Каретников Роман. Чёрный диггер

   — Он в этой группе номер первый, Профессор. Человек с «минералки» видел его всего несколько раз, хотя они и проходят по одному ведомству. Но самое интересное не это…
   Коля выдохнул дым и покачал двумя пальцами с зажатой между ними сигаретой перед лицом Войцеха Казимировича.
   — Самое интересное, что, когда мы начали пробивать вопрос о вашей встрече, он сам проявил огромную заинтересованность, сказал, что уже второй день ищет встречи с тобой и согласен на любые условия. Ты назначаешь место и время.
   Профессор поджал губы.
   — Вот даже как! Действительно интересно, какую же из сторон он представляет?
   — Вот этого мы не знаем. Но, возможно, тебе удастся прощупать его в разговоре.
   — Да, если только мне дадут уйти после него. Я в этом немного сомневаюсь.
   — А этот твой парень не сможет подстраховать? В крайнем случае я тоже подъеду, помогу.
   — Нет, ты оставайся с Королeм. Мы уж сами как-нибудь.
   — Хорошо, значит, ты будешь с ним встречаться?
   — А что же делать? Надо же как-то шевелить этот муравейник.
   — Тогда я могу сказать тебе, что им нужно. Не вообще, а конкретно сейчас.
   Войцех Казимирович взглянул на Колю и покачал головой, не в силах сдержать улыбки.
   — Посмотрите на этого человека. Ему обязательно нужно полчаса донимать собеседника разговором, чтобы затем, в конце, эффектно выложить самое главное.
   Скажите, Николай, вы случайно театральный не заканчивали?
   Профессор совсем не удивился бы, если бы Коля ответил утвердительно, хотя и знал большую часть его биографии и то, какие университеты пришлось ему проходить.
   — Откуда же вы это узнали?
   — Тот тип сказал, — ответил Мамонт, слегка порозовевший от удовольствия. — Он спрашивал, у вас ли ещё дискета и готовы ли вы её отдать.
   Профессор выпрямился, заметив, что все это время он машинально рисовал концом трости круги на дорожке.
   — Дискета? Какая дискета? Для компьютера?
   — Да. По крайней мере, я так понял по его разговору, — сказал Мамонт.
   — Вот! Вот, оказывается, что они искали и из-за чего развёрнута вся эта кампания. Коля покачал головой.
   — Необязательно, — резонно возразил он. — По своей сути, дискета — это записка. Она может нести какую угодно информацию. Возможно, ищут что-то другое, а на дискете лишь ключ к тому, где именно это находится.
   — Логично, — сргласился Войцех Казимирович. — Вполне может быть и так, но вопрос не в том. Никакой дискеты у нас нет.
   — И не было?
   — Нет.
   — Может быть, вы её видели? Или слышали о ней?
   — В том-то и дело, что нет. Среди вещей раненого её не было, и ни о какой дискете он не говорил.
   — А о компьютерах?
   — И о компьютерах тоже. Он и говорил-то с трудом. Получается, что дискета — это именно то, что он спрятал и о чем просил передать своим. Но когда мы побывали там, тайник оказался пуст.
   — Да-а, — протянул Мамонт. — А мы, грешным делом, подумали, что она у вас где-то там завалялась. Или, по крайней мере, ты знаешь, где она.
   Войцех Казимирович развёл руками.
   — Ну, что же, — сказал Коля. — Тогда у нас только два выхода. Либо найти чёртову дискету, либо убедить этих людей в том, что у нас её нет.
   — Первое нереально, а со вторым попробуем справиться.
   — В общем, что насчёт встречи? Где вы будете встречаться?
   Профессор обвёл глазами кусты вдоль дорожки и сказал:
   — Пожалуй, не здесь. Место хорошее, но рисковать не стоит. Пусть будет «Авангард». Лодочную станцию знаете? Там есть такая площадка за павильоном, у моста. Просматривается как следует, контролировать подходы удобно. И уходить, в случае чего, тоже сподручно. Кроме того, начальник станции Миронович — мой хороший знакомый. Если что, я могу рассчитывать на его помощь.
