Страница:
Пегас неожиданно смутился и промямлил что-то невнятное.
В ответ Шарлей улыбнулась и проворковала:
— Если вы будете умницей, то я позволю вам прогуляться со мной и даже что-нибудь рассказать.
От неожиданного предложения Пегас, казалось, потерял дар речи. Шарлей кокетливо пожала плечами.
— Как хотите. Я прогуляюсь сама. Может, подцеплю какого-нибудь террориста.
Пегас театрально преклонил одно колено и, протянув к Шарлей руки, томно произнес:
— О дивная, куда явится плоть твоя, туда и я прибыть обязан!
Вскоре они уединились в тишайшем уголке пещеры.
Галантно усадив Шарлей на теплый валун, Пегас без обиняков спросил:
— Вы, кажется, меня соблазняете?
— Соблазняю? — удивилась девушка. — Я вас уже соблазнила!
Шарлей обняла мужчину и положила голову ему на грудь.
Пегас долго молчал, не зная, что сказать. Наконец он вздохнул и мечтательно произнес:
— Вот за такие моменты в жизни можно сгореть на костре…
— Вот как? Тогда будьте моим телохранителем.
Неожиданно Шарлей рассмеялась.
— Что такое? — насторожился Пегас.
— Я вспомнила, как вы швырнули Макса.
— Да, но как досталось мне.
Шарлей ласково провела пальцем по губам Пегаса.
— Макс гораздо крупнее вас, но вы были великолепны. Вами можно гордиться. Назовем это моральной победой, девушка снова рассмеялась и продолжила: — А Эвиана… Она восприняла все чересчур серьезно. И вообще в ней есть какая-то тайна: сначала она ушла в небытие, затем воскресла, но осталась прежней, ни разу не изменив своему характеру. Может быть, это из-за призовых баллов?
— Из-за призовых денег. Эвиана — очень странная особа.
— О, она неплохой человек. Эвиана мне очень нравится, — Шарлей сделала паузу. — Послушайте, Пегас. Я знаю, что вы из службы безопасности. Должно быть, вы видели ее досье. Что вы знаете про Эвиану?
Пегас пристально взглянул на спутницу.
— Ничего особенного. Она не актриса, если вы это предполагали. И никакая она не Эвиана. Но… я не очень-то листал чьи-либо досье перед игрой. Могу только сказать, что до игры я эту женщину никогда не видел.
— Как же Эвиану зовут на самом деле? Пегас покачал головой.
— Не знаю.
— Ну, пожалуйста, — не отставала Шарлен.
— Нет.
Девушка повалила Пегаса на спину и стала щекотать его в самых неожиданных местах.
— Значит, не скажете… Значит, не скажете…
— Помогите! — заливаясь смехом, закричал Пегас.
До остальных игроков донесся крик о помощи, но никто этому не придал значения.
От постоянного наблюдения у Вэйла сводило скулы. А на мониторе мелькали цифры, графики, какие-то цветные картинки. Вот Марти Боббек с Шарлен Дьюла в укромном местечке, вот гвардеец Йорнелл идет по целебному ручью, а вот и Боулз, давно ставший душой кампании. Кадры сменяли друг друга, как в калейдоскопе. Вэйл тупо смотрел на экран и оживал лишь тогда, когда на экране появлялось нечто, заслуживающее внимания.
Неожиданно доктор заметил то, что заставило его вздрогнуть. От неожиданности он даже привстал. Внимательно вслушиваясь, Вэйл стал быстро обдумывать свои ближайшие шаги. Что же делать? Доктор решил, что прежде обо всем надо рассказать Гриффину.
ГЛАВА 25
ГЛАВА 26
ГЛАВА 27
ГЛАВА 28
В ответ Шарлей улыбнулась и проворковала:
— Если вы будете умницей, то я позволю вам прогуляться со мной и даже что-нибудь рассказать.
От неожиданного предложения Пегас, казалось, потерял дар речи. Шарлей кокетливо пожала плечами.
— Как хотите. Я прогуляюсь сама. Может, подцеплю какого-нибудь террориста.
Пегас театрально преклонил одно колено и, протянув к Шарлей руки, томно произнес:
— О дивная, куда явится плоть твоя, туда и я прибыть обязан!
Вскоре они уединились в тишайшем уголке пещеры.
Галантно усадив Шарлей на теплый валун, Пегас без обиняков спросил:
— Вы, кажется, меня соблазняете?
— Соблазняю? — удивилась девушка. — Я вас уже соблазнила!
Шарлей обняла мужчину и положила голову ему на грудь.
Пегас долго молчал, не зная, что сказать. Наконец он вздохнул и мечтательно произнес:
— Вот за такие моменты в жизни можно сгореть на костре…
— Вот как? Тогда будьте моим телохранителем.
Неожиданно Шарлей рассмеялась.
— Что такое? — насторожился Пегас.
— Я вспомнила, как вы швырнули Макса.
— Да, но как досталось мне.
Шарлей ласково провела пальцем по губам Пегаса.
— Макс гораздо крупнее вас, но вы были великолепны. Вами можно гордиться. Назовем это моральной победой, девушка снова рассмеялась и продолжила: — А Эвиана… Она восприняла все чересчур серьезно. И вообще в ней есть какая-то тайна: сначала она ушла в небытие, затем воскресла, но осталась прежней, ни разу не изменив своему характеру. Может быть, это из-за призовых баллов?
— Из-за призовых денег. Эвиана — очень странная особа.
— О, она неплохой человек. Эвиана мне очень нравится, — Шарлей сделала паузу. — Послушайте, Пегас. Я знаю, что вы из службы безопасности. Должно быть, вы видели ее досье. Что вы знаете про Эвиану?
Пегас пристально взглянул на спутницу.
— Ничего особенного. Она не актриса, если вы это предполагали. И никакая она не Эвиана. Но… я не очень-то листал чьи-либо досье перед игрой. Могу только сказать, что до игры я эту женщину никогда не видел.
— Как же Эвиану зовут на самом деле? Пегас покачал головой.
— Не знаю.
— Ну, пожалуйста, — не отставала Шарлен.
— Нет.
Девушка повалила Пегаса на спину и стала щекотать его в самых неожиданных местах.
— Значит, не скажете… Значит, не скажете…
— Помогите! — заливаясь смехом, закричал Пегас.
До остальных игроков донесся крик о помощи, но никто этому не придал значения.
