Страница:
К немалому изумлению Фоли, у нее самой тоже появились поклонники. Мелинда шла танцевать под руку с очередным молодым кавалером, а Фоли получала приглашение на танец или на партию в вист от более солидных джентльменов. Все шло прекрасно – лучше, чем она смела надеяться. И все это вызывало у Фоли отвращение.
Она-то думала, что лондонский свет гораздо шикарнее умнее и…
Нет, Фоли не могла сказать, что именно ее раздражает Дамы одеты модно и со вкусом, джентльмены элегантны Леди Дингли была в восторге от того, как их приняли Фоли приходилось не раз обсуждать погоду в Лондоне, в Херефордшире, в Букингемшире и во Франции. Да, весна выдалась холодная. Или нет, чересчур засушливая, или дождливая или обычная – в зависимости от мнения собеседника Да в воскресенье следует ожидать дождя – непременно захватите с собой зонтик. Ах, в воскресенье будет чудесная погода – возьмите зонтик от солнца.
Высший свет Лондона стал казаться Фоли более многочисленной версией собраний Дамского комитета в Туте.
– Чему вы так загадочно улыбаетесь, миссис Гамильтон? – спросил полковник Кокс, сидевший напротив нее за карточным столом.
– Я думала о том, поместится ли моя голова в ведре с песком.
Он как-то странно посмотрел на нее, затем расхохотался. Полковник был вдовцом с детьми – и одним из самых преданных поклонников Фоли.
– А вы шутница, миссис Гамильтон. Не правда ли, леди Уолрон?
– О да! – рассеянно согласилась леди Уолрон, открывая карту. – Ваш черед, миссис Гамильтон.
Фоли выиграла карту. Полковник Кокс поздравил ее и выразил надежду, что она сыграет с ним в роббер. Он был грузным, высоким, а говорил тихо, как будто старался показаться незаметным. В битве при Талавере он потерял три пальца на руке. Добродушный, любезный джентльмен. Но Фоли не знала, о чем с ним говорить! На все ее попытки завязать с ним беседу он отвечал каким-нибудь комплиментом касательно ее ума или характера – это льстило, но не позволяло поддерживать разговор. Фоли так часто говорила «благодарю вас», что в конце концов ей это надоело и она стала ограничиваться коротким кивком.
Музыка в бальном зале стихла. Наступило время ужина. Значит, им придется провести здесь еще два часа.
– А вот и мисс Гамильтон, – сказала она, заметив в толпе Мелинду, выходившую из бального зала. Падчерица распрощалась со своим кавалером и присоединилась к Джейн и Синтии, а ее поклонник последовал за ними, покорный, как щенок. Мелинда до сих пор не проявляла никакого интереса к окружавшим ее молодым людям. Напротив, ее, казалось, гораздо больше заботило, как бы найти подходящего жениха для Фоли.
– Нет, мама, – сказала она, увидев, что Фоли и полковник встают из-за стола. – Не прерывайте свою игру.
Именно Мелинда убедила Фоли, что у далеко не юной леди тоже имеются перспективы заключить выгодный брак в Лондоне. Откуда у легкомысленной падчерицы взялись такие практичные мысли, Фоли не могла сказать, но Мелинда уже составила свой собственный круг знакомств, включающий молодежь и людей посолиднее. Поначалу эта затея казалась Фоли глупой – у нее не было ни денег, ни красоты, ни обаяния юности, но она как-то не подумала о джентльменах определенного возраста, овдовевших и оставшихся с малолетними детьми. Не думала до тех пор, пока некоторые из этих джентльменов не нанесли визит в Кэмбурн-Хаус. После нескольких ассамблей Фоли уже не сомневалась, что молодая вдова, вырастившая падчерицу и не обремененная собственными детьми, может вызывать определенный интерес.
Полковник Кокс был сама любезность – уже два раза приходил с визитом и дважды приглашал всю компанию в оперу. Примечательно, что Мелиндой он не восхищался и в разговоре с Фоли никогда о ней не упоминал.
– Позвольте сопровождать вас? – спросил полковник, предлагая ей руку.
Под насмешливым взглядом Мелинды Фоли ответила полковнику согласием. Оставалось надеяться, что, если полковник Кокс отважится сделать ей предложение, у нее хватит сил не заснуть и не пропустить этот знаменательный момент.
И все-таки как это нехорошо с ее стороны – насмехаться над своим поклонником! Фоли мысленно отругала себя за невоспитанность. Леди Дингли навела справки: полковник Кокс – достойный, всеми уважаемый джентльмен с солидным годовым доходом и имением в Норфолке и к тому же учтивый и порядочный. Фоли готова была поверить, что одержима демонами, иначе почему ей совершенно не интересно, сделает он предложение или нет?
Безусловно, удачное замужество – весьма практичный шаг. В Туте она старалась не думать об этом, поскольку вероятность встретить там подходящего жениха была ничтожно мала, но здесь у нее гораздо больше возможностей – надо только выбирать с умом. Вдова с более чем скромным доходом вряд ли будет дорожить своей свободой. По ночам она частенько размышляла о том, что ждет ее впереди, и ей становилось так жалко себя, что приходилось принимать снотворное, чтобы заснуть.
И вот теперь она здесь, в Лондоне. Ей представилась возможность изменить свою жизнь, а она думает только о том, как ускользнуть от своего поклонника.
«Так чего же вы хотите, мэм?» – в отчаянии спрашивала себя Фоли. А ведь ей хочется кое-чего – путешествовать, к примеру. Уехать куда-нибудь – далеко-далеко. И еще хочется наполнять жизнь событиями, а не разговорами о погоде, картах и незнакомых ей людях. Все в ней противилось заученной правильности светского этикета.
– Возможно, в скором будущем я напишу книгу, – промолвила она.
– Книгу? – удивился полковник Кокс. – О чем же?
– О дальних странах. И заблудившейся принцессе.
– Ах, роман! – озадаченно обронил полковник. Фоли подумала, что он обрадовался бы гораздо больше, если бы она написала книгу по домоводству.
– Главная героиня умеет искусно штопать белье, – сообщила она великодушно. – Кстати, именно так она и заблудилась – смотрела, нет ли дырок в простыне, и вдруг… – Фоли умолкла, задумавшись над продолжением захватывающей истории.
– Вы снова шутите, – снисходительно заметил полковник.
– Конечно, – согласилась Фоли и решила больше не возвращаться к этой теме.
В этот момент в зал вошли несколько джентльменов. Они были одеты в соответствии с требованиями «Олмакс» – фраки, бриджи, треуголки, – но вид имели вызывающий.
