Страница:
– Ол, - сказал я, - нам с тобой следует серьезно поговорить, долго и без свидетелей. Если ты конечно будешь не против и найдешь для этого время.
Ол кивнул в ответ:
– Когда тебе будет удобно, договоримся.
В это самое время на экране снова появился Рэй. Но не так, как обычно это делал, мгновенно появляющимся изображением, а вошел в дверь, которая была на его продолжении рубки. И он там был не один. Он почти что тащил за руку мальчишку лет одиннадцати-двенадцати. Этот мальчишка был одет в одни только короткие шорты. С сырыми бесцветными волосами и босиком. Далеко не сразу я понял, кто это такой. Но и в этом меня опередил Ол.
– Ог, - сказал он почти неслышно. И поднявшись с кресла толи спросил, толи позвал, - Ог.
Мальчишка на экране перестал сопротивляться Рэю, сделал несколько шагов по направлению к экрану и улыбнулся. Это вне всяких сомнений был Ог, хотя я его таким никогда и не видел.
– Здравствуйте все, - сказал он, не прекращая улыбаться, - давненько не виделись.
– Ог, как ты там оказался? - как-то немного растерянно спросил Ол.
– А где мне еще быть? - ответил он и по-мальчишески шмыгнул носом.
Я посмотрел на ухмыляющегося Рэя и сказал ему тоном приказа:
– Не соизволите ли вы объяснить нам все это.
– Разумеется, соизволю. Как человек Ог сейчас находится так сказать в развоплощенном состоянии. И я посчитал, что будет совсем неплохо, если его сознание проживет это время в моем мире, а не будет храниться в законсервированном состоянии. Так ему будет гораздо легче адаптироваться к предстоящему перевоплощению. Ог, ты с этим согласен?
– Ты же у меня это спрашивал, когда предлагал такое, и я согласился… Это просто здорово. Ол, Рив, вы просто не поверите, как это хорошо, быть полностью обновленным.
– Давно ты уже там? - спросил Рив.
– Четвертый месяц, - ответил мальчишка, - но Рэй сказал мне, что мое время ускорено.
– По вашему времени это около двух суток, - пояснил Рэй, - я почему-то думал, что он будет рад учиться, а его, по-моему, от речки разве что за уши можно оттащить.
Мальчишка хохотнул:
– Рэй, я много лет учился, потом работал, потом уже не мог ни работать, ни отдыхать. Так дай хоть сейчас отдохнуть. А то ведь, когда я отсюда выйду, мне снова не до отдыха будет, - потом он обратился уже к нам, - тут он обратился уже к нам, - тут такая речка замечательная, и лес, земной лес. И пока еще лето, но Рэй говорит, что уже скоро осень будет.
– Обязательно будет, а за нею и зима. Не всё тебе летним отдыхом заниматься.
– Потом можно будет заняться и осенним, и зимним. Я с детства мечтал научиться кататься на коньках, но тогда у меня не нашлось для этого времени. Мне тогда хотелось побыстрее стать взрослым. - Он опустил глаза, потом повернулся к Рэю и попросил, - Рэй, может быть пригласишь их сюда, ты же говорил, что это можно устроить.
– Вообще-то в этом он прав, - усмехнулся Рэй, - так будет проще. Я приглашаю вас сюда, если вы конечно согласны.
Я посмотрел на Рива, он коротко кивнул. Ол тоже кивнул. Тогда я сказал:
– Пойдемте.
Я провел их в уже хорошо мне знакомую комнату универсального тренажера. Помог облачиться в спецкостюмы, потом оделся сам, и мы прошли в мир Рэя.
Но таким способом, как на этот раз, я тут никогда не появлялся. Я ожидал, что Рэй традиционно для себя покажет, что я якобы остался на том же самом месте. Но оказалось совсем даже не так. Я обнаружил себя лежащим на кровати в своей каюте. Так, словно бы я только что проснулся. Ну что же, если Рэй находит это нужным, то не буду возражать. Тем более что возражения все равно ничего не изменят. В этом мире нужно жить по правилам этого мира.
Поднявшись с кровати, я обнаружил приготовленную для меня одежду - короткие шорты, почти такие же, какие были на Оге, и безрукавку из металлизированной нити. Рэй явно хотел, чтобы я оделся в это, и я не стал его разочаровывать. Потом, посмотревшись в зеркало, я обнаружил, что выгляжу еще младше, всего лет на двенадцать. Было явно видно, что Рэй снова что-то задумал.
Я уже собрался пойти искать Рэя, когда в дверь каюты постучались и, не дождавшись ответа, открыли. На пороге стоял Рив, вне всяких сомнений, Рив. Но только не тот старик, которому я помогал надеть костюм, а Рив-мальчишка, почти такой, каким я его увидел в первый раз. Выглядел он озабоченно, но, увидев меня, улыбнулся и спросил:
– Вик, что все это значит?
– Об этом нужно спрашивать не у меня, а у Рэя, это его проделки.
– Но где он сам?
– Я кажется догадываюсь. Ола ты не видел?
Рив отрицательно мотнул головой и сказал:
– Я словно бы проснулся в своей каюте. Оделся в это, - Рив был одет точно так же, как и я, - и пошел искать Рэя, но его нигде не видно. Потом решил заглянуть сюда.
– Пойдем, - кивнул я ему, - сначала нужно найти Ола.
Ола мы нашли довольно быстро. Я подумал, что он должен оказаться в той каюте, где жил во время своего пребывания на "Игле". И эта мысль оказалась правильной. Как я и ожидал, Ол оказался тоже мальчишкой, таким, каким я его видел когда-то в Дебиге. Он сидел на кровати, положив подбородок на подтянутые к груди колени. И глаза у него, как я успел заметить, были мокрыми. Увидев нас такими, он даже не удивился. Он только вздохнул, но потом шмыгнул носом и сказал:
– Если это сон, то я не хочу просыпаться.
– Это не сон, - сказал Рив, - но что-то близкое к этому. Пойдемте, надо найти Рэя.
Ол кивнул и быстро поднялся. Одет он был точно так же, как и мы с Ривом. Я завел их в лифт и опустил его вниз. Мои догадки подтвердились. За выходом оказалась небольшая пещерка, хорошо мне знакомая. Оказавшись на крутом склоне горы, мы увидели у ее подножья речку, а на ее берегу двоих мальчишек, одетых в одни плавки. Они тут же замахали руками, приглашая спускаться к ним. А когда мы спустились, обойдя гору, Рэй почти что скомандовал:
– Купаться, всем купаться.
Меня не нужно было уговаривать. Я быстро избавился от безрукавки и шортов, и бултыхнулся в чистую и прозрачную воду такой знакомой речки. Рэй и Ог немного опередили меня. А Рив с Олом, хоть и немного подзадержавшись, но все-таки присоединились к нам. Главным заводилой все-таки был Рэй, это он затеял на воде по-мальчишечьи шумную и веселую возню. И после этой возни на берег все выбрались уже порядком подуставшие и тяжело дышащие. Немного переведя дух, Рив все-таки высказался, обращаясь к Рэю:
– Сначала я не понял, что ты всем этим хотел сказать. Теперь понимаю, ты хочешь показать нам то, что мы уже потеряли и…
– То, что вы можете вернуть. Это тоже, но главное - то, чтобы все мы оказались на одном уровне. И возраста и так сказать восприятия действительности. Иначе людям бывает непросто понять друг друга.
