Страница:
«…О-о, опять в исходную точку… Эффект „резинки“… в который раз! I-поле, i-поле, i-поле?»
«Ответа нет. Притока энергии нет. Ресурс собственной энергии иссяк. Что случилось? Авария с церебральным… генера… Он разбит? Он не мог разрядиться за эти несколько дней».
«Еще одна попытка. Вот точка выхода. Суперповерхностная пленка даже не шелохнулась. Чем ее пробить? Нечем!»
«Я в ловушке? Навеки заключен в серой темнице?..»
Пеопео Бурке, используя весло как руль, изо всех сил пытался удержать каноэ у правого, высокого, скудно поросшего берега Сены. Левый берег был низок — за ним расстилались неоглядные сухие степи.
Вокруг светло как днем — полная, непривычно большая луна заливала окрестности пронзительным багровым светом. Поверхность реки подрагивала в этом сиянии — крутая излучина казалась залитой кровью. Бурке едва справлялся с течением, его неумолимо тянуло на стремнину — там время от времени рождались гигантские водовороты. Попадешь в такой — и неизвестно, куда внесет, а то еще в пучину затянет… Пора было подумать о ночевке, однако вид пустынного степного левого берега не внушал доверия. Ни зверька, ни стайки антилоп, только огромные крокодилы на илистых отмелях, зевая, раздвигали челюсти и со стуком чемоданных крышек смыкали их. Летучие мыши посвистывали в вышине. Надо выгребать к правому берегу.
Бурке изо всех сил уперся веслом в воду, с трудом развернул каноэ и принялся со всей возможной скоростью грести. Что подтолкнуло его бросить взгляд вперед, он не мог сказать. Просто поднял голову и метрах в двухстах, на самом стрежне, увидел ее…
Несомненно, это была «Кулликки» — огромная, с поднятыми парусами, с натянутыми цепями обоих брошенных в воду якорей.
Проклиная все на свете, он еще энергичнее принялся работать веслом. Скорее в сторону спасительного полумрака!.. Скорее укрыться под купами склонившихся к воде ив… Уже из укрытия он внимательно осмотрел знаменитый корабль.
Никаких следов метапсихического барьера, и на палубе пусто — ни часовых, ни вахты…
Бурке коснулся рукой золотого торквеса на шее и мысленно произнес:
«Эйкен, я нашел ее».
«…Спасибо, вождь. Я уже в пути».
Голос Патриции Кастелайн набрал невероятную силу.
— Они отрезали его от генератора! Он в ловушке!.. Помогите мне, Джеф, Корделия, — отдайте мне всю энергию. Им пока еще не удалось повредить генератор, они только перекрыли канал подвода энергии. Я смогу одолеть их, только наполните меня под завязку, черт вас возьми, — все, что у вас есть! «Марк, попытайся еще раз. Марк!»
Перегороженный баррикадой коридор, ведущий на корму — здесь была полная темнота, — внезапно осветился вспышкой метакинетической молнии, ударившей в завал. Тройной мысленный вопль прорезал эфир. Неожиданно во мраке аппаратной засветился экран дисплея, по нему побежали колонки цифр, помещение наполнилось гудением, и в деревянной клетке наметился едва заметный угольно-черный абрис человеческой фигуры. Он тускло светился. В тот же момент раздался голос, долетевший из коридора, — механический, невыразительный…
— ВЫ, В АППАРАТНОЙ. СДАВАЙТЕСЬ ИЛИ УМРЕТЕ. ТЕПЕРЬ Я УПРАВЛЯЮ ЦЕРЕБРАЛЬНЫМ ГЕНЕРАТОРОМ. НЕ ПЫТАЙТЕСЬ ВКЛЮЧИТЬ ЕГО.
Еще один метакинетический удар… Обессиленные Стейнбреннер и Варшава рухнули на пол. Патриция с трудом устояла на ногах — ухватилась за приборную консоль.
— Все будет хорошо, — прошептала она. — Еще немного, и ты будешь спасен, Марк.
Абрис наполнился плотью, проступили черты лица — Марк улыбался.
— Спасибо, Пэт. Дорогая Пэт…
Женщина вытянула к нему руку.
— Не теряй времени. Беги, захвати с собой оборудование. Теперь все против нас. Беги, Марк.
Еще один удар ментальной молнии, грохочущий, яркий. Пэт рухнула на пол рядом со своими товарищами.
Могучий голос Марка разнесся по всему кораблю:
— ПЕРЕСТАНЬТЕ ШТУРМОВАТЬ АППАРАТНУЮ!
«Кулликки» вздрогнула, тяжкий гул прокатился над рекой.
Марк жадно впитывал энергию — он уже не думал об опасности. Открыл все входы и взахлеб поглощал животворящую силу. Больше, больше, еще больше. Никогда за все время пребывания в плиоцене он не был так могуч. Достаточно! Теперь легким мысленным усилием он возбудил ипсилон-поле и резко, скачком, повысил его напряженность, тут же включил алгоритм — команды помчались одна за другой, и вот суперповерхностная плевра дрогнула, в ней образовалась щель, которая моментально расширилась до широкого отверстия. В тот же миг он другой частью сознания разобрал оборудование на транспортабельные части: церебральный генератор со вспомогательными устройствами и источником питания, несколько образцов оружия, ящики с запчастями, кое-что из необходимейших исходных материалов, как-то: платиновые контакты, бухты кабелей разного сечения, штампованные металлокерамические платы, радиотехнические детали россыпью, изоляционные ленты, набор КИП, инструментов, кое-что из литературы, — одним словом, набралось более одиннадцати тонн груза. На упаковку Марк потратил не более пяти секунд — он спрессовал время. Теперь, заправившись энергией, он легко манипулировал весом. Быстро просунул весь комплект в брешь, открывшую вход в матрицу, последним нырнул туда сам. Суперповерхностная граница раздела тут же с чмоканьем сомкнулась за его спиной.
Цанг!..
…Местечко, где можно спрятать всю эту гору оборудования, было найдено им несколько недель назад. Он мгновенно решил уравнение цепной линии и прибыл в конечную точку.
Цанг!..
