Страница:
Впереди бредущей за ним колонны ехал рыжеволосый Керлак. Теперь, в кольчуге и кафтане, расшитом зелёными и золотыми узорами, он действительно был похож на рыцаря.
— Как я погляжу, тебе подвернулась возможность показать себя?
— Надеюсь.
В глазах рыцаря мелькнула тревога:
— Черт! Ты что, собираешься биться с непокрытой головой?
— Мне повезло, что у меня есть хотя бы кольчуга, — среди всадников было немало и таких, которые собирались скакать навстречу копьям противника, будучи одетыми лишь в простую стёганую куртку.
— Думаю, я могу помочь товарищу по оружию. Погоди, — молодой рыцарь повернулся в седле и что-то прокричал, обращаясь к своему отряду. Спустя несколько мгновений к ним подбежал мальчик, держа высоко над головой шлем, словно блюдо на званном пиру. Керлак выхватил его из рук мальчика.
— Он не новый, — с сожалением произнёс Керлак, протягивая Дьюранду шлем с широким предличником для защиты от ударов в глаза. Ковка хорошая, да и на железо жаловаться не приходится. К тому же и цвет подходящий, — шлем был выкрашен в зелёный цвет. Судя по этому, можно было заключить, что некогда он принадлежал самому Керлаку.
Дьюранд с благодарностью принял шлем:
— Ты щедр.
— Согласись, теперь у тебя появился шанс пережить этот турнир.
— Я сделаю все возможное, чтобы вернуть тебе его в целости и сохранности, — Дьюранд надел шлем на голову, сощурившись от резкого запаха и непривычно тяжёлого веса.
— Прошлым вечером, там, у колодца, ты спас мне жизнь. Удачи!
Дьюранд, почувствовав облегчение, коснулся шлема, отсалютовав молодому рыцарю. Керлак, кивнув, поскакал прочь, чтобы занять своё место в строю.
Неожиданно Дьюранда толкнули. Конзар волчком вертелся в седле, осматривая их ряды. Дьюранд увидел, как он показывает пальцем на противоположный край поля. Конзар резко обернулся и закричал:
— Внимание, всем слушать мою команду. Всем выйти из строя. Марш из строя, вам говорят!
Послышались возгласы удивления и разочарования. Герольды уже вышли на ристалище, чтобы дать сигнал к началу состязания. Отряд Ламорика, к удивлению остальных воинов, качнувшись, вышел из строя.
— За мной! У нас мало времени, — закричал Конзар, встав в стременах. Они понеслись через все поле. В рядах противников поднялся в стременах барон Кассонель в чёрным с серебром доспехах, с недоумением глядя на приближающийся отряд Ламорика. Через несколько мгновений они присоединятся к полку Кассонеля, и Конзару придётся распрощаться с возможностью сойтись с бароном в поединке.
Только когда их отряд смешался с воинами, стоявшими на северной стороне ристалища, Дьюранд разгадал причину странного поведения Конзара. Лорд Морин занял позицию как раз напротив них, и у наследника Монервея были все шансы сойтись с Ламориком лицом к лицу. Теперь же он не смел поднять на него меч — по турнирным правилам они стали союзниками.
Дорого же обошлось это решение Конзару. Они встали в общий ряд с остальными, лошади храпели и рвали удила. Воины на противоположной стороне поля смотрели на них с изумлением. Герольды вышли на ристалище. Один из них прошёл как раз мимо ряда, в котором стоял Дьюранд. Команда к началу схватки могла прозвучать в любой момент.
По рядам прошла волна — всадники сдвигались, чтобы освободить место отряду Ламорика. Вперёд выехал барон Кассонель, смерив мрачным взглядом Конзара.
Одетые в зеленое герольды встали по четырём углам поля. На противоположной стороне Дьюранд увидел рыжеволосого Керлака, который широко улыбался. Теперь им придётся сражаться друг против друга. Дьюранд проверил, легко ли выходит из ножен меч, коснулся пальцами рукояти кинжала и перехватил поудобнее копьё. В горле пересохло, словно его переложили пергаментом.
Дьюранд не мог разглядеть сидящих на трибуне, но он увидел, как тень легла на парусину навеса. Присмотревшись повнимательней, он понял, что фигурка, отбрасывающая тень, подняла руку. Это увидели и герольды, каждый из которых поднял трубу и прижал её к губам. Дьюранд крепко сжал щит и копьё.
Властительница опустила поднятую руку, в которой сжимала платок. Загремели фанфары, и рыцари понеслись навстречу друг другу.
Схватка была дикой и страшной. Око Небес, взошедшее после долгой лунной ночи, заливало ристалище ярким светом, под которым меркли все краски и цвета.
На протяжении долгих часов боя Дьюранд старался не отставать и не отбиться от отряда Ламорика. Над полем стоял грохот сталкивающихся полков, истошные крики раненных. Люди падали с коней, некоторые воины, выбитые из сёдел, бежали прочь с поля. На щит и кольчугу Дьюранда сыпались многочисленные удары. Насколько он заметил, ему пока не удалось выбить из седла ни одного рыцаря.
Когда пошёл третий час схватки, от мощного удара копья слетел с коня Оуэн. Ламорик и Берхард устремились ему на помощь прежде, чем рыцарь, выбивший Оуэна из седла, смог воспользоваться своим преимуществом. Через мгновение здоровяк, болтая ногами в воздухе, летел над полем, зажатый с двух сторон боками лошадей.
Дьюранд вместе со всем отрядом бросился на помощь, чтобы прикрыть отход. Как только Ламорик с Берхардом доскакали до границ ристалища, они опустили гиганта на землю, и он, весело хохоча, покатился под ноги взиравших на него оруженосцев.
Начиная с этого момента, удача отвернулась от них.
— Ко мне! Ко мне! Строиться! — закричал Конзар, пытаясь собрать вокруг себя рассыпавшийся по ристалищу отряд. Они оказались на самом краю поля как на ладони, в двух дюжинах шагов от них сгрудились самые неумелые бойцы на самых плохих лошадях. Один из вражеских отрядов, решив воспользоваться преимуществом, отделился от общей схватки и поскакал на них.
У Дьюранда едва хватило времени развернуть лошадь. Вражеский отряд обрушился на них. Один из негодяев приметил Дьюранда и, выставив вперёд копьё, понёсся на него. Противник целился копьём в центр щита, а Дьюранд направил острие в небольшой просвет между шеей лошади и уздечкой.
Удар прошёл по касательной, страшная сила вырвала десятифутовое копьё из руки Дьюранда. Отряд Ламорика вертелся, словно медведь, отмахивающийся от наскакивающих на него охотничьих собак. Солнце сверкало на доспехах, взлетали и опускались мечи. Отряд, мужественно встретив обрушившийся на него удар, гнал противника прочь. Почувствовав себя в относительной безопасности, Дьюранд потряс ноющую руку. Его копьё лежало в грязи. С какой же лёгкостью оно сломалось! Казалось, оно было сделано из тростника, а не вырезано из ясеня. Противник все ещё был занят схваткой с отрядом Ламорика, поэтому Дьюранд пока вполне мог отъехать в сторону, перевести дух и подыскать себе новое оружие.