   — На какое время договариваться?
   — Чем раньше, тем лучше. Зачем оттягивать?
   — Хорошо, как только мы назначим время, я тебе перезвоню.
   — Согласен. Кстати, Коля, вы узнавали, не было каких-нибудь аварий на комплексе за последнее время?
   — Узнали. Опять в точку, Профессор. Позавчера произошёл несчастный случай в пятьдесят девятой лаборатории на ЗМУ. Предполагают самовозгорание или сбой в ходе рабочих опытов.
   Число 59 завертелось в голове Профессора и со щелчком встало на место. Он представил себе месторасположение завода минеральных удобрений, который народ называл «минералкой». Что ж, вполне может быть. И до свалки, и до жилища Боти с Верой расстояние не очень большое.
   — Коля, а вы не знаете, как именно называется эта лаборатория?
   — Да никак. Номер, и все.
   — Лаборатория пятьдесят девять?
   — Ах, в этом смысле? Нет, у них там свои обозначения. Все номерные объекты идут как военно-стратегические пункты. Так что это был военно-стратегический пункт пятьдесят девять.
   «ВСП-59, — подумал Войцех Казимирович. — Вот что он тогда сказал. Не „я с пятьдесят девятой весны“, а „я с пятьдесят девятого ВСП“. Просто я не расслышал как следует. Именно там все и началось».
   — Жертвы были? — спросил он у Мамонта.
   — Весь состав лаборатории. Шесть человек. От них почти ничего не осталось, поэтому хоронить будут в закрытых гробах.
   — Понятно.
   — Причину устанавливают. Может быть, найдут кого-нибудь крайнего, чтобы начальству было кого отыметь, но ходят слухи, что все свалят на самих погибших.
   Живым так спокойнее.
   — Спасибо, Коля, — искренне сказал Войцех Казимирович. — И за информацию, и за помощь. Вы очень хорошо поработали.
   — Делаем все, что можем, Профессор. Раз пошли такие пляски…
   — Последняя просьба, Коля. У вас есть оружие?
   Мамонт удивлённо посмотрел на него.
   — Ну, есть. Но у тебя же был ствол.
   — Утонул, — коротко ответил старик.
   Мамонт опять оглянулся по сторонам, вынул из кармана пистолет и украдкой протянул его Войцеху Казимировичу. Это был довольно старый «Макаров», из тех, что лет тридцать назад выдавались в качестве табельного оружия, но на вид ухоженный и ещё надёжный.
   — Обойма полная, восемь зарядов, — пояснил Мамонт. — Вот только запасных нет.
   — Ничего, — успокоил его Профессор. — Будем надеяться, что и этот не пригодится.
   — Вы на всякий случай будьте поосторожнее, — предупредил Коля. — В городе все больше патрулей. Кроме милиции, подключили ещё и военных. Как бы вас не замели из-за него.
   — Постараемся не попадаться, — сказал Войцех Казимирович. — Тем более что если нас задержат, то ношение оружия будет самой мелкой из наших неприятностей.
   Мамонт кивнул и спросил:
   — Тогда все?
   — Пока все, — ответил Профессор.
   — Ну, я пошёл. Жди звонка. Мы постараемся договориться как можно быстрее.
   — Спасибо вам, Коля, — ещё раз поблагодарил его Войцех Казимирович. — Королю привет, и передайте, чтобы не сдавался. Мы ещё выпьем с ним хорошего пива со свежими раками у Яна в «Тройке». Скажите ему, что я угощаю.
   Обратно Войцех Казимирович шёл тем же путём, обходя кусты и срезая путь по еле заметной тропинке. Все было спокойно, и все же, пройдя несколько шагов, он обернулся. Мамонт свернул к северной стороне сквера, направляясь к стоянке такси, и вскоре смешался с людьми на улице. Профессор вздохнул и зашагал к своим ребятам.
