Колчанов Артем. Путь к Золотистой (Круг - 1)

   До того как звездолет вошел в "Серую линзу", полет протекал нормально. "Серая линза" - это такое же стабильное возмущение Пустоты, как и "Фиолетовый зонтик", только оно в четыре раза крупнее и лежит от Земли в четыре раза подальше. "Арбалет" должен был проткнуть "Линзу" за пару дней, для корабля с мощным пространственным двигателем это совсем несложно. Но тут и произошла авария, которых до этого никогда не бывало. А заключалась она в том, что открылись створки ангара номер восемь, того самого, в котором находился наш зонд. Случись такое в нормальном пространстве, не было бы даже разговоров об аварии, но звездолет-то шел в Пустоте. Открывшись, створки ушли за пределы ас-поля , и дистанционно закрыть их стало абсолютно невозможно. И точно также невозможно было устойчиво двигаться в Пустоте со створками за полем, не говоря уже о выходе из Пустоты.
   Чтобы закрыть вход в ангар, требовалось, чтобы кто-то покинул корабль и включил механизм закрытия вручную, все считали, что таким образом он может включиться. И мы с Рэем первыми вызвались это сделать. Если оценивать это с позиции логики, то это может показаться безумием, потому что в истории не было ни одного случая, чтобы кто-то покидал движущийся в Пустоте звездолет и возвращался обратно. Но мы с Рэем, в отличие от других, прекрасно знали, что с нами ничего не случится. Мы не стали облачаться в тяжелые и неудобные скафандры высшей защиты, как нам многие советовали, а ограничились даже не легкими, а сверхлегкими. У них было одно главное преимущество, они нисколько не ограничивали свободу движений, и через них можно было чувствовать телом любые предметы, которых касаешься. У входа в шлюз, который вел в ангар, мы доложили капитану:
   - Мы готовы к выходу в ангар.
   - Сбавляем ход до минимально допустимого... - пришел ответ капитана. Можете выходить.
   В ангаре абсолютно ничего не изменилось. Все также стоял на решетчатых захватах зонд, работало освещение. Но только за открытым выходом была, как казалось, вязкая и плотная, без единого проблеска света, тьма Пустоты. Тут мне невольно вспомнился капитан Рикст, шагнувший в точно такую вот тьму. Мы медленно подошли к самому срезу палубы. Рэй протянул вперед руку, за пределы ас-поля. Она словно бы исчезла, но тут же появилась обратно.
   - Можем выходить, - доложил я капитану, - отключайте тяжесть.
   - Отключаем, желаю вам удачи.
   В ангаре наступила невесомость. Рэй молча кивнул мне головой. Мы одновременно пристегнули к страховочной скобе нитки фалов, взялись за руки и шагнули из корабля. Тьма навалилась на нас сразу же. Не стало видно абсолютно ничего, исчезли все звуки, доносимые рацией. Из всех чувств у нас осталось только осязание, я чувствовал в своей руке руку Рэя. По открытой створке мы добрались до ее конца, где и находился механизм закрытия. Но, несмотря на все наши усилия, он так и не включился. Тогда мы вернулись в ангар.
   - Механизм не включается, - доложил я капитану.
   - Что вы предлагаете? - после короткой паузы спросил он.
   - Попытаться выйти из корабля на зонде и вогнать створки на место грубой силой.
   - Конкретнее, младший капитан Стрельцов.
   - С зонда выпустим линь, закрепим его на конструкциях, выведем зонд из ангара, стравим линь, выдвинем опоры. Дадим команду втягивать линь, вернемся на корабль. Створки открыты лишь на треть, зонд зацепит их опорами и втолкнет на место, закрывающие механизмы окажутся внутри ас-поля. Далее обрубаем линь и окончательно закрываем ангар.
   - В этом случае мы теряем зонд.
   - Вы знаете лучший вариант, капитан?
   После непродолжительного молчания, капитан сказал:
   - Разрешаю вам поступать так, как сочтете необходимым.
   Задуманная нами операция удалась, но только частично. После того, как мы оказались за ас-полем, полностью перестало работать все автоматическое управление на зонде. И мы также ничего не видели и не слышали, но мы просто почувствовали друг друга и поняли, что нам делать. Мы вручную включили втягивающий линь механизм, который к счастью заработал. Выдвинутые опоры зацепили створки и задвинули их на место. Створки сомкнулись, и зажатый между ними линь лопнул. Оставшись без связи со звездолетом, наш кораблик рванулся. Звездпилоты на "Арбалете" увидели лишь ослепительную вспышку и уходящий вдаль зеленый след...
