Я слышала и читала о жестоком убийце Джоне Ройстере за несколько месяцев до того, как увидеть его воочию на судебном процессе в Нью-Йорке зимой 1997 года. Я была потрясена тем, каким вежливым и мягким казался этот человек. Его приятная внешность, аккуратная одежда, хрупкое телосложение и скобки на зубах поразили меня. С него сняли наручники, и он занял свое место рядом с адвокатом. Встреть я Ройстера в Центральном парке во время утренней пробежки, я не испытала бы ни малейшего страха.
   С 4 по 11 июня 1996 года Джон Ройстер лишил жизни четырех женщин. Он хватал их сзади, валил на землю и колотил головой о тротуар, камни или бетон, пока не убеждался, что они мертвы. Он был спокоен и расчетлив — перед каждым преступлением он снимал пальто и рюкзак. Когда его жертвы, истекая кровью, валялись на земле, он насиловал их, если ему это удавалось. Затем он спокойно забирал их вещи и покидал место преступления. Разбивая женщинам головы о камень, он сексуально возбуждался. Джон Ройстер признался полиции, что не испытывает сожаления.
   В конце 1880-х годов такой вид асоциального поведенческого расстройства — какое пресное определение! — назывался «моральным безумием» и, как это ни странно, в судах считался оправдывающим обстоятельством. В книге по криминологии, опубликованной в 1893 году, Артур Макдональд определил людей, которых мы называем психопатами, как «безупречных убийц». Эти люди «честны», потому что они не являются ворами «от природы». Многие из них «целомудренны по характеру». Но они «не осознают» чувства «отвращения» по отношению к совершаемым ими преступлениям. Как правило, безупречные убийцы начинают проявлять «признаки склонности к убийству» еще в детстве.
   Психопатами могут быть мужчины и женщины, взрослые и дети. Они не обязательно жестоки, но всегда опасны, потому что не уважают правил и не ценят ничьей жизни, кроме собственной. В характере психопатов есть Х-фактор, неизвестный и непонятный для большинства обычных людей. Никто не знает, является ли этот Х-фактор генетическим, патологическим (к примеру, вызванным черепно-мозговой травмой) или вызванным духовной развращенностью, находящейся вне нашего ограниченного понимания. Последние исследования мозга преступников позволяют прийти к выводу о том, что серое вещество психопата отличается от нормального. Среди убийц, заключенных в тюрьму, более 80% подвергались насилию в детстве, а 50% преступников имели отклонения во фронтальных, лобных долях мозга.
   Лобные доли мозга управляют поведением цивилизованного человека. Как следует из названия, они располагаются в передней части мозга. Повреждение лобных долей, возникающее в результате опухоли или травмы, может превратить нормального человека в существо, не способное контролировать себя, склонное к агрессии и жестокости. В середине XX века явные случаи асоциального поведения лечили с помощью префронтальной лоботомии, во время которой хирургическим путем пресекалась связь между лобными долями и остальной частью мозга.
   Психопатический мозг нельзя считать результатом несчастливого детства или черепно-мозговой травмы. Исследования, проведенные с помощью компьютерной томографии, показали, что у психопатов нервная активность лобных долей значительно меньше, чем у «нормального» человека. Это доказывает, что запреты и ограничения, которые не позволяют большинству людей совершать жестокости или испытывать тягу к убийству, не регистрируются во фронтальных лобных долях мозга психопата. Мысли и ситуации, которые заставляют большинство людей остановиться, вызывают отвращение и страх и подавляют жестокие и противозаконные импульсы, никоим образом не регистрируются лобными долями мозга психопата. Он не осознает, что воровать, насиловать, убивать, лгать, причинять вред и боль другим людям нельзя.
   Примерно 25% преступников и 4% всего населения являются психопатами. Всемирная организация здравоохранения рассматривает «асоциальное расстройство личности», то есть социопатию, как болезнь. Называйте это как хотите, но психопатам незнакомы нормальные человеческие чувства. Большую часть преступлений совершает очень малая часть населения. Психопаты на удивление хитры и ведут двойную жизнь. Даже самые близкие им люди не имеют представления о том, что под маской приличного человека кроется ужасное чудовище. И это чудовище не проявляет себя до самого момента нападения. Так было и с Джеком Потрошителем.
