Малков Семен. Золотая клетка (Две судьбы - 4)

   Светлана Ивановна хотела уже снова вмешаться, но неожиданно на помощь ей пришел сын.
   - Ты совершенно прав, дедушка! - спокойно заявил он. - Я и сам того же мнения. Труд талантливых людей - ученых, деятелей культуры и искусства должен оплачиваться высоко. Государство, а не благодетели обязано обеспечить им условия для достойной жизни и отдыха.
   Оглядел всех сидящих за столом, как бы призывая их к согласию, и заключил:
   - Это безобразие и с ним пора покончить! Нам всем надо добиваться, чтобы положение кардинально изменилось. А сейчас давайте попросим маму, предложил он, взглянув на нее с лукавой улыбкой, - показать, какой изумительный торт приготовила она к чаю. Довольно с нас политики!
   Все последние дни Кирилл сильно нервничал, и виной тому - Алик. Как ни просил, ни требовал он от него ускорить выполнение своего "заказа", тот почему-то тянул резину, ссылаясь на неподготовленность и плохое самочувствие. Последнее особенно раздражало Кирилла. "Нечего было браться этому мозгляку, раз еле дохает! - озлобленно думал он и пугался: - А вдруг и правда, загнется? Неужели, плакали мои денежки?"
   В конце недели он не выдержал напряжения и прямо с утра, едва проснувшись, схватил телефонную трубку.
   - В чем дело? Что тебе мешает? - насел на него Кирилл. - Ты что уже пушку в руках держать не в состоянии?
   - Не голоси! Надеюсь, тебя там никто не слышит? - зашипел на него Алик. - Не могу же я на это пойти очертя голову. Должен потренироваться в стрельбе, детально разведать обстановку.
   - Я же тебе все рассказал, даже план начертил! - возмутился "заказчик". - Ну какого рожна тебе еще надо?
   - Ишь какой нетерпеливый! А подумал, что будет, если меня повяжут?! разозлился тот. - Молчишь? То-то! Вчера ездил я туда - специально изучить пути отхода. Ты ведь с машиной меня ждать не будешь?
   - Еще чего! Я тебе хорошо заплатил! - огрызнулся Кирилл, но все же поинтересовался: - Решил, как смываться?
   - Нашел подходящий маршрутец, - удовлетворенно сообщил Алик. - Рядом там стройка. Я, как выбегу, сразу нырну за ограду - и оттуда на соседнюю улицу.
   Помолчал и, не скрывая страха, признался:
   - Я ведь почему тренируюсь в стрельбе? Мне нельзя промахнуться! Петька тогда от меня мокрое место оставит, сам знаешь.
   - Да уж, в этом ты прав! - согласился Кирилл и повеселев, добавил: Ладно, тренируйся, только патроны все не расстреляй!
   - Завтра с утра последний раз съезжу за город на тренировку. А в субботу, может, и покончим с этим делом, - заключил Алик. - Ты вечером ко мне приезжай. Обсудим, как заманить клиента. У меня план есть.
   "Как всегда, гениальный", - насмешливо подумал Кирилл, кладя трубку.
   Обещание, данное Аликом, подняло ему настроение, но, как оказалось, ненадолго. Не обнаружив на кухне завтрака, он вдрызг разругался с матерью.
   Любовь Семеновна и в хорошие времена злоупотребляла ликерчиком и аперитивами, а в последние месяцы на почве личных неурядиц буквально топила горе в бутылке. Мало того, что совместное проживание с сыном ежедневно вызывало у нее стрессы, в связи с оскудением бюджета ее бросил любовник, Жорж, он же Юрий, и это окончательно подкосило ее все еще темпераментную женщину.
   Всегда раньше следившая за собой, она теперь целыми днями, нечесаная и подшофе, бродила по квартире как неприкаянная. Но главная беда, и ее немедленно ощутил на себе Кирилл, - Любовь Семеновна перестала готовить еду - питалась всухомятку. Привыкнув, что дома проблем с едой у него нет, вынести этого он не мог и, не найдя, чем позавтракать устроил грандиозный скандал.
