Карвин Джайлс. Наследник Осени

   – Беги! Беги! Беги!
   Арена была забита до отказа, на галереях не осталось ни одного свободного места.
   Открывшийся вдруг спуск и рев зрителей добавили сил. У Брофи открылось второе дыхание. Он кивнул Атилу и, дав наконец ногам волю, понесся вниз по спиральной дорожке. Сотни людей вскочили на ноги, приветствуя его. Брофи легко обошел двух бегунов, одним из которых был приспешник Фи, и пересек финишную черту.
   Глашатай, расположившийся над королевской ложей с огромной медной воронкой, объявлял имя каждого из первой девятки. Гулкий голос раскатывался по всему амфитеатру, перекрывая шум зрителей.
   Едва Брофи переступил черту, как глашатай воскликнул:
   – А вот и мятежный принц из Огндариена! Отказавшись вернуться на впавшую в беззаконие родину, он несет славу королеве Оссамир! Да здравствует Брофи!
   Тысячи голосов соединились в приветственном реве. Сотни физендрийцев замахали малиновыми и оранжевыми ленточками. Брофи остановился, ловя воздух пересохшим ртом. Несмотря на усталость, он ощущал необыкновенный восторг. Юноша повернулся к королевской ложе. Оссамир сидела рядом с супругом, улыбалась и кивала. Брофи усмехнулся.
   «Сегодня ночью она снова будет моей», – подумал он.
   Чтобы чувства, отразившись на лице, не выдали его состояния, Брофи повернулся к финишной черте, которую как раз пересекали три последних бегуна. Третьим был Атил.
   Участникам состязания предоставили возможность передохнуть, но никто не дал им и глотка воды. Брофи попытался вспомнить, что будет на следующем этапе, но сосредоточиться не получалось – кружилась голова. Он походил немного маленькими кругами, пока дыхание не вернулось в норму.
   Музыканты доиграли марш, и толпа притихла. Глашатай снова поднес ко рту медную воронку. Следующие слова прозвучали с ритуальной торжественностью; наверно, он произносил их не впервые.
   – Каждый, человек, зверь и насекомое, занимает свое место в Долгой реке. Каждая тварь играет свою роль в прославлении сущего. Но иногда, когда мир погружается во мрак, темноту пронзает искра света. Появляется чемпион! Тот, кто делает громадный прыжок вверх! Муха становится пауком, паук жуком, жук крысой. Эти девять существ возвысились над остальными. Эти девять насекомых стали прыгающими крысами.
   – Прыгай! Прыгай! Прыгай! – принялась скандировать толпа.
   – Но не все удостоятся чести перейти от этого этапа к следующему. Одна крыса останется крысой, тогда как другие продолжат борьбу за право достигнуть величия богов!
   Зрители взревели.
   Вместе с другими соискателями славы Брофи поднялся по узким ступенькам на первую из девяти глыб. Громадная каменная платформа была заставлена деревянными столбами высотой примерно в четыре фута. Расстояние между ними достигало полутора-двух ярдов, но Брофи это обстоятельство не беспокоило. По сравнению с только что закончившимся забегом через пустыню прыжки по столбам выглядели детской игрой. Главное – не прийти последним. Мальчишками они с Трентом часто скакали по зубцам Карьерной стены.
   Место старта отмечали девять тщательно выровненных столбиков. Прыгающие крысы встали перед ними.
   – Прыгай! Прыгай! Прыгай! – Девиз звучал все громче и требовательнее.
   И вот гонг ударил.
   Каждый из соревнующихся бросился к своему столбу. Брофи без труда вскарабкался первым, ненамного опередив Фи, стартовавшего чуть левее. Бывший фаворит королевы бросил на него полный ненависти взгляд. По бритой голове все еще катился пот. Брофи перепрыгнул на второй столб, потом на третий. Фи не отставал и, выбрав подходящий момент, прыгнул в сторону. Соперники столкнулись в воздухе над четвертым столбом, Фи толкнул Брофи плечом в спину. Толпа взорвалась от восторга.