Дьюранд направился к трибунам, но как только он вступил в их тень, его приметил рыцарь в доспехах, украшенных изображениями драконов. Позолоченный шлем, который венчал плюмаж, также в виде дракона, угрожающе повернулся в сторону Дьюранда. Несмотря на то, что рыцарь видел, что его противник безоружен, негодяй пришпорил коня и понёсся к Дьюранду. Флажок, украшавший копьё рыцаря, трепетал на ветру, словно язычок пламени.
— Черт, — прорычал Дьюранд.
В то мгновение, когда Дьюранд понял, что ему надо спасаться бегством, он услышал за спиной шелест голосов. Он быстро кинул взгляд через плечо и увидел вскочивших со своих мест девушек. Некоторые из них в ужасе закрыли лица руками. Он увидел расширившиеся от страха глаза. Где-то среди них была Дева Реки. Его Дама. О бегстве не могло быть и речи.
Он развернул коня и, выхватив меч, устремился навстречу вражескому рыцарю. Времени на раздумья не было. На щит обрушился страшный удар, швырнувший Дьюранда назад. Только благодаря тому, что Дьюранду удалось слегка отклониться в сторону, он сохранил равновесие и удержался в седле. Не медля не секунды, Дьюранд по касательной, плашмя, ударил мечом по шлему противника. Вращаясь взлетел в воздух отсечённый плюмаж.
Девушки на трибунах взвизгнули — плюмаж упал прямо к их ногам. Рыцарь покачнулся и с грохотом рухнул с лошади. Дьюранд, развернув коня, кинул взгляд на трибуны. Девушки, улыбаясь, смотрели на него. Среди них, в тени навеса, стояла Дева Реки. Растянув губы в улыбке, сверкнула зубами Властительница. Где-то там внизу, в грязи, барахтался поверженный рыцарь, безуспешно пытаясь встать на ноги. Дьюранд почувствовал, что ему надо что-то сделать. Может, надо позвать на помощь? Или взять рыцаря-негодяя в плен?
Затрубили герольды, рёв горнов пронёсся над ристалищем. Дьюранд вздрогнул. Воздетые мечи разом опустились. Властительница, точно так же, как и до начала схватки, невозмутимо взирала на ристалище. На краю ристалища кое-где все ещё вспыхивали мелкие схватки, являвшиеся свидетельством того, что большинство рыцарей прекратили бой, подчиняясь сигналу горнов, а не по воле некоего волшебства. Перемазанные грязью воины устремили свои взоры к Властительнице. Дьюранд почувствовал себя дураком, поняв, что все смотрят и на него, поскольку он, волею случая, оказался неподалёку от ложи, в которой восседала Владычица. Коротко кивнув ей, он, уступая место длиннобородому герольду, заставил лошадь сделать пару дюжин шагов назад.
Поклонившись воинам, герольд объявил:
— Вы отважно сражались все утро, и Владычица благодарит вас за ваше самоотверженное участие в ратной забаве. Око Небес в зените. Общий бой подошёл к концу. После полуденной молитвы турнир продолжится, однако на этот раз сражаться будут лишь избранные. Каждый отряд будет отдельно оповещён о выборе Владычицы. Будьте готовы, — на бой может быть вызван любой из воинов, — герольд выдержал паузу. — В следующий раз трубы прозвучат в седьмом часу.
Старый герольд направился к замку вслед за Властительницей и её свитой, и Дьюранд, прикрыв глаза, глубоко вздохнул. Все кончено.
Некоторое время на ристалище и возле него оставались только всадники и деревенские жители. Через несколько мгновений воины повернулись и, не соблюдая строя, толпой двинулись к шатрам. Кто-то помогал встать рыцарю, поверженному Дьюрандом.
К Дьюранду подскочил одноглазый Берхард:
— Ты отважно сражался, — улыбнулся он. — К тому же теперь мы знаем, что твой конь чего-то стоит, — он протянул Дьюранду флягу с вином. — За тебя и твоего коня!
Дьюранд принял флягу, удивлённый, что человек из отряда Ламорика не гнушается разговаривать с ним.
— Я считал, что схватка до смерти перепугает моего коня.
— Думаю он слишком глуп, и просто не обратил на неё внимание. И совсем не исключено, что он слеп, — Берхард взял протянутую Дьюрандом флягу. — Ты славно бился. Кое-кому преподал хороший урок. Теперь они дважды подумают прежде чем атаковать деревенского паренька на худой лошадёнке, — он снова сунул Дьюранду флягу.
Дьюранд хлебнул вина и тяжело вздохнул.
— Рыцарь, что напал на тебя, заслуживал куда как худшего, — молвил Берхард и, оглянувшись, наклонился и прошептал на ухо Дьюранду. — Что до меня, так я говорю с кем хочу, — Берхард, кивнув, добавил. — Чего бы это ни стоило. А вот и твой приятель.
Гермунд взял коня под уздцы, и Дьюранд спешился, покачнувшись на ватных ногах.
— Ты жив, — рассмеялся скальд. — Ну и бой. Впервые вижу такой турнир. Половина болванов из тех, что сражались, должны быть счастливы, что они сами себя не укокошили, чего уж говорить о противниках. Некоторые лошади, совсем как зайцы, неслись куда глаза глядят. Я видел, что кое-кто вообще сидел задом наперёд. Меньшего изящества можно ждать разве что от деревенской детворы, скачущей верхом на свиньях.
Они шли к шатрам, где расположился отряд Ламорика. Дьюранд думал о том, что ждёт его в будущем. Наступала пора Кровавой Луны, в порывах ветра чувствовалось приближение зимы. Вскоре ему снова предстоит оказаться в одиночестве.
Гермунд сунул Дьюранду краюху хлеба:
— Ешь и не бойся. Хлеб испекли не в Гесперанде. Я его стащил у Гутреда.
Повсюду без сил лежали израненные люди, большая часть которых была не в состоянии даже говорить.
— Я такое уже видел однажды, — молвил Дьюранд. — Телеги в базарный день столкнулись.
Они нашли маленький, никем не занятый пятачок и опустились на землю. Земля как земля. Око Небес такое же тёплое, как и обычно. Отбросив в сторону щит, Дьюранд впился в краюху. Пара зубов шатались.
Гермунд хлебнул вина и улыбнулся.
— Знаешь, если б тебя уложили на ристалище, я бы скучал по твоей страшной роже.
— Значит, ты видел, как я схватился с тем рыцарем? С Драконом? — спросил Дьюранд.
— Ему не следовало лезть на тебя с копьём, — Гермунд протянул Дьюранду флягу с вином.
Дьюранд не спорил.
— Дракон из баронов, — сказал Гермунд. — По крайней мере мне так кажется. Схватка была несправедливой. Ну, побил бы он тебя, и что с того?
— Спасибо за комплимент, — усмехнулся Дьюранд.
— А чего с тебя взять? Неужели он позарился на твои доспехи? Копья у тебя не было. Проиграв бой, он выставил себя дураком. Ни денег, ни чести. Риска мало, но и награды никакой. Интересно, что стало бы, если бы турнир не закончился? Рыцарь может сдаться в плен только рыцарю.
— Я думал, что он меня насадит на копьё, как на вертел.
— Ага, — рассмеялся скальд. — Бац! Милые дамы, не желаете ли жаркого? Порой я подумываю о том, что ты мог бы стать неплохим скальдом.
Дьюранд больной рукой стянул с головы шлем. Из него вывалилась кожаная обкладка, перемазанная кровью.
Гермунд вздрогнул и замер, что-то увидев за спиной Дьюранда. У шатра Ламорика стоял Гутред и мрачно смотрел в сторону Дьюранда. Взгляд молодого лорда был также устремлён на него.
— Мне кажется, что тебе и впрямь надо искать неравный бой, — сказал Гермунд, хлопнув Дьюранда по плечу.
— Ты хочешь моей смерти? — спросил Дьюранд.
— Нет, — прищурившись ответил Гермунд, — ты мне не по зубам. Впрочем, тебе сегодня крепко досталось, и я мог бы попробовать взять над тобой верх.
Дьюранд улыбнулся. Он знал, что в будущем его ждут многочисленные сражения и раны.
Гермунд ткнул в Дьюранда узловатым пальцем.
— Все любят лихих героев, которые одерживают победы над врагами, превосходящими числом и умением. Именно такие враги тебе и нужны. Так что держи ушки на макушке.
— Мне нужен шлем получше, — буркнул Дьюранд.
— Умения побольше.
— Ага, и пластинчатый доспех, — рассмеялся Дьюранд хлебнув вина.
Кто-то метнулся к лагерю Ламорика.
— Интересно, что случилось на этот раз? — произнёс Гермунд.
Дьюранду показалось, что его кто-то окликнул. Он поднялся с земли и увидел идущего к нему Берхарда.
— Эй, Дьюранд, тебе подарок от Властительницы! — он сунул в руки Дьюранду кусок желтоватого мыла.
Дьюранд уставился на него, ничего не понимая.
— Что это?
— Они объявили имена избранных и, Боже, помоги нам, ты один из них. Надо слегка привести тебя в порядок.
Члены отряда были потрясены известием не меньше Дьюранда. Конзар с изумлением взирал на него, сжимая в руках свиток желтоватого пергамента. Он развернул свёрток и тихим голосом зачитал его:
— Из отряда Красного Рыцаря на ристалище вызываются Красный Рыцарь собственной персоной, сэр Конзар и Дьюранд из Коль.
— Отлично, парень, — оскалился Берхард, хлопнув Дьюранда по спине. — Если нужно, моя лошадь в твоём распоряжении.
Глава 15
— Как я погляжу, тебе подвернулась возможность показать себя?
— Надеюсь.
В глазах рыцаря мелькнула тревога:
— Черт! Ты что, собираешься биться с непокрытой головой?
— Мне повезло, что у меня есть хотя бы кольчуга, — среди всадников было немало и таких, которые собирались скакать навстречу копьям противника, будучи одетыми лишь в простую стёганую куртку.
— Думаю, я могу помочь товарищу по оружию. Погоди, — молодой рыцарь повернулся в седле и что-то прокричал, обращаясь к своему отряду. Спустя несколько мгновений к ним подбежал мальчик, держа высоко над головой шлем, словно блюдо на званном пиру. Керлак выхватил его из рук мальчика.
— Он не новый, — с сожалением произнёс Керлак, протягивая Дьюранду шлем с широким предличником для защиты от ударов в глаза. Ковка хорошая, да и на железо жаловаться не приходится. К тому же и цвет подходящий, — шлем был выкрашен в зелёный цвет. Судя по этому, можно было заключить, что некогда он принадлежал самому Керлаку.
Дьюранд с благодарностью принял шлем:
— Ты щедр.
— Согласись, теперь у тебя появился шанс пережить этот турнир.
— Я сделаю все возможное, чтобы вернуть тебе его в целости и сохранности, — Дьюранд надел шлем на голову, сощурившись от резкого запаха и непривычно тяжёлого веса.
— Прошлым вечером, там, у колодца, ты спас мне жизнь. Удачи!
Дьюранд, почувствовав облегчение, коснулся шлема, отсалютовав молодому рыцарю. Керлак, кивнув, поскакал прочь, чтобы занять своё место в строю.
Неожиданно Дьюранда толкнули. Конзар волчком вертелся в седле, осматривая их ряды. Дьюранд увидел, как он показывает пальцем на противоположный край поля. Конзар резко обернулся и закричал:
— Внимание, всем слушать мою команду. Всем выйти из строя. Марш из строя, вам говорят!
Послышались возгласы удивления и разочарования. Герольды уже вышли на ристалище, чтобы дать сигнал к началу состязания. Отряд Ламорика, к удивлению остальных воинов, качнувшись, вышел из строя.
— За мной! У нас мало времени, — закричал Конзар, встав в стременах. Они понеслись через все поле. В рядах противников поднялся в стременах барон Кассонель в чёрным с серебром доспехах, с недоумением глядя на приближающийся отряд Ламорика. Через несколько мгновений они присоединятся к полку Кассонеля, и Конзару придётся распрощаться с возможностью сойтись с бароном в поединке.
Только когда их отряд смешался с воинами, стоявшими на северной стороне ристалища, Дьюранд разгадал причину странного поведения Конзара. Лорд Морин занял позицию как раз напротив них, и у наследника Монервея были все шансы сойтись с Ламориком лицом к лицу. Теперь же он не смел поднять на него меч — по турнирным правилам они стали союзниками.
Дорого же обошлось это решение Конзару. Они встали в общий ряд с остальными, лошади храпели и рвали удила. Воины на противоположной стороне поля смотрели на них с изумлением. Герольды вышли на ристалище. Один из них прошёл как раз мимо ряда, в котором стоял Дьюранд. Команда к началу схватки могла прозвучать в любой момент.
По рядам прошла волна — всадники сдвигались, чтобы освободить место отряду Ламорика. Вперёд выехал барон Кассонель, смерив мрачным взглядом Конзара.
Одетые в зеленое герольды встали по четырём углам поля. На противоположной стороне Дьюранд увидел рыжеволосого Керлака, который широко улыбался. Теперь им придётся сражаться друг против друга. Дьюранд проверил, легко ли выходит из ножен меч, коснулся пальцами рукояти кинжала и перехватил поудобнее копьё. В горле пересохло, словно его переложили пергаментом.
Дьюранд не мог разглядеть сидящих на трибуне, но он увидел, как тень легла на парусину навеса. Присмотревшись повнимательней, он понял, что фигурка, отбрасывающая тень, подняла руку. Это увидели и герольды, каждый из которых поднял трубу и прижал её к губам. Дьюранд крепко сжал щит и копьё.
