Хэйдон Элизабет. Судьба - Дитя Неба (Симфония веков - 3)

   - Простила меня? - спросила она, еще крепче обнимая Элендру.
   - За то, что сказала правду? - Элендра покачала головой. - Никому, в особенности Дающей Имя, не следует за это извиняться. Я клянусь тебе, илиаченва'ар, что буду защищать детей до последней капли крови.
   - Я знаю, - прошептала Рапсодия ей на ухо.
   Она еще раз сжала широкие плечи Элендры и, когда воительница отошла, чтобы подготовить лошадей к дальней дороге, повернулась к Акмеду:
   - Ты покормил Винкейна?
   - Зачем?
   - Не смешно. Элендре пора отправляться в путь, да и нам тоже.
   - Винкейн отвратительно себя ведет. Впрочем, я не мешал ему нюхать суп, пока он варился. Хватит с него.
   - Пожалуй, ему будет полезно поголодать до следующего привала.
   Пока Акмед привязывал Винкейна к седлу одной из кобыл, Элендра подошла к Рапсодии и протянула ей маленькую клетку из тростника, где сидела черная птичка, которая с интересом уставилась на Рапсодию.
   - Вот еще один почтальон. Во время наших встреч я буду приносить новых птиц, чтобы знать, где ждать вас в следующий раз.
   - Спасибо. - Рапсодия обняла Элендру. - Я очень благодарна тебе за помощь и сожалею, что мы подвергаем тебя опасности. Но никто, кроме тебя, не сможет справиться с этим делом.
   - Я горжусь доверием, оказанным мне илиаченва'ар, - очень серьезно ответила Элендра и внезапно улыбнулась, глядя, как Акмед сажает Арика в седло ее лошади, заранее уведя ее подальше от Винкейна. - Береги себя, Рапсодия... Боюсь, что за детьми кое-кто следит.
   - Уж это точно. А ты - самый надежный человек в мире, который непременно позаботится об их безопасности. Удачи вам. Я сообщу тебе, когда мы найдем двух других.
   Элендра кивнула, а затем снова повернулась к Акмеду. Они несколько мгновений рассматривали друг друга, затем Элендра кивнула, вскочила в седло и, взяв в руки поводья лошади, на которой сидел Винкейн, без лишних слов тронулась в путь.
   - Кстати, - крикнула она Акмеду, обернувшись, - надеюсь, что, когда все это закончится, вы отпустите Рапсодию к нам, в качестве благодарности за мою помощь. Нам необходимо объединить разрозненное лиринское королевство, а без Рапсодии, боюсь, справиться не удастся. Нас ожидают суровые испытания, и только вместе мы сможем выстоять.
   Акмед спрятал улыбку, а Рапсодия помахала своей наставнице рукой. Лиринская воительница не знала, что Акмед уже давным-давно расплатился с ней: в прежней жизни, в старом мире, он категорически отказывался от многочисленных и весьма выгодных контрактов на ее убийство.
   12
   Старые намерьенские кузни, Илорк
   Грунтор, весело насвистывая, шагал по темному коридору в сопровождении двух адъютантов. Сегодня утром он пребывал в прекрасном расположении духа: все дозоры прошли без происшествий, рекруты добились заметных успехов, дела армии Скрытого королевства и на посту Гриввен шли прекрасно. Грунтор заканчивал свой утренний обход, направляясь к двум огромным кузням, где производили оружие и на экспорт, и для армии фирболгов.
   Сначала он зашел в коммерческую кузню. Из рук работавших там мастеров выходило оружие не слишком сложное и изысканное, как раз такое, какое они с Акмедом посчитали возможным дать в руки своих соседей и торговых партнеров в Роланде.
   - Если бы они представляли хоть малейшую угрозу, я бы ни за что не стал давать им даже такое простейшее оружие, - поделился с ним и Рапсодией Акмед за бутылкой вина, преподнесенной лордом Стивеном в качестве подарка в честь заключения торгового договора прошлой весной. - Но у меня сложилось впечатление, что Роланд не доставит нам никаких проблем до тех пор, пока не объединится, и даже тогда они свернут себе в горах шеи, прежде чем мы успеем преподать им еще один урок. При виде простого оружия, предлагаемого нами на продажу, у них возникнет неправильное представление о том, на что мы способны, и в результате они станут чрезмерно самоуверенны. - Король повертел стакан в руке, а затем осушил его. - Нет, Роланд меня нисколько не беспокоит, - сказал он, глядя в огонь. - А вот Сорболда я опасаюсь.
   Самое лучшее оружие, то, что производила вторая кузня, делалось по чертежам Акмеда: тяжелые, но хорошо сбалансированные метательные ножи с тремя лезвиями; маленькие луки, специально предназначенные для использования в туннелях Илорка; раздвоенные наконечники для стрел; дротики, обладающие способностью проникать глубоко в тело врага; черные стальные кинжалы, которые на самом деле являлись острыми, точно бритва, крюками, заменившими болгам их самодельное оружие для рукопашного боя, и, разумеется, диски для квеллана, необычного асимметричного оружия, придуманного Акмедом еще на Острове Серендаир и успешно служившего ему, когда он был наемным убийцей.
   Грунтору ударила в лицо волна жара из первой кузни - и он улыбнулся. Великан с гордостью оглядел полдюжины выложенных плитками наковален и печей. Гвиллиам построил кузнечный комплекс, словно самолично собирался там работать. Кузни соединялись с центральной вентиляционной системой, которая с тихим гудением вытягивала сажу, уносившуюся к вершинам гор, где тепло использовалось с самыми разными целями, прежде чем его успевал развеять ветер. Каждую наковальню обслуживала группа из двух или трех кузнецов, пара дюжин водоносов и угольщиков. В каждой кузне имелись дополнительные мехи, благодаря которым в помещении циркулировал прохладный воздух, и потому здесь было не так жарко, а сами кузни скорее напоминали залы, где репетируют гениальные и немного безумные музыканты.
   Мастер вручил Грунтору инвентарную книгу и с волнением наблюдал за тем, как великан ее открыл, а затем окинул внимательным взглядом кузнецов. Он сверил количество готового оружия с записями и пришел к выводу, что и здесь все в полном порядке. Кроме того, Грунтор заметил, что брака стало намного меньше. Отлично, значит, они учатся.
   Довольный результатами инспекции, он вернул книгу мастеру и повернулся к рабочим:
   - Молодцы, ребята, отлично справляетесь! Продолжайте в том же духе.
   Попрощавшись с мастером и насвистывая веселенький мотивчик, он в сопровождении своих адъютантов вышел из кузни. Его громоподобный голос эхом разнесся по туннелю, предупреждая рабочих в следующей кузне о его прибытии.
   У нее глаза, будто две яичницы,
   А кожа зелена, точно море.
   Ты ей деньги покажи,
   И она уже твоя,
   Моя девчонка из Тер-и-ля.
   Когда его голос начал стихать вдалеке, трое болгов-кузнецов, окутанные мерцающими тенями, которые отбрасывал чистый, мощный огонь, бьющий из самого сердца Земли, обменялись быстрыми взглядами и вернулись к своей работе.
   Нимет, Северо-Западный Сорболд
   Резко зазвонил колокольчик, сообщивший, что кто-то открыл заднюю дверь. Старый лудильщик Нед закрыл лавку несколько часов назад и удобно устроился возле очага с пинтой пива и миской жаркого из ягненка. Он мгновенно схватил в руку один из молотков, с трудом поднялся на ноги и взвесил его в руке, прежде чем спрятать в грязный кожаный передник. Годы Неда клонились к закату, но его руки оставались по-прежнему сильными.
   - Эй, кто там? Кто пришел?
   Около задней двери стояли два существа, освещенные неверным светом, отбрасываемым углями в очаге. Даже в полумраке было видно, что они лохматые и уродливые, но совсем не такие, какими должны быть болги - по крайней мере, по мнению Неда. Они задумчиво и очень серьезно изучали старика, но не делали никаких угрожающих движений.
   Нед улыбнулся и отпустил молоток, который незаметно сжимал в огромном кармане своего передника.
   - Ну, здравствуйте, ребятки, - кивнул он и потер закоченевшие руки. Давненько вас не было видно, почитай, целый месяц. Принесли остальной товар?
   Парни переглянулись, снова уставились на старика, затем откуда-то из темноты появился мешок из промасленной кожи, завязанный веревкой. Гости Неда бросили его на пол около задней стены, служившей прилавком, и тут же отступили на безопасное расстояние, в тень.
   Старина Нед резво подскочил к прилавку, развязал веревку и быстро раскрыл мешок. Не в силах сдержать нетерпение, он вывалил содержимое на пол и принялся радостно кудахтать, увидев, что ему принесли болги.
   Диковинный круглый нож с тремя лезвиями, точно такой же, как те, что они отдали ему несколько месяцев назад, только намного больше и тяжелее, два длинных широких меча со скошенным лезвием и блестящий диск, тонкий, точно крылышко бабочки, и острый, как бритва.
   Оружие, сделанное болгами.
   - Ха! - восторженно вскричал Нед. - Какая красота, ребятишки, просто чудо! За них дадут отличные денежки. - Его глаза сияли от восхищения, когда он попытался разглядеть в темноте лица своих гостей.
   Он взял в руки острый, точно бритва, диск.
   - Принесете мне еще два таких, и будем считать, что мы в расчете, вот так-то.
   - Нет, - прозвучал из глубокой тени ответ.
   Старина Нед повернулся и увидел пылающие злобой глаза одного из болгов.
   - Отдай.
   Нед выпрямился в полный рост и снова взял в руки молоток. Затем он отыскал в темноте глаза и уставился в них так, словно бросал вызов взбесившемуся коню или крысе, притаившейся в канаве.
   - Отвали, - прорычал он. - Я назначил цену, и мне решать, когда доста...
   Он не успел договорить, почувствовав, что тонкий, словно лента, кривой меч касается его шеи: второй болг сумел незаметно подобраться к нему сзади.
   - Отойди... ой... - взвизгнул Нед. - Пожалуйста...
   - Отдай сейчас, - резко потребовал болг. - Ты получил оружие. Отдай.
   - Хорошо! - всхлипнул Нед и закашлялся. - Отдам! Отпусти меня!
   Едва болг отвел оружие, он метнулся вперед, спотыкаясь бросился к прилавку и, ухватившись за край обеими руками, опустил голову в попытке отдышаться.
   - Он... здесь, - пробормотал он и зашел за прилавок.
   Пошарив под ним, стараясь не выпускать болгов из вида, Нед через несколько секунд вытащил помятый металлический горшок, простой, без каких бы то ни было украшений, со сломанной ручкой.
   - Не знаю, на кой он вам сдался, - проворчал он. - Уродливый, как смертный грех. Ничего не стоит.
   Болг внимательно изучил горшок, заглянул внутрь и быстро кивнул своему спутнику. В следующее мгновение они шагнули в тень и бесшумно выскользнули в дверь, не потревожив колокольчика.
   Бормоча изощренные ругательства, Нед потер шею и принялся рассматривать оружие, которое принесли болги. Он никак не мог понять, кто в здравом уме станет добровольно менять великолепное оружие на какой-то дурацкий горшок.
   "Вот вам еще одно подтверждение правоты тех, кто говорит, что они ничего не соображают. Впрочем, оружие они делают замечательное", - подумал он и, чуть приоткрыв дверь, принялся разглядывать диск в свете умирающего дня.
   13
   Зимний карнавал, Хагфорт, провинция Наварн
   Экипажи, скопившиеся за светло-коричневыми воротами Хагфорта, растянулись чуть ли не до самого горизонта. Повозки медленно, словно ползком, двигались вперед между двумя стройными башнями с колоколами, отмечавшими границу владений Стивена Наварна.
   Священник вздохнул и сделал глоток сладкой наливки. "Терпение, напомнил он себе, рассматривая в окно экипажа весело развевающиеся на ветру яркие, шелковые знамена, украшавшие башни. Ему приходилось постоянно сдерживать демоническую сущность. - Терпение".
   Он предпочел остаться в своем экипаже и отказался пересесть в сани на границе Наварна, считая, что по дорогам, которые герцог поддерживал в отличном состоянии, он доберется до Хагфорта быстрее, чем по тонкому снежному насту, покрывавшему поля и холмы. Впрочем, он недооценил погоду: целый день шел снег, потом начался дождь, ночью температура упала, и поля покрыла прочная корка льда, превосходно подходящая для запряженных лошадьми саней.
   И вот теперь он застрял среди экипажей, фургонов и пешеходов, спешащих в Хагфорт. Крики животных и возбужденные голоса людей вынуждали его уже регулярно прикладываться к бутылке в надежде, что ее содержимое заглушит ненавистную какофонию звуков. "Терпение".
   Скоро события начнут развиваться с головокружительной быстротой. Скоро его ожиданию конец.
   И его терпение будет вознаграждено.
   Лорд Стивен Наварн прищурился на солнце, потом прикрыл глаза рукой и проследил за пальцем Квентина Балдасарре, герцога Бет-Корбэра. Они стояли на площадке возле ворот замка, и Балдасарре показывал на растянувшиеся внизу повозки.
   - Вон там, мне кажется, я вижу экипаж Тристана... смотри, он застрял между башнями, - сказал Квентин и опустил руку, когда Стивен кивнул. Бедняга. Мало того, что не может сдвинуться с места, так еще наверняка рядом с ним Мадлен.
   - Боги, я ему сочувствую, - проговорил Данстин Балдасарре, младший брат Квентина.
   - Как вам не стыдно, - пряча улыбку, сказал Стивен. - Насколько мне известно, Мадлен ваша кузина.
   Данстин демонстративно вздохнул.
   - Да уж. Боюсь, ты прав. - Он стыдливо прикрыл лицо рукой. - Но прошу вас, благородный господин, не судите о нашей семье по столь нехарактерному примеру. Никто, кроме самого Единого Бога, не совершенен.
   - Некоторые больше, некоторые меньше, - добавил Квентин и осушил свою кружку с приправленным специями ромом.
   Из экипажей осторожно выбирались гости, старавшиеся не попасть под колеса фургонов горожан. Стивен подозвал своего гофмейстера Джеральда Оуэна.
   - Оуэн, скажи командиру Третьего полка, чтобы он направил часть фургонов к западным воротам, - распорядился он.
   Оуэн кивнул и ушел выполнять приказ, и Стивен повернулся к братьям Балдасарре.
   - Если все получится так, как хочет Тристан, наступит День, когда Мадлен станет нашей королевой, - совершенно серьезно проговорил он. - Думаю, не стоит так уж над ней потешаться.
   - Ой-ой-ой, какие мы сегодня занудные, - проворчал Данстин. - Наверное, недобрал рома со специями.
   - А все потому, что ты вылакал столько, что другим ничего не осталось, - заявил Квентин, прежде чем Стивен успел ответить его младшему брату, - Надо будет в следующий раз попросить наполнить для тебя корыто, будешь там плескаться. Пьянчуга.
   - Смотрите, Кандерры наконец приехали, - поспешно вмешался Стивен, увидев, что Данстин сердито ткнул брата в бок. - Седрик уже выгружается. О, обратите внимание на фургоны с вином.
   - Эй! - взревел Данстин. - Вы видите, который из них принадлежит Эндрю?
   Стивен снова прищурился и нашел взглядом ехавшего верхом высокого стройного юношу с темной бородой, за ним следовали четыре фургона, заполненных деревянными бочками.
   - Вон он, впереди, выезжает на опушку леса. Видите?
   Лорд Стивен помахал юноше рукой, и тот помахал ему в ответ. Стивен тепло улыбнулся.
   Седрик Кандерр, дядя братьев Балдасарре и отец Мадлен, невесты лорда Роланда, являлся герцогом и регентом провинции, носившей его имя. Хотя его земли играли не слишком значительную роль в политической жизни, его прибытия на зимний карнавал ждали все.
   Причин было две. Во-первых, Седрик Кандерр, тучный, жизнерадостный человек, отличался веселым нравом и обожал всевозможные развлечения, коим отдавался без оглядки и меры. При жизни матери Мадлен его аппетиты нередко ставили семью в весьма щекотливое положение. Безвременная кончина супруги развязала Седрику руки, и он погрузился в омут удовольствий с таким энтузиазмом, что легко заражал им всех, кто оказывался рядом, в особенности во время карнавала.
   Вторая причина, пожалуй наиболее значительная, заключалась в том, что он всегда привозил от своей провинции подарок. Кандерр производил предметы роскоши, славящиеся непревзойденным качеством, в том числе и различные виды спиртных напитков - вина, ликеры, бренди и многое другое. Купцы Кандерра назначали высокие цены за свои товары и не платили пошлин торговым партнерам Седрика в других провинциях, и потому приехавшие на карнавал всегда с нетерпением ждали, когда наступит благословенный момент бесплатной раздачи редких и очень дорогих вин.
   Сэр Эндрю Кандерр, виконт Пейджа - северо-восточного региона Кандерра, расположенного на границе Ярима и Хинтервольда, - был старшим сыном и главным советником Седрика, а еще близким другом Стивена Наварна.
   Эндрю являлся диаметральной противоположностью своему отцу. Седрик, плотного телосложения, двигался степенно, как все полные люди; его сын был стройным и очень подвижным, проводил почти все время с купцами и возчиками. Впрочем, Эндрю не гнушался никакой, даже самой тяжелой работы, принадлежавшие ему конюшни и хранилища славились своей чистотой. Седрик отличался сибаритством, веселым нравом и вспыльчивостью, его сын щедростью, терпением и серьезностью. Вместе они сумели создать прекрасную репутацию дому Кандерр в Роланде, за морем да и во всем торговом мире.
   Стивен снова прикрыл глаза рукой и едва сдержал радостное восклицание. К ним пробирался сэр Эндрю, умудрившийся провести свой караван через городские ворота.
   - Похоже, нас ждет еще один веселый праздник, - воскликнул он, протягивая Стивену руку.
   - Привет, Эндрю. - Стивен с удовольствием пожал руку своего старого друга.
   - А вот и он, Граф Эль, Барон Пивоварен, Лорд Возлияний, заплетающимся языком заявил Данстин и протянул Эндрю свою кружку. - Как ты вовремя, сэр Эндрю! Ты наш спаситель: нам больше не придется пить мерзкую гадость, которой нас потчует Стивен. Вот, сам попробуй, увидишь, что я не вру.
   - Я тоже рад тебя видеть, Данстин, - сухо ответил Эндрю. - Здравствуй, Квентин.
   - Эндрю, ты прекрасно выглядишь, - поприветствовал его старший из братьев. - Как твоя нареченная, леди Джеслин из Бет-Корбэра?
   - Доброго вам здравия, сэр, - поклонился Эндрю. - Джеслин замечательно себя чувствует, благодарю вас. Стивен, могу я ненадолго увести тебя от гостей? Скажи, куда нам поставить вино?
   - Разумеется. Прошу нас простить, господа. - Стивен поклонился братьям Балдасарре, взял Эндрю под локоть и по тропинке повел в сторону кладовых замка.
   - Спасибо, - от души сказал он Эндрю, когда они отошли достаточно далеко.
   - Не за что.
   Ллаурон, Главный жрец филидов, улыбнулся, глядя, как Благословенные Патриарха выбираются из своих экипажей под мелодичные звуки музыки придворного оркестра лорда Стивена. Все они приехали в разное время, некоторые прибыли на пять часов раньше, но почти все оставались в экипажах, чтобы обставить свое появление с подобающей их сану помпой. Из Сепульварты доходили слухи, что Патриарх умирает, и среди аристократии, а также священников обсуждались самые разные версии того, кто же станет его преемником.
   Первым покинул экипаж Ян Стюард, брат Тристана Стюарда, правителя Роланда. Он являлся Первосвященником Кандерра и Ярима, хотя его базилика, Вракна, храм, посвященный стихии огня, находилась в провинции Бетани. Однако столица Бетани передала часть своих верующих базилике Звезды, Лиантаар, принадлежавшей Патриарху и находившейся в священном городе-государстве Сепульварте.
   Ллаурон считал, что, несмотря на влияние Тристана, Патриарх не выберет его брата своим преемником. Ян Стюард обладал добрым сердцем и кротким нравом, но был слишком молод, чтобы взвалить на свои плечи такую огромную ответственность. Впрочем, вполне возможно, Патриарх остановит свой выбор на нем именно из-за его юного возраста. Несколько других Благословенных были почти ровесниками Патриарха, а значит, могли в любой момент отправиться в лучший мир, что неминуемо привело бы к нестабильности.
   Два таких кандидата покинули свои экипажи следующими практически одновременно и тут же взялись под руки, ища опоры друг у друга. Ланакан Орландо, более крепкий из двоих, являлся Первосвященником Бет-Корбэра и проводил службы в изящной колокольне великолепной базилики Райлс Седелиан, посвященной стихии ветра. Скромный и тихий Ланакан имел талант целителя, пожалуй, такой же, как и у Каддира, будущего преемника Ллаурона, но он нервничал, когда вокруг собиралось много народа, и не обладал харизмой. По мнению Ллаурона, он вряд ли сменит нынешнего Патриарха и уж точно вздохнет с облегчением, узнав, что его кандидатуру вычеркнули из списка претендентов.
   Колин Абернати, Первосвященник Неприсоединившихся государств, лежащих на юге, который опирался на руку Ланакана, пока они вдвоем шли по покрытой льдом дорожке, был старше и физически заметно слабее своего друга, но в политическом отношении обладал гораздо более значительным влиянием. У него не было собственной базилики, и этот факт часто приходил в голову Ллаурону, когда он пытался вычислить, в кого же вселился ф'дор. Демонический дух не может находиться на освященной земле, а все базилики были возведены в самых благословенных местах. Даже очень могущественный ф'дор, обладающий огромной силой, не в силах туда войти.
   Колин Абернати проводил свои службы на огромной арене - не в освященной базилике, - где обращался с проповедями к лиринам, живущим в долинах, гражданам Сорболда, оказавшимся слишком далеко от своих храмов, морякам из рыбачьих деревень, расположенных на юге, - одним словом, представителям самых разных слоев населения.
   Абернати уже был однажды претендентом на пост Патриарха, но не стал им, - тогда выбор пал на нынешнего. Поговаривали, будто он довольно долго возмущался руководством церкви. Если в него вселился ф'дор, скоро он займется поисками нового, более молодого тела. Впрочем, Главный жрец склонялся к мысли, что чудовище выбрало не представителя духовенства, а кого-нибудь из правителей провинций и, следовательно, вполне могло вселиться и в его дорогого друга Стивена Наварна.
   Четвертый Благословенный выбрал момент, чтобы покинуть свой экипаж, когда зазвучали фанфары. Филабет Грисволд, Первосвященник Авондерр-Наварна, совершал богослужения в базилике, посвященной стихии воды, Аббат Митлинис, был моложе двух предыдущих Благословенных, но уже находился в том возрасте, когда мог бы претендовать на мудрость, дарованную прожитыми годами. Его отличала помпезность и самовлюбленность. Ллаурона возмущало и одновременно веселило его высокомерие. Грисволд не скрывал, что он приложит все силы, чтобы стать Патриархом, и даже сейчас совершенно сознательно выждал, пока оркестр не заиграет священный гимн Сепульварты, и только тогда покинул свой экипаж. Он превосходно все рассчитал: казалось, гимн играют в его честь.
   Смуглое лицо Найлэша Моусы, Благословенного Сорболда, появившегося через минуту после Грисволда, напоминало грозовую тучу. Соперничество Грисволда и Моусы за титул Патриарха, долгое время по политическим причинам остававшееся тайной, ныне превратилось практически в открытую войну. Первосвященник Сорболда прибыл из своих засушливых земель и сейчас героически не обращал внимания на занесенные снегом отвратительные дороги, лишь бы показаться на карнавале. Его базилика, единственная из пяти, посвященных стихиям, находилась не на территории Роланда. Терреанфор, храм земли, прятался в южной части Зубов, в самом сердце Ночной Горы. Ллаурон знал: чтобы стать Патриархом, ему придется приложить немало сил. Сражение за желанный титул между Моусой и Грисволдом будет кровавым.
   - Ваша милость, я вижу, вы благополучно до нас добрались. Добро пожаловать!
   В голосе Стивена звучала искренняя радость, и Ллаурон, улыбаясь, повернулся, чтобы поздороваться с герцогом.
   - Доброго тебе солнцестояния, сын мой. - Он пожал протянутую Стивеном руку, а затем, показав на флаги, особенно яркие на фоне белого снега и синего неба, проговорил: - Похоже, праздник будет замечательным - как и всегда. А что в этом году решено вылепить из снега?
   - Здание суда в Яриме, ваша милость.
   Ллаурон удовлетворенно кивнул.
   - Красивое здание. Интересно посмотреть на минареты из снега.
   - Могу я предложить вам бренди? Граф Эндрю Кандерр привез щедрый запас и еще один совершенно особенный бочонок. - Стивен показал на серебряный стаканчик, который держал в руке. - Я тут для вас кое-что сохранил.
   Главный жрец расплылся в улыбке и с довольным видом взял протянутый стаканчик.
   - Да благословят его боги, и тебя тоже, сын мой. В зимнюю стужу бренди отлично согревает.
   - Я вижу, вы привезли с собой и ваших священников. - Стивен показал на Каддира, который появился из белой палатки для гостей. - Может быть, мне посчастливится увидеть даже Гэвина?
   - Да уж, нам повезло, звезды расположились таким образом, что у Гэвина в расписании возник небольшой перерыв и он смог отправиться с нами на праздник. Поразительно, верно? - рассмеявшись, проговорил Ллаурон.
   - О да! Вон он, а за ним Ларк. А рядом с братом Альдо Илиана. Я так рад, что вы все смогли к нам приехать!
   Ллаурон наклонился и заговорщицким тоном прошептал на ухо Стивену:
   - Здесь собралось такое количество Благословенных, что мне пришлось прихватить своих верховных священников, чтобы удержать прихожан в истинной вере.
   Тристан Стюард протянул руку невесте и помог ей выйти из экипажа, изо всех сил сражаясь с желанием толкнуть ее лицом в самый большой сугроб, который найдется поблизости.
   "Я умер, а Потусторонний мир как две капли воды похож на реальный, и мне суждено целую Вечность провести рядом с сукой, которая, не торопясь, вытягивает мою душу, - устало подумал он. - Какие страшные преступления я совершил, чтобы заслужить такое ужасное проклятие?"
   По дороге из Бетани в замок Стивена он освоил новое умение - слушать вполуха, а поскольку Мадлен болтала без умолку и не закрыла рот, даже когда выбиралась по ступенькам из экипажа, он решил, что пришла пора воспользоваться этим умением еще раз.