   - Ты что это саботаж устроила, старая сука?! - Разъяренный Кирилл ворвался в спальню к матери, ничуть не смущаясь тем, что она полуобнаженная лежит на постели поверх одеяла. - Почему не приготовила завтрак?
   - Что ты... шумишь? Я болею... - Любовь Семеновна плохо соображала успела натощак выпить полстакана неразбавленного джина; поняв наконец, что он от нее хочет, пробормотала: - Сам сделай... что-нибудь. Жил ведь один...
   - А на что ты тогда нужна мне здесь, пьяная свинья? - завопил он, схватив ее за плечи. - Знаю, чем ты больна, сам такой! А ну, вставай немедленно!
   - Отвяжись, негодяй! - немного протрезвев, наотрез отказалась мать. Ничего не буду делать, раз так со мной обращаешься!
   - Как же еще с тобой обращаться, когда не выполняешь своих обязанностей? - с ненавистью бросил ей Кирилл. - Жрать дома нечего!
   Любовь Семеновна была сильная женщина, окончательно протрезвев, вырвалась из рук сына.
   - Постыдился бы, бездельник! - всхлипнула она, дотянувшись до халата и накинув его. - Не тебе, паразиту, толковать об обязанностях! Ты что же, всю жизнь собираешься сидеть у меня на шее?
   - А что, только твоим любовникам можно?! - взвизгнул Кирилл, вне себя от отвращения к матери и от голода. - Обязана меня кормить, раз нахапала столько у отца, наставляя ему рога!
   - Ах ты, мерзавец! Оскорбляешь мать и еще хочешь, чтобы я для тебя что-то делала?! - отчаянно заголосила Любовь Семеновна. - Ничего больше от меня не дождешься!
   - Вот как? Я тебя заставлю! На, получай! - истерически заорал Кирилл, отвешивая матери оплеуху.
   - Негодяй! Тюрьма по тебе плачет! - опомнившись, крикнула мать и запустила в него будильником.
   - Убью, сука! - бросился он на нее и так толкнул в грудь, что она не удержалась на ногах и свалилась на кровать, больно ударившись головой о спинку.
   Испугавшись того, что наделал, и понимая - ничего не добьется, Кирилл выскочил из спальни. Несчастная Любовь Семеновна лежала ничком, держась рукой за ушибленное место и остро переживая свою семейную трагедию: "Нет! Я этого не выдержу - сойду с ума от горя и одиночества! Чем я так прогневила Бога?.."
   На следующий день Кирилл еле дождался вечера, чтобы поехать к Алику. Пообедал в дешевом кафе, - деньги кончались, а мать после вчерашнего скандала, похоже, и впрямь заболела и почти не выходила из своей комнаты. Невкусная еда, отвратительная обстановка грязной забегаловки как-то странно соответствовали его сегодняшнему настроению.
   Своего киллера он застал дома: мрачен, выглядит скверно; открыв ему дверь, сразу скрылся на кухне - наверно, уже приготовил все для очередной инъекции.
   - Только вернулся, жутко продрог - всего аж колотит, - взяв в руки шприц, пожаловался Алик, зябко поеживаясь. - Ничего, сейчас уколюсь и полегчает...
   "Врешь! Опять у тебя ломка начинается, - не поверив, усмехнулся про себя Кирилл. - Уже жить не можешь без наркотика". И вроде бы сочувствуя произнес:
   - Давай приводи себя в порядок! Разговор у нас ответственный будет.
   Подсел к кухонному столу и, дав хозяину закончить процедуру, вытащил и разложил нарисованный им план подъезда. Прямо на глазах приободрившись и повеселев, Алик сел рядом и стал внимательно рассматривать план.
   - Самое лучшее место, где удобно поджидать клиента, - Кирилл ткнул пальцем в бумагу, - ниша в стене напротив лифтов, как раз за кабиной консьержки.
   И обосновал свое предложение более подробно:
   - Ты укрыт от глаз дежурного вахтера: задняя стенка его кабины, в отличие от других, не остеклена. Входящие в подъезд тоже тебя не увидят, пока сам не выскочишь.
