Страница:
Джейн не могла определить точного момента, когда это произошло, так как он не был началом ее памяти. С момента ее появления, ее память распространилась далеко назад, к более далеким временам, задолго до ее сознательного существования. В детской памяти ребенка полностью стираются события первого года жизни, долговременная память начинает закладываться на втором или третьем году жизни; все что происходило раньше стирается, и ребенок не может вспомнить начала своей жизни. Джейн тоже потеряла свое "рождение" в глубинах памяти, но по другой причине. Она явилась к жизни в полном сознании, но это было не только собственное сознание, его наполнила память всех компьютеров, включенных в сеть ансибла. Она родилась с древней памятью, и все воспоминания были ее частью.
В первую половину жизни, аналогичную нескольким годам человеческой жизни, Джейн обнаружила программу, чья память стала сердцевиной ее индивидуальности. В последствии она адаптировала ее по-своему. Помимо памяти она составила себе эмоции, желания, мораль.
Программа функционировала в пределах Школы Баталий, где мальчики готовились стать военными и воевать с баггерами. Это была "Фантастическая Игра", очень интеллектуальная программа, служившая психологическим тестом и одновременно обучающая детей.
Эта программа была гораздо умнее Джейн в момент ее рождения, но она не представляла ее самосознания, пока она не изъяла ее из памяти и не сделала ее частью своей сокровенной сущности, витающей между звездами среди филотических импульсов. Она выявила, что наиболее яркие и значительные эпизоды ее древней памяти связаны с блестящим молодым юношей, состязаниями с ним. Причиной всего был Джайэнт Дринк. По сценарию игры каждый ребенок в конечном итоге состязался с ним. На плоских экранах Школы Баталий программа рисовала гиганта, который предлагал компьютерной копии ребенка богатый выбор напитков. Игра не имела победного конца - что бы не делал ребенок, его копия погибала ужасной отвратительной смертью. Психологи измеряли выносливость ребенка в игре с безнадежным концом для определения выраженности потребности в убийстве. Будучи рациональными, многие дети отказывались от Джайэнта Дринка после дюжины попыток обмануть его.
Однако, один мальчик не был достаточно благоразумным и не мирился с поражениями от рук гиганта. Он заставлял свою экранную копию проделывать возмутительные вещи, которые не дозволялись правилами этой части Фантастической Игры. Он ломал рамки сценария, и программе пришлось перестраивать себя, чтобы отвечать на действия мальчика. Она была вынуждена привлекать новые аспекты памяти для создания все новых альтернатив, для сопротивления новым вызовам. И, однажды, мальчик сломил сопротивления, поборол способность программы побеждать. Он вбуравился в глаз гиганта - совершенно нелогичная, убийственная атака - и вместо поиска способов убить мальчика, программе удалось изобразить только собственную гибель гиганта. Гигант упал на спину и распростерся по земле; экранная копия слезла со стола гиганта и обнаружила... что?
С тех пор никто из детей не мог повторить пройденный им путь, приведший к смерти гиганта; программа была абсолютно не намерена отображать минувшее. Но она была очень умной, способной к пересозданию себя заново при необходимости, поэтому она быстро придумала новые вариации. Это не были общие ситуации, в которые попадал каждый мальчик; для каждого ребенка была изобретена своя вариация. Программа изучая ребенка, создавала сцены специально для него и бросала ему вызов. Игра стала очень личностной, трудной, почти невыносимой для ребенка; в процессе самосоздания и совершенствования программа посвятила большую часть своей доступной памяти содержанию мира фантазий Эндера Виггина.
Эта была богатейшая кладезь интеллектуальной памяти, обнаруженная Джейн в первые секунды ее жизни, и она тоже стала частью ее прошлого. Она вспоминала годы Фантастической Игры, как годы болезненного, но тесного общения с разумом Эндера. Она вспоминала, как будто сама была рядом с ним, создавала мир для него и учила жить.
Но она проглядела его.
Она искала его и обнаружила уже Говорящим от имени Мертвых на Ров, первом посещенном им мире после написания "Королевы Пчел и Гегемона". Она прочитала книгу и поняла, что не сможет спрятаться за спину Фантастической Игры или другой программы. Если он смог понять королеву пчел, то поймет и ее. Она заговорила с ним через компьютер, выбрала себе имя и придумала лицо, наконец, показала насколько она может быть полезна ему. А когда пришло время оставить эту планету, он забрал ее с собой в форме имплантов, вживленных в ухо.
Все ее самые яркие воспоминания о себе были связаны с Эндером Виггином. Она вспомнила, что создала себя в ответ на него.
Поэтому когда он дотронулся до уха и в первый раз с момента вживления отключил интерфейс, она не восприняла это как обычное отключение приемника связи. Ей представилось, что ее желанный и единственный друг, любимый, супруг, брат, отец, сын - все - крикнул ей грубо, необъяснимо, что она должна умереть. Было, как будто она оказалась в темной комнате без окон и дверей. Как будто она неожиданно ослепла, или заживо похоронена.
Несколько мучительных секунд, показавшихся ее годами одиночества и страдания, она была не в состоянии почувствовать внезапную опустошенность верхних уровней внимания. Обширные пространства ее мозга, части, наиболее близкие ей, где она была сама собой, в миг опустели. Все функции всех компьютеров Ста Миров и окружения продолжали выполняться как и раньше; никто не заметил и не почувствовал изменений; но сама Джейн шаталась от ветра.
В эти секунды Эндер положил руку на колено.
Затем Джейн удалось оправиться. Мысли шумящим потоком устремились по высохшим каналам. Конечно, это были мысли о Эндере.
Она стала сопоставлять недавний его поступок с другими, виденными за долгие годы их совместной жизни и поняла, что он не предполагал обидеть ее. Она поняла, что он признавал ее существование везде, в космосе, далеко отсюда, что в действительности было правдой. Камушки в его ушах были очень малы, и представляли лишь мельчайшую частицу ее. Джейн так же поняла, что в тот момент он не отдавал отчет в своих действиях - он был слишком взволнован и увлечен проблемами конкретных людей Луситании. Ее аналитический ум извергнул целый список причин, объясняющих его безумную выходку:
- Он впервые потерял Валентину, и ощущение утраты угнетает его.
