Страница:
– Не терпится и не спится? - первым делом спросил я.
– Командир, тут ты прав, - улыбнулся Рэй. Разреши продолжить работу.
– Разрешаю. Но вношу такое предложение: котлован расширить в два раза.
– Считаешь, что мы сможем в результате этого что-то найти?
– Сомневаюсь, что что-то найдём, однако попытаться стоит. Лучше потерять день-два, чем пропустить что-то по-настоящему важное.
– В принципе, с тобой согласен, есть ли у кого существенные возражения?
Возражений не было. И мы принялись за работу. Первый день не дал нам никаких находок. Во второй мы обнаружили пустую порванную палатку, а так же явно кустарного производства деревянные лыжи. Как раз на том уровне, где был найден погибший латянин. И нам стало ясно, как этот человек добрался сюда, и что искать латянский корабль поблизости бессмысленно. Удивило только отсутствие всех тех мелочей, которые бы обязательно взял с собой человек, отправляясь в неблизкий путь. Но могло оказаться, что все эти вещи он выбросил, чтобы облегчить себе остаток пути. Особенно если учесть то физическое состояние, в котором он был перед смертью.
Третий день снова не дал нам никаких находок. Разве что на корпусе чужого корабля обнажились большие люки, такие, что мог бы пройти не то что дисколёт, а катер, немногим меньше нашего. Впрочем, эти люки тоже были плотно закрыты, и открыть их, не повреждая, снова не представлялось возможным. Оставалось надеяться, что нижние люки, если таковые найдутся, окажутся более доступными. Да и ждать оставалось не более одного рабочего дня.
А четвёртый день принёс нам страшную находку. Поначалу всё шло как обычно, никаких находок не было. К середине дня мы дошли до основания чужого корабля. Потом Рэй продолжил расправляться со льдом и наконец-то обнажил каменистую почву, на которой стояли тарелки опор чужого корабля. Но вот только под самим кораблём оставался лёд, которого не касался падающий сверху луч.
Немного посовещавшись, мы решили выплавить и этот лёд, но уже не сверху, а сбоку, с посаженного на дно котлована катера. И это тоже получилось вполне удачно. Оставался уже самый последний кусок льда под самым кораблём, и в этом куске…
Наверно только сейчас я до конца понял тех людей из Лонкла, которым довелось видеть нечто подобное. Подо льдом была целая горка человеческих останков. Людей порубили на части, и не просто бросили, а сложили из этого ужаса правильную пирамидку.
От открывшегося нам вида Реля помутило настолько, что он опустился на землю, Серёжку долго рвало. Остальные же, будучи старше и опытнее, смогли удержать себя от такого. Я, если говорить честно, с большим трудом.
Рив увёл мальчишек на катер, а вернулся с Рэем.
– Неужели Вак достал нас и здесь, - сказал Рив и выругался настолько замысловато, что я ничего не понял, потом добавил. - Это их почерк, не может быть никакой ошибки или случайного совпадения. Это сделали вакские нелюди.
– Нужно взять образцы для анализа, - негромко сказал Рэй.
– Думаешь, я могу это сделать, - огрызнулся я. - Меня не учили видеть такое и оставаться настолько спокойным, чтобы ещё и думать об анализах.
Рэй ничего не ответил мне на это. Обошёл этот холмик ужаса пару раз, наклонился, чтобы взять образец… Я заметил, что он чуть ли не зеленеет от всего увиденного, подхватил его под мышки и оттащил в сторону.
Рэя буквально выворачивало наизнанку, куда там до этого Серёжке. Когда же Рэй более-менее пришёл в себя и смог говорить, то сказал весьма гневно:
– Тебя, говоришь, не учили. Ну а меня что, учили что ли. Вик, если бы нашлись люди, способные учить такому, я бы не хотел иметь с ними ничего общего. Ничего и никогда.
Тем временем Ог смотался до катера, вооружился там щупом и с его помощью взял образцы для анализа:
– Можете считать меня кем угодно, но этому ужасу ещё далеко до того, что я видел собственными глазами во время последней войны.
– Знаю, Ог, знаю, - сказал ему Рэй, - я много знаю из того, что знаешь ты. Но просто видеть своими собственными человеческими глазами - это совсем другое.
– Если ты в порядке, то пойдём делать анализы.
– Пойдём.
Они удалились на катер. Мы же с Ривом остались.
– Вик, я понимаю, что стоит всё это тщательнейше осмотреть, но не могу себя заставить это сделать. Невольно отвожу глаза в сторону.
– Я тоже… Неужели, это Вак?
– Это наиболее правдоподобная версия. Общество Вака оставалось абсолютно стабильным тысячелетия. И оно сохраняло те технические достижения, которые остальное человечество Латы теряло. Они могли быть здесь, когда опустился этот корабль, и, используя свою хитрость и вероломство, уничтожить весь экипаж.
– Ты считаешь, что это останки экипажа?
– А разве ты считаешь, что нет?
– Интуиция подсказывает мне, что это так. Хотя полностью логически обосновать я не могу.
– Нет, это точно… И никто не смог бы сделать такого, кроме вакцев.
– Могли бы и те, кто научил вакцев такому.
– В таком случае это и были бы самые настоящие вакцы, вакцы по своей сути… Вик, у меня так и не идёт из головы тот корабль, что покинул Лату во время последней войны. Тот, что многие приняли за "Иглу".
– Но ты же говорил, что эта информация неподтверждённая.
– Даже не просто неподтверждённая, а крайне неподтверждённая. Основывается только на визуальных наблюдениях экипажа одного из наших транспортных самолётов. Но тогда многие посчитали, что это улетела с Латы "Игла".
– И не осталось никаких показаний радаров?
– Никаких. Но радары и не смотрели тогда в космос, война была в самом разгаре… Не до того нам было. Я же тогда вообще не воспринял это наблюдение всерьёз, мало ли что они могли увидеть, шла война. А вот сейчас мне кажется, что это были вакцы. А если это были вакцы, то первым местом, куда они могли бы направиться, была бы Онни.
– Мы наверняка обнаружили бы свежие следы. Ведь даже посадочную ступень с корабля твоего отца и то обнаружили.
– Вик, мне не по себе… Вы не взяли с "Иглы" наблюдательные спутники.
– Взяли.
– Почему же тогда сразу не повесили на орбиты?
– Я не расценивал ситуацию, как настолько опасную, чтобы отнимать ресурсы бортмозга катера.
– Вик, немедленно взлетаем. Нужно немедленно установить глобальное наблюдение. А результаты пусть обрабатывает не кибермозг катера, а Рэй на Лате.
– На спутниках нет ТП-связи, только радио. Хотя, в принципе, мы не так уж и далеко от Латы.