   — Серёжа и Шурик сидели на скамейке и разговаривали. Подходя ближе, Войцех Казимирович вдруг различил, что разговаривает, собственно говоря, один Шурик, а Сергей сидит, уставившись в одну точку, и кивает головой, не попадая в такт его словам. Взгляд у Сергея был мёртвый, как будто он видел сейчас перед собой не этот мир, а нечто совсем другое, находившееся по ту сторону. Шурик же сидел вполоборота к нему и по ходу своего рассказа, следуя привычке, осматривал окрестности в поисках пустых бутылок и иных ценных предметов. Поэтому, поглощённый данным занятием, состояния Сергея он не замечал и продолжал свой монолог, изредка жестикулируя правой рукой с зажатой в ней сумкой.
   — Серге-ей! Серёжа! — негромко позвал его Профессор, приблизившись к скамейке. Человека в таком состоянии нельзя резко выдёргивать оттуда, где он находится, иначе часть мозга может потеряться где-то по дороге. Контузия, о которой Сергей рассказал этой ночью, не прошла для него бесследно. Да и вообще, кто, кроме редких специалистов, знает, чем грозит человеческому разуму подобная встряска?
   «Как только вся эта история закончится, непременно нужно будет убедить его обратиться к психиатру, — подумал Профессор. — Даже заставить, если он заартачится. Вот честное слово, сгребу в охапку и доставлю в клинику силой!»
   — А! — Сергей очнулся, посмотрел на Войцеха Кази-мировича, затем на Шурика, потом ещё раз на Войцеха Казимировича, заглядывая ему за спину, не стоит ли там кто.
   — Голова не болит?
   Сергей сморщился и невольно коснулся рукой виска.
   — Немного.
   — Закройте глаза и сделайте три глубоких вдоха, — посоветовал ему Профессор.
   Шурик прервал свой рассказ и с тревогой посмотрел на Сергея.
   — Опять голова, да?
   — Все в порядке, — успокоил его Войцех Казимиро-вич. — Сейчас пройдёт. Ну как, двигаться можно?
   Сергей поднялся на ноги.
   — Порядок.
   Выглядел он, по правде говоря, неважно. Лицо его покрыла бледность с лёгкой прозеленью, веки отяжелели, лоб изошёл испариной. Н-да, молодой человек, плачет по вас больница, ей-ей! Горючими слезами.
   Ничего этого Профессор не сказал, а, подойдя вплотную, взял их обоих под руки:
   — Ну-ка, сделать вид, что вы выводите своего старого дедушку на прогулку.
   И не спеша, медленно, но не задерживаясь, уходим отсюда. Нам нужно место менее оживлённое.
   Сквер «Юбилейный» нельзя было назвать слишком мно-голю'дным, но улицы, его окружавшие, были не из самых тихих, и в любой момент туда могли заглянуть как милиция, так и любые другие лица из тех, кто сейчас разыскивал их по всему городу.
   — Я знаю такое место! — тотчас же заявил Шурик.
   — Где? — поинтересовался Войцех Казимирович.
   — За локомотивным депо есть пустой подвал. В нем иногда Брумер ночевал, пока не помер. Только там сыро очень и света нет.
   — Не подходит, — отверг его предложение Профессор. — Знаю я это место.
   Во-первых, вокзальная территория. Будьте уверены, нас там ищут с утроенной энергией. Во-вторых, как вы сами, Шурик, сказали, там темно и сыро. Поэтому предлагаю убить время с большим комфортом.
   — Сколько же времени нам нужно убить? И ради чего? — спросил Сергей.
   Старик вкратце поведал им о том, что рассказал ему Мамонт о готовящейся встрече, которая может положить край всем их несчастьям, и необходимости схорониться, чтобы их не нашли, пока Король или Коля будут обсуждать все условия предстоящего свидания с тем человеком вплоть до звонка, который должен от них последовать.
   Эти новости изрядно подняли дух у ребят, они повеселели в один миг, спины их выпрямились, плечи расправились, глаза заблестели. Больше всех радовался Шурик.
   — Ух ты! И тогда все. Правда, Профессор? И наших всех выпустят, да?
