Это был Саймон Мериэлл, и он широко улыбался, пригибаясь среди кустов. Эш заметил и еще одну приближавшуюся фигуру, одетую в белое; хотя она находилась к нему спиной, он узнал рыжеватые волосы Кристины, вившиеся в тех местах, где они касались плеч. Было слышно, как она, в поисках Саймона, выкрикивала его имя. Кристина громко засмеялась, а ее брат еще ниже присел в кустах, зажимая рот, чтобы сдержать свое собственное веселье.
Пораженный детской игрой, происходившей внизу, Эш постепенно приблизился к окну.
Что-то еще зашевелилось неподалеку от этих двух фигур: кто-то рядом с деревом тоже наблюдал за игроками. Девочка…
Саймон выползал из своего укрытия, и Эш на секунду отвлекся. Когда он вновь взглянул на дерево, третья фигура уже исчезла.
Его внимание перенеслось на Кристину, и – как глупо – он чуть было не крикнул, чтобы предупредить ее о приближавшемся Саймоне. Эш остановил себя – костяшки его пальцев уже парили возле стекла – и улыбнулся, удивляясь, что был почти вовлечен в их игру.
Девушка, однако, словно почувствовав, что за ней наблюдают, начала разворачиваться в его сторону.
Сам того не осознавая, Эш затаил дыхание.
Ее голова, медленно двигаясь, поднималась вверх, по направлению к окну, и, чувствуя смущение, Эшу захотелось шагнуть назад и скрыться из вида. Но, словно приведенный какими-то чарами в состояние паралича и желая встречи их глаз, он остался на месте.
Профиль Кристины появлялся так медленно, что Дэвид ощутил, что его мозг каким-то странным образом ускорил течение его собственных мыслей, создав иллюзию вялости движения. Это дало ему время задать себе вопрос: на чье незащищенное мгновение посягнули – ее или его собственное? Кто подглядывал – Кристина или он сам?
Лицо девушки было почти на виду, одно плечо было прямо напротив Эша. Вдруг в дверь спальни резко постучали.
От испуга он моргнул и машинально отвернулся от окна. Дверь открылась. На него смотрела Кристина.
– Вы готовы сейчас осмотреть дом? – спросила она весело улыбаясь.
Эш был слишком поражен, чтобы ответить. Он повернулся и посмотрел в окно.
Другая девушка исчезла. Парк был пуст.
Глава 5
В Эдбруке властвовал холод, но лишь отчасти он был связан со сменой сезона. В некоторых комнатах и коридорах чудилось нечто загадочное, другие казались заброшенными и наводили на мысль, что их не использовали – или, возможно, даже не посещали – несколько лет. Все же это был большой дом, и принадлежал к тому типу, который Эш уже не раз исследовал: экономное ведение хозяйства в подобных домах (главным образом из-за налогов на наследство, если имущество передавалось по роду) не было чем-то необычным. Но Эдбрук не был настолько запущен, чтобы могло показаться, что уход за ним поставлен на рельсы экономии.
Кристина показала ему сначала верхние комнаты, включая комнаты в мансарде, затем нижние: библиотеку, гостиную, кухню, буфетную, столовую, рабочий кабинет. Он проверил половицы и панельную обшивку, камины и дымоходы, иногда простукивал стены, часто прислушивался к естественным звукам, время от времени замирал, чтобы почувствовать тяги воздуха и определить откуда они шли. На верхней ступеньке лестницы, шедшей в подвал, он заколебался, вспомнив как туда проводили Бовье, но уже спустившаяся Кристина рассмеялась и упрекнула его в трусости. Она заверила, что Искатель не причинит ему зла, если не почувствует угрозы, и что это крайне маловероятно, не так ли? Все же остерегаясь, Эш последовал за ней. Собака рычала где-то в темноте, но на глаза не показывалась.
В подвале находились стеллажи наполовину заполненные винными ящиками; от толстого слоя пыли бутылки выглядели матовыми. Различные вещи захламляли пространство подвала: предметы мебели, некоторые закрытые чехлами, разбитые статуи, пустые картинные рамы, – а по одной из стен располагались углубления с какими-то очертаниями внутри, которых Эш не сумел разглядеть. Холод здесь пронзал насквозь, и это делало подвал отличным винным погребом; но для Эша более важным было то, что это было признаком возможного наличия рядом подземных ключей или трещин в близлежащих подземных пластах, заставлявших просачиваться сквозь старую и потрескавшуюся кирпичную кладку ледяные потоки воздуха. Интересное место, что касается исследования, но не совсем подходящее, главным образом из-за недружелюбного пса Мериэллов, чтобы надолго там задерживаться.