– Запаздывание сигнала на туда и обратно будет около семи минут.
– Хорошо, идём на катер.
Поднявшись на катер, я отдал команду:
– Всем по местам, через минуту взлетаем.
– Вик, что за спешка, - влетел в Рубку Рэй, - у нас там интересные результаты получаются.
– О результатах - после. Существует подозрение, что на Онни присутствуют вакцы. Мы поднимемся и расставим по орбитам сеть спутников-наблюдателей. Рэй, тебе задание - договорись со своим вторым "я" о приёме и обработке информации с этой сети.
– Запаздывание… хотя, не так уж оно и велико.
Рэй с Латы отозвался, когда мы уже выходили на орбиту. И он согласился с нами без препирательств. Лишь потребовал передать ему всю накопленную нами информацию. Он же и рассчитал орбиты спутников. Нам осталось только поместить их в нужные места. Когда же мы возвращались обратно, к чужому кораблю, наш Рэй выложил нам результаты анализов:
– Это были земляне.
– Земляне? - вырвалось у меня.
– Или же люди, имеющие абсолютно такой же генотип. Абсолютно. Ведь даже латяне, точно такие же, как и мы люди, имеют немного отличающийся генотип. Мы проанализировали образцы останков пятерых человек, и все они были землянами… Причём не просто землянами, а по сути дела детьми от четырнадцати и до семнадцати. Мальчишки-земляне погибли на этой планете задолго до того, как земляне вышли в космос. В те времена, когда земляне были дикарями.
– Может быть ты ошибаешься?
– Нет, ошибки не может быть. Для подтверждения потребуются ещё анализы.
– Ты их получишь. Я сам возьму их.
Под слабым тепловым лучом лёд, связывающий холмик ужаса, частично растаял. Воспользовавшись переносными сканерами, мы, как могли точно, зафиксировали всё это в памяти бортового мозга. И только после этого взяли образцы. Холод и лёд хорошо сохранили в себе эту давнюю трагедию. Мне навсегда запомнятся эти мгновения, когда я видел это.
Да, это были мальчишки, одни только мальчишки. Сорок девять человек, жестоко убитых и расчленённых безжалостными убийцами.
Собравшись на катере, мы ещё долго не могли ничего ни говорить, ни делать. Переживая этот ужас каждый за себя сам. Но что-то делать было надо.
– Как мы поступим со всем этим? - спросил Рэй, сделав кивок назад, - что-то мы всё равно должны сделать.
– Да, должны, - сказал я, - здравый смысл подсказывает, что мы должны сохранить это для последующего изучения, возможно даже доставить на Землю. Но сердце говорит другое, они должны упокоиться навсегда, чтобы никто больше их не тревожил. Вправе ли мы делать их объектами изучения после всего того, что они перенесли в свои последние мгновения. Я думаю, что нет.
– У нас принято сжигать умерших, - сказал Рив, - на Земле тоже. Пусть огонь упокоит их.
– Пусть будет так.
Повернувшись к консоли управления, я включил большой излучатель. Вспышка ослепительного белого пламени полыхнула под основанием чужого корабля. Чужого ли? Вспышка поглотила останки тех, кто привёл его сюда и остался здесь навсегда. Она навсегда вплавила оставшийся от них пепел в камень этой планеты, которой им не довелось покинуть и уже не доведётся никогда.
И ещё долго мы молчали в память об этих жертвах, думая и доверяя свои мысли только самим себе. А мысли были разные. Я уже почти не сомневался, что это было чёрным делом чёрных рук Вака, протянувшихся сквозь пространство и сквозь время. И я разделял опасения Рива в том, что Вак мог свить себе гнездо на этой планете, спасаясь от гнева человечества Латы. Но что мы должны делать, если это действительно так: Вне всяких сомнений выжечь это гнездо. Вак был, есть и останется врагом всех людей. Но чтобы уничтожить врага, нужно знать, где этот враг находится. Но с поиском вполне могут справиться запущенные нами спутники. Вряд ли смог враг обосноваться здесь и не оставить никаких следов.
Я связался по ТП-каналу с Рэем на "Игле" и изложил ему всё это.
– Вполне всё так и может быть. Но пока наблюдение не дало ничего. Не обнаружено ничего, что могло бы иметь неестественное происхождение. Не обнаружено и нейтринного излучения, которое могло бы сопровождать мощную энергоустановку. Но гарантировать я ничего не могу. Если у них здесь имеются глубинный город, то я смог бы его обнаружить, только если бы "Игла" вышла на околооннскую орбиту. Но сейчас такое исключено.
– Остаётся надеяться, что ты обнаружишь их, если они всё же зашевелятся. И в отличие от того случая, успеешь нас предупредить.
– Если вы будете осторожны, то успею. Так что будьте максимально осторожны. И отбросьте тяжелые мысли, займитесь работой, это должно помочь вам отвлечься. Я отключаюсь, но продолжаю наблюдать.
– Хорошо, - сказал я, поднимаясь с кресла, - Рель, Серёжка, вы остаётесь на катере для нашей подстраховки. Рив, Рэй, Ог и я - идём осматривать корабль.
Льда под кораблём не осталось вообще. Посредине ещё слабо светилось оплавленное пятно, которое невольно притягивало наши взоры. Я откинул за плечи колпак гермошлема, снял с правой руки перчатку и отдал этому пятну честь. Рив и Ог, только чуть промедлив, сделали то же самое, что и я. Минуту мы простояли, отдавая последние почести погибшим, и только после этого принялись за осмотр.
На корме корабля слегка выступали из корпуса четыре раструба-воронки квантовых дюз, очень похожих на дюзы "Иглы", и лишь немного уступающие им по размеру. Там же были несколько люков. Но и они были плотно закрыты и едва угадывались на триолитовой броне. Но ведь как-то люди должны были попадать на этот корабль… Но если это земной корабль, то и попасть на него должно быть не сложнее, чем на "Иглу".
– Осмотрим опоры. Ищем вход шифратора.
Я направился к ближайшей, но она была полностью гладка и чиста.
– Вик, это тут, - позвал меня Ог.
На его опоре была нанесена выпуклая надпись знакомыми с детства символами линейного алфавита Земли:
Стрела-46-Зонд-1
Трейот
Симорра
Да, это был земной корабль, последние сомнения растаяли. Земной корабль, брошенный сюда сквозь пространство и время. Я снова снял перчатки. Обнажив браслет, я поднёс его к надписи. Если автоматики на корабле не отказала за все эти годы и тысячелетия, то сейчас откроется шифратор. Прошла одна секунда, другая, потом прозвучал резкий щелчок, и часть брони на опоре откинулась вниз, образуя панель шифратора. Я без промедления набрал на ней "Код Солнца". Но за этим сначала ничего не последовало. И только спустя почти что четверть минуты замерцала и зажглась узенькая полоска экрана над шифратором:
Доступ запрещён. Для открытия доступа предъявите стартключ.