   Уже падая, Брофи оттолкнулся и выбросил руки. Силы толчка едва хватило, чтобы долететь до соседнего столба. Он обхватил его руками, соскользнул на несколько дюймов вниз, но все же удержался. Пыхтя от напряжения, юноша дополз до верха и на секунду остановился, чтобы отдышаться.
   Фи скрипнул зубами, но возвращаться не стал и запрыгал дальше. Брофи огляделся и тоже двинулся дальше, но уже осторожнее, следя за соседями.
   Кто-то вскрикнул. Парень справа ударился подбородком о столб. Сухо треснули кости, и бедняга, лишившись чувств, свалился на землю. Вид крови добавил восторга на трибунах.
   Остальные участники позволили себе расслабиться – лишний вылетел. Все спокойно добрались до финиша. Последним пришел Атил, прыгавший на одной ноге. Соскочив на землю, он коротко кивнул Брофи, но ничего не сказал.
   – Наши прыгающие крысы стали шакалами. Их участь – драться за жалкие крохи, – объявил глашатай и, наклонившись, поднес к уху ладонь.
   Толпа отозвалась очередным призывом:
   – Дерись! Дерись! Дерись!
   Вслед за Фи восьмерка участников перешла по узкому каменному мостику ко второму столбу. Массивный пьедестал с выдолбленной в середине ямой напоминал грубо обработанную чашу. Подождав, пока шакалы встанут вокруг углубления, распорядитель бросил на дно ямы семь костей.
   – Восемь сойдут в яму, – провозгласил глашатай, – чтобы урвать кусок пищи, но только семеро падальщиков превратятся в охотников и поднимутся наверх крокодилами.
   Зрители взвыли.
   – К костям, шакалы!
   Вместе с ударом гонга Брофи перепрыгнул через край и скатился вниз. Снова первый! Он сразу же нашел кость и уже наклонился за ней, когда оказавшийся сзади Шидар толкнул его в спину. Брофи упал на колени. Второй мальчишка выхватил добычу у него из-под носа да еще врезал этой же костью ему между глаз. Свет померк, и Брофи рухнул лицом вниз.
   Не обращая внимания на головокружение и вкус крови, он заставил себя подняться. Соперники уже лезли по крутым стенкам ямы, сжимая заветный приз. Фи первым добрался до края и, перекинув ногу, выбросил вверх руку с костью.
   Брофи зарычал от злости и прыгнул к брату Фи, но тот был слишком далеко. Какой-то парнишка поскользнулся и сполз вниз. Другого шанса не будет! Брофи рванулся к нему, схватил за ногу и потянул вниз. Оба свалились на дно ямы.
   Мальчишка вскочил первым и замахнулся костью. Брофи нырком ушел в сторону, сделал шаг вперед и впечатал кулак противнику в грудь, под ребра. Тот пошатнулся. Вывернуть руку, выхватить кость из ослабевших пальцев и швырнуть беднягу на пол – все это заняло считанные мгновения.
   Завладев пропуском в следующий этап, Брофи метнулся к стене и выбрался из ямы, прежде чем незадачливый конкурент успел опомниться. Зрители приветствовали его с таким же восторгом, с каким только что встретили Фи.
   Перед началом третьего раунда участникам позволили перевести дух.
   – Тебе повезло, – прошипел Фи, когда они проходили по мостику, – но трижды кряду удача не приходит.
   – Мне удача не нужна, – ответил Брофи, глядя ему в глаза. – Я умею плавать.
   Фи ухмыльнулся.
   – Падальщики стали властелинами ямы, – проревел глашатай. – Но эти грозные охотники все еще барахтаются в грязи низших миров. Кому же достанет сил восстать из мерзости и превратиться в смертельно опасных скорпионов?
   Теперь семерку ожидала длинная, змеистая траншея, наполненная мутной, отвратительно пахнущей водой. Каждая из девяти извилин отделялась от соседних покрытыми слизью стенками.
