовала себя беспомощной; это злило и пугало ее.
   Она выехала на дорогу и вытерла слезы тыльной стороной ладони. Кроме беспомощности, она испытывала горькое чувство утраты, так как где-то в глубине души, несмотря ни на что, сохраняла привязанность к Блейку. Келли казалось, что мир вокруг нее рухнул.
   Она поняла, что ей следует обо всем рассказать Жуберу. На углу она заметила телефонную будку, притормозила и прежде, чем свернуть, посмотрела в зеркало заднего обзора.
   Она не смогла удержать крик.
   Из зеркала на нее свирепо глядел сидящий на заднем сиденье Блейк.
   Не сводя глаз с видения, Келли резко повернула руль.
   Она услышала громкий гудок и грохот приближающегося грузовика.
   Это вывело ее из оцепенения, посмотрев в ветровое стекло, она увидела несущуюся на нее огромную «сканию». Шофер ошалело махал ей, чтобы она освободила дорогу.
   Она нажала ногой на акселератор. «Мини» рванулась вперед и свернула, пройдя в нескольких дюймах от огромного колеса. Келли завизжала, когда машина с оглушительным стуком врезалась в край тротуара, въехала на него и остановилась у ограды сада.
   Остановилась, завизжав тормозами, и машина позади нее. Грузовик, проехав вперед несколько ярдов, тоже стал, из него выскочил шофер.
   Келли вздрогнула и повернулась.
   На заднем сиденье никого не было.
   Блейка не было.
   Она почувствовала тошноту, и случившееся постепенно дошло до нее. Она услышала приближающиеся шаги, дверцу машины резко распахнули.
   Перед ней стоял шофер грузовика с красным лицом.
   — С вами все в порядке, — взволнованно спросил он.
   Она кивнула.
   — Что с вами случилось, черт возьми? Вы выскочили прямо передо мной. Я мог вас убить.
   Келли закрыла глаза.
   — Извините, — прошептала она.
   Подошел шофер другой машины, протянул руку и снял с Келли привязной ремень. Мужчины помогли Келли выйти и стали рядом, глядя, как она тяжело дышит.
   — Я вызову «скорую», — сказал шофер грузовика.
   — Нет. — Келли коснулась его руки. — Со мной все хорошо. Я не пострадала.
   — Вы очень взбудоражены, — сказал он.
   — Пожалуйста, не надо вызывать «скорую».
   Она не знала, что ее напугало больше: возможность столкновения с грузовиком или свирепое лицо Блейка?
   — Я хорошо себя чувствую, правда, — заверила она их.
   Проезжающие мимо машины замедляли ход, чтобы взглянуть на сцену у дороги.
   В конце концов Келли села в «мини» и привязалась ремнем. Двое мужчин наблюдали, как она съехала с тротуара и вырулила на дорогу.
   — Спасибо за помощь! — сказала она им на прощание и уехала. Провожая взглядом ее машину, мужчины качали головами.
   Через пару миль Келли подъехала к другой телефонной будке. Настороженно посмотрев в зеркало заднего обзора, она просигналила, остановила машину, вышла и опередила двух девиц, которые стали ходить взад и вперед возле будки, переговариваясь.
   Келли нашла мелочь и набрала номер отеля, в котором остановился Жубер. Ожидая, пока их соединят, она нетерпеливо постукивала по стеклянной двери телефонной будки. Наконец она услышала голос француза.
   Не успел он назвать себя, как она начала торопливо рассказывать ему свою историю. О Блейке. О смерти Вернона. Об убийствах, совершенных Тони Ландерс и другими. О намерении Блейка выступить по телевидению.
   О силе Тени.
   Француз слушал ее молча. О том, что он слышит ее, свидетельствовало лишь его тихое дыхание.
   Послышались быстрые сигналы, и она сунула в аппарат еще одну монету.
   — Келли, вы должны уехать оттуда, — наконец сказал Жубер.
   — Я сейчас не могу, — ответила она.
   — Ради Бога, уезжайте. Он может и вас убить.
   — Его нужно остановить.
   — Но, Келли...
   Она повесила трубку, постояла в будке, потом вернулась к машине. Раскрыв ладонь, она посмотрела на лежащую на ней связку ключей. Один из них был от замка в парадной двери дома Блейка.
   Эта мысль поразила ее как удар грома. Она села за руль и включила мотор.
   Было без четырех минут шесть.
   У нее еще оставалось время, но оно быстро истекало.