Такое могло быть на любом земном корабле. Находящийся внутри член экипажа в критической ситуации мог блокировать "Код Солнца" кодом стартключа. И только другой стартключ мог снять этот блок. Я расстегнул скафандр, засунул руку под гермозамок и вытащил стартключ. При его приближении с лёгким щелчком открылась приёмная щель над шифратором. Ключ вошёл в неё с таким же щелчком. А последовавшая за этим пауза затянулась почти на минуту:
Доступ разрешён.
Один из кругов на корме, принятый нами за люк, начал опускаться двухметрового диаметра колонной. Когда же эта колонна коснулась камня, на ней открылся вход, за которым была лифтовая кабинка. Корабль ждал нас и приглашал войти. Я повесил стартключ на место, захлопнул шифратор:
– Ог, останься для подстраховки здесь, а мы попробуем осмотреть корабль.
– Хорошо, командир.
Едва мы вошли в кабинку, как её двери закрылись, без какого-то ни было нашего участия, и тут же открылись. Но за ними теперь был коротенький коридорчик, освещённый тускло светящимися потолочными панелями. Кабинка перенесла нас внутрь корабля, практически мгновенно и абсолютно неощутимо. В конце коридорчика, такого чистенького и аккуратного, словно нового, была полуоткрытая дверь. Нас приглашали следовать дальше, безмолвно, но настойчиво.
Мы только переглянулись и, не говоря друг другу ни слова, пошли вперёд. За дверью оказалось немаленькое сферическое помещение, посреди которого, словно бы в воздухе, висели пять кресел. Нет, не в воздухе, здесь был пол, но настолько прозрачный, что был лишь едва заметен глазу. Немного неуверенно ступили мы на этот пол, и подошли к креслам. Здесь не было ничего, что напоминало бы пульт с консолью управления. Немного помедлив, я опустился в центральное кресло, опустил руки на подлокотники. Кресло было удобным настолько, что не хотелось из него вставать. Кто сидел до меня в этом кресле? Кто привёл сюда этот корабль? Или это не корабль, а что-то вроде нашего катера, название говорит именно за это?
Ощупывая пальцами подлокотник, я нашёл плоскую кнопку, которая очень легко поддалась. Из спинки кресла тут же выросли две дуги, которые сомкнулись передо мной и образовали панель управления, довольно необычную, но всё же во многом понятную. Одновременно вся сфера этого помещения засветилась, образовав единый экран. На нём был котлован, выплавленный нами во льду, внизу стоял Ог, чуть в стороне - наш катер, а сверху было небо. Передача картинки была настолько совершенной, что создавалась полнейшая иллюзия того, что это мы висим в воздухе.
– Ничего себе техника, - вырвалось у Рэя. На сколько веков это опережает нас. На тысячу или…
Рэй не успел договорить, как по экрану огненными буквами высветилось:
Подтвердите доступ стартключом.
А на панели передо мной открылось гнездо для ключа. Когда же ключ оказался в нём, на экране образовался квадрат, в котором спустя секунду появилось изображение человека.
Это был мальчишка. Мальчишка-латянин, одетый в необычную форму серого цвета. Впрочем, на ней была привычно-знакомая эмблемка земного космофлота, а на плечах погончики с капитанскими звёздочками. Он смотрел на нас покрасневшими печальными глазами, потом заговорил:
– Здравствуйте… Здравствуй, младший капитан Виктор Стрельцов. Здравствуй, младший капитан Рэй Климов. Здравствуй генерал Риверит Альись, держатель клинка. Надеюсь, что я не ошибся.
– Не ошибся, но откуда ты знаешь нас?
– Из истории. Я знаю вас из истории. Но больше не спрашивайте меня ни о чём, я всё равно вас не слышу. Меня уже нет, очень давно нет, больше двадцати тысяч лет. А видите вы всего лишь запись… Очень страшно знать будущее, неописуемо страшно. Особенно тогда, когда ничего уже не в силах изменить… Но для меня это уже позади, для вас же ещё впереди. И я не дам вам много знания будущего, чтобы не сделать вашу жизнь полным кошмаром.
Он на секунду осёкся, переглотнул и продолжил:
– Меня зовут Тиберит Альись. Я ваш далёкий потомок, ваш, Риверит, и ваш, Виктор. Но с вами я никогда не встречался. И никогда не думал, что стану действующим лицом давнего семейного предания. Но Круг замкнулся на мне… Наш корабль - "Стрела-46" совершал полёт по программе "Стрела". Страшный и неудачный полёт… Мы испытали на себе неуправляемый вход в Пустоту… И она выбросила нас, за многие тысячелетия до нашего времени. Мы это поняли сразу, но у нас была надежда. Мы пытались войти в Солнечную систему, но нам не дали этого сделать, просто-напросто развернули. Сколько раз мы пытались это сделать, столько раз нас разворачивало и отбрасывало. И мы поняли, что Земля для нас закрыта, закрыта навсегда. Тогда мы решили вернуться на Симор. Свою родную планету мы знали намного лучше всех других. На ней мы смогли бы обосноваться и не оставить никаких следов для своего времени. Но нам не было позволено и этого. "Стрела-46" вошла в систему Симора беспрепятственно, а наш зонд был отправлен на разведку. И едва мы вышли из ангара, как звездолёт начал растворяться… словно мираж. Само пространство-время отторгало его, как что-то чужеродное и опасное. Но только когда Симор не позволил нам даже войти в атмосферу, я вспомнил семейное предание… Мне никто не поверил, меня сочли за сумасшедшего и заперли в медотсеке. А сами направились к Лате, выбрав ту самую дорогу, против которой я и протестовал. Уже здесь они решили обосноваться на Онни, рассчитывая, что она пустынна и безлюдна… Но здесь были вакцы, они здесь есть, они будут здесь и в ваше время… Ребята не слушали меня и поплатились за это. Их подвела доверчивость, их подвёл гуманизм… Вакцам верить нельзя, ни в каком случае, с ними нельзя заключать никакой сделки. Помните это. Я не буду говорить, где спрятана база Вака, очень скоро вы это узнаете сами. Помните и про "Звёздное заклятье", только оно может сделать из вакца невакца, Яс не во всём был неправ… Я остаюсь один, но я не сдаюсь. Я покину зонд на гравилёте и спущусь на Лату, обо мне не останется никакой памяти. Может быть мне не удастся этого сделать, может быть я погибну там сразу же. Но поверьте мне, я не сдамся… Ну вот, я сказал почти всё, что собирался сказать. Запомните ещё одно, я произношу это слово в слово из предания: "Оружие врага сильно, но люди, управляющие им, слабы своей вакской слабостью". А сейчас бегите отсюда, бегите что есть сил. Поверьте мне в этот раз. Прощайте.