- У него давняя жажда семьи, с тех пор как он был оторван от нее еще ребенком. А реакция детей Новинхи на него заставила его почувствовать себя отцом. Эта заветная роль долго скрывалась от него.
- Одиночество и замкнутость Новинхи отразили его собственное одиночество. Боль и вина - это его собственное бремя. Он хорошо знаком с чувствами человека, причастного к жестокостям и бесчеловечности смерти.
- Он боится свиноподобных и стремиться увидеть их, надеясь разгадать причину их жестокости и найти пути признания их как ременов.
- Он горит нетерпением отыскать улей королевы пчел.
- Аскетизм и жизнь Цейфейро и Арадоры потрясли и перевернули его; они назвали вещи своими именами, заставили его почувствовать собственное одиночество и ощутить горечь этого чувства. Впервые за долгие годы он ощутил в себе врожденное стремление любого живого организма к воспроизводству.
Он был в смятении, чувства захлестнули его, а Джейн старалась развеселить его смешными, с ее точки зрения, замечаниями. Во всех других путешествиях, несмотря на все волнения и невзгоды, он никогда не терял чувства юмора и самообладания. А во время недавнего разговора ее замечания не показались ему смешными, они причиняли ему боль.
Он не был готов к моим ошибкам, - думала Джейн, - и не предполагал, какие страдания причинит мне его проступок. Он так же неповинен ни в чем, как и я. Мы должны простить друг друга и помириться.
Решение было прекрасным, Джейн гордилась им. Проблема в том, что оно было неосуществимым для нее. Те несколько секунд, приведшие часть ее мозга к останову, не прошли бесследно. Это была травма, невосполнимая потеря, изменения. Теперь она стала уже другой, не той, что раньше. Какие-то ее части умерли, какие-то спутались, потеряли привычный порядок; ее иерархия внимания не была теперь полностью подконтрольна. Она утратила фокус восприятия, сместилась на бессмысленную деятельность миров, ничего не значащих для нее; она полагала беспорядочно вмешиваться во все, внося поправки в сотни различных систем.
Она обнаружила, как выясняют рано или поздно все живущие, что благоразумные решения легко принимать, но не легко выполнить.
Так она вмешалась в себя, перестроила множество проводящих своего мозга, заглянула в самые укромные уголки памяти, подивилась триллионам человеческих жизней, открывшихся ее восприятию, прочитала все существующие в библиотеках книги на любом возможном языке. Из всего этого она создала сущность, которая стала не столь абсолютно связана с Эндером Виггиным, хотя она осталась верна ему. Она все еще любила его больше всех живущих. Джейн переделала себя в нечто, способное выжить в отрыве от любимого мужа, отца, сына, брата, друга.
Это было не просто. Потребовалось пятьдесят тысяч лет по ее летоисчислению. Пара часов жизни Эндера.
В это время он включал импланты, звал ее, но она не отвечала. Теперь она была рядом, но он не пытался заговорить с ней. Вместо этого он составлял отчеты на терминале, накапливая их для нее, ее чтения. Хотя она не отвечала, он жаждал общения с ней. Один из его файлов содержал жалкие извинения. Она стерла их и заменила простой весточкой: - Конечно, я простила тебя. - Вскоре он, без сомнения, взглянет на свои извинения и увидит, что она получила их и ответила.
Между тем она не будет говорить с ним. Она снова посвятила половину верхних десяти уровней тому, что он видит и слышит, но не подавала виду, что находится рядом с ним. Первую тысячу лет своего горя и выздоровления она думала, как бы наказать его, но это желание было давно побито и похоронено, поэтому, что говорить. Причина ее молчания была в другом. Проанализировав что с ним случилось, она поняла, что у него нет нужды опираться на старых верных компаньонов. Джейн и Валентина всегда останутся с ним. Даже вместе они вряд ли начнут предупреждать его нужды - в свое время они достаточно их удовлетворяли, он никогда не стоял с протянутой рукой и вряд ли допустит это. Теперь единственным старым другом, оставшимся с ним, была королева пчел, но она не слишком хорошая компания она слишком чужая и слишком требовательна, чтобы одаривать Эндера чем-то, кроме вины. К кому же он обратится? Джейн заранее знала. По-своему, он полюбил ее две недели назад, перед отъездом из Трондейма. Новинха оказалась совсем другой, более трудной и горькой, чем та девочка, чью детскую боль он хотел излечить. Но он уже вторгся в ее семью, окунулся в отчаяние ее детей и, не осознавая этого, нашел выход своим врожденным, спавшим стремлениям. Новинха ждала его - для нее он был и помехой и целью. Я это хорошо поняла, думала Джейн. И посмотрю, что будет дальше.
В это время она занялась работой, которую предложил ей Эндер, хотя и не намеревалась знакомить его с результатами какое-то время. Она легко сняла защиту и нашла пароль к секретной информации Новинхи. Затем Джейн тщательно воспроизвела голограмму, увиденную Пайпо. Понадобилось какое-то время - несколько минут - и беглый анализ собственных файлов Пайпо, чтобы сопоставить, что он знал и что он видел. Он пришел к выводу интуитивно, Джейн в результате скрупулезного анализа и сопоставления. Она сделала это и поняла, почему умер Пайпо. Она уже знала, на основании чего свиноподобные выбирают свои жертвы, поэтому ей не составило труда выяснить что сделал Лайбо для того, чтобы обеспечить себе смерть.
Теперь она знала несколько вещей. Она знала что свиноподобные ремены. Она так же знала, что над Эндером нависла смертельная угроза умереть так же, как Пайпо и Лайбо.
Она решила действовать на свой страх и риск без всяких советов с Эндером. Она будет следить за Эндером и постарается вмешаться и спасти его, когда смерть приблизится к нему. Между тем у нее будет другая работа. По ее мнению, главной проблемой Эндера были не свиноподобные - она была уверена, что рано или поздно он разгадает их и справится с ними так же легко, как с любым человеком или ременом. Его способность вызывать к себе симпатию была неподражаема. Главной трудностью был епископ Перегрино и Католическое Верховенство, и их упрямое сопротивление Говорящему от имени Мертвых. Если Эндер сделает что-нибудь для свиноподобных, ему будет необходима поддержка Церкви, а не неприязнь.