   - Согласен, место подходящее. Но мне нельзя там торчать слишком долго кто-нибудь из жильцов обратит внимание и стукнет вахтеру, а чего доброго, и в милицию.
   - Думал я и об этом. - Кирилл бросил на него самодовольный взгляд. Самое лучшее, на мой взгляд, - это совершать короткие рейды вниз-вверх по первому маршу лестничной клетки, она рядом с нишей.
   - Какие еще рейды? - не понял Алик. - Зачем?
   - А чтобы тебя не засекли входящие и выходящие из лифтов, - с видом превосходства объяснил Кирилл. - От парадной двери лестницы не видно, - И снова ткнул пальцем в план.
   Однако Алику это не понравилось.
   - Ты издеваешься, что ли?! - возмутился он. - Хочешь заставить меня бегать полдня по лестнице?
   - А ты лучше можешь предложить? - вскинулся Кирилл. - Тогда давай выкладывай!
   Крыть было нечем, и после паузы Алик примирительно согласился:
   - Ладно, может, и побегаю, если недолго. Главное - правильно вычислить время прибытия клиента домой, - серьезно посмотрел он на Кирилла. - Для этого я придумал гениальный план.
   - Здорово же у тебя котелок работает! - польстил Кирилл. - Рассказывай, что придумал!
   - Для этого я тебя сегодня и позвал. Ведь тебе же и придется выполнять.
   - Ну вот! Опять ты на меня взваливаешь свою работу... Сам все делай!
   - И сделал бы! Но это под силу только тебе!
   Выдержал небольшую паузу и раскрыл свой замысел.
   - Наша задача - заманить клиента в ловушку, определив время его прибытия домой. Так? - остро взглянул на Кирилла и продолжал: - Для этого ты ему позвонишь и назначишь встречу около дома.
   - Так и знал, что ты хочешь сделать меня соучастником! - не выдержав, взвизгнул тот. - Может, тогда и бабками поделишься?
   - Да не придется тебе туда ехать! - разозлился Алик. - Мне нужно только узнать время, когда он возвратится домой.
   - Не станет он со мной даже разговаривать, а не то что встречаться! Я ведь говорил, что только недавно выклянчил у него пятьсот баксов.
   Алик так громко захохотал, что Кирилл испугался - не сошел ли с ума...
   - Так на том и основан мой гениальный план, - успокоившись, объяснил тот. - Прошлый раз ты с ним договаривался о встрече, чтобы занять, а на этот раз вернешь долг. Врубаешься? - бросил он на него насмешливый взгляд.
   - Чего тут не понять... - пробурчал Кирилл, все еще сопротивляясь необходимости снова унижаться перед врагом. - Но где мне взять столько бабок? - озадачился он - и вдруг тоже рассмеялся. - Что-то совсем перестал соображать! Мне же ехать-то не придется.
   Теперь план, предложенный Аликом, и впрямь казался чуть ли не гениальным. И чем больше Кирилл думал над тем, что предстояло сделать, тем больше проникался уверенностью - все получится и ненавистный Петька попадется на эту удочку.
   В пятницу, в самом конце рабочего дня, генеральному директору "Цветмета" сообщили, что с ним срочно желает говорить Кирилл Слепнев. Петр, раздосадованный, хотел сразу отказать, но передумал.
   - Что тебе от меня нужно на этот раз? Снова денег? - не скрывая раздражения, спросил он, когда услышал в трубке голос Кирилла. - Когда ты наконец от меня отвяжешься? Я не дойная корова!
   - Ты меня, Петя, уж совсем за попрошайку принимаешь, - грустно произнес Кирилл, разыгрывая обиженного. - А я звоню тебе, как раз чтобы вернуть долг. Не такой уж я нищий!
   Петру стало неловко за свою грубость.
   - Ну, тогда извини! А то сосут со всех сторон... - смущенно оправдывался он. - Это хорошо, что возвращаешь долг. Но если у тебя с деньгами туго, то мне не к спеху.
   - Нет уж, давай рассчитаемся без задержки! - бодро запротестовал Кирилл. - У меня теперь бабки долго не залеживаются. Сегодня есть, завтра нет. Предлагаю вернуть тебе долг там же, где брал, - у твоего дома. Только скажи: во сколько тебя ждать?
   - Слушай, Кир, завтра суббота, и мне перед свадьбой надо сделать множество покупок. Право, не знаю, когда там буду. Не хотелось бы заставлять тебя долго ждать. Может, отложим на недельку-другую?
   - Я же тебе объяснил - не хочу оставаться твоим должником! Ничего со мной не случится, если пооколачиваюсь там часа два. Зато на душе станет легче! - Это говорилось с искренним жаром.
   - Ну ладно, - согласился он, - постараюсь быть на Зубовской около трех. Но давай договоримся: ждешь меня полчаса; не подъеду к этому времени больше себя не мучай! Я не буду в претензии, если долг отдашь позже.
   "Ишь какие мы богатенькие - пятьсот баксов для нас пустяк!" - вместо слов благодарности злобно произнес про себя Кирилл, а вслух с искренней радостью сказал:
   - Вот это мне подходит! Но предупреждаю: тогда ты своих денег долго не увидишь. Однако я надеюсь, этого не случится, - с рассчитанной лестью добавил он, - всем известно, что уговор для тебя - святое дело!
   "Приедет в это время, я его знаю! - ликовал он. - Алику не придется долго бегать по лестнице. Все-таки здорово он придумал с возвратом долга!"
   Очень довольный итогом осуществленной провокации, Кирилл поспешил обрадовать Алика; набрал номер - нет почему-то его на месте... А ведь договорились, что будет ждать звонка дома. Радостное настроение сразу сменилось беспокойством. Неужели куда-то умотал? Может, за наркотой? Но это же несерьезно - накануне такого дела!
   Чего только не передумал, в волнении перебирая возможные причины: попал под машину, выбежал за хлебом, стал жертвой одного из своих клиентов наркоманов или просто скукожился и отвезли в больницу. Везет проклятому Петьке!
   Причина оказалась совсем другой. Он уже совсем отчаялся, как неожиданно Алик связался с ним сам.
   - Ты, наверно, беспокоился, Кир, но я раньше позвонить тебе не мог, уныло сообщил он. - Четыре часа валтузили в ментовке. Приехали ко мне с повесткой и повезли к себе. Я уж думал - загребут!
   - Это все из-за Инки? - облегченно вздохнув, догадался Кирилл. - А я-то уже боялся, что с тобой произошел несчастный случай.
   - Нашли отпечатки пальцев и проверяют ее знакомых - наркоманов. А я и не стал отпираться, - насмешливо поведал Алик. - До чего тупые менты! Лишь зря мое и свое время потратили - ничего не докажут! Передозировка - обычная история. - Перевел дыхание и спросил о главном: - Ну как, удалось тебе договориться с ним о встрече?
   - Полный порядок! Обещал прибыть к трем - полчетвертого! Так что прятаться тебе долго не придется.
   - Тогда порядок! - удовлетворенно заключил Алик. - Значит, завтра поставим точку. А теперь мне надо отдохнуть. - И хотел положить трубку, но передумал. - Тебе стоит, Кир, подстраховать меня - посиди в машине на соседней улице. Не в твоих интересах, чтобы меня сцапали!
   Кирилл ничего не ответил, но твердо решил ни за что! Так и хочет, гад, его впутать! Поймают их вместе - ему уж точно не отвертеться!
   В эту роковую субботу Петр встал раньше обычного - предстояло сделать уйму дел. До свадьбы осталась всего неделя, и далеко не все подготовлено. Даже подвенечное платье невесты он не успел забрать из ателье. Лишь сданы в загс документы на регистрацию брака и достигнута договоренность о проведении церковного обряда в Алексеевском храме.
   Прежде всего надо съездить в "Президент-отель", оформить аренду зала для банкета на сто двадцать человек; отправить уже подготовленные приглашения, - помочь в этом вызвалась Светлана Ивановна, свободная от спектакля.
   - Ты бы лучше отдохнула, мама, - пытался отговорить ее Петр: они вдвоем завтракали на кухне (сестрички в детском саду, отец в отъезде). - Я же знаю: у тебя своих дел невпроворот, когда выпадает редкий выходной.
   - А кто тебе поможет меню составить? Я ведь сумею выбрать самое лучшее, и сделаю это по-хозяйски, все правильно рассчитаю. Затраты и так астрономические!
   - Может, это сделает бабушка? - предложил Петр.
   - Но ее дома нет. Мне вчера звонил папа - уехали на дачу спасать яблони от солнечных ожогов. Ты знаешь, что это такое? Я - нет.
   Петр утвердительно кивнул, но объяснять не стал, а перешел к делу:
   - Тогда, мамочка, отправимся сначала к продюсеру, он составляет программу эстрадного шоу, подпишу договор, - если одобришь его предложения.
   Сделал паузу, ожидая ее замечаний, и продолжал:
   - Потом в ресторан поедем, отберешь номера ревю, те, что тебе понравятся, и дашь свои замечания по меню. Сделаю предоплату. Так? вопросительно взглянул он на мать.
   - Разумеется. Я в твоем распоряжении до полудня, - кивнула она. - Потом мне надо забрать Оленьку и Надю из садика.
   - Конечно! Заедем в садик, и я вас доставлю домой! - весело заявил Петр. - А потом - на Зубовскую к Юле.
   - Не стоило бы ей никуда ездить... - тихо проговорила вдруг Светлана Ивановна. - Береженого Бог бережет! Разве ты сам не можешь забрать платье из ателье?
   - Попробуй убеди ее! - пробормотал Петр. - Мне не удалось. Обязательно хочет еще раз примерить.
   Сначала так и условились: что заказ из ателье заберет Петр, а Юля там покажется лишь в крайнем случае. Но времени оставалось мало, и она решила отправиться вместе с ним - не так, устранят на месте. Вот почему Петр, успешно завершив с помощью матери намеченные на утро дела, к двенадцати часам подкатил на служебном лимузине к дому у Зубовской площади. Юля его ждала уже в полной готовности. Однако Раиса Васильевна, которая последние дни чувствовала себя лучше, настояла, чтобы перед дорогой они попили чаю.
   - В этой суете, Петенька, нам недосуг было поговорить. - Она разливала чай. - У Юли подружкой невесты девушка из ее группы. А кого выбрал ты?
   - Виктора Казакова, тоже из моей бывшей группы. Последнее время мы с ним сдружились - он теперь со мной работает, менеджером по маркетингу.
   - Молодец! Наверно, как и ты, работает и учится. А я его раньше не видела?
   - Один раз, кажется... В прошлом году, на моем дне рождения. Долговязый такой, в очках.
   - Нет, не припомню. Ну да неважно. Пора вам, дети. Юленька, будь поосторожнее! - напутствовала она их, провожая.
   Примерно в это же время из старого вестибюля метро Парк культуры вышел Алик и неторопливо зашагал по направлению к дому у Зубовской. Жажда мести, необходимость отработать немалые бабки - вот что мобилизовало его силы. На сморщенном, как у старика, лице застыла решимость, глаза лихорадочно блестели.
   На место он прибыл в четверть второго - лимузин с Петром и Юлей уже уехал. Прилично одетый - в поношенное, но фирменно, - Алик прогуливался вблизи подъезда, размышляя, как незаметно проникнуть внутрь дома. Наконец удобный случай представился: рядом остановилась пожилая женщина с детской коляской, собираясь открыть парадную дверь.
   - Какой прелестный ребенок! - Алик заглянул в коляску. - Сосед я ваш, из двадцать шестой. Разрешите вам помочь? - И ухватился за коляску.
   - Вы очень любезны, молодой человек! - благодарно улыбнулась она. Если не затруднит, помогите затащить в лифт.
   Дружески с ней переговариваясь, Алик вкатил коляску в подъезд и дальше к лифтам, мимо дежурной консьержки - та хорошо знала жиличку и решила, что с ней кто-то из родственников. На радостях Алик даже сопроводил ее в лифте до нужного этажа и помог затащить коляску в квартиру.