   Психопаты неспособны любить. Когда они демонстрируют какие-то эмоции, которые можно принять за сожаление, печаль или скорбь, все они проистекают из их собственных потребностей и не имеют ни малейшего отношения к другим людям. Психопаты часто бывают привлекательны, обаятельны и высокоинтеллектуальны. Действуя под воздействием импульса, они тщательно планируют и аккуратно совершают свои преступления. От психопатии нет лекарства. Психопата невозможно реабилитировать или «уберечь от криминальных поступков», как в 1883 году писал известный психолог Фрэнсис Гальтон, создатель классификации отпечатков пальцев.
   Психопат часто убивает свои жертвы еще до контакта, в жестоких фантазиях. Психопаты могут совершать пробные вылазки, чтобы выработать образ действий. Они все тщательно планируют и, как правило, добиваются успеха и скрываются незамеченными. Подобные «репетиции» могут тянуться годами до реального преступления. Но никакая репетиция и выработанная стратегия не могут гарантировать того, что преступление свершится идеально. Ошибки случаются, особенно в первую ночь. Когда Джек Потрошитель осуществил свое первое убийство, он совершил чисто любительскую ошибку.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
НЕКИМ НЕИЗВЕСТНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ…

   Когда Марта Табран привела своего убийцу в мрачную комнатку в ночлежке по адресу Джордж-Ярд, 37, он утратил контроль над ней и нечаянно допустил такое развитие ситуации, при котором его план мог и не осуществиться.
   Возможно, ее профессия и не была главной причиной убийства. Быть может, произошло нечто, чего он не смог вынести, например, оскорбление или издевка. Проститутки, особенно закаленные жизнью ветеранши, редко отличаются чувствительностью. Марте было достаточно сунуть руку ему между ног и спросить: «А где же орудие, милый?» В письме Сикерт использовал выражение «бессильная ярость». Спустя более ста лет после этих событий я не могу воспроизвести, что в действительности произошло на темной вонючей лестнице, но одно совершенно ясно: преступник был в ярости. Он потерял над собой контроль.
   Для того чтобы нанести женщине тридцать девять ран, человек должен выйти из себя, полностью утратить всяческий контроль. Значит, произошло или было произнесено нечто такое, что вывело его из себя. Такое предположение не исключает, но и не подтверждает того, что убийца Марты совершил непреднамеренное убийство под воздействием гневного импульса. Он вполне мог заранее спланировать убийство Марты Табран или другой женщины, которая попалась бы ему этой ночью или ранним утром. Идя вслед за Мартой по лестнице, он намеревался убить ее. Он взял с собой большой острый нож или кинжал и после убийства забрал его с собой. Он мог переодеться солдатом. Он знал, как прийти и уйти незамеченным. Он был очень осторожен, чтобы не оставить вещественных улик — оторванных пуговиц, фуражки, карандаша. Самые личностные формы убийства — это удар ножом и удушение. Эти действия требуют от убийцы физического контакта с жертвой. Выстрел менее личностен. Удар по голове, особенно сзади, также менее личностен.
   Тридцать девять ножевых ранений — это очень личностное преступление. Когда тела жертв подобных преступлений поступают в морги, полиция и медэксперты обычно предполагают, что жертва и преступник знали друг друга. Маловероятно, чтобы Марта знала своего убийцу, но она вызвала с его стороны очень эмоциональную реакцию, когда сказала или сделала нечто такое, что не вписывалось в его сценарий. Она могла сопротивляться ему. Все знали, что Марта, особенно в пьяном состоянии, была остра на язык, а ведь тем вечером они с Перли Полл пили ром и эль. Жители Джордж-Ярд позже утверждали, что «ничего» не слышали в момент убийства, но их свидетельства нельзя считать достоверными. Такие люди всегда предпочитают не вмешиваться в полицейские разборки и не иметь дел с властями. Как правило, для них ничего хорошего из этого не выходит.