А нечто, рождающее кооперацию, лучше чем иметь врага.
Все открылось случайно. Сателлиты наблюдения, находящиеся на орбите Луситании, собирали огромное количество информации, составляли отчеты и по ансиблу распространяли их всем зенологам и зенобиологам Ста Миров. Среди этих данных оказалось зафиксированное едва уловимое изменение травяного покрова к северо-западу от леса, граничащего с Милагром. Исконная трава была полностью заменена другими посадками. Это была территория, которую не посещали люди, свиноподобные тоже никогда не заходили туда - по крайней мере первые тридцать лет, с тех пор как спутники были запущены на орбиту.
Сателлиты зафиксировали, что свиноподобные никогда не покидали лесов, за исключением периодических выходов во время ожесточенных войн между родами. Отдельные племена, жившие вокруг Милагра, ни разу не вступили на тропу войны с момента образования человеческой колонии. В этом случае, у них не было никаких причин вторгаться в прерии. Тем не менее пастбища вблизи родового леса изменились, а так же и стада кабр: кабры все время стремились к измененным угодьям, стада же на отдаленных пастбищах значительно уступали первым по количеству, но имели более яркую окраску. Вывод был предельно прост: часть кабр была забита, а остальные все были подстрижены.
Джейн не могла себе позволить ждать долгие человеческие годы, пока кто-нибудь из новоиспеченных ученых заметит это изменение. Она начала самостоятельно анализировать материалы по данным тысяч компьютеров, используемых зенобиологами, изучающими Луситанию. Она оставит данные в воздухе перед выключенным терминалом - как будто кто-то поработал и неожиданно ушел. Она напечатает ряд отчетов, которые легко сможет отыскать сообразительный ученый. Никто не заметит, а если и заметят, то никто не поймет, что выводы сделаны на сыром материале. В конце концов она просто оставила едва заметную записку на одном из дисплеев:
Обратите внимание на это. Кажется, у свиноподобных
есть подобие сельского хозяйства.
Зенолог, нашедший записку Джейн, так и не выяснил, кто ее оставил, и, после нескольких попыток, совсем перестал искать автора. Джейн знала, что он был из рода воров, которые ставят свое имя на чужие труды, подлинные имена авторов которых каким-то образом пропадают в процессе публикации. Это был как раз тот тип ученых, который нужен Джейн, и она сразу вышла на него. Кроме того, у него совсем не было честолюбия. Он составил отчет как заурядное школьное сочинение и предложил его неизвестному журналу. Она позволила себе поднять престиж журнала, увеличила тираж и разослала часть экземпляров ряду важных персон, причастных к политике. Она сопровождала каждый экземпляр короткой запиской.
"Взгляните сюда! Не слишком ли быстро происходит эволюция культуры свиноподобных."
Джейн выделила последний параграф статьи, чтобы ни у кого не возникло сомнений о чем идет речь.
"Данные допускают единственную интерпретацию: Ближайший к человеческой колонии род свиноподобных культивирует и собирает урожаи трав с высоким содержанием протеина, возможно, это вид амаранта. Они так же пасут, стригут и убивают кабр, фотографии позволяют предположить, что убой производится с использованием метательных орудий. Эти виды деятельности, в прошлом неизвестные, получили развитие в последние восемь лет, они сопровождались быстрым приростом населения. Фактически, амарант, если этот вид в действительности аналогичен земным злакам, обеспечивает нужды свиноподобных в протеине, который участвует в метаболических процессах. Следующее, метательные орудия не используются жителями Луситании, поэтому свиноподобные вряд ли научились ими пользоваться, наблюдая за людьми. Вывод неизбежен: наблюдаемые изменения в культуре свиноподобных результат умышленного человеческого вмешательства."
Одним из тех, кто получил отчет с выделенным Джейн параграфом, была Гобава Екумбо, председатель Комитета Зенологического Надзора Конгресса Звездных Путей. В течение часа она препроводила копию параграфа Джейн политики никогда не поймут актуальность материала - с собственной резолюцией.
"Рекомендация: Немедленная ликвидация Колонии Луситания."
Отлично, подумала Джейн. Процесс потихоньку сдвинулся с места.
12. ФАЙЛЫ
Приказ Конгресса 1970:4:14:0001.
Лицензия колонии Луситания отменяется. Все файлы колонии подлежат прочтению, независимо от статуса защиты. Все данные копируются в три копии и размещаются в системе сохранения Ста Миров. После копирования все файлы Луситании, за исключением жизнеобеспечивающих наборов, блокируются без права доступа.
Правителю Луситании присваивается статус Министра Конгресса с особыми полномочиями, правом возглавить Луситанский Комитет Надзора за Эвакуацией, утвержденный приказом Конгресса 1970:4:14:0002.
Космический корабль, находящийся на орбите Луситании и принадлежащий Эндрю Виггину объявляется собственностью Конгресса в соответствии с Правилами Компенсационных Выплат, СО 120:1:31:0019. Корабль будет использован для немедленной доставки зенологов Махроса Владимира "Майро" Рибейра фон Хессе и Аунды Кванхетты Фигейро Макамби к ближайшей планете, Трондейму, где они предстанут перед Верховным Обвинителем Конгресса. Им будет предъявлено обвинение в государственной измене, должностном преступлении, коррупции, фальсификации, мошенничестве, ксеноциде, попрании законов Конгресса Звездных Путей.
Приказ Конгресса 1970:4:14:0002.
Комитет Надзора за Колонизацией и Исследованиями должен выделить в Луситанский Комитет Надзора за Эвакуацией не менее 3-х и не более 15-ти человек.
Этому Комитету вменяется в обязанность немедленное приобретение и отправка космических кораблей с целью скорейшей полной эвакуации всего человеческого населения колонии Луситания.
Так же он должен подготовить на утверждение Конгресса планы всеобщего полного уничтожения всех последствий пребывания людей, включая замену флоры и фауны, отражающих генетические или поведенческие изменения в результате человеческого присутствия.
