Иванов Сергей Григорьевич. Сила отчуждения

   И они полетели – вместе, с каждой секундой набирая скорость, по прямой уходя вверх, к совсем уже близким тучам.

Глава 20. Низвержение Валгаллы.

   Бывает любовный полет, как летали Светлан с Анджеллой, пока жили в Городе Солнца, – сплетясь телами, черпая силу друг в друге. А есть полеты страсти, когда ведьмы распаляют мужчин, точно жеребцов, и используют их в том же качестве, гоняя по ночному небу, пока те не рухнут без сил, взмыленные и опустошенные… чтобы через день опять тосковать по наезднице. Но нынешний полет не был ни тем, ни другим… хотя ближе все-таки к первому. Ибо дружба сродни любви, часто даже подменяя ее – на безрыбье. И поди разбери, где одно переходит в другое. Скажем, если они с Жанной увлекутся и слегка… э-э… полюбят друг друга… эдак по-братски, ага. Самое время об этом грезить!..
   И кто выдумал, будто главные тернии на пути рыцаря – битвы? Телесных ран еще можно избежать. Но как уберечься от соблазнов и сохранить верность Даме?
   – Ой! – пискнула Жанна, нежным бедром уколовшись о шип на его панцире.
   – Только без воплей, ладно? – сказал Светлан. – Не выношу бабий ор.
   – Потому что сам – орясина, – проворчала ведьма, не забыв, правда, прибавить: – Си-ир… Вообще, жаль, что и ты не голый.
   – Тогда бы мы налетали тут, ну конечно!..
   – Ведь с Анджеллой носились ночи напролет? Мог бы и меня разок кувыркнуть – ради высокой цели.
   – Даже с Анджи мы вряд ли б удрали от летучих коней. Тем более, в те… гм… часы мне было ни до чего – где уж клеваться с Воронами!
   – Как жаль, – вздохнула Жанна. – Уж так хотелось совместить пользу с усладой. А также… это… принести на алтарь свое целомудрие. – Она хихикнула. – Сколько ни есть чести – вся твоя.
   Глупышка, подумал Светлан едва не с болью. Да если б все были такими же чистыми!..
   – Не говори мне про алтари, – пробурчал он. – Взорвать бы их все к дьяволу! За что и не люблю религии: всё им дай, дай, а сколько ни дашь – мало.
   Меж девичьих колен богатырь поглядел вниз, на плешивую макушку холма и разбегавшийся по его склонам лес, с такой высоты смахивающий на неровные кудряшки. Вон и ручей, за которым Хорр гоняет козлов, а скоро и крепость станет видна. Или не станет? Похоже, раньше они с Жанной погрузятся в облака… собственно, уже погружаются. Н-да, вокруг делается туманно. Жаль, пелена не такая густая, какой казалась снизу. А до «чертогов» еще неблизко.
   – «Блажен, кого Ты избрал и приблизил, чтобы он жил во дворах Твоих», – нараспев произнес Светлан.
   – Ты про кого?
   – Вот про них, – рукой он показал в сторону, на стремительно летящие сквозь облака темные туши, сейчас еще больше смахивавшие на акул. И конечно, на их загривках восседали назареи, распластавшись вдоль шерстистых тел, чтобы не сорвало ветром. – Начинается новый раунд – надеюсь, не последний. Для разнообразия это будет воздушным боем.
   Увы, пулеметом его не снабдили, да и с маневренностью проблемы – в отличие от врагов. Только и остается, что ждать, когда они приблизятся на дистанцию удара. Хотя лучше бы не спешили.
   – Ну вы, летающие боровы! – вдруг заорала Жанна, со страху опять сделавшись задиристой. – Сейчас из вас наделают окороков!..
   – Сдай назад, егоза, – прошипел Светлан. – Не провоцируй обострение.
   – Будто они сами не обострят!
   – Нам каждая секунда – в копилку. Чем дольше пройдет без свары, тем выше вознесемся.
   – А то они не знают!..