Эш вместе с девушкой поднимался по каменным ступеням и без удовольствия осознавал, что Искатель встал со своего места и последовал за ними.
С приятным облегчением Дэвид покинул подвал и проследовал через кухню и буфетную на садовую террасу. Хотя ему было тяжело разделить явный энтузиазм Кристины в отношении дома и парка, он смог охотно допустить, что некогда Эдбрук предоставил грандиозное жилище для семьи Мериэллов; тяжело было определить чего здесь не хватало, но это имело какое-то отношение к атмосфере – к явному недостатку тепла (и необязательно физической природы). Отличное место для появления призраков, предположил он. Если бы только верить в такие вещи.
Он окинул взором парк, разочарованный, что при ближайшем рассмотрении он оказался не таким уж и аккуратным, каким показался при первом взгляде. Тем не менее, он величественно раскинулся своими симметричными, но интересными, линиями и кривыми, а плотная граница леса обеспечивала великолепный фон. Эш глубоко вздохнул, будто хотел очистить свои легкие от несвежего воздуха, наполнявшего дом.
– Как давно вы уже ищете призраков, мистер Эш? – с намеком озорства в улыбке спросила Кристина.
Он ответил серьезно.
– Я не ищу призраков, я ищу причины необычных возмущений. И меня зовут Дэвид: я бы хотел, чтобы ты меня так называла.
– Хорошо, Дэвид. Как давно ты ищешь причины необъяснимого?
Он усмехнулся.
– С юных лет, кажется. Феномены всегда в некоторой степени интересовали меня, но на крючок я попался, только когда посетил первый спиритический сеанс.
– Сколько тебе тогда было?
– О-о… двадцать с небольшим. – Он задумчиво покачал головой. – Хотите верьте, хотите нет: я был тогда инженер-стажер. Бог знает, что подтолкнуло меня посетить сеанс, – любопытство, я думаю; и естественное развитие моего интереса. Понимаете, хотя я никогда не мог понять веру людей в такие явления, я не мог отделаться от желания больше знать. Тот первый сеанс действительно открыл мне глаза.
Кристина остановилась.
– Ты действительно вступил в контакт с миром духов?
– Как раз наоборот, – ответил он ей с улыбкой. – Я был почти одурачен ненадолго: медиум был хорош. Он всех нас убедил, что мы видим призрак давно умершего родственника одного из участников, спокойно скончавшейся бабушки, которая начала рассказывать сидевшей рядом со мной женщине о болезнях, от которых она страдала десять последних лет. О болезнях той женщины, а не бабушки – та никогда не была так здорова, с тех пор как прибыла на тот свет.
Эш снова покачал головой, отвлеченный этим воспоминанием. Он продолжил прогулку по широкой, выложенной каменными плитами террасе; Кристина шла рядом с ним, время от времени поглядывая снизу вверх на его лицо.
– Все это представляло из себя забавную картину, – продолжал он. – Я был готов увидеть что-то вроде туманного обличья, парящего во мраке за спиной медиума; и я должен признаться: по моему позвоночнику поднималось холодное, ползучее чувство. А это оказалась тривиальная бабка, разговаривавшая через медиума, – я от этого расхохотался. – Вспомнив об этом он засмеялся. – Я ожидал увидеть нечто труднообъяснимое, может быть нечто глубоко волнующее – проникновения в мир духов по ту сторону нашей собственной жизни, если хотите.
– И… – напомнила Кристина, когда Эш впал в задумчивое молчание.
– А-а, все, что мы услышали, – что дядя Альберт оставил свои вставные зубы где-то в канализации под домом: он смыл их туда после крутой вечерней попойки, вместе с большей частью выпитого. Однако, женщина неподалеку от меня выглядела так, будто только что узнала о местонахождении чаши Грааля. Я посмотрел на все эти лица вокруг: о Боже, они были так серьезны. Я смеялся, как гиена.
Хотя Дэвид продолжал улыбаться, тон его был мрачен.
– Я не знаю, так или иначе, это стало для меня огромным облегчением – горой с плеч. Потому что все это было грубым фарсом. Конечно, медиум не одобрил моего отношения. Он предложил мне уйти, и я с удовольствием это и сделал. Но перед тем как выйти за дверь, я щелкнул выключателем, – назови это злобой, но, возможно, это было самым настоящим любопытством.
