Кук Глен Чарльз. Жар сумрачной стали (Приключения Гаррета)

   По зале носился Грессер. Такое впечатление, будто с разъездом гостей у его уполовиненной команды резко прибавилось работы.
   Тинни попрощалась с каким-то типом, которого мне представить не удосужилась.
   - Собираешься сунуть меня в чулан и выпускать по большим праздникам? ревниво справился я.
   - Отличная мысль. - Она пристально поглядела на меня. - И всякие Алике уже не пристанут. Ты идешь?
   - Вообще-то я предпочел бы остаться. А с каких это пор ты жеманиться стала?
   - Я? Гаррет, опомнись!
   - Ты, ты. Думаю, Дин меня не съест, если я проведу эту ночь не дома. Особенно если сочинить историю и упомянуть пару раз твое имя. - Тинни ходила в любимицах у старины Дина.
   У меня, впрочем, тоже.
   - Что меня в тебе восхищает, так это твоя неподдельная радость по поводу...
   - Прошу прощения, сэр. - Дженорд проводил того типа, с которым Тинни попрощалась, до кареты и успел вернуться. - Вас хотят видеть.
   Снова?
   - Надеюсь, человек приличный?
   - Увы, сэр, отнюдь не приличный.
   - Так я и знала, - прошипела Тинни мне в спину.
   Я вышел во двор. Там меня поджидал Релвей.
   Конечно. Кто еще это мог быть? Уж всяко не мой треклятый голубок. После безобразия, учиненного в зале и окончившегося позорным изгнанием, попугай исчез бесследно.
   Может, до него добрались нетопыри. Или он залег где-нибудь в укромном местечке, дожидаясь рассвета. Попка-Дурак - попугай городской, не то, что те птахи на островах: они бодрствовали ночи напролет, подражая возгласам часовых и стонам раненых.
   Значит, Релвей. Говорите, не приличный человек? Да Дженорд подавился бы собственной слюной, узнай он, кого принесла нелегкая к дому Вейдера.
   Вид у Релвея был потрепанный.
   - Устал? - спросил я.
   - Да нет.
   - Что стряслось?
   - Хочу, чтоб ты кое на что взглянул.
   - Ничего хорошего, верно?
   - Верно. Ночка выдалась...
   Глава 51
   Да уж, ночка и вправду выдалась богатой на события.
   Идти оказалось недалеко, приблизительно до того места, где ребятки Релвея остановили фургон оборотней.
   Черный экипаж Белинды Пустой. Обе лошади лежали на земле: одна не шевелилась, у нее в горле торчал арбалетный болт; вторая судорожно дергала копытами.
   - Яд, - пояснил Релвей, указывая на болт. Сорванная дверца экипажа болталась на единственной петле. На подножке сидел незнакомый мне парень, придерживал левой рукой правую - очевидно, сломанную... - и тихонько постанывал.
   Чуть поодаль два трупа. Обоих я знал. И, естественно, никаких зевак и никаких свидетелей.
   - Это Пеквуд, - сказал Релвей, ткнув пальцем в парня со сломанной рукой. Все случилось у него на глазах.
   Пеквуд печально кивнул.
   - Расскажи еще раз, для моего друга. Друга? Гаррет, приятель, я бы почаще посматривал на руку, что хлопает тебя по плечу. Однажды в ней наверняка блеснет сталь.
   - Карета ехала с той стороны, - начал Пеквуд, - лошади шли шагом. Вдруг вон оттуда выскочили два типа. - "Оттуда" означало с улицы, куда экипаж Белинды должен был свернуть по дороге домой. - По-моему, они собирались устроить засаду в другом месте, но им пришлось переиграть, потому как тот, кто сидел в карете, решил ехать иначе.
   Я ничуть не сомневался: Релвей знает, чей перед нами экипаж. А Пеквуду он, разумеется, открыть этого не потрудился.
   Почему Белинда свернула на запад вместо того, чтоб ехать на север?
   - Они явно что-то замышляли, - продолжал Пеквуд. - Я следил за ними. Один выстрелил в возницу и промахнулся - запыхался, видать, после бега. Возница хлестнул лошадей. Ну, тогда они стрельнули в лошадок. Сдается мне, поначалу-то они собирались возницу прикончить и целиком карету захватить.