   Если назареи и не знали, то медлить не собирались в любом случае, с ходу нацеливаясь на атаку. Было их… больше семи и меньше девяти. Оценить точнее мешали клочья облаков, постоянно заслонявшие то одних, то других летучек. Но, кажется, главная дюжина Оттара убыла еще на пару – то ли вампиры расстарались, устроив преследователям узников радушный прием, то ли часть Воронов отвлеклось на иные заботы… хотя это и глупо. Вооружены всадники были косами, только не теми, что подрисовывают Смерти, а боевыми, похожими на японские нагинаты. Уж если такой озадачат…
   – Добрый Дедушка Мороз нам подарочки принес, – сказал Светлан. – Черт бы его побрал.
   А закованные в железо упыри уже летели на него, слившись с хищными конями в эдаких летучих кентавров, – безмолвные, неумолимые, привыкшие наводить ужас на людей, а своими цепенящими взглядами лишать сил самых отважных.
   – Похоже, мне не оставляют выбора, – проворчал богатырь, вынимая мечи. – Какое облегчение, а?
   Он и впрямь чувствовал себя освобожденным, будто с плеч сняли немалую тяжесть. Все его тело расправилось, словно бы опять стало больше, но при этом сделалось воздушным, как надувной шарик. Кажется, и скорость подъема ощутимо возросла. (Или это заслуга ведьмы?) Врагов было слишком много – для обычного человека. И даже богатырю работы выше головы. Зато какой стимул!
   – Ну, – сказал Светлан, окружая себя расставленными конечностями, точно какой-нибудь спрут, – теперь начинается настоящий танец. Ты готова, подружка?
   – Всегда! – откликнулась Жанна, соскальзывая ему за спину, но не ослабляя обезьяньей хватки.
   – Ап, – выдохнул он, встречая первый удар боевой косы. – Понеслась душа в рай…
   Действительно, как ему не хватало опоры! Чтоб рубануть в полную мощь, требовалось подключить все мускулы, прочней зацепившись ногами, – а за что цепляться в пустоте? От каждого резкого маха его начинало крутить, и если бы в дело не вступала Жанна, работая тормозом, Светлану пришлось бы плохо.
   Зато назареи, спаренные с массивными конями, чувствовали себя в воздухе, точно рыбы в воде, мелькая вокруг черными акулами, выныривая из клубов тумана и раз за разом обрушивая на богатыря тяжкие удары. Хуже всего, что сыпались те отовсюду, и Светлану приходилось поддерживать круговую оборону, особенно тщательно оберегая свою наездницу. Впрочем, она и сама крутилась вокруг богатыря куницей, вовсе не желая угодить под взмах наточенной косы или под тычок алмазных копыт-когтей, способный проломить даже эльфскую броню. Но при этом не забывала о боевом танце, мгновенно реагирую на каждое из его па, помогая партнеру поворачиваться шустрей или, наоборот, стопоря, и ни на миг не прекращала тянуть Светлана вверх, к невидимой пока цели.
   Понемногу он обвыкался с безопорной схваткой, благо за последний год успел налетать с Анджеллой не одну сотню часов. А чудесные доспехи, сработанные Древними, сами подсказывали движения, превратив каждую его конечность в убийственное орудие. Впрочем, не вполне так: это человечьи клинки создавались для убийства, а эльфские – чтоб приблизиться к совершенству, обретая гармонию с миром… и даже с этими уродами, норовящими искромсать тебя в месиво. Но что ж поделать, если и они – часть среды, с которой требуется войти в согласие? А уж когда войдем, тут держитесь!.. Ради гармонии, бывает, не щадят ближних – чего ж толковать об упырях и демонических конях, зачатых от мертвеца?
   Это походило на вдохновение, изредка посещавшее Светлана – видимо, в награду за упорство. Он больше не ощущал ни злости, ни опасений, и даже драться вроде бы прекратил – лишь кружился в неистовом танце под неслышную музыку, придвигаясь к недостижимому идеалу все ближе, ближе… А чуткая ведьма продолжала следовать за ним неотступно, почти смыкаясь с партнером обнаженным сознанием, созвучная ему, как немногие из любовниц, близкая точно сестра. Вокруг них рассекалась плоть, хлестали фонтаны темной крови, распадались на части тела, человекоподобные или вовсе звериные – это не играло особой роли, а уж тем более, не было целью. Просто, когда индивидуум приходит в созвучие с окружением, оно тоже принимается подлаживаться под него, выправляя собственные изъяны.