Властительница опустила поднятую руку, в которой сжимала платок. Загремели фанфары, и рыцари понеслись навстречу друг другу.
Схватка была дикой и страшной. Око Небес, взошедшее после долгой лунной ночи, заливало ристалище ярким светом, под которым меркли все краски и цвета.
На протяжении долгих часов боя Дьюранд старался не отставать и не отбиться от отряда Ламорика. Над полем стоял грохот сталкивающихся полков, истошные крики раненных. Люди падали с коней, некоторые воины, выбитые из сёдел, бежали прочь с поля. На щит и кольчугу Дьюранда сыпались многочисленные удары. Насколько он заметил, ему пока не удалось выбить из седла ни одного рыцаря.
Когда пошёл третий час схватки, от мощного удара копья слетел с коня Оуэн. Ламорик и Берхард устремились ему на помощь прежде, чем рыцарь, выбивший Оуэна из седла, смог воспользоваться своим преимуществом. Через мгновение здоровяк, болтая ногами в воздухе, летел над полем, зажатый с двух сторон боками лошадей.
Дьюранд вместе со всем отрядом бросился на помощь, чтобы прикрыть отход. Как только Ламорик с Берхардом доскакали до границ ристалища, они опустили гиганта на землю, и он, весело хохоча, покатился под ноги взиравших на него оруженосцев.
Начиная с этого момента, удача отвернулась от них.
— Ко мне! Ко мне! Строиться! — закричал Конзар, пытаясь собрать вокруг себя рассыпавшийся по ристалищу отряд. Они оказались на самом краю поля как на ладони, в двух дюжинах шагов от них сгрудились самые неумелые бойцы на самых плохих лошадях. Один из вражеских отрядов, решив воспользоваться преимуществом, отделился от общей схватки и поскакал на них.
У Дьюранда едва хватило времени развернуть лошадь. Вражеский отряд обрушился на них. Один из негодяев приметил Дьюранда и, выставив вперёд копьё, понёсся на него. Противник целился копьём в центр щита, а Дьюранд направил острие в небольшой просвет между шеей лошади и уздечкой.
Удар прошёл по касательной, страшная сила вырвала десятифутовое копьё из руки Дьюранда. Отряд Ламорика вертелся, словно медведь, отмахивающийся от наскакивающих на него охотничьих собак. Солнце сверкало на доспехах, взлетали и опускались мечи. Отряд, мужественно встретив обрушившийся на него удар, гнал противника прочь. Почувствовав себя в относительной безопасности, Дьюранд потряс ноющую руку. Его копьё лежало в грязи. С какой же лёгкостью оно сломалось! Казалось, оно было сделано из тростника, а не вырезано из ясеня. Противник все ещё был занят схваткой с отрядом Ламорика, поэтому Дьюранд пока вполне мог отъехать в сторону, перевести дух и подыскать себе новое оружие.
Дьюранд направился к трибунам, но как только он вступил в их тень, его приметил рыцарь в доспехах, украшенных изображениями драконов. Позолоченный шлем, который венчал плюмаж, также в виде дракона, угрожающе повернулся в сторону Дьюранда. Несмотря на то, что рыцарь видел, что его противник безоружен, негодяй пришпорил коня и понёсся к Дьюранду. Флажок, украшавший копьё рыцаря, трепетал на ветру, словно язычок пламени.
— Черт, — прорычал Дьюранд.
В то мгновение, когда Дьюранд понял, что ему надо спасаться бегством, он услышал за спиной шелест голосов. Он быстро кинул взгляд через плечо и увидел вскочивших со своих мест девушек. Некоторые из них в ужасе закрыли лица руками. Он увидел расширившиеся от страха глаза. Где-то среди них была Дева Реки. Его Дама. О бегстве не могло быть и речи.
Он развернул коня и, выхватив меч, устремился навстречу вражескому рыцарю. Времени на раздумья не было. На щит обрушился страшный удар, швырнувший Дьюранда назад. Только благодаря тому, что Дьюранду удалось слегка отклониться в сторону, он сохранил равновесие и удержался в седле. Не медля не секунды, Дьюранд по касательной, плашмя, ударил мечом по шлему противника. Вращаясь взлетел в воздух отсечённый плюмаж.
Девушки на трибунах взвизгнули — плюмаж упал прямо к их ногам. Рыцарь покачнулся и с грохотом рухнул с лошади. Дьюранд, развернув коня, кинул взгляд на трибуны. Девушки, улыбаясь, смотрели на него. Среди них, в тени навеса, стояла Дева Реки. Растянув губы в улыбке, сверкнула зубами Властительница. Где-то там внизу, в грязи, барахтался поверженный рыцарь, безуспешно пытаясь встать на ноги. Дьюранд почувствовал, что ему надо что-то сделать. Может, надо позвать на помощь? Или взять рыцаря-негодяя в плен?
Затрубили герольды, рёв горнов пронёсся над ристалищем. Дьюранд вздрогнул. Воздетые мечи разом опустились. Властительница, точно так же, как и до начала схватки, невозмутимо взирала на ристалище. На краю ристалища кое-где все ещё вспыхивали мелкие схватки, являвшиеся свидетельством того, что большинство рыцарей прекратили бой, подчиняясь сигналу горнов, а не по воле некоего волшебства. Перемазанные грязью воины устремили свои взоры к Властительнице. Дьюранд почувствовал себя дураком, поняв, что все смотрят и на него, поскольку он, волею случая, оказался неподалёку от ложи, в которой восседала Владычица. Коротко кивнув ей, он, уступая место длиннобородому герольду, заставил лошадь сделать пару дюжин шагов назад.
Поклонившись воинам, герольд объявил:
— Вы отважно сражались все утро, и Владычица благодарит вас за ваше самоотверженное участие в ратной забаве. Око Небес в зените. Общий бой подошёл к концу. После полуденной молитвы турнир продолжится, однако на этот раз сражаться будут лишь избранные. Каждый отряд будет отдельно оповещён о выборе Владычицы. Будьте готовы, — на бой может быть вызван любой из воинов, — герольд выдержал паузу. — В следующий раз трубы прозвучат в седьмом часу.
Старый герольд направился к замку вслед за Властительницей и её свитой, и Дьюранд, прикрыв глаза, глубоко вздохнул. Все кончено.
Некоторое время на ристалище и возле него оставались только всадники и деревенские жители. Через несколько мгновений воины повернулись и, не соблюдая строя, толпой двинулись к шатрам. Кто-то помогал встать рыцарю, поверженному Дьюрандом.
К Дьюранду подскочил одноглазый Берхард:
— Ты отважно сражался, — улыбнулся он. — К тому же теперь мы знаем, что твой конь чего-то стоит, — он протянул Дьюранду флягу с вином. — За тебя и твоего коня!
Дьюранд принял флягу, удивлённый, что человек из отряда Ламорика не гнушается разговаривать с ним.
— Я считал, что схватка до смерти перепугает моего коня.
