Николс Стэн. Хранители Молнии

   Страйк почувствовал, что ее слова находят в его душе отклик. Лучше перевести разговор на другую тему.
   Рядовой неподалеку что-то крикнул. Страйк не смог разобрать слов. Остальные солдаты тоже начали кричать.
   Навстречу, скача во весь опор, неслись Джап и Калтмон.
   Страйк привстал на стременах:
   — Что за…
   И тут он увидел преследующую разведчиков человеческую толпу. Люди были во всем черном, в длинных сюртуках, бриджах из грубой шерсти и высоких кожаных сапогах. У Страйка сложилось впечатление, что числом их было столько же, сколько и Росомах. Разворачиваться в атаку времени не было.
   — Сомкнуть ряды! — проревел он. — Ко мне! Сомкнуться!
   Солдаты рванулись вперед, смыкаясь вокруг своего командира. Они быстро сформировали защитный полукруг лицом к врагу. Носилки с Меклуном оказались внутри полукруга. Все обнажили мечи.
   Завидев отряд, преследователи Джапа и Калтмона замедлили ход, тем самым позволив разведчикам еще больше оторваться. Но люди по-прежнему наступали. При этом они рассеивались, переходя от строя к линии.
   — Держаться до последнего! — приказал Страйк. — Никого не пропускать, не отступать!
   — Как будто мы когда-то отступали, — мрачно пошутила Коилла.
   Это смахивало на юмор висельника. Настраиваясь на сражение, она проворно рассекла воздух мечом.
   Под подбадривающие возгласы товарищей Джап и Калтмон на взмыленных конях доскакали до Росомах.
   Двумя ударами сердца позже накатили люди. Как приливная волна во время шторма…
   В последний момент лошади с обеих сторон развернулись, так что всадники сошлись бок о бок.
   Страйк оказался лицом к лицу с очень бородатым, с виду прошедшим огонь и воду противником. В глазах у того горела неутолимая жажда крови. Он бешено размахивал топориком, но действовал не столько точно, сколько энергично.
   Перегородив тропу, Страйк сделал ответный выпад. Лошадь противника попятилась, в результате меч прошел в воздухе над плечом человека, не причинив ему никакого вреда. Страйк быстро отдернул клинок и парировал выпад врага. Они обменялись полудюжиной ударов, оружие звенело. Человек вытянул руку с топориком так далеко, что потерял координацию. Страйк рубанул по открытой руке. Ладонь, все еще сжимающая топор, упала на землю.
   Обливаясь кровью и ревя от боли, человек принял новый, смертельный удар в грудь и рухнул.
   Страйк занялся вторым как раз в тот момент, когда Коилла вывела из строя своего первого противника. Она извлекла лезвие из тела как раз вовремя, чтобы успеть заново взмахнуть клинком. Ее удар остановил выпад со стороны коренастого мускулистого человека, вооруженного палашом. Отбив еще несколько выпадов, она размахнулась и со свистом направила меч в голову человека. Тот пригнулся и избежал удара.
   Не делая паузы, Коилла опять атаковала, на этот раз целясь ниже. Проявляя неожиданную проворность, человек отклонился в седле, так что лезвие опять пронзило воздух. Удерживая противника на расстоянии, Коилла свободной рукой вытащила из-за пояса нож. Метнув его из-под руки, она пронзила противнику сердце.
   Слева от Страйка сражался Хаскер — держа меч обеими руками и начисто забыв о болтающихся поводьях, клал врагов направо и налево. Он раскалывал черепа, рассекал грудные клетки, отрубал руки и ноги. Повсюду обнажалось розовое мясо, трещали кости, лились рубиновые дожди. На пике кровожадной ярости, Хаскер не делал различия между людьми и животными, его меч резал одинаково и лошадей, и всадников.