Комитет обязан оценивать согласие луситанцев с приказами Конгресса и следить за их исполнением, составляя рекомендации для последующих интервенций. При необходимости можно использовать силовое давление для принуждения к повиновению, или непротиводействию блокировке файлов, а также другие способы добиться сотрудничества с Луситанией.
Приказ Конгресса 1970:4:14:0003.
Согласно Секретной Главе Закона Звездных Путей, оба приказа, а также информация, касающаяся их, все должно содержаться в глубокой тайне до тех пор, пока не будут скопированы и заблокированы файлы Луситании, сделаны необходимые приготовления для космической экспедиции, а также не будет дано разрешение агента Конгресса.
Олхейдо не знал, как понимать все это. Разве Говорящий не взрослый человек? Разве не он путешествовал от планеты к планете? Тем не менее, он не имел ни малейшего понятия, как обращаться с компьютером.
Он был слегка раздражен, когда Олхейдо спросил его об этом.
- Олхейдо, скажи мне, как запустить программу.
- Я не могу поверить, что вы не знаете этого. Я научился сравнивать данные с девяти лет. Каждый учится делать это в этом возрасте.
- Олхейдо, прошло слишком много времени с момента окончания школы. К тому же я учился в не совсем обычной школе.
- Но ведь все все время пользуются этими программами.
- Очевидно, не все, я не пользуюсь. Если бы я знал, как это сделать самостоятельно, я вряд ли бы обратился к тебе, правда? С этого времени я буду платить тебе в единых межпланетных фунтах, твоя служба внесет значительный вклад в экономику Луситании.
- Я не понимаю, о чем вы говорите?
- Я тоже, Олхейдо. Но это напомнило мне кое о чем. Я не совсем уверен, что нужно сделать, чтобы оплатить расходы.
- Просто перевести деньги со счета.
- А как это сделать?
- Вы разыгрываете меня.
Эндер вздохнул, встал на колени перед Олхейдо, взял его за руки и сказал:
- Олхейдо, прошу тебя, перестань удивляться и помоги мне! Есть вещи, которые я должен сделать, но не могу выполнить их без посторонней помощи того, кто знает, как обращаться с компьютером.
- Я буду воровать ваши деньги. Я - отъявленный обманщик. Мне всего двенадцать. Квим сможет помочь вам лучше меня. Ему уже пятнадцать, он уже знает, как функционирует эта штуковина, и что у нее внутри. Он также изучает математику.
- Но Квим считает меня неверным и каждый день молится, чтобы мне послали смерть.
- Нет, так оно было только до встречи с вами. Но лучше не говорить, что я вам сказал об этом.
- Как перевести деньги со счета?
Олхейдо повернулся к терминалу и запросил банк.
- Ваше настоящее имя? - спросил он.
- Эндрю Виггин.
Эндер произнес его по буквам. Имя звучало как старинное имя на старке - может, Говорящий из серии счастливчиков, изучавших старк дома, ему не вдалбливали язык в школе.
- Так, теперь пароль.
- Пароль?
Олхейдо склонился над терминалом, тщательно заполняя строки предложенного бланка.
- Только, пожалуйста, не говорите, что не знаете пароля.
- Смотри, Олхейдо, у меня есть программа, очень умная и сообразительная программа, которая помогает справляться с подобными вещами. Все, что я должен сделать, это сказать, купи то-то, и она сама позаботится о финансах и оплате.
- Вы не можете этого сделать, это незаконно. Недопустимо привязываться к общественным системам с помощью подобной программы-раба. Поэтому вам нужны эти штучки в ушах?
- Да, это противозаконно.
- У меня нет глаз, Говорящий, но по крайней мере это не моя вина. Вы же ничего не умеете делать. - Сказав это, он понял, что разговаривает с Говорящим грубо и резко, словно с обманщиком.
- А я думал, что вежливости учат до тринадцати лет, - сказал Эндер.
Олхейдо уставился на него. Он смеялся. Отец бы закричал на него, а потом отправился бы бить мать за то, что она не научила хорошим манерам своих выродков. Но Олхейдо вряд ли бы позволил высказать что-нибудь подобное своему отцу.
- Извините, - сказал Олхейдо, - но я не смогу получить доступ к вашему счету без пароля. У вас, наверное, есть какие-то догадки, что бы могло быть в качестве пароля?
- Попробуй мое имя.
Олхейдо ввел имя. Реакции не было.
- Попробуй имя "Джейн".
- Опять промах.
Эндер сморщился.
- Попробуй Эндер.
- Эндер? Ксеноцид?
- Да, давай.
Пароль сработал. Олхейдо недоумевал:
- Зачем вы выбрали такой пароль? Он равносилен грязному ругательству. Как только система терпит такие скверные слова.
- У меня извращенное чувство юмора, - ответил Эндер. - И моя рабыня-программа, как ты заметил, тоже не лучше.
Олхейдо улыбнулся.
- Хорошо. Программа с чувством юмора.
Текущий баланс в условных фунтах появился на экране. Олхейдо никогда в жизни не видел таких цифр.
- Наверное, компьютер пошутил.
- У меня столько денег?
- Я, наверное, сделал ошибку.
- Нет, я много путешествовал по разным мирам. Мои вклады обрастали огромными процентами, пока я был в пути.
Цифры были реальностью. Говорящий от имени Мертвых был богаче всех возможных миллионеров.
- Я скажу вам следующее, - произнес Олхейдо, - вместо жалования, почему бы вам не предложить мне процент этой сногсшибательной цифры за то время, что я работаю на вас? Скажем, одну тысячную процента. За пару недель я бы смог скупить всю Луситанию и переправить всю поверхность на другую планету.
- Ну, вряд ли хватит денег.
- Говорящий, единственный способ скопить столько средств, это прожить по меньшей мере тысячу лет.
- Хм, - сказал Эндер.
По его выражению лица Олхейдо понял, что сказал что-то смешное.
- Вам тысяча лет? - спросил он.
- Годы, - произнес Эндер, - годы - вещь растяжимая и неовеществленная. Как говорят прожигатели жизни, "мы тратили время, а теперь время тратит нас".