— Думаю он слишком глуп, и просто не обратил на неё внимание. И совсем не исключено, что он слеп, — Берхард взял протянутую Дьюрандом флягу. — Ты славно бился. Кое-кому преподал хороший урок. Теперь они дважды подумают прежде чем атаковать деревенского паренька на худой лошадёнке, — он снова сунул Дьюранду флягу.
Дьюранд хлебнул вина и тяжело вздохнул.
— Рыцарь, что напал на тебя, заслуживал куда как худшего, — молвил Берхард и, оглянувшись, наклонился и прошептал на ухо Дьюранду. — Что до меня, так я говорю с кем хочу, — Берхард, кивнув, добавил. — Чего бы это ни стоило. А вот и твой приятель.
Гермунд взял коня под уздцы, и Дьюранд спешился, покачнувшись на ватных ногах.
— Ты жив, — рассмеялся скальд. — Ну и бой. Впервые вижу такой турнир. Половина болванов из тех, что сражались, должны быть счастливы, что они сами себя не укокошили, чего уж говорить о противниках. Некоторые лошади, совсем как зайцы, неслись куда глаза глядят. Я видел, что кое-кто вообще сидел задом наперёд. Меньшего изящества можно ждать разве что от деревенской детворы, скачущей верхом на свиньях.
Они шли к шатрам, где расположился отряд Ламорика. Дьюранд думал о том, что ждёт его в будущем. Наступала пора Кровавой Луны, в порывах ветра чувствовалось приближение зимы. Вскоре ему снова предстоит оказаться в одиночестве.
Гермунд сунул Дьюранду краюху хлеба:
— Ешь и не бойся. Хлеб испекли не в Гесперанде. Я его стащил у Гутреда.
Повсюду без сил лежали израненные люди, большая часть которых была не в состоянии даже говорить.
— Я такое уже видел однажды, — молвил Дьюранд. — Телеги в базарный день столкнулись.
Они нашли маленький, никем не занятый пятачок и опустились на землю. Земля как земля. Око Небес такое же тёплое, как и обычно. Отбросив в сторону щит, Дьюранд впился в краюху. Пара зубов шатались.
Гермунд хлебнул вина и улыбнулся.
— Знаешь, если б тебя уложили на ристалище, я бы скучал по твоей страшной роже.
— Значит, ты видел, как я схватился с тем рыцарем? С Драконом? — спросил Дьюранд.
— Ему не следовало лезть на тебя с копьём, — Гермунд протянул Дьюранду флягу с вином.
Дьюранд не спорил.
— Дракон из баронов, — сказал Гермунд. — По крайней мере мне так кажется. Схватка была несправедливой. Ну, побил бы он тебя, и что с того?
— Спасибо за комплимент, — усмехнулся Дьюранд.
— А чего с тебя взять? Неужели он позарился на твои доспехи? Копья у тебя не было. Проиграв бой, он выставил себя дураком. Ни денег, ни чести. Риска мало, но и награды никакой. Интересно, что стало бы, если бы турнир не закончился? Рыцарь может сдаться в плен только рыцарю.
— Я думал, что он меня насадит на копьё, как на вертел.
— Ага, — рассмеялся скальд. — Бац! Милые дамы, не желаете ли жаркого? Порой я подумываю о том, что ты мог бы стать неплохим скальдом.
Дьюранд больной рукой стянул с головы шлем. Из него вывалилась кожаная обкладка, перемазанная кровью.
Гермунд вздрогнул и замер, что-то увидев за спиной Дьюранда. У шатра Ламорика стоял Гутред и мрачно смотрел в сторону Дьюранда. Взгляд молодого лорда был также устремлён на него.
— Мне кажется, что тебе и впрямь надо искать неравный бой, — сказал Гермунд, хлопнув Дьюранда по плечу.
— Ты хочешь моей смерти? — спросил Дьюранд.
— Нет, — прищурившись ответил Гермунд, — ты мне не по зубам. Впрочем, тебе сегодня крепко досталось, и я мог бы попробовать взять над тобой верх.
Дьюранд улыбнулся. Он знал, что в будущем его ждут многочисленные сражения и раны.
Гермунд ткнул в Дьюранда узловатым пальцем.
— Все любят лихих героев, которые одерживают победы над врагами, превосходящими числом и умением. Именно такие враги тебе и нужны. Так что держи ушки на макушке.
— Мне нужен шлем получше, — буркнул Дьюранд.
— Умения побольше.
— Ага, и пластинчатый доспех, — рассмеялся Дьюранд хлебнув вина.
Кто-то метнулся к лагерю Ламорика.
— Интересно, что случилось на этот раз? — произнёс Гермунд.
Дьюранду показалось, что его кто-то окликнул. Он поднялся с земли и увидел идущего к нему Берхарда.
— Эй, Дьюранд, тебе подарок от Властительницы! — он сунул в руки Дьюранду кусок желтоватого мыла.
Дьюранд уставился на него, ничего не понимая.
— Что это?
— Они объявили имена избранных и, Боже, помоги нам, ты один из них. Надо слегка привести тебя в порядок.
Члены отряда были потрясены известием не меньше Дьюранда. Конзар с изумлением взирал на него, сжимая в руках свиток желтоватого пергамента. Он развернул свёрток и тихим голосом зачитал его:
— Из отряда Красного Рыцаря на ристалище вызываются Красный Рыцарь собственной персоной, сэр Конзар и Дьюранд из Коль.
— Отлично, парень, — оскалился Берхард, хлопнув Дьюранда по спине. — Если нужно, моя лошадь в твоём распоряжении.
Глава 15
На Боуэрском поле
Судя по солнечным часам Эйгрина, вот-вот должны были прозвучать трубы герольдов. Дьюранд так туго затянул ремень шлема, что ему было тяжело глотнуть. Его щит с цветами его семьи — жёлтым и зелёным — насчитывал теперь не одну дюжину царапин. Чёрный, как сажа, конь Берхарда исступлённо мотал головой из стороны в сторону, будто желая сломать себе шею. Дьюранд сжал в руках поводья.
Избранных было тридцать. Рыцари разбились на два небольших отряда. Крестьяне врыли ограду, вынудив рыцарей прижаться к трибунам. Каждому отряду достался участок шагов пятьдесят в поперечнике. Места было очень мало.
Дьюранд с пятнадцатью рыцарями оказался на северной стороне поля. Только у Дьюранда шлем не имел забрала и лишь его конь стоял без попоны.
— Когда бой начнётся, держитесь поближе друг к другу.
Дьюранд кивнул. Сразу за Конзаром верхом на жеребце восседал Ламорик, который для большинства участников турнира продолжал оставаться безымянным Красным Рыцарем. Капитан был недоволен. Важнее всего сейчас было сохранить жизнь молодого лорда, а место опытного воина было занято Дьюрандом.
Напротив их отряда на конях сидели, опустив забрала, пятнадцать вражеских рыцарей. Шлемы, щиты, попоны — все хорошо пригнано и в отличном состоянии.
— Я возьму на себя того, что с крестом. Синий — твой.