Ремилард материализовался в узкой глубокой расщелине — точнее, высохшем каньоне, когда-то служившем руслом реки. Быстро принялся укладывать в определенном порядке выскакивающие из лимбо ящики. Работал быстро, взглядом на ходу собирая из отдельных частей церебральный генератор. Вот подключено питание… Закончив монтаж и укладку, Марк извлек из груды материалов специальный прибор, способный оборудовать любую площадку и замаскировать любой предмет. Ввел программу — машина принялась за работу, и уже через несколько часов маленькая пещерка, где когда-то перед нападением на Надвратный Замок прятались мадам Гудериан и Клод Маевский, была расширена. Теперь новый хозяин мог свободно разместиться в ней со всеми своими причиндалами. Камуфлятор быстро соорудил фальшивую гранитную глыбу и прикрыл ею вход, затем накинул силовую маскировочную сеть, и теперь никто не смог бы отыскать пещеру, упрятанную в стене каньона. Когда все было готово, Ремилард перевел аппарат на автоматический режим, выбрался наверх и сел на нависший над обрывом ствол старой акации. Глянул на луну, посветлевшую к полуночи, — ее диск ярко золотился в чистом темном небе. Вдали, на вершине холма, полыхало синевато-серебристое сияние
— это был Надвратный Замок, укрытый защитным куполом.
Он сидел долго, наблюдал за цитаделью… Несколько раз зайцы, шныряющие в сухой траве, удивленно застывали на бегу, вставали на задние лапки и таращили глаза на человека, пристроившегося на трухлявом стволе. Марк отгонял их мысленными щелчками — зайцы кубарем катились по траве и тут же улепетывали со всех ног.
8
9
«Ответа нет. Притока энергии нет. Ресурс собственной энергии иссяк. Что случилось? Авария с церебральным… генера… Он разбит? Он не мог разрядиться за эти несколько дней».
«Еще одна попытка. Вот точка выхода. Суперповерхностная пленка даже не шелохнулась. Чем ее пробить? Нечем!»
«Я в ловушке? Навеки заключен в серой темнице?..»
Пеопео Бурке, используя весло как руль, изо всех сил пытался удержать каноэ у правого, высокого, скудно поросшего берега Сены. Левый берег был низок — за ним расстилались неоглядные сухие степи.
Вокруг светло как днем — полная, непривычно большая луна заливала окрестности пронзительным багровым светом. Поверхность реки подрагивала в этом сиянии — крутая излучина казалась залитой кровью. Бурке едва справлялся с течением, его неумолимо тянуло на стремнину — там время от времени рождались гигантские водовороты. Попадешь в такой — и неизвестно, куда внесет, а то еще в пучину затянет… Пора было подумать о ночевке, однако вид пустынного степного левого берега не внушал доверия. Ни зверька, ни стайки антилоп, только огромные крокодилы на илистых отмелях, зевая, раздвигали челюсти и со стуком чемоданных крышек смыкали их. Летучие мыши посвистывали в вышине. Надо выгребать к правому берегу.
Бурке изо всех сил уперся веслом в воду, с трудом развернул каноэ и принялся со всей возможной скоростью грести. Что подтолкнуло его бросить взгляд вперед, он не мог сказать. Просто поднял голову и метрах в двухстах, на самом стрежне, увидел ее…
Несомненно, это была «Кулликки» — огромная, с поднятыми парусами, с натянутыми цепями обоих брошенных в воду якорей.
Проклиная все на свете, он еще энергичнее принялся работать веслом. Скорее в сторону спасительного полумрака!.. Скорее укрыться под купами склонившихся к воде ив… Уже из укрытия он внимательно осмотрел знаменитый корабль.
Никаких следов метапсихического барьера, и на палубе пусто — ни часовых, ни вахты…
Бурке коснулся рукой золотого торквеса на шее и мысленно произнес:
«Эйкен, я нашел ее».
«…Спасибо, вождь. Я уже в пути».
Голос Патриции Кастелайн набрал невероятную силу.
— Они отрезали его от генератора! Он в ловушке!.. Помогите мне, Джеф, Корделия, — отдайте мне всю энергию. Им пока еще не удалось повредить генератор, они только перекрыли канал подвода энергии. Я смогу одолеть их, только наполните меня под завязку, черт вас возьми, — все, что у вас есть! «Марк, попытайся еще раз. Марк!»
Перегороженный баррикадой коридор, ведущий на корму — здесь была полная темнота, — внезапно осветился вспышкой метакинетической молнии, ударившей в завал. Тройной мысленный вопль прорезал эфир. Неожиданно во мраке аппаратной засветился экран дисплея, по нему побежали колонки цифр, помещение наполнилось гудением, и в деревянной клетке наметился едва заметный угольно-черный абрис человеческой фигуры. Он тускло светился. В тот же момент раздался голос, долетевший из коридора, — механический, невыразительный…
— ВЫ, В АППАРАТНОЙ. СДАВАЙТЕСЬ ИЛИ УМРЕТЕ. ТЕПЕРЬ Я УПРАВЛЯЮ ЦЕРЕБРАЛЬНЫМ ГЕНЕРАТОРОМ. НЕ ПЫТАЙТЕСЬ ВКЛЮЧИТЬ ЕГО.
Еще один метакинетический удар… Обессиленные Стейнбреннер и Варшава рухнули на пол. Патриция с трудом устояла на ногах — ухватилась за приборную консоль.
— Все будет хорошо, — прошептала она. — Еще немного, и ты будешь спасен, Марк.
Абрис наполнился плотью, проступили черты лица — Марк улыбался.
— Спасибо, Пэт. Дорогая Пэт…
Женщина вытянула к нему руку.
— Не теряй времени. Беги, захвати с собой оборудование. Теперь все против нас. Беги, Марк.
Еще один удар ментальной молнии, грохочущий, яркий. Пэт рухнула на пол рядом со своими товарищами.
Могучий голос Марка разнесся по всему кораблю:
— ПЕРЕСТАНЬТЕ ШТУРМОВАТЬ АППАРАТНУЮ!
«Кулликки» вздрогнула, тяжкий гул прокатился над рекой.
Марк жадно впитывал энергию — он уже не думал об опасности. Открыл все входы и взахлеб поглощал животворящую силу. Больше, больше, еще больше. Никогда за все время пребывания в плиоцене он не был так могуч. Достаточно! Теперь легким мысленным усилием он возбудил ипсилон-поле и резко, скачком, повысил его напряженность, тут же включил алгоритм — команды помчались одна за другой, и вот суперповерхностная плевра дрогнула, в ней образовалась щель, которая моментально расширилась до широкого отверстия. В тот же миг он другой частью сознания разобрал оборудование на транспортабельные части: церебральный генератор со вспомогательными устройствами и источником питания, несколько образцов оружия, ящики с запчастями, кое-что из необходимейших исходных материалов, как-то: платиновые контакты, бухты кабелей разного сечения, штампованные металлокерамические платы, радиотехнические детали россыпью, изоляционные ленты, набор КИП, инструментов, кое-что из литературы, — одним словом, набралось более одиннадцати тонн груза. На упаковку Марк потратил не более пяти секунд — он спрессовал время. Теперь, заправившись энергией, он легко манипулировал весом. Быстро просунул весь комплект в брешь, открывшую вход в матрицу, последним нырнул туда сам. Суперповерхностная граница раздела тут же с чмоканьем сомкнулась за его спиной.
Цанг!..
…Местечко, где можно спрятать всю эту гору оборудования, было найдено им несколько недель назад. Он мгновенно решил уравнение цепной линии и прибыл в конечную точку.
Цанг!..
Ремилард материализовался в узкой глубокой расщелине — точнее, высохшем каньоне, когда-то служившем руслом реки. Быстро принялся укладывать в определенном порядке выскакивающие из лимбо ящики. Работал быстро, взглядом на ходу собирая из отдельных частей церебральный генератор. Вот подключено питание… Закончив монтаж и укладку, Марк извлек из груды материалов специальный прибор, способный оборудовать любую площадку и замаскировать любой предмет. Ввел программу — машина принялась за работу, и уже через несколько часов маленькая пещерка, где когда-то перед нападением на Надвратный Замок прятались мадам Гудериан и Клод Маевский, была расширена. Теперь новый хозяин мог свободно разместиться в ней со всеми своими причиндалами. Камуфлятор быстро соорудил фальшивую гранитную глыбу и прикрыл ею вход, затем накинул силовую маскировочную сеть, и теперь никто не смог бы отыскать пещеру, упрятанную в стене каньона. Когда все было готово, Ремилард перевел аппарат на автоматический режим, выбрался наверх и сел на нависший над обрывом ствол старой акации. Глянул на луну, посветлевшую к полуночи, — ее диск ярко золотился в чистом темном небе. Вдали, на вершине холма, полыхало синевато-серебристое сияние
— это был Надвратный Замок, укрытый защитным куполом.
Он сидел долго, наблюдал за цитаделью… Несколько раз зайцы, шныряющие в сухой траве, удивленно застывали на бегу, вставали на задние лапки и таращили глаза на человека, пристроившегося на трухлявом стволе. Марк отгонял их мысленными щелчками — зайцы кубарем катились по траве и тут же улепетывали со всех ног.
8
Минанан Еретик открыл дверь в бывшую гостиную, превращенную в лазарет, где разместили детей, страдающих «черным торквесом». В комнате царил розовый полумрак — единственный светильник на стене был забран красным стеклом. Двойной ряд маленьких кроватей, возле каждой на стуле сидел целитель тану… Матери стояли у изголовий — наблюдали за детьми. В стороне, весь облитый красноватым светом, возвышался Дионкет, руководивший работой оперантов. Бэзил Уимборн в уголке тихо наигрывал на флейте.
Алгоритм несомненно работает, подумал Минанан. Усилиями Элизабет, не дожидаясь организации полноценного метаобъединения, программа была сразу пущена в ход. Великая целительница разложила ее на составные части — результат был налицо. Несколько детишек не только избавились от боли, но и стали полноценными оперантами, которым не нужны никакие вспомогательные устройства. Минанан невольно вспомнил пророчество Бреды, Супруги Корабля, предрекавшей появление нового поколения, новой расы.
Нельзя допустить, чтобы эти первые ласточки погибли во время прихода Мрака. Король предложил верное решение.
Минанан остался у порога. Он заметил, что Элизабет, сидевшая в темном углу, бросила на него мимолетный взгляд, следом — на мысленный вопрос — долетел короткий ответ: не нужен. Предваряющий лечение сеанс заканчивался. Минанан пробежал мыслью по детским головкам — практически у всех боль исчезла. Временно, конечно, но это только начало. Бэзил по-прежнему, погрузившись в забытье, наигрывал человеческую колыбельную.
Украсится надеждой утро, Уйдут с рассветом страхи прочь.
Пусть тьма сгущается — мы смело Бредем сквозь ночь!..
Затихли последние звуки песни. Целители взглянули на Дионкета, тот ответил им улыбкой. Операнты поднялись и гуськом потянулись из комнаты. Минанан получил сигнал от Элизабет и лорда-целителя, которые, не сговариваясь, направились к боковой двери. Еретик пошел в ту же сторону и, переступив порог, оказался в залитом лунным светом садике. Полная луна висела над дальним хребтом.
— Я гляжу, дело у вас пошло на лад, — сказал Минанан. — Не хотел вам мешать… Но полчаса назад я получил от короля послание, с которым обязан вас ознакомить. Случилось невероятное… — И он развернул перед ними последовательный ряд изображений, повествующих о событиях, только что случившихся на «Кулликки».
Элизабет отпрянула.
— Значит, Марк теперь на свободе и у него в руках все необходимое оборудование?
— Однако он лишился базы для атаки на Надвратный Замок и всех своих соратников, — заметил Дионкет. — Это радостное известие. Даже вкупе со своей адской машиной Враг не сможет разрушить крепость. К тому же король принял дополнительные меры, чтобы больше не повторилась трагедия, случившаяся в лагере шахтеров.
Элизабет нахмурилась.
— Надеюсь, что наш проект надежно огражден от всяких косвенных поползновений?
— Король заявил, что он держит этот вопрос под контролем, — ответил Минанан. — Загвоздка только с диспрозием, все остальное в полном комплекте уже находится на монтажной площадке. Через несколько дней будут закончены работы в Фенноскандии. По мнению короля, деформатор будет запущен в течение недели, как раз во время Великого Турнира.
— Это было бы замечательно. — Элизабет вновь прикрылась защитным экраном. — Золотое поле, как мне кажется, расположено слишком далеко от Надвратного Замка, хотя, конечно, есть аэроплан…
Втроем они зашли в грот — неглубокую пещеру, где в углу журчал маленький родничок. Перед самым входом густо росли папоротники, воздух был наполнен благоуханием резеды. Масляный светильник, подвешенный на дереве, тускло освещал заросли, выступающие из мрака скалы, и две украшенные резьбой каменные скамьи.
— Брат Еретик, — подал голос Дионкет, — ты что-то скрываешь от нас. Что там еще в королевском послании?
Минанан не смог утаить от друзей всколыхнувшей его тревоги. Могучие плечи опустились, он тяжко и громко вздохнул.
— Король захватил «Кулликки». В живых остались двадцать два человека. Все они подняли бунт против Ремиларда, однако Ангелу Бездны, как вы знаете, удалось ускользнуть. Бывший революционер по имени Манион утверждает, что следующим ходом, который сделает Враг, будет соглашение с фирвулагами. Они попытаются организовать грандиозное метаобъединение, во главе его встанет сам Ремилард.
