Страница:
— Она бы никогда не стала этого делать. Все, что хочет Кейти, это освободиться от Гилкристов раз и навсегда. — Люк остановился у окна. — Я собираюсь просить ее выйти за меня замуж, Джастина.
— Будь ты проклят.
— Посмотрите на это с другой стороны. Возможно, она мне откажет.
— А если Кейти примет предложение? — спросила Джастина, глядя на внука тяжелым взглядом. Люк мрачно улыбнулся.
— Если она согласится, тогда вам, Джастина, придется ломать голову над моими истинными намерениями до самого дня свадьбы. До последней минуты вы не будете знать, собираюсь ли я отомстить или действительно люблю Кейти.
Джастина побледнела.
— Ты ее не любишь.
Убежденность в ее голосе удивила Люка.
— Как вы можете быть в этом уверены?
— Потому что тридцать семь лет назад твой отец сказал мне, что Гилкрист не может любить женщину, подобную матери Кейти. Он говорил, что она приятна, но не возбуждает. По его словам, в ней не было страсти. Никакой драматичности. Ему нужна была такая, как Клео. А Кейти — живое воплощение своей матери.
— Но она не ее мать, а я не мой отец.
— Ты куда больше похож на него, чем думаешь. И тебя тянет к такому же типу женщин. Я видела в газетах фотографию твоей жены. По сравнению с ней Кейти и вправду может показаться очень пресной. Не пытайся убедить меня, что ты ее любишь.
Внук пожал плечами.
— Хорошо, я не стану вас уверять в этом.
— А раз никакой любви нет, — безжалостно продолжала Джастина, — следовательно, есть только одна причина твоего желания сделать ей предложение.
— Желание довести до конца мою месть?
— Да, черт тебя побери. — Джастина нагнулась вперед, держась руками за подлокотник кресла. — Люк, я позвала тебя сюда, чтобы ты спас компанию и всю семью. Кейти верит, что ты собираешься нам помочь, а не добить нас.
— Хотелось бы мне узнать, что думаете вы, — с этими словами Люк направился к двери. — Вы будете в церкви на моем венчании с Кейти?
— Не будет никакой свадьбы, — отрезала Джастина.
— Как вы этому помешаете?
— Я постараюсь убедить Кейти отказать тебе. Это последнее средство.
— Бедная Кейти. Попасть под перекрестный огонь дуэли между Гилкристами. Что ж, пусть победит сильнейший из Гилкристов. — Люк помолчал. — Кстати, имя Сэма Этвуда вам о чем-нибудь говорит?
Джастина вздрогнула, сбитая с толку переменой темы разговора.
— Этвуд? Он как-то связан с этим ужасным Нэтом Этвудом?
— Его отец.
— Нет. Я никогда не знала его отца. Я так поняла, что он умер.
— Правильно, — согласился Люк. — Покончил с собой пятнадцать лет тому назад. Его жена умерла от рака, а вскоре после этого он потерял свое дело. Судя по всему, это его доконало. Этвуд-старший пустил себе пулю в лоб.
Джастина окинула его неприязненным взглядом.
— Ну и к чему ты мне это говоришь?
— Да так, — негромко отозвался Люк. — Просто еще одна случайная жертва Гилкристов.
В тот же день Люк стоял перед одной из огромных стальных раковин на сверкающей кухне ресторана «Тихая заводь»и про себя проклинал всех темпераментных шеф-поваров на свете.
— Нет, нет и еще раз нет, мистер Гилкрист. — Бенедикт Дэлтон, во всем великолепии белоснежного традиционного одеяния, хмуро смотрел на зажатые в его ладони зеленые листья. — Со шпинатом надо обращаться очень нежно. Стараться не помять его.
— Как же, черт побери, я смогу оторвать у него ножки, если не буду держать в руках листья?
Бенедикт вздохнул.
— Действуйте с большой осторожностью, мистер Гилкрист. И с огромным уважением к свежести продукта. Еще раз. Осторожно держите листья в левой руке, зажимаете ножки между большим и указательным пальцами. И аккуратненько отрываете.
Люк рванул стебелек, лист упал в другую сторону.
Дэлтон пришел в негодование.
— О Господи, да вы совсем не умеете обращаться со шпинатом, мистер Гилкрист.
— Если он столь чувствителен, может быть, мне просто отказаться от мысли использовать его в салате.
Бенедикт поджал губы.
— Как вы помните, у нас практическое занятие. И именно вы включили салат из шпината в ваше меню. Следовательно, необходимо практиковаться со шпинатом.
— По-моему, это просто верх неприятностей!
— Если вы не хотите сейчас научиться мыть шпинат, то вы, естественно, можете приготовить салат с остатками песка.
Люк бросил на повара угрюмый взгляд.
— Нет уж, благодарю вас.
Тот счастливо улыбнулся, очевидно сообразив, что победа осталась за ним.
— Если вы хотите выбрать для салата другую зелень, то вы, конечно, можете это сделать. Есть еще салат-ромен, кудрявый цикорий, рокет-салат, кресс-салат. Но все они еще нежнее шпината.
— Неважно. — Люк посмотрел на листья, плавающие в воде. — Я начал заниматься с этим проклятым шпинатом, пусть так и будет. Неужели действительно необходимо промыть руками каждый листок?
— Боюсь, что так, — в голосе Бенедикта не слышалось особого сочувствия.
— Вам это нравится, да?
— Не слишком-то часто выпадает случай отдавать приказания самому Гилкристу, — жизнерадостно согласился повар. — Так. Вы уже решили, чем заправите салат?
— Лимонно-уксусный соус.
— Отличный выбор. Вы когда-нибудь готовили его?
— Нет.
— Я уверен, это интересный опыт. Вы терпеливый человек?
— Только не тогда, когда речь идет о кулинарии. — Люк старательно промыл еще один листик шпината.
— Возможно, вы научитесь терпению, пока мы будем этим заниматься.
— Сомневаюсь. — Люк прополоскал еще один лист.
— Жаль, ведь на десерт вы выбрали суфле.
— Я остановил свой выбор на нем, зная, что оно произведет впечатление на ту леди, которую я пригласил на ужин, — сквозь зубы отозвался Люк. Он резким движением оторвал стебелек.
Бенедикт неодобрительно прищелкнул языком.
— Чувствую, что мы потеряем большую часть шпината, так?
— Я смогу с этим справиться, — пробормотал Гилкрист.
Он взял следующий листок из воды и подставил его под струю. «Какая глупость, — ругал он самого себя. — Истинная глупость. У меня нет ни единого шанса произвести впечатление на Кейти блюдами для гурманов домашнего приготовления. Она еще сочтет мои усилия смехотворными. В большинстве случаев ей так легко удается найти повод посмеяться над Гилкристами».
Затея приготовить потрясающий ужин и угостить им Кейти, а потом сделать ей предложение, судя по всему, заранее обречена на провал.
Она никогда не выйдет замуж за Гилкриста.
Но, с другой стороны, его инстинкт подсказывал, что Кейти не стала бы спать с нелюбимым мужчиной.
А с ним она занимается любовью. Следовательно, любит его.
Но Люку пришлось напомнить самому себе, что Кейти ни слова не говорила о любви.
Гилкрист стиснул зубы и стал мыть следующий лист шпината. Это кошмарное чувство неуверенности было для него в новинку. И оно ему не нравилось.
Кейти недоуменно подняла брови, когда Лиз объявила ей, что Джастина требует ее к себе.
— Она хочет видеть только меня одну? Без Люка?
— Угу. — Лиз нахмурилась, придав себе вид врача, ставящего диагноз. — Если хочешь знать мое мнение, миссис Гилкрист в очень беспокойном состоянии. Я ни капельки не удивлюсь, если окажется, что Джастина на грани истерического припадка.
— Она позвонила сама? Не миссис Игорсон?
— Нет. Лично миссис Гилкрист. Все выглядело так, словно ей требуется доза витамина V.
— Прости, пожалуйста, что?
— Валиум, — Лиз хихикнула. — Небольшая профессиональная шутка.
— Когда у тебя начинаются лекции по новому предмету, Лиз?
— Примерно через шесть недель, — ответила та. — А пока ты имеешь личного домашнего врача.
— Вот этого-то я и боялась.
Кейти взглянула на часы. Почти шестнадцать тридцать. А она-то хотела поплавать после пяти вечера. Люк придет на ужин, как обычно, и Кейти собиралась проверить на нем и его собаке новый рецепт. Ей нужно перемыть столько шпината для своего новейшего песто.
Она торопливо спустилась вниз.
Измученное лицо Джастины потрясло ее. Кейти обеспокоенно нахмурилась, идя через гостиную.
— Джастина, как вы себя чувствуете?
— Успокойся. — Она слабо улыбнулась. — Со здоровьем у меня все в порядке. Садись, Кейти. Я хочу с тобой поговорить.
Молодая женщина села.
— В чем проблема?
— Конечно же, в моем внуке. Теперь он все время создает проблемы тем или иным образом. Иногда я жалею, что пригласила его заняться «Гилкрист, инк.». Но потом говорю себе, что Люк — единственная надежда компании и семьи. Но как раз сегодня — именно такой день, когда я думаю, что действительно жестоко ошиблась.
Кейти немного расслабилась. Джастина всегда на него ворчала. Это ничего не значило.
— Что он сейчас сделал такого, что вас так
Огорчило?
— Люк собирается сделать тебе предложение. Кейти открыла рот, собираясь что-то сказать, но ничего не придумала. Рот пришлось закрыть. Переждав пару минут, она сделала еще одну попытку:
— Он что?
— Ты отлично слышала мои слова. Он явно собирается просить тебя выйти за него замуж.
— Я этому не верю. — Кейти вскочила с кресла. Она чувствовала себя ошарашенной, голова у нее кружилась. Какая-то часть ее существа пела от счастья. Но другая, более реалистичная сторона ее натуры ни на минуту не усомнилась в том, что эдо Ужасная ошибка. Сейчас все выяснится.
— Нет, это правда, — сказал Джастина. — Вопрос а том, что ты об этом думаешь.
— Я как-то ошарашена, — призналась Кейти. Глаза пожилой женщины словно выцвели.
— Ты его любишь, верно?
— Да.
— Этого-то я и боялась. Я знала, что ты не стала бы вступать в такие близкие отношения с ним, если бы не любила его. Ты ему сказала?
— Нет.
— Хочу посоветовать тебе, Кейти, чтобы ты воздержалась от этого. Он так отличается от тебя. Ты честная, прямая. А вот Люк… ну, он очень скрытный.
— Я это знаю. Он же Гилкрист. — Кейти повернулась к Джастине и взглянула на нее. — Вы хотите предупредить меня, что Люк может преследовать собственные цели; так? И даже если он сделает мне предложение, то это может быть несерьезно?
— Мы должны смотреть правде в глаза, Кейти. Мой внук по-прежнему остается для нас незнакомцем. Мы с самого начала подозревали, что мотивом его возвращения может быть месть.
— Но как брак со мной может быть связан с его планами отмщения? — спросила Кейти.
— Вполне вероятно, что, собираясь для начала разрушить компанию, он планирует завершить дело, заново разыграв унизительную сцену, произошедшую тридцать семь лет тому назад. Только на этот раз у алтаря бросят тебя, а не твою мать.
Кейти не знала, что ответить.
— Вы не можете серьезно это утверждать. Люк никогда так со мной не поступит. У него нет ненависти ко мне.
— Конечно, к тебе у него нет ненависти. — Джастина печально покачала головой. — Это меня он попытается разорить и унизить. И я думаю, мой внук догадался, что если он не придет на венчание, то обидит меня куда больше, чем остальные могут себе представить. Люк очень, очень умен. Ему известна правда.
— Какая правда?
Джастина посмотрела на нее.
— Мне кажется. Люк знает: что бы я ни говорила, самое мое сильное желание — видеть тебя замужем за ним.
Молодая женщина снова села.
— Вы хотите, чтобы я вышла за него замуж?
— Я не только в долгу перед твоим дедом за то, что он помог мне в самом начале моей деятельности в ресторанном бизнесе. Господи помоги! Я его любила.
— Джастина, я ничего об этом не знала.
— И он не знал. А если и догадывался, то был слишком добр, чтобы говорить об этом со мной. — Она вздохнула. — У них с твоей бабушкой был счастливый брак. Я знала, что никогда не смогу дать ему того света и радости, что она дарила ему. Так что я называла себя другом семьи и делала вид, что этого достаточно. Ничего себе, друг. В конце концов я повела себя совсем не по-дружески.
— Это не правда, Джастина. Вы стали моим другом, когда я в этом так нуждалась.
— Спасибо, Кейти. Твои слова много значат для меня. Тридцать семь лет назад мне казалось, что я смогу получить удовольствие от того, что соединю Две семьи благодаря браку моего сына и твоей матери. Я всем сердцем хотела, чтобы эта свадьба состоялась. Она имела для меня почти такое же значение, как и «Гилкрист, инк.».
— Почти, — криво улыбнулась Кейти. — Но не совсем?
— Нет, не совсем. Корпорация стала для меня всем. Это наследство моих детей и внуков. Будущее семьи было тесно связано с ресторанами. Я не имела никакого права отказываться от него, пока не обрела уверенность в том, что будущее будет принадлежать моей семье.
— И хотя вы очень любили моего деда, Квиннеллы не были членами семьи.
— Правильно. И я потеряла возможность сделать их моей семьей в тот момент, когда мой старший сын сбежал с этой маленькой сучкой, своей секретаршей.
— Вы хотите сказать, что он сбежал с матерью Люка, — твердо поправила ее Кейти.
— Неважно. Но я никогда не забывала о моей мечте соединить две семьи. Какое-то время мне казалось, что вы с Дэрреном могли бы поладить.
Кейти улыбнулась.
— Это безнадежно. Мы с Дэрреном можем быть только друзьями.
— Я быстро это поняла, но не сдалась. Как только узнала, что Люк овдовел, я сообразила, что все еще остается возможность соединить Гилкристов и Квиннеллов посредством брака.
— Джастина, вы невероятная женщина. Хитрая, умная и опасная.
— Отчаявшаяся, моя дорогая, а не опасная. Но теперь, когда моя самая заветная мечта может исполниться, я начинаю бояться.
— Поскольку думаете, что Люк догадался о вашем секрете и собирается сначала укрепить ваши надежды, а потом разбить их в пух и прах.
— Точно так же поступил его отец. И на месте Люка он бы точно уничтожил «Гилкрист, инк.» вместе с моими самыми сокровенными мечтами.
Кейти медленно улыбнулась.
— Вы знаете, в чем ваша проблема, Джастина?
— В чем?
— В вас слишком много от Гилкристов. Вы всегда находите во всем самую темную, самую мелодраматическую сторону. Вам бы побольше веры в вашу собственную семью.
— Я их знаю получше тебя, — пробормотала Джастина. — И уверяю: слишком велик риск того, что всех нас надуют, если ты согласишься выйти замуж за Люка.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
— Будь ты проклят.
— Посмотрите на это с другой стороны. Возможно, она мне откажет.
— А если Кейти примет предложение? — спросила Джастина, глядя на внука тяжелым взглядом. Люк мрачно улыбнулся.
— Если она согласится, тогда вам, Джастина, придется ломать голову над моими истинными намерениями до самого дня свадьбы. До последней минуты вы не будете знать, собираюсь ли я отомстить или действительно люблю Кейти.
Джастина побледнела.
— Ты ее не любишь.
Убежденность в ее голосе удивила Люка.
— Как вы можете быть в этом уверены?
— Потому что тридцать семь лет назад твой отец сказал мне, что Гилкрист не может любить женщину, подобную матери Кейти. Он говорил, что она приятна, но не возбуждает. По его словам, в ней не было страсти. Никакой драматичности. Ему нужна была такая, как Клео. А Кейти — живое воплощение своей матери.
— Но она не ее мать, а я не мой отец.
— Ты куда больше похож на него, чем думаешь. И тебя тянет к такому же типу женщин. Я видела в газетах фотографию твоей жены. По сравнению с ней Кейти и вправду может показаться очень пресной. Не пытайся убедить меня, что ты ее любишь.
Внук пожал плечами.
— Хорошо, я не стану вас уверять в этом.
— А раз никакой любви нет, — безжалостно продолжала Джастина, — следовательно, есть только одна причина твоего желания сделать ей предложение.
— Желание довести до конца мою месть?
— Да, черт тебя побери. — Джастина нагнулась вперед, держась руками за подлокотник кресла. — Люк, я позвала тебя сюда, чтобы ты спас компанию и всю семью. Кейти верит, что ты собираешься нам помочь, а не добить нас.
— Хотелось бы мне узнать, что думаете вы, — с этими словами Люк направился к двери. — Вы будете в церкви на моем венчании с Кейти?
— Не будет никакой свадьбы, — отрезала Джастина.
— Как вы этому помешаете?
— Я постараюсь убедить Кейти отказать тебе. Это последнее средство.
— Бедная Кейти. Попасть под перекрестный огонь дуэли между Гилкристами. Что ж, пусть победит сильнейший из Гилкристов. — Люк помолчал. — Кстати, имя Сэма Этвуда вам о чем-нибудь говорит?
Джастина вздрогнула, сбитая с толку переменой темы разговора.
— Этвуд? Он как-то связан с этим ужасным Нэтом Этвудом?
— Его отец.
— Нет. Я никогда не знала его отца. Я так поняла, что он умер.
— Правильно, — согласился Люк. — Покончил с собой пятнадцать лет тому назад. Его жена умерла от рака, а вскоре после этого он потерял свое дело. Судя по всему, это его доконало. Этвуд-старший пустил себе пулю в лоб.
Джастина окинула его неприязненным взглядом.
— Ну и к чему ты мне это говоришь?
— Да так, — негромко отозвался Люк. — Просто еще одна случайная жертва Гилкристов.
В тот же день Люк стоял перед одной из огромных стальных раковин на сверкающей кухне ресторана «Тихая заводь»и про себя проклинал всех темпераментных шеф-поваров на свете.
— Нет, нет и еще раз нет, мистер Гилкрист. — Бенедикт Дэлтон, во всем великолепии белоснежного традиционного одеяния, хмуро смотрел на зажатые в его ладони зеленые листья. — Со шпинатом надо обращаться очень нежно. Стараться не помять его.
— Как же, черт побери, я смогу оторвать у него ножки, если не буду держать в руках листья?
Бенедикт вздохнул.
— Действуйте с большой осторожностью, мистер Гилкрист. И с огромным уважением к свежести продукта. Еще раз. Осторожно держите листья в левой руке, зажимаете ножки между большим и указательным пальцами. И аккуратненько отрываете.
Люк рванул стебелек, лист упал в другую сторону.
Дэлтон пришел в негодование.
— О Господи, да вы совсем не умеете обращаться со шпинатом, мистер Гилкрист.
— Если он столь чувствителен, может быть, мне просто отказаться от мысли использовать его в салате.
Бенедикт поджал губы.
— Как вы помните, у нас практическое занятие. И именно вы включили салат из шпината в ваше меню. Следовательно, необходимо практиковаться со шпинатом.
— По-моему, это просто верх неприятностей!
— Если вы не хотите сейчас научиться мыть шпинат, то вы, естественно, можете приготовить салат с остатками песка.
Люк бросил на повара угрюмый взгляд.
— Нет уж, благодарю вас.
Тот счастливо улыбнулся, очевидно сообразив, что победа осталась за ним.
— Если вы хотите выбрать для салата другую зелень, то вы, конечно, можете это сделать. Есть еще салат-ромен, кудрявый цикорий, рокет-салат, кресс-салат. Но все они еще нежнее шпината.
— Неважно. — Люк посмотрел на листья, плавающие в воде. — Я начал заниматься с этим проклятым шпинатом, пусть так и будет. Неужели действительно необходимо промыть руками каждый листок?
— Боюсь, что так, — в голосе Бенедикта не слышалось особого сочувствия.
— Вам это нравится, да?
— Не слишком-то часто выпадает случай отдавать приказания самому Гилкристу, — жизнерадостно согласился повар. — Так. Вы уже решили, чем заправите салат?
— Лимонно-уксусный соус.
— Отличный выбор. Вы когда-нибудь готовили его?
— Нет.
— Я уверен, это интересный опыт. Вы терпеливый человек?
— Только не тогда, когда речь идет о кулинарии. — Люк старательно промыл еще один листик шпината.
— Возможно, вы научитесь терпению, пока мы будем этим заниматься.
— Сомневаюсь. — Люк прополоскал еще один лист.
— Жаль, ведь на десерт вы выбрали суфле.
— Я остановил свой выбор на нем, зная, что оно произведет впечатление на ту леди, которую я пригласил на ужин, — сквозь зубы отозвался Люк. Он резким движением оторвал стебелек.
Бенедикт неодобрительно прищелкнул языком.
— Чувствую, что мы потеряем большую часть шпината, так?
— Я смогу с этим справиться, — пробормотал Гилкрист.
Он взял следующий листок из воды и подставил его под струю. «Какая глупость, — ругал он самого себя. — Истинная глупость. У меня нет ни единого шанса произвести впечатление на Кейти блюдами для гурманов домашнего приготовления. Она еще сочтет мои усилия смехотворными. В большинстве случаев ей так легко удается найти повод посмеяться над Гилкристами».
Затея приготовить потрясающий ужин и угостить им Кейти, а потом сделать ей предложение, судя по всему, заранее обречена на провал.
Она никогда не выйдет замуж за Гилкриста.
Но, с другой стороны, его инстинкт подсказывал, что Кейти не стала бы спать с нелюбимым мужчиной.
А с ним она занимается любовью. Следовательно, любит его.
Но Люку пришлось напомнить самому себе, что Кейти ни слова не говорила о любви.
Гилкрист стиснул зубы и стал мыть следующий лист шпината. Это кошмарное чувство неуверенности было для него в новинку. И оно ему не нравилось.
Кейти недоуменно подняла брови, когда Лиз объявила ей, что Джастина требует ее к себе.
— Она хочет видеть только меня одну? Без Люка?
— Угу. — Лиз нахмурилась, придав себе вид врача, ставящего диагноз. — Если хочешь знать мое мнение, миссис Гилкрист в очень беспокойном состоянии. Я ни капельки не удивлюсь, если окажется, что Джастина на грани истерического припадка.
— Она позвонила сама? Не миссис Игорсон?
— Нет. Лично миссис Гилкрист. Все выглядело так, словно ей требуется доза витамина V.
— Прости, пожалуйста, что?
— Валиум, — Лиз хихикнула. — Небольшая профессиональная шутка.
— Когда у тебя начинаются лекции по новому предмету, Лиз?
— Примерно через шесть недель, — ответила та. — А пока ты имеешь личного домашнего врача.
— Вот этого-то я и боялась.
Кейти взглянула на часы. Почти шестнадцать тридцать. А она-то хотела поплавать после пяти вечера. Люк придет на ужин, как обычно, и Кейти собиралась проверить на нем и его собаке новый рецепт. Ей нужно перемыть столько шпината для своего новейшего песто.
Она торопливо спустилась вниз.
Измученное лицо Джастины потрясло ее. Кейти обеспокоенно нахмурилась, идя через гостиную.
— Джастина, как вы себя чувствуете?
— Успокойся. — Она слабо улыбнулась. — Со здоровьем у меня все в порядке. Садись, Кейти. Я хочу с тобой поговорить.
Молодая женщина села.
— В чем проблема?
— Конечно же, в моем внуке. Теперь он все время создает проблемы тем или иным образом. Иногда я жалею, что пригласила его заняться «Гилкрист, инк.». Но потом говорю себе, что Люк — единственная надежда компании и семьи. Но как раз сегодня — именно такой день, когда я думаю, что действительно жестоко ошиблась.
Кейти немного расслабилась. Джастина всегда на него ворчала. Это ничего не значило.
— Что он сейчас сделал такого, что вас так
Огорчило?
— Люк собирается сделать тебе предложение. Кейти открыла рот, собираясь что-то сказать, но ничего не придумала. Рот пришлось закрыть. Переждав пару минут, она сделала еще одну попытку:
— Он что?
— Ты отлично слышала мои слова. Он явно собирается просить тебя выйти за него замуж.
— Я этому не верю. — Кейти вскочила с кресла. Она чувствовала себя ошарашенной, голова у нее кружилась. Какая-то часть ее существа пела от счастья. Но другая, более реалистичная сторона ее натуры ни на минуту не усомнилась в том, что эдо Ужасная ошибка. Сейчас все выяснится.
— Нет, это правда, — сказал Джастина. — Вопрос а том, что ты об этом думаешь.
— Я как-то ошарашена, — призналась Кейти. Глаза пожилой женщины словно выцвели.
— Ты его любишь, верно?
— Да.
— Этого-то я и боялась. Я знала, что ты не стала бы вступать в такие близкие отношения с ним, если бы не любила его. Ты ему сказала?
— Нет.
— Хочу посоветовать тебе, Кейти, чтобы ты воздержалась от этого. Он так отличается от тебя. Ты честная, прямая. А вот Люк… ну, он очень скрытный.
— Я это знаю. Он же Гилкрист. — Кейти повернулась к Джастине и взглянула на нее. — Вы хотите предупредить меня, что Люк может преследовать собственные цели; так? И даже если он сделает мне предложение, то это может быть несерьезно?
— Мы должны смотреть правде в глаза, Кейти. Мой внук по-прежнему остается для нас незнакомцем. Мы с самого начала подозревали, что мотивом его возвращения может быть месть.
— Но как брак со мной может быть связан с его планами отмщения? — спросила Кейти.
— Вполне вероятно, что, собираясь для начала разрушить компанию, он планирует завершить дело, заново разыграв унизительную сцену, произошедшую тридцать семь лет тому назад. Только на этот раз у алтаря бросят тебя, а не твою мать.
Кейти не знала, что ответить.
— Вы не можете серьезно это утверждать. Люк никогда так со мной не поступит. У него нет ненависти ко мне.
— Конечно, к тебе у него нет ненависти. — Джастина печально покачала головой. — Это меня он попытается разорить и унизить. И я думаю, мой внук догадался, что если он не придет на венчание, то обидит меня куда больше, чем остальные могут себе представить. Люк очень, очень умен. Ему известна правда.
— Какая правда?
Джастина посмотрела на нее.
— Мне кажется. Люк знает: что бы я ни говорила, самое мое сильное желание — видеть тебя замужем за ним.
Молодая женщина снова села.
— Вы хотите, чтобы я вышла за него замуж?
— Я не только в долгу перед твоим дедом за то, что он помог мне в самом начале моей деятельности в ресторанном бизнесе. Господи помоги! Я его любила.
— Джастина, я ничего об этом не знала.
— И он не знал. А если и догадывался, то был слишком добр, чтобы говорить об этом со мной. — Она вздохнула. — У них с твоей бабушкой был счастливый брак. Я знала, что никогда не смогу дать ему того света и радости, что она дарила ему. Так что я называла себя другом семьи и делала вид, что этого достаточно. Ничего себе, друг. В конце концов я повела себя совсем не по-дружески.
— Это не правда, Джастина. Вы стали моим другом, когда я в этом так нуждалась.
— Спасибо, Кейти. Твои слова много значат для меня. Тридцать семь лет назад мне казалось, что я смогу получить удовольствие от того, что соединю Две семьи благодаря браку моего сына и твоей матери. Я всем сердцем хотела, чтобы эта свадьба состоялась. Она имела для меня почти такое же значение, как и «Гилкрист, инк.».
— Почти, — криво улыбнулась Кейти. — Но не совсем?
— Нет, не совсем. Корпорация стала для меня всем. Это наследство моих детей и внуков. Будущее семьи было тесно связано с ресторанами. Я не имела никакого права отказываться от него, пока не обрела уверенность в том, что будущее будет принадлежать моей семье.
— И хотя вы очень любили моего деда, Квиннеллы не были членами семьи.
— Правильно. И я потеряла возможность сделать их моей семьей в тот момент, когда мой старший сын сбежал с этой маленькой сучкой, своей секретаршей.
— Вы хотите сказать, что он сбежал с матерью Люка, — твердо поправила ее Кейти.
— Неважно. Но я никогда не забывала о моей мечте соединить две семьи. Какое-то время мне казалось, что вы с Дэрреном могли бы поладить.
Кейти улыбнулась.
— Это безнадежно. Мы с Дэрреном можем быть только друзьями.
— Я быстро это поняла, но не сдалась. Как только узнала, что Люк овдовел, я сообразила, что все еще остается возможность соединить Гилкристов и Квиннеллов посредством брака.
— Джастина, вы невероятная женщина. Хитрая, умная и опасная.
— Отчаявшаяся, моя дорогая, а не опасная. Но теперь, когда моя самая заветная мечта может исполниться, я начинаю бояться.
— Поскольку думаете, что Люк догадался о вашем секрете и собирается сначала укрепить ваши надежды, а потом разбить их в пух и прах.
— Точно так же поступил его отец. И на месте Люка он бы точно уничтожил «Гилкрист, инк.» вместе с моими самыми сокровенными мечтами.
Кейти медленно улыбнулась.
— Вы знаете, в чем ваша проблема, Джастина?
— В чем?
— В вас слишком много от Гилкристов. Вы всегда находите во всем самую темную, самую мелодраматическую сторону. Вам бы побольше веры в вашу собственную семью.
— Я их знаю получше тебя, — пробормотала Джастина. — И уверяю: слишком велик риск того, что всех нас надуют, если ты согласишься выйти замуж за Люка.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
— Ты уверен, что я не могу ничем помочь? — Кейти прислонилась к рабочему столику и наблюдала за картиной полного хаоса. Увиденное произвело на нее впечатление.
Повсюду разбросаны тарелки, сковородки, венички для взбивания и ложки с длинными ручками. В кастрюле высилась массивная гора только что вымытого, еще покрытого каплями шпината. Заготовки для уксусного соуса расположились по соседству. На плите кипела вода для макарон. Хлеб лежал на разделочной доске. Судя по многочисленным белкам в одной из мисок, Люк явно замахнулся на суфле.
— Нет, спасибо. — У него даже черты лица за-рстрились от напряжения, пока он крошил каперсы, оливки, петрушку и анчоусы. — Все под контролем.
— Я не знала, что тебе нравится готовить, — заметила Кейти.
— А чего ты ожидала? Я вырос в ресторанном бизнесе. — Люк негромко выругался, когда оливка, ускользнув из-под его ножа, скатилась с доски и упала на пол.
Зик тут же рванулся вперед и съел ее.
— Это для меня приятная неожиданность, — продолжала Кейти. Ей пришлось спрятать улыбку, когда еще одна оливка оказалась на полу. Зик быстренько уничтожил улику. — Не могу и припомнить, когда кто-то готовил для меня. Мэтт считает лучшим достижением кулинарии поставить в микроволновку замороженную пиццу.
— Дети, — снисходительно отозвался Люк. — Жертвы эпохи «быстрой еды». Их остается только пожалеть. Интересно, кто будет готовить следующим поколениям?
Кейти усмехнулась.
— Может быть, все чаще начнут питаться вне дома. Это будет просто замечательно для «Гилкрист, инк.»и «Песто престо».
— Отлично сказано. Черт! — Люк бросил нож и пошел к плите.
— Что случилось?
— Ничего. Вода уже вскипела, но макароны еще рано ставить.
— Тогда выключи воду. Люк, у меня сегодня состоялся долгий разговор с Джастиной.
— Да? У меня тоже. — Люк выключил конфорку под водой для макарон, взял записную книжку, лежавшую на столике, нахмурился и стал пристально изучать написанное в ней.
— Мне она показалась расстроенной.
— Она всегда расстроена. Это в крови. Кейти моргнула.
— Что ты сказал?
— Забудь об этом. Дай мне, пожалуйста, ту сковородку.
Кейти передала ему сковородку и стала наблюдать, как Люк ставит ее на плиту и наливает на дно оливковое масло. «Масла многовато», — отметила она про себя.
— Дело в том, Люк, что Джастина не может тебе полностью доверять. Она хочет верить, что ты собираешься спасти «Гилкрист, инк.», но в глубине души все еще боится твоей мести.
— Это ее проблемы. — Люк снова обратился к записной книжке, лицо его потемнело, он снова нахмурился. Недовольство на его лице проступило еще явственнее, когда он обернулся и взглянул на масло на сковородке.
— Ты сказал ей, что уладил все с «Гилкрист гурме»?
— Нет. Не пришлось к слову. Вчера мы с ней говорили совсем о другом. — Люк отправил измельченные каперсы, оливки и анчоусы на сковородку.
— Ее мучает то, что ты не дал ей исчерпывающих объяснений в случае с двумя ресторанами, терпящими убытки. Она даже не представляет, что ты остановил саботаж в «Гилкрист гурме».
— Компьютерные проблемы, помнишь?
— Не думаю, что Джастина это проглотила.
— Очень плохо. Нет никакого логического объяснения тому, что произошло с этими ресторанами, кроме правды. Ты же сама сказала, что я не могу сообщить ей, что ее внучка таскала наличные, чтобы заплатить шантажисту. Поэтому все так и получилось.
— Конечно, ты не можешь ей рассказать об Иден. Ну а насчет «Гилкрист гурме»?
— Что до этого предприятия, то мне не удалось поведать ей о вредительстве Стэнфилда. — Люк так посмотрел на составные уксусного соуса для салата, словно это были компоненты для ядерного топлива. Он робко взялся за веничек для взбивания. — Ты не возражаешь, если мы поговорим об этом в другой раз? Я сейчас некоторым образом занят.
— Нет, не возражаю, просто мне кажется, что именно это и объясняет беспокойство Джастины по поводу твоих намерений относительно «Гилкрист, инк.». Люк, если бы ты хотя бы попытался поговорить с ней и доказать ей, что ты вернулся не ради мести, то это очень бы ее успокоило.
— А кто говорит, что я здесь не ради мести? — Он держал бутылку оливкового масла в левой руке и пытался по каплям добавлять его в лимонный соус. Правой рукой он, как сумасшедший, работал веничком. Масло и лимонный сок разлетались по столику. — Знаешь что? Мне бы так хотелось придушить одного знакомого повара прямо сейчас.
Кейти улыбнулась.
— Я знаю, что ты вернулся не для того, чтобы мстить.
— Неужели? — Люк покосился на нее. — Откуда тебе это известно?
— Я сужу по тому, что ты сделал для Дэррена и Иден. И по множеству других вещей.
— Я бы на твоем месте так не рассуждал. Спасение Иден и Дэррена может быть частью куда более обширного плана. Черт побери, а что, если я собираюсь разделаться со всеми Гилкристами сразу?
— Прекрати, Люк. Не стоит над этим шутить.
— Никаких шуток. Я абсолютно серьезен. Даже если бы я сказал Джастине правду, она вряд ли бы поверила. Вполне вероятно, что я спас задницу моего братца от неприятностей только для того, чтобы выиграть время для моих собственных планов. — Люк резко оборвал себя и сделал глубокий вдох. — Проклятье!
Он бросился к плите и скинул сковородку с конфорки. В кухне запахло сгоревшими каперсами, оливками и анчоусами. Люк мрачно смотрел на дымящуюся смесь.
Когда он понес сковородку к раковине, Зик с надеждой посмотрел на него.
— Для тебя это слишком горячо, дружок, — негромко сказала Кейти. — Дай всему этому остыть.
Люк занялся тем, что снова стал резать каперсы и оливки со зверским выражением лица. Кейти решила, что не стоит пытаться продолжить разговор. Она молча потягивала вино из бокала и наблюдала за хозяином дома, который постепенно становился мрачнее тучи.
Люк все чаще заглядывал в записную книжку, что-то бормотал себе под нос. Кейти поморщилась, когда он начал взбивать белки для суфле. «Катастрофа близка», — подумала она, но воздержалась от комментария. По неизвестной ей причине Люк старался доказать, что он отменный кулинар.
К тому времени, как они сели за стол, по скулам Люка ходили желваки. Его глаза совсем позеленели. Он предложил Кейти салат.
— Великолепно, — пробормотала она, кладя его себе на тарелку. Кейти заметила, что соус не пропитал листья, потому что Люк забыл просушить шпинат после мытья.
Гилкрист попробовал и выругался.
— Одна вода.
— Лишь немного влажновато. Отличные ингредиенты в соусе.
Люк осторожно попробовал основное блюдо. Его лицо потемнело.
— Не макароны, а каша.
— Глупости, все замечательно. — Кейти с энтузиазмом стала жевать переваренные макароны.
— Не пытайся мне лгать, — прорычал Люк. — Это просто каша.
— Возможно, они прокипели чуть дольше положенного. Но это не страшно, Люк. Я даже и не заметила, пока ты не сказал. — Не стоило добавлять, что макароны были к тому же холодными. Люк и сам это, конечно, понял.
— Я знаю тот пятизвездочный ресторан, где я их пробовал, — сказал Люк. — И ты тоже. Ничего общего.
— Не беспокойся об этом.
— Я и не думаю беспокоиться, просто собираюсь уволить этого сукина сына.
— Кого?
— Бенедикта Дэлтона.
Кейти в изумлении уставилась на него.
— Шеф-повара ресторана «Тихая заводь»? За что, ради всего святого, ты собираешься его уволить?
— Он меня подставил.
— Господи, Люк. Что за странные вещи ты говоришь. Как он мог это сделать?
— Неважно. — Люк не сводил глаз с ее тарелки. — Ты уверена, что все в порядке?
Кейти услышала в его голосе знакомые нотки, свойственные всем хозяйкам, отлично сознающим, что все из рук вон плохо.
— Все замечательно, Люк.
— Точно?
— Да.
Он с сомнением посмотрел на Кейти, но спорить ему явно не хотелось. На несколько минут за столом воцарилась тишина.
— Что-то случилось. Люк? — наконец не выдержала Кейти.
— Нет.
— Ты выглядишь таким озабоченным. Может быть, нам не стоило проводить вместе сегодняшний вечер.
— Мэтт работает и не вернется домой раньше полуночи. Мне казалось, что время выбрано удачно.
— Для чего?
Люк выглядел таким непривычно напряженным даже неуверенным. Кейти вдруг сообразила, что за все время их знакомства она никогда не видела такого выражения его глаз. Создавалось впечатление что он пытается справиться с чем-то, выходящим из-под его контроля. Это состояние оказалось явно непривычным для него.
— Сказала ли тебе Джастина утром еще кое-что? — резко спросил Люк. — Я имею в виду, кроме того, что она мне не верит?
Кейти сосредоточила все внимание на том, чтобы подцепить вилкой макароны. Это оказалось нелегким делом.
— Нет. Ничего такого. Джастина в основном вела речь о том, насколько она беспокоится. Твоя бабушка мучается вопросом, правильно ли она поступила, пригласив тебя.
— Кейти, посмотри на меня. Она с неохотой подняла на него глаза и встретилась с его напряженным взглядом.
— Ну…
— Скажи мне правду. Ты не умеешь лгать, даже во спасение. Что она еще тебе сказала?
Кейти вспыхнула и схватилась за свой стакан с водой.
— Ну, она что-то говорила о том, что надо быть осторожной. Джастина боится, что между нами возникнет роман.
— Что еще?
— Прощу тебя, Люк, это становится неудобным.
— Она ведь сказала, что я собираюсь сделать тебе предложение?
Кейти почувствовала, что заливается краской до корней волос. Она попыталась отпить глоток воды, чтобы справиться со смущением, но тут же поперхнулась и начала кашлять.
— Я так и знал. — Люк отложил вилку, встал и похлопал ее ладонью по спине. — Эта старая ведьма всерьез начинает действовать мне на нервы.
— Она не старая ведьма, — выдохнула Кейти. Ей удалось отдышаться. — Джастина просто волнуется, вот и все.
— Эта женщина постоянно сует нос не в свои дела и при этом полагает, что может руководить чужой жизнью. Черт, сегодня вечером все из рук вон плохо. Я так и знал, что катастрофа неизбежна. — Он еще раз хлопнул Кейти по спине и снова сел. — И что же ты мне ответишь?
— Что ты сказал?
— Ты слышала. — Люк свирепо нахмурился. — Каков твой ответ?
Кейти поняла, что таким образом он делает ей предложение. Ее глаза расширились от негодования.
— Я не слышала вопроса.
— Проклятье, тебе отлично известно, о чем я спрашиваю. Ты намерена выйти за меня замуж или нет?
Кейти бросила салфетку на стол.
— Люк Гилкрист, это просто неприлично — делать женщине предложение подобным образом. Тебе должно быть стыдно за свое поведение. От Гилкриста я ожидала большего.
— Да? И чего же ты ждала?
— Роз и шампанского. Может быть, лунной Дорожки на пляже. Ну, я даже и не знаю. Во мне нет тяги к театру. — Кейти нахмурилась. — И скажу тебе кое-что еще. Из всего этого мне ясно, что я не заслужила настоящего предложения руки и сердца. Где чувства и цветы? Почему ты не на коленях? Ты полагаешь, что я не стою таких усилий?
— Усилий? — Люк вышел из себя. — Ты считаешь, что все это не стоило мне никаких усилий? — Широким жестом он обвел переваренные макароны и мокрый шпинат. — Я трудился, как раб, вынося этого тирана Дэлтона. Предполагалось, что он должен научить меня, как приготовить блюда для гурманов. И сегодня всю вторую половину дня я вкалывал на кухне, чтобы угостить тебя этим ужином. И за все это заслужил такую благодарность? Кейти была заинтригована.
Повсюду разбросаны тарелки, сковородки, венички для взбивания и ложки с длинными ручками. В кастрюле высилась массивная гора только что вымытого, еще покрытого каплями шпината. Заготовки для уксусного соуса расположились по соседству. На плите кипела вода для макарон. Хлеб лежал на разделочной доске. Судя по многочисленным белкам в одной из мисок, Люк явно замахнулся на суфле.
— Нет, спасибо. — У него даже черты лица за-рстрились от напряжения, пока он крошил каперсы, оливки, петрушку и анчоусы. — Все под контролем.
— Я не знала, что тебе нравится готовить, — заметила Кейти.
— А чего ты ожидала? Я вырос в ресторанном бизнесе. — Люк негромко выругался, когда оливка, ускользнув из-под его ножа, скатилась с доски и упала на пол.
Зик тут же рванулся вперед и съел ее.
— Это для меня приятная неожиданность, — продолжала Кейти. Ей пришлось спрятать улыбку, когда еще одна оливка оказалась на полу. Зик быстренько уничтожил улику. — Не могу и припомнить, когда кто-то готовил для меня. Мэтт считает лучшим достижением кулинарии поставить в микроволновку замороженную пиццу.
— Дети, — снисходительно отозвался Люк. — Жертвы эпохи «быстрой еды». Их остается только пожалеть. Интересно, кто будет готовить следующим поколениям?
Кейти усмехнулась.
— Может быть, все чаще начнут питаться вне дома. Это будет просто замечательно для «Гилкрист, инк.»и «Песто престо».
— Отлично сказано. Черт! — Люк бросил нож и пошел к плите.
— Что случилось?
— Ничего. Вода уже вскипела, но макароны еще рано ставить.
— Тогда выключи воду. Люк, у меня сегодня состоялся долгий разговор с Джастиной.
— Да? У меня тоже. — Люк выключил конфорку под водой для макарон, взял записную книжку, лежавшую на столике, нахмурился и стал пристально изучать написанное в ней.
— Мне она показалась расстроенной.
— Она всегда расстроена. Это в крови. Кейти моргнула.
— Что ты сказал?
— Забудь об этом. Дай мне, пожалуйста, ту сковородку.
Кейти передала ему сковородку и стала наблюдать, как Люк ставит ее на плиту и наливает на дно оливковое масло. «Масла многовато», — отметила она про себя.
— Дело в том, Люк, что Джастина не может тебе полностью доверять. Она хочет верить, что ты собираешься спасти «Гилкрист, инк.», но в глубине души все еще боится твоей мести.
— Это ее проблемы. — Люк снова обратился к записной книжке, лицо его потемнело, он снова нахмурился. Недовольство на его лице проступило еще явственнее, когда он обернулся и взглянул на масло на сковородке.
— Ты сказал ей, что уладил все с «Гилкрист гурме»?
— Нет. Не пришлось к слову. Вчера мы с ней говорили совсем о другом. — Люк отправил измельченные каперсы, оливки и анчоусы на сковородку.
— Ее мучает то, что ты не дал ей исчерпывающих объяснений в случае с двумя ресторанами, терпящими убытки. Она даже не представляет, что ты остановил саботаж в «Гилкрист гурме».
— Компьютерные проблемы, помнишь?
— Не думаю, что Джастина это проглотила.
— Очень плохо. Нет никакого логического объяснения тому, что произошло с этими ресторанами, кроме правды. Ты же сама сказала, что я не могу сообщить ей, что ее внучка таскала наличные, чтобы заплатить шантажисту. Поэтому все так и получилось.
— Конечно, ты не можешь ей рассказать об Иден. Ну а насчет «Гилкрист гурме»?
— Что до этого предприятия, то мне не удалось поведать ей о вредительстве Стэнфилда. — Люк так посмотрел на составные уксусного соуса для салата, словно это были компоненты для ядерного топлива. Он робко взялся за веничек для взбивания. — Ты не возражаешь, если мы поговорим об этом в другой раз? Я сейчас некоторым образом занят.
— Нет, не возражаю, просто мне кажется, что именно это и объясняет беспокойство Джастины по поводу твоих намерений относительно «Гилкрист, инк.». Люк, если бы ты хотя бы попытался поговорить с ней и доказать ей, что ты вернулся не ради мести, то это очень бы ее успокоило.
— А кто говорит, что я здесь не ради мести? — Он держал бутылку оливкового масла в левой руке и пытался по каплям добавлять его в лимонный соус. Правой рукой он, как сумасшедший, работал веничком. Масло и лимонный сок разлетались по столику. — Знаешь что? Мне бы так хотелось придушить одного знакомого повара прямо сейчас.
Кейти улыбнулась.
— Я знаю, что ты вернулся не для того, чтобы мстить.
— Неужели? — Люк покосился на нее. — Откуда тебе это известно?
— Я сужу по тому, что ты сделал для Дэррена и Иден. И по множеству других вещей.
— Я бы на твоем месте так не рассуждал. Спасение Иден и Дэррена может быть частью куда более обширного плана. Черт побери, а что, если я собираюсь разделаться со всеми Гилкристами сразу?
— Прекрати, Люк. Не стоит над этим шутить.
— Никаких шуток. Я абсолютно серьезен. Даже если бы я сказал Джастине правду, она вряд ли бы поверила. Вполне вероятно, что я спас задницу моего братца от неприятностей только для того, чтобы выиграть время для моих собственных планов. — Люк резко оборвал себя и сделал глубокий вдох. — Проклятье!
Он бросился к плите и скинул сковородку с конфорки. В кухне запахло сгоревшими каперсами, оливками и анчоусами. Люк мрачно смотрел на дымящуюся смесь.
Когда он понес сковородку к раковине, Зик с надеждой посмотрел на него.
— Для тебя это слишком горячо, дружок, — негромко сказала Кейти. — Дай всему этому остыть.
Люк занялся тем, что снова стал резать каперсы и оливки со зверским выражением лица. Кейти решила, что не стоит пытаться продолжить разговор. Она молча потягивала вино из бокала и наблюдала за хозяином дома, который постепенно становился мрачнее тучи.
Люк все чаще заглядывал в записную книжку, что-то бормотал себе под нос. Кейти поморщилась, когда он начал взбивать белки для суфле. «Катастрофа близка», — подумала она, но воздержалась от комментария. По неизвестной ей причине Люк старался доказать, что он отменный кулинар.
К тому времени, как они сели за стол, по скулам Люка ходили желваки. Его глаза совсем позеленели. Он предложил Кейти салат.
— Великолепно, — пробормотала она, кладя его себе на тарелку. Кейти заметила, что соус не пропитал листья, потому что Люк забыл просушить шпинат после мытья.
Гилкрист попробовал и выругался.
— Одна вода.
— Лишь немного влажновато. Отличные ингредиенты в соусе.
Люк осторожно попробовал основное блюдо. Его лицо потемнело.
— Не макароны, а каша.
— Глупости, все замечательно. — Кейти с энтузиазмом стала жевать переваренные макароны.
— Не пытайся мне лгать, — прорычал Люк. — Это просто каша.
— Возможно, они прокипели чуть дольше положенного. Но это не страшно, Люк. Я даже и не заметила, пока ты не сказал. — Не стоило добавлять, что макароны были к тому же холодными. Люк и сам это, конечно, понял.
— Я знаю тот пятизвездочный ресторан, где я их пробовал, — сказал Люк. — И ты тоже. Ничего общего.
— Не беспокойся об этом.
— Я и не думаю беспокоиться, просто собираюсь уволить этого сукина сына.
— Кого?
— Бенедикта Дэлтона.
Кейти в изумлении уставилась на него.
— Шеф-повара ресторана «Тихая заводь»? За что, ради всего святого, ты собираешься его уволить?
— Он меня подставил.
— Господи, Люк. Что за странные вещи ты говоришь. Как он мог это сделать?
— Неважно. — Люк не сводил глаз с ее тарелки. — Ты уверена, что все в порядке?
Кейти услышала в его голосе знакомые нотки, свойственные всем хозяйкам, отлично сознающим, что все из рук вон плохо.
— Все замечательно, Люк.
— Точно?
— Да.
Он с сомнением посмотрел на Кейти, но спорить ему явно не хотелось. На несколько минут за столом воцарилась тишина.
— Что-то случилось. Люк? — наконец не выдержала Кейти.
— Нет.
— Ты выглядишь таким озабоченным. Может быть, нам не стоило проводить вместе сегодняшний вечер.
— Мэтт работает и не вернется домой раньше полуночи. Мне казалось, что время выбрано удачно.
— Для чего?
Люк выглядел таким непривычно напряженным даже неуверенным. Кейти вдруг сообразила, что за все время их знакомства она никогда не видела такого выражения его глаз. Создавалось впечатление что он пытается справиться с чем-то, выходящим из-под его контроля. Это состояние оказалось явно непривычным для него.
— Сказала ли тебе Джастина утром еще кое-что? — резко спросил Люк. — Я имею в виду, кроме того, что она мне не верит?
Кейти сосредоточила все внимание на том, чтобы подцепить вилкой макароны. Это оказалось нелегким делом.
— Нет. Ничего такого. Джастина в основном вела речь о том, насколько она беспокоится. Твоя бабушка мучается вопросом, правильно ли она поступила, пригласив тебя.
— Кейти, посмотри на меня. Она с неохотой подняла на него глаза и встретилась с его напряженным взглядом.
— Ну…
— Скажи мне правду. Ты не умеешь лгать, даже во спасение. Что она еще тебе сказала?
Кейти вспыхнула и схватилась за свой стакан с водой.
— Ну, она что-то говорила о том, что надо быть осторожной. Джастина боится, что между нами возникнет роман.
— Что еще?
— Прощу тебя, Люк, это становится неудобным.
— Она ведь сказала, что я собираюсь сделать тебе предложение?
Кейти почувствовала, что заливается краской до корней волос. Она попыталась отпить глоток воды, чтобы справиться со смущением, но тут же поперхнулась и начала кашлять.
— Я так и знал. — Люк отложил вилку, встал и похлопал ее ладонью по спине. — Эта старая ведьма всерьез начинает действовать мне на нервы.
— Она не старая ведьма, — выдохнула Кейти. Ей удалось отдышаться. — Джастина просто волнуется, вот и все.
— Эта женщина постоянно сует нос не в свои дела и при этом полагает, что может руководить чужой жизнью. Черт, сегодня вечером все из рук вон плохо. Я так и знал, что катастрофа неизбежна. — Он еще раз хлопнул Кейти по спине и снова сел. — И что же ты мне ответишь?
— Что ты сказал?
— Ты слышала. — Люк свирепо нахмурился. — Каков твой ответ?
Кейти поняла, что таким образом он делает ей предложение. Ее глаза расширились от негодования.
— Я не слышала вопроса.
— Проклятье, тебе отлично известно, о чем я спрашиваю. Ты намерена выйти за меня замуж или нет?
Кейти бросила салфетку на стол.
— Люк Гилкрист, это просто неприлично — делать женщине предложение подобным образом. Тебе должно быть стыдно за свое поведение. От Гилкриста я ожидала большего.
— Да? И чего же ты ждала?
— Роз и шампанского. Может быть, лунной Дорожки на пляже. Ну, я даже и не знаю. Во мне нет тяги к театру. — Кейти нахмурилась. — И скажу тебе кое-что еще. Из всего этого мне ясно, что я не заслужила настоящего предложения руки и сердца. Где чувства и цветы? Почему ты не на коленях? Ты полагаешь, что я не стою таких усилий?
— Усилий? — Люк вышел из себя. — Ты считаешь, что все это не стоило мне никаких усилий? — Широким жестом он обвел переваренные макароны и мокрый шпинат. — Я трудился, как раб, вынося этого тирана Дэлтона. Предполагалось, что он должен научить меня, как приготовить блюда для гурманов. И сегодня всю вторую половину дня я вкалывал на кухне, чтобы угостить тебя этим ужином. И за все это заслужил такую благодарность? Кейти была заинтригована.