Страница:
В этих словах матери проскользнула горечь. Не понравились они тогда и Алексею. Здорово не понравились. Никакой он не серый и не заурядный! А потом подумалось: а так ли это плохо, ничем не выделяться? Кому нужны эти приключения? Без них как-то спокойнее.
Работал он агентом по продажам в фармацевтической компании. Все время в разъездах. Впечатлений хватало и так. Спать бы еще в поезде научиться. А вообще-то, эти ели за окном действуют успокаивающе. Белый снег, темные ели…
Стоп! А это что? Что-то черное и бесформенное. Настолько черное, что было заметно даже в темноте… Исчезло. Показалось, наверное. С бессонницы еще не то померещится… Но что это? Снова?! Еще одна тень за окном неосторожно мелькнула на фоне белого снега. И еще одна… О Боже, они движутся параллельно поезду! Да что же это такое?! Волосы зашевелились на голове Алексея, а в душу начал забираться липкий страх.
Как связаться с охраной? Ах да, кнопка в конце вагона! Скорее туда! Алексей выскочил из купе. Вот кнопка. Перед тем, как нажать ее, он на мгновение заколебался. А не сочтут ли его сумасшедшим? Меньше всего ему хотелось бы быть осмеянным, подняв тревогу из-за пустяка. Но за окном явно происходит что-то неладное. Страх победил доводы рассудка, и Алексей решительно нажал кнопку.
– Да успокойтесь вы! Мы все проверим. – Полицейский отключил связь и выразительно покрутил пальцем у виска.
– Что там? – лениво спросил адепт.
– У кого-то бессонница, отягощенная глюками, – раздраженно отозвался полицейский. – Тени ему какие-то мерещатся за окном!
– В такой-то темноте? – хохотнул еще один страж порядка. – И как он их только разглядел?
– Может, все-таки, проверить? – спросил адепт. – Мало ли что…
– Проверь, если не лень, – пожал плечами полицейский, отвечавший на вызов. – Все равно делать нечего.
Адепт сосредоточился, раскинув паутину сверхчувств вокруг поезда. Через мгновение лицо его исказилось страхом, а на лбу выступила испарина.
– Что такое? – всполошились полицейские. – Что происходит?!
Но адепт не отвечал. Он словно бы боролся с чем-то, пленившим его… и проигрывал. Гримаса страха превратилась в гримасу отчаяния, и в тот же миг взорвалось окно в их купе, и бесформенный сгусток непроглядного мрака ворвался через него в вагон. Черная тень мгновенно высосала жизнь из полицейского, тормошившего адепта. Послышался еще один звон с другой стороны, и второй сгусток тьмы просочился в купе под дверью. Он проигнорировал бесполезные выстрелы двух полицейских, и набросившись на одного из них, в считанные секунды оставил от него лишь сморщенную оболочку. Спустя пару секунд та же участь постигла и последнего стража порядка.
Тени вылетели из купе и понеслись по вагону, неся смерть. Адепт отчаянными усилиями пытался преодолеть паралич, но времени ему уже не было отпущено ни на что. В разбитое окно влетела летучая мышь и преобразилась в вампира. Он с торжествующей усмешкой шагнул к беспомощному адепту и припал к его шее, высасывая кровь.
По тону полицейского Алексей сразу ощутил, что тот счел его чокнутым. Что же, вполне предсказуемая реакция. Алексей вернулся в купе и растолкал попутчиков:
– Скорее собирайтесь! Готовится нападение на поезд!
Те просыпались неохотно, мало что понимая, но преобладающими чувствами у них в этот момент были недоумение и раздражение:
– Что?
– Какое нападение?
– Какого черта?!
Алексей лихорадочно натягивал на себя верхнюю одежду и спихивал свои вещи в сумки:
– Некогда объяснять! На нас вот-вот нападут! Если хотите жить, одевайтесь!
Он нисколько не сомневался, что говорит правду, как будто нечто свыше сообщило ему, что поезд обречен.
– Да ты, парень, спятил! – резюмировал мужчина лет сорока. – Приедешь в Москву – покажись психиатру!
Он завалился обратно на полку.
По лицу Алексея пробежала кривая усмешка:
– Как хотите. Я вас предупредил!
Он схватил свои сумки, рывком открыл дверь купе и вышел из него. Свет в вагоне не горел, и проводница почему-то никак не реагировала на поднятый им переполох. Навстречу ему медленно, покачиваясь в такт вагону, двигалась какая-то темная фигура, напоминающая человеческую. Поезд проехал мимо очередного фонаря, и его свет на мгновение вырвал из темноты лицо фигуры – мертвенно бледную маску, на которой выделялись ярко-алые губы и черные, бездонные глаза.
«Вот она, смерть!» – мелькнуло в голове Алексея, и он инстинктивно, схватившись одной рукой за поручень, сорвал стоп-кран. Эффект неожиданности сработал на него. От резкого рывка вампир упал. Грохот послышался и внутри всех купе: очевидно, с верхних полок падали спящие на них люди. Но Алексею не было до них уже никакого дела. Его охватило безумное, звериное желание выжить. Он бросился по вагону прочь от вампира, пролетел мимо купе проводницы, краем глаза заметив ее труп с разорванным горлом, и выскочил в тамбур. Отчаяние придавало Алексею силы, и он, с лихорадочной поспешностью открыв дверь, спрыгнул в морозную темноту.
К счастью, в этом месте не было насыпи, а то бы он непременно сломал ногу на обрыве. Боковым зрением Алексей видел, как в двери остановившегося поезда проникают стремительные фигуры, а в окна врываются бесформенные сгустки тьмы и летучие мыши. Начиналась резня…
«Бежать, бежать скорее, прочь отсюда!» – вот и все, о чем мог сейчас думать менеджер по продажам солидной фармацевтической компании. И он помчался изо всех сил. Бежать было трудно, ноги проваливались в снег, морозный воздух сбивал дыхание, но Алексей не останавливался до тех пор, пока его нога не наткнулась на засыпанный снегом маленький пенек. Он с размаху рухнул ничком. Чуть ошеломленный падением, Алексей медленно поднялся на четвереньки, выплевывая набившийся в рот снег, и обмер: перед ним, а точнее, над ним стояли две темные фигуры.
Его обуял дикий ужас. Он попятился, не вставая с четверенек, но одна из фигур шагнула следом, схватила его за воротник и рывком подняла на ноги. Алексей поднял глаза и прямо перед собой увидел лицо вампира, бледное, худое, напоминающее череп. В его черных глазах горела чудовищная жажда. Человек мгновенно попал под власть повелительного взгляда вампира. Страх ушел куда-то вглубь, а на первый план вышли полное безразличие и тоскливая обреченность.
Вампир обернулся назад:
– Алина! Иди сюда!
Вторая фигура приблизилась, и Алексей увидел очень красивую шатенку, тоже бледную как смерть и также жадно глядящую на него.
– Давай, Алина! – произнес первый вампир. – Он твой. Выпей его!
Девушка улыбнулась и шагнула к Алексею.
Северная Флорида. Граница Зоны Тьмы
Ты – игла… Длинная, тонкая, острая игла, пронзающая темноту… Первый слой, второй… Боль… Резкая чудовищная боль, словно некто пытается сломать тебя плоскогубцами… Терпеть! Ты – закаленная игла! Ты не можешь сломаться… Поняли, отступили… На твоем пути все новые и новые слои темноты… Сначала тонкая ткань, затем драп… Кожа… Стальная кольчуга… Иглой не взять… Пробуй по-другому… Ты – рука, отодвигающая полог… Так, хорошо… За ним второй… Третий… Проклятье! Сколько же здесь слоев? Словно листья от капусты отрываешь… Четвертый… Пятый… Ничего себе! Что-то новенькое! Словно кирпичная стена… Вправо… Влево… Везде она… Не обойти… Хорошо, меняем тактику… Ты – кирка. Замах, удар! Еще удар! Еще! Еще!.. В голове звенит, но стена поддается… Так, а это что? Туман консистенции каши… Вязкая, душащая темнота… Она обволакивает, заполняет тебя всего… Ты не можешь двигаться, видеть, дышать… Ты сейчас утонешь… Нет! Ты – рыба. Дышишь тьмой, как воздухом… Так тебя не взять… Исчез… Стена… Уже не кирпич, а стекло… Гладкое, черное, непрозрачное… Ладно, вернемся к кирке… Удар! Ух ты! Стекло крепче стали! Не пробиться… Так, ты – луч лазера… Ты пронзаешь все, но, к сожалению, только не это… Ибо это – зеркало… Ты отражаешься от его поверхности и вылетаешь обратно – в свет, который после почти непроглядной тьмы просто ослепляет тебя… – Инфер тебя задери! – выругался Тираэл и отступил на шаг. Голова разламывалась неимоверно.
– Не получилось? – спросил один из младших эдемитов.
Тираэл раздраженно покосился на него. Как будто и так не понятно! Ладно, он здесь ни причем. Ведь пробовали и все вместе – силой, напролом… Бесполезно. Завесу тьмы над Зоной не развеять и внутрь не заглянуть. Не помогло бы, наверное, и присутствие всего Совета Высших. Тьма успешно справляется с магией Верхнего Мира. Хотелось бы знать, как… Последние две фразы Тираэл произнес вслух, глядя в упор на стоявшего рядом Алистануса.
– Не знаю, – пожал плечами адепт. – Я ведь вам уже все рассказал. ТАМ я почти не прибегал к вашей магии, используя, в основном, стихийное волшебство. Просто и надежно… И амулета усмирителя у меня тоже не было, чтобы ощутить на себе их способ нейтрализации магии Верхнего Мира. Так что…
– Ну, это можно легко исправить, – перебил его Тираэл.
– Что исправить?
– Отсутствие амулета усмирителя, – пояснил Высший эдемит и извлек из кармана изящный серебристый кулон на цепочке. – Вы доблестно сражались в Тампе, адепт Алистанус, и заслужили эту честь. Вы принимаетесь в ряды Корпуса Усмирителей.
Тираэл протянул адепту амулет, но тот не спешил взять его. Что-то внутри не давало Алистанусу сделать этот шаг. Какой-то тихий голос, который он недавно где-то слышал… Но где?
– Я… – нерешительно начал адепт, отчаянно силясь найти уважительные причины, чтобы отказаться от «великой чести» стать усмирителем.
– Какие-то проблемы, адепт? – с улыбкой спросил Тираэл, пристально глядя на него.
Так мог бы улыбаться стальной волчий капкан, защелкнувший свои челюсти на лапе лесного хищника и уверенный, что тот ни за что не вырвется… Увидев эту улыбку, Алистанус понял, что выбора ему не оставили.
– Нет, – обреченно сказал он, принимая амулет, – никаких проблем.
Урал. Окрестности города Кунгур
Лед на Ирени установился в этом году существенно раньше обычного. Еще и середины ноября не было, а река уже оделась в довольно прочный зимний панцирь. Впрочем, мало кто из рыбаков доверял надежности этого льда и рискнул открыть сезон зимней ловли. В это холодное ясное утро на реку пришли лишь двое – мужчина лет сорока и совсем старик, далеко за семьдесят, но выглядевший не по годам бодро. Они довольно быстро пробурили несколько лунок и расположились на ловлю у первой пары. Однако, клева не было. Напрасно рыболовы меняли места, наживку, блесны – рыба упорно не желала брать.
– Слышь, Палыч! – наконец, не выдержал тот, что помоложе. – Ты же у нас профессор! Скажи, чего сегодня рыба клевать не хочет? Ведь вроде погодка для рыбалки – самое то!
– А хрен ее знает! – честно ответил Палыч, в сердцах плюнув на лед. – Может, окунь решил сегодня сесть на диету.
Молодой ответил «профессору» унылым взглядом, в котором, впрочем, уже через секунду вспыхнуло удивление.
– А может, дело в этой штуке? – спросил он, показывая куда-то за спину старику. – Странно, минуту назад ее там не было.
Палыч обернулся и удивленно крякнул. Из-за горизонта на них стремительно надвигался мощный иссиня-черный облачный фронт. Это было само по себе весьма необычно – таких темных туч зимой не бывает. Этот цвет – привилегия летних гроз. Ну максимум, их можно было увидеть в октябре. Но чтоб в середине ноября… Да и скорость облачности была удивительно велика.
– Чего она так несется? – ошарашенно спросил молодой. – Как курьерский поезд. Ведь ветра-то почти нет…
– А хрен ее знает! – повторил Палыч свои недавние слова, которые, похоже, грозили стать фразой дня. Внезапно он помрачнел. – Давай-ка сматываться, Серега! Чегой-то у меня плохие предчувствия.
– Давай, – уныло согласился Серега. – Все равно не клюет.
Рыбаки стали быстро сматывать снасти и собирать вещи. Им потребовалось на это меньше десяти минут, но Облачности этого времени хватило, чтобы заполнить собой полнеба. Вдруг злобно завыл неизвестно откуда взявшийся холодный ветер. Он сорвал с Сереги шапку, и тот, чертыхаясь, побежал догонять ее по льду. Солнце скрылось за пологом зловещей Облачности. Быстро стемнело. Старик поежился. Но не холод и не ветер были тому причиной. Его охватил самый настоящий страх и чувство надвигающейся неотвратимой беды. Палыч не знал, откуда пришло это чувство, и от этого было еще страшнее. Он оглянулся. Серега все еще гонялся по льду за своей шапкой, которую ветер, словно издеваясь над незадачливым рыболовом, бросал из стороны в сторону. Охотник за шапкой периодически падал, так как снег еще не успел нападать на лед Ирени достаточно толстым слоем, и было весьма скользко. В другое время это зрелище до слез рассмешило бы Палыча, но в этот раз он лишь озабоченно нахмурился, подхватил свою котомку, взвалил на плечо пешню и, крикнув Сереге: «Давай быстрее!», – сам с максимальной скоростью двинулся к берегу.
Три события произошли практически одновременно. Облачность полностью закрыла небо. Серега с торжествующим ревом прижал, наконец, беглую шапку ко льду. Сгусток непроглядного мрака, вынырнув из леса на берегу, стремительно погнался за ничего не подозревающим Палычем. Старик что-то почувствовал в последний момент. На него словно дохнуло сзади могильным холодом, и он обернулся… Как раз, чтобы увидеть последнюю фазу атаки черной тени. Она высосала жизнь Палыча мгновенно, так что он даже не успел испугаться… Зато Серега успел. Он как раз надвинул непокорную шапку поглубже на уши и повернулся к Палычу, когда это произошло. Ужас приморозил его к месту, но то, что он увидел затем, разом вернуло энергию его телу и подвижность его ногам: другие тени вынырнули из леса и зависли над заснеженным берегом Ирени. А потом… из леса валом повалили какие-то странные фигуры, вроде и похожие на человека, а вроде…
Впрочем, долго разглядывать их Сереге было некогда. Проглотив рвущийся наружу вопль ужаса, он побежал изо всех сил прочь, непрестанно благодаря ветер, еще пару минут назад проклинаемый им на все лады за то, что он так далеко отнес его шапку.
Чудовищная армия, выходившая на берег Ирени, не преследовала его. Пусть несет в жалкий обреченный городок неподалеку весть о приходе Тьмы – это будет даже кстати. Сильных отрядов усмирителей здесь нет – городку все равно не спастись. А Тьма всегда действует в содружестве с Ужасом и Паникой. Они всегда летят впереди Тьмы, облегчая Ей задачу…
Нижний Мир
Лаборатория Тавигарна – одного из лучших ученых-магов Нижнего Мира, на первый взгляд, не особенно отличалась от передовых химических лабораторий Земли в период до Катаклизма. Те же колбы, реторты, трубки, куча электронных приборов… Но это была лишь видимость. Внутренняя же суть происходящего и уровень исследований, производящихся здесь, были несопоставимы с земными аналогами и находились за пределами понимания простых смертных, даже включая столь просвещенные расы, как эльфы. Вся электроника здесь работала по законам маги-физики, а процессы в колбах и пробирках, кстати, сделанных из неизвестного в остальном Множестве Миров сверхпрочного прозрачного и маги-устойчивого материала – по законам маги-химии. Силы, витавшие в этой лаборатории, как и в других ей подобных, были столь могущественны, что мозг достаточно чувствительного к магическим энергиям адепта мог бы здесь и не выдержать. Но инферы-ученые были чрезвычайно сильными магами и только некоторые из высших политиков – главенствующей элиты Нижнего Мира, могли сравниться с ними в могуществе.
В их лабораториях создавались и изучались мощнейшие магические артефакты и оружие, смешивались магические зелья для экипировки инферов-убийц, чьи способности к магии были не столь велики и разнообразны, как у психологов, политиков и ученых. Ни перед одной из загадок, принесенной сюда для изучения из любого уголка Множества Миров, не спасовали лучшие умы Инферно. Ученые в Нижнем Мире были вне политики и занимались теми исследованиями, на которые поступали заказы, независимо от того, чьи это были заказы. Правда, некоторый приоритет оборонным заказам правящей верхушки Нижнего Мира все-таки отдавался. Хороших ученых в Нижнем Мире было не так уж много, а великих – и вовсе наперечет. Так что на них старались не оказывать давление даже наиболее властные из правителей Инферно, в том числе, когда Нижний Мир не был еще республикой и им железной рукой правил Верховный инфер сатан. Ссориться с учеными было себе дороже. История знала такие примеры, и повторять ошибки прошлого никто не горел желанием.
И среди этих титанов магической мысли Тавигарн был одним из лучших. Сейчас он работал над увеличением срока действия «альтруиста» – защитного средства против «глаза геноцида» – оружия эдемитов. Это был оборонный заказ, что косвенно подтверждало ходившие по Инферно слухи о грядущей войне с Верхним Миром. Получалось у Тавигарна не очень хорошо, из-за чего он пребывал не в лучшем расположении духа. В случае застоя на каком-то одном направлении исследований Тавигарн обычно практиковал смену деятельности. Стоило переключиться на изучение чего-то другого, – и в мозг свежим ветром врывались новые идеи и мысли. Так следовало поступить и сейчас. Тавигарн как раз задумался над тем, чем бы таким заняться, когда сторожевое поле известило его о том, что его уединение кем-то нарушено.
Это было странно. Обычно никто не рисковал отвлекать ученого от работы без предварительной договоренности, так как это было лучшим способом испортить ему настроение. А когда ученый в плохом настроении, нежданный гость рисковал не только уйти несолоно хлебавши, но и приобрести серьезные проблемы на свою голову. Тавигарн повернулся к двери и привел одно из сильнейших заклинаний болевого и паралитического действия в состояние готовности.
Когда в дверях лаборатории появилась Селена, обычно невозмутимый Тавигарн даже слегка приподнял брови, что было для него высшим показателем удивления. Селена являлась одной из лучших убийц в Инферно, но была объявлена вне закона. Однако, Тавигарн не боялся за свою жизнь: мало что могло причинить вред ученому в его лаборатории, и все в Нижнем Мире это прекрасно знали. Даже знаменитый безотказный дезинтегрирующий арбалет, кстати, являвшийся разработкой Тавигарна, был здесь бессилен.
Селена сразу же подняла вверх руки в жесте миролюбия:
– Простите, что оторвала вас от важных занятий, мессир, но у меня очень срочное дело.
В Нижнем Мире обычно обходились без ритуала приветствия, считая его излишней тратой времени. Исключение составляли только официальные церемонии. Тавигарн тонко усмехнулся:
– Преклоняюсь перед твоей смелостью, Селена. Тебя ведь, если я не ошибаюсь, объявили вне закона.
Теперь была очередь Селены удивляться:
– Вы же, вроде, вне политики, мессир…
– Но это не значит, что я не слежу за тем, что происходит в окружающем мире.
– Вы сдадите меня?
– Если ты оторвала меня от дел ради какого-нибудь пустяка, то сдам. Говори быстрее – у меня не так много времени!
Селена извлекла из кармана маленький прозрачный контейнер, в котором в замороженном состоянии находился кусок человеческой кожи с намертво вцепившимся в нее амулетом, и протянула его Тавигарну.
– Это амулет усмирителя. Думаю, вам известно о его свойствах, как и о том, что снять его с владельца можно только вместе с кожей, и он накрепко завязан на источники магии, находящиеся в Верхнем Мире. Мне бы хотелось, чтоб вы освободили его от привязки к его прежнему, безвременно почившему владельцу и перенастроили его на источники энергии Нижнего Мира. И еще, если вас не затруднит, поменяйте, пожалуйста облик этого амулета. Пусть он выглядит… немного по-другому. Я понимаю, что это звучит странно, но мне так нужно!
В глазах ученого на мгновение блеснули искорки интереса, но Селена успела их заметить и поздравила себя: полдела сделано.
– Гм, любопытная задачка, – безучастно обронил Тавигарн, хотя внутри его бушевала буря эмоций: вот то, на что действительно можно и нужно переключиться! – Но у меня один принципиальный вопрос. Мое время стуит дорого. Чем ты собираешься расплачиваться, Селена? Насколько мне известно, все твои счета в Нижнем Мире заблокированы.
Селена хорошо подготовилась к ответу на этот вопрос:
– У меня есть кое-что для обмена. – Она сняла со спины ножны с мечом и протянула Тавигарну. – Это магический меч эдемита.
Тот взглянул на клинок без всякого интереса:
– Мелочь! В плане холодного оружия за последнюю пару веков эти ребята не придумали ничего нового. Как довесок пойдет, но не более.
– Это еще не все, – Селена извлекла из кармана другой маленький контейнер, в котором находился «глаз геноцида». – Эта вещь, насколько я понимаю, посерьезнее будет.
На этот раз искры в глазах Тавигарна продержались секунды две, что означало его очень большую заинтересованность. Ученый мимоходом подумал: «Хорошо, что Селена не догадывается, чем именно я сейчас занимаюсь! Торговаться она умеет и несомненно свела бы цену к одному только „глазу“. А так может быть удастся стрясти с нее еще что-нибудь».
– Вещь интересная, слов нет, – медленно начал ученый. – Но, учитывая, что легальных оснований работать на тебя у меня нет, ибо ты – вне закона…
Селена напряглась.
– Мне потребуется еще кое-что, – закончил свою фразу Тавигарн. – А именно, еще один такой амулет.
– Зачем?
– Дело в том, что работа, которую ты просишь сделать для тебя, может иметь значение и для обороноспособности Нижнего Мира в целом.
– Если вы пытаетесь взывать к моему чувству патриотизма, то…
– Никоим образом, – нетерпеливо перебил ее Тавигарн. – Я понимаю, что ты вряд ли испытываешь теплые чувства к миру, который столь неласково с тобой обошелся. Но мне нужен такой амулет, чтобы на его основе создать его инферскую версию, понимаешь?
– Это нереально, – устало сказала Селена. – Я еле унесла ноги из экспедиции, в которой добыла его. Вряд ли мне удастся повторить этот успех.
– Стареешь? – насмешливо спросил Тавигарн.
В глазах Селены вспыхнули гневные огоньки.
– Вы не знаете, что значит быть вне закона ВЕЗДЕ, мессир! Эдемитам нужна моя шкура, чтобы натянуть ее на барабан, и они вместе со своими вассалами преследуют меня повсеместно! Даже в моем родном мире мне не найти убежища! Вам это незнакомо, мессир, и вы вряд ли поймете, как все это утомляет и напрягает!
– Ладно, ладно, не злись. Я могу войти в твое положение, но и ты войди в мое. В этом случае резко возрастают сроки моей работы. Если раньше я бы, полагаю, справился за полтора дня, то теперь мне понадобится не меньше двух недель.
– Сколько?! – ахнула Селена.
– А ты как думала? Мне же нужно проанализировать технологию создания этого амулета, настройки источников энергии для него и создания бесперебойного канала связи с одним из них, найти подходящие материалы и создать на его основе свой образец. На это все требуется время, Селена!
Убийца внезапно почувствовала слабость во всем теле. Проклятый «импульс»! Его откат – довольно мерзкая штука и весьма длительного действия. Еще какое-то время силы будут уходить очень быстро. Если б не поглощенные души эдемитов, она бы вообще пластом лежала! Пора заканчивать с торговлей. Нельзя показывать ему свою слабость…
– Ладно, – глухо произнесла Селена. – Две недели, так две недели. Но это, – она убрала в карман «глаз геноцида», – пока останется у меня.
– Разумно, – усмехнулся Тавигарн. – Ровно через две недели по местному времени буду ждать тебя здесь. Засады не будет, можешь не волноваться! Я честно работаю со своими клиентами!
Селена молча развернулась и покинула лабораторию.
Долина Изгнанников. Сектор Дрэнор
Никого… Аллерии хотелось кричать от отчаяния. Неужели только ей одной удалось выбраться из сумасшедшей каши, которую они заварили? Все погибли… И Дмитрий, и Селена! Она осталась одна. Одна во всем Множестве Миров. Никогда еще она не испытывала такой острой тоски и такого глобального одиночества. Зачем все это было?! Стоила ли эта месть стольких жертв? То, что погибли Дмитрий и Селена, безумно горько, но понятно: они знали на что шли и сами сделали такой выбор. А вот почему при этом должны были погибнуть усмирители, вся вина которых состояла в верности своему долгу и эдемитам, – этого она понять не могла… Или могла? Судьба сурово обошлась с Дмитрием: много потерь и еще больше врагов, желающих его смерти, тяжкое бремя спасителя мира на плечах и, вдобавок, Каладборг, который был едва ли не самым важным фактором. Все это ожесточило его… Проклятый меч! Как же Аллерия ненавидела этот артефакт! Ну почему именно он является единственным средством, с помощью которого можно остановить наступающую Тьму?! Каладборг искалечил душу Дмитрия и, похоже, привел к гибели его самого…
Мир падет, если только эдемиты не завладеют Каладборгом. Правда и в этом случае ничего хорошего Пандемониум не ожидало. Победив Тьму с Каладборгом в руках, эдемиты наверняка перестанут играть роль добрых отцов-наставников для этого мира и установят жестокую диктатуру. Меньшее зло… Будь все проклято!
Уже прошла неделя, как она вернулась в долину Изгнанников после отчаянной операции в Московском мегаполисе. Вернулась единственная из их троицы. Не было сейчас с ней тех двоих, что составляли в последнее время ее семью. Даже инферийка, которую она сначала терпеть не могла, в конце концов стала ей близка. Потому что, общаясь с ними, Селена менялась. Медленно, почти незаметно, но менялась к лучшему. Под броней, утыканной острыми шипами, у нее все-таки обнаружилась душа. Кто бы мог подумать, что инфер-убийца станет жертвовать собой ради человека, который когда-то спас ее? Нет, Селена была не безнадежна. И от этого еще горше сознавать, что Аллерия никогда более не увидит ее.
Работал он агентом по продажам в фармацевтической компании. Все время в разъездах. Впечатлений хватало и так. Спать бы еще в поезде научиться. А вообще-то, эти ели за окном действуют успокаивающе. Белый снег, темные ели…
Стоп! А это что? Что-то черное и бесформенное. Настолько черное, что было заметно даже в темноте… Исчезло. Показалось, наверное. С бессонницы еще не то померещится… Но что это? Снова?! Еще одна тень за окном неосторожно мелькнула на фоне белого снега. И еще одна… О Боже, они движутся параллельно поезду! Да что же это такое?! Волосы зашевелились на голове Алексея, а в душу начал забираться липкий страх.
Как связаться с охраной? Ах да, кнопка в конце вагона! Скорее туда! Алексей выскочил из купе. Вот кнопка. Перед тем, как нажать ее, он на мгновение заколебался. А не сочтут ли его сумасшедшим? Меньше всего ему хотелось бы быть осмеянным, подняв тревогу из-за пустяка. Но за окном явно происходит что-то неладное. Страх победил доводы рассудка, и Алексей решительно нажал кнопку.
* * *
– Да успокойтесь вы! Мы все проверим. – Полицейский отключил связь и выразительно покрутил пальцем у виска.
– Что там? – лениво спросил адепт.
– У кого-то бессонница, отягощенная глюками, – раздраженно отозвался полицейский. – Тени ему какие-то мерещатся за окном!
– В такой-то темноте? – хохотнул еще один страж порядка. – И как он их только разглядел?
– Может, все-таки, проверить? – спросил адепт. – Мало ли что…
– Проверь, если не лень, – пожал плечами полицейский, отвечавший на вызов. – Все равно делать нечего.
Адепт сосредоточился, раскинув паутину сверхчувств вокруг поезда. Через мгновение лицо его исказилось страхом, а на лбу выступила испарина.
– Что такое? – всполошились полицейские. – Что происходит?!
Но адепт не отвечал. Он словно бы боролся с чем-то, пленившим его… и проигрывал. Гримаса страха превратилась в гримасу отчаяния, и в тот же миг взорвалось окно в их купе, и бесформенный сгусток непроглядного мрака ворвался через него в вагон. Черная тень мгновенно высосала жизнь из полицейского, тормошившего адепта. Послышался еще один звон с другой стороны, и второй сгусток тьмы просочился в купе под дверью. Он проигнорировал бесполезные выстрелы двух полицейских, и набросившись на одного из них, в считанные секунды оставил от него лишь сморщенную оболочку. Спустя пару секунд та же участь постигла и последнего стража порядка.
Тени вылетели из купе и понеслись по вагону, неся смерть. Адепт отчаянными усилиями пытался преодолеть паралич, но времени ему уже не было отпущено ни на что. В разбитое окно влетела летучая мышь и преобразилась в вампира. Он с торжествующей усмешкой шагнул к беспомощному адепту и припал к его шее, высасывая кровь.
* * *
По тону полицейского Алексей сразу ощутил, что тот счел его чокнутым. Что же, вполне предсказуемая реакция. Алексей вернулся в купе и растолкал попутчиков:
– Скорее собирайтесь! Готовится нападение на поезд!
Те просыпались неохотно, мало что понимая, но преобладающими чувствами у них в этот момент были недоумение и раздражение:
– Что?
– Какое нападение?
– Какого черта?!
Алексей лихорадочно натягивал на себя верхнюю одежду и спихивал свои вещи в сумки:
– Некогда объяснять! На нас вот-вот нападут! Если хотите жить, одевайтесь!
Он нисколько не сомневался, что говорит правду, как будто нечто свыше сообщило ему, что поезд обречен.
– Да ты, парень, спятил! – резюмировал мужчина лет сорока. – Приедешь в Москву – покажись психиатру!
Он завалился обратно на полку.
По лицу Алексея пробежала кривая усмешка:
– Как хотите. Я вас предупредил!
Он схватил свои сумки, рывком открыл дверь купе и вышел из него. Свет в вагоне не горел, и проводница почему-то никак не реагировала на поднятый им переполох. Навстречу ему медленно, покачиваясь в такт вагону, двигалась какая-то темная фигура, напоминающая человеческую. Поезд проехал мимо очередного фонаря, и его свет на мгновение вырвал из темноты лицо фигуры – мертвенно бледную маску, на которой выделялись ярко-алые губы и черные, бездонные глаза.
«Вот она, смерть!» – мелькнуло в голове Алексея, и он инстинктивно, схватившись одной рукой за поручень, сорвал стоп-кран. Эффект неожиданности сработал на него. От резкого рывка вампир упал. Грохот послышался и внутри всех купе: очевидно, с верхних полок падали спящие на них люди. Но Алексею не было до них уже никакого дела. Его охватило безумное, звериное желание выжить. Он бросился по вагону прочь от вампира, пролетел мимо купе проводницы, краем глаза заметив ее труп с разорванным горлом, и выскочил в тамбур. Отчаяние придавало Алексею силы, и он, с лихорадочной поспешностью открыв дверь, спрыгнул в морозную темноту.
К счастью, в этом месте не было насыпи, а то бы он непременно сломал ногу на обрыве. Боковым зрением Алексей видел, как в двери остановившегося поезда проникают стремительные фигуры, а в окна врываются бесформенные сгустки тьмы и летучие мыши. Начиналась резня…
«Бежать, бежать скорее, прочь отсюда!» – вот и все, о чем мог сейчас думать менеджер по продажам солидной фармацевтической компании. И он помчался изо всех сил. Бежать было трудно, ноги проваливались в снег, морозный воздух сбивал дыхание, но Алексей не останавливался до тех пор, пока его нога не наткнулась на засыпанный снегом маленький пенек. Он с размаху рухнул ничком. Чуть ошеломленный падением, Алексей медленно поднялся на четвереньки, выплевывая набившийся в рот снег, и обмер: перед ним, а точнее, над ним стояли две темные фигуры.
Его обуял дикий ужас. Он попятился, не вставая с четверенек, но одна из фигур шагнула следом, схватила его за воротник и рывком подняла на ноги. Алексей поднял глаза и прямо перед собой увидел лицо вампира, бледное, худое, напоминающее череп. В его черных глазах горела чудовищная жажда. Человек мгновенно попал под власть повелительного взгляда вампира. Страх ушел куда-то вглубь, а на первый план вышли полное безразличие и тоскливая обреченность.
Вампир обернулся назад:
– Алина! Иди сюда!
Вторая фигура приблизилась, и Алексей увидел очень красивую шатенку, тоже бледную как смерть и также жадно глядящую на него.
– Давай, Алина! – произнес первый вампир. – Он твой. Выпей его!
Девушка улыбнулась и шагнула к Алексею.
* * *
Северная Флорида. Граница Зоны Тьмы
Ты – игла… Длинная, тонкая, острая игла, пронзающая темноту… Первый слой, второй… Боль… Резкая чудовищная боль, словно некто пытается сломать тебя плоскогубцами… Терпеть! Ты – закаленная игла! Ты не можешь сломаться… Поняли, отступили… На твоем пути все новые и новые слои темноты… Сначала тонкая ткань, затем драп… Кожа… Стальная кольчуга… Иглой не взять… Пробуй по-другому… Ты – рука, отодвигающая полог… Так, хорошо… За ним второй… Третий… Проклятье! Сколько же здесь слоев? Словно листья от капусты отрываешь… Четвертый… Пятый… Ничего себе! Что-то новенькое! Словно кирпичная стена… Вправо… Влево… Везде она… Не обойти… Хорошо, меняем тактику… Ты – кирка. Замах, удар! Еще удар! Еще! Еще!.. В голове звенит, но стена поддается… Так, а это что? Туман консистенции каши… Вязкая, душащая темнота… Она обволакивает, заполняет тебя всего… Ты не можешь двигаться, видеть, дышать… Ты сейчас утонешь… Нет! Ты – рыба. Дышишь тьмой, как воздухом… Так тебя не взять… Исчез… Стена… Уже не кирпич, а стекло… Гладкое, черное, непрозрачное… Ладно, вернемся к кирке… Удар! Ух ты! Стекло крепче стали! Не пробиться… Так, ты – луч лазера… Ты пронзаешь все, но, к сожалению, только не это… Ибо это – зеркало… Ты отражаешься от его поверхности и вылетаешь обратно – в свет, который после почти непроглядной тьмы просто ослепляет тебя… – Инфер тебя задери! – выругался Тираэл и отступил на шаг. Голова разламывалась неимоверно.
– Не получилось? – спросил один из младших эдемитов.
Тираэл раздраженно покосился на него. Как будто и так не понятно! Ладно, он здесь ни причем. Ведь пробовали и все вместе – силой, напролом… Бесполезно. Завесу тьмы над Зоной не развеять и внутрь не заглянуть. Не помогло бы, наверное, и присутствие всего Совета Высших. Тьма успешно справляется с магией Верхнего Мира. Хотелось бы знать, как… Последние две фразы Тираэл произнес вслух, глядя в упор на стоявшего рядом Алистануса.
– Не знаю, – пожал плечами адепт. – Я ведь вам уже все рассказал. ТАМ я почти не прибегал к вашей магии, используя, в основном, стихийное волшебство. Просто и надежно… И амулета усмирителя у меня тоже не было, чтобы ощутить на себе их способ нейтрализации магии Верхнего Мира. Так что…
– Ну, это можно легко исправить, – перебил его Тираэл.
– Что исправить?
– Отсутствие амулета усмирителя, – пояснил Высший эдемит и извлек из кармана изящный серебристый кулон на цепочке. – Вы доблестно сражались в Тампе, адепт Алистанус, и заслужили эту честь. Вы принимаетесь в ряды Корпуса Усмирителей.
Тираэл протянул адепту амулет, но тот не спешил взять его. Что-то внутри не давало Алистанусу сделать этот шаг. Какой-то тихий голос, который он недавно где-то слышал… Но где?
– Я… – нерешительно начал адепт, отчаянно силясь найти уважительные причины, чтобы отказаться от «великой чести» стать усмирителем.
– Какие-то проблемы, адепт? – с улыбкой спросил Тираэл, пристально глядя на него.
Так мог бы улыбаться стальной волчий капкан, защелкнувший свои челюсти на лапе лесного хищника и уверенный, что тот ни за что не вырвется… Увидев эту улыбку, Алистанус понял, что выбора ему не оставили.
– Нет, – обреченно сказал он, принимая амулет, – никаких проблем.
* * *
Урал. Окрестности города Кунгур
Лед на Ирени установился в этом году существенно раньше обычного. Еще и середины ноября не было, а река уже оделась в довольно прочный зимний панцирь. Впрочем, мало кто из рыбаков доверял надежности этого льда и рискнул открыть сезон зимней ловли. В это холодное ясное утро на реку пришли лишь двое – мужчина лет сорока и совсем старик, далеко за семьдесят, но выглядевший не по годам бодро. Они довольно быстро пробурили несколько лунок и расположились на ловлю у первой пары. Однако, клева не было. Напрасно рыболовы меняли места, наживку, блесны – рыба упорно не желала брать.
– Слышь, Палыч! – наконец, не выдержал тот, что помоложе. – Ты же у нас профессор! Скажи, чего сегодня рыба клевать не хочет? Ведь вроде погодка для рыбалки – самое то!
– А хрен ее знает! – честно ответил Палыч, в сердцах плюнув на лед. – Может, окунь решил сегодня сесть на диету.
Молодой ответил «профессору» унылым взглядом, в котором, впрочем, уже через секунду вспыхнуло удивление.
– А может, дело в этой штуке? – спросил он, показывая куда-то за спину старику. – Странно, минуту назад ее там не было.
Палыч обернулся и удивленно крякнул. Из-за горизонта на них стремительно надвигался мощный иссиня-черный облачный фронт. Это было само по себе весьма необычно – таких темных туч зимой не бывает. Этот цвет – привилегия летних гроз. Ну максимум, их можно было увидеть в октябре. Но чтоб в середине ноября… Да и скорость облачности была удивительно велика.
– Чего она так несется? – ошарашенно спросил молодой. – Как курьерский поезд. Ведь ветра-то почти нет…
– А хрен ее знает! – повторил Палыч свои недавние слова, которые, похоже, грозили стать фразой дня. Внезапно он помрачнел. – Давай-ка сматываться, Серега! Чегой-то у меня плохие предчувствия.
– Давай, – уныло согласился Серега. – Все равно не клюет.
Рыбаки стали быстро сматывать снасти и собирать вещи. Им потребовалось на это меньше десяти минут, но Облачности этого времени хватило, чтобы заполнить собой полнеба. Вдруг злобно завыл неизвестно откуда взявшийся холодный ветер. Он сорвал с Сереги шапку, и тот, чертыхаясь, побежал догонять ее по льду. Солнце скрылось за пологом зловещей Облачности. Быстро стемнело. Старик поежился. Но не холод и не ветер были тому причиной. Его охватил самый настоящий страх и чувство надвигающейся неотвратимой беды. Палыч не знал, откуда пришло это чувство, и от этого было еще страшнее. Он оглянулся. Серега все еще гонялся по льду за своей шапкой, которую ветер, словно издеваясь над незадачливым рыболовом, бросал из стороны в сторону. Охотник за шапкой периодически падал, так как снег еще не успел нападать на лед Ирени достаточно толстым слоем, и было весьма скользко. В другое время это зрелище до слез рассмешило бы Палыча, но в этот раз он лишь озабоченно нахмурился, подхватил свою котомку, взвалил на плечо пешню и, крикнув Сереге: «Давай быстрее!», – сам с максимальной скоростью двинулся к берегу.
Три события произошли практически одновременно. Облачность полностью закрыла небо. Серега с торжествующим ревом прижал, наконец, беглую шапку ко льду. Сгусток непроглядного мрака, вынырнув из леса на берегу, стремительно погнался за ничего не подозревающим Палычем. Старик что-то почувствовал в последний момент. На него словно дохнуло сзади могильным холодом, и он обернулся… Как раз, чтобы увидеть последнюю фазу атаки черной тени. Она высосала жизнь Палыча мгновенно, так что он даже не успел испугаться… Зато Серега успел. Он как раз надвинул непокорную шапку поглубже на уши и повернулся к Палычу, когда это произошло. Ужас приморозил его к месту, но то, что он увидел затем, разом вернуло энергию его телу и подвижность его ногам: другие тени вынырнули из леса и зависли над заснеженным берегом Ирени. А потом… из леса валом повалили какие-то странные фигуры, вроде и похожие на человека, а вроде…
Впрочем, долго разглядывать их Сереге было некогда. Проглотив рвущийся наружу вопль ужаса, он побежал изо всех сил прочь, непрестанно благодаря ветер, еще пару минут назад проклинаемый им на все лады за то, что он так далеко отнес его шапку.
Чудовищная армия, выходившая на берег Ирени, не преследовала его. Пусть несет в жалкий обреченный городок неподалеку весть о приходе Тьмы – это будет даже кстати. Сильных отрядов усмирителей здесь нет – городку все равно не спастись. А Тьма всегда действует в содружестве с Ужасом и Паникой. Они всегда летят впереди Тьмы, облегчая Ей задачу…
* * *
Нижний Мир
Лаборатория Тавигарна – одного из лучших ученых-магов Нижнего Мира, на первый взгляд, не особенно отличалась от передовых химических лабораторий Земли в период до Катаклизма. Те же колбы, реторты, трубки, куча электронных приборов… Но это была лишь видимость. Внутренняя же суть происходящего и уровень исследований, производящихся здесь, были несопоставимы с земными аналогами и находились за пределами понимания простых смертных, даже включая столь просвещенные расы, как эльфы. Вся электроника здесь работала по законам маги-физики, а процессы в колбах и пробирках, кстати, сделанных из неизвестного в остальном Множестве Миров сверхпрочного прозрачного и маги-устойчивого материала – по законам маги-химии. Силы, витавшие в этой лаборатории, как и в других ей подобных, были столь могущественны, что мозг достаточно чувствительного к магическим энергиям адепта мог бы здесь и не выдержать. Но инферы-ученые были чрезвычайно сильными магами и только некоторые из высших политиков – главенствующей элиты Нижнего Мира, могли сравниться с ними в могуществе.
В их лабораториях создавались и изучались мощнейшие магические артефакты и оружие, смешивались магические зелья для экипировки инферов-убийц, чьи способности к магии были не столь велики и разнообразны, как у психологов, политиков и ученых. Ни перед одной из загадок, принесенной сюда для изучения из любого уголка Множества Миров, не спасовали лучшие умы Инферно. Ученые в Нижнем Мире были вне политики и занимались теми исследованиями, на которые поступали заказы, независимо от того, чьи это были заказы. Правда, некоторый приоритет оборонным заказам правящей верхушки Нижнего Мира все-таки отдавался. Хороших ученых в Нижнем Мире было не так уж много, а великих – и вовсе наперечет. Так что на них старались не оказывать давление даже наиболее властные из правителей Инферно, в том числе, когда Нижний Мир не был еще республикой и им железной рукой правил Верховный инфер сатан. Ссориться с учеными было себе дороже. История знала такие примеры, и повторять ошибки прошлого никто не горел желанием.
И среди этих титанов магической мысли Тавигарн был одним из лучших. Сейчас он работал над увеличением срока действия «альтруиста» – защитного средства против «глаза геноцида» – оружия эдемитов. Это был оборонный заказ, что косвенно подтверждало ходившие по Инферно слухи о грядущей войне с Верхним Миром. Получалось у Тавигарна не очень хорошо, из-за чего он пребывал не в лучшем расположении духа. В случае застоя на каком-то одном направлении исследований Тавигарн обычно практиковал смену деятельности. Стоило переключиться на изучение чего-то другого, – и в мозг свежим ветром врывались новые идеи и мысли. Так следовало поступить и сейчас. Тавигарн как раз задумался над тем, чем бы таким заняться, когда сторожевое поле известило его о том, что его уединение кем-то нарушено.
Это было странно. Обычно никто не рисковал отвлекать ученого от работы без предварительной договоренности, так как это было лучшим способом испортить ему настроение. А когда ученый в плохом настроении, нежданный гость рисковал не только уйти несолоно хлебавши, но и приобрести серьезные проблемы на свою голову. Тавигарн повернулся к двери и привел одно из сильнейших заклинаний болевого и паралитического действия в состояние готовности.
Когда в дверях лаборатории появилась Селена, обычно невозмутимый Тавигарн даже слегка приподнял брови, что было для него высшим показателем удивления. Селена являлась одной из лучших убийц в Инферно, но была объявлена вне закона. Однако, Тавигарн не боялся за свою жизнь: мало что могло причинить вред ученому в его лаборатории, и все в Нижнем Мире это прекрасно знали. Даже знаменитый безотказный дезинтегрирующий арбалет, кстати, являвшийся разработкой Тавигарна, был здесь бессилен.
Селена сразу же подняла вверх руки в жесте миролюбия:
– Простите, что оторвала вас от важных занятий, мессир, но у меня очень срочное дело.
В Нижнем Мире обычно обходились без ритуала приветствия, считая его излишней тратой времени. Исключение составляли только официальные церемонии. Тавигарн тонко усмехнулся:
– Преклоняюсь перед твоей смелостью, Селена. Тебя ведь, если я не ошибаюсь, объявили вне закона.
Теперь была очередь Селены удивляться:
– Вы же, вроде, вне политики, мессир…
– Но это не значит, что я не слежу за тем, что происходит в окружающем мире.
– Вы сдадите меня?
– Если ты оторвала меня от дел ради какого-нибудь пустяка, то сдам. Говори быстрее – у меня не так много времени!
Селена извлекла из кармана маленький прозрачный контейнер, в котором в замороженном состоянии находился кусок человеческой кожи с намертво вцепившимся в нее амулетом, и протянула его Тавигарну.
– Это амулет усмирителя. Думаю, вам известно о его свойствах, как и о том, что снять его с владельца можно только вместе с кожей, и он накрепко завязан на источники магии, находящиеся в Верхнем Мире. Мне бы хотелось, чтоб вы освободили его от привязки к его прежнему, безвременно почившему владельцу и перенастроили его на источники энергии Нижнего Мира. И еще, если вас не затруднит, поменяйте, пожалуйста облик этого амулета. Пусть он выглядит… немного по-другому. Я понимаю, что это звучит странно, но мне так нужно!
В глазах ученого на мгновение блеснули искорки интереса, но Селена успела их заметить и поздравила себя: полдела сделано.
– Гм, любопытная задачка, – безучастно обронил Тавигарн, хотя внутри его бушевала буря эмоций: вот то, на что действительно можно и нужно переключиться! – Но у меня один принципиальный вопрос. Мое время стуит дорого. Чем ты собираешься расплачиваться, Селена? Насколько мне известно, все твои счета в Нижнем Мире заблокированы.
Селена хорошо подготовилась к ответу на этот вопрос:
– У меня есть кое-что для обмена. – Она сняла со спины ножны с мечом и протянула Тавигарну. – Это магический меч эдемита.
Тот взглянул на клинок без всякого интереса:
– Мелочь! В плане холодного оружия за последнюю пару веков эти ребята не придумали ничего нового. Как довесок пойдет, но не более.
– Это еще не все, – Селена извлекла из кармана другой маленький контейнер, в котором находился «глаз геноцида». – Эта вещь, насколько я понимаю, посерьезнее будет.
На этот раз искры в глазах Тавигарна продержались секунды две, что означало его очень большую заинтересованность. Ученый мимоходом подумал: «Хорошо, что Селена не догадывается, чем именно я сейчас занимаюсь! Торговаться она умеет и несомненно свела бы цену к одному только „глазу“. А так может быть удастся стрясти с нее еще что-нибудь».
– Вещь интересная, слов нет, – медленно начал ученый. – Но, учитывая, что легальных оснований работать на тебя у меня нет, ибо ты – вне закона…
Селена напряглась.
– Мне потребуется еще кое-что, – закончил свою фразу Тавигарн. – А именно, еще один такой амулет.
– Зачем?
– Дело в том, что работа, которую ты просишь сделать для тебя, может иметь значение и для обороноспособности Нижнего Мира в целом.
– Если вы пытаетесь взывать к моему чувству патриотизма, то…
– Никоим образом, – нетерпеливо перебил ее Тавигарн. – Я понимаю, что ты вряд ли испытываешь теплые чувства к миру, который столь неласково с тобой обошелся. Но мне нужен такой амулет, чтобы на его основе создать его инферскую версию, понимаешь?
– Это нереально, – устало сказала Селена. – Я еле унесла ноги из экспедиции, в которой добыла его. Вряд ли мне удастся повторить этот успех.
– Стареешь? – насмешливо спросил Тавигарн.
В глазах Селены вспыхнули гневные огоньки.
– Вы не знаете, что значит быть вне закона ВЕЗДЕ, мессир! Эдемитам нужна моя шкура, чтобы натянуть ее на барабан, и они вместе со своими вассалами преследуют меня повсеместно! Даже в моем родном мире мне не найти убежища! Вам это незнакомо, мессир, и вы вряд ли поймете, как все это утомляет и напрягает!
– Ладно, ладно, не злись. Я могу войти в твое положение, но и ты войди в мое. В этом случае резко возрастают сроки моей работы. Если раньше я бы, полагаю, справился за полтора дня, то теперь мне понадобится не меньше двух недель.
– Сколько?! – ахнула Селена.
– А ты как думала? Мне же нужно проанализировать технологию создания этого амулета, настройки источников энергии для него и создания бесперебойного канала связи с одним из них, найти подходящие материалы и создать на его основе свой образец. На это все требуется время, Селена!
Убийца внезапно почувствовала слабость во всем теле. Проклятый «импульс»! Его откат – довольно мерзкая штука и весьма длительного действия. Еще какое-то время силы будут уходить очень быстро. Если б не поглощенные души эдемитов, она бы вообще пластом лежала! Пора заканчивать с торговлей. Нельзя показывать ему свою слабость…
– Ладно, – глухо произнесла Селена. – Две недели, так две недели. Но это, – она убрала в карман «глаз геноцида», – пока останется у меня.
– Разумно, – усмехнулся Тавигарн. – Ровно через две недели по местному времени буду ждать тебя здесь. Засады не будет, можешь не волноваться! Я честно работаю со своими клиентами!
Селена молча развернулась и покинула лабораторию.
* * *
Долина Изгнанников. Сектор Дрэнор
Никого… Аллерии хотелось кричать от отчаяния. Неужели только ей одной удалось выбраться из сумасшедшей каши, которую они заварили? Все погибли… И Дмитрий, и Селена! Она осталась одна. Одна во всем Множестве Миров. Никогда еще она не испытывала такой острой тоски и такого глобального одиночества. Зачем все это было?! Стоила ли эта месть стольких жертв? То, что погибли Дмитрий и Селена, безумно горько, но понятно: они знали на что шли и сами сделали такой выбор. А вот почему при этом должны были погибнуть усмирители, вся вина которых состояла в верности своему долгу и эдемитам, – этого она понять не могла… Или могла? Судьба сурово обошлась с Дмитрием: много потерь и еще больше врагов, желающих его смерти, тяжкое бремя спасителя мира на плечах и, вдобавок, Каладборг, который был едва ли не самым важным фактором. Все это ожесточило его… Проклятый меч! Как же Аллерия ненавидела этот артефакт! Ну почему именно он является единственным средством, с помощью которого можно остановить наступающую Тьму?! Каладборг искалечил душу Дмитрия и, похоже, привел к гибели его самого…
Мир падет, если только эдемиты не завладеют Каладборгом. Правда и в этом случае ничего хорошего Пандемониум не ожидало. Победив Тьму с Каладборгом в руках, эдемиты наверняка перестанут играть роль добрых отцов-наставников для этого мира и установят жестокую диктатуру. Меньшее зло… Будь все проклято!
Уже прошла неделя, как она вернулась в долину Изгнанников после отчаянной операции в Московском мегаполисе. Вернулась единственная из их троицы. Не было сейчас с ней тех двоих, что составляли в последнее время ее семью. Даже инферийка, которую она сначала терпеть не могла, в конце концов стала ей близка. Потому что, общаясь с ними, Селена менялась. Медленно, почти незаметно, но менялась к лучшему. Под броней, утыканной острыми шипами, у нее все-таки обнаружилась душа. Кто бы мог подумать, что инфер-убийца станет жертвовать собой ради человека, который когда-то спас ее? Нет, Селена была не безнадежна. И от этого еще горше сознавать, что Аллерия никогда более не увидит ее.