   Всех-всех-всех. И Клару? А они сейчас в тюрьме или в милиции? Я хочу пойти её встретить, когда их будут выпускать.
   Войцех Казимирович по большей части отмалчивался, не желая расстраивать Шурика. Профессору не хотелось говорить о том, что все зависело главным образом от того, поверят им или нет. Удастся ли ему убедить их в том, что эту их проклятую богом дискету они не только не трогали, но и в глаза никогда не видели.
   Похоже, Сергея снедали подобные подозрения, потому что он хоть и приободрился немного, но отнюдь не фонтанировал тем весельем и жизнерадостностью, что и Шурик.
   — А вы уверены, Во… Профессор, что они так и отпустят нас? Пусть мы и не имеем того, что они ищут, но мы же свидетели. Какой им смысл оставлять свидетелей? Вы видите, что убийства их не останавливают. Нас просто, для страховки, приплюсуют к имеющимся трупам, и все.
   — Вы правы, Серёжа, но, по-моему, вы слегка утрируете. Смотрите, пока выходило, что в погоне за этой дискетой столкнулись две силы, и все смерти, произошедшие вокруг, результат их противодействия друг другу. И если одна из сторон охотится за нами чуть ли не в открытую, то вторая пытается уберечь от них. Вспомните человека в больнице.
   — А с какой из сторон нам предстоит встретиться?
   — Вот этого мы не знаем. Шансов половина на половину. Рискнём.
   Сергей замолчал.
   — Это близко? — спросил Шурик. — Туда, куда мы идём, это близко?
   — Не очень, — ответил Войцех Казимирович. — У военного полигона. Знаете, где это?
   — Знаю, — ответил Шурик.
   — Вы что, серьёзно? — обеспокоился Сергей. — Там же военные части рядом.
   — Правильно, — сказал Профессор. — Вот как раз там сейчас народу меньше всего. Всех солдат повывозили в оцепление.
   Дорога заняла у них. больше часа. Профессор с ребятами продвигались дворами, избегая людных улиц. Слишком много патрульных машин ездило сегодня по городу. По дороге им дважды встречались и пешие патрули, свидание с которыми улыбалось Войцеху Казимировичу ещё меньше, поэтому они обходили их по проходам и переулкам.
   Попутно приятели купили кое-чего поесть, потому как ресторанов, закусочных и гриль-баров у них на сегодня не намечалось, а лёгкий завтрак уже оставил о себе лишь столь же лёгкое воспоминание. Купленные продукты они сгрузили Шурику в сумку, против чего тот не только не возражал, но даже обрадовался, как всегда, когда его сумка чем-то наполнялась.
   В общем, через час с четвертью Профессор без приключений вывел-таки ребят к намеченной цели. На подступах к полигону вольготно раскинулась незавершённая стройка. Сперва здесь собирались возвести здание Горплана. Но денег в городском бюджете не хватило, и архитектурно-плановую комиссию разместили в бывшем Доме политпросвещения, а стройку передали Главдорстрою, который вознамерился соорудить на этом месте свою новую контору а-ля европейский модерн. К тому времени здесь имелся обнесённый забором участок и вырытый котлован. Дорожники ретиво взялись за дело и заложили фундамент, после чего деньги у них тоже закончились. Начатое строительство пытались несколько раз реализовать во время торгов недвижимостью, но желающих продолжать начатое не нашлось. Для мелких фирм это было слишком дорого, а для крупных и солидных — слишком далеко от центра. Участок захирел, зарос бурьяном, забор растащило предприимчивое население, и теперь стройка была открыта всем ветрам и желающим.
   Как только они добрались сюда, в кармане пальто Войцеха Казимировича затренькал вручённый Мамонтом телефон. Профессор вынул его, включил и поднёс к уху.
   — Алло, — услышал он голос Короля. Слышимость была лучше, чем по обычной телефонной связи.
   — Слушаю, — ответил Профессор.
   — Доброе утро, Войтек.
   — Здравствуй, Король.
