Страница:
— Я никогда не слышала ничего подобного.
— Что там, Лебедь? — поинтересовался Орсон и обратился к брату: — Макс, давай посмотрим?
Он воинственно поднял свое копье и, не дожидаясь остальных, бросился к вершине. Следом за Орсоном устремился Фрэнсис Хеберт. На самой вершине их догнал Макс. Картина, открывшаяся взорам игроков, поражала воображение.
На вершине горы располагалось небольшое углубление, похожее на кратер вулкана. В этом углублении, приспособленном кем-то под гнездо, лежали шесть продолговатых белых яиц, на которых вовсю хозяйничали пять жирных четырехногих пауков.
Два яйца были уже растерзаны, и огромные насекомые принялись за третье. Разодрав своими лапами с острыми когтями скорлупу, они вытащили из яйца мокрого желтоперого птенца. Птенец отчаянно пытался спасти свою жизнь. Его жалобный писк, похожий на детские крики, разносился по всей округе и эхом возвращался в гнездо. Однако вырваться из лап пауков-монстров, каждый из которых был размером с человека, птенцу не удалось. Через минуту от него ничего не осталось.
Не в силах вынести жуткого зрелища, мужчины спрятались за гряду.
— Вы знаете, кто это такие? — испуганно спросил Хеберт.
— Да, я знаю, — отозвался Орсон. — В книгах их называют плотоядными горными троллями. Стоит ли с ними связываться? Еще неизвестно, чем может закончиться для нас эта встреча.
Хеберт покачал головой и тщательно проверил свой карабин.
— Мы не должны позволить паукам сожрать остальных птенцов. Хотя бы потому, что это наш шанс понравиться гром-птицам.
На вершине горы появились Джонни Уэлш и Пегас. Их глаза горели от любопытства, но Макс не дал товарищам даже высунуться. Следом подоспели Снежная Лебедь и гвардеец Йорнелл.
Первыми по монстрам открыли огонь Пегас и Хеберт. Бочкообразные, покрытые густой шерстью тела троллей задрожали, и до игроков донеслись их пронзительные крики.
Неожиданно Макс, подняв над головой свой гарпун, бросился вниз к ближайшему пауку. Огонь пришлось прекратить. Чувствуя беду, за товарищем ринулся и Йорнелл.
Макс, не рассчитав, подбежал слишком близко к пауку, и монстр, продемонстрировав завидную реакцию, мгновенно выбил из рук Сэндса гарпун. В следующую секунду Макс почувствовав на своей шее острые когти. Беды миновать не удалось бы, если бы не подоспевший гвардеец. Подбежав, Йорнелл со всей силы огрел монстра по голове своей булавой. Паук взвыл от боли, и из его пасти полилась густая алая кровь. Макс тут же подхватил гарпун и вонзил его в спину монстра.
Еще одного монстра безуспешно пыталась добить из своего карабина Трианна. Однако паук, оставляя за собой кровавую полосу, упрямо полз к женщине. Покончив со своим монстром, на помощь Трианне пришел Макс. Следом за ним подбежал Джонни Уэлш.
Не в силах сдержать своих эмоций, Макс неожиданно высоко подпрыгнул и с криком «Мистер Горная Лавина!» быстро выбросил правую ногу вперед, ударив ею паука в нижнюю челюсть. Монстр, раскинув лапы, шлепнулся брюхом на землю. В ту же секунду по его спине заиграла булава.
— Значит, это вы Горная Лавина? — спросил Уэлш, вытирая со лба пот. — Что ж, я видел, как вы в прошлом месяце дрались с Бритоголовым.
— Тише! — прикрикнул на него Макс. — Я расскажу вам об этом позже, сейчас некогда.
Игроки убили еще одного тролля, а остальные бросились бежать. Вдогонку им летели пули, и на вершине горы нашел свою смерть четвертый монстр. Пятому все-таки удалось скрыться.
Когда с троллями было покончено, Снежная Лебедь осмотрела яйца. Из шести целыми остались лишь три, да и то скорлупа одного из яиц оказалась повреждена. Снежная Лебедь закусила нижнюю губу и тяжело вздохнула.
— Что это на вас лица нет? — спросил девушку Йорнелл, вытирая кровь со своей булавы.
— Я не уверена, что мы должны были появиться здесь именно сейчас.
Только Снежная Лебедь произнесла эти слова, как в небе раздалось громкое карканье. Подняв вверх головы, путники увидели двух приближающихся огромных птиц с золотистым оперением, похожих на гигантских орлов. Их крылья заслоняли солнце.
Птицы сделали два круга над гнездом и, выпустив когти, бросились вниз, на игроков.
ГЛАВА 13
ГЛАВА 14
ГЛАВА 15
— Что там, Лебедь? — поинтересовался Орсон и обратился к брату: — Макс, давай посмотрим?
Он воинственно поднял свое копье и, не дожидаясь остальных, бросился к вершине. Следом за Орсоном устремился Фрэнсис Хеберт. На самой вершине их догнал Макс. Картина, открывшаяся взорам игроков, поражала воображение.
На вершине горы располагалось небольшое углубление, похожее на кратер вулкана. В этом углублении, приспособленном кем-то под гнездо, лежали шесть продолговатых белых яиц, на которых вовсю хозяйничали пять жирных четырехногих пауков.
Два яйца были уже растерзаны, и огромные насекомые принялись за третье. Разодрав своими лапами с острыми когтями скорлупу, они вытащили из яйца мокрого желтоперого птенца. Птенец отчаянно пытался спасти свою жизнь. Его жалобный писк, похожий на детские крики, разносился по всей округе и эхом возвращался в гнездо. Однако вырваться из лап пауков-монстров, каждый из которых был размером с человека, птенцу не удалось. Через минуту от него ничего не осталось.
Не в силах вынести жуткого зрелища, мужчины спрятались за гряду.
— Вы знаете, кто это такие? — испуганно спросил Хеберт.
— Да, я знаю, — отозвался Орсон. — В книгах их называют плотоядными горными троллями. Стоит ли с ними связываться? Еще неизвестно, чем может закончиться для нас эта встреча.
Хеберт покачал головой и тщательно проверил свой карабин.
— Мы не должны позволить паукам сожрать остальных птенцов. Хотя бы потому, что это наш шанс понравиться гром-птицам.
На вершине горы появились Джонни Уэлш и Пегас. Их глаза горели от любопытства, но Макс не дал товарищам даже высунуться. Следом подоспели Снежная Лебедь и гвардеец Йорнелл.
Первыми по монстрам открыли огонь Пегас и Хеберт. Бочкообразные, покрытые густой шерстью тела троллей задрожали, и до игроков донеслись их пронзительные крики.
Неожиданно Макс, подняв над головой свой гарпун, бросился вниз к ближайшему пауку. Огонь пришлось прекратить. Чувствуя беду, за товарищем ринулся и Йорнелл.
Макс, не рассчитав, подбежал слишком близко к пауку, и монстр, продемонстрировав завидную реакцию, мгновенно выбил из рук Сэндса гарпун. В следующую секунду Макс почувствовав на своей шее острые когти. Беды миновать не удалось бы, если бы не подоспевший гвардеец. Подбежав, Йорнелл со всей силы огрел монстра по голове своей булавой. Паук взвыл от боли, и из его пасти полилась густая алая кровь. Макс тут же подхватил гарпун и вонзил его в спину монстра.
Еще одного монстра безуспешно пыталась добить из своего карабина Трианна. Однако паук, оставляя за собой кровавую полосу, упрямо полз к женщине. Покончив со своим монстром, на помощь Трианне пришел Макс. Следом за ним подбежал Джонни Уэлш.
Не в силах сдержать своих эмоций, Макс неожиданно высоко подпрыгнул и с криком «Мистер Горная Лавина!» быстро выбросил правую ногу вперед, ударив ею паука в нижнюю челюсть. Монстр, раскинув лапы, шлепнулся брюхом на землю. В ту же секунду по его спине заиграла булава.
— Значит, это вы Горная Лавина? — спросил Уэлш, вытирая со лба пот. — Что ж, я видел, как вы в прошлом месяце дрались с Бритоголовым.
— Тише! — прикрикнул на него Макс. — Я расскажу вам об этом позже, сейчас некогда.
Игроки убили еще одного тролля, а остальные бросились бежать. Вдогонку им летели пули, и на вершине горы нашел свою смерть четвертый монстр. Пятому все-таки удалось скрыться.
Когда с троллями было покончено, Снежная Лебедь осмотрела яйца. Из шести целыми остались лишь три, да и то скорлупа одного из яиц оказалась повреждена. Снежная Лебедь закусила нижнюю губу и тяжело вздохнула.
— Что это на вас лица нет? — спросил девушку Йорнелл, вытирая кровь со своей булавы.
— Я не уверена, что мы должны были появиться здесь именно сейчас.
Только Снежная Лебедь произнесла эти слова, как в небе раздалось громкое карканье. Подняв вверх головы, путники увидели двух приближающихся огромных птиц с золотистым оперением, похожих на гигантских орлов. Их крылья заслоняли солнце.
Птицы сделали два круга над гнездом и, выпустив когти, бросились вниз, на игроков.
ГЛАВА 13
ВЫСШИЙ ПИЛОТАЖ
Игроки застыли в немом ожидании. Одна из птиц, видимо, самка, уселась рядом с истерзанным птенцом и громко по-птичьи запричитала.
Своими размерами птицы вдвое превосходили среднего слона. Размах их крыльев достигал не менее двадцати футов, так что они могли спокойно накрыть собой обычный сельский дом.
Следом за самкой приземлился и самец. Не обратив внимания на последствия трагедии, он спокойно стал рассматривать чужаков.
— Только без паники, — тихо приказала Снежная Лебедь. — Мистер Уэлш, дайте мне ваш амулет. Только без шуточек.
Джонни удивился, однако молча достал из рюкзака резную птичью фигурку и передал ее девушке.
Снежная Лебедь подняла амулет вверх и обратилась к птицам:
— Приветствую вас, о великие сыны ветра! Мы только что спасли ваших детей от горных троллей, а теперь вынуждены просить вашего покровительства!
Птицы переглянулись друг с другом; самец бросил взгляд на неповрежденные яйца, глянул на трупы паукообразных монстров и недоуменно посмотрел на игроков своими большими черными и умными глазами.
— Перенесите нас на вершину мира, — попросила Снежная Лебедь. — Только с вашей помощью мы сможем попасть во владения Седны и избавить ее от страданий.
Птицы еще раз переглянулись и подошли к игрокам так близко, что теперь им не составило бы труда схватить любого человека. Игроки невольно попятились назад, с ужасом глядя на огромные поблескивающие когти тин-миукнуков.
По телу Макса пробежала легкая дрожь, когда самец уставился на него неподвижным черным глазом. Гипнотический взгляд ввел Макса в прострацию, не позволяя даже пошевелиться.
В полнейшем молчании и неподвижности прошло несколько минут. Внезапно Макс непонятно зачем протянул к птице руку.
— Что ты делаешь? Убери руку, — обеспокоился Орсон. — Это не канарейка. В инуитской мифологии гром-птицы — всегда злодеи.
Самец посмотрел на протянутую к нему руку, поднял вверх голову и, распушив на шее золотистые перья, что-то пронзительно крикнул в небеса. Откуда-то из-за окрестных гор раздались ответные крики, и вскоре игроки увидели четыре летящих птичьих силуэта. Приближающиеся гром-птицы казались еще огромнее, позолота на их перьях давно потускнела. По-видимому, эти тинмиукпуки были гораздо старше, В когтях гром-птицы держали какие-то кожаные предметы со свисающими с них ремешками и веревками.
— По-моему, это родители, — предположил Орсон, по-прежнему нервно сжимая свое оружие.
Птицы стали медленно снижаться. Одна из них, опустившись почти к самой земле, заметила пронзенное копьем тело тролля и ударом своего мощного клюва выбила копье. Другая птица подхватила копье на лету и бросила его к ногам Снежной Лебеди.
Вскоре все птицы, старые и молодые, задумчиво склонив головы,сидели перед игроками.
— Нужно торопиться, — быстро произнесла Снежная Лебедь, возвращая талисман Уэлшу. — Птиц всего шесть, но одна, конечно, останется сторожить яйца. Поэтому мы можем воспользоваться только пятью. Нам надо разделиться по двое или по трое.
Покорно, словно объезженные лошади, гром-птицы позволили накинуть на себя скрипящие кожаные седла и закрепить их веревками.
— По-моему, им уже приходилось перевозить на себе, — заметил Хеберт.
Снежная Лебедь загадочно улыбнулась:
— Легенды говорят о том же.
Братья С эндсы посовещались друг с другом, и Орсон присоединился к Шарлей и Пегасу, а Макс составил компанию Трианне и Фрэнсису Хеберту.
Мысль, что придется лететь непонятно куда, да еще в заоблачных высотах, заставила Макса обвязать себя кожаными путами с головы до ног. Теперь он был уверен, что не вывалится из седла, даже если гром-птица будет лететь вниз головой.
Следом в седло взгромоздилась Трианна. Она крепко обхватила Макса, чем вызвала в нем нешуточное волнение. Третьим гром-птицу оседлалХеберт.