   Разумный подход. Захватить карету вместе с лошадьми и с пассажиром прекрасной мисс Контагью, у которой немало заклятых врагов.
   Один из трупов на мостовой принадлежал Двупалому Харкеру. На теле было множество глубоких ран. Неподалеку валялся нож: судя по крови на лезвии, Харкер дорого продал свою жизнь.
   Пеквуд перевел дыхание.
   - Ну, карета остановилась, возница спрыгнул, и тут на него навалился второй, и пошла кровища хлестать. Спросите меня, так они точно друг друга врасплох застали. Эти, которые напали, никак не ждали, что им сопротивляться будут.
   - Знаешь их? - спросил Релвей, указывая на трупы.
   - Клеланд Джастин Карлайл, более известный как Ки-Джей. - Я кивнул на того, кто был пониже ростом. - Главный головорез Чодо. - От тела Карлайла тянулся кровавый след: как и Двупалый, он перед смертью успел кому-то насолить. Кто же отважился напасть на Белинду? - Говоришь, нападавших было двое?
   Пеквуд утвердительно дернул подбородком.
   - И они забрали мисс Контагью?
   - Женщину. Уж не знаю, как ее кличут.
   - Ну, Гаррет? - Релвей невесело усмехнулся. - Догадываешься, кто это был?
   - Краск и Садлер?
   - Они самые. Пеквуд пытался им помешать, но они его скрутили в два счета, хоть оба и ранены были.
   - От меня им тоже досталось. - Пеквуд оскалил зубы в ухмылке. - Долго заживать будет.
   - Белинда уехала довольно давно. Почему она кружила возле дома Вейдера? И откуда взялся Карлайл? Или Чодо определил его в телохранители дочки? Вряд ли он следил за нами; во всяком случае, я его не видел.
   Белинда бы сказала. Наверное.
   Краск, Садлер и Белинда...
   Я вдруг понял, что жутко устал. С этой парочкой мне отношения выяснять не хотелось, даже если Двупалый, Карлайл и Пеквуд оторвали им руки и ноги. У них остались клыки, ядовитые клыки, которые они не задумываясь пустят в ход.
   - Куда они отправились, известно?
   - Нет, - признался Релвей. - У моих людей приказ: если ты один на месте преступления, никуда не уходи. Пеквуд так и поступил.
   - !!!
   - Ну-ка, ну-ка, поподробнее.
   - Да брось ты! Ну, побежал бы твой Пеквуд за ними, и что? Узнать бы мы все равно ничего не узнали, а его прикончили бы - за лишнее усердие.
   - Рад, что ты это понимаешь. Другие стали бы спорить.
   - Я бы тоже поспорил, когда бы силы остались. Ладно... Что будем делать? Среди членов Семьи у меня близких знакомых нет. Можно, конечно, к ее отцу отправиться, но тогда раньше завтрашнего вечера я не вернусь.
   - Сдается мне, они были не в том состоянии, чтобы заметать следы.
   На мостовой и вправду было много крови. Однако глупо надеяться, что кровавый след приведет нас прямо к убежищу, которое подыскали себе Садлер с Краском. В человеческом теле просто-напросто нет такого количества крови.
   - Не люблю крысюков.
   - Тебя никто и не просит их любить. - Релвей усмехнулся. - Сам знаешь, когда нужен хороший следопыт, нанимают крысюка.
   Живых существ на свете великое множество, и у каждого народа есть свои особенности, отличающие его от других. Мы, люди, равно как и огры, тролли, эльфы и гномы - следопыты никудышные, особенно в городе и особенно по сравнению с крысюками, которые берут след лучше любой гончей.
   Излюбленные колдовские штучки у тех, кто хочет сбить со следа погоню (и может себе позволить это дорогое удовольствие), - ловушки с заклинаниями, отбивающими нюх.
   Продолжая улыбаться, Релвей прибавил:
   - Самое время, чтоб свести знакомство, Гаррет. Они работают по ночам.
   Уж это мне известно. Крысюки - твари ночные, а мы - дневные.
   - Кандидатуры есть? Хотя бы подскажи, к кому обращаться.
   - Я не пользуюсь услугами крысюков.
   - Чего ж тогда надо мной смеешься?
   - У них есть свои странности, Гаррет. Предупреждаю: когда они узнают, что их хочет нанять человек, то примутся рыдать и шерсть из себя выдирать, будто на казнь идут. Для них мы - палачи и живодеры.
   Крысюки - существа робкие. Жизнь приучила их не высовываться. Что там говорить: даже я, образец добродетели, отношусь к крысюкам с предубеждением. Естественно, они платят людям тем же.
   Я вздохнул. Как ни крути, а придется заглянуть к Морли. Признаться, я не хотел вовлекать Дотса - как ради его безопасности, так и своей собственной. Однако выбора, похоже, не осталось.
   - Дай мне знать, что у тебя получилось, - попросил Релвей.
   Можно подумать, ему и без меня не донесут.
   - Конечно.
   Теперь для Тинни я точно стану врагом номер один. И кто меня заставляет спасать женщину в беде? Причем другую женщину. Причем ту самую.
   Вот если бы я спасал благородную девицу Тейт...
   Глава 52
   Попка-Дурак плюхнулся на мое плечо через пару секунд после того, как я расстался с Релвеем. Он весь дрожал - то ли замерз, то ли чего-то испугался. Ночь - время хищников. Они готовы сожрать все и вся, нападают друг на друга, на собак, кошек и даже на Малый Народец. У них не хватает умишка сообразить, что последнее равносильно самоубийству.
   Кажется, на рынке цена на шкуры громовых ящеров не так давно подскочила...
   - Везет, как утопленнику, - проворчал я. - Нет чтоб тебя коты слопали. Попугай гордо промолчал.
   - Что, язык откусили? - Вот это был бы подарок судьбы.
   По-прежнему ни слова в ответ. Видно, Покойнику сейчас не до меня.
   Тем не менее, я продолжал трепаться с попугаем всю дорогу до "Пальм". Ночная публика, попадавшаяся на пути, встревоженно на меня косилась и сворачивала в переулки, подальше от греха. Кто его знает, этого человека, который болтает сам с собой. Поговорит-поговорит, а потом еще как кинется крушить все подряд... Чокнутый - он чокнутый и есть, что с него возьмешь?
   Отличный способ, надо запомнить. Впрочем, средь бела дня меня вряд ли кто будет сторониться. В лучшем случае не обратят внимания, а в худшем - позовут санитаров из Бледсо.
   В "Пальмах" я наткнулся на нового официанта.
   - Чем могу служить, сэр? - спросил он, глядя на меня так, словно моя кожа была, мягко выражаясь, не совсем обычного цвета. Ишь как нос задрал - чуть в потолок не уперся. Должно быть, на моей одежде остались пятна крови.
   - Ничем. - Я отстранил его и двинулся дальше.
   И вдруг увидел знакомое лицо. Мисс Тама Монтецума, собственной персоной! Она выглядела краше прежнего - верно, сгладила душевное потрясение вегетарианским салатом. Заметив меня, она улыбнулась и по-приятельски помахала рукой.
   Спина ее кавалера тоже была мне знакома. Ба! Доблестный Маренго! Какая неожиданность!
   Он обернулся посмотреть, кому это машет его ненаглядная племянница. Я заблаговременно напялил на физиономию умильную улыбочку.
   Норт-Энглиш хмуро кивнул. Я кивнул в ответ и продолжил путь. В зале нашлись и другие гости Вейдера. Что ж, светский прием, на котором кого-то убивают, - развлечение ниже среднего; чтобы после такого успокоиться, непременно надо куда-нибудь зайти. Убийство на вечеринке допустимо, лишь когда кто-то из родичей жениха убивает родственника невесты, и наоборот.
   - Клевый прикид, Гаррет, - буркнул Пудель. - Хоть на человека похож стал. Куда прешь-то? Забыл, как у нас заведено?
   - Хочешь меня остановить?
   - Что с тобой стряслось? - продолжал он, будто не расслышав моего вопроса. - Кто это тебе кружавчиков понавесил? - Он ухмыльнулся, поймал мой взгляд и наклонился к переговорной трубе. - Босс, приперся тот хмырь с попугаем. Ну да.
   Откуда мне знать, босс? Я не спрашивал. Эй, Гаррет, какого хрена тебе надо?
   - Заткни уши. Пудель выпучил глаза.
   - Давай, давай, заткни. - Едва он вставил в ушные раковины свои толстые, волосатые пальцы, я сказал в трубу:
   - Морли, Садлер с Краском похитили Белинду. Мне нужен нюхач.
   Не прошло и минуты, как Дотс возник на верху лестницы, застегивая пуговицы на куртке. Его преследовал разочарованный женский стон. Он спустился, вальяжно махнул рукой клиентам и насмешливо оглядел меня.
   - Гаррет, ты ли это? Небось, насильно в кружева запихнули? И кто посмел? Неужто они?
   - Вы про кого, босс? - всполошился Пудель. - По мне, так точно пикси постарались, честное слово.
   - Пудель, при твоей работе много думать вредно. - Я повернулся к Морли. Меня там не было, зато был Ки-Джей. Его шлепнули. И Двупалого Харкера заодно.
   - Харкер был хороший малый. Преданный, как собака.
   - Ни одна добродетель не остается безнаказанной. Краску с Садлером тоже досталось, возможно, достаточно крепко. Им пытался помешать один из парней Релвея, но у него ничего не вышло, только руку сломал.
   - След остался?
   - Кровищи немерено.
   - Пудель, дуй к Релиансу, скажи, мне срочно нужен его лучший нюхач. Может передать, что мой друг Гаррет платит щедро. - Морли ухмыльнулся, явно приглашая меня возразить. Но я возражать не стал: будешь торговаться наверняка прогадаешь.
   Однажды Морли понадобится моя помощь, он прибежит ко мне, и вот тогда мы с ним сочтемся. Я ему все припомню, каждую монетку, потраченную по его милости. А потом еще добавлю от себя, чтоб впредь не выпендривался.
   И предупреждать его об этом не нужно. Зачем лишать себя удовольствия? Неожиданный расчет всяко лучше уговоренного.
   Пудель исчез.
   - Он не задержится, - сказал Морли. - Релиансу вечно не хватает бабок, так что с ответом затяжки не будет. А ты не сглупил, завалившись сюда? Или человеколюбцы...
   - За одним из твоих столиков, - перебил я, - сидит мой друг Маренго Норт-Энглиш. Вот он, с этой шикарной красоткой, якобы племянницей. В лучшем случае, попахивает кровосмешением. Он меня уже видел. И потом, я беспокоюсь за Белинду.
   - Это и есть знаменитая Тама Монтецума?
   - Она самая. Ты теперь вращаешься в высших сферах, тебе ли не знать ее?
   - Не опускайся до сплетен, Гаррет. Роскошная женщина! И что она нашла в этом старом пердуне?
   - Не знаю. Может, пойдем предложим свои услуги? Дескать, не желаете ли отказаться от вашей нынешней жизни, от богатства, от всеобщей зависти? По-твоему, она готова броситься на шею первому попавшемся молодому красавчику, хоть у него ни гроша за душою нет?
   С этими словами я повернулся и направился к столику Маренго, оставив Дотса стоять с разинутым ртом.
   Присел лицом к мисс Таме, но заговорил с Норт-Энглишем:
   - Белинду Контагью похитили, когда она вышла из дома Вейдера. Несколько человек погибли. Я знаю, кто это сделал и где их искать. Мне нужны добровольцы. Не желаете пойти в спасатели?
   Маренго холодно посмотрел на меня, скосил глаза на свою племянницу, которая слушала внимательно и обеспокоенно, затем уставился на тени в дальнем углу. Не знаю, что он надеялся там разглядеть. И вообще, каким ветром его занесло к Морли Дотсу? Уж не с деловым ли визитом?
   - Благодарю за то, что поставили меня в известность, мистер Гаррет, промолвил он, наклонив голову. - Я искренне желал бы присоединиться к вам. Мисс Контагью - очаровательная юная дама. Однако, как видите, обстоятельства не позволяют. Пожалуйста, сообщите мне о том, как все закончится. Я надеюсь, ничего страшного не случится.
   Кто бы сомневался? Я подмигнул "обстоятельству". Мисс Тама вознаградила меня легкой улыбкой, на единый миг тронувшей ее чувственные губы. Как ни удивительно, она, похоже, презирала своего дядюшку. Да и Норт-Энглиш, если уж на то пошло, держался с племянницей непривычно холодно.
   Нет, что бы о ней ни говорили, Тама Монтецума - далеко не обыкновенная подстилка для богатого старика.
   Я встал и вернулся к Морли.
   - Сдается мне, эта красотка - одна сплошная тайна.
   - Гаррет, тебя хлебом не корми, дай за бабами поухлестывать. Когда ты наконец угомонишься? - Он посмотрел на попугая на моем плече. - Что ты с ним сделал? Он сам на себя не похож. Нарциссио расстроится, если...
   - Я и пальцем его не тронул. - Спесивый племянник Морли занимал в моем списке претендентов на удушение почетное третье место, сразу за своим дядюшкой и Попкой-Дураком.
   . - Что же он тогда молчит? Пойми правильно, я вовсе не требую, чтоб он раскрыл клюв здесь и сейчас, но... - Еще бы Морли не опасаться! Уж он-то прекрасно знает, на что способна эта милая пташка!
   - Говорить он научился в твоем заведении, верно? Должно быть, сомлел от радости, как знакомые места увидел. Если хочешь, я его растормошу.
   - Гаррет!
   - Кхе-кхе. Ну, малыш? Скажи что-нибудь дяде Морли.
   Треклятая тварь и не подумала откликнуться на мою просьбу. Вот так всегда: он непременно найдет способ меня разочаровать.
   Морли успокоился и даже заулыбался. Не перестаю удивляться, какие у него ровные, жемчужно-белые зубы. Их у него больше, чем у двух хищников, вместе взятых. Эх, жаль, что я и вправду не чревовещатель.
   - Высшая справедливость существует, Морли. Пробьет и твой час.
   - Может быть, Гаррет. Но явно не сегодня. - Он приосанился - и принялся строить глазки Таме Монтецуме. Шустер, бродяга!
   - Тебя разве не ждут наверху?
   - Не могу же я уйти, когда мой друг в беде! Подождут.
   - Благородный ты наш. - Не Морли, с его-то увлеченностью женскими прелестями, было рассуждать о друзьях в беде. Он готов забыть обо всем, когда на горизонте возникает какая-нибудь Тама Монтецума, уж я-то его знаю.
   Вернулся Пудель. Пока они с Морли перешептывались, я изучал завитки кружев на куртке Пуделя. Пудель всегда остается самим собой, как бы Морли его ни наряжал. Надо признать, Дотс заботится о своих друзьях, а они платят ему за это собачьей преданностью и позволяют втягивать себя в самые безумные авантюры, вроде этой затеи с вегетарианским кабачком.
   Внешность обманчива, истинную сущность любого из нас можно узнать только по тому, кто наши друзья.
   Я не прислушивался, но несколько раз уловил имя Релианса. Мне уже доводилось слышать об этом крысюке, который сумел подняться над сородичами, внушить им страх и уважение. Этакий главарь банды с легким налетом светскости. Люди на него пока не злились - он не успел еще себя как следует проявить, - а сородичи уважали за то, что он не боялся общаться с другими существами. Крысюки уважали силу, в чем бы она ни проявлялась.
   Морли поманил меня за собой и направился на кухню. Пудель пристроился за моей спиной. Я оглянулся. Нас провожали любопытными взглядами, среди которых были и взгляды Норт-Энглиша и его племянницы.
   Может, "Клич" имеет какое-то отношение к похищению Белинды? Конечно, возможно все, но вряд ли они решились бы на такое. Норт-Энглишу ни к чему конфликт с Семьей...
   Глава 53
   Снаружи, у задней двери "Пальм", нас поджидали три крысюка. Одним из них был сам Релианс - крупнее обыкновенного крысюка, шерсть тронута сединой (он ухитрился прожить на свете дольше, чем удавалось до сих пор его сородичам). И одет лучше всех крысюков, каких мне доводилось видеть; пышный наряд дополняли высокие черные пиратские сапоги и жуткая лиловая шляпа на макушке. Для крысюка он держался на редкость самоуверенно.
   Спросите меня, так ему явно не хватало чего-нибудь этакого в тон красно-желтой рубахе и зеленым штанам. Мистер Большая Шишка замечательно смотрелся бы на его покатом плече.
   Морли представил меня. Релианс извлек из кармана модные очки и осмотрел вашего покорного слугу с головы до ног. Дотс предложил мне изложить суть дела. Я не стал отнекиваться.
   - Похитили Белинду, дочь Чодо Контагью. Это сделали отъявленные злодеи. Уточнять имена я не стал: упомянешь Краска с Садлером, народ и перетрусит. Мне нужно выследить их и освободить Белинду.
   Релианс переглянулся со своими спутниками. В свете, падавшем из распахнутой двери, его глаза отливали алым.
   - Оказать услугу Чодо Контагью почетно, - прошипел Релианс. Мне пришлось напрячь слух, чтобы разобрать слова. Человеческая речь для крысюков - сущее мучение. Между собой они говорят совсем на другом наречии.
   Впрочем, если практиковаться постоянно, даже крысюковым языком можно овладеть. У моего брата был дефект речи, которого я попросту не замечал, привык. А другие его не понимали и всякий раз переспрашивали. Правда, это было давно... Меня война пощадила, а моему брату повезло меньше...
   - Согласен, - отозвался я. Последствия дружбы с Чодо непредсказуемы, но у меня, например, все обошлось. Мало того, я перед ним в долгу. Хотя.., как возвращать долг тому, кто волею судьбы превратился в растение? Вроде и живет, и не живет... Позаботиться о членах его семьи? А чем я сейчас, интересно, занимаюсь?
   Релианс пристально поглядел на нас с Морли. В большинстве своем крысюки не слишком умны. Я бы поставил их между умной собакой и человеком-тугодумом. Но этот парень был для крысюка гением. Он ткнул лапой сначала в Морли, потом в меня.
   - Я слыхал про вас. От Шота. Вам можно верить. - Теперь он говорил медленно, тщательно подбирая слова, чтобы мы понимали, о чем речь. Он знал, что никто из нас двоих сознательно не причинял вреда его народу. А Шот, которого он помянул, - нюхач, я его как-то нанимал. - Я помогу вам. И Чодо будет мне должен.
   - Разумеется. - Он что, не хочет денег? Крысюки всегда падки до бабок и перед тем, как взяться за работу, обычно оговаривают, сколько им причитается; работу они могут запороть, но бабки с заказчика сдерут, до последней монетки. По сравнению с ними гномы - просто бессребреники.
   Релианс впился в меня взглядом. С его точки зрения, я уж больно легко согласился, тем более от имени Чодо. Крысюки все подозрительные. С другой стороны, репутация Чодо была ему известна. Он знал, что Чодо всегда платит по долгам.
   - Это Пулар Синдж, - сообщил он. Или Пурал - я толком не разобрал. В речи крысюков "р" и "л" плохо различаются. Нет, все-таки, наверное, Пулар. - Она молода, но очень талантлива.
   Я посмотрел на спутников Релианса. Вот эта? Или вон та? В отличие от нас, людей, у крысючих женские.., гм.., признаки выражены неотчетливо. Сами крысюки, конечно, легко определяют, где самец, а где самка. Иначе крысюковый род давно бы пресекся.
   Маленький крысюк шагнул вперед и что-то прошипел.
   - Что ж, большое тебе спасибо, Релианс. Если ты говоришь, что она талантлива, значит, так оно и есть.
   Крысючиха робко подступила ко мне - она явно не привыкла иметь дело с людьми. Я подмигнул, затем, верный своей привычке, заломил бровь. В конце концов, она ведь тоже женщина, верно?
   - Как мне тебя называть? Пулар или Синдж? У крысюков второе имя обозначало принадлежность к клану; так заблагорассудилось тому чародею, который сотворил их племя. И если невзначай обратиться к кому-нибудь из них не так, можно нажить себе неприятностей.
   - Слышит она плоховато, - пояснил Релианс. - У каждого таланта есть оборот. И понимает по-человечески с трудом. Ее двоюродный брат Фенибро будет переводить.
   Фенибро почесал мордочку:
   - Ей больше нравится Синдж.
   - Отлично. - Я обратил внимание, что Синдж следит за нашими лицами; наверное, читает по губам. С людьми, естественно, так проще.
   Время поджимало.
   - Ты с нами пойдешь? - спросил я Релианса. - Вопрос был задан только из соображений приличия. И с этими двумя я наверняка намаюсь, но главный крысюк может оскорбиться, что его не пригласили.
   - Думаю, не стоит. Я слишком старый и хожу медленно.
   - Я с тобой, Гаррет, - неожиданно заявил Морли. - Иди сюда, Пудель.
   - Ты? Помнится, ты не собирался марать руки.
   - Этих двоих будет маловато. - Всем известно, что крысюки разбегаются при первых признаках опасности. - И потом, ты слишком много думаешь. Тебя двадцать раз пришить успеют, пока ты мыслишь. А мне ты нужен живой. Где еще я найду такой замечательный отрицательный пример, ходячий вдобавок?
   Может, он и правду говорит. А может, я должен ему энную сумму, о которой благополучно забыл. Ну не верю я в бескорыстие Морли Дотса!
   - Тогда пошли. Они с каждой минутой все дальше.
   Морли прошептал что-то Пуделю. Тот кивнул и скрылся за дверью. Морли уставил палец в небо, на луну, потом заявил:
   - Я готов.
   - Спасибо за помощь, - сказал я Релиансу. - Синдж, Фенибро, готовы? - И припустил с места в карьер. Морли побежал следом, крысюки тоже. Надо сказать, они бежали быстро, но довольно неуклюже. Вообще-то, когда спешат, они скачут на всех четырех конечностях, как гориллы. Напугайте какого-нибудь крысюка сами увидите.
   Попка-Дурак по-прежнему хранил молчание. Хвала небесам! От забытья он очнулся на единый миг, испустил сдавленный, озадаченный вопль и снова затих. Будь на это время, я бы, пожалуй, начал волноваться за Покойника.
   Глава 54
   - Что так долго? - проворчал Релвей. За время моего отсутствия с ним произошла перемена не то чтобы разительная, но вполне ощутимая: он успел приобрести безвольно повисшую руку, легкую хромоту, пришептывание и явное нежелание выходить на освещенные места. Сомневаюсь, чтобы Морли впоследствии смог его узнать - в другой одежде и в другой компании. Даже запах у него теперь был иной - верно, сбивал с толку крысюков.
   - Дела, заботы.
   - Посреди ночи?
   - Так получилось. Кстати, я привел лучшего нюхача.
   Релвей поглядел на крысюков, которые бродили чуть поодаль, принюхиваясь и что-то бормоча.
   - Лучшая - Пулар Синдж.
   - Она и есть. Вы знакомы?
   - Просто наслышан.
   Что ж, меня не обманули. Но у каждой медали две стороны: Синдж отыщет Белинду, а это означает, что мне предстоит выяснять отношения с парой главных танферских злодеев.
   Загнанные в угол, они наверняка будут драться как звери. Как крысы. Ха-ха.
   Что ни говорите, а Садлер с Краском - этакая зловещая стихия, сама себе хозяйка, никому не подвластная и не ведающая преград...
   Я подмигнул Синдж. Это ее подбодрило. Она оскалила клыки, состроила гримасу, которая у крысюков означала улыбку.
   Смешные они все-таки. Так и норовят перенять все ужимки тех, кто их сотворил. Бедные вы, бедные, нашли, кому подражать...
   ***
   Нюхачи меня всегда восхищали. А Синдж восхитила вдвойне. Сдается мне, она станет легендой своего народа, когда достигнет зрелости. Взяв след, она повела меня, и главное было не отставать. Фенибро радостно ухмылялся, будто это он шел по следу. А Пулар Синдж поглядывала искоса, как бы испрашивая одобрения. Я благосклонно кивал, поднимал большой палец, улыбался отеческой улыбкой. По всей видимости, дома с нею обращались не слишком ласково. Молва утверждает, что крысюки держат молодежь и женщин в черном теле.