   В себя я приходил мучительно медленно. А когда открыл глаза, то поначалу даже не мог сообразить, где же я нахожусь. И только потом до меня дошло, что я нахожусь на "Игле", в той самой специальной комнате, которую уже успел наполовину забыть. Как ни хорош сон, но он должен кончаться, обязательно кончаться.
   - Рэй, - сделав огромное усилие, позвал я. Никакого результата. Я попробовал пошевелиться, это получилось, но с трудом, тело было словно бы чужое. Я попробовал подняться, но тоже не смог. - Рэй! - снова позвал я, и мой голос показался мне чужим. Никакого ответа сначала не последовало, потом я почувствовал, что пол подо мной вспучивается, и я оказался сидящим в кресле.
   - Как самочувствие, Вик, - прозвучал из динамиков голос Рэя. Но не тот голос, который я слышал еще несколько минут назад, а голос мальчишки.
   - Терпимо... Значит... мы вернулись в исходную точку?
   - Можно и так сказать. Но, точнее говоря, мы уже подходим к цели полета. До Золотистой осталось лишь немногим более двухсот миллиардов километров.
   - Рэй, почему я словно бы чужой стал?
   - Ничего, это пройдет уже через несколько минут, а пока отдыхай.
   Через час я уже смог снять с себя костюм и спустился в рубку, хотя больше всего мне хотелось сразу же отправиться в душ. На обзорных экранах сверкала сверхяркая звезда, это была уже очень близкая Золотистая. При скорости, с которой сейчас двигалась "Игла", до нее оставалось только четыре дня полета.
   - Рэй, да покажись ты, - сказал я после короткой паузы, - я не обижусь ни на что.
   - Ну, если ты так хочешь.
   Прямо на моих глазах моргнул экран, на нем появилось продолжение рубки, кресло и сидящий в нем Рэй, представший передо мной снова в образе четырнадцатилетнего мальчишки.
   - Непривычно выглядишь, - негромко сказал я себе под нос, но Рэй услышал.
   - Сам себе, посмотревшись в зеркало, еще более непривычным покажешься. Иди в душ, помойся, а то ведь столько месяцев не мылся.
   - А ел то я тогда что?
   - Сам ел. Ну да ладно, это ерунда, иди.
   Но я все-таки подошел к самому экрану и увидел на щеках у Рэя мокрые полоски, какие остаются после слез.
   - Рэй, ты что, ревел что ли?
   - А что, нельзя что ли? Думаешь приятно снова, по сути дела, лишиться тела.
   - Послушай, Рэй, я наверно смогу сделать для тебя робота.
   - Не сможешь.
   - Почему?
   - В роботехнике ты также ничего не смыслишь, как и раньше. Ну а тем более, я сам этого не хочу. Лучше уж быть тем, кем есть. Пожалуйста, оставь меня, Вик.
   Отказать ему в этой просьбе я сейчас не мог. Я повернулся к нему спиной и, немного задержавшись, пошел в душ. Там я сбросил с себя всю одежду и в первый раз посмотрел на свое отражение в зеркале. Не знаю почему, но я сам себе не понравился. Ведь я, пусть мысленно, в иллюзорном мире, но уже вырос и повзрослел, а вот сейчас вернулся и снова стал мальчишкой. Но я все равно был немного не таким, как раньше. Мышц стало побольше, ну и конечно отросли волосы, которые уже ничем больше не напоминали тот короткий ежик, который у меня был на Дивере. В заключение я только хмыкнул и забрался под душ.
   Через час, помытый, причесанный и одетый во все чистое и новое, я снова вернулся в рубку. На экране продолжение рубки не исчезло, но Рэя там не было, и я решил его не беспокоить. Я сел за пульт и начал осваиваться с этим, вновь ставшим незнакомым для меня кораблем. Но сейчас я смотрел на все совершенно другими глазами, чем тот Вик, который бывал здесь прежде. Сейчас я был уже по-настоящему профессиональным звездолетчиком, и ничего незнакомого для меня в рубке просто не должно было быть. Я не торопился, потому что спешка ни к чему хорошему просто не может привести. Я успел досконально ознакомиться с пультом за пару часов. Когда же я это сделал и собрался пойти осмотреть другие отсеки, меня позвал Рэй:
   - Ну, как, Вик, у тебя все в порядке?