– Должно быть, в игорных притонах выдался скучный вечер, – пробормотал кто-то.
Фоли с удивлением заметила среди вновь вошедших Роберта Кэмбурна. Сопровождавшие его молодые люди раскланялись с несколькими дамами и представили Роберта. Наблюдая за ним, Фоли покраснела до корней волос и мечтала только о том, чтобы он ее не увидел, как будто, находясь здесь, она участвует в чем-то постыдном и неприличном.
– Интересно, кто этот джентльмен? – промолвил полковник. Фоли потупилась. – По-видимому, он был в тропиках. Говорят, дождь идет там только по ночам.
Фоли понимала, что ее рано или поздно обнаружат. И верно – Роберт уже заметил ее. За прошедшее время он очень изменился и теперь не выглядел умалишенным. Их взгляды встретились.
Все напускное хладнокровие Фоли мигом исчезло, стоило ей только посмотреть на него. Она ничего о нем не слышала после того знаменательного визита в ее спальню на рассвете. Он исчез, оставив ее в тревоге и сомнениях. Единственное, что напоминало о его посещении, – Тут в новой клетке с прочным замком.
Роберт смерил взглядом полковника и холодно поклонился Фоли. Она кивнула в ответ, и он отвернулся.
– Вы знаете его? – удивился полковник Кокс.
– Это мистер Кэмбурн из Солинджер-Эбби, – ответила Фоли. – Он опекун моей падчерицы.
– Неужели?
Тон полковника показался ей странным, и Фоли пристально посмотрела на него. Кокс слегка нахмурился.
– Вы не одобряете?
– Я не вправе одобрять или не одобрять кого бы то ни было! Он, без сомнения, достойный человек. Но не могу сказать, что мне нравятся его спутники.
– А кто они?
– Азартные игроки, дорогая. Но вам это вряд ли будет интересно, – улыбнулся полковник. – Позвольте сообщить вам куда более занимательную новость. Герцог Кембридж уверяет нас, что головные боли принца-регента свидетельствуют о развивающемся слабоумии! Что вы об этом думаете?
Фоли не думала ровным счетом ничего. Она едва сдержалась, чтобы не проводить взглядом Роберта и его приятелей, которые продвигались сквозь толпу к столику с напитками.
– Прошу меня извинить, полковник, – сказала она, вставая. – Я должна поговорить с леди Дингли.
Полковник встал и отвесил ей церемонный поклон. Фоли оставила его и направилась к двери. Путь ее пролегал мимо Роберта с компанией, но он стоял к ней спиной. У дверей ее встретила леди Дингли с мисс Джейн и Синтией.
– Миссис Гамильтон! – воскликнула леди Дингли, беря ее под руку. – Я слышала, мистер Кэмбурн здесь. Девочки должны поблагодарить его за любезность – он позволил нам остановиться в Кэмбурн-Хаусе. Будьте добры, представьте ему моих дочерей. – И добавила, понизив голос: – Мелинда сейчас с лордом Кристианом. Нельзя оставлять их надолго, хоть он и прекрасная партия. Вы меня понимаете, конечно.
Фоли ничего не поняла, но леди Дингли уже ускользнула. Мисс Джейн раскрыла веер и шепнула на ухо Фоли:
– Мистер Кэмбурн находится в компании виконта Морье. Мама ни за что не осмелится представить нас и хочет, чтобы это сделали вы.
– Надеюсь, ваша матушка не собирается познакомить вас с виконтом? – спросила Фоли, несколько озадаченная. – Я слышала, он игрок.
– Но он же будущий герцог Итон!
– Ах вот оно что! – Фоли едва заметно поморщилась.
– Да, – серьезно кивнула Джейн. – С маминой стороны это глупо, но вряд ли ее затея увенчается успехом, а нам большого вреда не будет. Сомневаюсь, что Морье обратит внимание на таких деревенских простушек, как мы с сестрой.
Рассудительная Джейн все больше нравилась Фоли.
– Вреда от этого знакомства не будет, это уж точно. Я мечтаю только о том, что виконт влюбится в одну из вас без памяти, а она ему откажет, сославшись на его легкомыслие, и он с горя спустит за карточным столом все свое состояние.
– Неужели легкомыслие – повод для отказа? – надула губки Джейн. – А я так хотела стать герцогиней!
– Идемте, – скомандовала Фоли. – Чем скорее мы с этим покончим, тем лучше.
И, взяв Джейн под руку, храбро направилась к Роберту и его собеседнику, которые заняли стратегическую позицию у стола с напитками – должно быть, для того, чтобы удобнее было разглядывать толпу и отпускать саркастические замечания. Их окружали несколько дам, которые улыбались и лениво обмахивались веерами.
– Миссис Гамильтон, – промолвил Роберт, заметив ее, и сухо поклонился.
– Мистер Кэмбурн. – произнесла она. Джентльмен, стоявший рядом с Робертом, умолк и с любопытством взглянул на Фоли. – Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете.
– О да, превосходно.
– Позвольте вам представить дочерей сэра Говарда Дингли.
– Буду счастлив познакомиться.
– Мисс Джейн Дингли, мисс Синтия. Это мистер Кэмбурн.
Сестры Дингли зарделись. Синтия выглядела так, словно вот-вот упадет в обморок, Джейн держалась более уверенно и спокойно улыбалась.
– Мы должны поблагодарить вас, сэр, за то что вы пригласили нас в Кэмбурн-Хаус.
– Не стоит благодарности. – Он улыбнулся – искренне, тепло, что немало удивило Фоли. – Я рад, что в моем доме звучат девичьи голоса и смех.
– Девичьи голоса и смех? – повторил его собеседник, разглядывая в лорнет Фоли и Джейн. – Представьте меня, Кэмбурн.
Роберт выполнил его просьбу. Как и предполагалось, будущий герцог Итон едва взглянул на Синтию и Джейн и поклонился Фоли.
– Так вы и есть та самая миссис Гамильтон? А хорек с вами?
– Нет, мне не удалось получить для него приглашение, – парировала Фоли.
– Весьма жаль! Я сам с трудом раздобыл билет.
– Не может быть, милорд! – заискивающе воскликнула одна из дам.
– Да, во всем виноват мой несносный характер, – с притворным вздохом признался виконт.
– Ну, что касается характера, то с хорьком ему не сравниться, – пробормотал Роберт.
– Мой Тут совсем не плохой! – возразила Фоли.
– Этот ваш хорек – злобный подлиза! Настоящий выходец из низов. Я удивлен, что вы общаетесь с таким сбродом, миссис Гамильтон.