   Когда Светлан очнулся от странной этой эйфории, рядом не оставалось никого из чужих – видимо, он порубил всех, пока сливался с космосом.
   – Никто не выжил? – спросил богатырь. – И слава богу.
   Впрочем, что стало с назареями и летучими конями, мешала разглядеть пелена, плотно затянувшая землю. Зато вверху, над головами выжившей парочки, уже проглядывали звезды.
   – Сир, – напряженным голосом сказала Жанна, – похоже, я иссякаю.
   – Лишь бы не истекала, – откликнулся Светлан, разглядывая вмятины на своей броне, и прибавил с тревогой: – Девочка, тебя не зацепило?
   Вроде не должно: эта малышка слишком важна для него, чтобы он мог позволить ее коснуться. Хотя самого исколошматили крепко, не глядя ни на какие слияния, – все тело уже начинало ныть. И если б не эльфские латы…
   – У меня магия на исходе! – выкрикнула девушка. – Доплясались!..
   – В жизни случаются неудачи, – сказал он хладнокровно. – А ты хотела бы обойтись без срывов?
   – Но если не дотянем, к чему было все?
   – Чтоб не корить себя за бездействие – хотя бы. Мы сделали, что могли, и пусть другие сделают больше.
   Туман вокруг рассеивался с каждой секундой, словно бы стекая вниз, в безбрежный облачный океан, озаренный сиянием месяца и сверканием тысяч звезд. И уже совсем близко, прямо над их головами, виднелось прозрачное облачко, невесть с чего оторвавшееся от общего стада и зависшее в вышине.
   – Вот и Лапландия, – хмыкнул Светлан. – А говорите: север, север!..
   – Во-первых, Валгалла, – тотчас возразила Жанна. – А во-вторых, что толку? Ну поглядели, убедились… Все равно ж не долетим? Я пустая до донышка, последнее выскребаю. Говорила: кувыркни!.. А теперь – поздно.
   – Ну, пока будем лететь вниз…
   – Чего-чего? – заинтересовалась она.
   – Тогда терять будет нечего.
   – Больно ты скорый, сир! – фыркнула ведьма. – Это ж тебе не затяжной прыжок?
   – Ну так затянем его, – пожал он плечами. – А если и нет, мне будет не до угрызений.
   – И то верно: хоть порадуемся напоследок… Все! – выдохнула девушка, обмякая на его плечах. – Я кончилась. Теперь…
   Но они продолжали подниматься, медленно и натужно, словно взбирались по отвесной круче.
   – А мы будто из последних сил, – пробурчал богатырь упрямо. – Что я, рыжий? Пройти столько, прорваться сквозь все заслоны, подобраться вплотную…
   – У тебя что, сохранилась заначка? – догадалась Жанна.
   – На черную минуту, ага. Я запасливый!..
   – Черт! – воскликнула она. – Если б не знала тебя, сиганула бы вниз. Зачем тебе лишняя тяжесть?
   – Но ты знаешь – к счастью. И не станешь творить глупости.
   Теперь облачко уже не казалось таким прозрачным и воздушным, больше походя на громадный диск, выточенный из просвечивающего минерала.
   – Тебе не дотянуть, – всхлипнула девушка, вновь впадая в отчаяние. – Сейчас посыплемся!..
   – Небось, небось, – бормотал Светлан, продолжая отвоевывать метр за метром, но с беспокойством ощущая, что и сам начинает… э-э… иссякать. Одна надежда: что его резервуары не столь поверхностные, как у ведьм, и остались тайники, о которых даже он лишь догадывается.
   – Но я ж мешаю, мой господин, – сбрось меня!
   – Пристрели, ага, – осклабился он. – Где это видано, чтобы кони кончали наездников? Лучше помоги мне.