   - Все нормально в принципе. Сейчас же я собираюсь осмотреть корабль.
   - Погоди, Вик, сейчас для тебя будет лучше сделать другое.
   - Что сделать?
   - Помнишь о дневнике Рикста.
   - Ой, Рэй, я про него забыл и даже ни разу не вспомнил. Как же могло такое из головы вылететь?
   - Тем лучше, что вылетело, тогда бы ты все равно ничего не понял до конца.
   - Я ведь вроде бы почти все понимал.
   - Ты наверно только начал читать?
   - Да, в принципе.
   - Я тогда просто спрятал его от тебя. А сейчас ты уже обязан прочитать этот дневник до конца.
   - Хорошо, я его прочитаю. Но только где он? Куда ты его спрятал?
   - Сейчас он снова в капитанской каюте.
   Дневник капитана Рикста я сумел осилить за один день, и мне многое стало полностью ясно. Там описывалось и детство капитана, его связь с организацией под названием "Дубль". Правда, это было описано очень кратко и о самом "Дубле" я, по сути дела, ничего нового не узнал. Но зато многое узнал об Александре закате, Коме "Дубля". Потом в дневнике довольно подробно описывались многочисленные экспедиции разведки, в которых будущий астрокапитан принимал личное участие, его работа на посту командующего Дальней Разведкой. Но что больше всего меня сейчас интересовало, это то, что записывал Рикст во время своей работы на посту руководителя секретной лаборатории ЦИВПа.
   Там подробно описывалась вся предыстория создания "Иглы", все те новинки, которые на ней были установлены, и которых не удалось создать и построить до конца. Честно говоря, когда я читал описания этих новинок, мне становилось немного не по себе, ведь до многого, по моему мнению, земная наука просто еще не дошла, ну а техника тем более. На "Игле" стояли гравитационные двигатели, реакторы-эстроны чудовищной, по моему мнению, мощности, лучевые двигатели, питающиеся непосредственно излучением этих реакторов. Ни о чем подобном я даже и не слышал. Но еще большее мое восхищение вызвало описание пространственного двигателя, в котором простота граничила, по сути дела, с гениальностью. И еще, "Игла" была вооружена получше любого крейсера Службы Безопасности. Гравитонные пушки, которые одним только залпом могли уничтожить солидный астероид, чего-то да стоили. Плюс ко всему, на корабле имелась установка, позволяющая локально сворачивать окружающее пространство, и делать звездолет абсолютно недоступным для какого бы то ни было воздействия. Правда, к сожалению, эту установку можно было использовать только при неподвижном или движущемся с небольшой скоростью корабле.
   В дневнике также довольно полно описывалась и история создания Рэя, большей частью мне уже знакомая от него самого. Лишь одно меня раздражало во всех этих записях - значительные куски, иногда по несколько листов подряд, были записаны на совершенно незнакомом мне языке, и довольно странным алфавитом. Я подсознательно понимал, что именно в этих кусках записано самое важное, но прочитать-то я их все равно не мог. Тогда я решил обратиться за помощью в этом к Рэю. Рэй появился на экране сразу же, как только я его позвал.
   - Еще раз здравствуй, Рэй.
   - Ну, здравствуй, капитан. Надеюсь, что ты уже все прочитал.
   - Все, что смог, то прочитал. Рэй, ты не смог бы мне помочь?
   - Смотря в чем.
   - Здесь почти треть записей сделана или шифром или на незнакомом мне языке.
   - Ну и что?
   - Не смог бы ты это расшифровать для меня?
   - Наверно смог бы, но только не буду этого делать.
   - Почему?
   - Потому что я давал слово Артуру Риксту, что даже не взгляну ни разу на содержимое его дневника, а сделать это, при моих возможностях и любопытстве, было для меня не так-то просто. Так что извини меня, Вик, эту твою просьбу я не выполню, хоть даже разбирай меня.
   - Ни отключать и ни разбирать тебя я естественно не буду, ты сам знаешь почему, - сказал я совершенно спокойно. - И нарушать данное тобой слово я тебя заставлять тоже не буду. Пусть пока содержимое этих записей остается тайной. Когда-нибудь я доберусь и до нее.
   - Ты собирался ознакомиться со звездолетом.