– В самом деле? А мне говорили, что ваши спутники – игроки.
– Именно так, мэм.
– Позвольте спросить, почему вы выбрали их общество?
– Проигрываю состояние мисс Мелинды. И ваше тоже. У вас есть возражения?
– Лучше бы увеличили в два раза наш годовой доход.
– Как скажете. Не смею вас задерживать. За карточным столом вас ожидает очередной кавалер. – Не дожидаясь ответа, Роберт демонстративно отвернулся и продолжил беседу с виконтом.
Эта встреча не на шутку разозлила Фоли. Сердито нахмурившись, она увела Джейн и Синтию. Опекун Мелинды ведет себя просто возмутительно! И все же Фоли не могла не признать, что Роберту Кэмбурну удалось развеять ее недавнюю скуку, от которой теперь не осталось и следа!
Полковник Кокс при виде ее встал из-за стола и попросил сыграть с ним еще одну партию в роббер. Оглянувшись, Фоли заметила, что с Робертом Кэмбурном беседует какая-то дама и кокетливо похлопывает его по плечу веером.
Вот и славно – пусть общается с женщинами своего круга. Фоли никогда в этот круг не входила и не будет входить. Она взяла под руку своего кавалера, брак с которым сулил ей в будущем мирные вечерние посиделки за карточным столом, и мысленно прокляла тот день, когда Роберт Кэмбурн ответил на ее первое письмо.
Роберт протянул карточку дворецкому леди Мельбурн. В последнее время он стал заметной фигурой в лондонском свете. Это был его план: он лис, играющий с невидимыми гончими, и у него есть только один выход – выманить своих врагов из леса в поле. Довольно прятаться в тени! Роберт нанес визиты всем своим знакомым, с которыми вместе служил в Индии. В Лондоне их оказалось не так много. Их встречи ограничились воспоминаниями и жалобами на Ост-Индскую компанию. Пустая болтовня, лишенная даже намека на злодейские козни.
Роберт уже готов был усомниться в своих подозрениях. Его мрачные предчувствия могли быть вызваны болезненным состоянием, в котором он пребывал до недавнего времени: вполне возможно, ему померещился и окровавленный передник, и Кэти или Мэтти – или как там ее звали. Тем не менее он не отступал от своего плана и продолжал просиживать ночи напролет в игорных притонах, где делал огромные ставки в надежде привлечь к себе внимание. Это ему вполне удалось. Его заметил Морье с приятелями – такими же завзятыми игроками. Стать другом Морье – все равно что проникнуть в высшее общество с черного хода.
Роберт почти не удивился, встретив Фоли в «Олмакс». Когда виконт сказал, что его матушка требует, чтобы он посещал званые вечера, Роберт как-то не подумал о Фоли. А она, оказывается, сидит здесь с почтенным полковником, чей годовой доход позволяет ей подсмеиваться над ним, Робертом.
Он нарочно старался держаться подальше от Кэмбурн-Хауса. Нельзя допустить, чтобы опасность, которая крадется за ним по пятам, настигла Фоли. И на людях он не имеет права оказывать ей внимание по той же причине. Но смотреть, как туповатый военный пытается за ней ухаживать, – нет, это выше его сил!
Роберт не надеялся, что леди Мельбурн его примет, – он не был ей представлен, – но дворецкий вернулся с приглашением и провел его в гостиную. Леди Мельбурн была хозяйкой известного в свете салона, где обсуждались вопросы политики, – по вечерам в ее доме собирались сливки общества.
Дворецкий доложил о нем, и леди Мельбурн величаво указала ему на кресло, продолжая беседовать с пожилым джентльменом, с которым, по-видимому, обсуждала последние государственные новости. Роберт с интересом огляделся – ему еще ни разу не приходилось бывать у знаменитой леди Мельбурн. Гости образовали кружки по интересам: одни беседовали, другие читали. Роберт заметил на столе газету «Морнинг пост» и, пробежав ее глазами (светские сплетни, помолвки, свадьбы и похороны, книги и объявления), остановился на статье, в которой встретилось слово «индийские»:
«Всем известный доктор Эдвард Варли приглашен к его высочеству принцу-регенту. Доктор Варли считается признанным специалистом в области арабской, индийской и египетской медицины. Ему удалось излечить своих пациентов от сильнейших головных болей. Принцу-регенту его рекомендовали влиятельные джентльмены, которым доктор помог обрести исцеление».
Роберт поднял голову: молодой человек, присоединившийся к кружку леди Мельбурн, горячо и громко спорил с ней о чем-то. И снова тема беседы – здоровье принца-регента.
– Нет, он не заслуживает сочувствия! – заявил юноша. – Не понимаю, мэм, как вы можете его жалеть.
– Дорогой мой, когда состаритесь и растолстеете, вы поймете, как это ужасно – болеть, – добродушно возразила леди Мельбурн.
– Возможно, вы правы, мэм. Но если бы принц голодал или таскал мешки с углем с рассвета до заката, его головные боли заставили бы меня сочувствовать его страданиям.
– Вряд ли ему грозит такая участь, – заметила его собеседница. – Меня больше волнуют сплетни, которые распространяет герцог Кэмбридж. На что он намекает, когда говорит, что его брата мучает тот же недуг, что и покойного короля? Герцог не радикал и не станет регентом вместо принца.
– Это всего лишь зависть, – предположил пожилой джентльмен. Роберт не особенно интересовался монархией и демократией и рассеянно разглядывал гобелен с охотничьими мотивами. – Они всегда недолюбливали друг друга. Принцы грызутся между собой, как злобные борзые.
– Не наговаривайте на беднягу регента.
– Да, вы правы: принц-регент – тупая толстая болонка, а не гончий пес.
– Нет дыма без огня, – продолжал упорствовать молодой человек. – Говорят, он боится выходить на улицу и вопит при этом, как малолетний!
– И все равно мне жаль беднягу, – сказала леди Мельбурн. – Ужасно, если он унаследовал отцовскую болезнь!
– Но ведь это не означает, что его лишат короны!
– Вы говорите глупости! – покачала головой хозяйка.
– Ничего подобного, – возразил ее собеседник. – Не в моей власти довести принца до сумасшествия и низвергнуть его с престола, но, к счастью, сам Господь позаботился об этом.
Последние слова навели Роберта на странную мысль, от которой голова пошла кругом.
– И кто же займет место принца-регента? – саркастически поинтересовался седовласый джентльмен. – Принцы никуда не годятся – ни за кого из них я не дал бы и фартинга.