- Зачем вы хотите одарить малого, который даже не умеет говорить на старке?
- Переведи на свой счет ту часть, которую ты сочтешь достаточной за неделю работы. А затем начинай проводить сравнительный анализ рабочих файлов Пайпо и Лайбо в последнюю неделю их жизни.
В первую половину жизни, аналогичную нескольким годам человеческой жизни, Джейн обнаружила программу, чья память стала сердцевиной ее индивидуальности. В последствии она адаптировала ее по-своему. Помимо памяти она составила себе эмоции, желания, мораль.
Программа функционировала в пределах Школы Баталий, где мальчики готовились стать военными и воевать с баггерами. Это была "Фантастическая Игра", очень интеллектуальная программа, служившая психологическим тестом и одновременно обучающая детей.
Эта программа была гораздо умнее Джейн в момент ее рождения, но она не представляла ее самосознания, пока она не изъяла ее из памяти и не сделала ее частью своей сокровенной сущности, витающей между звездами среди филотических импульсов. Она выявила, что наиболее яркие и значительные эпизоды ее древней памяти связаны с блестящим молодым юношей, состязаниями с ним. Причиной всего был Джайэнт Дринк. По сценарию игры каждый ребенок в конечном итоге состязался с ним. На плоских экранах Школы Баталий программа рисовала гиганта, который предлагал компьютерной копии ребенка богатый выбор напитков. Игра не имела победного конца - что бы не делал ребенок, его копия погибала ужасной отвратительной смертью. Психологи измеряли выносливость ребенка в игре с безнадежным концом для определения выраженности потребности в убийстве. Будучи рациональными, многие дети отказывались от Джайэнта Дринка после дюжины попыток обмануть его.
Однако, один мальчик не был достаточно благоразумным и не мирился с поражениями от рук гиганта. Он заставлял свою экранную копию проделывать возмутительные вещи, которые не дозволялись правилами этой части Фантастической Игры. Он ломал рамки сценария, и программе пришлось перестраивать себя, чтобы отвечать на действия мальчика. Она была вынуждена привлекать новые аспекты памяти для создания все новых альтернатив, для сопротивления новым вызовам. И, однажды, мальчик сломил сопротивления, поборол способность программы побеждать. Он вбуравился в глаз гиганта - совершенно нелогичная, убийственная атака - и вместо поиска способов убить мальчика, программе удалось изобразить только собственную гибель гиганта. Гигант упал на спину и распростерся по земле; экранная копия слезла со стола гиганта и обнаружила... что?
С тех пор никто из детей не мог повторить пройденный им путь, приведший к смерти гиганта; программа была абсолютно не намерена отображать минувшее. Но она была очень умной, способной к пересозданию себя заново при необходимости, поэтому она быстро придумала новые вариации. Это не были общие ситуации, в которые попадал каждый мальчик; для каждого ребенка была изобретена своя вариация. Программа изучая ребенка, создавала сцены специально для него и бросала ему вызов. Игра стала очень личностной, трудной, почти невыносимой для ребенка; в процессе самосоздания и совершенствования программа посвятила большую часть своей доступной памяти содержанию мира фантазий Эндера Виггина.
Эта была богатейшая кладезь интеллектуальной памяти, обнаруженная Джейн в первые секунды ее жизни, и она тоже стала частью ее прошлого. Она вспоминала годы Фантастической Игры, как годы болезненного, но тесного общения с разумом Эндера. Она вспоминала, как будто сама была рядом с ним, создавала мир для него и учила жить.
Но она проглядела его.
Она искала его и обнаружила уже Говорящим от имени Мертвых на Ров, первом посещенном им мире после написания "Королевы Пчел и Гегемона". Она прочитала книгу и поняла, что не сможет спрятаться за спину Фантастической Игры или другой программы. Если он смог понять королеву пчел, то поймет и ее. Она заговорила с ним через компьютер, выбрала себе имя и придумала лицо, наконец, показала насколько она может быть полезна ему. А когда пришло время оставить эту планету, он забрал ее с собой в форме имплантов, вживленных в ухо.
Все ее самые яркие воспоминания о себе были связаны с Эндером Виггином. Она вспомнила, что создала себя в ответ на него.
Поэтому когда он дотронулся до уха и в первый раз с момента вживления отключил интерфейс, она не восприняла это как обычное отключение приемника связи. Ей представилось, что ее желанный и единственный друг, любимый, супруг, брат, отец, сын - все - крикнул ей грубо, необъяснимо, что она должна умереть. Было, как будто она оказалась в темной комнате без окон и дверей. Как будто она неожиданно ослепла, или заживо похоронена.
Несколько мучительных секунд, показавшихся ее годами одиночества и страдания, она была не в состоянии почувствовать внезапную опустошенность верхних уровней внимания. Обширные пространства ее мозга, части, наиболее близкие ей, где она была сама собой, в миг опустели. Все функции всех компьютеров Ста Миров и окружения продолжали выполняться как и раньше; никто не заметил и не почувствовал изменений; но сама Джейн шаталась от ветра.
В эти секунды Эндер положил руку на колено.
Затем Джейн удалось оправиться. Мысли шумящим потоком устремились по высохшим каналам. Конечно, это были мысли о Эндере.
Она стала сопоставлять недавний его поступок с другими, виденными за долгие годы их совместной жизни и поняла, что он не предполагал обидеть ее. Она поняла, что он признавал ее существование везде, в космосе, далеко отсюда, что в действительности было правдой. Камушки в его ушах были очень малы, и представляли лишь мельчайшую частицу ее. Джейн так же поняла, что в тот момент он не отдавал отчет в своих действиях - он был слишком взволнован и увлечен проблемами конкретных людей Луситании. Ее аналитический ум извергнул целый список причин, объясняющих его безумную выходку:
- Он впервые потерял Валентину, и ощущение утраты угнетает его.
- У него давняя жажда семьи, с тех пор как он был оторван от нее еще ребенком. А реакция детей Новинхи на него заставила его почувствовать себя отцом. Эта заветная роль долго скрывалась от него.
- Одиночество и замкнутость Новинхи отразили его собственное одиночество. Боль и вина - это его собственное бремя. Он хорошо знаком с чувствами человека, причастного к жестокостям и бесчеловечности смерти.
- Он боится свиноподобных и стремиться увидеть их, надеясь разгадать причину их жестокости и найти пути признания их как ременов.
- Он горит нетерпением отыскать улей королевы пчел.
- Аскетизм и жизнь Цейфейро и Арадоры потрясли и перевернули его; они назвали вещи своими именами, заставили его почувствовать собственное одиночество и ощутить горечь этого чувства. Впервые за долгие годы он ощутил в себе врожденное стремление любого живого организма к воспроизводству.
Он был в смятении, чувства захлестнули его, а Джейн старалась развеселить его смешными, с ее точки зрения, замечаниями. Во всех других путешествиях, несмотря на все волнения и невзгоды, он никогда не терял чувства юмора и самообладания. А во время недавнего разговора ее замечания не показались ему смешными, они причиняли ему боль.
Он не был готов к моим ошибкам, - думала Джейн, - и не предполагал, какие страдания причинит мне его проступок. Он так же неповинен ни в чем, как и я. Мы должны простить друг друга и помириться.
Решение было прекрасным, Джейн гордилась им. Проблема в том, что оно было неосуществимым для нее. Те несколько секунд, приведшие часть ее мозга к останову, не прошли бесследно. Это была травма, невосполнимая потеря, изменения. Теперь она стала уже другой, не той, что раньше. Какие-то ее части умерли, какие-то спутались, потеряли привычный порядок; ее иерархия внимания не была теперь полностью подконтрольна. Она утратила фокус восприятия, сместилась на бессмысленную деятельность миров, ничего не значащих для нее; она полагала беспорядочно вмешиваться во все, внося поправки в сотни различных систем.
Она обнаружила, как выясняют рано или поздно все живущие, что благоразумные решения легко принимать, но не легко выполнить.
Так она вмешалась в себя, перестроила множество проводящих своего мозга, заглянула в самые укромные уголки памяти, подивилась триллионам человеческих жизней, открывшихся ее восприятию, прочитала все существующие в библиотеках книги на любом возможном языке. Из всего этого она создала сущность, которая стала не столь абсолютно связана с Эндером Виггиным, хотя она осталась верна ему. Она все еще любила его больше всех живущих. Джейн переделала себя в нечто, способное выжить в отрыве от любимого мужа, отца, сына, брата, друга.
Это было не просто. Потребовалось пятьдесят тысяч лет по ее летоисчислению. Пара часов жизни Эндера.
В это время он включал импланты, звал ее, но она не отвечала. Теперь она была рядом, но он не пытался заговорить с ней. Вместо этого он составлял отчеты на терминале, накапливая их для нее, ее чтения. Хотя она не отвечала, он жаждал общения с ней. Один из его файлов содержал жалкие извинения. Она стерла их и заменила простой весточкой: - Конечно, я простила тебя. - Вскоре он, без сомнения, взглянет на свои извинения и увидит, что она получила их и ответила.
Между тем она не будет говорить с ним. Она снова посвятила половину верхних десяти уровней тому, что он видит и слышит, но не подавала виду, что находится рядом с ним. Первую тысячу лет своего горя и выздоровления она думала, как бы наказать его, но это желание было давно побито и похоронено, поэтому, что говорить. Причина ее молчания была в другом. Проанализировав что с ним случилось, она поняла, что у него нет нужды опираться на старых верных компаньонов. Джейн и Валентина всегда останутся с ним. Даже вместе они вряд ли начнут предупреждать его нужды - в свое время они достаточно их удовлетворяли, он никогда не стоял с протянутой рукой и вряд ли допустит это. Теперь единственным старым другом, оставшимся с ним, была королева пчел, но она не слишком хорошая компания она слишком чужая и слишком требовательна, чтобы одаривать Эндера чем-то, кроме вины. К кому же он обратится? Джейн заранее знала. По-своему, он полюбил ее две недели назад, перед отъездом из Трондейма. Новинха оказалась совсем другой, более трудной и горькой, чем та девочка, чью детскую боль он хотел излечить. Но он уже вторгся в ее семью, окунулся в отчаяние ее детей и, не осознавая этого, нашел выход своим врожденным, спавшим стремлениям. Новинха ждала его - для нее он был и помехой и целью. Я это хорошо поняла, думала Джейн. И посмотрю, что будет дальше.
В это время она занялась работой, которую предложил ей Эндер, хотя и не намеревалась знакомить его с результатами какое-то время. Она легко сняла защиту и нашла пароль к секретной информации Новинхи. Затем Джейн тщательно воспроизвела голограмму, увиденную Пайпо. Понадобилось какое-то время - несколько минут - и беглый анализ собственных файлов Пайпо, чтобы сопоставить, что он знал и что он видел. Он пришел к выводу интуитивно, Джейн в результате скрупулезного анализа и сопоставления. Она сделала это и поняла, почему умер Пайпо. Она уже знала, на основании чего свиноподобные выбирают свои жертвы, поэтому ей не составило труда выяснить что сделал Лайбо для того, чтобы обеспечить себе смерть.
Теперь она знала несколько вещей. Она знала что свиноподобные ремены. Она так же знала, что над Эндером нависла смертельная угроза умереть так же, как Пайпо и Лайбо.
Она решила действовать на свой страх и риск без всяких советов с Эндером. Она будет следить за Эндером и постарается вмешаться и спасти его, когда смерть приблизится к нему. Между тем у нее будет другая работа. По ее мнению, главной проблемой Эндера были не свиноподобные - она была уверена, что рано или поздно он разгадает их и справится с ними так же легко, как с любым человеком или ременом. Его способность вызывать к себе симпатию была неподражаема. Главной трудностью был епископ Перегрино и Католическое Верховенство, и их упрямое сопротивление Говорящему от имени Мертвых. Если Эндер сделает что-нибудь для свиноподобных, ему будет необходима поддержка Церкви, а не неприязнь.
А нечто, рождающее кооперацию, лучше чем иметь врага.