   — Мы договорились о встрече. Этот человек будет ждать тебя там, где ты сказал, в пятнадцать ноль-ноль.
   Профессор взглянул на часы. 10.20. Ждать больше четырех с половиной часов.
   — Почему так поздно? Они хотят оцепить район?
   — Он говорит, что сейчас находится не здесь и раньше добраться не сможет.
   Я предупредил его, чтобы приходил один. Он пообещал, но ты на всякий случай проверь. И подстрахуйся, как сможешь.
   — Ну, это уж конечно.
   — Человека зовут Захаров Николай Николаевич, — Король хмыкнул. — В общем, он так назвался. Выяснить его настоящее имя?
   — Зачем? — спросил Войцех Казимирович. — Это значения не имеет.
   — Я тоже так думаю. Только потратим время. Но то, что он из Москвы, а не от наших, — это точно, я проверял. Подходит тебе такой человек, Войтек?
   — Ещё не знаю. Разговор покажет.
   — Ну тогда все. Удачи тебе. — Тебе удачи, Король.
   Он отключился. Профессор спрятал трубку. Сергей с Шуриком выжидательно смотрели на него.
   — В три часа, — сообщил Войцех Казимирович им. — Будем ждать.
   Чтобы укрыться от ветра, они устроились между бетонными блоками, которые остались здесь лишь благодаря тому, что были громадными и тяжёлыми и утащить их у местного населения не было ни сил, ни возможностей.
   Сергей достал пачку своего ужасного «Бонда» и закурил.
   — Где вы будете с ним встречаться? — спросил он.
   — На «Авангарде». Знаете?
   — Знаю, а где именно?
   — У моста.
   — Ага, понятно. Там ещё спортплощадка и павильон рядом. Точно?
   — Точно.
   — Ну, в общем-то… — Сергей затянулся. — Это вы сами место выбирали?
   — Сам. А что, вам оно не нравится?
   — Да нет. В общем-то, толково подобрано. И просматривается далеко. И причалы рядом — через тот гадючник удирать легко, если нужно будет. Только вбт вода кругом.
   — Ну и что? Воды-то вам чего бояться после вчерашнего купания?
   — Нет, я к тому, что река отсекает нам половину путей отхода. Вот смотрите.
   Сергей подобрал палочку и, щурясь от сигаретного дыма, попадающего в глаза, стал чертить на земле.
   — Видите? Если что, уйти можно только вперёд и в стороны. То есть им понадобится ровно вдвое меньше людей, чтобы окружить нас. Понимаете мою мысль?
   — Понимаю, Сереженька, прекрасно понимаю. Но вы посмотрите на эту территорию. А теперь представьте себе, сколько народу потребуется, чтобы оцепить это хотя бы полукругом. Армия. А кроме того… — здесь Профессор заметил, что Шурик начинает невольно проявлять повышенное внимание к содержимому своей сумки, и скомандовал:
   — Так, а ну-ка быстро накрыли походный стол! Время нам все равно коротать, поэтому подкрепим свои силы. Так сказать, двух зайцев одной…
   Никто не возражал. Шурик моментально извлёк припасы. Сергей вскрыл банки, нарезал колбасу и хлеб. Профессор свинтил крышечку с «мерзавчика», которого они взяли исключительно в профилактических целях, чтобы не схватить воспаление после ночного заплыва.
   — Шурик, будете? — спросил Войцех Казимирович, протягивая ему бутылочку. — От простуды. Шурик виновато покачал головой.
   — Не, Профессор, спасибо. А простуды и так не будет, я привык. Мне лучше кока-колу.
   — Прошу вас, — Войцех Казимирович протянул флакон с зельем Сергею.
   Одноразовых стаканчиков им не встретилось, поэтому сейчас приходилось потреблять сей продукт «из горла».
   Сергей принял бутылочку, поставил ноготь большого пальца на предполагаемую середину и прикрыл один глаз, как боец перед выстрелом.