   В 3.30 утра, через полтора часа после того, как констебль Барретт разговаривал с солдатом, слоняющимся неподалеку от Джордж-Ярд, некто Альфред Кроу возвращался домой с работы. Он служил кэбменом, поэтому всеобщий праздник был для него самым рабочим днем. Кроу очень устал, поэтому даже не стал пропускать стаканчик после тяжелой смены. Войдя в дом, он заметил на площадке первого этажа «нечто», что можно было принять за тело. Однако Кроу не стал разбираться с тем, что там валялось, и улегся спать. Как отмечает известный британский экономист Беатриса Уэбб, жители Ист-Энда не любили вмешиваться в дела соседей. Давая показания, Кроу заявил, что на улицах постоянно валяются пьяные. Он ни на минуту не усомнился, что увидел очередного пьянчугу.
   Никто не понял, что «нечто» на первом этаже является мертвым телом, вплоть до 4.50 утра, когда рабочий Джон С.Ривз отправился на работу и обнаружил женщину, валяющуюся в луже крови. Ее одежда была разорвана, словно она яростно сопротивлялась. Однако ни следов обуви, ни ножа, ни какого-либо другого оружия поблизости не нашли. Ривз заявил, что он не трогал тела, а немедленно вызвал констебля Барретта, который послал за доктором Т.Р.Киллином. Когда прибыл доктор, мы не знаем, но осматривал он тело в условиях очень плохого освещения.
   Доктор пришел к заключению, что жертва, личность которой затем оставалась неустановленной в течение нескольких дней, мертва уже не менее трех часов. Доктор отметил, что женщине было примерно 36 лет и она казалась довольно упитанной, если не сказать толстой. Эта деталь очень важна, потому что практически все жертвы Потрошителя, а также и те женщины, убийство которых полиция приписывала ему, были либо очень худыми, либо очень толстыми. За редкими исключениями, всем им было около сорока.
   Уолтер Сикерт предпочитал, чтобы его натурщицы были либо тучными, либо изможденными и худыми. Чем ниже было их социальное положение, чем уродливее они были, тем сильнее они «вдохновляли» Сикерта. Это становится очевидным из его писем, в которых он называет женщин «скелетами» или «худейшими из худых, похожими на угрей». Часто он изображал крупных женщин с огромными бедрами и гротескно отвисшими грудями. Все другие могут увлекаться «девочками из кордебалета», писал Сикерт, а ему остаются одни «карги».
   Как художника его не интересовали женщины с красивым телом. Он часто говорил, что женщина нормального телосложения скучна и тривиальна. В письме своим американским подругам Этель Сэндз и Энн Хадсон, Сикерт восхищался своими последними натурщицами. Он писал, как возбуждает его «роскошная бедность их класса». Ему нравилась их «повседневная грязная, старая, изодранная одежда». В другом письме, написанном Сикертом в возрасте 20 лет, он замечал, что его не интересуют женщины, не достигшие сорокалетия.
   Марта Табран была невысокой, полной, некрасивой женщиной средних лет. В момент убийства на ней были зеленая юбка, коричневая нижняя юбка, длинный черный жакет, черный капор и тяжелые ботинки — «все очень старое и ветхое», как отмечалось в полицейском рапорте. Марта вполне соответствовала вкусам Сикерта, но виктимология пока еще не совсем наука. Хотя жертвы серийных убийц часто походят друг на друга, что и привлекает к ним внимание преступников, мы не можем предполагать, что жестокий психопат выбирает именно таких людей. Почему Джек Потрошитель выбрал именно Марту Табран, а не какую-нибудь другую проститутку сходной внешности, останется загадкой, хотя объяснение может оказаться вполне прозаическим.
   Но каковы бы ни были его мотивы, убийство Марты Табран преподало преступнику очень полезный урок: когда теряешь над собой контроль и наносишь жертве тридцать девять ран, то оказываешься весь в крови. Несмотря на то что преступник не оставил кровавого следа ни на лестнице, ни где-нибудь поблизости (если предполагать, что свидетели точно описали место преступления), его руки, одежда и верхняя часть ботинок должны были быть окровавлены, что затруднило ему пути к отступлению. Для образованного человека, подобного Сикерту, который знал, что болезни переносятся не миазмами, а микробами, обнаружить себя с ног до головы залитым кровью проститутки было бы совершенно отвратительно.
