Страница:
На острове нет ни баронов, ни графов, ни герцогов – ведь это германские титулы, первоначально обозначавшие всего лишь вождей племен. [33]
Возникшей в VIII веке империи Каролингов не удается покорить Британию, точно также как не удалось ей это сделать и в известной нам действительности. Собственно, она и не особенно стремится к этому. Между ними устанавливаются (в общем и целом) достаточно добрососедские отношения.
В VIII – X веках Британские острова становятся мишенью для нападений норманнов. Северных пиратов весьма привлекает богатство этого процветающего уголка Земли. Но они встречают хорошо организованный и решительный отпор обученного и дисциплинированного королевского войска, хранящего традиции последних римских легионов. Скандинавам приходится искать более легкую добычу, и они обращают взгляд на континентальную Европу, погруженную, в отличие от Альбиона, в хаос и раздробленность, а также – вполне возможно – на открытые ими земли Северной Америки.
В охваченной войнами, междоусобицами и нашествиями Западной Европе Британские острова представляют собой оазис мира и благополучия (во всяком случае, относительного).
Внешней угрозы практически не существует, поскольку от воинственных и алчных европейских феодалов Британия надежно защищена морем, где господствует ее многочисленный флот.
Можно вспомнить, что Британские острова на протяжении двух тысячелетий захватывались всего дважды – первый раз – римлянами, второй – Вильгельмом Завоевателем (саксонское завоевание, как уже говорилось выше, стало возможным исключительно благодаря ошибочной политике Вортигерна).
Современники восхищаются высокой древней культурой Британии, сочетающей в себе элементы и латинской, и имеющей не менее глубокие корни кельтской цивилизаций. В то время как остальная Европа еще представляет собой достаточно дикий континент, изумленный взор путешественника обнаруживает на земле Альбиона настоящие чудеса.
Многочисленные густозаселенные города с системой канализации и водопроводом по римскому образцу, на площадях которых воздвигнуты статуи создателя единой Британской державы – одного из древних вождей, чье имя нам неведомо, также как жителям описываемого мира вероятнее всего было бы неизвестно имя Вортигерна.
Весьма высоко развиты ремесла, продукты которых славятся по всей Европе и далеко за ее пределами. Библиотеки Британских островов сохранили великое множество памятников античной мысли и литературы, уничтоженных в остальном мире в ходе варварских нашествий и последующих войн.
Британия не знает крепостного права и иных тяжелых форм личной зависимости – ведь кельтские обычаи крайне отрицательно относятся к чему-то подобному.
Ведь британская организация власти заметно отличалась от классического европейского феодализма. И это не говоря о том, что сохраняется память о римском республиканском строе.
В культурной и языковой области преобладает римское влияние.
На окраинах острова, например, в нынешнем Уэльсе, Корнуэлле, в северных областях, сохраняется кельтская речь, но абсолютное большинство населения говорит на языке, происходящем от латыни и именуемом, скажем, британским или альбионским.
Точно также на континенте латынь довольно быстро вытеснила как языки завоевателей – готов и франков, так и галльские. [34]
Коснемся вопроса относительно религиозных процессов в британской Британии.
Не следует забывать, что многие кельтские области, такие как Уэльс и Корнуэлл, остававшиеся фактически независимыми, не позволили навязать себе Юпитера и культ божественных императоров, продолжая почитать древних богов. В преданиях упомянуты целые языческие королевства («Древние Племена»), не воспринявшие ни римской культуры, ни христианства. Наряду с этим, в отдельных местностях почитают своих локальных божеств, «гениев места», если пользоваться латинским термином.
На севере, в землях, прилегающих к пиктским областям, могли довольно долго сохраняться верования древних, докельтских времен, подобно тому, как в Ирландии почитали Кромм Круаха. [35] (106,256)
Какое-то, быть может, относительно протяженное время действуют последние общины почитателей богов римского пантеона, Митры, Кибелы, Изиды (хотя эта мысль может показаться и удивительной, но именно на Британских островах могли бы существовать последние храмы этой египетской богини, к тому времени уже забытой на родине).
Но, повторимся, христианство довольно быстро обретает господствующее положение.
Ведь уже в IV веке британская община христиан была настолько сильна и многочисленна, что ее представителей специально приглашали на соборы в Арле 313 года, и Римини 359 года нашей эры.(106,261)
Христианская кельтская церковь действовала достаточно нетипично, насаждая веру не мечом, но проповедями и хорошо организованной миссионерской деятельностью.
Что интересно, крещению в новую веру подвергались не только сами кельты, но даже, если можно так выразиться, и их боги. Так, кельтская богиня огня Бригита, превратилась в святую Бригитту из Килль– Дара, Бранвен – богиня любви – в покровительницу влюбленных святую Бринвен. Святым Бранданом стал прежний морской бог Бран. Точно также были «христианизированны» языческие друидические праздники – к их датам привязали церковные праздники. Имболк, Белтейн, Самхейм (он же День всех святых, более известный как Хэллоуин) из торжеств в честь древних богов и сил природы превратились в дни прославления святых и мучеников – точно также как славянский языческий праздник Купала стал днем святого Иоанна. Были освящены почитаемые местным населением родники и т.д.(106,264)
Да, язычество продержалось бы достаточно долго, может быть, дольше, чем в остальной Европе.
Однако, поскольку высшие слои общества и значительная, если не большая часть жителей городов, уже давно принадлежали к христианской церкви, то
в конце концов, вслед за ними христианами стали и абсолютное большинство населения. При этом, однако, повторим, язычество относительно мирно сосуществует с христианством на протяжении довольно долгого времени.
Британская католическая церковь обладает значительной автономией – как административной, так и культовой, по отношению к папскому престолу, что порождает постоянные трения. Не исключено, что в будущем именно Британия, а не Германия стала бы родиной реформации.
Итак – подведем основной итог рассмотренного исторического сценария. В Европе существует крепкое, надежно защищенное самой природой от вражеских нашествий, высокоразвитое государство, сохранившее почти в неприкосновенности высокую римскую культуру.
Как данное изменение могло повлиять на течение истории в Европе и мире?
Развитие событий на европейском континенте в течение очень долгого времени, в общем, совпадает с тем, которое имело место в известном нам историческом сценарии. Государственные границы, названия стран, политическое и экономическое развитие, наиболее значимые войны (может быть, с иным исходом и незначительной подвижкой в датах), – все остается неизменным.
При данном варианте развития, несомненно, существовали бы Франция, скандинавские государства, также как и, по всей видимости, возникло бы единое испанское государство: консолидирующей силой тут как и в нашей истории стала бы угроза со стороны мавров – поражение саксов никоим образом не смогло бы повлиять на процесс возникновения ислама. Можно предположить, что Италия и Германия очень надолго, может быть, даже и навсегда остались бы раздробленными, и т.д. Точно также, скорее всего, в свое время произошло бы и монгольское нашествие – весьма маловероятно, чтобы локальные изменения на западе Европы успели бы к ХIII веку породить соответствующие изменения на другом краю евразийского материка.
Быть может, наличие столь влиятельного культурного очага, каким являлась бы латинская Британия, заметно ускорило бы развитие цивилизации.
И тогда паровые машины, телеграф и микроскоп появились бы не в ХVIII – ХIХ веках, а на два или даже три столетия прежде того…
Наконец, вкратце упомянем еще об одном – быть может, самом значительном последствии.
По всей вероятности, именно мореходы с Британских островов, и вполне возможно – заметно раньше, чем в нашей истории, открыли бы материк по ту сторону Атлантики, дав начало новой великой кельто-романской культуре на заокеанских землях.
В отсутствие ислама
Возникшей в VIII веке империи Каролингов не удается покорить Британию, точно также как не удалось ей это сделать и в известной нам действительности. Собственно, она и не особенно стремится к этому. Между ними устанавливаются (в общем и целом) достаточно добрососедские отношения.
В VIII – X веках Британские острова становятся мишенью для нападений норманнов. Северных пиратов весьма привлекает богатство этого процветающего уголка Земли. Но они встречают хорошо организованный и решительный отпор обученного и дисциплинированного королевского войска, хранящего традиции последних римских легионов. Скандинавам приходится искать более легкую добычу, и они обращают взгляд на континентальную Европу, погруженную, в отличие от Альбиона, в хаос и раздробленность, а также – вполне возможно – на открытые ими земли Северной Америки.
В охваченной войнами, междоусобицами и нашествиями Западной Европе Британские острова представляют собой оазис мира и благополучия (во всяком случае, относительного).
Внешней угрозы практически не существует, поскольку от воинственных и алчных европейских феодалов Британия надежно защищена морем, где господствует ее многочисленный флот.
Можно вспомнить, что Британские острова на протяжении двух тысячелетий захватывались всего дважды – первый раз – римлянами, второй – Вильгельмом Завоевателем (саксонское завоевание, как уже говорилось выше, стало возможным исключительно благодаря ошибочной политике Вортигерна).
Современники восхищаются высокой древней культурой Британии, сочетающей в себе элементы и латинской, и имеющей не менее глубокие корни кельтской цивилизаций. В то время как остальная Европа еще представляет собой достаточно дикий континент, изумленный взор путешественника обнаруживает на земле Альбиона настоящие чудеса.
Многочисленные густозаселенные города с системой канализации и водопроводом по римскому образцу, на площадях которых воздвигнуты статуи создателя единой Британской державы – одного из древних вождей, чье имя нам неведомо, также как жителям описываемого мира вероятнее всего было бы неизвестно имя Вортигерна.
Весьма высоко развиты ремесла, продукты которых славятся по всей Европе и далеко за ее пределами. Библиотеки Британских островов сохранили великое множество памятников античной мысли и литературы, уничтоженных в остальном мире в ходе варварских нашествий и последующих войн.
Британия не знает крепостного права и иных тяжелых форм личной зависимости – ведь кельтские обычаи крайне отрицательно относятся к чему-то подобному.
Ведь британская организация власти заметно отличалась от классического европейского феодализма. И это не говоря о том, что сохраняется память о римском республиканском строе.
В культурной и языковой области преобладает римское влияние.
На окраинах острова, например, в нынешнем Уэльсе, Корнуэлле, в северных областях, сохраняется кельтская речь, но абсолютное большинство населения говорит на языке, происходящем от латыни и именуемом, скажем, британским или альбионским.
Точно также на континенте латынь довольно быстро вытеснила как языки завоевателей – готов и франков, так и галльские. [34]
Коснемся вопроса относительно религиозных процессов в британской Британии.
Не следует забывать, что многие кельтские области, такие как Уэльс и Корнуэлл, остававшиеся фактически независимыми, не позволили навязать себе Юпитера и культ божественных императоров, продолжая почитать древних богов. В преданиях упомянуты целые языческие королевства («Древние Племена»), не воспринявшие ни римской культуры, ни христианства. Наряду с этим, в отдельных местностях почитают своих локальных божеств, «гениев места», если пользоваться латинским термином.
На севере, в землях, прилегающих к пиктским областям, могли довольно долго сохраняться верования древних, докельтских времен, подобно тому, как в Ирландии почитали Кромм Круаха. [35] (106,256)
Какое-то, быть может, относительно протяженное время действуют последние общины почитателей богов римского пантеона, Митры, Кибелы, Изиды (хотя эта мысль может показаться и удивительной, но именно на Британских островах могли бы существовать последние храмы этой египетской богини, к тому времени уже забытой на родине).
Но, повторимся, христианство довольно быстро обретает господствующее положение.
Ведь уже в IV веке британская община христиан была настолько сильна и многочисленна, что ее представителей специально приглашали на соборы в Арле 313 года, и Римини 359 года нашей эры.(106,261)
Христианская кельтская церковь действовала достаточно нетипично, насаждая веру не мечом, но проповедями и хорошо организованной миссионерской деятельностью.
Что интересно, крещению в новую веру подвергались не только сами кельты, но даже, если можно так выразиться, и их боги. Так, кельтская богиня огня Бригита, превратилась в святую Бригитту из Килль– Дара, Бранвен – богиня любви – в покровительницу влюбленных святую Бринвен. Святым Бранданом стал прежний морской бог Бран. Точно также были «христианизированны» языческие друидические праздники – к их датам привязали церковные праздники. Имболк, Белтейн, Самхейм (он же День всех святых, более известный как Хэллоуин) из торжеств в честь древних богов и сил природы превратились в дни прославления святых и мучеников – точно также как славянский языческий праздник Купала стал днем святого Иоанна. Были освящены почитаемые местным населением родники и т.д.(106,264)
Да, язычество продержалось бы достаточно долго, может быть, дольше, чем в остальной Европе.
Однако, поскольку высшие слои общества и значительная, если не большая часть жителей городов, уже давно принадлежали к христианской церкви, то
в конце концов, вслед за ними христианами стали и абсолютное большинство населения. При этом, однако, повторим, язычество относительно мирно сосуществует с христианством на протяжении довольно долгого времени.
Британская католическая церковь обладает значительной автономией – как административной, так и культовой, по отношению к папскому престолу, что порождает постоянные трения. Не исключено, что в будущем именно Британия, а не Германия стала бы родиной реформации.
Итак – подведем основной итог рассмотренного исторического сценария. В Европе существует крепкое, надежно защищенное самой природой от вражеских нашествий, высокоразвитое государство, сохранившее почти в неприкосновенности высокую римскую культуру.
Как данное изменение могло повлиять на течение истории в Европе и мире?
Развитие событий на европейском континенте в течение очень долгого времени, в общем, совпадает с тем, которое имело место в известном нам историческом сценарии. Государственные границы, названия стран, политическое и экономическое развитие, наиболее значимые войны (может быть, с иным исходом и незначительной подвижкой в датах), – все остается неизменным.
При данном варианте развития, несомненно, существовали бы Франция, скандинавские государства, также как и, по всей видимости, возникло бы единое испанское государство: консолидирующей силой тут как и в нашей истории стала бы угроза со стороны мавров – поражение саксов никоим образом не смогло бы повлиять на процесс возникновения ислама. Можно предположить, что Италия и Германия очень надолго, может быть, даже и навсегда остались бы раздробленными, и т.д. Точно также, скорее всего, в свое время произошло бы и монгольское нашествие – весьма маловероятно, чтобы локальные изменения на западе Европы успели бы к ХIII веку породить соответствующие изменения на другом краю евразийского материка.
Быть может, наличие столь влиятельного культурного очага, каким являлась бы латинская Британия, заметно ускорило бы развитие цивилизации.
И тогда паровые машины, телеграф и микроскоп появились бы не в ХVIII – ХIХ веках, а на два или даже три столетия прежде того…
Наконец, вкратце упомянем еще об одном – быть может, самом значительном последствии.
По всей вероятности, именно мореходы с Британских островов, и вполне возможно – заметно раньше, чем в нашей истории, открыли бы материк по ту сторону Атлантики, дав начало новой великой кельто-романской культуре на заокеанских землях.
В отсутствие ислама
В этой главе автор попытается дать ответ на вопрос: как именно повлияла вторая всемирная религия – ислам на развитие человеческой цивилизации, и как бы мог выглядеть мир, в котором эта религия не возникла бы. Автор вновь считает необходимым заявить, что в его намерения никоим образом не входит задевать, или тем более оскорблять чьи-то религиозные чувства.
Вначале не лишним было бы показать – насколько сильно повлияла мусульманская религия на мир, заодно – развеяв некоторое высокомерие, свойственное многим представителям цивилизации христианской.
…Впервые о существовании арабов вскользь упоминал еще Ксенофонт (Vв. до н.э.).(20,99)
Спустя несколько веков мелкие княжества Северной Аравии стали, своего рода, «ничьей землей», между Римом и Парфией, склоняясь то на одну, то на другую сторону. И после исчезновения этих держав их наследники – Византия и сасанидский Иран продолжали борьбу за господство над арабскими землями. Позже, в VI– начале VII века, Ирану удалось на какое-то время установить
контроль над большей частью Западной и Южной Аравии.
Юг полуострова подвергался нападениям с противоположного берега Красного моря, со стороны находившегося в зените могущества христианского царства Аксум.
Нельзя утверждать, что арабы были всего лишь кочевниками-варварами. В первые столетия новой эры, арабы активно выступают посредниками в торговле Рима с восточными странами, и еще задолго до первого года Хиджры арабских торговцев можно встретить во многих уголках мира.
Но в целом, регион этот оставался на задворках основных мировых процессов, пока, спустя пять с лишним веков после рождества Христова в аравийских песках и оазисах не произошел переворот, породивший самую молодую из трех мировых религий.
И тем более удивительно, что этот, воистину величайший переворот веры, возглавил не великий царь или воитель, не философ, а простой небогатый торговец из не самого большого и сильного арабского рода Курейшитов.
О Мухаммеде известно куда больше, чем о Будде и Христе, точно также как история возникновения и распространения ислама известна несравненно лучше, чем буддизма и христианства.
Каноническое предание говорит о нем, как о человеке, рано лишившемся родителей, воспитывавшемся у бедных родственников, познавшего сполна бедность и несправедливость окружающего мира.
Правда, к двадцати четырем годам жизнь слегка улыбнулась ему – он стал мужем богатой вдовы, старше его на шестнадцать лет.
Он стал купцом, и следующие десять лет жил в Мекке, мирно торгуя кожами на городском базаре.
Когда ему исполнилось сорок, вся его жизнь вдруг резко переменилась, чтобы вслед за ней изменилась и судьба всего мира…
Он объявил себя новым пророком – посланником Бога, посланным в мир вслед за Мусой (Моисеем) и Исой (Иисусом).(15,18)
Наверное, подобные ему пророки появлялись и раньше, но его проповедь, видимо, отличалась той силой страсти и веры, что привлекает людей даже помимо их воли.
Вскоре вокруг него возникла община уверовавших в него, хотя абсолютное большинство даже родных не понимали и высмеивали его.
Вскоре проповеди его, направленные против богачей и власть имущих привели в ярость местную знать. Мухаммеду и его сторонникам был объявлен всеобщий бойкот (для торговца это означает просто – разорение и голод).
Возможно, с ним обошлись бы куда суровее, но Мекка была своего рода оазисом относительной веротерпимости.
Вскоре дела пошли еще хуже – новый старейшина его рода ополчился против неудобного родственника.
Спасение пришло совершенно неожиданно.
В оазисе Ясриб жители, доведенные до крайности непрерывной междоусобной войной, услышали о пророке, провозглашавшем братство во едином боге независимо от клановой и родовой принадлежности, и призвали Мухаммеда к себе.
В 622 году от рождества Христова, пророк вместе со своими не очень многочисленными последователями перебрался в Ясриб. Вполне возможно, в это вынужденное переселение – «хиджру» по-арабски, его провожали насмешки и проклятия многих мекканцев.(15,22)
Откуда им было знать, что с этого дня начнется отсчет новой эры летоисчисления, едва не ставшего общим для всего мира?
Обитатели Ясриба [36] легко и быстро обратились в новую веру, образовав первую большую «умму» – мусульманское сообщество.
Но тут оказалось, что пастбищ и полей не хватает по прежнему, а голод и нужда одинаково тяжелы для язычника и «покорного Богу».
И происходит то, что происходило и до – воины с именем Аллаха на устах сначала грабят караваны и угоняют стада, а затем начинают завоевывать соседние земли, обращая их жителей – тех кто уцелел, в ислам.
Готовность умереть во имя Бога приносила мусульманам победы, а победы заставляли все новые племена зачастую и без войны признавать Аллаха и вливаться в ряды борцов за истинную веру. В 630 году войско мусульман вошло в Мекку. Вскоре у всех арабов был один бог на небе, и один владыка на земле.(15,23)
Аравия, сама мысль о единстве которой наверное казалась современникам смешной, стала единым государством меньше чем за десяток лет.
Важно отметить – родилась не просто новая религия. Ислам представляет собой целостную культуру, включающую, наряду с собственно религиозными основами, включающую в себя науку и право, философию и искусство, и наконец – организацию власти, при которой власть светская и духовная не просто объединены, но неразделимы. Словом – образ жизни как таковой. Религия, наилучшим образом подходящая для создания могучего государства, своего рода – царствия земного.(22,144)
Чтобы занять свой нынешний ареал, буддизму потребовалось около полутора тысяч лет. Христианству – примерно столько же. Исламу для этого хватило меньше чем трехсот. И буддизм и христианство теряли целые регионы, где господствовали не один век. Но еще ни разу ни одной религии не удалось вытеснить ислам оттуда, где он стал верой большинства местных жителей.
…Спустя несколько лет, после того, как в 632 году Мухаммед умирает в Мекке, завещая своим преемникам – халифам, распространить истинную веру во всех обитаемых землях, арабы разворачивают свое наступление на мир, длившееся почти два столетия без перерыва. В 639 г. арабы захватывают Сирию и Египет, лишая Византию богатейших провинций, а затем – довольно быстро подчиняют громадную и мощную Персидскую державу. Уже в 673 году арабы подступают к стенам самого Константинополя, откуда уходят только спустя семь долгих лет. В 649 году они захватывают Кипр, а спустя еще четыре года – Родос. Им удается, правда не на очень долгий срок завладеть южным побережьем Малой Азии и даже получить доступ в Мраморное море. В 689 году византийцев изгоняют с территории бывшего королевства вандалов, а уже к началу VIII в. мусульманской становится вся Северная Африка до атлантического побережья. Наконец, в 710 году арабы высаживаются на Иберийском полуострове и, в течение трех лет покоряют его.(20,40)
Прошло чуть более восьми десятков лет – еще были живы старцы, заставшие великого пророка, а ислам господствовал на пространстве от Пиренеев и Амударьи до Инда и Марокко. В 718 воины под зеленым знаменем переходят Пиренеи, захватывают большую часть Юга Франции, взяв и разграбив Тулузу и Нарбонн. В 732 году происходит битва между франками и арабами, возле города Тур (об этом подробнее будет сказано в следующей главе). Арабы терпят поражение, что кладет предел их продвижению в Европу, хотя еще много столетий их походы будут держать христианский мир в страхе. В 846 году, при халифе Ватике арабы берут штурмом Рим. В начале XI века султан Хорасана Махмуд завоевывает индийские земли между Индом и Гангом.
Не год и не десять лет, а целые века воины Аллаха идут от победы к победе.
Море также покоряется бывшим верблюжьим погонщикам и пастухам – уже в 651 году они посылают морское посольство в Китай.
Арабы распространяют свое вероучение на далекие Филиппины, исламскими становятся земли Малайского полуострова и нынешней Индонезии.
Они создают – уже в VIII веке многочисленные колонии в приморских городах Китая, и даже Кореи. Немало арабов осело в Индокитае – по словам средневекового арабского географа ад-Дамаски, в государстве Тямпа они составляли до трети населения (пусть это и преувеличение).(22,153) Им не удалось распространить среди жителей тех краев свою веру, но колонии эти просуществовали сотни лет, пока растущий изоляционизм восточных владык и упадок собственной цивилизации не погубил их.
Они доходят до юга Африки, где основывают город Софала, покрывая все восточное побережье материка цепью городов, исламизируя суахили, при этом создав своеобразную арабо-африканскую цивилизацию, позже безжалостно искромсанную португальскими мечами(20,41).
Арабы стали монополистами, в торговле в огромном регионе мира – от Мадагаскара до Кантона. Море принадлежало им безраздельно. Морские путешествия из Басры и Омана в Китай – обычное дело для аравийских мореходов. Они доставляли имбирь, перец, кардамон, а также шелка и драгоценные камни из Индии, золото и слоновую кость – из Африки и с Зондского архипелага, гвоздику, мускатный орех, камфару – из Индонезии, сапфиры, рубины и живых слонов редкостного белого цвета – с Цейлона. Стараниями халифа Омара был расчищен и благоустроен заброшенный уже много столетий Нильско-Красноморский канал (к сожалению, он эксплуатировался не очень долго).(20,72)
Но преуспевают арабы не только в войне и торговле. Вклад их в мировую культуру просто неоценим.
Именно от арабов европейцы получили очень многие знания, которые впоследствии легли в основание фундамента европейской науки.
Достаточно сказать, что алхимия, породившая химию, а перед этим подарившая европейцам порох, как неопровержимо свидетельствует ее название, имеет арабское происхождение.
Без особого труда можно убедиться, как много технических и научных терминов уходят корнями в арабский язык. Названия самых ярких звезд и астрономические понятия тоже взяты у арабов.
Современная математика – царица наук и одновременно их основа, фактически создана арабскими учеными, творчески переработавшими оказавшиеся в их распоряжении результаты тысячелетних поисков индийских математиков. Да и цифры, которыми мы пользуемся, называются арабскими, хотя, как уже упоминалось выше, арабы только заимствовали их из Индии. (54,311)
Даже воинское звание адмирал и то происходит из языка этих жителей пустыни (амир-аль-бахр – «властелин моря» – титул командующего флотом в эпоху Халифата).
К слову сказать, когда критики ислама вспоминают широко известный эпизод с сожжением по воле халифа Омара Александрийской библиотеки, они забывают, что к тому времени это некогда знаменитое книгохранилище являло лишь бледную тень прежнего великолепия. Практически все мало-мальски значительные античные рукописи были сожжены еще за двести лет до того.
Мусульманская Аравия была, в глазах современников, воистину чудом, далеко превосходящем все вместе взятые семь чудес света.
«Словно возродилась классическая Греция, с ее философскими школами, вечными храмами и статуями, с ее торжеством духовности и красоты»(20,44)
На арабский были переведены Аристотель и Платон, Гиппократ и Гален, Птолемей и Сократ.
В Багдаде, столице Халифата, в сотнях библиотек и десятках академий была собрана едва ли не вся мудрость тогдашнего и предшествующего времен.
Полудикий кочевой народ в кратчайшее время не просто усвоил культуру побежденных, но, на основе ее элементов, создал высочайшую на тот момент цивилизацию в мире.
Пожалуй, этот взлет культуры – и есть самое удивительное в истории распространения исламе. Неграмотные бедуины в течение буквально двух-трех поколений сумели подняться на высоту, до которой остальной мир добредет еще не скоро.
Этот великий феномен, так и не осмысленный до конца, далеко превзошедший эллинизм и латинизацию – как по силе влияния и территории распространения, так и по тому воистину кратчайшему в масштабах истории мигу, в течение которого он возник, пожалуй, можно сопоставить только с одним явлением – с нашей нынешней цивилизацией.
Как выглядел бы мир, если бы его не существовало?
Начнем с Аравии.
Аравийский полуостров остается по-прежнему раздробленным.
Многочисленные племена земледельцев и скотоводов поклоняются не менее многочисленным разнообразным божествам. В храме Каабы в Мекке, по прежнему в неприкосновенности стоят триста шестьдесят идолов племенных божков, соседствующие с изображениями Христа и Девы Марии – ведь среди арабов есть и христиане самых разных направлений, большинство из которых безусловно были бы сочтены тогдашними официальными священнослужителями еретическими и весьма греховными.
Имеются приверженцы хтонических культов, родственных древним семитским религиям Финикии и Ассирии.
Некоторое влияние имеет зороастризм и митраизм, практически исчезнувший на его на исторической родине – в Иране.
Естественно, арабы не могут оказать на мировую культуру никакого влияния, и полуостров остается глубокой исторической провинцией, не привлекающей особенного внимания ни завоевателей-современников (кто будет класть своих воинов в схватках с дикими и отважными кочевниками, ради покорения песков и сухих степей?), ни историков позднейших времен.
А что же другие регионы?
В Средней Азии господствует блестящая зороастрийская культура древнего Хорезма и Согдианы.
В библиотеках Самарканда, Маргианы, и многих других городов хранятся древние эллинские рукописи, свитки со стихами Сафо, и трагедиями Софокла, хроники Тацита; поэмы и летописи многих живших здесь народов – бактрийцев, тохар, кушитов, сожженные в ходе арабского завоевания, как «языческие».
Ведь когда арабы захватили Среднюю Азию, то одним из первых «мероприятий» их эмира ибн Кутейбы, было уничтожение всех написанных древней письменностью книг и истребление знающих ее людей (мера, надо сказать, издревле применявшаяся захватчиками на Востоке).(6,213)
Наряду с зороастризмом, некоторое число последователей продолжает сохранять в этих краях и буддизм, не приобретший, впрочем, значительной популярности. Сохраняются также агонизирующие обломки старинных языческих культов, иные из которых восходят к эллинистическому периоду, иные – к еще более ранним временам. Изрядное влияние имеет и христианство, прежде всего несторианского направления; кое-где – как, например, среди уйгур оно даже становится государственной религией. Другие тюркские племена сохраняют приверженность своей исконной вере – шаманству тенгрианского толка.
Существенно отличается и политическая карта. Еще очень долго (быть может и доныне), могло, например, существовать Турфанское царство – не очень большая, но очень интересная страна на границе пустыни Гоби. Язык его обитателей был индоверопейский (кельтской группы), религия – индийская, образ жизни – полукитайский, а художественная культура – иранского типа с примесью эллинизма(104,302).
На Индийском субконтиненте сосуществует множество государств и множество религий. Быть может до сего дня на карте можно найти уничтоженные мусульманами державу раджпутов и страны Синда.
Если мы обратим свой взор еще восточнее и южнее, то увидим следующее.
На островах Индонезии в Бирме большинство населения исповедует индуизм, в то время как в Малайзии первое место принадлежит буддизму.
Филиппины же остаются языческими, с небольшими вкраплениями индуизма и буддизма, в разное время завезенных случайными миссионерами из Китая и стран Юго-Восточной Азии, и индийскими купцами и переселенцами.
Теперь, перейдем к обстановке на европейском материке и в ближайших окрестностях.
Прежде всего, думается, следует иметь в виду то, что именно многовековое противостояние исламу, оказалось тем фактором, который, «в значительной мере обусловил существование Римско – Католической Церкви, в той форме, в какой она известна нам».(6,196)
Вполне вероятно, что не будь столь мощной противостоящей силы, как мусульманская религия, и католицизм не смог бы стать столь всеобъемлющим и воинствующим, как в нашей истории. Не исключено, что в Европе возникло бы две или даже больше церкви, именующие себя апостольскими и католическими, обязанные своим существованием многочисленным «антипапам», которых в раннее средневековье выдвигали феодалы и духовенство, недовольные «центральным» папой римским. Может даже статься, что иные, некатолические конфессии, существовавшие в раннем средневековье в Западной Европе и шире – в средиземноморском регионе, не только сохранились бы, но даже и расширили свое влияние. Так, например, арианство, весьма распространенное в бывшем вандальском королевстве, расположившемся на месте Карфагена, могло бы дожить до нашего времени, и даже быть принятым частью племен Сахары и, через миссионеров достичь Черной Африки.
Вначале не лишним было бы показать – насколько сильно повлияла мусульманская религия на мир, заодно – развеяв некоторое высокомерие, свойственное многим представителям цивилизации христианской.
…Впервые о существовании арабов вскользь упоминал еще Ксенофонт (Vв. до н.э.).(20,99)
Спустя несколько веков мелкие княжества Северной Аравии стали, своего рода, «ничьей землей», между Римом и Парфией, склоняясь то на одну, то на другую сторону. И после исчезновения этих держав их наследники – Византия и сасанидский Иран продолжали борьбу за господство над арабскими землями. Позже, в VI– начале VII века, Ирану удалось на какое-то время установить
контроль над большей частью Западной и Южной Аравии.
Юг полуострова подвергался нападениям с противоположного берега Красного моря, со стороны находившегося в зените могущества христианского царства Аксум.
Нельзя утверждать, что арабы были всего лишь кочевниками-варварами. В первые столетия новой эры, арабы активно выступают посредниками в торговле Рима с восточными странами, и еще задолго до первого года Хиджры арабских торговцев можно встретить во многих уголках мира.
Но в целом, регион этот оставался на задворках основных мировых процессов, пока, спустя пять с лишним веков после рождества Христова в аравийских песках и оазисах не произошел переворот, породивший самую молодую из трех мировых религий.
И тем более удивительно, что этот, воистину величайший переворот веры, возглавил не великий царь или воитель, не философ, а простой небогатый торговец из не самого большого и сильного арабского рода Курейшитов.
О Мухаммеде известно куда больше, чем о Будде и Христе, точно также как история возникновения и распространения ислама известна несравненно лучше, чем буддизма и христианства.
Каноническое предание говорит о нем, как о человеке, рано лишившемся родителей, воспитывавшемся у бедных родственников, познавшего сполна бедность и несправедливость окружающего мира.
Правда, к двадцати четырем годам жизнь слегка улыбнулась ему – он стал мужем богатой вдовы, старше его на шестнадцать лет.
Он стал купцом, и следующие десять лет жил в Мекке, мирно торгуя кожами на городском базаре.
Когда ему исполнилось сорок, вся его жизнь вдруг резко переменилась, чтобы вслед за ней изменилась и судьба всего мира…
Он объявил себя новым пророком – посланником Бога, посланным в мир вслед за Мусой (Моисеем) и Исой (Иисусом).(15,18)
Наверное, подобные ему пророки появлялись и раньше, но его проповедь, видимо, отличалась той силой страсти и веры, что привлекает людей даже помимо их воли.
Вскоре вокруг него возникла община уверовавших в него, хотя абсолютное большинство даже родных не понимали и высмеивали его.
Вскоре проповеди его, направленные против богачей и власть имущих привели в ярость местную знать. Мухаммеду и его сторонникам был объявлен всеобщий бойкот (для торговца это означает просто – разорение и голод).
Возможно, с ним обошлись бы куда суровее, но Мекка была своего рода оазисом относительной веротерпимости.
Вскоре дела пошли еще хуже – новый старейшина его рода ополчился против неудобного родственника.
Спасение пришло совершенно неожиданно.
В оазисе Ясриб жители, доведенные до крайности непрерывной междоусобной войной, услышали о пророке, провозглашавшем братство во едином боге независимо от клановой и родовой принадлежности, и призвали Мухаммеда к себе.
В 622 году от рождества Христова, пророк вместе со своими не очень многочисленными последователями перебрался в Ясриб. Вполне возможно, в это вынужденное переселение – «хиджру» по-арабски, его провожали насмешки и проклятия многих мекканцев.(15,22)
Откуда им было знать, что с этого дня начнется отсчет новой эры летоисчисления, едва не ставшего общим для всего мира?
Обитатели Ясриба [36] легко и быстро обратились в новую веру, образовав первую большую «умму» – мусульманское сообщество.
Но тут оказалось, что пастбищ и полей не хватает по прежнему, а голод и нужда одинаково тяжелы для язычника и «покорного Богу».
И происходит то, что происходило и до – воины с именем Аллаха на устах сначала грабят караваны и угоняют стада, а затем начинают завоевывать соседние земли, обращая их жителей – тех кто уцелел, в ислам.
Готовность умереть во имя Бога приносила мусульманам победы, а победы заставляли все новые племена зачастую и без войны признавать Аллаха и вливаться в ряды борцов за истинную веру. В 630 году войско мусульман вошло в Мекку. Вскоре у всех арабов был один бог на небе, и один владыка на земле.(15,23)
Аравия, сама мысль о единстве которой наверное казалась современникам смешной, стала единым государством меньше чем за десяток лет.
Важно отметить – родилась не просто новая религия. Ислам представляет собой целостную культуру, включающую, наряду с собственно религиозными основами, включающую в себя науку и право, философию и искусство, и наконец – организацию власти, при которой власть светская и духовная не просто объединены, но неразделимы. Словом – образ жизни как таковой. Религия, наилучшим образом подходящая для создания могучего государства, своего рода – царствия земного.(22,144)
Чтобы занять свой нынешний ареал, буддизму потребовалось около полутора тысяч лет. Христианству – примерно столько же. Исламу для этого хватило меньше чем трехсот. И буддизм и христианство теряли целые регионы, где господствовали не один век. Но еще ни разу ни одной религии не удалось вытеснить ислам оттуда, где он стал верой большинства местных жителей.
…Спустя несколько лет, после того, как в 632 году Мухаммед умирает в Мекке, завещая своим преемникам – халифам, распространить истинную веру во всех обитаемых землях, арабы разворачивают свое наступление на мир, длившееся почти два столетия без перерыва. В 639 г. арабы захватывают Сирию и Египет, лишая Византию богатейших провинций, а затем – довольно быстро подчиняют громадную и мощную Персидскую державу. Уже в 673 году арабы подступают к стенам самого Константинополя, откуда уходят только спустя семь долгих лет. В 649 году они захватывают Кипр, а спустя еще четыре года – Родос. Им удается, правда не на очень долгий срок завладеть южным побережьем Малой Азии и даже получить доступ в Мраморное море. В 689 году византийцев изгоняют с территории бывшего королевства вандалов, а уже к началу VIII в. мусульманской становится вся Северная Африка до атлантического побережья. Наконец, в 710 году арабы высаживаются на Иберийском полуострове и, в течение трех лет покоряют его.(20,40)
Прошло чуть более восьми десятков лет – еще были живы старцы, заставшие великого пророка, а ислам господствовал на пространстве от Пиренеев и Амударьи до Инда и Марокко. В 718 воины под зеленым знаменем переходят Пиренеи, захватывают большую часть Юга Франции, взяв и разграбив Тулузу и Нарбонн. В 732 году происходит битва между франками и арабами, возле города Тур (об этом подробнее будет сказано в следующей главе). Арабы терпят поражение, что кладет предел их продвижению в Европу, хотя еще много столетий их походы будут держать христианский мир в страхе. В 846 году, при халифе Ватике арабы берут штурмом Рим. В начале XI века султан Хорасана Махмуд завоевывает индийские земли между Индом и Гангом.
Не год и не десять лет, а целые века воины Аллаха идут от победы к победе.
Море также покоряется бывшим верблюжьим погонщикам и пастухам – уже в 651 году они посылают морское посольство в Китай.
Арабы распространяют свое вероучение на далекие Филиппины, исламскими становятся земли Малайского полуострова и нынешней Индонезии.
Они создают – уже в VIII веке многочисленные колонии в приморских городах Китая, и даже Кореи. Немало арабов осело в Индокитае – по словам средневекового арабского географа ад-Дамаски, в государстве Тямпа они составляли до трети населения (пусть это и преувеличение).(22,153) Им не удалось распространить среди жителей тех краев свою веру, но колонии эти просуществовали сотни лет, пока растущий изоляционизм восточных владык и упадок собственной цивилизации не погубил их.
Они доходят до юга Африки, где основывают город Софала, покрывая все восточное побережье материка цепью городов, исламизируя суахили, при этом создав своеобразную арабо-африканскую цивилизацию, позже безжалостно искромсанную португальскими мечами(20,41).
Арабы стали монополистами, в торговле в огромном регионе мира – от Мадагаскара до Кантона. Море принадлежало им безраздельно. Морские путешествия из Басры и Омана в Китай – обычное дело для аравийских мореходов. Они доставляли имбирь, перец, кардамон, а также шелка и драгоценные камни из Индии, золото и слоновую кость – из Африки и с Зондского архипелага, гвоздику, мускатный орех, камфару – из Индонезии, сапфиры, рубины и живых слонов редкостного белого цвета – с Цейлона. Стараниями халифа Омара был расчищен и благоустроен заброшенный уже много столетий Нильско-Красноморский канал (к сожалению, он эксплуатировался не очень долго).(20,72)
Но преуспевают арабы не только в войне и торговле. Вклад их в мировую культуру просто неоценим.
Именно от арабов европейцы получили очень многие знания, которые впоследствии легли в основание фундамента европейской науки.
Достаточно сказать, что алхимия, породившая химию, а перед этим подарившая европейцам порох, как неопровержимо свидетельствует ее название, имеет арабское происхождение.
Без особого труда можно убедиться, как много технических и научных терминов уходят корнями в арабский язык. Названия самых ярких звезд и астрономические понятия тоже взяты у арабов.
Современная математика – царица наук и одновременно их основа, фактически создана арабскими учеными, творчески переработавшими оказавшиеся в их распоряжении результаты тысячелетних поисков индийских математиков. Да и цифры, которыми мы пользуемся, называются арабскими, хотя, как уже упоминалось выше, арабы только заимствовали их из Индии. (54,311)
Даже воинское звание адмирал и то происходит из языка этих жителей пустыни (амир-аль-бахр – «властелин моря» – титул командующего флотом в эпоху Халифата).
К слову сказать, когда критики ислама вспоминают широко известный эпизод с сожжением по воле халифа Омара Александрийской библиотеки, они забывают, что к тому времени это некогда знаменитое книгохранилище являло лишь бледную тень прежнего великолепия. Практически все мало-мальски значительные античные рукописи были сожжены еще за двести лет до того.
Мусульманская Аравия была, в глазах современников, воистину чудом, далеко превосходящем все вместе взятые семь чудес света.
«Словно возродилась классическая Греция, с ее философскими школами, вечными храмами и статуями, с ее торжеством духовности и красоты»(20,44)
На арабский были переведены Аристотель и Платон, Гиппократ и Гален, Птолемей и Сократ.
В Багдаде, столице Халифата, в сотнях библиотек и десятках академий была собрана едва ли не вся мудрость тогдашнего и предшествующего времен.
Полудикий кочевой народ в кратчайшее время не просто усвоил культуру побежденных, но, на основе ее элементов, создал высочайшую на тот момент цивилизацию в мире.
Пожалуй, этот взлет культуры – и есть самое удивительное в истории распространения исламе. Неграмотные бедуины в течение буквально двух-трех поколений сумели подняться на высоту, до которой остальной мир добредет еще не скоро.
Этот великий феномен, так и не осмысленный до конца, далеко превзошедший эллинизм и латинизацию – как по силе влияния и территории распространения, так и по тому воистину кратчайшему в масштабах истории мигу, в течение которого он возник, пожалуй, можно сопоставить только с одним явлением – с нашей нынешней цивилизацией.
Как выглядел бы мир, если бы его не существовало?
Начнем с Аравии.
Аравийский полуостров остается по-прежнему раздробленным.
Многочисленные племена земледельцев и скотоводов поклоняются не менее многочисленным разнообразным божествам. В храме Каабы в Мекке, по прежнему в неприкосновенности стоят триста шестьдесят идолов племенных божков, соседствующие с изображениями Христа и Девы Марии – ведь среди арабов есть и христиане самых разных направлений, большинство из которых безусловно были бы сочтены тогдашними официальными священнослужителями еретическими и весьма греховными.
Имеются приверженцы хтонических культов, родственных древним семитским религиям Финикии и Ассирии.
Некоторое влияние имеет зороастризм и митраизм, практически исчезнувший на его на исторической родине – в Иране.
Естественно, арабы не могут оказать на мировую культуру никакого влияния, и полуостров остается глубокой исторической провинцией, не привлекающей особенного внимания ни завоевателей-современников (кто будет класть своих воинов в схватках с дикими и отважными кочевниками, ради покорения песков и сухих степей?), ни историков позднейших времен.
А что же другие регионы?
В Средней Азии господствует блестящая зороастрийская культура древнего Хорезма и Согдианы.
В библиотеках Самарканда, Маргианы, и многих других городов хранятся древние эллинские рукописи, свитки со стихами Сафо, и трагедиями Софокла, хроники Тацита; поэмы и летописи многих живших здесь народов – бактрийцев, тохар, кушитов, сожженные в ходе арабского завоевания, как «языческие».
Ведь когда арабы захватили Среднюю Азию, то одним из первых «мероприятий» их эмира ибн Кутейбы, было уничтожение всех написанных древней письменностью книг и истребление знающих ее людей (мера, надо сказать, издревле применявшаяся захватчиками на Востоке).(6,213)
Наряду с зороастризмом, некоторое число последователей продолжает сохранять в этих краях и буддизм, не приобретший, впрочем, значительной популярности. Сохраняются также агонизирующие обломки старинных языческих культов, иные из которых восходят к эллинистическому периоду, иные – к еще более ранним временам. Изрядное влияние имеет и христианство, прежде всего несторианского направления; кое-где – как, например, среди уйгур оно даже становится государственной религией. Другие тюркские племена сохраняют приверженность своей исконной вере – шаманству тенгрианского толка.
Существенно отличается и политическая карта. Еще очень долго (быть может и доныне), могло, например, существовать Турфанское царство – не очень большая, но очень интересная страна на границе пустыни Гоби. Язык его обитателей был индоверопейский (кельтской группы), религия – индийская, образ жизни – полукитайский, а художественная культура – иранского типа с примесью эллинизма(104,302).
На Индийском субконтиненте сосуществует множество государств и множество религий. Быть может до сего дня на карте можно найти уничтоженные мусульманами державу раджпутов и страны Синда.
Если мы обратим свой взор еще восточнее и южнее, то увидим следующее.
На островах Индонезии в Бирме большинство населения исповедует индуизм, в то время как в Малайзии первое место принадлежит буддизму.
Филиппины же остаются языческими, с небольшими вкраплениями индуизма и буддизма, в разное время завезенных случайными миссионерами из Китая и стран Юго-Восточной Азии, и индийскими купцами и переселенцами.
Теперь, перейдем к обстановке на европейском материке и в ближайших окрестностях.
Прежде всего, думается, следует иметь в виду то, что именно многовековое противостояние исламу, оказалось тем фактором, который, «в значительной мере обусловил существование Римско – Католической Церкви, в той форме, в какой она известна нам».(6,196)
Вполне вероятно, что не будь столь мощной противостоящей силы, как мусульманская религия, и католицизм не смог бы стать столь всеобъемлющим и воинствующим, как в нашей истории. Не исключено, что в Европе возникло бы две или даже больше церкви, именующие себя апостольскими и католическими, обязанные своим существованием многочисленным «антипапам», которых в раннее средневековье выдвигали феодалы и духовенство, недовольные «центральным» папой римским. Может даже статься, что иные, некатолические конфессии, существовавшие в раннем средневековье в Западной Европе и шире – в средиземноморском регионе, не только сохранились бы, но даже и расширили свое влияние. Так, например, арианство, весьма распространенное в бывшем вандальском королевстве, расположившемся на месте Карфагена, могло бы дожить до нашего времени, и даже быть принятым частью племен Сахары и, через миссионеров достичь Черной Африки.