   Толпа скандировала третий девиз:
   – Ныряй! Ныряй! Ныряй!
   – Поздравляю, – прохрипел, подходя к Брофи, Атил. – Ты выбрался, а это самое главное.
   Брофи пощупал шишку на переносице.
   – Опыт через синяки.
   – А разве бывает по-другому? – усмехнулся ветеран. Усмешка на изуродованном шрамами лице больше напоминала оскал.
   Брофи посмотрел на канаву. Грязная пена и мусор не позволяли ни определить глубину, ни представить, какие твари могут обитать в этой зловонной жиже.
   – Парень ты вроде бы неплохой, – продолжал Атил. – И в этом твоя беда. Здесь благородство обходится слишком дорого.
   Брофи открыл было рот, собираясь возразить, но Атил поднял руку.
   – Главное – не хлебни воды. Как бы ни было тяжело. Понял?
   Брофи кивнул. Странно, почему его никто не предупредил?
   Они встали у начала канавы. Здесь она была широкая, так что все семеро могли спрыгнуть одновременно, но потом, примерно через тридцать футов, постепенно сужалась.
   – Они собираются напасть на тебя здесь. Попытаются утопить. Если что, хватай за яйца, понял? Если надо, рви, не жалей. Помни, закончить первым не главное. Главное – не прийти последним.
   Гонг!
   Все прыгнули разом. Вода оказалась теплая и густая. Брофи нырнул поглубже, к самому дну, и поплыл, закрыв глаза и плотно сжав губы. Воздуха в легких хватило до первого поворота. Он вынырнул, выдохнул воду из носа и лишь затем вздохнул.
   Жители пустыни – никудышные пловцы. Почти все были еще на середине первого участка и не столько плыли, сколько барахтались. Он снисходительно улыбнулся, оттолкнулся от стенки и уверенно устремился вперед. Пусть догоняют.
   Брофи уже почти прошел вторую линию, когда кто-то схватил его за руки и волосы. Мощным рывком Фи выдернул юношу из воды и перекинул через скользкий барьер на первую линию. Брофи попытался отбиться, но враги толкали его под воду и не давали поднять голову. Вспомнив наставление Атила, он сунул руку между ног одному из противников. Пальцы нащупали что-то, но Брофи заколебался, и момент был потерян. Фи обхватил его за талию, прижал кулак к животу и резко надавил. Воздух вырвался изо рта цепочкой пузырьков. Фи надавил еще, и Брофи, задыхаясь, глотнул мутной воды.
   Рядом уже был Атил, и его кулаки мелькали, как крылья ветряной мельницы. Брофи отпустили. Атил вытащил юношу из-под воды и прислонил к стенке траншеи.
   Брофи открыл глаза – ветеран пристально, но без малейшего сочувствия смотрел на него.
   – Глотнул, да?
   Брофи кивнул, закашлялся и судорожно вздохнул. По подбородку стекла струйка воды.
   Атил покачал головой.
   – Тебе конец. Я же говорил, хватай за яйца.
   – Я… пытался.
   – Плохо пытался.
   – И что теперь?
   – Теперь ты умрешь, если повезет.
   Хриплый смех ветерана вовсе не добавлял бодрости. Брофи уже чувствовал неприятную тяжесть внизу живота.
   – Ты хороший союзник, – продолжал Атил. – Возможно, мы еще встретимся в следующем месяце… если я не смогу сегодня выбраться из огня.
   Он повернулся и неспешно поплыл дальше. Брофи попытался последовать за ним, но в животе уже началась буря. Сильнейший позыв к рвоте заставил его вцепиться в покрытый слизью край траншеи.
   Брофи едва успел выбраться из воды, как его скрутило от боли.

ГЛАВА 12

   Внучка Джайден, Мейв, лежала, обнаженная, на кровати, когда в комнату вошел Креллис. Он хмуро посмотрел на сидящего рядом с всхлипывающей женщиной Виктериса. Мастер Зелани поднял тонкую черную бровь. Его левая рука покоилась на столике, рядом с фарфоровым кувшином, горшочком, какой-то тряпицей и длинным, тонким ножом.