   Причиной смерти Марты Табран была потеря крови, вызванная множественными ножевыми ранениями. В Ист-Энде не было приличного морга, поэтому доктор Киллин производил вскрытие в ближайшем сарае. Ранение в область сердца оказалось «достаточным, чтобы вызвать смерть». Ножевая рана в сердце даже без повреждения артерий может привести к смерти, если раненому не оказать немедленной медицинской помощи. Но иногда люди выживают и после того, как им наносят рану в сердце ножами, шилом для колки льда и другими инструментами. Вызывает остановку сердца не сама рана, а утечка крови из перикарда, то есть внешней оболочки сердца.
   При вскрытии было обнаружено, что перикард Марты Табран был наполнен кровью. Это не просто медицинский феномен. Удивительно, как долго она оставалась жива, пока кровь вытекала из ран на ее теле. При вскрытии важны самые мельчайшие детали, но из отчета доктора Киллина мы не можем сказать даже, было ли орудие преступления обоюдоострым или имело только одну режущую поверхность. Мы не знаем, под каким углом наносились раны, что позволило бы определить положение преступника в момент убийства. Не знаем мы, в каком положении находилась жертва. Стояла она или лежала? Были ли раны крупными, с рваными краями, что возможно, если жертва начинает сопротивляться или продолжает двигаться? Имело ли орудие убийства гарду — которую часто ошибочно называют эфесом (эфесы имеются только на мечах)? Гарды на ножах оставляют синяки и ссадины на коже жертвы.
   Реконструкция сцены гибели жертвы и определение типа оружия часто становятся первыми штрихами к портрету убийцы. Детали проясняют его намерения, эмоциональное состояние, поступки, фантазии, а иногда дают ключ к роду его занятий или профессии. Можно было также определить рост преступника. Рост Марты составлял пять футов три дюйма (160 см). Если убийца был выше ее и в момент убийства оба стояли, первые раны должны были быть нанесены сверху вниз. В таком положении убийце было бы трудно нанести жертве раны в живот или в область гениталий. Это возможно только при очень небольшом росте преступника. Скорее всего, подобные раны были сделаны, когда жертва уже лежала на земле.
   Доктор Киллин предположил, что убийца был очень силен. Прилив адреналина, вызванный яростью, всегда увеличивает силы преступников. Но Потрошителю вовсе не нужна была нечеловеческая сила. Если его орудие было заостренным и очень острым, он с легкостью мог разрезать им кожу, органы и даже кости. Доктор Киллин ошибочно предположил, что преступник пробил грудину жертвы с помощью другого орудия. В результате полиция пришла к выводу о том, что у преступника было два орудия — нож и кинжал, а следовательно, он одинаково хорошо владеет обеими руками.
   Даже если это и так, образ человека, одновременно наносящего Марте удары кинжалом и ножом, кажется абсурдным и невероятным. В таком положении преступник должен был и сам пораниться. Анализ медицинского отчета никоим образом не указывает на способность убийцы наносить удары обеими руками. Левое легкое Марты повреждено в пяти местах. На сердце обнаружена одна рана. Когда жертва стоит перед преступником, то правша, скорее всего, нанесет большую часть ударов именно в левую сторону тела жертвы.
   Повреждение грудины также не позволяет прийти к тем выводам, которые сделал доктор Киллин. Нож с заостренным концом может с легкостью пробить любую кость, даже череп. За несколько десятилетий до появления Потрошителя в Германии мужчина убил свою жену, пробив ей ножом грудину. Судебные медики пришли к выводу, что обычный «столовый нож» прошел через кость так легко, «словно это было масло». Края раны говорили о том, что столовый нож рассек грудину, а затем повредил правое легкое, перикард и аорту.
   Предположение доктора Киллина о том, что преступник для убийства Марты Табран использовал два орудия, основывалось на различиях в размерах ран. Однако это можно объяснить тем, что орудие убийства имело заостренный конец и расширяющееся к рукоятке лезвие. Ножевые ранения могли иметь различную ширину в зависимости от глубины, поворота лезвия и эластичности тканей или органов тела. Нам трудно определить, что доктор Киллин называл ножом и кинжалом, но под ножом обычно понимают лезвие с одной режущей поверхностью, а кинжалом называют узкое обоюдоострое лезвие с заостренным концом. Термины «нож» и «кинжал» часто используются обывателями как синонимы, примерно так же, как «пистолет» и «револьвер».