   - Это нужно сделать обязательно. Плох тот звездолетчик, который не знает досконально своего корабля.
   - Я тебе в этом помогу.
   На знакомство со звездолетом я потратил еще один день. Конечно, за это время я не смог узнать его абсолютно и досконально, но основное все же успел усвоить. Узнал расположение жизненно важных систем и коммуникаций, разобрался в их принципе и режимах работы, системах управления ими и принципах управления. Звездолетчику, имеющему соответствующую подготовку, это сделать не так сложно, как человеку, не имеющего ее. За то время, пока я занимался всем этим, "Игла" более чем вдвое приблизилась к Золотистой, и на экранах корабельных телескопов уже отчетливо просматривались крупнейшие планеты ее системы.
   А еще через полтора дня звездолет развернулся кормою к стремительно приближающемуся солнцу и начал основной этап торможения и входа в систему Золотистой. Начиная с этого момента, я почти безвылазно находился в рубке корабля. Торможение не было быстрым, двигатели позволяли развить куда большую тягу. Но я решил использовать такое ускорение, чтобы у нас оставалась возможность маневра, ведь в этой самой системе, по мнению Рикста, должна находиться довольно высокоразвитая цивилизация. А в таких случаях лучше излишне не рисковать. И если вдруг цивилизация Золотистой окажется очень высокоразвитой и крайне агрессивной, я смог бы сменить торможение на разгон и на скорости проскочить эту систему. Торможение заняло ровно двенадцать часов корабельного времени, и за это время не произошло ничего страшного и непредвиденного. Окончив торможение, звездолет завис под плоскостью планетной системы, в двух миллиардах километров от нее.
   Сейчас вся эта система уже была передо мною как на ладони, она довольно сильно напоминала солнечную систему. Пять планет земной группы, четыре гиганта и один пояс астероидов. Только расположение планет было немного не таким. На месте Меркурия была планета побольше солнечного Марса. На месте Венеры же планета немного меньше ее по размеру, а на месте Земли планета немногим побольше Земли. Четвертая планета Золотистой заняла бы в Солнечной системе положение между Землей и Марсом, и по расположению и по размерам. На месте Марса была планета, очень похожая на Марс. Далее лежал почти такой же, как и у Солнца, пояс астероидов и четыре планеты-гиганта с убывающей, по мере удаления от светила, массой, их окружали целые семейства лун, правда ни одна из гигантских планет не имела такого роскошного кольца, как Сатурн. В то время, пока я любовался этой системой, Рэй внимательно изучал ее всеми доступными дистанционными методами. И в заключение этого он выдал на один из вспомогательных экранов как характеристики всей системы в целом, так и каждой планеты по отдельности. Все это он сопроводил следующими устными комментариями:
   - Данная система относится к разряду типичных, солнечного типа. Удивляет лишь то, что характеристики местного светила отличаются от солнечных только в пределах двух процентов. Для жизни пригодны третья и четвертая планеты. В атмосферах обеих содержится значительный процент кислорода. На обеих наблюдаются океан и леса...
   - Это же открытие, Рэй, да еще какое, - тут же высказался я, Кислородные планеты - это такая большая редкость. А тут в одной системе их сразу две.
   - В Солнечной кислородных планет сейчас уже пять.
   - Ты считаешь, что местная цивилизация уже достаточно развита для того, чтобы перестраивать планеты?
   - Пока я еще ничего не считаю, информации для этого еще недостаточно. К тому же радиоисточником является только третья планета. Но не таким сильным. Это может говорить о том, что на планете существует либо еще слабо, либо уже высоко развитая техническая цивилизация. Более вероятно, как мне кажется, все-таки второе.
   - Будем приближаться?
   - Это лучший вариант. На "Игле" недостаточно средств, чтобы вести подробные наблюдения с такого расстояния. Это все-таки не исследовательский корабль, а скорее военный. Даю курс на подлет к третьей планете.
   На экране тут же высветились все параметры подлетного курса. Я только взглянул на них уже наметанным в подобных вещах взглядом.
   - Двенадцать часов, что же, вполне приемлемо. Как раз успею отдохнуть до основных событий.
   - Я рассчитывал подлет с учетом и этого.
   - Спасибо тебе, Рэй... Ты лучший друг, который у меня когдалибо был.
   - Да брось ты, мастер Вик, я всего-навсего обычная мыслящая машина.
   - Рэй, если ты еще хоть раз напомнишь мне об этом не по делу, то я на тебя обижусь.
   Сказав это, я услышал донесшийся из динамиков негромкий смех, Рэй смеялся в первый раз после нашего возвращения на "Иглу". А я по сути дела в первый раз почувствовал, в каком двояком положении он находится. Я хотел уже извиниться перед ним, но не стал, он ведь и так лучше других знает и понимает меня, и за не такое уж большое время (по меркам "Иглы") он стал для меня даже больше, чем просто другом.
   - Иди, Вик, отдыхай, вахта на мне, ведь я сейчас не устаю. Будь в каюте.
   - Где же мне еще спать, не в столовой же.
   Через десять часов я снова был в рубке. Планета, к которой мы приближались, была уже неподалеку. Звездолет уже погасил скорость и приближался к ней со скоростью космического пешехода, всего лишь несколько десятков километров в секунду, это совсем ерунда по сравнению с релятивистскими межзвездными скоростями. Планета плыла на фоне космоса огромным драгоценным камнем. Окутанная белыми шлейфами облаков, между которыми просматривалась синева океанов, зеленый, коричневый, желтый и белый цвет материков, она была живой и прекрасной. Несколько минут я молча любовался этой раскинувшейся передо мной картиной и только потом позвал Рэя, который сразу же явился передо мною на экране в своем мальчишеском облике:
   - Здравствуй, капитан.
   - Здравствуй, Рэй. Какие у тебя новости?
   - Смотри сам, - сказал он и на боковом экране начало быстро увеличиваться изображение и через несколько секунд стали отчетливо видны несколько довольно крупных искусственных объектов. - Это спутники, висящие, по отношению к планете, на стационарной орбите. Масса каждого, по моим расчетам, превышает сотню тонн.
   - Неплохо, - прокомментировал я это, - значит, местная цивилизация отстает от нашей не более чем на четыреста лет. Какое, по твоему мнению, назначение этих спутников?
   - Скорее всего, они многофункциональны. Трудно судить. Точно я смог установить лишь то, что они используются для ретрансляции радио и телевизионных передач.
   - Ты сумел перехватить эти передачи?
   - Разумеется, я их и сейчас непрерывно фиксирую.
   - Сумел ли расшифровать?
   - Лишь отчасти. Передачи ведутся в цифровой системе, по троичной логике. Перевести их в наши стандарты не составило для меня особого труда, но вот только овладеть местными языками я еще не успел, недостаточно информации, но думаю, что в течение нескольких часов, я должен с этим окончательно справиться.
   - Покажи мне те передачи, которые ты уже расшифровал.
   - Их слишком много для тебя, поэтому делаю выборку. Игровые и бессмысленные передачи я сразу же отбрасываю, оставляю лишь те, которые несут тот смысл, который может тебя заинтересовать.
   Я устроился в капитанском кресле, лишь с трудом подавив в себе желание, забраться на него с ногами, эту мою мальчишескую привычку, и начал внимательно смотреть на экран. Первый из сюжетов, показанных Рэем, был следующий: Девственный лес, по-видимому, средней полосы. Большие, во многом похожие на земные, деревья, но в то же самое время необычные и неповторимые. Летают и щебечут незнакомые мне птицы. В голубом небе, среди редких кучевых облаков, сверкает Золотистая, солнце этой планеты. Землю покрывает сплошной травяной ковер. Мне так и хочется оказаться в этом самом месте. Конечно, картинке еще далеко до стереоголографических экранов "Иглы", но реальность она передает уже довольно точно.
   Картинка сменяется другой. Сейчас на ней люди, находящиеся в довольно тесном и мрачном помещении: мужчины, женщины, дети и старики. Они очень, даже очень, похожи на землян, точно такие же фигуры, лица. Разве что только непривычный для землянина пепельносерый цвет глаз и волос, да и весьма странная на первый взгляд одежда. Но что одежда, в свое время на Земле мода выдумывала и не такое. Я слышу их голоса, чужая речь звучит более мелодично, чем земная, но я совершенно ничего не понимаю, ни одного звука, а не то, что слова или фразы. Эта речь естественно не имеет никаких аналогов в земной истории, да и откуда ей их иметь, ведь это же совершенно чужая цивилизация, хотя ее и создали люди, так сильно внешне похожие на землян.
   - Что они делают?
   - Не имею представления. Посмотри еще несколько фрагментов.