Все открылось случайно. Сателлиты наблюдения, находящиеся на орбите Луситании, собирали огромное количество информации, составляли отчеты и по ансиблу распространяли их всем зенологам и зенобиологам Ста Миров. Среди этих данных оказалось зафиксированное едва уловимое изменение травяного покрова к северо-западу от леса, граничащего с Милагром. Исконная трава была полностью заменена другими посадками. Это была территория, которую не посещали люди, свиноподобные тоже никогда не заходили туда - по крайней мере первые тридцать лет, с тех пор как спутники были запущены на орбиту.
Сателлиты зафиксировали, что свиноподобные никогда не покидали лесов, за исключением периодических выходов во время ожесточенных войн между родами. Отдельные племена, жившие вокруг Милагра, ни разу не вступили на тропу войны с момента образования человеческой колонии. В этом случае, у них не было никаких причин вторгаться в прерии. Тем не менее пастбища вблизи родового леса изменились, а так же и стада кабр: кабры все время стремились к измененным угодьям, стада же на отдаленных пастбищах значительно уступали первым по количеству, но имели более яркую окраску. Вывод был предельно прост: часть кабр была забита, а остальные все были подстрижены.
Джейн не могла себе позволить ждать долгие человеческие годы, пока кто-нибудь из новоиспеченных ученых заметит это изменение. Она начала самостоятельно анализировать материалы по данным тысяч компьютеров, используемых зенобиологами, изучающими Луситанию. Она оставит данные в воздухе перед выключенным терминалом - как будто кто-то поработал и неожиданно ушел. Она напечатает ряд отчетов, которые легко сможет отыскать сообразительный ученый. Никто не заметит, а если и заметят, то никто не поймет, что выводы сделаны на сыром материале. В конце концов она просто оставила едва заметную записку на одном из дисплеев:
Обратите внимание на это. Кажется, у свиноподобных
есть подобие сельского хозяйства.
Зенолог, нашедший записку Джейн, так и не выяснил, кто ее оставил, и, после нескольких попыток, совсем перестал искать автора. Джейн знала, что он был из рода воров, которые ставят свое имя на чужие труды, подлинные имена авторов которых каким-то образом пропадают в процессе публикации. Это был как раз тот тип ученых, который нужен Джейн, и она сразу вышла на него. Кроме того, у него совсем не было честолюбия. Он составил отчет как заурядное школьное сочинение и предложил его неизвестному журналу. Она позволила себе поднять престиж журнала, увеличила тираж и разослала часть экземпляров ряду важных персон, причастных к политике. Она сопровождала каждый экземпляр короткой запиской.
"Взгляните сюда! Не слишком ли быстро происходит эволюция культуры свиноподобных."
Джейн выделила последний параграф статьи, чтобы ни у кого не возникло сомнений о чем идет речь.
"Данные допускают единственную интерпретацию: Ближайший к человеческой колонии род свиноподобных культивирует и собирает урожаи трав с высоким содержанием протеина, возможно, это вид амаранта. Они так же пасут, стригут и убивают кабр, фотографии позволяют предположить, что убой производится с использованием метательных орудий. Эти виды деятельности, в прошлом неизвестные, получили развитие в последние восемь лет, они сопровождались быстрым приростом населения. Фактически, амарант, если этот вид в действительности аналогичен земным злакам, обеспечивает нужды свиноподобных в протеине, который участвует в метаболических процессах. Следующее, метательные орудия не используются жителями Луситании, поэтому свиноподобные вряд ли научились ими пользоваться, наблюдая за людьми. Вывод неизбежен: наблюдаемые изменения в культуре свиноподобных результат умышленного человеческого вмешательства."
Одним из тех, кто получил отчет с выделенным Джейн параграфом, была Гобава Екумбо, председатель Комитета Зенологического Надзора Конгресса Звездных Путей. В течение часа она препроводила копию параграфа Джейн политики никогда не поймут актуальность материала - с собственной резолюцией.
"Рекомендация: Немедленная ликвидация Колонии Луситания."
Отлично, подумала Джейн. Процесс потихоньку сдвинулся с места.
12. ФАЙЛЫ
Приказ Конгресса 1970:4:14:0001.
Лицензия колонии Луситания отменяется. Все файлы колонии подлежат прочтению, независимо от статуса защиты. Все данные копируются в три копии и размещаются в системе сохранения Ста Миров. После копирования все файлы Луситании, за исключением жизнеобеспечивающих наборов, блокируются без права доступа.
Правителю Луситании присваивается статус Министра Конгресса с особыми полномочиями, правом возглавить Луситанский Комитет Надзора за Эвакуацией, утвержденный приказом Конгресса 1970:4:14:0002.
Космический корабль, находящийся на орбите Луситании и принадлежащий Эндрю Виггину объявляется собственностью Конгресса в соответствии с Правилами Компенсационных Выплат, СО 120:1:31:0019. Корабль будет использован для немедленной доставки зенологов Махроса Владимира "Майро" Рибейра фон Хессе и Аунды Кванхетты Фигейро Макамби к ближайшей планете, Трондейму, где они предстанут перед Верховным Обвинителем Конгресса. Им будет предъявлено обвинение в государственной измене, должностном преступлении, коррупции, фальсификации, мошенничестве, ксеноциде, попрании законов Конгресса Звездных Путей.
Приказ Конгресса 1970:4:14:0002.
Комитет Надзора за Колонизацией и Исследованиями должен выделить в Луситанский Комитет Надзора за Эвакуацией не менее 3-х и не более 15-ти человек.
Этому Комитету вменяется в обязанность немедленное приобретение и отправка космических кораблей с целью скорейшей полной эвакуации всего человеческого населения колонии Луситания.
Так же он должен подготовить на утверждение Конгресса планы всеобщего полного уничтожения всех последствий пребывания людей, включая замену флоры и фауны, отражающих генетические или поведенческие изменения в результате человеческого присутствия.
Комитет обязан оценивать согласие луситанцев с приказами Конгресса и следить за их исполнением, составляя рекомендации для последующих интервенций. При необходимости можно использовать силовое давление для принуждения к повиновению, или непротиводействию блокировке файлов, а также другие способы добиться сотрудничества с Луситанией.
