Кренц Джейн Энн. Сладкая судьба

   Она улыбнулась мечтательно, касаясь пальцами его обнаженной груди.
   – Поняла. Знаешь, пожалуй, никто мне таких приятных слов никогда не говорил.
   Он усмехнулся:
   – В смысле, не обещал тебя отшлепать?
   Она ухватилась за волосы на его груди и дернула. Удовлетворенно улыбнулась, когда он поморщился.
   – Нет, я про то, что нужна тебе. Именно я. Не потому, что могу быть посредницей, или могу добыть для тебя что-то у папы, или сгладить неурядицы и помочь сохранить равновесие. Нет, именно я, потому что это я.
   – Вот это и запомни, хорошо? – Его рука скользнула по ее бедру.
   – Хорошо.
   – Джесси? – Теперь его пальцы запутались в кустике волос у нее внизу живота.
   – А?
   – Ты уверена, что хочешь ребенка от меня?
   – Уверена. Мне кажется, из тебя получится замечательный отец, Хэтч.
   – Спасибо за такое доверие. Я понимаю, что значит для тебя подобное решение. – Он поцеловал ее шею и легонько раздвинул ноги коленом. Ее женский запах ударил ему в голову. Сам он был уже готов любить ее. – Никто мне до такой степени не доверял, как ты. Уехать со мной – значит начать все сначала.
   – Знаю. У меня накоплено не так много денег, но что-то все же есть. Мы можем продать одну из машин. Мне очень жаль, но, видимо, это будет «мерседес».
   – Черт! – Она сочувственно похлопала его по руке. – С другой стороны, я очень хорошо умею искать работу.
   Он лег на нее, взял ее лицо в ладони и улыбнулся ей.
   – Все не так уж плохо. У меня есть те деньги, которые я собирался истратить на акции «Бенедикт фастенерз». Я могу с их помощью открыть консультативную контору по менеджменту. Я уже этим занимался, могу повторить.
   – Знаю.
   – Большую часть денег придется потратить на новое дело. Останется совсем немного. Перебиваться придется довольно долго.
   – Не беспокойся. – Джесси гладила его плечи. – Я же не волнуюсь. Я знаю, у тебя все получится.
   Он посмотрел вниз на ее сияющее лицо, и его переполнило глубокое чувство изумления и благоговения.
   – Где ты была всю мою прошлую жизнь?
   – Ждала тебя. – Она притянула его к себе, обняв его ногами за талию и руками за шею.
   Хэтчард овладел ею медленно, с нежностью, позволяя ей принять его всего в свое тело. Он видел, как светилось в ее глазах растущее желание, и ощутил такое полное чувство завершенности, какого не испытывал никогда в жизни.
   «Ничто не имеет значения, – решил он. – Ни ожидающая неизвестность, ни потеря того светлого будущего, которое ждало меня в «Бенедикт фастенерз».
   Ничто не имело значения, кроме Джесси и ребенка, которого они сотворят вместе.
   – Я буду чертовски хорошим отцом нашему малышу, Джесси. – То была клятва, которую он должен выполнить во что бы то ни стало.
   – Да, я знаю. – Она светло улыбнулась ему. – И не беспокойся. Может быть, нам удастся сохранить «мерседес».
   – Вне всякого сомнения, черт побери.
   Элизабет заплатила за книгу о знаменитых ученых-женщинах, взяла бумажный пакет и подошла к Джесси.
   – Я готова. Хочешь теперь посмотреть одежду? – Элизабет вопросительно посмотрела на нее, когда они вышли из книжного магазина и попали в переполненные народом торговые ряды.
   – Нет. Не хочу искушать себя, – сказала Джесси, чувствуя себя безмерно благородной и праведной, к тому же крайне экономной. – Нам с Хэтчем придется какое-то время считать каждый цент, пока не встанем на ноги.
   – Не означает ли это, что большой свадьбы теперь не будет?
   – Боюсь, что да. Но не волнуйся, ты все равно будешь моей подружкой. Мы лишь хотим сэкономить на всем лишнем. Например, не устраивать угощение для трех сотен гостей, как запланировали мамы.