Наконец, последний игрок приготовился к полету. Снежная Лебедь придирчиво осмотрела новоявленных пассажиров, их экипировку и амуницию и взобралась на спину самца-ведущего. Без всякого предупреждения гром-птица сделала короткий разбег и взмыла к облакам.
Макс пригнулся к шее тинмиукпука и закрыл глаза. Его охватил невыразимый страх. Лишь после того как птица перестала скакать по скалам и, окончательно расправив крылья, взлетала, Макс решился открыть глаза и оглянуться назад.
— С нами все в порядке! — констатировал он. — Как вы там?
— Я боюсь, что втроем мы слишком тяжелы! — обеспокоенно ответила Трианна, перекрикивая свист встречного ветра.
Макс посмотрел вниз. Далеко под ними искрилось бескрайнее море. «Нет, здесь не место тем, кто боится высоты», — подумал он.
Птицы сделали крутой вираж и направились в ту сторону, где на самом горизонте едва виднелись туманные зубчики гор.
В Лицо бил свежий, бодрящий, но не морозный ветер. Вскоре сверкающее море сменилось языками вечного льда и лентами чистых холодных рек.
Неожиданно раздался тревожный крик Фрэнсиса Хеберта. Макс обернулся. Хеберт рукой указывал куда-то на запад. Посмотрев в ту сторону, Макс увидел на горизонте непонятные черные точки.
— Кажется, у них крылья! — кричал Хеберт. — По-моему, они летят прямо на нас!
— Возможно! — крикнул в ответ Макс, сожалея, что не может перекинуться парой слов ни с Орсоном, ни со Снежной Лебедью: остальные гром-птицы летели на почтительном расстоянии.
Черные точки медленно увеличивались в размерах. Кто это мог быть? Еще одни гром-птицы? Сомнительно.
Хеберт судорожно сжал в руках свой карабин.
— Надеюсь, на этот раз наши винтовки не подведут! Трианна, да посмотрите же вы на них!
— Не могу! Я боюсь!
— Тогда отдайте мне ваш карабин! — сурово приказал женщине Макс и потянулся за оружием.
Трианна замотала головой и отчаянно вцепилась в свою винтовку.
Расстояние между гром-птицами и незнакомцами сократилось до километра, и Макс смог хорошенько рассмотреть этих существ, которые оказались странной помесью зверей и птиц. Гигантская волчья голова со страшным оскалом сидела на красивом орлином теле. По размерами они уступали гром-птицам, но их необычный, устрашающий вид потряс игроков куда сильнее, чем обыкновенные формы птиц-извозчиков.
Через несколько секунд волкоорлы ринулись в бой. Проявив прекрасную реакцию, гром-птицы камнем нырнули вниз, стараясь избежать кровавой схватки.
Макс успел разглядеть острые когти и белые волчьи клыки, а потом все: солнце, земля, облака, другие птицы — завертелось перед глазами, будто в калейдоскопе. Его гром-птица делала то, что летчики называют высшим пилотажем. Иногда Максу казалось, что он вываливается из седла и летит вниз. Несмотря на груз, гром-птице удалось вывернуться из-под двух наседавших на нее волкоорлов.
Неожиданно тинмиукпук сделал «мертвую петлю» и атаковал врага сзади. Раздался страшный волчий вой. Волкоорел развернулся и на лету впился острыми клыками в шею гром-птицы. Отчаянным рывком тинмиукпук освободился и яростно атаковал врага. Вырвав из тела волкоорла несколько кусков мяса, гром-птица взмыла вверх и бросилась навстречу второму агрессору. Раненый волкоорел, беспомощно хлопая крыльями, по замысловатому серпантину, понесся к земле.
Наконец, Трианна немного пришла в себя и, прицелившись, выпустила во второго волкоорла дюжину пуль. Обливаясь кровью, враг поспешил к ближайшему облаку.
Совместными усилиями гром-птиц и игроков были повержены и остальные восемь волкоорлов. Один из них, удирая к спасительным облакам, закричал, как показалось Максу, человеческим голосом.
Своими размерами птицы вдвое превосходили среднего слона. Размах их крыльев достигал не менее двадцати футов, так что они могли спокойно накрыть собой обычный сельский дом.
Следом за самкой приземлился и самец. Не обратив внимания на последствия трагедии, он спокойно стал рассматривать чужаков.
— Только без паники, — тихо приказала Снежная Лебедь. — Мистер Уэлш, дайте мне ваш амулет. Только без шуточек.
Джонни удивился, однако молча достал из рюкзака резную птичью фигурку и передал ее девушке.
Снежная Лебедь подняла амулет вверх и обратилась к птицам:
— Приветствую вас, о великие сыны ветра! Мы только что спасли ваших детей от горных троллей, а теперь вынуждены просить вашего покровительства!
Птицы переглянулись друг с другом; самец бросил взгляд на неповрежденные яйца, глянул на трупы паукообразных монстров и недоуменно посмотрел на игроков своими большими черными и умными глазами.
— Перенесите нас на вершину мира, — попросила Снежная Лебедь. — Только с вашей помощью мы сможем попасть во владения Седны и избавить ее от страданий.
Птицы еще раз переглянулись и подошли к игрокам так близко, что теперь им не составило бы труда схватить любого человека. Игроки невольно попятились назад, с ужасом глядя на огромные поблескивающие когти тин-миукнуков.
По телу Макса пробежала легкая дрожь, когда самец уставился на него неподвижным черным глазом. Гипнотический взгляд ввел Макса в прострацию, не позволяя даже пошевелиться.
В полнейшем молчании и неподвижности прошло несколько минут. Внезапно Макс непонятно зачем протянул к птице руку.
— Что ты делаешь? Убери руку, — обеспокоился Орсон. — Это не канарейка. В инуитской мифологии гром-птицы — всегда злодеи.
Самец посмотрел на протянутую к нему руку, поднял вверх голову и, распушив на шее золотистые перья, что-то пронзительно крикнул в небеса. Откуда-то из-за окрестных гор раздались ответные крики, и вскоре игроки увидели четыре летящих птичьих силуэта. Приближающиеся гром-птицы казались еще огромнее, позолота на их перьях давно потускнела. По-видимому, эти тинмиукпуки были гораздо старше, В когтях гром-птицы держали какие-то кожаные предметы со свисающими с них ремешками и веревками.
— По-моему, это родители, — предположил Орсон, по-прежнему нервно сжимая свое оружие.
Птицы стали медленно снижаться. Одна из них, опустившись почти к самой земле, заметила пронзенное копьем тело тролля и ударом своего мощного клюва выбила копье. Другая птица подхватила копье на лету и бросила его к ногам Снежной Лебеди.
Вскоре все птицы, старые и молодые, задумчиво склонив головы,сидели перед игроками.
— Нужно торопиться, — быстро произнесла Снежная Лебедь, возвращая талисман Уэлшу. — Птиц всего шесть, но одна, конечно, останется сторожить яйца. Поэтому мы можем воспользоваться только пятью. Нам надо разделиться по двое или по трое.
Покорно, словно объезженные лошади, гром-птицы позволили накинуть на себя скрипящие кожаные седла и закрепить их веревками.
— По-моему, им уже приходилось перевозить на себе, — заметил Хеберт.
Снежная Лебедь загадочно улыбнулась:
— Легенды говорят о том же.
Братья С эндсы посовещались друг с другом, и Орсон присоединился к Шарлей и Пегасу, а Макс составил компанию Трианне и Фрэнсису Хеберту.
Мысль, что придется лететь непонятно куда, да еще в заоблачных высотах, заставила Макса обвязать себя кожаными путами с головы до ног. Теперь он был уверен, что не вывалится из седла, даже если гром-птица будет лететь вниз головой.
Следом в седло взгромоздилась Трианна. Она крепко обхватила Макса, чем вызвала в нем нешуточное волнение. Третьим гром-птицу оседлалХеберт.
Наконец, последний игрок приготовился к полету. Снежная Лебедь придирчиво осмотрела новоявленных пассажиров, их экипировку и амуницию и взобралась на спину самца-ведущего. Без всякого предупреждения гром-птица сделала короткий разбег и взмыла к облакам.
Макс пригнулся к шее тинмиукпука и закрыл глаза. Его охватил невыразимый страх. Лишь после того как птица перестала скакать по скалам и, окончательно расправив крылья, взлетала, Макс решился открыть глаза и оглянуться назад.
— С нами все в порядке! — констатировал он. — Как вы там?
— Я боюсь, что втроем мы слишком тяжелы! — обеспокоенно ответила Трианна, перекрикивая свист встречного ветра.
Макс посмотрел вниз. Далеко под ними искрилось бескрайнее море. «Нет, здесь не место тем, кто боится высоты», — подумал он.
Птицы сделали крутой вираж и направились в ту сторону, где на самом горизонте едва виднелись туманные зубчики гор.
В Лицо бил свежий, бодрящий, но не морозный ветер. Вскоре сверкающее море сменилось языками вечного льда и лентами чистых холодных рек.
Неожиданно раздался тревожный крик Фрэнсиса Хеберта. Макс обернулся. Хеберт рукой указывал куда-то на запад. Посмотрев в ту сторону, Макс увидел на горизонте непонятные черные точки.
— Кажется, у них крылья! — кричал Хеберт. — По-моему, они летят прямо на нас!
— Возможно! — крикнул в ответ Макс, сожалея, что не может перекинуться парой слов ни с Орсоном, ни со Снежной Лебедью: остальные гром-птицы летели на почтительном расстоянии.
Черные точки медленно увеличивались в размерах. Кто это мог быть? Еще одни гром-птицы? Сомнительно.
Хеберт судорожно сжал в руках свой карабин.
— Надеюсь, на этот раз наши винтовки не подведут! Трианна, да посмотрите же вы на них!
— Не могу! Я боюсь!
— Тогда отдайте мне ваш карабин! — сурово приказал женщине Макс и потянулся за оружием.
Трианна замотала головой и отчаянно вцепилась в свою винтовку.
Расстояние между гром-птицами и незнакомцами сократилось до километра, и Макс смог хорошенько рассмотреть этих существ, которые оказались странной помесью зверей и птиц. Гигантская волчья голова со страшным оскалом сидела на красивом орлином теле. По размерами они уступали гром-птицам, но их необычный, устрашающий вид потряс игроков куда сильнее, чем обыкновенные формы птиц-извозчиков.
Через несколько секунд волкоорлы ринулись в бой. Проявив прекрасную реакцию, гром-птицы камнем нырнули вниз, стараясь избежать кровавой схватки.
Макс успел разглядеть острые когти и белые волчьи клыки, а потом все: солнце, земля, облака, другие птицы — завертелось перед глазами, будто в калейдоскопе. Его гром-птица делала то, что летчики называют высшим пилотажем. Иногда Максу казалось, что он вываливается из седла и летит вниз. Несмотря на груз, гром-птице удалось вывернуться из-под двух наседавших на нее волкоорлов.
Неожиданно тинмиукпук сделал «мертвую петлю» и атаковал врага сзади. Раздался страшный волчий вой. Волкоорел развернулся и на лету впился острыми клыками в шею гром-птицы. Отчаянным рывком тинмиукпук освободился и яростно атаковал врага. Вырвав из тела волкоорла несколько кусков мяса, гром-птица взмыла вверх и бросилась навстречу второму агрессору. Раненый волкоорел, беспомощно хлопая крыльями, по замысловатому серпантину, понесся к земле.
Наконец, Трианна немного пришла в себя и, прицелившись, выпустила во второго волкоорла дюжину пуль. Обливаясь кровью, враг поспешил к ближайшему облаку.
Совместными усилиями гром-птиц и игроков были повержены и остальные восемь волкоорлов. Один из них, удирая к спасительным облакам, закричал, как показалось Максу, человеческим голосом.
ГЛАВА 14
ПОСЛЕ ЖИЗНИ
В небольшой палате медицинского центра на кушетке неподвижно лежала женщина. Ее тело было опутано многочисленными датчиками и электродами.
Доктор Вэйл внимательно всматривался в экран компьютера, стирал данные, вызывал новые данные и снова стирал.
— Ну? — произнес Гриффин, барабаня в нетерпении пальцами по крышке письменного стола.
— По моему, какой-то непорядок с легкими и почками.
— Да черт с ними, — Гриффин еле сдерживался. — Послушайте. Восемь лет назад ее отец выудил у нас деньги и отправил дочь в больницу в Солт-Лейк-Сити. Потом он опять потребовал деньги. Мы снова дали. Дочь была отправлена в санаторий в Сент-Поле. Когда Миннесота в прошлом году испытала финансовые затруднения, Мишель Старджен указали на дверь. Именно тогда она стала называть себя Мишель Риверс. Она до сих пор, доктор, простите за резкость, махровый бездельник и псих.
— Я не понимаю такие экзотические термины, Алекс.
— Я же не доктор.
— Это точно.
— Доктор Вэйл, — голос Гриффина стал вкрадчивым. — Давайте сотрудничать друг с другом, а? Мы оба наделали кучу ошибок. Можно поспорить, кто больше.
Вэйл неожиданно занервничал:
— Да, должен признать, что Мишель Старджен — классическая шизофреничка, но она в качестве Эвианы прошла все наши тесты, и поверьте, мы не нашли никаких патологических отклонений.
Голос Вэйла задрожал. Алекс почувствовал к доктору жалость, но не смягчился.
— Ну да, конечно, теперь можно говорить что угодно. Ладно. Но почему Мишель все-таки вернулась? Значит, есть причина? Она считает игру неким лекарством, не так ли? Знаете, доктор, по-своему она права.
— Не уверен… — Вэйл на мгновение замялся, — что вы понимаете все значение…
— Давайте без пафоса, доктор, — оборвал Гриффин. — Я, конечно, мало смыслю в психологии, но кое-что понимаю. Мы встретились со случаем селективной амнезии, развившейся на фоне персональной диссоциации и отягощенной сверхвысокой гипнабельностью… Правильно ли я выговорил все термины?
— Правильно, Алекс. Продолжайте.
— Поправьте меня, если я буду не прав. После того, как Мишель Старджен убила игроков, она почувствовала огромную тяжесть вины.
— В общем-то, да…
— Мишель Старджен считала себя убийцей. С другой стороны, Эвиана — героиня, которая отстаивала свою правоту. Мишель — беспомощная мышка, Эвиана — львица. Чтобы жить с собой в согласии, Мишель должна была стать Эвианой.
— Вы затронули только половину дела, — с неохотой произнес Вэйл. — Главный вопрос в том, что она здесь ищет. Мишель вновь хочет пережить момент, разбивший ей жизнь, испытать новую боль, которая вытеснит предыдущую. Все это неосознанно, на уровне подсознания. Вы понимаете, насколько опасно возвращать Мишель в игру?
— Опасно для нее? Мишель уже тертый калач, испытала и не такое. Можно ли ей сделать хуже? Опасно для нас? Мы спрячем ее за панцирь, окружим кольцом агентов. В игре есть Марти. Во второй раз ничего не случится, я гарантирую, — Алекс подался вперед и доверительно продолжил: — Мы не знаем, сможет ли Мишель определить убийцу, но и убийца ни в чем не уверен. Это то, что мне надо. Вэйл надолго задумался.
— Если вы вернете ее в игру…
— Я это сделаю, — уверенно заявил Гриффин.
— Тогда вы мало что потеряете и много приобретете, — согласился наконец Вэйл. — Только не радуйтесь раньше времени: она может потерять и остаток разума.
— Думаю, что и Эвиана, и Мишель согласились бы со мной.
Вэйл пробежал пальцами по клавиатуре компьютера и продолжил беседу:
— Ладно. Ответы на все вопросы рано или поздно найдутся. Когда я учился в медицинском колледже, мы поставили один интересный эксперимент, который может нам помочь. Я уверен, что ключ к разгадке поведения Мишель — ее высокая восприимчивость к гипнозу. Она, как вы сказали, действительна гипнабельна. Кстати, а вы откуда знаете? Ведь в ее досье об этом не сказано ни слова.
Гриффин пожал плечами.
— Как теперь выяснилось, Мишель Старджен — настоящая фанатка Парка Грез. А это место — царство измененного сознания. Иллюзию здесь легко принять за реальность, и наоборот.
После некоторой паузы Алекс спросил:
— Вы упоминаете о ее отце. А кто ее мать?
— Она уже умерла, — ответил Вэйл. — А ее девичье имя — думаю, вы уже догадались, — Эвиана Риверс.
Кто она? Эвиана? Да, она Эвиана, сильная и властная. А Мишель была плохой, она совершила что-то ужасное. Эвиане не хотелось думать об этой своей части, одинокой и жалкой.
Внезапно темноту бассейна прорезал свет. Мерцающие светлые пятна двигались в темноте, как стайки аквариумных рыбок. Пятна были разноцветные, похожие на отсветы бриллианта.
Затем Эвиана услышала и звуки, они звучали все громче и громче… Это билось ее сердце. Эвиана засыпала… Нет, не засыпала. Она уже перешла грань между явью и сном, ее тело заснуло, но часть разума бодрствовала. Это было удивительно. Постепенно и движение светлых пятен, и удары сердца стали замедляться.
Эвиана боролась с собой, со своим разумом, но была бессильна и медленно падала в какую-то бездонную черную дыру, стянутую красным обручем; все ниже, и ниже, и ниже в темноту.
Вдруг внизу появился свет. Пятно стало увеличиваться, пока не превратилось в отчетливую картинку. Эвиана увидела пляж — место, которое она хорошо помнила из своего прошлого. На берег, шурша, накатывались волны. Она сидела на теплом песке, подставляя тело ласковым лучам солнца.
Неожиданно из-за гребня волны появился высокий улыбающийся мужчина с длинными светлыми волосами. Выйдя на берег, незнакомец протянул руки. Видела ли она его прежде? Можно ли ему верить?
А где же мама? Мишель оглянулась, посмотрела по сторонам, но матери нигде не было.
Незнакомец, продолжая улыбаться, приблизился. Мишель почувствовала к нему доверие. Несколько минут они молча слушали рокот прибоя.
Наконец молодой человек нарушил молчание.
— Мишель, — сказал он. — Ты очень хорошая девушка. Я слышал это от всех. И ты очень красивая. Ты можешь вспомнить добрые дела, которые совершила? Мишель согласно кивнула.
— Прекрасно. Запомни свои добрые поступки, — незнакомец сильно, но не больно сжал ей руку. — А знаешь ли ты, что иногда хороших людей обманом заставляют совершать плохие поступки?
Неожиданно песчаный пляж пришел в движение, ветер усилился и стал ледяным.
— Взгляни на меня! — приказал незнакомец. — Посмотри на меня!
Мишель подчинилась, но увидела лишь фонтан брызг. Человек исчез, но она по-прежнему ощущала тепло его рук и слышала его голос.
— Иногда хороших людей принуждают совершать плохие поступки. Они могут обидеть юную девочку. А девочке нужна ее мама. Ей нужна Эвиана. Эвиана здесь, и она готова помочь тебе в любое время. Но сейчас я должен поговорить с Мишель.
Девочка дрожала от страха и холода, но невидимый человек по-прежнему держал ее за руку. Его голос звучал вкрадчиво и ласково. Мишель вырвала свою руку и попыталась вникнуть в значение слов незнакомца-невидимки.
Голос пообещал, что ее мама вернется.
— Я знаю, — уверенно сказала Мишель.
— И ты поможешь мне? — спросил невидимка.
Мишель вежливо ответила:
— Да, я помогу вам.
— Спасибо. Я хочу, чтобы ты сказала Эвиане, что ее ждут друзья. Она нужна им. Друзья станут искать ее в стране мертвых, а потом все будет так, как раньше. Если друзья найдут Эвиану, то она уже ничего не вспомнит.
Мишель согласно кивнула, но не понимала ничего.
— Но запомни, — голос стал громче. — Все время, пока Эвиана будет со своими друзьями, Мишель должна терпеливо ее ждать. Мишель надо учиться, ей надо научиться жизни. А когда она научится, она должна дать нам знать. Она должна найти способ, как сообщить нам об этом. Так ты поможешь нам?
Мишель опять кивнула и спросила:
— А маме обязательно уходить?
— Нет. В жизни нет ничего обязательного.
Гриффин с огромным напряжением наблюдал, как Мишель Старджен вновь ввели в закрытый бассейн и оставили ее одну. Лишь после того как за женщиной была закрыта дверь, он повернулся к Вэйлу.
— Я просто понял, что у Парка Грез намного больше возможностей, чем у некоторых докторов психологии.
— Что же было? — поинтересовался Вэйл.
— Мы сделали то, чего Мишель все время подсознательно желала: пристрелили этого сукина сына, с которым у нее связаны самые отвратительные воспоминания детства.
Гриффин взглянул на видеоэкран.
— Через два часа она будет готова, Алекс, — доктор вдруг сменил тему. — Вы наблюдали за этой игрой? Скажите, кто такой торнрайт?
— Дух. Полезный и услужливый дух. А что?
— Мы дадим Мишель, то есть Эвиане, пример воспоминания о будущем, — Вэйл нетерпеливо посмотрел на часы. — Знаете, Алекс, я мог бы зарабатывать огромные деньги частной практикой, но, черт возьми, где я еще найду такие удивительные случаи?
— А вы все запишите, — вздохнув, посоветовал Алекс.
В воздухе стояла причудливая смесь терпкого запаха горькой английской соли, аромата молодой женщины и чего-то еще, рокового и загадочного.
Доктор Вэйл внимательно всматривался в экран компьютера, стирал данные, вызывал новые данные и снова стирал.
— Ну? — произнес Гриффин, барабаня в нетерпении пальцами по крышке письменного стола.
— По моему, какой-то непорядок с легкими и почками.
— Да черт с ними, — Гриффин еле сдерживался. — Послушайте. Восемь лет назад ее отец выудил у нас деньги и отправил дочь в больницу в Солт-Лейк-Сити. Потом он опять потребовал деньги. Мы снова дали. Дочь была отправлена в санаторий в Сент-Поле. Когда Миннесота в прошлом году испытала финансовые затруднения, Мишель Старджен указали на дверь. Именно тогда она стала называть себя Мишель Риверс. Она до сих пор, доктор, простите за резкость, махровый бездельник и псих.
— Я не понимаю такие экзотические термины, Алекс.
— Я же не доктор.
— Это точно.
— Доктор Вэйл, — голос Гриффина стал вкрадчивым. — Давайте сотрудничать друг с другом, а? Мы оба наделали кучу ошибок. Можно поспорить, кто больше.
Вэйл неожиданно занервничал:
— Да, должен признать, что Мишель Старджен — классическая шизофреничка, но она в качестве Эвианы прошла все наши тесты, и поверьте, мы не нашли никаких патологических отклонений.
Голос Вэйла задрожал. Алекс почувствовал к доктору жалость, но не смягчился.
— Ну да, конечно, теперь можно говорить что угодно. Ладно. Но почему Мишель все-таки вернулась? Значит, есть причина? Она считает игру неким лекарством, не так ли? Знаете, доктор, по-своему она права.
— Не уверен… — Вэйл на мгновение замялся, — что вы понимаете все значение…
— Давайте без пафоса, доктор, — оборвал Гриффин. — Я, конечно, мало смыслю в психологии, но кое-что понимаю. Мы встретились со случаем селективной амнезии, развившейся на фоне персональной диссоциации и отягощенной сверхвысокой гипнабельностью… Правильно ли я выговорил все термины?
— Правильно, Алекс. Продолжайте.
— Поправьте меня, если я буду не прав. После того, как Мишель Старджен убила игроков, она почувствовала огромную тяжесть вины.
— В общем-то, да…
— Мишель Старджен считала себя убийцей. С другой стороны, Эвиана — героиня, которая отстаивала свою правоту. Мишель — беспомощная мышка, Эвиана — львица. Чтобы жить с собой в согласии, Мишель должна была стать Эвианой.
— Вы затронули только половину дела, — с неохотой произнес Вэйл. — Главный вопрос в том, что она здесь ищет. Мишель вновь хочет пережить момент, разбивший ей жизнь, испытать новую боль, которая вытеснит предыдущую. Все это неосознанно, на уровне подсознания. Вы понимаете, насколько опасно возвращать Мишель в игру?
— Опасно для нее? Мишель уже тертый калач, испытала и не такое. Можно ли ей сделать хуже? Опасно для нас? Мы спрячем ее за панцирь, окружим кольцом агентов. В игре есть Марти. Во второй раз ничего не случится, я гарантирую, — Алекс подался вперед и доверительно продолжил: — Мы не знаем, сможет ли Мишель определить убийцу, но и убийца ни в чем не уверен. Это то, что мне надо. Вэйл надолго задумался.
— Если вы вернете ее в игру…
— Я это сделаю, — уверенно заявил Гриффин.
— Тогда вы мало что потеряете и много приобретете, — согласился наконец Вэйл. — Только не радуйтесь раньше времени: она может потерять и остаток разума.
— Думаю, что и Эвиана, и Мишель согласились бы со мной.
Вэйл пробежал пальцами по клавиатуре компьютера и продолжил беседу:
— Ладно. Ответы на все вопросы рано или поздно найдутся. Когда я учился в медицинском колледже, мы поставили один интересный эксперимент, который может нам помочь. Я уверен, что ключ к разгадке поведения Мишель — ее высокая восприимчивость к гипнозу. Она, как вы сказали, действительна гипнабельна. Кстати, а вы откуда знаете? Ведь в ее досье об этом не сказано ни слова.
Гриффин пожал плечами.
— Как теперь выяснилось, Мишель Старджен — настоящая фанатка Парка Грез. А это место — царство измененного сознания. Иллюзию здесь легко принять за реальность, и наоборот.
После некоторой паузы Алекс спросил:
— Вы упоминаете о ее отце. А кто ее мать?
— Она уже умерла, — ответил Вэйл. — А ее девичье имя — думаю, вы уже догадались, — Эвиана Риверс.
* * *
Мишель Старджен с удовольствием ощущала, как прохладная вода нежно ласкает кожу. Она находилась в закрытом бассейне, куда не проникал ни лучик света, ни звук. Сотни фунтов высыпанной в воду соли держали тело Мишель на поверхности как поплавок, а сто миллиграммов синтетического транквилизатора-гипнотика отняли у нее все желания, кроме желания лежать и наслаждаться тишиной. Сознание Мишель утонуло в теплой бесконечной неге, где мыслям ничто не могло помешать.Кто она? Эвиана? Да, она Эвиана, сильная и властная. А Мишель была плохой, она совершила что-то ужасное. Эвиане не хотелось думать об этой своей части, одинокой и жалкой.
Внезапно темноту бассейна прорезал свет. Мерцающие светлые пятна двигались в темноте, как стайки аквариумных рыбок. Пятна были разноцветные, похожие на отсветы бриллианта.
Затем Эвиана услышала и звуки, они звучали все громче и громче… Это билось ее сердце. Эвиана засыпала… Нет, не засыпала. Она уже перешла грань между явью и сном, ее тело заснуло, но часть разума бодрствовала. Это было удивительно. Постепенно и движение светлых пятен, и удары сердца стали замедляться.
Эвиана боролась с собой, со своим разумом, но была бессильна и медленно падала в какую-то бездонную черную дыру, стянутую красным обручем; все ниже, и ниже, и ниже в темноту.
Вдруг внизу появился свет. Пятно стало увеличиваться, пока не превратилось в отчетливую картинку. Эвиана увидела пляж — место, которое она хорошо помнила из своего прошлого. На берег, шурша, накатывались волны. Она сидела на теплом песке, подставляя тело ласковым лучам солнца.
Неожиданно из-за гребня волны появился высокий улыбающийся мужчина с длинными светлыми волосами. Выйдя на берег, незнакомец протянул руки. Видела ли она его прежде? Можно ли ему верить?
А где же мама? Мишель оглянулась, посмотрела по сторонам, но матери нигде не было.
Незнакомец, продолжая улыбаться, приблизился. Мишель почувствовала к нему доверие. Несколько минут они молча слушали рокот прибоя.
Наконец молодой человек нарушил молчание.
— Мишель, — сказал он. — Ты очень хорошая девушка. Я слышал это от всех. И ты очень красивая. Ты можешь вспомнить добрые дела, которые совершила? Мишель согласно кивнула.
— Прекрасно. Запомни свои добрые поступки, — незнакомец сильно, но не больно сжал ей руку. — А знаешь ли ты, что иногда хороших людей обманом заставляют совершать плохие поступки?
Неожиданно песчаный пляж пришел в движение, ветер усилился и стал ледяным.
— Взгляни на меня! — приказал незнакомец. — Посмотри на меня!
Мишель подчинилась, но увидела лишь фонтан брызг. Человек исчез, но она по-прежнему ощущала тепло его рук и слышала его голос.
— Иногда хороших людей принуждают совершать плохие поступки. Они могут обидеть юную девочку. А девочке нужна ее мама. Ей нужна Эвиана. Эвиана здесь, и она готова помочь тебе в любое время. Но сейчас я должен поговорить с Мишель.
Девочка дрожала от страха и холода, но невидимый человек по-прежнему держал ее за руку. Его голос звучал вкрадчиво и ласково. Мишель вырвала свою руку и попыталась вникнуть в значение слов незнакомца-невидимки.
Голос пообещал, что ее мама вернется.
— Я знаю, — уверенно сказала Мишель.
— И ты поможешь мне? — спросил невидимка.
Мишель вежливо ответила:
— Да, я помогу вам.
— Спасибо. Я хочу, чтобы ты сказала Эвиане, что ее ждут друзья. Она нужна им. Друзья станут искать ее в стране мертвых, а потом все будет так, как раньше. Если друзья найдут Эвиану, то она уже ничего не вспомнит.
Мишель согласно кивнула, но не понимала ничего.
— Но запомни, — голос стал громче. — Все время, пока Эвиана будет со своими друзьями, Мишель должна терпеливо ее ждать. Мишель надо учиться, ей надо научиться жизни. А когда она научится, она должна дать нам знать. Она должна найти способ, как сообщить нам об этом. Так ты поможешь нам?
Мишель опять кивнула и спросила:
— А маме обязательно уходить?
— Нет. В жизни нет ничего обязательного.
* * *
— Алекс, все было сделано превосходно, — одобрил доктор Вэйл. — Не кажется ли вам, что вы немного ошиблись профессией?Гриффин с огромным напряжением наблюдал, как Мишель Старджен вновь ввели в закрытый бассейн и оставили ее одну. Лишь после того как за женщиной была закрыта дверь, он повернулся к Вэйлу.
— Я просто понял, что у Парка Грез намного больше возможностей, чем у некоторых докторов психологии.
— Что же было? — поинтересовался Вэйл.
— Мы сделали то, чего Мишель все время подсознательно желала: пристрелили этого сукина сына, с которым у нее связаны самые отвратительные воспоминания детства.
Гриффин взглянул на видеоэкран.
— Через два часа она будет готова, Алекс, — доктор вдруг сменил тему. — Вы наблюдали за этой игрой? Скажите, кто такой торнрайт?
— Дух. Полезный и услужливый дух. А что?
— Мы дадим Мишель, то есть Эвиане, пример воспоминания о будущем, — Вэйл нетерпеливо посмотрел на часы. — Знаете, Алекс, я мог бы зарабатывать огромные деньги частной практикой, но, черт возьми, где я еще найду такие удивительные случаи?
— А вы все запишите, — вздохнув, посоветовал Алекс.
В воздухе стояла причудливая смесь терпкого запаха горькой английской соли, аромата молодой женщины и чего-то еще, рокового и загадочного.
ГЛАВА 15
СИГАРНЫЙ ДЫМОК
Гром-птице, на которой летел Макс, крепко досталось в ожесточенной битве с волкоорлами, и ее левое крыло сильно трепало встречными потоками ветра. Огромный орел летел в самом экономичном режиме: два мощных взмаха крыльями и небольшой набор высоты, а затем легкое скольжение вниз.
Солнце, с трудом пробивавшееся сквозь толщу облаков, висело очень низко над далеким горизонтом.
Из горла гром-птицы вырывалось тяжелое дыхание, настолько громкое, что оно прорывалось даже сквозь свист набегающего ветра. Удивительные орлы явно устали, и Макс вдруг впервые за этот безостановочный перелет ощутил страх высоты, страх падения.
Далеко впереди показалась цепочка горных пиков, покрытых ледяными шапками. Гром-птицы стали медленно снижаться. Вынырнув из облаков, игроки оказались в густой дымке. Садиться при такой видимости практически наугад было равносильно самоубийству.
Когда птицы поравнялись с вершинами гор, Макс различил едва видимую сквозь дымку небольшую площадку. Все его существо наполнил страх. Затаив дыхание и крепко уцепившись за кожаное седло, он стал с тревогой ждать приземления.
Гром-птица сделала маленький круг и резко пошла на снижение. С грохотом коснувшись мерзлых камней, она по инерции пробежала три-четыре шага и остановилась.
Первым на скальный выступ сполз Макс.
— Слезайте, Трианна. Пусть наша птица отдохнет.
Макс помог женщине спуститься. Следом за Трианной на землю сполз Фрэнсис Хеберт. Не теряя времени, он сразу стал разминать затекшее тело.
На этой же узенькой площадке умудрились приземлиться и другие птицы. Как только игроки почувствовали под ногами твердую почву, они сразу приступили к осмотру местности.
— Есть ли у кого-нибудь бинокль? — спросил Макс, всматриваясь в бледно-желтый солнечный диск, едва видимый сквозь густую дымку.
Здесь, в царстве Силумкадчлука, солнце казалось каким-то ирреальным.
На просьбу Макса откликнулся Кевин. Порывшись в рюкзаке, юноша извлек оттуда бинокль в кожаном футляре.
— Только, пожалуйста, будьте осторожны, — попросил он.
Макс навел бинокль на солнце и через несколько секунд воскликнул:
— Я так и знал!
— Что знал? — удивленно спросил Орсон и вырвал из рук брата бинокль.
Он долго смотрел на солнце, словно не веря своим глазам. Наконец, Макс не выдержал и потянул брата за рукав.
Орсон опустил бинокль и вздохнул.
— Ну что ж, теперь мы знаем, где каббалисты прячут Ворона.
На увеличенном во много раз солнечном диске был хорошо виден черный силуэт птицы.
— Это непостижимо, — покачала головой Снежная Лебедь. — Каким образом каббалисты ухитрились спрятать его на солнце?
Робин Боулз недоуменно пожал плечами.
— А что нам дает это открытие ?
— Но ведь именно Ворон сотворил весь мир! — воскликнула Снежная Лебедь. — Поэтому я не могу даже представить, как у каб-балистов нашлись такие силы и возможности… — девушка на мгновение задумалась, а затем убежденно добавила: — Видимо, они схватили Ворона, когда он был в человеческом облике. Но сейчас нам необходимо найти Седну.
Макс перевел взгляд на гром-птиц, которые, сбившись в кучку, отдыхали. Им вскоре предстоял длинный полет назад. Решив поблагодарить этих удивительных птиц, Макс сделал несколько шагов в их сторону, но гром-птицы неожиданно, громко загалдев, расправили крылья и дружно взмыли к облакам. Через несколько минут они исчезли, оставив игроков наедине с голыми скалами и ослепительными снегами.
— По легенде, — продолжала Снежная Лебедь, когда птицы скрылись, — вход где-то здесь, в горах. Но я не знаю точно, где именно. Нам надо сесть в круг и развести дым.
— Может быть, костер? — уточнил Орсон.
Не ответив, Снежная Лебедь достала из рюкзака кожаный мешочек, развязала его и, к удивлению игроков, достала оттуда большую сигару.
Солнце, с трудом пробивавшееся сквозь толщу облаков, висело очень низко над далеким горизонтом.
Из горла гром-птицы вырывалось тяжелое дыхание, настолько громкое, что оно прорывалось даже сквозь свист набегающего ветра. Удивительные орлы явно устали, и Макс вдруг впервые за этот безостановочный перелет ощутил страх высоты, страх падения.
Далеко впереди показалась цепочка горных пиков, покрытых ледяными шапками. Гром-птицы стали медленно снижаться. Вынырнув из облаков, игроки оказались в густой дымке. Садиться при такой видимости практически наугад было равносильно самоубийству.
Когда птицы поравнялись с вершинами гор, Макс различил едва видимую сквозь дымку небольшую площадку. Все его существо наполнил страх. Затаив дыхание и крепко уцепившись за кожаное седло, он стал с тревогой ждать приземления.
Гром-птица сделала маленький круг и резко пошла на снижение. С грохотом коснувшись мерзлых камней, она по инерции пробежала три-четыре шага и остановилась.
Первым на скальный выступ сполз Макс.
— Слезайте, Трианна. Пусть наша птица отдохнет.
Макс помог женщине спуститься. Следом за Трианной на землю сполз Фрэнсис Хеберт. Не теряя времени, он сразу стал разминать затекшее тело.
На этой же узенькой площадке умудрились приземлиться и другие птицы. Как только игроки почувствовали под ногами твердую почву, они сразу приступили к осмотру местности.
— Есть ли у кого-нибудь бинокль? — спросил Макс, всматриваясь в бледно-желтый солнечный диск, едва видимый сквозь густую дымку.
Здесь, в царстве Силумкадчлука, солнце казалось каким-то ирреальным.
На просьбу Макса откликнулся Кевин. Порывшись в рюкзаке, юноша извлек оттуда бинокль в кожаном футляре.
— Только, пожалуйста, будьте осторожны, — попросил он.
Макс навел бинокль на солнце и через несколько секунд воскликнул:
— Я так и знал!
— Что знал? — удивленно спросил Орсон и вырвал из рук брата бинокль.
Он долго смотрел на солнце, словно не веря своим глазам. Наконец, Макс не выдержал и потянул брата за рукав.
Орсон опустил бинокль и вздохнул.
— Ну что ж, теперь мы знаем, где каббалисты прячут Ворона.
На увеличенном во много раз солнечном диске был хорошо виден черный силуэт птицы.
— Это непостижимо, — покачала головой Снежная Лебедь. — Каким образом каббалисты ухитрились спрятать его на солнце?
Робин Боулз недоуменно пожал плечами.
— А что нам дает это открытие ?
— Но ведь именно Ворон сотворил весь мир! — воскликнула Снежная Лебедь. — Поэтому я не могу даже представить, как у каб-балистов нашлись такие силы и возможности… — девушка на мгновение задумалась, а затем убежденно добавила: — Видимо, они схватили Ворона, когда он был в человеческом облике. Но сейчас нам необходимо найти Седну.
Макс перевел взгляд на гром-птиц, которые, сбившись в кучку, отдыхали. Им вскоре предстоял длинный полет назад. Решив поблагодарить этих удивительных птиц, Макс сделал несколько шагов в их сторону, но гром-птицы неожиданно, громко загалдев, расправили крылья и дружно взмыли к облакам. Через несколько минут они исчезли, оставив игроков наедине с голыми скалами и ослепительными снегами.
— По легенде, — продолжала Снежная Лебедь, когда птицы скрылись, — вход где-то здесь, в горах. Но я не знаю точно, где именно. Нам надо сесть в круг и развести дым.
— Может быть, костер? — уточнил Орсон.
Не ответив, Снежная Лебедь достала из рюкзака кожаный мешочек, развязала его и, к удивлению игроков, достала оттуда большую сигару.