Часть третья

   Мы впервые узнаем,
   от Бога мы иль от сатаны

Ронни Джеймс Дио

   Зло, совершаемое людьми, живет после них...

Юлий Цезарь, акт 3, сцена 2

Глава 59

   В шесть сорок пять Дэвид Блейк вышел из своего дома, сел в «ягуар» и включил мотор. Несмотря на теплый вечер, небо напоминало лоскутное одеяло серого и синего цветов. Далеко на севере строились в боевом порядке темные тучи, и Блейк понял, что надвигается буря. Словно подтверждая его опасения, вдали послышались раскаты грома.
   Он не видел Келли.
   Она уже больше часа стояла в двадцати ярдах дальше по улице и ждала, сжимая в руке ключ от дома Блейка.
   Она видела, что «ягуар» исчез за углом.
   Словно опасаясь, что Блейк может вернуться, она выждала еще пять минут, потом торопливо, уверенной с виду походкой пошла к дому. Келли подошла к парадной двери и сунула ключ в замок.
   — Он только что уехал.
   Услышав голос, она вздрогнула и повернулась.
   Келли увидела средних лет мужчину, жившего по соседству от Блейка. Он с трудом удерживал на поводке огромную овчарку, которая тянула его с такой силой, что, казалось, он вот-вот упадет. Мужчина стоял и смотрел, как Келли поворачивает ключ в замке.
   — Я не знаю, куда он уехал, — не отставал он.
   Она заставила себя вежливо ему улыбнуться.
   — Ничего страшного. Я подожду, — сказала она и вошла в дом.
   Через непрозрачное стекло входной двери она видела что постояв еще немного, мужчина удалился. Она вздохнула, потом быстро прошла через прихожую и поднялась в спальню Блейка.
   Перед дверью, ощутив какой-то неприятный холодок, она остановилась, затем вошла в спальню. Там была такая тишина, что она слышала только биение своего сердца.
   Не сводя глаз с золотого ключа в нижнем ящике, она подошла к комоду, опустилась на колени и повернула ключ.
   Было почти семь, когда она вышла из дома. В машине она подумала, что, если ей повезет, дорога через Лондон займет у нее сорок пять минут. Келли молила Бога, чтобы на дорогах было поменьше машин. Сердце по-прежнему бешено стучало в ее груди, она достала из сумочки платок и вытерла влажные ладони, бросила сумочку на заднее сиденье, ощутив ее тяжесть. В ней лежал «Магнум-357».
   Ожидая зеленого света, Блейк усилил звук магнитофона и забарабанил рукой по рулю. Улицы в центре Лондона были запружены машинами, но писателя это не беспокоило. Шоу, в котором он будет участвовать, пойдет в прямой эфир, но, посмотрев на часы, он понял, что успеет во время. Когда загорелся зеленый, он улыбнулся.
   Через пятнадцать минут он будет в студии.
   Буря приближалась.
   Келли сверила часы на приборной доске со своими. Она ехала на предельной скорости, возможной при столь оживленном движении, и сбавила ее, лишь заметив в соседнем ряду полицейскую машину. Почти инстинктивно она протянула руку и потрогала застежку на своей сумочке, желая убедиться, что пистолет из нее не выпал. Спина и лоб ее покрылись потом, как трава росой.
   Она решила, что Блейк уже прибыл на место.
   Взглянув на часы еще раз, она поняла, что догонит его не раньше, чем через десять минут.
   По ветровому стеклу застучали первые капли дождя.