   – Но у меня все равно будет платье, которое выбрала мне мама? И маленькая шляпка?
   – Обязательно. Мы с Хэтчем скорее всего будем в джинсах, но ты можешь надеть то прелестное платье невестиной подружки. Никаких проблем.
   Элизабет искоса посмотрела на нее – не шутит ли она.
   – Спасибо. А то мне ужасно хочется. А как насчет вечеринки в честь помолвки?
   – Ну, это как договаривались, в пятницу. Хэтч не разрешил мне ее отменять. Сказал, не так уж у нас туго с деньгами, чтобы не отпраздновать помолвку. Да и она обойдется не слишком дорого, если никого, кроме тебя и Дэвида, не будет. Сделай мне одолжение и не заказывай омаров, хорошо?
   – Странно будет, если только мы с Дэвидом придем.
   – Знаю, – тихо согласилась Джесси. – Но мы все равно повеселимся.
   Элизабет отвернулась, судя по всему, разглядывая витрину.
   – Я буду по тебе скучать, Джесси. Джесси обняла ее за плечи и прижала к себе.
   – Я тоже буду скучать. Но ты сможешь приезжать к нам в гости, когда только захочешь.
   – Хэтч не будет возражать?
   – Нет. Он возражать не будет.
   – Как ты думаешь, а не можете вы уехать в Аризону? Это так далеко.
   – Хэтч еще не решил. Многое зависит от того, где, по его мнению, лучшие перспективы для его нового бизнеса.
   – Надеюсь, вы просто поедете в Портленд. Я бы смогла ездить туда на поезде в любое время.
   Джесси глубоко вздохнула и смахнула с глаз непрошеные слезы.
   – Я тоже вроде надеялась, что это будет Портленд. Но так или иначе все будет в порядке, малышка. Обещаю.
   – Все изменится, верно?
   – Боюсь, что да.
   – Я надеюсь, ты будешь по-настоящему счастлива с Хэтчем. – Элизабет подняла лицо кверху, выдав слезы, блеснувшие за стеклами очков. – Я хочу, чтобы ты была счастлива, Джесси.
   Джесси тоже уже не могла сдерживать слезы.
   – Спасибо тебе, Элизабет. Большое тебе спасибо. – Джесси крепко обняла сестру, и так они долго стояли обнявшись и плакали в центре торгового зала, пока не подошел охранник и не спросил, не случилось ли чего.
   Элизабет и Джесси отрицательно покачали головами и вышли на улицу, где рядом, в гараже, стояла машина Джесси.
   Лилиан и Констанс ждали Джесси в своем офисе. Элизабет поморщилась, едва открыв дверь. Оглянулась через плечо.
   – Берегись, Джесси. Они тебе сейчас зададут жару.
   Констанс хмуро взглянула на дочь.
   – Почему бы тебе куда-нибудь не сходить и не развлечься, Элизабет? Мы с Лилиан должны поговорить с Джесси.
   – Конечно, мам. – Бросив сочувственный взгляд на Джесси, Элизабет вышла из офиса. Последовала недолгая пауза.
   – Ну, Джесси… – Лилиан смотрела на дочь прямо и открыто из-за письменного стола. – Не поведаешь ли ты нам, в чем дело?
   Джесси пожала плечами и опустилась в неудобное итальянское кресло.
   – Да нечего рассказывать. Вечеринка по поводу помолвки в пятницу вечером. Дату свадьбы мы с Хэтчем еще не назначили, но это будет скоро. Мы собираемся перебраться либо в Портленд, либо в Феникс. Вот все, что могу сообщить сегодня. Хотите продолжения? Начало фильма в одиннадцать.
   – Тут не место шуткам. – Констанс наклонилась вперед и сложила руки на столе. – Действительно договор между Винсентом и Хэтчем расторгнут?
   – Да. Хэтч поставил условие, что компания будет разделена поровну между ним, Дэвидом, Элизабет и мной. Папа не согласился.
   – Боже ты мой, да мы все давно знаем, что он на такое не пойдет! Мы долгие годы старались его уговорить. – Констанс хлопнула ладонями по столу. – Пропади он пропадом.