– И что ты собираешься нам сказать? - спросил я у него.
– Я кажется решил одну проблему, которую даже на Земле пока еще считают неразрешимой…
– И что это за проблема?
– Я занимался проблемами генетического кода и нашел одну любопытную закономерность. И… Ребята, кажется я уже сейчас смогу сделать вас бессмертными.
Рив рассмеялся:
– Бессмертие невозможно в принципе.
– Вы кажется неправильно меня поняли. Я разобрался в механизме старения. Я не смогу сделать человека бессмертным в том смысле, что его невозможно будет уничтожить. Это бессмертие только в отношении того, что человек не будет стариться и не сможет умереть естественной смертью.
– Рэй, почему ты считаешь, что способен это сделать?
– Полно я объяснить этого не смогу. Извините, но вы этого просто не поймете.
– Объясни так, чтобы было понятно. Может быть не так полно, но понятно.
– Хорошо, командир, я попробую. В последнее время я невольно занимаюсь биологией. Конкретно - биологией человека. Сначала на примере тебя, командир, потом на примере Ога. Волей-неволей, я исследую ваш генетический код. Конечно, и кроме этого у меня имеется довольно полный банк информации, но в этом случае у меня имеется возможность не только моделирования, но и эксперимента. Ну да ладно. Это было первое вступление, сейчас второе. Манипуляции с генетическим кодом люди начали делать уже несколько веков назад. Целью было исправление врожденных пороков и болезней, коррекция внешних и расовых признаков. Ну и конечно продление жизни. И в этом люди достигли определенных успехов. Но ни сейчас, ни тогда никто не мог разобраться во всех тонкостях генетического кода. И вряд ли кому в ближайшее время это будет по силам. Но мне удалось кое-что добавить к уже имеющимся знаниям. Мне стало известно, что старение заложено в самом коде, и совсем не там, где это предполагалось. Все предшествующие попытки продления жизни по сути дела только укрепляли жизненные силы организма, его сопротивляемость, но никак не влияли непосредственно на механизм старения. Я же, смею надеяться, разобрался в этом механизме, хотя он и чрезвычайно сложен и запутан. И могу сейчас сказать, что мне уже по силам полностью отключить его. И человек, прошедший такое изменение кода, никогда не будет стареть. Мало того, когда механизм старения отключается, активизируется другой, до сих пор практически скрытый - способность к быстрой регенерации. И как я предполагаю, этот механизм силен настолько, что способен не только восстанавливать утраченные конечности и органы, а даже по части организма восстанавливать весь организм. При отключении механизма старения плюс ко всему, крайне усиливаются жизненные силы самих клеток, и они становятся способны противостоять вирусам и бактериям, а так же неблагоприятным внешним условиям, они становятся способны самоочищаться и самовосстанавливаться. Человек с отключенным механизмом старения способен значительно дольше обходиться без пищи и воды, и даже без воздуха. Он станет значительно сильнее и выносливее…
– Рэй, - сказал Рив с какой-то грустью в голосе, - то, что ты нам только что описал, соответствует в моем понимании сверхчеловеку. Но я просто обязан тебя спросить. Останется ли это существо человеком, тем самым человеком, которым было?
Рэй неестественно долго для себя задумался:
– Этого я не могу гарантировать… Разумеется, он не будет тем самым человеком. Но разве все вы сами, старея, не становитесь другими людьми. Всегда и все меняются, и вернуться к тому, что было, практически не дано. Потому что человек меняется каждый миг. Но я могу гарантировать, что все то, что составляет сущность человека как личности, полностью сохранится.
– Но образ жизни этого сверхчеловека просто обязан отличаться от человеческого. Старение само по себе неотъемлемая часть человеческого образа жизни.
– Образ жизни неизбежно изменится, но вряд ли он будет в корне отличаться от человеческого.
– И все-таки, я бы не рискнул становиться таким существом.
– А я бы рискнул, - сказал до сих пор молчавший Ог, - в этом случае передо мной открылась бы возможность воплотить в действительность то, о чем я лишь мечтаю сейчас и на что необходимо чересчур много времени по человеческим меркам.
– Я бы тоже рискнул, - сказал Ол, - потому что согласен с братом.
– И я тоже, - почти что неожиданно для себя самого, сказал я, - но не сейчас.
– Ребята, - сказал Рэй, - я позвал вас сюда, чтобы обсудить эту проблему. Конкретно говоря то, имею ли я право делать подобное. Если хоть кто-то из вас скажет, что не имею, я постараюсь уничтожить всю эту информацию, и никогда к этому не возвращаться. Если же вы скажете другое, то я в этом случае жду вашего совета, как мне распорядиться этим достижением. Я соглашусь с самой осторожной позицией. Я жду вашего решения.
Он лег на спину и замер, закрыв глаза руками. А мы все молчали, каждый обдумывал все это для себя. И ответ было дать совсем не просто. То, перед чем мы стояли, могло полностью изменить ход истории, и не обязательно в лучшую сторону. Но и отказываться от этого было бы непростительной глупостью. Чтобы не дать исчезнуть промелькнувшей у меня мысли, я ее тут же высказал?
– Отказываться от такого достижения было бы просто-напросто глупо. Каким бы ни было знание, исчезнуть оно не должно. Но вот вопрос о том, кто имеет право знать, что это знание существует, я пока оставляю открытым. А уж о том, к кому оно может быть применено, тем более.
– Я считаю, - сказал Рив, - что это знание не должно исчезнуть, в этом я полностью согласен с Виком. Но мне кажется, что в отношении человечеств и Латы, и Земли, оно является преждевременным. С кой-какими ограничениями я возможно допускаю возможность продления жизни и даже многократных омоложений. Но говорить о превращении людей в бессмертных сверхлюдей еще рано и довольно долго будет рано. И даже о существовании такой возможности может знать только узкий круг людей, даже не весь одиннадцатый совет. Я считаю, что мы не можем отнять у Рэя право на эксперимент, если имеются на это добровольцы. Но даже этот эксперимент должен быть ограничен и засекречен, иначе последствия могут стать полностью непредсказуемыми.
Осторожная точка зрения возобладала среди нас, и все мы согласились с Ривом. Хотя поначалу Ог и Ол были за более широкое распространение этого знания. Но методом убеждения Рив почти что заставил их согласиться с собой. Рэй же слушал все это и молчал. И только тогда, когда было высказано все, он открыл глаза:
– Нельзя сказать, что ваши суждения полностью совпадают с моими, но я, как и обещал, принимаю их, как свои. И право на допуск кого-либо к этому знанию я оставляю за вами, каждым из вас, от меня же об этом больше не узнает никто. Я не смогу нарушить своего слова. Сейчас же об эксперименте. Я не завел бы этого разговора, если бы Ог не настаивал.
