Элизабет ЛОУЭЛЛ
ТОЛЬКО ЛЮБОВЬ
Глава 1
Лето 1868 года
Долина Эго, Территория Колорадо
"Она чем-то напугана.
У нее поступь феи".
Эти две мысли пришли одновременно в голову Рафаэля Морана, который здесь был известен как Бич. Он затруднился бы определить, что именно привлекло его в девушке, – написанный на лице страх или ее удивительная грация.
Он хотел надеяться, что страх.
Однако забурлившая кровь говорила о другом. Под потертой шерстяной курткой и поношенными брюками угадывались весьма соблазнительные формы. А гордоподнятый подбородок и отчаянная решимость в позе и выражении лица девушки не могли скрыть владевшего ею страха.
Бич не знал, что было причиной этого страха и почему это так привлекло его внимание. Он знал лишь, что намерен это выяснить.
Он помешкал перед витриной единственной в округе лавки, стоя в грязи под пронизывающим, дующим с гор ветром, от которого не спасала даже куртка из плотной шерстяной материи. Должно быть, девушке также было зябко и неуютно.
Она явно дрожала, когда открывала забрызганную грязью дверь лавки.
Демонстрируя спокойствие и непринужденность, Бич проследовал за девушкой внутрь. Порыв ветра с грохотом захлопнул за ним дверь. Впрочем, он едва заметил это, ибо его внимание было приковано к молодой особе, обладающей столь пленительной, чуть танцующей походкой.
Она остановилась в снопе света, падающего из окна. Некоторое время ее глаза с любопытством скользили по выставленным образцам материи и одежде. Тонкие пальцы одной руки были крепко сжаты – очевидно, она что-то в них держала.
Словно почувствовав пристальный интерес Бича, девушка внезапно обернулась. На него глянули глаза, удивительно голубые, чистые и глубокие, словно вода в спокойном осеннем озере. Из-под шляпки выбивались волосы, которые также рождали ассоциации с осенью, – блестящие, каштанового цвета, с золотистым и багряным отливом.
«Я видел ее раньше, – подумал Бич. – Но где?»
И вдруг как вспышка молнии пришло осознание.
"В мечте. Она та девушка, что всегда ждет у входа в хижину…
Ждет меня".
Бич молча и недвижимо смотрел на «мечту». Из-под поношенной шляпки выбился еще один локон. Волосы казались шелковистыми на фоне бледной щеки.
Не отдавая отчета в своих действиях, Бич подошел к девушке и поднял руку с намерением поправить выбившуюся прядь. Когда наваждение спало и Бич сообразил, что он собирается сделать, он отдернул руку, отступил на шаг и прикоснулся ею к своей шляпе.
– Доброе утро, мадам, – с поклоном произнес он.
Девушка заморгала глазами и уставилась на его массивную руку. Бич понимал причину этого. Он отдернул ее так быстро, что, несмотря на свои подозрения, девушка не была уверена в том, что он собирался коснуться ее.
Она перевела взгляд с его кисти на длинный пастуший кнут, висевший у него на правом плече. В глазах ее отразилось удивление.
Погонщики с пастушьими кнутами не были такой уж редкостью на территории Колорадо, во всяком случае, их появление здесь не могло слишком удивить людей. Непроизвольная реакция незнакомки подсказала Бичу, что она, по всей видимости, что-то знала о нем.
Девушка ответила на приветствие скупым кивком головы, а затем решительно повернулась к прилавку.
– Мистер Мэрфи! – позвала она.
Трепет пробежал по телу Бича. Ее голос, как и ее походка, действовал на него магнетически.
«Я слишком долго обходился без женщины».
Но едва эта мысль пришла, как он тут же счел ее неверной. Бич не относился к числу тех мужчин, чьими поступками руководит чувственность. Он провел много
Лет в странах, где женщинам запрещалось иметь дело с иностранцами – даже с такими вежливыми и уравновешенными, обладателями широких плеч, дымчато-серых глаз и шевелюры цвета солнца.
– Мистер Мэрфи!
Послышался скрип, чье-то ворчание, шлепанье ног, и из задней комнаты вышел мужчина. Судя по всему, владельцу лавки чертовски не хотелось покидать насиженное теплое место у печки и тащиться в холодное, напоминающее амбар помещение, где был кучами свален товар. Во всем большом золотоносном краю это была единственная лавка, что основательно развратило Мэрфи. Он всякий раз давал покупателю понять, что оказывает ему величайшую любезность, продавая товары по баснословно высоким ценам.
Дверь лавки за спиной Бича распахнулась. Он сделал шаг в сторону, давая вошедшим дорогу, и в то же время его рука непроизвольно коснулась рукоятки кнута, висевшего на правом плече. В этом движении не было ничего угрожающего. Это была обычная реакция того, кто не раз оказывался один на один с самым страшным зверем – человеком.
Четверо ввалившихся в лавку мужчин являли собой объяснение того, почему Бич, путешествуя в здешних краях, придерживался правила ни к кому не поворачиваться спиной.
Братья Калпепперы, громогласные, нахальные, немытые и нечесаные, страшно ленивые, мягко говоря, ни у кого не вызывали симпатии. В том числе, если верить слухам, и у своей матери из Арканзаса.
Люди не различали, кто из них был Бо, кто Клим, Дарси или Флойд. Да это и не имело никакого значения, потому что они все были на одну колодку: у всех темно-каштановые волосы и голубые глаза, все поджарые и несдержанные в гневе. Они напоминали стадо животных. Вместе искали золото, охотились, дрались и развратничали.
Поговаривали, что Калпепперы также грабили золотоискателей, которые пытались переправить золото из долины Эго в Канзас-Сити, но с поличным их никто не поймал и никто не предъявил им в том обвинения. Того, кто вольно или невольно переходил Калпепперам дорогу, как правило, находили до полусмерти избитым, и он вынужден был уходить искать счастья в другой район Скалистых гор.
Калпепперы были ленивы, когда нужно было добывать золото в твердых породах, но когда дело доходило до драк, тут уж они не знали никакого удержу и пускали в ход кулаки, ножи, револьверы и все, что попадалось под руку.
Бич незаметно отошел подальше к стене. Он не считал, что непременно должно случиться нечто неприятное, но осмотрительный человек должен быть готов ко всему.
А Бич, безусловно, был человеком осмотрительным. С того места, где он находился, ему отлично было видно справа девушку, а слева – Калпепперов.
Если кто-то из братьев и заметил маневр Бича, то виду не показал. Четыре пары голубых глаз впились в девушку, словно взгляд хищника в новорожденного ягненка.
– Что тебе, Шеннон? – спросил Мэрфи. – Говори быстро. А то я совсем простужусь.
– Мне нужна мука и соль, – быстро проговорила Шеннон. – Еще кусочек сала и немного питьевой соды.
– Чем будешь платить? – пробубнил Мэрфи.
Шеннон разжала кулак. На ладони блеснуло кольцо.
– Обручальным кольцом.
Чувство глубокого разочарования овладело Бичом, когда он понял, что девушка замужем.
«А ты чего ожидал, – ядовито спросил он самого себя. – Девушка с такой поступью не может жить одна в этом диком месте. А вот муж ее – настоящий идиот, если позволяет ей ходить сюда одной».
– Золотое? – уточнил Мэрфи, глядя на кольцо.
– Да.
Одно-единственное слово и легкое дрожание протянутой руки многое могли сказать внимательному наблюдателю о том, что она чувствовала.
Веки Бича сочувственно дрогнули. Вероятно, минувшая зима оказалась тяжелой для Шеннон и ее мужа, если она вынуждена была отдавать обручальное кольцо за продукты первой необходимости. Кстати, их было совсем немного.
Мэрфи потянулся за кольцом. Он явно не торопился убирать свои грязные пальцы с ладони Шеннон. Когда он это все-таки сделал, движения его стали более суетливыми.
Мэрфи стал пробовать обручальное кольцо на зуб, а Шеннон опустила руку и нервно вытерла ладонь о свои
Мешковато сидящие, но безупречно чистые брюки – должно быть, ее все еще жгло прикосновение пальцев Мэрфи.
Калпепперы заметили это и загоготали.
– Видишь, старый хрен, она не хочет, чтобы ты касался ее своими грязными лапами, – сказал один из братьев. – А как тебе мои? Я их мыл на прошлой неделе.
– Твои руки не чище моих, Бо, – подал реплику второй Калпеппер.
– Заткнись, Клим, – оборвал его Бо. – Иди ищи себе фифочку, а я себе уже нашел. Правда ведь, дорогуша?
Шеннон никак не прореагировала, словно Калпепперов здесь и не было.
Но Бич готов был поклясться, что девушка слышала каждое слово, произнесенное ими. Она еще больше выпрямилась, складки вокруг рта обозначились еще сильнее – то ли от страха, то ли от брезгливости.
«Хотелось бы, чтобы эти ребята имели манеры получше, – мрачно подумал Бич. – Перспектива не из приятных – схлестнуться сразу с четырьмя, когда вооружен только кнутом и молитвой».
Мэрфи еще раз попробовал кольцо на зуб, хмыкнул и сунул его в карман засаленной фланелевой рубашки.
– Похоже, твой муж полностью опустошил свой
Участок, если у вас осталось только золотое кольцо, – подытожил Мэрфи.
– Спроси его, – ответила Шеннон. – Если ты найдешь его раньше, чем он тебя.
Мэрфи крякнул, а Калпепперы загудели.
– Этих продуктов хватит всего на пару недель.
– Мой муж отличный стрелок, он может подстрелить любую дичь.
Сказав это, Шеннон замолчала. Калпепперы переглянулись. Недоверчиво улыбаясь, Бо сказал:
– Да, я слышал, что твой муж отличный стрелок. Но я никогда не видел, как он стреляет. Да и вообще не видел Молчаливого Джона, а ведь за два года мы исходили здесь все вдоль и поперек.
Связав слова «отличный стрелок» и «Молчаливый Джон», Бич понял, почему Шеннон решается появляться одна в городе. Молчаливый Джон имел репутацию первоклассного охотника, мужчины весьма уважительно произносили его имя и не трогали его жену, какой бы обольстительной ни была ее походка.
– Молчаливый Джон – человек малообщительный, – сказала Шеннон. – Большинство людей его никогда не видели, но все знают о нем.
Говорила она тоненьким голоском, ни разу не оглянувшись на Калпепперов. Похоже, она отлично знала, кто они и что собой представляют.
– Муки и соли, – повторила она, обращаясь к Мэрфи. – Я хотела бы получить это сразу. Мне далеко ехать.
– Еще бы, на таком старом муле, – равнодушно заметил Мэрфи. – Как только обслужу этого незнакомца и Калпепперов, займусь и твоим заказом.
– Мне не к спеху, – отозвался Бич. – Обслужи леди. Она была первой.
Мэрфи крякнул, пропуская мимо ушей слова Бича. Он посмотрел на правую ладонь Шеннон – ту самую, которую она до этого брезгливо вытирала о свои брюки, и ухмыльнулся, обнажив пожелтевшие от курения зубы.
– Ты хочешь сразу слишком много, – ворчливо произнес Мэрфи. – Я займусь тобой до наступления сумерек.
– Вы сильно разочаруете моего мужа.
– И меня тоже, – сказал Бич.
На сей раз Мэрфи не пропустил мимо ушей сказанное. Он нагнулся, вынул откуда-то снизу дробовик и небрежно положил его на поцарапанный деревянный прилавок. Дуло не было нацелено ни на кого из присутствующих, но рука Мэрфи находилась рядом со спусковым крючком.
Бич мрачно улыбнулся. Мэрфи был не первым, кто ошибочно принимал Бича за бродячего погонщика и считал, что дробовик эффективнее кнута. Такое заблуждение было на руку Бичу. Внезапность поможет ему уравнять силы.
Но в глубине души Бич все-таки надеялся, что до столкновения дело не дойдет, ведь четверо против одного – это многовато, с точки зрения осмотрительного человека.
– Все же выполни заказ леди, – спокойно сказал Бич. – Если эти ребята слишком торопятся, я пропущу их вперед.
Глаза Шеннон сверкнули, словно два сапфира, когда она взглянула на Бича.
– Благодарю вас, – сказала она.
– Не за что, мадам, – ответил Бич, галантно коснувшись края шляпы.
Однако несмотря на его галантность, Шеннон тут же отвернулась, и Бичу не удалось продолжить разговор.
Он испытал острое разочарование. Слышать голос Шеннон доставляло не меньшее удовольствие, чем любоваться ее походкой или заглядывать в глубину ее голубых глаз.
– Эй, дорогуша! – окликнул девушку Бо.
Стоявшая спиной к Калпепперам Шеннон не изменила позы.
– Очень мило, что ты показываешь мне свою аппетитную попку, – проговорил Бо. – Она, может, не слишком пышная, но, в общем, есть за что схватиться, чтобы ты не выскользнула в самый горячий момент.
Парни громко заржали, словно Во сказал Бог весть какую остроумную вещь. Шеннон не шевельнулась.
– А Молчаливый Джон тебя таким макаром ублажает, дорогуша? – продолжал Бо. – Или этот старый козел ставит тебя лицом к стулу, сдирает эти дурацкие штаны и имеет тебя сзади?
Шеннон побледнела, но не пошевелилась и не произнесла ни звука.
Не нарушил молчания и Бич. Он лишь мысленно прикинул расстояние между Шеннон и Бо, а также между остальными Калпепперами. Двое стояли, привалившись друг к другу и слегка покачиваясь. От них несло потом и дешевым виски.
«Эти двое, пожалуй, сойдут за одного в драке, – с надеждой подумал Бич. – В любом случае я начну с других, а этих приберегу на закуску».
Мэрфи настолько медленно передвигался, подбирая заказанные Шеннон продукты, что казалось, будто он идет по грудь в воде.
– Если б зависело от меня, – разглагольствовал Бо, – я бы стянул штаны с этой кругленькой попки…
– Мэрфи! – зычным голосом перекрыл Бич слова Бо. – Ни к чему отмерять соль по зернышку. Я хочу выбраться отсюда до захода солнца.
Бо сурово посмотрел на Бича.
Бич улыбнулся. Его улыбка под пшеничного цвета усами была скорее недобрая, чем одобрительная. Но Мэрфи находился далеко, чтобы это заметить, а Калпепперы смотрели лишь на Шеннон.
– Не надо так нервничать, – сказал из угла комнаты Мэрфи. – Я двигаюсь так, как могу.
– А ты пошевеливайся. Леди торопится.
Металл в голосе Бича заставил Калпепперов повернуться и посмотреть на белокурого незнакомца.
Все оставалось по-прежнему. Чуть поодаль стоял крупный, но не грузный незнакомец с кнутом, перекинутым через правое плечо. Он чуть заметно улыбался. Ни ружья, ни револьвера у него не было. У каждого из Калпепперов был револьвер, и каждый из них мог в любой момент пустить его в ход.
– Ты бы последовал совету Мэрфи, приятель, – растягивая слова и глядя на Бича, проговорил Бо, – не горячись и не нервничай.
При этом Бо выразительно положил руку на пояс, рядом с поцарапанной деревянной рукояткой револьвера.
– Конечно, ростом ты сойдешь за двоих, – сказал Клим, – но нас четверо. Мы не такие уж маленькие, да и пушки у нас имеются.
– Это я вижу, – согласился Бич.
И больше ничего не добавил.
Калпепперы снова заговорили между собой. Очевидно, они решили, что незнакомец изрядно напуган, и принялись опять дразнить Шеннон.
– Почему бы тебе не повернуться к нам? – возобновил заигрывания Бо. – Титечки у тебя такие же красивые, как и попка?
– – Ага, – подхватил Клим. – Мы тут всю зиму думали, как ты выглядишь голенькая, если с тебя содрать все эти мужские шмотки. Интересно, сосочки у тебя темные, как у старушки Бетси, или красненькие, словно вишенки, как у Клементины?
– Клементина красит свои, – проговорил один из Калпепперов. – Да она и кое-что пониже красит.
– Ну ты даешь, Дарси! – сказал Клим. – Я никогда не кусал ей сосочки и не знаю, натуральные они или крашеные.
Плечи у Шеннон содрогнулись.
Но заметил это один лишь Бич, ибо только он наблюдал за реакцией хранившей молчание девушки.
«Бо получит первым. Это определенно. Его манеры явно нуждаются в шлифовке».
Бич сделал шаг вперед.
– Не надо, – тихо сказала Шеннон, повернув к нему голову. – Не обращайте на них внимания. Их слова для меня ровным счетом ничего не значат.
Калпепперы не слышали слов Шеннон. Они были слишком заняты обсуждением того, что и как красит Клементина.
Бич бросил на Калпепперов короткий ледяной взгляд и подумал о том, насколько часто Шеннон вынуждена была выслушивать подобные скабрезности. Вероятно, это было всякий раз, когда она приходила в город за продуктами.
"Разрази гром ее мужа за то, что он допускает это, – рассерженно подумал Бич. – Даже если его репутация наполовину соответствует действительности, он должен вырвать им их поганые языки и использовать их для чистки своего ружья.
Но раз он этого не делает, это должен сделать я".
Бич обратил внимание на Мэрфи, который поднимал крышку.бочки с мукой так, словно она весила полкоровы. А смотрел он не столько на содержимое бочки, сколько на Шеннон.
– Как ты думаешь, Флойд, – спросил Бо, перекрывая шумные препирательства других Калпепперов, – у этой маленькой девчонки титечки достаточно большие? Если их потискать, они станут красно-белыми с голубым, как флаг янки?
Не дать гневу выплеснуться наружу стоило Бичу нечеловеческих усилий. Он представил, какие чувства пережил бы, если бы его женщина отправилась за покупками, а мужчины стали бы при ней рассуждать во всеуслышание о том, как она выглядит голой и какого размера у нее грудь.
«Будь Шеннон моей женой, я, возвратившись из странствий, застрелил бы их, как койотов, от которых они, собственно, ничем и не отличаются».
Однако эта мысль не принесла Бичу удовлетворения. Иногда из странствий не возвращаются. А если даже и вернется… Разве забудешь это тоскливое выражение женских глаз из-за испытанного унижения?
«Черт бы побрал этого Молчаливого Джона! Если он не в состоянии защитить такую женщину, как Шеннон, ему не надо было жениться на ней и привозить в это дикое место».
– Ты все-таки скажи, Флойд, – допытывался Бо, – что ты думаешь о ее титечках?
Флойд рыгнул, задумчиво почесал себе низ живота и сказал:
– Я думаю, что Молчаливый Джон чертовски хороший стрелок.
– Ну и что? – возразил Бо. – Мы ведь ее не трогаем. Он предупреждал только о том, чтобы не трогали.
– И не преследовали, – уточнил Клим.
– А мы не делаем ни то, ни другое, – заявил Бо.
– После того первого раза, – подтвердил Флойд.
Он стянул с головы шляпу и сунул пальцы в две дырки на ее полях.
– Чертовски хороший стрелок, – еще раз сказал Флойд. – А ведь был почти в тысяче ярдов…
– Так мы ведь просто ведем дружеский разговор с его женой, – заметил Клим. – Мы присмотрим за тем, чтобы она благополучно добралась домой.
* * *
– Ну да. Он ведь тоже вел себя с нами по-джентльменски, – ухмыльнулся Бо, показав ряд острых, неровных зубов. – Мы просто рассуждаем о девочках и о всяких штучках, которые у них есть.– Очень симпатичных штучках, – подтвердил Дарси.
– Чванливая сучка! – пробормотал Клим.
– Мэрфи! – громко сказал Бич. – Начинай взвешивать муку, хватит тебе тупо смотреть на нее! Я уже усталвыслушивать всякую чушь.
– А? – встрепенулся Клим.
На некоторое время в лавке воцарилась тишина – Калпепперы пытались понять, нужно ли расценивать последние слова Бича как оскорбление.
Мэрфи захлопнул бочку с мукой и не торопясь направился в сторону склада. На плече он нес небольшой мешок муки, а в руке маленький мешочек соли.
– Как ты думаешь, она вопит? – спросил Дарси, не обращаясь ни к кому конкретно.
– Ты о ней? – спросил Бо.
– О ком же еще? – нетерпеливо проговорил Дарси. – Когда этот старпер ставит ее лицом к стулу, чтобы трахнуть, как она ведет себя? Сопротивляется, рыдает и просит пощады? Или охотно подставляет свою круглую попку и повизгивает, как сучка во время течки?
«Дарси будет вторым», – решил Бич.
Бич сжал рукоятку кнута и легонько двинул плечом. При этом витки кнута соскользнули ему на правую руку и упали к ногам.
Кнут внезапно ожил.
Повинуясь легким движениям руки длинный кнут извивался и скользил по полу, издавая еле слышное шипение, похожее на звук, который издает змея, ползущая по сухой траве.
Бич стал чуть слышно насвистывать сквозь зубы, не останавливая взгляда ни на чем конкретно, но в то же время контролируя малейшее движение всех четверых Калпепперов. Никто из них пока ничего не заподозрил. Они определенно пришли к выводу, что Бич для них не представляет никакой угрозы.
«Последний шанс для вас, ребята. Перестаньте говорить гадости, или мне придется остановить этот грязный поток слов».
Мэрфи прошел мимо Шеннон, косо взглянул на нее и шмякнул мешки с мукой и солью на прилавок.
– Сейчас принесу сало, – сказал Мэрфи. – Позаботьтесь тут о ней, ребята.
Калпепперы заржали и придвинулись поближе к Шеннон. Глядя на Шеннон водянистыми глазами, Бо мысленно раздевал ее. Эти глаза не пропускали ни одного девичьего изгиба, ни одной самой деликатной детали.
Шеннон стояла, словно дикое животное, оцепеневшее в момент встречи с охотником: казалось, что в следующий момент она в панике бросится бежать. Лицо ее покрылось белыми и красными пятнами. Видимо, она из последних сил пыталась сохранить самообладание.
– Не знаю, понравится ей, как я это сделаю, Дарси, и нравится ли ей это вообще… – растягивая слова, проговорил Бо.
Шеннон вздрогнула, несмотря на отчаянные усилия не показать того, что она слышит слова Бо.
– …но я знаю, как бы я действовал, – продолжал Бо. – Я бы ножом распорол ей штаны, задрал бы голенькие ножки к голове… ой-ей!
Вопль, который издал Бо, был заглушен звонким хлопком кнута, но ничто не могло скрыть кровь, которая хлынула из его рта.
С молниеносной быстротой рука Бича вновь мелькнула в воздухе. Длиннющий кнут извивался, щелкал и хлестал с такой скоростью, что трудно было уследить за ним глазом. Дарси согнулся, прикрывая пах, и завыл от боли.
Бич действовал без колебаний и без остановки. Он понимал, что его главным союзником была внезапность.
Щелк!
Клим схватился за рубашку, которая вдруг оказалась распоротой от воротника до талии.
Щелк!
Шляпа Флойда разлетелась на две половинки.
Щелк! Щелк! Щелк!
Бо схватился за брюки. Стальные пуговицы, некогда удерживающие этот предмет одежды на его теле, прыгали и катились по неровному полу лавки.
Калпепперы крутились и озирались вокруг, словно пытаясь рассмотреть осиное гнездо, которое они вдруг ненароком разворошили.
– Очень интересно, а как вы, ребятки, будете выглядеть, когда с вас содрать всю одежду? – саркастически спросил Бич.
Щелк! Щелк!
– Бьюсь об заклад, что погаными и грязными, – продолжал он, – а все ваши мужские достоинства будут меньше, чем у крысы!
Щелк! Щелк! Щелк!
В такт словам Бича кнут со свистом рассекал воздух и опускался на извивающиеся тела, отрывая пуговицы и срывая остатки одежды. А Бич не мог отказать себе в удовольствии повторить слова Калпепперов, которые пару минут назад они адресовали Шеннон.
– Так вы собираетесь рыдать и просить пощады? Или, может, вам нравится порка и вы будете повизгивать и просить добавки? Как, ребятки? Не стесняйтесь, говорите откровенно… Вообще я терпеливый человек, но вы меня не на шутку рассердили.
Калпепперы, согнувшись в три погибели, пытались прикрыться руками и остатками брюк.
Четвертый полез за револьвером.
С умопомрачительной скоростью конец кнута обвился вокруг запястья Флойда. Резким рывком Бич освободил кнут и ударил Флойда снова. Тот завопил и повалился на колени. Из длинной раны на лбу брызнула кровь.
– Я убью каждого, кто полезет за пушкой. – Это касается и тебя, Мэрфи.
– А я ничего не делаю, – спокойно сказал Мэрфи.
– Вот и продолжай в том же духе.
Воцарилась тяжелая, как перед грозой, тишина.
Кровь виднелась на лицах Бо и Флойда, у двух других были лишь ссадины и синяки. Однако всем было ясно, что Бич способен сделать из них отбивную с такой же легкостью, с какой он разоружил Флойда. Атака была столь неожиданной и молниеносной, что Калпепперы не имели возможности собраться с мыслями и что-либо предпринять.
– Ребятки, отхожие места почище, чем ваши поганые рты, – сказал Бич. – Меня просто тошнит от дерьма, которое вы изрыгаете. Если хотите, чтобы ваши языки остались при вас, молчите как рыбы, когда окажетесь рядом с женщиной… Вы меня поняли?
Калпепперы один за другим кивком головы подтвердили, что им все ясно.
– Отлично! Быстро бросайте ваши железки!
Четыре револьвера полетели на пол.
– Отныне и навсегда оставьте эту девушку в покое, – сурово сказал Бич. – Вы меня слышите?
И снова все по очереди хмуро кивнули.
– Я вас предупредил, – продолжал Бич. – Заслуживаете вы гораздо худшего. А теперь – чтобы мои глаза вас не видели!
Потрясенный, пошатывающийся Бо позволил Дарси поднять себя с пола. Флойду помог встать на ноги Клим.
Входная дверь распахнулась, и четверка Калпепперов вывалилась на улицу. Никто из них не оглянулся – они уже вполне насмотрелись на незнакомца.
Дверь с шумом захлопнулась. В лавке не осталось никого, кроме Бича и хозяина. Бич взглянул на прилавок – мука и соль исчезли. Он повернулся к Мэрфи, взглянул на его изрядно грязные руки.
– Ты, наверное, тот, кого зовут Бич, – сказал Мэрфи.
Бич не ответил. Он бросил взгляд в окно, которое не мыли, казалось, целую вечность. Калпепперы, помогая друг другу, садились на мулов.
Шеннон нигде не было.
– Тебя прозвали так после случая в Каньон-Сити, когда ты проучил ребят за то, что они хамили белой жене полукровки Вулфа Лоунтри.
Бич повернулся и сурово посмотрел на Мэрфи.
– Где Шеннон? – спросил он.
– Она убежала сразу, как ты врезал Бо по морде.
Кнут Бича зашевелился и задвигался по полу.
Мэрфи настороженно следил за ним, словно перед ним была гремучая змея.
– Куда?