   Следующий фрагмент показался мне похожим на сводку новостей из истории Земли. Сначала выступает какой-то довольно пожилой мужчина, который читает свою речь по бумажке. Я не могу понять ни слова, но ощущаю передающееся мне от него возбуждение. Потом показывают целые колонны людей, одетых во все одинаковое, похоже, что форму. На груди у них висят весьма странные аппараты, которые, по моему мнению, не могут быть ничем иным, как оружием. Это изображение сменяется другим: Стартуют ракеты, весьма примитивные, но огромные по размерам. Они выводят на орбиты какие-то странные беспилотные спутники, скорее всего военного назначения. Потом на экране появляется карта планеты, на которой все острова и материки закрашены в два цвета: зеленый и желтый.
   - Что бы это значило, Рэй?
   - Пока я еще не расшифровал языка, но, по-моему, это может значить только одно, на планете готовятся к войне, к большой войне.
   - Но ведь это же безумие, Рэй, такая высокоразвитая цивилизация просто не сможет уцелеть в большой войне.
   - Я это знаю не хуже тебя, но вот знают ли они, что находятся на пороге гибели?
   Глава восьмая: У конца мира
   Через три часа Рэй все-таки сумел расшифровать самый распространенный на Лате (так местные жители называли свою планету) язык и сказал, что на расшифровку остальных у него уйдет уже не больше часа.
   Я решил не терять даром времени и тут же занялся изучением этих языков, разведчику они наверняка пригодятся. Рэй заверил меня, что на изучение языков у меня уйдет, при его помощи, не более десяти часов. А он за это время сумеет изучить планету настолько, что сумеет не только оценить обстановку на ней, но и дать вполне надежный прогноз развития ситуации. И я снова погрузился в иллюзорный мир, который впрочем, отличался от реальной "Иглы" только тем, что там присутствовал Рэй в человеческом облике, что было для меня особенно приятно, хотя он и выступал в роли учителя. В сжатом времени прошли недели, и я уже вполне прилично, практически без акцента говорил на всех основных языках Латы. Хотя можно было изучать их и дальше, я решил, что этого для меня уже вполне достаточно и вышел из иллюзорного мира.
   "Игла" вращалась вокруг планеты по круговой орбите радиусом в шестьсот тысяч километров, почти в два раза дальше Зулы - первого спутника Латы, ее луны, и немногим дальше Яота, внешнего крошечного спутника, больше напоминающего астероид. Но едва я успел выйти из иллюзорного мира, как Рэй включил сигнал тревоги. Я буквально сорвал с себя костюм и почти что кубарем скатился в рубку. Бросился в кресло и пристегнул себя к нему ремнями. Рэй уже докладывал:
   - С "Иглой" сближается неизвестный объект. Предположительно пилотируемый корабль.
   - Они нас видят?
   - Предполагаю, что видят. Я обнаружил их по излучению ихнего локатора.
   - Откуда они идут? С планеты?
   - Нет, наоборот, к планете. По-видимому, это межпланетный корабль, идущий от четвертой планеты. Через полчаса они пройдут всего лишь в сотне километров от "Иглы". По-моему, разумнее всего для нас будет просто уйти.
   - Не всегда самое разумное - самое правильное, - сказал ему я, - следи за ними.
   - Они начали вести направленную передачу на нас.
   - Выводи на экран.
   - Вывожу.
   На экране связи появилось лицо человека, который был в скафандре и в гермошлеме. Его слова я уже прекрасно понимал и без перевода.
   - Я "Онни-1", корабль первой оннской экспедиции Союза Аивера. Кто вы? Почему не подаете ответных сигналов? - после этого человек начал все сначала.
   - Что будем делать? - спросил я у Рэя.
   - Ты капитан, тебе и решать, - был на этот раз его ответ.
   - Вообще-то мы прилетели сюда вовсе не для того, чтобы скрываться. Будем поступать так, как будто находимся в одной из освоенных систем Содружества. Включай транслятор и передавай в ихнем коде.
   - Ясно, кэп, говори.
   Сначала я увидел, как изменилось лицо человека на экране, он увидел меня, тогда я сказал:
   - Я "Игла", корабль крейсерского патруля Содружества Земли. Я хочу говорить с командиром "Онни-1".
   Человек ничего не сказал в свой микрофон, а только кивнул головой в сторону и быстро отплыл вверх. А на экране появился человек, на вид, по земным меркам, лет тридцати: