Кук Глен Чарльз. Жар сумрачной стали (Приключения Гаррета)

   - Гаррет, время не ждет.
   Я вздохнул и направился в апартаменты Покойника. У самой двери остановился и позвал:
   "Дин! Давай сюда, будешь свидетелем".
   Все признаки были налицо. Мне предстояло выслушать очередное выступление великого магистра тактики и гения сыска. И ведь если ему заявить, что все его речи только зевоту нагоняют, он не поверит; переубедить логхира способен лишь другой логхир. И то не всякий: мой напарник, даром что был мертв несколько столетий, пользовался репутацией до омерзения самоуверенного существа.
   - Дин, пожалуйста, приведи нашего гостя. И будь настолько любезен, прихвати тарелку с едой для Гаррета. Он явно проголодался и потому неадекватно воспринимает мои слова.
   Еще бы я их воспринимал! По отдельным фразам и словечкам Покойника я определил, что в гостях у нас дама и ей никак не больше сорока. Дин умел обращаться с женщинами, годившимися ему в дочки. Их так и тянуло к нему на кухню: во-первых, он был слишком стар, чтобы посягать на трепетное женское достоинство, а во-вторых, для захожих дам у него всегда находилось что-нибудь вкусненькое (меня же, своего хозяина, он держал в черном теле).
   - Неужели снова Тинни?
   - Нет. Расскажи мне, что ты узнал.
   - Рассказать? Чего же я тогда весь день таскался с этим долбаным попугаем?
   - К, сожалению, способности этой птицы весь ма ограничены. Она слышит только то, о чем говорят рядом с ней. А ее зрение и обоняние оставляют желать много лучшего.
   - Найди себе человека, - неосторожно посоветовал я, тут же спохватился и прибавил:
   - Гаррет исключается.
   - Замечательная идея. Увы, человеческий мозг недоступен для удаленного доступа. И не только человеческий. В мире нет такого разумного существа, которое полностью отвечало бы моим требованиям. Надо будет как-нибудь обдумать, что с этим можно поделать.
   - Обдумай, - бодро согласился я. Сколько бы он там ни думал, мне явно не грозит превратиться в зомби на мысленном поводке у логхира.
   Дверь распахнулась. Вошел Дин с тарелкой в руках, а за ним...
   - Ты? - Сказать, что я изумился, значило не сказать ничего.
   - Я, - признала Белинда Контагью. - Как ты рад меня видеть, Гаррет! Прямо сердце от восторга разрывается.
   У этой женщины, по моему глубокому убеждению, сердца не было и в помине, но я не стал говорить этого вслух.
   Она предпочитает черное. Нет, не так. Она обожает черный цвет. Потому ее наряд был выдержан в одном тоне: черный плащ поверх дорогого кожаного, мужского покроя костюма; черные сапоги на высоких каблуках; черные шелковые перчатки за поясом из черной кожи. А на полочке в нашей передней наверняка лежат черная шляпка и черная же вуаль. Даже ногти Белинда красила черным, губы подводила помадой, притемнявшей их и придававшей блеск; а лицо густо пудрила, из-за чего оно казалось неестественно бледным.
   В общем, вампиры и то здоровее выглядят - доводилось мне встречать пару-тройку румяных кровопийц...
   Несмотря на свой наряд и макияж - а может, как раз благодаря тому и другому, - она была невероятно красива. Мало того - от нее словно исходил некий дурманящий аромат, лишавший мужчин головы и заставлявший начисто забыть о чувстве самосохранения. Короче, этот вампирский прикид выглядел весьма эротично.
   Ростом Белинда под шесть футов. Выглядит она лет на двадцать пять, но утверждает, что ей двадцать. До недавних пор она вела такую жизнь, будто вознамерилась во что бы то ни стало умертвить сама себя. Но это уже в прошлом; нынче она в отличной форме - достаточно взглянуть на эту точеную фигурку, от которой, пройди Белинда кладбищем, и мертвые вскочат. Глаза темные, того баснословного сорта, какой принято именовать "зеркалами души". Правда, жалости в них искать напрасно; у кобры во взоре и то больше добра и сочувствия.
   - Ты прислал сообщение. Я была в это время в городе. Других дел не сыскалось. Вот я и пришла. Ты где-то шлялся, но добрый Дин меня впустил.
   Я попытался испепелить Покойника взглядом. Предупреждать же надо!
   Он будто снова впал в спячку.
   Надо признать, Белинда - женщина отважная. Она знала про Покойника - и все равно пришла, тогда как всякий хотя бы с одной-единственной черной крапинкой на совести норовил держаться подальше от моего напарника.
   В те стародавние времена, когда Семья пребывала в переходном состоянии то бишь постепенно переходила во владение Белинды, мы с ней затеяли скоротечную интрижку. Понятия не имею, что она во мне нашла. И, пожалуй, я могу считать себя счастливчиком: мне удалось остаться в живых. Повадки у Белинды еще те; когда она принимает решительные меры, ее папаша рядом с ней кажется агнцем.
   - Извини, - пробормотал я. - Ты застала меня врасплох. Тебя я ожидал увидеть в последнюю очередь.
   Хотя всегда думал, что она будет преследовать меня в мыслях.
   - Я вовсе не такая плохая, Гаррет, какой тебе кажусь.
   Помнится, папаша Белинды говаривал то же самое.
   - Чего?
   - Ты ведь подружился с моим отцом, разве нет? - В ее голосе проскользнула нотка зависти.
   Я неопределенно хмыкнул. С Чодо Контагью у нас отношения были тоже странные. Однажды я по чистой случайности оказал ему важную услугу, и с той поры он считал себя обязанным и всячески обо мне заботился, хотя я о том не просил. Он прикрывал мою задницу и усердно пытался завлечь меня в свои сети, то есть завербовать на службу Семье. А я в конечном счете отплатил за доброту тем, что приложил руку к его свержению.
   - Краск и Садлер вернулись. - Самый удачный ход, чтоб отвлечь Белинду.
   - Ты видел их? - Она будто побледнела сильнее прежнего, если такое возможно.
   - Нет. Релвей рассказал. А он узнал от капитана Блока. Я поделился новостями с ним, он - со мной.
   За любой товар надо платить; это Белинда прекрасно знала.
   - А какие у тебя новости? - спросила она.
   - К тебе они не имеют отношения.
   - Неужели мы неинтересны Релвею?
   - Еще как интересны. Ему интересно все на свете, но он реалист. Он знает: вы предлагаете услуги, которых жаждет общество, и законов, по большей части, не нарушаете, что бы там ни болтали всякие жрецы и реформаторы. Релвея куда больше занимают те, кто обижает ближнего своего или покушается на общественные устои. В то же время он - раб самого себя и одержим стремлением знать все обо всех.
   - Гаррет, я читаю твои мысли и потому могу в них разобраться, но даже так то, что ты только что сказал, имеет весьма расплывчатый смысл. Ну и ладно. Главное, что я себя понимаю. И Белинда поняла - хоть и продолжала сверлить во мне дырки ледяным буравом, который у нее вместо взгляда. Никто на свете не понимает замысловатого Гаррета лучше Белинды Контагью.
   - Дорогуша, почему ты не можешь стать другой? - спросил я в лоб.
   - Я и сама порой этого хочу, - ответила она. - Но меняться слишком поздно.
   - Нам обязательно быть врагами?
   - А мы враги? Осторожнее, Гаррет.
   - Нет. Но постоянно загоняем себя в угол, по собственной дурости.
   - Уж такая у нас судьба, угловатая. Я заломил бровь. Проверено - на женщин действует неотразимо.
   - И не старайся меня очаровать, Гаррет, ты и так в моем сердце. Может, сойдемся на уговоре, который у тебя был с моим отцом?
   - Твой отец думал, что он чем-то мне обязан. - В конце концов, правда, в долгу оказался я.
   - Я тоже тебе обязана. Ты единственный из всех, кого я знаю, обращаешься со мной по-человечески. Даже когда я принимаюсь куролесить, ты меня не отталкиваешь.
   - Суров, но справедлив. - Я покосился на Покойника: неровен час, решит высказаться.
   - Заткнись. Я не в подружки к тебе набиваюсь и этой рыжей Тейт поперек дороги не встаю. - Н-да, шпионов у нее побольше, чем у Релвея. - Но кое в чем я на тебя претендую.
   - Дыши ровнее, Гаррет.
   Когда я был помоложе, меня убеждали, что с годами дыхание выровняется само собой. Наверно, так оно и будет - после смерти. А пока вокруг Тинни да -Белинды, бедняга Гаррет о таком счастье может лишь мечтать.
   - И все-таки - чего от тебя хотел Релвей? Настойчива, как всегда.
   - Он жаждет проникнуть в движение человеколюбцев. А я оказался замешан потому, что кто-то из них пытается вымогать деньги у. Вейдера.
   Белинда в долю секунды превратилась из взбалмошной красавицы в хладнокровного убийцу, единственный недостаток которого - его пол.
   - У меня с ними свои счеты, - проговорила она. - Они никого не уважают. Думают, они могут делать что хотят, потому как борются за правое дело.
   Я кивнул. Именно так они и думают.
   - Но влезать на свою территорию я не позволю.
   Пошло-поехало. Сейчас и она примется меня вербовать...
   - Гаррет, я немного вздремну. Судя по всему, ваша беседа затянется на всю ночь.
   Что? И тут я сообразил, почему у крыльца не было экипажа Белинды. Она никуда не собиралась уезжать! А Его Высокомудрие вдруг согласился терпеть ее присутствие, хотя полчаса назад явно был не прочь выставить нашу гостью вон. Любопытно, какую интригующую мыслишку он выудил из этого паучьего логова, в котором скрывается сознание Белинды Контагью?
   Глава 24
   Свинья ты, Гаррет, твердил себе я поутру. Зажравшаяся свинья. Ни одной юбки не пропустишь.
   Моя любовь к женскому полу порой оборачивалась неприятностями. В случае с Белиндой неприятностей было не избежать, это уж точно. В ее головке роились самые невероятные мысли... И надо же ей было появиться, как раз когда Тинни вроде бы сменила гнев на милость!
   За завтраком мне пришлось выслушать Динову нотацию. Неодобрение мною сквозило в каждом его движении.
   - Спасибо, - поблагодарил я, принимая кружку с чаем. - Когда Белинда встанет, прибери, пожалуйста, в комнате для гостей.
   Ошарашенный моей наглостью, Дин на мгновение утратил дар речи.
   - Будешь злиться, у тебя желчь разольется, - продолжал я вслух, а мысленно взмолился: "Помоги! Скажи ему, что у меня с нею ничего не было".
   - Гаррет, я спал. Впрочем, если это настолько необходимо'...
   Дин фыркнул. Судя по всему, он отказывался верить даже Покойнику.
   И тут со второго этажа спустилась Белинда. Она была явно не в духе - не привыкла, чтоб ее желания не осуществлялись. Дин удостоился взора, какой заморозил бы и реку лавы. Надо отдать Дину должное - он встретил это взгляд с равнодушием старика, который настолько стар, что ему уже нечего бояться.
   Белинда пожала плечами. Ей было наплевать на чье-либо мнение (достойная позиция, но не всегда себя оправдывает); она жила в мире, где никого не прощали, где наказанием за несоблюдение правил была смерть; ее ничуть не беспокоили враги даже среди приближенных. С Краском и Садлером она непременно разберется, как пить дать.
   Одним словом, Белинда - дочь Чодо Контагью, его порождение и его судьба.
   Должно быть, иметь такого папашу - удовольствие ниже среднего. Белинда не распространялась о своем детстве, но легко можно догадаться, что счастьем в этом детстве и не пахло.
   Между прочим, по городу ходили разные слухи: мол, матушка Белинды столь рано отправилась на небеса по той простой причине, что Чодо усомнился в ее верности.
   Эти слухи дошли до меня еще до нашей с Белиндой первой встречи. Возможно, они имели некоторое отношение к нынешнему состоянию Чодо.
   Признаться, я опасался, что одержимость Белинды рано или поздно вынудит Семью отвергнуть ее. С другой стороны, она девушка решительная; с нее станется в ответ покончить с Семьей...
   - Может, объяснить? - спросила Белинда, кивая на Дина.
   - Уж пожалуйста.
   - Твоя подружка такая бестолковая?
   - Когда женщина во что-то верит, все доводы рассудка ей нипочем. Гм... Ладно, оставим это. Скажи, Белинда, чего ты добивалась?
   - Не добилась, и пес с ним. Поговорим лучше о деле. - Насколько я мог судить, это означало:
   "Живи пока". - Не переживай, любовничек. С этими двумя охламонами мы разберемся. Они мне мешают. Однако...
   - Эй, погоди! Как по-твоему, зачем они вернулись? Потому, что кому-то понадобилось подобрать ключик к тебе?
   Белинда улыбнулась улыбкой кошки, глядящей на загнанную в угол мышь.
   - Возможно. Есть у меня кое-какие мысли на сей счет. Может, составить тебе компанию вечерком? Когда еще я смогу увидеть столько важных особ...
   - Издеваешься?
   - Замечательная идея, Гаррет. Стоит согласиться.
   Ага, держи карман шире. Только этого мне и не хватало для полноты впечатлений.
   - Не лезь, старый хрыч. Тебе с Тинни Тейт не объясняться.
   - Как верно заметила мисс Контагъю, мисс Тейт способна рассуждать здраво.
   - Тогда мы толкуем о разных мисс Тейт. - Впрочем, с Тинни он общался поболее моего, так что, может статься, и впрямь знает о ней что-нибудь этакое. Раньше Тинни запросто превращалась в разъяренную львицу. Может, теперь, если что не по ней, она оборачивается саблезубой кошкой?
   - Мне надо пободаться с моим напарником, - сказал я Белинде. - Он тебя поддерживает.
   - Передай, что я беру назад все гадости, которые про него говорила.
   - Не буду. Уж скорее подбавлю от себя - он того заслужил.
   Глава 25
   Я ворвался в апартаменты Покойника.
   - Что все это значит? - раздраженно осведомился я с порога. - Ты что, хочешь, чтобы меня линчевали?
   - Повторяю, мисс Тейт способна рассуждать здраво. Хватит об этом, Гаррет. Есть куда более важные дела.
   - Важные для кого?
   - Для десятков тысяч живых существ. Назови мне хотя бы пятерых убитых за сегодняшний день не-людей, для которых гипотетическая ссора с мисс Тейт была страшнее того, что случилось с ними на самом деле.
   - Нечестный ход, старина. - Так всегда: думаешь, что припер его к стенке, а он раз - и улизнул. - Никто из них не знал Тинни, как знаю ее я...
   - Гаррет!
   - Хорошо, хорошо. Так на что нам сдалась Белинда?
   - Учитывая ситуацию, необходимо закрепить за тобой положение посредника между всеми заинтересованными сторонами. Тем самым ты окажешься в точке, куда будут стекаться все новости, и это позволит тебе получить определенные преимущества перед всяким, кто попытается выйти на Семью. Речь прежде всего о тех, кто сторонится "Кличам и прочей шатии.
   Шатии? Вкусное словечко.
   - Ты о Релвее?
   - И о нем тоже. Другой пример - Макс Вейдер и его приятели, все как один умеренные радикалы. При надлежащем руководстве ты вполне можешь очутиться между экстремистами и сторонниками Слави Дуралейника.
   Догадайтесь сами, кто будет руководить и направлять.
   Ох уж этот мне Покойник с его самомнением! Того и гляди лопнет от собственной гениальности!
   - Погоди, старина. С какой стати им всем меня принимать? Или что, мы загримируем Гаррета под героя из пророчеств?
   - С мистером Вейдером и мистером Релвеем ты уже обо всем договорился. С мисс Контагью недоразумений тоже не будет, поскольку она сама предлагает сотрудничество. Остаются только мятежники и борцы за права людей, причем последние проявили к тебе интерес.
   В гробу я видал их интересы. А не влиться ли мне заодно в нестройные ряды самозванных революционеров, которые попрятались, едва Танфер захлестнула волна человеколюбия? Пожалуй, не стоит: эти ребята на отшибе, их никто в расчет не принимает.
   - Не выгорит, умник. Они просто дверью ошиблись. Я им это доходчиво разъяснил.
   - Гаррет, прибегнув к твоей манере изъясняться, отвечу так: не дуй на воду, не обжегшись на молоке. Для них ты прежде всего - ветеран войны.
   - Ну да, хорош ветеран! Живет с логхиром и попугаем-психопатом, и лучший друг у него - наполовину эльф!
   - У всех у нас есть свои слабости. Вы, люди, часто прозреваете истину уже в зрелом возрасте. Иными словами, ты их обманешь - потому что они хотят обманываться. Но меня беспокоят не столько они, сколько Слави Дуралейник.
   - Ради него я стараться не стану. Хватит с меня того, что ты им бредишь.
   - По правде сказать, Гаррет, им бредило мое молодое "я", с которым мы регулярно конфликтуем. Когда Дуралейник был далеко и таскал за бороды наших аристократов, мы охотно его поддерживали, потому что сами недолюбливаем власть предержащих. Но теперь он здесь, среди нас, и цель его представляется мне все более отчетливой - и все более зловещей. Пожалуй, тот Дуралейник, перед гением которого я преклонялся, сгинул вместе со своей мечтой о независимости Кантарда. Или же его назначили главным врагом Каренты, поскольку иных врагов у нас не осталось, хотя мы их, безусловно, заслуживаем.
   - Опять это гнусное словечко!
   - Какое именно?
   - "Мы". - Почему-то не-люди при всяком удобном случае не преминут напомнить, что Карента создана людьми. И вообще, их хлебом не корми, только дай понасмехаться над человеческими законами и установлениями...
   - Замечательно! Продолжай в том же духе, и "Клич" примет тебя с распростертыми объятиями. Мало того, с такой логикой ты наверняка окажешься в их Внутреннем круге.
   - Ну не хочу я этим заниматься!
   - Выбора нет, Гаррет. Нам выпало жить в эпоху перемен. Всяк должен сделать свой выбор. Того, кто откажется выбирать, сожрут с потрохами, ибо он останется один. Но тем, кто, подобно нам, видит знаки и угадывает предзнаменования, тем предоставлена возможность одолеть подступающую тьму.
   - Не сотрясай попусту воздух, старый хрыч. Не надо меня убеждать, что вода мокрая. При всех своих благородных порывах я лучше буду защищать справедливость и божественное право правителей Каренты из своего кабинета. Позащищаю, пивка попью, с Элинор поболтаю - и снова защищать.
   - Л ты утверждаешь, что я ленив.
   - Только потому, что амбиций у тебя не больше, чем у кости, пролежавшей в земле лет двадцать. Коли уж на то пошло, ты-то на улицу не суешься и под дождем не бегаешь.
   - Этот вопрос также требует осмысления и обсуждения.
   Глава 26
   - Как нельзя кстати, - пробормотал я, когда кто-то ближе к полудню принялся колотить во входную дверь.
   - Мои люди в точности исполняют поручения, - заметила Белинда, - и делают все вовремя. У нас такой порядок.
   - Расслабься, Белинда, стань обыкновенной женщиной, хотя бы на чуть-чуть...
   - Я пытаюсь, Гаррет. Но у меня в голове точно демон какой-то сидит. И зудит, зудит... В конце концов он сведет меня с ума.
   Я кивнул. Вот оно, тяжкое папашино наследие. Посмотрев в "глазок", я увидел на крыльце нетерпеливо переминавшегося с ноги на ногу детину неопределенного происхождения.
   - Этот тип тебе знаком?
   Белинда на миг припала к "глазку" - и почти обняла меня, чтобы не потерять равновесие. Ну как тут ровно дышать?!
   - Да. Его зовут Харкер Двупалый. Это мой" возница.
   - Возница? Да ему не лошадьми править, а огров в подворотнях колошматить.
   - Просто у него такой вид.
   Двупалый постучал снова. Несмотря на то, что с потолка посыпалась побелка, Дин и не подумал высунуть носа из кухни. Должно быть, злился на весь белый свет. И в кои-то веки винил во всех бедах не меня, а нашего мудрого до отвращения домочадца.
   - Погоди минутку, ладно? Я только возьму свой живой эполет.
   - Зачем тебе эта гнусная птица?
   Ну наконец-то! Хоть кто-то разделил мои чувства.
   Покойник в этот самый миг ослабил мысленный контроль, и попугай завопил во все свое по-пугайское горло:
   - Держите меня, держите! Какой типаж! Какая попка!
   - Заткнись, пугало огородное! Как ты себя ведешь в присутствии дамы?
   - Здорово у тебя получается, Гаррет, - сказала Белинда. - Хоть бы разочек губами шевельнул.
   Аргх! Ну вот...
   Не согласиться с попугаем было трудно: именно типаж, и какой типаж! Мечта поэта с легкой склонностью к вампиризму. Вечером она наверняка окажется в центре внимания, в таком-то прикиде (а ей, похоже, того и надо). Может, закутать ее в одеяло, чтоб за нами толпа зевак по улицам не бегала?
   Н-да, вечерок мне предстоит... Алике непременно попытается переплюнуть Белинду. И Нике тоже. А Тинни - если она удосужится заняться собой, с нею рядом вообще поставить некого. Словом, Белинда будет черной розой в саду, где до сих пор не было иных цветов, кроме белых, желтых и алых.
   - Когда б говорил я, птичка эта меня бы расхваливала напропалую, а не задиралась ко всем подряд.
   Белинда засмеялась.
   - Чего уставился? - вдруг спросила она.
   - Странно как-то. Ты - и смеешься. А тебе идет. Смейся почаще.
   - Не могу. Хотя хотела бы.
   Внезапно мне почудилось, будто я перенесся на несколько лет назад и, услышал голос Чодо Контагью: дескать, он вовсе не желает быть плохим парнем, но обстоятельства складываются так, что либо он будет отъявленным злодеем, с которым никто не рискнет связываться, либо ему придется лизать чью-то задницу. У тех, кто не в ладах с законом, все просто: выживают сильнейшие.
   Семейке Контагью до сих пор удавалось выживать.
   Я распахнул дверь. Белинда проскользнула мимо меня и шепнула что-то своему верзиле.
   Тут и Дин соизволил наконец высунуться из кухни.
   - Свой ключ не забыли, мистер Гаррет?
   - Нет. И не вздумай запереть дверь на цепочку, понял?
   Он уговорил меня поставить дорогущий дверной замок - под тем предлогом, что тогда ему не придется дожидаться моего возвращения среди ночи. Впрочем, дожидаться он по-прежнему дожидался, так что покупка замка явно преследовала одну-единственную цель - разорить Гаррета.
   - Конечно, мистер Гаррет, не беспокойтесь. Я бросил на него косой взгляд. Честно говоря, мне не понравился его тон.
   - Спасибо за заботу, Дин. - Я захлопнул дверь и прибавил, нарочно не понижая голоса:, - Нет, жить с ним - все равно что быть женатым без доступа к телу.
   Ладно, пошли. Я помахал миссис Кардонлос, торчавшей на своем крыльце. Интересно, сама-то она знает, кого - или что - высматривает? И где прячется мистер Кардонлос? Должно быть, сбежал много лет назад и теперь живет счастливой жизнью вдали от своей благоверной...
   Миссис Кардонлос воззрилась на Белинду. Ее глаза чуть не выскочили из орбит, а рот разинулся так, что подбородок едва не рухнул на крыльцо.
   Ну, теперь-то у нее будет о чем посудачить. И что они все находят в этом типе?
   Экипаж Белинды, как сообщил Двупалый, стоял за углом. Мы двинулись следом за возницей. Поглядывая на него, я догадался, откуда взялось прозвище: он шагал, сильно припадая на одну ногу, и кренился набок, словно ему не хватало точек опоры.
   Повернувшись к Белинде, я заломил бровь. Она поняла, о чем я хотел спросить.
   - Харкер достался мне от отца. - Белинда издала некий звук; была бы на ее месте какая-нибудь другая девица, я бы сказал, что она прыснула. - Знаешь, у него есть брат-близнец. Харкер Безносый. Обоим не слишком повезло на войне.
   У меня с языка сорвались слова, которые всегда наготове у тех, кто сумел вернуться домой:
   - Еще как повезло! Они ведь остались в живых.
   Если приглядеться к мужчинам на улице, особенно к тем, кто марширует в рядах человеколюбцев, практически у каждого лицо и тело в шрамах от ранений. А есть и другие раны - душевные, их исцелить куда сложнее. И душевных ран не избежал никто - ни крестьянин из захолустья, ни наши правители...
   Разумеется, всякие там герцоги или повелители бурь в грязных окопах не корчились, не глушили самогонку, чтоб хоть немного согреться, и не курили "травку", чтоб хоть немного отвлечься. Но и за дверями роскошных особняков и пышных дворцов скрывалось обыкновенное человеческое горе, ибо война не щадила никого... В семьях танферских богатеев хватало своих Томов Вейдеров.
   Об этом предпочитают молчать. Рассказывают о подвигах, о славных победах, а о боли и ужасах и не вспоминают. Послушать Покойника, так все исторические труды и все предания имеют лишь косвенное отношение к тому, что произошло на самом деле, - иными словами, история такова, какой ее велели считать те, кто нами управляет.
   Глава 27
   - Гаррет, ты ж у нас всегда весельчак был, - проговорила Белинда. - Циник, конечно, но в наше время все кругом циники. Где же твои шуточки?
   - Дорогуша, я как-то спросил одного умника, отчего вокруг столько мрачных старых пердунов.
   Он ответил, что у каждого из нас свой запас шуток, и это запас рано или поздно иссякает, и жизнь останавливается. Я испугался: а вдруг у меня осталась последняя шутка, и если я ее вышучу, что тогда? Совсем не хочется становиться мрачным старым пердуном.
   Белинда то ли не поняла, о чем я толкую, то ли не оценила моего остроумия.
   - Ты надо мной смеешься?
   - Разве я посмею? Просто вспоминаю, чему меня учили в детстве. Тот умник, он был настолько стар, что помнил времена, когда Карента не воевала с венагетами.
   - Человек?
   - Угу. Ветхий днями.
   Гномы, эльфы и некоторые другие не-люди живут на свете едва ли не дольше логхиров и весьма хорошо при этом сохраняются. Эльфы даже утверждают, что они бессмертны, но мой всезнайка-партнер сомневается в достоверности сих утверждений. Среди его знакомых не было эльфов, которых не прикончили бы в сравнительно молодом возрасте.
   Байки насчет эльфийского бессмертия - из того же свода мифов, что и россказни про гномов и троллей: мол, если выманить гнома из шахты средь бела дня или заболтать тролля так, чтоб он не заметил наступления рассвета, то и тот, и другой обратятся в камень. Мой вам совет: не торопитесь этому верить. Жизнь - штука драгоценная, не стоит рисковать ею попусту. Не то на собственной шкуре узнаете, что это за красная жижа у тролля на лапах.
   Ну да, днем на улицах Танфера троллей не встретишь, но только потому, что тролли избегают городов. Для них в городе слишком много суматохи. А коли все-таки отправитесь на поиски троллей - поглядывайте по сторонам, не то столкнетесь нос к носу с шайкой гномов, решивших поживиться вашими денежками; и это может произойти и ночью, и утром, и днем.
   - Этот старик, - продолжил я, - замечательно рассказывал всякие истории. Жаль, что некому было их записать. Он говаривал, что последнюю шутку с человеком играет смерть, а лично он этой шутки еще не слыхал, потому и жив.
   - Мой отец тоже так говорит.