   – Это так необходимо? – спросил Креллис, закрывая за собой дверь и кивком указывая на Мейв.
   – Необходимо?
   – Ты не можешь добыть сведения иначе, как спустив штаны?
   Виктерис скривился, словно его заставили пососать лимонную корочку.
   – Я штаны не спускал. А с нее – да, стащили. И когда это ты успел стать таким привередливым? Уж не с тех ли пор, как от тебя ушла Беландра?
   Щеки младшего брата покрылись красными пятнами.
   – Я начинаю сомневаться в полезности твоих мерзких извращений.
   Виктерис пожал плечами.
   – Не всех собак можно научить гадить на улице.
   Креллис зарычал и стукнул кулаком по двери. Шагнул к стулу, сорвал со спинки мятое одеяло и бросил на кровать. Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул стоявший на страже солдат.
   – Забери ее, – коротко распорядился брат Осени. – Накорми и дай выспаться.
   Солдат подхватил девушку на руки. Голова ее безвольно свесилась, глаза были открыты, но пусты.
   – Если тронешь, я узнаю, – предупредил Креллис.
   Стражник кивнул, запахнул поплотнее одеяло и вышел в коридор. Когда дверь за ним закрылась, Креллис снова посмотрел на брата.
   – Что узнал?
   – Как странно! Оказывается, мои мерзкие извращения не так уж бесполезны.
   – Полезен пес, а не его дерьмо.
   Некоторое время братья молча смотрели друг на друга. Наконец Виктерис улыбнулся.
   – Из зала Сердца ведут пять потайных коридоров. Каждый надежно замаскирован и небезопасен для непрошеных гостей. Рассказать подробнее?
   Креллис махнул рукой.
   – Подробности прибереги для Горлима. Он позаботится о том, чтобы за выходами установили наблюдение.
   – А я-то надеялся, что ты отправишься туда сам и возьмешь их штурмом. – Мастер Зелани криво усмехнулся.
   – Хочешь сам возглавить такой штурм? – насмешливо спросил Креллис и, не получив ответа, помахал рукой. – Нет. Каменное Сердце защищает своих. Лучше знать, что сестры что-то замышляют, чем мешать им строить планы.
   – Звучит весьма самонадеянно. Позволю напомнить, что проблема и возникла-то из-за твоей самонадеянности. Твоя давняя привычка недооценивать врагов…
   – Не тебе читать мне лекции о самонадеянности, – перебил брата Креллис. – О Шаре должен был позаботиться ты.
   Виктерис развел руками.
   – Верно, я виноват. Но это не означает, что ты безвинен.
   – Тебе мало одного предупреждения? – проворчал Креллис. – Я не в том настроении, чтобы играть с тобой в игры.
   – Знаешь, когда ты так говоришь, я вспоминаю нашего отца, – ответил Виктерис и тут же сделал примирительный жест. – Согласись, мы оба сплоховали. Самоуверенность – семейная черта. Так будем же прикрывать друг другу тыл. Я с помощью своих грязных трюков, ты – собственными методами. Согласен? – Темные глаза блеснули.
   – Из мелких неприятностей я и без твоей помощи выпутаюсь.
   – Мелкие неприятности? Что именно ты имеешь в виду? То, что переоценил способности твоих сторожевых псов? Или то, что не ожидал такой изобретательности от четырех сестер? А может, то, что забыл про старинного дружка Беландры? Того керифянина? Кстати, как его имя?
   – У него нет имени. А скоро не будет и головы.
   Виктерис вытер капельку крови на запястье и задумчиво облизал палец.
   – Может быть, может быть. Но сегодня ночью он определенно найдет теплое местечко между ног Беландры.
   Одним движением Креллис опрокинул стол, схватил брата за шею и швырнул к стене.
   – Ты меня не пинай, – процедил он сквозь зубы. – А то ведь я тоже могу.