Приказ Конгресса 1970:4:14:0003.
Согласно Секретной Главе Закона Звездных Путей, оба приказа, а также информация, касающаяся их, все должно содержаться в глубокой тайне до тех пор, пока не будут скопированы и заблокированы файлы Луситании, сделаны необходимые приготовления для космической экспедиции, а также не будет дано разрешение агента Конгресса.
Олхейдо не знал, как понимать все это. Разве Говорящий не взрослый человек? Разве не он путешествовал от планеты к планете? Тем не менее, он не имел ни малейшего понятия, как обращаться с компьютером.
Он был слегка раздражен, когда Олхейдо спросил его об этом.
- Олхейдо, скажи мне, как запустить программу.
- Я не могу поверить, что вы не знаете этого. Я научился сравнивать данные с девяти лет. Каждый учится делать это в этом возрасте.
- Олхейдо, прошло слишком много времени с момента окончания школы. К тому же я учился в не совсем обычной школе.
- Но ведь все все время пользуются этими программами.
- Очевидно, не все, я не пользуюсь. Если бы я знал, как это сделать самостоятельно, я вряд ли бы обратился к тебе, правда? С этого времени я буду платить тебе в единых межпланетных фунтах, твоя служба внесет значительный вклад в экономику Луситании.
- Я не понимаю, о чем вы говорите?
- Я тоже, Олхейдо. Но это напомнило мне кое о чем. Я не совсем уверен, что нужно сделать, чтобы оплатить расходы.
- Просто перевести деньги со счета.
- А как это сделать?
- Вы разыгрываете меня.
Эндер вздохнул, встал на колени перед Олхейдо, взял его за руки и сказал:
- Олхейдо, прошу тебя, перестань удивляться и помоги мне! Есть вещи, которые я должен сделать, но не могу выполнить их без посторонней помощи того, кто знает, как обращаться с компьютером.
- Я буду воровать ваши деньги. Я - отъявленный обманщик. Мне всего двенадцать. Квим сможет помочь вам лучше меня. Ему уже пятнадцать, он уже знает, как функционирует эта штуковина, и что у нее внутри. Он также изучает математику.
- Но Квим считает меня неверным и каждый день молится, чтобы мне послали смерть.
- Нет, так оно было только до встречи с вами. Но лучше не говорить, что я вам сказал об этом.
- Как перевести деньги со счета?
Олхейдо повернулся к терминалу и запросил банк.
- Ваше настоящее имя? - спросил он.
- Эндрю Виггин.
Эндер произнес его по буквам. Имя звучало как старинное имя на старке - может, Говорящий из серии счастливчиков, изучавших старк дома, ему не вдалбливали язык в школе.
- Так, теперь пароль.
- Пароль?
Олхейдо склонился над терминалом, тщательно заполняя строки предложенного бланка.
- Только, пожалуйста, не говорите, что не знаете пароля.
- Смотри, Олхейдо, у меня есть программа, очень умная и сообразительная программа, которая помогает справляться с подобными вещами. Все, что я должен сделать, это сказать, купи то-то, и она сама позаботится о финансах и оплате.
- Вы не можете этого сделать, это незаконно. Недопустимо привязываться к общественным системам с помощью подобной программы-раба. Поэтому вам нужны эти штучки в ушах?
- Да, это противозаконно.
- У меня нет глаз, Говорящий, но по крайней мере это не моя вина. Вы же ничего не умеете делать. - Сказав это, он понял, что разговаривает с Говорящим грубо и резко, словно с обманщиком.
- А я думал, что вежливости учат до тринадцати лет, - сказал Эндер.
Олхейдо уставился на него. Он смеялся. Отец бы закричал на него, а потом отправился бы бить мать за то, что она не научила хорошим манерам своих выродков. Но Олхейдо вряд ли бы позволил высказать что-нибудь подобное своему отцу.
- Извините, - сказал Олхейдо, - но я не смогу получить доступ к вашему счету без пароля. У вас, наверное, есть какие-то догадки, что бы могло быть в качестве пароля?
- Попробуй мое имя.
Олхейдо ввел имя. Реакции не было.
- Попробуй имя "Джейн".
- Опять промах.
Эндер сморщился.
- Попробуй Эндер.
- Эндер? Ксеноцид?
- Да, давай.
Пароль сработал. Олхейдо недоумевал:
- Зачем вы выбрали такой пароль? Он равносилен грязному ругательству. Как только система терпит такие скверные слова.
- У меня извращенное чувство юмора, - ответил Эндер. - И моя рабыня-программа, как ты заметил, тоже не лучше.
Олхейдо улыбнулся.
- Хорошо. Программа с чувством юмора.
Текущий баланс в условных фунтах появился на экране. Олхейдо никогда в жизни не видел таких цифр.
- Наверное, компьютер пошутил.
- У меня столько денег?
- Я, наверное, сделал ошибку.
- Нет, я много путешествовал по разным мирам. Мои вклады обрастали огромными процентами, пока я был в пути.
Цифры были реальностью. Говорящий от имени Мертвых был богаче всех возможных миллионеров.
- Я скажу вам следующее, - произнес Олхейдо, - вместо жалования, почему бы вам не предложить мне процент этой сногсшибательной цифры за то время, что я работаю на вас? Скажем, одну тысячную процента. За пару недель я бы смог скупить всю Луситанию и переправить всю поверхность на другую планету.
- Ну, вряд ли хватит денег.
- Говорящий, единственный способ скопить столько средств, это прожить по меньшей мере тысячу лет.
- Хм, - сказал Эндер.
По его выражению лица Олхейдо понял, что сказал что-то смешное.
- Вам тысяча лет? - спросил он.
- Годы, - произнес Эндер, - годы - вещь растяжимая и неовеществленная. Как говорят прожигатели жизни, "мы тратили время, а теперь время тратит нас".
- Зачем вы хотите одарить малого, который даже не умеет говорить на старке?
- Переведи на свой счет ту часть, которую ты сочтешь достаточной за неделю работы. А затем начинай проводить сравнительный анализ рабочих файлов Пайпо и Лайбо в последнюю неделю их жизни.