Холт Виктория. Маска чародейки

   Я счастливо закивала, что равносильно согласию.
 
   В Сиднее я скучала по Лауре. Навестила ее на ферме. У них новый управляющий, он дружен с Лаурой. Я даже подозреваю, что они влюблены. Я начала докучать Лауре вопросами, она не отрицала.
   — Скоро ты будешь танцевать на моей свадьбе. Раньше, чем я на твоей. Не забудь про наше обещание.
   Я подтвердила, что обязательно приеду. Филипа не было на ферме, он работал в больнице.
   Я приехала домой на зимние каникулы. Скоро у Кугабель родится ребенок. Это будет особый ребенок, ведь он родится через 9 месяцев после Танца Масок, а до того дня она была девственницей.
   — Она — ребенок Маски, и у нее будет ребенок Маски, — гордо заявила Кугаба.
   Кугаба больше не говорила, что родила ребенка от Люка Картера. Эта черта характерна всем местным жителям: они верят в то, во что хотят, и остальные должны делать так же. Нас раздражала такая привычка.
   Я привезла подарок будущему ребенку, мне хотелось загладить свое безразличие к Кугабель в прошлом. Она приняла меня как королева и взяла золотую цепочку с медальоном, словно принимала золото, ладан и смирну. Она стала важной персоной. Она продолжала жить в нашем доме, но после рождения ребенка ей найдут мужа, и она уйдет к нему. Ребенок Гиганта будет с радостью принят любым мужчиной. Значит, Гигант будет добр к семье. А Кугабель сама ребенок Гиганта, значит, будет достойной женой.
   Я радовалась за подругу.
   — Я тоже рада, — ответила она. Мне стало ясно, она больше не ищет моего общества.
   Ночью меня разбудили странные звуки и торопливые шаги. Я натянула платье и вышла посмотреть, что случилось. Мама снова увела меня в спальню, закрыв плотно дверь.
   — У Кугабель начались роды, — сообщила она.
   — Так быстро?
   — На месяц раньше срока. — У мамы загадочное выражение лица. — Это значит, Сьювелин, что ребенок зачат задолго до праздника Масок.
   — А может, он недоношенный?
   — Возможно, но ты знаешь местные нравы. Они скажут, Гигант не допустил бы преждевременные роды. Это грозит бедой. Кугаба боится. Я не знаю, что делать.
   — Какие глупости. А как чувствует себя Кугабель?
   — Хорошо. Люди, которые близки к природе, легко рожают.
   В дверь постучали. Мама открыла, на пороге Кугаба с круглыми от удивления глазами.
   — Что случилось? — спросила мама.
   — Пойдем.
   — С ребенком все в порядке?
   — Ребенок большой, крепкий. Мальчик.
   Мы пошли к Кугабель, она выглядела слегка уставшей. Мама оказалась права. Островитяне легко переносят роды.
   Возле нее лежал ребенок с темными прямыми волосами, совершенно не похожими на густые кудри ребятишек с острова Вулкан, а кожа почти белая. Определенно, в его жилах течет кровь белого человека.
   Кугабель смотрела на меня, и на ее губах заиграла странная улыбка.
 
   В доме ужас и оцепенение. Мама сказала, что никто не должен знать о рождении ребенка. Она пошла к отцу:
   — Ребенок наполовину белый! — воскликнул он. — К тому же родился раньше срока.
   — Он может быть недоношенным.
   — Местные не примут этого объяснения. Кугабель грозит опасность… и нам. Они скажут, она забеременела раньше ритуала, а это смертный грех в их глазах.
   — К тому же ребенок почти белый…
   — Но ведь в жилах Кугабель течет кровь белого человека.
   — Да, но все же…
   — Неужели ты думаешь, что Филип… Нет, это абсурд, — продолжил отец. — Но тогда кто? Конечно, отец Кугабель белый, и этим можно объяснить тот факт, что ее сын белее ее. Мы это знаем, а как насчет местных? Совершенно ясно, никто, кроме нас, не должен знать, что ребенок уже родился. Кугаба должна хранить секрет, осталось подождать только месяц. Я уверен, это необходимо не только для нее, но и для всех нас.
   Так мы и поступили. Было нелегко, потому что рождение ребенка Кугабель островитяне ожидали с нетерпением. Они группами собирались возле нашего дома, клали ракушки вокруг дома, а некоторые даже поднимались на гору, ведь они верили, скоро родится ребенок Гиганта.
   Кугаба говорила им, что Кугабель отдыхает. Во сне к ней явился Гигант и предупредил, что роды будут трудными. Это же непростой ребенок.
   К счастью, они удовлетворились этим объяснением.
   Отец решил извлечь пользу из трагедии. Он велел Кугабе объявить местным жителям, что Гигант опять приходил во сне к Кугабель и сказал, ребенок будет для них его знаком. С его помощью они поймут, как Гигант относится к переменам на острове. Кугаба знала, какую опасность таят в себе преждевременные роды и цвет кожи ребенка, поэтому с готовностью выполнила приказ отца.
   Мы сохраняли в тайне рождение ребенка в течение месяца. Потом показали ребенка ожидающей толпе. Наша осторожность и терпение были вознаграждены.
   Даже Вандало признал, что цвет кожи ребенка говорит о том, как Гигант доволен переменами на острове. Ему нравится процветание.
   — Как удачно, что он перестал ворчать именно в это время, — добавила мама.
   Итак, мы с честью вышли из сложной ситуации. Но, несмотря на заверения отца о генетических чудесах, я не переставала думать о Филипе и вспоминала, как он и Кугабель не раз возвращались с прогулок по острову и смеялись.
   Наверное, мои чувства к Филипу изменились, или это я сама изменилась. Я повзрослела.

Глава 5
Сюзанна на острове Вулкан

   Вскоре после этих событий я вернулась в школу заканчивать последний семестр. Завершив учебу, я вернулась на остров. Филип уже работал с отцом.
   Увидев его, я поняла, что мои подозрения безосновательны. Кугабель специально вызывала во мне сомнения. Я вспомнила предупреждение Люка Картера о мстительности островитян. Я заставила
   Кугабель ревновать, и, зная мои чувства к Филипу, она отплатила мне той же монетой.
   Глупая девчонка! А я еще глупее, если позволила себе сомневаться в Филипе.
   Ребенок рос. Островитяне приносили ему подарки, Кугабель блаженствовала. Она носила ребенка к вулкану поблагодарить Гиганта. Да, она очень мужественная, ведь она обманула соплеменников и тем не менее отважилась пойти благодарить Гиганта.
   — Возможно, она благодарила его за избавление, хотя должна благодарить нас, — предположила мама.
   Весь следующий месяц счастье не покидало меня. Филип почти стал членом нашей семьи. Я закончила школу. Родители чувствовали себя спокойнее, чем раньше. Со временем вероятность опасности уменьшилась, и они продолжали беспокоиться лишь обо мне. Я знала, они не сомневаются в. нашем браке с Филипом. Я буду довольна жизнью, как и мои родители. Я смогу ездить в Австралию, Новую Зеландию и, возможно, в Англию. Острова процветают, скоро они превратятся в цивилизованное место. Мечта отца осуществляется. Он пригласит сюда врачей и медсестер. Они поженятся, пойдут дети…
   Такие мечты лелеяли мои родители, но уверенность в том, что мое будущее определено, доставляла им наибольшую радость.
   Другой эпизод. Я заметила, один из надсмотрщиков, высокий, симпатичный юноша, постоянно крутится возле нашего дома, надеясь увидеть Кугабель. Он любил качать на руках ребенка. Я сказала маме:
   — Мне кажется, Фуко — отец ребенка Кугабель.
   — Мне тоже эта мысль приходила в голову, — засмеялась мама, она много смеялась в эти дни.
   — Можно представить, как все получилось. Они встречались. Видимо, Кугабель знала, что беременна, и пошла на праздник. Хитрая интриганка! Нельзя не восхищаться ее сообразительностью. Люк Картер отличался умом и наверняка передал некоторые свои качества дочери. Она ловко использовала сложившиеся обстоятельства для своей выгоды.
   Мы посмеивались над обманом Кугабель, а когда Фуко пришел к Кугабе с предложением жениться на ее дочери, мы все были в восторге, включая и Кугабель.
   Нам позволили участвовать в свадебной церемонии, так как невеста жила в нашем доме. Ночь перед свадьбой она провела в отдельной хижине с четырьмя незамужними девушками-девственницами, они натирали ее кокосовым маслом, расчесывали волосы и заплетали в косички. Фуко находился в другой хижине с четырьмя юношами, которые ухаживали за ним. В полдень свадебная церемония состоялась на полянке между двумя хижинами. Девушки вывели Кугабель, а юноши Фуко. Кугаба стояла неподалеку с ребенком на руках. Две женщины взяли у нее ребенка и передали Кугабель. Жених взял невесту за руку, а Вандало пел им что-то непонятное. Жених и невеста перепрыгнули через лежавший ствол пальмы. Считалось, что этот ствол выбросило из кратера вулкана после извержения, он хранился в хижине Вандало. Ствол выдержал извержение, и брак должен быть крепким.
   После торжественной церемонии начались пир и танцы, но не такие исступленные, как в ночь Масок.
   Посмотрев свадебную церемонию, мы с Филипом пошли на пляж. До нас доносилось пение. Мы сели на песок и смотрели на море. Пейзаж удивительно красивый: листья пальм слегка колышутся при легком дуновении ветра, предзакатное солнце окрасило облака в кроваво-багровый цвет. За нами возвышался могущественный Гигант.
   Филип признался:
   — Я и не подозревал, что на земле есть такие уголки.
   — Ты будешь доволен жизнью здесь?
   — Больше чем доволен, — он облокотился и посмотрел на меня. — Я очень рад, что вы подружились с Лаурой. Иначе ты бы не приехала к нам на ферму, и мы бы не сидели здесь сейчас. Подумай.
   — Я думаю.
   — О, Сьювелин, это была бы трагедия.
   Я засмеялась от счастья.
   — А что ты думаешь о Кугабель? — спросила я. Тень подозрения еще окончательно не исчезла. Мне хотелось поговорить с ним, чтобы быть до конца уверенной.
   — О, она хитрая лисица. Знаешь, я бы не удивился, если бы она стала намекать… как зовут ее жениха? Фуко — означает танец.
   — Ее считают привлекательной. Многие местные красивы, но светлый цвет ее кожи выделяет ее…
   — Да, твой отец рассказал мне, что ее отец — белый, который жил на острове до вас.
   — Да. Мы были в шоке, когда родился ребенок светлее Кугабель.
   — Иногда так бывает. Следующий ребенок может родиться совсем черным, а потом опять светлый.
   — Ну, теперь она перепрыгнула через ствол.
   — Я желаю ей удачи, — сказал Филип. — Желаю удачи всем островитянам.
   — Остров теперь твое будущее.
   Он взял меня за руку:
   — Да… наше будущее.
   Солнце скрылось за горизонт. Оно всегда исчезало быстро, словно огромный красный шар падал в море. И все. Быстро наступала темнота. Не было сумерек, о которых я помнила по детским годам жизни в Англии.
   Филип встал и помог мне подняться. Он обнял меня, и мы зашагали к дому. Я слушала свадебные песни и чувствовала, что все прекрасно в мире.
 
   Прошла неделя. Скоро придет корабль. Отец ждет его с нетерпением. На нем прибудут материалы, которые он заказал.
   Корабль привезет и почту. Мы мало получали писем, но от Лауры письмо приходило с каждым кораблем. Она хороший корреспондент.
   Меня интересовали ее любовные дела. Кто из нас скорее выйдет замуж? Я уверена, Филип меня любит и скоро сделает мне предложение. Почему он колеблется? Мне уже семнадцать, но, может, он считает меня еще слишком юной. Видимо, я кажусь моложе, потому что прожила большую часть жизни вдали от большой земли. Он намекал на наше совместное будущее, но пока не предлагал замужества.
   Таково было положение вещей в момент прибытия корабля.
   Однажды утром я проснулась и увидела в зализе красивый белый, блестящий на солнце корабль. Он находился примерно в миле от берега, потому что ближе мелководье.
   Началось обычное возбуждение. Вспоминая прошлое, задумываюсь, почему судьба не делает никаких предупреждений, когда приближаются решающие события, способные изменить всю дальнейшую жизнь.
   С корабля спустили шлюпки, а от берега плыли каноэ. Шум стоял такой, что не слышно было собственного голоса.
   Мы с родителями ждали на берегу лодок с товарами. К нашему удивлению на лодку с корабля спустилась женщина.
   — Кто это может быть? — спросила Анабель.
   Наши глаза следили за приближением этой лодки. Теперь мы видели пассажирку отчетливо: молодая девушка в широкой шляпе, украшенной белыми ромашками. Такой элегантной шляпы я еще не видела.
   Она обернулась в нашу сторону, увидев нас, подняла руку в царственном жесте, словно знала, кто мы такие.
   Лодка заскрипела по песку. Из нее выпрыгнул матрос и подал руку даме. Она встала. Она высокая, моего роста, на ней облегающее платье из шелка. Она показалась мне симпатичной и какой-то знакомой.
   Неожиданно меня осенило; я смотрюсь в зеркало и вижу своё собственное отражение, но не точное, а усовершенствованное — она красивее меня. Матрос поднял ее на руки и вынес на берег.
   Она стояла и смотрела на нас с улыбкой:
   — Я Сюзанна.
 
   Нам всем казалось, что мы видим сон, всем, но не Сюзанне. Она полностью владела ситуацией.
   Родители ошеломлены. Анабель не могла поверить, что девушка не мираж.
   Приезжая понимала это. Я уверена, Сюзанна все понимала и находила ситуацию забавной.
   — Мне хотелось повидать своего отца. Как только я узнала, где он живет, я сразу отправилась в путь. Анабель, я тебя помню. А кто…
   — Наша дочь Сьювелин, — представила Анабель.
   — Да, наша дочь Сьювелин, — эхом повторил отец.
   Сюзанна кивнула, улыбаясь:
   — Мы сестры… наполовину. Разве это не чудо? Представьте, в моем возрасте вдруг узнать, что у тебя есть сестра.
   — Я знала о тебе.
   — Несправедливое преимущество. — Она не отводила от меня глаз. — А мы похожи, правда? — Она сняла шляпу. У нее коротко пострижены волосы и на лбу челка. — Да, мы сестры. И мы будем похожи еще больше, если оденемся одинаково. Очень волнующе. Я рада, что наконец тебя увидела.
   Матрос поставил на песок вещи Сюзанны.
   — Вы приехали сюда… — начала Анабель.
   — Погостить, если позволите. Я проделала долгий путь.
   — Пойдемте в дом. У нас есть о чем поговорить, — пригласила Анабель.
   Сюзанна подошла к отцу и взяла его под руку.
   — Ты доволен, что я приехала? — спросила она.
   — Конечно.
   — Я так рада. Я тебя помню… и Анабель.
   — Твоя мать… — осекся он.
   — Она умерла… около трех лет назад. От пневмонии. Да, нам есть о чем поговорить.
   Несколько ребятишек подошли поглазеть на приезжую. Папа крикнул:
   — Ну-ка, помогите нам с этими вещами.
   Они захихикали от удовольствия стать участниками приключения. Мы двинулись к дому, обуреваемые разными чувствами.
   Филип ждал нас в доме. Увидев Сюзанну, он замер и широко открыл глаза.
   — Это дочь моего мужа, — представила Анабель. — Она приехала из Англии погостить.
   — Очень интересно. — Он шагнул вперед.
   — Здравствуйте. — Сюзанна протянула руку.
   — Доктор Халмер. Сюзанна Мейтленд, — познакомил их отец.
   — Вы надолго приехали? — поинтересовался Филип.
   — Надеюсь пробыть здесь какое-то время. Я проделала слишком долгий путь, чтобы остановиться на один день. Кажется, корабль отплывает завтра. Надеюсь, я им понравлюсь, и меня не отправят на нем обратно.
   — Вы похожи на…
   Она повернулась ко мне и одарила улыбкой:
   — Естественно, у нас общий отец.
   Навстречу нам вышла Кугаба. За ней Кугабель, она навещала мать.
   — Кугаба, это наша дочь, она приехала из Англии. Приготовь для нее комнату, — распорядилась Анабель.
   — Да, да. Кугабель, пойдем, поможешь мне.
   Кугабель стояла с ребенком на руках и переводила взгляд с меня на Филипа. Она улыбалась. Потом посмотрела на Сюзанну.
   — Милый домик, — улыбнулась Сюзанна.
   — Мы его значительно улучшили, — проговорил отец.
   — Прошло одиннадцать лет. Я помню, мне было семь, когда… вы уехали.
   — Прошло одиннадцать лет, — спокойно повторила Анабель. — Наверное, ты хочешь пить. Позволь, я угощу тебя чем-нибудь, пока Кугаба готовит твою комнату.
   — Кугаба! Та женщина, которая смотрела на меня, словно я дьявол, сбежавший из ада?
   — Кугаба старшая.
   — А я говорю о младшей, с ребенком на руках. Они слуги? Я так давно собиралась найти вас. Это произошло так внезапно… Ваше исчезновение…
   Мама принесла лимонад, в который она добавляла травы, напиток получался приятным и освежающим.
   — Обед через час. Ты голодна? Может, ускорить?
   Сюзанна отказалась. Напиток освежил ее, и она в состоянии подождать.
   Она лукаво смотрела на отца:
   — Удивляешься, как я нашла тебя? Старый Симмонс, который вел твои дела, скончался в прошлом году. Вместо него работает его сын, Алан. Я вынудила его открыть мне твой секрет. Я никому не рассказала, но решила навестить вас.
   — Как умерла Джессами? — спросила Анабель.
   — Во время холодной зимы три года назад. Нас занесло в замке на несколько недель. Помнишь, как гуляет ветер по коридорам? Ну, мама не вынесла сквозняков. У нее всегда были слабые легкие. Элизабет Ларкхем — помнишь ее? — умерла через несколько месяцев по той же причине. В ту зиму много людей пострадало от морозов.
   — А как чувствовала себя твоя мама, когда… — осеклась Анабель.
   Сюзанна понимающе улыбнулась.
   — Когда вы уехали? О, она была опустошена. Серьезно заболела. Простуда перешла в бронхит. Не могла ни о чем думать, только о дыхании. Она говорила, что болезнь спасла ее от смерти от меланхолии.
   Анабель закрыла глаза. Сюзанна вскрыла старую рану и посыпала ее солью.
   — Однако все в прошлом. Сейчас в замке все по-другому.
   Кугабель пришла сказать, что комната готова. Ей пришлось только перестелить постель. Она обратилась к гостье:
   — Комнаты в доме всегда чистые. Анабель любит чистоту.
   — Похвально, — прокомментировала Сюзанна. Кугабель хихикнула.
   — Я провожу тебя в твою комнату, — вызвалась я. — Родителям надо остаться наедине и обсудить ситуацию.
   Филип наверняка понимает их состояние и найдет предлог уйти.
   Сюзанна живо встала. Она явно хотела остаться со мной наедине. Мы вошли в комнату, она окинула ее быстрым взглядом и обернулась ко мне. Определенно я интересовала ее больше.
   — Как забавно! Я и не знала, что у меня есть сестра.
   Она тряхнула головой и посмотрелась в зеркало. Смеясь, она притянула меня, мы стояли бок о бок.
   — Очень похожи, — решила она.
   — Возможно.
   — Что ты имеешь в виду? Возможно! Если ты острижешь волосы, сестренка… Если на тебя надеть модное платье, вот как мое… Если бы у тебя было меньше серьезности в лице… Видишь! У нас даже родинки одинаковые. Подумать только!
   Я уставилась на родинку. Я уже забыла, что много лет назад эта родинка казалась такой важной, и Энтони Фелтон мучил меня из-за нее.
   — Я называю ее моей изюминкой.
   — У тебя родинка чуть темнее.
   — Святая наивность! Признаюсь тебе одной Я ее подвожу специальным карандашом. У меня ровные зубы, у тебя тоже, сестренка… И эта родинка привлекает к ним внимание. Поэтому в прошлом применяли искусственные родинки. Как интересно, что у меня родинка там же, где и у тебя. Знаешь, что мы сделаем? Я подведу твою родинку, и мы оденемся одинаково. Как мило, что у меня есть сестра.
   — Да, — согласилась я.
   — Ты должна показать мне остров. Мне понравился молодой врач. Ты выйдешь за него замуж? Он довольно красив, не так ли? Не так благороден, как наш дорогой папочка, но чужим сложно сравниться с Мейтлендами, ты согласна?
   — Я считаю Филипа симпатичным. Мы не обручены.
   — Пока нет…
   У меня возникло такое чувство, что Сюзанна способна видеть меня насквозь. Она меня привлекала, и одновременно я ощущала себя неловко рядом с ней. Мысли кружились в моей голове, я настолько поражена ее появлением, что почти не слышу ее слов. Она очень похожа на меня и в то же время совсем другая. Я могла бы быть такой, если б выросла в другом мире… в мире замков и условностей. В этом разница. От Сюзанны исходит уверенность в своей привлекательности и очаровании, поэтому и другие считают ее такой. Черты лица у нас одинаковые, она не была бы красивее меня без этой веры в свою неотразимость. Меня пронзила мысль, а ведь я могла бы быть такой же.
   Она следила за моим отражением в зеркале, и снова мне стало неловко, будто она прочла мои мысли.
   Она продолжала, как будто я говорила вслух.
   — Да, мы похожи… все черты лица одинаковы. Только у тебя нос чуть длиннее. Носы играют важную роль. Вспомни Клеопатру. Будь ее нос чуть длиннее — или короче? — мировая история пошла бы по другому пути. Но разница в наших носах не настолько существенна. Я выгляжу более дерзкой, щегольской, непочтительной. Видимо, сказывается воспитание. У нас рты разные. У тебя более нежный, просто розовый бутон, а мой шире. Это говорит о том, что мне не чужды хорошие вещи в этой жизни. Глаза одинаковой формы и цвета. Ты немного светлее. Если нас так сравнивать, то разница видна. Но если мы одинаково оденемся, если одна будет выдавать себя за другую… Давай проделаем это как-нибудь, Сьювелин. Посмотрим, удастся ли нам провести их? Анабель мы вряд ли обманем, она отлично знает твое лицо. Ты ее овечка. Знаешь, я всегда подозревала, Анабель что-то скрывает. Трудно сейчас вспомнить детство. Ты можешь вспомнить детские годы, Сьювелин?
   — Могу.
   — Тебя где-то прятали, да? И ночью, когда отец убил дядю Дэвида, тебя оттуда забрали и увезли на этот далекий остров. У нас, Мейтлендов, такая волнующая жизнь.
   — Нашу жизнь вряд ли можно назвать такой.
   — Бедняжка Сьювелин, нам надо изменить положение. Сделаем жизнь более радостной.
   — Уверена, что ты такой человек, с которым происходят разные приключения.
   — Я сама их подготавливаю. Я тебя научу, и с тобой тоже будут случаться чудесные приключения, моя маленькая сестренка.
   — Не такая уж и маленькая, — парировала я.
   — Ты меня моложе. На сколько?
   Мы сравнили наши дни рождения.
   — Да, я старше. С полным основанием я могу называть тебя младшей сестрой. Значит, тебя спрятали, и Анабель навещала тебя. Той ночью состоялась жуткая ссора. Утром я проснулась и поняла, что-то случилось. В замке стояла гробовая тишина, няньки не отвечали на мои вопросы. А я все спрашивала, где папа? Что случилось с дядей Дэвидом? А мать лежала на кровати, как мертвая. Прошло немало лет, прежде чем я узнала правду. Детям никогда ничего не рассказывают. Взрослые не понимают, ведь можно навоображать более страшные вещи, чем в действительности.
   — Разве может произойти более страшная трагедия?
   — Ты знала. Они тебе сказали, почему все так вышло.
   — Они расскажут и тебе, если посчитают нужным, — выдохнула я, а она рассмеялась.
   — Ты весьма правильная младшая сестра. Всегда поступаешь как положено, да?
   — Сомневаюсь.
   — Я тоже… Ты ведь Мейтленд. Представь себе, каково иметь отца-убийцу? Но, конечно, я узнала об этом значительно позже. Пришлось выяснять, подслушивать у дверей. Слуги постоянно сплетничают. «Где мой отец? Почему он не приходит?» Они сжимали губы, но по глазам было видно, как им хотелось рассказать. Дом врача стоял пустой, всех пациентов отправляли ни с чем. А мама… Она постоянно болела. Она ничего мне не рассказала. Стоило упомянуть имя отца, она начинала плакать. Но я вытянула из Гарта, он все знал и не мог держать при себе. Он заявил, что я дочь убийцы. Мне этого никогда не забыть. Наверняка ему доставило удовольствие рассказать это мне. Он сказал, что его мать меня ненавидит, потому что мой отец убил дядю Дэвида. — Она взяла меня за руку. — Я много болтаю. Так всегда. Но у нас будет много времени для разговоров, правда? Я многое хочу тебе рассказать, многое узнать о тебе. Анабель сказала, что обед подадут через час.
   — Тебе помочь распаковать вещи?
   — Я вытащу первое попавшееся платье из чемодана и переоденусь. Как ты думаешь, та темная недоброжелательная женщина принесет мне горячей воды?
   — Я распоряжусь.
   — Скажи ей, пусть не заколдует мою воду. Она выглядит так, словно взглядом может заставить воду закипеть.
   — В действительности она вполне благосклонна. Нужно остерегаться, если только их оскорбишь. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли горячей воды, и приду к тебе перед обедом, хорошо?
   — Прекрасно, младшая сестра.
   Лишь через некоторое время я вспомнила о прибывшей почте. Меня ждало письмо от Лауры. Я открывала конверт, но думала о Сюзанне.
 
   «Дорогая Сьювелин, наконец свершилось! Моя свадьба состоится в сентябре! Как раз в это время придет корабль. Ты сможешь приехать на неделю раньше и помочь с приготовлениями. Я так волнуюсь. Мама хочет устроить пышную свадьбу. Братья притворяются, что это лишнее, но они взволнованы, я это знаю.
   Мне шьют белое платье. Подружкам невесты шьют бледно-голубые. Ты тоже будешь подружкой. Платье тебе сошьют, а когда приедешь, сделаем примерку. Я пишу и Филипу. Приезжайте вместе. Сьювелин, я так счастлива. Я тебя обогнала…»
 
   Я отложила письмо. Нужно готовиться к поездке со следующим кораблем. Мы поедем вместе с Филипом. Возможно, на свадьбе Лауры он решит, что я уже выросла, как и его сестра, и мне тоже пора выходить замуж.
   Я улыбалась. Все так естественно складывается.
   Но у меня возникла тревога: теперь, после приезда Сюзанны, все может измениться.
 
   И все изменилось. Само ее присутствие изменило остров, повсюду возникли волнения из-за ее приезда. Девушки и женщины сплетничали о ней, а когда мы проходили, хихикали в наш адрес. Мужчины провожали ее взглядом.
   Сюзанну развлекал их интерес. Она ликовала.
   Она обворожительная, приветливая, любящая, но от ее присутствия нам всем не по себе… Я знала, глядя на нее, Анабель вспоминает Джессами, и это тревожит ее душу. Сейчас она также остро переживала, что подло поступила с Джессами, как и в самом начале.