   В этом вопящем, волнующемся, как море, хаосе, небольшая группка атакующих попыталась обойти защитный барьер, чтобы напасть на Росомах с тыла. Этими занялись Элфрей и пара рядовых. Битва кипела в непосредственной близости от носилок с Меклуном. Но ни грохот копыт, ни падающие кругом трупы не в силах были расшевелить бесчувственное тело.
   Едва не сбитый сокрушающим ударом дубинки с коня, Элфрей выпрямился и рубанул по подпруге вражеского коня. Человек сполз набок и упал на землю. Пока он пытался подняться, оставшаяся без седока лошадь затоптала его.
   Присоединившись к защищающим тыл, Джап напал сбоку на одного из двоих всадников, которые загнали в угол Элфрея. Дворф и человек скрестили мечи. Заставив противника отвести руку, Джап завершил удар, воткнув холодную сталь в грудную клетку врага.
   Меч очередного противника пришел в соприкосновение с мечом Страйка и отлетел в сторону. Страйк ответил сокрушающим ударом по шее врага. Следующий, кто занял место этой жертвы, также протянул недолго. Он лишь дважды успел обменяться ударами, а потом свирепый меч Страйка исполосовал ему лицо. Человек завыл.
   Орудуя мечом и кинжалом, Коилла удерживала на расстоянии сразу пару нападающих. Заходя с двух сторон, те образовали вокруг нее что-то вроде клещей. Один получил удар длинным лезвием поперек горла. Секундой спустя второй остановил грудью полет короткого лезвия.
   Избавившись от противников, Коилла переключила внимание на Страйка. Тот теперь сражался с костлявым, долговязым типом, прыщавым и с волосами песочного цвета. Она рассудила, что противник Страйка — наверное, подросток. Его неумелые движения выдавали непривычку к сражениям. Страх юноши, казалось, можно было пощупать руками.
   Страйк положил этому конец размашистым ударом в грудную клетку. Нанесенный с хирургической точностью следующий удар исполнил роль гильотины. Голова человека отлетела. Лицо Коиллы испещрили красные точки от кровавого фонтана.
   Проведя тыльной стороной ладони по глазам, Коилла сплюнула, чтобы прочистить горло. Это было чисто рефлекторное действие. Она сделала это не с большим отвращением, чем если бы во рту у нее была дождевая вода.
   — С ними покончено, Страйк.
   Капитан не нуждался в этом подтверждении. Человеческие трупы валялись повсюду. В живых остались немногие. Они еще пытались сопротивляться, но им было от этого только хуже. Хаскер лупил одного из них по голове чем-то, весьма напоминающим дубину. Но при более близком рассмотрении становилось ясно, что это человеческая рука с торчащей из липкой плоти белой костью.
   Жалкая кучка верховых пыталась скрыться с поля боя. Примерно треть Росомах с победоносными воплями бросилась в погоню. Страйк прикрикнул на них, и они хоть и неохотно, но прекратили преследование. Уцелевшие люди скрылись из поля зрения.
   Элфрей опустился на колени возле носилок Меклуна. Отряд начал подбирать разбросанное оружие и перевязывать раны. Хаскер и Джап подошли к Страйку и Коилле.
   — Похоже, мы не понесли серьезных потерь, — заметил Джап.
   — Ничего удивительного, — оскалился Хаскер. — Они дрались, как щенки.
   — Это крестьяне, а не бойцы. Судя по их виду, зилоты Уни, скорее всего, из Поля Ткачей. Вряд ли среди них найдется хоть один настоящий воин.
   — Но ты этого не знал, — осуждающе буркнул Хаскер.
   — К чему ты клонишь? — вскинулся Джап.
   — Ты привел их прямо к нам. Каким надо быть идиотом, чтобы действовать таким образом? Ты подверг опасности весь отряд.
   — А что, по-твоему, я должен был делать, дубина ты стоеросовая?
   — Ты должен был отвлечь их на себя, увести отсюда в другое место.