   — Ваше здоровье, — пожелал он Профессору с Шуриком и по-гусарски, задрав донышко бутылки к небу, отставив при этом оттопыренный локоть, опростал свою дозу. — И-эхх, — выдохнул он, затем передал бутылку Войцеху Казимировичу, мотнул головой и с завидным аппетитом набросился на закуску.
   Профессор аккуратно взял бутылочку и поднял её на уровень глаз так, что серый бетонный блок перед ним расплылся и смешался с синью неба. В этот момент он принёс молитвы всем своим богам, чтобы этот кошмар наконец закончился и, главное, чтобы все остались живы, но сказал только:
   — За удачу! — и выпил.
   С минуту они молча налегали на еду, а затем Сергей вернулся к прерванному разговору:
   — Армия… Вы считаете, Войцех Казимирович, для них это проблема?
   Профессор не стал поправлять его официально-вежливое обращение. В. конце концов, если Сергею так удобнее, пусть называет его по имени-отчеству.
   — Вы же видите, какую деятельность они развернули. Что стоит им оцепить район, где наверняка будет находиться интересующий их человек? Да они не одну, а десять армий бросят на это место.
   Войцех Казимирович покачал головой.
   — Нет, Серёжа. Они побоятся нас спугнуть. Они не смогут согнать туда много народу, потому что иначе мы заподозрим неладное и не явимся.
   — Правильно. Поэтому там никого и не будет, кроме этого Николая Николаевича. А как только… Что с вами? Профессор! Что?! Что такое?!
   Лицо Войцеха Казимировича внезапно перекосилось так, что Сергей, прервав свою речь, озабоченно привстал. И даже Шурик замер, раскрыв рот, с бутылкой кока-колы в руке.
   А Профессор все смотрел и смотрел в одну точку, не в силах оторвать взгляд. Он только теперь обратил внимание, что именно Шурик использовал в качестве подставки под свою бутылку.
   Это была дискета для персонального компьютера.

ПОГРАНИЧНИК. ИСКУССТВО НАЖАТИЯ КЛАВИШ

   — Шурик… — с ласковой интонацией мурлыкающего хищника произнёс Профессор, вновь обретая дар речи и тыча перед собой набалдашником трости. — Это что, Шурик?
   — Подставка, — гордо произнёс тот и, подняв, продемонстрировал то, что он подкладывал под бутылку с колой.
   Сергея как громом поразило! Шурик держал в вытянутой руке дискету, вложенную в красный бумажный конверт квадратной формы.
   — Будьте так добры, — Профессор протянул руку, — покажите, пожалуйста.
   — Вот, — Шурик охотно подал ему красный квадратик.
   Профессор бережно принял его из рук Шурика и аккуратно-аккуратно, за край вытянул дискету из конверта. Затем, держа её в растопыренных пальцах, принялся осматривать, поворачивая во все стороны.
   Крутин не утерпел и пододвинулся ближе к Войцеху Казимировичу, внимательно наблюдая за его манипуляциями.
   Дискета была абсолютно чёрной. Никаких наклеек, пометок, надписей, ничего.
   Столь же тщательно они осмотрели конверт. Тот же результат. Девственная чистота, если не считать следов ржавчины и пыли.
   Профессор вложил дискету обратно. Взяв её двумя пальцами, он потряс ею перед лицом Шурика и спросил:
   — Где вы э т о взяли?
   Шурик растерянно смотрел на него, подозревая, что он сделал что-то нехорошее, но не в силах понять, что именно. Профессор это заметил, поэтому его лицо смягчилось, а из голоса исчезли кровожадные нотки.
   — Шурик! Родной вы мой. Откуда к вам попала эта вещь?
   — Вовка дал, — тихо сказал Шурик.
   — Какой Вовка?
   — Вовка Колесо.
   Профессор замолчал, видимо, пытаясь вспомнить, кто такой Вовка Колесо.
   Судя по всему, ему это не удалось, потому что Войцех Казимирович задал новый вопрос:
   — Кто это? Откуда он?
   — С Варшавки.