Они миновали застекленные двери гостиной; насколько мог определить Эш, комната была пуста. Над ними, хмурый в своей серости и печальный в своей тишине, возвышался Эдбрук. Дэвид осознанно удалялся от этого величественного сооружения, ощущая тревогу в его тени.
– При свете все увидели, что бабка – это не более, чем старая фотография, спроецированная сзади на роскошный муслин. Для усиления же эффекта, из трубки в стене поступал пар и кружился на материи, создавая иллюзию движения этой картины. Очень впечатляюще в полумраке, но не так уж и волнующе при свете.
Кристина выгнула брови.
– Но те вещи, которые она сказала женщине…
– Дешевая информация, которая могла быть легко получена от друзей или родственников клиента, возможно, от того, кто впервые ввел ее в этот круг. Понимаешь, медиум должен узнать лишь об одном или двух клиентах, чтобы поразить всех сидящих вокруг стола.
– Они, наверное, были разъярены, увидев как это было сделано.
– Да, разъярены. В основном мной.
– Тобой? – переспросила она, словно не веря своим ушам.
Он кивнул.
– Я заткнул их отдушины. И они не собирались меня за это благодарить.
Некоторое время Кристина и Эш шли молча. Когда девушка заговорила вновь, в ее голосе чувствовался скептицизм.
– Конечно, они не все мошенники? Должно же быть несколько настоящих медиумов.
– Есть, – ответил он. – Я знаю некоторых. Один или двое – даже мои друзья. Но я не могу объяснить ни что они делают, ни как они это делают. Я уверен в одном: разговаривают они не с мертвецами. – Он немного замедлил шаг: каменная дорожка перед ним разветвлялась на три, проходившие между цветочных клумб. Они выбрали центральную. – Лишь когда мы начнем понимать, что происходит внутри нашего собственного мозга, только тогда мы найдем некоторые объяснения паранормальным явлениям.
Кристина нахмурилась.
– Что случилось потом? Ты, наверное, и сам был разочарован?
– Не разочарован. Я же сказал: огромное облегчение от того, что подтвердились мои сомнения. Но я был еще сильнее заинтригован: все это было подлогом? Все, что я читал о паранормальных явлениях, все, что я слышал? Я углубился в дальнейшее изучение, провел много исследований; и, прежде, чем я сам осознал, это стало делом моей жизни. И чем больше обманов и ошибок я раскрывал, тем более сердитым я становился. – От центра симметричного парка тянулась стена, с крошившейся и покрытой шрамами кирпичной кладкой. – Затем, несколько лет назад, меня пригласили работать в Институт Психических Исследований. Я полагаю, что они скорее предпочли бы, чтобы я выкладывал все на чистоту, а не глотал.
Утверждение Кристины было неожиданным.
– Вы думаете, что мы валяем дурака с этим призраком в нашем доме, и это вас тоже злит.
– Совсем нет. Просто я думаю, что вы ошибаетесь. Выяснения не займут много времени.
Они добрались до стены; она была по колено высотой и только сейчас Эш смог увидеть окруженный ею декоративный пруд, почти озеро в миниатюре, с темно-коричневой стоячей водой, наполненной водорослями и гниющими кувшинками. Это была ошеломляющая картина: хотя и за всем парком ухаживали не так тщательно, как могли бы, ужасное состояние пруда просто подавляло.
Эш уставился на это зрелище, сдерживая дыхание из-за зловонного запаха.
Он обернулся к девушке: оставленная без внимания, она остановилась в некотором отдалении. Кристина глядела мимо Эша на больной пруд так, словно и для нее его появление оказалось ударом, словно она до этого не осознавала его приближения. Какой-то испуг показался в ее движении, когда она попятилась назад.
– Кристина?.. – недоумевающе произнес Эш.
Мутная вода за его спиной покрылась рябью, камыши в ней шевелились…
…На лбу Эдит появилась испарина. Она вздрогнула в своем кресле, ее глаза резко открылись, мысленная картина мгновенно исчезла. На нее, пристально и с тревогой, глядела сидевшая напротив пожилая пара.
– Миссис Фиппс? – произнес, наклонившись вперед с взволнованным видом, седой мужчина. – С вами все в порядке? Вы рассказывали нам о нашем сыне…
Эдит моргнула и в следующее мгновение поняла, что находиться в одной из отдельных комнат Института. Сверхчувственное предвидение прорвалось сквозь ее контакт с сыном этой пары, молодым моряком, погибшим в последней британской войне при слишком ужасных обстоятельствах, чтобы рассказывать об этом все еще горевавшим родителям.