   – Снова самонадеянность, – прохрипел Виктерис. Креллис опустил глаза – тонкое лезвие кинжала целилось ему под ребра.
   Он отшвырнул брата в сторону. Виктерис пошатнулся, но на ногах устоял и, поправив одежду, вздохнул.
   – Как прошли переговоры с посланником? – любезно поинтересовался магистр Зелани.
   Креллис ухмыльнулся.
   – Все устроилось как нельзя лучше. Отец Льюлем вернулся в Опаловый дворец, чтобы собрать силы. Фандир полагает, что император в союзе с ним. Как только наш братец атакует Огндариен, войско империи высадится у него за спиной и ударит Фандиру в тыл.
   – Какие у тебя основания считать, что этот восторженный идиот не предпочтет заключить сделку с Фандиром?
   – Поэтому-то мне и нужна была Шара. Я собирался отослать ее с Льюлемом. И чувствовал бы себя намного увереннее, если бы наша Зелани согревала старичку постель.
   Виктерис беспомощно пожал плечами.
   – Из-за твоей чрезмерной увлеченности ученицами мы оказались в неудобном положении.
   – Признаюсь, Шара меня удивила. Я и не предполагал в ней такой силы. Но девчонка не проблема. Проблема – сестры. Каким-то образом им удалось укрыть ее от меня. Я бы вернул Шару, если бы мы смогли устранить их влияние.
   Креллис бросил в сторону брата испепеляющий взгляд.
   – Слишком поздно. Посланник попросил именно ее, а я не сумел исполнить его желание. Он очень огорчился. Я попытался подсунуть старику девчонку Горлима, но Льюлем отказался. Похоже, дуралей воспылал нежными чувствами.
   – Я хочу ее вернуть, – негромко, но твердо сказал Виктерис, и глаза его полыхнули тем обжигающим пламенем, что всегда напоминало Креллису об отце.
   – Не ты один, так что займи очередь.
   – Я никогда ни о чем тебя не просил, но сейчас прошу. Если старик уже отплыл, то Шара нам уже не поможет. А вот мне она нужна. Я хочу ее.
   – Хорошо.
   – А поскольку ты не желаешь рисковать и отказываешься идти на штурм…
   Креллис покачал головой.
   – Мы могли развести костры. Пустить в пещеры дым.
   – Бесполезно. Воздух выходит из подземелья, но не входит туда. Односторонняя тяга.
   – Такого не может быть.
   – Ты стоял когда-нибудь возле Камня?
   – Нет.
   – Тогда поверь мне на слово.
   – Интересно. – Виктерис задумчиво пожевал губами, потом снова посмотрел на брата. – Мы могли бы взять заложников.
   – Начинать правление с взятия заложников из собственных подданных дело не самое лучшее. Мое положение и без того недостаточно прочно, и если я начну изображать из себя тирана, прочнее оно не станет.
   – Тогда что ты предлагаешь?
   – После победы над Фандиром вариантов будет больше. Сестры не из тех, кто будет сидеть сложа руки. Они это уже доказали. Рано или поздно они высунут головы из проклятой ямы, и тогда-то я махну мечом.
   – Что я слышу? – с усмешкой отозвался Виктерис. – Та же самонадеянность, а?
   Креллис тряхнул головой.
   – Только не на этот раз.
   Огонь в глазах старшего брата медленно угас.
   – Что ж, в таком случае я согласен подождать. Терпения мне не занимать. Но девчонка нужна живой. Пообещай, что отдашь ее мне.
   – Хорошо.
   Виктерис разгладил платье и направился к двери, однако на пороге остановился.
   – И вот еще что. Спрашиваю из чистого любопытства. Что такое ты предложил отцу Льюлему в обмен на его помощь против Фандира?
   – Ему – ничего. Мое предложение было адресовано императору.
   Виктерис удивленно вскинул брови. Обычное нагловатое выражение растворилось в обострившихся вдруг чертах.
   – Что ты пообещал невидимому монарху?
   – Я знаю, что случилось с пропавшими братьями, – как бы между прочим обронил Креллис. – Их это, похоже, заинтересовало.
