Страница:
Карнеад считал, что его шкала вероятностей приложима и в практической области. Например, если отправляющийся в морское путешествие знает, что море спокойно и корабль прочен и хорошо оснащен, что на нем опытная команда, то он вправе полагать, что его поездка весьма вероятно будет благополучной.
Карнеад устанавливал различные степени вероятности для разных положений и выводов. Секст Эмпирик («Против математиков», VII, 175) указывал, что карнеадовская шкала вероятностей весьма сходна со школой, еще ранее разработанной эмпирической школой врачей.
Признание различных ступеней вероятности было уклонением от строго скептического образа мыслей, поскольку являлось признанием существования объективного критерия большей или меньшей истинности тех или иных суждений.
В основе скептицизма лежал универсальный релятивизм, признание относительного характера всех ощущений, восприятий, представлений, мнений, философских взглядов и научных теорий. Скептики пытались доказать несостоятельность логики, бессилие логических доказательств. Но этим они опровергали и свое учение.
* * *
Из данного нами обзора различных направлений в древнегреческой логике видно, что в ней зародились и развились в той или иной мере все основные типы последующих систем логики. Дедуктивная аристотелевская логика и индуктивная демокрито-эпикурейская логика получили широкое распространение в Европе в новое время. Логика стоиков нашла свое продолжение у Гоббса и затем в символической логике нового времени. Древнегреческий скепсис возрождается в философии Юма и в новейшем алогизме Диалектическая логика имеет своего представителя в древности в лице Гераклита Эфесского.
Логика в Древнем Риме
Глава V
Карнеад устанавливал различные степени вероятности для разных положений и выводов. Секст Эмпирик («Против математиков», VII, 175) указывал, что карнеадовская шкала вероятностей весьма сходна со школой, еще ранее разработанной эмпирической школой врачей.
Признание различных ступеней вероятности было уклонением от строго скептического образа мыслей, поскольку являлось признанием существования объективного критерия большей или меньшей истинности тех или иных суждений.
В основе скептицизма лежал универсальный релятивизм, признание относительного характера всех ощущений, восприятий, представлений, мнений, философских взглядов и научных теорий. Скептики пытались доказать несостоятельность логики, бессилие логических доказательств. Но этим они опровергали и свое учение.
* * *
Из данного нами обзора различных направлений в древнегреческой логике видно, что в ней зародились и развились в той или иной мере все основные типы последующих систем логики. Дедуктивная аристотелевская логика и индуктивная демокрито-эпикурейская логика получили широкое распространение в Европе в новое время. Логика стоиков нашла свое продолжение у Гоббса и затем в символической логике нового времени. Древнегреческий скепсис возрождается в философии Юма и в новейшем алогизме Диалектическая логика имеет своего представителя в древности в лице Гераклита Эфесского.
Логика в Древнем Риме
В Древнем Риме рабовладельческий строй достигает кульминационной точки своего развития Обостряется классовая борьба, вспыхивают грандиозные восстания рабов (особенно значительными из них были восстания под предводительством Эвна и под предводительством Спартака). Наряду с восстаниями /рабов развертываются массовые движения обезземеленного крестьянства. В начале I в. до н. э. в Риме началась длительная гражданская война между демократией и аристократией (борьба Мария и Суллы). Рабовладельческий строй потрясается до самого основания, и только ценой гибели республики удалось добиться временной стабилизации рабовладельческого строя. С IIКв. н. э. начинается процесс разложения рабовладельческой формации, который приводит к крушению Римской империи в V в. н. э. и к гибели рабовладельческого строя.
Особенностью экономической и политической жизни Рима объясняется характер господствовавшей там идеологии. В Древнем Риме основное внимание уделялось проблемам права и морали. Особенно значительна роль Рима в создании науки о праве.
Еще в республиканский период в Рим проникает греческая философия. Она встретила упорное сопротивление ревнителей старины, особенно Катона Старшего. В 156 г. до н. э. в Рим прибыло афинское посольство во главе с философом Карнеадом, главой Новой академии, в которой господствовал скептицизм.
Славившийся своим красноречием Карнеад произнес в Риме две речи о справедливости. В первой речи он превозносил справедливость как наивысшую добродетель, основанную на самой природе, и как ту конечную цель, к осуществлению которой каждый человек должен стремиться ради нее самой. Эта речь вызвала всеобщий восторг, и даже сам Катон готов был изменить свое отрицательное отношение к философии.
Но на другой день Карнеад произнес вторую речь, в которой сказал: «Вчера вы, римляне, бурно мне аплодировали, бурными возгласами одобряли мою речь. Но если вы действительно так высоко цените справедливость, то вы должны отказаться от мирового господства, вы должны уйти даже из Италии и ограничиться одним своим городом. Вы должны все вами завоеванное вернуть законным владельцам и жить не в роскошных дворцах, а в скромных хижинах. Но вы, конечно, этого не сделаете и будете совершенно правы». Далее Карнеад утверждал, что справедливость – условное человеческое установление, и тем, кто господствует и имеет силу, неразумно соблюдать справедливость, так как она не в их интересах, да и вообще она несовместима с существующим строем.
Эта речь вызвала бурное негодование Катона, и он потребовал немедленного отъезда афинских философов из Рима.
Тем не менее греческая философия заинтересовала римское общество и в особенности кружок Сципиона Младшего, к которому принадлежали самые выдающиеся государственные деятели Рима. В этом кружке стали изучать греческую философию.
Из римских писателей, занимавшихся философией, особой известностью пользовался Цицерон.
В мировоззрении Цицерона ярко выражены интересы оптиматов, рабовладельческой знати. Цицерон говорит, что в человеческом обществе самое главное – институт частной собственности, и государство существует для того, чтобы охранять частную собственность, чтобы обеспечить богатым людям возможность спокойно наслаждаться своим богатством, благами жизни и оградить их собственность от посягательств со стороны неимущих.
В области философии и, в частности, логики Цицерону принадлежит заслуга создания латинской терминологии.
В противоположность Цицерону в эпикурейской философской школе, ярким представителем которой в Древнем Риме был Лукреций, господствует демократический образ мышления.
Демократический образ мышления Лукреция особенно заметен при сопоставлении его взглядов с воззрениями Цицерона. Цицерон в своем сочинении «Об обязанностях» считает неприличным, низким, недостойным свободного человека делом занятия тех, кто получает плату за свой физический труд. Наемные рабочие заслуживают в его глазах презрения; ведь они продают самих себя.
В противоположность Цицерону Лукреций с уважением относится к физическому и умственному труду и отводит трудовой деятельности первенствующее место в развитии человечества. Высокая оценка производительного труда у Лукреция соединяется с признанием ведущей роли науки в жизни людей.
При жизни Цицерона и Лукреция в Италии существовала неаполитанская школа эпикуреизма, возглавлявшаяся Филодемом. По всей вероятности, Лукреций обучался в этой школе. Но, будучи учеником Филодема, он не следует слепо его учению, в частности^проявляет самостоятельность и по отношению к филодемовской логике. В обосновании своей философии Лукреций не придерживается строго эпикурейского эмпиризма, но прибегает, подобно Левкиппу и Демокриту, и к доказательствам неэмпирического характера Это свидетельствует, как отмечают в своей работе Ф. и Э. де Лэси, что «Лукреций не вполне следовал руководящим принципам эпикурейской системы» [43]. Сравнение поэмы Лукреция «О природе вещей» с логическим трактатом Филодема показывает, что Лукреций стремился избегнуть односторонности эпикурейского метода.
В римскую эпоху продолжалась та борьба философских школ эпикурейского, стоического, перипатетического, академического и скептического направлений в философии, которая разгорелась в эллинистическую эпоху. Эта борьба захватывала и проблемы логики. В качестве оригинального теоретика логики римской эпохи можно назвать жившего во II в. н. э. Галена, автора многих трактатов по физиологии, анатомии, медицине и философии. В области медицины Гален был авторитетом на Западе в течение 14 столетий (до XVI в), а на мусульманском Востоке его медицина принимается и до сих пор. Насколько велик был его авторитет, видно из того, что, когда в XVI в. знаменитый анатом Андрей Везалий показал ошибки Галена, ученые того времени, отказываясь поверить, чтобы Гален мог допустить ошибки, объясняли расхождение между учениями Галена и новыми данными анатомии тем, что за истекшие 14 веков изменилось строение человеческого тела.
В философии Гален стремился соединить учения Платона и Аристотеля. Он выступил в качестве последователя аристотелевской логики и способствовал ее распространению В частности, Гален выступал против логики стоиков. Он критиковал Хрисиппа за то, что тот никогда не пользовался категорическим силлогизмом и отвергал аристотелевское учение о фигурах и модусах категорического силлогизма. По сообщению Аверроэса, Гален впервые выделил в особую четвертую фигуру категорического силлогизма те пять модусов, которые Теофрастом были добавлены к первой аристотелевской фигуре. Гален специально исследовал сложные силлогизмы (полисиллогизмы) из трех посылок с четырьмя терминами и установил для них четыре фигуры
Я. Лукасевич, заслугой которого является изучение и дальнейшая разработка галеновского учения о сложных силлогизмах, высказал мнение, что четвертая фигура категорического силлогизма, приписываемая Галену, на самом деле ему не принадлежит, поскольку Гален учит о четырех фигурах сложного силлогизма. Разумеется, Гален мог утверждать и то и другое, хотя принадлежность четвертой фигуры простого силлогизма Галену засвидетельствована слабо.
В отличие от Аристотеля Гален большое значение придавал применению эмпирического метода в науках. Он развивал учение о трех основных принципах эмпирической медицины. Эти принципы – прямое наблюдение, воспоминание о прошлых наблюдениях и индуктивное умозаключение от сходного к сходному. Вместе с тем Гален критиковал эмпириков за их пренебрежительное отношение к логике Аристотеля.
Таким образом, высоко оценивая силлогистику Аристотеля, Гален стремился преодолеть ограниченность его аподейктики и расширить рамки логики признанием научной значимости других форм умозаключений (наряду с категорическим силлогизмом).
Логика Галена и его современника Секста Эмпирика была связана с развитием медицины. Но в особенности логика в Древнем Риме была связана с развитием теории красноречия и юриспруденции.
В эпоху Римской империи, наряду с продолжавшейся борьбой философских школ, происходит и противоположное явление: начинается сближение школ, сглаживание разногласий между ними, возникает эклектизм в философии, стремящийся объединить в одно целое учения различных школ. Этот процесс начинается с попыток объединить более родственные учения, в частности учения Платона и Аристотеля. Игнорируя существенные различия между их философскими системами, эклектики стали доказывать, будто у Платона и Аристотеля одно и то же учение, но выражено оно разными способами.
Далее в этот процесс вовлекаются стоицизм, скептицизм и, наконец, эпикуреизм. В конце концов все сливается воедино в религиозно-мистическом неоплатонизме, который возникает в III в. н. э. Об этом К. Маркс и Ф. Энгельс пишут, что философия неоплатоников «представляет собой не что иное, как фантастическое сочетание стоического, эпикурейского и скептического учения с содержанием философии Платона и Аристотеля» [44].
Платоник Апулей в своих логических учениях стремился примирить аристотелевскую логику и стоическую и связать их с платонизмом. Он внес некоторые незначительные усовершенствования в логику.
Из авторов III в. наиболее значительное место в истории логики принадлежит неоплатонику Порфирию, знатоку логики Аристотеля. Его сочинение «Исагоге» («Введение в „Категории“ Аристотеля») приобрело огромную популярность и пользовалось большим авторитетом на Востоке и Западе не только в древности, но и в эпоху средневековья. В этом сочинении Порфирия был поставлен вопрос об универсалиях, ставший центральным вопросом философии в эпоху раннего феодализма.
В IV-VI вв. центром античной логики становится платоновская школа в Афинах. Из ее представителей в IV в. можно упомянуть Сириана, который, как и его ученик Прокл, видит в философии Аристотеля подготовительную ступень к усвоению философии Платона. Сириан и Прокл являются предшественниками средневековой схоластики, поскольку они превращают философию в служанку теологии.
В афинской неоплатоновской школе в V-VI вв. развернулось изучение и комментирование логических сочинений Аристотеля. Ученик Прокла Аммоний написал комментарии на предикаменты Аристотеля и на «Исагоге» Порфирия. Комментарии на категории Аристотеля написали также Олимпиодор и Симплиций (VI в.). Ценны также комментарии Филопона на «Первую Аналитику» Аристотеля. Филопон первым стал применять в логике обозначение отношений объемом понятий посредством кругов.
Во второй половине V в. н. э. Марциан Капелла в своей энциклопедии семи свободных искусств дал очерк аристотелевско-стоической логики на латинском языке.
Последний представитель античной философии Боэций (480–524 гг.) по своим философским взглядам был неоплатоником и признавал себя последователем Платона и Аристотеля, считая их учения тождественными. Боэций перевел на латинский язык «Исагоге» Порфирия, что послужило в дальнейшем толчком к возникновению на Западе спора об универсалиях. Он написал также комментарии на сочинение Аристотеля «Об истолковании». Боэций занимает видное место среди античных истолкователей логики Аристотеля наряду с Александром Афродизийским, Темистием, Аммонием, Симплицием и Филопоном. Кроме того, Боэцием был написан ряд специальных работ по логике: «Введение в категорический силлогизм», «О категорическом силлогизме», «О гипотетическом силлогизме», «Об определении», «О делениях» и «О различии».
Логика в Западной Европе до середины XII в. развивалась на основе сочинений Боэция и Порфирия.
В Древнем Риме не было создано ни одного крупного оригинального сочинения по логике. Значение римской логики заключалось в преодолении односторонности логических учений перипатетической, академической, стоической, эпикурейской и скептической школ, в критическом освоении их наследия, в синтезе всего того ценного, что ими было создано, в разработке некоторых частных вопросов и в дидактической обработке материала логики для школьного преподавания.
Особенностью экономической и политической жизни Рима объясняется характер господствовавшей там идеологии. В Древнем Риме основное внимание уделялось проблемам права и морали. Особенно значительна роль Рима в создании науки о праве.
Еще в республиканский период в Рим проникает греческая философия. Она встретила упорное сопротивление ревнителей старины, особенно Катона Старшего. В 156 г. до н. э. в Рим прибыло афинское посольство во главе с философом Карнеадом, главой Новой академии, в которой господствовал скептицизм.
Славившийся своим красноречием Карнеад произнес в Риме две речи о справедливости. В первой речи он превозносил справедливость как наивысшую добродетель, основанную на самой природе, и как ту конечную цель, к осуществлению которой каждый человек должен стремиться ради нее самой. Эта речь вызвала всеобщий восторг, и даже сам Катон готов был изменить свое отрицательное отношение к философии.
Но на другой день Карнеад произнес вторую речь, в которой сказал: «Вчера вы, римляне, бурно мне аплодировали, бурными возгласами одобряли мою речь. Но если вы действительно так высоко цените справедливость, то вы должны отказаться от мирового господства, вы должны уйти даже из Италии и ограничиться одним своим городом. Вы должны все вами завоеванное вернуть законным владельцам и жить не в роскошных дворцах, а в скромных хижинах. Но вы, конечно, этого не сделаете и будете совершенно правы». Далее Карнеад утверждал, что справедливость – условное человеческое установление, и тем, кто господствует и имеет силу, неразумно соблюдать справедливость, так как она не в их интересах, да и вообще она несовместима с существующим строем.
Эта речь вызвала бурное негодование Катона, и он потребовал немедленного отъезда афинских философов из Рима.
Тем не менее греческая философия заинтересовала римское общество и в особенности кружок Сципиона Младшего, к которому принадлежали самые выдающиеся государственные деятели Рима. В этом кружке стали изучать греческую философию.
Из римских писателей, занимавшихся философией, особой известностью пользовался Цицерон.
В мировоззрении Цицерона ярко выражены интересы оптиматов, рабовладельческой знати. Цицерон говорит, что в человеческом обществе самое главное – институт частной собственности, и государство существует для того, чтобы охранять частную собственность, чтобы обеспечить богатым людям возможность спокойно наслаждаться своим богатством, благами жизни и оградить их собственность от посягательств со стороны неимущих.
В области философии и, в частности, логики Цицерону принадлежит заслуга создания латинской терминологии.
В противоположность Цицерону в эпикурейской философской школе, ярким представителем которой в Древнем Риме был Лукреций, господствует демократический образ мышления.
Демократический образ мышления Лукреция особенно заметен при сопоставлении его взглядов с воззрениями Цицерона. Цицерон в своем сочинении «Об обязанностях» считает неприличным, низким, недостойным свободного человека делом занятия тех, кто получает плату за свой физический труд. Наемные рабочие заслуживают в его глазах презрения; ведь они продают самих себя.
В противоположность Цицерону Лукреций с уважением относится к физическому и умственному труду и отводит трудовой деятельности первенствующее место в развитии человечества. Высокая оценка производительного труда у Лукреция соединяется с признанием ведущей роли науки в жизни людей.
При жизни Цицерона и Лукреция в Италии существовала неаполитанская школа эпикуреизма, возглавлявшаяся Филодемом. По всей вероятности, Лукреций обучался в этой школе. Но, будучи учеником Филодема, он не следует слепо его учению, в частности^проявляет самостоятельность и по отношению к филодемовской логике. В обосновании своей философии Лукреций не придерживается строго эпикурейского эмпиризма, но прибегает, подобно Левкиппу и Демокриту, и к доказательствам неэмпирического характера Это свидетельствует, как отмечают в своей работе Ф. и Э. де Лэси, что «Лукреций не вполне следовал руководящим принципам эпикурейской системы» [43]. Сравнение поэмы Лукреция «О природе вещей» с логическим трактатом Филодема показывает, что Лукреций стремился избегнуть односторонности эпикурейского метода.
В римскую эпоху продолжалась та борьба философских школ эпикурейского, стоического, перипатетического, академического и скептического направлений в философии, которая разгорелась в эллинистическую эпоху. Эта борьба захватывала и проблемы логики. В качестве оригинального теоретика логики римской эпохи можно назвать жившего во II в. н. э. Галена, автора многих трактатов по физиологии, анатомии, медицине и философии. В области медицины Гален был авторитетом на Западе в течение 14 столетий (до XVI в), а на мусульманском Востоке его медицина принимается и до сих пор. Насколько велик был его авторитет, видно из того, что, когда в XVI в. знаменитый анатом Андрей Везалий показал ошибки Галена, ученые того времени, отказываясь поверить, чтобы Гален мог допустить ошибки, объясняли расхождение между учениями Галена и новыми данными анатомии тем, что за истекшие 14 веков изменилось строение человеческого тела.
В философии Гален стремился соединить учения Платона и Аристотеля. Он выступил в качестве последователя аристотелевской логики и способствовал ее распространению В частности, Гален выступал против логики стоиков. Он критиковал Хрисиппа за то, что тот никогда не пользовался категорическим силлогизмом и отвергал аристотелевское учение о фигурах и модусах категорического силлогизма. По сообщению Аверроэса, Гален впервые выделил в особую четвертую фигуру категорического силлогизма те пять модусов, которые Теофрастом были добавлены к первой аристотелевской фигуре. Гален специально исследовал сложные силлогизмы (полисиллогизмы) из трех посылок с четырьмя терминами и установил для них четыре фигуры
Я. Лукасевич, заслугой которого является изучение и дальнейшая разработка галеновского учения о сложных силлогизмах, высказал мнение, что четвертая фигура категорического силлогизма, приписываемая Галену, на самом деле ему не принадлежит, поскольку Гален учит о четырех фигурах сложного силлогизма. Разумеется, Гален мог утверждать и то и другое, хотя принадлежность четвертой фигуры простого силлогизма Галену засвидетельствована слабо.
В отличие от Аристотеля Гален большое значение придавал применению эмпирического метода в науках. Он развивал учение о трех основных принципах эмпирической медицины. Эти принципы – прямое наблюдение, воспоминание о прошлых наблюдениях и индуктивное умозаключение от сходного к сходному. Вместе с тем Гален критиковал эмпириков за их пренебрежительное отношение к логике Аристотеля.
Таким образом, высоко оценивая силлогистику Аристотеля, Гален стремился преодолеть ограниченность его аподейктики и расширить рамки логики признанием научной значимости других форм умозаключений (наряду с категорическим силлогизмом).
Логика Галена и его современника Секста Эмпирика была связана с развитием медицины. Но в особенности логика в Древнем Риме была связана с развитием теории красноречия и юриспруденции.
В эпоху Римской империи, наряду с продолжавшейся борьбой философских школ, происходит и противоположное явление: начинается сближение школ, сглаживание разногласий между ними, возникает эклектизм в философии, стремящийся объединить в одно целое учения различных школ. Этот процесс начинается с попыток объединить более родственные учения, в частности учения Платона и Аристотеля. Игнорируя существенные различия между их философскими системами, эклектики стали доказывать, будто у Платона и Аристотеля одно и то же учение, но выражено оно разными способами.
Далее в этот процесс вовлекаются стоицизм, скептицизм и, наконец, эпикуреизм. В конце концов все сливается воедино в религиозно-мистическом неоплатонизме, который возникает в III в. н. э. Об этом К. Маркс и Ф. Энгельс пишут, что философия неоплатоников «представляет собой не что иное, как фантастическое сочетание стоического, эпикурейского и скептического учения с содержанием философии Платона и Аристотеля» [44].
Платоник Апулей в своих логических учениях стремился примирить аристотелевскую логику и стоическую и связать их с платонизмом. Он внес некоторые незначительные усовершенствования в логику.
Из авторов III в. наиболее значительное место в истории логики принадлежит неоплатонику Порфирию, знатоку логики Аристотеля. Его сочинение «Исагоге» («Введение в „Категории“ Аристотеля») приобрело огромную популярность и пользовалось большим авторитетом на Востоке и Западе не только в древности, но и в эпоху средневековья. В этом сочинении Порфирия был поставлен вопрос об универсалиях, ставший центральным вопросом философии в эпоху раннего феодализма.
В IV-VI вв. центром античной логики становится платоновская школа в Афинах. Из ее представителей в IV в. можно упомянуть Сириана, который, как и его ученик Прокл, видит в философии Аристотеля подготовительную ступень к усвоению философии Платона. Сириан и Прокл являются предшественниками средневековой схоластики, поскольку они превращают философию в служанку теологии.
В афинской неоплатоновской школе в V-VI вв. развернулось изучение и комментирование логических сочинений Аристотеля. Ученик Прокла Аммоний написал комментарии на предикаменты Аристотеля и на «Исагоге» Порфирия. Комментарии на категории Аристотеля написали также Олимпиодор и Симплиций (VI в.). Ценны также комментарии Филопона на «Первую Аналитику» Аристотеля. Филопон первым стал применять в логике обозначение отношений объемом понятий посредством кругов.
Во второй половине V в. н. э. Марциан Капелла в своей энциклопедии семи свободных искусств дал очерк аристотелевско-стоической логики на латинском языке.
Последний представитель античной философии Боэций (480–524 гг.) по своим философским взглядам был неоплатоником и признавал себя последователем Платона и Аристотеля, считая их учения тождественными. Боэций перевел на латинский язык «Исагоге» Порфирия, что послужило в дальнейшем толчком к возникновению на Западе спора об универсалиях. Он написал также комментарии на сочинение Аристотеля «Об истолковании». Боэций занимает видное место среди античных истолкователей логики Аристотеля наряду с Александром Афродизийским, Темистием, Аммонием, Симплицием и Филопоном. Кроме того, Боэцием был написан ряд специальных работ по логике: «Введение в категорический силлогизм», «О категорическом силлогизме», «О гипотетическом силлогизме», «Об определении», «О делениях» и «О различии».
Логика в Западной Европе до середины XII в. развивалась на основе сочинений Боэция и Порфирия.
В Древнем Риме не было создано ни одного крупного оригинального сочинения по логике. Значение римской логики заключалось в преодолении односторонности логических учений перипатетической, академической, стоической, эпикурейской и скептической школ, в критическом освоении их наследия, в синтезе всего того ценного, что ими было создано, в разработке некоторых частных вопросов и в дидактической обработке материала логики для школьного преподавания.
Глава V
Логические учения эпохи раннего и развитого феодализма на Ближнем Востоке
Уже в первые века нашей эры в недрах рабовладельческого общества начинает зарождаться и постепенно развиваться феодальный способ производства.
Пришедшая на смену рабовладельческой общественно-экономической формации феодальная формация была более прогрессивной по сравнению с предшествовавшей ей эпохой как в отношении развития производительных сил (особенно в области сельского хозяйства), так и в области производственных отношений. В буржуазной исторической науке установился ошибочный взгляд на эпоху феодализма как на время упадка культуры после высокого расцвета ее в античном рабовладельческом обществе. На средневековье стали смотреть как на остановку в развитии человечества, как на регресс и перерыв в развитии. В действительности же феодализм представлял собой прогресс по сравнению с рабовладельческим строем как по способу производства, так и в отношении развития культуры. Но в период феодализма развитие как материальной, так и духовной культуры шло чрезвычайно медленными темпами, особенно на первой стадии его развития.
Идеология феодального общества была религиозно-христианской в Европе и мусульманской на Ближнем и Среднем Востоке. Образование в основном стало монополией духовенства. Главной и высшей наукой признавалась теология. Философия и, в частности, логика были поставлены на службу религии. Основной задачей логики в это время являлись обоснование догматов религии, доказательство бытия бога, сотворения мира, бессмертия человеческой души.
В эпоху феодализма господствует аристотелевская логика. Она оказалась наиболее пригодной для идеологической борьбы в феодальном обществе.
Религиозная идеология феодального общества основывалась на авторитете священного писания (Библии, Корана).
Догмы религии признавались абсолютными истинами. На свободную мысль, на искание истины был наложен запрет. Задачи науки были ограничены доказательством уже известных положений и полемикой против инакомыслящих. Для этой цели и была использована логика Аристотеля, но не в подлинном ее виде, а в преобразованном в духе схоластики и формализма. В. И. Ленин подчеркивает, что из логики Аристотеля в средние века выбросили все самое существенное и таким способом из нее «сделали мертвую схоластику» [45].
Превратив логику Аристотеля в безжизненную, бесплодную формалистическую псевдонауку, средневековые схоластики подвергли ее учения тончайшей обработке, филигранной отделке. Было написано несметное число комментариев на логику Аристотеля и комментариев на эти комментарии.
В предшествовавший схоластике патристический период развития христианского учения в нем определились две противоположные установки по отношению к проблемам познания. Одно направление подчеркивало противоположность между человеческим разумом и божественным откровением и учило о непостижимости истин религии для человеческого разума. Это направление нашло своего выразителя в лице Тертуллиана (начало III в. н. э.), который заявлял, что после Евангелия нет нужды ни в каких поисках истины, такие поиски ведут только к заблуждению. «О несчастный Аристотель, – восклицает Тертуллиан, – ты изобрел для еретиков диалектику, искусство строить и разрушать, которое все исследует, ничего не доводя до конца!» Он говорит, что философы суть патриархи еретиков, они лишь искажают истину. Человеческая мудрость и образованность, по его учению, находятся в противоречии с христианской верой, которая учит, что бог был распят на кресте, что он умер и затем воскрес. Это – «достоверно потому, что это невозможно» («De Came Christ», 5).
Таким образом, Тертуллиан утверждает, что истина находится в противоречии с человеческим разумом.
Другое направление в патристике ставило задачу возвысить христианскую веру до уровня научного знания. На этот путь раньше всего стали гностики, пытавшиеся соединить христианскую теологию с неоплатонизмом и пифагореизмом. Позже к этому пришла и христианская ортодоксия, стремившаяся подкрепить веру философией и наукой. Возник вопрос, в каком отношении философия должна стоять к теологии, на какой основе должно покоиться их единство? Климент Александрийский (конец II – начало III в.) сформулировал положение, что между христианской верой и истиной философии должно быть полное соответствие и что для этого мышление должно основываться на вере. Он выступил как первый представитель ортодоксального «гносиса». Климент развивает учение, что философия есть божий дар, который был ниспослан эллинам, чтобы подготовиться к появлению христианства. Философия и теперь может и должна служить этой цели, подготавливая людей к принятию христианского вероучения посредством научного обоснования его догматов. В противоположность позиции Тертуллиана, отвергавшей греческую философию, Климент заявлял, что философия нужна христианской церкви. Сам Климент в своих сочинениях заимствует многое у Платона, Аристотеля, Филона, стоиков. Применение философии, учит Климент, поднимает веру на высшую ступень, на ступень знания, и придает христианской вере научную форму
Наукообразную форму придал христианскому вероучению впервые Ориген (III в.), построивший первую систему христианской теологии. К школе Оригена принадлежал Григорий Нисский (IV в), который стремился все учения христианской ортодоксии обосновать разумом. При этом Григорий Нисский проводил различие между задачами теологии и философии. С этого времени задачи философии начинают видеть в рациональном обосновании основных догм религии.
Логикой занимался и другой видный представитель школы Оригена – Григорий Назианский, составивший конспект «Органона» Аристотеля.
В V в. изучение философии и логики Аристотеля процветало в Сирии у несторианских христиан, в особенности в школе в Эдессе. Самым ранним представителем сирийского аристотелизма был Проб, написавший комментарии на сочинения Аристотеля «Об истолковании», «Первая Аналитика» и «Софистические опровержения». Стали появляться и переводы древнегреческих философских сочинений. Но в 489 г. школа в Эдессе была закрыта по приказу императора, стремившегося искоренить несторианскую ересь.
Позже в Сирии ревностно стали заниматься изучением Аристотеля монофизиты.
В первой половине VI в. изучение произведений Аристотеля в Сирии возобновил Сергий из Ресаины, переводчик сочинений Аристотеля на сирийский язык. Епископ Яков из Эдессы перевел с греческого на сирийский «Категории» Аристотеля. Впоследствии сирийские ученые познакомили с греческой философией и логикой мусульманский Восток.
Понимание философии как служанки теологии легло в основу схоластики, которая пришла на смену патристике после того, как развитие учений церкви завершилось установлением системы догматов. Но основной тезис схоластики «философия – служанка теологии» следует понимать не в смысле полного поглощения философии теологией или полного подчинения ей, а в смысле ограничения свободы философской мысли, которой была поставлена задача обосновывать и защищать основные догмы религии (бытие бога, бессмертие души и т. п.) и не выступать с критикой всех прочих догматов.
Рассмотрим сначала историю схоластической логики в Византии и Сирии.
Иоанн Дамаскин (VIII в. н. э.) был первым автором, который использовал аристотелевскую логику и метафизику для систематизации христианского вероучения. В его сочинении «Источник знания» содержится краткое изложение аристотелевской логики и онтологии, затем следуют опровержение ересей и, наконец, подробное систематическое изложение ортодоксального учения церкви Иоанн Дамаскин не ставит своей задачей сказать что-либо новое, он стремится лишь возможно лучше упорядочить имеющийся материал, представив его в стройной систематической форме. Он смотрит на церковное учение как на завершенное целое, не требующее дальнейшего развития. По его мнению, в теологии, логике и философии все уже сказано, остается лишь привести это в систему, причем философия и прежде всего логика должны играть служебную роль по отношению к теологии, являясь орудием ее обоснования и защиты, а также более совершенного расположения материала при изложении богословских учений.
Таким образом, у Иоанна Дамаскина отчетливо выступает основной принцип всей схоластики. Как на христианском Востоке, так и на Западе в схоластической литературе его авторитет стоял очень высоко и его влияние было большим и длительным.
Логическая часть «Диалектики» Иоанна Дамаскина заключала в себе изложение учений Аристотеля о категориях и Порфирия о пяти терминах (первые 48 глав), учений Аристотеля о суждении (49-я глава) и о категорическом силлогизме (50-я глава).
Из работ по логике на греческом языке, написанных в эпоху феодализма, кроме сочинения Иоанна Дамаскина, можно отметить прежде всего комментарии Иоанна Филопона на аристотелевские «Категории» и «Аналитики» и комментарии Стефана Александрийского на сочинение Аристотеля «Об истолковании».
Следует отметить деятельность во второй половине IX в. патриарха Константинопольского Фотия, автора обширного сочинения «Библиотека», содержавшего в себе многочисленные выдержки из произведений разных философов с оценкой их учений. Фотий выступает здесь как противник Платона, которого он упрекает в том, что тот противоречит самому себе и высказывает научно не обоснованные, фантастические взгляды.
Фотий отдает предпочтение Аристотелю. Ученик же Фотия архиепископ Аретас, напротив, ставил Платона выше Аристотеля (до нас дошло его сочинение о категориях Аристотеля).
В X-XI вв. в Византии в логике продолжает господствовать линия Иоанна Дамаскина, в связи с чем наблюдается сильное увлечение логикой Аристотеля, причем из нее выхолащивается все живое и ценное.
Из византийских работ по логике наиболее значительными являются сочинения Михаила Псёлла (XI в.), который был многосторонним ученым. Псёлл преподавал в Академии, которая была открыта Константином Мономахом в середине XI в. в целях изучения философии Платона. Он отдавал предпочтение Платону перед Аристотелем.
Псёлл написал комментарии на логический трактат Порфирия и на сочинения Аристотеля «Об истолковании» и «Категории». Главным его сочинением по логике был сжатый очерк логики, носивший заглавие «Обзор логики Аристотеля», в пяти книгах (часто этот очерк называют просто «Синопсис»). В этой работе Михаил Псёлл излагал содержание «Исагоге» Порфирия и сочинений Аристотеля «Об истолковании», «Категории», «Первая Аналитика», «Топика», причем учения, которые Аристотель развил в «Топике», излагаются в том виде, как они были обработаны Боэцием, – туда включены (в качестве 25-й и 26-й глав пятой книги) разделы о сигнификации и суппозиции, содержание которых восходит не к Аристотелю, а к стоикам.
Пришедшая на смену рабовладельческой общественно-экономической формации феодальная формация была более прогрессивной по сравнению с предшествовавшей ей эпохой как в отношении развития производительных сил (особенно в области сельского хозяйства), так и в области производственных отношений. В буржуазной исторической науке установился ошибочный взгляд на эпоху феодализма как на время упадка культуры после высокого расцвета ее в античном рабовладельческом обществе. На средневековье стали смотреть как на остановку в развитии человечества, как на регресс и перерыв в развитии. В действительности же феодализм представлял собой прогресс по сравнению с рабовладельческим строем как по способу производства, так и в отношении развития культуры. Но в период феодализма развитие как материальной, так и духовной культуры шло чрезвычайно медленными темпами, особенно на первой стадии его развития.
Идеология феодального общества была религиозно-христианской в Европе и мусульманской на Ближнем и Среднем Востоке. Образование в основном стало монополией духовенства. Главной и высшей наукой признавалась теология. Философия и, в частности, логика были поставлены на службу религии. Основной задачей логики в это время являлись обоснование догматов религии, доказательство бытия бога, сотворения мира, бессмертия человеческой души.
В эпоху феодализма господствует аристотелевская логика. Она оказалась наиболее пригодной для идеологической борьбы в феодальном обществе.
Религиозная идеология феодального общества основывалась на авторитете священного писания (Библии, Корана).
Догмы религии признавались абсолютными истинами. На свободную мысль, на искание истины был наложен запрет. Задачи науки были ограничены доказательством уже известных положений и полемикой против инакомыслящих. Для этой цели и была использована логика Аристотеля, но не в подлинном ее виде, а в преобразованном в духе схоластики и формализма. В. И. Ленин подчеркивает, что из логики Аристотеля в средние века выбросили все самое существенное и таким способом из нее «сделали мертвую схоластику» [45].
Превратив логику Аристотеля в безжизненную, бесплодную формалистическую псевдонауку, средневековые схоластики подвергли ее учения тончайшей обработке, филигранной отделке. Было написано несметное число комментариев на логику Аристотеля и комментариев на эти комментарии.
В предшествовавший схоластике патристический период развития христианского учения в нем определились две противоположные установки по отношению к проблемам познания. Одно направление подчеркивало противоположность между человеческим разумом и божественным откровением и учило о непостижимости истин религии для человеческого разума. Это направление нашло своего выразителя в лице Тертуллиана (начало III в. н. э.), который заявлял, что после Евангелия нет нужды ни в каких поисках истины, такие поиски ведут только к заблуждению. «О несчастный Аристотель, – восклицает Тертуллиан, – ты изобрел для еретиков диалектику, искусство строить и разрушать, которое все исследует, ничего не доводя до конца!» Он говорит, что философы суть патриархи еретиков, они лишь искажают истину. Человеческая мудрость и образованность, по его учению, находятся в противоречии с христианской верой, которая учит, что бог был распят на кресте, что он умер и затем воскрес. Это – «достоверно потому, что это невозможно» («De Came Christ», 5).
Таким образом, Тертуллиан утверждает, что истина находится в противоречии с человеческим разумом.
Другое направление в патристике ставило задачу возвысить христианскую веру до уровня научного знания. На этот путь раньше всего стали гностики, пытавшиеся соединить христианскую теологию с неоплатонизмом и пифагореизмом. Позже к этому пришла и христианская ортодоксия, стремившаяся подкрепить веру философией и наукой. Возник вопрос, в каком отношении философия должна стоять к теологии, на какой основе должно покоиться их единство? Климент Александрийский (конец II – начало III в.) сформулировал положение, что между христианской верой и истиной философии должно быть полное соответствие и что для этого мышление должно основываться на вере. Он выступил как первый представитель ортодоксального «гносиса». Климент развивает учение, что философия есть божий дар, который был ниспослан эллинам, чтобы подготовиться к появлению христианства. Философия и теперь может и должна служить этой цели, подготавливая людей к принятию христианского вероучения посредством научного обоснования его догматов. В противоположность позиции Тертуллиана, отвергавшей греческую философию, Климент заявлял, что философия нужна христианской церкви. Сам Климент в своих сочинениях заимствует многое у Платона, Аристотеля, Филона, стоиков. Применение философии, учит Климент, поднимает веру на высшую ступень, на ступень знания, и придает христианской вере научную форму
Наукообразную форму придал христианскому вероучению впервые Ориген (III в.), построивший первую систему христианской теологии. К школе Оригена принадлежал Григорий Нисский (IV в), который стремился все учения христианской ортодоксии обосновать разумом. При этом Григорий Нисский проводил различие между задачами теологии и философии. С этого времени задачи философии начинают видеть в рациональном обосновании основных догм религии.
Логикой занимался и другой видный представитель школы Оригена – Григорий Назианский, составивший конспект «Органона» Аристотеля.
В V в. изучение философии и логики Аристотеля процветало в Сирии у несторианских христиан, в особенности в школе в Эдессе. Самым ранним представителем сирийского аристотелизма был Проб, написавший комментарии на сочинения Аристотеля «Об истолковании», «Первая Аналитика» и «Софистические опровержения». Стали появляться и переводы древнегреческих философских сочинений. Но в 489 г. школа в Эдессе была закрыта по приказу императора, стремившегося искоренить несторианскую ересь.
Позже в Сирии ревностно стали заниматься изучением Аристотеля монофизиты.
В первой половине VI в. изучение произведений Аристотеля в Сирии возобновил Сергий из Ресаины, переводчик сочинений Аристотеля на сирийский язык. Епископ Яков из Эдессы перевел с греческого на сирийский «Категории» Аристотеля. Впоследствии сирийские ученые познакомили с греческой философией и логикой мусульманский Восток.
Понимание философии как служанки теологии легло в основу схоластики, которая пришла на смену патристике после того, как развитие учений церкви завершилось установлением системы догматов. Но основной тезис схоластики «философия – служанка теологии» следует понимать не в смысле полного поглощения философии теологией или полного подчинения ей, а в смысле ограничения свободы философской мысли, которой была поставлена задача обосновывать и защищать основные догмы религии (бытие бога, бессмертие души и т. п.) и не выступать с критикой всех прочих догматов.
Рассмотрим сначала историю схоластической логики в Византии и Сирии.
Иоанн Дамаскин (VIII в. н. э.) был первым автором, который использовал аристотелевскую логику и метафизику для систематизации христианского вероучения. В его сочинении «Источник знания» содержится краткое изложение аристотелевской логики и онтологии, затем следуют опровержение ересей и, наконец, подробное систематическое изложение ортодоксального учения церкви Иоанн Дамаскин не ставит своей задачей сказать что-либо новое, он стремится лишь возможно лучше упорядочить имеющийся материал, представив его в стройной систематической форме. Он смотрит на церковное учение как на завершенное целое, не требующее дальнейшего развития. По его мнению, в теологии, логике и философии все уже сказано, остается лишь привести это в систему, причем философия и прежде всего логика должны играть служебную роль по отношению к теологии, являясь орудием ее обоснования и защиты, а также более совершенного расположения материала при изложении богословских учений.
Таким образом, у Иоанна Дамаскина отчетливо выступает основной принцип всей схоластики. Как на христианском Востоке, так и на Западе в схоластической литературе его авторитет стоял очень высоко и его влияние было большим и длительным.
Логическая часть «Диалектики» Иоанна Дамаскина заключала в себе изложение учений Аристотеля о категориях и Порфирия о пяти терминах (первые 48 глав), учений Аристотеля о суждении (49-я глава) и о категорическом силлогизме (50-я глава).
Из работ по логике на греческом языке, написанных в эпоху феодализма, кроме сочинения Иоанна Дамаскина, можно отметить прежде всего комментарии Иоанна Филопона на аристотелевские «Категории» и «Аналитики» и комментарии Стефана Александрийского на сочинение Аристотеля «Об истолковании».
Следует отметить деятельность во второй половине IX в. патриарха Константинопольского Фотия, автора обширного сочинения «Библиотека», содержавшего в себе многочисленные выдержки из произведений разных философов с оценкой их учений. Фотий выступает здесь как противник Платона, которого он упрекает в том, что тот противоречит самому себе и высказывает научно не обоснованные, фантастические взгляды.
Фотий отдает предпочтение Аристотелю. Ученик же Фотия архиепископ Аретас, напротив, ставил Платона выше Аристотеля (до нас дошло его сочинение о категориях Аристотеля).
В X-XI вв. в Византии в логике продолжает господствовать линия Иоанна Дамаскина, в связи с чем наблюдается сильное увлечение логикой Аристотеля, причем из нее выхолащивается все живое и ценное.
Из византийских работ по логике наиболее значительными являются сочинения Михаила Псёлла (XI в.), который был многосторонним ученым. Псёлл преподавал в Академии, которая была открыта Константином Мономахом в середине XI в. в целях изучения философии Платона. Он отдавал предпочтение Платону перед Аристотелем.
Псёлл написал комментарии на логический трактат Порфирия и на сочинения Аристотеля «Об истолковании» и «Категории». Главным его сочинением по логике был сжатый очерк логики, носивший заглавие «Обзор логики Аристотеля», в пяти книгах (часто этот очерк называют просто «Синопсис»). В этой работе Михаил Псёлл излагал содержание «Исагоге» Порфирия и сочинений Аристотеля «Об истолковании», «Категории», «Первая Аналитика», «Топика», причем учения, которые Аристотель развил в «Топике», излагаются в том виде, как они были обработаны Боэцием, – туда включены (в качестве 25-й и 26-й глав пятой книги) разделы о сигнификации и суппозиции, содержание которых восходит не к Аристотелю, а к стоикам.