– Да, - сказал Ог, - я настаиваю на том, чтобы первый эксперимент Рэй провел надо мной. Я наиболее удобный кандидат, потому что нахожусь сейчас в развоплощенном состоянии. Небольшого изменения хода операции будет достаточно, чтобы получить результат. Но я просто должен спросить вас, считаете ли вы меня достойным для этого.
– Ты достоин, - сказал Рив, - вряд ли кто из нас в этом усомнится, но не слишком ли большой груз ты этим взваливаешь на себя.
– Я бы сказал так: поживем - увидим. И как можно говорить о тяжести груза, не примерив его на себе… К тому же Рэй говорит, что от данных изменений всегда можно отказаться.
– Отказаться можно, но вряд ли кто захочет отказываться… И еще одно, сейчас это уже можно сказать. Сейчас вы все чувствуете себя так, как будут чувствовать себя люди с отключенным механизмом старения.
– Рэй, ты поступил не вполне корректно… Впрочем, я не замечаю никакой разницы между теперешними ощущениями и теми, которые я испытывал, будучи мальчишкой.
– В этом есть смысл, - сказал Рэй, - дети и есть те люди, у которых механизм старения еще не полностью включен, хотя конечно уже работает. У землян этот механизм окончательно запускается в работу к семнадцати-двадцати годам, у латян соответственно позднее. Но этот механизм тот же самый. Так что эти еще не возникшие бессмертные сверхлюди волей-неволей будут напоминать взрослых детей, а не каких-то бесчеловечных монстров.
Мы беседовали еще долго, но ничего нового сказано уже не было. Разве что мы все же разрешили Рэю провести эксперимент над Огом. И от этого Ог даже внешне сделался счастливым. Несколько раз мы купались и веселились, словно самые настоящие мальчишки. И уже начался вечер. Первым на это обратил внимание Рив:
– Уже вечер, а мы потратили день на проблемы Рэя, а о наших даже и не вспомнили. С моей стороны это непростительно.
– Не расстраивайся, Рив, - сказал ему Рэй, - ваше время сейчас течет значительно быстрее. Вы поживете здесь недельку, а там, в реальном мире, еще успеете к ужину того же самого дня. И советую вам не отказываться. О ваших делах мы поговорим и завтра, и послезавтра, в общем, времени у нас будет вполне достаточно.
Это была хорошая, по-человечески хорошая неделя. И провели мы ее не без пользы. Нами все было обговорено и решено. В смысле строительства звездного дока. А Рэй за это время успел составить предварительный набросок проекта этого дока, который должен был расположиться на Яоте - внешнем карликовом спутнике Латы, и быть способным принимать по одному звездолету в два года.
Но главным было то, что я начал явно чувствовать, что надежда на возвращение начала воплощаться в жизнь, превращаясь из надежды в проект, который вполне мог быть осуществлен.
Глава шестая: Рель
Ол кивнул в ответ:
– Когда тебе будет удобно, договоримся.
В это самое время на экране снова появился Рэй. Но не так, как обычно это делал, мгновенно появляющимся изображением, а вошел в дверь, которая была на его продолжении рубки. И он там был не один. Он почти что тащил за руку мальчишку лет одиннадцати-двенадцати. Этот мальчишка был одет в одни только короткие шорты. С сырыми бесцветными волосами и босиком. Далеко не сразу я понял, кто это такой. Но и в этом меня опередил Ол.
– Ог, - сказал он почти неслышно. И поднявшись с кресла толи спросил, толи позвал, - Ог.
Мальчишка на экране перестал сопротивляться Рэю, сделал несколько шагов по направлению к экрану и улыбнулся. Это вне всяких сомнений был Ог, хотя я его таким никогда и не видел.
– Здравствуйте все, - сказал он, не прекращая улыбаться, - давненько не виделись.
– Ог, как ты там оказался? - как-то немного растерянно спросил Ол.
– А где мне еще быть? - ответил он и по-мальчишески шмыгнул носом.
Я посмотрел на ухмыляющегося Рэя и сказал ему тоном приказа:
– Не соизволите ли вы объяснить нам все это.
– Разумеется, соизволю. Как человек Ог сейчас находится так сказать в развоплощенном состоянии. И я посчитал, что будет совсем неплохо, если его сознание проживет это время в моем мире, а не будет храниться в законсервированном состоянии. Так ему будет гораздо легче адаптироваться к предстоящему перевоплощению. Ог, ты с этим согласен?
– Ты же у меня это спрашивал, когда предлагал такое, и я согласился… Это просто здорово. Ол, Рив, вы просто не поверите, как это хорошо, быть полностью обновленным.
– Давно ты уже там? - спросил Рив.
– Четвертый месяц, - ответил мальчишка, - но Рэй сказал мне, что мое время ускорено.
– По вашему времени это около двух суток, - пояснил Рэй, - я почему-то думал, что он будет рад учиться, а его, по-моему, от речки разве что за уши можно оттащить.
Мальчишка хохотнул:
– Рэй, я много лет учился, потом работал, потом уже не мог ни работать, ни отдыхать. Так дай хоть сейчас отдохнуть. А то ведь, когда я отсюда выйду, мне снова не до отдыха будет, - потом он обратился уже к нам, - тут он обратился уже к нам, - тут такая речка замечательная, и лес, земной лес. И пока еще лето, но Рэй говорит, что уже скоро осень будет.
– Обязательно будет, а за нею и зима. Не всё тебе летним отдыхом заниматься.
– Потом можно будет заняться и осенним, и зимним. Я с детства мечтал научиться кататься на коньках, но тогда у меня не нашлось для этого времени. Мне тогда хотелось побыстрее стать взрослым. - Он опустил глаза, потом повернулся к Рэю и попросил, - Рэй, может быть пригласишь их сюда, ты же говорил, что это можно устроить.
– Вообще-то в этом он прав, - усмехнулся Рэй, - так будет проще. Я приглашаю вас сюда, если вы конечно согласны.
Я посмотрел на Рива, он коротко кивнул. Ол тоже кивнул. Тогда я сказал:
– Пойдемте.
Я провел их в уже хорошо мне знакомую комнату универсального тренажера. Помог облачиться в спецкостюмы, потом оделся сам, и мы прошли в мир Рэя.
Но таким способом, как на этот раз, я тут никогда не появлялся. Я ожидал, что Рэй традиционно для себя покажет, что я якобы остался на том же самом месте. Но оказалось совсем даже не так. Я обнаружил себя лежащим на кровати в своей каюте. Так, словно бы я только что проснулся. Ну что же, если Рэй находит это нужным, то не буду возражать. Тем более что возражения все равно ничего не изменят. В этом мире нужно жить по правилам этого мира.