Напротив них в отряде врага действительно был рыцарь в синих доспехах. Дьюранд приподнял копьё и вражеский рыцарь повторил его жест, воздев копьё в шутливом салюте. Дьюранд чувствовал, как от волнения у него трясутся поджилки.
Властительница встала, сжимая в хрупкой ручке зелёный шёлковый платок. Дьюранд уставился на вражеский отряд. Он вгляделся в рыцаря, которого выбрал себе Конзар: на чёрном поле щита — белый косой крест. Кассонель из Дамарина. Сейчас барон, повернувшись, смотрел на трибуны.
Властительница махнула рукой, и Дьюранд, резко повернув голову, увидел краем глаза, как, кружась, платок падает на ристалище. Грохот копыт заглушил рёв труб герольдов. Рыцари, сорвавшись с места, понеслись навстречу друг другу. Дьюранд нацелил острие копья в центр щита противника, однако удар прошёл вскользь. Тут же последовал ответный удар, чуть не вырвавший щит из рук Дьюранда. Копьё вражеского рыцаря разлетелось в щепы. Противники пронеслись мимо друг друга.
Дьюранда охватил приступ ужаса. Он промахнулся! Оглянувшись, Дьюранд поискал глазами Конзара и вздрогнул — конь капитана летел вперёд без седока. Когда Дьюранд развернул лошадь, Конзар все ещё катился по земле. Солнце ярко сверкнуло на черно-белом шлеме Кассонеля. Конзар, которого отделяло от Дьюранда двадцать, а то и тридцать шагов, пытался подняться на ноги. Барон резким движением отбросил в сторону копьё и выхватил из ножен Термагант. Конзар раскачивался из стороны в сторону, пытаясь прийти в себя после падения. Барон пришпорил скакуна. Дьюранд пустил коня в галоп, спеша на помощь. Но Кассонель уже пустился вскачь, нацелив меч прямо в сердце капитана.
Выбора у Дьюранда не оставалось. Повинуясь неожиданному порыву, он воздел копьё над головой и на скаку изо всех сил запустил его в летящего, как ветер, рыцаря, одетого в чёрные с серебром доспехи. Копьё разлетелось в щепки. Дьюранд проскакал мимо, не ведая, что творится у него за спиной, и резко рванул поводья коня, разворачиваясь. Лошадь Кассонеля неслась прочь, а сам барон кубарем катился по земле. Дьюранд остановил коня возле Конзара, который, покачиваясь, стоял, обнажив меч. Капитан был настороже или же прикладывал к тому все усилия — никто не знал: жив ли Кассонель или нет.
Дьюранд выхватил из ножен меч, но Кассонель лежал на земле недвижим. К Дьюранду подлетел Ламорик. Теперь он стоял, защищая капитана, и был готов броситься на любого, ищущего лёгкой наживы и слабого противника. Кассонель продолжал лежать, уткнувшись лицом в грязь.
— Отличная работа, — похвалил Ламорик. Начали подъезжать всадники из отряда Кассонеля. Их было много и, реши они сражаться, Дьюранду и Ламорику было бы несдобровать. Но вместо этого они столпились вокруг барона, склонившись над ним, словно верные псы над телом хозяина. На мгновение Дьюранду показалось, что они шарят в одежде своего командира. Наконец, они взяли барона под руки и поволокли прочь с ристалища. Со стороны Ламорика не последовало ни угроз, ни требований выкупа.
Молодой лорд задумчиво глядел вслед удаляющимся рыцарям:
— По крайней мере, сегодня Кассонель нас больше не побеспокоит.
— Я упустил шанс сразиться с ним, — горько рассмеялся Конзар.
— Прошу прощения, — склонил голову Дьюранд. — Быть может, вам удалось бы справиться с ним самому. Мне не следовало вмешиваться.
Лицо Конзара было цвета пергамента. Серые глаза капитана впились в Дьюранда.
Их окружили люди из отряда Ламорика. Гутред, подхватив Конзара под руку, повёл капитана прочь, в безопасное место. Берхард взял одолженного Дьюранду коня под уздцы и сказал:
— Здесь нет ничьей вины. Ничьей, ты понял? — проводив взглядом уходящего с ристалища Конзара, он кивнул и добавил. — Смотри за его светлостью, Дьюранд. Сейчас этого больше некому поручить.
Зазвучали трубы. Герольды давали сигнал к началу новой атаки.
Дьюранд сражался в надежде, что Конзар все же придёт в себя и присоединится к ним. Они не брали пленных, не ввязывались в стычки. Несмотря на недовольные окрики и ругательства Ламорика, Дьюранд не отступал от него ни на шаг, не давая возможности ни одному из кричащих рыцарей завязать с ними бой, который им не под силу было выиграть. Дьюранд скакал, сжав зубы и широко раскрыв глаза, оберегая Ламорика от опасности, словно сторожевой пёс.
Сосредоточив все внимание на защите своего господина, Дьюранд едва заметил, что выбранная им тактика приносит определённые плоды. Тогда как они уходили от схваток, другие то и дело ввязывались в них. Рыцари, презрев опасность, вступали в стычки друг с другом, будто забыв о том, что они не на войне, а всего лишь на турнире. Вскоре на ристалище не осталось ни одной группы рыцарей, численность которой превышала бы трех человек. Каждая из групп в обоих отрядах потеряла по меньшей мере одного бойца. В этот момент терпение Ламорика лопнуло:
— Дьявол тебя побери, Дьюранд, я сын своего отца. Я не девчонка и не собираюсь прятаться за твоей спиной. Прочь с дороги, и, быть может, нам ещё удастся взять пару пленников, прежде чем эта чёртова схватка окончится, — с этими словами он сорвался в галоп.
Дьюранд пустил лошадь вслед за молодым лордом. Ламорик с помощью Дьюранда взял в плен рыцаря в жёлтом, после чего они развернули коней, направив их к двоим всадникам. Одного рыцаря Дьюранд сразу же узнал. Именно этот рыцарь чуть не выбил его из седла в самом начале турнира. Его щит был выкрашен в такие же цвета, как у Дьюранда, — зелёный и жёлтый.
Как только Дьюранд пришпорил коня, прозвучали трубы герольдов. Рыцарь в зеленом и жёлтом стащил с головы шлем, и Дьюранд с удивлением уставился на рыжие локоны представшего перед ним Керлака. Дьюранд, вымучено улыбнувшись отсалютовал ему, и Керлак улыбнулся в ответ.
Властительница встала, изобразив на лице негодование, и седобородый герольд, выйдя на ристалище, объявил:
— Её светлости неинтересно смотреть на то, как рыцари рвут друг друга на части в стычках, тогда как силы их неравны. Пусть все оставшиеся на ристалище готовятся к последнему решающему состязанию. Вы будете сражаться поодиночке, один на один, до полной победы.
