Малков Семен. Золотая клетка (Две судьбы - 4)

   Разумеется, Петр сразу выслал нужную сумму Дмитрию, и Хлебников ушел от него довольный, но после этого разговора eго снова стали одолевать сомнения в том - любит ли он Юлю по-настоящему и будет ли с ней счастлив.
   После того как Кирилл Слепнев нанес увечье матери - при падении она сломала руку, - судьба окончательно отвернулась от него. Он продал тайком от больной Любови Семеновны одну из ее шуб, в очередной раз продул все в рулетку и не смог полностью расплатиться; его жестоко избили и отобрали подержанный "форд".
   Вновь украсть что-либо из вещей матери он не решился: обнаружив пропажу, она учинила дикий скандал и всерьез пригрозила, что обратится в милицию. Тогда, перебрав в уме то, чего она долго не хватится, он решил сдать в ломбард набор столового серебра, извлекавшийся на свет Божий в особо торжественных случаях таковых в перспективе не предвиделось.
   Отстояв очередь у окошка, Кирилл протянул завернутый в скатерть набор музейной серебряной посуды и столовых приборов. По алчно сверкнувшим глазам оценщика ему стало ясно: эти вещи имеют огромную стоимость. Тонкая работа, выгравированные вензеля, - видно, когда-то они принадлежали знатной фамилии.
   "Ничего страшного! - успокоил он себя, когда служащий назвал смехотворно низкую цену заклада. - Тем легче выкупить. Не отдам же я такое богатство жуликам фактически за так!" С презрением глядя в хитрое лицо, с блудливо бегающими глазками, небрежно бросил:
   - Согласен! Долго это у вас не залежится, не надейтесь! Однако надеждам Кирилла не суждено было сбыться: драгоценные изделия из серебра безвозвратно уплыли; проведай о том бессмертная душа его отца, покойник, наверно, перевернулся бы в гробу. Банкир приобрел это фамильное серебро за большие деньги и очень им гордился.
   Вырученного в ломбарде достаточно, чтобы начать игру. Кирилл как ни в чем не бывало явился в казино и направился к рулетке. Поначалу везло прилично выиграл, но затем им, как всегда, полностью завладел азарт. В итоге, уверовав в свою удачу, он рискнул всем, что имел, и проиграл вдвое больше.
   Похмелье оказалось тяжелым. На этот раз в казино Кирилла бить не стали. Взяли расписку с гарантией вернуть долг в трехдневный срок, под залог всего его имущества; предупредили, что "включат счетчик". А через месяц полностью не рассчитается - "замочат".
   Вернувшись домой, Кирилл предался отчаянию. Взять денег неоткуда, в долг никто уже не дает. Украсть из дома что-то еще - страшно. Мать не подает на него до сих пор в милицию лишь потому, что ей стыдно перед знакомыми. Но теперь уж точно заложит! Кирилл не чувствовал раскаяния, один лишь страх. Где же достать бабки?
   Проведя остаток ночи без сна, решил попытать счастья в Горном банке. На следующее утро, выпив лишь чашку крепкого кофе, потащился туда, на ходу придумывая - каким способом получить у них ссуду? Наконец блеснула плодотворная идея - он немного приободрился.
   Приняли его в банке на удивление любезно и без проволочек.
   - К нашему огромному сожалению, поправить дела не удалось, - с порога объявил Кириллу узкоплечий прохиндей, занявший место отца. - Назначено внешнее управление, на все счета банка наложен арест.
   И с лицемерным прискорбием, за которым угадывалась скрытая издевка, он нанес давно ожидаемый удар:
   - Банк задолжал большие суммы иностранным партнерам и клиентам, так что валютные активы на счетах вашего отца по суду отойдут им. Вам вряд ли на что-то можно рассчитывать.
   - Для меня это не новость, - решив блефовать, с деланным спокойствием произнес Кирилл, небрежно развалясь в кресле. - Мы с матерью заказали частному агентству расследование и надеемся, что выиграем это дело. Но у меня есть предложение, которое избавит нас всех от лишних хлопот.
   - Излагайте, я вас внимательно слушаю, - с любопытством взглянул на него из-за очков узкоплечий. - Что вы предлагаете?
   - Компромисс! Мы отказываемся от своих прав наследства за компенсацию! - объявил ему Кирилл и, сделав приличествующую паузу, добавил: - Это самое малое, на что мы согласимся.
   - Об этом и речи быть не может! Слишком велики долги, - не задумываясь, отрезал ловчила управляющий. - Но нам самим не хочется терять время в судах. Поэтому, если и согласимся, то только на пять, от силы десять процентов.
   - Этого, безусловно, мало! - возразил Кирилл, стараясь скрыть радость ведь они с матерью уже отчаялись хоть что-то получить от мошенников из банка. - Но я посоветуюсь с мамой. А когда мы сможем получить отступного? поднимаясь, задал он главный вопрос, который его интересовал.
   - Через неделю после того, как оформим все документы, - поспешно заверил его управляющий, в свою очередь довольный выгодной сделкой.
   "Теперь у меня есть возможность вытянуть деньги у Петьки! - осенило Кирилла. - Так он мне ничего не даст, а под причитающееся нам от Горного банка одолжит, если его как следует попросить, - подумал он, теша себя надеждой. - Уж я сумею пустить слезу!"
   Кириллу и в голову не приходило, что Петру уже все известно о провокации, которую он устроил тогда на своем дне рождения.
   Почти уверенный в успехе, подготовив заранее долговое обязательство под гарантию Горного банка, он позвонил бывшему другу. Тот даже не захотел с ним разговаривать.
   - Удивляюсь, как у тебя хватает наглости обращаться ко мне за помощью! Я теперь все знаю о твоих художествах! Какую подлянку ты устроил мне и Даше! Еще раз позвонишь или попадешься мне на глаза - я за себя не отвечаю! - в ярости крикнул он и бросил трубку.
   Ошеломленный Кирилл остался сидеть, совершенно убитый тем, что разоблачен и помощи ждать теперь неоткуда.
   В середине декабря погоду в Москве определял циклон: оттепель, гололедица; непрерывный мокрый снег. Уборочные машины не успевали расчищать улицы. В такой пасмурный, сырой вечер Петр отвез Юлю на Зубовскую, после того как они вдвоем посетили ее мать в больнице, и возвращался на своем "джипе" домой.
   Беременность Юли была уже заметна. Они помирились, и о Даше больше разговоров не было, но Юля вела себя нервозно, - переживала, видимо, из-за болезни матери, и отношений с женихом, да и положение ее сказывалось.
   Как ни уговаривали ее, Юля по-прежнему жила на новой квартире одна, приходящая домработница помогала по хозяйству. Лев Ефимович большую частью времени проводил в Барнауле, прилетал в Москву раз в неделю, проведать жену и дочь.
   Ничего, скоро мама выйдет из больницы, а там мы с Петей поженимся, неизменно отвечала она на настойчивые приглашения Светланы Ивановны пожить временно у них. - Это мой дом, я к нему привыкла!
   - Но кто тебе поможет, если болезнь мамы затянется, а ты как раз родишь? - беспокоилась будущая свекровь. - У нас в семье тебе будет легче!
   - Зачем вас затруднять? Вам и без меня тесно, - возражала Юля. - Мне мама поможет, - настраивала она себя на оптимистичный лад. - А если к этому времени не поправится, Веру Петровну попрошу помочь.
   Петру поселиться у нее до свадьбы Юля тоже не разрешила, соблюдая приличия, и родные это одобрили. Пришлось ему ежедневно мотаться с работы сначала к ней на Зубовскую, а потом к себе домой, на Патриаршие пруды. Расстояние небольшое, но из-за плотного движения на Садовом кольце ежедневные турне оказались очень утомительными.
   В этот день, управляя машиной в сплошном потоке движущегося транспорта, Петр мечтал о том времени, когда они с Юлей наконец сыграют свадьбу и вынужденные поездки прекратятся. Однако с датой свадьбы все еще неясно состояние Раисы Васильевны снова немного ухудшилось, похоже, до Нового года ей из больницы не выйти.
   Предаваясь этим невеселым мыслям, Петр медленно двигался в крайнем правом ряду и уже миновал площадь восстания, как случилась беда. Неожиданно метрах в десяти впереди него на проезжую часть выскочил прохожий, - явно пьян, ловит такси... Появился прямо перед его носом, поскользнулся в снежном месиве - и полетел прямо под колеса "джипа"... Петр резко затормозил, машина пошла юзом, и он задавил бы человека, если бы не сумел, мгновенно отреагировав, резко свернуть влево.
   Сильный удар, скрежет металла - "джип" врезался мощным бампером в идущую рядом легковушку. Обе машины встали; Петр выскочил на дорогу и с ужасом увидел: женщина, управлявшая помятой им машиной, ранена, без сознания... Не привязанная ремнем безопасности, она, видимо, получила ушиб головы.
   Первым делом вызвав по мобильнику милицию и "скорую помощь", Петр поспешил к пострадавшей, - и тут сам чуть не потерял сознание: Даша!.. Бегло осмотрев, успел заметить: слегка рассечена кожа на голове, немного выше левого виска... Стоило ему прикоснуться, как она пришла в сознание и со стоном открыла глаза... Лицо Петра рядом, - она, конечно, бредит... Снова со стоном прикрыла глаза, но тут же встрепенулась: так это ей не снится... Изумленно посмотрела на него, вымолвила тихо:
   - Так это ты... Ты в меня въехал, Петя? От тебя мне одни неприятности... - слабо улыбнулась, пытаясь пошутить, но умолкла, схватившись за бок.
   Патрульная машина и "скорая" прибыли почти одновременно. Петру не пришлось долго объясняться - нашлись добровольные свидетели, задержавшие пьяницу, из-за которого произошла авария. Вскоре приехала и машина техпомощи, вызванная им из гаража при заводе для буксировки пострадавшего "пежо".
   - Ни о чем не беспокойся, Дашенька! Как только оформим протокол, твою машину отбуксируют к нам на завод и быстро приведут в полный порядок! говорил ей Петр, пока врачи проверяли, нет ли увечий. - А останешься недовольна, куплю тебе новую!
   - Слышала, что ты разбогател, а то бы не поверила, - превозмогая боль, вновь попыталась пошутить Даша, но, застонав, сникла.
   Оказалось, ударилась боком о поручень двери, - по-видимому, сломано ребро; .это и вызывало боль. Сотрясения мозга не обнаружили, однако произошел ушиб головы, - врачи настаивали на госпитализации. Петр категорически воспротивился, чтобы даму забрала "скорая помощь".
   - Я сам отвезу ее в Центральную клиническую больницу! Дайте мне только направление! - предложил он врачам. - Соглашайся! Там тебя быстрее вылечат и условия будут самые лучшие! - горячо обратился он к Даше. - Каждый день буду тебя навещать, пока не поправишься. Я так виноват перед тобой!
   Врачам, наблюдавшим эту сцену, было уже ясно: участники аварии оказались хорошо знакомы; но они, разумеется, не подозревали, что симпатичный молодой человек чувствует себя виноватым перед пострадавшей красавицей отнюдь не из-за нанесенного ей физического и материального ущерба.
   Поместив Дашу в травматологическое отделение той же больницы, где лечилась мать Юли, Петр ничего не сказал невесте, как и о самой аварии. Ревность ее едва утихла, зачем все возбуждать вновь... Выбрал он эту больницу не только из-за прекрасных условий, но и потому, что мог посещать Дашу во время визитов к Раисе Васильевне, заезжая за Юлей или оставляя ее ухаживать за матерью.
   Вечером следующего дня он заглянул к Даше, в комфортабельную отдельную палату, с телефоном, телевизором и холодильником-баром, полным всякой вкуснятины. Даша выглядела не блестяще, а чувствовала себя и того хуже. Из-за ушиба головы на лбу синел кровоподтек (безуспешно пыталась запудрить), да и боль в боку не утихала ни на минуту.
   При виде Петра, глаза ее радостно оживились, она попыталась ему улыбнуться.
   - Наверно, у меня ужасный вид... Уж очень болит бок, - пожаловалась она. - И все же я рада, что мы снова встретились, Петя!
   - И я очень рад, что мы встретились, Дашенька, - жаль только, что при таких неприятных обстоятельствах. - Он присел на стул у кровати. - Пытался я разыскать тебя, когда узнал важную для нас вещь, но ты была в Америке.
   Большие глаза Даши еще шире распахнулись от любопытства, но Петр колебался: стоит ли сейчас говорить на столь болезненную тему? Она и так плохо себя чувствует, а тут еще разволнуется... Да, и нужно ли вообще, ворошить эту старую историю? У каждого теперь своя дорога.
   - Что говорят врачи? - Петр решил уйти от этого разговора. - Тебе рентген делали?
   - Еще вчера. Нашли трещину ребра и гематому в левом боку. Но сотрясения мозга нет. Так, какую же важную вещь ты узнал?
   Ну что ж, придется сказать. Никуда от этого, видно, не деться! Петр почувствовал облегчение - самому хотелось окончательно разобраться в этой истории.
   - Не так давно ко мне заявилась Инна - просить денег на наркотики, хмуро глядя перед собой, начал он. - Я не удержатся и спросил у нее, знает ли она, почему ты изменила мне на дне рождения Кирилла.
   - Ну и что она тебе сказала? - вырвалось у Даши. - Мы ведь никогда больше на эту тему не говорили!
   - А то, что Кирилл все подстроил нарочно с целью сорвать нашу свадьбу. - Нам подмешали клофелин, чтобы отключились. Тебе - так вообще лошадиную дозу.
   - Вот почему я тогда ничего не помнила! - возбужденно воскликнула Даша. - А как... как я очутилась с ним в постели? - поникнув, тихо спросила она. - Инне об этом известно?
   - Конечно! Она участвовала в этом спектакле, - Петр кипел от гнева. Говорит, Кир притащил тебя сонную в спальню раздел, и улегся рядом, чтобы вышел скандал. На эту ложь я и попался! - удрученно заключил он.
   Возникла тягостная пауза. Каждый вновь перебирал в уме события того рокового дня, изменившего их судьбу, лишившего счастья. Наконец Даша почти прошептала:
   - А Инна... тебе больше ничего не говорила? Ну, в общем... что произошло в спальне... - Она покраснела, смутилась. - Кир ведь потом ко мне сватался. Якобы чтобы загладить свою вину.
   - Инка уверяет, что он к тебе не прикасался. Да что теперь об этом говорить! - с горькой досадой воскликнул Петр. - Ничего уже не вернешь!
   Прекрасные глаза Даши наполнились слезами.
   - Какой же Кир отморозок! - морщась от сердечной и физической боли, еле слышно проговорила она. - Будь он проклят! А ведь я верила в его любовь... Вот судьба меня за это и наказала! Стараясь не дать воли слезам, не глядя на Петра спросила: - Говорят, ты женился. Это правда?
   - Еще нет, но скоро свадьба, - безрадостно ответил он и в свою очередь не удержался от вопроса: - А у тебя как? Нашла кого-нибудь по сердцу?
   Даше хотелось крикнуть: "Как же я найду, когда в сердце у меня - ты!" но она уклонилась от ответа:
   - Не будем говорить об этом. Тебе теперь это знать ни к чему!
   Ее слова отозвались в душе Петра острой болью. Это настолько не соответствовало его чувствам, что он не выдержал и горячо признался:
   - Если бы это было на самом деле! Но, к несчастью, после тебя я никого уже не смогу так полюбить! Будь хоть ты счастлива!
   Петр произнес это с такой искренней горечью, что у нее слезы хлынули сами по себе. Долго она ничего не могла вымолвить, но все же справилась с собой, вытерла глаза платочком и сказала правду:
   - Какое уж тут счастье? Для этого мне нужно встретить второго такого, как ты. Считаешь, это возможно? - и сквозь слезы улыбнулась.
   И он прочитал в ее взгляде, что любим по-прежнему, а может быть, еще сильнее.
   "Что же делать? Почему судьба нас разлучает, если мы созданы друг для друга? - с отчаянием думал он, всем сердцем сознавая, что никогда не сможет так полюбить Юлю. - Не могу же я жениться на двоих!" Сгоряча захотелось рассказать Даше обо всем, что терзало душу: и о своей неизменной любви, и о невозможности предать беременную Юлю...
   Однако подумал - и разумно решил: нечего зря бередить ее душу. Он твердо знал, что сдержит свое слово, женится на Юле, а вести двойную жизнь это не для него.
   Любовь Семеновна, возвращаясь из магазина с полными сумками продуктов, вышла из лифта, и еще издали увидела привязанный к ручке входной двери пластиковый пакет. "Нас хотят взорвать! - до смерти перепугалась она, вспомнив многочисленные сообщения в прессе и по телевидению о криминальных разборках. - Это, наверно, все из-за долгов Кирилла..." - решила она; спустилась к консьержке, позвонила в милицию.
   Прибывшие работники органов правопорядка сразу же, подняв изрядную панику, эвакуировали жильцов из всего подъезда. Пакет оказался муляжем взрывного устройства. Тем не менее специалисты к случившемуся отнеслись очень серьезно: провели допрос хозяйки квартиры, оставили повестку Кириллу: как придет - пусть явится в отделение милиции.
   - До чего же ты дошел, негодяй! По твоей вине мы скоро лишимся крыши над головой или нас убьют! - набросилась Любовь Семеновна на сына, когда тот, усталый и злой вернулся домой от Алика, так и не выпросив у него очередной порции наркотика. - Вот повестка! Может, в милиции тебе наконец вправят мозги.
   Возбужденно рассказала, что произошло.
   - Следователь говорит - это предупреждение, от бандитов! - округлила глаза мать. - Если не отцепятся, то в следующий раз взорвут квартиру. Из-за чего опять?
   - У тебя что, совсем голова не варит? Будто не знаешь! Все из-за проклятого безденежья. Не отдам долги - нам конец!
   - А я-то при чем?! - с перепугу перешла на визг Любовь Семеновна. - Ты проматываешь все на наркотики и азартные игры, влезаешь в неоплатные долги отвечай сам! Почему меня заставляешь страдать?
   - Потому, что из-за тебя не могу расплатиться! - с ненавистью бросил ей Кирилл. - Отчего не подписываешь документы банка?
   Упоминание о предложенном ей грабительском договоре сразу охладило Любовь Семеновну.
   - В отличие от тебя, дуралея, я еще сохранила здравый рассудок, - уже спокойнее отозвалась она. - Ты хоть посчитал, какие крохи нам оставляют? А на что потом жить?
   - Откажемся от того, что предлагают, - все потеряем!
   - Это если будем сидеть сложа руки и ждать, пока они все разворуют! резко возразила ему мать. - Тебе бы, вместо того чтобы спускать последнее в казино, подать на жуликов в суд! Лучше разориться на адвокатов, чем дать себя обворовать этим мерзавцам!
   - Так ты не подпишешь эти бумаги? - угрожающе повысил голос Кирилл.
   - Ни за что! Я еще не лишилась ума! - отрезала Любовь Семеновна.
   - Тогда нас убьют! - мрачно заверил ее сын. - И очень скоро! После нескольких минут враждебного молчания Кириллу пришла в голову спасительная идея:
   - Вот что, мать. Чтобы от нас отстали, мне нужно отдать долг - десять тысяч баксов, - признался он и, видя, как она испуганно отшатнулась, торопливо добавил: - Не шарахайся! Бабки большие, но достать их можно.
   - Почему тогда нам бомбы подкладывают?
   - Ты лучше слушай внимательно! - рявкнул Кирилл. - Деньги получим от Петьки Юсупова, за отцовский лимузин.
   - Но он же не хочет покупать, - усомнилась Любовь Семеновна. - Да и срок аренды еще не кончился.
   - У меня он точно не купит! Со мной и разговаривать наотрез отказался, - криво усмехнулся Кирилл. - А тебе не откажет.
   - Это почему же? - не поняла мать.
   - Натура такая! Ты разве его не знаешь? - издевательски произнес он. Стоит тебе поплакаться ему в жилетку. Разве не сможешь?
   Любовь Семеновна растерянно умолкла, а Кирилл взял повестку и направился к дверям.
   - Пошел к ментам! - бросил он уходя. - А ты не теряй времени и звони Петьке! Телефоны в записной книжке.
   Как только за ним захлопнулась дверь, Любовь Семеновна схватила трубку и принялась звонить по всем телефонам Юсупова. Петра она застала в офисе.
   - Петенька! Это Любовь Семеновна. Нас сегодня чуть не взорвали, наверно, по телеку будут передавать в "Новостях", - скороговоркой выпалила она, боясь, что положит трубку. - И все из-за моего негодяя сына!
   Перевела дыхание и для большего эффекта зарыдала.
   - Только ты можешь меня спасти! Умоляю! Покойный Виталя так хорошо к тебе относился...
   Ее отчаяние не оставило Петра равнодушным, но, резонно считая, что ее подослал сынок, и не желая ему помогать, сухо ответил:
   - Знаю, что Кирилл снова задолжал бандитам, но выручать его не стану! И счел нужным объяснить: - Ваш сын сделал ужасную подлость мне и Даше. На своем дне рождения подсыпал нам снотворное и спровоцировал скандал - разбил обоим жизнь! Вы помните это?
   Любовь Семеновна подавленно молчала, и он заключил:
   - После всего этого мне не только его не жаль, а я сам охотно свернул бы ему шею! Надеюсь, вы меня понимаете?
   - Погоди, Петенька! Будь великодушным! - взмолилась она, сознавая, что почва уходит из-под ее ног. - Думаешь, я не знаю, что мой сын - подлец? Но даже извергов сейчас не казнят. А убить хотят и его, и меня!
   Как ни противна была Петру сама мысль, хоть в чем-то содействовать Кириллу, но все же он не желал его смерти. Тем более - Любови Семеновны, повинной лишь в том, что вырастила такого подлеца. Сердце его дрогнуло, он смягчился!
   - Так в чем состоит ваша просьба? Чем я могу вам помочь?
   - Купить у меня машину Виталия Михеевича, которую ты арендуешь! воспрянув духом, предложила Любовь Семеновна. - Разрешишь все наши проблемы.
   - Но это не входило в мои планы... Дорогой лимузин, очень комфортабельный - и все же несколько устаревший. Нам невыгодно вкладывать в него деньги.
   - Машина престижная и стоит не менее полусотни тысяч долларов, а я уступлю ее всего за пятнадцать! - уже по-деловому заявила Любовь Семеновна. - Так стоит ли вам тратить около ста тысяч за новую?
   Шумно вздохнула и снова стала умолять:
   - Неужели, Петенька, не поможешь мне спастись от бандитов только потому, что я не сумела воспитать сына? Мне так тяжело нести этот крест!
   Все в Петре протестовало против ненужной сделки, спасавшей негодяя Кирилла от заслуженного им возмездия, но врожденное благородство взяло верх.
   - Хорошо, Любовь Семеновна, пусть будет по-вашему, - после продолжительной паузы ответил он. - Приезжайте завтра ко мне в офис, мы оформим эту сделку.
   Часть VI. ЭПИЛОГ
   Глава 36. Крах негодяя
   Петр приобрел подержанный лимузин покойного банкира Слепнева только потому, что не сумел отказать его вдове, когда она обратилась к нему за помощью. Но поставил жесткое условие выплаты денег: долг Кирилла казино она должна отдать лично.
   - Иначе ваш сынок опять сядет играть, все спустит, и вы снова окажетесь в катастрофическом положении, - объяснил он ей. - А чтобы вас, Любовь Семеновна, не тронули бандиты, я пошлю туда юриста, он поможет оформить получение ими долга надлежащим образом.
   Сделав нужное указание, Петр предоставил в их распоряжение машину, пожелал успеха и, когда Любовь Семеновна покидала его кабинет, порекомендовал:
   - Не давайте Кириллу ничего из оставшихся денег, чтобы ему не на что было играть! А еще лучше - заставьте принудительно лечиться от наркомании. Пока будет в клинике, - кто знает, может, и отвыкнет от этой пагубной страсти.
   Окрыленная удачей, Любовь Семеновна поехала вместе с юристом к владельцу казино "Монако"; тот с радостью отдал им долговое обязательство Кирилла и без возражений выдал расписку об отсутствии претензий - уже не чаял получить с него хоть что-то.
   Однако, когда она вернулась домой и с легким сердцем сообщила сыну, что расплатилась с его долгом и они спасены, Кирилл разразился бранью:
   - Дура безмозглая! Кто тебя просил лезть в казино?! - вопил он вне себя от злости. - Какие бабки на ветер выбросила!
   - Что значит - "на ветер"? Я твой долг отдала... - растерялась Любовь Семеновна от такой яростной реакции - она-то ожидала совсем другого.
   - Да они и половину бы рады с меня получить! - с ненавистью воззрившись на мать, заорал снова Кирилл. - А на остальное отыгрался бы!
   - Вот-вот, - снова сел бы играть! Правильно мне Петя посоветовал, успокоилась Любовь Семеновна. - Ты и впрямь неисправим. Лечиться тебе, сын, надо!
   - Выходит, опять Петька мне гадость устроил? Сама ты не додумалась бы! - Он подступил к ней с кулаками. - Сговорились меня извести?!
   - Ты в своем уме? - испуганно отшатнулась от него мать. - Я врачей вызову! Да если бы не Петя, что бы с нами сталось? Забыл, что ли?
   Но Кирилла от отчаяния, что не получит денег, понесло.
   - Ах ты, старая сука! - И, брызгая слюной, больно толкнул ее в грудь. Ну что хорошего от тебя можно ожидать? Мерзавец Петька это сознательно сделал, чтобы мне досадить! Ну почему ты такая дура?
   Замахнулся было, чтобы дать матери пощечину, но сообразил - ведь у нее после уплаты долга должно еще остаться немало денег - и вовремя остановился.
   - А ну отдавай половину того, что у тебя осталось! - грозно потребовал он. - Сколько заплатила мазурикам в казино?
   Но вопреки оскорбительным обвинениям сына дурой Любовь Семеновна не была и выбрасывать на ветер уютно лежавшие в сумочке три тысячи долларов не собиралась.
   - Ты что, забыл - тебе "включили счетчик"?! - повысила она голос, сознавая: лучшая защита - нападение. - Сколько получила, столько и отдать им пришлось! Вот расписка. - Проворно извлекла из кармана и протянула ему бумагу, полученную в казино.
   - Ско-олько же тебе да-ал этот гад Юсупов? - растерянно протянул Кирилл и вновь зажегся гневом. - За бесценок ее приобрел?
   - Он вообще не хотел брать, еле упросила, - сказала чистую правду Любовь Семеновна, а потом применила ложь во спасение: - Хорошо еще, дал двенадцать. - И снова перешла в атаку: - Сам бы продавал!
   "А вдруг он спросит у Пети? - опасливо подумала она, но тут же себя успокоила: - Нет, не осмелится! Да и не станет Петя с ним разговаривать!"
   - Позвони и спроси, если не веришь! Нет чтобы благодарить мать, радоваться, что отвела беду, - ты еще меня терроризируешь!
   С оскорбленным видом она поспешила удалиться от греха подальше к себе в спальню. Оставшись один, Кирилл стал с отчаянием думать все об одном: где раздобыть денег? Он уже попал в полную зависимость от наркотиков - срочно требовалась очередная доза.
   В течение последующих двух дней Кирилл не выходил из дому, пытаясь тайком от матери отыскать припрятанные ценности, которые можно быстро реализовать. Пользуясь тем, что она не изменяла своим привычкам и регулярно посещала косметические салоны, модные магазины и приятельниц, тщательно обследовав квартиру.