Поднявшись с кровати, я обнаружил приготовленную для меня одежду - короткие шорты, почти такие же, какие были на Оге, и безрукавку из металлизированной нити. Рэй явно хотел, чтобы я оделся в это, и я не стал его разочаровывать. Потом, посмотревшись в зеркало, я обнаружил, что выгляжу еще младше, всего лет на двенадцать. Было явно видно, что Рэй снова что-то задумал.
Я уже собрался пойти искать Рэя, когда в дверь каюты постучались и, не дождавшись ответа, открыли. На пороге стоял Рив, вне всяких сомнений, Рив. Но только не тот старик, которому я помогал надеть костюм, а Рив-мальчишка, почти такой, каким я его увидел в первый раз. Выглядел он озабоченно, но, увидев меня, улыбнулся и спросил:
– Вик, что все это значит?
– Об этом нужно спрашивать не у меня, а у Рэя, это его проделки.
– Но где он сам?
– Я кажется догадываюсь. Ола ты не видел?
Рив отрицательно мотнул головой и сказал:
– Я словно бы проснулся в своей каюте. Оделся в это, - Рив был одет точно так же, как и я, - и пошел искать Рэя, но его нигде не видно. Потом решил заглянуть сюда.
– Пойдем, - кивнул я ему, - сначала нужно найти Ола.
Ола мы нашли довольно быстро. Я подумал, что он должен оказаться в той каюте, где жил во время своего пребывания на "Игле". И эта мысль оказалась правильной. Как я и ожидал, Ол оказался тоже мальчишкой, таким, каким я его видел когда-то в Дебиге. Он сидел на кровати, положив подбородок на подтянутые к груди колени. И глаза у него, как я успел заметить, были мокрыми. Увидев нас такими, он даже не удивился. Он только вздохнул, но потом шмыгнул носом и сказал:
– Если это сон, то я не хочу просыпаться.
– Это не сон, - сказал Рив, - но что-то близкое к этому. Пойдемте, надо найти Рэя.
Ол кивнул и быстро поднялся. Одет он был точно так же, как и мы с Ривом. Я завел их в лифт и опустил его вниз. Мои догадки подтвердились. За выходом оказалась небольшая пещерка, хорошо мне знакомая. Оказавшись на крутом склоне горы, мы увидели у ее подножья речку, а на ее берегу двоих мальчишек, одетых в одни плавки. Они тут же замахали руками, приглашая спускаться к ним. А когда мы спустились, обойдя гору, Рэй почти что скомандовал:
– Купаться, всем купаться.
Меня не нужно было уговаривать. Я быстро избавился от безрукавки и шортов, и бултыхнулся в чистую и прозрачную воду такой знакомой речки. Рэй и Ог немного опередили меня. А Рив с Олом, хоть и немного подзадержавшись, но все-таки присоединились к нам. Главным заводилой все-таки был Рэй, это он затеял на воде по-мальчишечьи шумную и веселую возню. И после этой возни на берег все выбрались уже порядком подуставшие и тяжело дышащие. Немного переведя дух, Рив все-таки высказался, обращаясь к Рэю:
– Сначала я не понял, что ты всем этим хотел сказать. Теперь понимаю, ты хочешь показать нам то, что мы уже потеряли и…
– То, что вы можете вернуть. Это тоже, но главное - то, чтобы все мы оказались на одном уровне. И возраста и так сказать восприятия действительности. Иначе людям бывает непросто понять друг друга.
– И что ты собираешься нам сказать? - спросил я у него.
– Я кажется решил одну проблему, которую даже на Земле пока еще считают неразрешимой…
– И что это за проблема?
– Я занимался проблемами генетического кода и нашел одну любопытную закономерность. И… Ребята, кажется я уже сейчас смогу сделать вас бессмертными.
Рив рассмеялся:
– Бессмертие невозможно в принципе.
– Вы кажется неправильно меня поняли. Я разобрался в механизме старения. Я не смогу сделать человека бессмертным в том смысле, что его невозможно будет уничтожить. Это бессмертие только в отношении того, что человек не будет стариться и не сможет умереть естественной смертью.
– Рэй, почему ты считаешь, что способен это сделать?
– Полно я объяснить этого не смогу. Извините, но вы этого просто не поймете.
– Объясни так, чтобы было понятно. Может быть не так полно, но понятно.
– Хорошо, командир, я попробую. В последнее время я невольно занимаюсь биологией. Конкретно - биологией человека. Сначала на примере тебя, командир, потом на примере Ога. Волей-неволей, я исследую ваш генетический код. Конечно, и кроме этого у меня имеется довольно полный банк информации, но в этом случае у меня имеется возможность не только моделирования, но и эксперимента. Ну да ладно. Это было первое вступление, сейчас второе. Манипуляции с генетическим кодом люди начали делать уже несколько веков назад. Целью было исправление врожденных пороков и болезней, коррекция внешних и расовых признаков. Ну и конечно продление жизни. И в этом люди достигли определенных успехов. Но ни сейчас, ни тогда никто не мог разобраться во всех тонкостях генетического кода. И вряд ли кому в ближайшее время это будет по силам. Но мне удалось кое-что добавить к уже имеющимся знаниям. Мне стало известно, что старение заложено в самом коде, и совсем не там, где это предполагалось. Все предшествующие попытки продления жизни по сути дела только укрепляли жизненные силы организма, его сопротивляемость, но никак не влияли непосредственно на механизм старения. Я же, смею надеяться, разобрался в этом механизме, хотя он и чрезвычайно сложен и запутан. И могу сейчас сказать, что мне уже по силам полностью отключить его. И человек, прошедший такое изменение кода, никогда не будет стареть. Мало того, когда механизм старения отключается, активизируется другой, до сих пор практически скрытый - способность к быстрой регенерации. И как я предполагаю, этот механизм силен настолько, что способен не только восстанавливать утраченные конечности и органы, а даже по части организма восстанавливать весь организм. При отключении механизма старения плюс ко всему, крайне усиливаются жизненные силы самих клеток, и они становятся способны противостоять вирусам и бактериям, а так же неблагоприятным внешним условиям, они становятся способны самоочищаться и самовосстанавливаться. Человек с отключенным механизмом старения способен значительно дольше обходиться без пищи и воды, и даже без воздуха. Он станет значительно сильнее и выносливее…
– Рэй, - сказал Рив с какой-то грустью в голосе, - то, что ты нам только что описал, соответствует в моем понимании сверхчеловеку. Но я просто обязан тебя спросить. Останется ли это существо человеком, тем самым человеком, которым было?
Рэй неестественно долго для себя задумался:
– Этого я не могу гарантировать… Разумеется, он не будет тем самым человеком. Но разве все вы сами, старея, не становитесь другими людьми. Всегда и все меняются, и вернуться к тому, что было, практически не дано. Потому что человек меняется каждый миг. Но я могу гарантировать, что все то, что составляет сущность человека как личности, полностью сохранится.
– Но образ жизни этого сверхчеловека просто обязан отличаться от человеческого. Старение само по себе неотъемлемая часть человеческого образа жизни.