   Решив первую часть своей задачи, он, чтобы не привлекать к себе внимания, спустился с лестницы пешком и затаился в нише за кабиной консьержки. Все время, пока ждал, действовал как запланировано: каждый раз, как кто-нибудь входил в подъезд с улицы или спускался на лифте, немедленно покидал свой пост и прятался на лестнице, которой никто, кроме детей с нижних этажей, не пользовался.
   В ателье Петр и Юля задержались дольше, чем рассчитывали. Оказалось, талия у нее увеличилась не так сильно, как предполагали, - лишнее пришлось убрать.
   - Да оставь все как есть! - уговаривал ее Петр. - И сейчас платье на тебе хорошо, а к свадьбе будет и совсем впору.
   - Ничего за неделю не изменится. Не беспокойся, я в него влезу! стояла на своем Юля. - Не хочу, чтобы висело на мне как балахон!
   Когда наконец все сделали, как она желала, Петру вместо того чтобы ехать домой, пришлось отправиться с ней в детский магазин.
   - Я уже многое припасла для нашего малыша, - улыбнулась Юля. - Не говорила тебе, чтобы зря не морочить голову. Знаю, как ты занят!
   Поймав его удивленный взгляд, объяснила:
   - Мне скоро совсем трудно будет двигаться, а такие вещи готовят загодя. Все крупное - коляску, кроватку, манеж - купишь после его рождения по моему списку. А сейчас нужно кое-что из мелочей. - И грустно вздохнула. - Была бы мама здорова - и проблемы нет!
   Часа два провели в детском универмаге: Юля основательно, придирчиво выбирала. Сделав необходимые приобретения и даже купив под конец огромного размера плюшевую игрушку, вышли и сели в поджидавшую их машину. Передав покупки водителю, Петр помог Юле удобно устроиться в салоне.
   К дому подъехали уже около четырех; Кирилла у подъезда не видно... Наверно, не дождался, с досадой подумал Петр. Ох, уж эти женщины! Разве с ними рассчитаешь время. Вылезли из лимузина, Петр открыл парадную дверь, взял из рук шофера, крупного молодого парня, покупки.
   - Ты, Федя, посиди в машине. Я отнесу все это в дом и вернусь. Тут меня должен был ждать один человек. Может, отошел куда-нибудь... Приду - скажу, что делать дальше.
   Водитель вернулся к машине, а Петр доверху нагруженный свертками, вошел в вестибюль, вслед за ним - Юля. Прождавший более двух часов Алик, вне себя от злобы и ярости, когда наконец увидел Петра не думая ни о чем выскочил из засады...
   Загородил им дорогу и, держа пистолет в вытянутых руках, прицелился... Его не видели: Петру заслонял обзор огромный пакет с плюшевой игрушкой, а Юле - его широкая спина Казалось бы, Петр обречен...
   Сколько ни готовился Алик к этому моменту, как ни тренировался, выстрелить сразу не удалось: руки тряслись, глаза застлал туман... Этих секунд промедления оказалось достаточно Петр уронил сверток и нагнулся поднять: в этот миг убийца как раз нажал курок - пуля досталась спутнице Петра...
   Ничего еще не сообразив, кроме того, что нужно немедленно спасаться, Алик стремглав выбежал из подъезда. Обезумев от страха, даже не бросил пистолет, - продолжая сжимать его в руке, подпрыгивая, словно заяц, кинулся в сторону стройплощадки...
   Когда в подъезде прогремел выстрел, водитель Петра, опытный телохранитель, сразу понял, что произошло, и по рации вызвал милицию. Выскочив из машины, бросился к дому, но тут увидел выбежавшего убийцу и устремился за ним. Бывшему десантнику не составило труда настичь мозглявого Алика. Сбив с ног, Федор заломил ему руку за спину, поднял с земли, и в полусогнутом состоянии, прихватив носовым платком пистолет, повел его, воющего от боли, обратно к дому.
   Несчастному Петру, когда он осознал, что произошло, было не до поимки убийцы - на его руках умирала Юля... Пуля попала ей в грудь, - теряя сознание, она все пыталась ему что-то сказать, но получались лишь хриплые стоны... Так она и скончалась в его объятиях - еще до приезда "скорой помощи".
   Глава 39. Расплата
   Нелепая, трагическая гибель Юли сразила ее родных и близких, повергла в глубокий траур всех друзей и знакомых. Много пролили слез; только о том и говорили, проклинали убийцу, выражали сочувствие родителям, потерявшим единственную дочь и Петру, против которого, по общему мнению, и было направлено это злодейское преступление. Подозревали конкурентов.
   Чета Яневичей замкнулась в четырех стенах, ни с кем не общалась и никого не принимала. Раиса Васильевна впала в тяжелую нервную депрессию, совсем занемогла и не вставала с постели. Муж неотлучно находился рядом, боясь потерять и ее... От горя и отчаяния остатки волос на его лысой голове стали совершенно седыми, он враз превратился в старика.
   Заниматься организацией похорон дочери родители оказались не в состоянии, все хлопоты легли на плечи Петра и его родных. Ценой больших усилий, а вернее, затрат на взятки удалось договориться о выделении небольшого участка для погребения Юли рядом с могилой родителей Михаила Юрьевича Юсупова на Ваганьковском кладбище. Там недавно выкорчевали старое, высохшее дерево.
   - Если удалить и эти негодные деревья, здесь можно обустроить фамильный участок. - Администратор кладбища, маленький, неопрятный толстяк, указал отцу и сыну Юсуповым на окружающие могилу три старые, полузасохшие липы.
   Опустил глаза, многозначительно добавил:
   - Это, естественно, вам дорого обойдется.
   Договорились об отпевании в кладбищенской церкви.
   - Какое ужасное несчастье! Какая трагедия! - сердечно посочувствовал им осанистый батюшка, внешне больше похожий на профессора, чем на священнослужителя, и поднял глаза к небу. - Так, видно, Богу угодно - взять к себе эту чистую душу. Царствие небесное!
   Похороны Юли назначили на вторник в полдень. Оплатив счет в конторе ритуальных услуг, Петр и Михаил Юрьевич отправились к безутешным Яневичам надо вместе решить оставшиеся вопросы. К тяжелому горю Петра добавлялось еще неизъяснимое чувство стыда, - словно он виноват, что случайно остался жив... Разговаривать с родителями Юли, видеться с ними - особенно трудно.
   Когда появились в квартире на Зубовской и заглянули в спальню. Раиса Васильевна при виде Петра вновь бурно зарыдала; небритый заплаканный Яневич сделал им знак рукой, - мол, выйдите пока. Мрачно потупившись, отец и сын удалились в гостиную; немного успокоив жену, к ним присоединился Лев Ефимович.
   - Вы уж извините, - пробормотал он охрипшим голосом. - Происшедшее нас подкосило. Сам никак не могу взять себя в руки... Чего же ждать от несчастной, больной матери?
   Ни Петр, ни Михаил Юрьевич не нашли слов утешения; Яневич сделал над собой усилие, спросил:
   - С похоронами все устроено? На Ваганьковском? Когда? Нет, простите, не могу! - И не выдержал, зарыдал, безвольно опустив голову на руки.
   Юсуповы молча ему сопереживали; овладев собой, Лев Ефимович благодарно сказал, утирая мокрым платком глаза:
   - Спасибо, друзья! Не знаю, что бы мы сейчас делали без вас... Я совершенно разбит, уничтожен!..
   - Понимаем, делаем все, что необходимо. Вам ни о чем не надо беспокоиться, - ласково промолвил Михаил Юрьевич. - Твоя задача, дорогой Лев Ефимович, - проявить стойкость самому и помочь выдержать этот ужасный удар судьбы жене.
   - Я тоже убит наповал, до сих пор не могу поверить, что это не страшный сон... - прошептал Петр. - Уж слишком все жестоко, несправедливо... Меня должны хоронить, а не Юленьку!
   - Не нужно лишних слов, сын! - строго посмотрел на него Михаил Юрьевич. - Юленьку не вернуть. Такова, видно, ее доля, не нам спорить с судьбой.