   Профессор повернулся к Сергею:
   — Из Варшавской общины. Они занимают район Варшавки и юго-западную часть свалки. Понимаете?
   Крутин кивнул. Ещё бы! Вполне могло выйти, что перед ними сейчас находилась именно та дискета, ради которой раскручен весь этот гигантский механизм. Если это так, то у судьбы, что ни говорите, а есть своё извращённое чувство юмора.
   — А где он её взял? — продолжал допытываться Войцех Казимирович.
   Шурик с потерянным, видом покачал головой.
   — Не знаю. Он хотел эту штуку выбросить, а я попросил отдать мне. Она красивая и интересная. А он сказал: «На». Только попросил взамен. Я отдал ему ремень для штанов. Почти целый.
   — Так, — сказал Профессор и потёр щеку, на которой проступила седая щетина. — Ну а когда это было?
   — Вчера, — неуверенно ответил Шурик.
   — А поточнее. Утром?
   — Нет. К вечеру уже. Перед тем как темнеть начало.
   — Шура, — обратился к нему Сергей, — ты чего-то путаешь. Вчера целый день после обеда мы были вместе. Помнишь?
   Расстроенный Шурик кивнул, соглашаясь.
   — Только с утра ты был один. Когда ходил на вокзал. Ты уверен, что не утром менялся с этим Вовкой?
   — Уверен, — прошептал Шурик. — Стемнело тогда.
   — Значит, не вчера это было. Так?
   — Позавчера.
   — А не раньше? — вмешался Войцех Казимирович. — Вы подумайте как следует, Шурик. Может быть, вы менялись дня два назад? Или три?
   Шурик покачал головой и упрямо, хотя и дрожащим голосом, повторил:
   — Позавчера.
   — Ну-ну-ну, — похлопал его по руке Войцех Казимирович, а затем наклонился и обнял Шурика за плечи. — Не расстраивайтесь, Шурик. Ничего страшного не произошло. Наоборот. Вы себе даже не представляете, какую ценность может иметь этот предмет.
   — Да? — Шурик начал приходить в своё прежнее состояние.
   — Совершенно верно. Просто… Просто с его помощью нам, возможно, удастся освободить Клару.
   — Да-а?! — Шурик уже не просто повеселел. Он сиял так, что рядом с ним медный таз выглядел бы ржавой рухлядью.
   — Точно, — подтвердил Сергей и в свою очередь посмотрел на Войцеха Казимировича.
   — Может быть, совпадение, — сказал он. — Мало ли таких штук сейчас развелось?
   — Но ведь есть шанс.
   — Да, возможность имеется, тем более что время совпадает. Но нужно проверить. Вовку мы, наверное, вряд ли найдём, чтобы расспросить. Скорее всего, он сейчас там, где и все наши. Поэтому нужно посмотреть, что на дискете. Вот только где? У нас на вокзале? Но там сейчас не появишься. Сергей, вы не знаете, где бы мы могли на неё взглянуть? — Профессор указал на дискету.
   — Ну, у нас на телецентре, конечно. Там это можно было бы сделать без проблем, но сами понимаете… Для нас что телецентр, что вокзал — табу.
   Войцех Казимирович промолчал, лишь кивнул головой.
   — К знакомым тоже не подойдёшь, могут ждать…
   — Правильно, Серёжа. Поэтому нам необходимо найти место или человека, не связанного напрямую с вами или со мной.
   — Да, но где найти такое место? Мы же не сможем зайти в первый попавшийся офис и попросить, чтобы они дали нам поработать на их компьютере.
   — А вы подумайте, Сергей. Напрягите память. Вам ведь по роду ваших занятий, вероятно, приходилось сталкиваться с большим количеством людей.
   Встречи, интервью, съёмки… Вы человек достаточно контактный и в ходе выполнения профессиональных обязанностей должны были устанавливать приятельские отношения с целым рядом людей. Заметьте, что вас с этими людьми ничего не связывает. Они чисты, и на них никто не должен выйти. А теперь подумайте, кто из этих людей может помочь нам?