   — Для чего? Мы с Калтмоном должны были затеряться вон там? — Он махнул рукой в сторону пустыни. — Или сдаться им, чтобы прикрыть тебя?
   Хаскер ответил яростным взглядом:
   — Не велика была бы потеря.
   — Катись к черту! Это боевая дружина, если ты еще не забыл! Мы должны держаться вместе!
   — Если мне придет конец, тебе непоздоровится!
   — Эй! — Коилла решила положить конец перебранке. — А не закрыть ли вам обоим рот хотя бы на время, чтобы нам успеть убраться отсюда?
   — Она права, — сказал Страйк. — Может быть, сюда направляются еще люди. Нам не известно, сколько их окажется. Крестьяне они или нет, но если их много, нам придется несладко. Где вы столкнулись с ними, Джап?
   — Преграда на дороге, — угрюмо ответил тот. — Там, дальше.
   — Значит, надо искать обходной путь.
   — Опять потерянное время, — буркнул Хаскер.
   Тени удлинялись. Еще пара часов — и придется двигаться в темноте. Эта перспектива не слишком радовала Страйка — учитывая, что по пути попадаются ошалевшие человеческие толпы.
   — Я удваиваю количество разведчиков, которые поедут вперед, — решил он, — а четверо будут прикрывать нас с тыла. Ты за это отвечаешь, Хаскер. Передовых разведчиков я организую сам. Выполняй!
   Нахмурившись, сержант пошел прочь.
   — Пойду проверю, как там Меклун, — сказал Страйк Коилле и Джапу. — А вы двое ведите колонну, но до тех пор, пока не отбудут разведчики, медленно.
   Он пустил лошадь трусцой. Дворф уныло посмотрел на Коиллу.
   — Плюнь, — сказала та.
   — Вначале все казалось простым; а теперь начинает осложняться, — пожаловался Джап. — К тому же ситуация опаснее, чем я рассчитывал.
   — В чем дело, ты хочешь уйти насовсем?
   Дворф задумался.
   — Да, — сказал он.

ГЛАВА 10

   Дженнеста сделала смерть женщины-эльфа быстрой — быстрой по сравнению с тем, как обычно умирали ее жертвы. Причиной было не столько чувство милосердия, сколько скука и необходимость заняться более неотложными делами.
   Спустившись с алтаря, она отвязала забрызганный кровью рог единорога, который использовала в качестве черпака. С отточенным мастерством — результатом длительного опыта — выпотрошила человеческий труп; она сделала это так быстро, что когда поднесла сердце ко рту, оно все еще билось.
   Результат оказался не более чем удовлетворительным.
   Ощутив прилив физических и магических сил, но отнюдь не в лучшем настроении, она облизала пальцы и задумалась о цилиндре. Предельный срок, поставленный ею отряду, почти вышел. Преуспели они в выполнении своей задачи или нет, настало время подвести итоги и усилить интенсивность поисков Росомах.
   Ее зазнобило. Холод проникал даже сюда, во внутреннее святилище. В большом камине разложили дрова, но до сих пор не разжигали. Дженнеста протянула руку. Воздух пронзила пульсирующая вспышка света. Пламя с ревом занялось. Нежась в его тепле, королева упрекнула себя за бессмысленное растрачивание энергии, которую только что добыла. Но как всегда, восторг по поводу умения манипулировать физическими законами пересилил.
   Она дернула за шнурок колокольчика. Появились орки-телохранители. Один нес под мышкой кусок мешковины.
   — Вы знаете, что делать, — сказала Дженнеста. Ее тон звучал безразлично, она даже не потрудилась посмотреть в их сторону.
   Орки принялись наводить порядок. Мешковину растянули на полу. Взяв тело за руки и за ноги, положили его на мешковину и прикрыли.
   Утратив к происходящему всякий интерес, Дженнеста опять дернула за шнурок звонка, на этот раз дважды.