Глава 60

   Когда Келли подъехала к студии «Темз телевижн», что на Юстон-роуд, дождь лил как из ведра. Большие капли барабанили по машине, и она прищурилась, посмотрев через залитое водой ветровое стекло. Стеклоочистители не справлялись со своей задачей.
   Она припарковала машину, выскочила из нее, схватила сумочку и побежала к главному входу. Увидев преграждающего ей путь швейцара в форме, она замедлила шаг и подумала: а что, если он захочет обыскать ее сумочку?
   Она прижала ее к груди и с опаской посмотрела на него, но он только вежливо ей улыбнулся. Келли с облегчением улыбнулась ему в ответ. Тот открыл перед ней дверь, и она вошла в огромный вестибюль.
   — Скажите, в какой студии находится Дэвид Блейк? — спросила она.
   — Кто?
   — Дэвид Блейк, — повторила она. — Писатель. Сегодня вечером он участвует в дискуссионной программе, которая начинается в восемь. Надеюсь, я не слишком опоздала.
   — О да, это в «Студии один». Они начали минут десять назад. Вам туда. — Он показал ей дорогу, согнув большой палец.
   Келли пошла.
   — Одну минутку, мисс, — сказал он.
   Она замерла.
   — У вас есть билет? — спросил он.
   Она открыла было рот, чтобы ответить, но он продолжал:
   — Есть еще несколько свободных мест. Если вы подойдете к той юной леди за столом, я уверен, что она сможет вам помочь. — Он улыбнулся и указал на женщину, сидящую под большой обрамленной фотографией известного комедийного актера.
   Келли попросила у нее билет.
   — Кажется, программа со «Студии один» идет в прямой эфир, — проговорила женщина, словно извиняясь. — Обычно зрителей не впускают, если программа уже началась.
   — Боже, мой редактор меня убьет! — сказала Келли с притворным отчаянием. — Я должна дать материал об этом шоу в газету, побеседовать по окончании с приглашенными. На этой неделе мы хотим напечатать статью об одном из них.
   — У вас с собой приглашение? — спросила секретарша.
   — Нет. Знаете, я так торопилась сюда, что... — Она не договорила и пожала плечами, надеясь, что убедила ее.
   Женщина посмотрела на нее с любопытством.
   — Какая газета?
   — "Штандарт", — солгала Келли. — Это очень важно. — Она пошла с козыря: — Если хотите, можете позвонить моему редактору.
   Женщина задумалась, потом покачала головой.
   — Нет, это не нужно. Я думаю, мы вас пропустим. — Она обратилась к швейцару: — Джордж, проводите, пожалуйста, эту леди в «Студию один». Только они сейчас в эфире.
   Швейцар кивнул, вежливо улыбнулся Келли и попросил ее следовать за ним. Пытаясь совладать со своим участившимся дыханием, она поспешила за швейцаром. На стенах по обе стороны коридора висели в рамках фотографии знаменитостей. Келли казалось, что люди с фотографий внимательно следят за ней своими бесцветными глазами и знают ее тайну. Сумочка с пистолетом вдруг стала очень тяжелой, и она прижала ее к себе, когда швейцар остановился перед дверью с надписью «Студия один», над которой горела красная лампа. Он приоткрыл дверь и заглянул внутрь.
   — Постарайтесь потише, — прошептал он Келли, пропуская ее в студию. Не считая студийной съемочной площадки, помещение, напоминающее по форме пещеру, было погружено во мрак. Келли увидела перед собой ряды зрителей, но затем перевела глаза на сидящих перед ними четырех мужчин.
   Она заметила Блейка.
   Швейцар провел ее на свободное место в заднем ряду. Она села, негромко поблагодарив его, и он удалился. Мужчина, сидящий впереди, повернулся, окинул ее быстрым взглядом и вновь сосредоточился на дискуссии, которую вели четверо мужчин.
   Келли обвела студию взглядом.
   Кинокамеры бесшумно двигались взад и вперед. Она увидела мужчину в наушниках, который с пюпитром в руке низко склонился над интервьюером. Он отсчитал на пальцах секунды и жестом велел оператору двигать камеру вперед, когда один из четырех мужчин заговорил.
   Блейк сидел между интервьюером и пожилым священником, который никак не мог совладать с прядью седых волос, спадающей ему на лоб. Он поправлял ее каждый раз, когда начинал говорить, но непослушная прядь вновь лезла ему в глаза.