* * *
Все, что происходило в игре, отражалось на большом экране, установленном в кабинете доктора Вэйла. Вопросы морали и личной жизни игроков интересовали доктора меньше всего, но он вменил себе в обязанность не упускать ни одной, даже самой незначительной детали.От постоянного наблюдения у Вэйла сводило скулы. А на мониторе мелькали цифры, графики, какие-то цветные картинки. Вот Марти Боббек с Шарлен Дьюла в укромном местечке, вот гвардеец Йорнелл идет по целебному ручью, а вот и Боулз, давно ставший душой кампании. Кадры сменяли друг друга, как в калейдоскопе. Вэйл тупо смотрел на экран и оживал лишь тогда, когда на экране появлялось нечто, заслуживающее внимания.
Неожиданно доктор заметил то, что заставило его вздрогнуть. От неожиданности он даже привстал. Внимательно вслушиваясь, Вэйл стал быстро обдумывать свои ближайшие шаги. Что же делать? Доктор решил, что прежде обо всем надо рассказать Гриффину.
ГЛАВА 25
МАДЛЕН
Из глубины длинного коридора, из-за бесконечной череды стальных дверей-решеток до Тони Макуиртера доносились душераздирающие крики. Шла какая-то телепередача.
На душе Тони скребли кошки. В тысячный раз он корил себя за глупость и проклинал тот день, когда позволил себе соблазниться на необычное предложение женщины с оливковой кожей. Тогда Тони и не предполагал, что это выбьет из колеи на всю жизнь. Но почему так жестока расплата? Неужели из-за какого-то банального промышленного шпионажа можно угодить в тюрьму?
Тони тяжело вздохнул и принялся набирать на компьютере новоиспеченную программу, но горькие мысли не давали покоя. Еще и еще раз он вспоминал разговор с Алексом Гриффином. Он должен найти пароль… Должен…
«Давай, давай, Тони, — подбадривал Макуиртер сам себя. — Ведь ты же компьютерный гений. Ты можешь взломать любую, даже самую изощренную компьютерную защиту, и Алекс Гриффин знает об этом. Вот почему он явился к тебе со своими проблемами. Вот почему он обещает облегчить твою участь узника федеральной тюрьмы в Чино…»
Тони протер глаза и попытался сконцентрироваться на главном. Обычно он занимался компьютером не более трех часов в день, и этого вполне хватало, чтобы составить, отладить и прогнать какую-нибудь программу. Сейчас же цель была невероятно сложная, и Тони совершенно не представлял, сколько времени ему потребуется, чтобы продраться сквозь защитные барьеры компьютерной сети, которой опутал себя Карим Фекеш.
Исходных данных для работы у Тони Макуиртера было очень мало: кое-что сообщил Гриффин, кое-что он знал из своего жизненного опыта. Тони было известно, что компьютерная сеть «Парка Грез» связана несколькими сверхсекретными линиями с другими компаниями. Конечно, можно было начать работу через прощупывание компьютеров «Парка», потому что «Парк» являлся одним из подразделений Фекеша, но таких подразделений не десять и не двадцать, а целых двести.
На Макуиртера вновь навалилась неимоверная усталость, и тут же нахлынули воспоминания.
Семь лет назад некая особа по имени Мадлен посулила Тони двести тысяч долларов за «непыльную», как она выразилась, работенку. Эта «работенка» и привела его, в конечном счете, на скамью подсудимых. Тони Макуир-тер пал жертвой собственной алчности и простого женского любопытства. На суде же не было сказано ни слова о том, что он искал сведения о личной жизни Карима Фекеша и совершенно не собирался вторгаться в бухгалтерию и научные разработки «Коулз Индастриз» и «Парка Грез». Тони Макуиртера обвинили во всех смертных грехах и надолго упрятали в казенный дом.
Внезапно Тони осенила одна мысль: а не связана ли та самая Мадлен с Каримом Феке-шем и в настоящее время? Эту версию отбрасывать было нельзя. Необходимо найти Мадлен, а затем попытаться нащупать линию, по которой она и Фекеш обмениваются, возможно, любовными посланиями. Вот тогда можно было бы выйти и на Карима. Но как найти эту Мадлен?
«…Нос прямой. Кончик носа чуть загнут вниз. Глаза светло-голубые, даже водянистые…» Работа с идентификатором всех лиц, каким-то образом причастных к Парку, заняла считанные минуты. И — о, чудо! — Мадлен нашлась.
На экране появился портрет женщины с хищными чертами лица, но очень привлекательной, которая, однако, судя по пояснениям, была вовсе не Мадлен, а какой-то Коллией Азиз.
Еще несколько часов ушло на то, чтобы окольными путями выведать личный компьютерный шифр Мадлен-Коллии. Тонни облегченно вздохнул: конец нити, за который можно распутать весь клубок, найден.
«За дело! — подхлестывал себя Тони. — Давай же, давай! Алекс Гриффин по достоинству оценит твой труд. Он неглупый малый и понимает, что гению нечего делать за решеткой…»
На душе Тони скребли кошки. В тысячный раз он корил себя за глупость и проклинал тот день, когда позволил себе соблазниться на необычное предложение женщины с оливковой кожей. Тогда Тони и не предполагал, что это выбьет из колеи на всю жизнь. Но почему так жестока расплата? Неужели из-за какого-то банального промышленного шпионажа можно угодить в тюрьму?
Тони тяжело вздохнул и принялся набирать на компьютере новоиспеченную программу, но горькие мысли не давали покоя. Еще и еще раз он вспоминал разговор с Алексом Гриффином. Он должен найти пароль… Должен…
«Давай, давай, Тони, — подбадривал Макуиртер сам себя. — Ведь ты же компьютерный гений. Ты можешь взломать любую, даже самую изощренную компьютерную защиту, и Алекс Гриффин знает об этом. Вот почему он явился к тебе со своими проблемами. Вот почему он обещает облегчить твою участь узника федеральной тюрьмы в Чино…»
Тони протер глаза и попытался сконцентрироваться на главном. Обычно он занимался компьютером не более трех часов в день, и этого вполне хватало, чтобы составить, отладить и прогнать какую-нибудь программу. Сейчас же цель была невероятно сложная, и Тони совершенно не представлял, сколько времени ему потребуется, чтобы продраться сквозь защитные барьеры компьютерной сети, которой опутал себя Карим Фекеш.
Исходных данных для работы у Тони Макуиртера было очень мало: кое-что сообщил Гриффин, кое-что он знал из своего жизненного опыта. Тони было известно, что компьютерная сеть «Парка Грез» связана несколькими сверхсекретными линиями с другими компаниями. Конечно, можно было начать работу через прощупывание компьютеров «Парка», потому что «Парк» являлся одним из подразделений Фекеша, но таких подразделений не десять и не двадцать, а целых двести.
На Макуиртера вновь навалилась неимоверная усталость, и тут же нахлынули воспоминания.
Семь лет назад некая особа по имени Мадлен посулила Тони двести тысяч долларов за «непыльную», как она выразилась, работенку. Эта «работенка» и привела его, в конечном счете, на скамью подсудимых. Тони Макуир-тер пал жертвой собственной алчности и простого женского любопытства. На суде же не было сказано ни слова о том, что он искал сведения о личной жизни Карима Фекеша и совершенно не собирался вторгаться в бухгалтерию и научные разработки «Коулз Индастриз» и «Парка Грез». Тони Макуиртера обвинили во всех смертных грехах и надолго упрятали в казенный дом.
Внезапно Тони осенила одна мысль: а не связана ли та самая Мадлен с Каримом Феке-шем и в настоящее время? Эту версию отбрасывать было нельзя. Необходимо найти Мадлен, а затем попытаться нащупать линию, по которой она и Фекеш обмениваются, возможно, любовными посланиями. Вот тогда можно было бы выйти и на Карима. Но как найти эту Мадлен?
«…Нос прямой. Кончик носа чуть загнут вниз. Глаза светло-голубые, даже водянистые…» Работа с идентификатором всех лиц, каким-то образом причастных к Парку, заняла считанные минуты. И — о, чудо! — Мадлен нашлась.
На экране появился портрет женщины с хищными чертами лица, но очень привлекательной, которая, однако, судя по пояснениям, была вовсе не Мадлен, а какой-то Коллией Азиз.
Еще несколько часов ушло на то, чтобы окольными путями выведать личный компьютерный шифр Мадлен-Коллии. Тонни облегченно вздохнул: конец нити, за который можно распутать весь клубок, найден.
«За дело! — подхлестывал себя Тони. — Давай же, давай! Алекс Гриффин по достоинству оценит твой труд. Он неглупый малый и понимает, что гению нечего делать за решеткой…»
ГЛАВА 26
ПОСОЛ АРБЕНЦ
Алекс Гриффин проснулся в холодном поту. Подобное с ним случалось редко. Даже самые дурные, тяжелые сны Алекс научился усилием воли быстро забывать, справедливо полагая, что с него хватит и кошмарной реальности. Но сейчас он мог поклясться, что ничего не видел во сне. Алекс сбросил одеяло и сел. Что же его разбудило? Чувство тревоги нарастало, постепенно овладевая каждой клеточкой.
Окончательно проснувшись, Алекс вспомнил, что через пять часов ему предстоит важная встреча, которая, возможно, повлияет на всю последующую деятельность «Парка Грез». Широко зевнув, он направился в ванную комнату. Алекс надеялся, что струя прохладной воды освежит его и прогонит неясную тревогу.
Отсутствие пестрой толпы помогало Алексу сосредоточиться. Он чувствовал, что в «Парке Грез» что-то вот-вот должно случиться, что-то непременно должно произойти, произойти в самом центре Проекта «Барсум», в разгар текущей игры. Эта мысль изводила Алекса Гриффина все последнее время и не давала спокойно спать.
Приближалось утро. Начало светать. На улицах погасли фонари. Появились первые дворники-роботы. Они катились нестройной толпой, чтобы через некоторое время равномерно рассредоточиться по всей улице Славы.
— Извините, но я смогу уделить вам немного времени перед самым открытием конференции, куда я приглашен в качестве почетного гостя.
На том и расстались.
К девяти часам утра Алекс явился в отель «Гулливер», где должна была состояться встреча. В этом отеле Алекс всегда чувствовал себя очень неуютно. Словно в оправдание названия отеля, вся мебель была предназначена будто бы для настоящих великанов. Обыкновенные клерки сидели за гигантскими дубовыми столами, напоминая лилипутов. В просторных лифтах можно было устраивать небольшие вечеринки.
Наконец Алекс добрался до этажа, где готовился к конференции посол Арбенц.
— Доброе утро, мистер Гриффин, — поздоровался Арбенц.
Посол был самым старшим из всего пестрого сообщества «Падших ангелов», однако производил впечатление человека, полностью приспособившегося к земному тяготению.
— У меня сегодня очень насыщенный график, и если вы не возражаете, мы поговорим прямо на ходу, — несмотря на дружелюбный взгляд, голос Арбенца звучал твердо и непреклонно.
— То, из-за чего я пришел, не займет у вас много времени, — заверил Алекс.
— Отлично, — кивнул Арбенц и предложил: — Не желаете кофе? Его мне присылает президент Колумбии. Это благодарность за то, что «Падшие ангелы» помогли ему в электрификации страны.
— Нет, спасибо, — отказался Алекс и почему-то вспомнил Фиделя Кастро, призрак которого все еще бродил над мятежным континентом.
— Жаль, — произнес Арбенц и залпом осушил маленькую чашечку. — Ну, тогда приступим.
Посол подвел Алекса к ближайшему эскалатору, ступеньки которого были такими высокими, словно предназначались для циклопов. За огромными окнами открывался роскошный вид на весь «Парк».
— Итак, — начал Арбенц, — чем могу быть полезен?
— Ну… — Алекс на несколько мгновений замешкался, внезапно почувствовав себя крайне неуютно: посол был выше на добрых семь дюймов, и это несмотря на то, что земное притяжение отняло у него еще дюйма два роста. — …В одной из наших игр произошел неприятный инцидент. К несчастью, в этой игре участвует и ваша племянница.
Выбритые щеки Арбенца стали пунцовыми.
— Инцидент?
Эскалатор остановился, и собеседники оказались в просторном гостиничном холле, казавшемся бесконечным.
— Вообще-то страшного ничего не произошло, — успокаивающе произнес Алекс. — Грлографический монстр напал на одного из игроков, и компьютеры вывели этого игрока из игры.
На вытянутом лице Арбенца появилось выражение озабоченности.
— Это была Шарлей?
— Нет. Это была ее подружка, Эвиана.
Алекс еле успевал за гигантскими шагами Арбенца, стараясь не отставать от посла.
Выйдя из отеля через двери для «особо важных персон», Арбенц направился к «Ночной Башне», чей силуэт стрелой уходил в утреннее небо. Алекс машинально взглянул вверх и на мгновение потерял дар речи: еще вчера «Ночная Башня» была просто высокой, теперь же эта умопомрачительная конструкция серебристым конусом устремилась ввысь, в бесконечность.
Три года назад, еще до создания «Ночной Башни», Алекс видел план строительства и смету. Уже через год в «Башне» был открыт первый ресторан. Алекс любил бывать в этом удивительном здании, ему нравилось ездить на сверхскоростных лифтах «Ночной Башни», возносивших к самому небу, но он и представить не мог, что это авангардистское сооружение станет разновидностью метеозонда, мостика в космос к другим мирам.
Многочисленные приглашенные, завидев Ричарда Арбенца, на мгновение прервали свои разговоры. У каждого из них на груди висела персональная карточка с голопортретом владельца.
— Странная женщина… — задумчиво произнес Арбенц. — Я видел ее всего один раз, да и то мельком; но мне тогда показалось, что она и Шарлей достаточно близки. Надеюсь, никто не пострадал?
— Никто. Но речь идет не столько об этой женщине, сколько о вашей безопасности, — Алекс сделал многозначительную паузу и спросил: — Скажите, мистер Арбенц, много ли в последнее время было угроз в ваш адрес?
После этого вопроса Арбенц заметно сник и неохотно произнес:
— Все это ерунда. Знаете, мистер Гриффин, почему-то некоторые считают Проект «Барсум» пустой и никчемной затеей. Даже в самом названии нашей фирмы — «Падшие ангелы» — находят что-то демоническое. Я же скажу вам, что это абсурдный псевдофундаменталистский мусульманский взгляд на вещи. Чувства людей просто эксплуатируются в чьих-то корыстных интересах.
Собеседники вошли в лифт «Ночной Башни». Кабина устремилась вверх, и вскоре за прозрачными окнами появился красноватый марсианский пейзаж, мертвый, безводный и дикий. Картину оживляла лишь разыгравшаяся у недалекого горизонта песчаная буря.
— Вы сказали «в корыстных интересах»? — переспросил Алекс. — Кто преследует такие цели? Кто именно покушается на ваше здоровье и даже на вашу жизнь? Посол усмехнулся:
— Учитывая значимость контрактов и суммы, которые в них фигурируют, я думаю, что на этот вопрос нет ответа. Кстати, я не понимаю, почему этот голографический монстр напал не на мою племянницу, а на совершенно постороннего человека. Если бы пострадала Шарлей, то это выглядело бы, по крайней мере, логично.
Алекс кивнул, полностью разделяя недоумение посла. Интересно, подумал он, если бы убили Шарлей, то куда бы она подевалась? Может быть, чудовище было направлено на Эвиану из-за того, что кто-то испугался решительной опеки Шарлей со стороны Марти Боббека?
Лифт поднимался все выше и выше. Из-за горизонта показался вулкан Олимпус. Белоснежную вершину вулкана окружали полупрозрачные облака.
— Господин Арбенц, скажите, а в угрозах когда-нибудь упоминалось имя вашей племянницы?
— Напрямую? Нет, никогда. А вот косвенно… Взять хотя бы историю с похищением сына мистера Де Кампа.
— Митч Де Камп — президент «Падших ангелов»?
— Совершенно верно.
Алекс закрыл глаза и попытался осмыслить услышанное. Когда он вновь взглянул за окна, Марс уже превратился в красный маленький теннисный мячик, уплывающий в черную космическую бездну.
— Мистер Арбенц, можете ли вы еще сказать мне что-нибудь на этот счет?
— Нет, — ответил Ричард Арбенц. — Я должен попросить у вас прощения, но меня ожидают на конференции.
Лифт остановился. Двери кабины открылись, и внутрь ворвался громкий гул голосов и ароматы банкетного стола.
— Спасибо, что уделили мне так много времени, — поблагодарил Алекс, тряся широкую ладонь собеседника. — Надеюсь, мы еще встретимся.
— Я тоже, — кивнул Арбенц.
Двери лифта закрылись, отгородив Алекса от остального мира.
Окончательно проснувшись, Алекс вспомнил, что через пять часов ему предстоит важная встреча, которая, возможно, повлияет на всю последующую деятельность «Парка Грез». Широко зевнув, он направился в ванную комнату. Алекс надеялся, что струя прохладной воды освежит его и прогонит неясную тревогу.
* * *
Полуночные улицы «Парка Грез» были на удивление пустынны, но Алекса Гриффина это нисколько не смущало. Он медленно брел по улице Славы, изредка бросая взгляды на безжизненные окна и витрины. Судя по всему, этой ночью в «Парк» не приехал ни один турист. По освещенным улицам не прохаживались ни нарядно одетые женщины, ни почтенные главы семейств.Отсутствие пестрой толпы помогало Алексу сосредоточиться. Он чувствовал, что в «Парке Грез» что-то вот-вот должно случиться, что-то непременно должно произойти, произойти в самом центре Проекта «Барсум», в разгар текущей игры. Эта мысль изводила Алекса Гриффина все последнее время и не давала спокойно спать.
Приближалось утро. Начало светать. На улицах погасли фонари. Появились первые дворники-роботы. Они катились нестройной толпой, чтобы через некоторое время равномерно рассредоточиться по всей улице Славы.
* * *
Посол Арбенц не скрывал своего удивления от столь раннего визита Алекса Гриффина, но был предельно вежлив и предупредителен:— Извините, но я смогу уделить вам немного времени перед самым открытием конференции, куда я приглашен в качестве почетного гостя.
На том и расстались.
К девяти часам утра Алекс явился в отель «Гулливер», где должна была состояться встреча. В этом отеле Алекс всегда чувствовал себя очень неуютно. Словно в оправдание названия отеля, вся мебель была предназначена будто бы для настоящих великанов. Обыкновенные клерки сидели за гигантскими дубовыми столами, напоминая лилипутов. В просторных лифтах можно было устраивать небольшие вечеринки.
Наконец Алекс добрался до этажа, где готовился к конференции посол Арбенц.
— Доброе утро, мистер Гриффин, — поздоровался Арбенц.
Посол был самым старшим из всего пестрого сообщества «Падших ангелов», однако производил впечатление человека, полностью приспособившегося к земному тяготению.
— У меня сегодня очень насыщенный график, и если вы не возражаете, мы поговорим прямо на ходу, — несмотря на дружелюбный взгляд, голос Арбенца звучал твердо и непреклонно.
— То, из-за чего я пришел, не займет у вас много времени, — заверил Алекс.
— Отлично, — кивнул Арбенц и предложил: — Не желаете кофе? Его мне присылает президент Колумбии. Это благодарность за то, что «Падшие ангелы» помогли ему в электрификации страны.
— Нет, спасибо, — отказался Алекс и почему-то вспомнил Фиделя Кастро, призрак которого все еще бродил над мятежным континентом.
— Жаль, — произнес Арбенц и залпом осушил маленькую чашечку. — Ну, тогда приступим.
Посол подвел Алекса к ближайшему эскалатору, ступеньки которого были такими высокими, словно предназначались для циклопов. За огромными окнами открывался роскошный вид на весь «Парк».
— Итак, — начал Арбенц, — чем могу быть полезен?
— Ну… — Алекс на несколько мгновений замешкался, внезапно почувствовав себя крайне неуютно: посол был выше на добрых семь дюймов, и это несмотря на то, что земное притяжение отняло у него еще дюйма два роста. — …В одной из наших игр произошел неприятный инцидент. К несчастью, в этой игре участвует и ваша племянница.
Выбритые щеки Арбенца стали пунцовыми.
— Инцидент?
Эскалатор остановился, и собеседники оказались в просторном гостиничном холле, казавшемся бесконечным.
— Вообще-то страшного ничего не произошло, — успокаивающе произнес Алекс. — Грлографический монстр напал на одного из игроков, и компьютеры вывели этого игрока из игры.
На вытянутом лице Арбенца появилось выражение озабоченности.
— Это была Шарлей?
— Нет. Это была ее подружка, Эвиана.
Алекс еле успевал за гигантскими шагами Арбенца, стараясь не отставать от посла.
Выйдя из отеля через двери для «особо важных персон», Арбенц направился к «Ночной Башне», чей силуэт стрелой уходил в утреннее небо. Алекс машинально взглянул вверх и на мгновение потерял дар речи: еще вчера «Ночная Башня» была просто высокой, теперь же эта умопомрачительная конструкция серебристым конусом устремилась ввысь, в бесконечность.
Три года назад, еще до создания «Ночной Башни», Алекс видел план строительства и смету. Уже через год в «Башне» был открыт первый ресторан. Алекс любил бывать в этом удивительном здании, ему нравилось ездить на сверхскоростных лифтах «Ночной Башни», возносивших к самому небу, но он и представить не мог, что это авангардистское сооружение станет разновидностью метеозонда, мостика в космос к другим мирам.
Многочисленные приглашенные, завидев Ричарда Арбенца, на мгновение прервали свои разговоры. У каждого из них на груди висела персональная карточка с голопортретом владельца.
— Странная женщина… — задумчиво произнес Арбенц. — Я видел ее всего один раз, да и то мельком; но мне тогда показалось, что она и Шарлей достаточно близки. Надеюсь, никто не пострадал?
— Никто. Но речь идет не столько об этой женщине, сколько о вашей безопасности, — Алекс сделал многозначительную паузу и спросил: — Скажите, мистер Арбенц, много ли в последнее время было угроз в ваш адрес?
После этого вопроса Арбенц заметно сник и неохотно произнес:
— Все это ерунда. Знаете, мистер Гриффин, почему-то некоторые считают Проект «Барсум» пустой и никчемной затеей. Даже в самом названии нашей фирмы — «Падшие ангелы» — находят что-то демоническое. Я же скажу вам, что это абсурдный псевдофундаменталистский мусульманский взгляд на вещи. Чувства людей просто эксплуатируются в чьих-то корыстных интересах.
Собеседники вошли в лифт «Ночной Башни». Кабина устремилась вверх, и вскоре за прозрачными окнами появился красноватый марсианский пейзаж, мертвый, безводный и дикий. Картину оживляла лишь разыгравшаяся у недалекого горизонта песчаная буря.
— Вы сказали «в корыстных интересах»? — переспросил Алекс. — Кто преследует такие цели? Кто именно покушается на ваше здоровье и даже на вашу жизнь? Посол усмехнулся:
— Учитывая значимость контрактов и суммы, которые в них фигурируют, я думаю, что на этот вопрос нет ответа. Кстати, я не понимаю, почему этот голографический монстр напал не на мою племянницу, а на совершенно постороннего человека. Если бы пострадала Шарлей, то это выглядело бы, по крайней мере, логично.
Алекс кивнул, полностью разделяя недоумение посла. Интересно, подумал он, если бы убили Шарлей, то куда бы она подевалась? Может быть, чудовище было направлено на Эвиану из-за того, что кто-то испугался решительной опеки Шарлей со стороны Марти Боббека?
Лифт поднимался все выше и выше. Из-за горизонта показался вулкан Олимпус. Белоснежную вершину вулкана окружали полупрозрачные облака.
— Господин Арбенц, скажите, а в угрозах когда-нибудь упоминалось имя вашей племянницы?
— Напрямую? Нет, никогда. А вот косвенно… Взять хотя бы историю с похищением сына мистера Де Кампа.
— Митч Де Камп — президент «Падших ангелов»?
— Совершенно верно.
Алекс закрыл глаза и попытался осмыслить услышанное. Когда он вновь взглянул за окна, Марс уже превратился в красный маленький теннисный мячик, уплывающий в черную космическую бездну.
— Мистер Арбенц, можете ли вы еще сказать мне что-нибудь на этот счет?
— Нет, — ответил Ричард Арбенц. — Я должен попросить у вас прощения, но меня ожидают на конференции.
Лифт остановился. Двери кабины открылись, и внутрь ворвался громкий гул голосов и ароматы банкетного стола.
— Спасибо, что уделили мне так много времени, — поблагодарил Алекс, тряся широкую ладонь собеседника. — Надеюсь, мы еще встретимся.
— Я тоже, — кивнул Арбенц.
Двери лифта закрылись, отгородив Алекса от остального мира.
ГЛАВА 27
ОСТРОВ
Эвиана прикрыла глаза, чтобы уберечься от ослепляющего ледяного сияния. Далеко-далеко, где-то там, за этим огромным ледником, их ждет развязка, но Эвиану это волновало сейчас меньше всего, это было ничто по сравнению с тем, что она познала прошлой ночью. Ей хотелось кричать от радости, на сердце было легко и спокойно.
Эвиана вдруг поймала себя на мысли, что ей очень редко вспоминаются ее друзья и любовники, а если они и всплывают в памяти, то образы их размыты и неясны, как в тумане. «Может, у меня какая-то травма головы?» — подумала Эвиана.
«Нет, нет, все не так», — прошептал едва узнаваемый голос. Эвиана почти вспомнила, чей это голос. Так было не раз, но мягкий, вкрадчивый голос пропадал сразу же, как только она улавливала родные интонации.
Прошлой ночью… Все произошло прошлой ночью. Эвиана паниковала, словно Макс был ее первым мужчиной. Она искусно прятала это чувство тревоги, как прятала свой страх перед бурей или битвой; но Макс был так нежен, что в конце концов она вонзила ногти в его шею, искусала его плечи, оглушила его своими криками. А страх улетучился, превратился во что-то другое, еще не осознанное и эфемерное, как ажурная конструкция.
На горизонте появились легкие облака. Игроки с тревогой всматривались вдаль, сбившись в тесную кучку, и лишь Шарлей и Пегас стояли в сторонке и думали о чем-то своем. Шарлей выглядела после ночного отдыха так свежо, что, казалось, могла бы нести на себе еще один рюкзак. Видимо, здоровый сон, лег-. кий завтрак и свежий воздух пошли ей на пользу.
Неожиданно Шарлей подошла к Эвиане и, заговорщицки подмигнув, произнесла:
— Похоже, вы недурно провели ночь, а?
Девушка, видимо ждала подробностей, но Эвиана не ответила; она лишь крепче сжала руку Макса, который, в свою очередь, рассеянно уставился куда-то вдаль.
Снежная Лебедь достала из рюкзака накладные альпинистские подковы с острыми иглами и приладила их к своей обуви. Ее примеру последовали остальные игроки. Такие подковы помогают бороться со скольжением, и здесь, на ледяном плато, они просто незаменимы.
— Ну вот, кажется, все в порядке, — осмотрев игроков, произнесла Снежная Лебедь и обратилась к Эвиане: — Куда мы теперь пойдем?
Эвиана закрыла глаза и увидела руины какого-то города. Она указала рукой на горизонт. Снежная Лебедь понимающе взглянула на женщину, но отвела ее руку чуть в сторону.
— Духи утверждают, что нам надо идти на север, чтобы достигнуть цели.
Игроки вытянулись в колонну и молча отправились в направлении, которое указала Снежная Лебедь.
Пегас поравнялся с Максом и дружелюбно спросил:
— Неплохая у нас вчера была схватка, а?
— Да, согласен, — улыбнувшись, кивнул Макс. — Вы старались вовсю, не правда ли?
— Конечно, ведь никто не падает на лед нарочно. Наверное, мне не помешал бы хороший надувной костюм.
Улыбка Макса стала еще шире, и он с удовольствием пожал Пегасу руку.
— Спасибо за это развлечение.
Вокруг не было никаких признаков жизни: ни птиц, ни деревьев. До самого горизонта раскинулась лишь дикая горная страна. В этом странном, чужом мире время и пространство не значат ничего. Бескрайние просторы и бесконечный полярный день начисто лишают человека всякого ориентира.
Через час группа вышла на открытую равнину, над которой хозяйничали свирепые ветры.
— Вам страшно? — неожиданно спросила у Макса Эвиана.
— Конечно, — спокойно ответил Макс. — Только глупец никогда и ничего не боится.
«Ах, мой дорогой мужчина, — думала Эвиана, с нежностью глядя на Макса. — Как же ты иногда бываешь прав». И она была счастлива, потому что сейчас Макс принадлежал не только стихии, но и ей. А Мишель, спрятавшаяся под сильной личиной Эвианы, рвалась наружу и звала на самые безрассудные поступки.
— Прислушайтесь… — тихо сказал Робин Боулз и замедлил шаг.
Неслышные удары проникали в тело Эвианы, хватали за сердце и душу, воскрешая в ее памяти эпизоды с полярным мамонтом.
С каждым шагом группа все ближе подходила к роковой черте, где сфокусированные в одной точке инфразвуки, казалось, могли разорвать тело и душу.
— Назад! — вдруг закричал Йорнелл. — Ради Бога, сейчас же назад!
Окружающий мир, казалось, поднимался на дыбы. Трещины во льду, сначала тонкие, как волос, постепенно расширялись, далеко уходя во все стороны. Бескрайняя белая поверхность покрылась грандиозной сетью каналов.
Игроки жались друг к другу, чтобы не угодить в какую-нибудь полынью. Эвиана ухватилась за руку Макса, но в ту же секунду вздыбившийся лед понес Макса высоко наверх. Эвиана закричала и, выпустив руку своего спутника, потеряла равновесие и больно упала на спину.
На небе в бешеном ритме заплясали разноцветные всполохи. Послышался страшный треск, и, взломав многокилометровую толщу льда, из недр появилось огромное чудовище. За несколько минут монстр достиг многокилометровой высоты. Разглядеть это чудовище не позволяла туманная дымка, расползшаяся по поверхности земли.
Вскоре природа успокоилась, туман постепенно растаял, и игроки, напуганные и завороженные, в оцепенении взирали на возникшее перед ними чудо. То, что казалось чудовищем, было ничем иным, как настоящим городом, вырезанным словно бы из единой черной скалы.
Эвиана закрыла лицо руками.
— Что с вами? — обеспокоенно спросил Макс, забыв про свои ушибленные места.
Ничего не ответив, Эвиана уткнулась ему в грудь.
Вновь поднялся ветер, и многочисленные небоскребы, казалось, стали раскачиваться из стороны в сторону.
— Город с картин Эшера… — прошептал Макс.
Орсон кивнул и обратился к Кевину:
— Что это?
— Думаю, что это какая-то совершенная трехметровая голографическая бинарная декомпозиция по системе Мандельброта…
— Кевин! — прервал юношу Орсон. — Спускайтесь на землю!
Йорнелл покачал головой.
— Интересно, имеет ли все это отношение к эскимосской мифологии?
— Знаете, — обратился к игрокам Кевин, — мне все это знакомо, — юноша пристально всматривался в густой лес кристаллических небоскребов. — Но я не могу вспомнить, на что это похоже…
Так ничего и не выяснив, группа двинулась вперед. Поразившие всех небоскребы вблизи оказались не выше трехсот метров. По тесным улицам, зажатым со всех сторон, гулял сырой океанский ветер.
Первым на землю города ступил Оливер Франк. Он осторожно потыкал мостовую копьем и, обернувшись к товарищам, приглашающе кивнул.
Макс наклонился к Эвиане и прошептал:
— Все это уже было предсказано. Когда-то давно я видел старый черно-белый немой фильм. Он был выпущен еще в 1910 году. Фильм назывался «Носферату», и в этом фильме показали город будущего. Представляете, были сооружены бутафорские небоскребы, и ни одна улица, как и в этом городе, не пересекалась с другой под прямым углом. Все, как здесь, только еще хуже.
— Хуже? — удивленно переспросила Эвиана.
Макс кивнул.
— Да, хуже. В том городе улочки были такие тесные, что на них не смогли бы разойтись и два человека.
Неожиданно подскочившая Снежная Лебедь заставила собеседников прижаться к стене.
— Смотрите… — прошептала она.
Через ближайший перекресток прошествовало какое-то странное существо, нечто среднее между обезьяной и пауком. Существо смешно переставляло длинные, поросшие волосами конечности. Довольно быстро двигаясь, оно вскоре исчезло за углом дома.
Внезапно Эвиана вспомнила, что это за монстр. Откуда ей известно чудовище? Из прошлого? Из будущего? Эвиане некогда было над этим размышлять; с ужасом она думала о том, что кто-то из ее друзей неминуемо погибнет. Она знала это, и на какое-то мгновение перед ее глазами поплыли черные круги.
Очнувшись, Эвиана почувствовала, что ее давно уже кто-то трясет за плечи.
— Эвиана! Эвиана!
Это был Макс. В его глазах и глазах остальных игроков застыла тревога.
— Со мной все в порядке, — попыталась успокоить товарищей Эвиана.
Снежная Лебедь и Оливер с сомнением покачали головами, и Оливер направил на Эвиану прибор, который носил, как часы, на запястье.
— Вам только что было видение… — утверждающе произнес он, пристально глядя на Эвиану.
— Может быть… Я вспомнила этого монстра… Его называют амарток.
Оливер взглянул на Снежную Лебедь и что-то тихо ей сказал. Эвиана не разобрала его слов, но расслышала ответ эскимоски: «Да. Я хотела сказать вам то же самое».
— И если он поцарапает кожу, то это непременно приведет к гибели?
Снежная Лебедь кивнула. Неожиданно Эвиана бросилась к Робину Боулзу и, обняв его за шею, воскликнула:
— Не ходите туда! Не ходите! Вас убьют!
— Что?.. — испуганно протянул Боулз.
— И вас тоже, — Эвиана повернулась к Снежной Лебеди. — И вас тоже убьют эти безголовые монстры.
На лице Снежной Лебеди не дрогнул ни один мускул.
— Эвиана, мы должны идти дальше. Нам многое надо успеть. Нам нельзя оставаться на месте, — эскимоска улыбнулась. — В конце концов, у нас есть вы. И вы расскажите нам обо всем, что увидите.
Эвиана кивнула и, уткнувшись в грудь Макса, заплакала.
Эвиана вдруг поймала себя на мысли, что ей очень редко вспоминаются ее друзья и любовники, а если они и всплывают в памяти, то образы их размыты и неясны, как в тумане. «Может, у меня какая-то травма головы?» — подумала Эвиана.
«Нет, нет, все не так», — прошептал едва узнаваемый голос. Эвиана почти вспомнила, чей это голос. Так было не раз, но мягкий, вкрадчивый голос пропадал сразу же, как только она улавливала родные интонации.
Прошлой ночью… Все произошло прошлой ночью. Эвиана паниковала, словно Макс был ее первым мужчиной. Она искусно прятала это чувство тревоги, как прятала свой страх перед бурей или битвой; но Макс был так нежен, что в конце концов она вонзила ногти в его шею, искусала его плечи, оглушила его своими криками. А страх улетучился, превратился во что-то другое, еще не осознанное и эфемерное, как ажурная конструкция.
На горизонте появились легкие облака. Игроки с тревогой всматривались вдаль, сбившись в тесную кучку, и лишь Шарлей и Пегас стояли в сторонке и думали о чем-то своем. Шарлей выглядела после ночного отдыха так свежо, что, казалось, могла бы нести на себе еще один рюкзак. Видимо, здоровый сон, лег-. кий завтрак и свежий воздух пошли ей на пользу.
Неожиданно Шарлей подошла к Эвиане и, заговорщицки подмигнув, произнесла:
— Похоже, вы недурно провели ночь, а?
Девушка, видимо ждала подробностей, но Эвиана не ответила; она лишь крепче сжала руку Макса, который, в свою очередь, рассеянно уставился куда-то вдаль.
Снежная Лебедь достала из рюкзака накладные альпинистские подковы с острыми иглами и приладила их к своей обуви. Ее примеру последовали остальные игроки. Такие подковы помогают бороться со скольжением, и здесь, на ледяном плато, они просто незаменимы.
— Ну вот, кажется, все в порядке, — осмотрев игроков, произнесла Снежная Лебедь и обратилась к Эвиане: — Куда мы теперь пойдем?
Эвиана закрыла глаза и увидела руины какого-то города. Она указала рукой на горизонт. Снежная Лебедь понимающе взглянула на женщину, но отвела ее руку чуть в сторону.
— Духи утверждают, что нам надо идти на север, чтобы достигнуть цели.
Игроки вытянулись в колонну и молча отправились в направлении, которое указала Снежная Лебедь.
Пегас поравнялся с Максом и дружелюбно спросил:
— Неплохая у нас вчера была схватка, а?
— Да, согласен, — улыбнувшись, кивнул Макс. — Вы старались вовсю, не правда ли?
— Конечно, ведь никто не падает на лед нарочно. Наверное, мне не помешал бы хороший надувной костюм.
Улыбка Макса стала еще шире, и он с удовольствием пожал Пегасу руку.
— Спасибо за это развлечение.
Вокруг не было никаких признаков жизни: ни птиц, ни деревьев. До самого горизонта раскинулась лишь дикая горная страна. В этом странном, чужом мире время и пространство не значат ничего. Бескрайние просторы и бесконечный полярный день начисто лишают человека всякого ориентира.
Через час группа вышла на открытую равнину, над которой хозяйничали свирепые ветры.
— Вам страшно? — неожиданно спросила у Макса Эвиана.
— Конечно, — спокойно ответил Макс. — Только глупец никогда и ничего не боится.
«Ах, мой дорогой мужчина, — думала Эвиана, с нежностью глядя на Макса. — Как же ты иногда бываешь прав». И она была счастлива, потому что сейчас Макс принадлежал не только стихии, но и ей. А Мишель, спрятавшаяся под сильной личиной Эвианы, рвалась наружу и звала на самые безрассудные поступки.
* * *
Еще через час пути лед под ногами неожиданно стал вибрировать. Сначала возникло лишь легкое ощущение, непонятная тревога. Эвиане казалось, что она просто чувствует уверенную поступь игроков, а может, плеск невиданных волн под многометровой толщей льда. Но толчки постепенно усиливались. Казалось, по всей ледяной пустыне разлилась тревога; словно за много километров от этих мест шаманы бьют в гигантские бубны, и неслышимые ухом инфразвуки заставляют вибрировать все вокруг в такт ритмичным ударам.— Прислушайтесь… — тихо сказал Робин Боулз и замедлил шаг.
Неслышные удары проникали в тело Эвианы, хватали за сердце и душу, воскрешая в ее памяти эпизоды с полярным мамонтом.
С каждым шагом группа все ближе подходила к роковой черте, где сфокусированные в одной точке инфразвуки, казалось, могли разорвать тело и душу.
— Назад! — вдруг закричал Йорнелл. — Ради Бога, сейчас же назад!
Окружающий мир, казалось, поднимался на дыбы. Трещины во льду, сначала тонкие, как волос, постепенно расширялись, далеко уходя во все стороны. Бескрайняя белая поверхность покрылась грандиозной сетью каналов.
Игроки жались друг к другу, чтобы не угодить в какую-нибудь полынью. Эвиана ухватилась за руку Макса, но в ту же секунду вздыбившийся лед понес Макса высоко наверх. Эвиана закричала и, выпустив руку своего спутника, потеряла равновесие и больно упала на спину.
На небе в бешеном ритме заплясали разноцветные всполохи. Послышался страшный треск, и, взломав многокилометровую толщу льда, из недр появилось огромное чудовище. За несколько минут монстр достиг многокилометровой высоты. Разглядеть это чудовище не позволяла туманная дымка, расползшаяся по поверхности земли.
Вскоре природа успокоилась, туман постепенно растаял, и игроки, напуганные и завороженные, в оцепенении взирали на возникшее перед ними чудо. То, что казалось чудовищем, было ничем иным, как настоящим городом, вырезанным словно бы из единой черной скалы.
Эвиана закрыла лицо руками.
— Что с вами? — обеспокоенно спросил Макс, забыв про свои ушибленные места.
Ничего не ответив, Эвиана уткнулась ему в грудь.
Вновь поднялся ветер, и многочисленные небоскребы, казалось, стали раскачиваться из стороны в сторону.
— Город с картин Эшера… — прошептал Макс.
Орсон кивнул и обратился к Кевину:
— Что это?
— Думаю, что это какая-то совершенная трехметровая голографическая бинарная декомпозиция по системе Мандельброта…
— Кевин! — прервал юношу Орсон. — Спускайтесь на землю!
Йорнелл покачал головой.
— Интересно, имеет ли все это отношение к эскимосской мифологии?
— Знаете, — обратился к игрокам Кевин, — мне все это знакомо, — юноша пристально всматривался в густой лес кристаллических небоскребов. — Но я не могу вспомнить, на что это похоже…
Так ничего и не выяснив, группа двинулась вперед. Поразившие всех небоскребы вблизи оказались не выше трехсот метров. По тесным улицам, зажатым со всех сторон, гулял сырой океанский ветер.
Первым на землю города ступил Оливер Франк. Он осторожно потыкал мостовую копьем и, обернувшись к товарищам, приглашающе кивнул.
Макс наклонился к Эвиане и прошептал:
— Все это уже было предсказано. Когда-то давно я видел старый черно-белый немой фильм. Он был выпущен еще в 1910 году. Фильм назывался «Носферату», и в этом фильме показали город будущего. Представляете, были сооружены бутафорские небоскребы, и ни одна улица, как и в этом городе, не пересекалась с другой под прямым углом. Все, как здесь, только еще хуже.
— Хуже? — удивленно переспросила Эвиана.
Макс кивнул.
— Да, хуже. В том городе улочки были такие тесные, что на них не смогли бы разойтись и два человека.
Неожиданно подскочившая Снежная Лебедь заставила собеседников прижаться к стене.
— Смотрите… — прошептала она.
Через ближайший перекресток прошествовало какое-то странное существо, нечто среднее между обезьяной и пауком. Существо смешно переставляло длинные, поросшие волосами конечности. Довольно быстро двигаясь, оно вскоре исчезло за углом дома.
Внезапно Эвиана вспомнила, что это за монстр. Откуда ей известно чудовище? Из прошлого? Из будущего? Эвиане некогда было над этим размышлять; с ужасом она думала о том, что кто-то из ее друзей неминуемо погибнет. Она знала это, и на какое-то мгновение перед ее глазами поплыли черные круги.
Очнувшись, Эвиана почувствовала, что ее давно уже кто-то трясет за плечи.
— Эвиана! Эвиана!
Это был Макс. В его глазах и глазах остальных игроков застыла тревога.
— Со мной все в порядке, — попыталась успокоить товарищей Эвиана.
Снежная Лебедь и Оливер с сомнением покачали головами, и Оливер направил на Эвиану прибор, который носил, как часы, на запястье.
— Вам только что было видение… — утверждающе произнес он, пристально глядя на Эвиану.
— Может быть… Я вспомнила этого монстра… Его называют амарток.
Оливер взглянул на Снежную Лебедь и что-то тихо ей сказал. Эвиана не разобрала его слов, но расслышала ответ эскимоски: «Да. Я хотела сказать вам то же самое».
— И если он поцарапает кожу, то это непременно приведет к гибели?
Снежная Лебедь кивнула. Неожиданно Эвиана бросилась к Робину Боулзу и, обняв его за шею, воскликнула:
— Не ходите туда! Не ходите! Вас убьют!
— Что?.. — испуганно протянул Боулз.
— И вас тоже, — Эвиана повернулась к Снежной Лебеди. — И вас тоже убьют эти безголовые монстры.
На лице Снежной Лебеди не дрогнул ни один мускул.
— Эвиана, мы должны идти дальше. Нам многое надо успеть. Нам нельзя оставаться на месте, — эскимоска улыбнулась. — В конце концов, у нас есть вы. И вы расскажите нам обо всем, что увидите.
Эвиана кивнула и, уткнувшись в грудь Макса, заплакала.
ГЛАВА 28
ПОМОЩЬ СЕДНЫ
Макс был несколько сконфужен: женщина, которую он сейчас обнимал, не казалась ему ни настоящим борцом, ни даже той чувственной любовницей, какой была прошлой ночью. Перед ним стоял совершенно другой человек, человек, пронизанный страхом. Макс чувствовал, что в высоченных небоскребах Эвиана видела цитадель «Каббалы». Это был враждебный, чужой и опасный город, где могла оборваться жизнь любого из них.