Страница:
В следующую секунду Селена извлекла из своего изрядно «похудевшего» арсенала «инферно» – генератор облака парализующей тьмы. Еще один привет из прошлого. Все-таки, воспоминания – не всегда бесполезная штука! Разумеется, паралич на инферов не подействует даже на мгновение: когда разрабатывалось это оружие, специальным требованием к нему была безвредность для жителей Нижнего Мира. Ну и эдемит с ним, с параличом – ведь тьму-то «инферно» все равно генерирует! Маги-зрение маги-зрением, но отличить во тьме клон от оригинала смог бы разве что сам Тавигарн, да и то вряд ли. Рассеять последствия взрыва «инферно» – дело нескольких секунд, но в схватке инферов-убийц счет идет уже на доли секунды… Риск, конечно, громадный, но маленький шанс все же лучше совсем никакого.
И Селена принялась действовать. Деактивация «купола пустоты» и взрыв «инферно» произошли практически одновременно. Все трое инферов среагировали мгновенно – квалификация их была чрезвычайно высока. И тут Селене невероятным, просто сумасшедшим образом повезло. Инферы решили поразить сразу обе цели (да и кто на их месте поступил бы иначе?), но в копию полетели два дез-болта, а в саму Селену – только один. Она тоже успела выстрелить и метнулась в сторону и вперед, уходя от выстрела противника. Это ей удалось не вполне. Девяносто сантиметров смерти и разрушения коснулись ее скользом. Впрочем, если бы не силовое поле, защищавшее Селену, ей бы хватило и этого касания, чтобы умереть. Поле ни за что бы не выдержало прямого попадания дез-болта, но от скользящего – хозяйку спасло, правда при этом приказало долго жить. Селена ощутила только болезненный удар в бок, который даже не сбил ее с ног, а лишь слегка изменил траекторию движения… Зато ее болт безошибочно нашел свою цель. Инфер, охранявший сатана, всего на самую малость оказался менее расторопным, чем его противница, но этого хватило, чтобы потерять жизнь.
Селена прекрасно понимала, что ввязываться в перестрелку с двумя оставшимися инферами – смерти подобно: хоть один из их болтов все равно настигнет ее. В ближнем бою у нее было больше шансов. Поэтому она, материализовав в руке меч, ринулась на врагов, стремясь как можно скорее сократить до минимума дистанцию между ними и собой. Тут охранники допустили второй маленький промах, в конечном итоге ставший роковым. Маги-зрение позволяло им видеть движения Селены во мраке «инферно», и единственно правильным было – еще раз выстрелить в нее в темноте, пока она не вышла на дистанцию удара. Но они потратили секунду на то, чтобы рассеять тьму, и теперь уже были вынуждены принять бой на ее условиях…
Всего тридцать секунд продолжался этот страшный бой. Тридцать секунд, в течение которых Селена десять раз могла умереть… но умерли ее враги. В таких схватках не все определяется мастерством. Без толики везения тут не выиграть, а оно в этот день было на стороне Селены…
Не успели тела инферов рухнуть на пол к ее ногам, а сама Селена – осознать, что совершила невозможное, как ее яростно сдавили могучие тиски чужой магии, лишая возможности совершить даже малейшее движение и причиняя жестокую боль. Селена едва могла поверить в происходящее: ее амулет, защищающий от любого вредоносного магического воздействия, не работал! Огромным усилием она скосила глаза и увидела Маурезена. Сатан Нижнего мира торжествующе улыбался.
– Ну, здравствуй, моя красавица! Я знал, что когда-нибудь нам придется встретиться, но не думал, что при таких обстоятельствах…
Селену охватило отчаяние: кажется, ее сумасшедшее везение закончилось…
Междумирье
Безликий Синий вступил в континуумную бурю. Он не пытался сражаться с потоками обезумевшего пространства-времени силой против силы. Это был метод эдемитов, при котором идущий отдавал борьбе с бурей в лучшем случае – всю энергию, а в худшем… Нет, Безликий прекрасно знал, что сила – далеко не всегда лучшее средство для решения проблемы, и действовал по-другому. Как опытный объездчик гладит по холке норовистого коня и, успокаивая, что-то ему ласково говорит, так Синий оглаживал буйные струи корчащегося континуума, иногда сливаясь с ними в одно целое, но не растворяясь и всегда сохраняя в целости свою сущность. Где было можно, он плыл по течению, в других же местах, сам становясь частью бури, направлял ее потоки в нужном ему направлении. И он достиг своей цели – стал для бури своим. И междумирная аномалия пропустила его в свое нутро, в «глаз» бури. Отныне Безликий мог в любое время пересекать этот неспокойный район, остававшийся смертельно опасным для всех остальных. Но сейчас этот весьма приятный факт мало волновал его: Синий застыл, зачарованно глядя на открывшийся ему вид. Его глазам предстала величественная громада Замка Судьбы. Разумеется, в памяти его новой сущности наряду со многим другим были заложены знания о том, где находится и как выглядит эта древняя цитадель ордена Безликих, но считывать это из памяти и видеть воочию – совсем разные вещи. Несмотря на то, что безликость существенно сглаживает большинство эмоций, в недавно перерожденном Синем было еще слишком много от смертного, поэтому он был потрясен красотой и величием своего нового дома. Теперь это будет уже его собственным воспоминанием.
Новый статус позволял Синему телепортироваться к самому входу в Замок или даже внутрь, однако он не имел такого желания. Безликий хотел почувствовать это место, вобрать в себя его дух. И он не торопясь двинулся вперед, по пути внимательно прислушиваясь к магическому фону Замка и его окрестностей. Сначала у него ничего не получалось: все заглушал рев континуумной бури, но постепенно ему удалось отрешиться от этого звука, отодвинув его в невообразимую даль. И тогда появились иные звуки, волнения и колебания, свойственные только району Междумирья, окружавшему Замок Судьбы. К удивлению Синего, он почти сразу же стал разбираться в них – подсказывала его новая сущность. Ко времени, когда он приблизился к входу в Замок, Безликий был уже уверен, что сможет здесь прижиться.
Но в Замке его ждали совершенно другие ощущения. Замок был живым, мыслящим и чувствующим, хотя и совсем на другом уровне, нежели его хозяин. Да, да, Безликий чувствовал себя именно хозяином этого удивительного строения. Сущность Замка в отсутствие хозяев, в основном, дремала, лишь изредка пробуждаемая к жизни спонтанными и эксцентричными выходками госпожи Судьбы, которой, по большому счету, не было до этого замка никакого дела. Замок стосковался по хозяину как преданный пес. И с каждым шагом Безликого строение возвращалось из глубин сна, больше напоминавшего куму, и расправляло затекшие «конечности», словно проверяя, не забыло ли оно, как ими пользоваться. «Конечности» действовали, – магия постепенно возвращалась в коридоры и комнаты Замка. Это мог заметить даже профан в магии хотя бы уже по тому, как шаги его, сначала оглушительно гулкие, вызывающие многократное эхо, понемногу становились все глуше и глуше, пока не стали напоминать бархатную кошачью поступь. Но Безликий профаном в магии не был, и изменения, происходящие здесь, ощущал гораздо глубже…
Конечно, чтобы пробудить весь Замок, понадобится немало времени: строение было таким огромным, что воображение простого смертного было не в состоянии представить его размеры. Синий представлял… Работы было непочатый край, но он был твердо намерен проделать ее всю до конца.
Однако, сейчас на это практически не было времени. Пробуждение Замка заключалось не только во внутренних изменениях: он начинал постепенно функционировать так, как и задумывали его создатели. По существу, Замок Судьбы представлял собой гигантскую антенну, принимающую информацию обо всем, что происходит во Множестве Миров. Хозяева Замка просеивали эту информацию, вычленяя главное, но не забывая ни одной мелочи: ведь любая из них могла дать начало цепочке событий, способной привести к совершенно неожиданным и грандиозным последствиям.
«Антенна» пока не заработала на полную мощность, но и в своем нынешнем состоянии она передала новому хозяину Замка Судьбы, что где-то очень нужно его вмешательство. Позднее, по мере восстановления нормальной интенсивности происходящих в Замке магических процессов, «прием» информации можно будет осуществлять практически из любого помещения, но сейчас это было возможно только в зале Совета, который, благодаря госпоже Судьбе, так полностью и не погрузился в спячку.
Безликий ускорил шаг, незаметно для себя меняя пространство внутри Замка и сокращая путь… Зал Совета действительно почти бодрствовал: в его стенах, пусть тягуче медленно, но переливались магические потоки, и энергетика здесь была на порядок выше, чем в остальных пройденных Безликим помещениях. Взгляд Хозяина Судьбы остановился на одной из ониксовых стен зала, и она почти сразу же отозвалась. В мозгу Синего стали появляться многочисленные картины из самых разных мест Множества. Одному Создателю ведомо, что подсказывало ему направление поиска, ибо сам он вряд ли ответил бы на этот вопрос. Но полминуты спустя перед его мысленным взором замелькали мрачноватые пейзажи Нижнего мира, а потом возникло лицо, хорошо ему знакомое. Это было лицо инферийки Селены…
Нижний мир
– Тебе, наверное, интересно, почему не сработала эта вещица, висящая у тебя на груди, – медленно, словно смакуя каждое слово, произнес Маурезен. – Изволь, я объясню. Нечасто позволял себе владыка Нижнего мира упиваться своей победой. Для него было слишком большой роскошью расслабиться и позволить себе почивать на лаврах. Но сегодня он решил сделать себе небольшое послабление – заслужил. Селена – лучшая из известных ему наемных убийц, совершенно беспомощная, сидела в его «гостеприимном кресле». Так сатан со свойственным ему тонким юмором называл магический артефакт, когда-то изготовленный одним из ученых Нижнего мира по его специальному заказу.
Артефакт этот действительно имел форму кресла, которое даже было достаточно удобным, но ни один из гостей Маурезена, которым довелось сидеть в нем, этих удобств не оценил. Дело в том, что «гостеприимное кресло» магически сковывало того, кто в него садился, не позволяя несчастному ни шевелиться, ни колдовать. Тем же, кто пытался что-либо предпринять, оно с помощью жестокой боли намекало, что делать этого не стоит.
Когда Маурезен, сломав амулет Селены и заключив ее в тиски своего заклятья, передал убийцу под опеку «гостеприимного кресла», она попыталась, было, дернуться, но тут же об этом пожалела. Селена была из тех, кто понимает намеки с первого раза, поэтому, получив жестокий урок, смирилась.
Сатан, похоже, не собирался ее убивать, а если и собирался, то далеко не сразу, но почему-то мысли о возможной альтернативе в ее дальнейшей судьбе мало вдохновляли Селену. Поделать в этой ситуации она ничего не могла. Ей оставалось только ждать. Впрочем, видимость усталой покорности, охватившей убийцу, была обманчива: в любой момент, если представится возможность освободиться, Селена была готова взорваться фейерверком смертоносных движений. Вот только возможности такой у нее пока не просматривалось…
– Так вот, – лекторским тоном начал Маурезен, – ты, вероятно, знаешь, что Нижний мир в данный момент находится в состоянии войны с Пандемониумом. Наверное, ты также слышала, что недавно так называемые силы сопротивления этого мира нанесли нам довольно чувствительный удар. Естественно, первоочередной нашей задачей стало выяснение причины столь тяжелых потерь среди наших войск. И мы это сделали. Представь себе, враг научился изолировать нас от источников энергии Нижнего мира, используемых как для боевой магии, так и для подпитки артефактов. Честно говоря, подобные идеи уже бродили в головах наших ученых, но враг додумался раньше… Жаль, хотя не фатально. Уточнив пару подробностей у тех, кто подвергся атаке, но выжил, мы на начальном уровне овладели этой технологией. Естественно, меня как сатана сразу же ввели в курс дела и… я провел свой первый эксперимент на тебе. По-моему, удачно. А ты как думаешь?
– О да, весьма! – неохотно подтвердила Селена, благо говорить ей магия кресла не мешала.
– Рад, что ты со мной согласна. Теперь, с этой технологией, мы побьем козырь наших противников, равно, как и их самих. – Маурезен вдруг усмехнулся. – Прости, не собирался произносить патриотические речи, но мне так много приходится последнее время этим заниматься, что невольно втянулся… Перейдем непосредственно к тебе. Знаешь, Селена, я ведь мог тебя взять еще тогда, когда ты заявилась за этим амулетом к Тавигарну, но пожалел. Ты помнишь – в то время Верхний мир настаивал на объявлении тебя вне закона? Я решил, что глупо отдавать эдемитам, с которыми действовало сугубо временное соглашение, одну из лучших наших убийц, если мы можем ей найти гораздо лучшее применение. По-моему, я поступил мудро, дальновидно, а главное – гуманно по отношению к тебе… Но сейчас мне кажется, что я совершил ошибку, ибо сегодня ты явилась по мою душу. Не буду разбирать сейчас моральные аспекты твоего поступка, хотя более антипатриотичное деяние, чем покушение на своего сатана во время войны, даже представить сложно. Не стану также выпытывать у тебя имя заказчика – ты даже под пытками мне его не назовешь. У вас, убийц, это входит в ваш кодекс чести, кажется… Или, все-таки, назовешь?
Он с надеждой взглянул на Селену, но та отрицательно покачала головой.
– Ладно, неважно. Это наверняка кто-нибудь из старого Совета, затаивший злобу и зависть на меня из-за моей… гм… карьеры. Интересно, как он нашел тебя в этом Пандемониуме? Кстати, ты проводишь в нем, пожалуй, чересчур много времени, что не могло не повлиять на тебя… отрицательно. Однако, сейчас не об этом речь. Ты понимаешь, что даже за неудачное покушение на правителя в военное время полагается мучительная смерть?
– Понимаю, – Селена мрачно кивнула.
– И вроде бы в этот раз я тебя уж точно щадить не должен, но… меня не оставляет мысль, сколь великие дела ты могла бы вершить под моим руководством. Не скрою, мне бы очень хотелось использовать тебя. Я не сразу обнаружил твое вторжение в мой дом. Точнее, обнаружил его на самом последнем этапе. Часть последних ловушек ты прошла не совсем безупречно… Несколько шумно, правда? Впрочем, мало кто прошел бы их вообще. Моя система безопасности – лучшая в Инферно, и то, что ты ее преодолела, делает тебе честь. Более того, ты расправилась с тремя моими охранниками, которых я тщательно отбирал из самых лучших. Все это лишний раз подтверждает, что ты – чрезвычайно ценный кадр, разбрасываться которыми было бы преступной небрежностью с моей стороны. Я буду рад видеть тебя в рядах своих сторонников, но, учитывая, зачем ты сюда явилась, я хотел бы… подстраховаться. Ты знаешь, что такое код лояльности?
Селена похолодела. Любая смерть была бы лучшей участью, чем то, что скрывалось за этими двумя на первый взгляд безобидными словами. Ментальное рабство, когда ты даже мысленно не можешь плохо отозваться о своем господине, усомниться в нем, покритиковать, пожелать ему недоброго, так как это вызовет длительную пытку болью, – вот что это такое. Для свободолюбивых инферов это было самым страшным кошмаром. В Нижнем мире уже много веков не прибегали к кодированию лояльности, так как даже здесь это считали слишком жестоким. Перед тем, как отправиться сюда, Селена затребовала у «Долохова» обещанные им доказательства связи Маурезена с агентами Хаоса и нашла их достаточно убедительными. Но даже не будь их, сейчас она бы поняла: ЭТО уже не инфер, и мир должен быть избавлен от его присутствия как можно скорее. Не сумев сдержать эмоций, она обратила на сатана взгляд, полный крайней ненависти.
Маурезен усмехнулся:
– Ты ненавидишь меня, девочка? Ничего, скоро ты меня полюбишь!
Какую роль играет случай в нашей жизни? На этот счет есть разные мнения. Кто-то считает, что все зависит только от самого живущего. Другие – напротив, уверены, что все давно предрешено и смертному ничего не остается, кроме как плыть в кильватере у судьбы, отведенной ему Высшими Силами. Истина, скорее всего, лежит где-то посередине.
Если кому-то хочется возложить ответственность за свой выбор и его результат на Высшие Силы, он называет себя фаталистом, и это дает ему право в случае неудачи воскликнуть: «Что я мог поделать – это Судьба! Что на роду написано, того не избежать!» Удобная точка зрения, но она же, с другой стороны, отнимает у смертного право на гордость за свои достижения – ведь за них тоже приходится благодарить не себя, а Судьбу.
Судьба любого мыслящего существа представляет собой гибкую многовариантную программу, определяющую (но не жестко регламентирующую) течение его жизни. Каждый обладает свободой в рамках, отведенных ему Судьбой. Но отдельные индивиды способны раздвинуть эти рамки, а в исключительных случаях – даже выйти за них, так как обладают силой, которая дает им возможность, вопреки предопределению, сделать свой собственный выбор.
Эти великие личности гораздо чаще, чем простые смертные, привлекают к себе внимание самой Судьбы и провоцируют ее на вмешательство, так как их деяния в большей степени влияют на ход истории.
Случай – верный слуга Судьбы, хотя никогда не упустит возможности поразвлечься, если она смотрит в другую сторону. Прошлое знает немало примеров, когда случай, подчас ничтожный и даже нелепый, губил или спасал великие города и империи, решал исход войн и поворачивал поток истории в другом направлении. Как тут не вспомнить пресловутых гусей, спасших Рим? Великие правители восходили на трон и падали с него, подчас повинуясь стечению обстоятельств, решивших все за них.
Госпожа Судьба – капризная дама. У нее, как правило, не хватает терпения довести чью-либо жизнь до логического финала. Либо она теряет интерес, либо ее что-то отвлекает, но факт остается фактом: пресытившись жизнью смертного, она бросает его на волю Случая.
Но когда Судьба начинает играть против тебя, причем не эпизодически, а целенаправленно и злонамеренно, то выстоять невозможно, независимо от твоего могущества и власти.
До сих пор Судьба мало вмешивалась в жизнь Маурезена. С помощью Хаоса он возвысился неимоверно и, возомнив себя неуязвимым, сбросил ее со счетов. И это стало фатальной ошибкой. Маурезен знал, что Судьба с исчезновением Безликих, умеющих грамотно использовать и направлять Ее Силу, утратила способность к длительной целеустремленной деятельности. Но он не знал того, что у Замка Судьбы вновь появился хозяин, вернувший ей эту способность. И этот хозяин был настроен по отношению к нему крайне недружелюбно.
Не ведал правитель Нижнего мира и того, что в эти самые мгновения, когда он, упиваясь триумфом, распинался о своих великих планах перед плененной им убийцей, была запущена цепочка мелких, ничтожных событий, которым было суждено сыграть в его жизни роковую роль. Отсчет отведенных ему мгновений пошел. Далеко не всегда жизнь великих исторических деятелей завершается столь же величественно, особенно, если они успели залезть в долги перед Судьбой. Маурезен успел.
Ланжак, отпущенный Селеной, вдруг засеменил, цокая коготками, по замку сатана, направляясь к неизвестной ему цели, обходя обычные ловушки и «отключая» ловушки магические. Этому маленькому существу предстояло стать одной из нелепостей, которые должны были поставить точку на жизни и деятельности сатана Маурезена.
В голове мима, сидевшего на крыше дома в двух кварталах от места событий и копирующего внешность украшавшей фасад горгульи, что-то внезапно сдвинулось. Тварь взвилась в воздух и полетела к замку сатана. Ей тоже Судьба отвела свою роль в маленьком драматическом спектакле, финалом которого должна была стать гибель правителя Нижнего мира.
Главные же действующие лица, сами того не зная, ждали этих двух персонажей. Ни Селена, ни Маурезен не представляли, что произойдет через пару минут, и продолжали находиться одна – во власти мрачной обреченности, а другой – эйфории и торжества.
Первым на сцене появился ланжак. Вбежав в комнату, зверек целеустремленно побежал к «гостеприимному креслу». Маурезен с веселым недоумением уставился на незваного гостя, а в душе Селены внезапно блеснул лучик надежды. Убийца вся внутренне подобралась, готовая, подобно сжатой пружине, распрямиться в стремительном броске.
– Это что еще за крыса-переросток? – произнес вслух сатан, наблюдая, как ланжак потерся щекой о ножку «гостеприимного кресла».
Только он собрался шевельнуть пальцем и отправить дерзкого пушистого пришельца в Серые Пределы, не подозревая, что зверек даже не заметит смертоносного магического импульса, как в защитное поле, прикрывавшее окно комнаты, в которой они находились, с шумом врезался сошедший с ума мим, все еще пребывающий в облике каменной горгульи.
– Какого эдемита?! – изумленно воскликнул сатан, поворачиваясь к окну.
Эти слова стали последними в его жизни. Одно прикосновение ланжака временно лишило «гостеприимное кресло» всей магии. Зверек, сделав свое дело, тут же метнулся прочь, словно понимая, что его присутствие может помешать убийце. А Селена, освободившись от магических пут, мгновенно сформировала в руке дезинтегрирующий арбалет и выпустила в спину Маурезена два смертоносных болта. Сатан умер не сразу: вся его немалая жизненная и магическая сила отчаянно сопротивлялась разрушающему действию дез-болтов. Но двумя болтами дело не ограничилось: вскочив с кресла, убийца непрерывно посылала в правителя Нижнего мира одного вестника смерти за другим, пока тот, наконец, не рассыпался кучей праха.
Тяжело дыша, Селена смотрела на то, что осталось от ее врага, и по привычке хотела произнести что-нибудь сакраментальное, но во внезапно опустевшей голове не было ничего, кроме двух мыслей: «Надо немедленно убираться отсюда» и «Пришло время завязывать с убийствами». А за мгновение до того, как инферийка покинула комнату, перед ее мысленным взором неожиданно возникла безликая фигура в синем плаще. Возникла и исчезла…
Уже позже, перед тем как покинуть Нижний мир, в котором инферийка больше не чувствовала себя комфортно, Селена поняла, что решение завершить карьеру наемной убийцы не было спонтанным и продиктованным эмоциями. Все равно, ничего более великого, чем она только что сделала, ей уже не совершить, и дальнейшие убийства превратятся в рутину. Кроме того, Селена с изумлением обнаружила, что просто устала убивать. Только что проведенная блестящая операция стала ее лебединой песней на этом поприще.
В Нижний мир она больше возвращаться не собиралась, так как вовсе не была уверена, что никто не видел ее выходящей из Замка сатана. Даже если Маурезен и не пользовался особой любовью граждан Нижнего мира, убийство верховного правителя ей вряд ли простят. Возможно, за ней и не устроят тотальную охоту, но уж в самом-то Инферно всякий его обитатель сочтет своим долгом забрать ее жизнь или, во всяком случае, максимально поспособствовать тому, чтобы она эту самую жизнь потеряла. Как ни крути, но при Маурезене Нижний мир имел неплохой шанс необычайно возвыситься… или низвергнуться в пропасть. О последнем, впрочем, вряд ли кто думал…
Только через пару лет Селена узнала, что единственным, кто видел ее возле замка сатана, был ученый Тавигарн, весьма опасавшийся нового правителя Инферно, а потому ведший за ним тайное наблюдение. По вполне понятным причинам после его гибели Тавигарн вздохнул с облегчением и, естественно, даже не подумал обнародовать имеющуюся у него информацию о предполагаемом убийце. Он сохранил эту тайну при себе, полагая, что когда-нибудь она ему пригодится. Так и случилось: Тавигарну вскоре понадобились услуги бывшей убийцы, и он с ней связался…
Впрочем, это уже совсем другая история. А сейчас лишь заметим, что с той поры Селена со вполне понятной опаской относилась к своим соплеменникам, случайно встречая их в Пандемониуме или сопредельных мирах, и напрягалась, ожидая от них любой каверзы…
Делегация Пандемониума была немногочисленной. Шестеро… Посланцы Земли, Эллезара, Моррэя, Вечнолесья и Данарана. Возглавлял делегацию Агент. Он снова был в золотистой маске, скрывающей лицо. Представителей другой договаривающейся стороны тоже было шестеро. Точнее, стороны, пока не собирающейся договариваться. Новый Совет Нижнего мира в полном составе: Бельфегор, Белиал, Астарта, а также ставленники Маурезена Деминус, Тирания и Карх, заменившие в совете его Несту и Люциана.
Попытку переговоров инициировал посланец Первосозданного и очень своевременно: инферы пребывали в состоянии шока от гибели сатана и невиданных потерь после первой атаки сил сопротивления. В этот момент их позиция была как никогда уязвимой. Это понимали обе стороны, что и определяло их тактику на переговорах.
По общему согласию Совета от лица инферов говорил в основном Белиал. Он единственный со стороны Нижнего мира пребывал в человеческом облике и, вдобавок, отличался необычайной хитростью и красноречием.
И Селена принялась действовать. Деактивация «купола пустоты» и взрыв «инферно» произошли практически одновременно. Все трое инферов среагировали мгновенно – квалификация их была чрезвычайно высока. И тут Селене невероятным, просто сумасшедшим образом повезло. Инферы решили поразить сразу обе цели (да и кто на их месте поступил бы иначе?), но в копию полетели два дез-болта, а в саму Селену – только один. Она тоже успела выстрелить и метнулась в сторону и вперед, уходя от выстрела противника. Это ей удалось не вполне. Девяносто сантиметров смерти и разрушения коснулись ее скользом. Впрочем, если бы не силовое поле, защищавшее Селену, ей бы хватило и этого касания, чтобы умереть. Поле ни за что бы не выдержало прямого попадания дез-болта, но от скользящего – хозяйку спасло, правда при этом приказало долго жить. Селена ощутила только болезненный удар в бок, который даже не сбил ее с ног, а лишь слегка изменил траекторию движения… Зато ее болт безошибочно нашел свою цель. Инфер, охранявший сатана, всего на самую малость оказался менее расторопным, чем его противница, но этого хватило, чтобы потерять жизнь.
Селена прекрасно понимала, что ввязываться в перестрелку с двумя оставшимися инферами – смерти подобно: хоть один из их болтов все равно настигнет ее. В ближнем бою у нее было больше шансов. Поэтому она, материализовав в руке меч, ринулась на врагов, стремясь как можно скорее сократить до минимума дистанцию между ними и собой. Тут охранники допустили второй маленький промах, в конечном итоге ставший роковым. Маги-зрение позволяло им видеть движения Селены во мраке «инферно», и единственно правильным было – еще раз выстрелить в нее в темноте, пока она не вышла на дистанцию удара. Но они потратили секунду на то, чтобы рассеять тьму, и теперь уже были вынуждены принять бой на ее условиях…
Всего тридцать секунд продолжался этот страшный бой. Тридцать секунд, в течение которых Селена десять раз могла умереть… но умерли ее враги. В таких схватках не все определяется мастерством. Без толики везения тут не выиграть, а оно в этот день было на стороне Селены…
Не успели тела инферов рухнуть на пол к ее ногам, а сама Селена – осознать, что совершила невозможное, как ее яростно сдавили могучие тиски чужой магии, лишая возможности совершить даже малейшее движение и причиняя жестокую боль. Селена едва могла поверить в происходящее: ее амулет, защищающий от любого вредоносного магического воздействия, не работал! Огромным усилием она скосила глаза и увидела Маурезена. Сатан Нижнего мира торжествующе улыбался.
– Ну, здравствуй, моя красавица! Я знал, что когда-нибудь нам придется встретиться, но не думал, что при таких обстоятельствах…
Селену охватило отчаяние: кажется, ее сумасшедшее везение закончилось…
* * *
Междумирье
Безликий Синий вступил в континуумную бурю. Он не пытался сражаться с потоками обезумевшего пространства-времени силой против силы. Это был метод эдемитов, при котором идущий отдавал борьбе с бурей в лучшем случае – всю энергию, а в худшем… Нет, Безликий прекрасно знал, что сила – далеко не всегда лучшее средство для решения проблемы, и действовал по-другому. Как опытный объездчик гладит по холке норовистого коня и, успокаивая, что-то ему ласково говорит, так Синий оглаживал буйные струи корчащегося континуума, иногда сливаясь с ними в одно целое, но не растворяясь и всегда сохраняя в целости свою сущность. Где было можно, он плыл по течению, в других же местах, сам становясь частью бури, направлял ее потоки в нужном ему направлении. И он достиг своей цели – стал для бури своим. И междумирная аномалия пропустила его в свое нутро, в «глаз» бури. Отныне Безликий мог в любое время пересекать этот неспокойный район, остававшийся смертельно опасным для всех остальных. Но сейчас этот весьма приятный факт мало волновал его: Синий застыл, зачарованно глядя на открывшийся ему вид. Его глазам предстала величественная громада Замка Судьбы. Разумеется, в памяти его новой сущности наряду со многим другим были заложены знания о том, где находится и как выглядит эта древняя цитадель ордена Безликих, но считывать это из памяти и видеть воочию – совсем разные вещи. Несмотря на то, что безликость существенно сглаживает большинство эмоций, в недавно перерожденном Синем было еще слишком много от смертного, поэтому он был потрясен красотой и величием своего нового дома. Теперь это будет уже его собственным воспоминанием.
Новый статус позволял Синему телепортироваться к самому входу в Замок или даже внутрь, однако он не имел такого желания. Безликий хотел почувствовать это место, вобрать в себя его дух. И он не торопясь двинулся вперед, по пути внимательно прислушиваясь к магическому фону Замка и его окрестностей. Сначала у него ничего не получалось: все заглушал рев континуумной бури, но постепенно ему удалось отрешиться от этого звука, отодвинув его в невообразимую даль. И тогда появились иные звуки, волнения и колебания, свойственные только району Междумирья, окружавшему Замок Судьбы. К удивлению Синего, он почти сразу же стал разбираться в них – подсказывала его новая сущность. Ко времени, когда он приблизился к входу в Замок, Безликий был уже уверен, что сможет здесь прижиться.
Но в Замке его ждали совершенно другие ощущения. Замок был живым, мыслящим и чувствующим, хотя и совсем на другом уровне, нежели его хозяин. Да, да, Безликий чувствовал себя именно хозяином этого удивительного строения. Сущность Замка в отсутствие хозяев, в основном, дремала, лишь изредка пробуждаемая к жизни спонтанными и эксцентричными выходками госпожи Судьбы, которой, по большому счету, не было до этого замка никакого дела. Замок стосковался по хозяину как преданный пес. И с каждым шагом Безликого строение возвращалось из глубин сна, больше напоминавшего куму, и расправляло затекшие «конечности», словно проверяя, не забыло ли оно, как ими пользоваться. «Конечности» действовали, – магия постепенно возвращалась в коридоры и комнаты Замка. Это мог заметить даже профан в магии хотя бы уже по тому, как шаги его, сначала оглушительно гулкие, вызывающие многократное эхо, понемногу становились все глуше и глуше, пока не стали напоминать бархатную кошачью поступь. Но Безликий профаном в магии не был, и изменения, происходящие здесь, ощущал гораздо глубже…
Конечно, чтобы пробудить весь Замок, понадобится немало времени: строение было таким огромным, что воображение простого смертного было не в состоянии представить его размеры. Синий представлял… Работы было непочатый край, но он был твердо намерен проделать ее всю до конца.
Однако, сейчас на это практически не было времени. Пробуждение Замка заключалось не только во внутренних изменениях: он начинал постепенно функционировать так, как и задумывали его создатели. По существу, Замок Судьбы представлял собой гигантскую антенну, принимающую информацию обо всем, что происходит во Множестве Миров. Хозяева Замка просеивали эту информацию, вычленяя главное, но не забывая ни одной мелочи: ведь любая из них могла дать начало цепочке событий, способной привести к совершенно неожиданным и грандиозным последствиям.
«Антенна» пока не заработала на полную мощность, но и в своем нынешнем состоянии она передала новому хозяину Замка Судьбы, что где-то очень нужно его вмешательство. Позднее, по мере восстановления нормальной интенсивности происходящих в Замке магических процессов, «прием» информации можно будет осуществлять практически из любого помещения, но сейчас это было возможно только в зале Совета, который, благодаря госпоже Судьбе, так полностью и не погрузился в спячку.
Безликий ускорил шаг, незаметно для себя меняя пространство внутри Замка и сокращая путь… Зал Совета действительно почти бодрствовал: в его стенах, пусть тягуче медленно, но переливались магические потоки, и энергетика здесь была на порядок выше, чем в остальных пройденных Безликим помещениях. Взгляд Хозяина Судьбы остановился на одной из ониксовых стен зала, и она почти сразу же отозвалась. В мозгу Синего стали появляться многочисленные картины из самых разных мест Множества. Одному Создателю ведомо, что подсказывало ему направление поиска, ибо сам он вряд ли ответил бы на этот вопрос. Но полминуты спустя перед его мысленным взором замелькали мрачноватые пейзажи Нижнего мира, а потом возникло лицо, хорошо ему знакомое. Это было лицо инферийки Селены…
* * *
Нижний мир
– Тебе, наверное, интересно, почему не сработала эта вещица, висящая у тебя на груди, – медленно, словно смакуя каждое слово, произнес Маурезен. – Изволь, я объясню. Нечасто позволял себе владыка Нижнего мира упиваться своей победой. Для него было слишком большой роскошью расслабиться и позволить себе почивать на лаврах. Но сегодня он решил сделать себе небольшое послабление – заслужил. Селена – лучшая из известных ему наемных убийц, совершенно беспомощная, сидела в его «гостеприимном кресле». Так сатан со свойственным ему тонким юмором называл магический артефакт, когда-то изготовленный одним из ученых Нижнего мира по его специальному заказу.
Артефакт этот действительно имел форму кресла, которое даже было достаточно удобным, но ни один из гостей Маурезена, которым довелось сидеть в нем, этих удобств не оценил. Дело в том, что «гостеприимное кресло» магически сковывало того, кто в него садился, не позволяя несчастному ни шевелиться, ни колдовать. Тем же, кто пытался что-либо предпринять, оно с помощью жестокой боли намекало, что делать этого не стоит.
Когда Маурезен, сломав амулет Селены и заключив ее в тиски своего заклятья, передал убийцу под опеку «гостеприимного кресла», она попыталась, было, дернуться, но тут же об этом пожалела. Селена была из тех, кто понимает намеки с первого раза, поэтому, получив жестокий урок, смирилась.
Сатан, похоже, не собирался ее убивать, а если и собирался, то далеко не сразу, но почему-то мысли о возможной альтернативе в ее дальнейшей судьбе мало вдохновляли Селену. Поделать в этой ситуации она ничего не могла. Ей оставалось только ждать. Впрочем, видимость усталой покорности, охватившей убийцу, была обманчива: в любой момент, если представится возможность освободиться, Селена была готова взорваться фейерверком смертоносных движений. Вот только возможности такой у нее пока не просматривалось…
– Так вот, – лекторским тоном начал Маурезен, – ты, вероятно, знаешь, что Нижний мир в данный момент находится в состоянии войны с Пандемониумом. Наверное, ты также слышала, что недавно так называемые силы сопротивления этого мира нанесли нам довольно чувствительный удар. Естественно, первоочередной нашей задачей стало выяснение причины столь тяжелых потерь среди наших войск. И мы это сделали. Представь себе, враг научился изолировать нас от источников энергии Нижнего мира, используемых как для боевой магии, так и для подпитки артефактов. Честно говоря, подобные идеи уже бродили в головах наших ученых, но враг додумался раньше… Жаль, хотя не фатально. Уточнив пару подробностей у тех, кто подвергся атаке, но выжил, мы на начальном уровне овладели этой технологией. Естественно, меня как сатана сразу же ввели в курс дела и… я провел свой первый эксперимент на тебе. По-моему, удачно. А ты как думаешь?
– О да, весьма! – неохотно подтвердила Селена, благо говорить ей магия кресла не мешала.
– Рад, что ты со мной согласна. Теперь, с этой технологией, мы побьем козырь наших противников, равно, как и их самих. – Маурезен вдруг усмехнулся. – Прости, не собирался произносить патриотические речи, но мне так много приходится последнее время этим заниматься, что невольно втянулся… Перейдем непосредственно к тебе. Знаешь, Селена, я ведь мог тебя взять еще тогда, когда ты заявилась за этим амулетом к Тавигарну, но пожалел. Ты помнишь – в то время Верхний мир настаивал на объявлении тебя вне закона? Я решил, что глупо отдавать эдемитам, с которыми действовало сугубо временное соглашение, одну из лучших наших убийц, если мы можем ей найти гораздо лучшее применение. По-моему, я поступил мудро, дальновидно, а главное – гуманно по отношению к тебе… Но сейчас мне кажется, что я совершил ошибку, ибо сегодня ты явилась по мою душу. Не буду разбирать сейчас моральные аспекты твоего поступка, хотя более антипатриотичное деяние, чем покушение на своего сатана во время войны, даже представить сложно. Не стану также выпытывать у тебя имя заказчика – ты даже под пытками мне его не назовешь. У вас, убийц, это входит в ваш кодекс чести, кажется… Или, все-таки, назовешь?
Он с надеждой взглянул на Селену, но та отрицательно покачала головой.
– Ладно, неважно. Это наверняка кто-нибудь из старого Совета, затаивший злобу и зависть на меня из-за моей… гм… карьеры. Интересно, как он нашел тебя в этом Пандемониуме? Кстати, ты проводишь в нем, пожалуй, чересчур много времени, что не могло не повлиять на тебя… отрицательно. Однако, сейчас не об этом речь. Ты понимаешь, что даже за неудачное покушение на правителя в военное время полагается мучительная смерть?
– Понимаю, – Селена мрачно кивнула.
– И вроде бы в этот раз я тебя уж точно щадить не должен, но… меня не оставляет мысль, сколь великие дела ты могла бы вершить под моим руководством. Не скрою, мне бы очень хотелось использовать тебя. Я не сразу обнаружил твое вторжение в мой дом. Точнее, обнаружил его на самом последнем этапе. Часть последних ловушек ты прошла не совсем безупречно… Несколько шумно, правда? Впрочем, мало кто прошел бы их вообще. Моя система безопасности – лучшая в Инферно, и то, что ты ее преодолела, делает тебе честь. Более того, ты расправилась с тремя моими охранниками, которых я тщательно отбирал из самых лучших. Все это лишний раз подтверждает, что ты – чрезвычайно ценный кадр, разбрасываться которыми было бы преступной небрежностью с моей стороны. Я буду рад видеть тебя в рядах своих сторонников, но, учитывая, зачем ты сюда явилась, я хотел бы… подстраховаться. Ты знаешь, что такое код лояльности?
Селена похолодела. Любая смерть была бы лучшей участью, чем то, что скрывалось за этими двумя на первый взгляд безобидными словами. Ментальное рабство, когда ты даже мысленно не можешь плохо отозваться о своем господине, усомниться в нем, покритиковать, пожелать ему недоброго, так как это вызовет длительную пытку болью, – вот что это такое. Для свободолюбивых инферов это было самым страшным кошмаром. В Нижнем мире уже много веков не прибегали к кодированию лояльности, так как даже здесь это считали слишком жестоким. Перед тем, как отправиться сюда, Селена затребовала у «Долохова» обещанные им доказательства связи Маурезена с агентами Хаоса и нашла их достаточно убедительными. Но даже не будь их, сейчас она бы поняла: ЭТО уже не инфер, и мир должен быть избавлен от его присутствия как можно скорее. Не сумев сдержать эмоций, она обратила на сатана взгляд, полный крайней ненависти.
Маурезен усмехнулся:
– Ты ненавидишь меня, девочка? Ничего, скоро ты меня полюбишь!
* * *
Какую роль играет случай в нашей жизни? На этот счет есть разные мнения. Кто-то считает, что все зависит только от самого живущего. Другие – напротив, уверены, что все давно предрешено и смертному ничего не остается, кроме как плыть в кильватере у судьбы, отведенной ему Высшими Силами. Истина, скорее всего, лежит где-то посередине.
Если кому-то хочется возложить ответственность за свой выбор и его результат на Высшие Силы, он называет себя фаталистом, и это дает ему право в случае неудачи воскликнуть: «Что я мог поделать – это Судьба! Что на роду написано, того не избежать!» Удобная точка зрения, но она же, с другой стороны, отнимает у смертного право на гордость за свои достижения – ведь за них тоже приходится благодарить не себя, а Судьбу.
Судьба любого мыслящего существа представляет собой гибкую многовариантную программу, определяющую (но не жестко регламентирующую) течение его жизни. Каждый обладает свободой в рамках, отведенных ему Судьбой. Но отдельные индивиды способны раздвинуть эти рамки, а в исключительных случаях – даже выйти за них, так как обладают силой, которая дает им возможность, вопреки предопределению, сделать свой собственный выбор.
Эти великие личности гораздо чаще, чем простые смертные, привлекают к себе внимание самой Судьбы и провоцируют ее на вмешательство, так как их деяния в большей степени влияют на ход истории.
Случай – верный слуга Судьбы, хотя никогда не упустит возможности поразвлечься, если она смотрит в другую сторону. Прошлое знает немало примеров, когда случай, подчас ничтожный и даже нелепый, губил или спасал великие города и империи, решал исход войн и поворачивал поток истории в другом направлении. Как тут не вспомнить пресловутых гусей, спасших Рим? Великие правители восходили на трон и падали с него, подчас повинуясь стечению обстоятельств, решивших все за них.
Госпожа Судьба – капризная дама. У нее, как правило, не хватает терпения довести чью-либо жизнь до логического финала. Либо она теряет интерес, либо ее что-то отвлекает, но факт остается фактом: пресытившись жизнью смертного, она бросает его на волю Случая.
Но когда Судьба начинает играть против тебя, причем не эпизодически, а целенаправленно и злонамеренно, то выстоять невозможно, независимо от твоего могущества и власти.
До сих пор Судьба мало вмешивалась в жизнь Маурезена. С помощью Хаоса он возвысился неимоверно и, возомнив себя неуязвимым, сбросил ее со счетов. И это стало фатальной ошибкой. Маурезен знал, что Судьба с исчезновением Безликих, умеющих грамотно использовать и направлять Ее Силу, утратила способность к длительной целеустремленной деятельности. Но он не знал того, что у Замка Судьбы вновь появился хозяин, вернувший ей эту способность. И этот хозяин был настроен по отношению к нему крайне недружелюбно.
Не ведал правитель Нижнего мира и того, что в эти самые мгновения, когда он, упиваясь триумфом, распинался о своих великих планах перед плененной им убийцей, была запущена цепочка мелких, ничтожных событий, которым было суждено сыграть в его жизни роковую роль. Отсчет отведенных ему мгновений пошел. Далеко не всегда жизнь великих исторических деятелей завершается столь же величественно, особенно, если они успели залезть в долги перед Судьбой. Маурезен успел.
Ланжак, отпущенный Селеной, вдруг засеменил, цокая коготками, по замку сатана, направляясь к неизвестной ему цели, обходя обычные ловушки и «отключая» ловушки магические. Этому маленькому существу предстояло стать одной из нелепостей, которые должны были поставить точку на жизни и деятельности сатана Маурезена.
В голове мима, сидевшего на крыше дома в двух кварталах от места событий и копирующего внешность украшавшей фасад горгульи, что-то внезапно сдвинулось. Тварь взвилась в воздух и полетела к замку сатана. Ей тоже Судьба отвела свою роль в маленьком драматическом спектакле, финалом которого должна была стать гибель правителя Нижнего мира.
Главные же действующие лица, сами того не зная, ждали этих двух персонажей. Ни Селена, ни Маурезен не представляли, что произойдет через пару минут, и продолжали находиться одна – во власти мрачной обреченности, а другой – эйфории и торжества.
Первым на сцене появился ланжак. Вбежав в комнату, зверек целеустремленно побежал к «гостеприимному креслу». Маурезен с веселым недоумением уставился на незваного гостя, а в душе Селены внезапно блеснул лучик надежды. Убийца вся внутренне подобралась, готовая, подобно сжатой пружине, распрямиться в стремительном броске.
– Это что еще за крыса-переросток? – произнес вслух сатан, наблюдая, как ланжак потерся щекой о ножку «гостеприимного кресла».
Только он собрался шевельнуть пальцем и отправить дерзкого пушистого пришельца в Серые Пределы, не подозревая, что зверек даже не заметит смертоносного магического импульса, как в защитное поле, прикрывавшее окно комнаты, в которой они находились, с шумом врезался сошедший с ума мим, все еще пребывающий в облике каменной горгульи.
– Какого эдемита?! – изумленно воскликнул сатан, поворачиваясь к окну.
Эти слова стали последними в его жизни. Одно прикосновение ланжака временно лишило «гостеприимное кресло» всей магии. Зверек, сделав свое дело, тут же метнулся прочь, словно понимая, что его присутствие может помешать убийце. А Селена, освободившись от магических пут, мгновенно сформировала в руке дезинтегрирующий арбалет и выпустила в спину Маурезена два смертоносных болта. Сатан умер не сразу: вся его немалая жизненная и магическая сила отчаянно сопротивлялась разрушающему действию дез-болтов. Но двумя болтами дело не ограничилось: вскочив с кресла, убийца непрерывно посылала в правителя Нижнего мира одного вестника смерти за другим, пока тот, наконец, не рассыпался кучей праха.
Тяжело дыша, Селена смотрела на то, что осталось от ее врага, и по привычке хотела произнести что-нибудь сакраментальное, но во внезапно опустевшей голове не было ничего, кроме двух мыслей: «Надо немедленно убираться отсюда» и «Пришло время завязывать с убийствами». А за мгновение до того, как инферийка покинула комнату, перед ее мысленным взором неожиданно возникла безликая фигура в синем плаще. Возникла и исчезла…
* * *
Уже позже, перед тем как покинуть Нижний мир, в котором инферийка больше не чувствовала себя комфортно, Селена поняла, что решение завершить карьеру наемной убийцы не было спонтанным и продиктованным эмоциями. Все равно, ничего более великого, чем она только что сделала, ей уже не совершить, и дальнейшие убийства превратятся в рутину. Кроме того, Селена с изумлением обнаружила, что просто устала убивать. Только что проведенная блестящая операция стала ее лебединой песней на этом поприще.
В Нижний мир она больше возвращаться не собиралась, так как вовсе не была уверена, что никто не видел ее выходящей из Замка сатана. Даже если Маурезен и не пользовался особой любовью граждан Нижнего мира, убийство верховного правителя ей вряд ли простят. Возможно, за ней и не устроят тотальную охоту, но уж в самом-то Инферно всякий его обитатель сочтет своим долгом забрать ее жизнь или, во всяком случае, максимально поспособствовать тому, чтобы она эту самую жизнь потеряла. Как ни крути, но при Маурезене Нижний мир имел неплохой шанс необычайно возвыситься… или низвергнуться в пропасть. О последнем, впрочем, вряд ли кто думал…
Только через пару лет Селена узнала, что единственным, кто видел ее возле замка сатана, был ученый Тавигарн, весьма опасавшийся нового правителя Инферно, а потому ведший за ним тайное наблюдение. По вполне понятным причинам после его гибели Тавигарн вздохнул с облегчением и, естественно, даже не подумал обнародовать имеющуюся у него информацию о предполагаемом убийце. Он сохранил эту тайну при себе, полагая, что когда-нибудь она ему пригодится. Так и случилось: Тавигарну вскоре понадобились услуги бывшей убийцы, и он с ней связался…
Впрочем, это уже совсем другая история. А сейчас лишь заметим, что с той поры Селена со вполне понятной опаской относилась к своим соплеменникам, случайно встречая их в Пандемониуме или сопредельных мирах, и напрягалась, ожидая от них любой каверзы…
* * *
Делегация Пандемониума была немногочисленной. Шестеро… Посланцы Земли, Эллезара, Моррэя, Вечнолесья и Данарана. Возглавлял делегацию Агент. Он снова был в золотистой маске, скрывающей лицо. Представителей другой договаривающейся стороны тоже было шестеро. Точнее, стороны, пока не собирающейся договариваться. Новый Совет Нижнего мира в полном составе: Бельфегор, Белиал, Астарта, а также ставленники Маурезена Деминус, Тирания и Карх, заменившие в совете его Несту и Люциана.
Попытку переговоров инициировал посланец Первосозданного и очень своевременно: инферы пребывали в состоянии шока от гибели сатана и невиданных потерь после первой атаки сил сопротивления. В этот момент их позиция была как никогда уязвимой. Это понимали обе стороны, что и определяло их тактику на переговорах.
По общему согласию Совета от лица инферов говорил в основном Белиал. Он единственный со стороны Нижнего мира пребывал в человеческом облике и, вдобавок, отличался необычайной хитростью и красноречием.