– Кто знает, – самодовольно ухмыльнулся юноша. – Вот если бы…
– Довольно, сэр! – резко оборвала его леди Мельбурн. – Я сторонница вигов, а не анархистов.
– Вы же знаете, я сказал это, только чтобы подразнить вас, миледи, – с поклоном возразил молодой человек.
– Дразните сколько вам угодно, но помните о приличиях. Я забыла сообщить вам, господа, что здесь среди нас Роберт Кэмбурн из Калькутты! Ступайте, мистер Хант. Хватит с меня этих разговоров о принце-регенте. Теперь послушаем про Ост-Индскую компанию. Мистер Кэмбурн, прошу вас.
Роберт почти не слышал, что говорит ему леди Мельбурн. Неожиданно посетившая его мысль не давала покоя.
– … из Индии?
– Простите, мэм? – переспросил он.
– Дорогой мой, я спросила, как давно вы вернулись из Индии?
– Несколько месяцев назад. Миссис Чарлз Гамильтон сообщила мне, что вы хотели меня видеть.
– Да, это так. И что вы думаете – нам оставить ее или постараться от нее избавиться?
– От кого, мэм?
– От Индии, конечно.
– Полагаю, это зависит от того, какие цели вы преследуете. Если вы хотите сделать Англию богатой, немедленно избавьтесь от Индии. Это дорогая куртизанка, на ее содержание придется потратить целое состояние. Если ваша цель – обогатить избранных, тогда оставьте ее: куртизанка дарит улыбки лишь немногим счастливчикам.
– Но может быть, стоит нарядить эту дамочку в шелка и драгоценности и прохаживаться с ней под руку, чтобы произвести впечатление на Наполеона и Европу и уберечь ее от посягательств России?
Роберт пожал плечами.
– Миледи, вряд ли я отвечу на этот вопрос. Я не солдат и не дипломат. Подобные темы меня мало интересуют.
– Да, миссис Гамильтон предупреждала меня, что вы не политик. Тем не менее ваши замечания не лишены здравого смысла.
– Находясь в Индии, я долгое время изучал религию и философию этой страны.
– Понимаю. И что же вы узнали, если не считать того, что завоевательная политика дорого обходится государству? Что само по себе является ценным уроком для любого правителя. Думаю, Наполеона ждет разочарование.
– Мои учителя непременно согласились бы с вами, – улыбнулся Роберт.
– Ваши учителя?
– Духовные наставники – так называемые гуру. Мировые войны и потрясения волнуют их не больше, чем завывания ветра в ущелье.
– С возрастом я стала понимать, что в этом и состоит мудрость, – задумчиво промолвила леди Мельбурн. – Но в глубине души я осталась боевой лошадью, которая, едва заслышав звук трубы, пускается вскачь.
– Это ваша карма.
– И что это значит?
– Карма – сумма всех действий и поступков, которые вы совершили во всех своих прошлых жизнях. Ваша судьба и ваше будущее зависят от вашего прошлого.
– Иными словами, посеешь характер – пожнешь судьбу. – Леди Мельбурн склонила голову и, прищурившись, вперила в него проницательный взгляд. Сейчас она напоминала старую любопытную ворону. – Но значит ли это, что нам никогда не удастся избавиться от собственных ошибок?
– Думаю, что нет, – серьезно промолвил Роберт.
– Может, не стоит и пытаться?
– Гуру говорят… – Роберт нахмурился и покачал головой. – Ошибки прошлого мы способны исправить, если закалим свою волю и ум.
– Что ж, звучит более оптимистично, чем у древних греков, которые считали, что судьба человека начертана на небесах. Все в жизни предрешено, и изменить свою судьбу простой смертный не в силах.
– Именно так.
– И вы верите в карму, мистер Кэмбурн?
– Не знаю.
– Честный ответ, – улыбнулась леди Мельбурн. – Большинство джентльменов, посещающих мои вечера, любят щеголять своей ученостью. А вы не такой, как все. Расскажите мне, чему еще научили вас гуру. Они волшебники и умеют заклинать змей?
– Да, миледи.
– Вы шутите! – рассмеялась она.
– Если вам угодно, называйте их фокусниками.
– Так значит, никакого волшебства? – Леди Мельбурн укоризненно покачала головой.
– Миледи, я и в этом не уверен. Мне приходилось видеть то, что нельзя объяснить с позиций разума.
– Ну довольно об этом. Приходите как-нибудь еще и позабавьте нас фокусами – из тех, что проделывают ваши гуру. Приходите вместе с миссис Гамильтон и ее хорьком. – Хозяйка салона милостиво кивнула Роберту и переключила свое внимание на другого гостя.
Роберт поклонился и вышел из гостиной. Странная идея все никак не шла у него из головы.
Нет, этого не может быть. Его состояние не имеет ничего общего с болезнью принца-регента. Покойный король страдал слабоумием – вполне естественно предположить, что болезнь передалась по наследству и сыну. Искусственно вызвать болезнь, как это пытались сделать с Робертом? Какой вздор!
Роберт встряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. Он и сам, наверное, сходит с ума: везде ему мерещатся враги. Молодой человек, споривший с леди Мельбурн в гостиной, который теперь стоит, прислонившись к фонарному столбу на другой стороне улицы, тоже вызывает подозрения.
Роберт спустился с крыльца Мельбурн-Хауса и пошел по улице. Молодой джентльмен последовал за ним. Дойдя до многолюдного перекрестка, Роберт остановился – его окружили мальчишки-попрошайки. Он кинул им несколько монет и, подняв голову, случайно встретился взглядом со своим преследователем. Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом юноша развернулся и быстро зашагал в противоположном направлении. А у Роберта мелькнула мысль, что он либо окончательно помешался, либо жизнь его и в самом деле в опасности. И воображение тут ни при чем.
Глава 13
Она-то думала, что лондонский свет гораздо шикарнее умнее и…
Нет, Фоли не могла сказать, что именно ее раздражает Дамы одеты модно и со вкусом, джентльмены элегантны Леди Дингли была в восторге от того, как их приняли Фоли приходилось не раз обсуждать погоду в Лондоне, в Херефордшире, в Букингемшире и во Франции. Да, весна выдалась холодная. Или нет, чересчур засушливая, или дождливая или обычная – в зависимости от мнения собеседника Да в воскресенье следует ожидать дождя – непременно захватите с собой зонтик. Ах, в воскресенье будет чудесная погода – возьмите зонтик от солнца.
Высший свет Лондона стал казаться Фоли более многочисленной версией собраний Дамского комитета в Туте.
– Чему вы так загадочно улыбаетесь, миссис Гамильтон? – спросил полковник Кокс, сидевший напротив нее за карточным столом.