Участок, отведённый для боя, сделали ещё уже. Теперь его со всех сторон окружали зрители. На одном краю поля вместе с девятью всадниками стоял Дьюранд, жалея, что он не в силах увидеть, что таится за забралом шлема, которое скрывало лицо Ламорика. Интересно, о чем он сейчас думает? Вокруг поля сгрудились около сотни рыцарей. Воины стояли в молчании, лица некоторых были залиты кровью. За рыцарями, тоже не произнося ни слова, столпились жители деревни — измазанные сажей лица, одежды из шерсти и домотканой материи. Крестьян было больше сотни.
Радостные крики, оглашавшие ристалище утром, сменились тишиной. Кто-то в толпе шмыгал носом. На противоположном конце ристалища постукивали копытами кони. Именно здесь предстояло принять бой.
На поле вышел седобородый герольд, благородные черты лица которого напоминали лик на иконе.
— Когда прозвучали рога, вас осталось восемнадцать, — заговорил герольд. — Девять и девять. Теперь надо решить, кто из вас лучший.
Герольд оглянулся на Властительницу, которая, кивнув, опустилась в кресло.
— На ристалище вызывается первая пара.
Рыцарь, которого Дьюранд прежде ни разу не видел, вскочил в седло и пустил коня навстречу противнику. С грохотом всадники столкнулись как раз напротив ложи, где восседала Властительца. Оба рыцаря вылетели из сёдел. Пошатываясь, воины поднялись и, обнажив мечи, продолжили схватку. До зрителей доносилось хриплое, тяжёлое дыхание противников. Наконец рыцарь из отряда, стоявшего на противоположном конце поля, знаком показал, что признает поражение. Получив удар в плечо, он больше не мог поднять меч.
Дьюранд кинул взгляд на женщин, сидящих на трибуне. Они находились достаточно близко к сражавшимся, чтобы разглядеть каждый взмах меча. Как только первая пара рыцарей покинула ристалище, из отряда Дьюранда выехал рыцарь, одетый в чёрные доспехи. Взяв копьё на изготовку, он понёсся навстречу своему противнику. Снова земля содрогнулась от топота копыт. Дьюранд увидел, как чёрный рыцарь содрогнулся от удара отдачи, когда наконечник его копья впился в тело жертвы.
Однажды, ещё в Акконеле, Дьюранд видел, как на человека на полном скаку налетела лошадь — несчастного отбросило на пять шагов. Что уж говорить про турнир, когда в удар копья вкладывалась вся скорость, с которой противники неслись навстречу друг другу, вес обоих рыцарей и их коней. Удивительно, как пока обошлось без жертв.
Потом Дьюранд вспомнил правило турнира: «кто-нибудь обязательно должен погибнуть». Скоро кому-то придётся распрощаться с жизнью. Осталось всего семь пар рыцарей.
Пока Дьюранд занимался подсчётами, с места сорвался рыцарь в зеленом. И снова земля, словно боевой барабан, загрохотала под копытами коней. И снова никто не погиб. Рыцарь в зеленом вышел из схватки победителем. Галантно поклонившись, он протянул девушкам на трибуне плюмаж, срубленный со шлема проигравшего, — позолоченную фигурку льва. Затаив дыхание, девушки осторожно взяли протянутый им подарок.
Избранных было тридцать. Рыцари разбились на два небольших отряда. Крестьяне врыли ограду, вынудив рыцарей прижаться к трибунам. Каждому отряду достался участок шагов пятьдесят в поперечнике. Места было очень мало.
Дьюранд с пятнадцатью рыцарями оказался на северной стороне поля. Только у Дьюранда шлем не имел забрала и лишь его конь стоял без попоны.
— Когда бой начнётся, держитесь поближе друг к другу.
Дьюранд кивнул. Сразу за Конзаром верхом на жеребце восседал Ламорик, который для большинства участников турнира продолжал оставаться безымянным Красным Рыцарем. Капитан был недоволен. Важнее всего сейчас было сохранить жизнь молодого лорда, а место опытного воина было занято Дьюрандом.
Напротив их отряда на конях сидели, опустив забрала, пятнадцать вражеских рыцарей. Шлемы, щиты, попоны — все хорошо пригнано и в отличном состоянии.
— Я возьму на себя того, что с крестом. Синий — твой.
Напротив них в отряде врага действительно был рыцарь в синих доспехах. Дьюранд приподнял копьё и вражеский рыцарь повторил его жест, воздев копьё в шутливом салюте. Дьюранд чувствовал, как от волнения у него трясутся поджилки.
Властительница встала, сжимая в хрупкой ручке зелёный шёлковый платок. Дьюранд уставился на вражеский отряд. Он вгляделся в рыцаря, которого выбрал себе Конзар: на чёрном поле щита — белый косой крест. Кассонель из Дамарина. Сейчас барон, повернувшись, смотрел на трибуны.
Властительница махнула рукой, и Дьюранд, резко повернув голову, увидел краем глаза, как, кружась, платок падает на ристалище. Грохот копыт заглушил рёв труб герольдов. Рыцари, сорвавшись с места, понеслись навстречу друг другу. Дьюранд нацелил острие копья в центр щита противника, однако удар прошёл вскользь. Тут же последовал ответный удар, чуть не вырвавший щит из рук Дьюранда. Копьё вражеского рыцаря разлетелось в щепы. Противники пронеслись мимо друг друга.
Дьюранда охватил приступ ужаса. Он промахнулся! Оглянувшись, Дьюранд поискал глазами Конзара и вздрогнул — конь капитана летел вперёд без седока. Когда Дьюранд развернул лошадь, Конзар все ещё катился по земле. Солнце ярко сверкнуло на черно-белом шлеме Кассонеля. Конзар, которого отделяло от Дьюранда двадцать, а то и тридцать шагов, пытался подняться на ноги. Барон резким движением отбросил в сторону копьё и выхватил из ножен Термагант. Конзар раскачивался из стороны в сторону, пытаясь прийти в себя после падения. Барон пришпорил скакуна. Дьюранд пустил коня в галоп, спеша на помощь. Но Кассонель уже пустился вскачь, нацелив меч прямо в сердце капитана.
Выбора у Дьюранда не оставалось. Повинуясь неожиданному порыву, он воздел копьё над головой и на скаку изо всех сил запустил его в летящего, как ветер, рыцаря, одетого в чёрные с серебром доспехи. Копьё разлетелось в щепки. Дьюранд проскакал мимо, не ведая, что творится у него за спиной, и резко рванул поводья коня, разворачиваясь. Лошадь Кассонеля неслась прочь, а сам барон кубарем катился по земле. Дьюранд остановил коня возле Конзара, который, покачиваясь, стоял, обнажив меч. Капитан был настороже или же прикладывал к тому все усилия — никто не знал: жив ли Кассонель или нет.
Дьюранд выхватил из ножен меч, но Кассонель лежал на земле недвижим. К Дьюранду подлетел Ламорик. Теперь он стоял, защищая капитана, и был готов броситься на любого, ищущего лёгкой наживы и слабого противника. Кассонель продолжал лежать, уткнувшись лицом в грязь.
— Отличная работа, — похвалил Ламорик. Начали подъезжать всадники из отряда Кассонеля. Их было много и, реши они сражаться, Дьюранду и Ламорику было бы несдобровать. Но вместо этого они столпились вокруг барона, склонившись над ним, словно верные псы над телом хозяина. На мгновение Дьюранду показалось, что они шарят в одежде своего командира. Наконец, они взяли барона под руки и поволокли прочь с ристалища. Со стороны Ламорика не последовало ни угроз, ни требований выкупа.
Молодой лорд задумчиво глядел вслед удаляющимся рыцарям:
— По крайней мере, сегодня Кассонель нас больше не побеспокоит.
— Я упустил шанс сразиться с ним, — горько рассмеялся Конзар.
— Прошу прощения, — склонил голову Дьюранд. — Быть может, вам удалось бы справиться с ним самому. Мне не следовало вмешиваться.
Лицо Конзара было цвета пергамента. Серые глаза капитана впились в Дьюранда.
Их окружили люди из отряда Ламорика. Гутред, подхватив Конзара под руку, повёл капитана прочь, в безопасное место. Берхард взял одолженного Дьюранду коня под уздцы и сказал:
— Здесь нет ничьей вины. Ничьей, ты понял? — проводив взглядом уходящего с ристалища Конзара, он кивнул и добавил. — Смотри за его светлостью, Дьюранд. Сейчас этого больше некому поручить.
Зазвучали трубы. Герольды давали сигнал к началу новой атаки.
Дьюранд сражался в надежде, что Конзар все же придёт в себя и присоединится к ним. Они не брали пленных, не ввязывались в стычки. Несмотря на недовольные окрики и ругательства Ламорика, Дьюранд не отступал от него ни на шаг, не давая возможности ни одному из кричащих рыцарей завязать с ними бой, который им не под силу было выиграть. Дьюранд скакал, сжав зубы и широко раскрыв глаза, оберегая Ламорика от опасности, словно сторожевой пёс.
Сосредоточив все внимание на защите своего господина, Дьюранд едва заметил, что выбранная им тактика приносит определённые плоды. Тогда как они уходили от схваток, другие то и дело ввязывались в них. Рыцари, презрев опасность, вступали в стычки друг с другом, будто забыв о том, что они не на войне, а всего лишь на турнире. Вскоре на ристалище не осталось ни одной группы рыцарей, численность которой превышала бы трех человек. Каждая из групп в обоих отрядах потеряла по меньшей мере одного бойца. В этот момент терпение Ламорика лопнуло:
— Дьявол тебя побери, Дьюранд, я сын своего отца. Я не девчонка и не собираюсь прятаться за твоей спиной. Прочь с дороги, и, быть может, нам ещё удастся взять пару пленников, прежде чем эта чёртова схватка окончится, — с этими словами он сорвался в галоп.
Дьюранд пустил лошадь вслед за молодым лордом. Ламорик с помощью Дьюранда взял в плен рыцаря в жёлтом, после чего они развернули коней, направив их к двоим всадникам. Одного рыцаря Дьюранд сразу же узнал. Именно этот рыцарь чуть не выбил его из седла в самом начале турнира. Его щит был выкрашен в такие же цвета, как у Дьюранда, — зелёный и жёлтый.
Как только Дьюранд пришпорил коня, прозвучали трубы герольдов. Рыцарь в зеленом и жёлтом стащил с головы шлем, и Дьюранд с удивлением уставился на рыжие локоны представшего перед ним Керлака. Дьюранд, вымучено улыбнувшись отсалютовал ему, и Керлак улыбнулся в ответ.
Властительница встала, изобразив на лице негодование, и седобородый герольд, выйдя на ристалище, объявил:
— Её светлости неинтересно смотреть на то, как рыцари рвут друг друга на части в стычках, тогда как силы их неравны. Пусть все оставшиеся на ристалище готовятся к последнему решающему состязанию. Вы будете сражаться поодиночке, один на один, до полной победы.
Участок, отведённый для боя, сделали ещё уже. Теперь его со всех сторон окружали зрители. На одном краю поля вместе с девятью всадниками стоял Дьюранд, жалея, что он не в силах увидеть, что таится за забралом шлема, которое скрывало лицо Ламорика. Интересно, о чем он сейчас думает? Вокруг поля сгрудились около сотни рыцарей. Воины стояли в молчании, лица некоторых были залиты кровью. За рыцарями, тоже не произнося ни слова, столпились жители деревни — измазанные сажей лица, одежды из шерсти и домотканой материи. Крестьян было больше сотни.
Радостные крики, оглашавшие ристалище утром, сменились тишиной. Кто-то в толпе шмыгал носом. На противоположном конце ристалища постукивали копытами кони. Именно здесь предстояло принять бой.
На поле вышел седобородый герольд, благородные черты лица которого напоминали лик на иконе.
— Когда прозвучали рога, вас осталось восемнадцать, — заговорил герольд. — Девять и девять. Теперь надо решить, кто из вас лучший.
Герольд оглянулся на Властительницу, которая, кивнув, опустилась в кресло.
— На ристалище вызывается первая пара.
Рыцарь, которого Дьюранд прежде ни разу не видел, вскочил в седло и пустил коня навстречу противнику. С грохотом всадники столкнулись как раз напротив ложи, где восседала Властительца. Оба рыцаря вылетели из сёдел. Пошатываясь, воины поднялись и, обнажив мечи, продолжили схватку. До зрителей доносилось хриплое, тяжёлое дыхание противников. Наконец рыцарь из отряда, стоявшего на противоположном конце поля, знаком показал, что признает поражение. Получив удар в плечо, он больше не мог поднять меч.
Дьюранд кинул взгляд на женщин, сидящих на трибуне. Они находились достаточно близко к сражавшимся, чтобы разглядеть каждый взмах меча. Как только первая пара рыцарей покинула ристалище, из отряда Дьюранда выехал рыцарь, одетый в чёрные доспехи. Взяв копьё на изготовку, он понёсся навстречу своему противнику. Снова земля содрогнулась от топота копыт. Дьюранд увидел, как чёрный рыцарь содрогнулся от удара отдачи, когда наконечник его копья впился в тело жертвы.
Однажды, ещё в Акконеле, Дьюранд видел, как на человека на полном скаку налетела лошадь — несчастного отбросило на пять шагов. Что уж говорить про турнир, когда в удар копья вкладывалась вся скорость, с которой противники неслись навстречу друг другу, вес обоих рыцарей и их коней. Удивительно, как пока обошлось без жертв.
Потом Дьюранд вспомнил правило турнира: «кто-нибудь обязательно должен погибнуть». Скоро кому-то придётся распрощаться с жизнью. Осталось всего семь пар рыцарей.
Пока Дьюранд занимался подсчётами, с места сорвался рыцарь в зеленом. И снова земля, словно боевой барабан, загрохотала под копытами коней. И снова никто не погиб. Рыцарь в зеленом вышел из схватки победителем. Галантно поклонившись, он протянул девушкам на трибуне плюмаж, срубленный со шлема проигравшего, — позолоченную фигурку льва. Затаив дыхание, девушки осторожно взяли протянутый им подарок.