Страница:
– Не нравится мне это, – произнес Баден-Баден, всматриваясь в небо. – Прямо на нас летят.
– Это так кажется…
Начался пушечный обстрел, и стало понятно, что Баден-Бадену не казалось. Снаряды легли прямо по краю позиций «берсерков», разметав часть боевиков. Самолеты, встав на крыло, пошли на очередной заход.
Предчувствуя неладное, Чинк, предусмотрительно запомнив бортовые номера самолетов и выяснив по специальной программе их позывные, стал вызывать их пилотов:
– Борт А-212-1 «Морион», ответьте… Самолеты пошли в очередную атаку, и всем пришлось искать укрытие, в том числе и радисту. Хотя какое в лесу могло быть укрытие от авиационной пушки?
– Борт А-212-1 «Морион», прекратите… – снова вызвал по рации Чинк командира авиационного крыла, когда самолеты прошлись по лесу всесокрушающим пушечным огнем и пошли на очередной разворот. – Прекратите, прекратите, вы стреляете по своим! Прекратите…
Но пилоты самолетов не слышали или не хотели слышать, ведь у них был четкий приказ, а вызвать их могли не только свои, но и чужие. Такое уже случалось.
Миха Кемпл наблюдал затем, как Чинк кричит в рацию и за тем, как самолеты делают горку перед очередным налетом.
– Стреляй, Медведь! А то через пару-тройку заходов от нас ничего не останется.
– Есть.
Медведь выбрал цель там, где прошелся огнем самолет. Хлопки вышедших из ствола гранат накрыли заданный квадрат.
– Отступаем!
– Прекратите, прекратите, вы стреляете по своим, – продолжал бубнить радист.
– Чинк, чтоб тебя, уходим!
Солдаты бежали прочь, уходя из зоны поражения, когда начался новый обстрел, попрятались и боевики, чтобы не досталось им.
– Прекратите, прек…
– Черт, – выругался Миха.
Плотная очередь хлестнула но лесу, и один из снарядов оборвал Чинка на полуслове, проделав огромную дыру в его груди, пройдя сквозь ствол, как оказалось, гнилого изнутри дерева.
Солдаты, поддерживая раненых, бежали по лесу, а самолеты все продолжали утюжить территорию, казалось, еще с большим ожесточением.
Пять самолетов обстреливали вокруг точки 1,0, 1,0. Корпус машин дрожал от изрыгаемого четырьмя пушками огня, когда тысячи снарядов уносились к земле, вызывая страшные разрушения. А по рации все звучал этот голос:
– Прекратите, прекратите…
– Слушай, Руди, может, это действительно наши?
– Не знаю, что и думать, Дерк, может, и наши, – ответил капитан Цейтон.
– Скорее всего: этот радист сам на нас вышел, хотя нас с самого начала должен был соединить координатор, для корректировки нашего огня.
– Чего ты от меня хочешь, лейтенант?
– Не знаю, может, прекратим огонь? Как бы своих не перебили.
– Прек…
– Упс, кажется, мы его грохнули… – сдавленно, из-за перегрузок, сказал Дерк, отстрелявшись и выводя машину из пике.
– Та-ак, – растягивая слова, произнес капитан, явно приняв какое-то решение. – Гасим здесь всех.
– Но…
– Я сказал, всех!
– Есть, сэр.
Теперь самолеты шли сплошным фронтом, не выбирая участки для обстрела. С направляющих сошли последние ракеты, а пушки перемалывали все то, что уцелело от прошлых заходов.
81
82
83
84
– Это так кажется…
Начался пушечный обстрел, и стало понятно, что Баден-Бадену не казалось. Снаряды легли прямо по краю позиций «берсерков», разметав часть боевиков. Самолеты, встав на крыло, пошли на очередной заход.
Предчувствуя неладное, Чинк, предусмотрительно запомнив бортовые номера самолетов и выяснив по специальной программе их позывные, стал вызывать их пилотов:
– Борт А-212-1 «Морион», ответьте… Самолеты пошли в очередную атаку, и всем пришлось искать укрытие, в том числе и радисту. Хотя какое в лесу могло быть укрытие от авиационной пушки?
– Борт А-212-1 «Морион», прекратите… – снова вызвал по рации Чинк командира авиационного крыла, когда самолеты прошлись по лесу всесокрушающим пушечным огнем и пошли на очередной разворот. – Прекратите, прекратите, вы стреляете по своим! Прекратите…
Но пилоты самолетов не слышали или не хотели слышать, ведь у них был четкий приказ, а вызвать их могли не только свои, но и чужие. Такое уже случалось.
Миха Кемпл наблюдал затем, как Чинк кричит в рацию и за тем, как самолеты делают горку перед очередным налетом.
– Стреляй, Медведь! А то через пару-тройку заходов от нас ничего не останется.
– Есть.
Медведь выбрал цель там, где прошелся огнем самолет. Хлопки вышедших из ствола гранат накрыли заданный квадрат.
– Отступаем!
– Прекратите, прекратите, вы стреляете по своим, – продолжал бубнить радист.
– Чинк, чтоб тебя, уходим!
Солдаты бежали прочь, уходя из зоны поражения, когда начался новый обстрел, попрятались и боевики, чтобы не досталось им.
– Прекратите, прек…
– Черт, – выругался Миха.
Плотная очередь хлестнула но лесу, и один из снарядов оборвал Чинка на полуслове, проделав огромную дыру в его груди, пройдя сквозь ствол, как оказалось, гнилого изнутри дерева.
Солдаты, поддерживая раненых, бежали по лесу, а самолеты все продолжали утюжить территорию, казалось, еще с большим ожесточением.
Пять самолетов обстреливали вокруг точки 1,0, 1,0. Корпус машин дрожал от изрыгаемого четырьмя пушками огня, когда тысячи снарядов уносились к земле, вызывая страшные разрушения. А по рации все звучал этот голос:
– Прекратите, прекратите…
– Слушай, Руди, может, это действительно наши?
– Не знаю, что и думать, Дерк, может, и наши, – ответил капитан Цейтон.
– Скорее всего: этот радист сам на нас вышел, хотя нас с самого начала должен был соединить координатор, для корректировки нашего огня.
– Чего ты от меня хочешь, лейтенант?
– Не знаю, может, прекратим огонь? Как бы своих не перебили.
– Прек…
– Упс, кажется, мы его грохнули… – сдавленно, из-за перегрузок, сказал Дерк, отстрелявшись и выводя машину из пике.
– Та-ак, – растягивая слова, произнес капитан, явно приняв какое-то решение. – Гасим здесь всех.
– Но…
– Я сказал, всех!
– Есть, сэр.
Теперь самолеты шли сплошным фронтом, не выбирая участки для обстрела. С направляющих сошли последние ракеты, а пушки перемалывали все то, что уцелело от прошлых заходов.
81
Солдаты бежали долго, несколько часов, с кроткими передышками, передавая раненых друг другу. Самолеты перепахивали местность еще минут пять и не улетели, пока не израсходовали весь боезапас.
– Там, наверное, даже жучков-древоточцев не осталось, – сказал Медведь.
– Но лучше бы, чтобы там остались бородачи с дырами в башках, – ответил Ломонос.
Кемпл еще раз пересчитал своих бойцов, но цифры остались неизменными: четыре человека убито и трое с осколочными ранениями в конечности от разрывов пушечных снарядов, им Док оказывал первую медицинскую помощь. Погибли двое новичков и радист, и еще один солдат по кличке Мятый, Миха его плохо знал.
На помощь позвать было нечем. Индивидуальные средства связи работали в радиусе семи километров, но на такой дистанции сейчас никого не было, Кемпл это только что проверил. Правда, еще оставались индивидуальные маячки, которые при определенной комбинации цифр могли работать в двух режимах: вызова огня на себя и вызова эвакуации.
Сам отряд засел на одном из холмов, чтобы за ночь отдышаться и наметить план будущих действий. Солдаты, как положено, занимали огневые точки на случай атаки неприятеля.
– Кот, Земен совсем плох, – произнес Док.
– Что так?
– Сильная кровопотеря плюс внутреннее кровотечение, я их как мог остановил, но два осколка в животе…
– Как они там оказались?
– Через бок, между стыками бронежилета прошли. Без госпиталя он долго не протянет.
– Сколько?
– Сутки, максимум полтора.
– Понятно… Сам понимаешь, рации нет, а если включить маячок, то с вероятностью девяносто процентов через час здесь будут бородачи, и только еще через два часа прилетит вертолет. Расход боеприпаса семьдесят процентов. Как думаешь, мы продержимся еще два часа, даже при поддержке с воздуха, особенно если она будет такой же, как сегодня?
– Нет.
– То-то и оно.
– Но что тогда?
– Пусть солдаты сделают носилки. Завтра днем мы постараемся уйти подальше и тогда вызовем эвакуатор.
– Хорошо.
Половина ночи прошла спокойно, солдаты отдохнули и ждали рассвета, чтобы под покровом тумана уйти как можно дальше. Кемпл делал обход лагеря и непроизвольно остановился возле раненых.
– Звезды… – чуть слышно прошептал Земен. – Я ведь в детстве мечтал стать космопроходчиком, открывать новые планеты, новые миры…
Миха сначала подумал, что боец бредит от ран, но потом ощутил, что дождь давно прекратился, и поднял голову к небу. Тучи местами разошлись и в разрывах виднелись необычно крупные точки звезд: так было всегда, когда их долго не видишь. Взглянув на них, Миха тоже вспомнил свои несбывшиеся мечты.
– Тут я тебя очень хорошо понимаю… Но какие наши годы, может, еще станем?
Сразу с нескольких сторон в небо, роняя снопы искр, взлетели осветительные ракеты.
– Черт, как же они нас нашли?..
– К бою! – выкрикнул Миха, надевая шлем.
И тут же со всех сторон послышались автоматные очереди, и где-то совсем близко разорвались гранаты.
– Они нас окружили!
Бой разгорелся с новой силой, солдаты отстреливались скупыми очередями, задействовав электронику на все сто процентов, работая в режиме ночного видения.
Мерно щелкал снайпер, засев между камнями, отстреливая самых опасных противников.
Боевики, потеряв убитыми несколько человек, поняли, что разделаться с противником наскоком не получилось, и отступили. Такой сложной системы, как «корсар», у них не было, а целиться через обычный прибор ночного видения из автомата не так-то просто, тем более попасть.
– Медведь, сколько у тебя гранат? – спросил Миха через полчаса, когда уверился, что боевики отступили.
– Четырнадцать штук.
– Сейчас пойдем в контратаку. Раздели снаряды на три серии.
– Хорошо.
– Ломонос.
– Что?
– Приготовь людей, и по моей команде будете уходить. Вот сюда. – Кемпл показал пальцем на небольшую впадину в полукилометре от холма. – Видишь овраг? Вот там нас подстрахуете, если что пойдет не так.
– Ты чего задумал?
– Скоро узнаешь. Пошли, Медведь, вспомним наш экзамен в пехотной учебке.
– Что ж, я не против.
– Не подстрели нас на обратном пути, Бур. Война все спишет, но мне будет неприятно в аду. Там жарко, а я не люблю сильную жару.
– Не боись, – ухмыльнувшись, бросил пулеметчик. Он должен был прикрыть их отход, отвлекши боевиков на какое-то время, и потом отступать следом.
Два солдата бесшумно крались по лесу. Инфракрасный датчик сначала робко, а потом все отчетливее показывал, где находится наибольший источник тепла. Подкравшись поближе, Миха насчитал тринадцать чего-то ждущих боевиков, залегших за деревьями.
«Сами виноваты, – подумал Кемпл. – Тринадцать – несчастливое число».
Знаками объяснив диспозицию Медведю, Миха пополз дальше; он заходил во фланг, спускаясь ниже по склону. Боевики собрались в небольшие группки и о чем-то тихо перешептывались. Часовых не было: видимо, посчитав, что загнали неверных в угол и те просто не решатся что-либо предпринять, бачченцы расслабились.
Миха встал во весь рост; кто-то его заметил и испуганно вскрикнул:
– Шайтан!
Это стало его последним словом: Миха нажал на курок и принялся стрелять по лежавшим на земле боевикам. Они пытались увернуться от пуль, но половине этого сделать так и не удалось. Рожок опустел, и Кемпл со всех ног бросился обратно, до того как по нему догадались открыть ответную стрельбу.
Пули вились вокруг, и одна даже попала в голову, сильно ударив по шлему, так что Миха споткнулся и упал, вызвав ликующие возгласы. Боевиков становилось все больше, и тут заухал гранатомет Медведя. Сухие звуки разрывов вызвали несколько воплей и сдавленных стонов.
Бородачи залегли, что дало возможность Кемплу сделать еще один бросок и добраться до следующей огневой позиции.
– Кот, ты как? – озабоченно спросил Медведь по радио.
– Нормально. Ты почему так долго?
– Ждал, пока скучкуются.
– Ладно, отходи.
Миха поменял рожок и, одновременно смещаясь в сторону, начал стрелять по высунувшимся было боевикам, жаждавшим подстрелить уходившего гранатометчика. Теперь уже шла настоящая перестрелка.
Переключив во время короткой передышки ночник на инфракрасный режим, Миха понял, что они добились своей главной цели и им удалось оттянуть на себя значительные силы противника.
– Там, наверное, даже жучков-древоточцев не осталось, – сказал Медведь.
– Но лучше бы, чтобы там остались бородачи с дырами в башках, – ответил Ломонос.
Кемпл еще раз пересчитал своих бойцов, но цифры остались неизменными: четыре человека убито и трое с осколочными ранениями в конечности от разрывов пушечных снарядов, им Док оказывал первую медицинскую помощь. Погибли двое новичков и радист, и еще один солдат по кличке Мятый, Миха его плохо знал.
На помощь позвать было нечем. Индивидуальные средства связи работали в радиусе семи километров, но на такой дистанции сейчас никого не было, Кемпл это только что проверил. Правда, еще оставались индивидуальные маячки, которые при определенной комбинации цифр могли работать в двух режимах: вызова огня на себя и вызова эвакуации.
Сам отряд засел на одном из холмов, чтобы за ночь отдышаться и наметить план будущих действий. Солдаты, как положено, занимали огневые точки на случай атаки неприятеля.
– Кот, Земен совсем плох, – произнес Док.
– Что так?
– Сильная кровопотеря плюс внутреннее кровотечение, я их как мог остановил, но два осколка в животе…
– Как они там оказались?
– Через бок, между стыками бронежилета прошли. Без госпиталя он долго не протянет.
– Сколько?
– Сутки, максимум полтора.
– Понятно… Сам понимаешь, рации нет, а если включить маячок, то с вероятностью девяносто процентов через час здесь будут бородачи, и только еще через два часа прилетит вертолет. Расход боеприпаса семьдесят процентов. Как думаешь, мы продержимся еще два часа, даже при поддержке с воздуха, особенно если она будет такой же, как сегодня?
– Нет.
– То-то и оно.
– Но что тогда?
– Пусть солдаты сделают носилки. Завтра днем мы постараемся уйти подальше и тогда вызовем эвакуатор.
– Хорошо.
Половина ночи прошла спокойно, солдаты отдохнули и ждали рассвета, чтобы под покровом тумана уйти как можно дальше. Кемпл делал обход лагеря и непроизвольно остановился возле раненых.
– Звезды… – чуть слышно прошептал Земен. – Я ведь в детстве мечтал стать космопроходчиком, открывать новые планеты, новые миры…
Миха сначала подумал, что боец бредит от ран, но потом ощутил, что дождь давно прекратился, и поднял голову к небу. Тучи местами разошлись и в разрывах виднелись необычно крупные точки звезд: так было всегда, когда их долго не видишь. Взглянув на них, Миха тоже вспомнил свои несбывшиеся мечты.
– Тут я тебя очень хорошо понимаю… Но какие наши годы, может, еще станем?
Сразу с нескольких сторон в небо, роняя снопы искр, взлетели осветительные ракеты.
– Черт, как же они нас нашли?..
– К бою! – выкрикнул Миха, надевая шлем.
И тут же со всех сторон послышались автоматные очереди, и где-то совсем близко разорвались гранаты.
– Они нас окружили!
Бой разгорелся с новой силой, солдаты отстреливались скупыми очередями, задействовав электронику на все сто процентов, работая в режиме ночного видения.
Мерно щелкал снайпер, засев между камнями, отстреливая самых опасных противников.
Боевики, потеряв убитыми несколько человек, поняли, что разделаться с противником наскоком не получилось, и отступили. Такой сложной системы, как «корсар», у них не было, а целиться через обычный прибор ночного видения из автомата не так-то просто, тем более попасть.
– Медведь, сколько у тебя гранат? – спросил Миха через полчаса, когда уверился, что боевики отступили.
– Четырнадцать штук.
– Сейчас пойдем в контратаку. Раздели снаряды на три серии.
– Хорошо.
– Ломонос.
– Что?
– Приготовь людей, и по моей команде будете уходить. Вот сюда. – Кемпл показал пальцем на небольшую впадину в полукилометре от холма. – Видишь овраг? Вот там нас подстрахуете, если что пойдет не так.
– Ты чего задумал?
– Скоро узнаешь. Пошли, Медведь, вспомним наш экзамен в пехотной учебке.
– Что ж, я не против.
– Не подстрели нас на обратном пути, Бур. Война все спишет, но мне будет неприятно в аду. Там жарко, а я не люблю сильную жару.
– Не боись, – ухмыльнувшись, бросил пулеметчик. Он должен был прикрыть их отход, отвлекши боевиков на какое-то время, и потом отступать следом.
Два солдата бесшумно крались по лесу. Инфракрасный датчик сначала робко, а потом все отчетливее показывал, где находится наибольший источник тепла. Подкравшись поближе, Миха насчитал тринадцать чего-то ждущих боевиков, залегших за деревьями.
«Сами виноваты, – подумал Кемпл. – Тринадцать – несчастливое число».
Знаками объяснив диспозицию Медведю, Миха пополз дальше; он заходил во фланг, спускаясь ниже по склону. Боевики собрались в небольшие группки и о чем-то тихо перешептывались. Часовых не было: видимо, посчитав, что загнали неверных в угол и те просто не решатся что-либо предпринять, бачченцы расслабились.
Миха встал во весь рост; кто-то его заметил и испуганно вскрикнул:
– Шайтан!
Это стало его последним словом: Миха нажал на курок и принялся стрелять по лежавшим на земле боевикам. Они пытались увернуться от пуль, но половине этого сделать так и не удалось. Рожок опустел, и Кемпл со всех ног бросился обратно, до того как по нему догадались открыть ответную стрельбу.
Пули вились вокруг, и одна даже попала в голову, сильно ударив по шлему, так что Миха споткнулся и упал, вызвав ликующие возгласы. Боевиков становилось все больше, и тут заухал гранатомет Медведя. Сухие звуки разрывов вызвали несколько воплей и сдавленных стонов.
Бородачи залегли, что дало возможность Кемплу сделать еще один бросок и добраться до следующей огневой позиции.
– Кот, ты как? – озабоченно спросил Медведь по радио.
– Нормально. Ты почему так долго?
– Ждал, пока скучкуются.
– Ладно, отходи.
Миха поменял рожок и, одновременно смещаясь в сторону, начал стрелять по высунувшимся было боевикам, жаждавшим подстрелить уходившего гранатометчика. Теперь уже шла настоящая перестрелка.
Переключив во время короткой передышки ночник на инфракрасный режим, Миха понял, что они добились своей главной цели и им удалось оттянуть на себя значительные силы противника.
82
Отстреливаясь, Миха Кемпл поднимался все выше. Обозленные боевики старались его обойти, но нарвались на Медведя, который разогнал их второй серией из гранатомета, добавив из автомата. Решив, что они оттянули на себя достаточно большие силы, Кемпл приказал:
– Ломонос, пошел.
– Уже уходим.
Миха с Медведем, прикрывая друг друга короткими очередями, поднимались по холму все выше и выше. Гранаты уже давно закончились, и ненужный гранатомет был выброшен. Боевики укрылись, подумав, что это какая-то мина, дав тем самым беглецам пару лишних секунд.
Заработал пулемет.
– Вовремя, Бур. Дай еще пару очередей, и пошли догонять остальных.
– Очередей будет сколько угодно, но что до последнего, уж не взыщи.
– Земен? – удивился Миха. Только теперь он увидел, что пулеметчик более щупл, чем Бур. – Ты почему здесь? Где Бур?
– Да ладно тебе, не маленький уже, – ответил Земен, дав длинную очередь по лесу. – Не дотяну я, видишь, кровью уже плююсь. Недолго осталось, а ты лучше иди, командир, времени совсем мало.
С этими словами Земен вытащил индивидуальный маячок, на нем горела красная лампочка.
Кемпл и сам хотел оставить такой маячок, но, как видно, Земен его опередил. И как бы это жестоко ни звучало, все складывалось к лучшему, ведь боевики не сунутся за ними, пока будет работать пулемет.
– Уходим, Кот, – произнес Медведь. – Сейчас ракетчики здесь все с землей смешают.
– Спасибо тебе, Земен.
– Да не за что.
Раненый солдат начал поливать все свинцовым дождем, и Михе с Медведем не осталось ничего другого, как уносить ноги.
– Уходим, уходим, – выкрикнул Миха двум вышедшим навстречу солдатам. – Сейчас здесь такое начнется…
– Уже началось, – ответил один из них, кивнув в сторону горы.
С ночного неба быстро неслись яркие точки, их было не так уж много, но и не мало. Ракеты летели очень кучно и вскоре со страшным грохотом упали. Мощные взрывы сотрясли округу, а в небо после ослепляющей вспышки взлетали тучи земли.
– Уходим.
Солдаты шли в утреннем тумане, и его густая кисея скрывала все, что находилось дальше вытянутой руки. В этом плотном мареве от всей хитроумной аппаратуры не было никакого толка; единственное, что не давало сбиться с пути, так это обыкновенный компас.
– В таком тумане они нас точно потеряют.
– Найдут, если ты и дальше будешь трепаться, – ответил Ломоносу Кемпл.
– Куда мы хоть идем-то?
– К скалистым горам, там легче спрятаться. Но пока добрались до гор, пришлось обойти два земляных холма, очень похожих на тот, где лег Земен, и каждую минуту солдаты ожидали, что их раскроют, тем более что туман почти рассеялся. Но этого не случилось. Отряд шел по горной речке, надеясь хотя бы так замести следы: ведь неизвестно, как на них вышли прошлый раз, и в итоге Кемпл решил, что без собак тогда не обошлось.
– Долго еще так идти? А то я пальцев уже не чувствую!
– Сейчас будем подниматься.
– Отлично.
Подъем дался трудно, особенно с ранеными: те хоть и передвигались самостоятельно, накачанные препаратами из аптечки Дока, но все равно приходилось подстраховывать. Очень не хватало альпинистских принадлежностей, брошенных с прочим имуществом на тропе. Но как бы там ни было, Нюхач вернулся с хорошей новостью: он обнаружил небольшую пещеру, подходящую для дневного укрытия.
– Жрать хочу – сил нет, а то на этих «таблетках бодрости» далеко не уйдешь.
– Вот и займись. Нюхач, сходи с ним. Вдвоем они вернулись, неся в руках освежеванные тушки животных. Внутри пещеры оказалось довольно много сухого хвороста, то ли нанесенного сюда бурями, то ли притащенного зверьем, так что получился хороший костерок, на котором и зажарили добычу.
– Край непуганой дичи, голыми руками брать можно.
Ракетный обстрел оказался для Шамиля Баджиева полной неожиданностью, чем и объяснялись тяжелые потери его отряда, достигавшие сорока процентов, и это не считая потерь от вылазок «берсерков». В итоге его отряд оказался ополовиненным. Как бы там ни было, Шамиль продолжал преследование, хотя их должны были сменить две свежие группы. Но подчиниться приказу он не мог, поскольку нужно было реабилитироваться, ведь под его командованием оставалось еще сорок боеспособных человек.
– Хамзай, что с собаками?
Отчетливые следы исчезли на каменистой почве в начале ущелья. Очевидно было, что северники решили спрятаться там, но в какую сторону они пошли? Идея с собаками принадлежала ему, и арабийцы любезно предоставили пару списанных по старости поисковых псов, раньше работавших в полицейской охране на космодроме. Одну из них, правда, вместе с кинологом разнесло в клочья прямым попаданием ракеты при последнем обстреле.
Потерь могло быть гораздо больше, если бы кто-то не заметил в небе яркие точки и не предупредил остальных.
– Ничего, как в стену уперлись.
– Ладно, делимся на два отряда.
Шамиль со своим взводом направился вправо.
– Самуил, у тебя глаз поострее будет, так что поднимись на вершину и осмотри все. Обо всех подозрительных вещах докладывай немедленно.
– Слушаюсь.
Самуил еще с двумя боевиками довольно быстро взобрался на гору. Второй отряд действовал по тому же сценарию, только наверх полез гранатометчик.
– Командир, вы просили докладывать обо всем подозрительном…
– Что там, Самуил?
– Такое впечатление, что над землей поднимается горячий воздух. Знаете, такая игра с преломлением света…
– Где это?
– Примерно в полукилометре от меня и в семистах метрах от вас.
Шамиль отключил связь и передал полученную информацию второй группе, закончив разговор словами:
– Окружаем их.
– Ломонос, пошел.
– Уже уходим.
Миха с Медведем, прикрывая друг друга короткими очередями, поднимались по холму все выше и выше. Гранаты уже давно закончились, и ненужный гранатомет был выброшен. Боевики укрылись, подумав, что это какая-то мина, дав тем самым беглецам пару лишних секунд.
Заработал пулемет.
– Вовремя, Бур. Дай еще пару очередей, и пошли догонять остальных.
– Очередей будет сколько угодно, но что до последнего, уж не взыщи.
– Земен? – удивился Миха. Только теперь он увидел, что пулеметчик более щупл, чем Бур. – Ты почему здесь? Где Бур?
– Да ладно тебе, не маленький уже, – ответил Земен, дав длинную очередь по лесу. – Не дотяну я, видишь, кровью уже плююсь. Недолго осталось, а ты лучше иди, командир, времени совсем мало.
С этими словами Земен вытащил индивидуальный маячок, на нем горела красная лампочка.
Кемпл и сам хотел оставить такой маячок, но, как видно, Земен его опередил. И как бы это жестоко ни звучало, все складывалось к лучшему, ведь боевики не сунутся за ними, пока будет работать пулемет.
– Уходим, Кот, – произнес Медведь. – Сейчас ракетчики здесь все с землей смешают.
– Спасибо тебе, Земен.
– Да не за что.
Раненый солдат начал поливать все свинцовым дождем, и Михе с Медведем не осталось ничего другого, как уносить ноги.
– Уходим, уходим, – выкрикнул Миха двум вышедшим навстречу солдатам. – Сейчас здесь такое начнется…
– Уже началось, – ответил один из них, кивнув в сторону горы.
С ночного неба быстро неслись яркие точки, их было не так уж много, но и не мало. Ракеты летели очень кучно и вскоре со страшным грохотом упали. Мощные взрывы сотрясли округу, а в небо после ослепляющей вспышки взлетали тучи земли.
– Уходим.
Солдаты шли в утреннем тумане, и его густая кисея скрывала все, что находилось дальше вытянутой руки. В этом плотном мареве от всей хитроумной аппаратуры не было никакого толка; единственное, что не давало сбиться с пути, так это обыкновенный компас.
– В таком тумане они нас точно потеряют.
– Найдут, если ты и дальше будешь трепаться, – ответил Ломоносу Кемпл.
– Куда мы хоть идем-то?
– К скалистым горам, там легче спрятаться. Но пока добрались до гор, пришлось обойти два земляных холма, очень похожих на тот, где лег Земен, и каждую минуту солдаты ожидали, что их раскроют, тем более что туман почти рассеялся. Но этого не случилось. Отряд шел по горной речке, надеясь хотя бы так замести следы: ведь неизвестно, как на них вышли прошлый раз, и в итоге Кемпл решил, что без собак тогда не обошлось.
– Долго еще так идти? А то я пальцев уже не чувствую!
– Сейчас будем подниматься.
– Отлично.
Подъем дался трудно, особенно с ранеными: те хоть и передвигались самостоятельно, накачанные препаратами из аптечки Дока, но все равно приходилось подстраховывать. Очень не хватало альпинистских принадлежностей, брошенных с прочим имуществом на тропе. Но как бы там ни было, Нюхач вернулся с хорошей новостью: он обнаружил небольшую пещеру, подходящую для дневного укрытия.
– Жрать хочу – сил нет, а то на этих «таблетках бодрости» далеко не уйдешь.
– Вот и займись. Нюхач, сходи с ним. Вдвоем они вернулись, неся в руках освежеванные тушки животных. Внутри пещеры оказалось довольно много сухого хвороста, то ли нанесенного сюда бурями, то ли притащенного зверьем, так что получился хороший костерок, на котором и зажарили добычу.
– Край непуганой дичи, голыми руками брать можно.
Ракетный обстрел оказался для Шамиля Баджиева полной неожиданностью, чем и объяснялись тяжелые потери его отряда, достигавшие сорока процентов, и это не считая потерь от вылазок «берсерков». В итоге его отряд оказался ополовиненным. Как бы там ни было, Шамиль продолжал преследование, хотя их должны были сменить две свежие группы. Но подчиниться приказу он не мог, поскольку нужно было реабилитироваться, ведь под его командованием оставалось еще сорок боеспособных человек.
– Хамзай, что с собаками?
Отчетливые следы исчезли на каменистой почве в начале ущелья. Очевидно было, что северники решили спрятаться там, но в какую сторону они пошли? Идея с собаками принадлежала ему, и арабийцы любезно предоставили пару списанных по старости поисковых псов, раньше работавших в полицейской охране на космодроме. Одну из них, правда, вместе с кинологом разнесло в клочья прямым попаданием ракеты при последнем обстреле.
Потерь могло быть гораздо больше, если бы кто-то не заметил в небе яркие точки и не предупредил остальных.
– Ничего, как в стену уперлись.
– Ладно, делимся на два отряда.
Шамиль со своим взводом направился вправо.
– Самуил, у тебя глаз поострее будет, так что поднимись на вершину и осмотри все. Обо всех подозрительных вещах докладывай немедленно.
– Слушаюсь.
Самуил еще с двумя боевиками довольно быстро взобрался на гору. Второй отряд действовал по тому же сценарию, только наверх полез гранатометчик.
– Командир, вы просили докладывать обо всем подозрительном…
– Что там, Самуил?
– Такое впечатление, что над землей поднимается горячий воздух. Знаете, такая игра с преломлением света…
– Где это?
– Примерно в полукилометре от меня и в семистах метрах от вас.
Шамиль отключил связь и передал полученную информацию второй группе, закончив разговор словами:
– Окружаем их.
83
– Отдохнули, поели, поспали, пора и честь знать, – сказал Ломонос, сменив лежачее положение на вертикальное.
Все, что было поймано, было съедено, а на углях дожаривалась змея, приползшая на запах крови.
– Пусть стемнеет, – возразил Кемпл.
– Я, конечно, все понимаю, но это даже не пещера, а просто нора какая-то. Ни укрыться нормально, ничего толком…
– Хорошо, ты остаешься за главного. Нюхач, Баден-Баден, идем на разведку. Остальным приготовиться. Если все будет нормально, то вызываем эвакуаторы.
Но нормальной разведки не получилось: через час все вернулись обратно. Выслушав доклады, Миха подытожил:
– Мы снова в окружении, бородачи озлоблены и просто так нас не выпустят.
– Это ежу было понятно с самого начала.
– Я там пещерку приметил, – сказал Нюхач. – Обследовать ее подробно времени не было, но она гораздо глубже, чем эта.
– А почему раньше не сказал?
– Не знаю, из головы вылетело…
– Ладно, идем в ту пещерку.
– Оп-ля… – протянул Ломонос. – Они уже в прямой видимости.
– Тем более нужно уходить. Веди, Нюхач. Солдаты, прижимаясь к скалам, стали уходить, но их все равно заметили и открыли автоматный огонь. Глаз остановился.
– Что с тобой?
– Все в полном порядке. Идите, я вас догоню.
– Хорошо…
Снайпер выбрал себе точку и стал стрелять по стремительно приближающимся боевикам. Потеряв нескольких человек, боевики залегли, не в силах из простого стрелкового оружия достать снайпера.
Группа уходила все дальше, ведомая Нюхачом. Вдруг сзади раздался грохот сильного взрыва и вслед за ним звук камнепада. Все мысленно простились со снайпером, но спустя минуту снова раздались сухие щелчки «корвета». Потом снова пауза: видимо, Глаз менял позицию – и снова стрельба.
– Где эта чертова пещера?
– Еще метров сто…
Эти самые сто метров «берсерки» преодолевали уже под шквальным огнем бородачей: спасло только то, что стреляли бачченцы слишком с большого расстояния. Но все равно половина солдат получила сильные ушибы от ударов пуль по бронежилетам, хотя обошлось без ранений.
– Это хорошо, что у них снайпера не было.
– Почему?
– Потому что мы были бы уже трупами.
– Кстати, что с нашим Глазом?
– Сейчас узнаем, – сказал Миха и стал вызывать снайпера, но ответа не было. – Не отвечает.
– Нюхач, а ты не мог бы случайно другую пещеру найти? – поинтересовался Ломонос, вернувшись после обследования пещеры.
– Что там? – спросил Кемпл.
– Да это форменная ловушка.
– Помолчи, Лом, и без тебя тошно. Он с самого начала сказал, что она до конца не обследована. Но это все же лучше, чем наше прежнее убежище, где все просматривалось как на ладони.
– Мне вот интересно, что они предпримут? – спросил Медведь, ни к кому не обращаясь.
– Сдавайтесь, неверные! И мы гарантируем вам жизнь! – прокричал боевик совсем рядом.
– Ага, триста пятому отряду они тоже гарантировали жизнь, – прокомментировал предложение боевиков Бур.
– И что?
– Ничего, их головы прислали командованию в посылке.
– Такой вариант нам не подходит.
– А если мы не согласимся, то что?
– Мы вас убьем.
– Хотелось бы знать как?
– Вот сейчас и узнаете.
– Ну-ну…
Через пару минут явственно почувствовался запах дыма, который становился все сильнее.
– Решили нас выкурить.
– Придурки. Видимо, они никогда не имели дело с «берсерками» или имели очень давно. Иначе бы знали, что у нас есть фильтры, – сказал Медведь.
– Может, они знают и решили просидеть здесь до самого утра: ведь дополнительных фильтров у нас нет, а тех, что на нас, хватит на четыре часа.
Дым заполнил всю пещеру; повторное, более тщательное ее изучение ничего не дало, пещера оказалась закрытой. К исходу третьего часа возникли проблемы с дыханием.
– Ломонос, Медведь, за мной…
– Ты чего задумал?
– Там уже стемнело, наведем немного шороху.
– Понял.
Три солдата подошли к выходу, рядом с которым горел хороший костер. Бородачи подбрасывали сырые ветки, чему-то смеясь, предвкушая легкую добычу и иногда постреливая внутрь, для острастки или же для собственного спокойствия. А еще три боевика самозабвенно махали огромными ветками, словно опахалами, чтобы весь дым уходил не в небо, а шел в пещеру.
Им-то и достались первые пули. Один раненый боевик упал в огонь и стал там жутко дергаться, дико крича, раскидав костер в стороны.
Солдаты еще немного постреляли и поспешили скрыться. И надо сказать, сделали это вовремя. Потому как на то место, где они стояли, обрушили настоящий шквальный огонь и даже пару выстрелов из гранатомета.
– Хорошо получилось.
– Да, только теперь они нас точно в живых не оставят.
– Ну и пошли они…
Дым потихоньку выветрился, но бородачи больше не стали разводить огонь, и солдаты смогли дышать без фильтров. Впрочем, «берсерки» понимали, что это ненадолго, так сказать: жизнь взаймы.
Перед расцветом, когда у всех без исключения слипались глаза, вдруг послышался сдавленный хрип, а потом дикий крик падающего в пропасть бородача, оборвавшийся с глухим ударом. И вслед за этим кто-то залез в пещеру.
Снова начался обстрел, который, впрочем, скоро закончился.
– Глаз? – удивился Миха.
– Я…
Снайпер был не в лучшем состоянии. Всегда идеально выглядевший солдат сейчас был в рваном тряпье и кровоподтеках, без оружия и брони, в одном маскхалате, тоже рваном.
– А мы уж думали, что тебя того…
– Я и сам так думал, но как говорится: я от бабушки ушел, я от дедушки ушел…
– Молодец.
– У меня плохие новости…
– Что ж, нам не привыкать, – ухмыльнулся Ломонос. – Говори, чего там.
– Кажется, они тащат сюда «РД-600». Конечно, я смотрел издалека, но очень похоже.
– Хреново. Ракетная установка, ракета из которой может летать в пещерах по проходам, огибая все повороты. Объемный взрыв в замкнутом пространстве.
– Да, от такой не укрыться.
– Ну почему же, – возразил Пироман – любитель взрывчатки и огня. Севший за то, что спалил целый квартал пригорода.
– Что ты имеешь в виду?
– Скорость ракеты относительно небольшая, просто в момент взрыва нужно выйти из пещеры.
– Ну ты сказал! – хохотнул Ломонос. – Под пули бородачам, что ли?!
– Другого пути нет.
– Ладно, пойдемте поближе к выходу, – сказал Миха Кемпл. – У нас действительно нет другого пути, кроме того, что предложил Пироман.
Все, что было поймано, было съедено, а на углях дожаривалась змея, приползшая на запах крови.
– Пусть стемнеет, – возразил Кемпл.
– Я, конечно, все понимаю, но это даже не пещера, а просто нора какая-то. Ни укрыться нормально, ничего толком…
– Хорошо, ты остаешься за главного. Нюхач, Баден-Баден, идем на разведку. Остальным приготовиться. Если все будет нормально, то вызываем эвакуаторы.
Но нормальной разведки не получилось: через час все вернулись обратно. Выслушав доклады, Миха подытожил:
– Мы снова в окружении, бородачи озлоблены и просто так нас не выпустят.
– Это ежу было понятно с самого начала.
– Я там пещерку приметил, – сказал Нюхач. – Обследовать ее подробно времени не было, но она гораздо глубже, чем эта.
– А почему раньше не сказал?
– Не знаю, из головы вылетело…
– Ладно, идем в ту пещерку.
– Оп-ля… – протянул Ломонос. – Они уже в прямой видимости.
– Тем более нужно уходить. Веди, Нюхач. Солдаты, прижимаясь к скалам, стали уходить, но их все равно заметили и открыли автоматный огонь. Глаз остановился.
– Что с тобой?
– Все в полном порядке. Идите, я вас догоню.
– Хорошо…
Снайпер выбрал себе точку и стал стрелять по стремительно приближающимся боевикам. Потеряв нескольких человек, боевики залегли, не в силах из простого стрелкового оружия достать снайпера.
Группа уходила все дальше, ведомая Нюхачом. Вдруг сзади раздался грохот сильного взрыва и вслед за ним звук камнепада. Все мысленно простились со снайпером, но спустя минуту снова раздались сухие щелчки «корвета». Потом снова пауза: видимо, Глаз менял позицию – и снова стрельба.
– Где эта чертова пещера?
– Еще метров сто…
Эти самые сто метров «берсерки» преодолевали уже под шквальным огнем бородачей: спасло только то, что стреляли бачченцы слишком с большого расстояния. Но все равно половина солдат получила сильные ушибы от ударов пуль по бронежилетам, хотя обошлось без ранений.
– Это хорошо, что у них снайпера не было.
– Почему?
– Потому что мы были бы уже трупами.
– Кстати, что с нашим Глазом?
– Сейчас узнаем, – сказал Миха и стал вызывать снайпера, но ответа не было. – Не отвечает.
– Нюхач, а ты не мог бы случайно другую пещеру найти? – поинтересовался Ломонос, вернувшись после обследования пещеры.
– Что там? – спросил Кемпл.
– Да это форменная ловушка.
– Помолчи, Лом, и без тебя тошно. Он с самого начала сказал, что она до конца не обследована. Но это все же лучше, чем наше прежнее убежище, где все просматривалось как на ладони.
– Мне вот интересно, что они предпримут? – спросил Медведь, ни к кому не обращаясь.
– Сдавайтесь, неверные! И мы гарантируем вам жизнь! – прокричал боевик совсем рядом.
– Ага, триста пятому отряду они тоже гарантировали жизнь, – прокомментировал предложение боевиков Бур.
– И что?
– Ничего, их головы прислали командованию в посылке.
– Такой вариант нам не подходит.
– А если мы не согласимся, то что?
– Мы вас убьем.
– Хотелось бы знать как?
– Вот сейчас и узнаете.
– Ну-ну…
Через пару минут явственно почувствовался запах дыма, который становился все сильнее.
– Решили нас выкурить.
– Придурки. Видимо, они никогда не имели дело с «берсерками» или имели очень давно. Иначе бы знали, что у нас есть фильтры, – сказал Медведь.
– Может, они знают и решили просидеть здесь до самого утра: ведь дополнительных фильтров у нас нет, а тех, что на нас, хватит на четыре часа.
Дым заполнил всю пещеру; повторное, более тщательное ее изучение ничего не дало, пещера оказалась закрытой. К исходу третьего часа возникли проблемы с дыханием.
– Ломонос, Медведь, за мной…
– Ты чего задумал?
– Там уже стемнело, наведем немного шороху.
– Понял.
Три солдата подошли к выходу, рядом с которым горел хороший костер. Бородачи подбрасывали сырые ветки, чему-то смеясь, предвкушая легкую добычу и иногда постреливая внутрь, для острастки или же для собственного спокойствия. А еще три боевика самозабвенно махали огромными ветками, словно опахалами, чтобы весь дым уходил не в небо, а шел в пещеру.
Им-то и достались первые пули. Один раненый боевик упал в огонь и стал там жутко дергаться, дико крича, раскидав костер в стороны.
Солдаты еще немного постреляли и поспешили скрыться. И надо сказать, сделали это вовремя. Потому как на то место, где они стояли, обрушили настоящий шквальный огонь и даже пару выстрелов из гранатомета.
– Хорошо получилось.
– Да, только теперь они нас точно в живых не оставят.
– Ну и пошли они…
Дым потихоньку выветрился, но бородачи больше не стали разводить огонь, и солдаты смогли дышать без фильтров. Впрочем, «берсерки» понимали, что это ненадолго, так сказать: жизнь взаймы.
Перед расцветом, когда у всех без исключения слипались глаза, вдруг послышался сдавленный хрип, а потом дикий крик падающего в пропасть бородача, оборвавшийся с глухим ударом. И вслед за этим кто-то залез в пещеру.
Снова начался обстрел, который, впрочем, скоро закончился.
– Глаз? – удивился Миха.
– Я…
Снайпер был не в лучшем состоянии. Всегда идеально выглядевший солдат сейчас был в рваном тряпье и кровоподтеках, без оружия и брони, в одном маскхалате, тоже рваном.
– А мы уж думали, что тебя того…
– Я и сам так думал, но как говорится: я от бабушки ушел, я от дедушки ушел…
– Молодец.
– У меня плохие новости…
– Что ж, нам не привыкать, – ухмыльнулся Ломонос. – Говори, чего там.
– Кажется, они тащат сюда «РД-600». Конечно, я смотрел издалека, но очень похоже.
– Хреново. Ракетная установка, ракета из которой может летать в пещерах по проходам, огибая все повороты. Объемный взрыв в замкнутом пространстве.
– Да, от такой не укрыться.
– Ну почему же, – возразил Пироман – любитель взрывчатки и огня. Севший за то, что спалил целый квартал пригорода.
– Что ты имеешь в виду?
– Скорость ракеты относительно небольшая, просто в момент взрыва нужно выйти из пещеры.
– Ну ты сказал! – хохотнул Ломонос. – Под пули бородачам, что ли?!
– Другого пути нет.
– Ладно, пойдемте поближе к выходу, – сказал Миха Кемпл. – У нас действительно нет другого пути, кроме того, что предложил Пироман.
84
Приготовления шли полным ходом. «Берсерки» были очень упрямы и дважды за ночь делали вылазки. Один раз уничтожив всех костровых, а второй раз – двух часовых, которые сидели там специально: следить, чтобы из пещеры никто не вышел, но и их скинули в пропасть. Как такое могло случиться, оставалось непонятным.
«Ничего, – мстительно думал Шамиль Баджиев. – Сейчас вас поджарят до золотистой корочки, причем вашим же оружием!»
Новейший комплекс устанавливали напротив входа в пещеру, на противоположном склоне ущелья. Поступила информация, что северники специально придумали установку для выкуривания боевиков, но часть партии через продажных военных попала к ним.
Комплекс выглядел слегка неуклюже и стоял на треноге. Первый стрелок зарядил его ракетой и повернулся к своему командиру, тот кивнул. Второй стрелок, что прицеливался, нажал на кнопку пуска.
Ракета с шипением покинула трубу и, как в замедленной съемке, полетела к пещере. Влетела внутрь… и тут произошло неожиданное: северники выбежали наружу и прижались спинами к скале по обе стороны входа.
Шамиль хотел крикнуть – «стреляйте», но язык не повиновался, настолько все неожиданно произошло. Наконец зазвучали первые очереди, но тут грянул взрыв, и столб огня длиною в десятки метров вырвался из пещеры, вышвыривая, как ядра, огромные камни. Потом обратная тяга всосала воздух обратно в пещеру: это было хорошо видно по движению пыли. Под ее завесой солдаты вбежали в пещеру.
– Заряжайте, заряжайте по новой! – кричал командир на своих подчиненных. – Всем внимание! Если выбегут еще раз, стреляйте!
Шамиль ждал, прицелившись из автомата. Ракетчики со всей осторожностью зарядили новую ракету. Произвели выстрел, но на этот раз наружу никто не выскочил. Снова выметнуло столб огня.
– Проверьте!
Шамиль одним из первых вошел в пещеру и всю ее осмотрел, но ничего, хотя бы отдаленно напоминавшего трупы, так и не нашел.
– Куда же они делись? – удивлялся один из боевиков. – Не могло же их сжечь так, что даже следа не осталось?!
– Назад, назад! – кричал Миха Кемпл, когда огромный столб огня растворился в воздухе.
Все ринулись обратно, инстинктивно убегая в самый конец пещеры, опасаясь, что сейчас ударят парой десятков обычных гранатометных снарядов. Во многих местах пещера обрушилась, но это не сильно затрудняло движение. «А зачем мы, собственно, туда бежим?» – спросил себя Миха. Но ответа так и не нашел, от этого вопроса его отвлек возглас Дока:
– Смотрите!
В том месте, где еще недавно стояла стена, зияла довольно большая дыра.
– Сюда и врезался снаряд…
– Все туда, – приказал Кемпл и одним из первых шагнул внутрь.
Инфравизорный прибор, встроенный в шлем, позволял разглядеть своды новой пещеры как днем, и отряд быстро убегал, понимая, что сейчас жахнут по новой. Единственно, что приходилось, это поддерживать снайпера, который после потери шлема был слеп как крот.
Раздался взрыв, и пламя смерчем догнало отряд, ударив слабой, но горячей волной. Послышался звук падающих камней, после чего установилась абсолютная тишина, стал слышен даже звук дыхания.
Кемпл с Нюхачом вернулись обратно, но обвал засыпал все в районе взрыва, надежно запечатав вход.
– Хорошую ты пещеру нашел, Нюхач…
– Спасибо, сэр.
– Ну что там? – спросил Ломонос, когда разведчики вернулись обратно.
«Ничего, – мстительно думал Шамиль Баджиев. – Сейчас вас поджарят до золотистой корочки, причем вашим же оружием!»
Новейший комплекс устанавливали напротив входа в пещеру, на противоположном склоне ущелья. Поступила информация, что северники специально придумали установку для выкуривания боевиков, но часть партии через продажных военных попала к ним.
Комплекс выглядел слегка неуклюже и стоял на треноге. Первый стрелок зарядил его ракетой и повернулся к своему командиру, тот кивнул. Второй стрелок, что прицеливался, нажал на кнопку пуска.
Ракета с шипением покинула трубу и, как в замедленной съемке, полетела к пещере. Влетела внутрь… и тут произошло неожиданное: северники выбежали наружу и прижались спинами к скале по обе стороны входа.
Шамиль хотел крикнуть – «стреляйте», но язык не повиновался, настолько все неожиданно произошло. Наконец зазвучали первые очереди, но тут грянул взрыв, и столб огня длиною в десятки метров вырвался из пещеры, вышвыривая, как ядра, огромные камни. Потом обратная тяга всосала воздух обратно в пещеру: это было хорошо видно по движению пыли. Под ее завесой солдаты вбежали в пещеру.
– Заряжайте, заряжайте по новой! – кричал командир на своих подчиненных. – Всем внимание! Если выбегут еще раз, стреляйте!
Шамиль ждал, прицелившись из автомата. Ракетчики со всей осторожностью зарядили новую ракету. Произвели выстрел, но на этот раз наружу никто не выскочил. Снова выметнуло столб огня.
– Проверьте!
Шамиль одним из первых вошел в пещеру и всю ее осмотрел, но ничего, хотя бы отдаленно напоминавшего трупы, так и не нашел.
– Куда же они делись? – удивлялся один из боевиков. – Не могло же их сжечь так, что даже следа не осталось?!
– Назад, назад! – кричал Миха Кемпл, когда огромный столб огня растворился в воздухе.
Все ринулись обратно, инстинктивно убегая в самый конец пещеры, опасаясь, что сейчас ударят парой десятков обычных гранатометных снарядов. Во многих местах пещера обрушилась, но это не сильно затрудняло движение. «А зачем мы, собственно, туда бежим?» – спросил себя Миха. Но ответа так и не нашел, от этого вопроса его отвлек возглас Дока:
– Смотрите!
В том месте, где еще недавно стояла стена, зияла довольно большая дыра.
– Сюда и врезался снаряд…
– Все туда, – приказал Кемпл и одним из первых шагнул внутрь.
Инфравизорный прибор, встроенный в шлем, позволял разглядеть своды новой пещеры как днем, и отряд быстро убегал, понимая, что сейчас жахнут по новой. Единственно, что приходилось, это поддерживать снайпера, который после потери шлема был слеп как крот.
Раздался взрыв, и пламя смерчем догнало отряд, ударив слабой, но горячей волной. Послышался звук падающих камней, после чего установилась абсолютная тишина, стал слышен даже звук дыхания.
Кемпл с Нюхачом вернулись обратно, но обвал засыпал все в районе взрыва, надежно запечатав вход.
– Хорошую ты пещеру нашел, Нюхач…
– Спасибо, сэр.
– Ну что там? – спросил Ломонос, когда разведчики вернулись обратно.