Дионкет взорвался от смеха.
— Это же нелепица! Фирвулаги никогда не позволят низкорожденному командовать собой. Тем более такому!..
— Я вижу, ты не избавился от некоторых древних иллюзий, — ответил Минанан. — Ангел Бездны не может оказаться простым наблюдателем во время прихода Мрака.
Лорд-целитель воскликнул:
— Но ведь «маленький народ» не идиоты! Стоить разрешить Ремиларду овладеть сознанием целого народа, и они рискуют навеки попасть к нему в рабство. Айфа и Шарн обладают метапсихическими способностями — их достаточно, чтобы успешно противостоять мощи Эйкена. Им не нужна подмога от галактического разбойника.
— Да, в том случае, если фирвулаги обладают программой организации грандиозного, космических масштабов метаобъединения, — тихо сказала Элизабет. — Если они в состоянии структурировать его в систему, умеют складывать не только единичные сознания, но и группы, и, самое главное, умеют эффективно управлять подобным организмом… У нас есть убедительные свидетельства, что фирвулаги уже делали попытки создать подобное согласие, но воспроизвести нечто исполинское, мне кажется, им не под силу. Самим!.. Они от природы крайние индивидуалисты, и стоит их загнать в угол, каждый начинает спасаться в одиночку. Вот почему Суголл и Катлинель так рьяно выступают за мир — они не верят, что в обозримом будущем Шарн и Айфа смогут на равных бороться с королем, с его вышколенными, дисциплинированными солдатами. Бороться пока не готовы, но если случится большая война, от Нионели камня на камне не останется. Ладно, Бог с ними, ревунами… Теперь ситуация меняется — если Марк предложит свои услуги в налаживании метасогласия в обмен на помощь в сокрушении Надвратного Замка, то…
— Именно этого и боится король, — кивнул Минанан. — Врагам нужно только время, и оно у них есть. Королевская парочка хорошо обдумает предложение Ремиларда — свобода выбора у них есть. И все-таки Эйкен уверен
— они примут его предложение.
— Непременно, — задумчиво заметила Элизабет. Она разглядывала свои руки — вот обручальное колечко, священный символ, запрещающий ей возвращаться в эпоху Галактического Содружества. Точно такое же носил Лоуренс. Теперь оно тускло поблескивало в дрожащем свете лампадки…
— Что же делать? — Дионкет развел руками.
— Бежать, — коротко отозвался Минанан.
— В Галактическое Содружество? — засмеялась Элизабет. — Если Марк сговорится с фирвулагами, то объединенной мощи восьмидесяти тысяч духов и церебрального генератора будет вполне достаточно, чтобы по камешку разнести Надвратный Замок. Ему даже не надо окружать его — вспомните, как он разрушил Гибралтарский перешеек и расправился с Фелицией: создаст психокинетический канал и прямо из Нионели нанесет удар…
— Элизабет, я не имел в виду «врата времени», — возразил Еретик. — Я от имени Партии мира попросил короля передать «Кулликки» нам. Он согласился, более того, обещал дать столько оружия, сколько пожелаем. Отборная команда из рыцарей тану и людей обеспечит нашу безопасность — они уже отправлены на Сену. Сначала мы доберемся до Гории, оттуда на запад, в обратный путь. Через океан к островам Блаженства. Все оставшиеся в живых североамериканцы заявили, что поддерживают эту идею и полностью отдают себя в распоряжение нашей партии.
Элизабет ничего не ответила. Дионкет, словно взывая к небу, поднял руки.
— Счастливые острова!.. Манящий заповедный край, о котором рассказывают наши древние легенды. Земля вечной молодости… Мы за оставшуюся до турнира неделю вполне можем вылечить больных детей — и в дорогу!
Минанан добавил:
— Наш миролюбивый народ успеет за это время добраться из Нионели до Гории. Сначала Западным трактом, затем на баржах вниз по Лаару. Я испрошу разрешения у короля использовать «ропланы» для эвакуации тех, кто остался в Пиренеях. И отсюда, от Черной Скалы…
Элизабет иронически добавила:
— Скоренько дадим деру, пока Эйкен будет сражаться с фирвулагами, а Ремилард начнет расстреливать детей поодиночке.
— Король согласился, что наш план — отличный выход из сложившегося положения, — запротестовал Минанан. — Он заявил, что будет чувствовать себя куда более уверенно, когда будет знать, что ты, дети и весь наш народ сохранят свои жизни во время войны с Мраком. Еще добавил, что если кто-то в состоянии защитить Многоцветную Землю, то это только он. И сказал, что в любом случае отыщет возможность вознаградить нас троих за все, что мы сделали для блага королевства. Он всегда будет помнить, что мы спасли его после сражения на Рио-Дженил и вылечили.
— Я не поплыву с вами на «Кулликки», — сказала Элизабет.
— Это твой долг! — воскликнул Дионкет. — Без тебя мы не сможем поднять этих детишек к вершинам оперантского искусства.
— Лорд-целитель. — Элизабет поставила мысленную защиту и сразу как бы отгородилась от товарищей. — У меня недостанет мужества начать все сначала на ваших благословенных островах. Я уже достаточно набегалась за свою жизнь. Я выучила тебя и Крейна всему, что знала сама. Разумеется, это сокращенный курс — дети, конечно, не станут полноценными оперантами с точки зрения требований эпохи Галактического Содружества, но они будут вполне работоспособны. Используя модифицированную программу, подаренную Марком, вы можете перестроить разум любого ребенка так, что он никогда не будет нуждаться ни в каком торквесе.
— Но мы нуждаемся в тебе! — Дионкет был явно обескуражен.
— Нет, — возразила она. — Почему вы не стараетесь понять? Наверно, потому, что просто не хотите этого сделать. Я открою сознание — все, без утайки — тогда вы, может быть, поймете и не станете противиться.
— Элизабет, мы все любим тебя и желаем, чтобы ты была с нами, — сказал Минанан.
— Так же, как и Эйкен. Я решила остаться с ним. Я попытаюсь помочь ему всем, чем могу, в предстоящей войне.
— Он даже не заикался об этом, — заявил Минанан. — Тебя отчаяние толкает к подобному решению. Вовсе не любовь!..
— Ну и что из того. — Она вновь закрылась. — Такова моя судьба. Видит Бог, я не жалела сил, чтобы всем вам было хорошо. Мне надоело быть добренькой, заботливой, сюсюкающей нянечкой. Хочу помочь Эйкену хотя бы потому, что он никогда не попросит меня об этом. Ему-то прекрасно известно, что я никакая не святоша, не духовная абстракция, нечто вроде земного воплощения вашей премудрой Богини, посланной на землю, чтобы дарить светом, оберегать своих чад, наставлять их и вести по Славному Пути. Я, — она потыкала себя пальцем в грудь, — обыкновенная женщина. Я просто посижу рядом с Эйкеном, займусь сама собой…
— Элизабет, опомнись! — воззвал Минанан. — Ты должна быть с нами. Нам предстоит великое деяние!..
— Неужели? — спросила она. Прежде чем они поняли, что случилось, она нараспашку открыла свое сознание, и они узрели негасимое пламя. — Я устала от этого, друзья. Я больше не могу быть святой, всезнающей… Я выполнила обещание, данное вам в доме целителей в Мюрии во время Великого Потопа. На какой-то срок я сумела притушить огонь, полыхающий во мне… Вы считали меня духовной наследницей и последовательницей Бреды, но я плохо подхожу к этой роли. Меня совсем не устраивает роль Марка Ремиларда, какую он исполнял в эпохе Галактического Содружества.
«Подобно мне он мог бы сделать много доброго его мечты о силе о бессмертии оказались ненужными все отвернулись от него почему он не был Джеком таким же блаженным почему судьба разлучила нас с Лоуренсом почему я слишком слаба почему он слишком силен если Бог существует почему он допустил чтобы страдающее сознание мучилось от непонимания самого себя почему он отказал мне в любви почему я так боюсь его почему вы не позволяете бросить все…»
— Не надо! — в один голос вскрикнули Минанан и Дионкет.
Женщина бросилась прочь из грота, побежала по тропинке к дому.
— Значит, Крейн был прав, — совладав с болью, успокоившись, сказал Минанан. — Это так удивительно…
Дионкет взглянул на него.
— У меня сегодня выдался тяжелый день. Завтра будет еще труднее. Сплошная напряженка!.. Когда мне можно связаться с тобой насчет эвакуации детей и целителей с Черной Скалы? Не беспокойся за Элизабет. Она не совершит опрометчивых поступков. Пойду посплю. Когда наступит срок, свяжешься со мной…
Они не спеша направились к домику. Издалека долетали пронзительно-волнующие звуки флейты.
Алгоритм несомненно работает, подумал Минанан. Усилиями Элизабет, не дожидаясь организации полноценного метаобъединения, программа была сразу пущена в ход. Великая целительница разложила ее на составные части — результат был налицо. Несколько детишек не только избавились от боли, но и стали полноценными оперантами, которым не нужны никакие вспомогательные устройства. Минанан невольно вспомнил пророчество Бреды, Супруги Корабля, предрекавшей появление нового поколения, новой расы.
Нельзя допустить, чтобы эти первые ласточки погибли во время прихода Мрака. Король предложил верное решение.
Минанан остался у порога. Он заметил, что Элизабет, сидевшая в темном углу, бросила на него мимолетный взгляд, следом — на мысленный вопрос — долетел короткий ответ: не нужен. Предваряющий лечение сеанс заканчивался. Минанан пробежал мыслью по детским головкам — практически у всех боль исчезла. Временно, конечно, но это только начало. Бэзил по-прежнему, погрузившись в забытье, наигрывал человеческую колыбельную.
Украсится надеждой утро, Уйдут с рассветом страхи прочь.
Пусть тьма сгущается — мы смело Бредем сквозь ночь!..
Затихли последние звуки песни. Целители взглянули на Дионкета, тот ответил им улыбкой. Операнты поднялись и гуськом потянулись из комнаты. Минанан получил сигнал от Элизабет и лорда-целителя, которые, не сговариваясь, направились к боковой двери. Еретик пошел в ту же сторону и, переступив порог, оказался в залитом лунным светом садике. Полная луна висела над дальним хребтом.
— Я гляжу, дело у вас пошло на лад, — сказал Минанан. — Не хотел вам мешать… Но полчаса назад я получил от короля послание, с которым обязан вас ознакомить. Случилось невероятное… — И он развернул перед ними последовательный ряд изображений, повествующих о событиях, только что случившихся на «Кулликки».
Элизабет отпрянула.
— Значит, Марк теперь на свободе и у него в руках все необходимое оборудование?
— Однако он лишился базы для атаки на Надвратный Замок и всех своих соратников, — заметил Дионкет. — Это радостное известие. Даже вкупе со своей адской машиной Враг не сможет разрушить крепость. К тому же король принял дополнительные меры, чтобы больше не повторилась трагедия, случившаяся в лагере шахтеров.
Элизабет нахмурилась.
— Надеюсь, что наш проект надежно огражден от всяких косвенных поползновений?
— Король заявил, что он держит этот вопрос под контролем, — ответил Минанан. — Загвоздка только с диспрозием, все остальное в полном комплекте уже находится на монтажной площадке. Через несколько дней будут закончены работы в Фенноскандии. По мнению короля, деформатор будет запущен в течение недели, как раз во время Великого Турнира.
— Это было бы замечательно. — Элизабет вновь прикрылась защитным экраном. — Золотое поле, как мне кажется, расположено слишком далеко от Надвратного Замка, хотя, конечно, есть аэроплан…
Втроем они зашли в грот — неглубокую пещеру, где в углу журчал маленький родничок. Перед самым входом густо росли папоротники, воздух был наполнен благоуханием резеды. Масляный светильник, подвешенный на дереве, тускло освещал заросли, выступающие из мрака скалы, и две украшенные резьбой каменные скамьи.
— Брат Еретик, — подал голос Дионкет, — ты что-то скрываешь от нас. Что там еще в королевском послании?
Минанан не смог утаить от друзей всколыхнувшей его тревоги. Могучие плечи опустились, он тяжко и громко вздохнул.
— Король захватил «Кулликки». В живых остались двадцать два человека. Все они подняли бунт против Ремиларда, однако Ангелу Бездны, как вы знаете, удалось ускользнуть. Бывший революционер по имени Манион утверждает, что следующим ходом, который сделает Враг, будет соглашение с фирвулагами. Они попытаются организовать грандиозное метаобъединение, во главе его встанет сам Ремилард.
Дионкет взорвался от смеха.
— Это же нелепица! Фирвулаги никогда не позволят низкорожденному командовать собой. Тем более такому!..
— Я вижу, ты не избавился от некоторых древних иллюзий, — ответил Минанан. — Ангел Бездны не может оказаться простым наблюдателем во время прихода Мрака.
Лорд-целитель воскликнул:
— Но ведь «маленький народ» не идиоты! Стоить разрешить Ремиларду овладеть сознанием целого народа, и они рискуют навеки попасть к нему в рабство. Айфа и Шарн обладают метапсихическими способностями — их достаточно, чтобы успешно противостоять мощи Эйкена. Им не нужна подмога от галактического разбойника.
— Да, в том случае, если фирвулаги обладают программой организации грандиозного, космических масштабов метаобъединения, — тихо сказала Элизабет. — Если они в состоянии структурировать его в систему, умеют складывать не только единичные сознания, но и группы, и, самое главное, умеют эффективно управлять подобным организмом… У нас есть убедительные свидетельства, что фирвулаги уже делали попытки создать подобное согласие, но воспроизвести нечто исполинское, мне кажется, им не под силу. Самим!.. Они от природы крайние индивидуалисты, и стоит их загнать в угол, каждый начинает спасаться в одиночку. Вот почему Суголл и Катлинель так рьяно выступают за мир — они не верят, что в обозримом будущем Шарн и Айфа смогут на равных бороться с королем, с его вышколенными, дисциплинированными солдатами. Бороться пока не готовы, но если случится большая война, от Нионели камня на камне не останется. Ладно, Бог с ними, ревунами… Теперь ситуация меняется — если Марк предложит свои услуги в налаживании метасогласия в обмен на помощь в сокрушении Надвратного Замка, то…
— Именно этого и боится король, — кивнул Минанан. — Врагам нужно только время, и оно у них есть. Королевская парочка хорошо обдумает предложение Ремиларда — свобода выбора у них есть. И все-таки Эйкен уверен
— они примут его предложение.
— Непременно, — задумчиво заметила Элизабет. Она разглядывала свои руки — вот обручальное колечко, священный символ, запрещающий ей возвращаться в эпоху Галактического Содружества. Точно такое же носил Лоуренс. Теперь оно тускло поблескивало в дрожащем свете лампадки…
— Что же делать? — Дионкет развел руками.
— Бежать, — коротко отозвался Минанан.
— В Галактическое Содружество? — засмеялась Элизабет. — Если Марк сговорится с фирвулагами, то объединенной мощи восьмидесяти тысяч духов и церебрального генератора будет вполне достаточно, чтобы по камешку разнести Надвратный Замок. Ему даже не надо окружать его — вспомните, как он разрушил Гибралтарский перешеек и расправился с Фелицией: создаст психокинетический канал и прямо из Нионели нанесет удар…
— Элизабет, я не имел в виду «врата времени», — возразил Еретик. — Я от имени Партии мира попросил короля передать «Кулликки» нам. Он согласился, более того, обещал дать столько оружия, сколько пожелаем. Отборная команда из рыцарей тану и людей обеспечит нашу безопасность — они уже отправлены на Сену. Сначала мы доберемся до Гории, оттуда на запад, в обратный путь. Через океан к островам Блаженства. Все оставшиеся в живых североамериканцы заявили, что поддерживают эту идею и полностью отдают себя в распоряжение нашей партии.
Элизабет ничего не ответила. Дионкет, словно взывая к небу, поднял руки.
— Счастливые острова!.. Манящий заповедный край, о котором рассказывают наши древние легенды. Земля вечной молодости… Мы за оставшуюся до турнира неделю вполне можем вылечить больных детей — и в дорогу!
Минанан добавил:
— Наш миролюбивый народ успеет за это время добраться из Нионели до Гории. Сначала Западным трактом, затем на баржах вниз по Лаару. Я испрошу разрешения у короля использовать «ропланы» для эвакуации тех, кто остался в Пиренеях. И отсюда, от Черной Скалы…
Элизабет иронически добавила:
— Скоренько дадим деру, пока Эйкен будет сражаться с фирвулагами, а Ремилард начнет расстреливать детей поодиночке.
— Король согласился, что наш план — отличный выход из сложившегося положения, — запротестовал Минанан. — Он заявил, что будет чувствовать себя куда более уверенно, когда будет знать, что ты, дети и весь наш народ сохранят свои жизни во время войны с Мраком. Еще добавил, что если кто-то в состоянии защитить Многоцветную Землю, то это только он. И сказал, что в любом случае отыщет возможность вознаградить нас троих за все, что мы сделали для блага королевства. Он всегда будет помнить, что мы спасли его после сражения на Рио-Дженил и вылечили.
— Я не поплыву с вами на «Кулликки», — сказала Элизабет.
— Это твой долг! — воскликнул Дионкет. — Без тебя мы не сможем поднять этих детишек к вершинам оперантского искусства.
— Лорд-целитель. — Элизабет поставила мысленную защиту и сразу как бы отгородилась от товарищей. — У меня недостанет мужества начать все сначала на ваших благословенных островах. Я уже достаточно набегалась за свою жизнь. Я выучила тебя и Крейна всему, что знала сама. Разумеется, это сокращенный курс — дети, конечно, не станут полноценными оперантами с точки зрения требований эпохи Галактического Содружества, но они будут вполне работоспособны. Используя модифицированную программу, подаренную Марком, вы можете перестроить разум любого ребенка так, что он никогда не будет нуждаться ни в каком торквесе.
— Но мы нуждаемся в тебе! — Дионкет был явно обескуражен.
— Нет, — возразила она. — Почему вы не стараетесь понять? Наверно, потому, что просто не хотите этого сделать. Я открою сознание — все, без утайки — тогда вы, может быть, поймете и не станете противиться.
— Элизабет, мы все любим тебя и желаем, чтобы ты была с нами, — сказал Минанан.
— Так же, как и Эйкен. Я решила остаться с ним. Я попытаюсь помочь ему всем, чем могу, в предстоящей войне.
— Он даже не заикался об этом, — заявил Минанан. — Тебя отчаяние толкает к подобному решению. Вовсе не любовь!..
— Ну и что из того. — Она вновь закрылась. — Такова моя судьба. Видит Бог, я не жалела сил, чтобы всем вам было хорошо. Мне надоело быть добренькой, заботливой, сюсюкающей нянечкой. Хочу помочь Эйкену хотя бы потому, что он никогда не попросит меня об этом. Ему-то прекрасно известно, что я никакая не святоша, не духовная абстракция, нечто вроде земного воплощения вашей премудрой Богини, посланной на землю, чтобы дарить светом, оберегать своих чад, наставлять их и вести по Славному Пути. Я, — она потыкала себя пальцем в грудь, — обыкновенная женщина. Я просто посижу рядом с Эйкеном, займусь сама собой…
— Элизабет, опомнись! — воззвал Минанан. — Ты должна быть с нами. Нам предстоит великое деяние!..