   И принялся расщелкивать латные крепления.
   – Что ты делаешь?!
   – Раз на свет мы являемся голыми, – пояснил богатырь, – то и перед богом не грех предстать, в чем родились. А меня рождали без излишеств – судя по тому, как везло.
   Одни за другим доспехи устремлялись вниз, ухая в облачный слой, точно в океан, и пропадая из вида… бог даст, не навсегда. А когда Светлан и вправду остался наг, следом за латами к земле полетело самое дорогое из его имущества: эльфские мечи. Впрочем, нет – есть еще кладенец. Но он, к несчастью, далеко. Или к счастью?
   – Но сир, как же ты станешь биться с Оттаром? – не стерпела Жанна, горестным взглядом провожая оружие.
   – А твоим посохом, – ответил Светлан, беря в руки помянутую клюку, на которой ведьма вылетела из могильника. – Или чей он там? Во-первых, сей дрын намного легче, а прочностью мало уступает железу. Во-вторых…
   Протянув деревяшку как можно выше, богатырь зацепился набалдашником за край диска и осторожно подтянул себя, пока не смог достать туда же рукой.
   – Вот именно этой пары метров нам и не хватило бы, чтобы долететь, – заключил он, повиснув на пальцах. – Как в сказке, ей-богу!
   – Мог бы меня использовать вместо посоха, – заметила девушка. – Взял бы за щиколотку…
   – И ты удержала бы на пальцах мою тушу? – хмыкнул Светлан. – Я ведь не шучу: сейчас мы оба – пустые. И полным своим весом, без всякой магии, зависли над бездной в пару километров… Ну, каково летунье ощутить себя в шкуре рожденного ползать?
   Поглядев вниз, Жанна поежилась и невольно напрягла мышцы, вцепляясь в него крепче.
   – Хреновато, – призналась она. – Пробирает, ага… И хватит меня испытывать – тем более, что нас ждут.
   – Пожалуй, – кивнул богатырь. – Последний бой – он, как говорится…
   И одним рывком забросил обоих на остров. Ну, господи, прими нас в своих чертогах – уж так мы сюда стремились!
   А «чертоги» действительно существовали. Сверху остров вовсе не казался прозрачным – нормальный камень, полированный до блеска, расцвеченный в разные тона. Вот из него и возвели здешний дворец, не особо роскошный, но и не сказать, чтобы скромный, – этакий коттедж. Хотя, скорее всего, тут временное жилище, такое же промежуточное, как и сам Оттар, еще только примеряющийся к божественному статусу. Все компактно и без претензий, не для показа или проведения экскурсий – для личного пользования. А пресловутых пирующих героев, вдобавок услаждаемых валькириями, не наблюдалось и в помине.
   Вокруг дома расстилалось подобие площади, со всех сторон обрывавшееся в пропасть и сотворенное из того же мерцающего камня. Ни травы, ни деревьев, хотя здесь они оказались бы к месту. К счастью, не было и скульптур, от которых так и жди какой-нибудь пакости: то они оживают, начиная гоняться за изумленными гостями, а то взрываются, точно тролли, объевшиеся порохом.
   – Всегда недоумевал, как боженька удерживается на облаке, – произнес Светлан. – Ну, на таком можно.
   Как ни удивительно, гостей не встречали. Ни стражи, ни хозяев – вообще никого, полная пустота. И – тишина. Лишь ветер посвистывает меж колоннами и в открытых порталах.
   – Что, теперь будем в прятки играть? – заворчал богатырь. – Выходи, подлый трус!
   Скользнув по нему, ведьма спрыгнула на камень, тоже поправ ногами божью обитель, и огляделась.
   – Надо спешить, – напомнила она. – До рассвета уж близко.
   – Вот не люблю я эти ники! – снова сказал Светлан. – Или они по жанру положены?
   И направился ко входу в дом, поигрывая клюкой. Конечно, Жанна поспешила следом, особенно не прячась за него, но и не подставляясь – уж она знала свое место, несмотря на юные года. Хотя оба остались без магии, перемещались с обычным проворством незаурядов. Миновали один сумеречный зал, второй.
