Иванов Сергей Григорьевич. Сила отчуждения

   В эту секунду длинный коридор, по которому они едва не бежали, увлекаемые крутым наклоном, завершился дверью, больше смахивавшей на крепостные ворота. Перед ними тоже светилась плошка, шелестя бледным пламенем, зато постовых не было – видимо, посчитали, что такие створы не нуждаются в живых подпорках.
   – Вот так, за непринужденной беседой, мы и добрались до места основных событий, – бодро сказал Светлан. – Хотя…
   То есть, что события на носу, он ощущал ясно. Но вот основные ли?
   – Будешь ломать, сир? – спросила девушка.
   – Ну, сразу и ломать!.. Что я дикий, что ли?
   – Почему «дикий», – хихикнула она. – Неприрученный…
   Приблизившись к воротам, Светлан присел на корточки, разглядывая замок. Судя по скважине, как раз такие ключики подносили победителям на подушках. При желании подобной железкой можно и голову пробить.
   – А ведь им пользуются, – заметил он. – Не призраки же? И тюрьма, насколько помню, отсюда неблизко.
   – Это не значит, что тут не держат кого-нибудь, – возразила Жанна. – В старых замках ночным монстрам часто скармливают узников, лишь бы чудища не трогали остальных.
   – И каждой вечер здешних зэков выводят на прогулку в крепостной двор, – прибавил Светлан. – Да еще и питают три раза в день.
   – Что, так часто открывают? – удивилась ведьма.
   – В том-то и дело.
   – Но не будем же мы дожидаться…
   – Нет, конечно.
   Вынув из кармана проволоку, вполне сгодившуюся бы для кочерги, богатырь аккуратно выгнул ее под нужную форму, вставил в скважину, повернул пару раз. И дверь открылась.
   – Дело мастера боится, – сказал Светлан, раздвигая створки. – Если мастер – с динамитом.
   – А теперь скажи, что замк и , как и женщины, любят ласку, – съязвила Жанна, на всякий случай придвигаясь к нему ближе.
   – А кто тут женщина? – удивился он. – Вот с детьми – да, требуется аккуратность.
   – Ох, сир, не будь ты моим господином…
   – И слава богу, – сказал богатырь. – Вопрос-то, конечно, спорный…
   И вступил внутрь, машинально нагнув голову, хотя угрозы впереди не чувствовал. Пока.
   Вот с этой стороны светильника не было – ни вблизи дверей, ни поодаль. И однако интерьер различался отчетливо, точно свет был рассеян по всему пространству. А поглядеть здесь было на что. Огромный зал заполняли стройные колонны, словно бы сплетенные из тонких стволов, а наверху расходящиеся в подобия крон. Кое-где, рассекая пол, к сводчатому потолку возносились винтовые лестницы, окруженные похожими колоннами, хотя совсем крохотными, и даже стены, как бы разделявшие зал на отдельные помещения, состояли из сводчатых проемов, уставленных в несколько рядов, будто пчелиные соты. И все было такое древнее…
   – Это мы хорошо попали, – произнес Светлан. – Кстати, я уже видел похожее. Именно похожее – не такое.
   – Говорят, свою крепость Первый Граф выстроил на развалинах древнего города, – сообщила Жанна, опасливо оглядываясь. – Причем город был в основном подземным.
   – И кто ж обитал тут?
   – Никто не ведает. Предполагают лишь. Будто даже и не люди.
   – Богатыри, ага.
   – Скорее уж ведьмы, – не согласилась девушка. – Ты заметил, сир? Здесь удобно летать.
   – Ладно, – сказал он, предусмотрительно затворяя за собой дверь. – Как сформулировал один затейник: «Дальше – тишина».
   Затем снова направился вперед, спускаясь по узким ступеням.
   – Ой, не зарекайся, сир! – откликнулась Жанна, устремляясь за ним.
   И, конечно, оказалась права. Они не успели добраться до середины зала, глазея на здешние изыски, когда Светлан притормозил и повел чутким носом, из здешнего букета выделив аромат если не знакомый, то навевавший вполне определенные ассоциации, связанные с походом в Тартар.
   – Этих не хватало! – проворчал он. – Может, тут были не развалины? В том смысле, что жители еще не покинули их, когда сюда приперся Биф.
   – И обитают здесь по сию пору, – закончила Жанна. – Так ты узнал их?
   – Ну, не то, чтоб…
   – Но подозреваешь, да? Сир, не трави душу!.. Это вампиры?
   Вот кого ведьмы страшились по-настоящему – это ночных охотников. Ибо для тех самой желанной добычей были как раз летуньи.
   – Видишь ли, – успокаивающе заговорил Светлан, – вампиры-то бывают разные. Дважды убиенный маркиз Кристо – это одно. Он-то скорее упырь, наш Марчик, – можно сказать, бывший человек. А когда мы с Артуром бродили по Тартару, на нас наскакивали летучие кровососы, сильно смахивающие на орков – за неимением людей, еще не воцарившихся на Земле… Мимикрия, понимаешь! А мозгов у них было не больше, чем у обезьян. И уж конечно, они не строили городов.
   – Летучие обезьяны, ха! – поразилась девушка. – Выходит, их не выдумали?
   – Может, и выдумали. Но это не значит, что их не было.
   Светлан напрягся, ощутив, как на него дохнуло запахом – тем же самым, но совсем-совсем свежим. Не со следа – с живого. Словно бы существо, прошедшее тут недавно, вернулось назад, заинтересовавшись необычной парой. Уж не вздумал ли и этот поохотиться? Ну ты, братец, нахал!
   Скосив глаза, богатырь различил шевеление в густой тени – столь скрытное, что нормальный человек наверняка бы его не заметил.
   – На старт, – прошептал он.
   – Чего? – не поняла Жанна.
   – Внимание…
   – А, теперь ясно.
   – Марш!..
   Сорвавшись с места, Светлан ринулся к подозрительной тени. В тот же миг от нее отделился клок и метнулся прочь, явно не желая связываться с психом, первым кидающимся на вампиров. Мощно отталкиваясь, Светлан устремился следом, причем каждый его скачок походил на полет. Но беглец не уступал преследователю прыгучестью, а временами и впрямь взлетал, распахивая то ли крылья, то ли плащ. Разобрать его очертания, да еще на такой скорости, было сложно даже богатырю – тем более, сей шустрик понимал толк в маскировке. Со всех ног Жанна бежала за ними, но, конечно, отставала, хотя была девушкой резвой.
   Половину громадного зала оба проскочили за несколько секунд, и здесь снова обнаружились ворота, ничем не отличавшиеся от первых, кроме разве охраны, зачем-то приставленной к ним. Беглец словно просочился сквозь запертую дверь, перед которой, вдобавок, маячили двое верзил, вооруженных секирами. Вот Светлану они – возможно, с лучшими намерениями – попытались заступить путь, но он уже распахивал створы, своротив здоровенный засов. Рыкнув невнятное, один из здоровяков замахнулся на богатыря алебардой, хотя мог бы и соизмерить силы. Ухватив оружие, Светлан стряхнул с него стражника и сунул подоспевшей ведьме – взамен метлы.
   – Ходу, – выдохнул он. – Не отставай, летунья!
   – Шутишь, сир? – откликнулась Жанна, привычно седлая древко.
   Но богатырь и не думал шутить, сразу от порога развив такую прыть, что девушке пришлось показать все, чего она достигла в высоком искусстве левитации. Тем более, лететь пришлось в переплетении ажурных мостков, изящных лестниц и решетчатых стен, походившем на чудовищную паутину, которая затянула колоссальную полость, открывшуюся за вторыми воротами. Предыдущий зал она превосходила по размерам в разы, если не в десятки.
   Впрочем, Светлан предполагал здесь нечто подобное и прежний скачковый бег без колебаний сменил на стремительные прыжки-перелеты, в этой каменной чащобе оказавшиеся даже эффективнее обычного полета. Будто подкидываемый катапультой, с безупречной точностью перемахивая с мостка на мосток, отталкиваясь от колонн и перегородок, он с каждым броском сокращал дистанцию. Не прошло и двух минут, как богатырь загнал беглеца в подходящий угол и загородил единственный выход, пока избегая касаться того руками.
   Круто повернувшись, «крадущийся в ночи» с шумом распахнул крылья-плащ, затем взметнул когтистые лапы и сам будто расправился, внезапно сделавшись огромным. Бледное лицо, словно светящееся на темной фигуре, исказилось в ужасную маску, из-под оскаленных губ проступили клыки, против воли внушающие трепет. Издав утробный рык, монстр шагнул вперед.
   С коротким шипом эльфский клинок вырвался на волю и воссиял, в глубоком сумраке подземелья похожий на лазерный меч.
   – Хочешь померяться? – спросил Светлан. – Да ради бога!..
   Вот этому принципу он следовал неукоснительно: лучше пере-пугать, чем недо. После этого обычно не доходит до настоящего дела.
   И тотчас беглец словно бы сдулся, пряча хищные зубы, а заодно и лишнюю агрессивность, – эдакая легкая трансформация, с минимальным применением магии.
   – Я не воин, – возразил он на вполне человечьем языке. – Даже не исполнитель. Хочешь убить безоружного, рыцарь?
   – Это ты – безоружный? Посмотри на свои ногти!
   Мельком глянув на них, странный сапиенс признал:
   – Давно не подстригал, вы правы. Но в нынешнее смутное время приходится носить хотя бы такое оружие. Железо-то я не терплю… примерно как ваша подружка – одежду, – добавил он, переведя взгляд на подлетевшую Жанну.
   – Надо ж, – пробормотала девушка, с алебарды спрыгивая на пол, – а этот рассек меня с ходу. Или подслушивал?
   – Просто мы наблюдательнее людей, – пояснил вампир. – Ночной режим способствует, знаете ли… Может, переберемся вон в ту беседку? – предложил он, указывая кивком. – Здесь не особенно уютно.
   – А ты будешь себе хорошо вести? – спросил Светлан. – В бега не ударишься, каверзы не подстроишь?
   – Обещаю.
   Судя по такой лаконичности, первородные вампиры были столь же негибкими существами, как и прочие Древние, попросту не способные лгать. Хотя с той далекой поры, когда Светлан увидал их впервые, они ушли далеко. К примеру, этот вовсе не походил на огра – вполне благообразный субъект с тонкими чертами лица и сияющими глазами, вдобавок изящно одетый. А крылья в сложенном состоянии вполне могли сойти за накидку, стекающую с широких прямых плеч вдоль безупречно стройного торса.
   Вот только кожа, при ближнем рассмотрении, выглядела необычно: совершенно лишенная волосков, она словно состояла из мельчайших чешуек, у восприимчивого человека вызывая ассоциации с ящерицей. А пышные волосы чуточку напоминали парик, хотя были натуральными. И еще, разумеется, выдавал запах – но многие ли смогут его учуять?
   Вырядился вампир с безупречной элегантностью, правда не по здешней моде (или, скорее, не по нынешней), а платье его было пошито из странной ткани – возможно, и в двадцать первом веке для нее не найдется аналогов.
   – Ну, пошли, – сказал Светлан. – Точнее, полетели.
   Подождав, пока туда перепорхнет Жанна, привычным уже скачком допрыгнул до беседки сам. А удивительный их знакомец не заставил себя ждать, бесшумно спланировав на широких крыльях. Судя по легкости, с какой тот держался в воздухе, он вполне мог унести с собой человека, с чем справится не каждая ведьма. Но с богатырем ему, конечно, не тягаться – ни в драке, ни в беге.

Часть VI. Богу – богово.

Глава 16. Новый старый знакомый.

   В беседке впрямь оказалось удобней. Были даже предусмотрены скамьи, вырезанные из пористого, но прочного камня. Впрочем, Жанна, как и обычно, предпочла колени Светлана, благо притворяться перед чужаком не требовалось.
