Кук Глен Чарльз. Жар сумрачной стали (Приключения Гаррета)

   Попка-Дурак услышал мои шаги и радостно вякнул. А потом разразился тирадой, из которой следовало, что он - маленький ребенок и не надо его бить.
   Вернулся, значит, в исходное состояние? Ну-ну. Я бы его покормил, да что-то настроения не было. Может быть, когда-нибудь...
   Я бросил на сковородку несколько ломтиков бекона, поставил греться воду, а сам прошелся по нижнему этажу в надежде углядеть что-нибудь этакое, чего с устатку не заметил накануне. Результат прогулки оказался тот же самый: полный пшик. Ни Дина, ни Покойника. И никаких следов взлома, ограбления или борьбы. Получалось, что мои квартиранты встали и ушли, потому что им взбрело в головы встать и уйти.
   Я пожевал бекон, погрыз черствый хлеб, попил чайку, пытаясь сжиться с мыслью, что Покойник мог переехать куда-либо по собственной воле. Если все действительно так и было, это произошло ; второй-раз на моей памяти. В первый раз он добровольно переселился под мою крышу.
   Еще лет, сто - и он начнет танцевать на улице.
   Я поглядел на бочонок с пивом. Заманчиво... Нет, рановато. И дел много.
   Дела, дела... Я поежился. Столько всего сразу навалилось...
   - Заткнись! - прикрикнул я на попугая, который затянул военную песню из десяти тысяч куплетов; каждый куплет начинался словами: "Сам не видал, но мне говорили..."
   Подлив в чашку кипятка, я добавил ложку меда, выбрал булочку помягче (чтоб не поцарапать свой рабочий стол, если ненароком уроню) и поднялся в свой кабинет.
   - Доброе утро, Элинор.
   Дама на картине загадочно улыбалась, как бы доброжелательно укоряя меня за встрепанный внешний вид. То, что она не ответила на приветствие, меня нисколько не удивило.
   Попка-Дурак тем временем дошел до куплета про крысючих. Я бы не сказал, что Пулар этот куплет пришелся бы по нраву. Однако попугай выказал подозрительную осведомленность в повадках крысиного народа...
   В отличие от него, я со вчерашнего вечера стал относиться к крысюкам иначе. Благодаря Пулар Синдж. Знакомство с нею сделало жизнь терпимее.
   - Итак, милая. Покойник смылся для того, чтоб у меня не было проблем с человеколюбцами? Или устал от безделья и решил подыскать себе занятие? - Ну да, устанет он, как же! Он как тот камень из поговорки: не тронешь - будет лежать, мхом обрастать, тронешь - покатится, да недалеко.
   Я догрыз булочку, допил чай, сходил за добавкой. По дороге смилостивился, снял попугая с жердочки и накормил, чем пришлось. Он мгновенно замолчал. Я вернулся в кабинет, устроился в кресле и сказал Элинор:
   - Вот что со мной случилось.
   После чего подробно рассказал о Черных Драконах, Садлере и Краске, Белинде, Релвее, оборотнях, вечеринке у Вейдеров, Маренго Норт-Энглише и Таме Монтецуме.
   - Что скажешь? Есть между всем этим какая-то связь? Или тут случайные совпадения? - Я нередко излагал свои мысли Элинор или Покойнику; оба, как правило, помалкивали, но иногда помогало - куски головоломки вдруг вставали на отведенные им места.
   Но сейчас был не тот случай... Я долго вертел-крутил известные мне факты, лупил по ним молотком из старого железа, пытаясь выковать что-то, хоть отдаленно похожее на версию. Однако у меня не выходило. Все предположения были притянуты за уши.
   - Есть хорошая теория, - сказал я Элинор, - хаотической называется. Дерьмо летает повсюду, а над тем местом, где я как раз стою, идет дождь из дерьма. Я - центр притяжения, фокус интересов... О! А это, часом, не версия ли?
   Улыбка на портрете стала дразнящей. Элинор знала, как я радуюсь, когда кто-то стучится в мою дверь.
   Я не всегда слышу стук. В последнее время дверь приходилось часто менять; под конец я поставил самую массивную, какую смог найти. Пожалуй, надо будет повесить колокольчик, чтоб знать наверняка: пришел гость - и ни в какую не открывать.
   Глава 59
   - У тебя что, трехдневный запой был? - осведомился с порога капитан Блок.
   - Ты тоже хорошо выглядишь, капитан. Вчера встречались. Забыл уже?
   - Выходит, за ночь так надрался? Наверно, у меня и вправду вид слегка помятый.
   - Ладно-ладно, я просто не брился. - Я впустил Блока в дом. Интересно, с чем он пожаловал?
   - Ну, хотя бы побрейся для начала.
   - Чаю хочешь?
   Попка-Дурак сорвался с жердочки и взмыл под потолок, осыпав семечковой шелухой сперва начальника городской полиции, затем и главу дома.
   - Можно, я его утоплю?
   - Пожалуйста! Готов принести ведро воды. Только чур, труп с собой заберешь. - Я провел Блока в кабинет.
   - Хотел сообщить, что узнал Релвей, - сказал капитан, усаживаясь на стул. - А заодно и тебя послушать. Релвей склонен к преувеличениям.
   - Что там было преувеличивать? - Я кратко пересказал события минувшей ночи. Забавно: полгода назад я бы ни за что не открыл Блоку всей правды, а теперь... Старею, должно быть, становлюсь слаб на голову. - Понятия не имею, что все это значит.
   - На твоем месте я бы не задавался этим вопросом, пока не найду ответов на другие.
   - То есть?
   - Чем гадать, что все это означает, выясни, к примеру, почему оборотни напали на Вейдера. Да мало ли других вопросов возникает! Картину одним мазком не нарисуешь, Гаррет.
   Не то чтобы я раньше не слышал этого совета. Однако в словах Блока был некий подтекст, если хотите, сообщение. Он ненавязчиво напоминал мне, что хватит маяться дурью, пора заняться делом.
   Что мне действительно необходимо - так это способ прожить жизнь, не помышляя о работе.
   - Так что? Сколько мазков намалевал наш незаметный герой? - Точнее, конечно, было сказать "вымучил".
   - Он просил тебе кое-что передать. Но вряд ли ты сильно обрадуешься. В общем, так: из оборотней мы ничего не вытянули. Ничего.
   Наверно, у меня на физиономии было написано недоверие. Циник ты, Гаррет; людям надо доверять. И потом, если уж тайной полиции не веришь, кому тогда верить?
   - Правда, Гаррет. Прежде чем Релвей вернулся в Аль-Хар, заключенные попытались бежать...
   - Я их понимаю, оттуда любой удрать захочет, если он не законченный псих, но как...
   - Они оборотни, Гаррет. В мышей они, разумеется, превратиться не могут, зато могут сделаться настолько гибкими, что никакие прутья им не помеха. Вот и...
   - Понял. И как мы сразу не сообразили! - Я прикинул возможные последствия, и мне, признаться, поплохело. Если эти твари способны на такое.. - Выходит, они снова на свободе?
   - Не все. Бежали трое, причем все ранены. Остальные погибли. Релвей приглашает тебя осмотреть тела.
   - Татуировки у всех были?
   - Откуда ты знаешь?
   - Догадался. Дай еще попробую. Татуировка изображала дракона с карентийским военным крестом. Чтоб ее заметить, нужно знать, где искать.
   - Ты их видел. - Блок прищурился, будто встревоженный моими познаниями.
   - Да. Релвей обещал узнать, что означает эта татуировка.
   - По-моему, у него не было времени.
   - Думаю, мы имеем дело с наемниками, не наигравшимися в войну.
   - Согласен. Ну вот, думал новости сообщить, а вышло, что просто прогулялся туда-сюда. Ты уже все знаешь.
   - Гулять полезно для здоровья, капитан. Пошли на кухню, вода, верно, вскипела. - Я не сомневался, что это не все новости. Что-то Блок явно скрывал. С собой вниз я его пригласил по той причине, что в моем доме не принято оставлять гостей без присмотра. Прежде всего это относится к Торнаде и слугам закона. Все они страсть как любопытны и обожают совать нос в то, что их не касается.
   На кухне я налил чай. Блок наблюдал за мной, изнемогая от внутренней борьбы.
   - Мундир привычнее? - спросил я невинно. Он пришел ко мне в некоем подобии военной формы; насколько я знал, это недавнее нововведение. Сказать по чести, выглядел Блок.., гм.., потешно. Не то что человеколюбцы, щеголявшие в схожих нарядах.
   - Бюджет у нас маленький, - пояснил капитан, принимая чашку. - Крутимся, как можем. Вроде получается.
   Об этом, голубчик, не тебе судить. Со стороны виднее.
   - Значит, с оборотнями дело швах?
   - Угу. Хотя... С Холма потребовали привезти к ним тела погибших. Имен я называть не буду. Сам понимаешь.
   Вот что его так терзало!
   - А я решил, вы их для меня бережете. Блок усмехнулся.
   - Шайка оборотней привлекла внимание. - И многозначительно ткнул большим пальцем в потолок: мол, даже там.
   - О татуировках кто-нибудь знает? Он пожал плечами.
   - Я никому не рассказывал. Пока.
   - Ну-ну?
   - Хотел посмотреть, заметят или нет. В конце концов, я - тупой служака. Мне по долгу службы такими вещами интересоваться не положено.
   По-моему, он еще что-то от меня скрывает.
   - О новостях сообщишь?
   Блок кивнул. Заговорщики, трах-тибидох!
   - Скоро на этот след выйдут гончие сверху. Большего он сказать просто не посмел. Н-да, перспектива не из приятных. Не люблю чародеев. Опасная они публика. Непредсказуемая. Как адвокаты. К ним ко всем спиной лучше не поворачиваться. Родную мать за ерунду укокошат.
   Пусть их. Но будет глупостью не расслышать то, что Блок пытается мне внушить.
   - Вы, ребята, меня в последнее время просто избаловали.
   Капитан вновь пожал плечами.
   - Ты можешь нам помочь. Значит, мы должны как-то тебя заинтересовать.
   Ни дать ни взять Чодо Контагью, предлагающий темную аферу.
   - А может, мне просто смыться? Мои родичи в деревне живут...
   - Откажешься от этакой красоты ради деревенских порток? - Он указал на мой костюм. - Уж прости, но фермером я тебя не представляю.
   - Они овец пасут.
   - Тогда конечно. Проблем с подружками у тебя не будет.
   - По мне, лучше б мы о работе говорили. Интимные подробности давай оставим в покое, ладно? Блок ухмыльнулся.
   - Как скажешь, красавчик.
   - Договорились. Так что мы решили? Надо определиться, чтоб двойную работу не делать.
   - Твоя задача - проникнуть в "Клич".
   - Я работаю на Макса Вейдера. "Клич" никуда не денется. А Вейдеры могут. Трое уже погибли, в моем присутствии.
   - Железная логика.
   - Да? Релвей упоминал, что мы сцепились с Краском и Садлером?
   - Прощупываешь меня? - Блок не настолько глуп, как хочет казаться.
   - Всего лишь спрашиваю.
   - Упоминал. Ты, говорят, спас очередную девицу. Любопытно. Мне казалось, об этом Релвей должен умолчать.
   - Но злодеев ты упустил, - продолжал Блок. - Какой же ты после этого герой?
   - Живой. По-моему, за нами следили.
   - Для твоей же безопасности.
   - Да ну? Чего ж нам никто не помог?
   - Я разумел не это. Вместо того, чтобы гнаться за преступниками, ты отправился домой. Твой подозрительный дружок тоже отказался от погони.
   Но у него есть оправдание: он должен был позаботиться о мисс Контагью. - И заодно собственную задницу уберечь.
   - И что? - спросил я.
   - А то, что за преступниками пришлось бежать другим. Меня озарило.
   - Ты знаешь, где они?
   - Безусловно. И мне было любопытно, захочешь ли ты это узнать.
   - Я сцепился с ними прошлой ночью. Досталось всем, но я здесь, а они где-то там...
   - По-твоему, мы только следили и ничего больше не делали? По ним давно плачет тюрьма. Они потеряли дружбу Чодо, и теперь мы можем устроить показательный захват, на потребу важным особам. При неоценимой помощи добропорядочного подданого короны. Хочешь стать добропорядочным подданным?
   - Ты за тем и пришел?
   - Почему бы не засветиться, когда успех гарантирован? Пошли вместе.
   - В порядок себя привести надо. Не хочу подмочить твою репутацию своим неприличным видом.
   - Если б мою репутацию было так легко подмочить, я бы давно на пенсии сидел.
   - Ясно. Я скоро. Посиди у меня в кабинете, только постарайся ничего не трогать.
   Проследить за Блоком было, увы, некому, но Блоку об этом знать совершенно не обязательно.
   Глава 60
   Мне начал нравиться вкус Тэда Вейдера. Я выбрал костюм, который он, вероятно, надевал на скачки. Желтый, красный, коричневый; у горла и на рукавах кружева. Я причесался. Поглядел на себя в зеркало.
   - Ба! Если меня не похитит какая-нибудь эльфияночка, сольюсь с горя. Но для такого наряда и обувь нужна соответствующая.
   Мои башмаки давным-давно сносились и стоптались. Редкий экземпляр - хоть сейчас в музей сдавай. "Рабочие ботинки знаменитого частного детектива Гаррета". А что, звучит.
   - Что с тобой стряслось? - спросил Блок, оглядывая меня с головы до ног, когда я зашел в кабинет.
   - Вейдеры решили, что мне нужно обновить гардероб.
   - Давно пора. Сколько можно в рванье ходить? М-да... Ботиночки тоже сменить не мешало бы. В этих только по деревне топать.
   - Знаю. Ты говорил, у нас важное дело? Я готов.
   - Новая? - поинтересовался капитан, когда я запирал дверь.
   - Ага. Старую кто-то вышиб.
   - Между прочим, кое-где до сих пор идет снег. Ты точно ничего об этом не знаешь? Ходили слухи, что ты каким-то боком замешан...
   - Капитан, посмотри на меня. Похож я на человека, который снегопад летом устраивает? Или ты заодно с Тинни? Она считает, что я виноват во всем.
   - И замок вставил? Шикуешь, Гаррет? Действительно, не так давно мне подфартило, но Блоку этого знать ни к чему. А то еще напустит на меня воров. Или сборщиков налогов. Или вороватых сборщиков налогов. Или я зря на него наговариваю? Для того, чтобы поступать так с приятелями, надо быть отъявленным стервецом. И психопатом.
   Улица была пустынна, если не считать нескольких пострадавших во время утренней демонстрации. Они жались к стенам домов и тихонько постанывали.
   - Гораздо лучше, - заметил я. - Видел бы ты, что тут творилось с утра!
   - Я видел. Если бы не этот треклятый парад, я бы пришел на час раньше.
   Мне не понравилось направление, в котором меня вел капитан. Шагая по прямой, мы выйдем к Басти - самому злачному кварталу в городе, славном своими злачными местами. В Басти правил один-единственный закон - закон силы. Чужаки осмеливались заходить туда только скопом.
   - Надеюсь, мы идем не туда, куда ты, кажется, направляешься?
   - Нам нужна северная окраина Басти.
   - Этого я и боялся. Лишний повод надуть щеки?
   - Да. Показать, что стража не дремлет. Явно не обошлось без Релвея. Уж его-то ничем не проймешь. Откуда у фанатика осторожность? Но чем он соблазнил других, чем привлек тех "шишек", которых они с Блоком жаждали впечатлить? Наверно, я что-то упустил.
   Когда мы прибыли на место, нам с первого взгляда стало ясно, что стража уже впечатлила и обитателей Басти, и зевак. Чуть в стороне, под охраной, маялась дюжина охламонов в кандалах. К несчастью, легендарных злодеев Краска и Садлера среди них не было.
   Я ожидал увидеть воинский отряд, но Релвей привел от силы десяток стражников, будто предстояла самая что ни на есть рутинная процедура. Зевак было больше раза в три, если не в четыре. Блок представил меня некоторым из них. Кое с кем я был знаком. Работа такая - бегаешь, с людьми общаешься. Одни дружелюбны, другие нет; а нам-то что - у нас работа.