   – Чу! – произнес богатырь, вдруг замирая. – Или не чу? Крысы-то здесь вряд ли водятся. Конечно, если не считать…
   Круто повернув, он двинулся на звук. И проскочив еще пару комнат, наконец наткнулся на… хозяина. Ну да, больше-то некому. Облаченный в старинное тряпье мужчина оцепенел посреди небольшого, скудно обставленного зала, будто собрался улизнуть, да не успел.
   Покойник впрямь сохранился на диво – ну разве скажешь, что его мариновали несколько веков? Вот в остальном Оттару польстили: Первый Граф оказался вовсе не исполином – скорей его можно окрестить плюгавым. Правда, он не был ни хромым, ни сухоруким, ни рябым, ни даже рыжим – вполне обычный человек, с лысиной и куцей бородкой. Производил Оттар странное впечатление: то ли кукла в полный рост, то ли киборг, маскированный под человека. И дело не в тусклых глазах и землистой коже – в конце концов, трупные тона свойственны многим живым, – и не в запахе, слегка отдающем тухлятиной. Но как раз жизни в Оттаре не ощущалось.
   А убежать небесный властитель не смог бы при всем желании, как, по-видимому, и сражаться. Поскольку двигался он хоть и шустрее большинства людей, но вовсе не с той легкостью, что его гости… если допустимо так называть пришедших убивать. Впрочем, разве мертвеца можно убить?
   Вот Оттар считал, что можно, – судя по его переполошенной физиономии, на которую он тщетно пытался натянуть маску надменности. Несмотря на разгром главной тюрьмы Междуречья и осквернение святилища он, наверно, сумел бы взглядом подмять любого смертного… из обычных. Но не богатыря, нет. И даже юная ведьма вряд ли ему по зубам.
   – Какой облом, а? – покачал головой Светлан. – Нет, я разочарован! Это ж нарушение канонов жанра – главный мерзавец должен быть и самым крутым… С другой стороны, – рассудил он, – так ближе к правде. Что-то не припомню правителей-исполинов… исключая разве Петра. Но того так перешугали в детстве, что в душе он на всю жизнь остался недомерком.
   Наконец утвердив на физиономии чванливую мину, весьма далекую от царственной, хозяин Нью-Валгаллы нетвердой поступью проследовал к высокому креслу, откуда его, видимо, сорвало нахлынувшим страхом, медленно опустился в него. Затем с усилием сдвинул редкие брови и заговорил глуховатым надтреснутым голосом:
   – Как смели вы, о презренные рабы, явиться сюда в непотребном обличье? Что ищете: смерти своей? Мне стоит лишь хлопнуть в ладони, и вас испепелит молниями, изорвет вихрями, изотрет небесными жерновами, а уж после низвергнет в пучину Преисподней. Ибо я владыка вселенной, повелитель всего сущего на земле и на небесах, и мне подвластны стихии…
   Живописание своего величия заняло у него несколько минут. Может, Оттар не слишком врал и в другое время смог бы удивить гостей чем-то из перечисленного, но сейчас его магии едва хватало на удержание островка в вышине. Похоже, владыка тоже потратился в недавней битве, подсобляя летучим коням. Или все излишки ухнул на грядущее оживление. В любом случае, он не стал бы грозиться, если бы мог действовать.
   Дослушав речь до конца, Светлан покачал головой.
   – Вдобавок, и актер скверный, – сказал он Жанне. – Даже в труппе Жульена сей труп… н-да… Разве показывать на ярмарке, как уродца?
   С брезгливостью поглядев на мертвеца, ведьма прошла к оконному проему, затянутому прозрачной пленкой, и расселась на широком подоконнике в обычной позе, скрестив ноги перед собой. Кстати, выходило окно на восток – видимо, затем Оттар и обосновался здесь, чтобы торопить рассвет. Но… плохо старался. Небо над горизонтом лишь слегка посерело.