– Я… Я прошу прощения, – сказала им Эдит. – Я потеряла сосредоточенность. Я… – она втянула в себя воздух, чтобы успокоиться, – я постараюсь снова связаться с Майклом.
Но, когда она закрыла глаза, хоть и смутное, видение вернулось.
Она смотрела вверх, на фигуру человека, стоявшего к ней спиной. Но она знала: это Дэвид Эш.
Кроме необычного угла зрения, было еще что-то странное в этой картине, поскольку она колыхалась перед ней, словно… словно она смотрела на него сквозь воду… грязную, илистую воду. Вокруг нее двигались ветви с листьями, будто неуклюжие щупальца качались камыши. Две обнаженные руки протянулись вверх, к Дэвиду – тонкие, жемчужно-белые руки со скрюченными пальцами. Но это были не ее руки – не руки Эдит. Они принадлежали кому-то еще.
Эти руки, вытянувшиеся из неспокойной воды сквозь гнилые растения, к мужчине, стоявшему наверху, были бескровны.
Они были мертвы.
Глава 6
Столовая была слабо освещена, свечи на длинном столе, за которым сидели Мериэллы и Дэвид Эш, давали теплый, но едва ли достаточный свет, а некоторые из настенных светильников не функционировали вовсе. Эш предполагал, что обслуживать будет служанка или хотя бы экономка, но подавала сама няня Тесс, обходясь даже без помощи Кристины. К этому моменту ему стало ясно, что Мериэллы совсем не так богаты, как, очевидно, было в прошлом. Тем не менее, хотя Эш и интересовался этой семьей, финансовый аспект их жизни не имел ничего общего с его работой. Он потягивал вино, желая, чтобы это было чем-нибудь более крепким.
Кристина захихикала над чем-то, что сказал ей Саймон, и сидевший во главе стола Роберт Мериэлл упрекнул их строгим взглядом. Приличествуя моменту, его сестра сконфузилась, подняв пальцы к губам и опустив глаза, в то время как Саймон возле нее продолжал усмехаться.
Роберт перенес свое внимание на Эша, который сидел с противоположной стороны стола, глядя на него.
– Как прошли ваши сегодняшние исследования? Не нашли ли вы скрытых воздушных тяг или течей, которые могли бы объяснить нашу маленькую тайну?
Эш вонзил нож в стоявший перед ним ростбиф: мясо на его вкус было пережарено.
– Тяжело сказать, – ответил он, – потому что я пока не знаю в чем заключается ваша маленькая тайна. Но я обнаружил массу структурных дефектов, которые могли бы, возможно, создать подобного типа возмущения.
– Достаточно серьезные, чтобы создать фигуру привидения, мистер Эш? – спросил Саймон, все еще продолжая усмехаться.
– Вы были бы удивлены, узнав, как то, что вероятно покажется очертаниями призрака, может быть создано пылью или дымом. Или как падающая вода, просочившаяся по скрытым водоводам, может трансформироваться в постукивание привидений. Постоянная усадка паркета, например, начинающаяся с ближайшего источника тепла, – батареи или камина – когда каждая доска за счет этого ослабляет свое давление на другие, может звучать как шаги призрака. С небольшой помощью нашего собственного воображения все возможно.
Няня Тесс, сидевшая слева и едва прикоснувшаяся к пище, прервала его.
– Очертания, которые я, то есть мы, видели, не похожи на созданные нашим разумом. Если бы вы знали…
Эш поднял руку.
– Завтра. Завтра каждый из вас мне расскажет, что он видел. Сегодня я хочу оставаться совершенно объективным, никаких предвзятых мнений.
– Но все же я не могу понять: откуда вы знаете, что нужно искать? – запротестовала Кристина.
– Я ищу некий тип феномена и прихожу к выводу, что он принимает форму привидения. Это все, что мне необходимо знать на данный момент.
Губ Роберта коснулась тончайшая улыбка.
– Вы верите в эти вещи, мистер Эш? Потерянные души, предметы, которые вдруг падают по ночам…
– …Духи, – сказал воодушевленно Саймон, – демоны, вампиры…
– …Оборотни? – присоединилась Кристина.
Саймон завыл волком, и девушка рассмеялась. Даже Роберт широко улыбнулся.