   – Разве братья еще живы? Я полагал, что они давно умерли от какой-нибудь кишечной болезни. Пустошь – вредное для здоровья место.
   – Ошибаешься. Они живы. По крайней мере, некоторые были живы еще год назад. Эти глупцы считают, что оберегают наследие Эффтена.
   Виктерис нахмурился. Креллис повернулся и посмотрел на брата с каким-то странным выражением.
   – Император верит, что легенды говорят правду, – сказал Виктерис, напряженно, как следящая за рябью на воде кошка, наблюдая за братом.
   – Наверно. Что ж, если император верит в сказки, я с удовольствием продам ему парочку историй.
   Когда Виктерис наконец заговорил, голос его прозвучал непривычно тихо и устало.
   – Ты хотя бы представляешь, что собираешься отдать? Ты должен был рассказать мне о пропавших братьях и о том, что именно они охраняют. Ты должен был сделать это сразу же, без промедления.
   Креллис рассмеялся.
   – Трент был прав. Тебя следовало отправить на Опаленный остров.
   – Опаленный остров? Ты имеешь в виду остров Пепла? Я-то думал, что он в Пустоши.
   – Последнее письмо пришло с острова. Они перевезли ребенка туда.
   – Мы с матерью на протяжении двух поколений оберегаем наши силы, – прошипел Виктерис. – Но путь Зелани – лишь одна из тех десяти дорог, по которым расхаживали маги Эффтена.
   – И что толку? Вспомни, чем все закончилось. Их перебили пьяные пираты. Пусть с этой игрушкой забавляется опаловый император – мне же она ни к чему.
   Виктерис посмотрел на Креллиса холодными глазами кобры.
   – А зря, братец. Очень зря.

ГЛАВА 13

   Мерзкая рвотная слизь стекала с подбородка. Желчь забила нос, и дышать приходилось через рот. В животе вздымались и падали волны, как будто там бушевал весь Великий океан. Сумрачное помещение отзывалось на боль пульсирующим эхом. Низкий потолок качался, опускаясь ниже и ниже. Удивительно, как при таких страданиях человек еще мог оставаться в живых.
   Он сидел на низеньком плетеном стульчаке в уборной. Стоило закрыть глаза, как все начинало вертеться и кружиться, и тогда его рвало – желчь исторгалась через рот, нос и даже – будь они прокляты – через глаза. Даже когда в желудке уже ничего вроде бы не осталось, его все равно рвало. Даже когда он отказывался от бульона, судороги рвали сухие внутренности, и тело дергалось и тряслось, как кукла на веревочках. Ничего противнее, омерзительнее и ненавистнее рвотной желчи в мире и быть не могло, однако ж пытка рвотой на пустой желудок оказалась еще хуже.
   Он уже давно перестал молиться, взывать к силам всех четырех Перемен Года. Что толку от молитв? Спасения не было. Легче не становилось.
   Внутри заклокотало. Волна поднялась к горлу, и он снова согнулся, изрыгая зеленоватую вязкую жидкость, которая была недавно супом, в стоящее перед ним ведро. Оссамир прислала три горшочка с наказом съесть как можно больше супа, а потом еще и еще.
   Пока не получалось. Все проглоченное возвращалось гадкой кашицей. Атил был прав. Брофи было уже все равно, умрет он или нет. Он просидел здесь, в уборной, несколько часов. Егo принесли сюда прямо с арены, по которой он полз, оставляя за собой рвотный след.
   В те редкие моменты, когда водоворот в животе затихал, Брофи думал о том, что сделает с Фи и его прихлебателями. Весь, с головы до ног, перепачканный тошнотворной слизью, он представлял, как сломает врагу руку. Только бы представился шанс. Хватит! Ему надоело быть простофилей. Надоело проигрывать.
   – Переживешь эту ночь, получишь желудок как у крокодила, – произнес негромкий, с легким акцентом голос. – Пятнадцать лет назад я тоже хлебнул этой воды. Зато теперь могу выловить из сточной канавы дохлую крысу, проглотить и не поморщиться.