Я рывком поднялся, а с экрана уже прозвучал полный мольбы крик:
– Да бегите же!!! И если сможете, порвите этот чёртов Круг! Порвите!!! Я не хочу ничего того, что случилось, я жить хочу!!!
Я заметил, что внизу заметался Ог, забарабанил по броне зонда. И мы кинулись наружу. Как только распахнулись двери лифта, мы услышали вопль Ога:
– Только что Рэй засёк старт какого-то корабля. Он идёт по моторному кругу сюда.
– На катер, быстро.
Как только я упал в кресло, начал экстренный взлёт, на полной тяге всех движков. Перегрузка вдавила нас в кресла почти что неимоверно. А с юга уже приближалась зловещая тень чужого корабля. Он летел чертовски быстро. Размером он не уступал "Игле", даже немного превосходил, но силуэтом напоминал хищную рыбу кри с Гаммы. Мы же не успевали разогнаться.
Но этот корабль остановился над зондом. Казалось, что содрогнулось само пространство. А на месте земного зонда полыхнула чудовищная вспышка полной мгновенной деактивации. Испаряя в огненном шаре ледник и камень, задирая вверх колоссальный гриб высокоэнергетического взрыва.
То, что чужой корабль задержался, дало нам шанс разогнаться. Но даже это не давало возможности спастись. Вначале чужак разгонялся намного медленнее нас. Но потом на диске Онни полыхнула ещё одна вспышка, прочертила огненную линию. Чужак, ни мало не заботясь о том, что за ним планета, включил квантовые двигатели, и их луч превращал в пылающий ад целые области планеты. Расстояние между нами начало увеличиваться всё медленнее, а потом и вообще начало сокращаться. Что мы могли поделать со своими плазменными и гравитационными движками против маршевых квантовиков звездолёта.
– Скоро они догонят нас. Что будем делать, командир? - неестественно спокойно спросил у меня Рэй.
– Примем бой… Если больше ничего не останется, то примем бой.
– Их оружие сотрёт нас в атомную пыль.
– Но оружием управляют всего лишь люди… - сказав это, я прекратил разгон. У меня в голове родился план, который давал шанс победить врага его же собственным, самым страшным из всех, оружием. - Обеспечьте мне связь по стандарту Вака.
– Вик, ты делаешь ошибку, огромную ошибку, - выпалил Рив, - с вакцами нельзя говорить, вакцам нельзя верить.
– А кто сказал, что можно верить мне. Связь, немедленно, я приказываю.
– Говори, командир, - сказал мне Ог.
– Вызываю корабль Вака. Вызываю корабль Вака. Я, младший капитан космофлота Земли Виктор Стрельцов, вызываю корабль Вака.
Я повторил всё это несколько раз, прежде чем получил ответ:
– У вас нет шансов. И если хотите сохранить свои жалкие жизни, сдавайтесь немедленно. В противном случае мы уничтожим вас. Но и этим не ограничимся. Следующей нашей целью будет ваш звездолёт. Без капитана он ничего не сможет противопоставить нам. Но и на этом мы не остановимся, вся Лата заплатит нам.
– А чем вы гарантируете, что в случае нашей сдачи не сделаете это же самое.
– Только своим словом. Но у вас нет выбора.
– Попробую поверить вашему слову.
– В таком случае немедленно погасите реактор и разрядите накопители. Запомните, что при малейшей попытке сопротивления вы будете мгновенно уничтожены.
– Мы согласны, - сказал я, гася реактор и отключая связь.
– Вик, ты сошёл с ума, - гневно глянул на меня Рив, - ты сдаёшь нас вакцам.
Они кинулись на меня одновременно, не сговариваясь. Но этим только помешали друг другу, согласованности в их действиях не было ни малейшей. Я же их не пожалел, жалость могла сейчас погубить всё. Первым ударом выбил сознание из Рэй, посчитав его самым серьёзным противником и даже удивившись, что вырубил его так легко. Почти сразу же погасил Серёжку и Ога. Чуть дольше продержался Рель. Но вот Рив едва не уложил меня. И только то, что он меня пожалел, позволило добраться и до него.
– Извините меня ребята, - сказал я шёпотом, оглядывая дело своих рук, - но иначе было нельзя.
Я включил связь:
– Реактор погашен, накопители разряжены, экипаж нейтрализован. Я передаю их и себя в ваши руки, надеясь на гуманное обращение.
– Не предпринимайте никаких действий. Учтите, у нас есть возможность проконтролировать вас.
– Я покоряюсь судьбе.
Пока я укладывал ребят в кресла, вакский корабль уравнял свою скорость с катером и встал борт о борт. Если они сейчас вышлют десант, то всё, или почти всё пропало. Но нет, вакцы решили провести захват с комфортом для себя. На борту их корабля четырьмя лепестками открылся люк бортового ангара. А силовое поле втянуло катер туда и зафиксировало в захватах. Ангар закрылся и наполнился воздухом.
Я заметил, что Рэй открыл глаза и одними губами сказал:
– Пора.
Для деактиватора не нужно много энергии. Не нужен реактор, и даже накопители не нужны. Разрушать намного легче, чем создавать. И деактиватору хватает небольшой автономной батареи.
Сосредоточившись и вздохнув, я полоснул по ангару из бортовых деактиваторов, одновременно запуская реакторы. Рэй, ничего не спрашивая, начал мне помогать. Нашим единственным шансом было оказаться внутри чужого корабля, в единственном месте, где его оружие окажется бессильным, и изнутри уничтожить его. Я не мог сказать об этом ребятам - наверняка вакцы подсадили нам зонд-шпион, боялся даже думать об этом, но сейчас время пришло.
Да, чужой корабль оказался литовым. Снаружи катера пылал почти что звёздный огонь. Силовое поле чужака свернулось, и катер получил свободу.
– Вик, атака на мне, - крикнул Рэй, стараясь перекричать чудовищный гул, проникающий и сюда, в рубку, - управляй катером. От носа до кормы. Мы заставим их нас уважать и бояться. Получайте! Получайте!!! Ещё, ещё!!!
Видимости не было вообще, всё застилал огонь, а потом и вообще наружные датчики полностью выгорели. Я управлял катером, используя гравилокатор, но в большей степени конечно не его, а своё чутьё. Мы прошли огненной волной до самого носа этого корабля. Нельзя сказать, что вакцы не оказывали нам сопротивления. Но внутри корабля у них не было тяжёлого вооружения, да и деактиваторов, похоже, тоже не было, или они просто боялись их применять. И получалось, что больше вреда мы себе принесли сами. Когда же мы двинулись к корме, я закричал Рэю:
– Командир, тут ты прав, - улыбнулся Рэй. Разреши продолжить работу.