Не находя ничего веселого, Эш посмотрел на няню Тесс, но она избежала его взгляда. Казалось, она тоже не считала их кривляние остроумным.
– Для семьи, одолеваемой посещениями призраком, вы не кажетесь слишком встревоженными, – обратился он к старшему брату.
– А зачем? – последовал ответ. – Разве подобные проявления могут нанести нам физический вред?
Эш покачал головой.
– Необязательно. Любой вред очевидцы, как правило, причиняли сами себе, когда они поддавались панике.
– Тогда почему мы должны тревожиться? Но вы все-таки не ответили на мой вопрос: верите ли вы сами в привидений?
– Это зависит от того, что вы подразумеваете под этими вещами. Видения, телепатические картины, электромагнитные изображения. Вы можете назвать их даже вибрациями атмосферы. Они могут существовать без нашего понимания их смысла или того, что в точности они такое.
– Но не хотите ли вы описать их, как души умерших? – спросила няня Тесс.
Все глаза были направлены на исследователя. Он прочистил горло и тоже, в свою очередь, уставился на них.
– Нет. Совсем нет, – сказал он. – Ни одно из моих исследований не доказало мне окончательно существование жизни после смерти. И я разоблачил слишком много так называемых спиритов, как мошенников, чтобы всерьез воспринимать разговоры с мертвецами.
– Так, мы понимаем, мистер Эш, – мягко сказал Роберт. – Но не думайте, что мы вам лжем.
– Конечно нет. Что бы это ни было – то, что вы наблюдали здесь, в Эдбруке – это, очевидно, очень реально для вас. Для чего же еще вам платить за мои услуги? Просто я говорю, что это может иметь совершенно рациональное объяснение.
Саймон положил локти на стол и оперся подбородком на руки.
– Я думаю, что вам действительно нужно рассказать…
– Всему свое время, – повторил Эш. – Дайте мне сначала самому найти то, что я смогу.
– Возможно, вы необязательно встретитесь с тем, что мы уже встретили, – объяснил Саймон.
– Я ни на секунду не воображаю, что это несомненно должно случиться. Психическая связь, возможно, существует только между вами четверыми и тем, что здесь происходит. Посмотрим.
– Психическая связь? – Симон вновь выпрямился. – Что это такое?
– Представьте себе, если сможете, что ваш разум – это своеобразный радиоприемник. Вы, как обитатели этого дома, возможно, настроены на чью-то передачу.
Саймон посчитал такое предположение забавным.
– Чья-то радиопрограмма с того света?.. – Он оглядел свою семью, очевидно в поисках одобрения насмешки.
Эш не поддался на приманку.
– Давайте называть это мыслительным процессом, исходящим от кого-то, находящегося в другом месте, или чьим-то оставленным впечатлением. Возможно вы, из-за вашей связи с Эдбруком, настроены на ту определенную длину волны.
– Очень интересное утверждение, – согласился Роберт, – но не совсем приемлемое.
– Не более, чем идея о призраках, – ответил Эш.
Кристина промакнула губы салфеткой, мягкий свет свеч отражался в ее глазах.
– И чем же мы можем вам помочь в ваших исследованиях, если не считать рассказов об увиденном нами?
– Не многим: не мешайте, – ответил ей Эш. – Позже вечером я хочу расставить по дому кое-какое оборудование, в основном в тех местах, которые, по моему мнению, могут быть подвержены странным происшествиям. Я хотел бы, чтобы после этого вы находились подальше от этих участков. Вы бы мне действительно помогли, если бы провели остаток вечера в своих комнатах.
После этой просьбы Мериэллы и тетушка переглянулись.
– Это немного круто, – запротестовал Саймон.
– Только на сегодняшний вечер, – заверил его Эш. – В дальнейшем мы, наверно, сможем сконцентрироваться на одном или двух определенных участках.
– Вы можете рассчитывать на наше полнейшее сотрудничество, – за всех ответил Роберт. – Вам требуется еще что-нибудь?
– В данный момент – нет. Хотя, немного позже я бы хотел позвонить мисс Мак-Керрик – просто дать ей знать, как идут дела.
– Няня Тесс говорила мне, что мисс Мак-Керрик с энтузиазмом восприняла наш выбор вас для данного исследования. Кажется, она высокого мнения о вашей работе.
– Она в какой-то степени и сама авторитет в области парапсихологии. Должен признаться, наши точки зрения не всегда совпадают, но вся эта наука строится больше на предположениях, чем на доказанных фактах. Между прочим, если мои тесты в Эдбруке окажутся положительными, было бы хорошей мыслью приехать ей сюда вместе с беспристрастным наблюдателем.
Резкая реакция няни Тесс испугала его.
– Нет, нет, – настаивала она, – этого совсем не надо делать.
Роберт отверг предложение исследователя более мягко.
– Как я уже подчеркнул, мистер Эш, мы не хотим лишнего шума. Я полагаю, вы можете понять наши мотивы.
– Здесь не было бы ничего общего с оглаской, – пообещал Дэвид. – Просто это было бы очень важно для Института, для записей.
– Давайте держаться вместе в этом исследовании, – спокойно произнес старший Мериэлл. – Вы же сами этого хотели, не так ли?
Эш криво улыбнулся.
– Хорошо. Никакого давления с моей стороны. Все в ваших руках.
Роберт холодно взирал на него с дальнего конца стола.
– Не совсем. Нет, я не говорил бы так вообще…
Одной рукой Эш расстроено тряс телефонные контакты, другой прижимал к уху увесистую черную телефонную трубку. Ничего. Линия была мертва. Аппарат, выглядевший бесстрастно надежным был бесполезен. В конце концов износились его старые детали или поломка в системе вне этих стен? Так или иначе, но было обидно почти до слез.
Услышав в коридоре за спиной шаги, он обернулся, одновременно удивившись своей нервозности.
– Мисс Уэбб, – сказал он, еще больше удивившись тем, что у него отлегло от сердца. – Эх, телефон. Похоже, вас отрезали.
Она стояла очень близко и всматривалась ему в лицо.
– У нас всегда проблемы с линией, – сказала она. – Это один из немногих недостатков жизни в провинции. – Она взяла у него трубку и, не потрудившись проверить аппарат сама, повесила ее на рычаг. – Что-нибудь сделаю, когда поеду завтра в поселок.
Она пристально на него смотрела, и Эшу сделалось интересно: была ли тревога в ее глазах всего лишь обычным выражением. Это была маленькая женщина, почти хрупкого сложения, и, как ему казалось, ей было около семидесяти. Кем она была для Кристины и ее братьев? Тетей – да, но кем еще? Насколько он мог узнать, она вела вместо них домашнее хозяйство, а это должно было быть трудной задачей для человека в ее возрасте.
– Мистер Эш, – произнесла она и заколебалась.
Он ждал.
– Вы будете осторожны здесь, в Эдбруке, не так ли?
Дэвид не смог сдержать усмешку.
– Я говорил вам: привидения не могут нас тронуть. Они нас даже не испугают как следует, если мы знаем их истинную сущность.
– Существуют различные способы быть… – снова колебание, – …посещаемым.
– Я думал, что вы поняли мою точку зрения…
– Нет, это вы не понимаете, – резко возразила она.
– Тогда объясните мне, – сказал Эш холодно.
Но прежде, чем она смогла ответить, их прервал другой голос:
– Наш исследователь не хочет заполнять свою голову вашими глупыми идеями, няня.
Они взглянули вверх и увидели Роберта Мериэлла, наблюдавшего за ними с лестницы.
– Разве это не правда, мистер Эш? – В его выражении был едва заметный, мягкий укор.
Эш развернулся к тете.
– Я буду завтра задавать вопросы, – сказал он терпеливо, обескураженный ее поведением.
– Тогда мы оставим вас в покое, – сказал Роберт. – Пойдем, няня, дадим нашему гостю заниматься его работой. Спокойной ночи, мистер Эш, вас больше не побеспокоят.
С этим он развернулся и исчез в темноте наверху лестницы. Избегая взгляда Эша, няня Тесс поспешила за своим племянником.
Эш проследил, как ее тщедушная фигурка поднималась по лестнице, а затем покачал головой. Создавалось впечатление, что тетушка Мериэллов не была так влюблена в «привидение» Эдбрука, как можно было подумать об остальных.
Глава 7
Остаток вечера Эш провел, устанавливая по дому оборудование. На стенах и на мебели он разместил четыре термометра, на которых должны были быть зарегистрированы самые низкие за ночь показания; в библиотеке и на кухне были установлены магнитофоны, приводившиеся в действие приборами, реагирующими на шум; камеры, соединенные с детекторами изменения емкости, заставлявшими срабатывать затворы при любом движении поблизости, расположились в гостиной и кабинете; в определенных точках, и внизу, и наверху, Эш насыпал на пол мельчайший порошок, а в паре дверных проемов натянул черные нитки.