   Выходя, орки чуть не столкнулись с еще одним служителем. Какое-то мгновение эльф с расширенными от ужаса глазами смотрел на их груз, пропитанный кровью. Однако быстро обрел контроль над собой. Его лицо приняло пустое, бесстрастное выражение.
   Служитель был новым, и Дженнесте было так же трудно угадать его пол, как и пол его недавней предшественницы. Хотя в конце это, разумеется, выяснилось. Она взяла себе на заметку, что менять слуг следует пореже. Иначе получается, что ни один не задерживается достаточно долго, чтобы как следует освоить работу.
   Получив инструкции, эльф стал помогать королеве одеваться. Дженнеста, как обычно, когда собиралась совершить экскурсию за пределы дворца, выбрала черное: обтягивающая черная амазонка и бриджи для верховой езды, поверх — высокие, до бедра, сапоги с высокими каблуками. На плечи она надела длинную, до пят, меховую накидку из медвежьих шкур. Волосы были убраны под гармоничную по цвету меховую шляпу.
   Она торопливо отослала слугу. Низко кланяясь, эльф удалился. Она не обратила на его уход никакого внимания.
   Приблизившись к столу у алтаря, Дженнеста осмотрела коллекцию уложенных кольцами хлыстов. Для завершения ансамбля выбрала один из самых любимых. Тонкая рука скользнула в петлю, королева подхватила хлыст и двинулась к двери, по пути остановилась взглянуть на себя в зеркало.
   Когда она показалась из двери, орки-телохранители встали по стойке смирно, затем сделали движение, как будто собирались следовать за ней. Она остановила их небрежным взмахом руки. Орки приняли прежние позы. Пройдя по коридору, Дженнеста подошла к лестнице, которую освещали укрепленные через каждые десять шагов факелы. Поднимаясь вверх, она почти аристократическим жестом приподняла подол плаща, чтобы не дать ему испачкаться о ступени.
   Когда она приблизилась к двери, орк-дежурный распахнул ее. Дженнеста очутилась в большом дворе, окруженном высокими стенами, с нависающими сверху башнями. Царили сумерки, воздух оказался холодным.
   В центре двора был привязан дракон. Передняя лапа у него была закована в железное кольцо размером с бочку. От кольца тянулась колоссальная цепь. Она заканчивалась у огромного дубового пня, вокруг которого обкручивалась.
   Дракон зарылся мордой в гору пищи, состоящей из сена, серы, трупов нескольких овец и других, более трудно определяемых лакомств. Чуть в стороне уже красовались груды обильного блестящего помета, в котором виднелись белые кости.
   Дженнеста приложила к носу тонкий шелковый платок.
   К ней направилась хозяйка драконов. Она была облачена в одеяние, окрашенное в разнообразные оттенки ржавого. Ее камзол и клетчатые штаны были каштанового цвета, из очень мягкого материла. Костюм завершали сапоги до колен, цвета красного дерева, с голенищами из замши. Исключение составляли вдетое в шляпу с узкими полями бело-серое перо, а также тонкие золотые цепочки на шее и запястьях. Необычно высокая даже по стандартам своего вида, она выступала гордо, почти высокомерно.
   Раса хозяек драконов всегда вызывала в Дженнесте острый интерес. Этих шоколадок она еще никогда не пробовала. Однако они вызывали в ней и некоторое, впрочем, раздражающее ее, уважение. По крайней мере, это чувство она питала к ним в той мере, в какой способна была питать к кому бы то ни было, кроме себя. Может быть, свою роль играло и то, что шоколадки тоже были гибридами, отпрысками союзов между эльфами и гоблинами.
   — Глозеллан, — произнесла Дженнеста.
   — Ваше величество? — Хозяйка драконов слегка поклонилась — одной только головой.
   — Вы провели совещание?
   — Да.
   — И мои приказания поняты?
   — Вы желаете, чтобы мы начали розыск пропавшей дружины на драконах. — Шоколадка говорила высоким, режущим слух голосом.
   — Совершенно верно, надо разыскать Росомах. Я послала лично за тобой, чтобы подчеркнуть, насколько жизненно важна ваша миссия.
   Если Глозеллан и показалось странным, что королева объявляет охоту на своих собственных подчиненных, она ничем это не выдала.
   — Если мы их найдем, что делать тогда, миледи?
   Дженнесте не понравилось это если, однако она оставила словечко без комментариев.
   — Тогда тебе и другим хозяйкам драконов надо будет взять инициативу в свои руки. — Королева тщательно выбирала слова. — Если вы увидите дружинников в таком месте, где их можно схватить, следует известить наши наземные силы. Но если будет хотя бы малейшая возможность того, что Росомахи могут скрыться, то их следует уничтожить.
   Тонкие, как проволоки, бровки Глозеллан изогнулись удивленной дугой. Однако она почла за лучшее воздержаться от более развернутых комментариев. И уж тем более от возражений.
   — Если не будет другого выхода, кроме как убить их, немедленно известите меня, — продолжала Дженнеста, — и охраняйте их останки — если понадобится, ценой ваших собственных жизней — до прибытия главных сил.
   Она была уверена, что цилиндр в состоянии выдержать жар драконьего пламени. Точнее, она в этом почти не сомневалась. Однако элемент неизбежного риска всё равно имелся.
   Дракон шумно грыз овечий позвоночник.
   Подумав немного над только что сказанным, Глозеллан ответила:
   — Мы собираемся искать маленькую группу. Нам не известно точно, где они находятся. Найти их будет нелегко. Только если летать низко, появится какой-то шанс. Но в низком полете мы уязвимы.
   Терпению Дженнесты пришел конец.
   — Почему все только и делают, что создают мне проблемы? — резко произнесла она. — Мне нужны решения, а не проблемы! Делайте как сказано!
   — Да, ваше величество.
   — Нечего стоять! За дело.
   Шоколадка кивнула, повернулась и вспрыгнула на дракона. Ловко взобравшись в седло, она подала сигнал стражнику-орку у противоположной стены. Тот приблизился с деревянным молотком в руке. Несколько тяжелых ударов по железному кольцу — и цепь больше не удерживала дракона. Стражник отошел на безопасное расстояние.
   Глозеллан, обхватив тонкими руками драконью шею, подалась вперед. Чудовище закрутило головой. Гигантское, похожее на пещеру ухо оказалось прямо напротив лица хозяйки. Она пошептала.
   Жилистые крылья с кожаным пощелкиванием расправились и ударили по воздуху. Гигантские мускулы на ногах и боках выпятились, как покрытые чешуей валуны. Крылья захлопали, сперва вяло, потом все быстрее и энергичнее. Смещенные воздушные массы обрушились на внутренний двор.
   Когда дракон отрывался от земли, Дженнеста придержала шляпу, а ее плащ закрутился. Казалось, гигантское животное просто не в состоянии взлететь. Однако чудо свершилось, сочетав нелепую громоздкость с удивительной грацией.
   На несколько секунд животное неподвижно зависло в воздухе. Дракон взмахивал могучими крыльями, в высшей точке крылья доходили до половины высоты замка. Молодая луна и звезды частично скрылись за громоздким силуэтом с зазубренными краями. Потом животное возобновило подъем, направилось в сторону Таклакамира и скрылось из вида.
   Дверь, через которую прежде вошла Дженнеста, отворилась. Появился генерал Кистан в сопровождении королевской охраны. Он был бледен.
   — Вы получили какие-либо сведения о разыскиваемых?
   — Да… и нет, ваше величество.
   — Я не в настроении для загадок, генерал. Скажите прямо. — Дженнеста нетерпеливо постучала себя по ноге рукояткой хлыста.
   — Я получил сообщение от капитана Делоррана.
   Ее глаза сузились.
   — Продолжайте.
   Из кармана мундира генерал выудил квадратик сложенного пергамента. Несмотря на холод, Кистан истекал потом.
   — Сообщение Делоррана на первый взгляд может показаться не совсем тем, что желает услышать ваше величество.
   Одним молниеносным движением руки Дженнеста размотала хлыст.
 
   Ночь была лунная и звездная. Жаркий воздух приятно охлаждался легким бризом.
   Он стоял у входа в большой дом. Изнутри доносились звуки.
   Страйк огляделся. Ничто не нарушало тишину и не предвещало угрозы. Уже само по себе это казалось чем-то непостижимым. Нормальность вызывала у него тревогу.
   Неуверенно он потянулся к ручке.
   Но прежде чем успел коснуться ее, дверь отворилась сама собой.
   Волна света и звука чуть не сбила его с ног. На фоне яркого света четко вырисовывалась фигура. Черты были неразличимы, он видел лишь чернильный силуэт. Фигура двигалась на него. Он инстинктивно потянулся за мечом.
   Силуэт превратился в ту женщину-орка, с которой он встретился в прошлый раз. Или вообразил, что встретился. Или ему это приснилось. Она была так же красива, так же горделива, и глаза ее поблескивали таким же мягким металлическим блеском.
   Страйк опешил. Она — тоже, но в меньшей мере.
   — Ты вернулся, — произнесла она.
   Он попытался составить какой-то банальный ответ.
   Она улыбнулась:
   — Заходи, праздник в самом разгаре.
   Он позволил ей ввести себя в большой зал.
   Там было не протолкнуться от орков, и только от них. Орки, пирующие за длинными столами, уставленными угощеньями и напитками. Орки, с головой ушедшие в добродушную беседу. Орки смеющиеся, распевающие песни, наслаждающиеся шумными играми и грубыми шутками.
   В толпе сновали женщины. Они разносили большие кувшины с элем и красным вином, корзины с фруктами и блюда с тушеным мясом. Посреди помещения, разложенный на сланцевых блоках, пылал огонь. Над ним на длинных шампурах жарилась дичь. Дым с пляшущими искрами уходил в отверстие в крыше. Горящие ароматические палочки наполняли комнату таинственными благовониями, которые смешивались с мириадами других запахов. Среди них Страйк ощутил и сладкий, острый запах кристаллов.
   В дальнем конце зала взрослые мужчины возлежали на звериных шкурах. Они пили и хохотали над непристойными шутками. В противоположной стороне бойкие подростки предавались шуточному сражению на деревянных мечах и затупленных кинжалах. Барабаны выбивали веселые ритмы. Между взрослыми носились малыши. Оглашая воздух громкими воплями, они играли в пятнашки.
   Многие смотрели на Страйка добродушно — хотя он и был среди них чужаком.
   — Повеселись с нами, — взяв с подноса проходящего мимо слуги кубок, женщина отпила из него. Потом передала кубок Страйку.
   Страйк сделал большой глоток. Это оказался подогретый эль с пряностями и медом, и вкус у него был удивительный. Страйк выпил до дна.
   Женщина придвинулась ближе.
   — Где ты был все это время? — спросила она.
   — Вопрос непростой. — Он поставил кубок на стол. — Не уверен, знаю ли я сам ответ на него.
   — Ты опять окутываешь себя тайной.
   — Это на тебя и на это место я смотрю как на тайну.
   — Нет ничего таинственного ни во мне, ни в этом месте.
   — Не знаю.
   Добродушно-насмешливо она покачала головой:
   — Но ты же ведь здесь.
   — Для меня это ничего не доказывает. Где это «здесь»?
   — Вижу, со времени нашей первой встречи ты ничуть не изменился. Все такой же эксцентричный. Пойдем со мной.
   Она провела его через весь зал. Они оказались у другой двери, поменьше. Дверь выходила на улицу, но не с парадной стороны дома, а с противоположной. Это было что-то вроде черного хода. Прохладный ночной воздух действовал отрезвляюще, а когда они закрыли дверь, звуки изнутри почти перестали до них доноситься.
   — Видишь? — она жестом указала на ночной пейзаж. — Все именно так, как и ожидаешь.
   — Точнее, как я ожидал бы когда-то, — отвечал он. — Давным-давно. Но сейчас…
   — Ты опять говоришь чепуху, — предупредила она.
   — Я имел в виду, неужели такая красота… везде?
   — Разумеется! — Ей потребовалась секунда, чтобы принять решение. — Я покажу тебе.
   Они пошли к углу дома. Повернув, приблизились к привязи для лошадей. Большинство из них были военными скакунами, великолепными, безукоризненно ухоженными животными в изысканной, сложно украшенной сбруе. Женщина выбрала двух лучших жеребцов, чисто белого и чисто черного.
   Она жестом указала Страйку сесть верхом. Он колебался. Гибким, скользящим движением она вскочила на коня. И сделала это настолько мастерски и красиво, что казалось, она рождена для седла. Страйк взял черного скакуна.
   Сначала вела она, но потом Страйк нагнал ее, и они галопом поскакали рядом.
   Серебряный свет лился на кроны деревьев, окрашивал луга в цвет инея. Верхушки холмов купались в нем. Казалось, что, несмотря на умеренный климат, выпал снег.
   Мимо проносились бурные речки и поблескивающие озера. Стаи птиц, заслышав топот копыт, снимались с места. Рои светлячков озаряли задумчивый лес сгустками голубоватого света. Все было свежим, ярким, полным жизни.
   Сверху раскинулся звездный узор, на девственно ночном небе он казался хрустальным.
   — Разве ты не видишь? — произнесла она. — Разве ты не видишь, что все именно так, как должно быть?
   Он был слишком опьянен — и чистейшим воздухом, и ощущением правильности, — чтобы ответить.
   — Скачи за мной! — воскликнула она и пришпорила коня.
   Ее скакун рванулся вперед, она обогнала Страйка. Чтобы догнать ее, он пришпорил собственного коня.
   Так они скакали, играя, полные радости. В лицо бил ветер. Она смеялась от восторга, и так же смеялся он. Он уже забыл, когда в последний раз так остро ощущал жизнь.
   — Твоя страна удивительна! — крикнул он.
   — Наша страна! — произнесла она в ответ.
   Он посмотрел вперед.
 
   Впереди все было голо.
   Он замерз. Тропа была каменистой. Ничто не шелохнулось. Луну и звезды можно было разглядеть, но сквозь облака они казались тусклыми. Страйк ехал впереди колонны.
   По спине у него побежали мурашки.
   «Что, во имя богов, со мной происходит? — подумал он. — Уж не с ума ли я схожу?»
   Он постарался мыслить рационально. Он переутомился, устал от напряжения. Как и все остальные. Он всего лишь уснул в седле. Усталость вызвала к жизни странные образы в голове. Они были живыми и реалистичными, но это не мешает им оставаться всего лишь образами.
   Ожившими сказками вроде тех, которые рассказывают у костра в зимнюю ночь.
   Если бы только удалось поверить в это…
   Отвинтив крышку фляги, он глотнул воды. Закручивая, уловил в воздухе знакомый запах. Пеллюцид. Он затряс головой, уверенный, что запах рассеется вместе с остатками видения. Опять дохнуло пеллюцидом. Он оглянулся.
   Следом ехали Коилла и Элфрей. На лицах у них застыло выражение усталости и безразличия. Страйк перевел взгляд дальше, на ряды сонных солдат. Вот Джап, от усталости едва не падающий с седла. Немного дальше, почти в самом хвосте колонны, едет Хаскер. Он словно пытается уйти от контакта, поворачивает голову в сторону, чтобы не встречаться взглядами.
   Страйк круто повернул лошадь.