   Брофи поднял голову. В дверном проеме стоял, расставив ноги и скрестив на груди руки, Косарь. Вся его одежда была в пыли, как будто он только что прошел всю Физендрию пешком. Край белой головной повязки болтался у щеки. Лицо в тусклом свете факела казалось еще более суровым, черты резкими, морщины глубокими. Брофи попытался ответить неприязненным взглядом, но тут его снова скрутило и вырвало.
   – Что ты здесь делаешь? – едва шевеля слюнявыми губами, промычал он. – Еще не получил обещанное вознаграждение?
   Косарь нахмурился. Помолчал. Покачал головой.
   – Ты еще не готов. Ты на середине пути, а путь твой долог.
   Трясущейся рукой Брофи ухватил ложку, зачерпнул супа из последнего горшка, поднес к губам и заставил себя проглотить содержимое. Что суп, что рвота – вкус был теперь один.
   – Я не в том настроении, чтобы разгадывать твои загадки. Говори, зачем пришел, и уходи.
   – Я только что вернулся из Огндариена.
   Брофи вскинул голову. Желудок сжался, и все, что он только что отправил внутрь, выскочило наружу. Зеленоватая кашица расплескалась по полу в полуфуте от помойного ведра.
   – Креллис провозгласил себя правителем города, – продолжал керифянин. – Факелы пропавших братьев потушены. Сестры под домашним арестом.
   Брофи скрипнул зубами. Место Фи в воображаемой сцене мести занял Креллис.
   – Тебе будет приятно узнать, что сестры перехитрили стражу и нашли убежище в зале Камня. Твоя подруга Шара с ними.
   – Зачем ты рассказываешь мне об этом?
   – Чтобы у тебя появилась цель.
   В животе заурчало, но теперь уже в другом месте, ниже. Брофи едва успел выпрямиться. Его снова прочистило. Понос атаковал внезапно, так что он предпочитал не вставать. Не в первый уже раз Косарь заставал его в самые неподходящие моменты.
   – Твоя тетя попросила меня вернуться в Физен.
   – Зачем?
   – Я должен заняться твоей подготовкой.
   – Трудно поверить, что моя тетя могла довериться такому человеку, как ты, – проворчал Брофи. Уж лучше бы он умер. И тогда не было бы ни Косаря, ни Креллиса, ни его самого.
   – И что же я, по-твоему, за человек?
   – Жестокий. Грубый. Бесчувственный. Или уже забыл, как отрубил человеку голову?
   Косарь пожал плечами.
   – Все так. Я жестокий, грубый и бесчувственный. Но будь ты жестче и грубее, не сидел бы сейчас в дерьме.
   – Тебя все ненавидят или только я? – спросил Брофи. Керифянин изобразил улыбку.
   – Я здесь не для того, чтобы доставить тебе удовольствие. Мое дело сделать тебя сильным.
   – Не очень-то получается, а? С тех пор как я тебя встретил, со мной не случилось ничего хорошего.
   – Только глупец винит ворону за бурю.
   – В каком кабаке ты подцепил эту мудрость?
   – Так сказала твоя тетя.
   Обхватив живот, Брофи переждал очередную волну боли.
   – Зачем ты притащил меня сюда? Если Бель действительно поручила помочь мне, зачем принес сюда? Неужели других мест не нашлось? Ненавижу Физендрию.
   – Начать с того, что если бы ты слушал меня, то никакой скорпион тебя бы не укусил. Никого другого, кроме королевы, кто мог бы помочь, я в здешних краях не знал. Или, может, мне надо было оставить тебя в пустыне?
   Брофи промолчал. Косарь о чем-то умалчивал. Нельзя прийти в Физендрию, явиться к королеве и приказать ей позаботиться о человеке, которого она считала врагом. Оссамир рассказала ему свою версию случившегося. Было бы неплохо выслушать и версию керифянина.
   – А почему королева согласилась помочь?