Коултер Кэтрин. Дикая звезда

   — Да, любовь моя, Боже, да…
   Голос Ирен. Голос Айры. Голоса двух любовников.
   К ее горлу подступил тяжелый комок, и она прижала ко рту сжатый кулак. Она видела, как поднимался белый торс Айры, видела раздвинутые ноги Ирен.
   Услышала, как вскрикнула Ирен, когда Айра снова накрыл ее своим телом.
   Они любовники. Нет! Ирен же его сводная сестра! Нет, не может быть. Нет!
   Их тела сплелись в одно целое.
   Мишель похожа на Батлеров. Она же выглядит совсем как Айра!
   Байрони схватилась обеими руками за живот, когда эта мысль ворвалась в ее сознание. Господи, неудивительно, что Айра не проявлял интереса к ней как к законной жене. У него уже были и жена, и ребенок.
   Она медленно попятилась через дверной проем и осторожно прикрыла дверь.
   Мишель их дочь. Он женился на ней, чтобы спасти репутацию своей сестры, чтобы она с их ребенком могла остаться в его доме. Байрони здесь находилась лишь для виду, для соблюдения приличий.
   «Мне дурно», — в смятении подумала она, устремилась вниз по лестнице и отперла входную дверь. Она упала на колени в грязь, и ее вырвало.
   Все ее тело содрогалось от продолжавшихся, теперь уже безрезультатных, рвотных судорог. Наконец Байрони успокоилась. Она чувствовала себя так, будто ее сильно избили, и на несколько секунд ею овладело какое-то блаженное отупение. «Я не могу вернуться в дом, — подумала она. — Не могу!»
   Байрони поднялась на ноги, плотнее завернулась в плащ и бросилась бежать. Она видела вдали огни центральной части города и бежала прямо на них. Она то и дело увязала в грязи, наполнявшей глубокие выбоины, вытаскивала из нее ноги и упрямо продолжала бежать. От дождя она промокла до нитки.
   Я не вернусь! Не могу!
   Ее внимание сосредоточилось на фонарях. В прошлом месяце здесь впервые установили газовые фонари. Сейчас они мерцали в тумане. Она спотыкаясь бежала мимо салунов, мимо мужчин. Слышала их оклики, но не замедляла бега.
   Надо бежать. Бежать.
   В глубине сознания она хорошо понимала, куда бежала. К «Дикой звезде». К Портсмутской площади.
   К Бренту Хаммонду. На секунду она задумалась: почему не к Чонси? Чонси была ее приятельницей, она охотно приняла бы ее в своем доме. Но ноги несли ее дальше. Она мысленным взором видела Брента и сердцем понимала, что, несмотря ни на что, он позаботится о ней. Защитит ее. Потому что хотела защиты только от него, и ни от кого другого. Боже, как она хотела увидеть его, слышать его голос, хотела, чтобы он развеял весь этот кошмар.
   Байрони прерывисто дышала и чувствовала острую боль в боку. В голове в такт с сердцем громко стучал молот. Зуб на зуб не попадал от холода.
   Она услышала звук шагов по деревянному настилу на южной стороне Керни-стрит, какой-то вялый, глухой звук. Она не имела представления о времени, сил хватало только на то, чтобы ставить одну ногу перед другой. Только на то, чтобы понимать — она спасается бегством.
   «Дикая звезда» была ярко освещена. Мужчины играют и развратничают в любую погоду, пришло ей в голову. Внезапно она услышала резкий мужской голос и почувствовала, как ей на плечи легла сильная рука.
   — Господи, Кэд, посмотри-ка, кого я поймал! Маленькую птичку. Маленькую промокшую птичку.
   — Пустите меня, — пронзительно закричала Байрони, но оказалось, что это был лишь хриплый шепот. «Дерринжер» остался дома, устало подумала она.
   — Надо сказать, ты отхватил неплохой приз, Недди. Почему ты не в постельке, милашка? Тебе, наверное, нужен теплый мужчина на ночь?
   Они пьяны, и мне несдобровать!
   — Пожалуйста, отпустите меня!
   Она вырвалась из рук одного, но ее тут же схватил другой и притянул к себе. Она почувствовала на губах горячее, пропитанное виски дыхание.