   – Разумеется, вам требуются объяснения, – заговорил вампир, с нечеловечьей грацией рассевшись против них. – И насколько же издалека, по-вашему, мне следует зайти?
   – Ну, отступи лет эдак на тридцать миллионов назад, – предложил Светлан. – Или так далеко ваша коллективная память не добивает?
   Улыбнувшись, крылатый красавец покачал головой.
   – Кстати, меня зовут Ле Сан, – сообщил он, как бы добавляя беседе доверительности.
   – Действительно, – пробурчала Жанна. – Чего долго придумывать!..
   Вот эту бестактную реплику вампир как бы не разобрал, хотя на слух вряд ли жаловался.
   – Нет, знаете, в те времена мы были еще слишком дикими, чтобы помнить сознательно, – ответил он Светлану. – Но вот у гоблинов, с коими до появления людей мы… э-э… сотрудничали довольно тесно, есть предание о тогдашнем расцвете своего племени и о величайшем из их царей по имени Мифей, сраженном неким чудищем, явившимся невесть откуда и сгинувшим неведомо куда, но за один краткий бой порушившим могучую цивилизацию.
   – И ЭТО гоблины считают своим расцветом? – удивился Светлан. – Насколько помню, они тогда не сильно отличались от зверей, а на всех была единственная голова, к тому же отравленная злобой. Вот прежде, когда гоблины возводили дворцы и храмы, создавали шедевры… Да, я спускался по Шахтам, – ответил он на удивленный взгляд вампира, – вместе со своими друзьями. И мы, действительно, навели там шороху, подорвав этот «расцвет». И твоих несмышленых пращуров, между прочим, тоже косили десятками, – прибавил богатырь, поддавшись порыву. – Правда, они сами летели на мечи.
   – Может, это и к лучшему, – спокойно заметил Ле Сан. – Если б мы слишком расплодились, стало бы худо всем, включая самих.
   – Ишь, каков молодец! – похвалил Светлан, удивленно хмыкая. – Если б еще и кровь не пил…
   – Как и вас, нас творили не с чистого листа, – произнес вампир. – Мы не эльфы, даже не гоблины. А над такими сапиенсами тяготеет прошлое. Одни произошли от всеядных, другие – от хищников. Ну, а мы – от кровососов.
   – Так надо ж работать над собой, – проворчал богатырь. – От дурных привычек лучше избавляться – тем более, если они чреваты гибелью. Думаете, на вас не найдется управы? Да через тысячу лет от вас останутся лишь легенды!
   – Возможно, вас удивит, но мы не гонимся за славой, – ответил Ле Сан. – И то, что о нас не знают, говорит лишь о хорошей конспирации.
   – Как раз историй про вас гуляет множество, – возразил Светлан. – Или не про вас? Имеете вы отношение к зловещим типам, которые вместе с кровью пьют людские муки, а дрыхнут исключительно в гробах, страшась дневного света пуще огня?
   – Поймите разницу, – призвал бэтмэн. – Мы – нормальные существа, пусть и чуждые вам. Они – ходячие мертвецы, не утратившие рассудка, но как бы застывшие за порогом смерти. Для них гроб служит привязкой к миру, поэтому они обречены таскать за собой этот громоздкий ящик. А роднит нас с ними еда. И нам, и им необходим живительный сок сапиенсов – так мы устроены.
   – «Сок», надо же, – умилился богатырь. – Вроде и ты – вегетарианец.
   – Но ведь и не мясоед? – резонно заметил вампир.
   – Выпивоха, ну да. Или пропойца? Горький…
   – Ну нет, как раз мы меру знаем!..
   – Он как хохол из анекдота, – неожиданно выдала Жанна. – Не ест, но надкусывает. А после – сцеживает бражку.
   Светлан поглядел на нее, вскинув брови. И как успела вобрать столько за неполный год? Шустра девица!
   – Для нас это – еда, – терпеливо повторил Ле Сан. – Не напиток, тем более не наркотик. Насущная потребность, увы.
   – А сколько тебе лет, приятель? – поинтересовался Светлан.