– Образ жизни неизбежно изменится, но вряд ли он будет в корне отличаться от человеческого.
– И все-таки, я бы не рискнул становиться таким существом.
– А я бы рискнул, - сказал до сих пор молчавший Ог, - в этом случае передо мной открылась бы возможность воплотить в действительность то, о чем я лишь мечтаю сейчас и на что необходимо чересчур много времени по человеческим меркам.
– Я бы тоже рискнул, - сказал Ол, - потому что согласен с братом.
– И я тоже, - почти что неожиданно для себя самого, сказал я, - но не сейчас.
– Ребята, - сказал Рэй, - я позвал вас сюда, чтобы обсудить эту проблему. Конкретно говоря то, имею ли я право делать подобное. Если хоть кто-то из вас скажет, что не имею, я постараюсь уничтожить всю эту информацию, и никогда к этому не возвращаться. Если же вы скажете другое, то я в этом случае жду вашего совета, как мне распорядиться этим достижением. Я соглашусь с самой осторожной позицией. Я жду вашего решения.
Он лег на спину и замер, закрыв глаза руками. А мы все молчали, каждый обдумывал все это для себя. И ответ было дать совсем не просто. То, перед чем мы стояли, могло полностью изменить ход истории, и не обязательно в лучшую сторону. Но и отказываться от этого было бы непростительной глупостью. Чтобы не дать исчезнуть промелькнувшей у меня мысли, я ее тут же высказал?
– Отказываться от такого достижения было бы просто-напросто глупо. Каким бы ни было знание, исчезнуть оно не должно. Но вот вопрос о том, кто имеет право знать, что это знание существует, я пока оставляю открытым. А уж о том, к кому оно может быть применено, тем более.
– Я считаю, - сказал Рив, - что это знание не должно исчезнуть, в этом я полностью согласен с Виком. Но мне кажется, что в отношении человечеств и Латы, и Земли, оно является преждевременным. С кой-какими ограничениями я возможно допускаю возможность продления жизни и даже многократных омоложений. Но говорить о превращении людей в бессмертных сверхлюдей еще рано и довольно долго будет рано. И даже о существовании такой возможности может знать только узкий круг людей, даже не весь одиннадцатый совет. Я считаю, что мы не можем отнять у Рэя право на эксперимент, если имеются на это добровольцы. Но даже этот эксперимент должен быть ограничен и засекречен, иначе последствия могут стать полностью непредсказуемыми.
Осторожная точка зрения возобладала среди нас, и все мы согласились с Ривом. Хотя поначалу Ог и Ол были за более широкое распространение этого знания. Но методом убеждения Рив почти что заставил их согласиться с собой. Рэй же слушал все это и молчал. И только тогда, когда было высказано все, он открыл глаза:
– Нельзя сказать, что ваши суждения полностью совпадают с моими, но я, как и обещал, принимаю их, как свои. И право на допуск кого-либо к этому знанию я оставляю за вами, каждым из вас, от меня же об этом больше не узнает никто. Я не смогу нарушить своего слова. Сейчас же об эксперименте. Я не завел бы этого разговора, если бы Ог не настаивал.
– Да, - сказал Ог, - я настаиваю на том, чтобы первый эксперимент Рэй провел надо мной. Я наиболее удобный кандидат, потому что нахожусь сейчас в развоплощенном состоянии. Небольшого изменения хода операции будет достаточно, чтобы получить результат. Но я просто должен спросить вас, считаете ли вы меня достойным для этого.
– Ты достоин, - сказал Рив, - вряд ли кто из нас в этом усомнится, но не слишком ли большой груз ты этим взваливаешь на себя.
– Я бы сказал так: поживем - увидим. И как можно говорить о тяжести груза, не примерив его на себе… К тому же Рэй говорит, что от данных изменений всегда можно отказаться.
– Отказаться можно, но вряд ли кто захочет отказываться… И еще одно, сейчас это уже можно сказать. Сейчас вы все чувствуете себя так, как будут чувствовать себя люди с отключенным механизмом старения.
– Рэй, ты поступил не вполне корректно… Впрочем, я не замечаю никакой разницы между теперешними ощущениями и теми, которые я испытывал, будучи мальчишкой.
– В этом есть смысл, - сказал Рэй, - дети и есть те люди, у которых механизм старения еще не полностью включен, хотя конечно уже работает. У землян этот механизм окончательно запускается в работу к семнадцати-двадцати годам, у латян соответственно позднее. Но этот механизм тот же самый. Так что эти еще не возникшие бессмертные сверхлюди волей-неволей будут напоминать взрослых детей, а не каких-то бесчеловечных монстров.
Мы беседовали еще долго, но ничего нового сказано уже не было. Разве что мы все же разрешили Рэю провести эксперимент над Огом. И от этого Ог даже внешне сделался счастливым. Несколько раз мы купались и веселились, словно самые настоящие мальчишки. И уже начался вечер. Первым на это обратил внимание Рив:
– Уже вечер, а мы потратили день на проблемы Рэя, а о наших даже и не вспомнили. С моей стороны это непростительно.
– Не расстраивайся, Рив, - сказал ему Рэй, - ваше время сейчас течет значительно быстрее. Вы поживете здесь недельку, а там, в реальном мире, еще успеете к ужину того же самого дня. И советую вам не отказываться. О ваших делах мы поговорим и завтра, и послезавтра, в общем, времени у нас будет вполне достаточно.
Это была хорошая, по-человечески хорошая неделя. И провели мы ее не без пользы. Нами все было обговорено и решено. В смысле строительства звездного дока. А Рэй за это время успел составить предварительный набросок проекта этого дока, который должен был расположиться на Яоте - внешнем карликовом спутнике Латы, и быть способным принимать по одному звездолету в два года.
Но главным было то, что я начал явно чувствовать, что надежда на возвращение начала воплощаться в жизнь, превращаясь из надежды в проект, который вполне мог быть осуществлен.
Глава шестая: Рель
Через неделю мы вышли из мира Рэя в реальный мир. Я видел, как тяжело было прощаться с этим миром Риву, а еще больше Олу, хотя они и старались этого не показывать. Но мне и без того было прекрасно понятно их настроение.
Действительно, как нам заранее сказал Рэй, был уже вечер. Рив и Ол почти сразу же улетели с корабля, захватив с собою проект, который Рэй специально для этого распечатал. Я же остался на звездолете. Потому что на завтрашнее утро у меня была назначена встреча с советником Инорэ, да и потому, что мне хотелось побыть одному. Вечер я провел в размышлениях у себя в каюте, но ничего существенного в этот вечер мне в голову не пришло. Утром я поднялся рано, задолго до назначенных восьми часов.
После зарядки и завтрака, я снова расположился в каюте и вызвал Рэя. Но на экране вместо Рэя, совершенно неожиданно для меня оказался Ог. Но он только улыбнулся и сказал:
– Привет, Вик.
– Привет, Ог, ты что, занялся обязанностями Рэя?
– Чуть-чуть, самую малость, он сам меня попросил об этом, потому что сейчас немного занят. И если тебе нужен обязательно он, то подожди минут двадцать.
– Ты прекрасно сможешь его заменить, ответив на мой вопрос сам.
– Жду твоего вопроса.
– В восемь я должен встретиться с советником Инорэ. Я бы хотел получить информацию об этом человеке. Ту информацию, которая может пригодиться мне в этой самой беседе.
– В этом случае ты действительно обратился по правильному адресу. Я знаю Эрсвира Инорэ уже пятьдесят пять лет, с тех пор, когда он был еще пятнадцатилетним мальчишкой. Это очень талантливый человек, хотя и весьма неуживчивый. Родом он из Восточного Тальгира. Во время войны потерял всю свою семью. Он проявил свои таланты, еще не будучи совершеннолетним. Тогда его заметил СК, и не отказался сделать своим членом, когда тот изъявил такое желание. В "клинке" он прошел путь от рядового члена до регионального командующего. Но он оставил этот пост ради учебы. Из него бы мог получиться знаменитый ученый. Но он избрал своим поприщем экономику - наше самое слабое и больное место. И вскоре он был избран в Совет одиннадцати. В совете он ответственен за экономику планеты. Так же он является председателем Совета экономики Объединенной Латы. Честно признаюсь, что это самая неблагодарная работа, потому что достижения в экономике воспринимаются людьми как должное, как собственные достижения, а ошибки и неудачи неизменно приписывают Совету экономики. Мало кто видит и знает истинное положение дел. А, между тем, сегодняшнее благосостояние Латы во многом обязано Эрсу Инорэ, хотя мало кто об этом говорит. В совете одиннадцати Эрс наверно второй по значимости человек после нашего председателя. Но держится особняком от других, и очень часто оказывается в меньшинстве. Но, как Председатель Совета экономики, он имеет право приостановить на некоторое время решение самого совета, если это решение пагубно влияет на экономику. Таким правом кроме него обладают еще трое советников: Нок Иветсорэ - Председатель Совета Безопасности, Гисси Ормись - глава Комиссии по этике и Яс Ягъяэ - Председатель совета.
– Чем, по-твоему, вызван интерес советника ко мне? О чем он хочет говорить со мной.
– Затрудняюсь сказать… Хотя, конечно, это вне всяких сомнений будет связано с его работой - экономикой Латы. Эрс практически не имеет никаких других интересов, кроме своей работы. Он одинок, семьи сейчас не имеет, детей у него не было - последствия войны. И вообще, я не могу предсказать его поведение, такой уж он человек: честный, прямой, вроде бы открытый, но непредсказуемый. Я его уважаю, хотя и не люблю.
– Что же, Ог, этого мне вполне достаточно.
– Рад был помочь.
Чуть-чуть помедлив, а Ог и не думал убираться с экрана, я у него спросил:
– Ну и как тебе обязанности Рэя?
Он усмехнулся:
– Я и тысячной их части не трогал. Просто интересно хоть чуть-чуть побыть компьютером. Представляешь, Вик, я много лет разрабатывал и строил компьютеры, пользовался ими. А сейчас я чувствую себя одним из них, очень даже интересно. И еще, - Ог слегка помрачнел, - Рэй мне сказал, что если с моей оболочкой что-то случится, я смогу остаться здесь, с ним, в качестве помощника. Но это теперь очень маловероятно.
– Понятно.
– Вик, я хотел бы тебя попросить.
– Что попросить?
– Я хотел бы поприсутствовать на твоей встрече с Эрсом.
– Нет, Ог, мне кажется, что сейчас твое появление будет просто нежелательным. Мне не хотелось бы всего объяснять кому-то еще. Если хочешь, можешь все слушать, но не вздумай появляться.
– Хорошо, командир, удовлетворюсь этим.
Советник Инорэ оказался точен. Он появился возле "Иглы", когда до восьми оставалось не больше минуты. Я спустился вниз, чтобы встретить его. Там я протянул ему руку:
– Здравствуйте, советник.
– Здравствуйте, капитан.
– Прошу вас подняться на борт, - я указал на кабинку лифта, - побеседуем в спокойной обстановке.
Он только кивнул и первым прошел в лифт. На борту я провел его в кают-компанию, рассудив, что это будет лучшим вариантом места для беседы.
– Прошу вас, - я указал ему на одно из кресел, а когда он сел, занял кресло напротив, - итак, чем вызван ваш интерес ко мне, советник?
– Погодите, капитан, я не привык переходить сразу к разговору по существу. К тому же мне бы хотелось, чтобы этот разговор не был официальным, а был так сказать частной беседой.
– Как вам будет угодно, - сказал я, предоставляя всю инициативу советнику. Он какое-то время молчал, а потом начал издалека:
– Я интересовался вами уже давно, с тех самых пор, как ваше появление на нашей планете стало общеизвестным. И насколько мне представляется, вы являетесь человеком, всегда ответственно относящимся к своим обещаниям. Вчера, после того, как мы с вами договорились о встрече, я навел о вас все возможные для меня справки. Надеюсь, что вы проделали то же самое в отношении меня.
Я кивнул головой:
– Кое-какие справки я тоже навел.
– В этом случае мы можем не терять времени, зондируя друг друга.
– Поэтому я и предлагал сразу переходить к разговору по существу, советник Эрсвир Инорэ.
– Согласен с вами, капитан Виктор Стрельцов, но не знаю, как перейти к этому самому существу.
– Мне представили вас, как человека, который, особенно в последнее время, интересуется исключительно своей работой. А в этой работе заключена экономика этой планеты, ее благосостояние. Вряд ли ваш визит сюда может объясниться одним только любопытством. Следовательно, я осведомлен о направлении ваших целей. Так что вполне можете переходить к разговору по существу.
– Хорошо, капитан. Но так как не знаю насчет вашей осведомленности насчет положения дел в экономике Латы, то начну издалека.
Он откинулся в кресле, вытер себе лоб каким-то до неправдоподобности белым платком и начал:
– Если смотреть извне, да и изнутри не слишком искушенным взглядом, то может показаться, что наше общество в какой-то мере достигло расцвета, перешагнув через множество трудностей, которые в большинстве своем составили последствия последней войны. Да, нам многого удалось добиться, и мы этим гордимся.
Последствия ядерной войны очень трудно ликвидировать, и не всегда это возможно. Нам удалось очистить атмосферу и согреть остывающую планету, и это было сделано не без подсказки Земли, вашей подсказки. После этого нам предстояло очистить и возродить свою планету, этой работе еще не видно конца, хотя большая часть нами вроде бы уже проделана. И тут не обошлось без вашего влияния, но на этот раз косвенного. От вас мы узнали, что такое в принципе возможно, что человечество Земли не только полностью благоустроило свою планету, но и сделало живыми прежде враждебные всему живому планеты. Даже знание о том, что такое в принципе возможно, давало нам дополнительные силы и уверенность. Да, благодаря долгой и упорной работе всех латян, нам многое удалось. Были сделаны многие значительные научные открытия (многие из которых, насколько я понимаю, были инициированы знанием о том, что у землян это есть и это возможно). Сейчас Лата обладает энергетикой, которая почти в сорок раз превышает по мощности довоенную. Промышленное производство выше довоенного почти в пятнадцать раз. Благосостояние каждого человека тоже многократно выросло, и мы по сути дела вступили в эпоху изобилия, которую никто не смог бы даже представить до войны. Человечество всей Латы объединилось, государства упразднены. Огромнейшие средства больше не тратятся на противостояние и подготовку к войне. Общественное благополучие поставлено над личным. А поколения, рожденные после войны, уже не представляют себе другой жизни.