— Неужели? — спросила она. Прежде чем они поняли, что случилось, она нараспашку открыла свое сознание, и они узрели негасимое пламя. — Я устала от этого, друзья. Я больше не могу быть святой, всезнающей… Я выполнила обещание, данное вам в доме целителей в Мюрии во время Великого Потопа. На какой-то срок я сумела притушить огонь, полыхающий во мне… Вы считали меня духовной наследницей и последовательницей Бреды, но я плохо подхожу к этой роли. Меня совсем не устраивает роль Марка Ремиларда, какую он исполнял в эпохе Галактического Содружества.
«Подобно мне он мог бы сделать много доброго его мечты о силе о бессмертии оказались ненужными все отвернулись от него почему он не был Джеком таким же блаженным почему судьба разлучила нас с Лоуренсом почему я слишком слаба почему он слишком силен если Бог существует почему он допустил чтобы страдающее сознание мучилось от непонимания самого себя почему он отказал мне в любви почему я так боюсь его почему вы не позволяете бросить все…»
— Не надо! — в один голос вскрикнули Минанан и Дионкет.
Женщина бросилась прочь из грота, побежала по тропинке к дому.
— Значит, Крейн был прав, — совладав с болью, успокоившись, сказал Минанан. — Это так удивительно…
Дионкет взглянул на него.
— У меня сегодня выдался тяжелый день. Завтра будет еще труднее. Сплошная напряженка!.. Когда мне можно связаться с тобой насчет эвакуации детей и целителей с Черной Скалы? Не беспокойся за Элизабет. Она не совершит опрометчивых поступков. Пойду посплю. Когда наступит срок, свяжешься со мной…
Они не спеша направились к домику. Издалека долетали пронзительно-волнующие звуки флейты.
9
Светало…
Впереди был день Великого Турнира.
— Я не могу! — испугалась она. — Я недостойна подобной чести.
— Не глупи, малышка, — ответил мастер генетики Грег-Даннет. — Ты — моя гостья, мое самое замечательное достижение. Ты займешь место рядом со мной. Тебе понравится…
Что поделаешь — маленькая обаятельная женщина вздохнула, потом с помощью слуг села на покорного гнедого халика и в составе торжественной процессии двинулась к западным, украшенным цветастым балдахином с вышитыми гербами воротам города.
В предрассветных сумерках ослепительное многолюдное шествие выступило из Нионели. Во главе его на белоснежном халике, в таких же светлых, молочного цвета, украшенных серебристой чеканкой доспехах ехал лорд Суголл. Он — хозяин великого праздника. Следом за ним слуги вели под уздцы черного как смоль жеребца-халика, на котором восседала леди Катлинель в роскошном, отливающем перламутром платье. По правую руку от нее располагались Шарн и Айфа, облаченные в богато украшенные драгоценными камнями обсидиановые кольчуги; слева от благородной дамы ехали король Эйкен-Луганн и миссис Элизабет Орм, которая по такому случаю была одета в подаренный Бредой розоватый с черным наряд, на лице — темная вуаль. Следом за королевскими особами двигались высшие должностные лица славного города Нионели, где Грег-Даннет и его спутница занимали почетное срединное место. За ними, выстроенные в отдельные каре, бок о бок, но с заметным промежутком, ехали члены Высокого Стола — слева и члены Карликового Совета
— справа. Потом смешанной толпой тянулась знать обеих ветвей диморфной расы, рыцари тану и следом — прочее, не принимающее участия в турнире население. Жители Нионели замыкали шествие — у каждого из них в руках была зеленая ветвь, на шляпах — букетики полевых цветов. Все мутанты позаботились принять самый привлекательный вид.
В прохладном утреннем, как бы посвечивающем золотистом воздухе стоял ровный гул. Это простолюдины-фирвулаги, заполнившие трибуны за рекой, мысленно возносили хвалы Тэ по случаю Рождения дня. В прежние годы, когда ритуальные сражения разворачивались вблизи столицы тану Мюрии, где соль выступала из земли, сотрясавший слышимый и неслышимый эфир гул был куда мрачнее, заунывнее, пронзительнее — в нем чувствовалась неразделенная мука, тоска по оставленной родине. Здесь же, на Золотом поле, среди цветущих лугов и частых липовых рощиц, под сопровождение множества певчих птиц, тем же благоговейным пением встречавших рассвет, что и экзотики, рассветный хор фирвулагов звучал веселее, энергичнее и более походил на бодрое жужжание добродушной исполинской пчелы.
Услышав знакомый гул своих сородичей, заулыбалась даже суровая знать фирвулагов — так, под дружное мычание «маленького народа», процессия наконец вступила на славное Золотое поле. Трибуны, отданные фирвулагам, были набиты битком, в то время как секторы, отведенные для людей и тану, были наполнены едва ли на треть.
— Какая прелесть! Все вокруг блестит!.. — восхищенно воскликнула соседка мастера-генетика. — Погода как по заказу — утро свежее, ветра нет. И облака!.. Как по заказу… Великая Тэ, что же это такое — я каждый барашек на тучах различаю! Великий мастер, что со мной? Я все вижу: каждый цветок в букетах на шляпах наших горожан, каждый камешек на доспехах благородных сеньоров. Добрый Греги, что со мной?.. Я вижу знамена над трибунами. Каждую кисточку…
— Стереоскопическое зрение, моя милая, — замечательная штука, — ответил крайне довольный Грег-Даннет. — Это тебе не скудное одноглазие. Ты теперь можешь видеть глубину пространства. Оценить расстояние… Одним словом, двигаться ловчее, смелее. Ты счастлива?
Девушка чуть зарумянилась и кивнула.
Монархи, разместившиеся каждый в своем отделении, встали, повернулись к востоку, к холмам за Нионелью.
— Передать не могу, как я счастлива, как благодарна тебе, Греги, — сказала спутница мастера-генетика. Она скосила взгляд, чтобы еще раз убедиться, что все вокруг обращают на нее внимание. На голове у нее был приколот флердоранж с частой серебристой вуалью. — А я действительно красивая?
Грег-Даннет, в былые годы известный дамский угодник, со смаком поцеловал кончики пальцев.
— Более чем. Ты — ослепительна.
Девушка все еще робела, старалась скрыть клокочущую в душе радость.
— О Греги, если бы только мой Тони мог видеть меня! Дождусь ли я его когда-нибудь!
— Через несколько дней, — успокоил ее мастер. — Король шепнул мне, что порученная ему работа близится к завершению. Думаю, вы встретитесь еще до окончания турнира… Теперь будь внимательна — Короли очистят небо от туч… Говорят, задумано оригинально, некий символ Великого Перемирия. — Он хихикнул. — В любом случае прошибает до слез.
Невысокая фигурка в золоченых доспехах и массивный коренастый великан в черной броне на миг замерли, потом каждый поднял и потряс своим оружием
— король Эйкен-Луганн копьем, Шарн — священным мечом. Фотонные ружья яркими лучами ударили в низкую полупрозрачную облачность. Разрывы, образовавшиеся в тучах, начали стремительно разрастаться. Небо очистилось, и первые лучи солнца осветили Золотое поле… Так было миллионы лет на древней земле Дуат, тысячу лет этот торжественный обряд повторялся на первобытной Земле. В полном согласии с традицией туман, затянувший даль, начал быстро таять. Общий хор фирвулагов, тану и людей затянул праздничный гимн:
Впереди был день Великого Турнира.
— Я не могу! — испугалась она. — Я недостойна подобной чести.
— Не глупи, малышка, — ответил мастер генетики Грег-Даннет. — Ты — моя гостья, мое самое замечательное достижение. Ты займешь место рядом со мной. Тебе понравится…
Что поделаешь — маленькая обаятельная женщина вздохнула, потом с помощью слуг села на покорного гнедого халика и в составе торжественной процессии двинулась к западным, украшенным цветастым балдахином с вышитыми гербами воротам города.
В предрассветных сумерках ослепительное многолюдное шествие выступило из Нионели. Во главе его на белоснежном халике, в таких же светлых, молочного цвета, украшенных серебристой чеканкой доспехах ехал лорд Суголл. Он — хозяин великого праздника. Следом за ним слуги вели под уздцы черного как смоль жеребца-халика, на котором восседала леди Катлинель в роскошном, отливающем перламутром платье. По правую руку от нее располагались Шарн и Айфа, облаченные в богато украшенные драгоценными камнями обсидиановые кольчуги; слева от благородной дамы ехали король Эйкен-Луганн и миссис Элизабет Орм, которая по такому случаю была одета в подаренный Бредой розоватый с черным наряд, на лице — темная вуаль. Следом за королевскими особами двигались высшие должностные лица славного города Нионели, где Грег-Даннет и его спутница занимали почетное срединное место. За ними, выстроенные в отдельные каре, бок о бок, но с заметным промежутком, ехали члены Высокого Стола — слева и члены Карликового Совета
— справа. Потом смешанной толпой тянулась знать обеих ветвей диморфной расы, рыцари тану и следом — прочее, не принимающее участия в турнире население. Жители Нионели замыкали шествие — у каждого из них в руках была зеленая ветвь, на шляпах — букетики полевых цветов. Все мутанты позаботились принять самый привлекательный вид.
В прохладном утреннем, как бы посвечивающем золотистом воздухе стоял ровный гул. Это простолюдины-фирвулаги, заполнившие трибуны за рекой, мысленно возносили хвалы Тэ по случаю Рождения дня. В прежние годы, когда ритуальные сражения разворачивались вблизи столицы тану Мюрии, где соль выступала из земли, сотрясавший слышимый и неслышимый эфир гул был куда мрачнее, заунывнее, пронзительнее — в нем чувствовалась неразделенная мука, тоска по оставленной родине. Здесь же, на Золотом поле, среди цветущих лугов и частых липовых рощиц, под сопровождение множества певчих птиц, тем же благоговейным пением встречавших рассвет, что и экзотики, рассветный хор фирвулагов звучал веселее, энергичнее и более походил на бодрое жужжание добродушной исполинской пчелы.
Услышав знакомый гул своих сородичей, заулыбалась даже суровая знать фирвулагов — так, под дружное мычание «маленького народа», процессия наконец вступила на славное Золотое поле. Трибуны, отданные фирвулагам, были набиты битком, в то время как секторы, отведенные для людей и тану, были наполнены едва ли на треть.
— Какая прелесть! Все вокруг блестит!.. — восхищенно воскликнула соседка мастера-генетика. — Погода как по заказу — утро свежее, ветра нет. И облака!.. Как по заказу… Великая Тэ, что же это такое — я каждый барашек на тучах различаю! Великий мастер, что со мной? Я все вижу: каждый цветок в букетах на шляпах наших горожан, каждый камешек на доспехах благородных сеньоров. Добрый Греги, что со мной?.. Я вижу знамена над трибунами. Каждую кисточку…
— Стереоскопическое зрение, моя милая, — замечательная штука, — ответил крайне довольный Грег-Даннет. — Это тебе не скудное одноглазие. Ты теперь можешь видеть глубину пространства. Оценить расстояние… Одним словом, двигаться ловчее, смелее. Ты счастлива?
Девушка чуть зарумянилась и кивнула.
Монархи, разместившиеся каждый в своем отделении, встали, повернулись к востоку, к холмам за Нионелью.
— Передать не могу, как я счастлива, как благодарна тебе, Греги, — сказала спутница мастера-генетика. Она скосила взгляд, чтобы еще раз убедиться, что все вокруг обращают на нее внимание. На голове у нее был приколот флердоранж с частой серебристой вуалью. — А я действительно красивая?
Грег-Даннет, в былые годы известный дамский угодник, со смаком поцеловал кончики пальцев.
— Более чем. Ты — ослепительна.
Девушка все еще робела, старалась скрыть клокочущую в душе радость.
— О Греги, если бы только мой Тони мог видеть меня! Дождусь ли я его когда-нибудь!
— Через несколько дней, — успокоил ее мастер. — Король шепнул мне, что порученная ему работа близится к завершению. Думаю, вы встретитесь еще до окончания турнира… Теперь будь внимательна — Короли очистят небо от туч… Говорят, задумано оригинально, некий символ Великого Перемирия. — Он хихикнул. — В любом случае прошибает до слез.
Невысокая фигурка в золоченых доспехах и массивный коренастый великан в черной броне на миг замерли, потом каждый поднял и потряс своим оружием
— король Эйкен-Луганн копьем, Шарн — священным мечом. Фотонные ружья яркими лучами ударили в низкую полупрозрачную облачность. Разрывы, образовавшиеся в тучах, начали стремительно разрастаться. Небо очистилось, и первые лучи солнца осветили Золотое поле… Так было миллионы лет на древней земле Дуат, тысячу лет этот торжественный обряд повторялся на первобытной Земле. В полном согласии с традицией туман, затянувший даль, начал быстро таять. Общий хор фирвулагов, тану и людей затянул праздничный гимн: