Хейер Джорджетт. Подкидыш

   — Напротив, я очень хочу вернуть вам вашего сына, — ответил герцог, — но сперва я должен сказать вам кое-что.
   — Я не знаю, что со мной будет, если мне придется и дальше выслушивать дерзости этого типа! — прогремел мистер Мэмбл. — Какого черта вы стоите там, как дурак, Снейп? Идите и наймите экипаж!
   Мистер Снейп подобострастно заметил, что он ждал только приказания сделать это, и заторопился. Герцог попытался убрать руку констебля со своего плеча, потерпел неудачу и устало сказал:
   — Вы делаете ошибку. Если вам угодно, то я — герцог Сейлский!
   Это открытие произвело иной эффект, чем тот, на который он рассчитывал. Оба его слушателя на мгновение обмерли от такой наглой лжи, а потом в один голос стали поносить его. После раздумья он должен был признать, что их недоверие было вполне понятно. К этому времени вокруг них собралось несколько прохожих, и, не желая устраивать сцену на улице, герцог отказался от попытки переспорить своих захватчиков. Когда некоторое время спустя вновь показался мистер Снейп в наемном экипаже, он сел в него, не протестуя, и позволил отвезти себя в тюрьму. Мистеру Мэмблу не терпелось послать констебля на поиски судьи, но тот посчитал, что вопрос требует более внимательного рассмотрения. Вся компания дошла в тюремное здание, где вскоре герцог узнал, что его обвиняют в похищении (возможно, с сообщниками) Тома, нападении на мистера Снейпа и намерении держать у себя мальчишку до получения выкупа.
   Он презрительно посмотрел на воспитателя и проговорил:
   — Да, из рассказов Тома я понял, что вы жалкая и гнусная личность, и полагаю, что от вас можно было ожидать того, что вы изобретете подобную историю для собственной защиты! Это Том ударил вас по голове, и я думаю, что это вам известно, и вы надеетесь, что он будет слишком напуган, чтобы сказать правду.
   — Сэр, я убежден, что мне не обязательно опровергать подобные злобные обвинения! — сказал мистер Снейп, взывая к своему нанимателю.
   — Правда состоит в том, — продолжал герцог, игнорируя его, — что я наткнулся на вашего сына, сэр, около Бэлдока. Он сообщил мне, что сбежал от своего воспитателя, и собирался добираться в Лондон или на морское побережье, где хотел бы завербоваться на барк юнгой. Ему не повезло, его избили и ограбили. Он находился в прискорбном положении, и я привел его с собой в гостиницу, где остановился. — Он улыбнулся. — Возможно, я должен был настоять на том, чтобы он вернулся к вам тогда же, но я почувствовал к нему большую симпатию, потому что мне тоже досаждали воспитатели, — прибавил он задумчиво. — И я сомневаюсь, что смог бы заставить его сделать это, потому что он непременно сбежал бы, если бы я предложил ему подобное. Вместе с тем мне показалось, что он будет находиться в большей безопасности, путешествуя в моем обществе, чем бродя в одиночестве по стране. Я намеревался взять его в Лондон, но различные непредвиденные обстоятельства потребовали моего присутствия в Бате. Вот вся история в двух словах.
   Мистер Мэмбл, который слушал его со все возрастающим гневом, выразил мнение, что он — весьма ловкий и опытный мошенник, и попросил констебля исполнить его долг. Констебль, на которого речь герцога произвела некоторое впечатление, надменно сказал, что ему не нужно напоминать о долге, который он и сам всегда исполняет и спросил у герцога его полное имя.
   — Адольф Джиллети Вернон Вейр, — ответил герцог холодно. — Вы желаете, чтобы я также перечислил вам свои титулы?
   Мистер Мэмбл прорычал:
   — Прекратите молоть чепуху, а? Ваше имя Руффорд!
   — Нет, это лишь один из моих меньших титулов.
   Констебль отложил перо.
   — Ну-ка, послушайте, — сказал он спокойно. — Если вы его сиятельство герцог Сейлский, вам придется доказать это, потому что это не похоже на правду, и по вам не скажешь, что вы герцог, да вы тогда и не остановились бы в «Пеликане»!
   Мистер Снейп улыбнулся со злобным удовлетворением.
   — Несомненно, у вас с собой есть визитная карточка, сэр? — произнес он.
   — Это в точку! — согласился констебль, просияв и с надеждой глядя на герцога.
   Герцог, уже вполне уверенный в своей неприязни к мистеру Снейпу, сказал, слегка покраснев:
   — Нет, у меня ее нет. Я… я путешествую инкогнито.
   Мистер Мэмбл сардонически засмеялся.
   — Эй, готов в этом поклясться! Сколько времени мне еще здесь терять?
   — Но у меня есть мои часы! — вдруг вспомнил герцог, доставая их из кармана и выкладывая на стол. — Вы видите, что с одной стороны на них выгравированы мои гербы, а с другой — буква «С».
   Все трое пристально осмотрели часы, и у констебля появилось выражение неловкости в глазах. Однако мистер Снейп заметил, что такому прожженному жулику ничего не стоит пройтись по чужим карманам и почувствовал, что выиграл очко в свою пользу. Тогда у констебля появилась удачная мысль, и он с некоторым облегчением сказал:
   — Все легко устроить, и я не сделаю ошибки. Я пошлю человека в Чейни, которое принадлежит его светлости герцогу Сейлскому, и если этот господин — герцог, его легко опознают те, кому он известен.
   Мистер Мэмбл, наблюдавший за герцогом, надменно проговорил:
   — Не нравится, а, приятель?
   Герцогу это совсем не понравилось. Ему казалось более, чем вероятным, что те, в чьем ведении находится Чейни, с негодованием отвергнут предположение, что он может оказаться в батской тюрьме; тем более если бы они узнали, что он приехал в Бат без обширного гардероба и без сопровождающих, они, разумеется, отказались бы поверить в это. Ему, впрочем, не очень хотелось, чтобы они поверили в это, потому что это их так шокирует, что он вынужден будет пуститься в долгие и утомительные объяснения.
   — Нет, мне не нравится это, — заявил он. — У меня нет желания сидеть здесь остаток дня, пока кто-то ездит в Чейни и обратно. У меня есть мысль получше. — Он повернулся к констеблю. — Вы знакомы с лордом Гейвудом? — спросил он.
   Констебль признал, что хорошо знаком с лордом Гейвудом, и добавил несколько язвительных замечаний по поводу резвых понятий молодого джентльмена о развлечениях.
   — Он не дерется с караулом? — сочувственно спросил герцог. — Я сам этим не занимаюсь, но я уверен, что это случается с Гейвудом, когда он навеселе. Дайте мне перо и бумагу, если вас это не затруднит.
   Мистер Мэмбл сразу же начал протестовать против дальнейшей траты времени, но констебль, на которого (несмотря на всю неприязнь к молодому джентльмену) имя лорда Гейвуда оказало известное действие, нашел письменные принадлежности и сказал мистеру Мэмблу, что лучше было бы не действовать поспешно.
   Герцог сел за стол и начал писать письмо своей нареченной.
   «Дорогая Хэриет, я боюсь, что ты меня бросишь, потому что я арестован, как опасный мошенник. Если я не смогу убедить мистера Мэмбла, что я — действительно я, ничто не удовлетворит его, кроме моего незамедлительного заключения в темницу. Я умоляю о прощении за причиненное беспокойство, но, пожалуйста, расскажи все Гейвуду, передай ему низкий поклон и попроси прийти в тюрьму, чтобы установить мою личность. Всегда твой, Сейл.»
   Он сложил это послание, надписал на нем адрес и передал констеблю с указанием немедленно доставить его на Лора-Плейс. Констебль сказал, что он сделает это и, извиняясь, прибавил, что долг есть долг, и он надеется, если сделал ошибку, это не поставя ему в вину.
   Герцог уверил его в этом, но мистер Мэмбл взорвался гневом и сказал, что все эти дурачества не помогут ему найти мальчика.
   — Хорошо, я помогу вам найти его, если вы сами пойдете его искать, но только не берите с собой этого человека, — посоветовал герцог. — Тогда вы сможете спросить у него, украл я его или нет, и, надеюсь, вы будете удовлетворены тем, что я его не похишал.
   — Где он?
   — Вы пойдете сами?
   — Будь проклята ваша наглость, да, сам!
   — Он в Сидни-гарденс, вероятно, заблудился в одном из лабиринтов. Не кричите на него и не ругайтесь, потому что это не поможет!
   — Я не нуждаюсь в ваших поучениях и сам знаю, как мне обходиться с моим сыном! — сердито сказал мистер Мэмбл.
   — Это именно то, что вам нужно, — ответил герцог, его безмятежный тон контрастировал со взрывной манерой разговора мистера Мэмбла. — Через некоторое время я многое могу вам сказать на этот счет, но сначала вам нужно найти Тома. Я не знаю, где вы остановились в Бате, но вы можете отослать этого человека дожидаться вас там. У меня нет желания находиться в его обществе.
   Мистер Мэмбл свирепо уставился на него, но в нем жила справедливость, и, вытерпев несколько дней неизменного общества мистера Снейпа, он не мог не признать разумность просьбы герцога. Он приказал мистеру Снейпу возвращаться в «Белую лошадь», раз он ничем не мог быть полезен, будучи пустоголовым бараном, не более пригодным присматривать за шустрым мальчишкой, чем за поросенком. Потом он сказал, что если герцог пытается надуть его, пока его сообщники прячут Тома подальше, он разрежет его на куски, и громко позвал кэб. Герцог стал ждать прихода лорда Гейвуда.
   Шло время, и он начал думать, что его посланник не нашел леди Хэриет дома. Он надеялся, что ее возвращение на Лора-Плейс не будет отложено на слишком долгий срок, и видел, что констебль смотрит на него с все возрастающей подозрительностью.
   Примерно через три четверти часа произошло событие, которое их несколько развлекло. Том, разгоряченный и готовый к драке, вбежал в комнату и бросился к герцогу, хватая его за руку и крича:
   — Они не могут арестовать вас! Не могут! Я с ними со всеми разберусь! О, сэр, не разрешайте отцу увозить меня, потому что я не поеду с ним, не поеду!
   Мистер Мэмбл, который проследовал в комнату за своим сыном, сказал:
   — Ах ты, мошенник, хорошенькие разговоры ты ведешь! Ты, видно, забыл, что я твой отец! Эй, а что касается вас, мистер Как-вас-там, если вы не похищали моего мальчишку — в чем, кстати, я совершенно не уверен, — вы вконец заморочили ему голову своими гладкими речами! И к тому же он говорит, что вы такой же герцог, как и я!
   — Да, он не знает, кто я, — объяснил герцог.
   — Сэр, вы не герцог! — сказал Том, по-видимому, чувствуя, что этот титул позорит его друга.
   — Ну, Том, боюсь, что все-таки я прав, — извиняющимся тоном произнес герцог.
   — Вы — мистер Руффорд! О, скажите, что это так, сэр! Я знаю, что вы нас надуваете! Герцоги — важные, скучные люди, а вы не такой!
   — Конечно, нет, — успокаивающе сказал герцог. — Я ничего не могу поделать с тем, что я — герцог, понимаешь. Тебя не должно это огорчать. В конце концов, я все еще твой мистер Руффорд!
   Угрюмое выражение, показывающее, что он очень расстроен, исказило лицо Тома.
   — Ну, мне все равно! В любом случае, я не поеду домой с отцом! Я его ненавижу! Он все испортил!
   — Так нельзя говорить о своем отце. Том, и это к тому же совершенно неверно, — ответил герцог.
   — Что тебе нужно, — грозно сообщил мистер Мэмбл своему сыну, — это чтобы твою запылившуюся куртку хорошенько выбили, мой друг, не снимая с тебя. И это ты получишь без промедления!
   — Это тоже, — вмешался герцог, — едва ли удачный способ завоевать расположение вашего сына, сэр!
   Что мистер Мэмбл мог ответить на это. никто не узнал, так как в этот момент констебль, которого послали на Лора-Плейс ввел в комнату леди Хэриет.
   — Хэриет! — воскликнул герцог. Она откинула свою вуаль, краснея и говоря тихим, робким голосом:
   — Я подумала, что должна прийти сама. Гейвуд ушел, и тебе известно, как бы он стал насмехаться над тобой. Мне очень жаль, что тебя так долго держали в этом ужасно месте! Я уезжала с Белиндой, и этому бедняге пришлось ждать, пока я вернусь.
   Герцог взял ее руку и поцеловал.
   — Я ни за что не стал бы просить тебя прийти! — сказал он. — В самом деле, я не знаю, чего заслуживаю за то, что втянул тебя в эту неразбериху! Ты пришла не одна?
   — Нет, в самом деле, констебль привел меня, — уверила она его. — Прошу прощения, если тебе это не нравится, Джилли, но я не хотела вести с собой горничную или Джеймса, потому что они обязательно стали бы сплетничать об этом, ты знаешь. Что мне нужно сделать, чтобы тебя освободили?
   Она вопрошающе посмотрела в сторону старшего констебля, который очень низко поклонился и сказал, что если это не слишком затруднит ее светлость, он будет многим ей обязан, если — она ответит, является ли этот господин герцогом Сейлским.
   — О, разумеется, является! — улыбнулась она, покраснела еще больше, чем обычно, и прибавила: — Я обручена с ним, нет сомнения, что я знаю, кто он.
   Мистер Мэмбл вытащил из кармана большой носовой платок и вытер им лицо.
   — Не знаю, что и сказать! — объявил он. — Подумать только, мой Том разгуливает с герцогом, так обмануться… Ваше сиятельство, вы должны простить меня, если я сказал в пылу что-то неподобающее.
   — Да, конечно, я извиняю вас, но умоляю, заберите свое обвинение против меня, чтобы я мог проводить домой леди Хэриет! — попросил герцог.
   Мистер Мэмбл поспешил сделать это и пустился бы в подробные оправдания, если бы герцог не прервал его.
   — Мой дорогой сэр, умоляю, ни слова больше! Мне бы хотелось, чтобы вы с Томом отправились в «Пеликан» и ждали меня там. Я надеюсь, вы составите мне компанию за обедом, так как мне хотелось бы кое о чем потолковать с вами.
   — Ваше сиятельство, — произнес мистер Мэмбл, отвешивая глубокий поклон, — сочту за честь!
   — Но еще не обеденное время! — возразил Том. — Я не хочу возвращаться в «Пеликан»! Отец увез меня из этих замечательных садов, а я еще не видел грота! А заплатил шестипенсовик!
   — Ну, попроси у отца еще один шестипенсовик и возвращайся в сады, то есть, если он разрешит тебе.
   — Делай, как велит его сиятельство, и выражайся пристойнее! — сурово проговорил мистер Мэмбл, но смягчился: — Вот тебе крона, можешь нанять экипаж и не опоздай на обед!
   Том, настроение которого достаточно улучшилось от такой щедрости, торопливо поблагодарил его и поспешил прочь. После этого разошлось и остальное общество; герцог помог Хэриет сесть в экипаж, а мистер Мэмбл направился в «Пеликан».
   Отдав приказание извозчику, герцог сел в экипаж рядом с Хэриет, обнял ее и поцеловал.
   — Хэри, я не знаю, как у тебя хватило храбрости сделать это, потому что это должно было быть тебе чрезвычайно неприятно, моя бедная любимая, но я уверен, что я — самый счастливый, недостойный осел в мире! — провозгласил он.
   Она покраснела от этого экспансивного заявления.
   — О, Джилли, — застенчиво сказала она, сжимая отвороты его сюртука. — Ты в самом деле так думаешь?
   — Да, в самом деле, — произнес он уверенно. Хэриет внимательно изучала его лицо.
   — Когда ты сделал мне предложение, я не думала… — она не могла совладать с волнением в голосе, потом справилась. — Я знаю, конечно, что люди нашего положения не должны искать… нежной страсти в браке, но…
   — Тебе сказала это твоя мать, любимая? — перебил он.
   — О, да, и на самом деле я не собираюсь смущать тебя…
   — Потрясающе! То же самое сказал мне дядя! Из-за этого ты была такой робкой в тот ужасный день? Я знаю, что чуть не погиб! Мой дядя сказал мне, что я должен искать в жене не любви, а одной лишь обходительности.
   — О, Джилли, как он мог сказать это? Мама объяснила мне, что тебе будет неприятно, если тебе покажется, что я… что я слишком о тебе забочусь!
   — Что за странные они создания! Им непременно нужно действовать сообща. Так же, как и нам!
   Она вздохнула и прижалась щекой к его плечу.
   — Как уютно! — вздохнула она. — И так восхитительно вульгарно! А что, мистер Дэш из Ниоткуда обнимает девушку в наемном экипаже?
   — Когда не в тюрьме, то да, — отозвался герцог.

Глава 22

   Когда Том вернулся после своего второго визита в Сидни-гарденс, он с облегчением обнаружил своего родителя, находившегося в подавленном состоянии духа. Он опасался, что мог увидеть и мистера Снейпа в «Пеликане», но когда осторожно заглянул в гостиную, то нашел там только герцога и своего отца, сидевших по обоим сторонам небольшого камина в пьющих шерри. Мистер Мэмбл выпил еще не достаточно для того, чтобы расслабиться. Он сидел на краешке стула и обращался к своему визави со всем возможным почтением, которое герцогу не нравилось даже больше, чем его прежняя грубость. Но он старался не обращать внимания на благоговение мистера Мэмбла перед титулом и слушал его очень внимательно.
   — Он мой единственный, ваша милость, — обьяс нял мистер Мэмбл. — У меня никогда не было никаких привилегий, не то что у таких, как вы, кто появляется в мир хорошо подготовленным. Но со временем я стал тем, кем вы меня видите сейчас, и поверьте мне, сейчас я экипирован не хуже, чем любой другой! Но думаю, для меня уже слишком поздно стараться стать настоящим джентльменом. Говорят, что черное никогда не станет белым, и таким вот черным я и останусь до конца моих дней. Но даже если мне придется разориться, мой мальчик все же станет человеком! Признаюсь, я разочаровался в этом Снейпе, хотя, заметьте, он пришел ко мне из благородного дома, о котором отзываются очень хорошо, иначе я бы его не нанял, потому что я из таких, кто не привык платить деньги зря, эх, да что говорить! Но у сына должен быть учитель, как у благородных, потому что иначе ведь он не сможет научиться вести себя как джентльмен и говорить также правильно, как вы!
   — Отправьте его в школу, — посоветовал герцог.
   Мистер Мэмбл поглядел на него подозрительно.
   — Прошу прощения, ваша милость, но разве ваш отец сделал то же самое?
   — Мой отец умер до того, как я родился. Но я думаю, будь он жив, он поступил бы именно так. Так уж получилось, что мой опекун заботился обо мне и нанял мне учителя. Но я был очень болезненным, чего не скажешь о Томе. Уверяю вас, что именно такой способ образования наиболее подходит для мальчика. Я всегда завидовал своим кузенам, потому что все они учились в школах.
   — Эх, возможно, конечно, вы и правы, ваша милость, — мрачно сказал мистер Мэмбл. — Но в такую школу, в какую мне бы хотелось пристроить Тома, его как раз и не возьмут, потому что я не совсем родовит.
   — Возможно, — неуверенно проговорил герцог, — я смогу вам помочь. У меня есть на примете по край ней мере одна хорошая школа.
   Мистер Мэмбл глубоко вздохнул.
   — Благослови вас Господь, если вы и вправду замолвите словечко за моего Тома!
   Таким образом, когда Том явился к обеду, отец объявил ему новость, что если он будет хорошим мальчиком, станет проводить время с книжкой и откажется от неподобающей компании, то его отправят в школу которую выберет для него его сиятельство. Том был одновременно удивлен и обрадован этой неожиданной удачей. Как только он обрел дар речи он немедленно сообщил, что готов выполнить любые пожелания отца.
   — Ну это еще бабушка надвое сказала, — проворчал мистер Мэмбл, глядя на сына любящим, но в. тоже время скептическим взглядом. Затем он добавил, оглядев его с ног до головы: — Пойди и приведи себя в порядок. Ты должен выглядеть опрятно, чтобы его милость не подумал, что ты какой-нибудь оболтус и неряха!
   — Не волнуйся, он не станет так обо мне думать! — воскликнул Том. — О сэр, неужели же я все-таки поеду в Лондон?
   — Да, конечно поедешь, если твой папа тебя отпустит, — ободряюще улыбнулся герцог. — Может быть, ты сможешь приехать ко мне на Рождество, посмотреть пантомиму и все знаменитые достопримечательности. Я приглашу к себе двоих моих младших кузенов — только ты не должен обучать их проказам!
   — О, нет! — воскликнул Том. — Я обещаю, чти этого не будет! — тут ему в голову пришла друга; мысль, и он сказал с беспокойством: — А смогу ли я здесь у вас пострелять? Вы же сказали, что можно!
   — Да, конечно, если только твой папа не захочет увезти тебя немедленно домой.
   Мистер Мэмбл, поглощенный мыслями о будущем визите своего сына в дом герцога, сказал что они, наверное, могут немного и задержаться. Герцог мысленно побранил себя за охватившее его беспокойство.
   После обеда мистер Мэмбл почувствовал себя более свободно и стал держаться естественнее. Он осмелился даже спросить герцога, почему тот путешествует по стране под чужим именем.
   — Потому что я устал быть герцогом, — ответил ему его гостеприимный хозяин. — Я хотел попробовать жить безо всяких титулов.
   Мистер Мэмбл сердечно на это рассмеялся.
   — Па! — вдруг сказал Том, поднимая глаза от своей тарелки, — Я обещал герцогу, что ты отдашь ему все деньги, которые он на меня потратил. Ты ведь это сделаешь, правда?
   Мистер Мэмбл сказал, что он сделает это непременно, выказывая смущающую склонность доставать свой кошелек по любому поводу. Герцог заверил его, что все его трудности носят временный характер.
   Мистер Мэмбл попросил его не стесняясь сказать, если ему вдруг понадобится чек на определенную сумму. Благородные, объяснил он, часто бывают не при деньгах из-за дорогостоящих развлечений — игр, скачек и тому подобное, хотя он сам этим никогда не занимался, но знает, что это очень приятное времяпрепровождение.
   Затем он заявил, что герцог не должен волноваться из-за гостиничного счета и что он почтет за честь сам позаботиться об этом, не взирая на его стоимость.
   — Нет, нет, я как раз ожидаю прибытие чека из Лондона! — сказал герцог, испытывая смущение и неловкость. — И прошу, не говорите о расходах, связанных с Томом! Меня бы это просто обидело!
   Мистер Мэмбл, приободренный несколькими стаканами бургундского, принялся рассуждать о размерах состояния герцога. Герцог же, которому раньше не приходилось встречаться с людьми подобного рода, беспомощно взирал на него и недоумевал, кого, кроме него самого, может интересовать его состояние. Мистер Мэмбл полагал, что в основном оно складывается из различных рент, и задал ему в связи с этим множество разнообразных вопросов, касающихся управления недвижимостью. В результате этих расспросов герцог заскучал и почувствовал, что устал. Время шло, бутылка давно уже опустела, а мистер Мэмбл по-прежнему не собирался уходить. На ум герцогу даже пришло ужасное подозрение, что он переехал из «Белой лошади» в «Пеликан», но в это время дверь отворилась, и на пороге появился его кузен Гидеон. Выражение безучастности и покорности неизбежному мгновенно слетело с лица герцога.
   — Гидеон! — воскликнул он, вскакивая со своего места. Капитан Вейр в два прыжка оказался у стола и схватил кузена за плечи.
   — Адольф, кажется, я тебя сейчас убью!
   Герцог засмеялся, снял большие ладони кузена со своих плеч и крепко его обнял.
   — Ты, видно, уже не надеялся застать меня в живых? О, я так рад тебя видеть, Гидеон! Но как, черт возьми, ты узнал, что я здесь?
   — Я выследил тебя от самого Арсли, мой несносный кузен, и ты заставил меня не мало попотеть ради этого!
   — От Арсли! — герцог посмотрел на него, и на его лице отобразилось глубокое удивление. — Боже правый, но как же это могло быть? Ведь ты не мог знать, что я там был!
   — Но я этого и не знал. Твой любимый друг Ливерседж очень любезно выдал тебя мне. Он решил, что мне захочется унаследовать твой титул. Я не знаю, что ты там задумал, Адольф, но если мне еще раз придется провести из-за тебя столько бессонных ночей, я заставлю тебя пожалеть, что ты вообще появился на свет!
   — О, нет, вы этого не сделаете! — неожиданно вмешался в их разговор Том, который наблюдал всю эту сцену с явным неодобрением. Он сжал кулаки и воинственно посмотрел на капитана Вейра. — Предупреждаю вас, я никому не позволю его тронуть!
   Это развеселило Гидеона.
   — Бог мой, если бы я знал, что у тебя появился такой решительный и отважный телохранитель, я бы не стал за тебя беспокоиться!
   — Ну так что, вы оставите его в покое, или как? — спросил Том.
   Герцог засмеялся.
   — Нет, нет, Том, тебе не следует ссориться с моим старшим кузеном, потому что он очень обо мне заботится, уверяю тебя! Гидеон, я должен представить тебя мистеру Мэмблу, отцу Тома. Мистер Мэмбл, это капитан Вейр!
   Мистер Мэмбл торжественно поднялся со своего кресла и отвесил поклон.
   — Он — военный? — спросил Том, в глазах которого загорелся огонек.
   — Да, именно так, — ответил герцог.
   — Гвардеец? — спросил Том взволнованно.
   — Из лейб-гвардии, — таинственно ответил герцог. У Тома захватило дух.
   — И вы никогда не говорили мне об этом! Сэр, а вы бывали когда-нибудь в настоящем бою?
   — Я был в схватке при Генаппе и в битве при Ватерлоо, — произнес Гидеон.
   — И были ранены? — с надеждой спросил Том.
   — Просто царапина, — ответил Гидеон.
   — О, расскажите мне об этом, пожалуйста!
   — Он тебе непременно обо всем расскажет, но только в другой раз, — сказал герцог, безрассудно давая обещания за своего кузена.
   — Мне кажется, что сегодня для этого уже слишком поздно, и… — он неожиданно замолчал, заметив в дверях своего камердинера, молча на его взиравшего. — Нитлбед! Но, Боже правый, как вы все…
   — Я привез его с собой, — объяснил Гидеон, — он был вместе с Мэттью в Бэлдоке, искал тебя.
   — Боже мой! — сказал Нитлбед растроганно и радостно. — Боже мой! Слава тебе Господи, что я нашел наконец ваше сиятельство! Я никогда себе не прощу, никогда!
   — О, нет, нет, нет! — запротестовал герцог, хватая его за руку. — Умоляю вас, Нитлбед, не жалейте ни о чем! Вы же видите, все хорошо! Да и я чрезвычайно рад видеть вас снова, здесь со мной, честное слово, я по вас очень скучал. Но было бы лучше, если бы вы не покидали Лондон! Прошлым вечером. я послал экспрессом распоряжение Скривену, чтобы он послал вас ко мне с деньгами!