Иванов Сергей Григорьевич. Миро-Творцы

   – Видимо, у белых магов? – снова вступил Вадим, пока у ведьмы не прошёл приступ откровенности.
   – Точнее, у многоцветных, с панорамным видением и мышлением.
   – А у этих своя Лестница, верно? И в кого может вырасти маг в – богочеловека? И кто может проклюнуться из ведьмы – демонесса?
   – Ты сам это сказал! – с усмешкой ответила Эва.
   – У меня впечатление, – заговорил Орест, – что вы не шутите. Я-то надеялся, меня разубедят!..
   Юноша вдруг замолчал, с беспокойством уставясь на главный экран. Проследив за его взглядом, Вадим увидел раскрасневшегося от спиртного, погрузневшего Первого, с трудом взбирающегося по давешней лестнице.
   – Начинается, – пробормотал Орест. – Хотите увидеть, как «Царь Пётр допрашивает царевича Алексея»? Или вам больше нравится «Иван Грозный, убивающий сына»? Несчастные правители – вечно у них проблемы с наследниками!
   – Ты ж не хотел его впускать?
   – Не хотел, – согласился он, – пока не познакомился с вами. Благодарная публика вдохновляет, не правда ли? К тому же, надеюсь, вы не дадите меня в обиду? – Дождавшись от Вадима подтверждающего кивка, юноша попросил: – А теперь, пожалуйста, отодвиньте засов и укройтесь вон за той ширмой – папенька наверняка о вас не вспомнит.
   Только они задёрнули шторы, как дверь распахнулась и в комнату ввалился правитель, надсадно дыша.
   – Ха, – пробормотал он удивлённо, – открыто. Забыл, что ль?
   Повернувшись к отцу вместе с креслом, Орест молча ждал. Лицо его сделалось строгим и торжественным, почти обвиняющим, – странная метаморфоза, учитывая его статус.
   – Чё пялишься? – огрызнулся Первый, озираясь, куда плюхнуться. – Думаешь, забоюсь? Чёрта с два, выкуси!.. Папашки твоего не шарахался, а ты против него – мозгляк, на один чих. Плюнуть и растереть.
   Вот те на! – удивился Вадим. Недурно для начала. Кажется, грядут новые разоблачения?
   – Положим, это вы лжёте, – холодно сказал Орест. – Перед отцом-то ходили по струнке – уж я помню!
   – Что ты можешь помнить, сопляк? – фыркнул правитель. – Сколько тебе было тогда! – Примерясь, он с облегчением опустился на изящный табурет, застонавший под его тушей. – На пушку берёшь, да? Думаешь, сразу и расколюсь? Держи карман!..
   – Да вы уж всё выболтали, и не раз, – бросил юноша, глядя на него с брезгливостью. – Пьёте много, почтеннейший, не бережёте себя. Ладно бы только я, а если другие услышат?
   – Чего услышат, чего?.. Всё ты врёшь! – Однако глаза у Первого встревоженно зарыскали по кабинету. Может, он даже вспомнил, с кем Орест уходил из зала, – но лишь на секунду. Затем снова прилип к наследнику мутным взглядом. – А вообще плевать! – буркнул он. – Ну услышат – и что? Кого мне бояться, если… только допустим, да?.. если я свалил самого Основателя!..
   – К примеру, других Глав. Разве у них мало власти?
   – Все они у меня здесь! – Правитель показал пухлый волосатый кулак. – И Бондарь, и Ферапонт, и Бажен…
   – А Бога вы не боитесь?
   – Кого? – Первый гулко расхохотался. – Да ты, парень, дурак!
   – А дьявола? – так же тихо спросил юноша, и смех оборвался.
   – Кого? – тупо повторил правитель, лишь бы сказать что-то. – Ты о чём, выродок?
   – На что вы ему – теперь, когда роль сыграна! Вам не доводилось бывать в театре марионеток? Где-то у меня завалялся диск…
   – Ты бредишь!
   – Так избавьтесь и от меня, – сдавленным голосом предложил Орест. – Разве вам внове? Что вы вцепились – растягиваете удовольствие? Или последний шаг оказался труднее первого?
   – Э-э… почему «последний»? – только и среагировал правитель.
   – Да потому что я – последний в роду, о необходимости расправы с которым «так долго говорили большевики». Но клин в его могилу вбили именно вы – потомок наших лакеев, а вовсе не родич Основателя, как пытались убедить всех. У меня было время с этим разобраться. Неясно одно: кто вам помог? Переиграть отца вам было не по уму.
   Юнец явно нарывался на скандал – в расчёте на «благодарную публику»? Против ожидания, Первый не взбеленился, а лишь с ехидством спросил:
   – Чего ж он столько терпел меня, ежели я такой дурень?
   – Может, как раз поэтому? – предположил Орест. – Он же видел вас насквозь! Вы из тех, кто кусает лишь мёртвых львов, правда? А на живого нападает не иначе как в стае.
   – Гиена, что ль? – хмыкнул правитель. – А ты, стало быть, львёнок? Видали, как же!.. Чего ж я тебя не загрызу да ещё слушаю эту ахинею?
   – И я удивляюсь. Может, вы мазохист, Савва Матвеевич?
   – Обойдёмся-ка без твоих «измов», грамотей, – миролюбиво предложил Первый. – Вообще, чего наскакиваешь? Обидел тебя чем – ну, бывает меж своих… Хочешь, извинюсь?
   – «Прости убийство мне»? – усмехнулся Орест. – А как насчёт добычи? Не желаете вернуть?
   – Какой ещё добычи? – ошарашенно спросил Первый.
   – «При мне всё то, зачем я убивал: моя корона, край и королева, – процитировал юноша. – За что прощать того, кто твёрд в грехе?»
   – Сынок, у тебя крыша поехала, – озабоченно заметил правитель. – Чего ты несёшь, а?
   Орест негромко рассмеялся, хотя его уже трясло.
   – Нет, на Клавдия вы не тянете, – сказал он. – Даже против Кобы мелковаты – если тот и вправду уделал «дедушку» Ленина. Может, попробуете сыграть Ричарда Третьего? Этот не стеснялся доводить дела до завершения… Что до крыши, то поехала она у моей матушки – не без вашего участия, если помните. Чуть больше повезло моим сёстрам, подложенным под таких же хамов, ваших подручных. Как у девочек с «крышами», не протекли ещё? А меня вы довели до инвалидного кресла, оставив сил только на болтовню.
   – И то – много, – буркнул правитель. – В смысле: болтаешь много, малец, силы зря тратишь, не бережёшь себя. А ну как рассержусь?
   – И хватите скипетром по голове? – заключил наследник с натужной весёлостью. – А потом кто-нибудь увековечит сию сцену: «Правитель всея губернии Савва Погорелов по пьянке забивает непутёвого сынка Основателя, отправленного на небо его же стараниями…»
   – Замолчи! – рявкнул Первый, слепо шаря вокруг руками. – Не то вправду!.. Если хоть слово… кому… Выродок!
   – Прорвало-таки? – осведомился Орест. – Вам же некого бояться! Те, кого это волнует, до вас не дотянутся, а у кого руки подлинней, и так знают. Кого вы стережётесь, крёстный, – кукловодов? Но от них не спасут никакие засовы.
   – Молчать, ты!..
   – Не хочется платить, верно? Когда всё затевалось, расплата казалась такой далёкой. И вот на тебе: «жизнь прошла, как не было…»
   Кажется, юнец «говорил больше, чем знал», – перефразируя известный рецепт. И этим вызывал правителя на откровенность. Либо на мордобой – что раньше прорвётся. Рискованная политика. А ну если страховка запоздает? Или оробеет: правитель как-никак!.. Впрочем, на всякий случай Орест держал руки на подлокотниках, готовый задать дёру при первой угрозе.
   И вдруг Вадим обеспокоенно закрутил головой, почувствовав приближение знакомого и опасного духа. Он не поручился бы, что на подходе именно оборотень, однако рангом нынешний гость был не ниже – теперь Вадим умел это различать. Отзываясь на чужую Силу, изнутри уже пёрла собственная, наливая мускулы. Кажется, будет дело! – подумал он. Как там в помянутом к ночи «Гамлете»: «Входит Призрак». Только навряд ли такая о с у щ е с т в л е н н а я цитата понравится Оресту.
   – Пся крэв! – прошептал Вадим. – Их даже два, ты заметила?
   Эва кивнула, вслушиваясь в свои ощущения. Этажом ниже, за несколькими стенами, насторожился и Адам, приваленный обессиленными «мышками». А секундой позже стал выбираться из-под завала, рассыпая по постели безжизненные тела. К счастью, девицы всё же дышали, хотя не проснулась ни одна. Прихватив одежду, Адам выскользнул из спальни, по затенённому коридору метнулся на воздух, чтобы подстраховать партнёров снаружи.
   – У нас даже мечей нет, – снова шепнул Вадим, – не говоря о латах.
   Напоминая, Эва выщелкнула напрягшиеся пальцы в его сторону, и он ощутил болезненный удар по рёбрам. Ну конечно, воспрянул Вадим, – Знак!.. Однако хватит ли этого против клинков оборотня? Во всяком случае скорости добавит наверняка.
   Прикрыв глаза и уже едва слыша продолжающуюся перепалку между правителем и наследником, он следил за перемещениями ночных Хищников, рыскающих по правительской усадьбе, будто по собственным угодьям. Вадим видел врагов с удивительной ясностью, словно маячки в трёхмерном комп-лабиринте, – но возникли они как по волшебству. Точно две лампочки вспыхнули: раз – и горят. Может, в самом деле включились, до поры маскируясь под обыкновенных чинуш? Если так, на концерт они опоздали. Иначе не слонялись бы сейчас по всему дому, а напрямую вломились к наследнику, устраняя утечку. Хотя…
   – Кто-то ещё включился в игру, – пробормотал Вадим. – Чёрт, Кира!..
   Кажется, он недооценил команду Алекса, успевшую подготовиться к приёму. Располагая многими институтскими новинками (вряд ли всеми) и последними донесениями Киры, спецгарды ухитрились зацепиться за оборотней, приборами возмещая недостаток собственной чувствительности, и теперь могли хотя бы регистрировать угрозу. Вдобавок в Кире уже проклюнулась Сила, разбуженная недавними приключениями, – во всяком случае Вадим ощущал девушку не как раньше. Но если она вздумает тягаться с Хищниками!..
   Впрочем, дурой Кира не была, а на подвиги оборотней насмотрелась. И пока лишь следила за убийцами, насколько позволяли техсредства, – по рации корректируя позиции охраны, нацеливая страж-камеры на подозрительные места. Но Хищники, видно, чувствовали слежку и на рожон не лезли, опасаясь не столько захвата, сколько обнаружения. А на периферии мелькал Адам, добавляя сложности их манёврам. Так что игра затягивалась.
   Перепалка между высокопоставленными родичами грозила перерасти в потасовку. На фоне назревающей атаки эти «гамлетовские» страсти уже не казались Вадиму уместными. Понятно, своя рана всегда больней, и что сотворил Первый с семьёй Основателя, наверно, ужасно. Однако ещё вопрос, чьё восхождение стоило большей крови и через сколько судеб переступил сам Основатель! Почему не вспомнить остальных? Если разбираться с обидами, то со всеми и по возможности не накручивая новых. Но до этого ли сейчас?
   Осатаневший от пикировки, не поспевающий за языкатым юнцом, правитель внезапно вскочил, намереваясь подкрепить свои доводы рукоприкладством. Тотчас и Орест сорвался с места, направив коляску к притаившейся парочке, словно заманивал кровника в засаду.
   И в этот момент один из Хищников решил наплевать на конспирацию. Мгновенным рывком, неразличимым для заурядного глаза, но не для страж-камер, – отметил Вадим, он выметнулся из дома, в два скачка взмыл к крыше, избежав бросившегося Адама, и вломился в окно, словно шальной метеорит. Распрямился под потолок, скаля чудовищные клыки, окинул лучомкомнату. Пригнулся для нового прыжка, вдогонку за жертвой.
   И тут навстречу ему рванулся Вадим, будто подброшенный таким же взрывом. Скользнув мимо летящей к нему коляски, он с ужасающей силой сшибся с Хищником и отпрянул, рыча от нахлынувшей ярости. Теперь Вадим не чувствовал ни робости, ни сомнений, ибо знал, по чью душу явился зверь, и не собирался её уступать. Этот мальчик у него за спиной и так с трудом цеплялся за жизнь, а никому не позволено отнимать последнее. Только через твой труп, вражина!..
   У Хищника не оказалось ни лат, ни мечей. И к чему было это, если его разбухшие, продравшиеся сквозь придворный сюртук мускулы покрывала ороговевшая, заросшая жёстким волосом кожа, а каждую пятерню венчали когти, не уступающие тигриным? Счастье Вадима, что магические Знаки не подвели, образовав подобия щитков, – иначе его располосовало б на первом же махе! И что он просочился своим сознанием в чужое, достроив рефлексы оборотня собственными.
   Снова они нахлынули друг на друга, молотя конечностями с непостижимой для заурядов быстротой, осыпая противника градом убийственных ударов, – и снова их разбросало по сторонам с равной мощью, словно от стены.
   Идиотизм – полное равновесие! – в бешенстве подумал Вадим. – Уж не скопировал ли я его Силу один к одному? Но опять ринулся на чудище, памятуя, что по всем сказочным канонам третья стычка должна стать решающей.
   Он постарался ещё взвинтить темп, благо весил намного меньше, и сумел-таки обставить чудище в скорости рук и ног. Но забыл, что у зверей припасено другое оружие. Словно из марева к нему метнулась клыкастая пасть, целясь в горло, – Вадим едва успел садануть по ней щитком. Точнее, как раз щитокопоздал, зато из непоспевающей ладони вылетел огне-шари протаранил страшную морду, сминая набок. Из перекошенной глотки вырвался булькающий, вибрирующий вопль. Наставив когтистые лапы, зверь прыгнул на Вадима, пытаясь смять массой, и тому не осталось иного, как послать навстречу новую порцию Хаоса, проломив бочкообразную грудь.
   Хищник опрокинулся навзничь, мерзко сипя развороченным горлом и посылая вокруг волны нестерпимой боли. Они корёжили Вадима несколько бесконечных мгновений, пока он расцеплялся с умирающим сознанием, отгораживаясь от небытия мощными блоками. Эк меня разобрало! – успел подумать Вадим. Опять взбесился, надо же!..
   И всё же за пределы он не вышел – оборотень сам напросился. Тому предоставили выбор: отступить либо погибнуть. Любое разумное и свободное существо предпочло бы первое. Значит, Хищник неразумен или несвободен. Или для него убийство – дело принципа, вполне стоящего жизни.
   Преодолев гадливость, Вадим нагнулся к противнику. Но тут из-за его плеча возникла Эва и третьим шаромснесла зверю голову, поставив в схватке точку. Вот так, подумал Вадим, пленных не берём, даже полумёртвых. Другого это навело бы на подозрения – но не меня, нет.
   На секунду он расслабился, соскальзывая в обычный режим, снова пуская время вскачь. Сейчас же на труп налетел Первый, бросившийся вдогонку за Орестом, с чертыханием кувыркнулся. А наследник, оказывается, ещё только подкатывал к портьере, но как раз собрался оглянуться, привлечённый шумом.
   В раздражении Эва дёрнула Вадима за рукав. Однако он и сам рассудил, что лучше пока не объявляться, и вместе с ней, на форсаже, укрылся за шторами.
   Развернувшись вместе с креслом, Орест с недоумением посмотрел на растянувшегося по полу правителя, озиравшегося столь же изумлённо, затем перевёл взгляд на растерзанный труп в лохмотьях парадной формы, плавающий в кровяной луже. После смерти Хищник вернулся в прежние формы, и оказались они весьма скромными, несоразмерными с галлонами крови, успевшей из него выхлестать. Видели бы его секунды назад!..
   – Кой дьявол! – рявкнул Первый. – Что за шутки, а?
   С кряхтением правитель поднялся, без особого почтения оглядел останки, трогая их ногой и бормоча что-то под нос, потом уставился на проломленное окно.
   – Нет, – медленно сказал он. – Это не шутка. Это – предупреждение. Помнишь «Крёстного отца»? Лошаков у меня нет, так они, гады, кончили моего референта и зашвырнули в окно.
   – Катапультой, что ли? – спросил Орест, кривя губы.
   – Зачем катапультой, – не понял иронии правитель, – с вертушки!.. Мы с тобой так лаялись, что, реактивный драндулет не услышали бы. – Первый хмыкнул. – Только чего же с ним сотворили, а? Грудь разворочена, будто ему гранату скормили… Ну, я устрою гардейцам! – погрозил он кулаком. – Подпустить чужую вертушку к самой фазенде!..
   – А с его формой что? – поинтересовался юноша. – Тоже взорвалась?
   – Э-э, – махнул рукой Первый, – снявши голову… Зачем ему теперь форма?
   Потирая ушибленное плечо, он протопал к двери, распахнул. И отшатнулся с испуганным вскриком, потому что внутрь уже врывались, обтекая его с обеих сторон, четверо: Алекс, Кира и двое угрюмых крепышей, – причём каждый держал в руке короткий меч, а в другой дулом в потолок, подмышечный огнестрел. Окружили правителя плотным кольцом и застыли, прощупывая комнату колючими взглядами, готовые стрелять на любой шорох, по каждой мелькнувшей тени. Даже Орест счёл за благо не шевелиться, оцепенев не хуже трупа, а уж Вадим и дышать перестал. Чёрт знает, как они теперь размахаются – после драки-то!
   – Чего же ты, дружок? – укоризненно, но и заискивающе сказал Погорелов. – Я так на тебя надеялся!.. А если б они попали в меня?
   Не ответив, Алекс скользнул к покорёженным останкам Хищника, тщательно их обследовал, затем оглянулся на Киру. Та утвердительно кивнула и расслабилась, пряча оружие под оборками пышного платья. На подозрительные шторы, единственное укромное здешнее место, девушка старалась не смотреть, наверняка ощущая за ними Вадима.
   Следом убрали огнестрелы крепыши, и тотчас Орест вздохнул с облегчением, очередной раз избежав неприятностей. Напряжение в комнате пошло на спад – даже Первый это почувствовал, запоздало приосанясь.
   – Вам лучше вернуться в гостям, – мягко произнёс Алекс. – Опасности больше нет… Парни, проводите!
   Действительно, второй Хищник снова сгинул, так и не проявившись по-настоящему. Очевидно, понял, что здесь ему ловить нечего: не по зубам добыча – опоздали!
   – Как же вы проворонили вертолёт? – снова укорил правитель. – Пустить к самому дому – это ж надо!..
   – Не было вертолёта, – с лёгким нетерпением ответил спецгард. – Я после доложу – идите вниз. Да идите же!
   – Ну смотри…
   Погорелов наконец удалился, конвоируемый внимательными крепышами, дверь захлопнулась.
   – Ну, выходите! – сразу сказал Алекс. – Теперь можно. – Уж он ничего не забывал, в отличие от Погорелова, и контроль за посетителями вёл неукоснительный. – Что тут стряслось?
   – Тебе как: рассказать или показать? – спросил Вадим, раздёргивая шторы, словно собирался начать представление.
   – Лучше бы, конечно, увидеть, – сказал Алекс. – Наслушался-то я уже всякого!.. Как понимаю, это и есть главный злодей? – кивнул он на останки.
   – Что, не похож?
   – Да не слишком – референт!..
   – Ведь он не ожидался сюда, верно? – предположил Вадим. – И приехал совсем недавно, по срочной надобности.
   – Без фокусов нельзя? – вздохнул Алекс. – Давай оперировать фактами.
   – Ну, давай.
   Забрав у Ореста клавиатуру, Вадим направился к компу, взмахами руки подзывая остальных. Ему и самому было интересно: всё же впрямую он застал лишь концовку. А вот как это начиналось?
   Подражая наследнику, Вадим без особых сложностей проник в архивы страж-системы, извлекая последние записи. (Алекс только головой покачал: хороша секретность!) Затем выбрал из них нужные и пустил на малой скорости, ловя момент.
   – Вот, – сказал он, переходя на покадровый показ, и направил картинки на главный экран. – Смотрите!
   Действительно, это впечатляло. Только что в кадре застенчиво улыбался секретарь-референт, щуплый и бледный, укрывшийся от шумных соседей в затенённом углу. А в следующем его словно взорвало: из тесных одёжек вспучились коричневые бугры, сквозь панцирную кожу проросли серповидные когти и клыки, похожие на кинжалы. На третьем снимке Хищник срывался с места, расплываясь в марево, и дальше лишь на паре кадров запечатлелись смазанные очертания исполинской фигуры, в самом деле будто выстреленной из катапульты.
   Всего несколько приличных снимков – в Гнезде их набралось куда больше. Однако там это поразительное превращение не зафиксировалось ни на одном. Удивляло и то, что внутренне Хищник преобразился куда раньше – выходит, возможно и такое.
   – Господи, а как же сохранение массы? – скорбно вопросил Орест, прижав ладони к порозовевшим щекам. – Он же вымахал раз в пять!..
   – Предположим, – сказал Вадим, – он синтезирует белки из воздуха.
   – Пару центнеров в доли секунды? Это похлеще вакуумной бомбы!
   – Это всё, что тебя удивляет?
   – А ещё как вы сумели его остановить. – Юноша недоумённо покачал головой. – Чтобы такую тушу перемещать с эдакой скоростью – это ж какие мощности задействованы!..
   – Тебе в спецах – самое место, – неожиданно рассердилась Кира. – Они тоже любят вопросы задавать! Вот отвечать некому.
   Впрочем, она явно благоволила к вельможному сироте, недостаток почтительности возмещая ворчливой опекой.
   – Есть у вас независимые эксперты? – спросил Вадим. – Пускай повозятся с трупом – может, на что наткнутся. И пусть поколдуют над снимками – по крайней мере получите представление о возможностях этих тварей. Так сказать, оцените их тактико-технические характеристики.
   – Меня интересуют две вещи, – сказал Алекс. – Во-первых, откуда берутся… звери. Во-вторых, как их выявить до превращения.
   – Хорошо тебе, – позавидовал Вадим. – Меня интересует куда больше!
   – Надо же с чего-то начать?
   – Если я скажу, что их порождает сама среда, – ты мне поверишь?
   – Вряд ли.
   – Я и сам не верю. Но завязаны они на здешнюю публику, так что предрасположенность налицо. Кстати, как насчёт второго – не вычислили?
   – Кира! – распорядился спецгард. – Займись. Завладев клавиатурой, женщина так же легко вступила в страж-архивы, стремительно пробежала сквозь записи, вдруг чертыхнулась.
   – В чём дело? – тотчас среагировал Алекс. – Проблемы?
   – Накрылась ваша съёмка, – сочувственно пояснил Вадим. – Выходит, не одни мы играем в эти игры? Хорошо, главные кадры успели скопировать. – Повернувшись к Оресту, спросил: – К тебе-то не заберутся, ты уверен?
   Юноша апатично кивнул. Краска уже линяла с его щёк: похоже, сегодняшних треволнений ему хватило с лихвой. Последние силы иссякали – пора на подзарядку.
   Сочувственно Вадим поджал губы: прямо-таки хрестоматийный пример развитого рассудка, отлично изолированного от эмоций, – при почти полном обесточивании внешних систем. Интересно, если его окропить кровью Хищника, что-нибудь изменится? То-то Эва глядела на лужу с таким сожалением!
   – Наверное, он лишь и успел, что стереть файлы, – добавила Кира. – Впрочем, подменять их не имело смысла… разве только устранив страж-оператора.
   – То есть тебя? – уточнил Вадим.
   – Ну да, моя-то память осталась при мне. Правда, вам придётся поверить мне на слово.
   – Верим-верим, – поспешил заявить Алекс. – Так что?
   – Под подозрение попадают трое, – сообщила женщина. – К сожалению, засечь зверя точнее не удалось: слишком большой угловой разброс при наводке искателя… А как с этим у тебя? – спросила она, будто пыталась застать Вадима врасплох.
   – Не жалуюсь, – откликнулся тот, вовсе не собираясь темнить. – Если бы сохранились записи, мы сумели б определить второго. А так… – Он пожал плечами.
   – Итак, трое, – повторила Кира и снова погрузилась в архивы, одну за другой выводя на экран фотографии и каждую сопровождая словесной характеристикой – сжатой, но достаточно полной и убийственно точной.
   Из этой троицы один принадлежал к дворцовой челяди, а потому даже обязан был мелькать то тут, то там, – зато в силу этой же мобильности вполне мог пропустить исход Ореста с певцами.
   Второй представлял немногочисленную когорту приглашённых чинуш и до сих пор ничем не выделялся: в меру старательный, безупречно почтительный, не перегруженный принципами. При этом сравнительно молодой, активный, общительный, весьма озабоченный продвижением по службе. А потому использовал правительственные приёмы для завязывания полезных знакомств – что и объясняло его миграции по залу.
   Но перспективней других показался третий – постановщик зажигательных танцев, властитель группы амфорозадых прелестниц. Как и референт, он прибыл в усадьбу после выступления ВИА «Атлетико». Как и челядинец, он метался то в зал, то за кулисы – от избытка усердия или вследствие бурного темперамента. Как и чиновник, он среди зрителей не оставался спокойным, а слонялся по всему залу, общаясь с приятелями.
   – Опять Студия, – выдохнул Орест, почти засыпая. – Вот где надо копать.
   Переглянувшись с Вадимом, Кира шагнула за кресло наследника и принялась разминать его хилые плечи, словно бы делясь бодростью. Блаженствуя от нечаянной ласки, тот и вовсе закрыл глаза.
   – У тебя там связи, – сказал Вадим. – Сможешь нас пристроить?
   – Лучше бы через «папеньку», – пробормотал юноша. – Авторитетнее.
   – Официальными каналами долго – нужен неформальный, «блатной» контакт, по принципу «баш на баш». Чтобы завтра мы приступили к работе.
   – В качестве певцов? Всё равно потребуется прослушивание. Никто не отменил такой анахронизм, как худсовет!
   – Здесь и пригодится одобрение Первого. Не думаю, что кто-то посмеет оспаривать его вкусы: уж если кто у нас Первый, то во всём!
   – Хорошо, – утомлённо согласился Орест. – Только кто же будет меня охранять? – Он поёжился. – А вдруг опять заявится такое?
   – Не думаю, что после, сегодняшней ночи на тебя нападут. Но для страховки Алекс может задействовать тут пару росичей, натасканных на Мстителе. Конечно, если к нему прислушается Первый.
   – Он прислушается, – отозвался шеф. – К счастью, у нас осталось несколько впечатляющих кадров. Сотрудничество с вами оказалось полезным – так почему не усугубить?
   – Ну, цели у нас всё же разные! – возразил Вадим, хотя никто не тянул его за язык. – Я не против сохранения его жизни и даже в судьи не набиваюсь, но вот от власти бы Савву отодвинул.
   – Собственно, нам и поручена его жизнь, – спокойно уточнил Алекс. – О власти пусть пекутся другие.
   – На этом прения закончим! – решительно вмешалась Эва. – Сегодня мы с Вадимом ночуем у наследника, остальные – как хотят.
   Кира покосилась на шефа – тот молча пожал плечами.