– Я думала о том, поместится ли моя голова в ведре с песком.
Он как-то странно посмотрел на нее, затем расхохотался. Полковник был вдовцом с детьми – и одним из самых преданных поклонников Фоли.
– А вы шутница, миссис Гамильтон. Не правда ли, леди Уолрон?
– О да! – рассеянно согласилась леди Уолрон, открывая карту. – Ваш черед, миссис Гамильтон.
Фоли выиграла карту. Полковник Кокс поздравил ее и выразил надежду, что она сыграет с ним в роббер. Он был грузным, высоким, а говорил тихо, как будто старался показаться незаметным. В битве при Талавере он потерял три пальца на руке. Добродушный, любезный джентльмен. Но Фоли не знала, о чем с ним говорить! На все ее попытки завязать с ним беседу он отвечал каким-нибудь комплиментом касательно ее ума или характера – это льстило, но не позволяло поддерживать разговор. Фоли так часто говорила «благодарю вас», что в конце концов ей это надоело и она стала ограничиваться коротким кивком.
Музыка в бальном зале стихла. Наступило время ужина. Значит, им придется провести здесь еще два часа.
– А вот и мисс Гамильтон, – сказала она, заметив в толпе Мелинду, выходившую из бального зала. Падчерица распрощалась со своим кавалером и присоединилась к Джейн и Синтии, а ее поклонник последовал за ними, покорный, как щенок. Мелинда до сих пор не проявляла никакого интереса к окружавшим ее молодым людям. Напротив, ее, казалось, гораздо больше заботило, как бы найти подходящего жениха для Фоли.
– Нет, мама, – сказала она, увидев, что Фоли и полковник встают из-за стола. – Не прерывайте свою игру.
Именно Мелинда убедила Фоли, что у далеко не юной леди тоже имеются перспективы заключить выгодный брак в Лондоне. Откуда у легкомысленной падчерицы взялись такие практичные мысли, Фоли не могла сказать, но Мелинда уже составила свой собственный круг знакомств, включающий молодежь и людей посолиднее. Поначалу эта затея казалась Фоли глупой – у нее не было ни денег, ни красоты, ни обаяния юности, но она как-то не подумала о джентльменах определенного возраста, овдовевших и оставшихся с малолетними детьми. Не думала до тех пор, пока некоторые из этих джентльменов не нанесли визит в Кэмбурн-Хаус. После нескольких ассамблей Фоли уже не сомневалась, что молодая вдова, вырастившая падчерицу и не обремененная собственными детьми, может вызывать определенный интерес.
Полковник Кокс был сама любезность – уже два раза приходил с визитом и дважды приглашал всю компанию в оперу. Примечательно, что Мелиндой он не восхищался и в разговоре с Фоли никогда о ней не упоминал.
– Позвольте сопровождать вас? – спросил полковник, предлагая ей руку.
Под насмешливым взглядом Мелинды Фоли ответила полковнику согласием. Оставалось надеяться, что, если полковник Кокс отважится сделать ей предложение, у нее хватит сил не заснуть и не пропустить этот знаменательный момент.
И все-таки как это нехорошо с ее стороны – насмехаться над своим поклонником! Фоли мысленно отругала себя за невоспитанность. Леди Дингли навела справки: полковник Кокс – достойный, всеми уважаемый джентльмен с солидным годовым доходом и имением в Норфолке и к тому же учтивый и порядочный. Фоли готова была поверить, что одержима демонами, иначе почему ей совершенно не интересно, сделает он предложение или нет?
Безусловно, удачное замужество – весьма практичный шаг. В Туте она старалась не думать об этом, поскольку вероятность встретить там подходящего жениха была ничтожно мала, но здесь у нее гораздо больше возможностей – надо только выбирать с умом. Вдова с более чем скромным доходом вряд ли будет дорожить своей свободой. По ночам она частенько размышляла о том, что ждет ее впереди, и ей становилось так жалко себя, что приходилось принимать снотворное, чтобы заснуть.
И вот теперь она здесь, в Лондоне. Ей представилась возможность изменить свою жизнь, а она думает только о том, как ускользнуть от своего поклонника.
«Так чего же вы хотите, мэм?» – в отчаянии спрашивала себя Фоли. А ведь ей хочется кое-чего – путешествовать, к примеру. Уехать куда-нибудь – далеко-далеко. И еще хочется наполнять жизнь событиями, а не разговорами о погоде, картах и незнакомых ей людях. Все в ней противилось заученной правильности светского этикета.
– Возможно, в скором будущем я напишу книгу, – промолвила она.
– Книгу? – удивился полковник Кокс. – О чем же?
– О дальних странах. И заблудившейся принцессе.
– Ах, роман! – озадаченно обронил полковник. Фоли подумала, что он обрадовался бы гораздо больше, если бы она написала книгу по домоводству.
– Главная героиня умеет искусно штопать белье, – сообщила она великодушно. – Кстати, именно так она и заблудилась – смотрела, нет ли дырок в простыне, и вдруг… – Фоли умолкла, задумавшись над продолжением захватывающей истории.
– Вы снова шутите, – снисходительно заметил полковник.
– Конечно, – согласилась Фоли и решила больше не возвращаться к этой теме.
В этот момент в зал вошли несколько джентльменов. Они были одеты в соответствии с требованиями «Олмакс» – фраки, бриджи, треуголки, – но вид имели вызывающий.
– Должно быть, в игорных притонах выдался скучный вечер, – пробормотал кто-то.
Фоли с удивлением заметила среди вновь вошедших Роберта Кэмбурна. Сопровождавшие его молодые люди раскланялись с несколькими дамами и представили Роберта. Наблюдая за ним, Фоли покраснела до корней волос и мечтала только о том, чтобы он ее не увидел, как будто, находясь здесь, она участвует в чем-то постыдном и неприличном.
– Интересно, кто этот джентльмен? – промолвил полковник. Фоли потупилась. – По-видимому, он был в тропиках. Говорят, дождь идет там только по ночам.
Фоли понимала, что ее рано или поздно обнаружат. И верно – Роберт уже заметил ее. За прошедшее время он очень изменился и теперь не выглядел умалишенным. Их взгляды встретились.
Все напускное хладнокровие Фоли мигом исчезло, стоило ей только посмотреть на него. Она ничего о нем не слышала после того знаменательного визита в ее спальню на рассвете. Он исчез, оставив ее в тревоге и сомнениях. Единственное, что напоминало о его посещении, – Тут в новой клетке с прочным замком.