   Изучая преступления Потрошителя, я изучила различные типы режущих инструментов, которыми он мог бы воспользоваться. Разнообразие поражает, даже подавляет. Британцы, путешествующие по Азии, привозили домой самые различные сувениры, вполне пригодные для убийства. Индийский «пеш кабз» (pesh kabz) является идеальным примером оружия, с помощью которого можно нанести раны различной ширины в зависимости от глубины. Мощное стальное лезвие этого «кинжала» могло оставить такие раны, которые поставили бы в тупик даже современного эксперта.
   Изогнутое лезвие, закрепленное на рукоятке из слоновой кости, имело в ширину полтора дюйма (3,8 см) у основания, а затем сужалось и становилось острым, как игла. У основания лезвие имело только одну режущую поверхность, но примерно с середины оно становилось обоюдоострым. Я купила такой кинжал у антиквара. Это орудие было изготовлено в 1830 году. Его можно с легкостью спрятать за поясом, в ботинке или в глубоком кармане — а возможно, даже в рукаве. Изогнутое лезвие восточного кинжала, называемого «джамбья» (djambia), изготовленного в 1840 году, также могло оставлять раны различного размера, хотя и являлось обоюдоострым по всей длине.
   Викторианцы любили красивое оружие, предназначенное для убийства людей. Англичане собирали целые коллекции холодного орудия во время путешествий на Восток, а также покупали ножи и кинжалы в местных лавочках и на базарах. Однажды я нашла замечательный антикварный магазин с огромным выбором оружия викторианской эпохи в Лондоне, а потом еще пару в Сассексе. Чего здесь только не было: кинжалы, кукри, кинжалы, напоминающие ветку дерева, кинжалы, замаскированные под трости, крохотные револьверы с шестью зарядами, которые с легкостью могли поместиться в кармане жилета или дамской сумочке, «бритвы для перерезания горла», ножи, мечи, ружья и изумительно украшенные дубинки, в том числе и утяжеленные свинцом. Когда Джек Потрошитель выбирал себе оружие, он не испытывал недостатка в вариантах.
   На месте убийства Марты Табран не было обнаружено никакого оружия. Поскольку отчет о вскрытии, проведенном доктором Киллином, как и многие другие записи, связанные с делом Потрошителя, исчез, мы можем лишь приблизительно воссоздать детали расследования. Разумеется, я не могу со стопроцентной точностью утверждать, каким орудием была убита Марта Табран, но предположить можно. Основываясь на характере ран, можно утверждать, что орудием убийства было то, что в викторианскую эпоху называли кинжалом, то есть орудие с мощным лезвием, заостренным концом и удобной рукояткой. Убийца мог смело наносить удары, не боясь выронить оружие или порезаться.
   Если доктор действительно не обнаружил оборонительных ран — то есть порезов или синяков на ладонях и руках Марты, можно предположить, что она практически не сопротивлялась, хотя ее одежда и оказалась «в беспорядке». Не имея точного описания этого «беспорядка», я не могу предполагать, начала ли она раздеваться в момент нападения, изорвал ли ее одежду убийца и произошло ли это до или после смерти. В викторианских расследованиях одежда использовалась только для опознания жертвы. На одежде не искали слезы, разрезы, сперму или другие материальные доказательства. После того как жертва была опознана, одежду, как правило, отправляли на ближайшую барахолку. Поскольку количество жертв Потрошителя росло, некоторые «гуманисты» из социальных служб решили, что было бы неплохо собирать одежду жертв и раздавать ее бедным.
   В 1888 году химический состав крови был еще изучен очень слабо. Однако эта жидкость обладает собственным характером, и ее поведение в точности подчиняется всем законам физики. Она не похожа ни на что другое. Когда кровь под большим давлением течет по артериям, она просто не может потихоньку капать или сочиться из поврежденных стенок сосуда. Поскольку Марту убили на лестнице, ее кровь брызнула на стену. Высота кровяного пятна говорит о том, что рана в шею была нанесена, когда она еще стояла и кровяное давление ее было достаточно высоким. Пульсация крови в артериях соответствует ритму сердцебиения, поэтому мы можем определить, лежала ли жертва на земле, когда артерия была перерезана. Исследование крови позволяет восстановить последовательность событий во время нападения. Если основная артерия была повреждена, но мы не видим брызг артериальной крови, это говорит о том, что рана была нанесена уже после смерти жертвы.
   Резаные и колотые раны на гениталиях Марты Табран говорят о сексуальном характере преступления. Если тот факт, что во время этого убийства, как и всех остальных, приписываемых Потрошителю, преступлений, не было обнаружено следов «связи» (так в викторианскую эпоху называли половое сношение), соответствует истине, то на этот факт следовало обратить самое серьезное внимание. Однако сделано этого не было. Я не уверена в том, как можно определить наличие «связи». Проблема заключается в том, что проститутка могла в течение одной ночи иметь несколько «связей» и вряд ли мылась.
   Более того, в то время телесные жидкости не могли быть исследованы на группу крови или ДНК. Нельзя было определить также, является ли кровь человеческой или принадлежит животному. Если имелись свидетельства недавней сексуальной активности, сперма также не представляла никакой ценности для следствия. Однако полное отсутствие семенной жидкости, а также признаков совершенного сношения (а так и было во всех преступлениях Потрошителя) говорит о том, что убийца не собирался заниматься с жертвой сексом ни до, ни после убийства. Такое поведение нехарактерно для большинства психопатов, которые могут насиловать жертву во время убийства, достигать оргазма во время смерти жертвы или мастурбировать над телом после убийства. Отсутствие семенной жидкости на жертвах Потрошителя вполне соответствует предположению о том, что Сикерт был неспособен к сексу.
   По современным стандартам убийство Марты Табран было расследовано настолько плохо, что назвать этот процесс расследованием просто язык не поворачивается. Ее убийство не заинтересовало ни полицию, ни прессу. Мы не находим никаких упоминаний об убийстве и начатом расследовании вплоть до 10 августа. Это совершенно понятно. Марта Табран никого не интересовала. Когда я работала в морге, такую смерть называли смертью, связанной с образом жизни.
   Убийство Марты было жестоким, но никто не расценил его как первую атаку великого Зла, поселившегося в Лондоне. Марта была грязной, опустившейся шлюхой. Тот образ жизни, который она вела, был постоянно связан с огромным риском. Она сознательно занималась таким делом, которое заставляло ее так же бояться полиции, как и ее убийцу. Трудно было испытывать жалость к ней или к другим ей подобным. Отношение публики к проституткам за последние сто лет изменилось очень мало: жертва сама виновата. Оправдания, которые мы и сегодня слышим в залах суда, способны вывести кого угодно из себя. Если бы женщина не оделась подобным образом; если бы мужчина не забрел в эту часть города; если бы женщина не слонялась по барам в поисках мужчины; ее предупреждали, что бегать по этой части парка опасно; чего еще можно ожидать, если она разрешала дочке возвращаться домой с автобусной остановки одной. Моя наставница, доктор Марселла Фиерро, главный судмедэксперт штата Виргиния, убеждена: «Женщина имеет право ходить голой и не быть изнасилованной и убитой». Марта Табран тоже имела право жить.
   Инспектор Дональд Суонсон в своем отчете пишет: «Расследование проводилось среди деклассированного элемента, проживающего в Ист-Энде, и не принесло никаких результатов».

ГЛАВА ПЯТАЯ
ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ МАЛЬЧИК

   Уолтер Ричард Сикерт родился 31 мая 1860 года в Германии, в городе Мюнхене.
   Один из известнейших английских художников не был англичанином. «Стопроцентный англичанин», как он любил себя называть, был сыном датского художника Освальда Адальберта Сикерта и красотки далеко не стопроцентного англо-ирландского происхождения Элеоноры Луизы Моравии Генри. В детстве Уолтер считался настоящим немцем.
   Мать Сикерта домашние звали Нелли. Точно так же называли и ее младшую дочь, сестру Уолтера, Хелену. Так же звали и первую жену Сикерта, Эллен Кобден. Так же называли и Эллен Терри. Для ясности я не буду использовать это имя, за исключением тех случаев, когда речь пойдет о матери Сикерта. Мне не хочется поддаваться психоаналитическому бреду относительно эдипова комплекса только из-за того, что четыре самые сильные женщины в жизни Сикерта имели одно и то же уменьшительное имя.