– Разрешаю. Но вношу такое предложение: котлован расширить в два раза.
– Считаешь, что мы сможем в результате этого что-то найти?
– Сомневаюсь, что что-то найдём, однако попытаться стоит. Лучше потерять день-два, чем пропустить что-то по-настоящему важное.
– В принципе, с тобой согласен, есть ли у кого существенные возражения?
Возражений не было. И мы принялись за работу. Первый день не дал нам никаких находок. Во второй мы обнаружили пустую порванную палатку, а так же явно кустарного производства деревянные лыжи. Как раз на том уровне, где был найден погибший латянин. И нам стало ясно, как этот человек добрался сюда, и что искать латянский корабль поблизости бессмысленно. Удивило только отсутствие всех тех мелочей, которые бы обязательно взял с собой человек, отправляясь в неблизкий путь. Но могло оказаться, что все эти вещи он выбросил, чтобы облегчить себе остаток пути. Особенно если учесть то физическое состояние, в котором он был перед смертью.
Третий день снова не дал нам никаких находок. Разве что на корпусе чужого корабля обнажились большие люки, такие, что мог бы пройти не то что дисколёт, а катер, немногим меньше нашего. Впрочем, эти люки тоже были плотно закрыты, и открыть их, не повреждая, снова не представлялось возможным. Оставалось надеяться, что нижние люки, если таковые найдутся, окажутся более доступными. Да и ждать оставалось не более одного рабочего дня.
А четвёртый день принёс нам страшную находку. Поначалу всё шло как обычно, никаких находок не было. К середине дня мы дошли до основания чужого корабля. Потом Рэй продолжил расправляться со льдом и наконец-то обнажил каменистую почву, на которой стояли тарелки опор чужого корабля. Но вот только под самим кораблём оставался лёд, которого не касался падающий сверху луч.
Немного посовещавшись, мы решили выплавить и этот лёд, но уже не сверху, а сбоку, с посаженного на дно котлована катера. И это тоже получилось вполне удачно. Оставался уже самый последний кусок льда под самым кораблём, и в этом куске…
Наверно только сейчас я до конца понял тех людей из Лонкла, которым довелось видеть нечто подобное. Подо льдом была целая горка человеческих останков. Людей порубили на части, и не просто бросили, а сложили из этого ужаса правильную пирамидку.
От открывшегося нам вида Реля помутило настолько, что он опустился на землю, Серёжку долго рвало. Остальные же, будучи старше и опытнее, смогли удержать себя от такого. Я, если говорить честно, с большим трудом.
Рив увёл мальчишек на катер, а вернулся с Рэем.
– Неужели Вак достал нас и здесь, - сказал Рив и выругался настолько замысловато, что я ничего не понял, потом добавил. - Это их почерк, не может быть никакой ошибки или случайного совпадения. Это сделали вакские нелюди.
– Нужно взять образцы для анализа, - негромко сказал Рэй.
– Думаешь, я могу это сделать, - огрызнулся я. - Меня не учили видеть такое и оставаться настолько спокойным, чтобы ещё и думать об анализах.
Рэй ничего не ответил мне на это. Обошёл этот холмик ужаса пару раз, наклонился, чтобы взять образец… Я заметил, что он чуть ли не зеленеет от всего увиденного, подхватил его под мышки и оттащил в сторону.
Рэя буквально выворачивало наизнанку, куда там до этого Серёжке. Когда же Рэй более-менее пришёл в себя и смог говорить, то сказал весьма гневно:
– Тебя, говоришь, не учили. Ну а меня что, учили что ли. Вик, если бы нашлись люди, способные учить такому, я бы не хотел иметь с ними ничего общего. Ничего и никогда.
Тем временем Ог смотался до катера, вооружился там щупом и с его помощью взял образцы для анализа:
– Можете считать меня кем угодно, но этому ужасу ещё далеко до того, что я видел собственными глазами во время последней войны.
– Знаю, Ог, знаю, - сказал ему Рэй, - я много знаю из того, что знаешь ты. Но просто видеть своими собственными человеческими глазами - это совсем другое.
– Если ты в порядке, то пойдём делать анализы.
– Пойдём.
Они удалились на катер. Мы же с Ривом остались.
– Вик, я понимаю, что стоит всё это тщательнейше осмотреть, но не могу себя заставить это сделать. Невольно отвожу глаза в сторону.
– Я тоже… Неужели, это Вак?
– Это наиболее правдоподобная версия. Общество Вака оставалось абсолютно стабильным тысячелетия. И оно сохраняло те технические достижения, которые остальное человечество Латы теряло. Они могли быть здесь, когда опустился этот корабль, и, используя свою хитрость и вероломство, уничтожить весь экипаж.
– Ты считаешь, что это останки экипажа?
– А разве ты считаешь, что нет?
– Интуиция подсказывает мне, что это так. Хотя полностью логически обосновать я не могу.
– Нет, это точно… И никто не смог бы сделать такого, кроме вакцев.
– Могли бы и те, кто научил вакцев такому.
– В таком случае это и были бы самые настоящие вакцы, вакцы по своей сути… Вик, у меня так и не идёт из головы тот корабль, что покинул Лату во время последней войны. Тот, что многие приняли за "Иглу".
– Но ты же говорил, что эта информация неподтверждённая.
– Даже не просто неподтверждённая, а крайне неподтверждённая. Основывается только на визуальных наблюдениях экипажа одного из наших транспортных самолётов. Но тогда многие посчитали, что это улетела с Латы "Игла".
– И не осталось никаких показаний радаров?
– Никаких. Но радары и не смотрели тогда в космос, война была в самом разгаре… Не до того нам было. Я же тогда вообще не воспринял это наблюдение всерьёз, мало ли что они могли увидеть, шла война. А вот сейчас мне кажется, что это были вакцы. А если это были вакцы, то первым местом, куда они могли бы направиться, была бы Онни.
– Мы наверняка обнаружили бы свежие следы. Ведь даже посадочную ступень с корабля твоего отца и то обнаружили.
– Вик, мне не по себе… Вы не взяли с "Иглы" наблюдательные спутники.
– Взяли.
– Почему же тогда сразу не повесили на орбиты?
– Я не расценивал ситуацию, как настолько опасную, чтобы отнимать ресурсы бортмозга катера.
– Вик, немедленно взлетаем. Нужно немедленно установить глобальное наблюдение. А результаты пусть обрабатывает не кибермозг катера, а Рэй на Лате.
– На спутниках нет ТП-связи, только радио. Хотя, в принципе, мы не так уж и далеко от Латы.
– Запаздывание сигнала на туда и обратно будет около семи минут.
– Хорошо, идём на катер.
Поднявшись на катер, я отдал команду:
– Всем по местам, через минуту взлетаем.
– Вик, что за спешка, - влетел в Рубку Рэй, - у нас там интересные результаты получаются.
– О результатах - после. Существует подозрение, что на Онни присутствуют вакцы. Мы поднимемся и расставим по орбитам сеть спутников-наблюдателей. Рэй, тебе задание - договорись со своим вторым "я" о приёме и обработке информации с этой сети.
– Запаздывание… хотя, не так уж оно и велико.
Рэй с Латы отозвался, когда мы уже выходили на орбиту. И он согласился с нами без препирательств. Лишь потребовал передать ему всю накопленную нами информацию. Он же и рассчитал орбиты спутников. Нам осталось только поместить их в нужные места. Когда же мы возвращались обратно, к чужому кораблю, наш Рэй выложил нам результаты анализов:
– Это были земляне.
– Земляне? - вырвалось у меня.
– Или же люди, имеющие абсолютно такой же генотип. Абсолютно. Ведь даже латяне, точно такие же, как и мы люди, имеют немного отличающийся генотип. Мы проанализировали образцы останков пятерых человек, и все они были землянами… Причём не просто землянами, а по сути дела детьми от четырнадцати и до семнадцати. Мальчишки-земляне погибли на этой планете задолго до того, как земляне вышли в космос. В те времена, когда земляне были дикарями.
– Может быть ты ошибаешься?
– Нет, ошибки не может быть. Для подтверждения потребуются ещё анализы.
– Ты их получишь. Я сам возьму их.
Под слабым тепловым лучом лёд, связывающий холмик ужаса, частично растаял. Воспользовавшись переносными сканерами, мы, как могли точно, зафиксировали всё это в памяти бортового мозга. И только после этого взяли образцы. Холод и лёд хорошо сохранили в себе эту давнюю трагедию. Мне навсегда запомнятся эти мгновения, когда я видел это.
Да, это были мальчишки, одни только мальчишки. Сорок девять человек, жестоко убитых и расчленённых безжалостными убийцами.
Собравшись на катере, мы ещё долго не могли ничего ни говорить, ни делать. Переживая этот ужас каждый за себя сам. Но что-то делать было надо.
– Как мы поступим со всем этим? - спросил Рэй, сделав кивок назад, - что-то мы всё равно должны сделать.
– Да, должны, - сказал я, - здравый смысл подсказывает, что мы должны сохранить это для последующего изучения, возможно даже доставить на Землю. Но сердце говорит другое, они должны упокоиться навсегда, чтобы никто больше их не тревожил. Вправе ли мы делать их объектами изучения после всего того, что они перенесли в свои последние мгновения. Я думаю, что нет.
– У нас принято сжигать умерших, - сказал Рив, - на Земле тоже. Пусть огонь упокоит их.
– Пусть будет так.
Повернувшись к консоли управления, я включил большой излучатель. Вспышка ослепительного белого пламени полыхнула под основанием чужого корабля. Чужого ли? Вспышка поглотила останки тех, кто привёл его сюда и остался здесь навсегда. Она навсегда вплавила оставшийся от них пепел в камень этой планеты, которой им не довелось покинуть и уже не доведётся никогда.
И ещё долго мы молчали в память об этих жертвах, думая и доверяя свои мысли только самим себе. А мысли были разные. Я уже почти не сомневался, что это было чёрным делом чёрных рук Вака, протянувшихся сквозь пространство и сквозь время. И я разделял опасения Рива в том, что Вак мог свить себе гнездо на этой планете, спасаясь от гнева человечества Латы. Но что мы должны делать, если это действительно так: Вне всяких сомнений выжечь это гнездо. Вак был, есть и останется врагом всех людей. Но чтобы уничтожить врага, нужно знать, где этот враг находится. Но с поиском вполне могут справиться запущенные нами спутники. Вряд ли смог враг обосноваться здесь и не оставить никаких следов.
Я связался по ТП-каналу с Рэем на "Игле" и изложил ему всё это.
– Вполне всё так и может быть. Но пока наблюдение не дало ничего. Не обнаружено ничего, что могло бы иметь неестественное происхождение. Не обнаружено и нейтринного излучения, которое могло бы сопровождать мощную энергоустановку. Но гарантировать я ничего не могу. Если у них здесь имеются глубинный город, то я смог бы его обнаружить, только если бы "Игла" вышла на околооннскую орбиту. Но сейчас такое исключено.
– Остаётся надеяться, что ты обнаружишь их, если они всё же зашевелятся. И в отличие от того случая, успеешь нас предупредить.
– Если вы будете осторожны, то успею. Так что будьте максимально осторожны. И отбросьте тяжелые мысли, займитесь работой, это должно помочь вам отвлечься. Я отключаюсь, но продолжаю наблюдать.
– Хорошо, - сказал я, поднимаясь с кресла, - Рель, Серёжка, вы остаётесь на катере для нашей подстраховки. Рив, Рэй, Ог и я - идём осматривать корабль.
Льда под кораблём не осталось вообще. Посредине ещё слабо светилось оплавленное пятно, которое невольно притягивало наши взоры. Я откинул за плечи колпак гермошлема, снял с правой руки перчатку и отдал этому пятну честь. Рив и Ог, только чуть промедлив, сделали то же самое, что и я. Минуту мы простояли, отдавая последние почести погибшим, и только после этого принялись за осмотр.
На корме корабля слегка выступали из корпуса четыре раструба-воронки квантовых дюз, очень похожих на дюзы "Иглы", и лишь немного уступающие им по размеру. Там же были несколько люков. Но и они были плотно закрыты и едва угадывались на триолитовой броне. Но ведь как-то люди должны были попадать на этот корабль… Но если это земной корабль, то и попасть на него должно быть не сложнее, чем на "Иглу".
– Осмотрим опоры. Ищем вход шифратора.
Я направился к ближайшей, но она была полностью гладка и чиста.
– Вик, это тут, - позвал меня Ог.
На его опоре была нанесена выпуклая надпись знакомыми с детства символами линейного алфавита Земли:
Стрела-46-Зонд-1
Трейот
Симорра
Да, это был земной корабль, последние сомнения растаяли. Земной корабль, брошенный сюда сквозь пространство и время. Я снова снял перчатки. Обнажив браслет, я поднёс его к надписи. Если автоматики на корабле не отказала за все эти годы и тысячелетия, то сейчас откроется шифратор. Прошла одна секунда, другая, потом прозвучал резкий щелчок, и часть брони на опоре откинулась вниз, образуя панель шифратора. Я без промедления набрал на ней "Код Солнца". Но за этим сначала ничего не последовало. И только спустя почти что четверть минуты замерцала и зажглась узенькая полоска экрана над шифратором:
Доступ запрещён. Для открытия доступа предъявите стартключ.
Такое могло быть на любом земном корабле. Находящийся внутри член экипажа в критической ситуации мог блокировать "Код Солнца" кодом стартключа. И только другой стартключ мог снять этот блок. Я расстегнул скафандр, засунул руку под гермозамок и вытащил стартключ. При его приближении с лёгким щелчком открылась приёмная щель над шифратором. Ключ вошёл в неё с таким же щелчком. А последовавшая за этим пауза затянулась почти на минуту:
Доступ разрешён.
Один из кругов на корме, принятый нами за люк, начал опускаться двухметрового диаметра колонной. Когда же эта колонна коснулась камня, на ней открылся вход, за которым была лифтовая кабинка. Корабль ждал нас и приглашал войти. Я повесил стартключ на место, захлопнул шифратор:
– Ог, останься для подстраховки здесь, а мы попробуем осмотреть корабль.
– Хорошо, командир.
Едва мы вошли в кабинку, как её двери закрылись, без какого-то ни было нашего участия, и тут же открылись. Но за ними теперь был коротенький коридорчик, освещённый тускло светящимися потолочными панелями. Кабинка перенесла нас внутрь корабля, практически мгновенно и абсолютно неощутимо. В конце коридорчика, такого чистенького и аккуратного, словно нового, была полуоткрытая дверь. Нас приглашали следовать дальше, безмолвно, но настойчиво.
Мы только переглянулись и, не говоря друг другу ни слова, пошли вперёд. За дверью оказалось немаленькое сферическое помещение, посреди которого, словно бы в воздухе, висели пять кресел. Нет, не в воздухе, здесь был пол, но настолько прозрачный, что был лишь едва заметен глазу. Немного неуверенно ступили мы на этот пол, и подошли к креслам. Здесь не было ничего, что напоминало бы пульт с консолью управления. Немного помедлив, я опустился в центральное кресло, опустил руки на подлокотники. Кресло было удобным настолько, что не хотелось из него вставать. Кто сидел до меня в этом кресле? Кто привёл сюда этот корабль? Или это не корабль, а что-то вроде нашего катера, название говорит именно за это?
Ощупывая пальцами подлокотник, я нашёл плоскую кнопку, которая очень легко поддалась. Из спинки кресла тут же выросли две дуги, которые сомкнулись передо мной и образовали панель управления, довольно необычную, но всё же во многом понятную. Одновременно вся сфера этого помещения засветилась, образовав единый экран. На нём был котлован, выплавленный нами во льду, внизу стоял Ог, чуть в стороне - наш катер, а сверху было небо. Передача картинки была настолько совершенной, что создавалась полнейшая иллюзия того, что это мы висим в воздухе.
– Ничего себе техника, - вырвалось у Рэя. На сколько веков это опережает нас. На тысячу или…
Рэй не успел договорить, как по экрану огненными буквами высветилось:
Подтвердите доступ стартключом.
А на панели передо мной открылось гнездо для ключа. Когда же ключ оказался в нём, на экране образовался квадрат, в котором спустя секунду появилось изображение человека.
Это был мальчишка. Мальчишка-латянин, одетый в необычную форму серого цвета. Впрочем, на ней была привычно-знакомая эмблемка земного космофлота, а на плечах погончики с капитанскими звёздочками. Он смотрел на нас покрасневшими печальными глазами, потом заговорил:
– Здравствуйте… Здравствуй, младший капитан Виктор Стрельцов. Здравствуй, младший капитан Рэй Климов. Здравствуй генерал Риверит Альись, держатель клинка. Надеюсь, что я не ошибся.
– Не ошибся, но откуда ты знаешь нас?
– Из истории. Я знаю вас из истории. Но больше не спрашивайте меня ни о чём, я всё равно вас не слышу. Меня уже нет, очень давно нет, больше двадцати тысяч лет. А видите вы всего лишь запись… Очень страшно знать будущее, неописуемо страшно. Особенно тогда, когда ничего уже не в силах изменить… Но для меня это уже позади, для вас же ещё впереди. И я не дам вам много знания будущего, чтобы не сделать вашу жизнь полным кошмаром.
Он на секунду осёкся, переглотнул и продолжил:
– Меня зовут Тиберит Альись. Я ваш далёкий потомок, ваш, Риверит, и ваш, Виктор. Но с вами я никогда не встречался. И никогда не думал, что стану действующим лицом давнего семейного предания. Но Круг замкнулся на мне… Наш корабль - "Стрела-46" совершал полёт по программе "Стрела". Страшный и неудачный полёт… Мы испытали на себе неуправляемый вход в Пустоту… И она выбросила нас, за многие тысячелетия до нашего времени. Мы это поняли сразу, но у нас была надежда. Мы пытались войти в Солнечную систему, но нам не дали этого сделать, просто-напросто развернули. Сколько раз мы пытались это сделать, столько раз нас разворачивало и отбрасывало. И мы поняли, что Земля для нас закрыта, закрыта навсегда. Тогда мы решили вернуться на Симор. Свою родную планету мы знали намного лучше всех других. На ней мы смогли бы обосноваться и не оставить никаких следов для своего времени. Но нам не было позволено и этого. "Стрела-46" вошла в систему Симора беспрепятственно, а наш зонд был отправлен на разведку. И едва мы вышли из ангара, как звездолёт начал растворяться… словно мираж. Само пространство-время отторгало его, как что-то чужеродное и опасное. Но только когда Симор не позволил нам даже войти в атмосферу, я вспомнил семейное предание… Мне никто не поверил, меня сочли за сумасшедшего и заперли в медотсеке. А сами направились к Лате, выбрав ту самую дорогу, против которой я и протестовал. Уже здесь они решили обосноваться на Онни, рассчитывая, что она пустынна и безлюдна… Но здесь были вакцы, они здесь есть, они будут здесь и в ваше время… Ребята не слушали меня и поплатились за это. Их подвела доверчивость, их подвёл гуманизм… Вакцам верить нельзя, ни в каком случае, с ними нельзя заключать никакой сделки. Помните это. Я не буду говорить, где спрятана база Вака, очень скоро вы это узнаете сами. Помните и про "Звёздное заклятье", только оно может сделать из вакца невакца, Яс не во всём был неправ… Я остаюсь один, но я не сдаюсь. Я покину зонд на гравилёте и спущусь на Лату, обо мне не останется никакой памяти. Может быть мне не удастся этого сделать, может быть я погибну там сразу же. Но поверьте мне, я не сдамся… Ну вот, я сказал почти всё, что собирался сказать. Запомните ещё одно, я произношу это слово в слово из предания: "Оружие врага сильно, но люди, управляющие им, слабы своей вакской слабостью". А сейчас бегите отсюда, бегите что есть сил. Поверьте мне в этот раз. Прощайте.
Я рывком поднялся, а с экрана уже прозвучал полный мольбы крик:
– Да бегите же!!! И если сможете, порвите этот чёртов Круг! Порвите!!! Я не хочу ничего того, что случилось, я жить хочу!!!
Я заметил, что внизу заметался Ог, забарабанил по броне зонда. И мы кинулись наружу. Как только распахнулись двери лифта, мы услышали вопль Ога:
– Только что Рэй засёк старт какого-то корабля. Он идёт по моторному кругу сюда.
– На катер, быстро.
Как только я упал в кресло, начал экстренный взлёт, на полной тяге всех движков. Перегрузка вдавила нас в кресла почти что неимоверно. А с юга уже приближалась зловещая тень чужого корабля. Он летел чертовски быстро. Размером он не уступал "Игле", даже немного превосходил, но силуэтом напоминал хищную рыбу кри с Гаммы. Мы же не успевали разогнаться.
Но этот корабль остановился над зондом. Казалось, что содрогнулось само пространство. А на месте земного зонда полыхнула чудовищная вспышка полной мгновенной деактивации. Испаряя в огненном шаре ледник и камень, задирая вверх колоссальный гриб высокоэнергетического взрыва.
То, что чужой корабль задержался, дало нам шанс разогнаться. Но даже это не давало возможности спастись. Вначале чужак разгонялся намного медленнее нас. Но потом на диске Онни полыхнула ещё одна вспышка, прочертила огненную линию. Чужак, ни мало не заботясь о том, что за ним планета, включил квантовые двигатели, и их луч превращал в пылающий ад целые области планеты. Расстояние между нами начало увеличиваться всё медленнее, а потом и вообще начало сокращаться. Что мы могли поделать со своими плазменными и гравитационными движками против маршевых квантовиков звездолёта.
– Скоро они догонят нас. Что будем делать, командир? - неестественно спокойно спросил у меня Рэй.
– Примем бой… Если больше ничего не останется, то примем бой.
– Их оружие сотрёт нас в атомную пыль.
– Но оружием управляют всего лишь люди… - сказав это, я прекратил разгон. У меня в голове родился план, который давал шанс победить врага его же собственным, самым страшным из всех, оружием. - Обеспечьте мне связь по стандарту Вака.
– Вик, ты делаешь ошибку, огромную ошибку, - выпалил Рив, - с вакцами нельзя говорить, вакцам нельзя верить.
– А кто сказал, что можно верить мне. Связь, немедленно, я приказываю.
– Говори, командир, - сказал мне Ог.
– Вызываю корабль Вака. Вызываю корабль Вака. Я, младший капитан космофлота Земли Виктор Стрельцов, вызываю корабль Вака.
Я повторил всё это несколько раз, прежде чем получил ответ:
– У вас нет шансов. И если хотите сохранить свои жалкие жизни, сдавайтесь немедленно. В противном случае мы уничтожим вас. Но и этим не ограничимся. Следующей нашей целью будет ваш звездолёт. Без капитана он ничего не сможет противопоставить нам. Но и на этом мы не остановимся, вся Лата заплатит нам.
– А чем вы гарантируете, что в случае нашей сдачи не сделаете это же самое.
– Только своим словом. Но у вас нет выбора.
– Попробую поверить вашему слову.
– В таком случае немедленно погасите реактор и разрядите накопители. Запомните, что при малейшей попытке сопротивления вы будете мгновенно уничтожены.
– Мы согласны, - сказал я, гася реактор и отключая связь.
– Вик, ты сошёл с ума, - гневно глянул на меня Рив, - ты сдаёшь нас вакцам.
Они кинулись на меня одновременно, не сговариваясь. Но этим только помешали друг другу, согласованности в их действиях не было ни малейшей. Я же их не пожалел, жалость могла сейчас погубить всё. Первым ударом выбил сознание из Рэй, посчитав его самым серьёзным противником и даже удивившись, что вырубил его так легко. Почти сразу же погасил Серёжку и Ога. Чуть дольше продержался Рель. Но вот Рив едва не уложил меня. И только то, что он меня пожалел, позволило добраться и до него.
– Извините меня ребята, - сказал я шёпотом, оглядывая дело своих рук, - но иначе было нельзя.
Я включил связь:
– Реактор погашен, накопители разряжены, экипаж нейтрализован. Я передаю их и себя в ваши руки, надеясь на гуманное обращение.
– Не предпринимайте никаких действий. Учтите, у нас есть возможность проконтролировать вас.
– Я покоряюсь судьбе.
Пока я укладывал ребят в кресла, вакский корабль уравнял свою скорость с катером и встал борт о борт. Если они сейчас вышлют десант, то всё, или почти всё пропало. Но нет, вакцы решили провести захват с комфортом для себя. На борту их корабля четырьмя лепестками открылся люк бортового ангара. А силовое поле втянуло катер туда и зафиксировало в захватах. Ангар закрылся и наполнился воздухом.
Я заметил, что Рэй открыл глаза и одними губами сказал:
– Пора.
Для деактиватора не нужно много энергии. Не нужен реактор, и даже накопители не нужны. Разрушать намного легче, чем создавать. И деактиватору хватает небольшой автономной батареи.
Сосредоточившись и вздохнув, я полоснул по ангару из бортовых деактиваторов, одновременно запуская реакторы. Рэй, ничего не спрашивая, начал мне помогать. Нашим единственным шансом было оказаться внутри чужого корабля, в единственном месте, где его оружие окажется бессильным, и изнутри уничтожить его. Я не мог сказать об этом ребятам - наверняка вакцы подсадили нам зонд-шпион, боялся даже думать об этом, но сейчас время пришло.
Да, чужой корабль оказался литовым. Снаружи катера пылал почти что звёздный огонь. Силовое поле чужака свернулось, и катер получил свободу.
– Вик, атака на мне, - крикнул Рэй, стараясь перекричать чудовищный гул, проникающий и сюда, в рубку, - управляй катером. От носа до кормы. Мы заставим их нас уважать и бояться. Получайте! Получайте!!! Ещё, ещё!!!
Видимости не было вообще, всё застилал огонь, а потом и вообще наружные датчики полностью выгорели. Я управлял катером, используя гравилокатор, но в большей степени конечно не его, а своё чутьё. Мы прошли огненной волной до самого носа этого корабля. Нельзя сказать, что вакцы не оказывали нам сопротивления. Но внутри корабля у них не было тяжёлого вооружения, да и деактиваторов, похоже, тоже не было, или они просто боялись их применять. И получалось, что больше вреда мы себе принесли сами. Когда же мы двинулись к корме, я закричал Рэю: