Ночкин Виктор. Красотки и оборотни

   Даже меняла, слывший в Ливде человеком мрачным, нелюдимым и невозмутимым, вышел из своей лавочки, чтобы полюбоваться кавалькадой, въезжающей в Восточные ворота… Приложив ладонь козырьком ко лбу, меняла проводил приезжего мага внимательным взглядом и объявил во всеуслышание:
   – Э, да это же знаменитый Золотая Маска! Тот самый!..
   Больше он не произнес ни слова, но и этого было достаточно, меняла слыл еще и весьма осведомленным человеком. «Золотая Маска!..», «Тот самый!..» – поползло по толпе зевак. Камень был брошен в тихий пруд – и круги исправно поползли по заросшей ряской поверхности…
 

* * *

 
   У входа в Большой Дом тоже толпились солдаты. Граф, загадочный гость и часть свиты, спешившись, прошли внутрь. Любопытные горожане, пошушукавшись, начали расходиться – представление окончилось. Честно сказать, зеваки были несколько разочарованы, хотелось увидеть какие-то чудеса, но приезжий маг не стал демонстрировать свое могущество…
   Не менее удивлены были и члены Совета, которым юный сэр Эрствин заявил, что их дальнейшее присутствие не требуется. Золотая Маска, так и не произнесший ни слова, спокойно удалился с его светлостью на второй этаж в графские покои, а синдикам, пытавшимся последовать за ними, преградили путь серо-фиолетовые оруженосцы его светлости. Члены Совета, повозмущавшись для порядка, удалились – да, нынче иные времена настали, нынче его светлость граф решает все по собственному разумению… Не желает прислушиваться к советам людей бывалых… Известное дело, юнец… Ну да ничего, убедится сэр Эрствин разок-другой на собственном опыте, что не все в жизни легко да гладко – тогда поглядим… Тогда припомним…
   Вообще всем было известно, что Совет – дань уважения прежним городским традициям – вновь назначенному графу не внушает никакого почтения. Бывало, мальчик дремал на заседаниях, пока велеречивые синдики обменивались длительными рассуждениями в защиту того или иного решения – а потом, вдруг встрепенувшись, прерывал очередного оратора и просто объявлял: «Будет сделано то-то и то-то». Вот как на сегодняшнем заседании, не дослушав всех аргументов, похлопал рукой по подлокотнику кресла и буркнул:
   – Как бы там ни было, – речь шла о новых бесчинствах пресловутой неуловимой банды, – а решение уже найдено. Нынче в Ливду прибудет знаменитый чародей Золотая Маска и переловит бандитов… – А затем после паузы добавил: – А также выведет на чистую воду их приспешников! – при этом его светлость обвел Совет странным взглядом, явно что-то имея в виду.
   Так что никого особенно уже не взволновало, что граф, сопровождаемый молчаливым магом, удалился в свои покои, не пригласив никого из синдиков. Ничего не поделаешь, ежели граф юн, своеволен и нетерпим к советам почтенных граждан Ливды…
   О чем совещался сэр Эрствин с Золотой Маской, так и осталось неизвестным, да и длился их совет не больше получаса… Затем маг в сопровождении нескольких стражников – уже без всякой пышности – был препровожден в «Добрый парус», где и удалился в ту самую комнату на втором этаже, где нашел конец злосчастный Горек Дудочка… У дверей он глухо звучащим из-под гномьей маски голосом отпустил сопровождающих, с магом остался только Хромой, вырядившийся ради этого случая в форму городского стражника.
   Томен захлопнул дверь и с наслаждением стащил с головы массивную шляпу, расшитую золотыми звездами. Задребезжала металлическая борода…
   – Уф-ф-ф… Упарился… – заявил маг, поводя накладными плечами. Потом, заметив тихонько сидящего в углу Лотрика, спросил: – А ты чего – здесь? Шел бы вместе со всеми…
   – Еще чего? – набычился шкипер. – Ты потом будешь в Мирене всем рассказывать, как ловил бандитов, врать станешь с три короба… Люди ко мне с расспросами пристанут, мол, отвечай, где этот Пекондор-перекинь-через-забор сбрехал, ежа ему в портки – а я что? В сторонке отсиживался и…
   В этот момент Томен повернулся лицом к приятелю, и луч света упал на физиономию мага – она была ярко-зеленого цвета.
   – Га-га-га! – зашелся моряк. – Хромой, погляди на гоблина! Томен, чтоб тебе лопнуть, у тебя рожа зеленей, чем у Сына Гангмара! Га-га-га!
   Томен с тревогой ощупал щеки – ничего подозрительного.
   Тут Хромой, ухмыляясь, пояснил:
   – Это Шугель, тот самый старьевщик. Он, должно быть, решил, что я покупаю маску для себя. Память о проведенной в походах юности, то-се… Подшутить надо мной решил, значит, Старая Грязь, какую-то хитрую краску подсунул… Ну что ж, Великолепный… Если хочешь получить у него скидку при покупке барахла – приходи к Шугелю в лавку в этом виде. Вонючка – не очень-то юморной парень, но свои собственные шутки очень даже любит. Увидит тебя с такой рожей – наверняка в цене подвинется.
 

* * *

 
   Томен подумал с минуту и решительно потащил через голову тяжелую мантию. Некоторое время слышалось только пыхтение колдуна и шорох материи.
   – Осторожнее! – бросил Хромой. – Не комкай…
   Не удовлетворившись устным предупреждением, он встал и принялся помогать магу стягивать неудобную одежду, при этом старательно расправлял складки. Заскучавший Лотрик поднялся со своего табурета и прошелся по комнате.
   – Сядь! – бросил ему через плечо Хромой. – Не показывайся в окне, за комнатой уже наверняка наблюдают. А еще лучше – наполовину прикрой ставни.
   Шкипер выполнил приказ, вернулся в свой угол и оттуда спросил:
   – А что дальше?
   – Дальше я жду еще одного участника сегодняшней мистерии. Зовут его Хиг… Я подумал, что один могу не справиться, мне понадобится помощник.
   – Так нас же трое, чтоб мне лопнуть…
   – Здесь будет настоящая драка скорее всего. Так что вам с Томеном лучше сидеть по углам и не высовываться – больше шансов, что не пострадаете. Не обижайтесь, но, когда дойдет до дела, я не стану разбираться, кто передо мной скачет.
   Хромого прервал осторожный стук в дверь. Предупреждающе подняв руку в ответ на вопросительные взгляды Томена и Лотрика, он двинулся к двери и осторожно вытащил из рукава нож. Затем тихо спросил:
   – Кто?
   – Это я, Хиг.
   – Заходи… Принес?
   – Ага. – В дверь, озираясь, осторожно вступил низкорослый плечистый малый с большим свертком под мышкой.
   У вновь прибывшего были маленькие, хитро прищуренные глазки и немного выступающие вперед челюсти. Эти черты вместе с перекатывающимися под грязненькой одежкой здоровенными мышцами придавали Хигу вид хищного зверя. Бочком протиснувшись мимо Хромого, коротышка настороженно оглядел комнату, затем, когда дверь за его спиной захлопнулась, спросил:
   – Ну, чего тут у вас? Тихо?
   – Все нормально. Это – тот самый чародей, Золотая Маска.
   – Вот этот, что ли? – Хиг еще раз бесцеремонно оглядел Томена. – А чего он такой зеленый-то?
   – Это специально, волшебная краска, – без малейшей иронии в голосе пояснил Хромой. – А вон тот – Лотрик, его приятель. Считай, что их здесь нет, работать будем вдвоем.
   – Ну и хорошо, – охотно согласился коротышка, – с незнакомыми вместе работать тяжело. Не люблю я с незнакомыми. С чего начнем?
   – С чего… Для начала давай мне куклу. А ты, Пекондор, умылся бы, что ли… Там в углу я, кажется, видел кувшин и тазик. Давай, Хиг. До темноты, думаю, у нас время есть, но мешкать тоже нечего…
   Вдвоем с вновь прибывшим Хромой распаковал сверток и выложил на стол груду деревяшек, некоторые отдаленно напоминали человеческие конечности. Затем парочка принялась мастерить куклу, время от времени останавливаясь, чтобы посоветоваться. Вскоре на столе лежал полностью собранный истукан в рост человека. К конечностям его тянулись тонкие бечевки. Все так же невозмутимо Хромой принялся обряжать марионетку в одежды Золотой Маски. Томен, уже вернувший себе более или менее нормальный цвет лица, подошел поближе и внимательно следил за действиями «скульпторов». Наконец, когда работа близилась к концу, он решился задать вопрос:
 
   – А какую роль играет мастер Хиг в нашем плане?
   – Он боец, – ответил Хромой. – Когда все закончится, вы оба – слышишь, Лотрик? – забудете о нем. Хиг работает на одного очень любопытного господина. Господин этот желает из первых рук узнать все подробности, так что Хиг здесь для того, чтобы все увидеть. Но и сложив руки он сидеть не станет, верно, Хиг?
   – Ну… я… это… Как скажешь, в общем.
   – Вот и ладно, – кивнул Хромой. – Тогда усаживаем Золотую Маску за стол. А потом снова откроем окошко и – добро пожаловать, гости…

ГЛАВА 18

   Томен успел два раза задремать и два раза проснуться – ничего не происходило. Когда Великолепный пробудился во второй раз, уже стемнело и на столе перед чучелом горела свеча. Как Хромой это устроил, Томен так и не узнал. Колдун сидел, как ему и было велено, в углу за массивным ларем, недосягаемый для стрел.
   В противоположном углу такую же позицию занимали Лотрик и коротышка, приятель Хромого. Сам главнокомандующий притаился за столом и время от времени тянул за бечевки, заставляя чучело слегка шевелиться. Выходило довольно ловко. Болван в багряной мантии то шевелил лежащей на столе рукой, то кивал массивной головой – при этом блики перекатывались по надраенному до зеркального блеска гномьему забралу… Отсветы, словно солнечные зайчики, скользили по закоулкам погруженной в полумрак комнаты. Тень массивной фигуры, падающая на дальнюю стену причудливо перетекала, принимая совершенно гротескные очертания… В общем, картина выходила вполне таинственная и мрачноватая.
   Томен завозился в своем углу, меняя позу. Ноги от долгого сидения затекли. Хромой обернулся на шум и поднял руку в предостерегающем жесте – тихо, мол. Томен кивнул и замер, прислушиваясь, – тишина. Самым громким звуком, который сумел различить маг, было потрескивание фитиля свечи на столе. Что могло заставить Хромого насторожиться, колдун так и не успел спросить – раздался легкий стук и Великолепный с удивлением заметил стрелу, торчащую из-под маски, напяленной на куклу. Хромой рванул за бечевки, истукан покачнулся за столом. Томен тоже инстинктивно дернулся у себя в углу. И почти мгновенно в грудь куклы вошла вторая стрела. Хромой слегка привстал, отпихивая ногой стул, и, крепко ухватив марионетку за складки балахона, рванул на себя. Неведомым стрелкам, глядящим из тьмы в освещенный квадрат окна, должно было показаться, что человек в багровом балахоне укрылся за столом. Вообще-то раны, нанесенные стрелами, должны были оказаться смертельными, порази они человека, а не манекен… Однако всем известно – колдуна, даже получившего смертельные как будто раны, следует добивать немедленно, пока он не применил целительную магию. Если позволить раненому колдуну отлежаться – он скорее станет более злым, чем более мертвым. Наверняка именно так и рассудили убийцы в прошлый раз, имея дело с Гopeком Дудочкой, и точно так же рассуждали они сейчас, ибо в окно снова влетели стрелы – и пригвоздили к полу мантию там, где она высовывалась из-за прикрытия. Томен, съежившись за ларем, продолжал наблюдать за Хромым – это все, что ему оставалось делать. Хромой поднял руку с двумя оттопыренными пальцами. Из-за сундука в противоположном углу показался Хиг и кивнул.
   В окно снова влетели стрелы – опять две. Великолепный догадался, что стрелков двое и Хромой именно это показывал своему приятелю. Спустя еще полминуты – новый залп, одна стрела угодила в стол, другая вонзилась в стену. Теперь стрелки не видели цели и, видимо, просто старались напугать тех, кто затаился в комнате. Или, по крайней мере, лишить возможности передвигаться.
   Послышался легкий шорох за окном, Хромой поднял сжатый кулак, адресуя этот условный знак опять же Хигу. Другой рукой Хромой взял меч.
   Томен скорчился за своим ларем, теребя на пальце перстень, заряженный самым лучшим из подходящих к такому случаю известных ему заклинаний. Сердце колотилось так, словно собиралось выскочить наружу… Снова послышался шорох за окном, пламя свечи на столе дернулось, и на подоконнике возникла массивная тень. Тень тут же Распалась на две темные фигуры, одновременно бросившиеся в комнату. Нападающие заходили справа и слева от стола, за которым притаился Хромой. В углу взвилась в воздух небольшая фигура – Хиг пошел в атаку. Коротышка прыгнул на спину тому человеку, что оказался к нему спиной, вцепился в шею, оба покатились по полу. И тут же рухнул второй бандит – он обходил стол по широкой дуге, когда Хромой, резко вскочив, швырнул ему в лицо пресловутую золотую маску. Сверкнув, словно комета, начищенная до блеска личина стукнула нападавшего в лоб, бандит успел поднять руку, пластинчатая борода с лязгом обернулась вокруг его кулака. Вслед за маской снова блеснул металл – Хромой проткнул мечом ошеломленного противника и бросился к окну. Навстречу ему с подоконника соскочила вторая пара атакующих разбойников…
 

* * *

 
   Томен просто-напросто растерялся. Он не испугался, нет. Но как-то само собой вышло, что он, сидя в своем убежище, не вмешивался в потасовку, а лишь наблюдал отстраненно – так, как смотрят мистерию. Актеры на сцене могут произносить пылкие слова и «умирать» на протяжении получаса, непрерывно обличая грехи убийц, а зрители смотрят, слушают, и не возникает у них желания влезть на подмостки и вмешаться. С другой стороны, ему и велено было сидеть, не дергаясь…
   Когда первые стрелы вонзились в чучело, Томен инстинктивно вцепился в амулет, но… так и не пустил его в ход. Сидел и смотрел. В руках убийц, спрыгнувших с подоконника, блеснули короткие широкие лезвия, Хромой попятился, сохраняя дистанцию и отбивая быстрые выпады длинным клинком. Внезапно тот бандит, которого он проткнул минуту назад и которого Томен посчитал убитым, пришел в себя и ухватил Хромого за ногу. Хромой потерял равновесие и сел. Он еще успел ударом другой ноги отшвырнуть раненого, но, чтобы встать, времени у него уже не было. Налетчики бросились к нему, размахивая тесаками, Хромой проворно пополз назад, умудряясь отбивать клинки противников… В противоположном углу из-за сундука выросла фигура Лотрика. Рявкнув «Гангмар разорви!» – шкипер швырнул в убийц кувшин, в котором, как помнил Томен, было еще довольно много воды. Тяжелый снаряд просвистел, не причинив никому вреда (бандиты успели пригнуться), и с громоподобным треском разлетелся на куски, обдав скорчившегося в углу Томена холодными брызгами. Но Хромой успел встать, воспользовавшись секундной паузой в атаке разбойников. Из-за стола поднялся Хиг, Хромой широко взмахнул мечом и заставил противников попятиться, затем, к удивлению Томена, сбросил свечу на пол. Сразу стало темно.
   Великолепный крепко зажмурился, шепча заклинание – он знал, что требуется не меньше секунды, чтобы начали действовать чары амулета, позволяющего видеть в темноте. Когда колдун открыл глаза, Хромой уже теснил единственного противника, а другой куда-то пропал. Хига тоже не было видно, но из-за стола доносились равномерные глухие звуки ударов, сопровождаемые окриками и хрипом…
   На подоконнике снова возник массивный силуэт, только теперь Томен стряхнул апатию и решился контратаковать. Лихо выскочив из-за своего сундука, колдун выставил руку и рявкнул формулу боевого заклинания. С перстня сорвалась струя устрашающе ревущего пламени. При кратком свете колдовского огня Великолепный только и успел разглядеть, что на сей раз на подоконнике только один разбойник, правда, очень массивный… На долю секунды послышался удаляющийся высокий визг, завершившийся тяжким ударом. И наступила тишина, нарушаемая лишь влажно булькающими натужными вздохами, что доносились откуда-то из глубины комнаты. За окном, мерцая крошечными оранжевыми искорками, тлели подпаленные магическим выстрелом веревки – две. Потому и атаковали разбойники попарно, что спустили именно две веревки, а больше не позволила бы ширина оконного проема.
   Запоздало вспомнив о лучниках на соседней крыше, Томен отступил от окна и оглянулся. К нему подошел Хромой:
   – Славный выстрел, – и, опершись на подоконник, посмотрел вниз, – хотя я предполагал последнего брать живым… Хорошо, что ты воспользовался заклинанием против того, кто стоял в окне, если бы такой удар был направлен в комнату, то мы бы спалили «Добрый парус», пожалуй…
   – Э-э… Лучники… – промямлил Томен.
   – Нет, когда наша свеча погасла – это был знак Лысому. Лучников можно не опасаться. Даже если Лысый их не взял, то они все равно сбежали. Да и куда им палить в темноту?.. Хиг, ты цел?
   – Ага… Зажигать? – Томен разглядел движение у стола.
   – Давай. Великолепный, прикрой на всякий случай ставни. Я думаю, на крыше никого у них не осталось, но…
   Послышался стук кресала, и перед глазами Томена поплыли радужные круги – заклинание ночного видения вступило во взаимодействие с огнем свечи. Проморгавшись, Томен оглядел комнату. Хиг стоял позади стола со свечой в руке, его одежда была в нескольких местах запятнана кровью, но сам он, кажется, остался цел. На полу в живописных позах застыли три неподвижных тела, из-под ближнего к Томену обильно текла кровь, кажущаяся в скудном свете совершенно черной… Хрипы и стоны по ту сторону стола стихли… Зато из-за двери послышался топот, вопли и лязг оружия.
 

* * *

 
   Хромой задумчиво поглядел на дверь, доносившиеся оттуда крики превратились в сдавленные стоны и хрип.
   – Великолепный! – наконец скомандовал он. – Надевай-ка свою сбрую! Придется еще немного попотеть… Хиг, идем. Проверим, что там.
   Коротышка кивнул и стал рядом с дверью, положив ладонь на засов.
   – Эй, Хромой, – окликнул Томен, вертя в руках пронзенное стрелами чучело, – а зачем мне…
   – На всякий случай. Может, придется показаться кому-то на глаза, так все должны видеть, что это Золотая Маска разделался с разбойниками. Лотрик, как только мы с Хигом выйдем, закрой дверь. И не открывай никому, кроме меня. Я назовусь – тогда откроешь.
   Хиг осторожно потянул засов. Хромой с мечом наготове стал перед дверью. Коротышка рванул ручку на себя, Хромой метнулся наружу. Ничего не произошло. Хиг выглянул следом за приятелем…
   – Все в порядке, – бросил Хромой из коридора, – можете не запираться. Здесь все кончено…
   Томен расценил эти слова, как позволение не надевать багровую мантию и маску. Опустив чучело на пол, он выглянул в коридор – перед дверью лежали два неподвижных тела, на одном – кольчуга стражника. Чуть поодаль над третьим трупом сидел, прислонившись к стене, Червяк. В коридоре на стенах горело несколько масляных ламп и было гораздо светлее, чем в комнате. Никто из постояльцев так и не показался…
   – Ну, раз все в порядке, то я пошел, – объявил Хиг. – Повеселились, значит, и ладно. Хромой, я…
   – Да, можешь все, что видел, рассказать его светлости Обуху Первому, – шепотом произнес Хромой, затем добавил громко, так, чтобы слышал стражник: – И, гляди, не трепись об этом!
   – Ладно. Ты же меня знаешь…
   С этими словами коротышка направился к лестнице и исчез. Червяк снял с головы шлем и провел ладонью по лицу, оставляя кровавые полосы.
   – Ты не ранен? У тебя кровь на роже.
   – А? Немного… – Червяк поглядел на ладонь, – руку поцарапал. А Керт, кажется, готов.
   Хромой подошел к поверженному стражнику и склонился над телом:
   – Похоже, да.
   – Хромой, а что это за парень был?
   – Какой парень?
   – Только что ушел, небольшой такой. По-моему, я его встречал и…
   – Не помню.
   – А…
   – Лысому можешь сказать, но лучше не говори вообще никому. Всем известно, что Золотая Маска не нуждается в помощниках, когда берется за дело. Меня, кстати, здесь тоже не было. А этих было двое или кто-то еще сбежал?
   – Нет, двое.
   – Значит, никто не ушел? Отлично. Так вы вдвоем с беднягой Кертом управились, значит?
   – Нет, нас было четверо. Двоих я послал на крышу, – пояснил Червяк. – Ты же говорил, что они с крыши к вам…
   – Да, верно. С крыши. Только там никого не должно оставаться. Все уже готовы или свалили – и уверен… А снаружи вы с Лысым кого-нибудь поставили?
   – Нет, остальные наши с сержантом ловят лучников. Коль сказал, что никому больше не доверяет, потому что неизвестно, мол, кто с бандой может быть связан. Поэтому только проверенные люди. А что там, снаружи?
   – Последнего из этих, – Хромой легонько пнул труп бандита, – колдун выбросил в окно.
   – Живого?
   – Пока летел, орал. Вернее, орала – по-моему, это была женщина.
   – Думаешь, может удрать? – с сомнением опросил стражник.
   – Нет. Но тело постеречь бы надо… Слушай, Червяк. Когда парни, которых ты отправил на крышу, вернутся, вели, чтобы шли тело внизу охранять. На сегодня, я думаю, все уже закончилось. Вернувшись в комнату, Хромой поочередно осмотрел тела сраженных бандитов и констатировал:
   – Паршиво. Все мертвы, допрашивать некого. Эх, я же собирался последнего брать живым… Ну, ладно. Вы-то хоть целы?
   – Да целы, целы, Гангмар меня разорви! – радостно объявил Лотрик. – Но ты… Как ты ловко так…
   Лотрик от избытка чувств взмахнул руками, имитируя удивившие его выпады клинка Хромого.
   – Да, – несколько смущенно присоединился к приятелю Томен, – отличная работа, Хромой! Я думаю, граф тебя вознаградит…
   Хромой оглядел заваленную телами комнату, нагнулся над бандитом, лежащим поближе, и, содрав с него маску, принялся тщательно вытирать ею лезвие меча.
   – Работа? – задумчиво повторил он. – Мы все здесь, в Ливде, делаем одну и ту же работу…
   – Что?.. Какую одну?..
   – Пытаемся остаться в живых. Некоторые справляются с этим хуже, некоторые – лучше. Что же касается вознаграждения… Я думаю, здесь как раз тот самый случай, когда хорошо исполненная работа является наградой сама по себе…

ГЛАВА 19

   – И… что теперь? – спросил Томен. Вопрос повис в воздухе.
   Ничьи планы не шли дальше, чем «пережить эту ночь». Предстоящая схватка накануне выглядела делом настолько великим, что казалось: к утру все так или иначе решится само собой. Наконец, Хромой заявил:
   – Кто как хочет, а я собираюсь немного вздремнуть. Наверное, завтрашний день будет хлопотным, и выспаться мне не дадут. Если никто не возражает, я займу кровать.
   С этим словами Хромой улегся поверх покрывала, даже не потрудившись разуться. Меч он положил рядом. Лотрик буркнул что-то неразборчивое насчет ежа и портков и, свесив ноги, улегся на сундук, за которым прятался во время драки. Томен подумал было последовать примеру приятеля и расположиться на другом сундуке, но внезапно почувствовал, что все равно не сможет уснуть. Он обошел сраженных разбойников – все были одеты в темное, и лица их скрывали черные колпаки с прорезями для глаз наподобие тех, в которые наряжаются палачи. Склонившись над одним из покойников, колдун стащил с его лица маску. Лицо как лицо – мужчина лет тридцати – тридцати пяти, пожалуй. Ничего примечательного… Великолепный выпрямился, прошелся по комнате… приоткрыв ставню, выглянул наружу. Небо уже порядком посветлело, хотя до рассвета было довольно далеко…
   Что же делать? Где теперь искать зацепку? Конечно, заманчиво думать, что вся банда перебита и грабежи прекратятся… Но Томен прекрасно понимал, что, несмотря на тяжелые потери, неуловимая банда не уничтожена. На самом деле главным козырем разбойников была не военная сила, они брали другим. Прежде всего – изобретательностью, разнообразием приемов, ну и не в последнюю очередь – тайной поддержкой, которую оказывал им кто-то из синдиков. Бойцы, которых удалось прикончить сегодня, – всего лишь клинки, возможно даже, что их и наняли-то только для этого нападения… Хотя нет, вряд ли, очень уж ловко они действовали, чувствуется опыт… чувствуется слаженность… Но, во всяком случае, повторно в такую ловушку их заманить не удастся, теперь-то уцелевшие разбойники будут настороже… Банда лишилась нескольких клинков, но не головы, нет… Значит, нужно что-то новое, какой-то ход, и желательно быстрый.
   Из угла донесся легкий храп – Лотрик уснул. Счастливец – ему не нужно ломать голову над этакими вопросами… Томен прикрыл ставни и снова прошелся по комнате. Нагнулся, поднял гномью маску и принялся ее изучать. Пожалуй… Пожалуй, в голову Великолепному пришла идея… Вернее, еще не идея, а некий образ, некое подобие будущей идеи… Пожалуй, Золотая Маска снова выйдет на сцену. Следовательно, нужно озаботиться тем, чтобы после ношения этого забрала лицо не зеленело. А то уж очень глупо получилось нынче. Томен положил маску на стол, придвинул свечу поближе и принялся за работу. Потребовалось меньше пяти минут, чтобы выяснить – вредный старьевщик воспользовался очень простым заклинанием. Оно всего лишь заставляло медь окисляться сильнее при легком нагревании. Чтобы проверить, Томен подержал полминутки маску над свечкой и провел изнутри пальцем под нагретым местом. Так и есть – кончик пальца приобрел характерный зеленый оттенок. Ну и понятно, маска пятнала лицо, с которым соприкасалась. Под маской жарко, колдун вспотел и… Вот гадство!.. Томен принялся снимать вредоносное заклятие…