Страница:
гонец с депешей. В ней говорилось, что нас могут отозвать на запад.
Наверное, теперь пришел приказ.
- На запад? Ты серьезно?
- Ага.
Вы бы слышали, сколько сарказма он умудрился вложить в это коротенькое
словцо!
Да, но приказ и в самом деле глупый. Если условно принять Чары за
пограничную точку между востоком и западом, то из Бирки нам топать две
тысячи с лишком миль. При самых благоприятных условиях - трехмесячный
переход. Однако местность, которую нам предстоит пересечь, можно назвать
какой угодно, только не благоприятной. Тут и дороги-то есть не везде.
Выходит, шесть месяцев - и то по самым оптимистичным подсчетам.
И снова я переживаю заранее! Надо подождать, там увидим.
Но то, что мы увидели - вернее, услышали, - ИЗУМИЛО даже Капитана с
Лейтенантом.
Мы с трепетом ждали, когда же Гоблин наконец придет в себя. Капитан
развернул карту, прикидывая возможный маршрут до Стужи и недовольно ворча,
поскольку все дороги на запад шли через равнину Страха. Гоблин прочистил
горло.
Напряжение нарастало. Гоблин старательно отводил от нас глаза. Новости,
стало быть, неприятные.
- Нас отзывают, - просипел он. - Это была Госпожа. Она беспокоится.
Сначала мы отправимся в Стужу. Там нас встретит кто-нибудь из Взятых и
поведет в Курганье.
Мои товарищи нахмурились, обмениваясь удивленными взглядами.
- Ох, - пробормотал я. - Чтоб я сдох.
- В чем дело, Костоправ? - спросил Капитан. Они не понимали. А все
потому, что плохо знали историю.
- Да ведь это то самое место, где похоронен Властелин! Где все они были
похоронены до поры до времени. В лесу, к северу от Весла.
Мы были в Весле семь лет назад. Не больно-то дружелюбный город.
- От Весла?! - взревел Капитан. - От Весла?! Но до него двадцать пять
сотен миль!
- Накинь еще пару сотен до Курганья. Он уставился в карты:
- Бесподобно. Просто бесподобно. Это значит - не только равнина Страха,
но еще и Пустые холмы с Ветреным Краем в придачу! Ну просто бесподобно! Надо
полагать, нас ждут там на следующей неделе?
Гоблин покачал головой.
- Госпожа не торопит нас, Капитан. Но она встревожена и хочет, чтобы мы
двигались в нужном направлении.
- Она объяснила, почему и зачем? Гоблин только усмехнулся. Разве
Госпожа когда-нибудь снисходила до объяснений? Черта с два!
- Ясненько, - пробормотал Капитан. - Значит, просто от скуки. Ей скучно
- и она приказывает нам прошагать полпланеты. Я в восторге. - И он велел
Лейтенанту начать приготовления к походу.
Приказ был, конечно, дурацкий - безумный приказ, идиотизм в квадрате, -
но не такой бессмысленный, как выходило из слов Капитана. Тем более что он
морально готовился к чему-то в этом роде со дня получения депеши. Вообще
говоря, сделать кувырок назад не так уж трудно. Беда лишь в том, что никому
не хотелось кувыркаться.
На западе места куда приятнее, чем здесь, однако не настолько, чтобы
кто-то из нас горел желанием топать в такую даль.
Она что, не могла подыскать какой-нибудь отряд поближе?
Мы жертвы своего собственного профессионализма. Госпожа всегда посылает
нас туда, где положение становится особенно угрожающим. Она знает, что мы
справимся лучше всех.
Черт побери. И еще раз черт побери.
Шед отдал Крейгу только девять из десяти лев. На оставшуюся монету он
купил дров, вина и пива, чтобы пополнить свои запасы. Но другие кредиторы
тотчас прослышали о его богатстве, так что небольшое улучшение в делах не
принесло ему ничего хорошего. Следующий взнос Крейгу он выплатил, заняв
денег у ростовщика по имени Гилберт.
Он поймал себя на мысли, что с нетерпением ждет чей-нибудь смерти. Еще
десять лев могли бы дать ему реальный шанс пережить эту зиму.
А зима выдалась суровой. В гавани все замерло. Работы в Котурне не
было. Единственной отдушиной для Шеда оказался Аза. Каждый раз, когда ему
сдавалось улизнуть от Крейга, Аза приносил немного дров, не оставляя
трогательных попыток купить себе друга. Вот и теперь он заявился с охапкой.
И доверительно шепнул:
- Будь осторожнее, Шед. Крейг знает, что ты ходил к Гилберту. - Шед
посерел. - Он уже нашел на "Лилию" покупателя. Теперь они вместе собирают
девчонок.
Шед кивнул. Содержатели борделей вербовали отчаявшихся женщин именно в
это время года. К лету - сезону наплыва моряков - они будут уже морально
сломлены и готовы к работе.
- Подонок. А я-то поверил, что он дал мне передышку! Сам дурак,
конечно. Так, значит, он решил прибрать к рукам и мои денежки, и таверну.
Вот подонок!
- Ну, я тебя предупредил.
- Да. Спасибо, Аза.
Очередной день выплаты надвигался на Шеда, как тяжелая колесница.
Гилберт отказал ему в займе. Мелкие кредиторы осадили "Лилию". Крейг
натравил их на кабатчика, точно свору собак.
Шед поднес Ворону бесплатную кружку вина.
- Можно присесть?
Губы Ворона тронула еле уловимая улыбка.
- Это твое заведение. В последнее время ты не очень-то дружелюбен, Шед.
- Я просто нервничаю, - солгал Шед. На самом деле при виде Ворона его
одолевали муки совести. - Долги заедают.
Ворон, похоже, видел его насквозь.
- И ты подумал, что я могу тебе помочь?
- Да! - почти простонал хозяин таверны. Ворон тихо рассмеялся. Шеду
показалось, что он уловил в этом смехе торжествующие нотки.
- Ладно, Шед. Сегодня ночью?
Шед представил себе, как его матушку увозят на телеге Хранители, и
поборол приступ отвращения к самому себе.
- Ага.
- Отлично. Но на сей раз ты будешь помощником, а не партнером. - Шед
сглотнул и закивал. - Уложишь старушку спать и спускайся сюда. Понял?
- Да, - прошептал Шед.
- Хорошо. А теперь отвали. Ты меня раздражаешь.
- Как скажете, сударь.
Шед отошел. Весь оставшийся день он никому не мог смотреть в глаза.
***
В Речной долине завывал сердитый ветер, швырял в лицо колючие хлопья
снега. Шед тоскливо съежился, ощущая под собой толстую наледь, покрывшую
сиденье фургона. Погода портилась прямо на глазах.
- Почему именно сегодня? - проворчал он.
- Лучшее времечко. - Ворон выбивал зубами дробь. - Никто нас не
застукает. - Он свернул в Бакалейный проезд, от которого отходили
бесчисленные узкие переулки. - Здесь отличные охотничьи угодья. В такую
погоду все доходяги расползаются по углам и мрут как мухи.
Шеда затрясло. Слишком он стар для всего этою. Но именно потому и
нельзя отступать. Чтобы не пришлось каждую ночь дрожмя дрожать на улице.
Ворон остановил фургон.
- Проверь-ка этот закоулок.
Стоило Шеду спрыгнуть на землю, как у него заныли ноги. Ну и ладно. По
крайней мере ясно, что он их не отморозил.
Переулок был темный, и Шед искал скорее чутьем, чем глазами. Увидел под
навесом какую-то груду тряпья, но она вдруг шевельнулась и забормотала. Шед
опрометью бросился назад.
К фургону он подбежал в тот момент, когда Ворон что-то запихивал на
дно. Шед отвел глаза. Мальчику было не больше двенадцати. Ворон прикрыл тело
соломой.
- Один есть. В такую ночь должен быть неплохой улов. Шед проглотил
готовый вырваться протест и залез на сиденье. Он думал о своей матери. Она и
одной такой ночи на улице не переживет.
В следующем переулке он нашел свой первый труп. Старик упал и замерз,
потому что не смог подняться. С болью в душе Шед потащил тело к фургону.
- Отличная ночка, - заметил Ворон. - Никакой конкуренции. В такую ночь
Хранителей из дома палкой не выгонишь. - И беззаботно добавил: - Трупешников
можно насобирать целую кучу.
Позже, когда они подъехали еще ближе к берегу ч нашли еще по мертвецу,
Шед спросил:
- А вы-то зачем этим занимаетесь?
- Мне тоже деньги нужны. Я собираюсь в далекий путь. А жмурики приносят
хороший доход, к тому же быстро и без особого риска.
Шеду подумалось, что предприятие это куда более рискованное, чем
кажется Ворону. Если их поймают, то разорвут на куски.
- Вы ведь родом не из Арчи, верно?
- Я родился на юге. Моряк с разбитого корыта. Шед не поверил ему.
Выговор у Ворона был хотя и мягкий, но совсем не такой, как у южан.
Однако кабатчик не осмелился назвать подельника лжецом и выпытывать у
него правду.
Разговор продолжался урывками. Шеду так и не удалось больше ничего
узнать ни о прошлом Ворона, ни о его намерениях.
- Пойдешь в ту сторону, - сказал ему Ворон. - А я проверю здесь.
Последняя остановка, Шед. Я выдохся.
Шед кивнул, мечтая лишь о том, чтобы эта ночь поскорее закончилась. К
своему стыду, он начал воспринимать людей на улице как неодушевленные
предметы и ненавидеть их за то, что они умирают так по-идиотски в самых
неподходящих местах.
Услышав тихий оклик, он быстро повернул назад. Ворон нашел еще один
труп. На сегодня, стало быть, хватит. Шед прибавил шагу.
Ворон ждал его, сидя в фургоне. Шед вскарабкался на сиденье, съежился,
пряча от ветра лицо. Ворон натянул поводья, мулы тронулись.
Они проехали уже половину моста над Портовой рекой, когда Шед услышал
стон.
- Что? - Одно из тел шевельнулось. - Ох черт! Ворон!..
- Он все равно загнется.
Шед снова съежился и уставился на здания маячившие на северном берегу.
Ему хотелось спорить, хотелось драться, хотелось сделать хоть что-нибудь,
чтобы не принимать участия в этом зверстве.
Часом позже он опять поднял глаза - и не узнал окрестностей. Вдоль
дороги на значительном расстоянии друг от друга стояли большие дома с
темными окнами.
- Где мы?
- Почти на месте. Еще полчаса, если только гололед не слишком сильный.
Шед представил себе, как фургон валится в канаву. Что тогда? Плюнуть на
все и бежать, надеясь, что их не выследят? Давешний стыд сменился страхом.
И тут до него дошло, куда они едут. Дорога вела прямиком в тот
проклятый черный замок.
- Ворон...
- Ну что еще?
- Мы едем к черному замку.
- А ты думал куда?
- Там кто-нибудь живет?
- Да. Чего ты так разволновался?
Ворон был чужеземцем. Он не мог понять, что значил для Арчи черный
замок. Люди, которые подходили к нему слишком близко, исчезали. Город
предпочитал делать вид, что замка попросту не существует.
Шед, запинаясь, поведал о своих страхах.
Ворон пожал плечами:
- Это только доказывает твое невежество.
Сквозь поземку проглянула темная громада замка.
Здесь, на вершине, снегопад ослабел, зато ветер выл еще свирепее.
Смирившись, Шед пробормотал:
- Ну что ж, чему быть, того не миновать. Громада превратилась в
зубчатые стены, шпили, башни. Нигде ни огонька. Ворон остановил фургон у
ворот, спрыгнул и постучал тяжелым дверным кольцом. Шед сгорбился, надеясь в
душе, что никто не откроет.
Ворота отворились мгновенно. Ворон вновь забрался на сиденье.
- Н-но, мулы! Пошли!
- Мы же не поедем туда, вовнутрь?
- Почему бы и нет?
- Эй! Нет, ни за что! Не надо...
- Заткнись, Шед. Хочешь получить деньги - поможешь разгружать.
Шед подавил рыдание. Так они не договаривались! Ворон проехал в ворота,
свернул направо и остановился под широкой аркой. Одинокий фонарь тщетно
боролся с тьмой, поглотившей арочный проезд. Ворон спрыгнул на землю. Шед, с
натянутыми как струны нервами, последовал за ним. Они вытаскивали тела из
фургона и бросали их рядом на каменные плиты. Потом Ворон сказал:
- Садись обратно в фургон. И держи язык за зубами.
Одно из тел пошевелилось. Шед застонал. Ворон больно ущипнул его за
ногу:
- Заткнись!
Из тени возникла фигура - длинная, тощая, в широких черных штанах и
рубахе с капюшоном. Она быстро осмотрела тела и вроде осталась довольна.
Потом она повернулась к Ворону. Шед мельком увидел лицо, сплошь состоящее из
острых углов и теней, - глянцевитое, желто-зеленое, холодное, с парой мягко
светящихся глаз.
- Тридцать. Тридцать. Сорок. Тридцать. Семьдесят, - сказала эта тварь.
- Тридцать. Тридцать. Пятьдесят. Тридцать. Сто, - ответил Ворон.
- Сорок. Восемьдесят.
- Сорок пять. Девяносто.
- Сорок. Девяносто.
- По рукам.
Они торговались! По поводу стариковских трупов Ворон препираться не
стал. За мальчика тварь поднять цену отказалась. А вот за умирающего
надбавила.
Шед смотрел, как фигура в капюшоне, не отходя от трупов, отсчитывает
деньги. Ничего себе - да это ж целое состояние! Двести двадцать серебряных
монет! Да с такими-то деньжищами можно сровнять "Лилию" с землей и построить
новое заведение! А то и вовсе убраться из Котурна.
Ворон ссыпал серебро в карман пальто. Шеду он дал пять монет.
- И это все?
- Разве плохо за одну ночную смену? Неплохо бы хоть за месяц столько
зарабатывать. Но получить всего пять из...
- В прошлый раз мы были партнерами, - сказал Ворон, запрыгнув на
сиденье. - Возможно, мы будем ими опять. Но нынче ночью ты был лишь наемным
подсобником. Понял? - В голосе его появились жесткие нотки Шед кивнул, снова
охваченный страхом.
Ворон подал фургон назад. Шеда внезапно пробрал озноб. Под аркой стояла
адская жара. Шед содрогнулся, ощутив на себе голодный взор существа в
капюшоне.
Мимо скользнула темная, стеклянно блестящая стена без стыков. - О Боже!
Он видел ее насквозь! В ней были кости, обломки костей, тела, части тел
- застывшие, как взвесь в растворе, они точно плыли в ночи. Когда Ворон
свернул к воротам, перед Шедом мелькнуло лицо, не спускающее с фургона глаз.
- Что же это за место такое?!
- Не знаю, Шед. И знать не хочу. Я знаю только, что здесь платят
хорошие деньги. А мне они нужны. Мне предстоит дальняя дорога.
В Стуже нас должен был встретить Взятый по прозванию Хромой. Мы провели
на марше сто сорок шесть дней. Это были долгие дни, тяжелые и изматывающие.
Люди и животные шли вперед неохотно, просто по привычке. Войско в хорошей
форме, типа нашего, может покрыть за день миль пятьдесят или даже сто, если
очень постарается, - но не неделю за неделей и месяц за месяцем, тем более
по невероятно дрянным дорогам. Умный командир не гонится за скоростью на
долгом марше. Ведь усталость накапливается с каждым днем, и люди просто
сломаются, если задать им слишком быстрый темп.
Учитывая, что за территории нам довелось пересечь, время мы показали
очень даже сносное. Между Томом и Стужей есть такие горы, где и пять миль в
день - замечательный результат, а есть еще и пустыни, где приходилось
блуждать в поисках води, и реки, через которые мы переправлялись по
несколько дней на самодельных плотах. Нам еще повезло, что, добравшись до
Стужи, мы потеряли всего двоих человек.
Капитан весь сиял, довольный проделанной работой, - пока его не вызвал
военный губернатор.
Вернувшись от него, наш медведь собрал офицеров и старших сержантов -
Плохие новости, - сказал он. - Госпожа посылает Хромого, чтобы тот перевел
нас через равнину Страха. Нас и караван, который мы будем сопровождать.
Мы в ответ лишь угрюмо молчали. Между Отрядом и Хромым была давняя
кровная вражда.
- Выступаем скоро? - спросил Ильмо. Все мы нуждались в отдыхе. Никто
нам его, естественно, не обещал: ни Госпожа, ни Взятые, как правило, не
считаются с человеческими слабостями, но все-таки...
- Точное время неизвестно. Однако не расслабляйтесь. Хромого еще нет,
но он может появиться хоть завтра.
Может, конечно. На коврах-самолетах, которые есть у Взятых, можно
прибыть куда угодно за пару дней.
- Будем надеяться, его задержат какие-нибудь другие дела, - пробормотал
я себе под нос.
Мне не хотелось снова с ним встречаться. В прошлом мы довольно-таки
сильно ему насолили. До битвы под Чарами Отряд тесно сотрудничал со Взятой
по прозвищу Душелов. Она не раз вовлекала нас в свои интриги, пытаясь
дискредитировать Хромого - отчасти из-за старинной вражды, отчасти потому,
что тайно работала на Властелина. Ей удалось настроить против Хромого даже
Госпожу, и та чуть было не уничтожила его, но потом полностью восстановила в
правах и привлекла к участию в решающей битве.
Давным-давно, в самом начале эпохи Владычества, за столетия до
основания империи Госпожи, Властелин победил своих самых опасных соперников
и заставил их служить себе. Так у него появились десять злодеев, прозванных
вскоре Десятью Взятыми. Когда Белая Роза подняла народ против жестокого
правления Властелина, Взятые были погребены вместе с ним. Но уничтожить их
она не смогла.
Мирные столетия притупили людскую бдительность. Один любопытный колдун
попытался войти с Госпожой в контакт. Госпожа использовала его, чтобы
вырваться на волю, и Десять Взятых восстали из могил вместе с ней. В течение
жизни одного поколения они создали новую империю тьмы. И с этой империей
сражались вот уже два поколения повстанцев, чьи пророки твердили, будто
Белая Роза скоро родится вновь, в другом воплощении, и приведет их к
окончательной победе.
Какое-то время казалось, что они победят. Наши армии были разбиты.
Провинции пали. Взятые враждовали между собой и убивали друг друга. Девять
из Десяти погибли. Но Госпожа частично возместила свои потери, взяв трех
повстанческих полководцев:
Перо, Странника и Шепот - возможно, лучшего генерала со времен Белой
Розы. Ох и давала же она нам прикурить, пока ее не взяли!
Пророки мятежников были правы во всем, за исключением последнего и
решающего боя. Они считали, что их поведет на него новая Белая Роза. Но
этого не случилось. Им не удалось найти ее вовремя.
А между тем она жила уже в своем новом воплощении. Но жила по нашу
сторону от линии фронта, даже не подозревая о том, кто она такая. Я узнал о
ней - и именно благодаря этому знанию моя жизнь не будет стоить и ломаного
гроша, если меня подвергнут допросу.
- Костоправ! - рявкнул Капитан. - Проснись!
Все уставились на меня, недоумевая, как я могу предаваться грезам,
когда он говорит такие вещи.
- Что?
- Ты не слушал меня?
- Нет.
Он одарил меня самым медвежьим из своих свирепых взглядов. - Ну так
послушай! Готовься к путешествию на ковре, когда прибудет Взятый. С собой
можешь взять не больше пятидесяти фунтов барахлишка.
Ковер? Взятый? Какого черта? Я оглянулся вокруг. Некоторые ухмылялись.
Другие смотрели на меня с сочувствием. Полет на ковре?
- Зачем?
- Госпожа хочет послать десять человек на подмогу Шепот и Перу в
Курганье, - терпеливо объяснил Капитан. - Я не знаю зачем. Ты один из тех,
кого она выбрала.
Легкий приступ страха.
- Почему я?
Я уже побывал в ее любимчиках, и это было круто.
- Возможно, она все еще любит тебя. Старая любовь не ржавеет.
- Капитан!..
- Потому что она так сказала, Костоправ. - Да, такого аргумента
достаточно. С ним не поспоришь. Кто остальные девять?
- Не спи, тогда все узнаешь. И не переживай заранее, успеешь еще. А
сейчас вернемся к нашим баранам.
***
Шепот прибыла в Стужу раньше Хромого. Не успел я опомниться, как
обнаружил, что бросаю свое барахло на ее ковер-самолет. Пятьдесят фунтов.
Остальное я оставил на хранение Одноглазому и Молчуну.
Ковер называется ковром лишь из вежливости, то бишь по традиции. На
самом деле это кусок грубого полотна, натянутый на деревянную раму в фут
высотой. Моими попутчиками оказались Ильмо, возглавивший нашу команду, и
Шишка. Шишка - лентяй, каких свет не видывал, но мечом орудует классно.
Наше снаряжение вместе с еще сотней фунтов груза, принадлежащего
ребятам, которые присоединятся к нам позже, лежало посередине ковра. Ильмо и
Шишка трясущимися руками привязались к двум задним углам деревянной рамы.
Мое место было спереди, слева. Справа сидела Шепот. Все мы напялили на себя
кучу одежек, так что еле могли шевельнуться. Полет будет быстрым и на
большой высоте, предупредила нас Шепот. А температура наверху очень низкая.
Меня трясло не меньше, чем Ильмо и Шишку, хотя мне уже доводилось
летать на коврах. Я любил вид с высоты, но страшился того предощущения
падения, что неизбежно сопутствует полету. Я боялся также равнины Страха,
где в воздухе шныряют странные и кровожадные твари.
- В сортир все сходили? - поинтересовалась Шепот. - Полет будет долгим,
О том, что мы можем обмочиться со страха - а в воздухе такое случалось, -
она упоминать не стала, Голос у Шепот приятный и мелодичный, как у тех
женщин, что приходят к вам в последнем сне перед пробуждением. Но внешность
ее совершенно не соответствует голосу. Шепот до кончиков ногтей выглядит
именно тем закаленным воякой, каким и является на самом деле. Она смерила
меня взглядом, очевидно припомнив нашу предыдущую встречу в Облачном лесу.
Мы с Вороном лежали в засаде там, где Шепот собиралась встретиться с
Хромым, чтобы переманить его на сторону мятежников. Засада увенчалась
успехом. Ворон скрутил Хромого. Я взял в плен Шепот. Потом подоспели Душелов
с Госпожой и завершили дело. Шепот стала первой из новых Взятых со времен
эпохи Владычества.
Она подмигнула.
Полотно хлопнуло меня по заду. Мы стремительно взлетали ввысь.
Пересекать равнину Страха по воздуху, конечно, быстрее, но это все
равно ужасно. Летучие киты то и дело преграждали нам путь. Мы молнией
огибали их: они летают медленно и не выдерживают соревнования в скорости. Но
с их спин подымались бирюзовые манты, неуклюже взмахивали крылами, ловя
восходящие воздушные потоки, а потом взмывали над нами и камнем падали вниз,
как орлы на добычу, бросая вызов чужакам, вторгшимся в их воздушное
пространство. Опередить мы их не пытались, зато высоту набирали гораздо
быстрее. Но взлететь выше китов мы не могли. На такой высоте воздух
становится слишком разреженным для людей. А киты поднимались еще на милю и
становились живыми вышками для мант, которые ныряли с них вниз.
Над равниной летали и твари помельче, не такие опасные, хотя и не менее
противные. Как бы там ни было, но мы прорвались. А когда очередная манта
таки напала на нас, Шепот победила ее своим убойным колдовством.
Правда, на это время она отвлеклась от управления ковром. Мы
бесконтрольно падали вниз, пока она не прогнала манту прочь. Я сумел не
расстаться с завтраком, хотя был к этому очень близок. Ильмо с Шишкой я на
сей счет не расспрашивал - не хотел ранить их самолюбие.
Шепот не нападала первой. Это главный закон выживания на равнине
Страха. Не бей первым. Иначе получишь не просто поединок - на тебя
набросятся все окрестные чудовища.
Равнину мы пересекли без потерь, как оно обычно и бывает, когда летишь
на ковре-самолете, и мчались дальше весь день до самой ночи. Потом повернули
на север. Воздух стал холоднее. Шепот сбросила высоту и скорость. Утро
застало нас над Форсбергом, где Отряд начинал когда-то свою службу у
Госпожи. Мы с Ильмо глазели вниз, перегнувшись через край ковра.
- Смотри, вон там Сделка! - крикнул я, показывая пальцем. Мы как-то
стояли в этой крепости, правда, недолго.
Потом Ильмо показал в другую сторону. Там раскинулось Весло - город,
где мы сыграли несколько удачных кровавых шуточек с повстанцами и заслужили
ненависть Хромого. Шепот летела так низко, что мы различали лица на улицах.
Город выглядел не более дружелюбным, чем восемь лет назад.
Миновав Весло, мы поплыли над верхушками Большого леса, древней
девственной чащобы, откуда Белая Роза вела свои кампании против Властелина.
Около полудня Шепот притормозила. Мы снижались над заросшей равниной,
когда-то расчищенной от деревьев. Кучка холмов посреди равнины была
творением рук человеческих, хотя курганы теперь стали едва различимы.
Шепот приземлилась на улице города, большей частью лежащего в руинах. В
этом городе жила Вечная Стража, охранявшая курганы от любых посягательств.
Стража несла свою службу исправно, пока не пала жертвой всеобщей
беспечности.
Триста семьдесят лет понадобилось воскресителям, чтобы открыть
Курганье, но и тогда им не удалось добиться желаемого. Госпожа вместе со
Взятыми вернулась, однако Властелин остался в оковах.
Госпожа вырубила движение воскресителей под корень. Хорошенькая награда
за усердие, верно?
Из дома, недавно отремонтированного, вышло несколько человек. Я
попытался подслушать их разговор с Шепот и уловил пару слов. - Помнишь
Форсберг? - спросил я у Ильмо; разминая одеревеневшие мышцы.
- Все возвращается на круги своя. Слушай, взгляни-ка на Шишку. Он
что-то плохо выглядит.
Ничего страшного я у Шишки не нашел. Он просто перетрусил. Пришлось
потратить немного времени, чтобы убедить его, что мы снова на земле.
Местные жители - потомки Стражи, веками охранявшей Курганье, - провели
нас в наши апартаменты. Город восстанавливался. Мы были первой каплей,
предвещавшей приток свежей крови. Через три дня, совершив следующий полет.
Шепот доставила Гоблина и двоих наших лучших солдат. Они сказали, что Отряд
выступил из Стужи. Я спросил, как там Хромой - по-прежнему держит на нас
зуб?
- По его поведению не скажешь, - ответил Гоблин. - Хотя это ничего не
значит.
Да уж.
Последние четверо из нашей команды прибыли еще через три дня. Шепот
поселилась вместе с нами в казарме. Мы превратились в нечто среднее между
телохранителями и полицейскими. Помимо охраны предводительницы, нам
вменялось в обязанность не допускать посторонних близко к Курганью.
***
Взятая по прозванию Перо заявилась вместе с собственными
телохранителями. Потом прибыли специалисты, чьей задачей было исследовать
Курганье, и привезли с собой рабочих, нанятых в Весле. Рабочие расчищали
чащи и кущи вплоть до границы, очерченной заклятием. Нарушить ее без должной
защиты означало обречь себя на медленную и мучительную смерть. Заклятия,
наложенные Белой Розой, не потеряли силы с воскрешением Госпожи. А та
добавила к ним еще и свои собственные. Похоже, она безумно боится, как бы он
не вырвался на волю.
Наверное, теперь пришел приказ.
- На запад? Ты серьезно?
- Ага.
Вы бы слышали, сколько сарказма он умудрился вложить в это коротенькое
словцо!
Да, но приказ и в самом деле глупый. Если условно принять Чары за
пограничную точку между востоком и западом, то из Бирки нам топать две
тысячи с лишком миль. При самых благоприятных условиях - трехмесячный
переход. Однако местность, которую нам предстоит пересечь, можно назвать
какой угодно, только не благоприятной. Тут и дороги-то есть не везде.
Выходит, шесть месяцев - и то по самым оптимистичным подсчетам.
И снова я переживаю заранее! Надо подождать, там увидим.
Но то, что мы увидели - вернее, услышали, - ИЗУМИЛО даже Капитана с
Лейтенантом.
Мы с трепетом ждали, когда же Гоблин наконец придет в себя. Капитан
развернул карту, прикидывая возможный маршрут до Стужи и недовольно ворча,
поскольку все дороги на запад шли через равнину Страха. Гоблин прочистил
горло.
Напряжение нарастало. Гоблин старательно отводил от нас глаза. Новости,
стало быть, неприятные.
- Нас отзывают, - просипел он. - Это была Госпожа. Она беспокоится.
Сначала мы отправимся в Стужу. Там нас встретит кто-нибудь из Взятых и
поведет в Курганье.
Мои товарищи нахмурились, обмениваясь удивленными взглядами.
- Ох, - пробормотал я. - Чтоб я сдох.
- В чем дело, Костоправ? - спросил Капитан. Они не понимали. А все
потому, что плохо знали историю.
- Да ведь это то самое место, где похоронен Властелин! Где все они были
похоронены до поры до времени. В лесу, к северу от Весла.
Мы были в Весле семь лет назад. Не больно-то дружелюбный город.
- От Весла?! - взревел Капитан. - От Весла?! Но до него двадцать пять
сотен миль!
- Накинь еще пару сотен до Курганья. Он уставился в карты:
- Бесподобно. Просто бесподобно. Это значит - не только равнина Страха,
но еще и Пустые холмы с Ветреным Краем в придачу! Ну просто бесподобно! Надо
полагать, нас ждут там на следующей неделе?
Гоблин покачал головой.
- Госпожа не торопит нас, Капитан. Но она встревожена и хочет, чтобы мы
двигались в нужном направлении.
- Она объяснила, почему и зачем? Гоблин только усмехнулся. Разве
Госпожа когда-нибудь снисходила до объяснений? Черта с два!
- Ясненько, - пробормотал Капитан. - Значит, просто от скуки. Ей скучно
- и она приказывает нам прошагать полпланеты. Я в восторге. - И он велел
Лейтенанту начать приготовления к походу.
Приказ был, конечно, дурацкий - безумный приказ, идиотизм в квадрате, -
но не такой бессмысленный, как выходило из слов Капитана. Тем более что он
морально готовился к чему-то в этом роде со дня получения депеши. Вообще
говоря, сделать кувырок назад не так уж трудно. Беда лишь в том, что никому
не хотелось кувыркаться.
На западе места куда приятнее, чем здесь, однако не настолько, чтобы
кто-то из нас горел желанием топать в такую даль.
Она что, не могла подыскать какой-нибудь отряд поближе?
Мы жертвы своего собственного профессионализма. Госпожа всегда посылает
нас туда, где положение становится особенно угрожающим. Она знает, что мы
справимся лучше всех.
Черт побери. И еще раз черт побери.
Шед отдал Крейгу только девять из десяти лев. На оставшуюся монету он
купил дров, вина и пива, чтобы пополнить свои запасы. Но другие кредиторы
тотчас прослышали о его богатстве, так что небольшое улучшение в делах не
принесло ему ничего хорошего. Следующий взнос Крейгу он выплатил, заняв
денег у ростовщика по имени Гилберт.
Он поймал себя на мысли, что с нетерпением ждет чей-нибудь смерти. Еще
десять лев могли бы дать ему реальный шанс пережить эту зиму.
А зима выдалась суровой. В гавани все замерло. Работы в Котурне не
было. Единственной отдушиной для Шеда оказался Аза. Каждый раз, когда ему
сдавалось улизнуть от Крейга, Аза приносил немного дров, не оставляя
трогательных попыток купить себе друга. Вот и теперь он заявился с охапкой.
И доверительно шепнул:
- Будь осторожнее, Шед. Крейг знает, что ты ходил к Гилберту. - Шед
посерел. - Он уже нашел на "Лилию" покупателя. Теперь они вместе собирают
девчонок.
Шед кивнул. Содержатели борделей вербовали отчаявшихся женщин именно в
это время года. К лету - сезону наплыва моряков - они будут уже морально
сломлены и готовы к работе.
- Подонок. А я-то поверил, что он дал мне передышку! Сам дурак,
конечно. Так, значит, он решил прибрать к рукам и мои денежки, и таверну.
Вот подонок!
- Ну, я тебя предупредил.
- Да. Спасибо, Аза.
Очередной день выплаты надвигался на Шеда, как тяжелая колесница.
Гилберт отказал ему в займе. Мелкие кредиторы осадили "Лилию". Крейг
натравил их на кабатчика, точно свору собак.
Шед поднес Ворону бесплатную кружку вина.
- Можно присесть?
Губы Ворона тронула еле уловимая улыбка.
- Это твое заведение. В последнее время ты не очень-то дружелюбен, Шед.
- Я просто нервничаю, - солгал Шед. На самом деле при виде Ворона его
одолевали муки совести. - Долги заедают.
Ворон, похоже, видел его насквозь.
- И ты подумал, что я могу тебе помочь?
- Да! - почти простонал хозяин таверны. Ворон тихо рассмеялся. Шеду
показалось, что он уловил в этом смехе торжествующие нотки.
- Ладно, Шед. Сегодня ночью?
Шед представил себе, как его матушку увозят на телеге Хранители, и
поборол приступ отвращения к самому себе.
- Ага.
- Отлично. Но на сей раз ты будешь помощником, а не партнером. - Шед
сглотнул и закивал. - Уложишь старушку спать и спускайся сюда. Понял?
- Да, - прошептал Шед.
- Хорошо. А теперь отвали. Ты меня раздражаешь.
- Как скажете, сударь.
Шед отошел. Весь оставшийся день он никому не мог смотреть в глаза.
***
В Речной долине завывал сердитый ветер, швырял в лицо колючие хлопья
снега. Шед тоскливо съежился, ощущая под собой толстую наледь, покрывшую
сиденье фургона. Погода портилась прямо на глазах.
- Почему именно сегодня? - проворчал он.
- Лучшее времечко. - Ворон выбивал зубами дробь. - Никто нас не
застукает. - Он свернул в Бакалейный проезд, от которого отходили
бесчисленные узкие переулки. - Здесь отличные охотничьи угодья. В такую
погоду все доходяги расползаются по углам и мрут как мухи.
Шеда затрясло. Слишком он стар для всего этою. Но именно потому и
нельзя отступать. Чтобы не пришлось каждую ночь дрожмя дрожать на улице.
Ворон остановил фургон.
- Проверь-ка этот закоулок.
Стоило Шеду спрыгнуть на землю, как у него заныли ноги. Ну и ладно. По
крайней мере ясно, что он их не отморозил.
Переулок был темный, и Шед искал скорее чутьем, чем глазами. Увидел под
навесом какую-то груду тряпья, но она вдруг шевельнулась и забормотала. Шед
опрометью бросился назад.
К фургону он подбежал в тот момент, когда Ворон что-то запихивал на
дно. Шед отвел глаза. Мальчику было не больше двенадцати. Ворон прикрыл тело
соломой.
- Один есть. В такую ночь должен быть неплохой улов. Шед проглотил
готовый вырваться протест и залез на сиденье. Он думал о своей матери. Она и
одной такой ночи на улице не переживет.
В следующем переулке он нашел свой первый труп. Старик упал и замерз,
потому что не смог подняться. С болью в душе Шед потащил тело к фургону.
- Отличная ночка, - заметил Ворон. - Никакой конкуренции. В такую ночь
Хранителей из дома палкой не выгонишь. - И беззаботно добавил: - Трупешников
можно насобирать целую кучу.
Позже, когда они подъехали еще ближе к берегу ч нашли еще по мертвецу,
Шед спросил:
- А вы-то зачем этим занимаетесь?
- Мне тоже деньги нужны. Я собираюсь в далекий путь. А жмурики приносят
хороший доход, к тому же быстро и без особого риска.
Шеду подумалось, что предприятие это куда более рискованное, чем
кажется Ворону. Если их поймают, то разорвут на куски.
- Вы ведь родом не из Арчи, верно?
- Я родился на юге. Моряк с разбитого корыта. Шед не поверил ему.
Выговор у Ворона был хотя и мягкий, но совсем не такой, как у южан.
Однако кабатчик не осмелился назвать подельника лжецом и выпытывать у
него правду.
Разговор продолжался урывками. Шеду так и не удалось больше ничего
узнать ни о прошлом Ворона, ни о его намерениях.
- Пойдешь в ту сторону, - сказал ему Ворон. - А я проверю здесь.
Последняя остановка, Шед. Я выдохся.
Шед кивнул, мечтая лишь о том, чтобы эта ночь поскорее закончилась. К
своему стыду, он начал воспринимать людей на улице как неодушевленные
предметы и ненавидеть их за то, что они умирают так по-идиотски в самых
неподходящих местах.
Услышав тихий оклик, он быстро повернул назад. Ворон нашел еще один
труп. На сегодня, стало быть, хватит. Шед прибавил шагу.
Ворон ждал его, сидя в фургоне. Шед вскарабкался на сиденье, съежился,
пряча от ветра лицо. Ворон натянул поводья, мулы тронулись.
Они проехали уже половину моста над Портовой рекой, когда Шед услышал
стон.
- Что? - Одно из тел шевельнулось. - Ох черт! Ворон!..
- Он все равно загнется.
Шед снова съежился и уставился на здания маячившие на северном берегу.
Ему хотелось спорить, хотелось драться, хотелось сделать хоть что-нибудь,
чтобы не принимать участия в этом зверстве.
Часом позже он опять поднял глаза - и не узнал окрестностей. Вдоль
дороги на значительном расстоянии друг от друга стояли большие дома с
темными окнами.
- Где мы?
- Почти на месте. Еще полчаса, если только гололед не слишком сильный.
Шед представил себе, как фургон валится в канаву. Что тогда? Плюнуть на
все и бежать, надеясь, что их не выследят? Давешний стыд сменился страхом.
И тут до него дошло, куда они едут. Дорога вела прямиком в тот
проклятый черный замок.
- Ворон...
- Ну что еще?
- Мы едем к черному замку.
- А ты думал куда?
- Там кто-нибудь живет?
- Да. Чего ты так разволновался?
Ворон был чужеземцем. Он не мог понять, что значил для Арчи черный
замок. Люди, которые подходили к нему слишком близко, исчезали. Город
предпочитал делать вид, что замка попросту не существует.
Шед, запинаясь, поведал о своих страхах.
Ворон пожал плечами:
- Это только доказывает твое невежество.
Сквозь поземку проглянула темная громада замка.
Здесь, на вершине, снегопад ослабел, зато ветер выл еще свирепее.
Смирившись, Шед пробормотал:
- Ну что ж, чему быть, того не миновать. Громада превратилась в
зубчатые стены, шпили, башни. Нигде ни огонька. Ворон остановил фургон у
ворот, спрыгнул и постучал тяжелым дверным кольцом. Шед сгорбился, надеясь в
душе, что никто не откроет.
Ворота отворились мгновенно. Ворон вновь забрался на сиденье.
- Н-но, мулы! Пошли!
- Мы же не поедем туда, вовнутрь?
- Почему бы и нет?
- Эй! Нет, ни за что! Не надо...
- Заткнись, Шед. Хочешь получить деньги - поможешь разгружать.
Шед подавил рыдание. Так они не договаривались! Ворон проехал в ворота,
свернул направо и остановился под широкой аркой. Одинокий фонарь тщетно
боролся с тьмой, поглотившей арочный проезд. Ворон спрыгнул на землю. Шед, с
натянутыми как струны нервами, последовал за ним. Они вытаскивали тела из
фургона и бросали их рядом на каменные плиты. Потом Ворон сказал:
- Садись обратно в фургон. И держи язык за зубами.
Одно из тел пошевелилось. Шед застонал. Ворон больно ущипнул его за
ногу:
- Заткнись!
Из тени возникла фигура - длинная, тощая, в широких черных штанах и
рубахе с капюшоном. Она быстро осмотрела тела и вроде осталась довольна.
Потом она повернулась к Ворону. Шед мельком увидел лицо, сплошь состоящее из
острых углов и теней, - глянцевитое, желто-зеленое, холодное, с парой мягко
светящихся глаз.
- Тридцать. Тридцать. Сорок. Тридцать. Семьдесят, - сказала эта тварь.
- Тридцать. Тридцать. Пятьдесят. Тридцать. Сто, - ответил Ворон.
- Сорок. Восемьдесят.
- Сорок пять. Девяносто.
- Сорок. Девяносто.
- По рукам.
Они торговались! По поводу стариковских трупов Ворон препираться не
стал. За мальчика тварь поднять цену отказалась. А вот за умирающего
надбавила.
Шед смотрел, как фигура в капюшоне, не отходя от трупов, отсчитывает
деньги. Ничего себе - да это ж целое состояние! Двести двадцать серебряных
монет! Да с такими-то деньжищами можно сровнять "Лилию" с землей и построить
новое заведение! А то и вовсе убраться из Котурна.
Ворон ссыпал серебро в карман пальто. Шеду он дал пять монет.
- И это все?
- Разве плохо за одну ночную смену? Неплохо бы хоть за месяц столько
зарабатывать. Но получить всего пять из...
- В прошлый раз мы были партнерами, - сказал Ворон, запрыгнув на
сиденье. - Возможно, мы будем ими опять. Но нынче ночью ты был лишь наемным
подсобником. Понял? - В голосе его появились жесткие нотки Шед кивнул, снова
охваченный страхом.
Ворон подал фургон назад. Шеда внезапно пробрал озноб. Под аркой стояла
адская жара. Шед содрогнулся, ощутив на себе голодный взор существа в
капюшоне.
Мимо скользнула темная, стеклянно блестящая стена без стыков. - О Боже!
Он видел ее насквозь! В ней были кости, обломки костей, тела, части тел
- застывшие, как взвесь в растворе, они точно плыли в ночи. Когда Ворон
свернул к воротам, перед Шедом мелькнуло лицо, не спускающее с фургона глаз.
- Что же это за место такое?!
- Не знаю, Шед. И знать не хочу. Я знаю только, что здесь платят
хорошие деньги. А мне они нужны. Мне предстоит дальняя дорога.
В Стуже нас должен был встретить Взятый по прозванию Хромой. Мы провели
на марше сто сорок шесть дней. Это были долгие дни, тяжелые и изматывающие.
Люди и животные шли вперед неохотно, просто по привычке. Войско в хорошей
форме, типа нашего, может покрыть за день миль пятьдесят или даже сто, если
очень постарается, - но не неделю за неделей и месяц за месяцем, тем более
по невероятно дрянным дорогам. Умный командир не гонится за скоростью на
долгом марше. Ведь усталость накапливается с каждым днем, и люди просто
сломаются, если задать им слишком быстрый темп.
Учитывая, что за территории нам довелось пересечь, время мы показали
очень даже сносное. Между Томом и Стужей есть такие горы, где и пять миль в
день - замечательный результат, а есть еще и пустыни, где приходилось
блуждать в поисках води, и реки, через которые мы переправлялись по
несколько дней на самодельных плотах. Нам еще повезло, что, добравшись до
Стужи, мы потеряли всего двоих человек.
Капитан весь сиял, довольный проделанной работой, - пока его не вызвал
военный губернатор.
Вернувшись от него, наш медведь собрал офицеров и старших сержантов -
Плохие новости, - сказал он. - Госпожа посылает Хромого, чтобы тот перевел
нас через равнину Страха. Нас и караван, который мы будем сопровождать.
Мы в ответ лишь угрюмо молчали. Между Отрядом и Хромым была давняя
кровная вражда.
- Выступаем скоро? - спросил Ильмо. Все мы нуждались в отдыхе. Никто
нам его, естественно, не обещал: ни Госпожа, ни Взятые, как правило, не
считаются с человеческими слабостями, но все-таки...
- Точное время неизвестно. Однако не расслабляйтесь. Хромого еще нет,
но он может появиться хоть завтра.
Может, конечно. На коврах-самолетах, которые есть у Взятых, можно
прибыть куда угодно за пару дней.
- Будем надеяться, его задержат какие-нибудь другие дела, - пробормотал
я себе под нос.
Мне не хотелось снова с ним встречаться. В прошлом мы довольно-таки
сильно ему насолили. До битвы под Чарами Отряд тесно сотрудничал со Взятой
по прозвищу Душелов. Она не раз вовлекала нас в свои интриги, пытаясь
дискредитировать Хромого - отчасти из-за старинной вражды, отчасти потому,
что тайно работала на Властелина. Ей удалось настроить против Хромого даже
Госпожу, и та чуть было не уничтожила его, но потом полностью восстановила в
правах и привлекла к участию в решающей битве.
Давным-давно, в самом начале эпохи Владычества, за столетия до
основания империи Госпожи, Властелин победил своих самых опасных соперников
и заставил их служить себе. Так у него появились десять злодеев, прозванных
вскоре Десятью Взятыми. Когда Белая Роза подняла народ против жестокого
правления Властелина, Взятые были погребены вместе с ним. Но уничтожить их
она не смогла.
Мирные столетия притупили людскую бдительность. Один любопытный колдун
попытался войти с Госпожой в контакт. Госпожа использовала его, чтобы
вырваться на волю, и Десять Взятых восстали из могил вместе с ней. В течение
жизни одного поколения они создали новую империю тьмы. И с этой империей
сражались вот уже два поколения повстанцев, чьи пророки твердили, будто
Белая Роза скоро родится вновь, в другом воплощении, и приведет их к
окончательной победе.
Какое-то время казалось, что они победят. Наши армии были разбиты.
Провинции пали. Взятые враждовали между собой и убивали друг друга. Девять
из Десяти погибли. Но Госпожа частично возместила свои потери, взяв трех
повстанческих полководцев:
Перо, Странника и Шепот - возможно, лучшего генерала со времен Белой
Розы. Ох и давала же она нам прикурить, пока ее не взяли!
Пророки мятежников были правы во всем, за исключением последнего и
решающего боя. Они считали, что их поведет на него новая Белая Роза. Но
этого не случилось. Им не удалось найти ее вовремя.
А между тем она жила уже в своем новом воплощении. Но жила по нашу
сторону от линии фронта, даже не подозревая о том, кто она такая. Я узнал о
ней - и именно благодаря этому знанию моя жизнь не будет стоить и ломаного
гроша, если меня подвергнут допросу.
- Костоправ! - рявкнул Капитан. - Проснись!
Все уставились на меня, недоумевая, как я могу предаваться грезам,
когда он говорит такие вещи.
- Что?
- Ты не слушал меня?
- Нет.
Он одарил меня самым медвежьим из своих свирепых взглядов. - Ну так
послушай! Готовься к путешествию на ковре, когда прибудет Взятый. С собой
можешь взять не больше пятидесяти фунтов барахлишка.
Ковер? Взятый? Какого черта? Я оглянулся вокруг. Некоторые ухмылялись.
Другие смотрели на меня с сочувствием. Полет на ковре?
- Зачем?
- Госпожа хочет послать десять человек на подмогу Шепот и Перу в
Курганье, - терпеливо объяснил Капитан. - Я не знаю зачем. Ты один из тех,
кого она выбрала.
Легкий приступ страха.
- Почему я?
Я уже побывал в ее любимчиках, и это было круто.
- Возможно, она все еще любит тебя. Старая любовь не ржавеет.
- Капитан!..
- Потому что она так сказала, Костоправ. - Да, такого аргумента
достаточно. С ним не поспоришь. Кто остальные девять?
- Не спи, тогда все узнаешь. И не переживай заранее, успеешь еще. А
сейчас вернемся к нашим баранам.
***
Шепот прибыла в Стужу раньше Хромого. Не успел я опомниться, как
обнаружил, что бросаю свое барахло на ее ковер-самолет. Пятьдесят фунтов.
Остальное я оставил на хранение Одноглазому и Молчуну.
Ковер называется ковром лишь из вежливости, то бишь по традиции. На
самом деле это кусок грубого полотна, натянутый на деревянную раму в фут
высотой. Моими попутчиками оказались Ильмо, возглавивший нашу команду, и
Шишка. Шишка - лентяй, каких свет не видывал, но мечом орудует классно.
Наше снаряжение вместе с еще сотней фунтов груза, принадлежащего
ребятам, которые присоединятся к нам позже, лежало посередине ковра. Ильмо и
Шишка трясущимися руками привязались к двум задним углам деревянной рамы.
Мое место было спереди, слева. Справа сидела Шепот. Все мы напялили на себя
кучу одежек, так что еле могли шевельнуться. Полет будет быстрым и на
большой высоте, предупредила нас Шепот. А температура наверху очень низкая.
Меня трясло не меньше, чем Ильмо и Шишку, хотя мне уже доводилось
летать на коврах. Я любил вид с высоты, но страшился того предощущения
падения, что неизбежно сопутствует полету. Я боялся также равнины Страха,
где в воздухе шныряют странные и кровожадные твари.
- В сортир все сходили? - поинтересовалась Шепот. - Полет будет долгим,
О том, что мы можем обмочиться со страха - а в воздухе такое случалось, -
она упоминать не стала, Голос у Шепот приятный и мелодичный, как у тех
женщин, что приходят к вам в последнем сне перед пробуждением. Но внешность
ее совершенно не соответствует голосу. Шепот до кончиков ногтей выглядит
именно тем закаленным воякой, каким и является на самом деле. Она смерила
меня взглядом, очевидно припомнив нашу предыдущую встречу в Облачном лесу.
Мы с Вороном лежали в засаде там, где Шепот собиралась встретиться с
Хромым, чтобы переманить его на сторону мятежников. Засада увенчалась
успехом. Ворон скрутил Хромого. Я взял в плен Шепот. Потом подоспели Душелов
с Госпожой и завершили дело. Шепот стала первой из новых Взятых со времен
эпохи Владычества.
Она подмигнула.
Полотно хлопнуло меня по заду. Мы стремительно взлетали ввысь.
Пересекать равнину Страха по воздуху, конечно, быстрее, но это все
равно ужасно. Летучие киты то и дело преграждали нам путь. Мы молнией
огибали их: они летают медленно и не выдерживают соревнования в скорости. Но
с их спин подымались бирюзовые манты, неуклюже взмахивали крылами, ловя
восходящие воздушные потоки, а потом взмывали над нами и камнем падали вниз,
как орлы на добычу, бросая вызов чужакам, вторгшимся в их воздушное
пространство. Опередить мы их не пытались, зато высоту набирали гораздо
быстрее. Но взлететь выше китов мы не могли. На такой высоте воздух
становится слишком разреженным для людей. А киты поднимались еще на милю и
становились живыми вышками для мант, которые ныряли с них вниз.
Над равниной летали и твари помельче, не такие опасные, хотя и не менее
противные. Как бы там ни было, но мы прорвались. А когда очередная манта
таки напала на нас, Шепот победила ее своим убойным колдовством.
Правда, на это время она отвлеклась от управления ковром. Мы
бесконтрольно падали вниз, пока она не прогнала манту прочь. Я сумел не
расстаться с завтраком, хотя был к этому очень близок. Ильмо с Шишкой я на
сей счет не расспрашивал - не хотел ранить их самолюбие.
Шепот не нападала первой. Это главный закон выживания на равнине
Страха. Не бей первым. Иначе получишь не просто поединок - на тебя
набросятся все окрестные чудовища.
Равнину мы пересекли без потерь, как оно обычно и бывает, когда летишь
на ковре-самолете, и мчались дальше весь день до самой ночи. Потом повернули
на север. Воздух стал холоднее. Шепот сбросила высоту и скорость. Утро
застало нас над Форсбергом, где Отряд начинал когда-то свою службу у
Госпожи. Мы с Ильмо глазели вниз, перегнувшись через край ковра.
- Смотри, вон там Сделка! - крикнул я, показывая пальцем. Мы как-то
стояли в этой крепости, правда, недолго.
Потом Ильмо показал в другую сторону. Там раскинулось Весло - город,
где мы сыграли несколько удачных кровавых шуточек с повстанцами и заслужили
ненависть Хромого. Шепот летела так низко, что мы различали лица на улицах.
Город выглядел не более дружелюбным, чем восемь лет назад.
Миновав Весло, мы поплыли над верхушками Большого леса, древней
девственной чащобы, откуда Белая Роза вела свои кампании против Властелина.
Около полудня Шепот притормозила. Мы снижались над заросшей равниной,
когда-то расчищенной от деревьев. Кучка холмов посреди равнины была
творением рук человеческих, хотя курганы теперь стали едва различимы.
Шепот приземлилась на улице города, большей частью лежащего в руинах. В
этом городе жила Вечная Стража, охранявшая курганы от любых посягательств.
Стража несла свою службу исправно, пока не пала жертвой всеобщей
беспечности.
Триста семьдесят лет понадобилось воскресителям, чтобы открыть
Курганье, но и тогда им не удалось добиться желаемого. Госпожа вместе со
Взятыми вернулась, однако Властелин остался в оковах.
Госпожа вырубила движение воскресителей под корень. Хорошенькая награда
за усердие, верно?
Из дома, недавно отремонтированного, вышло несколько человек. Я
попытался подслушать их разговор с Шепот и уловил пару слов. - Помнишь
Форсберг? - спросил я у Ильмо; разминая одеревеневшие мышцы.
- Все возвращается на круги своя. Слушай, взгляни-ка на Шишку. Он
что-то плохо выглядит.
Ничего страшного я у Шишки не нашел. Он просто перетрусил. Пришлось
потратить немного времени, чтобы убедить его, что мы снова на земле.
Местные жители - потомки Стражи, веками охранявшей Курганье, - провели
нас в наши апартаменты. Город восстанавливался. Мы были первой каплей,
предвещавшей приток свежей крови. Через три дня, совершив следующий полет.
Шепот доставила Гоблина и двоих наших лучших солдат. Они сказали, что Отряд
выступил из Стужи. Я спросил, как там Хромой - по-прежнему держит на нас
зуб?
- По его поведению не скажешь, - ответил Гоблин. - Хотя это ничего не
значит.
Да уж.
Последние четверо из нашей команды прибыли еще через три дня. Шепот
поселилась вместе с нами в казарме. Мы превратились в нечто среднее между
телохранителями и полицейскими. Помимо охраны предводительницы, нам
вменялось в обязанность не допускать посторонних близко к Курганью.
***
Взятая по прозванию Перо заявилась вместе с собственными
телохранителями. Потом прибыли специалисты, чьей задачей было исследовать
Курганье, и привезли с собой рабочих, нанятых в Весле. Рабочие расчищали
чащи и кущи вплоть до границы, очерченной заклятием. Нарушить ее без должной
защиты означало обречь себя на медленную и мучительную смерть. Заклятия,
наложенные Белой Розой, не потеряли силы с воскрешением Госпожи. А та
добавила к ним еще и свои собственные. Похоже, она безумно боится, как бы он
не вырвался на волю.