   – Кто? Винсент или Хэтч? – сухо осведомилась Лилиан.
   – Оба, – пробормотала Констанс.
   – Вопрос в том, – сказала Лилиан, – что нам теперь делать.
   – Ничего, – объявила Джесси. Лилиан покачала головой:
   – Джесси, да посмотри ты на вещи реально. Слишком уж многое поставлено на карту. Ты не можешь вот так взять и сбежать.
   – Я не сбегаю, я сделала выбор.
   – Неверный, – отрезала Констанс. Потом вздохнула. – Джесси, ну будь разумной. Ты же сама говорила, что не уверена в своих чувствах к Хэтчу.
   – Такого я не говорила никогда. Более того, сейчас я в них абсолютно уверена. Я приняла решение, Конни. Мне очень жаль, что оно тебя не устраивает, но другого я принимать не собираюсь.
   – Надо подумать о будущем многих людей, – возразила Констанс. – Под вопросом доход моей дочери от «Бенедикт фастенерз». Равно как твой и Дэвида. Ты не можешь просто уйти.
   – Еще как могу. – Джесси мягко улыбнулась. – Вот что я вам скажу. Оказалось, это совсем нетрудно. Кроме того, давайте посмотрим на все реально. С голоду никто не умирает. Возможно, вы не разбогатеете так, как рассчитывали, полагая, что компания станет гигантом в своей отрасли, но ведь и не обеднеете.
   – Ты шутишь? – возмутилась Констанс. – Если не будет тебя, чтобы сдерживать Винсента, невозможно даже предсказать, как оно все повернется.
   Лилиан кивнула:
   – Она права, Джесси. Все может обернуться очень скверно. Винсент заставит нас умолять его о каждом центе. Ты знаешь, какой он.
   – А вы не просите. Он от этого очень быстро придет в бешенство, – сухо посоветовала Джесси. – Ему нравится держать всех в узде с помощью денег. Лишите его этой возможности – вот мой совет.
   – Легко сказать, – тихо заметила Лилиан. – Стоит мне подумать, во что могла превратиться «Бенедикт фастенерз», я… – Она замолчала, не окончив мысль.
   – Ты не забывай, что речь еще идет о том, что пострадает наследство моей дочери, которое могло бы быть больше, если бы компания расширилась, – добавила Констанс.
   – Элизабет обойдется. Ее никогда не интересовали деньги отца. Ей нужны были его любовь и внимание.
   – Ну, с этим тоже теперь будет сложнее, раз ты уезжаешь, правильно?
   – Ты должна подумать и о своем собственном наследстве, Джесси, – с укором заметила Лилиан. – Легко говорить, что можно бросить все ради любви, но что ты скажешь лет через пять, когда у тебя появятся свои дети?
   – Мне захочется познакомить своих детей с их дедушкой, – проговорила Джесси. – Но им не понадобятся его деньги. И мне тоже. – Она встала и накинула на плечо ремень от сумки.
   – Джесси, – быстро сказала Лилиан, – подумай хорошенько. Ты ведь не была уверена в своих чувствах к Хэтчу. Не спеши. Подожди немного. Поразмысли о последствиях. Ты ведь ничего не знаешь о мотивах Хэтча. Он же может попытаться использовать тебя каким-то образом против Винсента.
   – Нет. Он не станет меня использовать. Он меня любит. – Джесси улыбнулась. – Меня, а не то, что от меня может быть польза. Если честно, то я, возможно, доставила Хэтчу больше неприятностей, чем он имел за всю свою жизнь.
   – О чем ты говоришь? – поинтересовалась Лилиан.
   – Посмотри на все с его точки зрения, мама. Я втянула его в безумное приключение. Из-за меня его едва не убили. Он лишился возможности сделать «Бенедикт фастенерз» краеугольным камнем империи, которую он намеревался построить. И все потому, что решил спасти меня от моей роли в семье. И теперь из-за меня ему приходится практически начинать все сначала, с финансовой точки зрения.
   – Ты смотришь на все необъективно.
   – Не уверена. – Джесси направилась к двери и остановилась, взявшись за ручку. – Если подумать, он за мной чертовски здорово ухаживал, верно? Явно влюбился по уши.
   – Джесси, будь разумной, больше мы ни о чем не просим, – поспешно вмешалась Лилиан. – А если Винсент так взбесился, что продаст компанию? Даже если он этого не сделает, все мы знаем, что компании требуется модернизация, чтобы выдержать конкуренцию, а Винсент на это не способен. Возможность превратить «Бенедикт фастенерз» в гигант в своей отрасли промышленности слишком значительна, чтобы ее упустить.
   – Для этого вам нужен Хэтч, а папа его уволил, – напомнила ей Джесси.
   – Но ты же можешь все наладить, черт побери! – в изнеможении бросила ей Констанс. – Ты можешь ладить с Винсентом. Убеди его. Убеди Хэтча.
   – Папа заставит Хэтча пресмыкаться.
   – Это называется компромиссом, черт возьми! – закричала Констанс.
   – Это называется гордостью, – поправила Джесси. – Если папа и Хэтч найдут способ работать дальше вместе, одному из них придется уступить. И я могу вам сказать уже сейчас, что это будет не Хэтч.
   – Ты же знаешь, Винсент тоже не уступит, – предупредила Лилиан.
   Джесси кивнула. Она знала отца не хуже других.
   – Я знаю. Да, кстати, вы обе приглашены на вечеринку в честь помолвки в пятницу вечером.
   – Ты же не можешь рассчитывать, что мы будем участвовать в праздновании этой несчастной помолвки, Джесси, – пробормотала Констанс.
   Лилиан, нахмурившись, посмотрела на дочь:
   – Иди домой, Джесси, и подумай. Подумай как следует. Ты же не захочешь бросить свою семью ради человека столь неразумного, что он отказался от возможности обеспечить себе многомиллионное будущее.
   В голове у Джесси все смешалось, когда она припарковала машину у своего дома и вылезла из нее. У нее снова появилось странное предчувствие грядущей беды, похожее на ее ощущения во время дела Эттвуд.
   Вероятнее всего, причиной послужили те изменения в ее жизни, с которыми ей приходилось теперь иметь дело. Столько всего сразу произошло! Ее уволили с работы, где, как ей казалось, все у нее прекрасно получалось. Она помолвлена. Она послужила причиной серьезных распрей в семье, хотя раньше именно она сглаживала все острые углы.
   «В моей жизни происходят самые серьезные события», – напомнила она себе. Наверное, ничего страшного, что ей чуть-чуть не по себе и кажется, что ей что-то угрожает. Она протянула руку на заднее сиденье за двумя пакетами с продуктами, которые только что купила в супермаркете. Схватив их, она попятилась из машины. И в тот же миг услышала рев мотора несущейся на огромной скорости машины. Она машинально взглянула вправо на обычно тихую улицу.
   Темно-коричневая машина находилась от нее всего в нескольких ярдах. И летела она прямо на нее.
   Джесси взвизгнула и выронила пакеты. За долю секунды она сообразила, что перебежать через дорогу не успеет.
   Она сделала единственно возможную вещь – прижалась к дверце своей машины, в душе молясь, что водитель объедет автомобиль, даже если он не заметит ее.
   Коричневая машина пронеслась так близко, что сумка Джесси зацепилась за бампер. Сумка пролетела несколько ярдов и упала на мостовую. Джесси почувствовала порыв ветра и мельком заметила темные окна, за которыми невозможно было кого-то разглядеть. Машина проехала.
   Все кончилось, и она цела и невредима. Почти.
   Джесси едва не упала, когда рискнула оторваться от своей машины. Тот автомобиль, который едва не сбил ее, со скрежетом свернул за угол и скрылся из виду.
   – Черт бы побрал этих пьяных водителей! – сочувственно прокричала ей пожилая женщина с тротуара. – Нужно их всех навсегда убрать с дороги. Отобрать у них машины.
   Джесси молча уставилась на нее.
   Она все еще тупо смотрела на рассыпанные по мостовой продукты, когда «мерседес» Хэтча через несколько минут припарковался за ее машиной.
   Увидев разбросанные продукты, он стремительно выскочил из машины и бросился к ней:
   – Джесси?
   Она почти упала ему на руки. В этот момент никто и ничто в мире не казался ей таким сильным и надежным, как Хэтч.

Глава 19

   – Ты уверена, что с тобой все в порядке? – спросил Хэтчард, вероятно, в пятнадцатый раз.
   – Нормально. Честно. Просто перепугалась. – Джесси сидела за столом в кухне, сжимая чашку с чаем, который он только что ей приготовил. – Успокойся, Хэтч. Такое случается. Мне надо быть осторожнее, выходя из машины.
   – Что правда, то правда. Тебе надо быть осторожнее.
   Джесёи искоса взглянула на него.
   – Я ошибаюсь или в твоем голосе уже меньше сочувствия? Сейчас снова начнешь читать мне лекцию?
   – Теперь, когда первый шок прошел, я имею полное право на лекцию. – Хэтчард прислонился к раковине, сложил руки на груди и прикрыл глаза. – В следующий раз, когда будешь вылезать из машины, посмотри назад. Поняла?
   – Поверь мне, теперь я уже никогда не забуду.
   – Жаль, что та пожилая дама на тротуаре не заметила номер машины.
   – Не было времени, Хэтч. Я же говорила, все произошло за секунды. Так быстро…
   – И ты не разглядела водителя? Джесси отрицательно покачала головой.
   – Я же говорила, затененные стекла. Да и в любом случае у меня не было времени что-то заметить. Я слишком старалась слиться с моей машиной. Нечего сообщать полиции, кроме того, что меня едва не сбила коричневая машина. К сожалению, такие вещи то и дело случаются с ни в чем не повинными людьми. Самим надо быть осторожнее.
   – Постарайся это запомнить. – Хэтчард помолчал. Он явно над чем-то раздумывал.
   – Хэтч?
   – Что?
   – О чем ты думаешь?
   – Да так, о разном.
   – Весьма исчерпывающий ответ, – пробормотала Джесси. – Давай, выкладывай. Что зреет в твоем замечательном мозгу?
   – Я подумал, что полиция так и не арестовала того парня из ПСЗ, который вломился к тебе в офис и пытался залезть в мою машину. Они занимаются Эдвином Брайтом и взяли Аэндиса и Хоффмана, но что, если еще один из их компании бегает на свободе?
   Глаза Джесси расширились:
   – Ты ведь не думаешь, что он охотится за мной?
   – Может, и нет, – ответил Хэтчард несколько поспешно. – Если он существует и если у него варит голова, он постарается улизнуть из города. И даже если он этого не сделал, то скорее всего он постарается разделаться с Сюзан Эттвуд. Ведь именно она дает основные показания против Брайта.
   – Верно. Как ты считаешь, не надо ли предупредить Сюзан и Алекса?
   Хэтчард помолчал.
   – Вообще-то этому подонку нет никакого смысла болтаться здесь. Если у него хватило ума не попасться полиции, то уж наверняка хватило ума давно исчезнуть. Но позвонить Робину не повредит. Я попрошу его присмотреть за Сюзан, закрывать двери и некоторое время держаться подальше от темных переулков.
   – А ты что собираешься делать? Хэтчард усмехнулся:
   – Присматривать за тобой и следить, чтобы ты запирала дверь и держалась подальше от темных переулков.
   Джесси не особенно удивилась, прослушав на автоответчике приказ отца явиться к нему. Короткое послание не выдавало никаких эмоций, кроме гнева: «Я хочу поговорить с тобой с глазу на глаз. Не в офисе. Я рано буду дома. Приходи около пяти».
   В пять часов Джесси послушно поднялась по ступенькам подъезда большого белого особняка, в котором она выросла. Этот район был самым приятным в Сиэтле, все дома большие, роскошные, в отличном состоянии. Дом, в который Винсент приводил двух своих жен, был окружен чудесным садом. За цветами ухаживал хороший садовник. Отец Джесси сам садоводством не увлекался.
   Винсент открыл ей дверь со стаканом виски в руке. Он гневно посмотрел на дочь.
   – Самое время тебе появиться. – Он посмотрел мимо нее, заметив «мерседес» Хэтчарда, припаркованный на углу. Сам Хэтчард стоял, прислонившись к бамперу, и лениво разглядывал обсаженную деревьями улицу. – А что здесь делает этот негодяй?
   – Присматривает за мной. Лицо Винсента налилось кровью.
   – Чего ради, черт побери? Он что, боится, что я сумею тебя переубедить?
   – Не совсем. – Джесси вошла в холл и направилась в гостиную.
   Винсент закрыл дверь и двинулся за ней.
   – Подожди минуту. Это тебя Хэтч послал, чтобы ты меня убедила?
   – Я пришла, потому что ты меня позвал, забыл? Всего пять часов, папа. Обычно ты возвращаешься куда позже. Я полагаю, нам предстоит обсудить что-то, по степени важности сравнимое только с третьей мировой войной? – Джесси смотрела на сад за огромными окнами. Он был ухожен так же, как и весь дом. Все на своем месте. Дом, в котором, по сути, никто не жил. Отец приходил сюда только спать и переодеться. Жил он в своем офисе в «Бенедикт фастенерз». Так было всегда.
   – Ты прекрасно знаешь, Джесси, о чем я хочу с тобой говорить. Все получилось не так, как мы задумали.
   – Для меня так. На этот раз я не хочу вмешиваться. – Она села на подлокотник кремового кресла, одного из купленных Констанс, когда та жила здесь. Мебель в комнате была частично выбрана Лилиан, а частично – Констанс. Все прекрасно сочеталось, блестяще подтверждая сходство между бывшими женами Винсента.
   – Только не надо говорить насчет невмешательства. В нашей семье ты никогда не была в стороне, всегда была в центре всего. Выпить хочешь?
   – Нет, спасибо. Я обещала Хэтчу, что не задержусь.
   – Хэтчу. Этому сукину сыну. Видит Бог, я жалею, что не разобрался с самого начала, какого вампира я пригрел на своей груди.
   Джесси вскинула подбородок.
   – Осторожнее, папа. Ты говоришь о человеке, за которого я собираюсь замуж. О будущем отце твоих внуков.
   – Джесси, ты не можешь выйти за него замуж. Никоим образом. По крайней мере до того, как он придет в себя и отступится от своих планов. Он хочет, чтобы я разделил компанию, это уж слишком. И ты одна можешь положить этому конец.
   – Чего ты от меня хочешь?
   – Того, что ты делаешь обычно, черт побери. – Винсент махнул рукой со стаканом виски. – Устрой все. Успокой всех, пусть поступают разумно.
   – Разумно – это значит, что все будут делать то, чего ты хочешь, так?
   – Я хочу того, что лучше для компании и, следовательно, для семьи, – проворчал Винсент.
   – Хэтч думает иначе.
   – Кому какое дело, что он там думает?
   – Мне. – Джесси улыбнулась. – Извини, папа, но на этот раз я не буду ничего улаживать. Даже пытаться не буду.
   – Почему нет, черт возьми?
   – Ну, для начала Хэтч пригрозил отшлепать меня, если я влезу в ваши отношения.
   – Он тебе угрожал? – Винсент быстро обернулся, уставившись на нее бешеными глазами. – Этот сукин сын угрожал моей маленькой девочке? Видит Бог, я разорву его на куски. Пущу клочки по ветру.
   – Остынь. Ты знаешь не хуже меня, что Хэтч никогда пальцем меня не тронет, – сказала Джесси.
   – Я вовсе этого не знаю. Я вообще теперь не знаю, чего ожидать от Сэма Хэтчарда. Я думал, что понимаю этого парня, но ошибался. Он меня предал, Джесси. Акула, она акула и есть.
   Джесси подняла глаза к небу.
   – Утихомирься, папа. Ты здорово преувеличиваешь, и сам это знаешь.
   – Тогда уладь все. Сделай что-нибудь. Не можешь же ты сбежать с ним.
   – Почему нет?
   – Потому что он нужен компании, а ты нужна семье, вот почему.
   – Извини, папа. Но улаживать все придется тебе самому. – Джесси подошла к нему, приподнялась на цыпочки и коснулась губами его щеки.
   – А семья как же? – прохрипел Винсент, когда Джесси направилась к двери.
   – Я вас всех люблю, но ты заставляешь меня сделать выбор. И я его сделала.
   – Джесси, подожди, вернись… – Голос Винсента прерывался. – Как ты не понимаешь? Если ты уедешь, я потеряю их всех: Элизабет, Дэвида, Конни, Лилиан. Одна ты привязываешь их ко мне. Ты и «Бенедикт фастенерз».
   – Прости, папа, но я больше не могу взваливать все это только на свои плечи. Ты должен мне помочь.
   – Я не позволю Хэтчу разодрать на части все, что я построил! – проревел Винсент. – Ты меня слышишь? Я ему этого не позволю, Джесси. Не могу.
   – Пап, если ты хочешь сохранить все – меня, семью, светлое будущее для компании, – ты должен довериться Хэтчу так, будто он действительно твой сын. – Джесси пошла через холл к входной двери. – Кстати, ты приглашен на вечеринку по поводу помолвки. В семь тридцать завтра. Я на всякий случай сообщила Грейс название ресторана.
   – Не жди, что я приду. Я не благословляю эту… чертову помолвку.
   – Я пригласила только членов семьи, – мягко заметила Джесси. – Так что не жду, что будет много народу.
   Тем временем Хэтчард с любопытством наблюдал, как на углу остановился зеленый «бьюик» и оттуда появилась Гленна Рингстед. Волосы, как обычно, тщательно забраны в пучок; на ней привычный строгий серый костюм и черные туфли. Она не сразу заметила прислонившегося к «мерседесу» Хэтчарда. Голова ее явно была занята предстоящим визитом к Винсенту.
   Хэтчард удивился, откуда она узнала, что Винсент сегодня так рано дома.
   – Привет, Гленна.
   Гленна резко повернулась, и Хэтчард увидел явное изумление на красивом лице.
   – Хэтчард. А ты что здесь делаешь?
   – Джесси ведет переговоры с отцом. Скоро выйдет. Не думаю, чтобы у них было много чего сказать друг другу.
   Гленна прищурилась:
   – Так это правда? Ты поссорился с Винсентом, и Джесси собирается с тобой сбежать?
   – Мне кажется, что если невесте двадцать семь, а жениху и вовсе скоро сорок, то «сбежать» здесь мало подходит. Больше годится для школьников старших классов.
   Гленна нетерпеливо перебила его:
   – Но ты собираешься на ней жениться?
   – Да, я собираюсь на ней жениться.
   – А Винсент действительно тебя уволил?
   – Мне было велено убираться из офиса в течение часа. Мне даже не дали положенные две недели, что, по утверждению Джесси, нарушает правила. А ей лучше знать.
   Глаза Гленны удовлетворенно сверкнули.
   – Я ведь знала, что ничего не получится. Я сразу сказала Винсенту, что он совершает ошибку, вводя тебя в правление. Ты ему не нужен, чтобы вывести компанию на международный рынок. Достаточно подготовить себе преемника из Дэвида.
   Хэтчард пожал плечами:
   – Почему-то мне кажется, что Дэвид никогда на это не согласится.
   – Согласится. Только нужно время, чтобы он подрос и повзрослел. Теперь, когда ты не мешаешь, логично было бы со стороны Винсента дать Дэвиду еще один шанс. Он в долгу у Дэвида, и он это знает. Я так ему и скажу.
   – Я бы не слишком на это рассчитывал, Гленна. Дэвид не создан для бизнеса. Джесси права. Он будет куда счастливее, занимаясь чистой наукой.
   – Джесси не знает, что говорит. Откуда ей знать? Она не обучалась психологии, у нее нет никакой степени. Она даже, видит Бог, не может удержаться ни на одной работе. И берется судить, что для кого лучше. Пора ей уйти со сцены. Без нее нам всем тут будет гораздо лучше.