   А вот оделся я не правильно. Верхом пижонства до моего появления были балахоны до колен. И тут приперся я - весь в кружевах...
   Оставив Блока лебезить перед важными особами, я примкнул к Релвею. За нашими действиями хмуро наблюдали местные молодцы, до сих пор остававшиеся на свободе лишь по недоразумению, в лучшем случае по недосмотру. Они были не прочь вызволить своих закованных дружков. Или вспороть им брюхо, если в кандалах члены враждебной шайки. Грязные, чумазые, в набедренных повязках, а некоторые и без оных...
   В Басти следить за собственным здоровьем считается дурным тоном. Здесь нет даже примитивной канализации - канавы посреди улиц, - которая имеется во всех прочих кварталах. Да и самих улиц не найти: все застроено, лишь кое-где попадаются проплешины пустырей. Над кварталом витает особый, ни с чем не сравнимый аромат; спутать его с каким-либо иным запахом попросту невозможно.
   - Думаешь, Краск с Садлером еще не спохватились?
   Релвей глянул на ребят в кандалах, потом посмотрел на меня с таким видом, будто только сейчас опознал во мне умственно отсталого.
   - Все может быть, - ответил он бесстрастно. - Мы никак не дождемся приказа начинать.
   - Прости, но...
   - Да, ты появился. Но все же ты не настолько важная персона, чтоб мы тебя с утра дожидались.
   - Ты меня сразил. Так кого ждем?
   - Некий юный чародей - то ли Вершитель Судеб, то ли Разоритель Гнезд, не помню - захотел принять участие. Мы таким людям не отказываем. Его и ждем. Похоже, подмастерьем его не научили следить за временем.
   Сарказм был - вызывающим, что ли. Я лишний раз укрепился во мнении, что Релвей лишен здравого смысла. У нас в Танфере не принято насмехаться вслух над теми, кто обитает на Холме. Если до них дойдет, они превратят тебя в лягушку, а то и что-нибудь похлеще придумают.
   - Тьфу!
   - Что?
   - Птичку дома забыл.
   - Так сбегай.
   - Слишком поздно. Думаю, обойдусь. - Не могу сказать, что мне недоставало живого украшения на плече.
   К нам направился было один из парней Релвея, тот, что помогал мне у Макса. Кажется, Риттер. И тут из закутка между хибарами вынырнул мальчишка лет четырнадцати, не больше, с ржавым ножиком в руке. Воришка. Знаю я таких: подбегут, кошелек срежут - и драпать. Их в Танфере полным-полно, на каждой улице, на каждом углу; правда, в других кварталах они, как правило, выбирают жертв побогаче. Не знаю, на что рассчитывал мальчишка.
   Его дружки радостно завопили. А дальше произошло вот что: Риттер посторонился, пропустил мальчишку мимо себя, схватил за волосы и трижды полоснул его невесть откуда взявшимся кинжалом. Мальчишка рухнул наземь и жалобно застонал. Риттер же не оглядываясь продолжил путь, будто не человека порезал, а жука раздавил.
   Вот почему со стражниками не рискуют связываться.
   Они не церемонятся, эти новые слуги закона.
   Фанатики.
   - Чародей прибыл, - сообщил Риттер. - Полный придурок. Жалуется. Что мы тратим его драгоценное время.
   Нет, они ведут себя слишком вызывающе.
   - Молод еще, - сказал мне Релвей. - Образумится с годами.
   Интересно, про кого он - про Риттера или про этого Разорителя-Вершителя?
   Глава 61
   Под наблюдательный пост определили косогор, с которого открывался вид на убогую хижину, лепившуюся к стене трехэтажного кособокого барака.
   - Хорошо, что нам туда не надо, - заметил я, разумея барак. - Уж больно хлипкий на вид: плюнь - и развалится.
   - Он крепче, чем кажется, - буркнул Риттер. - Там девяносто два человека живут.
   По-моему, он преуменьшил. В таких развалюхах обычно спят сменами, то есть народу там фактически гораздо больше...
   - Все твердят, что рабочих рук не хватает, - сказал я Релвею, - потому, мол, и не-людей нанимают. Откуда же здесь столько безработных?
   - Тут не все безработные. А некоторых просто никуда не берут. - Горечь в голосе Релвея была, как мне показалось, какой-то выстраданной, что ли, будто он делился собственным опытом.
   Впрочем, так оно и есть. Он тоже выходец из низов. Ему удалось пробиться наверх, удалось чего-то достичь. А многие даже и не пытаются, хотя возможность имеют...
   Между тем нас незаметно окружила целая толпа подростков. Все в возрасте того паренька, с которым так сурово обошелся Риттер. У кого палки, у кого обрывки цепей или кирпичи. Оружие бедноты...
   Ни Релвей, ни прочие толпу словно и не замечали.
   Кстати, командовал Риттер; верный своей привычке Релвей старался не привлекать внимания.
   Показалась повозка, запряженная ослом. Толпа заволновалась. Чародей беспрерывно и визгливо жаловался. Совсем еще молоденький, в армии точно не служил. Следующее поколение; для них выстраданная нами в окопах истина "Перед смертью все равны" оставалась пустыми словами.
   Он не понимал, не хотел понимать, что ему - а заодно и всем нам - грозит самая настоящая опасность. Должно быть, еще ни разу в жизни не бывал в переделках.
   Разумеется, судьба не замедлила преподать ему урок: дескать, юноша, не думай, что все вокруг обожают тебя так же сильно, как ты сам.
   Кирпич ударил его в грудь. Блок, стоявший рядом, заставил чародея спрятаться за повозкой.
   Риттер и другие стражники ринулись в толпу и принялись лупить направо и налево. Кому-то из юнцов особенно не повезло: он так неудачно подставился, что ему перерезали горло.
   - !!! - пробормотал я. - Ну все, сейчас начнется. - Честно говоря, я ожидал бунта.
   Но мои опасения не сбылись. Стражники усмирили толпу, а чародей превратил того, кто швырнул в него кирпич, в живой факел. Парень истошно завопил, а мы кубарем скатились с косогора и ворвались в хижину.
   И выяснили, что все приготовления были по большому счету напрасны.
   Эпической битвы не произошло; отчаянной схватки не было и в помине. Краск метался в лихорадке, а Садлер лежал на земле без сознания. Четыре стражника вынесли моих заклятых врагов из хижины и погрузили на повозку, в компанию к тем, кого арестовали раньше. Учитывая их состояние, эту парочку в кандалы заковывать не стали.
   Это было единственное послабление. В остальном с ними обращались не слишком аккуратно.
   Я не возражал. Конечно, были времена, когда наша вражда притухала, однако...
   Краск на миг очнулся - и узнал меня.
   - Привет, ясноглазый! - поздоровался я. Вообще-то глаза у него были как два бездонных колодца.
   Пожалуй, надо будет подбросить Маренго идейку: пускай приглядится к людям, в которых нет ничего людского.
   Даже страха. Страх для этих выродков был всего-навсего средством управлять другими людьми.
   - Допрашивать будете? - спросил я.
   - Мы, конечно, туповаты, но не полные идиоты. - Релвей ухмыльнулся. - А чего ради, по-твоему, мы все это затевали?
   - Извини. Я хотел бы знать, почему они похитили Белинду.
   - Ну разумеется. - Ухмылка Релвея стала шире.
   - Не понял?
   - Сдается мне, у мисс Контагью тоже найдется пара вопросов. Например, откуда они узнали, где ее перехватить?
   Я задумчиво кивнул.
   - Что, по домам?
   - Знаешь, Гаррет, я ждал кровопролития. И рад, что обошлось без него. Не такие уж они теперь и грозные, верно?
   . - И саблезубые тигры, бывает, хворают. Вы там осторожнее, парни. Эти двое и с виселицы спрыгнуть могут.
   - Я всегда осторожен, Гаррет.
   Не сомневаюсь. Вопрос в том, достаточно ли.
   ***
   Когда "зачистка" Басти закончилась, я попрощался и ушел. Моим новоявленным друзьям-патриотам ни к чему видеть меня с полицейскими чинами.
   Арестованных юнцов ждет Кантард. Этим же вечером их погрузят на баржи. В шахтах всегда нужны крепкие руки.
   Насколько мне известно, всех осужденных за мелкие преступления теперь отправляют в Кантард.
   Вернуться суждено немногим. Попасть в шахту равносильно тому, чтоб подписать себе смертный приговор.
   Иными словами, ничего не изменилось. Разве что подручные средства - нам вручали оружие, этим всучат кирки и кайла... А так - в Кантарде продолжает гибнуть молодежь...
   Глава 62
   Если расследование заходит в тупик и моих познаний не хватает, я обычно иду в Королевскую библиотеку у подножия Холма - там целый квартал занимают здания вроде городской управы и прочих бюрократических оплотов. В библиотеке великое множество книг; что самое приятное, среди них не найти ни единой колдовской.
   Что касается последних, они хранятся на Холме, под замками и под заклятиями, о чем честно написано на дверях хранилищ. Небось, видели эти надписи: "Осторожно: колдовство!" До этих книг пытаются добраться только безмозглые варвары. Надо признать, попытки случаются довольно часто, и кожа на переплеты у чародеев не переводится.
   Королевская библиотека, что явствует из ее названия, находится под опекой короны. Просто так ею не воспользуешься. Но Гаррет хитрый, он нашел способ проникнуть внутрь. У меня там работает друг. Точнее, подружка.
   Линда Ли - настоящее сокровище. И язычок у нее острый, причем стоит мне заглянуть в библиотеку, как он на глазах становится острее и острее.
   - Гаррет, ты меня достал! - заявила она, едва я отыскал ее в коридорчике между стеллажами. - Как ты на сей раз пробрался? И почему до сих пор таскаешь на плече этого полудохлого пингвина? - Перед тем, как идти в библиотеку, я заглянул домой - проверить, не объявился ли Покойник. По-прежнему ни слуху ни духу; нахлынули воспоминания, я расчувствовался и прихватил с собой попугая, как сувенир из славного прошлого. - Я же тебя просила, не приноси его сюда. Сколько можно повторять? - Линда терпеть не могла Попку-Дурака, зато ее всегда восхищала ловкость, с какой я ухитрялся говорить за птичку, не шевеля при этом губами. Даже если мы с попугаем находились в разных комнатах.
   Как я пробрался? Да через боковую дверцу, на которую почти никто почти никогда не обращал почти никакого внимания. Впрочем, не удивительно: многие люди стремились не столько попасть в библиотеку, сколько выбраться из нее. Книжки - отрава для неокрепших умов.
   Охранникам в библиотеке платили сущие гроши, поэтому им было глубоко наплевать на посетителей. Ну, ушел, ну, пришел... Самые же апатичные охранники стерегли ту боковую дверцу, о которой я упоминал. Когда ни приди, можно было не сомневаться: охранник - старый, молодой ли - или пьян, или спит. Или пьян и спит. Или его вообще нет: в горле пересохло, пошел искать выпивку.
   Тем не менее, идти приходилось на цыпочках. У охранников неписаное правило: лезешь внаглую - они поднимают шум, чтоб не оправдываться потом перед начальством.
   Сегодня неустрашимый оборонитель бесценных томов был пьян вдрабадан и заснул с громадной, набитой "травкой" самокруткой в руке. Когда я проходил мимо, самокрутка дотлевала, и жар вот-вот должен был добраться до кожи...
   - Ааа! - раздался под сводами библиотеки истошный вопль.
   Следом донесся визгливый голос:
   - Что вы себе позволяете? - Голос принадлежал старшей библиотекарше, старой грымзе, которая в отличном настроении вела себя хуже тролля с больными зубами, а уж когда на нее находило... Шаркая по полу, она направилась к охраннику. Лет ей было, наверное, двести, если не триста; за прожитые годы она напрочь разучилась потакать человеческим слабостям и теперь занималась исключительно тем, что отравляла жизнь молодым.