Роберт смерил взглядом полковника и холодно поклонился Фоли. Она кивнула в ответ, и он отвернулся.
– Вы знаете его? – удивился полковник Кокс.
– Это мистер Кэмбурн из Солинджер-Эбби, – ответила Фоли. – Он опекун моей падчерицы.
– Неужели?
Тон полковника показался ей странным, и Фоли пристально посмотрела на него. Кокс слегка нахмурился.
– Вы не одобряете?
– Я не вправе одобрять или не одобрять кого бы то ни было! Он, без сомнения, достойный человек. Но не могу сказать, что мне нравятся его спутники.
– А кто они?
– Азартные игроки, дорогая. Но вам это вряд ли будет интересно, – улыбнулся полковник. – Позвольте сообщить вам куда более занимательную новость. Герцог Кембридж уверяет нас, что головные боли принца-регента свидетельствуют о развивающемся слабоумии! Что вы об этом думаете?
Фоли не думала ровным счетом ничего. Она едва сдержалась, чтобы не проводить взглядом Роберта и его приятелей, которые продвигались сквозь толпу к столику с напитками.
– Прошу меня извинить, полковник, – сказала она, вставая. – Я должна поговорить с леди Дингли.
Полковник встал и отвесил ей церемонный поклон. Фоли оставила его и направилась к двери. Путь ее пролегал мимо Роберта с компанией, но он стоял к ней спиной. У дверей ее встретила леди Дингли с мисс Джейн и Синтией.
– Миссис Гамильтон! – воскликнула леди Дингли, беря ее под руку. – Я слышала, мистер Кэмбурн здесь. Девочки должны поблагодарить его за любезность – он позволил нам остановиться в Кэмбурн-Хаусе. Будьте добры, представьте ему моих дочерей. – И добавила, понизив голос: – Мелинда сейчас с лордом Кристианом. Нельзя оставлять их надолго, хоть он и прекрасная партия. Вы меня понимаете, конечно.
Фоли ничего не поняла, но леди Дингли уже ускользнула. Мисс Джейн раскрыла веер и шепнула на ухо Фоли:
– Мистер Кэмбурн находится в компании виконта Морье. Мама ни за что не осмелится представить нас и хочет, чтобы это сделали вы.
– Надеюсь, ваша матушка не собирается познакомить вас с виконтом? – спросила Фоли, несколько озадаченная. – Я слышала, он игрок.
– Но он же будущий герцог Итон!
– Ах вот оно что! – Фоли едва заметно поморщилась.
– Да, – серьезно кивнула Джейн. – С маминой стороны это глупо, но вряд ли ее затея увенчается успехом, а нам большого вреда не будет. Сомневаюсь, что Морье обратит внимание на таких деревенских простушек, как мы с сестрой.
Рассудительная Джейн все больше нравилась Фоли.
– Вреда от этого знакомства не будет, это уж точно. Я мечтаю только о том, что виконт влюбится в одну из вас без памяти, а она ему откажет, сославшись на его легкомыслие, и он с горя спустит за карточным столом все свое состояние.
– Неужели легкомыслие – повод для отказа? – надула губки Джейн. – А я так хотела стать герцогиней!
– Идемте, – скомандовала Фоли. – Чем скорее мы с этим покончим, тем лучше.
И, взяв Джейн под руку, храбро направилась к Роберту и его собеседнику, которые заняли стратегическую позицию у стола с напитками – должно быть, для того, чтобы удобнее было разглядывать толпу и отпускать саркастические замечания. Их окружали несколько дам, которые улыбались и лениво обмахивались веерами.
– Миссис Гамильтон, – промолвил Роберт, заметив ее, и сухо поклонился.
– Мистер Кэмбурн. – произнесла она. Джентльмен, стоявший рядом с Робертом, умолк и с любопытством взглянул на Фоли. – Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете.
– О да, превосходно.
– Позвольте вам представить дочерей сэра Говарда Дингли.
– Буду счастлив познакомиться.
– Мисс Джейн Дингли, мисс Синтия. Это мистер Кэмбурн.
Сестры Дингли зарделись. Синтия выглядела так, словно вот-вот упадет в обморок, Джейн держалась более уверенно и спокойно улыбалась.
– Мы должны поблагодарить вас, сэр, за то что вы пригласили нас в Кэмбурн-Хаус.
– Не стоит благодарности. – Он улыбнулся – искренне, тепло, что немало удивило Фоли. – Я рад, что в моем доме звучат девичьи голоса и смех.
– Девичьи голоса и смех? – повторил его собеседник, разглядывая в лорнет Фоли и Джейн. – Представьте меня, Кэмбурн.
Роберт выполнил его просьбу. Как и предполагалось, будущий герцог Итон едва взглянул на Синтию и Джейн и поклонился Фоли.
– Так вы и есть та самая миссис Гамильтон? А хорек с вами?
– Нет, мне не удалось получить для него приглашение, – парировала Фоли.
– Весьма жаль! Я сам с трудом раздобыл билет.
– Не может быть, милорд! – заискивающе воскликнула одна из дам.
– Да, во всем виноват мой несносный характер, – с притворным вздохом признался виконт.
– Ну, что касается характера, то с хорьком ему не сравниться, – пробормотал Роберт.
– Мой Тут совсем не плохой! – возразила Фоли.
– Этот ваш хорек – злобный подлиза! Настоящий выходец из низов. Я удивлен, что вы общаетесь с таким сбродом, миссис Гамильтон.
– В самом деле? А мне говорили, что ваши спутники – игроки.
– Именно так, мэм.
– Позвольте спросить, почему вы выбрали их общество?
– Проигрываю состояние мисс Мелинды. И ваше тоже. У вас есть возражения?
– Лучше бы увеличили в два раза наш годовой доход.
– Как скажете. Не смею вас задерживать. За карточным столом вас ожидает очередной кавалер. – Не дожидаясь ответа, Роберт демонстративно отвернулся и продолжил беседу с виконтом.
Эта встреча не на шутку разозлила Фоли. Сердито нахмурившись, она увела Джейн и Синтию. Опекун Мелинды ведет себя просто возмутительно! И все же Фоли не могла не признать, что Роберту Кэмбурну удалось развеять ее недавнюю скуку, от которой теперь не осталось и следа!
Полковник Кокс при виде ее встал из-за стола и попросил сыграть с ним еще одну партию в роббер. Оглянувшись, Фоли заметила, что с Робертом Кэмбурном беседует какая-то дама и кокетливо похлопывает его по плечу веером.