   Привалившись спиной к пленке, Жанна закрыла глаза, будто ее клонило в сон. Такое случалось с ней после изнуряющих полетов, а нынешнее восхождение даже сравнить не с чем. К тому ж, в прошлые разы ей было от кого заряжаться, но сейчас и Светлан опустошен, как никогда до этого. Все-таки с богами, даже такими дохлыми, бороться тяжко.
   – Сейчас буду вас судить, – объявил Оттар хрипло. – За кощунство и непочтение к Богу, за противление моим слугам и за подлое их убийство при исполнении моих повелений.
   Выпятив подбородок, которому явно недоставало мужественности, властитель глядел поверх голов подсудимых (что было непросто, учитывая рост Светлана), но его зрачки то и дело ныряли вниз, проверяя реакцию зрителей. Наверное, он просто не мог удержаться, хотя должен был понимать, насколько этим смазывает эффект.
   – Божий суд, надо же!.. До чего ваша честь оказалась бесчестной, – скаламбурил Светлан. И, повернувшись к ведьме, прибавил: – Пожалуй, он больше смахивает на татарина, чем на викинга, – азиатский прищур, скулы… Не чувствуешь соплеменника?
   – В нем? – с той же гадливостью буркнула Жанна. – Да он и не человек даже!
   – Но ведь когда-то был. Может, это не Оттар, а какой-нибудь Отар-хан?
   – Оторви-хам, – покривила губы ведьма. – Да какая разница!
   – Не скажи. Всегда полезно знать, откуда пришла зараза.
   Воровато глянув мимо них на окно, небесный владыка продолжил:
   – Возможно, у вас, несчастные ослухи, имеются оправдания своих бесчинств? Я готов выслушать, ибо справедлив и не караю без оснований.
   Как видно, он пытался тянуть время, то ли принимая посетителей за кретинов, то ли от безнадеги. Действительно, а что ему оставалось?
   Оглянувшись на горизонт, уже начавший светлеть, богатырь сказал:
   – Придется прервать твой спектакль. Уж мы судить тебя не станем – просто казним.
   – Да вы что? – сейчас же выпал из роли Оттар. – Парень, ты в своем уме? Заявился, понимаешь!.. И сразу за горло?
   – Извини, но ты и так слишком заж… э-э… задержался на этом свете. Не хватало пропустить тебя в вечность! И хотя не люблю хирургические термины, но… усекать, так усекать.
   – Ведь это неправильно! Вы даже не даете объяснить, ведете себя, как наемники… Или вас вправду послали?
   – И еще как!
   – Но, если вы сами по себе, к чему спешка?
   – А то не знаешь, – хмыкнул богатырь. – Ты ж у нас как цветок: расцветаешь под солнцем. А мы пришли, чтоб тебя закопать – наконец-то. Мы даже не убийцы – могильщики… э-э… тирании.
   – До рассвета еще есть время, – возразил Оттар с жаром, удивительным в мертвеце. – Вы не рискуете ничем, если выслушаете меня. А не выслушав, потеряете все, включая жизни. Не будьте же глупцами, люди!
   Вот теперь граф выказал истинную твердость. Наверно, эта звериная воля к бытию и прославила Оттара, заодно позволив ему так долго цепляться за мир живых.
   – Ну что, дадим ему последнее слово? – спросил Светлан. – Или не станем ждать, пока выкинет новую подляну? Уж я этих тиранов знаю!
   Все-таки он ощущал неловкость, иначе обошелся бы без речей. Мертвец Оттар или нет, но заявиться сюда, чтобы доломать это жалкое подобие жизни… Вот хуже всего, что оно именно жалкое.
   – Да пусть выскажется, – откликнулась Жанна, не открывая глаз. – Всяк имеет право.
   – Включая мертвых? Думаешь, не стоит дискриминировать по этому признаку?
   – Мертвяк мертвяку рознь, – пробормотала она совсем тихо. – Это – не худшее в нем.
   Светлан поглядел на девушку с беспокойством: что-то она скисла. Неужто магия пропитала ведьму настолько, что без такой подпитки ей не жизнь? Или Жанну угнетают здешние эманации? Вообще, если прикинуть, сколько боли стекается сюда со всего Междуречья…
   – Ладно, неси свою ахинею, – разрешил он Оттару. – Только не сули несметных богатств и безграничной власти – не трать драгоценных минут.
   – Что, и в цари не хочешь? – не поверил тот. – Да не шути!
   – Вообразить тебе это, понятно, не по уму, так что прими за аксиому. Ну давай-давай, не тяни – время уходит!.. Что еще имеешь в загашнике?
   – Вечную жизнь…
   – Конечно, в комплекте с молодостью и здоровьем?
   – Ну разумеется! – воодушевляясь, подтвердил владыка. – И пока буду править…
   – То вместе с тобой я буду кормиться трупами, ага? В общем, ничего свежего, как и ожидал. А значит, продолжать торг не имеет смысла.
   – Эй, послушай, послушай! – заторопился граф. – Ты что, глупый – не понимаешь? Я предлагаю тебе не какое-то королевство, даже не империю – целый мир! Я буду небесным властелином, ты – земным. Станешь величайшим из правителей, моей правой рукой.
   – Как тот умник под нами, что перехитрил сам себя? Ему тоже, небось, наобещал много?
   – Ну, а он будет левой, – тотчас нашелся Оттар. – Ты возьмешь половину мира, какая нравится… или даже две трети, ладно… а уж ему – остальное.
   – Да мало, мало!..
   – Ладно, бери все. Не хотел нарушать клятву, но ты вынуждаешь. Уж лучше отдать тебе, чем никому. А ты придумаешь, как возвысить Граля. Поверь, он еще пригодится.
   – Только не мне, – отказался Светлан. – Наверно, у Граля в достатке мозгов, если сумел наворотить столько, но от его ума другим – горе. Лучше б такие и вовсе не рождались.
   – Как хочешь, – еще отступил покойник. – На твое усмотрение. Хоть казни, хоть милуй… Конечно, я обещал награду – но ведь не ценой жизни? И как я смогу наградить, если погибну?
   – Да ты софист, – восхитился богатырь. – Логика – мертвая. И все равно, маловато будет… Всё, что ли, ты иссяк? Ну рожай, пока не началось! – подстегнул он. – Уж полночь близится…
   – Какая полночь? – растерялся Оттар, бросая ошалелый взгляд за окно.
   – В смысле, полдень, – поправился Светлан, посмотрев в ту же сторону. – А перед ним идет сама, как и положено… э-э… рассвет.
   Впрочем, до восхода еще было время. Но вот состояние Жанны ему и вовсе перестало нравиться. Совершенно обмякнув, девушка всем корпусом лежала на пленке, растянувшейся под ее тяжестью точно резина, а ее сознание едва ощущалось. Да, тянуть дальше опасно – пора исполнять, зачем пришел… сколь бы это ни было мерзко. Временами Оттар так похож на живого!.. И все ж именно он – главный упырь. Но до чего жалок при ближнем рассмотрении!
   Спеша, мертвец опять заговорил, горячо и настойчиво:
   – Конечно, твоя плоть сильнее моей – я ж не отрицаю!.. Но вот истинной Силы у вас не осталось даже на полет, разве нет? А здесь все держится на мне, вот на этой пока еще бренной оболочке. И стоит ее сломать, как остров обрушится вниз – вместе с вами, с эдакой вышины!.. Надеешься выжить после такого падения?
   – Мы готовы рискнуть, – снова поглядев на Жанну, ответил Светлан. – Не из таких передряг выскакивали.
   – На одной чаше бессмертие, власть над миром, несметные блага, – зачастил владыка. – На другой – гибель и, почти наверняка, забвение… ибо кто узнает о вас? И ты колеблешься!.. Да не безумен ли ты?
   – А с чего ты взял, будто я колеблюсь? – пожал плечами богатырь. – Мы просто дали тебе высказаться. Последнее желание, все такое… Хотя и не стоило, наверно.
   – Ты опоздал, – выкрикнул владыка. – Меня уже не берет железо!