   – Э-э… довольно много, – осторожно ответил тот. – Конечно, по человечьим меркам.
   – Но не один век, да? И не три.
   – Верное наблюдение. Хотя… неужто я выгляжу старым?
   – Пра-ативный мужчина! – поддела Жанна. – Надо ж, еще один кокетун!..
   – А на память не жалуешься, старичок? – снова спросил Светлан.
   – Вот уж на что… Вас что-то интересует, да? – сообразил вампир. – Причем не в столь отдаленном прошлом.
   – Верно, на миллионы погружаться не будем – хватит несколько столетий. Ты помнишь, как возводилась эта крепость?
   – Ну, естественно.
   – И первого де Бифа не забыл?
   – Его забудешь, пожалуй…
   – Что, настолько запал в душу? Ну говори, я хочу знать про него больше!
   – Понимаете, Первый Граф был человеком необычным, но легко управляемым… как и большинство одержимых бессмертием.
   – Выходит, это вы внушили ему поселиться на здешнем городище?
   – Да какое ж тут городище, если прежние жильцы еще не съехали, – улыбнулся бэтмен. – Кстати, идея оказалась недурна. Ведь в те времена темницы Стронга переполняли узники, а кровь разве по ступеням не стекала.
   – Благодаря вам, видимо?
   – Не мы приводили этих бедолаг к смерти, – возразил Ле Сан. – К вашему сведению, мы даже облегчали им мучения – по мере сил.
   – Анестезирующая слюна, ну конечно!.. Может, вы и кусали узников из сострадания?
   – А по-вашему, нам вовсе чужд гуманизм? Наверняка кто-то и жалел. Но главное: мы ничего не забираем даром. И стараемся брать помалу, дабы не навредить.
   – Может, и согласие спрашиваете?
   – Ну, так далеко наш альтруизм не заходит. Но сами себе вы намного опасней, а посему не стоит взваливать на нас собственные прегрешения.
   – Ладно, вернемся к первому Бифу.
   – Вернемся, – согласился вампир. – Ведь что странно: хотя граф был, извините, отъявленным изувером, подданные почитали его точно бога. Возможно, это и зародило мысль.
   – Самим сотворить божество? – догадался Светлан. – Эдакого бога войны, да?
   – Скажу сразу: то была не моя идея. Более того, я всячески противился.
   – С чего это? – удивился богатырь.
   – Видите ли, все должно катиться по руслу, заданному природой, – пояснил бледный красавец. – Без крайней надобности нельзя вмешиваться в естественный ход.
   – Тезисы, может, и верны. Но где доказательства?
   – Иногда они не требуются – когда накоплен достаточный опыт. А опыта у нас, сами понимаете… До этого мы жили в согласии с людьми. Это был, если хотите, некий симбиоз. Конечно, мы нуждались в вашей крови, но забирали избытки. Или брали больную кровь, взамен впрыскивая снадобье, производимое нашими телами, – нередко это даже спасало обреченных.
   – Ну да, эдакие санитары ночи!.. Кстати, не у вас люди переняли кровопускание?
   – Ну не знаю, возможно…
   – Итак, опыт не помог, – сказал Светлан. – Как видно, и у вас им руководствуются не все.
   – Увы, – вздохнул плащеносец. – И даже не большинство, если судить по тому решению. За что и расплачиваемся ныне.
   – А, так вы голосовали!.. Разве у вас нет монарха?
   – В сравнении с вами, мы древняя раса, – заявил Ле Сан, – и от звериной стаи ушли далеко. Нам не нужны вожаки, короли, императоры…
   – Демократия, ага? И что это значит в вампирской трактовке?
   – Что каждый волен поступать как желает, лишь бы это не мешало общему благу.
   – А «общее благо» каждый понимает по-своему, да? Впрочем, бог с ним, – спохватился Светлан. – И что случилось затем?
   – Поначалу-то Оттар вел себя, как было задумано… гм… нами. Уж он готов был не вылезать из войны. И потомки его, в большинстве своем, не уступали воинственностью прародителю, а в жестокосердии вполне могли бы с ним потягаться. Но, оказалось, мы недооценили людей… или, наоборот, переоценили. В любом случае, их тяга к самоуничтожению и раболепие перед деспотом, эдакое сладострастное пресмыкательство…
   – Эй-эй, не увлекайся!.. Своих-то костери сколько влезет, а человечество уж предоставь нам.
   – Понимаете, в своих оценках каждый отталкивается от себя, – пояснил вампир извиняющимся тоном. – И вот здесь мы что-то недоучли. Запущенная нами волна нежданно стала набирать такую мощь… и взмывать настолько круто… что направлять ее оказалось не по нашим силам. А когда мы осознали ошибку, пытаться одолеть эту стихию уже было поздно. Мы разбудили чудище, которое вполне способно пожрать и бывших сородичей, и своих недавних хозяев… то есть нас. Его свирепые слуги, достаточно погруженные в вещественный мир, чтобы убивать, не уступают нам в проворстве, вдобавок их делается все больше. И если прежде нас спасало небо, то с тех пор, как Вороны стали обзаводиться летучими конями…
   – Сотворенных тем же Оттаром? – спросил Светлан. – Ведь это его проказы, а вовсе не каких-то демонов. Сгодилась давняя его тяга к лошадям!
   – Как бы то ни было, – печально произнес Ле Сан, – ныне нас одно выручает: меньшие размеры. Всадников-то сильнее заносит на виражах.
   – Инерция, ну да, – подсказал богатырь. – И что теперь?
   – Теперь наше племя поделилось на два крыла. И если одно продолжает лететь в направлении, предписанном нашим естеством, то второе пробует подладиться к измененной среде. А для этого нужно стать полезным новому богу… и поступить к нему в услужение, как ни прискорбно.
   – Стало быть, пресмыкательство свойственно не только людям, – отметил Светлан. – И в какой пропорции вы поделились?
   – Примерно поровну.
   – А что предпочел ты: гордую смерть или жизнь на коленях?
   – Видите ли, милостивый сударь, для таких, как я, выбора-то не было: мы попросту не способны служить. Это не наша заслуга – скорее беда. Увы, но нашему крылу предстоит в скором времени исчезнуть с лика планеты.
   – Потому что другая половина станет отлавливать единоплеменников в угоду нынешнему господину?
   – Что делать, приходится доказывать свою преданность, – пожал плечами Ле Сан. – Боги ревнивы – особенно те из них, кто выбрался из грязи. Зато наш вид выживет и когда-нибудь, через века или тысячелетия, получит шанс вернуть себе свободу.
   – Вот это – вряд ли, – сказал богатырь. – Во-первых, то будет уже не ваш вид, а нечто, пропитавшееся рабством до самых генов. Во-вторых, таких божков нужно сбивать на взлете. Потому что, если Оттар наберет полную силу…
   – Но что же делать? – повторил бэтман.
   – Я же говорю: сбивать!.. Пока не поздно.
   – Из рогатки? Сильно он устрашится!
   – А это смотря куда попадешь, – ввернула Жанна. – Вот ежели в глаз, то и рогатка не покажется игрушкой.
   – И в-третьих, – продолжил Светлан. – Не хочу показаться хвастуном, но, возможно, именно я – ваш шанс… причем последний. Ибо пресловутый Мифей, император всея Гоблинии, простиравшейся от лужи до лужи, принял смерть как раз от моей руки – хотя детина был габаритный и умел многое. Неужто локальный божок переплюнет «величайшего из царей»?
   – Вот это и впрямь новость! – молвил Ле Сан, качая головой. – То-то я дивился, в какой оборот меня взяли да с какой легкостью превзошли! Очень, доложу вам, некомфортное ощущение: будто я вновь на сносях – неуклюжий, заторможенный…
   – Э-э… М-да? – озадаченно сказал богатырь. – И какого ж ты пола, интересно?
   – Пол – категория относительная.
   – Иди ты, – удивился Светлан. – Это как же?
   – Для одних соплеменников… собственно, почти для всех… я мужчина, для других… Суть – в пропорции двух начал.
   – Правда? Черт ногу сломит в ваших делах. Хотя… – Тут ему вспомнились разгулявшиеся вояки, пытавшиеся подмять актеров. Этому мы тоже научились у вампиров?
   – А если придется мимикрировать под любовника? – поинтересовалась Жанна. – Ведь дворцовые дамы такие настырные!..
   Ишь, уже запомнила новое слово. Впрочем, ведьмы как дети: схватывают на лету.
   – Поверьте, мы оснащены необходимым, – молвил Ле Сан. – Лишь бы не требовалось раздеваться.
   – А голышом – слабо?
   – Вообще-то, мы сумчатые, – признался вампир с легким смущением. – На ваш взгляд, это выглядит… необычно. И крылья сбрасывать мы не умеем.
   – Тогда вам лучше рядиться в женское, – заявила Жанна. – Наверно, и тут вы… оснащены. Да?
   – Когда требуется, мы тоже умеем переодеваться, – с легкой улыбкой ответил Ле Сан, задержав взор на мнимом паже.
   – И строить из себя девиц, ха! – заключила ведьма. – С этим – к сиру, – большим пальцем она ткнула поверх своего плеча, едва не угодив Светлану в глаз. – Ему как раз не хватает.
   – В самом деле? – заинтересовался теперь вампир.
   Как видно, богатыря он готов был отнести к тем немногим, кто ближе его к мужскому абсолюту. А забавно было бы нарядить Ле Сана в женское – пожалуй, ему и впрямь пойдет.
   Прищурившись, Светлан еще раз оглядел гигантскую полость, выискивая мелькания инородной жизни. Но, видимо, для сородичей Ле Сана здесь стало слишком беспокойно, слишком близко к новым поселенцам, оснащенных опасным железом и вовсе не желающих делиться своим «соком» с алчущими соседями, – и они отступили на б о льшую глубину. Или главная угроза исходит теперь от нежити? Уж для нее плащеносцы не были неприметными, а упырям, вышедшим из людей, бэтманская кровь могла показаться даже слаще человечьей.
   – Ладно, кровосос, – сказал Светлан, – детальное знакомство отложим до лучших времен. Но я тебя убедил?
   – Э-э… В чем?
   – Что я – ваш шанс.
   – Вообще-то, вы же человек… – с сомнением произнес бэтман.
   А людям свойственно лгать – вот что он не договорил.
   – Не вполне, – поправил Светлан. – Я богатырь.
   – Ну, разница не кардинальная!
   – Тогда слетай к ограм, потолкуй с моим другом Кроном – уж он подтвердит. Великанам-то ты веришь?
   – Им – безусловно. Проблема в том, что на такую прогулку просто нет времени. Все должно решиться до рассвета. Мне даже со своими некогда переговорить.
   Ага, стало быть, я был прав! – огорчился Светлан. Предчувствия меня не обманули.
   – Тогда скажи: что ты теряешь? – спросил он. – Тебе хуже станет, если сделаешь попытку? Или твоему крылу? Или всем вампирам?
   «Доброй воли» – следовало бы прибавить.
   – Да нет, конечно…
   – Так да или нет?
   – Да, – ответил Ле Сан и посмотрел ему прямо в глаза. – В смысле, я согласен попытаться.
   – Вот и умница. Лучше быть богатым и здоровым, верно?
   – Что вы хотите знать, убийца царей?
   – Как расправиться с богом, – ухмыльнулся богатырь. – Цели растут, ага… То есть я понимаю, что бога прикончить непросто. Может, его даже нельзя убить. Но ведь что-то делает его сильным? Значит, надо выбить из-под него эту подпорку.
   – Отсечь детородный орган, – хихикнула Жанна. – Проще говоря, надо…
   – Не надо, – прервал Светлан. – Проще – это к Лоре. А мы не станем называть вещи своими именами… Скажи, – обратился он к Ле Сану, – вот в самом начале карьеры, когда Оттар был заурядным призраком, чем вы стали его подкреплять, чтоб отправить на повышение?