Вот и славно – пусть общается с женщинами своего круга. Фоли никогда в этот круг не входила и не будет входить. Она взяла под руку своего кавалера, брак с которым сулил ей в будущем мирные вечерние посиделки за карточным столом, и мысленно прокляла тот день, когда Роберт Кэмбурн ответил на ее первое письмо.
Роберт протянул карточку дворецкому леди Мельбурн. В последнее время он стал заметной фигурой в лондонском свете. Это был его план: он лис, играющий с невидимыми гончими, и у него есть только один выход – выманить своих врагов из леса в поле. Довольно прятаться в тени! Роберт нанес визиты всем своим знакомым, с которыми вместе служил в Индии. В Лондоне их оказалось не так много. Их встречи ограничились воспоминаниями и жалобами на Ост-Индскую компанию. Пустая болтовня, лишенная даже намека на злодейские козни.
Роберт уже готов был усомниться в своих подозрениях. Его мрачные предчувствия могли быть вызваны болезненным состоянием, в котором он пребывал до недавнего времени: вполне возможно, ему померещился и окровавленный передник, и Кэти или Мэтти – или как там ее звали. Тем не менее он не отступал от своего плана и продолжал просиживать ночи напролет в игорных притонах, где делал огромные ставки в надежде привлечь к себе внимание. Это ему вполне удалось. Его заметил Морье с приятелями – такими же завзятыми игроками. Стать другом Морье – все равно что проникнуть в высшее общество с черного хода.
Роберт почти не удивился, встретив Фоли в «Олмакс». Когда виконт сказал, что его матушка требует, чтобы он посещал званые вечера, Роберт как-то не подумал о Фоли. А она, оказывается, сидит здесь с почтенным полковником, чей годовой доход позволяет ей подсмеиваться над ним, Робертом.
Он нарочно старался держаться подальше от Кэмбурн-Хауса. Нельзя допустить, чтобы опасность, которая крадется за ним по пятам, настигла Фоли. И на людях он не имеет права оказывать ей внимание по той же причине. Но смотреть, как туповатый военный пытается за ней ухаживать, – нет, это выше его сил!
Роберт не надеялся, что леди Мельбурн его примет, – он не был ей представлен, – но дворецкий вернулся с приглашением и провел его в гостиную. Леди Мельбурн была хозяйкой известного в свете салона, где обсуждались вопросы политики, – по вечерам в ее доме собирались сливки общества.
Дворецкий доложил о нем, и леди Мельбурн величаво указала ему на кресло, продолжая беседовать с пожилым джентльменом, с которым, по-видимому, обсуждала последние государственные новости. Роберт с интересом огляделся – ему еще ни разу не приходилось бывать у знаменитой леди Мельбурн. Гости образовали кружки по интересам: одни беседовали, другие читали. Роберт заметил на столе газету «Морнинг пост» и, пробежав ее глазами (светские сплетни, помолвки, свадьбы и похороны, книги и объявления), остановился на статье, в которой встретилось слово «индийские»:
«Всем известный доктор Эдвард Варли приглашен к его высочеству принцу-регенту. Доктор Варли считается признанным специалистом в области арабской, индийской и египетской медицины. Ему удалось излечить своих пациентов от сильнейших головных болей. Принцу-регенту его рекомендовали влиятельные джентльмены, которым доктор помог обрести исцеление».
Роберт поднял голову: молодой человек, присоединившийся к кружку леди Мельбурн, горячо и громко спорил с ней о чем-то. И снова тема беседы – здоровье принца-регента.
– Нет, он не заслуживает сочувствия! – заявил юноша. – Не понимаю, мэм, как вы можете его жалеть.
– Дорогой мой, когда состаритесь и растолстеете, вы поймете, как это ужасно – болеть, – добродушно возразила леди Мельбурн.
– Возможно, вы правы, мэм. Но если бы принц голодал или таскал мешки с углем с рассвета до заката, его головные боли заставили бы меня сочувствовать его страданиям.
– Вряд ли ему грозит такая участь, – заметила его собеседница. – Меня больше волнуют сплетни, которые распространяет герцог Кэмбридж. На что он намекает, когда говорит, что его брата мучает тот же недуг, что и покойного короля? Герцог не радикал и не станет регентом вместо принца.
– Это всего лишь зависть, – предположил пожилой джентльмен. Роберт не особенно интересовался монархией и демократией и рассеянно разглядывал гобелен с охотничьими мотивами. – Они всегда недолюбливали друг друга. Принцы грызутся между собой, как злобные борзые.
– Не наговаривайте на беднягу регента.
– Да, вы правы: принц-регент – тупая толстая болонка, а не гончий пес.
– Нет дыма без огня, – продолжал упорствовать молодой человек. – Говорят, он боится выходить на улицу и вопит при этом, как малолетний!
– И все равно мне жаль беднягу, – сказала леди Мельбурн. – Ужасно, если он унаследовал отцовскую болезнь!
– Но ведь это не означает, что его лишат короны!
– Вы говорите глупости! – покачала головой хозяйка.
– Ничего подобного, – возразил ее собеседник. – Не в моей власти довести принца до сумасшествия и низвергнуть его с престола, но, к счастью, сам Господь позаботился об этом.
Последние слова навели Роберта на странную мысль, от которой голова пошла кругом.
– И кто же займет место принца-регента? – саркастически поинтересовался седовласый джентльмен. – Принцы никуда не годятся – ни за кого из них я не дал бы и фартинга.
– Кто знает, – самодовольно ухмыльнулся юноша. – Вот если бы…
– Довольно, сэр! – резко оборвала его леди Мельбурн. – Я сторонница вигов, а не анархистов.
– Вы же знаете, я сказал это, только чтобы подразнить вас, миледи, – с поклоном возразил молодой человек.
– Дразните сколько вам угодно, но помните о приличиях. Я забыла сообщить вам, господа, что здесь среди нас Роберт Кэмбурн из Калькутты! Ступайте, мистер Хант. Хватит с меня этих разговоров о принце-регенте. Теперь послушаем про Ост-Индскую компанию. Мистер Кэмбурн, прошу вас.
Роберт почти не слышал, что говорит ему леди Мельбурн. Неожиданно посетившая его мысль не давала покоя.
– … из Индии?
– Простите, мэм? – переспросил он.
– Дорогой мой, я спросила, как давно вы вернулись из Индии?
– Несколько месяцев назад. Миссис Чарлз Гамильтон сообщила мне, что вы хотели меня видеть.
– Да, это так. И что вы думаете – нам оставить ее или постараться от нее избавиться?
– От кого, мэм?
– От Индии, конечно.