Это было предисловие, сейчас же перейду к существу проблемы, которая все это время стояла перед нами, а в последнее время начала еще более обостряться. Мы не можем исправить все последствия войны. Она повлияла не только на планету, но и на людей. И если с планетой мы научились управляться, то с последствиями, которые она оказала на людей, в большинстве случаев бороться бессильны.
Во время войны многие люди были облучены. Но даже и те, кто не был облучен непосредственно, подверглись многолетнему воздействию радиоактивных осадков, химических соединений и искусственно выведенных для войны вирусов. И все это сломало генетическое равновесие человечества Латы. После войны это выглядело особенно страшно. Рождалось множество уродов или детей со скрытыми мутациями, которые между тем были смертельными. Нам, правительству Латы, пришлось применять жёсткие меры. Множеству людей было запрещено вообще иметь детей, я сам отношусь к таким людям. А среди людей, которые менее пострадали, наоборот различными ухищрениями поддерживалась повышенная рождаемость. Но мы не всегда точно знали о степени поражения того или иного человека, а скрытые мутации зачастую вообще не могли распознать. И когда нам казалось, что мы одерживаем победу над генетическими последствиями войны, она оборачивалась поражением. Очень многие из скрытых мутаций стали проявляться только в третьем или даже четвертом поколении. А некоторые возможно проявятся еще позже. И мы упустили момент, мы просто не могли его не упустить. Скрытые мутации есть уже практически у всех латян младших поколений. Нам снова приходится идти на жесткие меры, запрещать иметь детей. Но эти меры привели только к тому, что население планеты прекратило рост, не достигнув и шестидесяти процентов от довоенного. И в перспективе нас ждет или вырождение, или вымирание. Это мое суждение, и большинство с ним не согласны. Они верят, что наша наука уже очень скоро найдет способ, как с этим справиться. Но точно так же считали и пятьдесят лет назад, а генетика человека с тех пор практически не продвинулась вперед, и глупо рассчитывать на быстрый качественный скачок, я на него не надеюсь. Но я хорошо представляю, что будет, если мы не справимся с этим в течение ближайших десяти лет. Население Латы начнет сокращаться и все более и более стареть. Мы невольно будем вынуждены оставить уже достигнутые рубежи, и нас будет ожидать упадок. Если же мы отменим ограничения на рождаемость, нас будет ждать вырождение. Потому что когда проявляются скрытые мутации, жизнеспособными остаются в основном только умственно неполноценные…
Действительно, как нам заранее сказал Рэй, был уже вечер. Рив и Ол почти сразу же улетели с корабля, захватив с собою проект, который Рэй специально для этого распечатал. Я же остался на звездолете. Потому что на завтрашнее утро у меня была назначена встреча с советником Инорэ, да и потому, что мне хотелось побыть одному. Вечер я провел в размышлениях у себя в каюте, но ничего существенного в этот вечер мне в голову не пришло. Утром я поднялся рано, задолго до назначенных восьми часов.
После зарядки и завтрака, я снова расположился в каюте и вызвал Рэя. Но на экране вместо Рэя, совершенно неожиданно для меня оказался Ог. Но он только улыбнулся и сказал:
– Привет, Вик.
– Привет, Ог, ты что, занялся обязанностями Рэя?
– Чуть-чуть, самую малость, он сам меня попросил об этом, потому что сейчас немного занят. И если тебе нужен обязательно он, то подожди минут двадцать.
– Ты прекрасно сможешь его заменить, ответив на мой вопрос сам.
– Жду твоего вопроса.
– В восемь я должен встретиться с советником Инорэ. Я бы хотел получить информацию об этом человеке. Ту информацию, которая может пригодиться мне в этой самой беседе.
– В этом случае ты действительно обратился по правильному адресу. Я знаю Эрсвира Инорэ уже пятьдесят пять лет, с тех пор, когда он был еще пятнадцатилетним мальчишкой. Это очень талантливый человек, хотя и весьма неуживчивый. Родом он из Восточного Тальгира. Во время войны потерял всю свою семью. Он проявил свои таланты, еще не будучи совершеннолетним. Тогда его заметил СК, и не отказался сделать своим членом, когда тот изъявил такое желание. В "клинке" он прошел путь от рядового члена до регионального командующего. Но он оставил этот пост ради учебы. Из него бы мог получиться знаменитый ученый. Но он избрал своим поприщем экономику - наше самое слабое и больное место. И вскоре он был избран в Совет одиннадцати. В совете он ответственен за экономику планеты. Так же он является председателем Совета экономики Объединенной Латы. Честно признаюсь, что это самая неблагодарная работа, потому что достижения в экономике воспринимаются людьми как должное, как собственные достижения, а ошибки и неудачи неизменно приписывают Совету экономики. Мало кто видит и знает истинное положение дел. А, между тем, сегодняшнее благосостояние Латы во многом обязано Эрсу Инорэ, хотя мало кто об этом говорит. В совете одиннадцати Эрс наверно второй по значимости человек после нашего председателя. Но держится особняком от других, и очень часто оказывается в меньшинстве. Но, как Председатель Совета экономики, он имеет право приостановить на некоторое время решение самого совета, если это решение пагубно влияет на экономику. Таким правом кроме него обладают еще трое советников: Нок Иветсорэ - Председатель Совета Безопасности, Гисси Ормись - глава Комиссии по этике и Яс Ягъяэ - Председатель совета.
– Чем, по-твоему, вызван интерес советника ко мне? О чем он хочет говорить со мной.
– Затрудняюсь сказать… Хотя, конечно, это вне всяких сомнений будет связано с его работой - экономикой Латы. Эрс практически не имеет никаких других интересов, кроме своей работы. Он одинок, семьи сейчас не имеет, детей у него не было - последствия войны. И вообще, я не могу предсказать его поведение, такой уж он человек: честный, прямой, вроде бы открытый, но непредсказуемый. Я его уважаю, хотя и не люблю.
– Что же, Ог, этого мне вполне достаточно.
– Рад был помочь.
Чуть-чуть помедлив, а Ог и не думал убираться с экрана, я у него спросил:
– Ну и как тебе обязанности Рэя?
Он усмехнулся:
– Я и тысячной их части не трогал. Просто интересно хоть чуть-чуть побыть компьютером. Представляешь, Вик, я много лет разрабатывал и строил компьютеры, пользовался ими. А сейчас я чувствую себя одним из них, очень даже интересно. И еще, - Ог слегка помрачнел, - Рэй мне сказал, что если с моей оболочкой что-то случится, я смогу остаться здесь, с ним, в качестве помощника. Но это теперь очень маловероятно.
– Понятно.
– Вик, я хотел бы тебя попросить.
– Что попросить?
– Я хотел бы поприсутствовать на твоей встрече с Эрсом.
– Нет, Ог, мне кажется, что сейчас твое появление будет просто нежелательным. Мне не хотелось бы всего объяснять кому-то еще. Если хочешь, можешь все слушать, но не вздумай появляться.
– Хорошо, командир, удовлетворюсь этим.
Советник Инорэ оказался точен. Он появился возле "Иглы", когда до восьми оставалось не больше минуты. Я спустился вниз, чтобы встретить его. Там я протянул ему руку:
– Здравствуйте, советник.
– Здравствуйте, капитан.
– Прошу вас подняться на борт, - я указал на кабинку лифта, - побеседуем в спокойной обстановке.
Он только кивнул и первым прошел в лифт. На борту я провел его в кают-компанию, рассудив, что это будет лучшим вариантом места для беседы.
– Прошу вас, - я указал ему на одно из кресел, а когда он сел, занял кресло напротив, - итак, чем вызван ваш интерес ко мне, советник?
– Погодите, капитан, я не привык переходить сразу к разговору по существу. К тому же мне бы хотелось, чтобы этот разговор не был официальным, а был так сказать частной беседой.
– Как вам будет угодно, - сказал я, предоставляя всю инициативу советнику. Он какое-то время молчал, а потом начал издалека:
– Я интересовался вами уже давно, с тех самых пор, как ваше появление на нашей планете стало общеизвестным. И насколько мне представляется, вы являетесь человеком, всегда ответственно относящимся к своим обещаниям. Вчера, после того, как мы с вами договорились о встрече, я навел о вас все возможные для меня справки. Надеюсь, что вы проделали то же самое в отношении меня.
Я кивнул головой:
– Кое-какие справки я тоже навел.
– В этом случае мы можем не терять времени, зондируя друг друга.
– Поэтому я и предлагал сразу переходить к разговору по существу, советник Эрсвир Инорэ.
– Согласен с вами, капитан Виктор Стрельцов, но не знаю, как перейти к этому самому существу.
– Мне представили вас, как человека, который, особенно в последнее время, интересуется исключительно своей работой. А в этой работе заключена экономика этой планеты, ее благосостояние. Вряд ли ваш визит сюда может объясниться одним только любопытством. Следовательно, я осведомлен о направлении ваших целей. Так что вполне можете переходить к разговору по существу.
– Хорошо, капитан. Но так как не знаю насчет вашей осведомленности насчет положения дел в экономике Латы, то начну издалека.
Он откинулся в кресле, вытер себе лоб каким-то до неправдоподобности белым платком и начал:
– Если смотреть извне, да и изнутри не слишком искушенным взглядом, то может показаться, что наше общество в какой-то мере достигло расцвета, перешагнув через множество трудностей, которые в большинстве своем составили последствия последней войны. Да, нам многого удалось добиться, и мы этим гордимся.
Последствия ядерной войны очень трудно ликвидировать, и не всегда это возможно. Нам удалось очистить атмосферу и согреть остывающую планету, и это было сделано не без подсказки Земли, вашей подсказки. После этого нам предстояло очистить и возродить свою планету, этой работе еще не видно конца, хотя большая часть нами вроде бы уже проделана. И тут не обошлось без вашего влияния, но на этот раз косвенного. От вас мы узнали, что такое в принципе возможно, что человечество Земли не только полностью благоустроило свою планету, но и сделало живыми прежде враждебные всему живому планеты. Даже знание о том, что такое в принципе возможно, давало нам дополнительные силы и уверенность. Да, благодаря долгой и упорной работе всех латян, нам многое удалось. Были сделаны многие значительные научные открытия (многие из которых, насколько я понимаю, были инициированы знанием о том, что у землян это есть и это возможно). Сейчас Лата обладает энергетикой, которая почти в сорок раз превышает по мощности довоенную. Промышленное производство выше довоенного почти в пятнадцать раз. Благосостояние каждого человека тоже многократно выросло, и мы по сути дела вступили в эпоху изобилия, которую никто не смог бы даже представить до войны. Человечество всей Латы объединилось, государства упразднены. Огромнейшие средства больше не тратятся на противостояние и подготовку к войне. Общественное благополучие поставлено над личным. А поколения, рожденные после войны, уже не представляют себе другой жизни.
Это было предисловие, сейчас же перейду к существу проблемы, которая все это время стояла перед нами, а в последнее время начала еще более обостряться. Мы не можем исправить все последствия войны. Она повлияла не только на планету, но и на людей. И если с планетой мы научились управляться, то с последствиями, которые она оказала на людей, в большинстве случаев бороться бессильны.
Во время войны многие люди были облучены. Но даже и те, кто не был облучен непосредственно, подверглись многолетнему воздействию радиоактивных осадков, химических соединений и искусственно выведенных для войны вирусов. И все это сломало генетическое равновесие человечества Латы. После войны это выглядело особенно страшно. Рождалось множество уродов или детей со скрытыми мутациями, которые между тем были смертельными. Нам, правительству Латы, пришлось применять жёсткие меры. Множеству людей было запрещено вообще иметь детей, я сам отношусь к таким людям. А среди людей, которые менее пострадали, наоборот различными ухищрениями поддерживалась повышенная рождаемость. Но мы не всегда точно знали о степени поражения того или иного человека, а скрытые мутации зачастую вообще не могли распознать. И когда нам казалось, что мы одерживаем победу над генетическими последствиями войны, она оборачивалась поражением. Очень многие из скрытых мутаций стали проявляться только в третьем или даже четвертом поколении. А некоторые возможно проявятся еще позже. И мы упустили момент, мы просто не могли его не упустить. Скрытые мутации есть уже практически у всех латян младших поколений. Нам снова приходится идти на жесткие меры, запрещать иметь детей. Но эти меры привели только к тому, что население планеты прекратило рост, не достигнув и шестидесяти процентов от довоенного. И в перспективе нас ждет или вырождение, или вымирание. Это мое суждение, и большинство с ним не согласны. Они верят, что наша наука уже очень скоро найдет способ, как с этим справиться. Но точно так же считали и пятьдесят лет назад, а генетика человека с тех пор практически не продвинулась вперед, и глупо рассчитывать на быстрый качественный скачок, я на него не надеюсь. Но я хорошо представляю, что будет, если мы не справимся с этим в течение ближайших десяти лет. Население Латы начнет сокращаться и все более и более стареть. Мы невольно будем вынуждены оставить уже достигнутые рубежи, и нас будет ожидать упадок. Если же мы отменим ограничения на рождаемость, нас будет ждать вырождение. Потому что когда проявляются скрытые мутации, жизнеспособными остаются в основном только умственно неполноценные…