   Она пронзительно закричала, но ее вопль тут же растаял в шуме дождя.
   — Какого дьявола, что здесь происходит?
   — Помогите! Пожалуйста, помогите!
   Брент смотрел на промокшую, забрызганную грязью женщину в объятиях двух пьяниц, которых Неро только что вытолкал из салуна.
   — Нам тут попалась на дороге маленькая потаскушка, — объяснил Кэд, прижимая к себе Байрони.
   — Не видно, чтобы она вам очень радовалась, — заметил Брент, с нараставшим гневом глядя на Отбивавшуюся женщину. — Отпустите ее. Ну!
   Проклятие! Сейчас ему ничего так не хотелось, как добраться до Селест — и вот пожалуйста! Почувствовав, как за воротник потекли струйки дождя, он двинулся к ним.
   — Послушай, Хаммонд, это не твое дело!
   Она нашла в себе силы крепко ударить локтем в живот Кэду. Тот взвыл и занес мясистый кулак, чтобы ударить Байрони.
   — Ты, подонок! — навис над ним Брент, и его кулак опустился на мокрую скулу Кэда. «Господи, — подумал Брент, — уж не девушка ли это Мэгги?»
   Кэд отпрянул от Байрони, и она бросилась к Бренту. Он прижал ее к себе. Бедняжку сотрясала неуемная дрожь.
   — Хватит, джентльмены, — проговорил он.
   — Нас двое, Недди. Этот всесильный Хаммонд не имеет права гнать нас отсюда!
   Словно по волшебству сверкнула полированная сталь крупнокалиберного пистолета.
   — Убирайтесь отсюда, подонки, и немедленно.
   Или я вышибу из вас мозги.
   Байрони смутно слышала перебранку и злобную ругань молодчиков. Наконец они ушли.
   — Какого дьявола вы сюда явились? — спросил Брент, убирая пистолет в кобуру. — Неужели Мэгги вас ничему не научила?
   Она тряслась всем телом. Капюшон плаща откинулся назад.
   Брент увидел массу спутанных мокрых волос и нетерпеливо надвинул на них капюшон.
   — Вы! Господи, Байрони, какого черта… — Он втянул в себя воздух и выругался.
   Она смотрела на него совершенно пустыми глазами.
   — Что с вами? Где Айра?
   В постели со своей сестрой!
   Ей хотелось рассмеяться, но вместо этого она лишь хрипло закашлялась.
   — Черт возьми, что вы делаете в такую отвратительную погоду? — Он потянул ее под деревянный навес и положил руку на лоб. Она вся пылала от жара.
   Им овладели паника и страх. Боже, нет, она не должна заболеть! — Где ваш драгоценный муж? Идемте, я отведу вас домой.
   — Нет! — Она так быстро вырвалась от него, что он не успел ее удержать.
   — Байрони! — Разъяренный, он кинулся за нею.
   Брент увидел, как она оступилась на тротуаре, зашаталась, пытаясь сохранить равновесие, и повалилась на бок в грязь.

Глава 12

   Брент громко выругался и от страха, и от ярости.
   Он поспешил к ней, и резким движением поднял, едва не упав в грязь вместе с нею.
   — Проклятая погода, — проворчал он и кое-как выбрался обратно на тротуар.
   Что теперь делать? Выбора не было, и, крепче обхватив Байрони, он зашагал к задней стене «Дикой звезды».
   — Только попробуй заболеть, дурочка, — ворчал Брент.
   Он отпер дверь черного хода и поднялся по лестнице в свои апартаменты. Его увидела черноволосая, с темными миндалевидными глазами Фелиция.
   — Пошли ко мне Мэгги, да поживее! — рявкнул он.
   Почему она потеряла сознание? Не ударил ли ее тот мерзавец?
   — Что происходит, Брент? — У Мэгги расширились глаза при виде какого-то мокрого, грязного свертка в его руках.
   — Это Байрони, — проговорил Брент. — Я не имею никакого понятия о том, что случилось. У нее жар. Она в обмороке.
   «Байрони… — подумала Мэгги. — Женщина, о которой он говорил». Она взялась за дело.
   — Она вся в грязи, надо искупать ее. Я пошлю Сизара за Сентом. Поскольку Фелиция вас уже видела, а эта девушка умеет держать язык за зубами, я скажу ей, чтобы она нам помогла. Подожди, Брент.
   Байрони шевельнулась у него на руках и пробормотала что-то о каком-то ребенке. Он крепче обнял ее:
   — Какой ребенок? Ваш ребенок, Байрони?
   Ее голова упала на его плечо. Давно он ее не видел.
   И вот теперь она больна. Он поймал себя на том, что шепчет молитву. Когда Мэгги снова вошла в комнату, он посмотрел на нее как на ангела милосердия.
   — Все в порядке, Брент. Отнеси ее в свою спальню. Фелиция уже греет воду. Ничего, что у нее жар. Она простудится еще сильнее, если мы не снимем эту промокшую насквозь одежду. Сизар уже поехал за Сентом. Моли Бога, чтобы он оказался дома. Да, только полный идиот высунет нос из дому в такую погоду!
   Брент перенес Байрони в спальню, где он предавался мечтам о ней. В мечтах она желала и принимала его.
   — Положи ее сюда, поближе к камину. Да, достань свою ванну, Брент.
   Мэгги посмотрела на него, почувствовав, что он не пошевелился. Он смотрел на молодую женщину, на ее бледное лицо.
   — Брент!
   Он осторожно положил ее на холодный пол перед камином.
   — Ей плохо, — проговорил он.
   — Я знаю. Я ее раздену, да и ты переоденься. Ты весь мокрый.
   Он кивнул, благодарный, что есть кто-то знающий, что нужно делать. Не выходя из спальни, он отошел вглубь комнаты и стал машинально стягивать с себя мокрую одежду, сбрасывая ее на пол, к ногам.
   Он услышал, как кто-то перевел дух в дверях, и, повернувшись, увидел Фелицию, в руках у которой было по ведру горячей воды. Он не отдавал себе отчета в том, что стоял совершенно голый.
   — Лей в ванну, — резким голосом распорядилась Мэгги. — И помоги мне. Да не пялься ты на мистера Хаммонда. Видит Бог, он всего лишь мужчина, а уж их-то ты перевидала достаточно!
   Брент надел халат. Он беспомощно стоял на месте, когда Мэгги с Фелицией усаживали Байрони в ванну.
   — Надо бы помыть ей голову, — сказала Мэгги.
   Фелиции. — Быстро дай мне мыло.
   — Почему она в обмороке? — спросил наконец Брент.
   — Не знаю. Не беспокойся. Скоро приедет Сент.
   Он хотел увидеть ее тело с самой первой встречи, и ему казалось, что это было очень давно. Но он не увидел его и теперь. Его взгляд задержался на ее затененном от света лице — ужасно бледном.
   — Убью мерзавца! — проговорил он тихим, срывающимся голосом.
   — Не выдумывай, Брент! Дай мне бархатный халат, тот, вишневый.
   Фелиция обмотала влажные волосы Байрони толстым полотенцем, а Мэгги быстро вытерла ее. Брент подал халат.
   — Хорошо. Теперь положи ее в постель, Брент.
   «Какая она легкая, — подумал он, поднимая ее. — Какая хрупкая…»
   Они укрыли ее тремя толстыми одеялами.
   Фелиция сняла с волос полотенце и принялась распутывать локоны.
   — Прекрасно, Фелиция. Спасибо. Пойди проследи, чтобы доктор Моррис шел прямо сюда. И никому ни слова, Фелиция, хорошо?
   — Но кто она, Мэгги? Что она здесь делает?
   — Это не твое дело, Фелиция. Делай, что тебе сказано.
   — Почему она не приходит в сознание? — снова спросил Брент, когда они остались одни.
   — Ради Бога, да не знаю я! У нее сильный жар.
   Возможно, инфлюэнца. Стало быть, Брент, это твоя Байрони. Кто она такая?
   «Моя Байрони. Та самая Байрони, чье имя ты повторял, когда получал удовольствие с другой женщиной».
   — Байрони Батлер, — ответил Брент и посмотрел в расширившиеся глаза Мэгги.
   — Жена Айры Батлера?
   — Да. Черт побери, она не имеет ко мне никакого отношения, Мэгги! Я уже давно ее не видел.
   И не имею никакого понятия о том, почему она оказалась одна, и…
   — Очевидно, она шла к тебе.
   " — Нет, — с горечью в голосе возразил он. — Она хотела, чтобы я оставил ее в покое. Ей был нужен покой. Она велела мне убираться к черту.
   Нет, это говорил только ты.
   — Но куда же она тогда шла?
   — Я не знаю. Так или иначе с нею, очевидно, что-то случилось…
   — Что-то ужасное, и она шла к тебе, потому что больше идти было некуда. — Мэгги помолчала и положила ладонь на лоб Байрони. — Такая молодая, — вздохнула она. — Ты пошлешь за ее мужем?
   — Нет, черт побери! Когда я еще на улице предложил ей доставить ее домой, она крикнула мне, что не хочет туда возвращаться. Не знаю, что делать.
   — Ладно. Посмотрим, что скажет Сент, — проговорила она, когда в дверях показался доктор.
   — Хорошенькое дело, Брент! Вытаскивать человека из дому на ночь глядя… Э, кто это? Байрони!
   Сент взглянул на Брента, но тот только пожал плечами.
   — Мэгги думает, что это инфлюэнца. Она не приходит в себя, Сент.
   Снимая плащ и шляпу, которые он вместе с зонтиком бросил в угол, Сент задал по крайней мере с полдюжины вопросов, но не сказал при этом ни слова.
   Усевшись рядом с Байрони, он осторожно приложил ладонь к ее щекам.
   — Я пойду, Брент, — сказала Мэгги. — Мы, разумеется, болтать не будем. Пошли за мной, если я буду нужна.
   — Спасибо, Мэгги.
   — Не скажешь ли ты, Брент, что здесь все-таки происходит? — спросил Сент, не поднимая глаз.
   Брент рассказал, как было дело. Доктор что-то пробормотал.
   — Тебе, как и мне, остается только догадываться о причинах, — закончил Брент. Он видел, как Сент раздвинул полы халата и приложил ухо к груди Байрони.
   — Легкие чистые, — заметил он и уже был готов запахнуть халат, как внезапно замер. Он пристально посмотрел на прекрасные белые груди с маленькими розовыми сосками и, ошеломленный, покачал головой.
   — Что, Сент? — спросил Брент, шагнув к кровати.
   — Отойди пока, Брент. Не думаю, чтобы моя пациентка была рада твоему присутствию при осмотре.
   — Плевать я хотел на то, что она подумает, — проворчал Брент, но отошел к камину и прислонился к нему.
   Сент раскрыл халат и осмотрел стройное белое тело. Слишком изящное, подумал он. На грани худобы.
   — Когда Байрони родила ребенка? — спросил он.
   — Не знаю. Наверное, месяцев шесть или семь назад. А что?
   — Просто удивляюсь, — задумавшись, обронил Сент.
   «Удивительно. Если Байрони была когда-либо беременна, то я президент Соединенных Штатов», — подумал он про себя.
   — Налей-ка немного бренди, Брент. Попробую привести ее в сознание. — Почему она не приходит в себя? Может быть, шок?
   Сент раздвинул краем стакана ее губы и наклонил его. Она поперхнулась, и он быстро ее приподнял.
   — Отпей немного, девочка, — ласково уговаривал доктор. — Так, еще чуть-чуть. Это согреет.
   Байрони услышала мужской голос и, с усилием открыв глаза, увидела расплывчатые очертания человека.
   Кто-то чужой! Он прикасается к ней, сейчас сделает ей больно.
   — Нет! — простонала она, пытаясь его оттолкнуть.
   — Погоди, Сент! — Брент схватил ее за руки и привлек к своей груди. — Успокойтесь, Байрони. Все будет хорошо, обещаю вам. Это я, Брент.
   — Брент… — прошептала она. Глаза ее посветлели, и она теперь смотрела прямо в темные глаза Брента. — Я заболела, — прошептала она.
   — Я знаю. Здесь доктор Сент. Он быстро вас вылечит. — Он стал осторожно опускать Байрони на подушку, но она крепко обхватила его руками за шею. — Нет, пожалуйста.., прошу вас, не уходите!
   — Хорошо, — согласился он. — Не уйду. Я просто хочу уложить вас. Вам надо отдохнуть. Вот так.
   Закройте глаза. Хорошая девочка.
   Сент не произнес ни слова. Он отмерил несколько капель настойки опия в стакан воды.
   — Дайте ей выпить, — сказал он.
   Он слушал, как Брент тихим, ласковым голосом уговаривал Байрони. Видел, как он нежно погладил ее руку, когда она погружалась в сон.
   — Похоже, у тебя появились неприятности, старина.
   Брент с трудом оторвал взгляд от лица Байрони.
   — Почему она убежала, — проговорил он. — С нею будет все в порядке, Сент?
   — Да, она крепкая девушка. Как я понимаю, ты собираешься оставить ее на ночь у себя?
   — А разве есть другой вариант?
   — Нет. Если, конечно, ты не пошлешь за Айрой.
   Он же ее муж и отвечает за нее.
   Брент встал и протянул руку Сенту.
   — Увидимся завтра, — сказал он.
   — Держи ее в тепле. Когда проснется, дай выпить побольше воды.
   Сент надвинул на брови свою кожаную шляпу, глубоко вздохнул и, в задумчивости спустившись по лестнице, вышел на улицу под проливной дождь. "Значит, — думал он, — это ребенок Ирен. Однако как эта ужасная женщина ухитрилась забеременеть? И почему Байрони согласилась участвовать в этом фарсе?
   Боже мой, какая неразбериха!"

* * *

   Байрони что-то бормотала во сне, но Брент не находил в ее словах никакого смысла. Он сидел в кресле рядом с кроватью и не отрывал взгляда от ее лица.
   Она волновала его с момента самой первой встречи.
   Мысли о ней не давали ему покоя, вызывая порой желание наброситься на нее с кулаками. Увидев, что на ее лбу выступил пот, он встал, смочил салфетку и осторожно вытер ей лицо.
   Между ними всегда шла борьба. Вернее, поправил он себя, он всегда на нее нападал и оскорблял. Он изучал Байрони: изящный прямой нос, упрямый подбородок, высокие скулы. Темные ресницы веером лежали на ее бледных щеках. Слегка выгнутые брови были намного темнее волос. Он медленно протянул руку и дотронулся до пряди густых волос. Мягких как… Нет, не шелк.., может быть, как бархат.
   Ты что-то быстро очаровался!
   Он повторял себе, что она продалась Айре Батлеру, родила ему ребенка. Она стала его подстилкой, черт бы ее взял, ну и пусть остается ею! К нему она не имеет никакого отношения.
   Почему она шла к нему? Она же его ненавидела.
   Он знал, что она в отличных приятельских отношениях с Чонси. Почему она, как полоумная, побежала под проливным дождем в центр города? Господи, ведь это так опасно! Брент похолодел. А что, если бы он в те минуты не направился к Селест? Если бы эти пьяницы?..
   Бога ради, молчи!
   Брент вздрогнул, когда каминные часы мягко пробили двенадцать. Полночь. Он молча сидел, глядя на нее уже два часа. Брент медленно поднялся, запер дверь и потушил лампы. Сняв с себя халат, он вытянулся под одеялами рядом с нею.
   Черт тебя побери, Байрони, подумал он, скрипнув зубами, и решительно отодвинулся от нее, заставив себя закрыть глаза. Он проснулся в тревоге среди ночи и понял, что она прижалась к его груди. Сколько раз он хотел, чтобы она оказалась в его постели, чтобы так прижалась к нему…
   Безумец!
   Он легко коснулся пальцами ее лба. Он был прохладным. Жара больше не было. Пальцы Брента сжались в кулаки. Ему хотелось сорвать с нее свой халат и почувствовать кожей ее обнаженное тело. Его тело напряглось, и мускулы одеревенели от напряжения.
   Она что-то пробормотала во сне и отвернулась от него.
   Он вытянулся на спине и уставился в темноту.
   «Первый раз в жизни такое, — подумал он, смеясь над собой. — Надо взять ее, и дьявол бы побрал все остальное». Но он не шевельнулся.

* * *

   Байрони заморгала от яркого солнечного света, согревавшего ее лицо, и медленно открыла глаза. Дождя нет, рассеянно подумала она. Внезапно Байрони все вспомнила, и у нее перехватило дыхание.
   — Все в порядке. Как вы себя чувствуете, Байрони?
   — Брент? — Ее голос прозвучал тихо и серьезно, что было для нее совершенно необычно.
   — Да.
   — Но как?.. О, вспоминаю. Где я? — Она попыталась подняться.
   — Вы со мной, в моих апартаментах над «Дикой звездой». Помните, как пришли сюда вчера вечером?
   Она закрыла глаза, пытаясь уйти от живого воспоминания об Айре и Ирен.
   — Я помню, как бежала. Возможно, к вам. Не знаю.
   Разумеется, ты бежала к нему. Зачем лгать?
   — Вот, — он протянул ей стакан, — выпейте.
   Простая вода.
   Она послушно выпила и снова откинулась на подушку.
   — Вы так добры ко мне, — проговорила она, глядя на Брента.
   — Да, чудесное стечение обстоятельств. Я хотел бы, чтобы вы рассказали мне, что случилось.
   О, я рано вернулась домой, так как неважно себя чувствовала, понимаете, и случайно увидела, как мой муж занимался любовью со своей сводной сестрой.
   В горле у Байрони заклокотал смех, нездоровый, истерический. Брент увидел, как в ее глазах мелькнул ужас.
   — Байрони!
   Смех прорвался наружу, но Байрони поперхнулась.
   Она почувствовала, что Брент поддерживал ее, слегка похлопывая по спине.
   Пытаясь овладеть собой, она глубоко вздохнула.
   — Вы подрались с мужем? Поэтому и убежали из дому? Он ударил вас?
   Как гневно звучит его голос, рассеянно подумала она.
   — Нет, никакой драки не было. — Она почувствовала, как сильнее заболела голова. «Все-таки я нездорова, — подумала она, — но не могу оставаться здесь».
   — Но в чем же дело?
   Почему он не оставит ее в покое? Она представила себе, что было бы, если бы она в точности рассказала ему обо всем. Он бы ей, разумеется, не поверил. Он никогда не верил ничему, что она ему говорила. Но дело даже не в этом. Она не может и не должна ничего говорить, пока не решит, что делать. Это только ее дело, и больше ничье.
   — Я должна уйти.
   — Ну и отправляйтесь к дьяволу!
   — Я должна быть дома до того, как меня хватятся.
   Брент в ярости и на самого себя, и на нее вскочил с кровати.
   — Может быть, ваш дорогой муж зашел слишком далеко? Потребовал слишком многого? Оскорбил слух маленькой леди?
   Как ни странно, его гнев прошел. По крайней мере стал таким, к которому она уже привыкла и как-то понимала. Она не могла понять приступа его нежности.
   — Да, — холодно согласилась она, — ему захотелось овладеть мною на обеденном столе, и я воспротивилась.
   — Идите вы к черту!
   Он быстро отошел от нее, и она зачарованно смотрела, как он сжимал и разжимал кулаки опущенных по швам рук. Брент был в халате. На подбородке виднелась темная щетина — значит, он не брился. Должно быть, еще рано. Она уже раздумывала, что скажет Айре.
   Внезапно она поняла, что на ней не было ничего, кроме его халата, теплого и мягкого. Он хранил его запах. Байрони медленно свесила ноги с кровати. Она чувствовала слабость, но головокружения не было.
   Горло еще болело, как и голова.
   — Где моя одежда?
   — Она пришла в негодность. Мэгги что-нибудь вам одолжит.
   — Герцогиня.
   — Вы оскорбляете ее, но я сумею заставить вас придержать язык.
   Она устало улыбнулась ему.
   — Прошу вас, Брент, я должна уйти, и как можно скорее. Не могли бы вы попросить у нее что-нибудь из одежды? Я обещаю все вернуть.
   Она выглядела разбитой и одинокой. Он без единого слова вышел из спальни. Несколько секунд спустя Мэгги принесла одежду. И не задала ни единого вопроса.
   — Благодарю вас, — сказала Байрони. — Вы очень добры.
   Сизо-голубое шерстяное платье было коротко, но Байрони этого не заметила. Брент вошел в комнату в тот момент, когда она уже накидывала на плечи шаль.
   — Вас отвезет домой Неро, — коротко объявил Брент. — Карета наемная, следовательно, по ней ваш супруг ничего не узнает. Полагаю, у вас уже есть какая-нибудь правдоподобная версия?
   — Надеюсь.
   — Постарайтесь, — продолжал он холодным как лед голосом, — придерживаться условий вашей сделки. Я вовсе не желаю оказаться втянутым в ваши мелкие грязные авантюры;.
   — Да, это было недопустимо с моей стороны. Я очень сожалею.
   — Не изображайте из себя побитую собаку!
   Байрони в первый раз улыбнулась.
   — Вы хотели сказать — суку?
   Она повернулась к Мэгги, прищурившись смотревшую на разъяренное лицо Брента.
   — Еще раз благодарю вас.
   Байрони захотелось смеяться, когда она двадцатью минутами позже незаметно проскользнула в дом.
   Никто ее не увидел. Она прошла к себе, осторожно сняла одежду Мэгги и сложила ее. Потом надела теплую ночную рубашку и зарылась в постель.
   Она подумала о том, не спали ли Айра с Ирен вместе по ту, сторону двери, соединявшей смежные комнаты.
   Надо что-то сделать, еще раз решила она.
   Впрочем, ответ был прост…
   Она натянула одеяло до подбородка и уснула.

Глава 13

   Байрони молча постояла на пороге кабинета Айры, потом заставила себя тихо закрыть за собой дверь и пошла вперед. Она изучала сидевшего за дубовым письменным столом мужа, пока он не заметил ее присутствия. Он читал газету, полностью погрузившись в это занятие, и, казалось, излучал спокойствие и безмятяженность, которые обычно умиротворяли и расслабляли Байрони. Теперь этого ощущения не было. Представлялось ли ей, что он должен выглядеть по-другому теперь, когда она все знала? Но, разумеется, он выглядел по-прежнему. Та же белая кожа, светлые волосы, лишь чуть темнее, чем у его дочери, великолепно вылепленные черты аристократического лица. Сущий ангел, подумала она. Ее всегда восхищали его руки — длинные и узкие, с ухоженными ногтями. Нежные руки, ласкавшие тело своей сводной сестры.
   Хватит, Байрони!
   — До этого могли додуматься только идиоты, — пробормотал Айра хмурясь. Он почувствовал присутствие Байрони и, прежде чем поднять на нее глаза, принялся неторопливо складывать газету. — Как вы себя чувствуете, дорогая? — спросил он, поднимаясь из кресла. — Вы по-прежнему немного бледны. Это меня беспокоит.
   — Все хорошо, Айра. Благодарю. — Как обыденно звучат голоса! Она набрала в легкие воздуха. — Мне нужно поговорить с вами, Айра.
   — Ну разумеется, дорогая. — За два дня он устал от конфликтов с рабочими на литейном заводе. Совершенно нежелательны еще и домашние неприятности, черт бы их побрал. — Садитесь, пожалуйста.
   — Нет, садиться я не хочу. — Много раз за последние три дня она вновь и вновь обдумывала то, что должна ему сказать. Он коснулся ее руки, и Байрони резко отшатнулась.
   Айра нахмурился, но промолчал.
   — Айра, — очень спокойно сказала она, — я знаю.
   Он хранил молчание, и выражение его лица ей ничего не говорило. Он отлично знал, что она имела в виду, прекрасно понял ее, но тем не менее спросил:
   — Что вы знаете, Байрони?
   — Я знаю о вас с Ирен, и.., о Мишель.
   — Понятно. — Все было ясно, и, к собственному удивлению, он почувствовал неожиданное облегчение и только потом намек на страх. Они всегда были так осторожны! Уж не сболтнула ли чего эта черная сука :