– Полагаю, это зависит от того, какие цели вы преследуете. Если вы хотите сделать Англию богатой, немедленно избавьтесь от Индии. Это дорогая куртизанка, на ее содержание придется потратить целое состояние. Если ваша цель – обогатить избранных, тогда оставьте ее: куртизанка дарит улыбки лишь немногим счастливчикам.
– Но может быть, стоит нарядить эту дамочку в шелка и драгоценности и прохаживаться с ней под руку, чтобы произвести впечатление на Наполеона и Европу и уберечь ее от посягательств России?
Роберт пожал плечами.
– Миледи, вряд ли я отвечу на этот вопрос. Я не солдат и не дипломат. Подобные темы меня мало интересуют.
– Да, миссис Гамильтон предупреждала меня, что вы не политик. Тем не менее ваши замечания не лишены здравого смысла.
– Находясь в Индии, я долгое время изучал религию и философию этой страны.
– Понимаю. И что же вы узнали, если не считать того, что завоевательная политика дорого обходится государству? Что само по себе является ценным уроком для любого правителя. Думаю, Наполеона ждет разочарование.
– Мои учителя непременно согласились бы с вами, – улыбнулся Роберт.
– Ваши учителя?
– Духовные наставники – так называемые гуру. Мировые войны и потрясения волнуют их не больше, чем завывания ветра в ущелье.
– С возрастом я стала понимать, что в этом и состоит мудрость, – задумчиво промолвила леди Мельбурн. – Но в глубине души я осталась боевой лошадью, которая, едва заслышав звук трубы, пускается вскачь.
– Это ваша карма.
– И что это значит?
– Карма – сумма всех действий и поступков, которые вы совершили во всех своих прошлых жизнях. Ваша судьба и ваше будущее зависят от вашего прошлого.
– Иными словами, посеешь характер – пожнешь судьбу. – Леди Мельбурн склонила голову и, прищурившись, вперила в него проницательный взгляд. Сейчас она напоминала старую любопытную ворону. – Но значит ли это, что нам никогда не удастся избавиться от собственных ошибок?
– Думаю, что нет, – серьезно промолвил Роберт.
– Может, не стоит и пытаться?
– Гуру говорят… – Роберт нахмурился и покачал головой. – Ошибки прошлого мы способны исправить, если закалим свою волю и ум.
– Что ж, звучит более оптимистично, чем у древних греков, которые считали, что судьба человека начертана на небесах. Все в жизни предрешено, и изменить свою судьбу простой смертный не в силах.
– Именно так.
– И вы верите в карму, мистер Кэмбурн?
– Не знаю.
– Честный ответ, – улыбнулась леди Мельбурн. – Большинство джентльменов, посещающих мои вечера, любят щеголять своей ученостью. А вы не такой, как все. Расскажите мне, чему еще научили вас гуру. Они волшебники и умеют заклинать змей?
– Да, миледи.
– Вы шутите! – рассмеялась она.
– Если вам угодно, называйте их фокусниками.
– Так значит, никакого волшебства? – Леди Мельбурн укоризненно покачала головой.
– Миледи, я и в этом не уверен. Мне приходилось видеть то, что нельзя объяснить с позиций разума.
– Ну довольно об этом. Приходите как-нибудь еще и позабавьте нас фокусами – из тех, что проделывают ваши гуру. Приходите вместе с миссис Гамильтон и ее хорьком. – Хозяйка салона милостиво кивнула Роберту и переключила свое внимание на другого гостя.
Роберт поклонился и вышел из гостиной. Странная идея все никак не шла у него из головы.
Нет, этого не может быть. Его состояние не имеет ничего общего с болезнью принца-регента. Покойный король страдал слабоумием – вполне естественно предположить, что болезнь передалась по наследству и сыну. Искусственно вызвать болезнь, как это пытались сделать с Робертом? Какой вздор!
Роберт встряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. Он и сам, наверное, сходит с ума: везде ему мерещатся враги. Молодой человек, споривший с леди Мельбурн в гостиной, который теперь стоит, прислонившись к фонарному столбу на другой стороне улицы, тоже вызывает подозрения.
Роберт спустился с крыльца Мельбурн-Хауса и пошел по улице. Молодой джентльмен последовал за ним. Дойдя до многолюдного перекрестка, Роберт остановился – его окружили мальчишки-попрошайки. Он кинул им несколько монет и, подняв голову, случайно встретился взглядом со своим преследователем. Несколько секунд они смотрели друг на друга, потом юноша развернулся и быстро зашагал в противоположном направлении. А у Роберта мелькнула мысль, что он либо окончательно помешался, либо жизнь его и в самом деле в опасности. И воображение тут ни при чем.
Глава 13
Фоли куталась в голубую кашемировую шаль и пила горячий травяной отвар. Хорек свернулся клубочком у нее на коленях. Теплая, легкая, как гусиный пух, эта шаль всегда согревала ее во время болезни.
Фоли ничуть не заботило, что ей придется пропустить из-за инфлюэнцы несколько званых вечеров. Она редко простужалась и чаще всего отделывалась головной болью и легким ознобом. И все же болеть неприятно – поскорее бы выздороветь.
Впрочем, в ее положении тоже имеются свои выгоды – ей не придется сегодня ехать в опёру с полковником Коксом. Она отправила туда Мелинду и девушек Дингли вместе с леди Дингли. Лэндеру пришлось их сопровождать – в последнее время он стал чересчур подозрительным и охранял их, как сторожевой пес. Он настаивал на том, чтобы все сидели дома, но Фоли удалось его переубедить.
И вот теперь, оставшись одна, она читала новую поэму лорда Байрона, пила отвар и чувствовала себя почти счастливой. Отвар (или поэма) оказал на нее столь благотворное действие, что она задремала и проснулась от стука в дверь.
Фоли ничуть не заботило, что ей придется пропустить из-за инфлюэнцы несколько званых вечеров. Она редко простужалась и чаще всего отделывалась головной болью и легким ознобом. И все же болеть неприятно – поскорее бы выздороветь.
Впрочем, в ее положении тоже имеются свои выгоды – ей не придется сегодня ехать в опёру с полковником Коксом. Она отправила туда Мелинду и девушек Дингли вместе с леди Дингли. Лэндеру пришлось их сопровождать – в последнее время он стал чересчур подозрительным и охранял их, как сторожевой пес. Он настаивал на том, чтобы все сидели дома, но Фоли удалось его переубедить.
И вот теперь, оставшись одна, она читала новую поэму лорда Байрона, пила отвар и чувствовала себя почти счастливой. Отвар (или поэма) оказал на нее столь благотворное действие, что она задремала и проснулась от стука в дверь.